Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

— Скучно, — проворчал Ли Шэнь и зевнул.

Ибо ничего не ответил, только откинулся на кресле сильнее, рискуя перевернуться. Плуто в углу сопел и чем-то чавкал, стоило, наверное, глянуть, чем именно, но лень побеждала. Университетские задания Ибо уже выполнил, кроме ненавистной курсовой, а заказов Дед не передавал почти месяц. Последний кончился тем, что они с Шэнь-Шэнем с ног до головы провоняли помойкой, гоняя пару «четвёрок» по всему полигону. Приспичило же мэрии заняться переработкой мусора именно там, где завелись привидения.

Или привидениям приспичило завестись именно на помойке, Ибо так и не смог определиться. Зато теперь страдал без комбинезона, безнадёжно подранного о смятую машину. Откуда бы вообще взяться старой тачке на свалке бытовых отходов? И кто ответит за любимый комбинезон Ибо? Дед, конечно, заказал новый, но старый был уже уютно обмятый, с заплаткой на груди и нашивкой с именем… Вздохнув, Ибо кинул в сторону Плуто ручку. Тот зачавкал, захрустел, забулькал утробным голосом, изобразил что-то вроде гавканья.

Мимо проехал трамвай. Фикус у окна качнул листьями, мелко задрожал. Шэнь-Шэнь всегда шутил, что несчастное растение просто боится трамваев. Но Ибо не был склонен верить в разумность фикуса, хоть Плуто и поливал его эктоплазмой чуть ли не ежедневно. Будто услышав, призрак здоровенного зенненхунда вывалил из пасти язык, а с ним вместе и порцию эктоплазматической слюны. Ибо вздохнул. Хорошо, что у них убиралась тётушка Ло, а то сам бы уже зашиб псину протонной пушкой. Потому что на этого добродушного слюнявчика и заряд тратить было как-то жаль.

— Слышал, что Дед говорил? — спросил Шэнь-Шэнь. — Про квартиру?

Ибо кивнул, примерился скомканной бумажкой в Плуто. Тот радостно задышал — дурная привычка из прошлой собачьей жизни, — подхватился на две лапы (задних не было, они сворачивались изящным полупрозрачным хвостиком) и понёсся за брошенным в угол шариком.

— Ага, — всё же ответил вслух, поняв, что Шэнь-Шэнь ждёт ответа. — Интересно, кто будет. Вряд ли нам кого наймут.

— Да уж, — усмехнулся Шэнь-Шэнь и потянулся. — Хорошо хоть живём на работе, я бы рехнулся ещё тащиться сюда, чтобы ничего не делать.

Теперь отвечать Ибо не стал, всё и так было понятно. Безделье их филиала было феноменальным. Дед ленился и жадился на рекламу в соцсетях, а госзаказы не сыпались, как из рога изобилия. В общем-то, грех было жаловаться — Ибо успевал и учиться в университете, и заниматься танцами, и крутить случайные интрижки. Ещё и зарплата исправно капала на счёт, тут Дед был сверх меры педантичен. Жалко только, виделись они редко. Ибо, в отличие от Шэнь-Шэня, Дед приходился реальным дедом, а не только начальником. К сожалению, сути это не меняло: дождавшись, когда Ибо дорастёт до совершеннолетия, Дед исчез, свалив всю работу на опешившего внука.

Компьютер пискнул оповещением о новом письме, Ибо покосился на превью. Писал как раз Дед, говорил, что новый жилец придёт после окончания рабочего дня.

— Как думаешь, кто будет? — спросил Шэнь-Шэнь, сладко вздохнул и добавил: — Вот бы девчонка.

— Ага, жди, — фыркнул Ибо. — Чтобы Дед да девчонку пустил? Он же старикан. Заведёт шарманку, что нам, прохиндеям, верить нельзя, соблазним и совратим с пути истинного хорошую девушку. Максимум тётка.

— Как тётушка Ло?

— Ну, может, помоложе, — с сомнением протянул Ибо. — Но не сильно. Может, она готовить будет?..

Они помолчали, задумчиво вперившись в стопку флаеров разных доставок. Готовили оба из рук вон плохо, Ибо к тому же было совершенно некогда учиться. Шэнь-Шэнь же считал готовку ниже своего достоинства, за что бывал бит каждой своей девчонкой, но сдаваться не собирался. По крайней мере, пока.

— А если мужик, то какой? — продолжил Шэнь-Шэнь гадать, роясь во флаерах.

Время перевалило за обед, на который они доели остатки вчерашней говядины, баоцзы, купленные утром, и любезно принесённые сердобольной тётушкой Ло соления. Плуто задорно чавкал бумажным листом, его радостная полупрозрачная морда выражала полное довольство собой, миром и происходящим. Его мало волновала перспектива знакомства с новым соседом. В своей зенненхундской дружелюбности он был уверен, что способен подружиться с любым человеком.

— Ну, совсем гондона Дед бы не подселил, — рассуждал Шэнь-Шэнь. — Он же тебя любит.

— А это тут при чём? — поперхнулся водой Ибо. — Да и вижу, как любит, свинтил, едва только двадцать один стукнуло.

— Ой, ну захотел Дед отдохнуть! И так тебя воспитывал, — закатил глаза Шэнь-Шэнь. — Лапшу?

— Ага, давай, — Ибо шумно сглотнул. Вот же, недавно ел, а как представил маслянистый кисло-сладкий соус и плотную лапшу, так сразу полный рот слюны. — Ну, наверное, совсем мудака не подселит. Но с него станется кого-нибудь «ответственного» найти.

— О нет.

— О да, — зловеще завыл Ибо. — Будет порицать нас за пиво. И за заказную еду. И за бардак.

— Какой? — возмущённо вскинулся Шэнь-Шэнь. — За бардак ты больше всех порицаешь! Ничего-то не кинь! Ничего-то не разбрасывай!

— А потому что у вещей свои места есть, — тут же возразил Ибо. — С чего бы книги на кухне бросать? У нас целая библиотека есть для них!..

— Всё-всё, спокойно! — заржал Шэнь-Шэнь. — Ты не хуже тётушки Ло. Ну так что, каким будет наш жилец?

— Толстеньким, низеньким и занудным, — мрачно предположил Ибо. — Помнишь бухгалтера из первого фильма? Вот такой. Только толстый.

— Как зефирный человечек, — вздохнул Шэнь-Шэнь и затыкал в телефон одним пальцем. — Так, лапша тебе, лапша мне, салат на двоих, чтобы витамины опять же… Вонтоны будешь?

— Не, — Ибо почесал Плуто за ухом, на пальцах повисли эктоплазматические сопли. — Фу, блядь.

— Ну любит он, что поделать. Окей, заказал. А может, всё-таки девчонка? Как Сигурни Уивер? Представь просто… Ножки, копна волос, юбочки…

— Ты мерзкий, — скривился Ибо и бросил в Шэнь-Шэня ручку, Плуто поймал её в полёте, вынырнув из пола. — Ну даже если девчонка, то что? Думаешь, тебе светит?

— А чего? — надулся Шэнь-Шэнь. — Я же охотник за привидениями! Крутой, как…

— Варёное яйцо, — закивал Ибо. — Очень крутой.

— Ай, да ну тебя, — теперь была очередь Шэнь-Шэня измазаться в эктоплазме.

Плуто счастливо вилял всем половинчатым полупрозрачным телом, лез на колени и неистово слюнявился. Злорадно захихикав, Ибо вернулся к курсовой. Противная профессорша по экономике грозилась безжалостно отчислять всех, кто не уложится в срок. А срок уже маячил перед носом…

В комнате потемнело. Ибо не глядя ткнул пальцем в сторону выключателя, оттуда раздалось радостное побулькивающее тявканье, Плуто подлетел повыше и ткнул лапой. Под потолком загорелась лампочка, залив всё ярким тёплым светом. Пасмурный день за окном мало волновал Ибо: он сидел в своём уютном кресле, за соседним столом над чем-то кряхтел Шэнь-Шэнь, а Плуто крутился под ногами, выпрашивая ласки.

И новый сосед, наверное, будет вполне нормальным. С чего бы ему не быть? В конце концов, Дед и правда не стал бы заселять в пустующую квартиру кого-то действительно ужасного. С другой стороны, их представления о нормальности тоже не совпадали. С содроганием Ибо вспомнил предпоследнюю кандидатуру на роль приёмной бабушки. Лет ей было всего на шесть больше, чем самому Ибо, а коэффициент интеллекта, без сомнений, едва перевалил за тридцать. Ну, может быть, сорок. Тяжело вздохнув, Ибо вернулся к расчёту экономической эффективности. Будь проклят день, когда Дед уговорил его взять побольше курсов управления. Будь проклят!

А как пел! «Тебе пригодится», «Мне очень не хватает этих знаний»! Ибо поморщился. Он бы сейчас с удовольствием перебирал их тачку и стабилизировал старый ядерный акселератор, чтобы присобачить его всё же на мотоцикл. Дед даже соглашался, что с мотопарком у них повысится мобильность, и настаивал на оформлении патента как можно быстрее. Ибо, конечно, слал его и дальше заниматься дайвингом — что тут можно было патентовать? Идею «если присобачить питание через блок альфа-цикла, то всё будет окей»? Да любое патентное бюро послало бы его… дайвингом заниматься. И заодно обратилось бы куда следует: эксперименты с переподключением альфа-цикла ещё никого до добра не доводили (не то чтобы Ибо это как-то впечатляло).

На экране не появилось ни одного иероглифа, хотя срок был всё там же, а профессорша всё ещё противной, зато на бумажках перед Ибо вдохновенно закручивались формулы. Он бормотал себе под нос и перестал замечать вообще всё, хотя Плуто радостно забулькал, Шэнь-Шэнь сходил к двери и вернулся с коробочками лапши. Не услышал Ибо и тихого стука палочек о поверхность стола. Альфа-цикл надо было переключать на генератор, а в него досыпать конденсаторов щедрой рукой, и если изменить цепь… Её-то Ибо и обсчитывал, по дороге вспоминая о предохранителях в ядерном блоке, без которых акселератор бы превратился в ядерную бомбу. Причём достаточно чистую, район Сианя бы точно снесло подчистую. Но Ибо почему-то любил родной город и не собирался так просто его разрушать.

— А если ещё и здесь переподключить через дельта-трансмиттер…

— …ан Ибо!

— А? — вскинулся Ибо, вытаскивая из волос пальцы. — Чего?

— Пожри, — вздохнул Шэнь-Шэнь. — И экономику свою сделай.

— А?..

На часах оказалось почти шесть, Плуто грустно смотрел из-под стола. Сжалившись, Ибо сунул ему один из черновиков, который пёс тут же радостно зажрал. Лапша хоть и успела подостыть, но оказалась именно такой, как Ибо представлял — жирной, от души политой кисло-сладким соусом, тонкие нити свинины таяли на языке, перчик сладко похрустывал на зубах, а щедрый чесночный дух услаждал ноздри.

— Я придумал, как стабилизировать акселератор, — с набитым ртом сообщил Ибо. — Если Дед детали одобрит, то возьмусь собирать.

— Расчёты ему сначала отправь, — фырнул Шэнь-Шэнь. — Может, пропустил чего.

Ибо вздохнул, посмотрел на кипу исписанных листов. Проверка за ним осложнялась тем, что, увлёкшись, Ибо писал отвратительно. И так не блеща хорошим почерком, второпях он скатывался совсем уж в клинопись. С другой стороны, Дед его почерк разбирал всегда, а уж формулы узнавал с полувзгляда.

— Я сначала чертёж, — сказал Ибо, вкладывая карандаш за ухо. — Без него он и смотреть не станет…

— Сначала экономику, — злорадно оборвал Шэнь-Шэнь.

И заржал, скотина. Ему-то никакая экономика не угрожала, он счастливо учился на парапсихологической истории, взяв несколько курсов физики только для общего развития. Больше всего на свете ненавидевший рыться в пыльных архивах, Ибо совершенно не понимал энтузиазма, с которым Шэнь-Шэнь выискивал исторические справки о потенциальных демонах. Сам он предпочитал просто огреть протонным лучом посильнее и засунуть в ловушку, церемоний и выяснения древних имён очередной нечисти не одобрял. К чему бы нужно имя призрака, если он всё равно окажется за силовой решёткой хранилища?

Пострадав над экономикой ещё минут двадцать, за которые он лениво нашёл аж три источника, Ибо снова вернулся к акселератору. Нет, нужна была всё же какая-то противовибрационная система, если он хотел взгромоздить это на мотоцикл… Снова погрузившись в расчёты, Ибо не заметил, как Шэнь-Шэнь упёр из-под носа недоеденную лапшу, бросил её Плуто, радостно тявкнувшему в прыжке, и засобирался.

— Простите? — смутно уловил Ибо голос от входа. — Охотники за привидениями?

— Да! — радостно отозвался Шэнь-Шэнь. Головы Ибо решил не поднимать, он как раз поймал за хвост мысль… — Вам нужна помощь? Беспокоит какой-то призрак?

— Не так чтобы очень, — кто-то рассмеялся от двери. По ногам дуло.

— Дверь закройте, — буркнул Ибо. — Дует.

— Ой, простите.

Дверь хлопнула, Плуто шумно задышал от стола, зная, что ему нельзя бросаться к посетителям. Ибо недовольно выругался: в атмосфере любопытства невозможно было сосредоточиться, а он ведь только придумал, как соединить дельта-трансмиттер с альфа-блоком так, чтобы при переключении сигнал не затухал… А эта проблема, между прочим, существовала ещё со времён Игона Спенглера! Только бы достать вольфрамовой крошки…

— Я от госпожи Цо, — снова раздалось от двери, и Плуто задышал шумнее. Ибо бросил на пса удивлённый взгляд: такого восторга обычно удостаивался только курьер из зоомагазина, привозивший мешок любимого корма. — Про квартиру.

— А-а-а, — наигранно радостно всплеснул руками Шэнь-Шэнь, а Ибо окончательно уверился, что думать ему не дадут. Отложил карандаш и потёр глаза, с удивлением понимая, что они устали. — Точно-точно, сейчас я позову хозяйского внука.

Через мгновение он уже нависал над Ибо, которому из-за монитора не было видно ни дверь, ни посетителя, только восторженно вздыхающего полупрозрачного пса, уже напускавшего целую лужу эктоплазмы.

— Ибо, — зашипел Шэнь-Шэнь. — Даже если он ответственный, давай возьмём. Девчонки на него слетаться будут лучше, чем на тебя! Твоя-то рожа хоть и красивая, а кого хочешь отпугнёт! Давай его оставим!

— Не собака же, — зашипел в ответ Ибо. — И вообще, не позорься, что в нём такого-то?

— А ты, блядь, погляди! — ткнул его Шэнь-Шэнь. — Я говорю, все девки наши!

— Ну уж скорее его, если красивый, — фыркнул Ибо, снова потирая глаза.

— Простите? — снова позвали от двери. — Может, мне попозже зайти?

Ибо наконец встал, посмотрел на незнакомца у двери и снова рухнул на кресло. Схватив Шэнь-Шэня за свитер, он притянул его чуть ли не к самой столешнице. Плуто задышал ещё отчаяннее, но теперь Ибо его понимал.

— Берём, даже если не пьёт! — зашептал Ибо, лихорадочно приглаживая волосы. На голове точно было воронье гнездо, появлявшееся всякий раз, стоило как следует заняться расчётами. — Даже если не пьёт! Даже если монах!

— Ты видел, да?! — яростно закивал Шэнь-Шэнь. — Ну точно ж все девчонки наши!

— Видел! И плевать мне на девчонок!

Ибо снова поднялся, постарался улыбнуться как можно дружелюбнее — он, вообще-то, знал, что выходит так себе, но лишь бы не оскал. От двери неуверенно помахал высокий парень, насмешливо изогнув бровь. Сглотнув, Ибо выбрался из-за стола, вытер вспотевшие ладони о джинсы, пальцем неловко угодил в художественную прореху.

— Добрый вечер, — прохрипел так, что пришлось откашливаться. — Ван Ибо.

— Сяо Чжань, — парень улыбнулся уже увереннее, Ибо немедленно залип на чуть выступающих резцах. — Госпожа Цо сказала, что у вас сдаётся квартира.

— Да, да, — закивал Ибо. — Вас не смущает соседство с призраками?

— Не особенно, — загадочно закатил глаза Сяо Чжань. — К тому же я думал, соседями всё же будут охотники?

— У нас есть… — Ибо замялся, — питомец.

— О? — Сяо Чжань удивлённо округлил глаза и губы.

— Плуто!

Пёс материализовался у ног мгновенно, преданно заглянул в глаза Сяо Чжаня (Ибо тоже так хотел), завилял отсутствующей половиной тела. Из пасти потекла эктоплазма, Ибо поморщился — умел же Плуто произвести впечатление.

— Вау, — Сяо Чжаль опустился на колени, запустил пальцы в полупрозрачную шерсть, не обращая внимания на то, как руки немедленно покрылись слизью. — Ты ведь не будешь гонять мою кошку?

— У вас есть кошка? — слабо спросил Ибо, глядя, как Плуто всем телом отрицает малейшую вероятность.

— У кого-то из вас аллергия? — заволновался Сяо Чжань. — Что же делать? Я не могу оставить Орешек, а ваш дом так удобно расположен, мне так подходит…

— Нет, нет, никакой аллергии, — зауверял Шэнь-Шэнь, подкравшись сзади. Ибо вздрогнул и посмотрел зло, тот вытаращил глаза и поджал губы, взглядом обозначая полный провал Ибо как переговорщика. — Давайте мы покажем квартиру?

Протянув Сяо Чжаню болтавшееся на стуле кухонное полотенце, Ибо поспешно отвёл глаза, стараясь не пялиться так откровенно. Никто, кажется, не замечал, что от Плуто его отличает только количество слюны, но рисковать всё же не хотелось. Он поплёлся следом за Шэнь-Шэнем, показывающим на пожарный шест, который, конечно, действовал, и Сяо Чжанем, с любопытством оглядывающимся по сторонам.

Ибо попытался взглянуть на их дом глазами постороннего. Дед был фанатом первых охотников и по семейной легенде даже работал с ними несколько лет в Нью-Йорке, поэтому офис располагался на первом этаже бывшей пожарной станции, а под квартиры он перестроил этаж второй. На чердаке был кабинет, где раньше сам Дед засиживался часами, а после его отъезда только копилась пыль. Ибо любил считать или у себя, или внизу, чтобы не отходить далеко от гаража и мастерской. И хоть ремонт у них был приличный, но квартиры совсем не походили на современные, просторные и высокие. Дом прятался в тени многоэтажек, комнаты были тесноватые… Но в той квартире, которую собирался снять Сяо Чжань, была большая и очень светлая кухня, соединённая с гостиной. Ибо надеялся, что это его как-то соблазнит. Ну пожалуйста!

Взгляд соскользнул со стен на Шэнь-Шэня, тот всё заливался соловьём и сверкал улыбками. Во рту Ибо стало кисло. Шэнь-Шэнь, конечно, был натуралом до корней волос и кончиков ногтей и улыбался Сяо Чжаню исключительно в надежде заманить его себе во вторые пилоты, раз уж Ибо не соглашался. Но всё равно нечего было сверкать как лампочка, особенно если сам Ибо так не мог — всё же новые люди давались ему нелегко. Даже такие красивые.

— Вот, здесь спальня, — показал Шэнь-Шэнь, распахивая дверь. — Та дверь в ванную, пойдём.

— Вау, действительно ванна! — обрадовался Сяо Чжань. — Я думал, тут будет душ.

— Бабушка любила ванны, — пояснил Ибо, прислонившись плечом к стене. — А это бывшая их квартира.

— О, — стушевался Сяо Чжань, бросил на Ибо косой взгляд. — Прости.

— Да нормально, — пожал плечами Ибо. — Она лет пятнадцать как умерла, я мелкий совсем был.

Больше ничего говорить Сяо Чжань не стал, обошёл оставшуюся квартиру — оценил вторую спальню или, если бы он захотел, кабинет, попереоткрывал все ящики кухонного гарнитура, зачем-то заглянул в холодильник и духовку, посмотрел в каждое окно.

— Мне нравится, — улыбнулся, глядя почему-то только на Ибо, будто понимал, от кого в конечном счёте зависит, заселится он или нет. — Я бы въехал в ближайшие дни.

— А вещи? — удивился Шэнь-Шэнь, пока Ибо переживал силу и яркость той улыбки.

— Да почти всё собрано, — неловко почесал затылок Сяо Чжань. — Мне срочно квартира нужна, соседи съезжают, а сам я цену не потяну, сами же знаете, какой дорогой у нас район.

— А нашу?.. — начал Шэнь-Шэнь, но Ибо, пнув его по ноге, сделал страшные глаза. — Да-да, конечно-конечно!

— То-то же, — проворчал Ибо. — Ну что? Тогда даём вам ключи, господин Сяо?

— Зачем так официально, — махнул рукой Сяо Чжань, хитро глянув из-под ресниц, и внутренности Ибо будто ошпарило, — просто Сяо Чжань.

— Конечно, — закивал Шэнь-Шэнь. — Я как-то совсем забыл, меня Ли Шэнь зовут. Ибо-то представился, а я…

— Да, Ван Ибо я запомнил, — кивнул Сяо Чжань так любезно, что Ибо мог поклясться: издевался.

— Вот твои ключи, — буркнул он, протягивая связку. — Вторые есть у меня, на всякий случай.

— Конечно, — серьёзно кивнул Сяо Чжань. — Случай. Вдруг мне станет плохо в ванне, я обязательно позову тебя на помощь.

— Да, — шумно сглотнув от воображаемого вида голого Сяо Чжаня, кивнул Ибо. — Обязательно зови.

— Отвратительно, — вздохнул Шэнь-Шэнь, а Плуто отвратительности тут же добавил, просочившись сквозь пол и оставив за собой лужу эктоплазмы.

— На коврах он так не делает, — вздохнул Ибо, отвешивая псу бесполезный подзатыльник. — А полы моет тётушка Ло, её услуги включены.

— Это хорошо, — растерянно кивнул Сяо Чжань, глядя на слизь, и снова улыбнулся. — А у вас тут весело.

— Очень, — подтвердил Шэнь-Шэнь, поглядывая то на одного, то на другого. — Обхохочешься.

— Показать тебе ядерный акселератор? — неожиданно ляпнул Ибо.

— Конечно, — обрадовался (кажется, искренне) Сяо Чжань. — Только завтра, когда я часть вещей перевезу.

— Ладно.

Дуться Ибо не планировал, но вышло как-то само. Сяо Чжань его смущал и привлекал одновременно, хотелось показать и акселератор, и Экту, и даже, наверное, хранилище. А ещё были протонные пушки, ружья и ловушки, которые вот лично он своими руками усовершенствовал в четырнадцать. И всё это хотелось показать. А потом позвать в ресторан. Но Сяо Чжань подхватил с ладони ключи, улыбнулся, в очередной раз лишив Ибо мозгов, и скрылся за дверью, помахав на прощание. Шэнь-Шэнь ткнул в бок локтем:

— Ну ты и попал…

Ответить Ибо не успел, Сяо Чжань всунулся в дверь головой и плечами, Плуто закрутился у ног, попытался допрыгнуть до лица, будто бы не умел летать. Сяо Чжань глянул строго, и пёс тут же присмирел.

— А пиво какое пьёте?

Выслушав, скрылся снова, на этот раз окончательно.

— Отличный парень, — решил Шэнь-Шэнь и пристроился за своим столом. — Но ты всё равно попал.

Спорить Ибо не стал, уселся к себе, посмотрел в монитор. Обсчёт проекта смотрел на него. Поверхность стола под щекой была прекрасно прохладной, а профессорша противной. Вздохнув, Ибо взялся за дело, раз уже завтра обещалось пиво.

Chapter Text

Грохотало. Ибо злобно бегал по первому этажу, перепроверяя генераторы. Здание было старым, проводка, сколько он её ни менял, всё равно коротила. Где-то что-то было не так, но настолько глубоко, что он никак не мог понять, в чём дело. Вообще-то, Ибо подозревал проклятие и вечное Дедово везение. Поэтому генераторов на всякий случай у него было три. Чтобы решётка устояла наверняка и хранилище не отключилось.

— Ибо?

Сяо Чжань стоял на лестнице, весь такой домашний и уютный, что у Ибо свело скулы. А ещё очень недоступный, потому что у Сяо Чжаня, конечно же, был парень. Это они выяснили на первой же пьянке по случаю переезда.

— Ну не выселять же его, — сказал Шэнь-Шэнь в идиотской попытке поддержать, за что немедленно получил в бок.

Естественно, выгонять никого Ибо не собирался, только вздыхал тёмными ночами, вертясь в своей одинокой постели. Сяо Чжань почему-то тоже спал большую часть времени в гордом одиночестве, иногда пропадая на свиданиях. Даже если бы Ибо пытали, он бы всё равно не признался, как слушает ночью тихие чертыхания и звон ключей из общего холла. Там было что-то вроде гостиной с телевизором, диванами и чахлыми цветами, кое-как выживавшими вот уже пятнадцать лет — сначала силами Деда, а теперь и самого Ибо. Жили цветы скорее вопреки их стараниям.

— Ибо? — снова позвал Сяо Чжань, а за окном снова сверкнуло.

Ибо отчаянно выматерился и кинулся к щитку под оглушительный, пробирающий до нутра грохот. Щиток моргал, автоматы грелись. Ибо прикинул, как быть: можно отрубить квартиры, чтобы снизить нагрузку на сеть… и остаться в полной темноте. Шэнь-Шэнь, как назло, упёрся к очередной девчонке, найденной безо всякой помощи со стороны Ибо или Сяо Чжаня. Сверкнуло снова, и гром раздался почти сразу — гроза была прямо над ними. Щиток злобно замигал.

— Сяо Чжань, — серьёзно начал Ибо. — Ты поможешь мне предотвратить апокалипсис?

— Конечно, — в тон ответил Сяо Чжань. — А теперь прекрати выёбываться и говори как есть.

Вздохнув, Ибо снова попялился в щиток. Потом на Сяо Чжаня. Оба — и щиток, и Сяо Чжань — моргали зловеще. В зале разлилась тишина, такая же зловещая, как моргания, только ветер посвистывал в щелях окон, которые Ибо каждую бурю клялся залатать. Да ещё дождь барабанил в окна. Подумалось, что на чердаке сейчас должно быть ужасно уютно: шум капель о крышу, ветер, не способный достать. Сплошное благолепие.

— Мне придётся отрубить свет, — вздохнул Ибо. — Почти все автоматы, оставлю только холодильники, чтобы еда не уплыла. Как раз в прошлом месяце на такой случай на один их вывел. А то, знаешь ли, надоело выбрасывать отбивные!

— Короче, — прищурился Сяо Чжань и спустился с лестницы, подошёл ближе и посмотрел в автоматы. По пустому взгляду было ясно, что он ничего там не понял. — Я слышу какой-то подвох.

— Я… — Ибо запнулся. — Я… я темноты боюсь.

— А? — искренне удивился Сяо Чжань. — Ты? Темноты? Но ты же?...

— Ну я же! — передразнил Ибо. — Как будто на призраков только в темноте можно охотиться! Да и работа — это одно, а тут…

— Но?.. — Сяо Чжань потряс головой, от его движений мягкий свитер соскользнул с плеча, так что Ибо решил немедленно застрелиться из протонного ружья. — Ладно. Ладно. Принести фонарик? Свечи?

— Свечи, — вздохнул Ибо. — Поставь в холле, а? И давай пиво попьём?

— Хорошо, — согласился Сяо Чжань и ушёл по лестнице.

Проводив его взглядом, Ибо вздохнул и посмотрел на щиток. Щиток смотрел в ответ и моргал. Зловеще. Автоматы уже были совсем горячие, медлить не стоило. Пусть и было у него три генератора, а так всё одно надёжнее. Наверху что-то грохнуло, стукнуло, Сяо Чжань заматерился, но его тирада потерялась за очередным раскатом грома. Откуда-то заскулил Плуто: он ненавидел грозы гораздо больше Ибо. Собачье, оставшееся в посмертии дурной привычкой, загоняло несчастного пса под кровать, где он потусторонне выл, трясся и разводил совсем уж неприличное количество эктоплазматических соплей.

— Готово, — крикнул сверху Сяо Чжань, свешиваясь из люка пожарного шеста. — Можешь выключать.

Ибо тут же выключил. Первый этаж погрузился во тьму, едва рассеиваемую диодами оставшихся включёнными автоматов и ореолом свечных огней со второго этажа. Стараясь не глядеть по сторонам, Ибо зайцем проскакал через помещение, больно ушибся о попавшийся под ноги стул.

— Ли Шэнь! — зло провыл Ибо, но поднимать стул не стал, пускай валяется немым укором.

Главное было не думать. Если бы он задумался хоть на секунду, то паника бы его одолела. Она и так кралась на мягких лапах, ехидно топорщила вибриссы. Ибо представлял панику какой-то помесью рыбы-капли и ежа и совершенно этого не стыдился. Лишь бы не было так страшно. Взбежав по лестнице, он чуть не упал, запнувшись на последней ступеньке, но там его ждал Сяо Чжань. Так Ибо оказался в объятиях, может быть слегка удивлённых, но очень успокаивающих.

— Тише, тише, — шепнул Сяо Чжань, погладив по спине. — Всё уже хорошо, тут светло, смотри, сколько свечей.

Посмотреть Ибо не успел, за окнами вспыхнуло, гром прокатился камнепадом. Показалось, что молния ударила прямо в здание. Инстинктивно он сжал крепче руки, пряча лицо в изгибе плеча Сяо Чжаня. Тот хоть и вздрогнул, но не испугался, выдохнул тепло и длинно на ухо, погладил по волосам.

— Всё хорошо, — снова шепнул он. — Пойдём пить пиво.

Первые минуты Ибо ещё стыдился. Своего страха, нелепых прыжков по первому этажу, дрожания рук и позорного всхлипа, который он всё же не удержал. Но потом расслабился — Сяо Чжань ни словом, ни жестом не вспоминал об этом, хотя Шэнь-Шэнь задразнил бы, насмехаясь. Сяо Чжань же только уселся рядом, подобрал под себя длинные ноги, сворачиваясь в неловкий клубок, накрыл голые ступни пледом и подтолкнул ближе бутылку и второй плед. Пока Ибо стоял у щитка, Сяо Чжань успел свить им неплохое гнездо, натащить пива и закусок из собственных запасов.

— Любишь чипсы? — спросил Ибо.

По сути он ещё ничего не знал о Сяо Чжане, только общие вещи вроде работы графическим дизайнером (ещё бы не знать, столько техники помог перетаскать!), наличия парня, которого пока не видел, и любви к кошкам в лице великолепной Орешек. Это чувство они с Шэнь-Шэнем немедленно разделили, стоило только увидеть коротенькие лапки и круглые глаза. Сейчас кошка лениво дремала на кресле, наполовину укрытая толстовкой самого Ибо.

— Не замёрзнешь? — спросил Сяо Чжань. — Отопление же отрубилось тоже, да?

Ибо плотнее закутался в плед, повторил манёвр с ногами, затягивая их на диван. Сяо Чжань удовлетворённо вздохнул, поправил свитер, о чём Ибо тут же пожалел — на голое плечо хотелось смотреть целую вечность.

— Ну, — после неловкого молчания (в котором, конечно, виноват был Ибо, всё ещё не совсем обвыкшийся с Сяо Чжанем) выдохнул тот. — Что будем делать?

— Не знаю, — вздохнул Ибо. — С Шэнь-Шэнем обычно треплемся. То есть он. Ну, ты должен был заметить.

— Да, — улыбнулся Сяо Чжань, а Ибо привычно захотел растечься эктоплазмой. — Болтун и грубиян.

— Обычно грубияном зовут меня, — вздохнул Ибо, возясь, чтобы сесть удобнее. — Молчуном, сычом и вообще нехорошим человеком.

Сяо Чжань оценивающе посмотрел на Ибо, смерил таким взглядом, что никто не удивился бы его рентгеновским свойствам. Стало неуютно, мурашки пробежали по спине, да ещё, как назло, опять грохнуло, на столе звякнули пробки, ну или так показалось подпрыгнувшему Ибо.

— Что ж, нехороший человек, давай пить пиво. Не обещаю, что смогу болтать столько, сколько Ли Шэнь, — отсалютовал бутылкой Сяо Чжань.

Столько действительно не получилось, да и не нужно было. Ибо прекрасно обходился тем количеством слов, которое Сяо Чжань был готов дать. Даже если бы и одним. К концу первой бутылки они уже активно обсуждали супергероев, сошлись на том, что Человек-паук лучший, а диси катастрофически не везёт с экранизациями, если не считать Нолана. Ибо в лицах изобразил свой любимый момент с Джокером, а Сяо Чжань хлопал с таким энтузиазмом, что перевернул бутылку. Пришлось ему идти к себе за тряпкой, подсвечивая дорогу фонариком. Орешек увязалась за ним и выпросила порцию корма, хотя было и вовсе не время.

— Как ты тут оказался? — спросил Ибо, когда они снова устроились под пледами.

За окном уже не так бушевало, сверкало всё реже, а гром приходил с запозданием: гроза медленно удалялась. Скоро можно будет включать свет — вздрогнув, Ибо кинул взгляд в сторону тёмного провала спуска.

— Только давай без увёрток, — прервал он едва открывшего рот Сяо Чжаня. — Я не Шэнь-Шэнь, не разболтаю.

— Ну, — Сяо Чжань неловко почесал в затылке. — У меня вроде как сталкер.

— Сталкер? — удивился Ибо.

И тут же удивляться перестал. Сяо Чжань был как раз таким парнем, у которого вполне мог бы оказаться сталкер. Завораживающе красивым, добрым, он мог мимолётно кому-то помочь и…

— Ага, — почему-то Сяо Чжань не выглядел испуганным. — Призрачный.

— Чего?

Сяо Чжань рассмеялся и отхлебнул из бутылки, щёки у него уже покраснели, а взгляд за стёклами очков поплыл.

— Он безобидный, правда, — покачав в руке бутылку, продолжил Сяо Чжань. — Привязался с полгода назад, не знаю, откуда взялся. Ноги слюнявит, таскается следом по квартире. Тут ещё нет, но там, ещё когда с соседями жил. Они потому и съехали.

— Почему ты просто нас не нанял? — история казалась Ибо мутной, он нахмурился, поставив бутылку. — Поймали бы его, да и всё.

— Да знаешь… — Сяо Чжань завозился, и в каждом движении сквозила неловкость. — Его… вроде как жалко?

— Призрака? — поразился Ибо.

Сяо Чжань задумчиво помычал, уставился на одну из свечей. Толстую, почти вишнёвого цвета, только пахла она почему-то не вишней, а яблоками с корицей. Ибо немедленно представил эту свечу на краю ванны, а Сяо Чжаня в самой чаше, едва прикрытого хлопьями пены. Выругав буйное воображение, сел ровнее.

— Ну правда же безобидный, — вздохнул наконец Сяо Чжань. — Ну облизывает ноги, ну вздыхает под кроватью… Но не делает же ничего.

Ярко представив свой вопль, завздыхай кто у него под кроватью, Ибо ещё недоверчивее уставился на Сяо Чжаня. Тот прижмурился, поднял очки на лоб и потёр глаза, потом, явно неожиданно для самого себя, зевнул и ошалело глянул на Ибо.

— Спать очень хочется, — пробормотал и снова зевнул. — Старый я для полуночных бдений. О чём я? А, да. Знаешь семейку Аддамс?

— Ну, — кивнул Ибо, — смотрел мультик.

— Моя примерно такая, — коротко хохотнул Сяо Чжань. — В том смысле, что у нашей семьи похоронная контора. И призраки всегда дома были, бабулю я, например, живой и не видел.

— Нет, — не поверил Ибо. — Пиздишь!

— Да нет же! — засмеялся Сяо Чжань. — Правда!

— Врёшь! — повторил Ибо, чувствуя нарастающий азарт. — Вот прям бабуля-призрак?

— Самый натуральный! — закивал Сяо Чжань. — Драмой мы не вышли, наверное. Семья как семья, разве что шумная, устаёшь от них махом. Но вот к призракам проще относимся.

— И что твой сталкер? Не поверю, что он просто облизывается и таскается, — решил оставить тему семей Ибо. В конце концов, его собственная тоже не блистала нормальностью.

— Ну, — Сяо Чжань отхлебнул из бутылки и посмотрел поверх неё хитро и пьяно. — У меня свои методы.

— Это какие? Мои методы я понимаю: протонным ружьём промеж рогов — и в ловушку. А твои?

— Почти такие же, — захихикал Сяо Чжань, и Ибо внезапно понял, что тот и правда пьян. Не в шутку, а очень даже всерьёз. С недоверием Ибо уставился на бутылки: Сяо Чжань выпил всего три. — Только вместо протонного ружья лопаточка.

— Что?

— Для готовки, — хитро пояснил Сяо Чжань. — Деревянная такая. Только наглеет, как я ему хрясь меж рогов! Только рогов нет. Он вообще на бухгалтера похож.

— На бухгалтера? — беспомощно спросил Ибо.

— Ага, маленький, толстенький и лысоватый.

«Прям как ты» — подумал Ибо, вспомнив их с Шэнь-Шэнем фантазии перед первой встречей. Воображаемый Сяо Чжань никак не выходил из головы, особенно когда Ибо сталкивался с Сяо Чжанем реальным. Особенно с таким, как сейчас. А тот, ничего не подозревая о мыслях Ибо, глотнул ещё пива, чуть пролил, подхватил капли пальцами и втянул их в рот. Блестящие влажные губы обхватили фаланги, а мозги Ибо решили, что им пора перегореть вместо многострадальных автоматов.

— И что, твой сталкер выжил соседей?

— Так вышло, — вздохнул Сяо Чжань. — Не все же росли на кладбище. К тому же им совсем не нравились лужи эктоплазмы на полу.

— И ты нашёл нас?

— Я пожаловался матери, — хмыкнул Сяо Чжань и чуть не свалился с дивана в попытке поставить бутылку. — Землетрясение, что ли?

— Ты просто напился, — вздохнул Ибо. — Слабак ты, лао Сяо.

— Да я вообще трезвый! — горячо заспорил Сяо Чжань и снова чуть не упал. Но тут уже не выдержал Ибо и поймал его, не дав сверзиться. — Ну, может быть, чуть-чуть.

— «Чуть-чуть», — передразнил Ибо, отодвигая подальше свечу. — Давай аккуратнее.

— Ладно! — радостно согласился Сяо Чжань и хоть и с трудом, но без разрушений поменял положение.

Теперь стало ещё хуже. Ибо тоскливо посмотрел вдаль поверх взъерошенной макушки. Нисколько не подумав о психическом здоровье Ибо, Сяо Чжань устроился к нему спиной, опираясь о грудь.

— Держи меня, лао Ван! — и опять захихикал. Пьяно. Ибо вознёс молитву сразу всем богам и паре запомнившихся демонов заодно. — В общем, соседи не выдержали. И решили съезжать. А один я квартплату не потянул бы.

— А парень твой? — спросил Ибо, стоически переживая возню между своих ног.

Прямо сейчас он был благодарен провидению, гравитации и собственным беспокойным дрыганьям: плед сполз, сбился в кучу и надёжно прикрывал пах, где уже медленно, но верно наливался кровью член. Ему, члену то есть, и дела никакого не было ни до парня, ни до того, что Сяо Чжань был безбожно пьян (с трёх бутылок!).

— Не то чтобы он рос на кладбище, — фыркнул Сяо Чжань. — Он тоже не очень-то любит Тяньшуня.

— Тяньшуня? — слабым голосом спросил Ибо.

— Ну, он всё время то лижет, то обсасывает, — пожал плечами Сяо Чжань. — Особенно если лопаточкой вовремя не двинуть.

— Ясно.

Они помолчали. Сяо Чжань что-то напевал вполголоса, Ибо уговаривал член не позорить их обоих. Пока что увещевания не работали. Сяо Чжань шевелился, член тоже. Из темноты вышла Орешек, посмотрела на них круглыми осуждающими глазами и запрыгнула обратно в кресло, где спала в начале их импровизированной пьянки. Следом за ней приполз скулящий Плуто, он всё ещё испуганно трясся и пускал эктоплазмы больше обычного, но уже смог покинуть подкроватное убежище.

— Гроза кончается, — почему-то прошептал Ибо. — Если этот выполз, то совсем скоро.

— Жаль, — так же шепотом ответил Сяо Чжань. — Мне понравилось с тобой сидеть.

Холл снова погрузился в тишину. Её разбавлял только шум дождя да редкий далёкий гром. Молний уже не было видно. Огоньки свечей едва колыхались — на втором этаже почти не было сквозняка, Ибо позаботился об этом очень давно, ещё когда филиалом управлял Дед и просиживал ночи напролёт в своём чердачном кабинете.

— Почему твой сталкер не объявляется? — спросил Ибо, чтобы не молчать.

— Не знаю, — вяло ответил Сяо Чжань. — Стесняется, наверное. Всё же новые люди. И призраки.

— Его точно напугал Плуто, — фыркнул Ибо. — Ты посмотри на него, какой грозный.

Плуто шутки не оценил и посмотрел несчастными глазами никогда не кормленной собаки. Мелкая дрожь сотрясала его полупрозрачное тело, расплёскивая вокруг эктоплазму.

— Какой ты гадкий, Плуто, — вздохнул Ибо. — Тётушка Ло будет ругаться, что мы перепачкали диван и ковёр.

В ответ пёс заворчал, заскулил возмущённо, как бы оправдываясь: какая же тут его вина, если гроза и так страшно. Вздохнув, Ибо опустил руку вниз, погладил призрачную холку и почесал за ухом.

— И сам перепачкаешься, — тихо сказал Сяо Чжань, устраиваясь на Ибо удобнее, тоже спустил руку, принимаясь ласкать Плуто. — И я.

— А что поделать, если чудище боится.

— Ты тоже боишься.

— Потому чувствую с ним родство, — провозгласил Ибо и похлопал Плуто по не до конца сформированному боку. — Будешь пиво, пёс?

Плуто тут же оживился, даже дрожать, кажется, меньше начал, завилял всем телом, приподнял уши и посмотрел умильно.

— Ну держи, — хмыкнул Ибо и подтолкнул пса к столику. — Забирай открытые.

Тут же сметя бутылки, Плуто захрустел стеклом, забулькал пивом. Запахло озоном и хлебом, как пахло всегда, стоило призрачному псу добраться до пива.

— А если вино жрёт, то виноградом пахнет, — мечтательно протянул Ибо. — Или сливой. В общем, из чего вино, тем и пахнет.

— А если соджу? — едва слышно и очень сонно спросил Сяо Чжань. — Рисом?

— А чёрт его знает, — задумался Ибо. — Не помню, давал ли ему соджу.

— Спаиваешь животное.

И Сяо Чжань уснул. Вот как был, лёжа на Ибо, укутавшись в плед на манер очень длинной гусеницы и засунув руку почти по локоть в эктоплазменное тело Плуто. Они переглянулись — Ибо и Плуто, тот ещё похрустывал бутылкой.

— Ну хоть полотенце притащи, — вздохнул Ибо, пытаясь устроиться удобнее. — Только не обслюнявь.

Гроза совсем стихла, даже дождь больше не барабанил в окна с той жестокой силой, которую демонстрировал ещё час назад. Гром рокотал очень далеко и редко. Наверное, если выйти из дома, если бы вдруг погасли все огни, то стало бы видно звёзды в прорехах облаков. Но Сиань сиял, а Ибо оттирал от эктоплазмы руки Сяо Чжаня, тихо матерясь на излишне слюнявого Плуто. Потом пришлось долго возиться, чтобы выбраться, не потревожив чужого сна. Спящий Сяо Чжань был невыносимо мил и смешно дул губы, будто бы обижался на Ибо за то, что тот уходил.

Щиток из темноты помаргивал красным, а Ибо воображал себя одиноким воином среди полчищ врагов, когда пробирался по первому этажу со свечой. Установка Спенглера тихо заурчала, включаясь, откуда-то заиграла музыка и везде вспыхнул свет. Издалека донёсся радостный булькающий лай Плуто, Ибо малодушно понадеялся, что он разбудит Сяо Чжаня. Выключив весь свет, кроме лампы над лестницей, Ибо поднялся на второй этаж. Плуто лежал на ковре, видимо, решив, что раз тётушка Ло всё равно будет ругаться, то можно особенно не волноваться. Орешек свесила хвост с кресла, развалившись в нём кверху пузом. Сяо Чжань спал.

— Эй, — тихо позвал Ибо, присев перед его лицом на корточки, после того как потушил свечи, — Сяо Чжань?

— М? — вопросительно выдохнул тот, зарываясь лицом в диванную подушку и кое-как свёртнутый плед Ибо.

— Просыпайся, — Ибо коснулся мягкой щеки и тронул нос. — Завтра твоя спина не скажет тебе спасибо.

— Ага.

Сяо Чжань завозился, шатко сел, зевнул и растерянно заморгал, потёр запястьем почему-то только один глаз.

— Давно я уснул?

— Нет, — ответил Ибо, собирая свечи. — С час, наверное. А потом и гроза кончилась.

— Хорошо, — улыбнулся Сяо Чжань. — Я тогда пойду?

— Ага, спасибо.

И Сяо Чжань ушёл. А Ибо ещё посидел, разглядывая пробки пивных бутылок, — всё, что оставил Плуто. Сидел и задумчиво гладил плед, которым укрывался Сяо Чжань, гладил так, как не смел погладить его самого.

— Да какого ж хуя? — злобно спросил и смахнул пробки в мусорное ведро.

Ведро не ответило. В бессильном раздражении Ибо закончил уборку, брезгливо свернул ковёр, с которого Плуто всё-таки ушёл. Он даже в постель улёгся как-то излишне агрессивно, с головой накрылся одеялом, поглядывая в щёлку на свет ночника. Ситуация выходила тупее не придумаешь, и предъявить Сяо Чжаню было совершенно нечего. Тот вёл себя как отличный сосед, отзывчивый к чужим страданиям: пил пиво, шутил и разговаривал бессмысленные полуночные разговоры, пока кое-кто не смел лечь спать в кромешной тьме. И пока гроза угрожала стабильности хранилища. И пока…

Раздражённо взвыв, Ибо переукрылся, заматываясь совсем плотно, как будто надеясь превратиться в мумию, которой весь этот мир и всякие романтические треволнения до лампочки. Или что там у них в Древнем Египте было.

«Ничего, — подсказал внутренний голос. — Как у тебя с Сяо Чжанем».

Ибо снова завыл и начал считать овец — никогда не помогало, но хотя бы отвлекало. Отвлекло и сейчас, через десять минут он уже спал, уткнувшись в подушку лицом. Плуто развалился вдоль стены, подогнув передние лапы. Задних не было, а будь они, то наверняка скребли бы когтями по стене. Сяо Чжань сладко дулся, обнимая подушку. И только Орешек приподняла голову, настороженно извернувшись. В темноте коридора что-то зачавкало, чмокнуло и втянулось к Сяо Чжаню под дверь.

Chapter Text

Расчёты не сходились. Вот хоть тресни. Ибо и треснул: и расчёты, и себя заодно. Баюкая пострадавшую руку, он зашипел и вперился в бумагу. А если добавить ещё конденсатор?.. Он взялся снова считать, но как подсоединить омега-дельта-излучатель, никак не придумывалось. Нужно было поднимать напряжение до совсем немыслимого, а этого не выдержала бы проводка. А если нет — акселератор не удавалось уменьшить до адекватных размеров. Конечно, со времён первых охотников акселераторы уже не раз и не два усовершенствовали и они перестали весить целую тонну, но всё ещё едва помещались в стандартный рюкзак. А хотелось бы поменьше! Знал бы кто, как надоело Ибо таскать по объектам такую тяжесть!

Он снова уставился в цепь. Нет, не сходилось, и конденсатор тут был лишним. Может, менять материал проводов? Но куда менять, цена на расходники и так была заоблачной. «Вот же сука!» — подумал Ибо и бросил на стол ручку. Она угодила в стопку бумаг, та не устояла, поехала сначала медленно, а потом всё быстрее и наконец неудержимой лавиной повалилась на пол. Тут Ибо уже не выдержал, выматерился вслух, завыл, от чего уснувший Плуто подскочил и завыл с ним дуэтом. Ошалевший пёс забулькал, зашёлся утробным призрачным лаем, глядел безумно и слегка инфернально — спросонья глаза его горели зелёным пламенем, которому позавидовала бы любая собака Баскервилей.

— Не получается! — с отчаянием поделился Ибо. — Нихуя-то у меня не получается! Брошу физику! Пойду в айдолы! Буду танцевать и петь! Может, хоть там получится.

Плуто посмотрел скептически. Ибо вздохнул — пел он так себе, конечно, зато как читал рэп! И танцевал опять же. Поднявшись, Ибо рявкнул на колонку, та покорно включила ему что-то из Big Bang, от злости песня не узналась. Сделав пару разминочных махов, Ибо потянулся, перекатился с пятки на носок, разминая суставы, покрутил коленями и бёдрами, нагнулся к полу, остервенело разглядывая пальцы ног — стоило бы подстричь ногти. Песня добралась до припева, Ибо задвигался в такт музыке, старательно выкидывая из головы и акселератор, и расчёты. Плуто скакал рядом, заразившись жаждой танцев. Ибо как раз заканчивал сложную связку, выученную на неделе, когда за стеной что-то грохнуло. Он замер. За стеной грохнуло ещё раз, громко и отчаянно заорало. Шикнув на колонку, Ибо опознал голос Сяо Чжаня.

— И какого?.. — задумчиво пробормотал он, пялясь на стену.

За стеной, вообще-то, была ванная соседней квартиры. Ибо посмотрел на Плуто, тот поглядел в ответ, приподнял заинтересованно уши. Сяо Чжань матерился и что-то, кажется, ронял.

— Я, вообще-то, шутил, — пояснил Ибо Плуто, всовывая ноги в резиновые тапки. — И не собирался ломиться к нему в ванную.

Пёс молчал, но смотрел с полным пониманием и принятием. На морде так и читалось: «Конечно, конечно, совершенно не собирался». Нашарив в ящике запасные ключи от соседней квартиры, Ибо вывалился в холл. Снизу неслась музыка и что-то немузыкально выл Шэнь-Шэнь, кажется, подпевал очередной девичьей группе, к которым имел тайную страсть.

Дверь Сяо Чжаня оказалась не заперта, Ибо закатил глаза — нет, ну они тут, конечно, все приличные и хорошие люди (вспомнился понимающий взгляд Плуто), но какие-то понятия о безопасности должны быть! На кухне мигала цифрами рисоварка, что-то тушилось в сковороде. Ибо машинально выключил мимоходом плиту — мало ли что случилось и будет ли им потом до этого дело. Сяо Чжань громко ругался из ванной. Распахнув дверь, Ибо застал чудную картину. Очень голый Сяо Чжань (не считать же едва прикрывавшее его полотенце, неловко завязанное вокруг бёдер) вторым полотенцем охаживал по голове и плечам призрака, и правда поразительно напоминавшего воображаемого бухгалтера.

— Нет, ну ты посмотри! — возмущённо засверкав глазами, пожаловался Сяо Чжань. — Совсем страх потерял! Давно не получал? Ты охренел, что ли, в ванной за мной подглядывать?!

Призрак тихо стонал под градом ударов. Ибо пригляделся — как-то уж очень радостно Тяньшунь (а это наверняка был он) корчился у ног сидящего на унитазе Сяо Чжаня. На самого Сяо Чжаня Ибо старался не смотреть — уже оценил и крупные тёмные соски, наверняка чудесно ощущавшиеся на вкус, и тёмную дорожку волос, нырявшую за съехавший край полотенца.

— Я из-за него ногу потянул! — продолжил пыхтеть Сяо Чжань, в очередной раз стегая Тяньшуня полотенцем. — Обернулся за шампунем, а этот урод за шторку пялится и эктоплазму в ванну напустил! Ну я и поскользнулся от неожиданности! Шторку оборвал, карниз свалил, все, блядь, бутылки развалил!

