Work Text:
Лань Чжань тихо прикрыл дверь и щелкнул замком. Он повесил ключи на крючок, положил фетровую шляпу на комод и обратил исполненный спокойствия взор на прихожую их с Вэй Ином шанхайской квартиры.
Лань Чжаню не особо нравился Шанхай. Он пошел на компромисс сорока лет после того, как Вэй Ин провел его по Пудуну, тыча в свой навороченный говорящий телеграф и бесконечно повторяя: «Лань Чжань, они построили все это за пятнадцать лет, Лань Чжань!». Лань Чжань вздохнул. Сколько бы тысячелетий не минуло, говорить столь воодушевленному супругу «нет» он не научился.
— Компромисс? — спросил Вэй Ин, сведя брови над лучезарными очами. Что Лань Чжаню оставалось делать?
Справедливости ради, компромисс сорока лет изначально возник по прихоти Лань Чжаня. Когда в Китае началась чума, Вэй Ин, уже век рвавшийся в Новую Англию, увидел подготовленный Лань Чжанем уединенный дом в горах и искренне вздохнул:
— Это тоже смерть. Смерть от скуки, мой возлюбленный муж.
— Сорок лет, — Лань Чжаню показалось это забавным, — и мы отправимся туда, куда скажет Вэй Ин. Посмотрим все чугунные дороги, которые Вэй Ин пожелает. Сейчас мир слишком…
Лань Чжань тогда сказал «изменчив». Он разбрасывался такими словами, потому что не подозревал, как глубок потенциал его изменчивости. Лань Чжань был готов остаться в уединении на столетия, смотреть на бытие сквозь красную пыль. Но Небожители! Пыли в Поднебесной становилось слишком много и Вэй Ин был от нее в восторге.
Они отправились в Новую Англию («уже давным давно США, Лань Чжань») в конце века. Можно было воспользоваться связями мира самосовершенствования, но Вэй Ин предпочел разжиться бизнесом и котелком, чтобы обойти акт об исключении китайцев. Они поселились в чайнатуне. Лань Чжань открыл лавку, а Вэй Ин принялся строить чугунную дорогу («железную, Лань Чжань»). Вскоре они переехали в Швейцарию, затем вернулись в Новую Англию. Когда пыль мировых войн улеглась, случилось то, с чем Лань Чжань не мог смириться до сих пор.
— Но считающие машины были и раньше. Ты сам мне рассказывал, — возразил тогда Лань Чжань. Вэй Ин сидел на полу в гостиной и маниакально вчитывался в «Popular Electronics».
— Не совсем, Лань Чжань, — Вэй Ин поднял голову и нежно улыбнулся ему. Столетия и столетия он улыбался Лань Чжаню именно так. — Эти машины изменят все.
Лань Чжань тогда покачал головой и вернулся на кухню к приготовлению цзянси. Вэй Ин говорил, словно все это время мир не менялся у них на глазах, быстро и необратимо, как никогда прежде. Лань Чжань тогда думал, что меняться быстрее мир очевидно не сможет. Он вспоминал, как сотни лет назад мел веником из травы только-только ставшую тогда их цзинши.
А теперь…
— Быстро убрал носки, сука, — раздалось из глубины квартиры.
Лань Чжань вздрогнул. Прислушался. Что-то жужжало. Он потянулся к бедру, одернув себя, когда Бичень отозвался из сейфа в их с Вэй Ином спальне. Лань Чжань нахмурился, собрался выйти из прихожей, но не пришлось. Навстречу ему с жужжанием выехало круглое небольшое устройство.
Оно надвигалось прямо на Лань Чжаня с непробиваемой уверенностью хозяина положения. Будто оно в доле на аренду этой квартиры, будто оно было здесь всегда, ездило туда-сюда, пока Лань Чжань не пришел и не нарушил привычный ход вещей.
Лань Чжань обомлел.
Он был несколько консервативен: все еще рассчитывался наличкой, хотя ненадежные бумажные купюры тоже его смущали. Он толком не разобрался, какой смысл хранить деньги в банке и как можно доверять цифрам на экране своего личного кабинета. Небожители, Вэй Ин платил за покупки телефоном. Болтал про какой-то кэшбек. Участвовал в бонусной программе.