Шторка действительно валялась в ванне вместе с палкой, на которой прежде висела. И Сяо Чжань сидел неловко отставив ногу. Тяньшунь извернулся под ударами, пополз ближе к Сяо Чжаню, всё ещё постанывая, припал лицом к ближайшей ступне.

— Ему же нравится, — вздохнул Ибо. — Ты его бьёшь, а он кайф ловит.

— Сейчас ему не понравится, — зарычал Сяо Чжань и наступил призраку на голову, провалившись в эктоплазму. — Да блядь!

— Ловушку? — галантно предложил Ибо, всё ещё разглядывая раболепно распластавшегося Тяньшуня. — Или ружьё?

— Да жалко, — вздохнул Сяо Чжань. — А пугалки у вас есть? В ванную поставить да в спальню.

— Дельта-цитаторы?

— Да я откуда знаю? — раздражённо прищурился Сяо Чжань. — Хоть дельта, хоть эпсилон.

— Эпсилон для больших помещений…

— Мне похуй! — припечатал Сяо Чжань, в очередной раз шлёпнув Тяньшуня полотенцем. — И не вёл же себя так паршиво! Прекрасно мы жили, да, Тяньшунь? А теперь всё! Никаких тебе подглядываний, как я переодеваюсь! Никаких, как я моюсь! Обойдёшься, блядь!

Тяньшунь загундел, застонал, засучил коротенькими ножками, расстилаясь в поклоне, как будто Сяо Чжань был императором. Ибо даже в чём-то понимал этого тщедушного человечка, сам бы рядом прилёг. Уж очень красив был Сяо Чжань с этими его влажными растрёпанными волосами, плечами, усыпанными веснушками, да ещё соски эти, чтоб их… Сяо Чжань двинул полотенцем ещё раз. Ибо вздрогнул так, будто прилетело по нему.

— Я принесу тогда, — вздохнул Ибо. — И потом тебе помогу. Нога сильно болит?

— Да противно скорее, — поморщился Сяо Чжань. — Не перелом и не вывих, тут уж я спец. Но в ортезе поскакать придётся пару дней.

— Этого убрать? — Ибо ткнул пальцем в Тяньшуня. — Действительно болезненно, а не как вот эта БДСМ-сессия, которую ты ему устроил.

— Убери, — кровожадно оскалился Сяо Чжань, а сердце Ибо пропустило удар (оно не было слишком умным). — Но только не насовсем.

— Ладно.

Ибо вытащил из кармана завалявшийся прототип каппа-ацератора, который смастерил уж неделю как и всё таскал, не зная, на ком опробовать — Плуто было жалко. Тяньшунь пискнул и расплескался эктоплазмой по всей ванной, успев только икнуть и в очередной раз облизать волосатую голень Сяо Чжаня.

— Минут через двадцать сконденсируется, — вздохнул Ибо. — Смоешь это всё?

— Ага, — кивнул Сяо Чжань. — Только лейку дай.

Когда Ибо вернулся, Сяо Чжань сидел там же, но уже чуть более одетый, в трусах. Вместе с Ибо в ванную просочился Плуто — в отличие от Тяньшуня, пёс личное пространство уважал.

— Прости, — со вздохом погладил его Сяо Чжань и тут же сунул руку под струю воды из раковины. — Больше не полежать тебе у моей постели.

Плуто загрустил, использовал свой лучший страдальческий взгляд сначала на Сяо Чжане, а потом на Ибо, не найдя снисхождения у первого. Пришлось развести руками и продемонстрировать свою полную покорность обстоятельствам. Погрустнев, пёс поплёлся на выход из спальни, через каждые три шага душераздирающе вздыхая и оглядываясь.

— Странно, что твой Тяньшунь не разговаривает, — заметил Ибо, подныривая под руку Сяо Чжаня. Ладонь он пристроил на голом боку, а мозги стекли в канализацию, хлюпнув в решётке слива. — Он же не ниже «шестёрки».

— Ага, — вздохнул Сяо Чжань, поднимаясь и морщась. — Ух, сука, болит.

— Точно не вывихнул? — забеспокоился Ибо.

— Не, фигня. Сейчас оденусь да ортез найду. Ты делай что нужно пока, ладно?

Ибо кивнул, сгрузил Сяо Чжаня на постель и подал ему домашнюю одежду, которую тот попросил. Оказавшись в ванной, Ибо впялился в кафель. В зеркало глядеться точно не хотелось — ещё чего, смотреть в свою влюблённую морду. И чего такого в Сяо Чжане было-то? Ну красавчик, но Ибо сам красавчик! В конце-то концов! Он раздражённо воткнул на место палку и поправил шторку. Ну красавчик. И что, что красавчик? Мало ли, блядь, красавчиков! Поняв, что зациклился, Ибо огляделся по сторонам, собрал в таз свалившиеся бутылки и свечи. Расставил их на полке — может быть, и не по местам, но Сяо Чжань пусть сам разбирается. Потом вспомнил, как тот хлестал Тяньшуня, как улыбался самому Ибо, как обнимал тогда, в свечном полумраке, и всё же поглядел в зеркало. Морда была не влюблённая, а какая-то обречённая. Ибо сунул дельта-цитратор в ящик тумбочки и хмуро сплюнул в раковину. Ну не просто красавчик, да.

Ничего не подозревающий Сяо Чжань сидел на кровати и задумчиво вертел в руках ортез — тот был совсем простенький, не ортез даже, а просто восьмёркой сшитый эластичный бинт.

— Понашьют, блядь, — вздохнул и посмотрел на Ибо из-под лохматой чёлки. — Как эту хрень надевать вообще?

Забрав из пальцев бандаж, Ибо подхватил ногу Сяо Чжаня, с полным принятием своей судьбы подумав, что даже ступня у него красивая — пальцы ровные, а кожа гладкая, будто на педикюр ходил. Хотя, может быть, и ходил, отчего бы ему не ходить. И кремом наверняка мазал. Или нет, и он просто совершенное творение Нюйвы. Что тоже было вполне вероятно. Ибо натянул на голень верхнюю часть бандажа, чуть потянул и надел вторую часть на ступню, поправил и критически осмотрел.

— Вроде так, — и отпустил ногу.

— Ага, — хрипло ответил Сяо Чжань. — Спасибо.

Ибо поднял на него глаза. Сяо Чжань сидел красный и кусал губы. Это было интересно. Но подумать подробнее Ибо не успел, грохнула дверь — кажется, его квартиры, — и приглушенно, но отчётливо заорал Шэнь-Шэнь:

— Ты где, блядь, Ибо? Из больницы звонили! У них ЧП!

— Ну, — почему-то очень тихо сказал Ибо, — я пойду?

— Иди, — тоже очень тихо сказал Сяо Чжань. — Поставил эту штуку?

— Ага, — кивнул Ибо и протянул второй дельта-цитатор. — И вот вторая, пристрой где-то в спальне, нажмёшь на кнопку, и он работать будет. В ванной он в тумбочке, заряжать раз в три месяца, там хорошие батареи.

— Спасибо.

В ответ Ибо только кивнул и вышел, уже думая о вызове в больницу. А нужно было бы подумать о краснеющих щеках Сяо Чжаня, который в этот момент с душераздирающим стоном повалился лицом в подушку.

Перед больницей было людно. Толпа шумела, охрана взволнованно перекрикивалась, откуда-то раздавался плач. Ибо встретил взгляд Шэнь-Шэня.

— Как-то это не похоже на что-то несерьёзное? — буркнул Ибо, проверяя акселераторы. Из них двоих за технику, конечно, отвечал он. — Что писали?

— Кофейные автоматы взбесились, — лихорадочно затыкал в планшет Шэнь-Шэнь. — Ну как обычно: фонтаны кофе, кого-то ошпарило молоком.

— Его, по идее, нагревают максимум до семидесяти градусов?

— Призраку это скажи, — фыркнул Шэнь-Шэнь, не глядя берясь за лямку акселератора. — Как я выгляжу?

— Очень круто, — кивнул Ибо. — Как яйцо. Бычье.

— Пошёл в жопу, — скривился Шэнь-Шэнь. — Хотя я бы пожрал.

— А я бы сходил, — задумчиво протянул Ибо, беря в руки ружьё. — Какой уровень?

— Судя по счётчику, не выше третьего, — поглядел Шэнь-Шэнь на экранчик прибора. — Даже до Плуто не дотягивает.

— Что ж.

Ибо нырнул в салон и включил в Экте мигалку, округу огласило истошным воем и залило всё синими проблесками. Толпа заволновалась ещё больше, люди начали оглядываться, а их лица — озаряться улыбками. Шэнь-Шэнь помахал рукой в рабочей перчатке, поправил лямку так, чтобы было видно его имя. Ибо закатил глаза. К ним уже спешил перепуганный дядечка с перекошенным галстуком и в залитом кофе халате.

— Здрав-вструйте! — проикал он. — Как хорошо…

— Мы уже здесь, — становясь в пафосную позу, провозгласил Шэнь-Шэнь. — Всё будет хорошо! Оставьте это профессионалам!

— Здравствуйте, — буркнул Ибо. — Всех вывели?

— Д-да, — мелко закивал дяденька, за его спиной нарисовалось несколько человек со смартфонами, явно снимавшими происходящее.

— Никакой видеосъёмки, — снова буркнул Ибо, отмахиваясь от лезущих в лицо телефонов. — Господин врач!

— Сейчас-сейчас! — дядечка жестами подозвал охрану, они оттеснили гомонящую толпу. — Там! Г-господин охотник! Там п-просто ужас к-какой-то!

— Не бойтесь! — снова начал Шэнь-Шэнь, но Ибо не выдержал и отвесил ему пинка. — Ибо!

— Хватит, — сквозь зубы прошипел тот. — Не позорься. Господин врач, мы пойдём. Какой этаж?

— П-первый!

В приёмном покое было тихо. Где-то с едва слышным стрекотанием мигала лампа, свет казался мертвенным и зловещим, хотя, конечно, был совершенно обыкновенным. Ибо огляделся по сторонам, сверился с показателями счётчика — тот уверенно вёл их вправо. Шэнь-Шэнь подозрительно огляделся по сторонам — кажется, с первого этажа и вправду всех вывели.

— А что насчёт лежачих? — вдруг шепнул он.

— А ты думаешь, они за кофе ходят? — раздражённо шикнул Ибо, крадясь мимо сестринского поста. — По палатам небось лежат. Здесь никого нет, и ладно.

— Тоже верно.

Они прошли вдоль стены, заглядывая в двери. В основном им встречались разгороженные кабинеты, шторки у коек зловеще колыхались. Ибо поморщился — за любой мог бы притаиться призрак. С той стороны, куда они шли, тянуло кофе и молоком. Наконец за углом показался автомат. Он яростно мигал, огоньки выбора напитка походили на злые глаза и искривлённый оскал.

— Надеюсь тут только один такой, — задумчиво протянул Шэнь-Шэнь. — Давай вместе?

Ибо молча кивнул, взялся за ружьё покрепче и запулил протонный заряд в автомат. Шэнь-Шэнь, потерявший время на принятие крутой позы, запоздал, и это их подвело — автомат заверещал, запрыгал, выдёргивая шнур из розетки, и окатил их струёй кофе.

— Твою мать, Ли Шэнь! — заорал Ибо.

Он отпрыгнул, не прекращая жать на спуск, энергетический луч, извиваясь, хлестал автомат. Тот напрыгнул, заверещал громче, стегнул проводом. Вилка угодила Ибо по щеке. Тут Шэнь-Шэнь всё же пришёл в себя, вкатил заряд тоже. Автомат затрясся, засветился ярким светом, плюнул кофе, потом молоком, окатил волной пара. Ибо что-то орал, сам не зная что, пятился по коридору. Автомат наступал. Из ореола света проступала перекошенная страшная рожа. Голосила она на полной громкости, вопила что-то невнятное; бесновался шнур, стегавший всё вокруг, как Сяо Чжань полотенцем стегал Тяньшуня. Ибо выбросил это из головы, отшагнул назад и запнулся — под ноги попалась перевёрнутая корзина для мусора. Луч прочертил по стене, оставляя за собой обгоревшую борозду.

— Блядь!

Вскочив, Ибо снова прицелился, учёл поправку на луч Шэнь-Шэня, жавшегося к стене, не прекращая вопить. Его снова окатило кофе, Ибо только понадеялся, что холодным, и как будто в ответ автомат выплюнул порцию льда. Шэнь-Шэнь попробовал увернуться, но куда там — его побило, как шариками из пейнтбола.

— Сука, больно!..

Вместе с воплем заглохла и атака. Шэнь-Шэнь машинально схватился за плечо, куда угодило сразу три шарика, Ибо перехватил инициативу, нажал на спуск, ловя призрака в протонное поле. Руки дрожали: хоть и невысокого уровня, а сопротивлялось привидение отчаянно, снова стегануло проводом, плюнуло новую порцию льда, но Ибо, не прекращая огня, отпрыгнул в сторону. Ореол света сыпал искрами, автомат скакал по коридору, врезаясь в стены — снёс какую-то витрину, стекло рассыпалось по полу. Но тут Шэнь-Шэнь пришёл в себя, переключил ружьё на усиленную мощность и выстрелил, ловя призрака. Автомат подпрыгнул, завис в воздухе, закрутился волчком, окатывая их волнами кофе, молока и воды (лёд он, кажется, весь потратил, потому в них летели совсем мелкие кусочки).

— Бросай ловушку! — заорал Ибо.

— Сейчас!

Шэнь-Шэнь изловчился, сдёрнул с пояса вымокшую ловушку, с которой капала невнятная смесь кофе и молока. Призрак завыл, попытался вырваться из протонного поля, оставил автомат, и тот рухнул на пол бесформенной кучей металла. Откуда-то из глубины бил слабый фонтанчик кофе. Но ничего не вышло, пойманный в энергетическое поле, призрак завис в воздухе, истошно вереща. Наконец пиликнула ловушка, Шэнь-Шэнь метнул её под привидение. Засветившись и издав что-то похожее на свист, она раскрылась, заорала на ультразвуке, призрак всхлипнул и всосался внутрь. Звякнув, ловушка, до того приподнявшаяся из-за протонной тяги, упала на пол.

— Готово!

Ибо утёр лицо, залитое потом и кофейными помоями. Шэнь-Шэнь рядом тяжело дышал. Из разрушенного автомата всё ещё вытекал кофе, а из окна на пострадавшей двери с грохотом выпало стекло.

— Хорошо, что мэрия это покрывает.

Дядечка в халате долго тряс им руки и кланялся. Теперь они уже не были против съёмки, и вокруг столпились журналисты. Под нос Ибо сунули микрофон, но он только злобно зыркнул в сторону репортёра. Тот сник и сдулся, попробовал пробраться к Шэнь-Шэню, который как раз соловьём разливался, глядя в другую камеру. Но и тут его ждала неудача — Ибо дёрнул напарника за шиворот и потащил к Экте.

— Но реклама!.. — заикнулся Шэнь-Шэнь.

— Спать хочу, — огрызнулся Ибо.

Дома их ждала блаженная тишина, лишь откуда-то сверху доносилась едва слышная музыка — кажется, Сяо Чжань ещё не спал. Мрачно содрав с себя комбинезон, Ибо сунул его в грязное бельё, помеченное значком биологической опасности. В соседнюю корзину полетела обычная одежда, пропотевшая и всё же испачкавшаяся в кофе. Они с Шэнь-Шэнем вползли по лестнице и тут же наткнулись на Сяо Чжаня, тот сидел на диване, устроив пострадавшую ногу вдоль сиденья.

— Будете кофе? — с улыбкой спросил он.

— Да ну на хуй, — ответил мрачный Шэнь-Шэнь, на лбу которого наливался синяк от куска льда.

— Немножко, — одновременно с ним сказал Ибо и сел в кресло, поддёрнув полы халата. — Как нога?

— Хорошо, — пожал плечами Сяо Чжань. — Я видел вас по телевизору.

— И как? — высунулся из двери своей квартиры вроде бы ушедший Шэнь-Шэнь.

— Пиарщики из вас никакие, конечно, — вздохнул Сяо Чжань. — А такой потенциал! Ибо, вот ты знал, что тебя любит камера?

— Лучше бы не камера, — хохотнул Шэнь-Шэнь и скрылся за дверью окончательно.

— Нет, — вздохнул Ибо и откинул голову на спинку кресла.

Тело ныло, несколько кусков льда всё же прилетело в него, да и от акселератора тянуло плечи. Руки устали держать ружьё, отдача у протонного луча была что надо.

— Устал? — тихо спросил Сяо Чжань.

— Да, — кивнул Ибо, не открывая глаз. — Сначала ни хрена не считалось, потом твой этот Тяньшунь, потом кофейное безумие.

— Выпей и ложись.

Сяо Чжань вложил в ладонь тёплую кружку, её содержимое не походило на кофе. Вопросительно изогнув бровь, Ибо отхлебнул — в кружке было какао.

— Какой кофе в два ночи, я просто шутил.

— Ага.

Ибо снова прикрыл глаза, баюкая в руках кружку. Было хорошо. Вот так сидеть с Сяо Чжанем среди ночи, пить какао и молчать. Тот не издавал ни звука, сидел тихо, наверное, что-то читал в телефоне. Ибо открыл глаза и тут же встретился взглядом с Сяо Чжанем.

— Иди спать, лао Ван, — тихо сказал Сяо Чжань, неловко поднимаясь на ноги и морщась. — Болит, зараза. Буду обижаться на Тяньшуня неделю, не меньше.

— Точно не хочешь, чтобы мы его поймали?

— Да зачем, — зевнул Сяо Чжань. — Начнёт совсем доставать, тогда да. А пока что… жалко.

— Ты слишком добрый, — буркнул Ибо и поднялся на ноги. — А завтра, блядь, пары…

— Иди, лао Ван, — кивнул Сяо Чжань в сторону дверей квартир. — Я уберу.

— Ни за что. У тебя болит нога.

— А у тебя ты.

— Справедливо.

Они прибрались вместе, Ибо помог донести заварник, в котором было какао, и кружки до квартиры, Сяо Чжань хромал рядом, держа на руках Орешек.

— Спокойной ночи.

Сяо Чжань махнул в ответ, улыбнулся и прошёл к двери в спальню. В углу его гостиной всхлипывал Тяньшунь. Покачав головой, Ибо ушёл к себе, переступил через Плуто и наконец обрушился в постель.Через мгновение он спал, едва успев укрыться. Плуто всхрапнул и перевернулся на другой бок, Тяньшунь с тоской смотрел на дверь спальни Сяо Чжаня. Орешек наступила Сяо Чжаню куда-то в район печени и устроилась у бока. Шэнь-Шэнь перевернулся во сне и свалился с постели.

Всё было хорошо.

Chapter Text

Проснулся Ибо оттого, что на него капала эктоплазма.

— Твою мать, Тяньшунь!

Ибо подхватился с постели и уставился на ехидно ржущего призрака. Тот строил рожи и показывал пальцем. Ибо утёр лицо, измазанное слизью, футболкой и мстительно кинул её в Тяньшуня. Вреда, конечно, это не причинило, но хоть душу удалось отвести. Злорадно ткнув в кнопку каппа-ацетатора, Ибо ухмыльнулся, глядя, как развоплотило вредного бухгалтера. Плуто же, пока они воевали, успел просочиться из спальни — уже привык.

Обиженный на недоступность Сяо Чжаня, Тяньшунь выбрал жертвой своей мести Ибо. В общем-то, он был прав, считая, что если бы не вмешательство Ибо, то подглядывание за Сяо Чжанем с лёгкостью продолжилось. Но позволять призраку-извращенцу видеть то, что было недоступно самому, Ибо не собирался. Впрочем, Ибо вздохнул, если бы имел доступ сам, так тем более не позволил бы всяким психокинетическим сущностям смотреть на сокровенное.

Ибо был безнадёжно, неисправимо влюблён. И делать с этим ничего не собирался.

Во-первых, а что делать? Пойти куда-нибудь в бар, подцепить симпатичную девочку или парня и… что дальше? Привести домой, заняться сексом, зная, что за стенкой спит тот, кого действительно хотелось соблазнить? До такого Ибо не был готов опуститься. Даже если партнёр не возражал против секса только на одну ночь, это всё казалось неправильным.

А во-вторых, серьёзно, пойти в бар и найти там кого-то, кто покажется хотя бы приблизительно таким же красивым, как Сяо Чжань? Увольте. Это было просто невозможно.

Снова душераздирающе вздохнув, Ибо поплелся в ванную. Из слива подозрительно булькнуло, так что он щедро налил туда чистящего средства. Кто бы там ни сидел, виноват сам. В университете и на танцах был выходной, так что Ибо не торопясь вымылся, тщательно сбрил все три свои волосинки над верхней губой и подбородке, критически осмотрел лицо и тут же расковырял прыщ на скуле. Дальше оставалось только материться и прикладывать к ранке ватку со спиртом. Спирта, кстати, не было, потому он прикладывал «Блю де Шанель» и боролся с душившей его жабой одновременно.

Он как раз спустился вниз, чтобы лениво устроиться за кульманом, начертить новую схему акселератора и подумать, какие детали придётся дозаказывать, когда дверь распахнулась и с улицы пахнуло дождём. Сяо Чжань шумно потопал на коврике у входа и улыбнулся тётушке Ло, домывающей полы вокруг установки Спенглера, тихо пищащей радаром.

— Привет! Кофе?

— И ружьё, — ответил Ибо. — Протонное.

— Опять?

Шумно посопев, Ибо кивнул, Сяо Чжань виновато улыбнулся и сунул ему в руку термокружку. Сначала он приносил кофе в стаканчиках, но Ибо прочёл лекцию об экологии и выдал термокружки — у них как раз были фирменные, Дед одно время увлёкся идеей мерча и заказал партию в сто штук. Часть они раздали благодарным клиентам, часть осела по друзьям, но ещё с десяток болталось в подсобке.

— Юйлу спрашивал про кружку, — сказал Сяо Чжань, пристраиваясь на краю стола Ибо, пока тот настраивал кульман. — Могу взять?

— Бери, — буркнул Ибо. Настроение испортилось.

Стоило вспомнить о существовании парня Сяо Чжаня, оно портилось всегда. Не то чтобы стало проще, будь это девушка… Хотя кого пытался обмануть Ибо? Конечно, стало бы. Когда тебе не светит совсем — это одно дело, а когда только оттого, что ты не появился раньше… Он ведь не был дураком. Было заметно, как иногда Сяо Чжань смотрит — будто бы с сожалением.

Из разговоров Ибо уже понял: Юйлу появился совсем недавно, они с Сяо Чжанем встречались всего несколько месяцев. Даже Тяньшунь и тот появился раньше (о чём не уставал напоминать ехидным призрачным хихиканьем). Но сейчас было уже поздно, Ибо даже понимал почему — Юйлу по всем параметрам выходил отличным парнем.

Неясно было, как Ибо переживёт знакомство с ним, которое рано или поздно обязано было состояться. Пока что Юйлу только подвозил Сяо Чжаня к дому после их свиданий или по утрам (и думать об этом Ибо отказывался), присылал цветы и плюшевых зверей, слал тупые смешные видео (приходилось признать, что они и правда были смешные) да звонил узнать, как дела. Ибо его ненавидел.

— Там в новостях какой-то треш, — радостно болтая ногой, сказал Сяо Чжань. — Мне кажется, по нашей части.

— Нашей? — удивился Ибо, примериваясь к бумаге, чтобы начать изометрию.

— Ну, вашей, — смущённо рассмеялся Сяо Чжань. — Я успел проникнуться.

— И что там?

— Там дичь, — мрачно сказал Шэнь-Шэнь, скатываясь по лестнице. — Включи телек.

Ибо махнул рукой куда-то в сторону, под ладонью тут же материализовался Плуто с пультом в зубах.

— А мне он так не носит ничего, — обиженно прогундел Шэнь-Шэнь и шмыгнул носом. — Дождь этот ещё сраный.

— Отличный дождь, — возразил Сяо Чжань. — В нём можно спрятать твои слёзы.

Шэнь-Шэнь шмыгнул носом ещё раз, а Ибо таки смог прожать кнопку — пульт давно пора было зарядить. На первом попавшемся канале была реклама, на другом показывали какую-то дораму, и все трое залипли на сцену боя.

— Красиво летит… — задумчиво протянул Сяо Чжань.

— А как меч плывёт, ты посмотри, — в тон ответил Ибо.

— Новости включай уже, — зевнул Шэнь-Шэнь. — Там хоть и дичь, а кофе я ещё не пил. А хочется.

— Неужели? Ты сколько его не пил? Месяц?

— Пока синяк не сошёл, столько и не пил, — ответил Сяо Чжаню Шэнь-Шэнь и потёр лоб, до того поменявший цветов больше, чем любая радуга.

Наконец нашёлся канал, где новости показывали постоянно. С экрана вещал приглашённый эксперт, Ибо с удивлением опознал в подписи «поведенческого парапсихолога».

— Это что ещё за хрен?

— А ты не видел? — удивился Шэнь-Шэнь. — Это с кафедры профессора Шу, почему-то всегда его зовут в телек. Хоть бы её звали, что ли. А то этот в универе известен только тем, что дикпики шлёт.

— Чего-о-о? — округлил глаза Сяо Чжань и приложился к кофе.

— Ой, ну там такая история! — с видом заправской сплетницы начал Шэнь-Шэнь, не обращая внимания на порицающий вид Ибо (порицал тот, правда, ерунду, которую болтал в новостях чёртов эксперт). — В общем, одна девчонка ходила на маникюр! А она на кафедре у нас работает, ну там то-сё, маникюрша с ней разговаривала. Кто, где, место работы, вот это всё.

— Ага, — с энтузиазмом кивнул Сяо Чжань и стукнул пяткой по боковине стола.

Ибо тоже прислушивался. В его присутствии не особенно часто сплетничали — то ли стеснялись, то ли боялись холодного лица. А ему, вообще-то, было очень интересно! Поведенческий парапсихолог с умным видом что-то пояснял, всё больше походя на мем с парнем и красными нитками, а они с Сяо Чжанем внимали Шэнь-Шэню, который от такого внимания прямо-таки зацвёл.

— В общем, девочка и сказала, что с нашего факультета, а маникюрша ей говорит: а профессор Ли ваш? Ну там давай уточнять, что парапсихолог, как выглядит. Ну, в общем, сошлись, что этот. И тут она выдаёт: а я с ним как-то на сайте знакомств общалась. Ну и тут девчонка прямо обмерла, говорит, сидела, боясь спугнуть! Это же такая находка!..

— Короче, — поторопил Ибо. — Сколько можно предыстории?

— Да просто истории-то толком нет, — буркнул, сдуваясь, Шэнь-Шэнь. — Ну, они попереписывались, заглохло общение. А потом он раз — и фотку своего стручка!

— Фу! — ужаснулся Ибо, Сяо Чжань тоже скривился. — Какая гадость. А она что?

— Заблокировала, что, — вздохнул Шэнь-Шэнь. — О, кончился этот хуевый посылатель. Сделай громче.

Ибо прибавил звук, и они втроём уставились в экран. Невнятное вступление сменилось приятным ведущим, строго посмотревшим в камеру, который продолжил:

— По нашим данным, уже десять детей пострадало по неизвестной причине. Родители утверждают, что их дети не проявляли никаких признаков суицидальных мыслей. Поэтому произошедшее выглядит тревожной закономерностью. Все дети были из благополучных семей, активно общались со сверстниками и могли бы вырасти в ценных членов общества. Подробности в репортаже Ши Линьхуа.

Картинка сменилась, теперь на экране была женщина, чьи волосы трепал ветер, она пряталась под зонтом, стоя у одной из городских больниц.

— Последняя жертва странной цепи детских самоубийств находится сейчас в реанимационном отделении третьей городской больницы, — хорошо поставленным голосом начала репортёрша. — Девочку спасла мать, рано вернувшаяся из деловой поездки. Женщина обнаружила дочь при попытке покончить с собой и тут же вызвала скорую, оказывая первую помощь самостоятельно. Напоминаю, это уже не первый случай за прошедшие три дня, семеро подростков совершили самоубийство. Сейчас у палаты девочки дежурят полицейские в надежде узнать у неё о причинах такого поступка. Следите за нашими дальнейшими сообщениями! Го Шэньчжэнь?

Картинка сменилась снова на ведущего, он поблагодарил Ши Линьхуа и перешёл к другим новостями. Сяо Чжань посмотрел на Ибо, тот в свою очередь на Шэнь-Шэня. Последний хмурился и жевал губу.

— Что-то я такое слышал, — пробормотал он. — Ли-мэй говорила что-то такое.

— Мне кажется, это неспроста, — Сяо Чжань с шумом поставил термокружку на стол. — За три дня? Вот так кучно? Да не бывает.

— Ну почему, — пробормотал Ибо. — Город большой…

— Но все благополучные, нормальные, признаков никаких…

— Да, а то скажет кто-то из родителей, что ребёнка до смерти довёл, — сказал Ибо. — Надо проверять… Но запроса нет.

— И кто нам что скажет, если так полезем, — добавил Шэнь-Шэнь.

Они помолчали. Сяо Чжань шумно отхлебнул кофе и начал обводить пальцем ребро стола, прослеживая край. Ибо посмотрел на экран, всё ещё бессмысленно бормотавший что-то об успехах сианьской лёгкой промышленности. Звякнул оповещением телефон, но лезть за ним было неудобно, всё же Ибо был не один.

— Странное какое-то дело всё же, — тихо пробормотал Сяо Чжань. — Может, мне поспрашивать?

— Кого? — удивился Ибо. — Это копов надо.

— Ну, — Сяо Чжань хитро улыбнулся, — у меня есть знакомые копы.

— У нашего Чжань-Чжаня есть тайны? Признавайся, тебя арестовали за непристойное поведение.

— За незаконную красоту, — ляпнул Ибо и тут же извинился: — Прости.

Сяо Чжань глянул на него из-под ресниц и ничего не сказал, только состроил загадочную гримасу. Тут телефон звякнул уже у него, а потом, почти сразу, у Шэнь-Шэня. Они удивлённо переглянулись и синхронно полезли в карманы.

— Какое-то письмо счастья, — себе под нос проворчал Сяо Чжань и хотел уже было отложить телефон, как Ибо остановил его. — Что?

— Какое именно? — спросил Ибо, показывая экран. — Просто у меня тоже.

— И у меня, — Шэнь-Шэнь поднял голову. — И голосовое.

И тут запищала установка Спенглера. Они вскинули головы, глядя на неё, на радаре, прямо рядом с центром, загорелась слабая точка.

— Так, — сказал Ибо. — Она вообще-то не работает.

— Я знаю, — мрачно ответил Шэнь-Шэнь. — Ты мне весь мозг этим прополоскал.

— И что это значит? — гласом разума выступил Сяо Чжань.

— Что что-то не так с этой голосовухой.

Теперь они синхронно уставились в экраны. Сяо Чжань сглотнул и посмотрел на Ибо. Ничего не говоря, Ибо отложил телефон и дождался, пока остальные сделают то же самое.

— Включим? — спросил Сяо Чжань.

— В одном фильме вон тоже включали, — буркнул Шэнь-Шэнь. — А потом девица из телека лезла.

— Я не смотрел, — сказал Ибо, глядя на телефоны.

— Серьёзно? Культовый же ужастик, — удивился Сяо Чжань, а Ибо почувствовал, как у него начали краснеть уши.

— А он их боится, — хохотнул Шэнь-Шэнь. — И жуков ещё. И темноты…

— Спасибо, друг, — наигранно поблагодарил Ибо.

— Ну боишься и боишься, — похлопал по плечу Сяо Чжань и оставил на нём ладонь. — Так что, включим?

— Мы — да, — ответил Ибо, серьёзно глядя на Сяо Чжаня. — А ты будешь здесь. И если что, вызовешь подмогу.

— Я номер конкурентов дам, — поморщился Шэнь-Шэнь. — Которые ближе всех.

— Это может быть так опасно?

Сяо Чжань переводил взгляд с Ибо на Шэнь-Шэня и обратно. Кажется, понял, что отвечать они не собираются, и медленно сполз со стола, вставая на ноги. И как-то сразу посерьёзнел, стал выглядеть старше обычного. За улыбками и надутыми губами Ибо забывал о том, что у них, вообще-то, была приличная разница в возрасте. Как раз такая, что сверстница Сяо Чжаня вполне подходила на роль приёмной бабушки. По мнению Деда.

— Что я должен делать?

— Так, — сказал Ибо, пока Шэнь-Шэнь вытаскивал из шкафчиков акселераторы и комбинезоны. — Вот тебе датчик. Если в лаборатории станет слишком тихо, мы не будем отзываться, а показания перевалят за середину шкалы — звони ребятам. Понял?

— Что ещё? — серьёзно спросил Сяо Чжань. Ибо подавил желание попросить поцелуй.

— Не суйся туда. Мы профи, мы знаем, что с ними делать, — строго сказал он. — Полезешь, отвлечёшь наше внимание, станет опаснее.

— Хорошо, — неохотно кивнул Сяо Чжань. — Даже если не будете отзываться, а конкурентов уже вызову?

— Тогда тем более, — отрезал Ибо. — Никакой самодеятельности, Чжань-гэ.

Дуться Сяо Чжань не стал, только пожевал губу, будто хотел что-то сказать, но промолчал, крепче сжав счётчик. Ибо подхватил рюкзак акселератора, проверил, как держится на поясе ловушка и ружьё. Подмигнул Сяо Чжаню — знал, что получается смешно, — и отшагнул в сторону Шэнь-Шэня, уже взявшего со стола телефоны.

— Твой тоже заберём. Пароль есть?

— Двенадцать тридцать три, — вздохнул Сяо Чжань. — Со стационарного звонить, если что?

— Ага.

В лаборатории они опустили рубильник силовой решётки, которая должна была включиться через пять минут. Шэнь-Шэнь ткнул маяк, отмахнулся от тут же материализовавшегося Плуто, загнав того в угол. Тяньшунь нарисовался тоже, но сам понял, что лучше не мешаться, посмотрел только подозрительно на Ибо.

— Да сиди уж, — буркнул тот, разблокируя все телефоны. — Не лезь только под руку.

И запустил голосовое везде одновременно.

В первые секунды ничего не было слышно, только дыхание, какие-то шорохи, хрипы. Потом звук начал нарастать, всё больше раздражая. Навалился тяжестью, и Ибо подумал, что жизнь ему не так уж и мила, раз Сяо Чжань не с ним. Подумал ещё — мысли ворочались с трудом — и понял, что это чужое, не его желание умереть. В воздухе начало что-то густеть, нарисовался силуэт мальчишки лет двенадцати, может быть.

— Пятый уровень, — просипел Шэнь-Шэнь. — Грустно, пиздец.

— Обрыдаешься, — мрачно согласился Ибо. — Материализуется, и бьём.

Мальчишка посмотрел на них холодными мёртвыми глазами, залился слезами и кинулся. Ибо даже подпрыгнуть не успел, как почувствовал на шее холодные твёрдые пальцы.

— Умеет уплотняться, — прохрипел, пытаясь отогнать пацана. — Не стреляй только!

— Да знаю я! — плаксиво ответил Шэнь-Шэнь. — Я такой одинокий! Меня никто не понимает!

Поняв, что помощи не будет, Ибо нашарил в кармане дельта-цитатор, нажал кнопку. Он его ещё не пробовал, уменьшил только, чтобы помещался в кармане и отпугивал призрака всего на метр. Провозился с ним почти трое суток, пока придумал, как изменить схему, чтобы влезало в корпус от пауэрбанка. Мальчишка зашипел, вытаращился глазами, показал рот, полный игольчатых клыков.

— Блядь! — тут Ибо пробрало. Уж больно страшная вышла рожа.

Призрака отнесло, в углу заскулил Плуто, Тяньшунь закудахтал что-то на своём птичьем. В Ибо прилетело эктоплазмой, мальчишка расправил длинные коленчатые лапы, как будто был пауком.

— Ну какого, — прохрипел Ибо, чувствуя, как сердце заходится в страхе.

Больше всего в насекомых его пугали как раз лапы, их длинные суставчатые конечности, их движение, мелкое, быстрое, жуткое. Прикосновение таких лапок дарило незабываемые ощущения панической атаки и приятный флёр обморока. Но прямо сейчас Ибо не мог себе этого позволить.

— Стреляй, блядь, — приказал он Шэнь-Шэню. — Давай же!

И сам завозился, дрожащими пальцами выдёргивая из креплений ружьё. Мальчишка заклекотал, лицо распалось на части — пасть открылась, как у Хищника. И даже щёлкал он похоже. Вот что за звуки и шорохи были на записи. Шэнь-Шэнь ударил, Ибо потными руками сжал ружьё и выстрелил тоже. Два луча распяли образину над полом лаборатории. Плуто скулил и пытался спрятаться за Тяньшунем, тот тоже не горел желанием присоединиться к протонной вечеринке, но из-за маяка никто из них не мог просочиться из лаборатории.

Паук извернулся, мазнул лапами по пустым стенам, оставляя обугленные и сочащиеся слизью борозды. Ибо поморщился, подкрутил мощность, стараясь обездвижить чудовище. То было против, сучило лапами, пытаясь попасть по Ибо и Шэнь-Шэню, приходилось отпрыгивать, не переставая жать на спуск.

— Сейчас ловушку брошу! — Ибо зашарил по бедру, пока Шэнь-Шэнь увеличивал мощность своего луча. — Давай!

Ловушка подпрыгнула, раскрылась под пауком, засветилась холодным светом, засасывая его внутрь. Всё стихло, от облегчения Плуто напрудил под собой лужу эктоплазмы. Ибо только закатил на это глаза — что было взять с несчастной псины.

— Ну, видел? — хмуро спросил Ибо у Тяньшуня, тот в ответ закивал так почтительно и подобострастно, что стало противно. — Ещё раз разбудишь так, я тебя не пощажу. И никакой Сяо Чжань не спасёт.

От упоминания Сяо Чжаня Тяньшунь просиял, залился румянцем, затрепетал ресницами, как застенчивая девица. Ибо закатил глаза и дёрнул рубильник, отключая так и не понадобившуюся решётку. Сяо Чжань ждал прямо за дверью, нервно переминался с ноги на ногу.

— Что там было? — любопытно спросил он, закончив ощупывать Ибо. Шэнь-Шэнь немедленно надулся, что за него так не волновались, но Сяо Чжань только отмахнулся с бормотанием: — Что с тобой будет, ты же как таракан.

Хохотнув, Ибо потащил его в приёмную, где наконец растянулся на стуле, закинув ноги на свой стол. Установка Спенглера едва слышно попискивала радаром, Сяо Чжань забрал из рук Ибо свой телефон.

— Да хрен его знает, копам передать надо, — вздохнул Ибо и потянулся.

В этот раз усталости почти не было, они потратили-то меньше пяти минут — если бы все охоты проходили так! Оп-оп, и готово! Ага, сейчас.

— Призрак явно свеженький был, — озвучил мысли Ибо Шэнь-Шэнь, уже вгрызаясь в баоцзы. — Но сильный, что-то реально плохое с ним случилось. Пацан лет двенадцати, симпатичный, стрижка под горшок. Передашь копам?

— Ладно, — моргнул Сяо Чжань, поднимая телефон. — А теперь-то послушать можно?

— Слушай, — пожал плечами Ибо. — Призрака нет, теперь это просто звуки.

— Ох, хорошо, а то я бы умер от любопытства! — обрадовался Сяо Чжань.

Ибо смотрел на него, болтающего по телефону. Копом, кажется, был кто-то близкий, по крайней мере, разговаривал Сяо Чжань с улыбкой, чему-то смеялся, откидывая голову. Свет из окна подсвечивал его кожу, казалось, что сам он соткан из солнечных лучей и тепла.

— Выдыхай, а то вокруг тебя сердечки летают, — Шэнь-Шэнь подъехал на своём кресле, затормозил, ухватившись за край стола. — Должен признать, он красавчик.

— Я знаю, — закатил глаза Ибо.

— Ты необъективен, — со знанием дела возразил Шэнь-Шэнь. — Во-первых, ты в него влюблён, во-вторых, ты гей.

— Я не гей, — осуждающе глянул на него Ибо. — Я би.

— Би-би, — изобразил клаксон Шэнь-Шэнь. — А встречался только с парнями.

— Я гоморомантичен, — флегматично ответил Ибо.

— Чего, блядь?

— Да хуй знает, — засмеялся Ибо. — Я читал табличку.

— Ой, ну нет, — замахал руками Шэнь-Шэнь, а через мгновение изменился в лице. — Интересно, что с тем пацаном случилось, раз дырень открылась такая, что паучиха пролезла?

— Не знаю, — Ибо поморщился. — Надеюсь, нам потом расскажут.

Сяо Чжань как раз положил трубку и подошёл ближе, посмотрел на их унылые лица.

— Пиво? — и улыбнулся.

Жить сразу захотелось сильнее, и, возможно, даже вокруг запели птицы. Плуто вот точно забулькал радостным предвкушающим лаем, и даже Тяньшунь как-то оживился, наполовину высунувшись из пола.

— Что сказали копы?

— Да ничего, — Сяо Чжань пожал плечами. — Юйлу обещал проверить, но он не очень любит потусторонние версии. До последнего будет искать страшный заговор, толкающий детей на самоубийства.

— Юйлу коп? — спросил Шэнь-Шэнь, пока Ибо переваривал, что он не самый крутой парень на свете.

— Ага, — Сяо Чжань кивнул. — Я не говорил?

— Не говорил, — согласился Ибо. — Совсем не говорил.

Он поднялся на второй этаж первым, с тоской думая, что, может быть, лучше всё-таки к кульману. Но Сяо Чжань расставил на столике пиво и ждал на диване, когда Ибо, переодевшись из комбинезона, попытался проскользнуть вниз.

— Не убегут твои чертежи, — отмахнулся он и протянул бутылку. — Что ты там считаешь?

— Он пытается усовершенствовать всё, вообще всё. Хочет быть как Игон Спенглер, — нарисовался из своей квартиры Шэнь-Шэнь. — Великим учёным.

— Просто взялся что-то делать, делай изо всех сил, — смущённо сказал Ибо и замолчал, устроившись в углу.

Сяо Чжань сел рядом, Шэнь-Шэнь согнал с кресла Орешек, за что тут же был покусан. Он что-то болтал, кажется, уже совсем забыв о призраке. Опять говорил о своей ненаглядной Ли-мэй, показывал её фотографии. Ибо не слушал. Он никогда не слушал болтовню Шэнь-Шэня, она была неизбежна и неотвратима, как цунами, потому проще было переждать. Сяо Чжань толкнул плечом, Ибо посмотрел на него искоса. Тот не смотрел вообще, разглядывал горлышко бутылки, которое обводил большим пальцем.

— Это круто, — сказал тихо и глянул всё-таки, коротко, как будто выстрелил. По крайней мере, Ибо почувствовал себя раненым. — Что ты ко всему так относишься — делаешь всё, что в твоих силах.

— Спасибо, — растерялся Ибо.

— Не за что, — коротко улыбнулся Сяо Чжань и пожал плечами. — Совсем не за что.

Что-то было в его голосе и словах, что-то большее, чего Ибо не видел, но чувствовал. И это мучительное чувство недосказанности трогало его, не отпускало. Может быть, он бы что-то понял, уловил мысль, крутившуюся в голове, но из-под пола вынырнул Тяньшунь, шумно лизнул Сяо Чжаня по ноге, обслюнявив джинсы. Тут же поднялась суматоха, призраку прилетело бутылкой по голове, Плуто подумал, что это такая игра, и прыгнул на Сяо Чжаня, валя его прямо на Ибо. Шэнь-Шэнь смеялся как умалишённый, снимая всё это на телефон, Сяо Чжань орал и колотил млеющего Тяньшуня, а Ибо не мог перестать улыбаться.

Chapter Text

Снова шёл дождь. Ибо лежал на кровати, свернувшись грустной креветкой. Настроение было каким-то идиотским, маятным — он понятия не имел, чего хотел. Одновременно хотелось куда-нибудь сходить и навсегда запереться на чердаке. Опять подумалось, что нужно бы туда хоть раз дойти, посмотреть, не течёт ли крыша.

Душераздирающе простонав, Ибо перевернулся на другой бок, кутаясь в покрывало. Он просто ненавидел такие дни. Хуже ничего не придумаешь — хочу то, не знаю что, пойти туда, не знаю куда, а лучше выпить чаю. Или повеситься. В окно ударила ветка платана, Ибо посмотрел на неё с осуждением и закрыл глаза. Единственным его рецептом от такого настроения было поспать, чем он и собирался заняться.

Но приступить немедленно не вышло. В комнату поскреблись, он приподнялся — на пороге стоял Плуто, опустив сразу и нос, и уши, и даже призрачный завиток туловища.

— А ты-то чего? — спросил Ибо.

Пёс не ответил, только забился в угол, посмотрел несчастными глазами и тоскливо, как умеют только собаки, вздохнул. Ибо покачал головой и устроился обратно, готовясь задремать. Опять не получилось, на этот раз с постели его поднял стук во входную дверь. Открывать Ибо не собирался: Шэнь-Шэнь бы открыл своим ключом и стащил с постели за ногу, а Сяо Чжаня видеть не хотелось.

Из-за него Ибо и грустил.

Может быть, встреться они весной, Ибо бы и не страдал. Сложно страдать, когда вокруг всё цветёт и зеленеет, и вишня розовой пеной одевает город, и девушки улыбаются, выбравшись из пуховиков, и парни выкатывают из гаражей мотоциклы. Но они встретились осенью, когда даже небо хмурилось и рыдало. Грусть прилипла к Ибо, как опавший лист прилипает к ботинку. Ходить унылым он ненавидел, потому отмахивался от хандры как мог, но иногда она его настигала.

— Ты смотрел «Хост-клуб Оранской школы»?

— Чего? — от удивления Ибо сел.

Сяо Чжань стоял на пороге комнаты, привалившись плечом к косяку. Ибо залюбовался — в сумрачном полумраке Сяо Чжань был ужасно красивым. И загадочным. А ещё ехидным. Потому что он стоял и ухмылялся гаденько, явно собираясь сказать какую-нибудь гадость.

— Так что, смотрел?

— Нет, — помотал головой Ибо.

— Ужасно, — вздохнул Сяо Чжань. — О чём можно с тобой разговаривать, ты даже не поймёшь, если я назову тебя страдающим Тамаки.

— Не пойму, — буркнул Ибо и улёгся снова, отвернувшись от Сяо Чжаня к стене.

За спиной стало тихо. Плуто забулькал в углу, скорее всего, в призрачной иллюзии сна, которой поддавался по привычке. Стараясь не прислушиваться, Ибо пересчитывал мелкие трещинки на краске — давно пора было подновить стены. Сяо Чжань, судя по звукам, которые Ибо пытался игнорировать, мялся у двери. Тем неожиданнее было почувствовать, как под его весом прогнулся матрас.

— Двигайся, — велел Сяо Чжань. — И рассказывай.

И в бок ещё ткнул.

— Да нечего рассказывать.

— То есть ты просто так тут страдаешь?

— То есть просто так.

— Врёшь.

— Отстань, — отрезал Ибо. — Ты чего вообще хотел? И как зашёл?

— Тяньшунь открыл, — пожал плечами Сяо Чжань. — Знаешь же его.

— А хотел чего? — Ибо повернулся к Сяо Чжаню. Тот сидел на краю кровати, поджав ноги.

— Пойдёшь в цирк?

— Клоуном?

Сначала, в первую секунду, Ибо это ясно видел, Сяо Чжань не понял. А потом до него дошло, и он заржал совершенно неприлично. От его смеха Ибо как-то полегчало, он невольно заулыбался и ткнул Сяо Чжаня в бок.

— Серьёзно, пойдёшь? — снова спросил Сяо Чжань, утерев слёзы, выступившие в уголках глаз. — Призрачное шапито?

— А чего не Юйлу?

Спрашивать не хотелось, но было нужно. Ибо поморщился, увидев как Сяо Чжань отвёл глаза и закусил губу. Снова ткнул в бок, получил в ответ по плечу и тычок в сосок. Тут уж оставить всё как есть было решительно невозможно, Ибо задохнулся от возмущения и ущипнул в ответ, целясь туда же. Конечно же, попал — зря, что ли, у него соски Сяо Чжаня стояли перед глазами с того приснопамятного сражения в ванной.

— Ах ты!..

Сяо Чжань набросился, навалился сверху, воткнул твёрдые безжалостные пальцы куда-то в рёбра, защекотал, перебирая их. Ибо завертелся ужом на раскалённой сковороде, перехватил руки, но Сяо Чжань не сдавался и продолжал щекотать. Минуты через три они выдохлись, уселись, привалившись к стене.

— Юйлу не любит потустороннее, — неожиданно сказал Сяо Чжань.

Сначала Ибо даже не понял к чему это, но потом дошло — Сяо Чжань запомнил вопрос и каким-то образом удержал его в голове всё то время, пока они дрались. Подбадривая, коснулся локтя.

— Ну вот просто не любит, — вздохнул Сяо Чжань и наклонился с кровати, чтобы погладить Плуто, тот с хлюпаньем уронил внушительную каплю эктоплазмы на пол. — Я понимаю почему, в конце концов, привидения не все такие милашки.

— Да и этот-то тоже, — хмыкнул Ибо, — та ещё милашка.

— Ну ты посмотри, какой он хорошенький! — засюсюкал Сяо Чжань, потянулся губами к призрачному носу. — Так бы и зацеловал всего! Плуто, тащи полотенце, я тебя только с ним целовать согласен!

«А можно я притащу полотенце?» — тоскливо подумал Ибо, глядя, как радостный пёс уносится в направлении ванной. Сяо Чжань неловко свешивался с края, не желая пачкать покрывало слизью.

— Я люблю призрачные шапито, — вздохнул Сяо Чжань. — Ничего нового не покажут, а каждый раз радуюсь, как в детстве. Но звать туда Юйлу как-то… Он пойдёт, конечно, но… Фальшивые ёлочные игрушки.

Ибо вздохнул, но ответить не успел — Плуто притащил полотенце, Сяо Чжань снова засюсюкал с ним, затискал, расцеловал морду. В долгу Плуто не остался, облизал всё лицо, Сяо Чжань страдальчески зажмурился, повернулся к Ибо, демонстрируя стекающую эктоплазму. Но несмотря на мерзопакость ощущения (а Ибо знал это лучше многих), губы у него так и норовили разъехаться в улыбку.

— Ладно, — вздохнул Ибо, хороня свой здравый смысл. — Когда?

— Вечером, — просиял Сяо Чжань, шлепком отослав разыгравшегося Плуто и стирая с лица слизь. — Ты точно не против?

— Точно.

А потом и хандрить стало как-то неинтересно. Сяо Чжань болтал, рассказывая о своём первом походе в призрачное шапито: «Мне было тринадцать, они тогда только появились, а там, ты представляешь, мамонт!» Сам Ибо отгонял Плуто, пытался выбрать себе одежду, Шэнь-Шэнь гундел, что он тоже хочет, а придётся героически оставаться на дежурстве. А там ещё и тётушка Ло принесла очередную партию солений, перещипала их всех за щёки (даже Сяо Чжаня, таким образом завершив ритуал принятия его в семью) и порадовалась, что «детишки не забывают веселиться». «Детишки» застенчиво потупились, вспоминая, сколько пивных бутылок и упаковок от вредной еды они выбрасывают самостоятельно, чтобы не смущать тётушку своей диетой.

Так что вечер подкрался незаметно. Ибо зачем-то впялился в комбинезон поверх футболки (позднее Шэнь-Шэнь провоет, что Ибо просто что-то чувствовал) и предложил добраться на мотоцикле. Сяо Чжань закивал и сменил плащ на кожанку, отчего у Ибо коротнуло мозг и сердечко.