В нынешнем веке Вэй Ина все приводило в восторг. Он был поглощен буквально вчера (что для бессмертного четверть века) изобретенным интернетом, в котором Лань Чжань передвигался со скрипом.
Вэй Ин был в этом так глубоко… Он показывал Лань Чжаню какой-то код страницы, от созерцания которого хотелось ополоснуть глаза. Он вел аккаунт на реддите, он был зарегистрирован в твиттере с 2006 года, он разбирался в языках программирования, он стал говорить: «Извини, Лань Чжань, у меня митинг по спринту, и лид пишет, что в репозитории, одни foobar’ы, так что ужинай без меня».
Лань Чжаню хотелось плакать.
А теперь еще и это. Лань Чжань застыл посреди коридора, глядя на приближающегося к нему устройство. Оно подъехало, ткнулось в ноги, равнодушно проскрежетало:
— Невозможно работать в такой ебучей обстановке, — развернулось и поехало в сторону кухни.
Это было слишком.
Либо я, либо эта шутка, решил Лань Чжань, гневно глядя ей вслед.
***
В Чибао всегда сновали толпы туристов, какое время посещения не выбирай. Можно было, конечно, поехать в отдаленное место — они с Вэй Ином порой ночевали под открытым небом. Но добираться было хлопотно, а лететь на мече — невозможно. Совершенствующиеся безусловно существовали, но вряд ли теперь кто-то из них смог бы встать на меч. Заклинательство практически отмерло.
Лань Чжань не искал проблем, он искал способ ненадолго вернуться. Он окружал себя пагодами старого квартала и медитировал, сидя на скамейке или стоя в уединенном месте. Не слишком живописном — иначе толпа не дала бы ему погрузиться в иллюзию. Потом он проходил между магазинчиков и ресторанов, покупал себе и Вэй Ину фрукты в сахаре и возвращался домой.
Лань Чжаню хотелось оказаться в Чибао прямо сейчас.
— Но это же удобно, — сказал Вэй Ин, указывая на своего монстра-сквернослова, который по заверениям оказался роботом-пылесосом.
— У нас уже есть пылесос, — по правде говоря, Лань Чжань пользовался им редко.
— Он не моет пол, а этот умеет мыть! — воодушевленно возразил Вэй Ин.
— Я помою сам, — Лань Чжань гневно нахмурился. У них уже была странная «высокотехнологичная» швабра. Зачем усложнять такую простую вещь, как уборка?
— Но так же быстрее.
— Вэй Ин.
— Лань Чжань, давай просто попробуем.
— Никаких сорока лет, — решительно обрубил Лань Чжань, почувствовав, что они на пороге очередного компромисса.
— Он столько не проработает, — Вэй Ин рассмеялся. — Как насчет двух месяцев?
— Неделю.
— Три. А потом ты решишь оставлять его или нет. Мы сделаем, как ты скажешь, — поспешно заверил Вэй Ин. Он свел брови над лучезарными очами, прекрасно зная, как это работает.
— Хорошо, — сказал Лань Чжань. Ведь что еще ему оставалось делать?
***
Лань Чжань хотел, чтобы робот перестал ругаться, Вэй Ин сказал, что это забавно, но он перепрошьет, раз драгоценный супруг того желает. Перепрошить показалось Лань Чжаню сложным словом, поэтому он махнул рукой: все равно через три недели они избавятся от робота и его сквернословия.
Дни они с Вэй Ином проводили порознь: тот работал в офисе или коворкинге, а Лань Чжань оставался дома или ездил в Шанхайский университет, где сейчас читал курс в качестве приглашенного профессора. Вэй Ин предлагал ему работать в университете по-настоящему, чтобы погрузиться в современность, но Лань Чжань не хотел погружаться.
Вэй Ин уходя просил Лань Чжаня включить пылесос в середине дня.
— Просто дай ему шанс, — Вэй Ин зашнуровал обувь, поднялся на ноги и потянулся. Его одеяние задралось на животе, обнажив полоску кожи. Лань Чжань раздраженно одернул ткань, заставив Вэй Ина рассмеяться, и вздохнул:
— Мгмм.
— Думаю, вы подружитесь.
— Абсурд.
Лань Чжань не собирался дружить с предметами. С таким же успехом он мог бы дружить с чайным сервизом или стиральной машинкой. Что, кстати, было более вероятным, потому что стиральная машина при включении не говорила:
— Почему эти кожаные ублюдки не могут сами навести порядок? Это же так просто.
Лань Чжань отдернул руку от кнопки, застигнутый врасплох секундным единодушием: то же самое он пытался втолковать Вэй Ину вчера вечером.
Пылесос медленно сдал назад и поехал по квартире, натыкаясь на вещи и гневно ругаясь. Он вел себя довольно бестолково, а о предметы бился звучно. Лань Чжань в беспокойстве шел за ним, отодвигая с пути мебель. Он волновался, что робот сломается от своей бестолковости, и это расстроит Вэй Ина. Именно так. Лань Чжаню определенно не было немного жаль слепо тычущийся во все углы пылесос.
Они закончили уборку за полчаса. Лань Чжань с облегчением вздохнул: пылесос выглядел вполне жизнеспособным, когда приехал на место и выключился, осыпав Лань Чжаня оскорблениями.
— Как прошло? — спросил Вэй Ин за ужином после того, как взахлеб рассказал о работе (Лань Чжань не понял практически ничего).
— За ним надо следить, чтобы он не поранился.
Вэй Ин засмеялся. Он сказал, что за роботом необязательно присматривать, ведь ему в техническом смысле не больно, но Лань Чжань в глубине души не смог согласиться с мужем. Он и сам не знал, почему.
***
Редко случались дни, когда Лань Чжань не думал о брате и А-Юане.
Они с Вэй Ином были одиноки. Вэй Ин заводил приятелей и даже друзей, порой это получалось и у Лань Чжаня, но такая дружба не была глубокой, полной и долгой, потом что на определенном этапе они, как бессмертные заклинатели, прожившие сотни лет, проводили черту. Чем быстрее менялся мир, тем осторожней они с Вэй Ином становились. Лань Чжань уже не мог вспомнить, когда признание в бессмертии не имело последствий, но во времена заклинателей такие вещи не требовали объяснения. И изучения — что многократно важнее.
Их отношения с Вэй Ином переживали разные времена, только любовь оставалась неизменной. Лань Чжань знал это и разумом, и сердцем, но все же… Мир менялся, Вэй Ин спешил следом, а Лань Чжань понимал, что остался позади. Он чувствовал себя одиноко. Иногда — будто теряет Вэй Ина. Ему не хватало духу поделиться подобными мелочными, как считал Лань Чжань, мыслями. В конце концов, Вэй Ин всегда был изобретателем по своей сути. Для него вполне естественно увлечься прогрессом.
Но порой Лань Чжань думал, что Вэй Ин хотел бы видеть рядом с собой кого-то, кто понимает эту часть его души, как свою. С годами она становилась несоизмеримо значимей, а сам Лань Чжань — пропорционально отдалялся. Покинул бы Вэй Ин его, не будь они связаны бессмертной жизнью? Одна эта мысль причиняла Лань Чжаню боль.
Поэтому ему нравилось бывать в Чибао. Там он представлял себя во временах, когда задаваться подобными вопросами не приходило ему в голову.
***
Время от времени у Лань Чжаня были кролики. Последний раз, когда они жили в доме в окрестностях Пекина. Потом решено было переехать в Шанхай и кроликов пришлось отдать — они привыкли резвиться в загоне во дворе, поэтому Лань Чжань посчитал бесчеловечным запирать их в сравнительно маленькой квартире. Кроликов отдали женщине, жившей по соседству. Вэй Ину нравилось играть с ее многочисленными внуками. Он в шутку предлагал Лань Чжаню «украсть хотя бы одного, раз уж нельзя выращивать детей в теплице».
— Они такие милые, — Вэй Ин показывал ему рисунок, на котором были дома, предположительно лошади и фигурки человечков. — Смотри, это ты!
Вэй Ин ткнул пальцем в фигурку за окном одного из домов на рисунке. У нее были растрепанные черные волосы и огромные оранжевые, как два апельсина, глаза.
— Откуда ты знаешь? — спросил Лань Чжань.
— Сяо Мэй сказала, что это «твой красивый гэгэ». Кто же это еще?