Шапито всегда вставали в одном и том же месте, поле для них ещё лет пятнадцать назад выделил муниципалитет. Тогда призрачные цирки только появились, люди, ещё не привыкшие к такому, валом валили на представления, а охотники дежурили каждое выступление. В последнее время от этого отказались — не случалось ничего из ряда вон выходящего, призраки исчезали в одном конце арены, появлялись в другом, жонглировали машинами и парили под куполом, накрывая зрителей иллюзиями.

— Мам, хочу к лошадке! — закричал рядом мальчишка и, не дожидаясь реакции матери, кинулся в сторону, Ибо едва успел отпрыгнуть.

— Лошадка? — закрутил головой Сяо Чжань.

— Ты тоже хочешь к лошадке? — усмехнулся Ибо и кивнул в сторону огромного призрачного коня.

— Очень! — интимно склонившись, шепнул Сяо Чжань. — Ты только посмотри на неё! Вот такой должна быть лошадка!

— Не хотелось бы.

Лошадка была под три метра в холке, из костяных ноздрей вырывались языки пламени, а из ушей шёл дым. Призрак был не ниже седьмого уровня, адское воплощение идеи лошади. Сяо Чжань потянул Ибо за рукав, пришлось покорно идти следом, разглядывая плечи и спину, затянутые кожей.

Волосы у Сяо Чжаня чуть отросли, он всё собирался к парикмахеру, но пока что можно было смотреть, как длинноватые, чуть вьющиеся пряди трогали длинную тонкую шею. Ибо захотелось побиться головой о ближайшую твёрдую поверхность, остановило только то, что ею была нога огромной лошади.

— Вау, — выдохнул Сяо Чжань. — Вот это лошадка.

Он коснулся гладкой лошадиной пясти, чудовище склонило огромную голову, пустыми глазницами черепа разглядывая Сяо Чжаня. Несмотря на то, что Ибо напрягся и перехватил руку, всё ещё державшуюся за рукав, Сяо Чжань потянулся вверх, устраивая ладонь между горящих пламенем ноздрей.

— Погладь, Ибо! — он оглянулся, сияя восторгом. — Совсем не обжигает!

Покорно вздохнув, Ибо потянулся тоже, погладил кончиками пальцев рядом с ладонью. Призрачная гладкая кость холодила руку, а стоящий рядом Сяо Чжань уже добрался до конских щёк. Давешний мальчишка завороженно смотрел на них, дёргая мать за рукав. Мельком оценив её рост, Ибо отпустил Сяо Чжаня.

— Подсадить вашего сына? — тихо спросил он. — Чтобы погладил?

— Ой, — удивилась девушка. — А ничего?

— Всё в порядке, — улыбнулся Ибо и обратился к мальчишке: — Ну что, хочешь погладить лошадку?

— Ага!

Склонившись, Ибо подхватил мальчика на руки, тот крепко ухватился за шею, деловито повозился и устроился удобнее. Одновременно вывалил на Ибо кучу информации: его самого звали Ван Шао, а маму — девушка вздохнула и развела руками, как бы извиняясь за болтовню, — Ли Сюин. А папа не пошёл, у него было важное совещание. Слегка оглушённый Ибо шагнул ближе к ограде, чтобы Ван Шао мог дотянуться до коня. Тот позволил, склонился пониже, шумно выдохнул, обдавая запахом озона и пепла.

— Отлично смотришься, — вдруг сказал Сяо Чжань.

Оглянувшись, Ибо увидел его, улыбающегося и держащего телефон. Девушка изумлённо обернулась, а потом посмотрела на Ибо и зарделась:

— Простите, мы вам мешаем? Шао-Шао, давай, слезай с дяденьки.

— Ну мам! — запротестовал Ван Шао.

— Всё в порядке, — уверил Сяо Чжань. — Можно я их сфотографирую? Очень мило смотрятся. И вам отправлю, если хотите.

— Можно, — улыбнулась Ли Сюин. — Давайте. Но только если и правда всё в порядке.

— Конечно, — ответил уже Ибо, стоически перенося возню Ван Шао.

Тот деловито устроился удобнее, по дороге въехав Ибо локтем в лицо и ногой в твёрдом ботиночке куда-то в район почки. Сяо Чжань прыснул и чуть отшагнул, ловя лучший ракурс. Он улыбнулся, выглядывая из-за смартфона, одними губами начал отсчёт, а Ибо не смог не расплыться в ответной улыбке, Ван Шао смотрел в камеру тоже, и даже конь влез в кадр, требуя ласки.

— Он ведь разумный, — задумчиво сказал Ибо, когда они уже ушли, попрощавшись с благодарной Ли Сюин и надувшимся Ван Шао. — Такие высокоуровневые не могут не быть разумными.

— Ему просто нравится, — пожал плечами Сяо Чжань. — Внимание и радость, восторг.

— Откуда ты знаешь? — подпихнув Сяо Чжаня к лотку с шашлычками. — Будешь?

— Буду! — радостно потёр руки Сяо Чжань. — И чая хочу! Пузырькового! А про коня… Ну знаю, и всё.

— Ты что, медиум? — с подозрением глянул Ибо, набирая с десяток палочек. — И чаю. Один зелёный с молочными шариками, второй… Какой хочешь?

— Молочный жасминовый с… — Сяо Чжань задумался, постукивая пальцем по губам, а Ибо шумно сглотнул, не уверенный от чего: от близости шашлычков или Сяо Чжаня. — С шариками зелёного чая.

И посмотрел хитро. Ибо закатил глаза и сунул ему половину шашлычков, а пока Сяо Чжань мешкал, пикнул телефоном, оплачивая.

— Я тебе верну, — улыбнулся Сяо Чжань с куском шашлыка за щекой.

— Это за билет, — пожал плечами Ибо. — Ты же за них платил.

— А, точно, — невнятно согласился Сяо Чжань. — Забыл.

Места у них были хорошие, сектор трибун прямо напротив выхода из кулис (что никогда ничего не значило, артисты всё же были призраками и часто материализовывались на пустом месте), не высоко и не низко, достаточно недалеко от прохода.

— Смешно, — шепнул Сяо Чжань, когда они уже уселись. — Так волнуюсь. Прямо как в детстве. Кажется, что я совсем ребёнок, пришёл с другом в цирк — как взрослые, без родителей! А они потом заберут нас и отвезут домой, где можно будет до самой ночи играть в настолки, пока бабушка не разгонит по постелям. Никогда так не делал.

— Никогда? — удивился Ибо, зубами стягивая с палочки шашлычки. — Почему?

— Моя семья странная, я был странный, — пожал плечами тот и со швырканьем втянул через трубочку чай. — Сейчас-то ничего, а маленький совсем странненький был. Ты про медиума-то спрашивал…

— Ну?

Медиумы Ибо не нравились. Половина была шарлатанами, а половина совсем уж не от мира сего. Если бы Сяо Чжань был медиумом… то Ибо, конечно же, было всё равно. Хоть тёмным властелином. Сяо Чжань поболтал в стаканчике трубочкой, размешивая чай и шарики.

— Наверное, нет, — с сомнением сказал, не глядя на Ибо. — Я не умею входить в транс или там, не знаю, предсказывать будущее. Просто некоторых призраков как бы… понимаю? Ну вот как коня. Или как Тяньшуня, он хоть и извращенец, но… Он был несчастен — не знаю почему, — а теперь пакостит тебе, мне ноги облизывает, лопаточкой опять же… ему нравится. Вроде как мне несложно, ему приятно. Понимаешь?

— Нет, — вздохнул Ибо. — Я не понимаю, как тебе не сложно жить с криповым призрачным сталкером, который облизывает тебе ноги.

— Бабушка призрак, вырос на кладбище, — хихикнул Сяо Чжань, и тут свет погас. — Начинается!

Остались редкие огоньки светящихся в детских руках палочек и колец да вывесок выходов. Ибо сжал руку Сяо Чжаня, которую нашёл в темноте, тот позволил, погладил тыльную сторону большим пальцем.

— Не бойся.

Испугаться Ибо толком не успел, задохнулся на долгие три секунды, а потом арену залило светом софитов, яркие огни прошлись по рядам, цветными пятнами выхватывая восторженные лица публики. Вместо прожекторов под куполом крутился призрак, всё его тело было зеркалами ламп — это он выполнял роль освещения.

— Приветствуем наших гостей! — закричал крошечный полупрозрачный человечек во фраке. — Сегодня на арене нашего цирка лучшее призрачное шоу Востока! Гуи всех мастей покажутся вам, околдуют и украдут самую капельку — ваши сердца! Ведь после такого зрелища вы не сможете уйти равнодушными!

— Лишь бы не буквально, — тепло выдохнул на ухо Сяо Чжань и отнял руку, чтобы присоединиться к аплодисментам.

Руки было жаль. Ибо тоже похлопал, без подобного энтузиазма.

Но дальше стало интереснее. На арену вышагнул давешний конь, на его спине стояла девушка — тоненькая, в светлом развевающемся одеянии, стилизованном под ханьфу. Она была словно цветок, ткань вилась вокруг неё лепестками. Лицо скрывала маска, похожая на лисью морду.

— Человек? — удивился Ибо.

— Н-нет, — протянул Сяо Чжань. — Что-то другое.

И через секунду стало понятно — что. Это была хули-цзин, настоящая, шагнувшая на арену из древних легенд. Она очаровывала зрителей, ткала иллюзию, для каждого немного свою. Ибо видел, чувствовал эту разницу там, где миры наслаивались друг на друга. Для него вокруг распускались цветы, всё цвело и вихрь вишнёвых лепестков касался лица, и всё вокруг было напоено солнцем. Весна, о которой он мечтал утром, наступала на арене цирка, деревья взметались там, где только что были трибуны. Ибо оглянулся на Сяо Чжаня, тот, заворожённый, смотрел на танец лисицы на спине огромного призрачного коня, а та всё вертелась в нечеловеческом невозможном движении.

— Что ты видишь? — шепнул Ибо.

— Всё, — так же тихо ответил Сяо Чжань. — Для меня она не плетёт иллюзий, знает, что я предпочту подглядеть за другими. Твоя весна очень красивая.

«Как ты», — хотел бы ответить Ибо, но не стал, вернулся к напоенному солнцем саду, к птицам, щебечущим на ветках.

После лисицы демонов уже не было, были призраки — кто-то, как Ибо и предполагал, жонглировал предметами, которыми не смог бы жонглировать ни один человек. В этот раз это были холодильники, и Ибо кривился, думая о хладагенте, который мог, вообще-то, разлиться. Потом были водные призраки: вместо арены в мгновение ока оказался бассейн, а из него вынырнула целая группа — яркие, похожие на тропических рыбок, они крутили сальто под самым потолком, разбрызгивая на зрителей воду. Дети вопили, родители обречённо утирались, а призраки только хохотали и визжали, радуясь не меньше их юных поклонников.

— Что-то случилось, — вдруг сказал Сяо Чжань, пристально глядя на выход из-за кулис. — Ибо, что-то случилось.

— Что?..

Но договорить Ибо не успел. Что-то грохнуло, раздалось оглушительное ржание, голос потусторонний и низкий, пробирающий до нутра, колыхнул купол:

— Уходите!

И дальше началась суматоха. Водные призраки торопились убрать с арены воду, люди, ничего не понимая, оглядывались по сторонам: было ли это частью представления? Через секунду стало понятно — не было. На арену вылетел один из холодильников, следом второй, они оба затряслись, заискрились, болтаясь в лужах воды, вскочили на свои ножки. Один открылся, окатил зрителей первых рядов паром. Оттуда закричали, крики были — как будто от боли.

— Я звоню Шэнь-Шэню, — заорал Ибо, пытаясь быть громче паники, мгновенно взметнувшейся вокруг. — Нужно выводить людей.

— Хорошо!

Сяо Чжань что-то прокричал ближайшим людям, но Ибо уже не слышал, он пробирался в соседний сектор, заметив там парня в окружении толпы перепуганных детей — было похоже на школьную группу. Так и оказалось, и, пока Шэнь-Шэнь орал в трубку, что он уже в Экте, Ибо помогал организовать детей. Сяо Чжань появился тоже, подхватил на руку плачущую девочку. Они с Ибо переглянулись и начали пробиваться к выходу, по дороге затягивая в свою колонну всё новых людей. На арене царила неразбериха, цирковые призраки пытались сдержать холодильники, где-то на улице раздавался топот и громкое ржание — призрачный конь, кажется, сдерживал главаря. Пахло цветами — наездница была там же. Ибо надеялся, что хули-цзин на их стороне, бороться с лисицей не помогла бы ни протонная пушка, ни ловушки. Она была другим, отличным от психокинетических призраков, монстром.

Сверху лился дождь эктоплазмы, один из призрачных скатов раскрыл свои крылья под куполом. Ибо отплёвывался и утирал лицо, но понимал, зачем это нужно: холодильники бились током. Однако от холода, который они исторгали, эктоплазма почти не защищала. Маленький призрачный человечек метался между аварийными выходами.

— Простите, простите, мы вернём деньги!..

Никто его не слушал, люди панически убегали.

— Чёрт, давка больше вреда причиняет, чем эти холодильники! — крикнул Сяо Чжань.

Снаружи стало легче, люди разбегались в разные стороны к своим машинам или просто на безопасное расстояние. Ибо такого себе позволить не мог, он побежал вдоль шатра, пытаясь разглядеть, что происходит. С той стороны была туча, сверкали молнии, хотя никакой грозы не обещали. Адский конь ржал, хули-цзин пела.

Ибо остановился как вкопанный, пересчитывая её хвосты. Их было не меньше десятка, они вились за ней, вспыхивали рыжим среди белых одежд. Лиса обернулась, будто почувствовала его. Или не его: на Ибо налетел Сяо Чжань, замер тоже, глядя в маску, переставшую таковой быть. Лиса кивнула куда-то вперёд, прянула ушами и запела снова, буря лепестков устремилась туда, где, видимо, был враг.

В куполе раздался оглушительный взрыв, ткань рванулась во все стороны, распадаясь — холодильники, перекорёженные и перекрученные, собрались в одно. Странное и нелепое существо хлопало дверцами, плевалось холодом и электричеством, драло остатки шатра. Откуда-то от дороги заорало, завыло инфернально и леденяще, Ибо встрепенулся, заулыбался.

— Экта!

Машина лихо затормозила рядом, почти что боком, в опасном полицейском развороте из американских фильмов. С переднего сиденья вывалился зеленоватый Шэнь-Шэнь и пихнул Ибо в руки акселератор и ружьё. С водительского сиденья помахала крошечная Ли-мэй и поправила сползшие с носа очки.

— Что? — огрызнулся на незаданный вопрос Шэнь-Шэнь. — Я не очень уверенно вожу.

— Зато она — да, — ошарашенно выдохнул Ибо, выкручивая на максимум ружье. — Холодильники наши. Лиса держит главного.

— Удержит? — с сомнением глянул Шэнь-Шэнь. — Тут приборы шкалит.

— Это она, — махнул рукой Ибо. — Она тут самая сильная. Я даже хвостов сосчитать не могу, отрастила.

Холодильники их ждать не стали, напали первыми, обдали холодом, жаром, стегнули проводами, ставшими похожими на венчик щупалец. С холодильников текла скатья эктоплазма, целый её шмат прилетел Шэнь-Шэню в лицо.

— Ну почему всегда я? — риторически вопросил он и нажал на спуск.

Ибо присоединился тут же, холодильники затряслись, подлетели выше, от них били разряды тока, целые молнии уходили в землю. Держать их было сложно, приходилось напрягаться. Что-то подпитало призраков, засевших в приборах, сделало сильнее, яростнее, позволило слиться, объединиться в этого монстра.

— Ловушка в машине, блядь! — заорал Шэнь-Шэнь. — В багажнике.

— Понял! — крикнул Ибо и стал отходить, но его прервал Сяо Чжань.

— Я принесу!

Он метнулся к Экте, где Ли-мэй пряталась под сиденьем, закрыв голову руками. Ибо не мог смотреть, его внимание было сосредоточенно на холодильниках. Те всё раскачивались, метались в протонном поле, пытались вырваться. Пот тёк ручьём, а руки начинали дрожать.

— Вот!

Сяо Чжань оказался рядом, показал ловушку в выпачканных эктоплазмой и землёй руках — как будто упал. Ибо стиснул зубы — отнять от ружья руку было немыслимо.

— Активируй её!

— Как? — крикнул Сяо Чжань.

Вокруг была страшная какофония, адский конь ржал, лисица пела, из-за них доносился грохот грома и утробный злобный вой, холодильники лязгали, шипели, трещали на все лады. Ибо не слышал собственных мыслей, едва услышал крик Сяо Чжаня.

— Кнопка! Красная! Нажми и бросай под них!

Сяо Чжань мгновенно ткнул кнопку, ловушка засветилась, включаясь, и тут же отправилась в полёт. Стукнулась об один из холодильников и свалилась на землю.

— Боялся промахнуться, — пояснил Сяо Чжань.

И тут всё кончилось. Ловушка заработала, со свистом втянула психокинетические сущности в себя и свалилась в пыль. Вокруг неё рухнули холодильники, ставшие грудой лома. Откуда-то ударила струя белого пара — хладагент таки вытек.

Одновременно с этим лиса пронзительно, торжествующе крикнула, и гроза прекратилась. Облака ещё висели в небе, но не было больше ни воя, ни грома. Конь замер, а его наездница спрыгнула наземь, в полёте лишаясь лисьих черт.

К ним подошла уже девушка в лисьей маске, сдвинула её набок, открывая красивое лицо. Её кожа была похожа на лунный свет, Ибо не знал, как объяснить иначе, волосы — тёмное летнее небо. Она была так потусторонне красива, что Ибо отступил, отшагнул назад.

— Любопытный мальчик, — а голос её напоминал перезвон колокольчиков, звук ручья, перескакивающего с камня на камень. — Мальчик, хотевший подглядеть.

— Это я, — высунулся из-за Ибо Сяо Чжань. — Но вот он лучше разбирается.

И ткнул в Ибо пальцем. Лисица перевела взгляд жёлтых глаз, посмотрела в лицо и вдруг улыбнулась. Вокруг успокаивалась буря, люди осторожно подходили ближе, Шэнь-Шэнь уже распинался перед какой-то камерой, стоя героически. Ибо с интересом посмотрел на мелкого скатика, кружащего над его головой — точно же плюнет эктоплазмой, вон какая морда хитрая.

— Я выгнала его, — сказала лиса, тронув Ибо за рукав, предплечье тут же занемело. — Но он вернётся. Злой, сильный, не из нашего мира. Кто-то позвал, сам не пришёл бы.

Ибо кивнул, открыл рот, желая спросить что-то ещё — про врага, про цирк, про неё, про… Но лисицы уже не было. Не было и её коня.

— Ушла, — вздохнул Сяо Чжань. — Такая красивая.

— Да, — кивнул Ибо, глядя, как по скуле Сяо Чжаня скатывается капля пота. — Очень.

И утёр лицо, пряча глаза. Со стороны Шэнь-Шэня раздался плеск, вопль, чей-то смех и мелкое, дробное хихиканье скатёнка. Ибо вздохнул.

Chapter Text

— Ван Ибо!

Сяо Чжань ткнул Ибо коленом, посмотрел возмущённо и запихнул в рот горсть чипсов.

— Ты жульничаешь!

— Нет, — покачал головой Ибо. — Зачем бы? Жульничать? С тобой?

— Ах ты!..

Провоцировать Сяо Чжаня было смешно. Ибо уклонился от выпада, скатился с дивана в нарочито воинственную позу, сделал вид, что оглядывается по сторонам, ища опасность. Опасность кинула в него скомканной салфеткой и надулась. Отогнав Тяньшуня, Ибо устроился у дивана, трогая Сяо Чжаня за коленку. По голове прилетело валявшейся рядом книжкой.

— Ты просто плохо играешь.

— Ван Ибо.

— Ну что, ну Чжань-гэ, ну правда же, — заныл Ибо. — Гонки не твоё.

— Ага, и файтинги тоже, — книжка снова опустилась на макушку, Ибо ойкнул.

— И файтинги, — согласился он. — Ну зато бродилки и хорроры.

— В первые тебе играть скучно, а во вторые страшно, — и снова хлопок книжкой. — А в эту хрень ты всё время выигрываешь. Ты самоутверждаешься за счёт своего бедного старого гэгэ? Ты не считаешь, что это нечестно? Ты такой злой. Ужасный человек. Всё, как ты говорил.

Из-за кресла ехидно захихикало, Тяньшунь высунулся из щели между ним и стеной. Показал Ибо язык, а потом средний палец, закатил глаза с каким-то превосходством. Пришлось бросить в него салфетку, ранее послужившую снарядом Сяо Чжаню.

— Твой сталкер считает, что ты меня не любишь, — пожаловался Ибо.

— Вот вообще не люблю, — с энтузиазмом покивал Сяо Чжань. — Совсем. Ты просто омерзительный, жестокий, неуверенный в себе тип, стремящийся во всём выиграть.

— Эй!

— Ну ладно, — смягчился Сяо Чжань, кажется, поняв, что слегка перегнул палку. — Ну правда. Обидно.

— Давай в ХоК тогда? — прислонившись к бедру Сяо Чжаня, Ибо посмотрел вверх. — Я тебе помогу.

— Будешь моим танком? — игриво захлопал ресницами Сяо Чжань, но не выдержал и засмеялся.

— Буду, — обречённо согласился Ибо, вытаскивая из внутридиванья телефон. — Твоим танком.

Сяо Чжань замолчал, посмотрел странно, Ибо не смог расшифровать этот взгляд, а на макушку снова опустилась книга. Но на этот раз ощущение было совсем другим, как будто Сяо Чжань хотел не ударить, а погладить.

— Ну давай, — вздохнул он и тоже полез искать телефон. — Я обычно на лайнах дальнобойными играю.

— Ага, окей, я…

Но договорить не успел, снизу донёсся звонок колокольчика и робкое девичье «простите».

— Это что, клиентка? — удивился Сяо Чжань. — Я думал, вы декоративные. Как собачки.

— Чжань-гэ, — с намёком проговорил Ибо. — Ты, вообще-то, видел нас в деле.

— Йорки тоже умеют кусаться, — пожал плечами тот и вскочил, убегая от шлепка Ибо. — Так нечестно!

— Ты побил меня книжкой, — уточнил Ибо и крикнул громче: — Уже иду!

Он показал Сяо Чжаню язык, тот погрозил кулаком, а потом они покончили с пантомимой, потому что Плуто шумно пукнул.

— У него даже задницы нет…

— Привычка, — Ибо пожал плечами. — Пойдёшь?

— А можно?

— Почему нет?

Ибо уже был на лестнице, оглянулся удивлённо. Сяо Чжань, держался за столбик перил наверху. Он посмотрел на Ибо с сомнением, но всё же начал спускаться.

У дрожащего листьями фикуса стояла измождённая девушка. Ибо сразу не понравился её вид. Бледная, с синяками под глазами, странно растрёпанная — одежда хоть и дорогая (Ибо узнал пару брендов), а мятая, волосы будто даже не расчёсаны.

— Здравствуйте, — тихо сказала она, переводя взгляд с Ибо на Сяо Чжаня. — Вы охотники за привидениями?

— Вот он, — улыбнулся Сяо Чжань и для наглядности подтолкнул Ибо вперёд. — Вы не смотрите, что он мрачный. Это по жизни так.

— Ну спасибо, — закатив глаза, Ибо бросил на Сяо Чжаня осуждающий взгляд. — Вас что-то беспокоит?

— Д-да, — робко сказала девушка. — Вот это.

И положила на ближайший стол пакет. Сяо Чжань было сунулся посмотреть, но Ибо перехватил руку, покачал головой. Достал со стеллажа психокинетический счётчик. Тот затрещал, качнул стрелкой сразу к пятёрке.

— Тяньшунь, — строго сказал Ибо. — Не пугай людей.

Из-под стола забулькало, прицельно плюнуло эктоплазмой на ноги, но Ибо успел отпрыгнуть.

— Тяньшунь!

Тот, не показываясь на глаза, снова заворчал, что-то провыл негромкое и с хлюпаньем втянулся в пол, мелькнув рыбкой из-за стола. Сяо Чжань виновато улыбнулся девушке, та удивлённо моргнула, смущённо покраснев.

— Он у нас дурной, — пояснил Сяо Чжань. — Но безобидный.

— Да уж, — проворчал Ибо, обходя лужу слизи. — Вытирай теперь.

Мимо проехал трамвай, затряс листьями фикус, счётчик снова качнул стрелкой, метнулся до десяти. Ибо прищурился, ткнул антенны совсем близко к пакету. Стрелка задумчиво покачалась на десятке, потом поползла влево, замерла на двойке. Чуть подрожала и снова качнулась вправо.

— Что это?

В пакет не хотелось лезть, пока не станет хотя бы чуть-чуть понятнее, но счётчик никак не мог определиться между двойкой и десяткой, да ещё и установка Спенглера заикала сигналом. Она так и не работала нормально, показывала что-то в радиусе пяти метров, хотя должна была, вообще-то, покрывать весь город. Ибо настроил её не реагировать на Плуто и Тяньшуня, но и их она иногда замечала. В общем, с ней нужно было ещё много и долго возиться — съехавшая от общения с Дедом программа никак не желала чиниться.

Но сейчас на радаре то появлялась, то исчезала точка совсем рядом с центром, как будто установка не могла определиться, есть ли в комнате что-то потустороннее.

— Это… — неожиданно девушка всхлипнула. — Простите.

И заплакала, горько, безнадёжно. Ибо переглянулся с Сяо Чжанем, кивнул в её сторону — сам утешать он не умел. Сяо Чжань сделал страшные глаза, ткнул пальцем в лужу эктоплазмы, а потом в чайник. Ибо кивнул. Метнулся к раковине, набрал свежей воды, потом, пока чайник грелся, затёр пятно. Сяо Чжань что-то шептал, вежливо приобнимая девушку за плечи, отвёл к креслу под фикусом — тот тоже подрожал сочувствующе листьями.

— Я… — девушка снова всхипнула. — П-простите, даже не п-представилась. Сяо Гаолян.

— Сяо Чжань, а там Ван Ибо. Что у вас случилось?

Ибо снова подошёл к столу со счётчиком, поводил над пакетом — стрелка всё ползала от двух к десяти. Начала прослеживаться закономерность: её биение походило на пульс или дыхание, ритмичное, размеренное. Осторожно приоткрыв пакет, Ибо заглянул внутрь — там оказалась потрёпанная старая коробка с игрой. Он сглотнул. В детстве Ибо ненавидел «Джуманджи».

— Вы играли в неё? — спросил мрачно, натягивая перчатки.

— Д-да, — выдохнула Сао Гаолян и заплакала ещё сильнее.

— Чёрт, — выругался Ибо и полез доставать коробку. — Хотя бы без слонов?

— Ибо, — осуждающе обронил Сяо Чжань.

— Не надо тут «Ибо», я двадцать два года Ибо, — огрызнулся тот и открыл коробку.

Пахнуло пылью, старым картоном и почему-то морем. Стоило взять буклетик с правилами, как установка Спенглера запищала истошно, счётчик на столе затрещал показателями. Сяо Чжань оглянулся, разглядывая коробку. Со второго этажа донёсся скулёж Плуто, а девушка задрожала, тоненько обречённо заныла на одной ноте. Снова погладив её по плечу, Сяо Чжань посмотрел на Ибо.

— Что там?

— Долбаная «Джуманджи», только версия с призраками, — буркнул Ибо, пробегаясь глазами по правилам. — Её нужно уничтожить.

— Нет! — вскинулась Сяо Гаолян. — Нельзя, там…

— Только не говорите, что он прав про «Джуманджи», — с ужасом уставился на неё Сяо Чжань. — Туда кто-то попал?

— Мой брат, — закрыв лицо руками, прошептала Сяо Гаолян. — Там мой брат.

— Когда? Когда вы имели глупость ввязаться в это?

Свой голос Ибо не узнал, таким холодным и строгим он показался. Как вообще можно быть такими беспечными? Призрачные игры не продавали в магазинах, их находили в заброшенных домах, выброшенными на помойку. Как взрослый человек вообще мог притащить это к себе…

— Пятнадцать лет назад, — шепнула девушка. — Мне было десять, я почти ничего не помню! А сейчас бабушка умерла… Я прибиралась у неё. И вот. Нашла. Мы играли… Что-то случилось, и он исчез… Я не помню!

Она уткнулась в плечо Сяо Чжаня, а тот посмотрел на Ибо с ужасно порицающим видом. Может быть, и не стоило быть таким строгим… Но сделанного не воротишь. Ибо снова взялся читать.

Игра не была сложной, ничего особенного, просто настолка, где нужно двигать фишку по клеточкам в зависимости от того, сколько очков выпадет на кубике, и пытаться избежать опасности, которую изображают карточки. И в правилах было это идиотское правило про пять или восемь. Ибо поморщился, потрогал пальцами кубик. Обычно ему везло, но сейчас он бы не стал так уверенно что-то утверждать.

— Ты хочешь сыграть? — тихо спросил Сяо Чжань, подойдя ближе.

Сяо Гаолян умывалась у раковины, Плуто улёгся на одной из ступенек лестницы, с интересом поглядывая вниз. На улице показалось солнце, заглянуло в окна, бросая косые квадраты света на пол. Фикус пошевелил листочками на лёгком сквозняке, всегда тянувшем на первом этаже, его тень отозвалась, мелькнула мелким листом.

— Придётся, — закусил губу Ибо. — Тут от двух игроков. Нужно подождать Шэнь-Шэня, когда он приедет.

— Обижаешь, — Сяо Чжань склонился ближе. — Я ведь здесь.

— Чжань-гэ…

— Ну дай мне ружьё, в конце-то концов, — недовольно обрубил тот. — Она пятнадцать лет думала, что её брат умер. И сейчас проклинает себя, что, возможно, бросила одиннадцатилетнего пацана в джунглях. Или где там?

— Там, ага, только это дополнение с побережьем. Есть ещё вариант в море выйти.

— Ну вот, — Сяо Чжань крепко сжал руку Ибо. — Давай сыграем, Бо-ди?

— Я покажу, как пользоваться акселератором, — буркнул Ибо. — И ты его наденешь. Все животные там, все джунгли — это призраки. Ненавижу, блядь, призрачные игры.

— Всё будет хорошо, — улыбнулся Сяо Чжань. — Ты ведь наверняка выбросишь пять или восемь для меня?

Ибо потёр лицо, посмотрел на Сяо Чжаня строго, пытаясь одним взглядом показать, как он недоволен их решением. Но деваться было некуда — Шэнь-Шэня ждать нужно пару дней. И да, в теории Ибо мог отдать заказ конкурентам. Но тут его бы самого разобрало на тысячу крошечных и весьма любопытных Ибо. В общем, он собирался нарушить все правила (прости, Дед) и затащить в расследование постороннего человека.

— Ладно.

Сяо Чжань хлопнул в ладоши, налил Сяо Гаолян чай, что-то долго объяснял ей, показывая то на себя, то на Ибо. Потом предусмотрительно дал номер конкурентов, рассказал, что им сказать и кому сообщить, если они пропадут оба. Ибо в это время лихорадочно собирал приборы — всё, что могло бы помочь Сяо Чжаню продержаться, попади он в призрачную реальность игры.

— Про себя не забудь, — шепнул Сяо Чжань по дороге на второй этаж. — Стоит одеться удобнее. И захватить еды.

Ибо кивнул, перепроверил ещё раз акселераторы, распихал по карманам дополнительные батареи, закусил губу. Эта идея дурно пахла. Опасностью, долбаными джунглями и шансом получить по шапке от (по очереди) Деда, Шэнь-Шэня и всё ещё неизвестного Юйлу. Но там, внутри игры, пятнадцать лет назад потерялся мальчик, и сейчас он, если выжил, уже старше самого Ибо. Сяо Гаолян смотрела на них круглыми глазами, Ибо развёл руками и буркнул:

— Пойду переоденусь.

Он быстро взбежал по лестнице к себе, переоделся в спортивки, с сомнением сунул в карман чистые трусы и носки — мало ли на сколько он там окажется, хотелось бы иметь на всякий случай сменное… Понял, что оттягивает неизбежное, выпил воды и наполнил свою походную бутылку. Внизу уже ждал Сяо Чжань, Ибо скептически посмотрел на его кроссовки.

— Ничего удобнее нет, — пожал плечами Сяо Чжань. — Я не ты, у меня военных ботинок нет.

— Ладно. Ничего не поделаешь. Надевай костюм.

— Что?

— Там карманов много, батареи есть куда положить, всё оборудование цепляется, — пояснил Ибо. — Надевай, лишним не будет.

В сером Сяо Чжань смотрелся великолепно. То есть он, конечно, вообще смотрелся великолепно. Всегда. В сером, розовом, зелёном, а лучше всего, конечно, безо всего. Ибо захотелось удариться головой о стену — это уже переходило все мыслимые границы. Какого хрена он не был способен просто выбросить Сяо Чжаня из головы, в конце концов, на нём что, свет клином сошёлся? В качестве иронии солнце осветило Сяо Чжаня, перепроверяющего карманы, он поднял взгляд на Ибо и улыбнулся. В общем, свет сошёлся.

— Ну, — сказал Ибо, подготовив игровое поле. — Начнём?

Стоило первый раз бросить кубик, как пахнуло морем, влажным тропическим лесом, Сяо Чжань нахмурился, поджал губы, двигая свою фишку. Ему попалась пустая клетка, пришлось тянуть карту опасности. Ибо подобрался, крепче вцепился в ружьё и в свой кубик. Сяо Чжань показал карточку: на картинке вилась змея.

— Я боюсь змей, — шепнул мгновенно побледневший Сяо Чжань. — Ибо, я до усрачки боюсь змей!..

— Зажмурься, как только вставишь карту в декодер, — хмуро ответил Ибо. — Откроешь глаза, когда я скажу.

Чтобы спасти Сяо Чжаня, нужно было выбросить на кубиках топор. Ибо сжал их во вспотевшей ладони, взялся за песочные часы, шумно выдохнул и перевернул. Не успела ещё упасть первая песчинка, как из-под стола зашипело. Змея была огромная, блестящая чешуёй, казавшейся влажной. Она приподнялась, покачала головой из стороны в сторону, оглянулась на Ибо — показалось, посмотрела насмешливо. И коснулась языком колена Сяо Чжаня. Тот с присвистом вдохнул, жмурясь сильнее, кровь совсем отхлынула от лица, окрасила в серый. Ибо бросил кубики — раз, другой, третий, он был единственным игроком, единственным, кто мог вызволить Сяо Чжаня. Установка Спенглера орала дурниной, счётчик шкалил десяткой. Топор никак не желал выпадать, а время кончалось, Сяо Чжань тонко захныкал, едва дыша — змея уже обвила его ноги. Наконец, когда песка оставалось уже совсем немного, получилось — кубик лёг на нужную грань. Топор тут же материализовался в воздухе, Ибо выхватил его, приложил змею обухом по голове, и всё кончилось — толстое блестящее тело рассыпалось в мелкую пыль пересохшей эктоплазмы.

Они посидели, Сяо Чжань пытался отдышаться, хватал воздух ртом, широко распахнув глаза. Сяо Гаолян не отсвечивала, жмурилась, сидя на кресле под фикусом. Тяжело дыша, будто пробежал марафон, Ибо опустился на стул, с которого вскочил, чтобы ударить змею.

— Твою мать, — прохрипел Сяо Чжань. — Это ужасно.

— Да, — поморщился Ибо. — Ты молодец. Если бы это были насекомые, я бы умер.

— Всё впереди, — мрачно поглядев на карточки опасности сказал Сяо Чжань. — Всё впереди.

Он оказался прав. Насекомые попались Ибо через несколько ходов, когда они уже разобрались с носорогом (всего лишь два перевёрнутых стола, визжащая Сяо Гаолян и истошно лающий Плуто) и лианами, пытавшимися утащить Ибо куда-то под пол. Пока что им везло, но не выпадало ни пятёрки, ни восьмёрки — мальчик, мужчина, заточённый в игре, если и был жив, никак не появлялся. Насекомые оказались стаей шершней. Ибо сглотнул, зажмурился, слушая их жужжание, они вились над ним и наверняка кинулись бы, едва кончится время. Сердце колотилось в горле, вдохнуть получалось только очень мелко, а с пальцев едва не капал пот, так сильно вымокли от страха ладони. Сяо Чжань чертыхался и бросал кубик раз за разом, но нарисованный репеллент, как заколдованный, не оказывался на верхней грани.

— Прости, прости, — шептал Сяо Чжань. — Сейчас, потерпи немного.

Ибо терпел, шершни жужжали — голодно, зло, собираясь атаковать. Но наконец кубик стукнул по столу в последний раз, и Сяо Чжань радостно вскрикнул. Послышалось шипение распыляемой жидкости, и гул стих. Ибо открыл глаза, посмотрел на покрасневшего Сяо Чжаня, тот тоже тяжело дышал, но теперь улыбался — с облегчением.

— Спасибо, — едва слышно выдавил Ибо. — Пиздец какой-то.

— А там ведь ещё и кракен есть, — тяжело вздохнул Сяо Чжань. — Всё очень плохо.

Они помолчали. Сяо Чжань смотрел на доску, перебирал кубики, пока Ибо приходил в себя. Пока Ибо отставал, Сяо Чжань добрался до середины своего пути к центру. Они сходили снова, на удивление ничего не случилось, оба продвинулись вперёд, Сяо Чжань оказался уже над морем — теперь предстояло брать «Опасности» из водной стопки. Переглянувшись, они уставились в правила — ничего толком не было понятно, окажутся ли они в толще воды, чтобы кракену было удобнее атаковать?

— Надо было ещё и акваланг брать, — задумчиво пошутил Сяо Чжань.

Шутка вышла несмешной, но они криво поулыбались — оба чувствовали, даже если бы в доме где-то были акваланги, их бы это не спасло. Начав игру, её нужно было закончить. Да и Сяо Гаолян смутно помнила, что пришлось доигрывать, несмотря на то, что Сяо Шу, её брат, пропал. Но до конца игры ни восьмёрка, ни пятёрка так и не выпали — вызволить его не удалось.

Повезло Сяо Чжаню. Он выбросил кубик и вскрикнул, ткнул пальцем, привлекая внимание Ибо — выпала пятёрка. Но ничего не произошло. Недоумевающе нахмурившись, Сяо Чжань сверился с правилами:

— Нужно выполнить то, что покажет нужная клетка.

Он передвинул фишку, снова попалась пустая клеточка. Поморшившись, Сяо Чжань вытянул карточку опасности и выдохнул: на картинке была стайка рыбок.

— Мне это не нравится, — отрицательно покачал головой Ибо. — Похоже на пираний. Держись, гэ

Заметно побледнев, Сяо Чжань сунул карту в декодер — это, конечно, оказались пираньи. Сам Сяо Чжань же за одно мгновение оказался в кубе воды, только голова торчала наружу. Рыбки кружили вокруг него, кровожадно поглядывая.

— Надеюсь вода также исчезнет бесследно, — пробормотал Ибо, взявшись за часы. — Держись.

Ему повезло — нужный предмет выпал почти сразу, Ибо кинул в Сяо Чжаня верёвкой, тот только схватился за конец, как вода вместе с рыбками исчезла. С Сяо Чжаня, правда, текло. Он тяжело вздохнул и прошлёпал к стулу, с которого его вынесло в куб. И тут откуда-то со стороны Сяо Гаолян раздался задушенный хрип.

Ибо выглянул со своего места (обзор ему перекрывал Сяо Чжань): на корточках перед плачущей Сяо Гаолян сидел заросший парень, он то стирал слёзы с её лица, то сжимал ладони. А она улыбалась сквозь рыдания. Парень обернулся и оказался измождённым и грязным, но очень похожим на сестру. Склонил голову к плечу и улыбнулся, показывая жёлтые зубы.

— Получилось, — восторженно сказал Сяо Чжань, оборачиваясь к Ибо. — У нас получилось!

— Давай сначала доиграем. Рано радоваться.

И всё шло хорошо почти до самого конца. Сяо Чжань вот-вот уже должен был добраться до центра, но ему никак не выпадала тройка — а именно столько клеток ему оставалось. Он топтался на месте, пока Ибо нагонял. Но нагнать не успел, угодил на клетку, которая отправила его в джунгли.

Он был готов, знал, что им не может везти вечно. Надеялся только, что восьмёрка или пятёрка выпадут Сяо Чжаню в этой партии — не придётся начинать новую. Да и с кем, с Тяньшунем, что ли?

Оглядевшись, Ибо понял, что всё было не так страшно — его вынесло туда, где жил Сяо Шу. На одном из деревьев оказался домик, почти как в американских фильмах, только кривой и косой, собранный без единого гвоздя. Ибо поразился — попади он в одиннадцать лет в джунгли, он бы просто лёг и умер от ужаса и перспективы встретиться с насекомыми и тропической темнотой. А пацан выжил, прожил пятнадцать лет здесь, среди дикого леса.

Машинально Ибо подбросил в костёр дров — не хотелось бы, чтоб он погас. Судя по спёкшейся почти до стекла земле, Сяо Шу поддерживал огонь постоянно, видимо, опасаясь не смочь зажечь его вновь. У Ибо с собой были спички, но тратить их не хотелось — может быть, он застрял здесь надолго.

Откуда-то зарычало. Ибо закрутился вокруг своей оси, а потом догадался посмотреть вверх — на одной из веток стояла чёрная призрачная пантера.

— Давай не надо, — попросил её Ибо и потянул из креплений ружьё. — Ты меня не видела, я тебя не видел. И уйдём целые.

Пантера прыгнула на другую ветку. Быстро, легко, будто в воздухе расплылась вытянутой чёрной тенью. Ибо повернулся к ней лицом, медленно отступая с полянки. Нужно было встать так, чтобы дерево оказалось за спиной, чтобы крупная кошка не могла подкрасться сзади. Пантера зарычала.

— Я, вообще-то, думаю, что мы похожи, — от испуга Ибо начал болтать. — Ты и я. Мы одной крови.

Он поморщился — в голову лезла всякая ерунда. Наткнулся на ветку, чуть отступил ещё и с облегчением прижался к шершавому стволу. Пантера хлестнула хвостом, оскалилась и спрыгнула на землю. Мягко приземлилась на спружинившие лапы. Она была красива. Смертоносна и прекрасна. Ибо с удовольствием полюбовался бы ещё, но с безопасного расстояния. Например, будь он в клетке, куда пантера не могла добраться. Отличный план: дикое животное (он уже напрочь забыл, что пантера была призраком) на свободе, а он в безопасности. Жалко, невыполнимый.

Пантера кралась, припадая на передние лапы, напоминая Орешек — та точно так же охотилась на огонёк лазерной указки. Только сейчас им был сам Ибо. В глазах пантеры зажёгся нехороший мёртвый огонёк, Ибо, вспомнив об её эктоплазменной природе, крепче вцепился в ружьё — но стрелять не хотелось. Пусть бы призрачные джунгли жили, нетронутые и неосквернённые. И пантера бы пусть жила.

Она готовилась прыгнуть, Ибо видел это по ходящему ходуном хвосту, по тому, как пантера припала на передние лапы. Он навёл на неё ствол, попросил в последний раз:

— Уходи, пожалуйста.

И тут его дёрнуло за шиворот, перед глазами успела пронестись ошарашенная морда, и вот Ибо пошатнулся, приземлившись на пол в родной приёмной.

— О слава небесам!

Сяо Чжань тут же оказался рядом, ощупал Ибо с ног до головы, прислонился лбом к виску, когда понял, что всё в порядке. Обнял, крепко сжав плечи. Сяо Шу что-то ел, набивая щёки и неловко держа ложку, Сяо Гаолян, всё ещё всхлипывая, гладила его по голове.

— Ты вернулся, — вздохнул Сяо Чжань. — Я боялся, придётся играть ещё партию.

— С кем? — вздохнул Ибо, садясь на своё место.

— Я бы сыграл, — неуверенно и хрипло сказал Сяо Шу. — Я там всё знаю.

— Я видел твой дом, — ответил Ибо, берясь за кубик.

— Крутой, да? — улыбнулся желтыми зубами Сяо Шу. — И я ещё, чтобы не дичать, с призраками разговаривал. Там пантера есть. Тоже крутая.

— И её видел…

Кубик отправил Ибо на пустую клетку, он стоически перенёс, как вокруг него бродила давешняя пантера, пока Сяо Чжань выбрасывал на кубике кусок мяса. Сяо Шу без всякого страха тыкал пантеру в нос и называл Булочкой. Ибо окончательно перестал чему бы то ни было удивляться. А потом, следующим ходом, Сяо Чжань наконец-то выбросил тройку. Декодер зажёгся поздравительной надписью, установка Спенглера снова заорала, застрекотал счётчик, а все карточки и кубики собрались в коробку сами. Сяо Чжань просиял:

— Я выиграл! Бо-ди, я выиграл!

— Ага, — улыбнулся Ибо и устало откинулся на спинку стула. — Ты выиграл.

Chapter Text

Холодное декабрьское солнце подсвечивало серую плитку. Ибо рассматривал голубей, собравшихся на небольшом пятачке сквера. Фонтан, отключенный на зиму, молчал, птицы засрали его среднюю чашу, сидя на верхней. Проследив, как один из голубей деловито обходит фонтан по кругу, Ибо вздохнул и приставил руку ко лбу, разглядывая портал входа в музей.

Идти туда не хотелось.

Было ещё и не ко времени — его ждали только через полтора часа, когда музей закроется для простых смертных, а его двери станут доступны только специальным гостям открытия выставки кого-то молодого и страшно модного. Директор как раз решил воспользоваться предлогом, чтобы пригласить Ибо — правда, не на открытие, а в запасники музея, где последнее время творилось что-то странное. Шэнь-Шэня снова не было, Ибо, в нарушение всех инструкций, собирался туда один. Но и никакой охоты он не планировал, только пройтись со счётчиком, а уже потом, понимая, с чем они будут иметь дело, вернуться с Шэнь-Шэнем.

Но прямо сейчас, пригревшись на лавочке с горячим кофе и парой баоцзы, Ибо никуда не хотел. Времени между занятиями и приглашением было всего два часа — он дольше домой бы и обратно ехал. Поэтому Ибо и сидел, наблюдая, как голубь всё ходит по кругу, будто бы примеряясь, как поэффектнее нагадить в несчастную чашу фонтана.

Телефон булькнул оповещением. Мельком глянув на экран, Ибо с удивлением распознал в отправителе Деда.

Дед: не смотри в глаза

Ибо в раздумье посмотрел на иероглифы, потом на голубя, который вопросительно склонил голову набок. Солнце светило, мальчик на крошечном красном велосипеде вспугнул стаю птиц, те шумно взлетели, хлопая крыльями. Мимо прошла очень красивая девушка в красном пальто, Ибо невольно проводил её взглядом — нельзя было не, таким ярким и красивым оно было. Пола хлопнула на ветру, когда девушка попыталась застегнуться. Ибо перевёл взгляд на экран, злобно сплюнул, задышал разъярённым зверем. Хотелось бы думать, что диким и опасным, кем-то вроде огромной кошки, но сам Ибо подозревал, что больше похож на взбешённого осла. Лицо у него точно было ослиное. И душа, раз Дед думал, что может так просто написать ему после почти трёх месяцев молчания.

Вы: ты там живой?

Последнее, что Ибо знал про Деда, — тот укатил на один из тропических островов, которые так любил, и занимался дайвингом. Они связывались в сентябре, когда Дед нашёл им Сяо Чжаня, и больше он не появлялся. Деньги исправно приходили на счёт, Ибо выплачивал зарплату себе и Шэнь-Шэню, оплачивал все коммунальные счета и передавал документы тётушке Ло — её зять занимался налогами.

Телефон продолжал молчать. Ибо скептически посмотрел в сообщения. История их с Дедом переписки была коротка и состояла в основном из вопросов «Ты где?» от Ибо и редких, ничего не проясняющих ответов. Как ни крути, а Дед был самым скрытным и загадочным человеком (человеком ли вообще, больше похож на какую-то пифию — ни хрена не говорит, а если говорит, то исключительно чушь) в жизни Ибо.

И слава небесам. Ибо с одним-то едва справлялся.

Дожевав баоцзы и прикончив стаканчик кофе, Ибо задумался. Времени всё ещё оставалось прилично, а просто так сидеть было скучно. Стоило размяться прогулкой… Ребёнок на красном велосипеде проехал снова, снова распугал птиц, Ибо каким-то чудом отпрыгнул от капнувшего с неба помёта.

— Чёртовы крысы с крыльями, — проворчал он и одёрнул кожанку. — Вот на кого охотиться надо.

Кажется, его бормотание услышала старушка, поодаль кормившая голубей. По крайней мере, покосилась крайне неодобрительно, поджала губы и покачала головой. Ну или ей не нравились свежевыкрашенные в фиолетовый волосы Ибо. Он тряхнул головой, потрогал хвостик, который соорудил Линь-Линь, закончив экзаменационное окрашивание. Старушка отвернулась, всеми силами демонстрируя презрение к непутёвой молодёжи. Молодёжь в лице Ибо хмыкнула, поправила висящую на поясе цепь и подхватила шлем.

Сеть дорожек вокруг прудов манила. Можно было, конечно, свернуть направо и пройти к озеру Фужун, где, скорее всего, были утки (тоже те ещё крысы с крыльями, но симпатичнее голубей). Однако идти в ту сторону времени бы не хватило, так что Ибо чинно прогуливался по маршрутам, где обычно не встречалось никого, кроме туристов и парочек.

Туристы и парочки были в наличии — один раз Ибо даже показалось, что он увидел Сяо Чжаня. Мелькнул кто-то высокий и с яркой улыбкой, но попытка нагнать ни к чему не привела: встрёпанная макушка маячила то тут, то там, возвышаясь над толпой, но стоило оказаться в том месте, где, казалось, только что была, — исчезала. Через несколько минут погони Ибо опомнился. Если это Сяо Чжань, то рядом наверняка Юйлу. Не ходят сианьцы просто так к башне Даянь. Наверняка Сяо Чжань здесь на свидании, так что внезапное появление Ибо вряд ли будет встречено благосклонно.

Пожевав губу и постояв у очередного пруда, Ибо вздохнул, бросил купленный корм уткам — те оживились, похватали с поверхности воды какую-то траву. Туда же подплыла пара лебедей, посмотрела с отвращением и на траву, и на уток, и на Ибо. Тот показал им язык.

На часах уже подходило назначенное время. Портал музея был закрыт, оставалось только две двери по его бокам, где рослые охранники проверяли приглашения. Никаких бумажек у Ибо не было, но он не беспокоился, полагая, что директору их встреча нужна больше, чем ему.

Так и оказалось. Стоило представиться, как его пропустили, а милая вышколенная девушка проводила до гардероба, где можно было оставить шлем. Этой возможностью Ибо воспользовался, а вот кожанку сдавать не стал. С рассованными по карманам приборами она мало чем отличалась от его обычного комбинезона. Ну, разве что сидела лучше.

Он как раз притормозил у зеркала, решив убедиться, что не позорится какой-нибудь ерундой наподобие перемазанной кофейной пенкой кожи. Всё было в порядке. Ибо смахнул с лацкана кожанки невидимую пылинку, улыбнулся себе похищнее и отправился осматриваться.

Конечно, был смысл сразу пройти в подсобные помещения, именно там, по словам директора, творилось что-то неладное. Но старая, ещё Дедом вбитая привычка кричала: не оставляй за спиной неисследованных мест. Ибо не собирался пренебрегать этим советом.

Среди приглашённых он выглядел странно. В тяжёлых ботинках и с то и дело звякающей у бедра цепью, Ибо привлекал к себе внимание. Против он не был, привык с самого детства. Сначала выделялся историей — осиротевший в одну ночь мальчик, бедняжка, взятый на воспитание дедом. Потом красотой — ах, вы видели Ван Ибо, весь в мать, помните, какая красивая была? Потом достижениями — победы в танцевальных соревнованиях и олимпиадах по физике. Так что сейчас он спокойно переходил из зала в зал, посматривая на счётчик.