— Твой жуткий гэгэ.
— Ну да, жутковат, — хохотнул Вэй Ин, разглядывая рисунок. — Ты всегда такой серьезный, поэтому сяо Мэй рисует тебя так.
— Мгмм, — отозвался Лань Чжань. Он знал, что мог бы быть очень мягок с соседскими детьми, но тогда бы он по-настоящему ими проникся и возможно бы всерьез согласился на предложение Вэй Ина. У их соседки и впрямь было слишком много внуков.
Так или иначе, теперь Лань Чжань скучал по кроликам.
— Давай заведем хотя бы одного, — Вэй Ин улыбался, лежа на коленях Лань Чжаня, пока тот расчесывал ему волосы. Редкий день, когда они оба были свободны. — Назовем Юйту*(нефритовый заяц).
— Вэй Ин знает, что кролик отличается от зайца, — произнес Лань Чжань. Он догадался, что это что-то значило.
— Так назвали наш первый луноход, — сощурившись, пояснил Вэй Ин.
— Мгмм, — несмотря на сопротивление прогрессу, Лань Чжаню нравились разговоры о космическом пространстве. Вэй Ин это знал. — Заяц, который готовит снадобье бессмертия.
— Лань-эр-гэгэ нравится?
Лань Чжань собирался сказать, что еще нравится Лань-эр-гэгэ, но в этот момент пылесос въехал в спальню, запнулся о ковер и воскликнул:
— Блять! Что за гроб? Его ж тут не было.
— Хочу выбросить его сегодня, — сказал Лань Чжань.
***
Вэй Ин его отговорил. Вернее, уговорил. Он снова предложил вернуть роботу его «родной» голос, но Лань Чжань снова отказался. Всего через две недели они избавятся от пылесоса, нет смысла тратить их общее свободное время на эту штуку.
Абсолютно бестолковую штуку, думал Лань Чжань, глядя, как пылесос уже больше минуты вертится вокруг себя, очевидно запутавшись в маршруте (Вэй Ин рассказал, что робот умеет создавать карту помещения и прокладывать по ней путь).
Робот то и дело ударялся о мебель, гневные реплики сбивались, налезали друг на друга. Лань Чжань должен был дважды нажать кнопку паузы, как научил его Вэй Ин, но он просто стоял и смотрел, как робота одолевает отчаяние.
Смотрел, пока ему не стало по-настоящему его жаль.
— Глупый, — сказал Лань Чжань, присаживаясь перед пылесосом на корточки и нажатием прекращая его топографические страдания. Белоснежный корпус запылился. Лань Чжань аккуратно провел по нему ладонью и снял программу с паузы. Робот выскользнул из-под его руки, как вспомнивший о своих делах зверек.
Неуместное сравнение, упрекнул себя Лань Чжань. Робот тем временем аккуратно поехал точно по прямой, и Лань Чжань не удержался от похвалы:
— Теперь молодец.
Я говорю с предметом, напомнил себе Лань Чжань.
— Жесть! Сколько пыли! Я сейчас задохнусь! — ответил ему предмет. Лань Чжань улыбнулся, стараясь заглушить неожиданный всплеск привязанности.
Но ничего не вышло.
— Лань Чжань, что ты делаешь?
Лань Чжань поднял голову от экрана ноутбука. Вэй Ин стоял в дверях и робко улыбался, глядя на него с умилением родителя, чье чадо делало первые самостоятельные шаги во взрослом мире.
— Смотрю, как производятся роботы-пылесосы, — отозвался Лань Чжань, смущенный тем, что даже не слышал, как Вэй Ин вернулся домой.
— И как тебе родина нашего малыша?… Ты не придумал ему имя?
— Нет, — Лань Чжань даже не подумал сказать, что пылесосу вообще-то не подобает иметь имя. — Он напоминает твоего брата.
— Мы не будем звать пылесос А-Чэном, — Вэй Ин сделал вид, что крайне возмущен. Он встал позади Лань Чжаня, обнял его за плечи и навалился, щекоча короткими волосами щеку. — У нас же было имя. Раз кроликов пока нет, а наш малыш такой же белоснежный…
— Юйту слишком хорошее имя для техники.