Стрелка подрагивала, чуть перейдя единицу, дело совершенно нормальное для таких старых зданий, тем более полных реликвий. Ибо посмотрел по сторонам: здесь, в отведённых под выставку залах, были собраны картины одной школы, главная звезда вечера был как раз их выкормышем.

Ибо не любил такие картины.

С полотен на него смотрело нечто. Оно кричало десятком ртов, перемигивалось сотней глаз и, казалось, никак не могло определиться с собственной формой. Нарисованные чудовища угнетали Ибо, заставляли крепче сжимать счётчик, подносить его ближе к простым белым и чёрным рамам.

— Да какого хрена, — раздалось откуда-то очень знакомое.

Сяо Чжань бормотал себе под нос, несясь на всех парах через анфиладу залов. Он лавировал между людьми, иногда удачно, иногда нет — тогда приходилось притормаживать и рассыпаться в извинениях. Ибо с удивлением посмотрел на него, для верности поморгал и, когда Сяо Чжань был готов вот-вот промчаться мимо, выбросил вперед руку, ловя того за предплечье. По инерции Сяо Чжаня развернуло, они сделали почти танцевальное движение, пойдя по кругу, но потом Ибо дёрнул и прижался к Сяо Чжаню.

— Потанцуем? — со смешком спросил он, пока Сяо Чжань удивлённо хлопал глазами, оказавшись в роли благородной девицы, на которую покушается грязный проходимец.

В отличие от Ибо, Сяо Чжань был одет соответственно случаю и месту — в костюм. Ибо сглотнул, оценив, как тонкая небесно-голубая ткань подчёркивала и длину ног, и округлость ягодиц. Сяо Чжань, завертевшийся на месте, что и позволило разглядеть его, замер, с недоверием поглядел на Ибо и вздохнул.

— Я тебя сейчас отсюда утанцую, — предупредил он и схватил снова за руку. — Пойдём спрячемся.

— Зач…

Договорить Ибо не успел, Сяо Чжань рванул его в сторону, протащил между людей, ловко обходя их и заодно здороваясь. Ибо мог поклясться — Сяо Чжань успевал переброситься парой слов с каждым посетителем, кивнуть кому-то, спросить, как дела, узнать краткое мнение о выставке.

— Ты откуда всех знаешь? — удивился Ибо, когда Сяо Чжань подхватил с подноса пару бокалов. — Спасибо.

— Я имею несчастье принадлежать к той же школе, — буркнул Сяо Чжань. — Правда, предпочитаю что-то чуть более классическое, чем эта дрянь.

Он ткнул пальцем в ближайшую картину, и Ибо тут же — хватило одного взгляда — содрогнулся. Что-то похожее на гору бугристой плоти смотрело на него, следило за их движениями, когда они пробегали мимо, разглядывало тех посетителей, что решились замереть перед ним.

— Как вообще можно решить рисовать такую хрень?

— Я не знаю, — мрачно прошептал Сяо Чжань. — Но следи, чтобы тебя поклонники Ми-мэй не услышали. Или она сама.

Ибо послушно кивнул, кинул взгляд на очередную котлету с глазами, та посмотрела в ответ. Складывалось ощущение, что, с какой стороны бы ты ни подошёл, она всегда посмотрит тебе прямо в глаза. Передёрнув плечами, Ибо позволил затащить себя в какой-то закуток. Отгороженный шторкой, он скрывал столик с полупустым подносом шампанского и узкую дверцу входа в помещения для персонала.

— Ну слава небесам, тут нас не найдут, — выдохнул Сяо Чжань и одним глотком опустошил бокал, который сжимал в руке. — Пей давай и рассказывай, что тут забыл. Ни за что не поверю, что забрёл приобщиться к искусству.

— Поче…

— Во-первых, вечеринка закрытая и всех гостей я знаю, — насмешливо ответил Сяо Чжань и потянулся за ещё одним бокалом. — А во-вторых, на эту хрень смотреть ты бы и бесплатно не пошёл.

Пришлось соглашаться. Сяо Чжань выхлебал второй бокал. Он пил, как будто там была водка, а не на удивление приличное шампанское. Опрокидывал содержимое и тут же тянулся за следующим. Опомнился Ибо, когда Сяо Чжань взялся уже за четвёртый.

— Ты чего творишь, гэ, блядь, — он выхватил бокал из пальцев и вернул обратно на поднос. — Нажрёшься!

— А я, по-твоему, чего добиваюсь? — зашипел Сяо Чжань, злобно тыча в плечо пальцем. — Я трезвым это всё выносить не собираюсь.

— Что «всё»?

— Да вообще всё! — заорал Сяо Чжань, но предусмотрительно шёпотом, так ещё и высунулся из-за шторки, убеждаясь в безопасности манёвра. — Фарш этот с глазами, Ми Янь с её идеями, да и… Ай, на хуй, дай бокал!

— Не дам! — заспорил Ибо, прикрывая собой поднос. — Куда тебе, развезёт, будешь на шею всем вешаться.

— Я не вешаюсь всем на шею! — тут же вспыхнул Сяо Чжань.

— А, ну значит, только мне, — с сарказмом протянул Ибо, но тут же заткнулся.

Сяо Чжань покраснел, отвернулся и, закусив губу, разглядывал складки шторы, отделявшей их от зала.

— Что, серьёзно только мне? — удивился Ибо.

И тут свет погас.

Он исчез совсем, как будто само понятие света стёрлось из мира. Сяо Чжань схватил Ибо за руку, тот сжал ладонь в ответ, затрясся, жмурясь. Полез в карман куртки за счётчиком — подсвеченная диодом шкала выдавала десятку, и стрелка тряслась так, будто хотела бы показать одиннадцать.

А через пару мгновений всё вернулось, лампы в залах зажглись, люди загомонили — только сейчас Ибо понял, какая оглушительная тишина стояла в те полминуты, когда света не было. Они с Сяо Чжанем переглянулись, теперь и Ибо захотелось дёрнуть бокальчик шампанского, но было нельзя. Нужно было выбираться.

— Кого-то надо забрать?

— Уже ушёл, — поморщился Сяо Чжань. — Мы поругались из-за того, что я не хочу избавиться от Тяньшуня…

— Избавиться?

Ибо остановился, взявшись за шторку. Сяо Чжань не смотрел на него, разглядывал с повышенным вниманием табличку «Только для персонала», обводил глазами иероглифы.

— Если ты не хочешь говорить, я не буду…

— Да нечего сказать. Юйлу не нравится то, что я ему рассказываю, — вздохнул Сяо Чжань. — Давно уже понял, что надо молчать, но иногда вырывается… Блин, ну он безобидный!

— Ясно, — покивал Ибо.

Он хотел добавить что-то ещё, но в зале закричали. Гомон тут же взметнулся, они оба наконец выскочили, переглянулись и, не сговариваясь, схватились за руки. Ибо вытащил счётчик, стрелка неумолимо клонилась вправо, и в момент, когда ушла за десятку, в красную зону неизведанного, свет снова погас.

На этот раз Ибо не растерялся, достал из кармана фонарик — люди вокруг сбились к ним, озираясь в страхе. Кто-то вскрикнул, вскинул руку и указал в сторону. Ибо скользнул туда светом фонарика.

Картина смотрела.

И свет включился. Все начали переглядываться, пересчитывать знакомых в сбившейся в кучу толпе. Сяо Чжань крепче сдавил пальцы Ибо, потянул в сторону выхода из зала, туда, откуда они пришли.

— Не смотри на картины, — шепнул Ибо.

Он сам уже посмотрел. С полотен, жадно вращаясь, жмурясь и закатываясь, на них смотрели живые выпуклые глаза. Как будто бы в темноте кто-то прошёлся по залам со странным реквизитом, меняя нарисованные ужасы настоящими. Снова откуда-то закричали, как будто бы в другом направлении, из другой части выставки.

— Мне это не нравится, — тихо пробормотал Сяо Чжань.

— Мне тоже, — фыркнул Ибо, на ходу набирая номер конкурентов. — Я без оружия, будем бегать.

— Ладно, — согласился Сяо Чжань и замолк, пережидая, пока Ибо опишет ситуацию.

— …минимум двое.

Ибо нашёл глазами бледного в зелень охранника, тот лихорадочно кричал в рацию, выскочив за двери очередного зала. Понятливо кивнув, Сяо Чжань потянул их в ту сторону, охранник попытался преградить путь, но Ибо показал дурацкую нашивку, которую ему в шутку подарил Шэнь-Шэнь. Но здесь сработало прекрасно, охранник едва не заплакал от облегчения, зажмурился и махнул рукой.

Всё это дурно пахло.

Нет, Ибо передумал — дурно пахло то, что лежало под одной из картин. Точнее, вместо картины не было ничего, только пустая рама, а вон нечто — зловонное, стонущее — лежало на полу. Оно дышало, смотрело сотней круглых жадных глаз и медленно ползло в сторону застывшей в панике женщины. Сяо Чжань оказался рядом с ней одним прыжком, Ибо даже не успел среагировать, как тот уже дёрнул её на себя, оттащил ближе к выходу.

— Там… Там… — захрипела женщина. — Это… Из моего мужа…

Она лишилась бы чувств, но Сяо Чжань пнул по ноге Ибо, чтобы тот отмер, и они побежали, по очереди придерживая женщину. В дверях каждого зала они натыкались на пробку — люди толпились, торопясь выйти, но кто-то обязательно мешкал в проходе. Как будто бы каждый хотел закрыть за собой дверь, оставить остальных со страшными картинами. Женщина начала рыдать, громко, надрывно, её истерику подхватили другие — мужчины и женщины. И тут свет погас снова.

Ибо тут же вытащил фонарик, провёл по сторонам.

— Держитесь подальше от стен! — закричал он и тут вспомнил сообщение от Деда. Подумал, что хуже уже не будет. — Не смотрите им в глаза!

Откуда-то раздался хохот. Ибо продрал мороз, крупные мурашки стекли вниз по спине. Смеялась женщина и ещё что-то. Сяо Чжань, крепко прижимавшийся к боку, испуганно выдохнул, рыдавшая рядом спасённая залилась пуще прежнего.

— Глупцы!

Голос раскатился по залам, люди заспешили в двери ещё быстрее. Свет включился и впереди закричали — очередная груда плоти лежала рядом со следующей дверью.

— Скорее, — заорал Ибо. — Пока оно приходит в себя!

Все побежали, кто-то упал под ноги, но Ибо не стал останавливаться — только перескочил, скривившись в сожалении. Он не мог ничем помочь, без акселератора он был беспомощен точно так же, как и все эти люди.

— Чёртова давка! — выругался Сяо Чжань.

Ибо поймал только начавшего падать мужчину, помог удержаться на ногах. Свет снова погас, Ибо вздёрнул руку вверх, надеясь осветить путь. Фонарики телефонов не работали, не включались экраны. Единственным источником света был фонарик Ибо, в рукоятке которого стоял крошечный протоэлемент.

— Ебучие картины, — пробормотал Сяо Чжань, когда снова загорелись лампы.

В этом зале тоже обнаружилось нечто. Оно хрипело, ползло наперерез толпе. Вращавшее глазами, оно казалось голодным. Впереди раздался радостный крик, оттуда же слабо донеслись звуки сирены. Мимо пронеслась двойка охотников, вставая позади толпы. Ибо махнул им рукой, не узнавая, но те, кажется, узнали его.

— Глупцы! — опять раздалось по залу, девичий голос мешался с потусторонним утробными рёвом. — Вы все будете мои!..

— Ищите художницу, — вдруг заорал Сяо Чжань. — Это её голос!

Вокруг закивали, соглашаясь, в толпе нашлись те, кто знал Ми Янь. Ибо завертел головой, хотя и понятия не имел, как она выглядит. Только сейчас он понял, что они оказались в центральном зале, до выхода оставалось совсем немного. И тут слева загрохотало. Распахнулись створки дверей бокового коридора, и оттуда поползло нечто. Узнать в нём женщину было невозможно, но Сяо Чжань отступил, вжался в Ибо, прикрывая лицо ладонью. Посмотрел по-детски между пальцев и зажмурился на секунду. Из комка плоти показалась тонкая девичья рука, потом вторая, всё огромное мерзкое тело напряглось, раскрываясь.

До пояса это была девушка — короткостриженная, красивая, с яркими красными губами. Но ниже она сливалась с одним из своих творений, становилась бесформенной грудой блестящей влажной плоти, соединённой странными бороздами, смутно напоминавшими швы.

— Глупцы-ы-ы-ы, — провыла она.

Но охотники не дали ей договорить, ударили одновременно. Она, захваченная протонными лучами, приподнялась над землёй, закричала страшно, потусторонне, её голос терялся в гулком рыке, в эхе демона, почти поглотившего её. Дрожащие комки плоти ползли к центральному залу, сползались на зов главаря.

Ибо сорвал с пояса ближайшего охотника ловушку, тот только бросил взгляд: руки у него тряслись, едва удерживая бьющуюся в луче демонессу. Ловушка раскрылась, потянула её вниз, в себя, чудовищное туловище скрутило омерзительной спиралью. Ми Янь цеплялась за край ловушки, будто пытаясь нырнуть вслед за своей чудовищной оболочкой.

С исчезновением девушки остальные твари исчезли, стекли эктоплазматической слизью с бессознательных обнажённых тел — одежда захваченных исчезла тоже, лохмотьями легла рядом.

— Отвратительно, — буркнул Сяо Чжань, по кругу обходя пятно эктоплазмы. — Просто мерзость.

— Рад, что никто из нас не оказался этой штукой, — в тон ответил Ибо. — Было бы гадко.

— Ну я бы посмотрел, — развеселился Сяо Чжань. — Я-то тебя во всей красе не видел.

— Извращенец, — закатил глаза Ибо. — Надо будет спросить парней позже, что всё это значит.

— Или Юйлу, — раздражённо выплюнул Сяо Чжань. — Не думаю, что обойдётся без полиции.

— И тот мальчишка, помнишь? — оживился Ибо. — Мы так и не узнали… О, пойдём в гардероб, я там шлем оставил.

— А приходил-то вообще зачем? — Сяо Чжань схватился за локоть Ибо, чтобы их не разнесло паникующей толпой.

Пока что никто не рвался за своими манто, так что очередь в гардероб им, возможно, не грозила — спешащие спасти свои жизни люди выскакивали в декабрьский вечер в рубашках и платьях.

— Директор звал, но подозреваю, что дело было в твоей сокурснице.

— Идиотка она, а не сокурсница, — вздохнул Сяо Чжань, позволяя Ибо забрать шлем. — Ужас какой-то. Ты на мотоцикле?

— Да, — ответил Ибо и протянул шлем Сяо Чжаню. — А ты едешь со мной. Без возражений.

— Ладно, — надулся Сяо Чжань и неожиданно зевнул. — Спать охота.

Ибо не стал говорить, что это от адреналина, только протащил Сяо Чжаня, забравшего своё пальто, к парковке, убедился, что шлем надет правильно, и усадил позади себя. Тот прижался к плечу визором шлема, крепко сцепил на талии руки. Ибо похлопал ладони и взялся за руль, чувствуя приятную пустоту в животе, как будто нёсся вниз в вагончике американских горок. Сяо Чжань был ужасно тёплым, прижимался так крепко, что, казалось, можно было почувствовать его сердце, всё быстрее бьющееся, стоило Ибо разогнаться сильнее.

Chapter Text

В лаборатории пахло канифолью. Ибо запаял очередной контакт и потёр глаза. В помещении кроме него вился только профессор Си, они как раз обсуждали возможность ещё большей компактизации акселератора. В корпусе было тихо — в воскресный день не нашлось больше сумасшедших, только Ибо и призрачный профессор. Сюда, в лабораторию парафизики, допускались немногие, в частности из-за природы профессора Си, так удачно умершего среди пары по демонстрации психокинетических принтеров. Запущенный принтер затянул сущность профессора и выплюнул симпатичным привидением шестого уровня.

— Нет, ученик Ван, — загундосил профессор (к сожалению, в момент смерти у него был насморк). — Если вы добавите ещё один контур охлаждения, то весь эффект уменьшения объёмов реактора сойдёт на нет.

— Но если использовать эктоплазму!..

— Где же вы её в таком количестве возьмёте? — удивился профессор.

Ибо тут же вспомнил Плуто и Тяньшуня. С утра у них случилась эпическая битва, от последствий которой Ибо и сбежал на кафедру. Весь пол в холле залило эктоплазмой. А началось всё так невинно… Сяо Чжань вышел из спальни и тут же наступил на лицо Тяньшуня, распластавшегося на полу. Услышав раздражённые крики, в квартиру вломился Ибо (через дверь) и Плуто (этот обошёлся просачиванием через стену). Пока Ибо хохотал, а Сяо Чжань раздражённо оттирал ногу, пёс с лаем погнал верещащего Тяньшуня из квартиры. Встретились они в холле, где эффектно расплескались, впечатавшись друг в друга.

Сяо Чжань с грустью смотрел на разверзшееся безобразие, чувствуя ответственность, раз уж появление в доме Тяньшуня было его виной. А Ибо вымелся, чтобы не мешаться тётушке Ло, пообещав принести на обед что-нибудь утешительное. Так что проблем с доступом к огромному количеству эктоплазмы у него не было никаких.

Профессор Си ещё поворчал, но потом махнул рукой, разрешая попробовать на неделе. Ибо победно вскинул руку, уже планируя эксперимент. Он всё-таки соберёт акселератор на мотоцикл, чего бы ему это ни стоило! Даже если Дед никак не реагировал на посылаемые ему чертежи.

Это уже начинало беспокоить Ибо — обычно дед был первым в рядах желающих перебрать изобретение Спенглера и навертеть своих приблуд. Спенглер был гением, это уже давно признал весь мир, да и сам профессор пользовался заслуженным успехом, продолжая преподавать и руководить одним из Нью-Йоркских филиалов.

Ибо уже подходил к дому, весело помахивая шлемом в одной руке и пакетом с едой во второй, когда в кармане запищал регистратор. Починить установку Спенглера никак не выходило, но на волне исследований её устройства внезапно пришла идея, как сделать небольшой приборчик — чтобы подавал сигнал, стоит в десяти метрах оказаться сверхъестественному выше второго уровня. Ибо закрутил головой.

До их пожарной станции оставалось всего ничего, но всё же больше десяти метров, чтобы прибор среагировал на кого-то из призрачных паразитов. Ибо сунулся в ближайший магазинчик, но только купил какой-то ненужной ерунды, а регистратор затих — значит, он, наоборот, удалился от источника сигнала. Из вариантов оставался цветочный и магазин электроники. Подумав, Ибо выбрал последний — призраки любили селиться в приборах, будто бы электричество как-то помогало им. Исследованием этой проблемы до своей смерти занималась мама Ибо, он смутно помнил, как она что-то рассказывала, явно не надеясь, что он поймёт, просто чтобы заворожить звуком своего голоса. Наморщив лоб, Ибо вспомнил, что, кажется, она добилась определённых успехов: данные показывали, что эктоплазматическим сущностям для стабильности нужно большое количество энергии, а ток вполне подходил для их подпитки.

Но и в магазине электроники всё было спокойно. Древний дед, дремавший за прилавком, поднял голову, окинул Ибо взглядом. Расплылся в улыбке узнавания, тот закивал в ответ — у дедушки Лю он был постоянным клиентом, и для регистратора-то он расходники купил именно здесь.

— С чем пожаловал, сяо Бо? — зубасто улыбнулся дедушка Лю, демонстрируя отличные протезы. — Конденсаторов? Ты их как будто ешь.

— Ну почти, — ухмыльнулся Ибо, пристраиваясь у витрины. — Но сейчас по делу.

— А то конденсаторы твои не дело! — засмеялся дед. — Знаю же, что всё время мастеришь что-нибудь. Хвастайся!

— Да вот, — вытащил Ибо регистратор, тот снова пискнул. — Пищит. Где-то есть потусторонняя сущность. Ищу.

— У меня точно нет, — замахал руками дедушка Лю. — Всё спокойно! Так спокойно, что я за книжки взялся. Слушаю вот.

И продемонстрировал крупное ухо, заткнутое капелькой наушника. Ибо покивал, перебросился ещё парой слов, выяснил, что дедушка Лю слушает не что-нибудь, а «Капитал», впечатлился сверх меры и вымелся, не забыв осмотреть все электрические приборы на своём пути. Ничего подозрительного не было. Он вышел на улицу, поглядел в январское небо — европейский Новый год уже промелькнул мимо, город начал одеваться в красное, так что небо пересекала гирлянда фонариков.

— Цветочный, что ли? — под нос себе пробормотал Ибо и дёрнул дверь.

Тихо звякнул колокольчик, стоящая за прилавком девушка подняла голову. Она как раз перехватывала букет лентой. Нежные красные розы, оставшиеся от его сборов, россыпью лежали на столе. Перед ней с ноги на ногу переминался крупный широкоплечий парень, волосы были поставлены гелем, отчего он выглядел слегка хулигански.

— Здравствуйте, — улыбнулась девушка. — Вам чем-то помочь? Подождёте пару минут? Я уже заканчиваю.

— Хорошо, — кивнул Ибо, оглядывая помещение.

Ничто не выдавало присутствия привидения. Растения в горшках зеленели листьями (в отличие от тех, что сегодня залило эктоплазмой на втором этаже — те листьями синели), сочные и мясистые, они выглядели идеальными моделями побегов. В холодильнике стояли срезанные цветы.

— Вот, — девушка подала парню у стойки букет. — Кладу в упаковку пакет подкормки. Поставьте в холодную воду и опрыскивайте каждый день, после смены воды раз в пару дней подрезайте наискось острым ножом. Лучше не держать на солнце.

— Хорошо, — низко ответил парень, расплатился, пикнув кьюар, и вышел, подхватив букет.

— Спасибо за покупку! А вам?.. — спросила девушка уже Ибо.

Тот подошёл ближе. На бейджике было не разобрать имени, чернила немного смазались — будто бы девушка тронула бумагу мокрой рукой. Регистратор вибрировал в кармане — Ибо перевёл его в беззвучный режим.

— Вы не замечали ничего странного? — спросил Ибо. — Я тут неподалёку работаю…

— Ой, вы охотник? — девушка чуть отступила, потом будто спохватилась, округлила глаза. — Всамделишный?

— Да, — улыбнулся Ибо, стараясь выглядеть безобидным. — Прибор показал, что где-то в округе есть призрак. Вот, обхожу дома, узнаю, не было ли странностей по моей части.

— У нас нет, — легко сказала девушка. Ибо наконец смог разобрать имя на бейджике: её предлагалось звать Мэй-Мэй. — Всё в порядке.

— Никаких проблем с техникой? Перебоев? — уточнил Ибо, оглядываясь. — Ожившие растения?

— Нет, что вы, — засмеялась Мэй-Мэй слегка нервно. — Ничего такого.

— У вас очень красивые цветы, — похвалил Ибо, надеясь, что это разрядит обстановку. Странное напряжение сковывало девушку, как будто она чего-то опасалась. — У меня от бабушки остались, вот уже лет пятнадцать мы с Дедом пытаемся их не убить.

— Ой, — вздохнула девушка. — И как они?

— С утра посинели от эктоплазмы, — вздохнул Ибо. — Наши призрачные жильцы перебесились…

— У вас живут призраки? — округлила глаза Мэй-Мэй. — Но ведь…

— Я охотник? — прервал её Ибо, смущённо почесав в затылке. — Не все привидения приносят вред, некоторые просто решили задержаться в этом мире. А кого-то и против воли выдернули…

Мэй-Мэй заулыбалась, огляделась по сторонам, почему-то разглядывая свои цветы. Ибо ещё прошёлся вдоль витрины холодильника, рассматривая вазы. Выбор был впечатляющим, многие он даже не узнавал. В любопытстве чуть не прижался носом, пытаясь опознать крупные тёмно-красные метёлки.

— Это амарант, — раздалось за спиной, и Ибо подпрыгнул. — Ой, простите.

— Он не выглядит… — Ибо поводил в воздухе пальцами, не зная, как высказать свою мысль.

Цветок казался простым, хоть и ярким. Не было в нём изысканной изящности лилий или классической красоты роз. Ибо даже показалось, что он видел такие цветы на городских клумбах.

— Элитным? — подсказала девушка.

— Ну что-то вроде, — согласился Ибо за неимением лучших слов.

— Во-первых, к нему обычно добавляют зелень, — тонкий девичий палец показал на крупные ветви. — Либо куда-то в композицию, хотя я люблю его соло. А во-вторых, дело в его значении.

— Значении? — наморщил лоб Ибо. — Я знаю только про розы — они про любовь.

Мэй-Мэй засмеялась, звонко, как будто бы перезвон музыки ветра. Ибо посмотрел на неё, она раскраснелась, прикрывая рот ладонью. В её смехе не было насмешки. Это было странно и почти невозможно, но желания обидеться не возникало, разве что надуться, дразня.

— Все цветы так или иначе про любовь, — не дала исполнить желаемое Мэй-Мэй. — Никто не дарит цветы врагу.

Ибо красочно представил, как дарит врагу раффлезию, и захрюкал. Мэй-Мэй приподняла брови, но он только отмахнулся, представляя, как кривится неизвестный враг. У взрослых людей вообще бывают враги? Пока он пребывал в экзистенциальном кризисе, Мэй-Мэй чуть отошла и показала на ветви с крупными кистями нежных невесомых цветов.

— Акация, — улыбнулась девушка, — означает, что даритель тайно влюблён.

Ибо посмотрел на цветы. Нежные, они были похожи на вспененные облака. Перед глазами тут же всплыл Сяо Чжань, как бы он непонимающе улыбнулся, обхватив букет. Склонил голову к плечу, изогнув бровь, и выдал бы что-то шутливое, сглаживающее момент.

— А вон там, видите, белый вьюнок такой, — показала девушка на полку с растением в горшке. — Это ипомея, ещё называется утренним сиянием. Безответная любовь.

Теперь перед глазами всплыл Тяньшунь, дарящий Сяо Чжаню горшок с бледным невзрачным цветком. Но было что-то в этом хрупком и нежном растении, Ибо засмотрелся на венчик, терявшийся на фоне собратьев из холодильника. Такой, наверное, и ощущалась безответная любовь. Ну, если это был кто-то нормальный, а не призрак-извращенец, Ибо снова вспомнил, как Тяньшунь вылизывал щиколотки Сяо Чжаня, пока Плуто не выгнал его из комнаты.

— Можно что-то сказать даже листьями, — продолжила Мэй-Мэй показывая куда-то в угол холодильника, Ибо пришлось чуть согнуться, чтобы разглядеть стоящую на полу тяжёлую вазу. — Дубовые листья означают силу.

— То есть можно целое послание букетом отправить? — удивился Ибо. — Дуб с какой-нибудь акацией, и будет очень сильная и очень тайная любовь?

— Ну почти, — снова засмеялась девушка, возвращаясь к прилавку. — Простите, я вас заболтала, люблю говорить о языке цветов.

— Это было познавательно, — поспешил сказать Ибо. — Но вообще ничего странного?

— Совсем ничего, — покачала головой Мэй-Мэй. — Никаких призрачных лиан или внезапных нашествий коварных сорняков. Всё в порядке.

— Это хорошо.

Ибо вздохнул, хлопнул по груди, отключая доставший его регистратор. Побродил ещё вдоль холодильника, разглядывая вазы — кое-что он узнавал, но что-то оставалось неузнанным. В голове царил сумбур, Ибо отчаянно уговаривал себя не быть странным. Ну какие цветы Сяо Чжаню, ну ради небес! Они вполне успешно держались в дружеских рамках. Ибо старался не флиртовать лишний раз и не поддаваться на провокации — он был уверен, что Сяо Чжань их даже не замечает.

Он просто… был таким. Бросал острые взгляды из-под ресниц, показывал, дразня, язык, громко ругался и смеялся над дурацкими шутками. Последнее подкупало особенно — Ибо не был мастером, чаще всего он шутил нелепо, что-нибудь про омофоны, и никто не понимал, приходилось объяснять. Сяо Чжаню нужно было дать несколько секунд, и он заливался смехом, тыкал пальцем или хлопал по плечу, одобряя каламбур. И сам шутил точно так же, иногда Ибо смеялся до икоты сразу, а иногда думал под хитрым взглядом мгновение, чтобы сорваться в смех. Они как-то совпали чувством юмора, сложились, как детальки пазла.

Так что совсем не хотелось принести странность в их уже привычную жизнь. Не хотелось показаться кем-то вроде Тяньшуня, хотя в глубине души Ибо был вполне согласен — Сяо Чжань мог наступить ему на лицо. Это бы всячески одобрялось и поощрялось.

— Хотите купить кому-то цветы? — снова заставила его подпрыгнуть Мэй-Мэй. — Что же вы так пугаетесь?

— Задумался, — буркнул Ибо.

— Ах, тяжелы наверняка мысли отважного охотника за привидениями!

В голосе слышался необидный смех, Ибо глубоко и страдальчески вздохнул, переводя взгляд на девушку. Она стояла у витрины, уперев в бока маленькие кулачки, и разглядывала цветы.

— Незабудки, — вдруг сказала она. — Подарите ему незабудки.

Ибо заторможенно кивнул, внимательно глядя на Мэй-Мэй. По позвоночнику скользнули мурашки. Он позволил девушке открыть дверцу и собрать небольшой букет из нежных голубых цветов, совсем небольшой, больше похожий на бутоньерку.

— Две причины, почему я их рекомендую, — подняла два пальца Мэй-Мэй. — Во-первых, такой небольшой букет можно подарить невзначай. Был в цветочном, заметил на кассе.

— Но…

— Просто не рассказывай, как я его тебе собираю, — отмахнулась Мэй-Мэй. — Увидел, и всё. Понял?

— Понял, — ошеломлённый её напором, Ибо кивнул. — А второе?

— А во-вторых — значение, — девушка дождалась, пока Ибо оплатит букет и передала его в руки. — Истинная любовь.

Молча приняв в руки крошечный букет, Ибо ошарашенно кивнул на шиканье, с которым Мэй-Мэй жестами гнала его наружу. Шутливый жест вышел даже немного нежным. Ибо посмотрел себе за спину, Мэй-Мэй снова замахала руками, потом перевёл взгляд на букет.

— Ну что? — зачем-то спросил у цветов. — Пойдём домой?

И пошёл, забыв о регистраторе. Было не слишком удобно — шлем и пакет с едой оттягивали руки. У двери пришлось повозиться, но в итоге Ибо открыл дверь локтем, неловко нажав на ручку. На первом этаже сидел Шэнь-Шэнь и давешний парень с розами. Их при нём уже не было, зато был Сяо Чжань, устроившийся в соседнем кресле. Они все оглянулись на дверь, стоило Ибо зайти. Приветственно задрожал листочками фикус.

— О, Ибо! — поднялся на ноги Сяо Чжань, шагая ближе. — Ты как раз вовремя! Юйлу пришёл рассказать про Ми-мэй, то есть Ми Янь.

— И про пацана! — прокричал со своего места Шэнь-Шэнь, яростно размахивая руками. — Про пацана-паука!

— Да, да, — закатил глаза Сяо Чжань.

Ибо пристроил букет на полку, решив повременить с его неловким вручением, повесил куртку на крючок. Шлем лёг на привычное место, а еда перекочевала в руки Сяо Чжаня.

— Несчастная тётушка Ло до часа драила второй этаж, — посетовал тот. — Ты должен поднять ей зарплату.

— Этим Дед занимается, — буркнул Ибо. — То есть не занимается. Я купил ей вина в качестве извинения.

— Хорошо! Знакомься, — Сяо Чжань потащил его к столу. — Это Ван Юйлу.

Парень с розами оказался парнем Сяо Чжаня. Конечно, по-другому и быть не могло. Ибо кивнул, пожал протянутую руку. Рука была крепкая и сухая. Естественно. Не могли же у парня Сяо Чжаня быть влажные ручонки. Ибо устроился за своим столом, прикрывшись монитором. Нужно было пару минут пострадать. Из-под стола хрюкнуло, и показалась морда Плуто, рядом с ним дулся Тяньшунь. Ибо изогнул бровь, намекая на неожиданно возникшее перемирие. Тяньшунь в ответ состроил гримасу, стрельнул глазами в сторону Юйлу и совсем сморщился. Тут Ибо вполне мог его понять.

— Я зашёл рассказать, да, — начал Юйлу, лениво уложив ногу на ногу. — Правда, про парнишку особенно нечего.

— Не томи, — заныл Шэнь-Шэнь. — Из него такой паучище вымахал, не мог же он просто умереть!

— Запись я вашу видел, — кивнул Юйлу. — Дрянь отменная вылупилась, конечно. Но правда нечего. Он случайно угодил под колёса грузовика, а так-то был вполне обычным пацаном. Жалко, жить бы и жить, но…

— Это странно, — медленно проговорил Ибо. — Не получается из жертв несчастных случаев… такого.

— Ну, тут вам лучше знать, — хмыкнул Юйлу. — Я не спец, да и не люблю, признаться, всю эту потустороннюю лабуду.

— Лабуда не лабуда, а призраки существуют, — буркнул Сяо Чжань.

— Я не говорю, что нет. Но не люблю, — отрезал Юйлу.

Ибо показалось, что они уже не в первый раз говорят об этом, реплики будто были отрепетированы, выглажены многократным повтором. Он прищурился, глядя на Сяо Чжаня, тот только пожал плечами и закатил глаза.

— А Ми Янь? — решил свернуть с темы Ибо.

— А вот тут больше, — почесав бровь Юйлу опёрся на стол локтем. — Она связалась с какими-то шизиками.

— Шизиками? — удивился Шэнь-Шэнь, подкатываясь на стуле ближе. — Прям сумасшедшими или так, фигура речи?

— Фигура, — коротко усмехнулся Юйлу. — Чжань-Чжань их вроде знает, что-то вроде тайного общества художников.

— Они не шизики, — вздохнул Сяо Чжань, бросив неодобрительный взгляд. — Вообще-то, ничего такого, даже с потусторонним связаны постольку-поскольку.

— Ну да, — покивал Юйлу. — Что-то типа иллюминатов.

— Масонский заговор? — удивился Ибо. — В Китае?

— Большинство входящих туда учились за границей, — пояснил Сяо Чжань. — Да и от масонов там только направление. Просвещение и стремление учить через искусство.

— Тем мясом? — передёрнул плечами Ибо. — Что-то так себе знания.

— Да потому и не верю, что здесь есть связь, — Сяо Чжань поджал губы. — Я был на нескольких их собраниях, ничего такого. Картины Ми Янь мало напоминали то, что они заявляют как своё направление.

— Тем не менее, она к ним ходила, — пожал плечами Юйлу, подхватывая из контейнера суши прямо пальцами. — Достоверно известно: свидетели, членская карта. Всё как у больших.

— Странно, — скривился Сяо Чжань и взялся за палочки, потом спохватился, спросил у Ибо: — Ты-то будешь?

— Ага, — Ибо тоже взял палочки. — Шэнь-Шэнь, катись сюда.

— Не, я обожрался, — тот похлопал себя по животу ладонью. — С Ли-мэй ходили.

— Ну, нам больше достанется, — философски сказал Сяо Чжань, сунув в руки Юйлу палочки. — Давай нормально.

— Ладно, — согласился тот. — Ну вот, связалась с этими шизиками, прости, Чжань-Чжань, там они какой-то ритуал наворотили. По-моему, чушь это и дилетантство. Наш эксперт ничего определённого не сказал.

— А фотки есть? — всё же подобрался ближе Шэнь-Шэнь.

— Адрес скажешь, отправлю что можно, — пожал плечами Юйлу. — Но там реально ерунда какая-то. Я видел пару настоящих ритуалов, но это… Как будто подделка, очень хотелось быть серьёзным тайным обществом с магией и перделками, вот и устроили.

— От перделок не бывает демонов, — с набитым ртом сказал Ибо, суши оказались отличными. — А демон точно был.

— Да знаю, — теперь морщился Юйлу. — Работаем, конечно. Но как-то не знаю. Где-то ещё она его откопала, что ли. Не чую в этих шизиках потенциала.

— Прекрати, пожалуйста, — отложил палочки Сяо Чжань.

Ибо сглотнул и подтянул ближе один из контейнеров. Ему не понравился тон Сяо Чжаня, такой холодный и строгий, что внутри всё слегка задрожало. Юйлу хмыкнул, но ничего не сказал, засунул в рот ещё суши. Ибо повторил за ним манёвр, хотя и не был ни в чём виноват. Сяо Чжань ещё пару секунд посверлил Юйлу взглядом и наконец вернулся к еде.

— В общем, ничего полезного, — разочарованно протянул Шэнь-Шэнь, и всё как будто отмерло.

Под столом у Ибо завозились призраки, пачкая края штанов эктоплазмой, он закатил глаза и попробовал отобрать ноги. Но куда там — Плуто просто лежал, привалившись к голени, а вот Тяньшунь жевал край в полном негодовании. Несмотря на разделяемые чувства, Ибо всё же отнял ногу — джинсы было жалко.

— Ну, сколько есть, — развёл руками Юйлу. — Ладно, Чжань-Чжань, я пойду.

— Обед у него, — пояснил Сяо Чжань, поднимаясь. — У копов не шестидневка.

— Ага, — кивнул Ибо. — Ну, у нас тоже… не сказать что она.

Сяо Чжань хихикнул, обводя руками зал — Ибо буквально жил на работе, но при этом не то чтобы упахивался. Отвечать на это Ибо посчитал ниже своего достоинства, подхватил очередное суши и сунул его за щеку. Пора уже было зажевать имбиря, чтобы перейти к следующему виду. Он как раз примерялся к коробочке, когда Сяо Чжань подошёл обратно.

Ибо прополоскал рот, который ещё остаточно жгло имбирём, взялся за палочки снова. Сяо Чжань тихо кашлянул, и, подняв глаза, Ибо растерялся. На коленях у Сяо Чжаня лежали незабудки, тонкий букетик, перехваченный нежной зелёной лентой. Ибо судорожно сглотнул и попытался чем-то занять руки или рот, но в итоге только с силой укусил палочки и чертыхнулся.

— Это ты принёс? — спросил Сяо Чжань. — Незабудки?

— Ага, — хрипло ответил Ибо. Откуда-то совсем со стороны раздался шорох колёсиков и возмущение Шэнь-Шэня.

Бросив взгляд, Ибо увидел, как Плуто оттаскивает любопытствующего в сторону. Тяньшунь мстительно обслюнявил лодыжку и слился с полом.

— Там… там на прилавке лежало, то есть в цветочном, — заторопился Ибо. — Я зашёл спросить про призраков, пищал регистратор… Я… помнишь, сделал? Такую штуку? Вот он пищал, я сначала лапши купил, а потом у дедушки Лю… А потом к девчонке зашёл, а там они… Ну и купил, чего бы не купить у мёртвой, она нормальная…

— Что? — поднял глаза Сяо Чжань. — Какой мёртвой?

— Ну девочка, — пояснил Ибо. — Продавщица, она ещё Юйлу розы продала. Она призрак.

— Вот как, — выдохнул Сяо Чжань. — И ты поэтому купил?

— Ну, раз она осталась, ей же важно, — пожал плечами Ибо и сунул в рот суши с угрём. — Почему не купить?

— Ясно.

Сяо Чжань замолчал, разглядывая цветки, задумчиво и молча съел ещё несколько суши. Шэнь-Шэнь, укаченный к себе за стол, что-то возмущённо выговаривал Плуто, но тот только тяжело дышал, капая эктоплазмой с вываленного языка.

— Спасибо за суши, — тихо сказал Сяо Чжань.

— Не за что, — Ибо пожал плечами. — Эх, надо пойти посчитать… Лень подниматься.

— Иди-иди, — подпихнул его ногой Сяо Чжань и тут же скривился, вляпавшись в эктоплазму. — Тяньшунь!

Они поднялись на ноги, но Ибо пошёл к лестнице, а Сяо Чжань к углу — выговаривать вредному привидению. Тот потупил глазки и делал вид, что понимает и принимает каждое слово упрёка.

Ибо стоял в холле, разглядывая букет роз, когда его нагнал Сяо Чжань, прижимающий к груди незабудки. Тут же отведя взгляд, Ибо спохватился и пошёл в сторону своей двери. Она была дальше по коридору, в самом углу, чтобы пройти к ней, нужно было миновать двери и Шэнь-Шэня, и Сяо Чжаня. Тот шёл следом и, уже взявшись за ручку двери, кашлянул, а стоило оглянуться, посмотрел на Ибо, остро и как-то тяжело, будто ударив.

— Знаешь, я вообще розы не люблю, — вздохнул и толкнул дверь, выглянул из проёма. — А ты?

— И я, — вздохнул Ибо. — Я подсолнухи люблю.

— Хорошо, — улыбнулся Сяо Чжань и скрылся за дверью.

Незабудки он забрал с собой. Ибо решил, что это хороший знак.

Chapter Text

Ибо совершенно не ожидал увидеть в студии Юйлу. Сам он только закончил занятие, помылся и ввалился в комнату для персонала, а там уже сидел Юйлу и напряжённая Лянь-Лянь.

— Лянь-Лянь? — удивился Ибо. — Ван Юйлу?

— Ван Ибо? — не меньше удивился тот в ответ. — А ты?..

— Подрабатываю тут, — неопределённо махнув рукой, Ибо спохватился: — Мне выйти?

— Да нет, ничего конфиденциального, — покачал головой Юйлу. — Госпожа Чжоу, я прошу прощения, что задаю одни и те же вопросы разными словами, но таков протокол. Вы видели, как Чжан Гаобей разбил витрину магазина «Золотой варан» именно двадцать седьмого января?

— Да, — раздражённо ответила Лянь-Лянь. — Я вообще в своей жизни видела такое только один раз.

— Простите, — вздохнул Юйлу и развёл руками. — И вы сразу после этого позвонили сто десять?

— Да, — снова кивнула Лянь-Лянь.

Ибо продолжил рыться в своём шкафчике, развесив уши. Он смутно помнил эту историю — пару недель назад вся студия сходила с ума. Лянь-Лянь тогда ушла домой после вечернего занятия, кончавшегося почти в одиннадцать, и по дороге к метро стала свидетельницей ограбления. Надо сказать, совершенно нелепого. Хоть и было поздно, но не настолько, чтобы на улице не оказалось совсем никого — помимо самой Лянь-Лянь, как она рассказала позже, в полицию позвонили ещё несколько человек. А сама она и вовсе, испугавшись, спряталась в работавшей кафешке через пару дверей. Её продержали в полиции почти до утра, мучая вопросами, и вот, видимо, продолжение. К великому удивлению Ибо — в лице Юйлу.

— Госпожа Чжоу, — снова повторил тот. — Я понимаю, правда, но не могу не задавать эти вопросы. Он был одет в тёмную куртку марки «Анта»?

— Понятия не имею про марку, — вздохнула Лянь-Лянь, а Ибо уронил на себя шейкер для протеина и шёпотом извинился. — Но куртка была тёмная. Офицер, я правда всё рассказала, от того, что вы перечитываете мои же показания и переформулируете в вопрос, я не скажу больше. Честно. Я даже лица его не видела, тут же к старику Гао кинулась.

— Простите, — снова развел руками Юйлу. — Давайте последний вопрос. Вы не видели, чтобы кто-то находился поблизости? И делал что-то странное?

На этот раз Лянь-Лянь задумалась. Она откинулась на спинку диванчика, на котором Ибо иногда дремал, и зажала нижнюю губу между большим и указательным пальцами. Она всегда так делала, когда не могла что-то вспомнить. Ибо уже успел навести протеин, бровями просигналив Юйлу предложение чая или, может быть, протеина. Тот закивал и ткнул в чайник кончиком ручки.

— Знаете, — медленно сказала Лянь-Лянь. — Не помню… Кажется, когда он разбил витрину, все… ну, вы понимаете… всполошились. Кто-то закричал, кто-то побежал, кто-то растерялся. Но была девочка, она как будто вообще ничего неожиданного не увидела — даже не вздрогнула. Как пила что-то из здоровенного такого стаканчика, так и пила. Пузырьковый чай, наверное… Там дальше по улице есть вагончик…

— А как она выглядела? — спросил Юйлу, забирая чай у Ибо.

— Да… — озадачилась Лянь-Лянь. — Как обычная девочка? К нам на вог много таких ходит. Лет семнадцать, каре с чёлкой, курточка такая большая, из искусственной меховушки. Колготки были яркие, я ещё до того их увидела — красные. Подумала, что Сывен, одной из наших девочек, подошло бы на выступление…

— Спасибо, — кивнул Юйлу, быстро что-то вбивая на планшете. — Зайдёте к нам завтра или сегодня вечером? Чистая формальность — расписаться в оригиналах. Здесь палец приложите, если всё верно.

Он протянул планшет, Лянь-Лянь взялась читать протокол, а Юйлу расслабился с чаем.

— Почему ты? — шёпотом спросил Ибо, переобуваясь в ботинки.

Он уже успел допить свой протеин, сполоснуть шейкер и взялся собираться на выход. Дома его ждал недособранный контур охлаждения — профессор Си был прав, эта падла не намеревалась быть маленькой, даже если использовать эктоплазму. Но как-то совсем без разговоров уйти было неловко, тем более Юйлу и правда был нормальным парнем. Лянь-Лянь все уши прожужжала про беседовавшего с ней офицера: и вежливый, и красивый, и подвёз до дома — тогда, в самый первый раз, когда продержал почти до утра в отделе. У него, кажется, было всего два недостатка. Первый — нелюбовь к сверхъестественному, что Ибо мог понять, а может быть, и понимал, как никто другой. А второй — любовь к Сяо Чжаню, что тоже было понятно, но тут Ибо оставался категоричен. Парень Сяо Чжаня подвергался порицанию и остракизму за сам факт наличия. И дыхания. Вот особенно дыхания. Ибо вздохнул. Всё это бессмысленным галопом пронеслось в голове, пока Юйлу, ничего не подозревавший о размышлениях Ибо, с наслаждением отхлёбывал чай.

— Дежурил тогда, — тоже шёпотом ответил Юйлу.

Кивнув, Ибо вернулся к шнуркам, а Лянь-Лянь, кажется, дочитала. По крайней мере, она прижала к экрану палец, а потом протянула планшет Юйлу. Тот посмотрел, всё ли верно, и кивнул.

— Я могу идти? — спросила Лянь-Лянь. — У меня занятие через пятнадцать минут, надо размяться.

— Да, конечно. Простите ещё раз за беспокойство.

Она вышла, а Юйлу растёкся на стуле и потёр лицо. Ибо, решив, что уходить всё ещё невежливо, сел на опустевший диван. Чтобы чем-то занять руки, налил себе чаю.

— Ты прости, — сказал неожиданно Юйлу. — За прошлый раз.

— А?

— Ну, то, что я так про потустороннее, — вздохнул Юйлу. — Чжань-Чжань не замолкая, болтает. О Тяньшуне этом своём, о псе вашем. И приключениях, в которые ты его втянул.

Ибо промолчал. Ответить было нечего, он и правда слишком часто втягивал Сяо Чжаня в неприятности. То мальчишка-паук, то «Джуманджи»… Он и сам сто раз себя обругал — так было делать нельзя. Сяо Чжань был дизайнером, а не охотником, ему нужно было оставаться дома, сидеть в безопасности и — максимум — иметь дело с похотливым Тяньшунем, раз уж отказывался того изгнать.

— Знаешь же…

Юйлу не закончил, только неопределённо повёл ладонью. Ибо знал. Это было так же неуместно и опасно, как если бы Юйлу брал своего парня на задержания. Или не отслеживал, что тот находится на месте преступления. В момент, блядь, преступления. Почувствовав, как щёки и уши залил предательский румянец, Ибо спрятался за кружкой.

— Ну ты тоже перегибаешь, — всё же сказал он.

— Я? — вскинулся Юйлу. — Ты втягиваешь его в опасные…

— Я не об этом! — прервал его Ибо. — Тут я облажался, без споров вообще. Но ты… Как сказать-то… Ему важно, чтобы ты принимал… всё это.

— Не люблю, — поморщился Юйлу. — Вот хоть режь, не люблю. Стоит начать ему рассказывать, как было круто, смешно или весело — меня кроет. Это же опасно, блядь, а он лезет! Нет безопасных призраков, даже псине вашей…

— Плуто. Его зовут Плуто, — снова оборвал Ибо, начиная заводиться.

Он-то хотел по-нормальному. Будто, блядь, легко было рассказывать парню Сяо Чжаня, где тот лажает! «Не делай так и дольше останешься с Сяо Чжанем». Да Ибо землю бы жрал, если бы это помогло истиранию Юйлу с ткани бытия. Но увы, он был, никуда деваться не собирался, а если бы делся — Сяо Чжань бы расстроился. Что ещё хуже, ведь расстраивать Сяо Чжаня Ибо не хотел ни при каких условиях. Но землю бы жрал…

— Ну Плуто, да, прости, — пошёл на попятный Юйлу, и от этого у Ибо свело что-то в животе. Он, блядь, был таким хорошим. А вот Ибо не был… Ну вот это всё, про землю. — Но и ему же что-нибудь в голову стрельнуть может, и устроит он вам локальный апокалипсис. А Чжань-Чжаня воля была бы, он бы его в кровать затащил…

— Надеюсь, всё же не его, — пробормотал Ибо и шумно отхлебнул, стараясь заглушить собственные слова. — Но ты неправ.

— Почему? — удивился Юйлу, видимо, решив проигнорировать первую часть высказывания. Или приняв её на свой счёт (нет, не дождётся).

— Плуто — низкоуровневое привидение, он даже при большом желании разве что эктоплазмой всё залить сможет и стащить мясо со стола, — объяснил Ибо. — У него с овеществлением проблемы. Гладишь, и все руки в слизи…

— Вот, — ткнул пальцем в стол Юйлу. — Ещё и слизь! Мерзость!

— Ну, ты кому-то тоже мерзкий, — пожал плечами Ибо. — И я. И даже Чжань-гэ. Так и сопли эктоплазматические — тебе мерзкие, Чжань-гэ нормально. Он тут пытался меня убедить, что они на кожу хорошо влияют.

— Ладно, — буркнул Юйлу и подлил в заварник горячей воды. — Ну а Тяньшунь?..

Тут Ибо поджал губы. С одной стороны, Тяньшунь бесил с самого появления, а с другой — сдавать его врагу? Да ни за что вообще. Он был свой, уже почти родной, хоть и гадил всё ещё по мелочи. Сегодня вот в ночи Тяньшунь напускал слюней Ибо прямо в ботинки, отчего тому пришлось переодевать носки, мыть ноги, ботинки, коридор, немного стены и долго пить воду с лимоном и мёдом, пытаясь перестать кашлять от ора. Он даже охрип. Зато Сяо Чжань мялся рядом виновато и всё подливал той самой воды, которую экстренно намешал, поняв причину ярости Ибо. И по плечу гладил, извиняясь.

Как же Ибо был жалок. Захотелось что-нибудь пнуть. Юйлу или Тяньшунь подошли бы, но и то, и другое было бесполезно. Сквозь одного нога бы пролетела со свистом, а второй скорее пнул бы самого Ибо.

— Тяньшунь… — почесал пальцем бровь Ибо. — Он дурной. Дурнее Плуто. Да, и сильнее, но всё равно безобидный. За эти месяцы он ничего не сделал. Ну пакостит, Сяо Чжаня за ноги лижет, ну так… фиксация у придурка.

— Был бы он живой, я бы его за решётку упрятал, — мрачно сказал Юйлу.