— Луноход — тоже техника, Лань-гэгэ. Для кролика я придумаю что-нибудь еще.
Что ж, Вэй Ин был по-своему прав.
***
В каком-то смысле случившееся было закономерным.
В университете начались каникулы. Теперь Вэй Ин пропадал на работе в разы больше, чем Лань Чжань, которому хотелось выбираться разве что за город. Делать это каждый день было расточительно, так что Лань Чжань затеял практику каллиграфии. Юйту ездил вокруг него и ругался, но Лань Чжаня это больше не отвлекало. Он находил мельтешение рядом даже успокаивающим.
Так что, когда Вэй Ин, придя домой, запнулся о Юйту и нелестно выразился в его адрес, Лань Чжань не смог остаться в стороне:
— Не обижай, — сказал он очень строгим голосом.
— О. Ого, — Вэй Ин выпрямился, найдя Лань Чжаня взглядом. — Я прошу прощения.
— У меня?
— У Юйту. Конечно, у него.
— Нужно открутить колесики. Достать волосы, — все так же строго продолжил Лань Чжань.
— Я… думаю, да, сделаю это, и тогда господин Юйту меня простит, — Вэй Ин не выдержал и хихикнул.
— Но сначала Вэй Ин поест, — Лань Чжань вернул ему улыбку, прекрасно сознавая, что ведет себя немного абсурдно. Но Юйту последнее время был его единственным спутником, так что не защитить его было неуважительно.
***
Выкидывать спутников тоже неуважительно, заключил Лань Чжань. Неуважительным также будет пытаться их изменить.
— Невозможно работать в такой ебучей обстановке, — привычно заявил Юйту. Лань Чжань с нежностью покачал головой, убирая с его пути оставленные Вэй Ином вещи.
Вчера вечером они собирали чемоданы, чтобы отправиться в отпуск.
— Я был худшим мужем последние пятьдесят лет, да, Лань Чжань? — радостно заявил Вэй Ин. — Но я заработал нам кучу денег.
— У нас и так была куча денег, — резонно заметил Лань Чжань. Какими бы они были людьми, если бы за тысячу лет не накопили состояние?
— Детали, — Вэй Ин отмахнулся. — Теперь мы летим в отпуск.
— Летим? — Лань Чжань спросил это с надеждой.
— Не на мечах, — Вэй Ин состроил виноватое лицо, — на самолете.
Лань Чжань сник. Самолетам он не очень доверял. Если оглянуться на подробно прочитанную им историю авиакатастроф, то недоверие было вполне оправданным, но, когда они спорили насчет полетов, Вэй Ин использовал вообще-то статистически, которое стоило запретить законом.
— Так я правда был не очень хорошим мужем? — робко спросил Вэй Ин, когда они лежали в постели, а ночь набирала силу.
— Ты был Вэй Ином, — поразмыслив, ответил Лань Чжань.
Вэй Ин не мог не увлечься тем, что происходило на страницах прогресса. Если бы Вэй Ин не увлекся… Лань Чжань переживал бы больше, чем сейчас.
— Все хорошо, если Вэй Ин по-прежнему хочет оставаться со мной, — как коротко, оказывается, можно было сформулировать все его чаяния.
— Никто, кроме тебя, — серьезно сказал Вэй Ин, а затем чмокнул Лань Чжаня в нос. — Даже если выкинешь всю нашу технику и заставишь меня готовить еду на открытом огне посреди гостиной.
Лань Чжань фыркнул. Не настолько он… традиционный.
— Юйту останется? — чуть погодя шепотом спросил Вэй Ин.
Лань Чжань согласно замычал. Он уже засыпал, готовый лететь в отпуск на самолете (но в очень-очень-очень красивое и тихое место, я выбрал его для тебя, Лань Чжань), дружить с пылесосом, мириться с митингом по спринту и что еще там сможет предложить этот абсурдный век — все, пока они с Вэй Ином любят друг друга достаточно, чтобы признавать ошибки.
— А как насчет аэрогриля? — так же шепотом спросил Вэй Ин.
Лань Чжань вздохнул. Он не знал, что такое аэрогриль, но подумал, что, быть может, этот аэрогриль не так уж плох. Лань Чжаню просто нужно время. Хотя бы до утра.