Он хотел добавить ещё что-то, с чем Ибо наверняка бы согласился. Потому что он и про решётку-то был согласен. Да и про то, что Тяньшунь опасен. Он и был — полностью сформированный, с отличными способностями к материализации — вспомнить только, как сминались его губы под пальцами ног Сяо Чжаня. Фу. Но… Продолжить Юйлу не смог. Сначала раздался гомон в залах, они с Ибо переглянулись и поднялись, отставив чашки. Потом хлопнула входная дверь, бывшая всего в паре метров от помещения для персонала. С улицы орала Экта. Сирены охотников Ибо узнал бы где угодно. Юйлу узнал тоже, потянулся за телефоном, оставшимся на кресле — видимо, выпал из заднего кармана.

— Ненавижу, блядь, нечисть, — прорычал Юйлу, и в комнатку ворвался Шэнь-Шэнь.

— Ибо! — он повёл бешеным взглядом. — Привет, ага. Ибо!

— Чего? Говори!

— Там пизда!

— Летает? — уточнил Ибо, потому что, ну, вообще-то могла.

— Да нет же, блядь, дебил! — сдавленно захрипел Шэнь-Шэнь, явно давя смех. — Зомби!

— Чего-о-о?! — хором с Юйлу заорали они.

— Вот! Вот! Поехали!

Они выскочили вместе, Юйлу что-то орал, зажимая наушник в ухе, Шэнь-Шэнь сунул Ибо в руки акселератор. На улицах царила паника. Все куда-то бежали, врывались в двери, которые владельцы лихорадочно захлопывали прямо перед обезумевшими лицами.

— Какого хуя?! — заорал Ибо.

— Да хер знает! — проорал в ответ Шэнь-Шэнь, устраиваясь на переднем сидении. — Тебе вести!

— Куда?!

— В больницу! Там моргу пизда! Типа все встали и пошли!

— Кто?!

— Да трупы, блядь, чем ты слушаешь? — заорал Шэнь-Шэнь, разбрызгивая вокруг слюну. Ибо утёрся. — Прости.

— Ты нормально можешь рассказать, что, блядь, произошло?

— Не могу! — рыкнул Шэнь-Шэнь, что с его худосочной комплекцией смотрелось уморительно. — Всех стягивают к больницам, нам в нашу. В моргах трупы ожили и попёрли всех жрать! Не до смерти, но кусаются, падлы. От укуса ни хрена, ну, может, заражение будет позже, но пока нормально, просто раны. Но они, падлы, сильные! Свеженькие же в основном…

— Ясно.

Ибо судорожно сжал в руках обод руля, Экта, будто в ответ, взревела мотором. Зомби! Ёбаные зомби! Он боялся зомби! Всё что угодно лучше долбаных восставших мертвецов! Призраки, вообще-то, почти ничего не могут сделать! Они будут выть, носиться, разбрызгивать вокруг эктоплазму и бросаться вещами. Может быть, заставят кофейный автомат размахивать проводом. Сделают из вас кучу плоти, но в итоге, если отбросить наносное, останется только физика. Пришибёт камнем, который они снесут, или ударит током, огреет лианой. Но зомби!.. Ибо зажмурился, вспоминая пару фильмов, по глупости посмотренных в подростковом возрасте. После этого он ужастики не смотрел, даже если его пытались взять на слабо. К чёрту, его спинной мозг отлично работал — от неожиданности Ибо подпрыгивал и при вполне безобидных обстоятельствах. А природа работы сначала Деда, а потом и его самого обеспечивала возможность пощекотать нервы. Иногда даже чересчур. Вот как, например, сейчас, когда они ехали в больницу, где были чёртовы, блядь, зомби!

Зазвонил телефон.

— Ибо! — закричал взволнованный Сяо Чжань. — Я в больнице!

— О небо, блядь, нет! — мученически завыл Ибо. — В какой?!

— В нашей! — тут же ответил Сяо Чжань, на заднем плане что-то грохнуло. — Здесь зомби!

Больше всего Ибо пугало не то, что Сяо Чжань оказался прямо в эпицентре чрезвычайной ситуации. Не то, что он был в опасности. Не то, что Сяо Чжань был беззащитен перед призраками (уменьшить акселератор! ещё сильнее его уменьшить! размером с пистолет! как?!). Больше всего Ибо пугало то, как радостно и возбуждённо звучал голос Сяо Чжаня. Этот хмырь, блядь, умирал от восторга! А вокруг были зомби!

— Знаю, — проорал Ибо. — Уходи выше! Выводи людей! Не суйся к зомби!

— Я на первом этаже! — будто не услышав его, с азартом прокричал в ответ Сяо Чжань. — Они лезут из морга! Хочу проверить, что там!

— Ты сумасшедший? — не выдержал Ибо. Он медленно понимал Юйлу. Очень медленно. По миллиметру.

— Источник там! Я уверен, Ибо!

— Да похуй! — пуще прежнего заорал Ибо, лихорадочно вращая руль. До больницы оставалась пара кварталов. — Во всех больницах так! Какой, мать его, источник?!

— Он здесь! Я чувствую!

«О нет, — подумал Ибо. — Всё-таки медиум. Я безнадёжно и безответно влюблён в долбаного медиума!» Вслух он зарычал, прижимая телефон плечом:

— Если ты полезешь туда один, я найду тебя и выпорю! Ты встать не сможешь! Ты сесть не сможешь! Твоя задница будет пылать! Я клянусь!

— Напугал, — неожиданно захохотал Сяо Чжань, аж захлебнулся смехом. — Ладно, ладно, я понял. Ты скоро?

— Три минуты, Сяо Чжань. И стой где стоишь! Стой или я за себя не отвечаю!

Перед больницей была толпа. Ибо взвыл, матерясь. Какого чёрта в опасных местах всегда собирались зеваки?! Они должны уже были разбежаться по городу, как все нормальные люди! Здесь даже не было полицейского ограждения! Вспомнился Юйлу, прыгнувший в свою машину, не переставая орать в наушник. Где он сейчас?.. Очень пригодился бы разогнать толпу. Под завывания сирены Экта ползла вперёд, в лобовое стекло совали телефоны, снимая их с Шэнь-Шэнем. Тот почти по пояс высунулся из окна и бешено махал руками, крича что-то прогоняющее. На людей не действовало. Конечно, они же не призраки в радиусе действия дельта-цитатора. Они творения Нюйвы, получившие слишком много чёртовой свободной воли!

Сяо Чжань нашёлся в холле, как идиот сидел в комнатке регистраторов и начал махать рукой через стекло, едва завидев Ибо на входе. Шэнь-Шэнь вздохнул:

— Не убей его.

— Выпорю, — прорычал Ибо.

— Почти уверен, что это не зачтётся как наказание… — пробормотал Шэнь-Шэнь и хлестнул подбиравшихся к ним зомби протонным лучом. — Иди давай, вызволяй принцессу из башни.

— Хуицессу, — ответил сквозь зубы Ибо, тоже включая ружьё.

Зомби были не такие уж страшные. Мерзкие из-за швов вскрытия, совершенно голые и медленные. Бегать на закостеневших ногах у них не получалось, потому они ковыляли, прыгали, пытаясь преодолеть препятствия. Ибо тут же вспомнил пороги похоронных домов — знали же предки. Под протонными лучами зомби валились на пол беспомощными куклами — духов вышибало из тел. Да и духи были какие-то мелкие, слабые, едва ли первого-второго уровня, и по большей части — животных. Ибо нахмурился. Это не походило на что-то спонтанное…

Он срезал трёх мертвецов, толпившихся у входа в регистратуру. Дверь там, как и везде в больницах, не закрывалась, но чересчур умный Сяо Чжань забаррикадировал её тележкой, отломав ей колёсики, и подпёр несколькими стульями.

— Я тебя убью, — оповестил Ибо, дёрнув Сяо Чжаня за рукав, когда тот подскочил к выходу, торопясь разобрать свою линию обороны. — Убью.

— Вот так всегда, — вздохнул Сяо Чжань. — Выпороть только обещают.

И захлопал глазами. Так невинно-невинно, расстроенно-расстроенно. Ибо зарычал и дёрнул снова. Сяо Чжань глянул ему за спину и ткнул пальцем, почти не глядя Ибо выпустил протонный луч, вышибая духов ещё из пары трупов.

— А если бы это были люди? — выразил Сяо Чжань беспокойство, за что тут же получил по заднице.

Получилось звонко и наверняка больно, по крайней мере, рука Ибо заныла от того, как удар ожёг ладонь. Сяо Чжань ойкнул и схватился за ягодицу.

— Ты реально в ярости? — неверяще посмотрел, а потом загорелся восторгом пуще прежнего. — Реально?!

— Убью, — выдохнул Ибо и полез бы душить Сяо Чжаня, но тут из коридорчика вынырнул Шэнь-Шэнь.

— Где все? — деловито спросил он Сяо Чжаня.

— Наверху, — тот пожал плечами, всё ещё держась за задницу. — Я сразу туда всех заставил согнать. Они же не умеют ноги сгибать. И выходы на лестницы закрыть, чтоб не пролезли.

— Умник, — процедил Ибо.

— Что там с источником? — продолжил допытываться Шэнь-Шэнь.

— В морге! — кивнул Сяо Чжань с такой уверенностью, что у Ибо заныли зубы. — Точно в морге. Там что-то… Книга? Рисунок? Бумага и чернила. Что-то такое.

— Медиум, — вздохнул Ибо и потёр горящей ладонью лицо. — Сраный, блядь, медиум.

— Я не сраный, — обиделся Сяо Чжань и показал язык.

— Веди, — велел Шэнь-Шэнь. — А мы прикроем.

Сяо Чжань тут же уверенно метнулся в один из коридоров, будто бы точно знал, где морг. Видимо, его вело чутьё медиума. Ибо едва поспевал за ним, не забывая отстреливать зомби и временами тормозить Сяо Чжаня, хватая за рубашку, топорщившуюся на спине.

— Не так быстро! — остановил он рванувшегося в очередной раз Сяо Чжаня. — Дай ловушке отработать.

— Прости-прости, — сложил руки перед лицом Сяо Чжань, останавливаясь. — Оно совсем рядом, совсем!

— Мы не можем оставлять этот мусор просто летать, — осадил его Шэнь-Шэнь, и серьёзностью его тона Сяо Чжань, кажется, проникся больше, чем словами Ибо. Даже обидно как-то стало. — Чёрт, моя почти полная.

— Сними мою запасную, — Ибо повернулся к Шэнь-Шэню боком, всё ещё не выпуская Сяо Чжаня.

Его спина грела руку. Через тонкую ткань Ибо костяшками прижимался чуть повыше талии, прямо над ремнём, её перехватывавшим. И всё это было мучительно. Да и ладонь, сжимавшую ружьё, всё ещё покалывало после того шлепка. Ибо не думал, что ударил настолько сильно, это казалось чем-то вроде фантомной боли. Как будто ладонь отказывалась забывать о том, что произошло.

— Не торопись, — сказал Ибо перед последней дверью. — Сначала захожу я, потом ты, потом Шэнь-Шэнь. Не рвись вперёд, ради неба.

— Ладно, — неохотно согласился Сяо Чжань, позволяя взять себя за руку. — Оно там, прямо за дверью. Ибо! Прямо там!

От нетерпения его потряхивало, Ибо вздохнул и сжал пальцы Сяо Чжаня в последний раз, заводя его себе за спину. В следующее мгновение ногой толкнул дверь и ввалился в помещение, поводя из стороны в сторону стволом ружья. Выстрелил, стегнув лучом по обступившим что-то трупам. Те начали падать, складываясь, как куклы. Вырвавшиеся из них духи завыли, закружили под потолком, образуя воронку. Сяо Чжань появился сбоку, шагнул вперёд, Ибо выматерился, пнул его в голень мыском, легко, только напомнить о том, чтобы не высовывался. Но тот не послушался, оглянулся, мазнул невидящим взглядом медиума — зрачки расплылись на всю радужку. Ибо заматерился громче, Шэнь-Шэнь швырнул ловушку между их ног. Она засвистела, всасывая воронку духов, глухо шлёпнула один из лежащих трупов по голому бедру.

— Там, — палец Сяо Чжаня подрагивал. — Там, Бо-ди.

Ибо и сам уже понял. За трупами, на полу, за преграждавшим путь столом, кто-то прятался. Кто-то маленький, тоненько подвывающий на одной ноте. Оттуда же тянуло потусторонним. Ибо чувствовал его, как чувствовал Тяньшуня за секунду до его появления. Так же щекотало по позвоночнику, когда он покупал цветы у Мэй-Мэй, так же ощущался Плуто. Счётчик в руках Шэнь-Шэня показал уверенную семёрку, Ибо медленно пошёл вперёд, переступая через мёртвые тела.

Сяо Чжань не был таким осторожным, он почему-то торопился, что-то гнало его, подталкивало в спину. Ибо готов был поклясться — чёртова чуйка медиума тащила Сяо Чжаня вперёд. На столе была книга. Это она фонила, листы её зловеще шевелились. Сяо Чжань хотел схватиться за неё, но Ибо не дал. Сунул вперёд счетчик, а потом и каппа-ацетатор. Книга забулькала, пролилась чёрной вонючей жижей чернил со страниц и затихла.

— Чёрт, я за контейнером, — бросил Шэнь-Шэнь, разворачиваясь. — Эту дрянь так не повезёшь.

Ибо кивнул, не отрывая взгляда от Сяо Чжаня. Тот с усилием сдвинул стол, опустился на колени рядом с тем, кто всё это устроил. Тоненько выл подросток, совсем юная девочка, лет, наверное, четырнадцати. У неё было каре и чёлка, на плечах — объёмная куртка из искусственной овчины. Коленки были обтянуты красными колготками.

«Твою мать», — подумал Ибо.

— Что случилось? — тихо спросил Сяо Чжань. — Что ты сделала?

Девочка замотала головой, заплакала пуще прежнего, закрывая лицо руками. Сяо Чжань осторожно обнял тонкие трясущиеся плечи. Ибо склонился, разглядывая книгу. Это была дешёвка, поделка каких-то шарлатанов: «Все обряды некромантии и чёрной магии».

— Он… Он… Он сказал поможет, — плакала она. — Тот мужик. Сказал, я… Я смогу! Но…

— Это он тебе дал? — спросил ласково Сяо Чжань, продолжая обнимать девочку.

— Да, — выдавила между всхлипами она. — Недели две назад, когда… Когда… Когда Шу-Шу забрали в больницу!

И снова заплакала. Ибо отлистнул книгу на оглавление, подцепив страницы усиком антенны счётчика. То, что он искал, было на тридцать восьмой странице, ритуал назывался вычурно, но сводился к тому, что можно было подчинить себе живого человека. Ибо поморщился — нашла на чём пробовать. Хотя девочку можно было понять, в случае неудачи ничего не случилось бы — никакой опасности соорудить зомби-недобитка. Вот как сейчас. Придётся передать девочку Юйлу. Ибо поморщился. Она была совсем юной, но из-за неё тот парень — как его, Чжан Гаопей? — залез в магазин. Ибо поморщился снова. Он ненавидел работать с людьми.

— И что потом? — подтолкнул девочку Сяо Чжань.

— Шу-Шу!.. — она не смогла продолжить, только вытянула руку куда-то в сторону.

Ибо оглянулся. На полу лежало тело мальчика. Измождённый худенький парень, не старше девочки. Вот чёрт. Ибо прикрыл глаза, понимая, как всё было. Девочке кто-то подсунул книгу, обещавшую спасти её парня. Конечно, это не сработало. Кто-то обманул её, заставил устроить в городе локальный апокалипсис. Виновника нужно было остановить, обязательно поймать. Ибо начало казаться, что между всеми этими событиями есть связь — странный, слишком сильный призрак мальчика-паука, эта художница — Ми Янь, и в цирке ещё… Кто-то выпустил очень сильного демона, и если бы не лиса… И теперь это. Книга, которая не могла сработать, сработала, напитанная психокинетической энергией. Как будто не напечатана пару лет назад, а была намоленной реликвией, которой поклонялись поколения. Вот чёрт. Девчонку придётся отдать.

— Он мой друг, — вдруг шепнула она. — Самый лучший. Я не могла не попытаться, понимаете?

— Да, — кивнул Ибо, он и правда понимал. — Пойдём. Тебе придётся пойти в полицию.

— Я знаю, — всхлипнула она. — Я не хотела! И с тем парнем не хотела!.. Но… Это же Шу-Шу, я должна была попытаться!

Сяо Чжань молчал, пока они вели девочку к выходу. Молчал, когда на него и Ибо орал Юйлу — орал по делу, Сяо Чжань должен был сидеть на втором этаже, раз уж так понимал зомби. А Ибо, конечно, не должен был позволять ему идти в морг, подвергать такой опасности. Чувствуя себя школьником на ковре у директора, Ибо кусал губы. Хотелось ответить, наорать из-за чего-нибудь тоже, велеть не позорить его, не стыдить, как мальчишку. Но Юйлу был прав, потому Ибо молчал.

Они сели в машину вдвоём. Сяо Чжань отказался куда-либо ехать с Юйлу, пылая гневом, а Шэнь-Шэнь остался давать показания. Ибо отпустили, только Юйлу сказал, что зайдёт в студию позже. Заведя машину, Ибо тяжело опустил голову на руль и прикрыл глаза. Экта пахла знакомо — кожаным салоном и озоном, Ибо погладил оплётку, не открывая глаз — его девочка не была виновата ни в чём.

— Ты как? — осторожно спросил Сяо Чжань, уложив руку ему на плечо.

— Плохо, — невнятно ответил Ибо, цепляя зубами молнию комбинезона. — Стыдно. Жалко девчонку. Злюсь на тебя.

— Прости, — шепнул Сяо Чжань и привалился лбом на свою ладонь.

— Не извиняйся, — вздохнул Ибо. — Я виноват. Нужно было тебя запереть.

— Я… Прости.

Они помолчали, посидели так ещё. Ибо медленно дышал, разглядывая через руль приборную панель. Нужно было заправиться. Нужно было не забыть закинуть в багажник новый ящик, этот вместе с книгой ушёл в улики.

— Ты бы так сделал? — неожиданно подал голос Сяо Чжань. — Как девочка?

— Сделал бы, — вздохнул Ибо и зажмурился. — Если бы это был ты.

— Я твой лучший друг? — с неожиданным хихиканьем уточнил Сяо Чжань, усаживаясь нормально.

Ибо бросил на него взгляд, и улыбка стекла с лица, глаза Сяо Чжаня расширились, он сглотнул. Ибо не знал, как выглядит, не знал, как смотрит. Но, наверное, жутко.

— Нет, — ответил и переключил передачу на заднюю, обернулся назад, уперевшись ладонью в пассажирское сидение.

Тепло плеча Сяо Чжаня грело пальцы, в Экте было очень тихо.

Chapter Text

Ибо лежал на диване. Диван пах недавней чисткой и уже пролитым на него кофе — сам Ибо и пролил, когда Тяньшунь с громким воем пронёсся мимо, расстроенный неудачей. Как понял Ибо из объяснения задыхающегося от смеха Сяо Чжаня, тот не повёлся на уловку призрака и не наступил на него, выходя из ванной.

— Под полотенце заглянуть хотел, не иначе, — поцокал языком Сяо Чжань, помогая затереть пятно. — А я был коварен. Мало того, что под ноги посмотрел, так ещё и вышел одетый.

— Очень коварно, — покивал Ибо.

Добавлять, что тоже был бы не против заглянуть под полотенце, не стал — и так чувствовал себя озабоченным сталкером. Мало Сяо Чжаню было одного. Тяньшунь обиженно хныкал в углу, пуская фонтанчики эктоплазмы из глаз, имитируя горькие рыдания. Ибо показал ему средний палец и развалился на диване снова, проводив Сяо Чжаня. Тот шёл на какой-то квест с коллегами.

Он был неправильным фрилансером. Ибо, работай он удалённо, понятия бы не имел не то что как выглядят коллеги, а как вообще их имена — дальше никнеймов вичата дело бы точно не пошло. И если кто-то хотел зваться Поросёночком, то так тому и быть. Хоть черепашкой-ниндзя, Ибо бы принял это как данность. Сяо Чжаня в вичате звали Дэйтой, и он присылал нелепые стикеры, жалуясь на скуку или пересказывая сюжет очередного посмотренного ужастика. Он избрал жертвой Ибо, потому что ненависть Юйлу к потустороннему распространялась и на ужасы, а с кем-то поделиться Сяо Чжаню хотелось.

Не то чтобы Ибо страдал. В пересказе Сяо Чжаня ужастики чаще всего оказывались нелепыми, теряли в скриммерах и приобретали в ляпах — то отрубленные головы отлетали на три метра, то кровь заливала фонтаном всё, кроме симпатичной главной героини. А если ей и прилетало, то это становилось конкурсом мокрых маек, а не отвратительным зрелищем. Так что было совсем не страшно.

Чуньцзе уже стучался в двери, Шэнь-Шэнь купил билеты в родной Хэян, Сяо Чжань тоже собирался в Чунцин. Ибо планировал закрыть все двери, дать тётушке Ло выходные и неделю просидеть за приставкой и самобичеванием. Может быть, пару раз сыграть в НоК с Сяо Чжанем по сети. Дед, естественно, не подавал никаких признаков жизни, Ибо уже даже перестал волноваться. Если старый пень решил залечь на дно, то всё равно не было никакой возможности узнать, где он.

Иногда казалось, что Дед работал как минимум на разведку. Хотя — Ибо вздохнул и перелёг поудобнее — может, и работал. Кто его разберёт, тихушника.

Он успел повозиться в лаборатории, собрать наконец модель акселератора для мотоцикла (оставалось только добавить гамма-реактор, не дома же с ним работать) и взяться за расчёты совсем маленького, чтобы можно было носить с собой. Трудность была в ядерном элементе, уменьшать его до бесконечности не было никакой возможности. Но нужно было что-то придумать… С везением Сяо Чжаня и любовью вляпываться в потустороннее хотелось как-то его обезопасить.

— Можно ли вообще считать безопасным таскать в сумке ядерный элемент? — себе под нос пробормотал Ибо, продолжая считать.

Получалось хреново, у современной науки всё же были ограничения. Нужно было изобретать какое-то альтернативное и гениальное решение, а Спенглером Ибо всё же не был. Он взлохматил волосы, огляделся, с удивлением замечая, что уже стемнело: он сидел в круге света настольной лампы, а до того, что происходило вокруг, ему дела не было. Уставившись в окно, затянутое синеватой сумеречной дымкой, Ибо почувствовал, как заурчало в животе, — поесть он забыл, увлёкшись обсчётом. Он выполз из лаборатории, потянулся с наслаждением, сделал несколько танцевальных движений, разминая мышцы. Лениво подумалось, что нужно сегодня дойти до зала, потягать железки. Ибо как раз висел на турнике в проёме лаборатории, когда входная дверь распахнулась. Сяо Чжань впустил с собой ещё зимнюю прохладу, шум уличного движения и огни красных фонариков, давно украсивших город.

— Привет, — хрипло сказал Ибо и закашлялся.

Он молчал почти целый день, только иногда вслух рассуждая о тех местах, где ни черта не выходило. Теперь в горле першило — пить он тоже забыл.

— Ты ел? — строго посмотрел Сяо Чжань, на ходу разматывая шарф. — Выглядишь как сумасшедший учёный, задумавший создать супер оружие, чтобы уничтожить человечество.

Он неопределённо махнул рукой в сторону головы Ибо, пришлось идти к зеркалу и наблюдать действительно неоспоримое сходство. За часы интенсивных раздумий волосы встали дыбом, торчали в разные стороны едва ли не иглами.

— Так что? Ел?

— Нет, — вздохнул Ибо. — Увлёкся. Там ни хрена не получается гамма-реактор сделать меньше, а если я хочу, чтобы акселератор не больше кьюэсзи...

— Стоп, стоп! — замахал руками Сяо Чжань. — Давай проще.

— Мне нужно сделать крошечный ядерный реактор, чтобы акселератор можно было носить в сумке, — пояснил Ибо. — Но либо размеры, либо мощности. Либо это получается бомба.

— Ясно, — Сяо Чжань помолчал несколько секунд и продолжил: — Ты прямо тут его делаешь? Мы можем взорваться? «Грязная бомба» в центре Сианя?

— Сомнительный центр, — фыркнул Ибо. — Нет, я в универе собираю.

— А, ну то есть совсем в центре, чтобы наверняка, — засмеялся Сяо Чжань. — Что закажем?

— А что ты хочешь? Мне всё равно.

— Выбирать не хочу, — надулся Сяо Чжань, маня Ибо за собой. — Пойдём наверх.

Они устроились на диване, Сяо Чжань вытянул длинные ноги, закидывая их на журнальный столик. Он прикрыл глаза и ткнул Ибо локтем в бок. Со вздохом пришлось вытягивать телефон и лезть в доставку. Ибо действительно было всё равно — лишь бы не слишком остро.

— Лапша? Чунцинская? Выберу со сниженной остротой.

— Мм, давай, — улыбнулся Сяо Чжань. — Хотя я уже скоро домой поеду. А ты что будешь делать?

— Не знаю, — пожал плечами Ибо. — Буду играть, наверное, посчитаю… Универ закрыт будет, так что… Может быть, схожу потанцую, если кто-то будет в студии.

— Погоди, — Сяо Чжань медленно спустил ноги на пол и сел прямо, повернулся к Ибо: — Ты… Ты тут один будешь, что ли?

— Ну, — тот почесал в затылке, — с Плуто? И Тяньшунем твоим.

— Ибо…

Что именно хотел сказать Сяо Чжань, узнать не удалось, тот только покачал головой и затыкал в свой телефон. Ибо снова пожал плечами и выбрал себе степень остроты «не острое». Учитывая, что это была любимая лапшичная Сяо Чжаня, скорее всего, от «не острого» всё равно будет гореть рот.

— Я остаюсь, — неожиданно сказал Сяо Чжань, когда Ибо уже забыл, о чём они говорили, похлопывая по полупрозрачному боку Плуто ногой.

— Чего?

— Остаюсь, — твёрдо сказал Сяо Чжань. — Съезжу к ним на майскую золотую неделю.

— Чжань-гэ…

— Цыц.

Через десять минут, проведённых в неловком молчании, Ибо спустился за едой. Лапша была такой свежей, что обжигала руки прямо сквозь картонные коробочки. Сяо Чжань довольно вздохнул над своей, ярко-красной от чили, перемешал тщательнее, чтобы распределить горошины сычуаньского перца, и улыбнулся. Ибо сунул в рот первую порцию и зажмурился — остро было, но не слишком, имбирно-чесночный соус приятно грел рот, а сычуаньского перца не положили вовсе.

— Уксуса бы, — вздохнул Ибо.

— Сейчас, — откликнулся Сяо Чжань и зашарил в ящике стола. — Я сюда мелких бутылок натащил, всё равно часто тут едим.

Ибо благодарно помычал, плюхнул в лапшу пару колпачков под негодующим взглядом Сяо Чжаня. Перемешал, понюхал и сладко вздохнул. Лапша теперь пахла просто восхитительно.

— Хочу от неё детей, — серьёзно сказал он и тут же заржал.

— От лапши?

— Да! — кивнул Ибо и набил полный рот, едва начал жевать и тут же вспомнил, что ничего не спросил про квест. — Как сходили-то?

— Странно, — задумчиво пожевал губу Сяо Чжань. — Квест норм, но что-то там не так.

— Что? — обречённо спросил Ибо. — Ты в курсе, что до того, как ты въехал, мы от силы раз в квартал заказ от муниципалитета выполняли?..

— Как вы не разорились? — удивился Сяо Чжань.

— У Деда патентов куча, — пожал плечами Ибо. — Да и у меня есть несколько.

— Ужасно, — вздохнул Сяо Чжань. — Ты просто придумываешь какую-то хрень, которую тебе интересно придумывать, а потом живёшь на проценты. Я завидую. Я буквально умираю от зависти, вот, видишь, уже умер?

Он захрипел, вывалил изо рта язык и рухнул на диван, задев Ибо рукой, но лапшу аккуратно пристроил на столик. Пихнув Сяо Чжаня, Ибо постарался не уронить коробочку с лапшой, они шутливо завозились, тыча друг друга в рёбра.

— Так что там с квестом? — спросил Ибо, как только они отдышались.

— Там не с ним… — Сяо Чжань задумчиво пожевал губы, вздохнул и откусил ещё немного лапши. Прикрыв рот рукой, он продолжил: — Соседнее здание, оно заброшенное. Мне сказали, что его купил один делец. Сам умер, сын его быстро всё промотал, обанкротился, ремонт там не закончили, так что прибыли от здания ещё не было. Сейчас там какие-то тяжбы, в общем, здание зависло. И вот… Там что-то не так.

— Ты туда не пойдёшь, — твёрдо сказал Ибо.

— Я туда точно пойду, — фыркнул Сяо Чжань, откидываясь на диване. — А вот один или с тобой, зависит только от тебя.

— Ты забыл?..

— Как Юйлу орал? — закатил глаза Сяо Чжань. — Помню. И что ты молчал, тоже помню. Но я, вообще-то, взрослый человек, могу сам решать.

— Сяо Чжань…

— Не-а, — он выставил вперёд палец и ткнул Ибо в плечо. Палец был тонкий и больно впился. — Я прекрасно понимаю, что там опасно. Поэтому я зову с собой охотника. Напоминаю, во второй команде были студенты-первокурсники.

— Не надо тут на Спенглера кивать, — заворчал Ибо. — У него не было выхода, и ты это знаешь.

— Выход есть всегда, — покачал головой Сяо Чжань. — К тому же я всё равно пойду. Ты меня запрёшь?

— Выпорю, — тоскливо протянул Ибо и прикрыл глаза. — Так нельзя. Ты частное лицо, я не могу тебя тащить туда, где опасно. И Шэнь-Шэнь скажет, что я ебанулся. И будет прав!

— Не тащи, — легко сказал Сяо Чжань. — Пойдём туда в одно и то же время, случайно встретимся.

— Ты думаешь, он совсем идиот?

— Нет, но придраться не сможет, — фыркнул Сяо Чжань. — Так что?

— Выпорю, — смирившись, простонал Ибо. — Выпорю! Ладно, рассказывай, что там твой третий глаз говорит.

— Там… — Сяо Чжань замялся, съел ещё немного лапши, Ибо тоже поел. Лапша была вкусная, не хотелось, чтобы остыла совсем. — Что-то есть, не знаю что. Злое и сильное, но как будто приглушённое. Как будто его прячут, что ли.

— М-да, — Ибо потёр бровь костяшкой пальца, чуть не выколов себе глаз палочкой. — Не нравится мне это.

— Что?

— Прячут, — он вздохнул. — Последнее время… Заметил, что много странностей? Тот паук, в цирке, девчонка эта, да и художница твоя. Я у других поспрашивал, у них тоже такие случаи есть. Будто бы кто-то мутит воду, какая-то, не знаю, организация или тёмный властелин, блин.

— Пластилин, — кивнул Сяо Чжань. — Не кажется, что это бред?

— Да вот не знаю, — Ибо снова набил рот лапшой, перегнал её за одну щёку. — С одной стороны, ну бред же. Какие-то тайные общества злодеев или даже один злодей. Но давай смотреть правде в глаза: это самое вероятное объяснение. За всеми странностями кто-то стоит…

— Чья-то злая воля, тёмный умысел, — пафосно провыл Сяо Чжань, отхлёбывая ячменный чай прямо из бутылки. — Ну… Не знаю. Если ты говоришь, что у других тоже что-то такое было… Может, и правда один источник. И чего ему надо?

— Да кто ж знает.

Они помолчали. Ибо наконец доел лапшу, допил через край оставшийся соус — с уксусом было совсем вкусно. Сяо Чжань передал бутылку с чаем. Плуто у торца дивана вхрапнул и пукнул, Ибо вздрогнул, успев забыть, что пёс был где-то тут.

— Так, — сказал Ибо, когда Сяо Чжань отставил коробку. — Когда пойдём? Завтра?

— Почему не сейчас? — заныл Сяо Чжань. — Очень же интересно!

— В ужастике ты бы не выжил, — хмуро уставился на него Ибо. — Никаких походов по странным заброшенным зданиям, блядь, во тьме ночной! Плюс я в муниципалитет господину Цзя напишу, пусть официально оформляет.

— Всё в дом, всё в дом, — захихикал Сяо Чжань. — Одобряю.

На том и порешили. Сяо Чжань ушёл к себе, Ибо к себе, выгнал из комнаты Тяньшуня, тот покорно улетучился, напоследок обдав потоком эктоплазмы. Кажется, он не смог определиться — гадить Ибо или благодарить. Потому что Сяо Чжань оставался в Сиане, но какой ценой! Похмыкав, Ибо улёгся в кровать и постарался не думать, ведь если бы он начал, то обязательно заругал себя за то, что снова позволил Сяо Чжаню себя уговорить.

Шэнь-Шэнь вернулся от Ли-мэй утром, выслушал их, покрутил у виска пальцем и со вздохом велел дать ему принять душ и переодеться. Ибо, уже одетый в комбинезон, сунул такой же Сяо Чжаню. Тот только посмотрел удивлённо и покорно отошёл к раздевалке.

— Дам тебе ловушку, — сказал Ибо. — И дельта-цитатор. Мелкий, чтобы к тебе оно не могло подойти. И ради небес, будь осторожен. От какого-нибудь пикирующего шкафа он тебя не спасёт.

— Может, мне подписать какую-нибудь бумажку? — вдруг спросил Сяо Чжань, поправляя воротник комбинезона. — Ну, что вся ответственность на мне, я в курсе опасности и вообще консультирующий медиум.

— Медиум, блядь, — обречённо протянул Ибо. — Вернёмся и подумаем, может, и правда подписать. Возьму тебя на баланс, чтобы страховка, как у нас, была.

Шэнь-Шэнь как раз спустился; услышав Ибо, только закатил глаза и похлопал себя по карманам. Экта уже была собрана, и, в последний раз удостоверившись, что Сяо Чжань взял мелкий дельта-цитратор, они упаковались в машину.

— Ну, поехали, — выдохнул Ибо. — Надеюсь, всё пройдёт хорошо.

Ничего хорошо, конечно, не прошло. Стоило зайти в тихое здание, которое им открыл нервничающий представитель муниципалитета, как у Сяо Чжаня зазвонил телефон. Он только глянул на экран, поморщился и сунул обратно в карман, отключив звук. Ибо знал — звонил Юйлу. От воображаемой сцены, как тот снова на него орёт, свело скулы. Но и Сяо Чжань тоже был прав — взрослый и дееспособный, он имел право делать что ему вздумается. И пусть лучше с ним будет Ибо, чем он бы полез сам…

И тут Ибо почувствовал это. Лёгкая щекотка скользнула вдоль позвоночника, напоминая, что в здании есть что-то такое, что Сяо Чжань почувствовал даже через проулок. Стрелка счётчика дрожала у пятёрки, неуверенно качаясь к десятке, как тогда, когда они играли в «Джуманджи». На этот раз не было никакого ритма, её подёргивания не напоминали пульса. Беспорядочное качание не предвещало ничего хорошего.

— Здесь так странно, — шепнул Сяо Чжань. — Будто всё в тумане, только тумана нет.

— М-да, — отозвался Шэнь-Шэнь. — Откуда ты на нашу голову взялся…

— Дед нашёл, — ответил вместо Сяо Чжаня Ибо.

Они замолчали, осторожно пробираясь по коридору. Было темновато — электричество в здании не работало, на полу вдоль стен стояли накрытые плёнкой стройматериалы. Ибо сунулся к одному из штабелей, заглянул — там оказались уже припылённые мешки со шпатлёвкой. Внезапно откуда-то свистнуло.

Тихий пронзительный свист не напоминал ничего знакомого. Ни пения птиц, ни звука старого чайника, сигнализирующего о том, что он закипел. Ибо прислушался, Сяо Чжань дёрнулся вперёд, но остановился после краткого оклика. Свист был неровный, стрелка качалась в ответ на него. Только теперь уже не замирала у пятёрки, а качалась между семью и восемью.

— Херово, — вынес вердикт Шэнь-Шэнь. — Не нравится мне это.

— Да, — только и успел кивнуть Ибо, как они вышли в атриум.

Заходили они через боковой вход, а вот центральный вёл сразу сюда; стеклянную крышу давно не чистили, но света всё равно хватало. Эскалаторы поднимались на второй и третий этажи, выходя на галереи. Всюду, насколько хватало взгляда, по стенам змеились надписи. Шэнь-Шэнь прищурился, забормотал что-то на своём историческом, Ибо не сильно понимал.

— Так, если это кетер, то там должна быть хокма, но там нихуя не она, а почему-то иесод, какой долбоёб это писал… Нет, не долбоёб… Там же вон пентакль… Блядь, Ибо!

— Чего? — подпрыгнул тот, невольно притягивая к себе Сяо Чжаня, который смотрел куда-то вперёд, где атриум заканчивался широким проходом к следующему помещению.

— Да тут как бы не запечатали кого, — заспешил Шэнь-Шэнь. — Тут как-то изменённая каббалистическая схема мира, хер его знает, как точно. Но такое сочетание даёт печати!

— Каббалистическая? — удивился Сяо Чжань. — Как в Евангелионе, что ли?

— Да, да, — закивал головой Шэнь-Шэнь. — Но если её так менять, то там уже не просто схема мира, а печать для врат между ними! Где-то должен быть центр поля, нужно найти, что за знак там. Тогда поймём, кто там…

— Поздно.

Ибо ткнул рукой в сторону галерей: знаки на них змеились, перестраивались во что-то новое. Это они, ползущие по стенам, свистели. Шэнь-Шэнь выругался, выхватил ружьё из крепления.

— Ловушку выстави на максимум, — мрачно сказал он, переводя рычажок ружья в крайнее положение. — Не нравится мне эта печать.

Ибо согласно промычал, регулируя своё ружьё и ловушку, Сяо Чжань тоже выкрутил колёсико, внимательно проследив, как это сделали они. Знаки снова изменились, Шэнь-Шэнь выругался, забормотал что-то о семидесяти двух бесах, откуда-то вылезших египтянах и шумерской богине. А потом всё утонуло в ослепительном блеске. Что-то многоглазое и многокрылое мелькнуло под потолком, задрожало перьями, одно из них с грохотом свалилось в пустую чашу фонтана.

— Твою мать, — сглотнул Сяо Чжань, заслоняясь рукой. — Ибо, это…

— Не демон, — прохрипел Ибо, прицеливаясь сквозь слепящий свет. — Но на них тоже работает.

И выстрелил. Оно, ужасное, закричало так, что, показалось, лопнут перепонки. Ибо прищурился, чувствуя, как на глазах выступают слёзы. Шэнь-Шэнь пустил луч тоже, они хлестнули ангела по крыльям, перья посыпались вниз, поднимая пыль. Было громко, так громко, что не разобрать ни слова, Ибо не слышал собственных мыслей. Он сосредоточился на том, чтобы не переставая жать на кнопку спуска. Чудовищный клубок крыльев пытался вырваться из протонного поля, кричал так, что голова готова была взорваться. Но ружья не подводили, они захватили существо, ограничили возможность двигаться. Ангел был сильным, метался из стороны в сторону, задевая тяжёлыми краями крыльев стены. Отовсюду сыпались куски штукатурки, пыль стояла столбом, Ибо часто моргал, слёзы были странными, как будто бы красными. Он мельком глянул на Сяо Чжаня и понял, почему так казалось, — из глаз текла кровь. Она же скользнула из носа. Удивлённый Сяо Чжань поднёс к губам пальцы, отёр и посмотрел на них.

— Ловушки! — закричал Шэнь-Шэнь, у него тоже текла кровь из глаз и носа, он морщился на каждый крик ангела. — Ещё чуть-чуть, и лопнут перепонки!

— Я сделаю, — хрипло ответил Сяо Чжань, отцепляя от пояса прибор. — Одну?

— Нет, — снова крикнул Шэнь-Шэнь, Ибо не вмешивался, доверяя напарнику в знании древних чудовищ. — Все три кидай! И то хватило бы!

Сяо Чжань скользнул к Ибо, и тот поразился — как легко. Сам Ибо еле держался на ногах. Он был придавлен тяжестью божественного голоса, казалось, что каждая клетка его тела воет в ответ, войдя в резонанс. Будто они хотели разорваться, лопнуть под напором ангельского гласа. А Сяо Чжань оказался рядом, ловко снял ловушку и коснулся плеча ободряющим жестом. Отчего-то стало легче.

Так же легко он проскользнул к Шэнь-Шэню, чуть повозился, отстёгивая ловушку от пояса. Убедился, что они все выставлены на максимум, нажал на кнопки одна за другой и в том же порядке швырнул ловушки ближе к центру. Ангел был чуть в стороне, Ибо с хриплым протяжным то ли рыком, то ли воем повёл стволом, надеясь, что притяжение протонного поля утянет существо за собой. Шэнь-Шэнь напрягся тоже, простонал громко, болезненно, тряхнул головой и толкнул чудовище своим лучом, как будто хлестнул кнутом.

Оно закричало в последний раз, у Ибо зазвенело в ушах, в правом заболело остро и сильно, так сильно, что он вскрикнул. Но ружья из рук не выпустил, даже когда почувствовал, как по щеке потекло тёплое. Видимо, вот она, его перепонка. Ибо понадеялся, что не оглохнет совсем, было бы очень жаль. Но мысль оказалась вялой, медленной, она тяжело опустилась куда-то на дно сознания. Всё оно было полно чудовищного ангельского голоса. Но тут он оказался над светящимися, готовыми отработать ловушками. Снова зашумели крылья, перья посыпались вниз, Сяо Чжань закашлялся, Ибо не смог посмотреть.

Последним усилием, уже понимая, что ему не победить, чудовище расправило крылья, задевая галереи. Глянуло тысячей глаз, и, когда Ибо уже чувствовал, что им может прийти конец только от этого взгляда, ловушки завыли и заработали, существо начало исчезать, разделилось словно бы на три струйки и потянулось в надсадно воющие ловушки. И через пару мгновений всё кончилось: только что в атриуме заброшенного здания парил ангел — и вот уже никого нет. Только оседающая пыль и они трое с окровавленными лицами.

— Он… — прохрипел Сяо Чжань, всё ещё кашляя. У Ибо тоже першило в горле, он знал, что ещё несколько минут, и надсадный кашель навалится на него. И не отпустит несколько дней. — Это был…

— Ангел, — ответил Ибо. — Ты как?

— Видел ангела, — хмыкнул Сяо Чжань. — Очень хочу пить. Было почему-то не страшно.

— Вот уж не знаю, — сказал Шэнь-Шэнь. — Мне было пиздец как… То есть, конечно, совсем нечего бояться.

Ибо не выдержал и засмеялся, смех перешёл в кашель через пару секунд, он всё кашлял и кашлял, а Сяо Чжань, утирая лицо от крови одной рукой, второй гладил его по спине.

— Пойдёмте оглядимся, — откашлявшись, предложил Ибо. — Счётчики уже молчат. А я не верю, что эта долбаная курица тут сама оказалась.

— Ты говоришь об ангеле, — чопорно сказал Сяо Чжань. — Прояви уважение.

— Это у нас он ангел, а в своём измерении просто какая-то хрень, — отрезал Ибо. — Я, знаешь ли, не будь знаком с концепцией, тоже посчитал вот это вполне божественным. А в лохматых годах до нашей эры практическую демонологию не преподавали ещё.

Сяо Чжань что-то ещё поворчал, но потом только махнул рукой. Они пошли по коридорам, методично осматривая помещения. Счётчики больше ничего не показывали, только стандартные колебания в пределах единицы. Но Сяо Чжань всё ещё крутил нервно головой, будто бы что-то чуял. Ибо позволил ему идти впереди, но не дальше чем на шаг. И Сяо Чжань, что удивительно, больше не рвался убегать. Будто вытребованное согласие Ибо с тем, что лучше они будут ходить везде вместе, чем Сяо Чжань в одиночку, позволило никуда не торопиться.

— Тут, — Сяо Чжань уверенно ткнул в дверь. — Понятия не имею, что там и почему, но в этой комнате.

За дверью было… как-то обжито, что ли. Ибо разглядывал свёрнутую лежанку из пары туристических ковриков и спальника. По стенам была вязь каких-то знаков, Шэнь-Шэнь тут же оказался у них, начал фотографировать. А у Ибо сердце ушло в пятки. Среди стопки книг, лежащих прямо на полу, был корешок знакомого ежедневника.

Узнать его не составляло труда, Дед заказывал записные книжки у кого-то, знающего толк в защитных знаках. Их выдавленные черты и были на корешке. Ибо поднял книги, натянув перчатки, чтобы не испортить следы для полиции. Хотя всё это волновало его мало. По срезу страниц ежедневник был выпачкан кровью. Ибо привычно скользнул по знакам пальцем в нужном порядке, и ежедневник открылся на последней заполненной странице. Рукой Деда было написано: «Возвращаюсь в Сиань, всё это мне не нравится».

Только в Сиань Дед не вернулся. Или же вернулся, если предположить, что ежедневник попал в руки врага уже здесь.

— Что такое? — спросил Сяо Чжань тихо. Он откуда-то раздобыл влажные салфетки и утирал лицо. Ибо мельком подумал, что тоже бы стоило. Но было не до того, как не было дела и до шума в ухе.

— Это Деда, — также тихо ответил Ибо. — И тут кровь.

Они посмотрели друг другу в глаза, Сяо Чжань закусил губу и снова уставился на блокнот в руках Ибо. Шэнь-Шэнь всё ползал вокруг вязи письмён на стенах. У Сяо Чжаня зазвонил телефон — видимо, уже успел снять с беззвука. Он посмотрел на экран, снова поморщился, как в самом начале их вылазки, и снова молча сунул мобильный в карман.

— Нужно узнать, что с твоим дедушкой, — твёрдо сказал Сяо Чжань. — Кажется, тёмный пластилин не такая уже и выдумка.

Ибо кивнул и взялся за остальные книги. Сяо Чжань помогал ему, хотя ничего не понимал в эзотерической литературе, прикладной демонологии и чём угодно ещё. Только вздрагивал, касаясь некоторых корешков, и тут же передавал книги Ибо, будто боялся обжечься. На форзаце одной из них Ибо нашёл имя Деда. Всё это очень, очень ему не нравилось.

Chapter Text

Шэнь-Шэнь всё-таки уехал домой, мрачно пообещав копаться в информации оттуда, благо доступ к библиотеке университета у него был. Сам Ибо пытался узнать хоть что-то через официальные каналы. Тут пригодился даже взбешенный Юйлу, которого Ибо дослушал до конца гневной тирады, а потом разорался в ответ. Они лаялись минут пять, пока Сяо Чжань не оборвал их холодным «хватит».

— Я не маленький, — сказал он Юйлу. — Прекрати так себя вести. Я пошёл бы сам, и было бы опаснее. Можешь сказать Ибо спасибо.

И ушёл, оставив их стоять посреди улицы. Потом Юйлу выслушал про Деда, посмотрел на блокнот и уже хотел начать орать заново (всё же они правда унесли улику), но Ибо его прервал:

— Не оставлю это вам, не проси даже. Хочешь, могу кусок страницы отстричь, чтобы кровь проверить. Но блокнот я забираю. У Деда там до хрена секретного, он не зря зачарованные берёт.

— Отпечатки хоть снять дай, — буркнул Юйлу, смиряясь.

Ибо дал, нервно мялся за спиной эксперта, а потом тут же забрал записную книжку. Сунул в карман комбинезона, едва стряхнув порошок. Отпечатков не оказалось, только парочка совсем смазанных, над которыми эксперт только повздыхал и махнул рукой.

Ибо снова пролистал записную книжку, ничего ценного там толком не было. Дед писал туманно. Сначала он действительно был на острове, потом ему написал загадочный Икс, которого Дед никак иначе не обозначил. Он собрал подборку странностей, никаких пояснений, просто список случившегося в Сиане за последнее время. Про половину этих случаев Ибо даже не знал, они начались до того, как у них появился Сяо Чжань, который магнитом притягивал неприятности. Казалось странным, что всё это заметил только загадочный Икс, но… Дела были рассредоточены между филиалами, каждому попадалось одно-два. В многомиллионном Сиане филиалов было не меньше десятка… Ни у кого, кроме Икса, не было доступа ко всем случаям. Даже Ибо заметил только те случаи, которые касались его напрямую. Ибо начал подозревать, что таинственный доброжелатель, отправивший Деду список, был кем-то в муниципалитете. И даже не уровня господина Цзя, а кто-то выше, имевший доступ ко всем данным.

— Ты как? — присевший рядом Сяо Чжань подтолкнул ближе принесённую чашку. — Попей.

Ибо молча взял чай, выхлебал половину и с усилием поставил — знал уже, что Сяо Чжань не отстанет. Чуньцзе вышел невесёлым: они съели карпа под концерт и разошлись. Сяо Чжань смотрел с сочувствием и старался не лезть, а Ибо, в свою очередь, пытался не ходить совсем уж мрачным.

— Нормально.

— Врёшь?

— Вру, — согласился Ибо и откинулся на спинку дивана, закрывая ладонями лицо.

Сяо Чжань подвинулся ближе, скользнул рукой по плечам, утягивая в объятие. Подчинившись, Ибо уткнулся носом чуть выше ворота свитера, вдохнул тепло кожи и свежесть порошка. По спине прошлась ладонь, погладила, успокаивая, как расстроенного ребёнка. Ибо прикрыл глаза, позволяя. Так и правда было спокойнее, почему-то с Сяо Чжанем вообще было очень спокойно, как будто он своим присутствием обещал, что всё будет хорошо.

— Я тут подумал, — шепнул Сяо Чжань. — Может, у твоего Деда на чердаке что-то есть?

— Блядь, — Ибо отстранился, схватив Сяо Чжаня за плечи, потряс, тот удивлённо заморгал. — Чердак! Я забыл, блядь, про чердак!

Он тут же вскочил на ноги, бросился к себе, нашарил в тумбочке связку запасных ключей. Плуто подумал, что это какая-то игра с беготнёй, и пришлось на пса шикнуть. Тот обиделся, посмотрел грустными глазами и, повесив сразу всё, убрёл в угол. Тяньшунь, будто что-то чувствуя, последнее время не высовывался. Ибо был рад — очередной гадости он бы не выдержал и таки загнал придурка в хранилище.

— Пойдём! Пойдём! — Ибо потянул Сяо Чжаня за собой. — Поможешь?

— Конечно! — тот радостно подхватился, посмотрел на чай. — Только допей.

Ибо покорно дохлебал чай, лишь бы отстали. Лестница наверх скрипнула под их ногами. В кабинет на чердаке тётушка Ло не ходила, он был заперт, а ключ хранился только у Ибо. Дед имел обыкновение всюду рассовывать секретные чертежи и расчёты к своим патентам. Не то чтобы Ибо поступал как-то иначе… Но проще было не пускать сюда никого, только изредка подниматься самому. Обидевшись на Деда за то, что не показывался так долго, Ибо не ходил сюда с октября, просто запер дверь и забросил ключ к остальным.

Замок чуть заело из-за простоя, Ибо надавил на ключ посильнее, проворачивая его в скважине. Щёлкнуло, и ручка под ладонью поддалась.

— Твою мать…

— Тяньшунь!

Они заговорили одновременно, но если Ибо только выругался, то Сяо Чжань сразу понял, чья это вина. Призрак мелькнул перед лицами, замахал руками, начал их судорожно заламывать, пытаясь всем телом прикрыть… алтарь. Другого слова Ибо подобрать не мог.

— Вот куда постоянно девались мои носки! — воскликнул Сяо Чжань, двумя пальцами поднимая обжёванный носок. — Тяньшунь!

Тот заверещал, кинулся в ноги, схватил Сяо Чжаня за щиколотки. Запричитал что-то жалобное, приложился лицом к ступням в тапочках. Сяо Чжань вздохнул, сунул руку в карман и безжалостно вытащил дельта-цитатор.

— Кыш, — устало сказал Ибо. — Не до тебя, честное слово. Уходи.

Тяньшунь завыл совсем уж безнадёжно, залился эктоплазматическими слезами, глянул на Ибо с ненавистью, на Сяо Чжаня с обожанием и рыбкой нырнул в пол. Почему-то Ибо подозревал, что обнаружит у себя в спальне целый бассейн эктоплазмы.

— Я его запру, — пообещал Ибо. — Вот хоть что-нибудь найдём, и я его засуну в хранилище. Это уже ни в какие ворота… Чжань-гэ…

Сяо Чжань молчал, разглядывая алтарь имени его самого. Там были и фотографии, и какие-то предметы одежды, и даже недоеденная баоцзы, изрядно обслюнявленная эктоплазматической слизью.

— А это-то он откуда взял?..

Риторический вопрос Сяо Чжаня остался без ответа. Ибо тоже было интересно, откуда Тяньшунь взял почти полуметровый портрет улыбающегося Сяо Чжаня.

— Я… За корзиной схожу, — вздохнул Сяо Чжань и вышел.

Ибо взялся за алтарь, сметая в обнаруженный здесь же пакет (кажется, Сяо Чжань принёс в нём покупки из бутика, куда ходил пару недель назад) мусор совсем неприглядного содержания. Он как раз держал двумя пальцами вибратор, когда Сяо Чжань зашёл в комнату.

— Бля-а-а, — корзина для белья грохнула об пол, а Сяо Чжань закрыл лицо руками. — Ебучий ты… Тяньшунь!

— Стесняться нечего, все мы взрослые, — с каменным лицом сказал Ибо, хотя уши горели.

А ещё он очень, очень ярко представил, как Сяо Чжань пользовался этим вибратором. Очень ярко. Так ярко, что возбуждение закипело внизу живота. А Ибо ещё думал, что начал лучше контролировать себя. Да конечно, начал.

— А я его после переезда найти не мог… — застонал Сяо Чжань. — Думал, где-то в вещах затерялся… Да выброси ты его, знать не хочу, что с ним делал Тяньшунь!

Ибо разжал пальцы, вибратор с шумом и шуршанием упал в пакет. Сяо Чжань, всё ещё красный, начал забрасывать в корзину носки и трусы. С удивлённым вскриком вытащил измусоленную майку.

— Любимая! Домашняя! Майка! — очень возмущённо воскликнул он. — Я так люблю в ней ходить!

Сяо Чжань потряс майкой перед лицом Ибо. Судя по тому, что тот видел, Тяньшуня стоило ещё поблагодарить, возможно, Ибо погиб бы, разгуливай Сяо Чжань в такой майке по дому. Майка, конечно, была самая обыкновенная, белая борцовка. Но она бы так подчёркивая спину, оголяла плечи… Ибо бы умер, умер бы точно, просто воспламенился, и пришлось бы тётушке Ло сметать его пепел с пола…

— Откуда?.. — снова страдающе простонал Сяо Чжань. — Откуда, блядь?..

Теперь он держал в руках стопку фотографий, довольно тонкую и местами ужасного качества, но на всех был несомненно он сам — спящий, с наполовину сбившимся одеялом. И очень голый.

— Это ещё со старой квартиры, — нахмурился вдруг он. — И снято будто через окно…

— Может, у тебя и реальный сталкер был? — уточнил Ибо.

— Да кто ж теперь знает…

— Ну, можно Юйлу сказать…

— Мы… — Сяо Чжань замялся.

— Что?

— Взяли перерыв.

Ибо смог только тупо повторить:

— Что?

Потом, видя, что Сяо Чжань ищет слова, взялся снова разбирать мусор. Какие-то обёртки от снеков, которые часто ел Сяо Чжань. Что-то из художественных принадлежностей, даже стилус для айпада, на котором Сяо Чжань совсем уж инфернально взвыл.

— Тысячу! Он стоил больше тысячи юаней! Гадкая ты тварь, Тяньшунь!

Откуда-то снизу завыло жалобно, заплакало и забулькало — Ибо мог поклясться, именно его комната наполнялась отвратительной слизью. Хорошо, что эктоплазма хотя бы не пахла чем-то неприятным, только озоном и потусторонним холодком.

— Ты с Юйлу?..

— Я, — кивнул Сяо Чжань, забрасывая последнюю вещь в корзину.

Алтарь состоял в основном из низкого столика и кучи всякого мусора, портрет они убрали к стене, остальные фотографии Сяо Чжань сложил кучкой. Пакет с мусором Ибо завязал и водрузил на корзину для белья, чтобы унести всё за раз попозже. Всё же они не просто так пришли на чердак.

— Что мы ищем? — деловито спросил Сяо Чжань

— Понятия не имею, — растерянно ответил Ибо.

Он уже понял, что про Юйлу пока что ничего внятного не дождётся, хотя у него и были подозрения. Но он не стал допытываться, решил, что лучше дать Сяо Чжаню время. Тот растерянно оглядывался по сторонам.

В кабинете у Деда были книги — огромное количество, чего-то не было даже в университетской библиотеке. Некоторые существовали всего в паре известных экземпляров. Несколько раз одна из преподавательниц Шэнь-Шэня приходила с попытками убедить упрямого старика, что нужно оборудовать правильное хранилище.

— Книгам нравится, когда ими пользуются, а не когда их хранят, — отрезал тогда Дед. — Начнут портиться, закажу переиздание. Тогда и приходите.

Исторической ценностью трёхсотлетних фолиантов Дед не проникся, и женщина тогда ушла ни с чем, хоть и не потеряла надежд, раз уж возвращалась ещё дважды. Но с чего начинать сейчас, Ибо не знал, было слишком много вариантов.

— Ладно, — он покрутил на указательном пальце кольцо. — Ладно. Так, давай начнём с того, что нам точно не нужно.

— Например? — Сяо Чжань окинул комнату взглядом.

— Например миллион его чертежей и расчётов. Хотя последние можно проглядеть на предмет записок. Дед любит писать на полях.

— Понял.

Они взялись за стол с разных сторон. Начали с тумб, между которыми было рабочее место. Нижний ящик со стороны Ибо оказался заполнен чертежами. Он быстро проглядел их, отложил несколько, показавшихся полезными для его собственных разработок. Но ничего интересного не было — обычные чертежи обычных приборов. Сяо Чжаню повезло ещё меньше — в том ящике Дед прятал мусор. Скомканные бумажки и обёртки от сладких батончиков, которые ему было, конечно же, нельзя. Ибо только вздохнул и сходил за мусорным мешком. Сяо Чжань тщательно перебрал всё, прежде чем выбросить. Но там не было совсем ничего.

В столе не оказалось ничего полезного, кроме парочки предыдущих дневников Деда. Их Ибо отложил к чертежам — стоило прочитать, вдруг бы там были какие-то намёки… Голова шла кругом, он на полном серьёзе собирался читать дневники и путевые заметки Деда, надеясь найти признаки зарождавшегося заговора.

— А потом что, — пробормотал он себе под нос. — Рептилоиды?

— И Супермен существует, — в тон ответил Сяо Чжань. — Тоже всё кажется бредом сумасшедшего?

— Да не то слово.

Они снова замолчали. Ибо разбирал поверхность стола — у Деда бумаги уже напоминали по высоте Джомолунгму. Вперемешку там лежали и чертежи, и расчёты, и несколько платёжных ведомостей, какие-то невнятные бухгалтерские отчёты, которые Ибо решил посмотреть позже. С удивлением он обнаружил копию собственного паспорта и аттестата. Потрогал их с опаской, будто могли укусить — на хрена они-то нужны были Деду?.. Дальше обнаружилась пара его дипломов за танцевальные соревнования. На них Ибо воззрился совсем уж безумным взглядом.

— Что за говно он тут хранит?.. — он потёр лоб, жалобно поглядел на Сяо Чжаня, тот только развёл руками и показал свидетельства о смерти родителей Ибо.

— Дед, блядь!..

Они рассортировали бумаги на три кучки: «чертежи и расчёты», «что это вообще тут делает» и «посмотреть внимательнее, это что-то про деньги». Про деньги Ибо сразу отложил к дневникам, а вот кучка «что это» подверглась подробному рассмотрению. Там, помимо грамот, аттестата и паспорта, оказались свидетельство о браке родителей, свидетельства о их смерти и свидетельство о рождении самого Ибо. Что всё это значило, было совершенно непонятно.

— Смотри, тут папка, — Сяо Чжань снял с ближайшей полки чуть запылившуюся папку на замке. — Выглядит как для бумаг. Глянем?

В папке не оказалось ничего неожиданного. Немного в беспорядке там лежали документы — собственности на дом, ещё на пару квартир, о которых Ибо только смутно знал. Дед их сдавал, деньги приходили на счёт, а дядюшка Ло исправно оплачивал налоги, так что волноваться о них не приходилось. И место документам из кучи «что это» было определённо там. Но Дед их почему-то достал и бросил на столе. Ибо понятия не имел почему, но решил, что это, возможно, важно.

— Давай пройдёмся по книгам? — предложил Сяо Чжань. — Нужно просмотреть их…

— Да мы тут навечно тогда останемся, — нервно чихнув, возразил Ибо. — И их шерстит Шэнь-Шэнь, зачем двойную работу делать?

— Я не о том, — задумчиво протянул Сяо Чжань. — Хотя потом и Шэнь-Шэня сюда неплохо бы загнать. Я о том, что в книгах можно прятать… да всякое, на самом деле. Моя бабушка, пока жива была, в кабинете в книге хранила вино. Нравилось ей шокировать посетителей, предлагая бутылочку вина из «Братьев Карамазовых».

Ибо посмотрел на Сяо Чжаня с состраданием. Судя по всему, он был неправ — по уровню драмы его семья всё же дотягивала до семейки Аддамс.

— Ну, давай.

Они начали с разных сторон стеллажа, стоявшего по правой стене. Сяо Чжань оказался недалёк от истины — из книг регулярно вываливались бумажки. Чаще всего это были бессмысленные заметки Деда о прочитанном, из одной выпал детский рисунок Ибо. Он с удивлением опознал на нём себя, родителей и Деда с бабушкой, все они угадывались исключительно по кривым подписям.

— Красивое, — улыбнулся Сяо Чжань, разгладив пожелтевший листок.

— Не продаём, — ответил Ибо. — Только показываем.

Сяо Чжань захрюкал, отложил рисунок на стол. Они продолжили перебирать книги. На третьей полке снизу Ибо взмолился о пощаде. Спустившись вниз, они перекусили вонтонами, которые любезно сварил Сяо Чжань, пока Ибо стаскивал вниз мусор и засовывал обслюнявленные Тяньшунем вещи в машинку. Поели молча и быстро, за окнами уже сгустились сумерки, подсвеченные праздничной иллюминацией. Ибо включил свет у себя и в холле, чтобы было не темно спускаться в следующий раз.

— Так что с Юйлу? — не вытерпел он, когда они снова устроились у полок с книгами.

— Ну… — Сяо Чжань смущённо почесал нос. — Мне кажется, мы не сходимся характерами.

— Из-за вот этого? — Ибо обвёл рукой кабинет, намекая на потустороннее.

— В том числе, — кивнул Сяо Чжань, протягивая ему очередные Дедовы каракули.

Ибо попытался разобраться в них, но, кажется, это были просто какие-то заметки о ритуале. Он жестом попросил передать книгу, откуда они выпали. Сяо Чжань передал её и взялся за следующую. Заметки действительно были об одном из ритуалов, Ибо внимательно вгляделся в описание — что-то о призыве крупных потусторонних сущностей. Но Дед обвёл один из знаков карандашом, приписал коротко «на бумажке». Вчитавшись в бумажку, Ибо понял, что Дед нашёл слабое место такого призыва — стоило поменять этот знак на противоположный по смыслу, как сущность не просто невозможно было вызвать, но и уже призванная, она возвращалась на свой план существования. Ибо наморщил нос, покрутил в раздумье губами — это было полезно, но с этим лучше бы работать Шэнь-Шэню, тот и понимал больше и смог бы это использовать в своих исследованиях.

— Только из-за характера? — он вспомнил, о чём они говорили.

— Не только, — вздохнул Сяо Чжань. — Не любит он потустороннее, ну ладно бы, мало найдётся тех, кто такое воспринимает спокойно. Но… Я в какой-то степени ведь тоже… Ну, медиум не медиум, но что-то близкое. Да и бабушка… А ему так некомфортно.

— И всё?

У Ибо оставалось ощущение, что Сяо Чжань юлит. Чего-то не договаривает. И он вцепился в это, как заправская ищейка, чуял недосказанность и хотел докопаться.

— А ещё я его не люблю.

Сказал, а Ибо будто пыльной книгой по голове приложило. Да хорошенько так. Сяо Чжань на Ибо не смотрел, взялся перебирать очередную полку, быстро пролистывая страницы. Решив, что Сяо Чжаню нужно немного времени, чтобы продолжить, Ибо тоже вернулся к своему занятию и сам не заметил, как увлёкся. В очередной книге попались заметки Деда о сдерживающих печатях. Ибо хмурился, разглядывая каббалистические знаки — такие он видел совсем недавно, они змеились по стенам атриума многострадального здания.

— Просто… — неожиданно сказал Сяо Чжань, откладывая книгу. — Не было искры, понимаешь? Он добрый, милый, красивый, хороший, ко мне относится хорошо. Сплошные плюсы. Может быть, не слишком внимательный, но и это поправимо, можно же было ему сказать о чёртовых розах. Только мне даже в голову не пришло. Вроде как зачем стараться. А это… Нечестно.

— А мне сказал, — не подумав ляпнул Ибо.

И тут же пожалел, Сяо Чжань бросил на него только один взгляд и тут же уставился на тёмное чердачное окно. Оно выходило на глухую стену соседнего здания, поэтому там совсем не было огней. Здесь, на чердаке, было уютно. Они сидели на полу, привалившись к стеллажу, горели бра, развешанные по стенам, — люстра сюда не влезла бы, слишком низко нависал потолок. Сяо Чжань потёр лицо, Ибо посмотрел на него, привлечённый движением.

— А тебе сказал, — тихо повторил Сяо Чжань. — И это ведь тоже причина, да?

В его голосе было столько беспомощности, а глаза, уставшие за день вчитывания в неразборчивый почерк Деда, чуть слезились. Ибо сглотнул, протянул вперед руку, очень осторожно, ведя кончиками пальцев по полу, готовый отступить в любой момент. Но Сяо Чжань так же медленно поднял свою ладонь, коснулся костяшек Ибо, чуть погладил и зацепил мизинцем мизинец. У Ибо мгновенно вспыхнули уши, будто бы ему было снова шестнадцать и он впервые взял за руку девочку, которая ему тогда нравилась. С девочкой ничего не вышло, они провстречались несколько месяцев, подарили друг другу первые неловкие разы и расстались друзьями. Как сказал Сяо Чжань — не было искры.

Теперь, встретив Сяо Чжаня, Ибо вообще не был уверен в том, что знает, как это — чтобы искра. Потому что так, как сейчас, раньше не было никогда. Когда с первого взгляда и так сильно, когда готов дождаться, но не смеешь добиваться — не смеешь причинить боли.

Он не стал тянуть Сяо Чжаня ближе, не стал обнимать, они так и сидели, глупо держась мизинцами, будто были детьми, готовящимися дать обещание. Сяо Чжань разглядывал свои ступни, затянутые носками — тапочки он сбросил, когда они сели на пол. Ибо смотрел на него. У Сяо Чжаня тоже покраснели уши. Это было неожиданно и так беззащитно мило, что у Ибо перехватило дыхание.

— Ты знаешь, что смотришь на меня, будто сейчас сожрёшь? — спросил неожиданно Сяо Чжань.

— Я всегда так смотрю.

— На всех? — засмеялся Сяо Чжань. — Не видел, чтобы ты так пялился на Шэнь...

— На тебя, — прервал его Ибо. — Я так всегда смотрю на тебя.

— Да, — вздохнул Сяо Чжань и откинул голову на стеллаж, прикрывая глаза, опершись затылком о полку. — Я заметил.

Он чуть повернул голову, глянул на Ибо из-под ресниц. От этого засосало под ложечкой, Ибо почувствовал себя голодным, хотя в желудке было тепло от вонтонов. Но двигаться всё равно не стал, только прислонился к стеллажу виском, вздохнул и погладил Сяо Чжаню пальцы.

— Мне… — начал Сяо Чжань. — Мне нужно время.

— Хорошо, — тут же ответил Ибо. — Без проблем.

— Знаешь, вся эта чушь про перерыв… — Сяо Чжань потёр лицо ладонью, но вторую у Ибо не отнял. — Я сразу сказал, что мы расстаёмся, но он… Мне жаль, мне стыдно, я знаю, что это расставание, стоп, а не пауза, но всё равно позволил себя уговорить. Как-то… дать ему больше времени… Не знаю. Я идиот.

— Нет, — покачал головой Ибо. — Не идиот. Он не чужой для тебя человек, ты не хочешь причинить боли, ты… Не знаю, ты не жестокий. Конечно, тебе жаль, конечно, ты позволишь себя уговорить.

— Прости, — вздохнул Сяо Чжань и посмотрел на их мизинцы. — Получается, что я жесток к тебе.

— До тех пор, пока я не против, — нет, — пожал плечами Ибо. — Мы поговорили. Я готов дать тебе время, я… Я вроде как ничего не собирался делать, чтобы, не знаю, отбить тебя, быть плохим, злодейски уведя тебя у парня. Так что… Я уже в плюсе, знаешь ли.

— Всё в дом, всё в дом, — хихикнул Сяо Чжань. — Спасибо.

— И тебе. Мы тут целый день в Дедовом кабинете роемся. Ты остался в Сиане, хотя мог уехать домой. Так что скорее я должен благодарить тебя.

— Ну, давай тогда к нему вернёмся. К кабинету. И так завтра продолжать точно.

Сяо Чжань, конечно, был прав. Они провозились почти три дня, перебирая книги. Ибо отложил целую стопку тех, в которых Дед делал заметки, усовершенствуя ритуалы, находя лазейки. Шэнь-Шэню тоже будет чем заняться, когда он вернётся. В одной из книг Ибо нашёл листок с адресом электронной почты, Бессмысленный набор букв не значил ровным счётом ничего и, кажется, был сгенерирован автоматически. Домен принадлежал QQ, Ибо просидел, гипнотизируя листок, весь вечер, а потом всё же решился. Написал более или менее официально выглядящее письмо и отправил с рабочего адреса студии, имитируя рассылку. Если бы там был кто-то недоброжелательный, он бы только узнал, что в одной из танцевальных студий Сианя будут пробные бесплатные занятия.

Они закончили с разбором книг, Ибо убрал все чертежи и важные документы с видных мест, тётушка Ло согласилась прибраться на чердаке после своего возвращения от дочери. Ответа на письмо не было. Ибо изгрыз бы все ногти до локтей, но Сяо Чжань шлёпал по рукам и смотрел строго. Плуто, чувствуя их волнение, притих, стараясь не попадаться на глаза. Тяньшунь, попавший в немилость, стенал в коридорах, изображая средневековых привидений. Ибо крепился и не бросался в него ловушкой исключительно из-за настойчивой просьбы Сяо Чжаня — тот всё ещё жалел несчастного возможно-бухгалтера.

Письмо пришло ночью, Ибо спал и оповещения не слышал. Он прочёл его только с утра. Короткой строкой значилось: «Жив. Дела. Будь готов».

Ибо решил, что после того, как Дед вернётся, он убьёт его лично. И любому суду придётся признать, что Ибо был в своём праве.

Chapter Text

— Чжань-Чжань…

Ибо застонал. Он только подошёл к лестнице, как услышал голос Юйлу. С того разговора с Сяо Чжанем прошло почти две недели. Больше они не обсуждали происходящее между ними, привычно ругались на Тяньшуня, который снова осмелел, и устраивали военные советы с вернувшимся из Хэяна Шэнь-Шэнем. Тот охренел от масштабов Дедовых исследований, зарылся в книги и бесконечно матерился: Дед за годы ленивого чтения своей библиотеки умудрился перекроить не один ритуал.

— Если бы это видела профессор Чжу… — он запустил пальцы в растрёпанные волосы. — Это же… Материал на диссертацию, не меньше!

— У него уже есть одна, — буркнул Ибо. — Куда ему вторая?

— Но, Ибо… — Шэнь-Шэнь замотал головой и уставился безумным взглядом. — Это… новая методика! Он должен написать статью, нет, две. Как он научился находить слабые места? Как он, блядь, это делает?!

— Дед любит головоломки, — пожал плечами Ибо, продолжая разбирать и собирать шарик-лубань.

— Ты тоже, — ткнул в шарик Шэнь-Шэнь. — Но это ничего не значит!..

— Мне не хватает теории, — спокойно возразил Ибо. — А у Деда на сорок лет больше времени было.

— Ну ты и наглый, — с восхищением сказал подошедший Сяо Чжань, тронул плечо, почти погладил. — Привет.

— Привет.

Они не разговаривали об этом, но прикосновений стало больше. Как будто раньше Сяо Чжань себя сдерживал, а теперь касался — легко, едва ощутимо, но касался. Он несколько раз ходил на встречи с Юйлу, они разговаривали, каждый раз Сяо Чжань возвращался грустным. Садился рядом на диване в холле, приваливался к боку и просто сидел, невидящим взглядом уставившись в очередную дораму или танцевальное шоу, которое Ибо смотрел. Внизу всегда оказывались розы, Ибо ставил их в вазы, жалея срезанные и ненужные цветы. А сам ходил к Мэй-Мэй, покупал то незабудки, то охапку полевых цветов. И обнаруживал на тумбочке у стены холла подсолнухи. Об этом они тоже не говорили. На цыпочках вокруг слона, замершего в комнате, ходил даже Шэнь-Шэнь.

Он смотрел на них чуть прищурившись, вывалившись в очередной раз с чердака за едой или питьём, но ничего не говорил. Не комментировал, что они сидят очень близко, ближе, чем раньше. Ибо не ожидал такой чуткости.

А сейчас Ибо стоял перед лестничным проёмом и слышал снизу голос Юйлу. Тот что-то тихо втолковывал Сяо Чжаню, слов было не разобрать. В ответ тот молчал, его вообще не было слышно. Скорее всего, ему не нравилось то, что говорит Юйлу, но прервать было слишком жестоко. Почесав бровь, Ибо решил, что нужно спуститься. Возможно, это спасёт Сяо Чжаня. Да и узнать, как дела у следствия, было бы неплохо. Как же всё осложнилось за эти дни…

Дед больше не отвечал, хотя Ибо осторожно послал ему новое письмо, замаскировав вопросы рекламным текстом танцевального вечера. Но ответ не появился ни на следующий день, ни позже. Ибо всё раздумывал о правомерности дедоубийства, но к однозначному выводу так и не пришёл.

— Привет, — он сделал вид, что удивлён. — Как дела?

— Привет, — тихо ответил Сяо Чжань, оглянувшись. Ему было неловко, Ибо видел это в напряжённых плечах. — Всё в порядке. Юйлу, не здесь.

— Но… — продолжать Юйлу не стал, посмотрел на Сяо Чжаня с видом побитой собаки.

Ибо было его жаль, по-человечески жаль, но кроме этого (может быть, даже больше, чем сочувствия) было торжество. Сяо Чжань выбирал его, не Юйлу. Пусть не прямо сейчас, пусть не так скоро, как хотелось бы (а хотелось), но он выбирал Ибо. За это было даже стыдно. Никогда не считая себя эталоном хорошего человека, Ибо всё же думал, что он неплох. Но… Тихое торжество пело в груди, и сделать с этим он ничего не мог.

Юйлу выпрямился, растрепал до того уложенные гелем волосы, тяжело опустился в кресло под фикусом, который сочувственно потряс листочками. Он набрал почек, приветствуя весну, стал гораздо менее облезлым, чем зимой. Но всё равно на макушку Юйлу спланировал один из старых листков. Со вздохом убрав его с головы, Юйлу посмотрел на Ибо.

— Новостей нет, — он пожал плечами. — Человека, жившего в том здании, опознать не удалось. Какой-то дед, выглядел вполне прилично, несколько раз попадал на камеры.

— Покажешь?

— Сейчас, — Юйлу достал телефон. — Вот.

Сяо Чжань прижался к боку Ибо, с любопытством заглядывая через плечо, пока тот рассматривал скриншоты и коротенький кусочек видео. Мужчина на нём и правда ничем не был примечателен — обычный, лет за шестьдесят, он казался ровесником Деда или чуть старше. В приличном пальто, с как-то изысканно повязанным шёлковым платком вместо шарфа.

— Он ни фига не похож на человека, ночующего в заброшенном бизнес-центре, — с сомнением сказал Ибо.

— А вот так, — Юйлу развёл руками, странно глядя на Сяо Чжаня. Тот опомнился и отошёл от Ибо, по дороге передав телефон владельцу. — Может, и не ночевал он там. Выходов много, возле как минимум одного камеры нет. А если он ещё и внешность менял… Сам понимаешь.

— М-да, — протянул Ибо. — Сложно.

— Ну, главное, что это не Дед, — ободряюще улыбнулся Сяо Чжань. — Было бы сложнее, начни полиция его подозревать.

— А мы бы начали, — кивнул Юйлу. — Много совпадений.

— Это не Дед, — отрезал Ибо. — Он скорее руку себе отожрёт, чем решит устроить апокалипсис. А судя по тенденции, этот придурок хочет именно его.

Они помолчали. Мимо проехал трамвай, фикус снова задрожал, но листочки не потерял. Откуда-то материализовался Плуто, подошёл к Сяо Чжаню и положил голову на колени, тот в задумчивости почесал пса за ухом и машинально обтёр руки о брошенное как раз на такой случай полотенце. Юйлу смотрел неодобрительно, но молчал. Драматичная тишина становилась всё напряжённее, наконец её разорвал шум со второго этажа. Шэнь-Шэнь что-то орал, Тяньшунь верещал в ответ. Сяо Чжань взялся пальцами за переносицу.

— Дурдом, — буркнул Юйлу. — Вы живёте в дурдоме.

— Зато все свои, — хмыкнул Ибо. — Ещё что-нибудь есть?

— Помнишь девчонку с зомби? — спросил Юйлу.

— Да, — ответили они с Сяо Чжанем хором и переглянулись, не сдерживая улыбок.

— Ну вот, книгу ей, похоже, этот тип дал, — снова странно посмотрев на Сяо Чжаня, продолжил Юйлу. — По крайней мере, она говорит, что похож. И фоторобот, составленный, когда с ней первый раз работали, тоже похож. Не думаю, что врёт.

— Итак, — Сяо Чжань уселся на стол, у которого сидел Ибо. — У нас есть странный мужик, то ли живший, то ли нет в заброшенном здании, в котором он был защищён на случай, если сломается печать. Печать сдерживала огромного библейского ангела совершенно хтонического вида. Этот же мужик дал девочке магическую книгу, которая не стоит и фэня, но почему-то сработала. Ничего не пропустил?

— Ничего, — буркнул Юйлу. — С остальными странными случаями, которые Ибо называл, связи нет.

— Или вы её не нашли, — поправил Ибо. — Откуда бы знать, что повлияло на того мальчишку? И кто вызвал в цирк ту хтонь, которую лиса загнала обратно.

— Поговорить бы с лисой… — мечтательно протянул Сяо Чжань. — Ну а что, как будто вам не интересно... Да и выспросить, кто же там был…

— Лису не найдёшь, — покачал головой Юйлу. — Мы пытались, но… Сам понимаешь — лиса.

— Да.

Они помолчали, Сяо Чжань задумчиво раскачивал ногой, стуча мыском тапочка по ноге Ибо. Тот ничего не делал, его эти тычки не раздражали, тем более он и сам был горазд трясти ногой или щёлкать пальцами.

— Прекрати его пинать, ради небес, — не выдержал почему-то Юйлу. — Ты ж его до синяка дотыкаешь, Чжань-Чжань.

— А? — тот поднял голову, посмотрел удивлённо на Ибо. — Ой, прости, задумался.

— Да всё норм, — отмахнулся Ибо. — Что надумал?

— Помнишь, у Деда в ежедневнике?.. Ты скидывал Юйлу список?

— Блядь, — звучно хлопнув себя по лбу, Ибо полез за телефоном. — Естественно, нет, я забыл с этими ковыряниями в кабинете.

— Что там?

— Да в общем, — зачастил Ибо, — Дед сидел на своём этом острове, жрал устриц, смотрел рифы. Полное благолепие. Там реально записи «вторник, пил вино и ел омаров, видел морского ежа». Никакой мыслительной деятельности. А потом резко… вот, смотри.

Он переслал Юйлу несколько снимков списка, сделанных, когда обзванивали коллег-конкурентов и уточняли, что именно у них стряслось. Но полиции передать забыли напрочь, о чём теперь Ибо жалел. У Юйлу было больше возможностей, он всё же был полицейским.

— Ну ты и олень, — вздохнул Юйлу, а Ибо даже смолчал. Потому что правда олень. — Я проверю. Не обещаю, что мы во всех случаях выйдем на этого мужика, но если хотя бы в одном, то уже будет яснее.

— Их может быть несколько, — подал голос Сяо Чжань. — Я об этом как раз подумал. Помнишь, у Ми Янь? Тайное общество.

— Ага, шизики, — кивнул Юйлу. — То есть прости, Чжань-Чжань…

— Да пофиг, — закатил глаза Сяо Чжань, до того ехидно, что Ибо за Юйлу стало больно. — Это действительно нормальные ребята, просто у них вот идеи… Но что, если… Что, если тут реально тайное общество? Злодейское?

— А во главе доктор Зло, — фыркнул Юйлу. — Что за чушь?

— Не такая уж и чушь, — Ибо глубже откинулся на кресло, глядя на Сяо Чжаня, тот посмотрел в ответ, вздёрнув уголок губ. — Мы с Чжань-гэ обсуждали это.

— Вы с Чжань-гэ много обсуждаете, я смотрю, — насупился Юйлу. — Ты же понимаешь, что это опасно? Чего ты его тащишь? Нет, Чжань-Чжань, вот даже не спорь! Ты не специалист, не охотник, ты не сможешь себя защитить…

— Могу, — Сяо Чжань выгнул бровь. — С чего вообще выводы, что не могу? Акселератором может пользоваться любой. Охотники не небожители или совершенствующиеся, это просто люди в хорошей форме, умеющие обращаться с нужными приборами. И мы эту тему сейчас закрываем и больше никогда не открываем. Иначе и с «остаться друзьями» не получится.

Юйлу замолчал, внимательно глядя на Сяо Чжаня. Ибо смотрел тоже — ни один мускул на лице не дрогнул, а взгляд был ледяным. Наверное, у самого Ибо получилось бы тяжелее, злее, но Сяо Чжань обдавал таким холодом, что и ярости не было нужно.

— Прости, — наконец сказал Юйлу.

— Знаешь, что больше всего раздражает? — неожиданно спросил Сяо Чжань.

— Что?

— Что ты говоришь это всё Ибо, как будто я ребёнок, — тяжело уронил Сяо Чжань. — Я его старше, я тебя всего на полтора года младше.

Юйлу молчал, Ибо не вмешивался тоже. Сяо Чжань, перестав выглядеть таким напряжённым, чуть потянулся, коснулся снова мыском голени. Вскинув брови, Ибо попытался лицом спросить: что дальше?

— Так вот, мы с Ибо обсуждали, — начал оттуда, где остановился Ибо, сам Сяо Чжань, — что это действительно может быть тайное общество. Не преступник-одиночка, а реально какие-то двинутые. Ты посмотри на список — там несколько случаев чуть ли не одновременно происходят.

Юйлу вчитался в фотографии, пытаясь разобрать скоропись Деда. Запоздало Ибо подумал, что стоило перепечатать его, не заставляя страдать и так загруженного из-за расставания Юйлу. Но было уже поздно.

— Как курица лапой, — вздохнул Юйлу. — Но да, вижу.

— Один человек, конечно, мог это всё организовать, — подхватил объяснение Ибо. — Но я не уверен, это слишком сложно. Ему пришлось бы метаться через весь город, некоторые ритуалы из списка требуют личного присутствия. Одновременно вызвать тварь в цирке и устроить переполох на кладбище — видишь, они совпадают? — невозможно. Вот тут я готов клясться и жрать шляпу, если это один и тот же человек. Потому что невозможно.

— Ну… Может быть, двое?

— Может быть, — легко согласился Сяо Чжань. — Но просто подумай, что вероятнее: встреча двух таких ярких индивидуальностей, или культ…

— Ну вообще, двое как-то вероятнее, — прервал его Юйлу. — Как минимум это два идиота, а не больше. Где стольких найти? В сумасшедшем доме?

— Ты не учитываешь специфику, — поднял вверх палец Сяо Чжань. — Конечная цель у этого всего почти наверняка — устроить какой-то идиотизм: захватить власть во всём мире, в отдельно взятом Китае или устроить Судный день.

— С этим согласен, — кивнул Юйлу. — Перспективы вырисовываются какие-то такие… апокалиптические.

— Люди с такой манией организовывают культы, — категорично сказал Сяо Чжань. — Ну сам подумай, как с такой жаждой власти не организовать секту? Да готов спорить, это тайное общество.

Они помолчали, Ибо легко подтолкнул ногу Сяо Чжаня, а когда тот посмотрел, кивнул в сторону очередных роз, притаившихся на столике у входа. Лицо Сяо Чжаня скривилось, он как-то умудрялся даже кривиться мило — будто бы чуть надувшись в конце, закатил глаза.

— Я не взял их, — шепнул Сяо Чжань едва слышно.

— Ладно, — медленно начал Юйлу, — я согласен. Скорее всего, это тайное общество.

— И я думаю, оно тайное-тайное, — добавил Ибо. — Без членских карточек. Возможно, Ми Янь что-то знает…

— Не скажет, — отрезал Юйлу. — У неё крыша уехала, бросается на всех, нейролептики не помогают, просто в овоща превращают.

— Жаль, — вздохнул Сяо Чжань. — Хорошая была девчонка… Пока не съехала, собственно.

— Может, кто-то среди твоих иллюминатов? — спросил Ибо. — Ты сможешь к ним попасть, если что? И взять с собой кого-то?

— Возможно, — задумался Сяо Чжань. — Но не думаю, что вас обоих. Да и прости, Юйлу, но у тебя на лице написано, что ты коп. Даже если бы ты работал продавцом плюшевых игрушек…

— Да знаю, — тот вздохнул. — Ну пусть Ибо идёт. Я буду где-то поблизости, заранее только скажите когда и где.

— Хорошо, — кивнул Сяо Чжань, спрыгивая со стола. — Я пойду, у меня ещё заказ висит. В отличие от вас, мне не платят за то, что я спасаю мир.

— Эй, я тебе плачу! — крикнул ему вслед Ибо.

— Крохи, жалкие крохи!.. — донеслось с лестницы, Сяо Чжань через плечо оглянулся и показал язык. — Не хватит даже кошку накормить!

— Платишь? — выгнул бровь Юйлу.

— Консультирующий, простите небеса, медиум. Ему нужна страховка охотника, раз уж всё равно лезет в самые неподходящие места.

После нескольких минут молчания Ибо не выдержал — поднялся на ноги, забрал со столика розы. Они были из магазина Мэй-Мэй, а та легко находила общий язык с цветами.

— Не могу, — пояснил он, — жалко, завянут.

Предыдущие три букета ещё были в порядке, стояли на столах внизу и один на чердаке, наполняя небольшой кабинет ярким запахом. Куда пихнуть четвёртый, чтобы он не мозолил Сяо Чжаню глаза, Ибо уже не знал. Не в лабораторию же ставить… Канифоль его точно убьёт. А Юйлу вряд ли понесёт цветы домой, скорее выбросит, едва отойдя квартал.

— Вы теперь вместе?

Вопрос отвлёк Ибо, он замер посреди комнаты, не донеся цветы до стола. Посмотрел в окно, там ярко светило мартовское солнце. Совсем скоро всё зацветёт, а в воздухе зазвучат сладкие запахи. Осенью Ибо думал, что ему бы стало легче, будь на дворе весна, когда он познакомился с Сяо Чжанем — но сейчас уже точно знал, что это бы не помогло. Он и сейчас влюбился бы без памяти.

— Нет, — ответил легко. — Не вместе.

— Я думал…

— Нет, — ещё твёрже сказал Ибо. — Нет. Он не бросает тебя из-за меня.

— Я… — Юйлу вздохнул. — Прости. Я на тебя злился.

— Не извиняйся передо мной, — пожал плечами Ибо, всё-таки продолжая свой путь к столу.

У них уже кончились вазы, так что букету предстояло стоять в трёхлитровой банке, любезно предоставленной тётушкой Ло. Ибо досыпал в воду немного подкормки, отрезал кончики, как учила Мэй-Мэй.

— Мне казалось, что у нас всё в порядке, — снова заговорил Юйлу. — Ругаемся из-за всей этой потусторонщины, но в порядке. А тут… я просто… не ожидал.

— Так бывает, — Ибо пожал плечами, устраивая цветы в воде. — Ты так говоришь, как будто это первый раз. Не сошлись характерами, не получилось чего-то стоящего. Наверняка же и сам так расставался.

— Да, но… — со стороны кресла раздался усталый вздох, краем глаза Ибо посмотрел на Юйлу.

Тот сидел сгорбившись, разом растеряв свою брутальность, казался потерянным. А внутри Ибо пело торжество, как он ни пытался задавить эту мелочную радость. Потому что пусть Сяо Чжань действительно расставался с Юйлу не ради Ибо, но всё же из-за него тоже. Если бы его не было, эти отношения могли бы прожить ещё, Сяо Чжань старался бы дольше сохранить их.

— Я сначала уговорил его взять перерыв, подождать, дать себе время всё обдумать, — снова вздохнул Юйлу. — Но он сразу сказал, что это глупость, он всё уже обдумал. Чжань-Чжань… если решил, то так и будет. Но позволил себя уговорить, я видел, что он мне уступает. Было больно.

Слова не находились, Ибо не знал, что сказать — они с Юйлу не слишком дружили, были скорее приятелями, невольно столкнувшимися из-за Сяо Чжаня, а потом и работы. Все эти признания казались неуместными, лишними. Юйлу выкладывал перед ним свои секреты, а Ибо был хоть и не главной, но всё же причиной их появления.

— Не стоит настаивать на таком, — покачал головой Ибо. — Невозможно склеить разбитое зеркало, оно никогда не будет таким, как раньше. Ваше уже разбилось, пытаясь его удержать, только изрежешь руки.

— Поэтично, — грустно усмехнулся Юйлу. — Я пойду. Не выбрасывай цветы, ладно? Девочка, которая их продаёт, милая.

— И мёртвая, — раздался с лестницы голос Сяо Чжаня.

— Мёртвая? — удивился Юйлу.

— Мертвее некуда, — подтвердил Ибо. — А цветы… Пусть стоят.

— Хорошо, — пробормотал Юйлу и вышел, махнув на прощание рукой.

Сяо Чжань подошёл ближе, отобрал банку с букетом и сунул на ближайший стол. Розы качнули красными бутонами, он не смотрел на них. Взял Ибо за руку, переплёл пальцы.

— Всё в порядке?

— Ага, — ответил Ибо и сжал руку крепче. — Теперь да.

Они всё ещё об этом не говорили. Они всё ещё не были вместе. Сяо Чжаню нужно было время, чтобы подумать, чтобы быть уверенным, и Ибо был готов его дать. Пока Сяо Чжань держал его за руку, касался невесомо плеча, приваливался к боку перед телевизором, Ибо мог дать ему время. Столько, сколько потребуется, чтобы решить, что они — они вместе — стоят того, чтобы попробовать.

Сверху заверещал Тяньшунь, что-то упало, Шэнь-Шэнь проматерился и чуть не съехал по лестнице. Он успел зацепиться за самый край перил и только так затормозил.

— Вы чего тут?

— Юйлу приходил, рассказал по мелочи, — Ибо поманил Сяо Чжаня за собой, взяв в руки банку с цветами.

— Опять розы? — вздохнул Шэнь-Шэнь. — Мне кажется, я уже весь ими пропах, Ли-мэй будет ревновать.

— Отнеси ей, — пожал плечами Сяо Чжань.

— Она не любит, — зевнул Шэнь-Шэнь и взъерошил волосы. — Устал как собака, а разобрал не больше трёх ритуалов. Дед у тебя, Ибо, — нечто. Ещё и пишет заковыристо, по полчаса думаю, какой там иероглиф. Сам бы его расшифровывал…

— Я понимаю его иероглифы, но вот что он ими пытается сказать, если не про физику, — извини.

В итоге розы Ибо унёс к себе, пристроил на обеденном столе, которым почти не пользовался. Он как раз думал почертить, когда заглянул Сяо Чжань.

— Хочешь есть?

— У тебя же заказ? — удивился Ибо.

— Я наврал, — легко признался Сяо Чжань. — Никакого заказа нет. Как и у всех нормальных людей в воскресенье, у меня выходной.

— Врун, — обозвал его Ибо. — Не хотел с ним говорить?

— Не хотел, — покачал головой Сяо Чжань. — Мы с ним ходим по кругу, я говорю, что всё кончено, а он — что нужно попробовать ещё раз. Однажды я сорвусь и потребую слезть наконец с дохлой лошади — она умерла и больше никуда не поскачет. Как не слышит…

— Он в тебя влюблён, — пояснил Ибо. — Если ты не понял.

— Я понял, но я-то в него — нет.

Ибо не стал спрашивать, влюблён ли Сяо Чжань в него самого. Знал, что для этого вопроса слишком рано. Пожалуй, это единственное, для чего и нужно было время: понять, влюблён ли он достаточно.

— Так что, хочешь есть?

— С тобой — всегда, — кивнул Ибо и преувеличенно поклонился.

— Отлично, значит, заказывай!

Радостный Сяо Чжань сунул Ибо в руки телефон и умчался к себе, наверняка ставить чайник и искать тот чай, который он хочет выпить именно сейчас. Выбирать Сяо Чжань ненавидел, признался, что всегда должен делать это на семейных обедах, обязательно вспоминая, кто что любит, а кому что нельзя. Поэтому сам он заказывал еду редко, обычно тыкая в первое попавшееся. Часто там оказывалось то, что он не любил, например баклажаны. Тогда он страдал и квасил еду или ел через силу, потому что ненавидел транжирить.

Ибо выбрал говядину по-сычуаньски — и Сяо Чжань, и Шэнь-Шэнь вполне могли ее есть, а себе, подумав, кисло-сладкую свинину, ткнув в дополнительную кинзу.

— Поставь рис! — крикнул он, проходя мимо приоткрытой двери в квартиру Сяо Чжаня.

— Я уже, — улыбнулся тот с дивана. — Сыграем?

Он помахал джойстиком, на телевизоре уже грузилась заставка бродилки, в которую они играли вдвоем, обнаружив её в недрах онлайн-магазина. Ибо перемахнул через спинку, плюхнулся на сиденье и чуть повернулся, улыбаясь уголком губ. Сяо Чжань ответил тем же, они устроились удобнее, так, чтобы ноги соприкасались — бедро к бедру. Хотя на диване было ещё много места.

Chapter Text

Руки мелко подрагивали, Ибо отёр их о джинсы и посмотрел на профессора Си. Тот ободряюще улыбнулся и кивнул в сторону рычажков манипулятора, которые до смешного напоминали киношный штурвал истребителя. Только были дурацкие — чёрные с красным шариком навершия. Ибо снова отёр руки, подышал и положил пальцы на рукоятку. В трёх метрах от них за тремя слоями гравиполей и толстым стеклом стоял полностью собранный акселератор.

Перед тем как доставить на него гамма-реактор, Ибо перепроверил всё снова. Все системы работали как надо, два контура охлаждения гоняли цитоплазму, проводящая система была цела, и керамическое покрытие внутри не имело сколов. Он даже полез в расчёты ещё раз убедиться, что подобрал правильные материалы и периметры компонентов. И считал бы снова всё заново, если бы его не остановил профессор Си.

— Студент Ван, всё в порядке, — он улыбнулся и сжал бы плечо, но призрачная природа не позволяла. — Давайте ставьте.

Уменьшенная версия гамма-реактора уже не была такой тяжёлой. Его делали на заказ на одном из закрытых заводов. Местный инженер звонил Ибо раз в несколько дней и с восторгом делился подробностями — им пришлось пересмотреть компоновку и слегка изменить привычную анатомию реактора, но задача не была невыполнимой. Ибо только понадеялся, что такой мощности будет достаточно для выдачи протонного луча нужной силы — по всем его расчётам выходило, что должно. Но всегда были погрешности и непредвиденные утечки… Руку пришлось вытирать снова.

— Давайте же, студент Ван, — подбодрил профессор Си.

Ибо снова посмотрел на акселератор. Им можно было гордиться по праву — гораздо более эргономичная форма, к тому же размеры, позволяющие без проблем перевозить его на мотоцикле. Шэнь-Шэнь умрёт от зависти, когда Ибо сможет забрать его домой… Снова вытерев руки, Ибо выдохнул, зажмурился и увереннее взялся за манипулятор. Сейчас сигнал от рычажков пойдёт на тонкую металлическую руку, пальцев на которой было значительно больше, чем на обычной ладони. Но им потребуется всего один — переключить акселератор в рабочее состояние, а потом нажать на кнопку прибора, имитирующего ружьё.

Вместо привычного ружья сейчас к акселератору была подключена целая гроздь приборов. Все они должны были контролировать показатели протонного ненаправленного поля, которое выдаст акселератор, и погасить его. На случай, если что-то пойдёт не так, были те самые три слоя гравизащиты. Но Ибо всё равно боялся.

Он осторожно переключил акселератор, подождал около пяти минут. Время текло так медленно, что они с профессором начали переминаться с ноги на ногу. Особенно комично выглядел профессор — зачем бы переминаться призраку. Когда положенный срок уже истек, а в центре Сианя всё ещё не прогремел взрыв, Ибо снова двинул манипулятор, нажимая на кнопку подачи протонного луча.

И всё случилось! Приборы начали переливаться лампочками, показывающими активность, а по монитору заскользили данные показателей. Ибо уставился на них, считывая зелёные строки — всё работало без перебоев, так, как было нужно. Он сглотнул и посмотрел на профессора Си. Тот парил прямо за плечом, с восторгом разглядывая цифры. Осторожным движением Ибо переключил имитатор ружья на полную мощность. Акселератор послушно выдал её, прибор, поглощавший излучение, жалобно пискнул. Ибо медленно, стараясь не подпрыгивать на одном месте, повёл рукой — сначала снизил мощность до минимума, а потом и вовсе отключил.

— Студент Ван! — радостно закричал профессор Си, от переизбытка чувств налившись нежным малиновым сиянием. — С вас статья! И патент! Нет, два! На генератор и на акселератор! И статьи две! Со всеми расчётами! Это же просто... достижение, которого не было со времён Спенглера!

Тут уж Ибо не выдержал и осел на стул, тяжело дыша. До Спенглера ему, конечно, было как до Луны — во-первых, он ничего не изобретал, а только усовершенствовал. А во-вторых, профессор Спенглер собрал первые акселераторы на собственной коленке, на свой страх и риск установив опытные образцы гамма-реакторов! Но похвала всё равно была приятна. Ибо не сомневался в себе, но знал, что в расчёты могла закрасться ошибка, или он мог не учесть всего — это было нормально, наука состояла из проб и ошибок гораздо больше, чем…

Его мысли прервал звонок телефона. Разглядев имя на экране, Ибо заулыбался, вопросительно поднял брови в сторону профессора. Тот только отмахнулся, позволяя ответить.

— Чжань-гэ?

— Судя по тому, что я пью кофе в центре, он уцелел, — со смехом в голосе сказал Сяо Чжань безо всякого приветствия. — Ты молодец?

— Очень молодец! — обрадовался Ибо. — Ты не представляешь! Я себе придумал грязный взрыв — кстати, почему ты в центре, вдруг бы?.. А, ладно! Вчера только привезли гамма-реактор, я сомневался, что порты подойдут, но всё обошлось! И протонное поле он выдал что надо! Довели до максимума! И хладагент из эктоплазмы вышел…

— Всё, всё, — уже в открытую засмеялся Сяо Чжань. — Хватит, я не понимаю как минимум каждое третье слово! Ты молодец, это главное.

— Да.

Ибо расплылся в улыбке, разглядывая профессора, сосредоточенно перепроверяющего показатели. От ожидаемых отклонения если и были, то некритичные — иначе программа подсветила бы их красным.

— Бо-ди, — посерьёзнел Сяо Чжань. — Приедешь?

— Что случилось?

Тут же насторожившись, Ибо выпрямился на стуле, на котором растёкся совсем уж амёбой. После такого выброса адреналина его слегка потряхивало, а есть хотелось нестерпимо. Но Сяо Чжань никогда до этого не дёргал его среди рабочего дня, тем более зная, что он в лаборатории.

— Не знаю, — признался тот. — Просто… Сейчас будет очень долгая предыстория, готовься.

— Ладно.

Пока Сяо Чжань собирался с мыслями, Ибо поднялся на чуть дрожащие ноги — надо же, он так на выездах не пугался. Нужно было распечатать данные, чтобы просмотреть их дома. В конце концов, ему бы не помешала статья. Да и патент он уже почти подготовил, не хватало только результатов эксперимента.

— У моего коллеги Чжан Лю есть девушка, — начал Сяо Чжань. — Как её зовут, я забыл, но суть в том, что у неё есть подруга. А у той парень… Я уже сам запутался, ты улавливаешь хоть что-то?

— Смутно, — признался Ибо, собирая бумаги в папку.

— В общем, этот парень работает в больнице…

— Опять в морг? — жалобно спросил Ибо. — Зомби? Почему это никогда не бывают мёртвые хомячки? Почему, Чжань-гэ?

— Отстань, — огрызнулся Сяо Чжань, но Ибо знал, что это не всерьёз. — И к тому же ни в какой не в морг. Он работает в педиатрии.

— В педиатрии? — удивился Ибо.

— Ага, в детской травме, — пояснил Сяо Чжань. — Ну, знаешь, детишки со сломанными неудачно ногами, ключицами, свалившиеся с качель и лестниц…

— Ага.

Добавлять про избитых родителями Ибо не стал, оно и так повисло в конце реплики Сяо Чжаня — не произнесённое, но подразумеваемое. Помолчав, они одновременно заговорили и замолчали снова.

— Давай ты, — сказал Ибо. — Досказывай.

— В общем, — тут Сяо Чжань замялся, — у них там что-то происходит. Не злое, просто странное. А там же дети, им страшно. И вот вся эта цепочка «парень-подруга-девушка-коллега», они как-то узнали, с кем я живу…

«Если бы ты жил со мной», — мрачно подумал Ибо. Потому что жил Сяо Чжань всё ещё сам с собой и немного с Тяньшунем, всё так же караулящим его у дверей. Но жаловаться Ибо не собирался, в конце концов, сам обещал не торопить.

— Они попросили посмотреть, — продолжил Сяо Чжань. — Я бы сам съездил, там скорее по части медиума работа-то. Но знаю, что ты откусишь мне голову.

— Выпорю, — сказал Ибо, и они рассмеялись.

Это уже стало дежурной шуткой, когда они говорили об эскападах Сяо Чжаня, связанных со сверхъестественным.

— Вот потому и звоню, — отсмеявшись, пояснил Сяо Чжань. — Съездим, Бо-ди?

— Прямо сейчас?

— Там приёмные часы, когда можно. И сам же говорил, не в темноте.

Ибо почесал в затылке, профессор поглядел на него, покачал головой и махнул рукой, не забыв постучать полупрозрачным пальцем по папке. Просияв, Ибо подхватил её, засовывая в сумку, поклонился на прощание и выскочил, так и не положив трубки:

— Я еду к нам, возьму Экту на всякий случай.

— Перепугаешь посетителей. Весь такой хмурый охотник за привидениями, — в голосе Сяо Чжаня слышалась улыбка. — Но да, без акселератора смысла нет, вдруг там что-то серьёзное… Когда уже твой мелкий будет у тебя?

Теперь слышалось что-то вроде мечтательности. Фыркнув, Ибо всё же попрощался с Сяо Чжанем, сунул трубку в ту же сумку и подхватил шлем, пристёгнутый к мотоциклу.

В офисе скучал Шэнь-Шэнь. Без Сяо Чжаня, с головой ушедшего в свои заказы, у них снова почти не было работы, а сейчас, в апреле, и муниципалитет ничего не подкидывал, слишком занятый приведением города в порядок перед майскими праздниками. Он встрепенулся, стоило Ибо начать проверять экипировку Экты.

— Дело?

— Да нет, Чжань-гэ просто попросил с ним сходить проверить, — отмахнулся Ибо. — Там никаких жертв не было, даже пакостей толком. Если что — наберу, на такси подъедешь. Лучше тут сиди, мало ли…

Под «мало ли» они последние недели подразумевали Деда. Он так больше и не отвечал, полиция тоже не могла им помочь — Дед въехал в страну и будто бы испарился. Ибо это беспокоило. Хоть Дед и сказал, что жив, но всё же… Это был Дед. Он воспитывал Ибо с пяти лет, заменил ему отца, которого сам Ибо почти не помнил. И теперь он пропал, явно ввязавшись во что-то опасное.

Больше всего угнетала беспомощность — сделать ничего было нельзя. Даже отследить его до какого-то города, района, местности. Ничего нельзя было сказать и о его занятиях. С Деда сталось бы внедриться в тайное общество этих апокалиптических придурков. Если быть честным, Ибо подозревал именно это — и Сяо Чжань соглашался, когда они обсуждали возможности.

От подозрений легче не становилось, пришлось только перестать пытаться связаться с Дедом через почту. Потому что каждое такое письмо могло вызвать подозрения. Ибо исправно слал вопросы в вичат, зная, что если он прекратит — на это тоже могут обратить внимание. Но вичат молчал, сообщения висели непросмотренными. Заведя привычку каждый день спрашивать у Деда, как дела, Ибо сам не заметил, как начал рассказывать ему по мелочи об их обычной жизни — про Плуто и Тяньшуня, про Шэнь-Шэня, занятого книгами, про Сяо Чжаня. Про Сяо Чжаня рассказывал чаще всего.

О том, как тот сидит, закусив костяшку пальца, раздумывая над проектом. Как заваривает чай под настроение, и что печали всегда соответствует хризантемовый. Как смеётся, закинув голову. Как смотрит из-под ресниц беззащитным взглядом человека, где-то потерявшего очки. Как улыбается, улыбается, улыбается...

Сяо Чжань улыбался часто, легко смеялся, а учитывая их совпадающее чувство юмора, он часто смеялся с Ибо. И тогда Ибо замечал всё — чуть выступающие более крупные, чем было бы идеально, резцы, родинку под губой, становившуюся будто бы ярче, и глаза, превращавшиеся в полумесяцы. Они тоже были неидеальными — один глаз щурился сильнее другого, но от обоих по щекам разбегались морщинки. Иногда Ибо лениво думал о том, каким станет лицо Сяо Чжаня в старости — лицом, помнящим тысячи улыбок.

Всё это он отправлял Деду, но чуть позже всегда удалял, смущённый. Вместо этого писал про расчёты и акселератор, про идею сделать совсем небольшой, размером с полицейский пистолет. Так и перемежались его рассказы и вопросы системным оповещением «сообщение удалено». За каждым из них прятался Сяо Чжань.

Сейчас Сяо Чжань ждал его на парковке, взволнованно раскачиваясь с пятки на носок. Он помахал рукой, как только заметил Экту, сейчас молчащую. Выбравшись из машины, Ибо распихал по карманам приборы, закинул на спину рюкзак акселератора.

— Пойдём?

Сяо Чжань кивнул, потянул за рукав комбинезона, торопясь попасть внутрь. Он отчего-то молчал, а Ибо решил не пытаться его разговорить. Иногда с Сяо Чжанем такое случалось — он замолкал. Сначала Ибо не замечал и не понимал, продолжал болтать, пока к губам не прижимался палец. Сяо Чжань шикал и оставался сидеть рядом молча. Сейчас он заговорил только в лифте:

— Я уже узнал, какой этаж, а тот парень нас ждёт.

Ибо кивнул, поглядывая на Сяо Чжаня, тот выглядел беззаботным, но что-то было в его беззаботности…

— Юйлу звонил?

— Да, — поморщился Сяо Чжань. — Вроде просто узнать, как дела, но…

На этот раз ничего не стал отвечать Ибо, только молча взял за руку, коротко сжав пальцы. Сяо Чжань пожал в ответ, но руку отнял мгновением позже — двери раскрылись, впуская нескольких медсестёр, окруживших одну из них. Весёлое щебетание заполнило лифт, они, кажется, даже не сразу заметили Ибо. Потом одна мельком оглянулась, округлила глаза и пихнула остальных. Они тут же уставились все вчетвером, отчего уши Ибо мгновенно налились краской. Он невольно отступил за спину Сяо Чжаня. Тот профессионально-холодно улыбнулся — Ибо видел его отражение в зеркальной стенке лифта — коротко кивнул девушкам, те ошарашенно закивали в ответ.

Кажется, одна из них уже была готова заговорить, но двери разъехались, и Сяо Чжань потянул Ибо за собой. Перед глазами мелькнула табличка «Детская травматология», дверь легко поддалась. В коридоре было шумно. Кажется, никого из бегающих с гиканьем детей никакие травмы ничему не научили. Родители с умилением следили за чадами, только одна женщина отчитывала понурого мальчишку на костылях и с гипсом.

— Здравствуйте!

К ним уже спешил медбрат, одетый в костюм с мультяшным тигром из Винни Пуха. Из-за его приветствия на них обратили внимание. Дети комично застыли с открытыми ртами, Ибо мгновенно пожалел — если бы тут был Шэнь-Шэнь, он смог бы отвлечь их на себя. А у Ибо это получалось плохо, он, с одной стороны, робел среди стольких новых людей, а с другой — был совершенно не в силах отказать детям. Он снова отшатнулся за спину Сяо Чжаня, тот понимающе ухмыльнулся и вышел вперёд, прикрывая.

— Здравствуйте! — ещё раз поздоровался медбрат. — Зовите меня брат Лу, это я вас позвал.

— Здравствуйте, — кивнул Сяо Чжань, Ибо кивнул тоже, но молча. — Мы только осмотреться, если что-то обнаружим, то понадобится его напарник.

— А вы?.. — удивился брат Лу.

— Я только медиум, что вы, — замахал руками Сяо Чжань. — Все эти их сложные приборы мне неподвластны. Я вообще дизайнер, работаю с Чжан Лю, просто есть небольшие способности.

На самом деле, он преуменьшал. Загнав Сяо Чжаня в угол, Ибо мучил его тестами почти пять часов, а когда тот вымотался, потащил уже на настоящую проверку. Протокол был дурацкий, но ничего не поделать — максимум медиумы показывали в состоянии близком к трансу, а легче всего его было достичь, вымотавшись в глупых тестах. Сяо Чжань показал примерно семь пунктов из десяти, что было близко к уровню профессиональных медиумов. Он только удивленно моргнул, но спорить не стал, хотя и казался недостаточно убеждённым.

— Здесь, — брат Лу остановился у одной из палат. — Мы стараемся в неё никого не селить, но некоторые дети всё равно сюда приходят. А иногда и самовольно перебираются, особенно если соседи шумные.

Ибо огляделся по сторонам. Счётчик показывал четвёрку — тут явно что-то было, пусть и не опасное в прямом смысле слова. Но при желании привидение четвёртого класса вполне способно было хоть и по мелочи, но напакостить.

— Ну что? — заволновался брат Лу.

— Призрак тут и правда есть, — кивнул головой Ибо, произнося первые свои слова с момента, как они зашли. — Но нужно немного времени, чтобы понять, какой именно.

— Не нужно, — покачал головой Сяо Чжань. — Выйдете, брат Лу? Пожалуйста.

Тот удивлённо вскинул брови, но согласился, оглянулся только уже в проёме двери. Сяо Чжань осторожно прикрыл дверь, убедился, что в комнате никого не осталось, кроме них с Ибо. Даже заглянул под кровати.

— Выходи, — он позвал. — Не бойся, этот гэгэ тебе ничего не сделает.

— А он? — неожиданно пискнуло со стороны угловой кровати.

— Ни один из нас, — заверил Сяо Чжань.

На кровати материализовался мальчишка, затянутый в гипсовый корсет, который проступал под тонкой тканью футболки грубыми краями. Ибо моргнул — мальчишку едва удавалось разглядеть, такой он был прозрачный. И правда не выше четвёртого уровня, едва-едва способный к тому, чтобы показаться им на глаза.

— Привет, — поздоровался Сяо Чжань и глянул на Ибо, тут же переведя глаза на мальчишку.

— Привет, — понял его пантомиму Ибо и подошёл ближе. — Меня зовут Ибо. А это Чжань-гэ.

— Чжань-гэ? — мальчишка округлил губы. — Как «война»?

— Ага, — согласился Сяо Чжань, садясь на соседнюю кровать и утягивая Ибо за собой. — А тебя как зовут?

— По-девчачьи, — буркнул мальчишка. — Бабушка хотела внучку. А родился я. Так что я Мэйтао.

— Нормальное имя, — покачал головой Ибо. — Все любят персики.

Мэйтао глянул недоверчиво, но, не найдя на лице Ибо издёвки, заулыбался. Двух передних зубов не было, торчали только следующие за ними резцы и неожиданно крупные клычки. Наверное, выпали самыми первыми.

— Почему ты здесь оказался? — спросил Ибо и тут же получил в бок от Сяо Чжаня.

— Из окна упал, — грустно сказал Мэйтао, кажется, даже не заметив их возни. — Очень неудачно. Так врачи сказали, когда бабушка приходила… Она давно не приходит, не знаете, что с ней?

Ибо не знал, что сказать. Мальчишка, кажется, даже не понял, что умер, что бабушке больше незачем к нему приходить. Сяо Чжань тоже молчал, разглядывая свои ладони. Мэйтао переводил ожидающий взгляд между их лицами.

— Ты… — начал Ибо, — знаешь, что такое смерть?

— Ага, — кивнул мальчик. — Дедушка долго лежал, а потом ушёл на небеса.

— Иногда, — осторожно продолжил Ибо, — люди не совсем уходят. Они остаются здесь, но почти никто их не видит.

— Как я? — поднял глаза Мэйтао. — Гэгэ, я знаю, что умер. Я теперь через стены умею проходить! Круто, правда?

— Круто, — подтвердил Ибо.

Они помолчали, Мэйтао теребил край своей полупрозрачной футболки. Сяо Чжань смотрел на него с состраданием, оно читалось в чуть искривлённых бровях и поджатых губах. Тихо тронув его колено, Ибо добился грустной улыбки.

— Просто бабушка часто приходила, — тяжело вздохнул Мэйтао. — Уже после того, как я умер. Она знала, что я такой. Она, ну, как ты.

Он ткнул пальцем в Сяо Чжаня. Они переглянулись. Если бабушка была медиумом, то могла подпитывать мальчика, оттого он и набрал достаточно силы, чтобы хоть иногда становиться видимым. И если она знала… то почему перестала приходить?

— Я позвоню Юйлу, — сказал Ибо. — Мэйтао, а как зовут бабушку? И твоя фамилия?

— Бабушка Лю Мэйюй, — без запинки ответил мальчик. — А моя фамилия Го.

Юйлу ответил быстро, он, к удаче Ибо, был как раз за компьютером и подтвердил все подозрения. Бабушка Мэйтао умерла несколько месяцев назад — спокойно скончалась во сне, не успев, конечно, попрощаться с призрачным внуком.

Мэйтао выслушал спокойно, но потом всё равно расплакался. Не смог удержаться, хотя и было видно, что старался. Сяо Чжань утешал его, пока Ибо лихорадочно написывал Шэнь-Шэню. Сам бы он ни за что не смог провести ритуал, но если будет точная инструкция, то справится Сяо Чжань.

— Хочешь пойти к ним? — спросил Ибо. — К бабушке и дедушке?

— А можно? — размазывая по лицу эктоплазматические слёзы, спросил Мэйтао. — Я ведь не знаю, почему остался. И как уйти, не знаю.

Он сидел на коленях Сяо Чжаня, безнадёжно пачкая тому свитер, но никто ничего не говорил — лишь бы мальчишке стало полегче. Было видно, как бледнеет Сяо Чжань, слишком щедро и неумело делясь силами с призраком. Он покачал головой, поймав взгляд — останавливаться не собирался. Досадливо цыкнув, Ибо показал фотографию магического поля.

— Чжань-гэ сможет тебя отправить, — Ибо осуждающе глянул на Сяо Чжаня, — если прекратит тратить столько сил.

Тот немедленно прекратил, замер с широко распахнутыми глазами. Мэйтао кивнул раз, другой, прижался крепче, насколько позволяла его призрачность. Ибо раздобыл в одном из карманов нетронутый мелок — он им почти никогда не пользовался, не умея проводить ритуалы. Сяо Чжань, которому через руку в телефон заглядывал Мэйтао, читал описание ритуала. Там не было ничего сложного, только напитать своей силой контур, когда привидение будет в его ключевом знаке. Ибо как раз старательно выводил его.

Стоило закончить, как нетерпеливый Мэйтао уже сидел в центре, подобрав под себя ноги. Сяо Чжань оглянулся и тронул белую линию внешнего круга. Для Ибо ничего не случилось — Сяо Чжань сидел на коленях у рисунка, медленно водил рукой вдоль меловой полоски. Только вот краски постепенно стекали с его лица, а Мэйтао таял. Через пару минут всё кончилось — Сяо Чжань, тяжело дыша, опустился назад, сев на пятки. В круге больше никого не было, он вообще как-то побледнел, будто затёрся.

— Вот и всё, — шепнул Ибо, садясь рядом, обнял Сяо Чжаня за плечи. — Ты как?

— Грустно, — слабо ответил Сяо Чжань. — И очень устал. Хочется сладкого.

— Лучше мяса, — посоветовал Ибо.

— Тогда сладкого мяса.

Они тихо рассмеялись. В дверь палаты постучались, и Ибо пошёл открывать. Брат Лу посмотрел на Сяо Чжаня, нетвёрдо стоявшего на ногах, на рисунок, раскинувшийся между сдвинутыми с мест кроватями.

— Просто дизайнер, да?

— Просто дизайнер, — усмехнулся Ибо и помог Сяо Чжаню выйти.

Того слегка пошатывало от усталости — опыта не хватало, скорее всего, он отдал гораздо больше сил, чем было нужно. Уже в Экте, устроившись на пассажирском сиденье, Сяо Чжань тихо попросил:

— Останешься сегодня со мной? Просто так?

— Конечно. Если тебе нужно.

Сяо Чжань кивнул и прижался виском к подголовнику, глядя на Ибо. Под его взглядом было неуютно, хотелось передёрнуть плечами и попросить прекратить так смотреть. Или попросить смотреть так всегда, чтобы не отводил взгляда.

Chapter Text

— Поедешь со мной?

Сяо Чжань спросил это как бы между делом, когда пришёл к Ибо в мастерскую, где тот перебирал счётчик, начавший выдавать какую-то чушь. Долго болтал о чём-то отвлечённом: о погоде, о магазинчике, недавно открывшемся неподалёку. А потом спросил, будто вылил ушат холодной воды или бросил в руки горячую картофелину, только что извлечённую из костра.

— К тебе?

— Ага, — улыбнулся Сяо Чжань, явно делая вид, что ему неважен ответ. — Я рассказывал о тебе бабушке, и о том, что тебе нечем заняться на выходных…

В принципе, Ибо было чем заняться: счётчик он только разобрал и ещё не успел понять, в чём там дело, да и стоило снова прозвонить конкурентов, вызнавая о странностях. Юйлу делился информацией неохотно, а вот охотники были не прочь обсудить происходящее. Но Сяо Чжань смотрел в окно, болтал ногой, усевшись на столе, и заламывал пальцы, как делал только в большом волнении.

Конечно, Ибо согласился. И теперь стоял перед особняком. То есть действительно особняком. Дом был старым, не меньше ста лет, выстроенным в модном тогда европейском стиле. Он будто бы перенёсся в Сычуань откуда-нибудь из Шанхая. Удивлённо хлопая глазами, Ибо смог только выдавить:

— А?

Сяо Чжань ничего не ответил, только потянул за руку, ведя к двери. Там он не достал ключ, не толкнул дверь сам — стукнул несколько раз по полотну (настоящее дерево, Ибо мог поклясться) кольцом, которое в зубах держала уродливая демоническая голова.

— У нас… — он замялся, — дворецкий.

— Дворецкий, — эхом повторил Ибо.

С той стороны двери раздалось какое-то шуршание, затем звук отворяемого засова (засова!), но почему-то ниже того уровня, на котором его можно было ожидать. Сначала, когда дверь открылась, Ибо никого не увидел, только тёмный холл, который пересекали косые квадраты света, проникавшего через окна. Только через секунду он сообразил посмотреть вниз, где стоял чопорный карлик в тёмном ханьфу. Пока Ибо переваривал эту встречу, Сяо Чжань уже склонился к карлику с объятиями, а тот заговорил неожиданно звучным и весёлым басом:

— Чжань-эр! Это ты! Мы ждали тебя позже!

— Удалось достать билеты на самый ранний поезд! Кто-то, наверное, неожиданно отказался…

— Что ж ты не сказал? Этот лентяй Абей съездил бы за тобой! — карлик отпустил Сяо Чжаня из объятий и посмотрел подозрительно на Ибо. — И с тобой господин?..

— Ван, — опешив, уронил Ибо. — То есть я не господин, я просто Ван Ибо.

— Вы можете называть меня Цзян Балу, — поклонился карлик, оказавшийся Цзян Балу. — Прошу, входите. Вещи можете оставить здесь, их отнесут в ваши покои.

— Покои? — слабо спросил Ибо, дёргая Сяо Чжаня за рукав. — Какие покои?..

— Твои, — засмеялся тот. — Всё в порядке, это рядом со мной.

— С твоими покоями? — жалобно простонал Ибо. — У тебя в покоях есть диван? Могу я поспать там? Какие мне покои? Что я в них буду делать? Покоиться?

— Нет, это здесь могу делать только я.

— Бабушка! — воскликнул Сяо Чжань и кинулся обнимать неожиданно высокую призрачную фигуру. — Ты выглядишь лучше! Не такая прозрачная, как в прошлый раз.

— Спасибо, — она церемонно склонила голову и ущипнула Сяо Чжаня за щёку. — Ты умеешь делать комплименты, как никто другой, Чжань-эр. Все кругом твердят, что я ни капли не постарела. Было бы странно, если б вышло. Я всё же мертва.

И они вдвоём покосились на Ибо. Он мог побиться об заклад — с ехидством и ожиданием реакции. Но поспешил их разочаровать:

— Доброе утро. Вы очень похожи с Чжань-гэ.

— Представь нас, давай.

— Бабушка, это Ван Ибо, — потянув Ибо ближе, проговорил Сяо Чжань. — Мы живём вместе. Бо-ди, это моя бабушка, госпожа Цзян Фэй.

— Очень приятно, — Ибо кивнул и крепче сжал лямку сумки, но потом не выдержал и свистящим шёпотом спросил: — Так что с покоями? Можно мне к тебе? На диван? На коврик? Только не надо мне покои, пожалуйста!

— А он хорошо держится… — задумчиво протянул забытый Ибо Цзян Балу (они тоже родственники?).

— Ты можешь поспать…

Сяо Чжань не успел закончить, как его чуть не снесло с ног. На нём повисли две совершенно одинаковые девчонки лет десяти. В их волосах Ибо разглядел шпильки, кончавшиеся изящными серебряными черепами. Понимать что-либо больше Ибо отказывался.

— Чжань-Чжань! — закричали они хором. — Ты вернулся, Чжань-Чжань! Ты сходишь с нами на кладбище? Нас не пускают одних, а мы хотим гробовых гвоздей!

Каким-то образом им действительно удавалось говорить хором. А потом до Ибо дошло.

— Каких гвоздей?..

— Гробовых! — также хором ответили близняшки. — Ой! А ты кто?

— Это мой друг, — вставил Сяо Чжань, медленно отступая к лестнице. Его бабушка уже куда-то скрылась, а Цзян Балу толкал перед собой тележку с сумкой, неодобрительно глядя на то, как Ибо судорожно сжимал свою.

— Друг-друг? — спросили девочки и чуть повернулись, запрокинув головы. — Или как в прошлый раз? Который сбежал, когда дядюшка достал мозги?

— Как в прошлый раз, — зардевшись, сказал Сяо Чжань, и уши Ибо немедленно раскалились.

— А не сбежит? — с сомнением протянули близняшки. — Выглядит хилым!

— Не сбегу, — отрезал Ибо. — И не такое видали.

— Ага? — глаза девочек загорелись восторгом. — Мы Юй-эр!

— Обе?

Ибо даже остановился от удивления, в голени тут же врезался край тележки. Цзян Балу чопорно уронил извинения, а через секунду Сяо Чжаню на голову спикировал огромный ворон. То есть это в первое мгновение показалось, что на голову, но ворон сел на плечо, ласково щипнул за ухо и замогильным тоном уронил:

— Невермор.

— Обе! — синхронно кивнули близняшки Юй. — Мы в детстве так часто менялись именем, что забыли, кто из нас кто! Так что решили, что мы обе — Юй.

— А сейчас не детство? — ехидно спросил Сяо Чжань.

Ворон снова проорал «невермор» и щипнул за ухо, Сяо Чжань погладил ему грудку и пощекотал под горлом.

— Мы взрослые! А ты плохой, Чжань-Чжань!

И унеслись куда-то в полумрак холла, там хлопнула дверь. Ибо посмотрел на ворона, карлика и Сяо Чжаня по очереди. Ворон прокричал снова.

— Это я развлекалась, — неведомо откуда вынырнула призрачная Цзян Фэй. — Показать мозги?

— Ваши? — задушенно спросил Ибо.

— Почему же мои? — удивилась она. — Общие. Это коллекция.

Ворон прокричал, тележка снова пихнула Ибо в ноги, и тут он не выдержал. Захохотал, как в припадке, даже ворон всполошился и навернул по холлу круг, во всё своё воронье горло каркая «невермор».

— А он точно ничего, — уронил Цзан Балу. — А смех-то какой…

— Просто… — прорыдал через смешки Ибо, опираясь на плечо Сяо Чжаня, — я представил тут… Юйлу… Это был бы фурор!

Сяо Чжань улыбнулся и развёл руками, Цзян Фэй одобрительно оглядела обоих, кивнула каким-то своим мыслям и пролилась на пол эктоплазмой. Ибо ржал всё громче, ворон орал «невермор».

Покои оказались, без шуток, покоями. Ибо разглядывал ламбрекены тяжёлых портьер, пока Сяо Чжань, небрежно бросив на диван джинсовку, в которой приехал, ушёл в следующую дверь. Диван упирался в пушистый ковёр львиными лапами в каких-то декоративных завитках, был обит красным, мать его, бархатом, а сверху осталась лежать простая, чуть помятая в дороге джинсовка.

— Балу, брось сумки где-нибудь, мы разберём!

Сяо Чжань крикнул это, высовываясь из следующей комнаты. Чопорный карлик как раз оставил сумки у дивана, выровняв их едва не по линейке. Они с Ибо чуть не встретились руками над джинсовкой, но Цзян Балу отступил первым, позволив её поднять.

— Я повешу, — почему-то будто оправдываясь, сказал Ибо. — Он всегда так.

— Уж я знаю, молодой человек, — ответил Цзян Балу, но в тоне не было слышно холодности. — Лучше давайте отнесу в прачечную, да и свою снимайте.

— Л-ладно.

«В прачечную!» — подумал Ибо.

— Иди сюда!

Дальше оказалась спальня, где вместо кровати, Ибо готов поклясться, стояло целое спальное поле. На нём можно было устроить небольшой турнир, даже, возможно, конный.

— Ты тут не теряешься? — махнув в сторону постели, спросил Ибо.

— Иногда, — залился смехом Сяо Чжань. — К такому привыкаешь, знаешь ли.

— Ты не говорил, что у вас, блядь, замок! — негодующе Ибо тыкнул Сяо Чжаня в бок. — Покои! Дворецкий! Прачечная!

— У нас и конюшни есть, — захихикал Сяо Чжань. — И гараж с коллекцией машин, начиная с двадцатых годов.

— Ненавижу тебя, — вздохнул Ибо. — Как вы… Коммунисты же?..

— Повезло, — пожал плечами Сяо Чжань. — Дед никогда не говорил, каким именно образом.

Вряд ли Ибо решился бы расспрашивать такого деда. У которого была мёртвая жена как минимум, как максимум — долбаные конюшни! Сяо Чжань поманил его дальше, взял за руку, заводя в ванную, где можно было играть в теннис. И кажется, даже не настольный. В бадминтон так точно. Ванна, конечно, тоже была на львиных лапах.

— Начинать опасаться за свою жизнь?

— Почему? — легко спросил Сяо Чжань, моя руки.

— Тут везде львиные ноги, — указал Ибо. — А я тоже в какой-то степени лев.

— На твоём месте я бы боялся за мозги, — очень серьёзно сказал Сяо Чжань и, глядя на вытянувшееся лицо Ибо, беззастенчиво заржал.

— Или за душевное равновесие, — философски протянул Ибо своему отражению.

Рама была золочённая и вся состояла из резных летучих мышей. Да и вообще форма была, мягко говоря, готическая. «Что ж, — подумал Ибо. — Мозги так мозги».

Мозги ему показали прямо перед ужином. Взволнованный и немного дёрганый мужчина — Цзян Люяо, — оказавшийся дядей Сяо Чжаня по матери, с гордостью демонстрировал банки с консервированными мозгами всех мастей и сбивчиво, слегка заикаясь, рассказывая про их обладателей.

— А вот это прекрасный образец Pongo pygmaeus , — перед лицом Ибо потрясли банкой. — Я был счастлив его достать! Консервация середины прошлого века!

— Дядя, отпустите нас есть, — попросил Сяо Чжань, поглаживающий ворона. — Никуда ваши мозги не убегут.

Ворон согласно покивал, прокричал «невермор» и перебрался с одного плеча Сяо Чжаня к другому. Он оказался достаточно близко к Ибо, чтобы ущипнуть того за футболку. Прикосновение было не нежным, но осторожным — ворон явно знал, что может навредить своим клювом.

— Папа! — закричали близняшки Юй и кинулись куда-то в коридор.

— О, дядя Лоу тоже тут? — улыбнулся Сяо Чжань.

— Тут, — кивнул Цзян Люяо, — вчера прибыл, как раз после последних своих похорон.

— Его похорон?..

— Он развлекается рекламными кампаниями, — шёпотом пояснил Сяо Чжань. — Только актёров не нанимает на роль покойников, сам их играет. В нём умер актёр!

И захихикал гаденько. Ибо мстительно наступил ему на ногу. Чего он не ожидал, так это что в комнату войдёт великан. Дядюшка Лоу — он так и представился: «просто дядюшка Лоу», — был не меньше двух метров ростом. Рядом с ним семенил Цзян Балу, перекинув через руку белое полотенце.

— Где мама? — прогудел дядюшка Лоу.

— Невермор, — хором ответили ворон и появившаяся из стены Цзян Фэй. — Сколько можно ждать, мы уже изнываем от голоду.

— Особенно ты, маман, — расплылся в улыбке Цзян Люяо.

— Особенно я! — она потусторонне замерцала. — Чжань-Чжань привёл очень аппетитного смертного.

— Я умею обращаться с акселератором, — предупредил на всякий случай Ибо, пропуская Сяо Чжаня перед собой на входе в столовую. Не то чтобы он хотел быть галантным, просто боялся, что встретит там что-то, к чему не был готов.

Готов он не был.

За столом уже сидели три женщины, они увлечённо играли в карты, почему-то используя для этого Таро. Ни о каких предсказаниях речи не шло, больше всего игра напоминала покер.

— У меня рука смерти! — вскричала одна, демонстрируя несколько одинаковых карт. Ибо понятия не имел, есть ли их столько в Таро, но почему-то подозревал, что нет. — С вас по двадцатке!

— Сестрица Мао, — протянула вторая, закатывая глаза. — Тебе нельзя играть в карты. Ты спёрла всю удачу у сына, поэтому он проигрывает даже в шоушилин.

Её обвиняющий палец сначала ткнул подругу в плечо, а потом указал на Сяо Чжаня. Ибо внимательнее пригляделся к довольной победительнице — она и правда была очень похожа на Сяо Чжаня. Ему достались её глаза и аккуратный нос.

— Мама, — подошедший Сяо Чжань крепко обнял женщину, отмахиваясь от дыма сигары, которой пыхала третья. — Привет.

— Привет, сынок, — она немедленно сунула ему сорок юаней. — Смотри, мама выиграла тебе немного наличности. Хватит напиться с другом?

— Нет, но мы постараемся, — серьёзно ответил он, и женщина рассмеялась. Смех у Сяо Чжаня тоже был её, только ниже, соответствующий тембру.

— Честный мальчик, — она взъерошила волосы Сяо Чжаня и поманила Ибо: — Подойди. Меня зовут Цзян Мао.

— Добрый вечер, — он чуть склонился. Внутри странно трепетало, он никогда прежде не знакомился с чьими-то родителями. — Ван Ибо.

— Красавчик, — пыхнула сигарой соседка Цзян Мао. — Я жена этого нервного с мозгами, Цзю Бай.

— А я мать сорок, — вздохнула третья. — Сы Янь.

— Очень приятно, — покивал Ибо.

— Невермор! — внёс свою лепту ворон и неожиданно перебрался на плечо Ибо, вцепившись в него когтями.

Птица не выглядела такой тяжёлой, как оказалась, а когти сжимались крепко, видимо, ворон не совсем привык к незнакомым плечам.

— Ого, — со своего места во главе стола сказала Цзян Фэй, мерцая светом лампы, висевшей позади неё. — Он никогда так не делал.

— Невермор! — заорал ворон, нагадил Ибо на спину и взлетел, сильно оттолкнувшись.

— Признал своим! — захохотал гулко дядюшка Лоу.

— Подавайте еду! — повелительно махнула рукой Цзян Фэй. — И принесите Ван Ибо свежую футболку.

Кому она это сказала, Ибо не понял, почувствовал только, как обдало холодом, а по спине скатились мурашки. Через несколько секунд ему в руки упала чистая футболка — его собственная, которую он оставлял в так и не разобранной сумке. Ему позволили выйти и сменить одежду, но дядюшка Лоу уже через секунду затащил его обратно и сунул в руку кубок (кубок!) с прозрачным вином.

— Пей!

Ибо послушно выпил, чуть задохнулся и протянул пустой кубок обратно. Вокруг воцарилось молчание.

— Когда отрубится? — деловито спросила Цзю Бай. — Нам нужны свеженькие мозги!

— Чур мне ножки! — потёрла руками Сы Янь. — Выглядят аппетитными.

— Хватит, — устало попросил Сяо Чжань, протягивая руку. — Иди сюда, ничего с тобой не будет.

— Я знаю, — сказал Ибо, уже чувствуя, как наливаются жаром щёки и уши. — Ты не дал бы меня в обиду. Чжань-гэ не такой!

— А какой? — хором спросили близняшки Юй, глядя на него искренними и круглыми глазами.

Ибо хотел соврать, сказать, что Сяо Чжань самый ужасный человек на земле, храпит ночами (хотя Ибо толком и не знал, единственную совместную ночь они пролежали в обнимку, глядя какую-то дораму, из которой он не мог вспомнить ни кадра) и разбрасывает всюду свои вещи (и это даже было бы правдой!). Но почему-то не стал, улыбнулся только, посмотрев на отвернувшегося Сяо Чжаня.

— Самый лучший, — можно было вечность смотреть, как Сяо Чжань начинал краснеть. Сначала румянец зацвёл у самой мочки, а потом, с каждым словом продолжавшего Ибо, расплылся на всю щёку. — Самый красивый, самый добрый. Он пожалел даже полоумного призрачного сталкера, укравшего у него трусы. А я предлагал засунуть его в хранилище.

— Так ты правда охотник? — подала голос Цзян Фэй, глядя на него остро.

— Да, — пожал плечами Ибо. — И дед мой охотник, и отец был. А мама была учёной, но тоже изучала призраков.

— Тебе не должны нравиться такие, как я, — продолжила Цзян Фэй в установившейся в зале тишине.

— Почему? — удивился Ибо. — Мне не нравятся те привидения, которые вредят людям. Демоны, чудовища, другие сущности. Но почему мне должны не нравится вы? Или вы напустите мне в постель эктоплазмы? Так и с этим я уже смирился, через день всплываю.

— Фи, зачем же так топорно работать, — скривилась Цзян Фэй. — Я ведь могу громыхать цепями и выть у тебя в изголовье.

— Что ж, — ухмыльнулся Ибо, ободренный прикосновением к колену, Сяо Чжань смотрел хитро. — Тогда постарайтесь не разбудить Чжань-гэ.

— Всё-таки хорош, — пробормотал себе под нос остановившийся в дверях Цзян Балу. — Кушать подано!

Блюда вплыли в столовую по воздуху, вместе с ними по спине Ибо проползли мурашки. Сяо Чжань прекратил ощупывать коленку, погладил по бедру и, напоследок ущипнув, взялся за приборы. Набор был впечатляющим — кажется, тут собрали все европейские и китайские вариации, а сверху досыпали чего-то совсем незнакомого. Ибо решил ограничиться ложкой — в конце концов, он дикарь, безо всякого там поместья.

— Они хотят меня убить, — прохрипел Ибо, заваливаясь на кровать.

— Ты сам столько сожрал, — поправил его Сяо Чжань, скидывая кардиган.

— Они приготовили столько вкусного, — заныл Ибо. — И много неострого.

— Сам виноват, — пожал плечами Сяо Чжань. — Зачем было пытаться попробовать всё?

— Вкусно.

— Теперь тебе больно.

— Но вкусно.

Сяо Чжань не ответил, только вздохнул и скрылся в ванной. Обед растянулся до самого вечера — кто ж знал, что семейство Цзян, как они себя называли, предпочитает развлекаться, не отходя далеко от стола. Вина Ибо больше не пил, едва отойдя от первого кубка. Оно нагнало его где-то к середине дня, когда все уже пили чай. Коварное оказалось вино… Или не вино, кто ж разберёт.

Сейчас Ибо пережравшим морским котиком лежал среди складок ужасно мягкого покрывала. Глаза закрывались — видимо, потому, что натянулся живот. Или это всё еда… Но спать было ещё слишком рано, время едва подобралось к восьми. Он порылся в телефоне, убедился, что Шэнь-Шэнь, оставленный на хозяйстве, справляется.

А потом Сяо Чжань вышел из ванной в шёлковом халате. Такого предательства Ибо пережить уже не мог, потому завыл и завернулся в покрывало с головой.

— В ванную иди, — пнул его Сяо Чжань. — Помойся.

— Не буду, — ответил горестно Ибо. — Зачем мне мыться? Я всё равно сейчас сгорю.

— Чего?

— Ты себя в шелках вообще видел? — Ибо сел, замотанный в покрывало, как очень несчастная гусеница. — В шелках! Ты!

— Иди в задницу, — развеселился Сяо Чжань. — Чего тебе шелка не дают покоя? Тебе там такой же висит. Иди да завернись.

Горестно стеная, Ибо выбрался из своего кокона и ушёл, прихватив чистые трусы. В ванной пахло свежестью каких-то трав, было душновато после принятого Сяо Чжанем душа, а ещё у зеркала трепетал призрак. Слава небесам, это не была бабушка Сяо Чжаня, а то Ибо бы этого не пережил — осознал он чужое присутствие уже без трусов.

— Ты кто? — глупо спросил он, прикрываясь руками.

Призрак затрепетал, обернулся давешним вороном.

— Ну ни хрена себе.

— Невермор, — подтвердил ворон, удобнее устраиваясь на жёрдочке для полотенец.

— Ты на меня насрал, — обвинительно ткнул пальцем Ибо и шагнул под струи душа.

— Невермор, — покладисто согласился ворон.

Слив был прямо в полу, а рядом матово темнело окно. Ибо с фырканьем сунул лицо под струи воды, расслышав, как ворон переступил когтями по жёрдочке. После поездки и целого дня потрясений душ был отличным. Наплескавшись там едва не с полчаса, Ибо выполз в спальню, мстительно натянув шёлковый халат. Ему достался зелёный, а Сяо Чжаню красный, как будто местные горничные (призрачные, блядь, горничные!) откуда-то знали их любимые цвета.

— Блядь, — раздалось страдальческое с кровати. — Я понял про шелка.

— То-то же, — расхохотался Ибо. — Там ворон ваш.

— Да улетел уже, наверное, — махнул рукой Сяо Чжань. — Ты ему понравился. В последний раз ему так только дед нравился.

— У вас дед в семью вошёл?

— Ага, — зевнул Сяо Чжань. — Поиграем? Или почитаем? Я бы почитал, у меня тут книжка последняя в серии осталась…

— Как хочешь, — пожал плечами Ибо, — у меня статья.

— Труженик, — похвалил Сяо Чжань.

Статью Ибо мучил третью неделю. Если глава с результатами уже была готова, то вот с теорией он застрял. Потому что ну какая теория? Если он пишет для специалистов, то все знают, как работает акселератор, а если нет, то там сколько этой теории надо-то? Всю монографию Спенглера, что ли?!

— Ложись уже, — позвал Сяо Чжань, откидывая одеяло.

— О, — Ибо замер среди комнаты. — Но я думал… диван?

— Какой диван? — закатил глаза Сяо Чжань. — Ты пережил обед с моей семьёй и ещё не пытаешься метнуться на вокзал в ночной тьме! Или пытаешься, а диван только прикрытие?

— Зачем? — не понял Ибо. — У тебя классная семья. Ну вот разве что ворон…

Из ванной раздалось недовольное «невермор». Они с Сяо Чжанем переглянулись и расхохотались. Несмотря на смех, уши Ибо стремительно нагревались, он осторожно подошёл к постели и сел на краю. Но Сяо Чжань ждать не хотел, потащил его ближе, едва не насильно заставил опереться на подушки и сам устроился рядом.

— Я… — начал Сяо Чжань, но тут же замолчал.

Потеребил край одеяла, Ибо занялся тем же. Так и сидели, как два идиота, переминая в пальцах край нежной ткани пододеяльника. В ванной зашуршало, раздалось недовольное «вот ты где» голосом Цзян Фэй, ворон ответил «невермор», зашуршало снова, а потом всё стихло.

— Моя семья странная, — вздохнул Сяо Чжань, подбираясь к руке Ибо своей. — Не все способны вынести с ними встречу. А на тебя вообще призрачный ворон насрал.

— К деньгам, — ответил Ибо, тоже пододвигая руку.

— У меня никогда такого не было, — неожиданно сказал Сяо Чжань. — Мне, блин, двадцать семь лет, а я впервые как мальчишка просто. Да я даже в школе так не…

— Стеснялся? — подсказал Ибо.

— Влюблялся, — поправил Сяо Чжань. — Это пиздец какой-то. Я тебя увидел и аж задохнулся. А ты там сидел, головы даже не поднял. А потом поднял, посмотрел на меня и давай о чём-то шептаться с Шэнь-Шэнем. Я решил, что тебе не понравился.

— Ты? — почти потерял дар речи от возмущения Ибо. — Ты на себя в зеркало смотрел вообще?

— Смотрел, — вздохнул Сяо Чжань. — Ну нормальный, на шесть из десяти.

Ибо захватал ртом воздух, замахал свободной рукой, не той, которая медленно ползла к руке Сяо Чжаня. А потом до него дошло.

— Влюбился? — пискнул он, потом откашлялся и повторил: — Влюбился.

— Как школьник, — кивнул Сяо Чжань. — Спать не могу, есть не могу, думаю о любимом под вой Тяньшуня за дверью.

— Идиот, — припечатал Ибо. — Я серьёзно.

— Я тоже серьёзно, — Сяо Чжань прижался плечом ближе, а их пальцы лежали уже совсем рядом.

Это вообще была глупость, они сотню раз уже успели подержаться за руки. Но отчего-то казалось, что сейчас всё совсем по-другому. Что если сейчас они возьмутся за руки, то больше никогда не отпустят. Ибо не хотел бы отпускать.

— Мне вроде как больше не нужно времени, — решительно накрыв пальцы своими, сказал Сяо Чжань. — Я подумал.

— Ага, — хрипло выдавил Ибо. — Поцелуй?

— О небо, я думал, ты никогда не спросишь!

— Слишком много думаешь…

Договорить Ибо не успел, Сяо Чжань прикоснулся губами к губам, скользнул языком в рот, заставляя приоткрыть. Он пах кремом и зубной пастой, Ибо наверняка точно так же. А ещё он был тяжёлый и наваливался сверху, давя Ибо на плечи, заставляя лечь. Они целовались, трогая губы друг друга языками, едва не стукнулись зубами и всё-таки столкнулись носами. Коротко хихикнув, Сяо Чжань чуть сильнее прижался, проскальзывая в рот глубже, поцелуй стал жарче, руки Ибо задрожали. Не выдержав, он скользнул ладонями по шёлку, тронул голое бедро, а потом поднялся выше, огладил поверх халата талию.

— Никакого секса в этом доме, — шепнул Сяо Чжань. — У стен есть уши.

— Ты не мог отложить признание до отъезда? — взвыл Ибо, крепко сжимая руки на талии. — Ну Чжань-гэ!

— А ты бы подождал?

— Конечно! — простонал Ибо и потянул его ближе. — А целоваться можно?

— Нужно!

Книжку свою Сяо Чжань так и не открыл, а Ибо не написал ни строчки в статью. Зато губы у них горели так, будто на стол подавали только сычуаньскую кухню.

Chapter Text

За окнами карикатурно бушевала гроза. В поместье Цзян вообще нельзя было сказать «шёл дождь». Дождь должен был обязательно лить, гроза — бушевать, солнце — палить. Уровень драмы вполне дотягивал до семейки Аддамс, Ибо был в этом уверен. Сейчас, три дня спустя после приезда, когда ему показали и конюшни, и семейное кладбище, на котором близняшки Юй действительно разорили несколько могил почивших родственников (наверняка таких же сумасшедших) ради гробовых гвоздей — «это на шпильки!», — он уверился окончательно.

Ворон орал «невермор», Цзян Балу, оказавшийся братом Цзян Фэй, но любивший притворяться дворецким, распоряжался в столовой, дядюшка Луо отбыл на очередные свои похороны. Цзян Люяо вместе с женой уехал тоже, объяснив что-то о благотворительной распродаже зоологического музея. Наверное, поехали за мозгами. Поместье почти опустело, насколько это было возможно в компании двух гиперактивных близняшек с нездоровой фиксацией на смерти.

— В округе появился дом с привидениями, — встряхнув планшетом, как газетой, обронила Цзян Мао.

— И что, не наш? — удивлённо округлила глаза Цзян Фэй. — Ах, теряем хватку. Помнишь, как нас боялись в прошлом веке?

— Не помню, маман, — отрицательно покачала головой Цзян Мао. — Я не настолько стара.

— Вечно об этом забываю, — закатила глаза полупрозрачная Цзян Фэй и растаяла окончательно.

— Невермор, — скорбно сообщил ворон.

Сяо Чжань даже не поднял головы от тарелки с кашей. Она была ярко-красная, перчики чили он согнал в один угол и с наслаждением их жевал, добавляя к соленьям. От остроты губы его припухли и раскраснелись, смотреть на них было решительно невозможно. Именно поэтому Ибо пялился неотрывно, хотя должен был есть. Его каша была милосердно белой, с робкой щепоткой приправ по центру. Мясо выложили полумесяцем по краю, а сверху пристроили целую клумбу кинзы. Выглядело очень аппетитно, но Сяо Чжань… аппетитнее.

Над ухом задумчиво и вопросительно булькнуло, Ибо поспешил взяться за ложку — обижать призрачную прислугу совсем не хотелось. Они же не были виноваты в том, что Сяо Чжаня хотелось сожрать куда сильнее, чем кашу. Бульканье повторилось, Ибо перемешал мясо и кашу, сунул в рот первую ложку и застонал — было очень вкусно. Бульканье стало удовлетворённым, Ибо покивал и с набитым ртом выдавил:

— Офень фкуфно!

Призрачный огонёк за спиной залился розовым, начал переливаться и исчез, рассыпавшись снопом искр. Сяо Чжань посмотрел искоса, покачал головой и улыбнулся самым уголком губ.

— Ты нравишься нашей прислуге, — пояснила Цзян Мао. — Никогда они так не пытались угодить гостям Чжань-Чжаня.

— Чего стоили мозги, — вздохнул Сяо Чжань. — Я впервые привёл парня, а ему бараньи мозги, сервированные в черепе. Да ещё издевательски так, с лимончиком…

— И что?

— Ну и всё, — отрезал Сяо Чжань. — Что там может быть? Никакого парня. Да ещё и в школе ославил.

— Дурак.

Ибо ободряюще ткнул Сяо Чжаня коленкой. Цзян Мао снова встряхнула планшет, близняшки Юй хором попросили сладкого, а улетевший было ворон вернулся, чтобы проорать «невермор». За окном громыхнуло, водопады дождя стекали по высоким стрельчатым окнам. Лампы, стилизованные под свечи, моргнули и затрепетали, как настоящие огни. Непроизвольно Ибо схватился за локоть Сяо Чжаня.

— Всё нормально. Это напряжение скакнуло, — с умным видом пояснили близняшки, явно не понимая, что говорят. — Наверное, дядя Балу включил что-то мощное.

— Наверное, — согласился Ибо и повернулся к Цзян Мао: — А что там с домом с привидениями?

— Мм? — она потянулась к кубку с соком, тому самому, черепушкой. Они вообще всё из них пили, кроме чая. — А, да ерунда какая-то. Будто бы дом, в котором до этого жил какой-то убийца. Продали, а там призраки! Не видела ни одного призрака жертвы, который решил бы подзадержаться.

— А где?

— Ты профессионально, что ли, интересуешься? — отложила планшет Цзян Мао. — У тебя же нет ничего с собой.

— Ну, это и напрокат взять можно, — отмахнулся Ибо. — Просто… Пишут в новостях, а охотники ещё не взялись?

— Мне кажется, владельца всё устраивает, — пожал плечами Сяо Чжань. — Ну, раз такая широкая огласка. Реклама же, будет экскурсии водить.

— И доводится, — мрачно напророчил Ибо. — Сходим?

— Сейчас? — удивился Сяо Чжань и указал на окно.

За окном бушевало. Ветви ив мотыляло в воздухе, старый кряжистый вяз кряхтел под ударами ветра. Небо заволокло непроглядной тьмой, то и дело озаряемой вспышками молний. Тучи были низкими, фиолетовыми почти дочерна, они клубились, казалось, у самых верхушек терзаемых деревьев.

— Ну… Возьмём машину?

Машина больше всего напоминала лимузин. Абей, которого хотели послать за ними на вокзал, оказался живым мертвецом. Ущипнув переносицу, Ибо посмотрел на Сяо Чжаня, но тот только развёл руками, как бы намекая, что он тут ни при чём. И это, скорее всего, было правдой — судя по выбранной одежде, Абей был живым мертвецом уже лет семьдесят.

— Он водить-то хоть умеет? — с тоской спросил Ибо.

— Конечно, — кивнул Сяо Чжань. — Лучше всех. Не, серьёзно. Он идеальный водитель. А уж как гонять любит! И ругаться! Он у нас вегетарианец.

— Чего?

— Мясо не ест, — пояснил Сяо Чжань. — Эмоциями питается.

Радостный Абей уселся на место водителя, но Ибо замахал руками. Стушевавший мертвец выбрался наружу и вопросительно поглядел.

— А есть машина поменьше? — уточнил Ибо. — Чтобы не привлекать внимания?

Как будто мертвец в ливрее не привлекал его уже в достаточной мере! Хотя, нужно признать, для трупа полувековой (не меньше!) давности, Абей прекрасно сохранился. И трупное пятно на шее вполне могло сойти за родимое. Если проявить воображение. А люди чаще его проявляли, чем нет. В конце концов обнаружить водителем соседней машины мертвеца им хотелось меньше всего на свете.

Абей провёл его вдоль ряда автомобилей, явно гордясь коллекцией, как гордился мозгами Цзян Люяо. Ибо кивал и рассматривал экспонаты. А посмотреть было на что! Самой старшей машине и правда было что-то около ста лет.

— Это же бугатти! — шепнул он Сяо Чжаню. — Бугатти! Сорок первая! Ты же! Ты!

— Что я? — зашептал яростно Сяо Чжань. — Меня в проекте не было!

— Ты безумно богатый азиат! Как в американских сериалах! Сорок первая бугатти!

Абей вопросительно помычал и пошёл к дверце, уже готовый поехать на бугатти, но Ибо замахал руками, последний раз любовно огладил блестящий синий бок и отошёл. Дальше он облизывал атсуту. Сяо Чжань покорно стоял, Абей готов был ехать и на ней тоже, но Ибо просто не был способен прекратить.

— Откуда вы её взяли?! Их же было всего ничего!

— Отбили у врага, — серьёзно ответил Сяо Чжань. — Нехрен на китайскую землю свои грязные японские тачки тащить и ходить с видом захватчика.

— Суровое семейство Цзян.

— Всё так.

Наконец они добрались до современных машин. Сразу отметя представительские, Ибо наконец ткнул пальцем в притаившийся в углу кричаще-жёлтый дунфэн.

— Вот, нормальная тачка.

— Она жёлтая, — с сомнением сказал Сяо Чжань.

— Зато не сорок первая бугатти! И не лимузин!

До места они добрались в гробовой тишине. Абей молчал по своим мертвячьим причинам, Сяо Чжаня убаюкал дождь, который за пределами поместья уже не лил, а вполне себе шёл. Ибо же в это время мечтал о бугатти. И там точно была бентли двадцать шестого года… И, судя по Абею, готовому взять любую из них, они все были на ходу! Ибо помечтал ещё немного, ближе прижимая к себе Сяо Чжаня. Тот спал, чуть приоткрыв рот, край нижнего ряда зубов призывно поблёскивал влагой. Не удержавшись, Ибо поцеловал у виска. В ответ Сяо Чжань, не просыпаясь, потёрся головой, ластясь как длинный, немного неуклюжий кот.

— Почти приехали, — загробным голосом сказал Абей, и это было первое, что Ибо от него услышал.

— Хорошо, — кивнул Ибо, — Чжань-гэ, просыпайся.

Тот в ответ только промычал что-то, потёрся снова и ткнулся носом в шею, щекоча дыханием у ключиц. Член заинтересованно напрягся — едва заметно, но через пару минут это бы стало проблемой. Абей начал перестраиваться, чтобы съехать со скоростного шоссе — он действительно водил прекрасно, Ибо давно не получал такого удовольствия будучи пассажиром.

— Приехали, — снова шепнул Ибо, поглаживая Сяо Чжаня по щеке. — Чжань-гэ, ты уснул.

— Я не спал! — заспанным голосом возразил Сяо Чжань. — Едва прикрыл глаза! На минуточку.

— Ага, — кивнул Ибо. — На полминуточки. Просыпайся.

У здания они чуть постояли под зонтом, который над ними держал Абей. Зонт был огромным, легко накрывая их втроём, а здание совершенно обычным. Двухэтажный домик, кое-как втиснутый между двумя соседними. Наверняка сюда раз в квартал наведывались застройщики с просьбой выкупить землю. Весь район выглядел старым — недостаточно, чтобы считаться достопримечательностью, но достаточно, чтобы его хотели снести и воткнуть очередную высотку. В конце концов, это был Чунцин. Тут всегда хотели воткнуть высотку.

— Ну что? — потёр руки Сяо Чжань. — Мы пойдём?

— Ни черта нет… — ответил Ибо. — Надо было куда-то заехать…

— У нас есть, — прогудел загробно Абей. — В багажнике.

— Да? — удивился Сяо Чжань. — У нас?

— Друг вашего деда однажды оставил, — кивнул Абей.

Ибо заинтересованно сунулся к багажнику, потянув за собой и Сяо Чжаня, чтобы тот не мок. В багажнике нашёлся устаревший акселератор и пара приборов для его проверки. Ибо тут же подключил их в нужные гнёзда, пробежался по кнопкам, задумчиво покусал губы — с акселератором всё было в порядке, даже кабель к ружью не посыпался изоляцией.

— Абей хорошо заботился, — гордо произнёс мертвец. — Как просил господин Ван.

— Господин Ван? — спросил Сяо Чжань, пока Ибо взваливал тяжеловатый акселератор на спину и поправлял лямки.

— Ван Дашан, — кивнул Абей, и его шея издала неприятный щёлкающе-скрипящий звук.

— Ван Дашан? — вскинулся Ибо. — Дед?

— Тогда у него ещё не было внуков, — чопорно ответил Абей.

— А сын?..

— Не знаю, — качнул головой Абей с тем же душераздирающим звуком. — Я водитель.

— Дед? — наконец понял Сяо Чжань. — Твой дед знал моего?

— Кажется, да, — Ибо покусал губу. — Что бы это ни значило.

В здании их встретил кругленький администратор, тут же принявшийся отбивать поклоны и требовать плату. Сяо Чжань посмотрел на Ибо тем самым взглядом, в котором прекрасно читалось: «Я же говорил».

— Мы вынуждены просить оплату, — семенящий рядом администратор раздражал Ибо до зубовного скрежета. — Иначе как поддерживать порядок? Ни один работник не согласится работать здесь без достойного вознаграждения! Тут ведь призраки!

— Хуизраки, — себе под нос пробормотал Ибо.

— Вы что-то сказали? — обратил на него внимание администратор, до того разговаривавший только с Сяо Чжанем.

— Нет-нет, — поспешил тот вклиниться. — Он просто чихнул. Странно чихает.

— Матом, — подтвердил Ибо.

— Что-что?

— Нет-нет! Он снова чихнул!

Администратор проводил их до двери на второй этаж, как-то сбледнул и сказал, что здесь он их оставит. Собрал по сто юаней (обдираловка!) и свалил, велев звать на помощь, если что.

— Ну что? — спросил Ибо.

— Вообще ничего, — протянул Сяо Чжань, сосредоточенно хмурясь.

От этого его брови чуть меняли форму, на лбу собирались едва заметные тонкие морщинки, а губы он будто бы надувал в недовольстве. Удержаться было совершенно невозможно, так что Ибо не стал и пытаться — качнулся в сторону Сяо Чжаня, оставляя поцелуй на щеке. Тот повернулся и поцеловал в ответ, уже в губы. И они сами не заметили, как через секунду уже жарко целовались у стены лестничной клетки. За единственной дверью должен был быть узкий коридорчик с множеством клетушек по обе стороны — второй этаж перестроили под офисы. Но сейчас это их не волновало. Ибо всем своим весом и весом акселератора наваливался на Сяо Чжаня, вжимая в крашенную светло-серой краской стену. Тот отвечал, закинув руки на шею.

Застонав, когда Сяо Чжань дёрнул за волосы, Ибо отстранился на секунду — хлебнуть воздуха, и нырнул обратно, на самую глубину поцелуя. Где не было слышно ни звука, не видно ни тени, только теплые губы Сяо Чжаня, вылизывающего рот, его твёрдые сильные пальцы в волосах и всё тело, прижимающееся так близко.

— Мы тут по делам, — прохрипел Ибо.

— По делам, — согласился Сяо Чжань и поцеловал снова.

— Это не те дела.

— Не те.

Оторвались друг от друга они только через несколько минут, когда жарко было до невыносимости. Мир покачивался вокруг Ибо, слегка плыл — только Сяо Чжань оставался до предела резким, как будто выкрутили функцию размытия, оставив его исключением.

— Идём, идём, — согласился с несказанным Сяо Чжань.

— Чувствуешь что-нибудь, гэ?

— Не-а, вообще ничего, — поморщившись, Сяо Чжань взялся за ручку. — Это странно. Дома я обычно ещё лучше всё ощущаю. Ну, после родственников…

— Ага, — глубокомысленно выдохнул Ибо и первым шагнул в тёмный коридор, поднимая фонарик. — Свет включишь?

— Нет, — ответил Сяо Чжань и демонстративно пощелкал выключателем.

— Ага…

Коридор был тёмным и совершенно пустым. По обе стороны были двери, Ибо скользнул по ним фонариком, и свет заметался, пойманный зеркалами. Они были развешаны так, будто специально, чтобы ловить луч, отражённый от зеркала напротив.

— Не нравится мне это, — пробормотал Ибо. — Ненавижу, блядь, зеркала. Чжань-гэ?

— Ничего, — задумчиво протянул тот. — Оно или такое слабое, или настолько сильное?

— Не знаю, — ответил Ибо и на всякий случай перевёл акселератор на полную мощность. — Держись рядом.

Сяо Чжань пристроился за плечом, даже взялся за полу рубахи, идиотски торчавшей из-под акселератора. Ибо толкнул первую дверь, когда где-то над ними заухало, зашуршало и застукало. Вскинув фонарь, Ибо провёл лучом по потолку. Свою ошибку он понял тут же — на потолке ничего не было, а вот из приоткрытой двери комнаты дохнуло холодом, потянуло смертью и болотом.

— Твою мать, — он выругался и перевёл фонарь, но ничего не увидел.

Его ослепило отражённым светом, прямо напротив двери оказалось зеркало. Пока Ибо моргал, Сяо Чжань тихо охнул, подался вперёд, вцепившись в руку, которой Ибо его удерживал. Из комнаты донёсся тихий детский плач, потом всё стихло, а потом сменилось низким, едва слышным рычанием, от которого вибрировали внутренности.

— Ибо!

— Не рвись, — оборвал Ибо, наконец проморгавшись.

Он осторожно повёл фонариком, избегая зеркал. В комнате было слишком темно, даже в дождливый день должно быть светлее. Конечно, Ибо оказался прав — посветив в окно, он обнаружил, что оно закрыто рольставнями с той стороны. На полу ничего не было, только в углу притаился стол с громоздкой кучей накрытых чем-то папок. Одна или две соскользнули из общей кучи.

Мазнув по стенам фонариком, Ибо снова чуть не ослепил себя, наткнувшись на очередное зеркало. Тут же откуда-то из угла тоненько взвизгнуло, раздался мелкий дробный звук, похожий на топот кого-то крошечного. Ибо метнулся за звуком, но только едва не влетел головой в торчавшую из стены вешалку. Его удержал Сяо Чжань. В рассеянном свете фонаря он выглядел почти пугающе — хмурый, поджавший губы, раздражённо раздувающий ноздри.

— Что?

— Ничего, в том и дело.

Ибо снова кивнул, посветил вверх, осматривая потолок. Там тоже было пусто, только одна из панелей оказалась чуть приподнята, но это не было редкостью в старых офисных зданиях. Всё это начинало Ибо раздражать. Он вышел в коридор, снова поведя фонарём и избегая зеркал, чтобы не устроить мельтешение света. Там было пусто, ни одна дверь не приоткрывалась загадочно и призывно.

На третьей по счёту комнате Ибо надоело. Он хотел только одного — чтобы эта бессмысленная трата времени прекратилась. Они уже скучающе заходили в комнаты, слушали вой и крики, ловко уворачивались от отражённого зеркалом луча. Сяо Чжань поджимал губы и качал головой.

— Ну давай хоть всё обойдем? — спросил он.

— А зачем? — процедил Ибо. — Тут нет ни одного призрака.

— Н-да.

В здании и правда не было ни одного призрака. Не выдержал Ибо на пятой комнате, скинул со стола какие-то бумажки — откуда вообще бумаги на столе в якобы заброшенном здании? Люди убегали в панике и не забрали документы? Но тогда здесь бы и следа потустороннего не осталось, охотники выжгли бы всё дотла, и ни один протон не сбежал бы, не отработав.

Забравшись на стол, Ибо толкнул потолочную панель и посветил в нишу фонариком. Как он и ожидал, там были динамики, клубок проводов, светящийся огоньками прибор — наверное, по типу приёмника или какого-то разветвителя. Спрыгнув, Ибо выругался и сплюнул — только время потратили, а могли бы валяться на монструозной кровати Сяо Чжаня, целоваться и всё же читать или писать, как бы сложились звёзды.

— Ты сам хотел, — предупредил ворчание Сяо Чжань. — Не пыхти.

— А вот и буду, — мгновенно обиделся Ибо. — Чжань-гэ совсем меня не любит. Он запрещает мне бубнить.

— А чего бубнить-то? Уже время потратили, поздно.

— Ты бы не бубнил?

— Да я едва держусь, — со вздохом признался Сяо Чжань. — Хочется попросить бабушку к ним приехать и устроить настоящее веселье.

— Нельзя.

— Знаю, — снова вздохнул Сяо Чжань и запальчиво продолжил: — Нет, ну это же надо быть такими! Мы к ним со всей душой, с помощью! А они! Хоть бы сказали: извините за беспокойство, это у нас аттракцион такой.

— Да уж…

Ибо перевёл акселератор на минимум, взялся за ружьё и сделал вид, что стреляет в скрытый под потолком коридора динамик. Всё было бы хорошо, но именно в этот момент аниматору аттракциона пришло в голову метнуться из комнаты в комнату. В последний момент, уже почти выстрелив, Ибо удалось отдёрнуть руку, и протонный луч пришёлся в стену.

— Да вы офонарели! — заорал он. — Немедленно выходите, блядь! Я за себя не отвечаю!

Тень высунулась из-за косяка, след от луча на стене ласково дымился. Разъярённый, Ибо поманил тень пальцем. В свет фонарика медленно вышел парень. Глаза у него были размером с блюдце, он всё косился на ружьё в руках Ибо. Тот замахнулся, как будто собирался огреть прикладом.

— Ты понимаешь, что чуть не умер? — зашипел вцепившийся в Ибо Сяо Чжань. — Ты понимаешь вообще? Ты что творишь?

— А? Что? Я? — залепетал парень, и тут же стало понятно, что ему не больше семнадцати. — Да я же просто! Вместо призрака! Работа такая!..

— Ты идиот! — захрипел разъярённый Ибо, с каждым словом голос становился всё громче, а под конец он сорвался в совсем уж крик: — Ты, блядь, туристов пугай! Тебе администратор ваш не сказал, что ли, что мы охотники?! Охотники!

— Н-нет, — едва слышно просипел пацан, сражённый воплем. — Ничего не сказал, сказал работать как обычно.

— Идём, — хмуро подвёл черту Сяо Чжань. — Я буду рвать, метать и бубнить.

На администратора они орали на два голоса, тот что-то пытался объяснить, но Ибо потрясал ружьём, а Сяо Чжань перепуганным и бледным пацаном. Со второго этажа периодически раздавалась возня и взволнованный шёпот — очевидно, оставшиеся «привидения» боялись спускаться, чтобы не попасть под раздачу. Администратор всё кланялся и мелко кивал на все обвинения, извинялся, промокал лоб платочком да пытался сунуть обратно несчастные двести юаней.

— Ему лучше отдай, — ткнул в «привидение» пальцем Ибо. — Он тут чуть не помер. Был бы у тебя по второму этажу бульон протоплазменный.

Администратор пошёл на второй круг извинений, но тут они уже только отмахнулись и пошли к выходу, по дороге обнаружив Абея, пристроившегося на сиденьях у входа. Тот неловко поднялся, чуть покрутил закостеневшими коленями и двинулся к выходу, привычно раскрыв над ними зонт. Дождь всё ещё шёл.

На подъезде к поместью стало ясно, что и в обратную сторону всё работает: в городе дождь шёл, а тут бушевал. Ибо похмыкал, глядя, как ветер бросает в окна струи воды. Она потоками текла по стрельчатым окнам, водопадами обрушиваясь с переплётов. Было очень готично и пафосно. На крыльце их ждал Цзян Балу, на плече которого сидел ворон.

— Невермор.

Крик разнёсся бы эхом, но затерялся за шумом дождя, тут же сверкнула молния и грянул гром — как будто гроза за те несколько часов, пока их не было, так никуда и не делась. Они с Сяо Чжанем наперегонки добежали до ступеней, не слушая возмущённых криков Абея. Цзян Балу только покачал головой и распахнул перед ними двери.

Пока Сяо Чжань, уже скинувший кроссовки и куртку, оживлённо пересказывал бабушке события вечера, Ибо возился чуть дольше. Разувшись сам, он поднял и кроссовки Сяо Чжаня, пристроил их на полку, воткнув сушилки — их удачно оказалось две пары. Подобрав из кресла куртку Сяо Чжаня, Ибо сложил её вместе со своей.

— Давайте, — улыбнулся Цзян Балу. — Я отнесу сушиться.

— Спасибо, — кивнул Ибо.

Сяо Чжань бурно жестикулировал, махнул рукой в сторону Ибо, так что Цзян Фэй посмотрела на него. Кивнув, Ибо подумал, что им стоит сходить в душ, согреться не помешает. Мысли тут же соскользнули на Сяо Чжаня в шёлковом халате.

— Чжань-Чжань счастлив, — неожиданно сказал Цзян Балу. Ибо уже забыл о его присутствии, десять раз представив, как раздевает Сяо Чжаня, освобождая от шёлка.

— Можно украсть халат?

Вообще-то, Ибо хотел сказать совсем не это. Возможно, спросить, откуда Цзян Балу знает. Или спросить, знает ли он причину. Или, может быть, просто выдохнуть радостное «да-а». Или что-то ещё, такое же приличное и нормальное. Но в итоге он сказал то, что сказал. Цзян Балу посмотрел на него из-под приподнятой брови, цокнул языком и ухмыльнулся. Ибо подумал, что не дождётся ответа, но в бормотании удаляющегося дворецкого разобрал:

— А хорош, всё-таки хорош…

И решил считать, что это «да». Поэтому халат он украл ещё даже до душа, и Сяо Чжаню пришлось выходить голым. У всех планов были свои недостатки, конкретно у этого — непредвиденный стояк.

Chapter Text

— Надень халат! — Ибо крикнул это, сунув голову в ванную.

В ответ ему прилетело маленьким полотенцем по лицу, Сяо Чжань показал фак и гордо скрылся за шторкой. Секунду постоял за ней, потом высунулся — по лицу текла вода, — показал в пару к факу язык. Ибо засмеялся, огладил взглядом повисший на крючке халат и вымелся за дверь, конкурируя теперь с Тяньшунем.

Точнее, его-то он как раз безоговорочно победил, объявив квартиру Сяо Чжаня территорией без привидений. Пришлось извиняться перед Плуто, тот грустно тыкался в ладони и заглядывал умоляющими глазами, но потом все осознал и до вечера гонял Тяньшуня по всей бывшей пожарной станции, не обращая внимания на стены. Таким образом Ибо провёл прекрасный день, обещавший закончиться прекрасным вечером.

Вечером, когда они наконец-то будут вдвоём.

Без воронов, кричащих «невермор», без призрачных бабушек, просачивающихся в покои (в покои!) сквозь стены, чтобы поболтать с внучком о прочитанной книге. Никаких призрачных горничных (впрочем, тут Ибо даже немного жалел), никаких дедушек, притворяющихся дворецкими, никаких дядюшек, показывающих мозги. И совершенно блаженное отсутствие всяческих адски шумных сестёр-близняшек, чуть что тащащих твоего парня и тебя заодно на кладбище. К концу недели Ибо несколько утомился от экспрессии семейства Цзян.

— Теперь понимаешь, почему я сбежал аж в Сиань? — как-то шёпотом спросил Сяо Чжань.

Вокруг творился полный бедлам — близняшки умудрялись ссориться, произнося одинаковые фразы разными интонациями, ворон орал «невермор», Цзян Фэй хохотала над услышанной по радио (кто в наше время вообще слушает радио, ах да, мёртвые бабушки) шуткой, радио смеялось тоже, призрачные горничные мелькали, сервируя стол, Цзян Мао задумчиво подкидывала кости (всегда выпадали шестёрки)... Ворон орал «невермор». Не затыкаясь. О, Ибо прекрасно понимал, почему Сяо Чжань сбежал аж в Сиань. Долго выносить семейство Цзян было просто невозможно.

И вот теперь они наконец вернулись. Поезд привёз их домой ещё вечером, к полуночи они были у себя, Ибо расцеловал в нос Плуто, погладил фикус, хлопнул по плечу Шэнь-Шэня, мстительно наступил на Тяньшуня и рухнул в постель, кое-как успев стянуть с себя одежду. Один носок так и остался на ноге, а от рукава толстовки на запястье Ибо избавился только под утро, когда проснулся от невыносимой жажды. Судя по молчавшему телефону, Сяо Чжань сделал всё то же самое.

Ещё в поезде они договорились, что эту ночь спят каждый у себя. Ибо было нужно время, чтобы превратить квартиру Сяо Чжаня в призраконепроницаемый оплот адекватности в поле психокинетических возмущений отдельно взятого офиса. Сяо Чжань же не возражал, сказав, что как раз сможет привести квартиру в божеский вид.

В ответ на это ничего говорить не пришлось, Сяо Чжань сам стушевался под осуждающим взглядом и полез целоваться, воспользовавшись прикрытием книги, без слов понимая, что на вид квартиры Ибо наплевать. Цензура была, конечно, очень так себе, но Ибо был не против целоваться за сборником протоколов очередного съезда партии, не то что за томиком Лю Цысиня. Лю Цысинь был очень даже ничего, Ибо как-то слушал его в дороге.

И вот сейчас они оказались здесь — Ибо рассовал дельта-цитаторы уже по всей квартире (решив, что не хочет допускать Тяньшуня к телу), а обладатель этого тела скрылся в душе. Ибо как раз раздумывал над тем, не долго ли Сяо Чжань там намывается и не нужно ли ему самому ополоснуться (хотя он и мылся не больше часа назад, выбравшись из мастерской, где собирал цитаторы), когда наверху грохнуло. Ибо тут же насторожился. Над квартирой Сяо Чжаня не было ничего, кроме чердака.

Грохнуло снова. Звук был такой, будто кто-то раз за разом ронял огромный полый металлический шар, который, радостно отскакивая от поверхностей, катался от стены к стене. На третий раз Ибо не выдержал и сунулся к двери в ванную, но Сяо Чжань его опередил. Он выскочил в облаке пара, закутанный в халат. С волос капало.

— Наверху, — Сяо Чжань посмотрел глазами, в которых не видно было радужки. — Наверху, Ибо.

Не отвечая, Ибо кинулся вниз, прыгнул на пожарный шест, который Дед сохранил в шутку и как отсылку к первому офису (да и как было не сохранить, если он у них был!), скатился по нему и тут же схватился за акселератор. Закидывая на спину свой, Ибо подхватил второй и кинулся обратно, чтобы наткнуться на Шэнь-Шэня в холле. Плуто скулил, глядя вверх и прикрывая морду лапами.

— Счётчик шкалит! — сквозь зубы пробормотал Шэнь-Шэнь. — За десятку.

— Вижу.

Ибо кивнул на Сяо Чжаня, тот стоял глядя на лестницу на чердак, глаза его были чёрными, затянутыми будто пеленой. Он сжимал на груди отвороты красного шёлкового халата, и его рука казалась очень светлой на фоне ткани.

— Как плохо? — тихо шепнул Ибо, подходя и касаясь раскрытой ладонью спины.

— Очень плохо, — так же тихо ответил Сяо Чжань, не поворачивая головы. — Смерть, боль, ещё больше смерти и ещё больше боли. Там… Не человек, Ибо. Что-то другое. Как тот ангел, помнишь?

— Надеюсь, всё же поменьше, — рассудительно сказал Шэнь-Шэнь, прилаживая на пояс запасную ловушку. Смотрелся он нелепо — в пижамных штанах, но с ремнём, увешанным приборами охотников. — У нас на чердак такая дура не влезет.

— Не влезет, — подтвердил Ибо. — Идём?

Шэнь-Шэнь кивнул, Ибо в последний раз проверил свой пояс — так же идиотски надетый поверх домашних шорт. Сяо Чжань удержал его, поцеловал в губы и посмотрел тревожно. Ибо вспомнил его слова: смерть и боль, ещё больше смерти, ещё больше боли. Что там такое было?

Наверху снова грохнуло, прокатилось металлической болванкой по полу, как будто гулкий шар ещё и подпрыгивал на неровностях. На лестнице стало совсем невыносимо. Тяжелое ощущение потустороннего присутствия опустилось на плечи, стекло мурашками вдоль позвоночника. Сяо Чжань даже не пытался подняться следом, застыл у нижней ступени, глядя на дверь. Делось куда-то его всегдашнее любопытство. Ибо глянул на него в последний раз, поймал слабую тень улыбки и поднялся ещё на пару ступенек.

— Там… — мотнул Шэнь-Шэнь головой, — что-то ужасное.

— Не зайдём, не узнаем, — качнул головой Ибо. — Чего ему надо?

— Понятия не имею, — пожал плечами Шэнь-Шэнь. — Там ничего ценного, я всё собрал, подбил в один сборник и упёр в хранилище универа. Тут просто книги Деда да твои детские рисунки. Пиздец, кстати.

— Лучше не стало, поверь, — хмыкнул Ибо. — Ну, значит, оно занято поисками и разочарованием. Заходим.

Сказал и пнул дверь. Замок жалобно всхлипнул (он тут всё же был скорее декоративный, чем действительно защищающий) и вылетел из пазов, погнутый язычок грустно торчал из торца. За дверью была тьма. Непроглядная и плотная, такая густая, что её можно было тронуть руками. Трогать Ибо не стал, он просто врубил ружьё на полную и вдарил протонным лучом одновременно с Шэнь-Шэнем. Им даже переглядываться не пришлось, и так сработали синхронно, не хуже близняшек Юй.

Тьма заколыхалась, пошла складками, сморщилась, как смятая в кулаке ткань. Как будто в месте, куда попали лучи, кто-то зажимал её, прокручивал, цепляясь пальцами. Завыло и загрохотало, знакомый металлический гул почти оглушил, заставил поморщиться, присесть, чуть согнув ноги в коленях. Но руки с кнопки Ибо не снял, давил, методично следя за тем, чтобы их с Шэнь-Шэнем лучи не пересекались.

Тьма за порогом завыла громче, грохот тоже усиливался, чудовищные металлические шары будто отскакивали от стен там, за плотной сминающейся завесой.

— Он там, — шепнул над ухом Сяо Чжань, и Ибо вздрогнул. — Кто-то живой там. За этой хренью.

Взгляд Сяо Чжаня был напряжённым, цепким, зрачки как будто пульсировали, то сужаясь до крошечных точек, то расплывались чёрными кляксами на всю радужку. В свете протонных лучей он выглядел бледным. Черты лица заострились, Сяо Чжань казался опаснее, злее, чем был на самом деле. И так смотрел, что Ибо вполне верил — попадись ему их посетитель без прикрытия тьмы, Сяо Чжань намял бы ему бока, даже не обратив внимания на то, что до сих пор одет только в красный шёлковый халат, расшитый драконами.

Под светом и хлёсткими ударами лучей тьма съёживалась всё больше, становилась тоньше, прозрачнее, как будто бы меньше. Ибо шагнул внутрь комнаты — уже было видно стены, висящие на них картины, края стеллажей.

— Пора? — вопросительно произнёс Ибо, трогая ловушку.

— Думаешь? — с сомнением глянул на тьму Шэнь-Шэнь, поводя протонным лучом. Вслед за его движением тьма пошла рябью, вылиняла ещё.

— Он уходит, — сквозь зубы выдавил Сяо Чжань.

Он будто весь вибрировал, подрагивал в желании метнуться вперёд, голыми руками порвать занавесь тьмы. Но, наученный горьким опытом, держался позади Ибо и Шэнь-Шэня, похожий на взявшую след гончую — такой же изящный, длинноногий, — пристально смотрел вперёд, туда, где за тающей темнотой куда-то исчезал их враг.

— Давай, — решили Ибо с Шэнь-Шэнем хором.

Ибо тут же метнул ловушку, Шэнь-Шэнь приготовил вторую, на случай, если одной окажется недостаточно. Её крышка открылась, с клацаньем явив светящиеся внутренности. Тут же тонко засвистело, тьма ещё больше помялась, пошла рябью, становясь похожей на тёмный вихрь, ножка которого уходила в магнитный резервуар ловушки.

— Бо-ди, — предупреждающе воскликнул Сяо Чжань, но было поздно.

Что-то упало у их ног, Ибо успел только зажмуриться и отшатнуться, как пыхнуло, оглушительно запахло чем-то горелым, как будто прямо перед носом взорвали целую коробочку петард. Он плечом въехал в Сяо Чжаня на мгновение отпустив кнопку спуска, но тут же продолжил бить лучом куда-то перед собой, слабо видя, что происходит. Тихий свист ловушки показывал, что тварь всё ещё не была устранена. Тут между ними кто-то протиснулся, пахнуло духами — сладкими, совершенно точно не мужскими, Ибо вслепую махнул рукой, попал по кому-то и услышал однозначно женский вскрик.

— Блядь! — он выматерился, протёр лихорадочно свободной рукой глаза, уперев ружьё о бедро. — Это женщина!

— Я ни хуя не вижу! — отозвался Сяо Чжань со злостью.

— И я! — сплюнул Шэнь-Шэнь. — Надо кончать протоны тратить, она дососёт!

Ибо отпустил кнопку, с облегчением цепанул ружьё за ремень, рука гудела от самых пальцев и до плеча. Потерев её, Ибо потянулся к лицу. Перед глазами всё ещё плыли круги, он заморгал, пытаясь хоть что-то разглядеть. Свист прекратился, ловушка лязгнула и закрылась.

Нормально видеть все трое смогли только минут через пять. До этого они сидели на диване, добравшись на ощупь, и лениво предполагали, что тут могло произойти.

— Она попыталась разобрать почерк Деда и случайно призвала дьявола, — мрачно буркнул Шэнь-Шэнь. — Я был близок. Не раз.

Сяо Чжань захихикал, развалившись в углу, и притянув в своё шёлковое объятие Ибо. Это было бы очень возбуждающе и провокационно, но они ни хрена не видели, вокруг, возможно, были развалины кабинета и стаи нечисти. Вместо нечисти к ним явился Плуто и облизал всем лица. Не помогло нисколько, но теперь они были ещё и в эктоплазматических соплях.

— Спасибо, — вздохнул Ибо, утирая лицо. Пёс в ответ лизнул ещё раз. — Понял, не благодарить.

Наконец, проморгавшись, они смогли обозреть масштабы бедствия. На удивление ничего критичного не произошло. Несколько книг было разбросано на столе, рядом валялась одна из Дедовых записных книжек, которые Ибо, прочтя, вернул на место. По срезу страниц расплывалось свежее пятно крови.

— Ой, — Сяо Чжань цокнул языком. — Кажется, мы помешали книжке сожрать противника.

— Если это была система охраны Дедовых дневников, то что бы случилось, полезь кто к нему в сумку?..

Вопрос Шэнь-Шэня не требовал ответа, втроём они уставились на записную книжку. Ибо попытался её открыть, не погладив в нужном порядке знаки, но она не поддалась. Впрочем, когда он знаки погладил, не открылась всё равно. Как будто бы обложка намертво прикипела к страницам, а они склеились между собой.

— Без этой… хтони, — задумчиво начал Ибо, — она больше не работает.

— Похоже на то, — кивнул Сяо Чжань. — Кажется, я видел такие у бабушки. Могу спросить контакты мастера. Или у тебя есть?

— Нет, — покачал головой Ибо. — Как-то не приходило в голову, что они нужны.

Сяо Чжань промычал и погладил корешок, посмотрел на ловушку. Ибо готов был спорить, сейчас Сяо Чжань думал, как бы воссоединить инфернальную тьму с записной книжкой, в которой та жила. Плуто снова сунулся к ним, попытался облизать ноги, но Шэнь-Шэнь шикнул на него, быстро просматривая книги. Тяньшуня нигде не было, видимо, куда-то спрятался, заслышав начинающуюся заварушку.

— Может пойдём? — спросил Ибо. — Завтра разберёмся.

— Думаешь? — зевнул Шэнь-Шэнь. — А полиция?

— Напишу Юйлу, — пожал плечами Ибо. — Пусть попробуют с кровью что-нибудь сделать. Но хер его знает, получится ли. Там столько психокинетики, что как бы им кровь голосом человечьим не заговорила.

— Начнёт читать Дао дэ цзин наизусть, — кивнул Шэнь-Шэнь. — Книги бы посмотреть…

— Думаешь, убегут? — вздохнул Ибо. — К чёрту. До утра всё подождёт. Всё равно тут не место преступления, а дурдом на колёсиках. Уже сто раз всё затоптали, захватали и эктоплазмой сверху полили.

— Пойдёмте, — кивнул Сяо Чжань. — Попросим Плуто охранять. Помочь не поможет, но нас позовёт.

Пёс радостно засопел, навернул круг вокруг дивана, завертелся на месте и улёгся с самым важным видом. Ибо ещё раз огляделся — женщина попала сюда каким-то магическим способом, не иначе. Окна были закрыты, да и находились на уровне третьего этажа. А через офис она бы не прошла — Ибо уже поставил первый этаж на сигнализацию. Но Юйлу всё равно придётся вызывать.

Уже в спальне, когда Ибо вышел из душа, а Сяо Чжань умылся от следов эктоплазматической любви Плуто, они оба замерли, как последние идиоты. Сяо Чжань сидел на краю постели, а Ибо стоял у двери в ванную, обмотанный полотенцем.

— Ты?..

— Если...

Заговорив одновременно, замолчали они тоже одновременно. Сяо Чжань сделал жест рукой, позволяя Ибо сказать первым. Тот замялся на мгновение, коснулся полотенца пальцами, чувствуя себя неуверенно.

— Если что, — наконец заговорил он, — то мы можем снова… Ну, я к себе пойду в смысле.

— Ты хочешь? — уточнил Сяо Чжань.

— Вообще-то нет, — вздохнул Ибо. — Но могу.

— Я… — Сяо Чжань в раздражении взъерошил волосы, раздражённым взглядом попытался прожечь потолок. — Меня заебало.

— Что именно? — Ибо аккуратно пристроился рядом на кровати, на достаточном расстоянии, чтобы не тянуть руки. Тянуть хотелось страшно.

— Сначала Юйлу, я не знал, как быть. Потом с ним расстался, но было неловко немедленно тащить тебя в постель, — распаляясь с каждым словом начал Сяо Чжань. — Потом вроде всё, даже со своим семейством тебя познакомил. Но там ничего не сделаешь! Как вообще можно трахаться, если рядом Мордред орёт «невермор»?

— Мордред? — слабо спросил Ибо и невольно заулыбался.

— Чувство юмора бабушки, — пожал плечами Сяо Чжань. — И вот мы вернулись, я, блядь, в душе проторчал почти сорок минут, чтобы подготовиться…

— Ты?..

— Я, — раздражённо согласился Сяо Чжань, а уши Ибо раскалились так, что их можно было заметить с орбиты. — И тут, блядь, какая-то дамочка телепортируется на наш чердак…

— Телепортация невозможна, — машинально сказал Ибо, продолжая думать о том, как Сяо Чжань растягивал себя в душе. — Не с сегодняшним уровнем технологий.

— Ой, да похуй вообще, — фыркнул Сяо Чжань. — Хоть сама себя кругом призыва призвала. Но сколько можно? Серьёзно, я просто хочу заняться с тобой грязным разнузданным сексом, а не вот это всё!

— Именно грязным и разнузданным? — развеселился Ибо.

— Именно им! Но мне не дают! Медленно начинаю понимать Юйлу, если меня так продолжат обламывать, я возненавижу…

Договорить ему Ибо не дал, придвинулся ближе, положив руку сзади на шею. Сяо Чжань замер на полуфразе, приоткрыл рот и качнулся навстречу. Они встретились на середине своих движений, столкнулись губами, тут же сплетясь языками. Ибо потянулся ближе, одновременно распутывая полотенце, Сяо Чжань вцепился в плечо, крепко сжимая пальцы. Дыхание обжигало, каждое касание языков, казалось, отдаётся где-то в затылке. У Ибо там будто пульсировала готовая взорваться звезда — жаркая и огромная.

— Хотел сделать это с первого дня, как тебя увидел, — шепнул Ибо заставляя Сяо Чжаня неловко заползти на кровать, опереться на подушки.

— Коварный, — шепнул Сяо Чжань. — Ты так смотрел, было невозможно игнорировать. Никто никогда так не смотрел.

— Как?

— Да как будто сожрать хочешь, — хихикнул Сяо Чжань, позволяя Ибо оседлать его ноги.

Полотенце соскользнуло на пол, оставляя Ибо обнажённым, член уже приподнялся, намекая, что всё происходящее ему очень нравится. Сяо Чжань замер, разглядывая его, не касаясь. Стало ясно, что он имел в виду, Ибо сейчас тоже чувствовал себя едой: Сяо Чжань смотрел так, будто ничего вкуснее в жизни не видел.

— Ты такой красивый, — восхищённо протянул он, наконец поднимая руку, чтобы коснуться Ибо. — Просто пиздец. У меня мозг кипит. Эти твои кубики…

— Это всё акселератор, — зачем-то объяснил Ибо, хотя нужно было молчать и раздевать Сяо Чжаня.

Но вместо этого он ответил прикосновением на прикосновение, провёл пальцами по сбившемуся шёлку от плеч к талии, обвёл узел пояса, но не стал развязывать, только развёл полы. Сяо Чжань под халатом был голым, его член уже тоже налился кровью, тяжело лежал на бедре, выступая среди тёмных прямых волос.

— Ты всё это время?..

— Я выходил из душа трахаться, — раздражённо пожал плечами Сяо Чжань. — Не бегать по чердакам.

Продолжать бессмысленные разговоры Ибо не стал, склонился ниже, поцеловал приоткрытый рот, обведя языком влажные губы. Осторожно прикусил нижнюю, чуть потянул на себя и тут же зализал широким движением. Сяо Чжань подался вверх, схватился за шею, притягивая ближе, толкнулся одновременно бёдрами, отчего член тяжело проехался по бедру Ибо.

— Твой халат…

— Ты его спёр, — со смешком ответил Сяо Чжань. — Так что твой.

— Для тебя же пёр, — шепнул Ибо, прижимаясь губами чуть правее кадыка.

Сяо Чжань ничего не ответил, только скользнул руками между ними, коснулся члена Ибо, вырвав полузадушенный всхлип. Его рука обхватила ствол, чуть прошлась по длине, сдвигая кожицу. А потом он предательски отпустил, Ибо в отместку укусил шею.

— Айя, Ван Ибо, — зашипел Сяо Чжань. — Не кусайся!

— Не любишь? — Ибо поцеловал пострадавшее место.

— Не очень, — Сяо Чжань взялся за узел пояса. — Засосы — да, укусы — ну такое.

— Понял.

Шёлковый пояс проскользнул сам о себя, халат раскрылся совсем, обнажая Сяо Чжаня. Ибо восхищённо поднялся над ним, чтобы разглядеть целиком — напряжённые уже соски, тёмно-коричневые, довольно крупные, очертания мускулов пресса, тёмная дорожка волос от пупка к члену. Густая, яркая, такая привлекает внимание, стоит животу мелькнуть между поясом брюк и краем свитера.

— Вот опять.

— Что?

— Хочешь сожрать.

Вместо того чтобы ответить, Ибо склонился и лизнул грудь. Ровно ложбинку грудины между мышц, там, где кожа ближе всего прилегала к кости. Сяо Чжань задрожал, схватил его за волосы, прижимая и одновременно направляя левее — к соску. Отказываться Ибо не стал, обхватил губами, чувствуя, как пальцы Сяо Чжаня сомкнулись на его собственных сосках. Ибо низко и протяжно застонал, не отрывая губ от нежной кожи, языком дразня поднявшуюся вершину. Нашарил правой рукой второй сосок, сжал его в пальцах, чтобы через несколько секунд поменять положение — накрыть его губами, а левый, уже влажный от слюны, подразнить пальцами, чуть выкрутить. Сяо Чжань зеркалил его движения, то гладил, то сжимал, оттягивая пальцами, выгибался ближе, низко стонал, закусив губу.

Медленно Ибо спустился ниже, поцеловал живот, а Сяо Чжань с явным сожалением отпустил соски — было уже неудобно тянуться, он взялся за плечи, впился короткими ногтями, провёл ими к шее, оставляя царапины. У Ибо потемнело в глазах, он застонал, крепко поцеловал кожу чуть правее пупка, втянул её в рот, стараясь оставить засос. Сяо Чжань провёл ногтями снова, угадывая, что это нравится.

Ибо остановился, когда оказался между ног Сяо Чжаня, провёл снизу вверх по ним, от голеней, густо поросших волосками, до паха, надавил, разводя шире. Горячо выдохнув на дёрнувшийся член, вобрал его в рот, дурея от вкуса и запаха. Сяо Чжань простонал — протяжно и низко, вплёл пальцы в волосы, дёрнул, заставляя поднять взгляд. Лихорадочно зашарил в кармане, выловил оттуда наконец тюбик смазки. Понятливо прикрыв веки, Ибо забрал его, одновременно насаживаясь на член глубже, так, чтобы головка скользнула в горло.

— Давай же, Бо-ди, — просяще выдохнул Сяо Чжань и развёл ноги ещё сильнее, подхватил их под коленями, прижимая к груди.

Чтобы выдавить на пальцы смазку, пришлось выпустить изо рта член. Напоследок поцеловав головку, Ибо отстранился, сел на пятки, жадно глядя на Сяо Чжаня. Тот раскраснелся, пылал всем лицом, но ярче всего пятна румянца выступили у глаз. Мир покачнулся, Ибо закусил губу и сжал член у основания, боясь, что кончит, так и не войдя в уже блестящий смазкой вход. Он провёл пальцами, помял набухшую от прилившей крови кожу. Добавил смазки и скользнул пальцем внутрь, в жар тела Сяо Чжаня.

— Ещё, — потребовал тот.

Ибо, конечно, подчинился, пристроил кончик среднего пальца к указательному и медленно толкнулся, ощущая мимолётное напряжение. Но Сяо Чжань тут же расслабился, пропуская его, позволяя войти двумя пальцами и чуть развести их, провернуть по кругу, массируя тугие горячие мышцы. Застонал, выгнулся, насаживаясь сильнее, дёрнулся, когда Ибо согнул пальцы, толкаясь чуть вверх, находя пальцами простату.

— Ещё.

Тон по-прежнему был требовательным, таким, что невозможно не подчиниться, но в нём слышалась и мольба, просьба поспешить. Ибо снова послушался, добавил только смазки и толкнулся третьим пальцем. Было уже сложнее, Сяо Чжань, готовясь сам, использовал свои пальцы, а они были тоньше, меньше, чем у Ибо. Пришлось повременить, продолжая медленно толкаться, пока он не расслабился.

— Презерватив, — простонал Сяо Чжань. — Под подушкой.

— Всегда готов? — шепнул Ибо с усмешкой, придерживая ногу Сяо Чжаня, пока тот шарил по постели.

— Да нихуя я не был готов к такому, — ответил Сяо Чжань, задевая член Ибо кончиками пальцев. — Кто знал, что у тебя монстр в штанах?

— Минимум восьмого уровня.

Они засмеялись, но смешки растаяли, стоило Ибо начать вытаскивать пальцы. Сяо Чжань невольно попытался насадиться на них, не желая ощущать пустоту, а Ибо засмотрелся, загипнотизированный движением дрожащих ресниц, каплями пота, выступившими на груди. Сяо Чжань сильно потел, его кожа блестела в свете прикроватной лампы. Настала очередь Ибо восхищаться:

— Такой красивый.

Он шепнул это, надрывая фольгу презерватива, и продолжал шептать что-то такое же бессмысленное и хвалебное, пока раскатывал резинку по члену. Пока устраивался удобнее, подпихивая подушку Сяо Чжаню под поясницу. Ибо замолчал, как только коснулся головкой, затянутой латексом, приоткрытого блестящего отверстия, словно бы зовущего его войти. Подчиниться зову Ибо не успел, Сяо Чжань толкнулся сам, насаживаясь. Не слишком сильно, ему было совсем неудобно в этой позе, но со всем рвением. Ибо послушно надавил сильнее, вошёл медленно, стараясь держать себя в руках. Сяо Чжань же этого делать не собирался. Он отпустил ноги, разведя их шире, притянул Ибо за бока, заставляя навалиться всем телом. Они столкнулись ртами, жарко и мокро, слюна смешалась, пачкая губы, дыхание было сорванным.

Ибо казалось, что он горит, весь от макушки до пяток, но больше всего огня, конечно, было сосредоточено в члене. Там, где Сяо Чжань обхватывал его — туго и жарко. Чуть выскользнув, толкнулся обратно, ловя губами сорванный стон, отдавая такой же в ответ. Ощущений было слишком много, и тут Сяо Чжань добавил ещё — проведя ногтями от поясницы к лопаткам, заставил прижаться грудью к груди, почувствовать жар и влагу его вспотевшей кожи.

— Блядь, — выдохнул Ибо.

Но Сяо Чжань не ответил, только пнул по заднице пяткой, требуя ускориться. Пришлось подняться на руках, переступить ими, устраиваясь устойчивее. Сяо Чжань смотрел на него, как смотрел до этого на странную тьму чердака — с расширившимися зрачками, почти поглотившими радужку. Ибо криво ухмыльнулся и двинул на пробу бёдрами, Сяо Чжань одобрительно кивнул, жмурясь. Тогда Ибо толкнулся ещё и ещё, постепенно входя в ритм, в размеренный темп, срывающих с их губ стоны.

Сяо Чжань цеплялся за его бока, царапал там, где мог дотянуться. Его ладони соскользнули на бёдра, ногти впились, оставляя следы, Ибо застонал — хрипло и низко. Дыхания не хватало, вообще ничего не хватало, у него окончально отказали мозги, всё, что он мог, — продолжать двигаться и смотреть на Сяо Чжаня. Тот хрипло дышал, хватая воздух ртом, от этого, видимо, сохли губы, потому что он облизывался раз за разом. Мелькание его языка отвлекало, Ибо замер, войдя до конца, и склонился за поцелуем, но получил только укус, болезненный, тут же сменившимся нежным касанием языка.

— Давай же, ну.

И Ибо послушался, задвигался снова, чувствуя, как звезда в его голове и возбуждение внизу живота готовы вот-вот слиться, чтобы тут же взорваться, оставив его беспомощным и слабым. И он был на это полностью согласен — что угодно, если Сяо Чжань продолжит на него так смотреть, продолжит гладить его, впиваться ногтями, запрокидывать голову, открывая обнажённое горло, и отчаянно-громко стонать.

— Я скоро, — предупредил Ибо, закрывая глаза.

Смотреть на Сяо Чжаня было невозможно, тем более когда (Ибо не увидел — почувствовал) тот взялся за свой член, заскользил по нему быстрыми движениями кулака. Но и не смотреть Ибо не мог, потому стоило открыть глаза, увидеть запрокинутую голову, закушенную губу, плотно зажмуренные веки, руку, обхватившую член, — он почувствовал, как удовольствие стало невыносимым, таким сильным, что заставило его кончить. Ибо простонал, толкнулся глубже, как бы желая испачкать Сяо Чжаня изнутри, инстинктам было плевать на наличие презерватива.

Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы отдышаться, и, как только смог, Ибо тут же добавил свою руку к руке Сяо Чжаня, а уже через секунду заменил его ладонь своей, продолжая быстро дрочить, крепко обхватывая член. Сяо Чжань дёрнулся, взметнулся, заставляя член выскользнуть из себя, и кончил, Ибо едва успел подхватить ладонью его сперму, а пальцами второй придержать презерватив, норовивший соскользнуть и остаться внутри.

Завязав его и небрежно сбросив на пол, Ибо рухнул рядом с тяжело дышащим, всё ещё жмурящимся Сяо Чжанем. Погладил чистой рукой лицо, обвёл скулу, заставляя повернуться. Коснулся губами губ, щеки, кончика носа. Сяо Чжань потянулся, отвечая такой же россыпью поцелуев.

Отдышавшись, они продолжали лежать, разглядывая друг друга. Сперма остывала в ладони Ибо, становилось неприятно — нужно было встать, сходить в душ, но сил ещё не хватало.

— Небеса, я уже думал, этого, блядь, никогда не случится! — глубокомысленно изрёк Сяо Чжань и неожиданно засмеялся.

У Ибо не оставалось другого выхода, кроме как поцеловать его смеющийся рот. Никакого другого выхода. Ни одного.

Chapter Text

Мир сиял. Последние пару недель Ибо смотрел на него через розовые очки, периодически летели лепестки, а на заднем плане играла музыка. Лиричная, естественно. Сяо Чжань улыбался, они держались за руки, где-то под потолком пели птицы (которых там отродясь не водилось, конечно).

Тяньшунь пропадал где-то почти трое суток, а когда появился, не сразу осознал произошедшие перемены. Ибо получал почти садистское удовольствие, наблюдая, как до него доходило. Тяньшунь посмотрел на Сяо Чжаня, расслабленно лежащего на диване холла, на Ибо, пристроившегося на полу с psp так, чтобы можно было гладить по голове, и завыл, заверещал яростно и неверяще. Навернул круг по холлу, заплакал крупными крокодильими слезами, а потом нырнул сквозь пол.

— Вымочит тебе кровать, — меланхолично прокомментировал Сяо Чжань, не отрываясь от книги.

Лю Цысиня он уже прочёл и перешёл на что-то другое, имени автора Ибо не узнавал, всё хотел спросить, но было лениво.

— Посплю в твоей.

Сяо Чжань тогда ничего не ответил, но вечером потянул Ибо к себе, не обращая внимания на негодующий плач Тяньшуня. С тех пор они в основном спали вместе, даже когда Ибо возвращался из университета и студии совершенно измученный. Каждый раз он порывался пойти к себе, всё равно толку от него не было — мог только лечь и лежать, иногда постанывая.

Профессор Си гонял его по всему корпусу, заставляя собирать документы для публикации, одновременно нужно было посещать пары, делать задания, потом идти учить детей локингу. К концу таких насыщенных дней Ибо просто хотел смерти. И еды.

Сяо Чжань первым обеспечить его отказывался категорически, а вот еду, сжалившись, приносил прямо в постель — с его работой из дома было достаточно времени, чтобы готовить.

— Однажды я тебе что-нибудь приготовлю, — клялся Ибо. — Ничего толком не умею, но хоть что-нибудь!

— Мне страшно, — делая большие глаза, отвечал Сяо Чжань. — Мне будет готовить сам Ван Ибо! Твои поклонницы разорвут этого несчастного на части!

Поклонницы Ибо, конечно, существовали, но совершенно теоретически. Сейчас, в конце года, у них была та же проблема, что у кумира — безжалостно надвигалась сессия. В этом семестре Ибо собирался пережить её, собрав как можно больше автоматов. А для этого надо было опубликовать статью. Потому он бегал по корпусу взмыленным зайцем, молясь о том, чтобы свалиться-таки в нору и попасть в Зазеркалье. Или как там было?..

Но ничто из этого не портило ему настроения, да и как могло, если птицы пели, лепестки сыпались, откуда-то пел Ван Лихом, а Сяо Чжань держал руку Ибо своей. Настроение собиралось сгонять на Джомолунгму и, возможно, оттуда добраться до Луны — всё же было рукой подать.

Царапало только одно — никаких новостей не было. Как будто бы их масонско-апокалиптическая ложечка полным составом взяла отпуск и скрылась в туман неизвестного. Ни у кого в городе не было странных случаев, Ибо обзванивал коллег едва не ежедневно и уже начинал думать о создании электронной формы, чтобы не приходилось переслушивать болтливых секретарей, решивших, что теперь они с Ибо приятели.

— Почему у нас нет секретаря? — в отчаянии вопрошал Ибо. — Или секретарши? Кого-нибудь, кто не я?

— Потому что Дед не выделил на это денег, — рассудительно отвечал Шэнь-Шэнь. — Радуйся, что Чжань-гэ пристроил.

Ничего не отвечая, Ибо снова мрачно брался за телефон, продолжая выслушивать истории из жизни других офисов. Сохраняя традицию, конкуренты жили точно так же безумно.

От Деда вестей тоже не было, но к этому Ибо уже привык и как-то смирился, что старый хрыч не собирается доставлять внуку радости, сообщая, что всё ещё не умер. Его секретная почта молчала, в вичате висел с десяток непросмотренных сообщений Ибо, среди которых затерялось и счастливое. О том, что всё наконец хорошо и с Сяо Чжанем они встречаются. Вот за это было обидно отдельно.

— Мог бы и прочитать, — бурчал Ибо, укладываясь удобнее на твёрдом плече Сяо Чжаня. — Можно подумать, каждый день единственные внуки заводят отношения.

Сяо Чжань тогда ничего не ответил, только поцеловал в макушку и вернулся к книге, позволяя уставшему Ибо задремать. Устроившись так, чтобы губы касались груди, Ибо с радостью занялся именно этим. В следующий раз глаза Ибо открыл, когда Сяо Чжань осторожно выбрался из-под него, улыбнулся и шепнул:

— Спи, я сейчас вернусь.

Ибо дождался его возвращения и только потом уснул, удовлетворённо уткнувшись носом в шею, дыша тёплым и свежим запахом — смесью стирального порошка, геля для душа и собственного запаха кожи.

Так что жизнь не могла быть чудеснее. Ибо наслаждался ею, как наслаждался плачем Тяньшуня и расчётами для крошечного акселератора, за который он всё-таки взялся. Ничего не получалось, модель разваливалась на этапе воображения, но отчаиваться Ибо, конечно, не собирался — вот ещё, он обязательно однажды победит! Победил же он акселератор на мотоцикл, а сначала тоже казалось, что невозможно.

— Бабушка прислала ответ! — радостно сообщил Сяо Чжань. — Про книжки.

— Она его что, почтой слала? — удивился Ибо. — Я думал, ты просто спросить забыл, не написал в вичате.

— Как ты планируешь написать моей бабушке-привидению в вичате? — фыркнул Сяо Чжань. — Хотя, вообще-то, он у неё есть…

— Вот и я так подумал. Женщина, научившая мёртвую ворону орать «невермор», не может быть без вичата.

— Ну, я передал через маму, — повесив на спинку кардиган, Сяо Чжань рухнул в кресло и подкатился к Ибо. Пришлось отложить в сторону тетрадь Лю Юэ, любезно давшего Ибо лекции. — Но почему-то бабушка ответила письмом.

— Ну так показывай давай, чего тянешь! — Ибо тоже подкатился ближе, подтянув себя за край стола.

Он пихнул Сяо Чжаня локтем, получил раздражённое фырканье, один удар конвертом по голове и поцелуй в щёку. Сверху запело птицами, откуда-то иллюзорный Ван Лихом затянул Forever love. Наверное, не бойся Ибо насекомых, ещё бы и бабочки запорхали. Отмахнувшись от воображаемых признаков великой любви, Ибо укусил Сяо Чжаня за футболку так, чтобы не коснуться кожи. И ещё ткань послюнявил, для особой мерзости.

— Ты же не Плуто, — вздохнул Сяо Чжань и подцепил конверт резаком.

Резак он достал из кармана, так что Ибо на всякий случай решил его никогда не злить — как можно злить человека, в чьих карманах болтается нож. Пусть резаком и проблематично кого-то убить, но в способностях Сяо Чжаня Ибо отказывался сомневаться. Конверт поддался, Сяо Чжань вытащил на свет бумагу, по которой вилась вычурная красивая скоропись. Ибо немедленно поморщился — он бы такое разбирал с лупой.

Дед тоже писал так, что не разберёшь, но его почерк упрощал иероглифы, Цзян Фэй же, напротив, писала витиевато. Запутавшись в ключах, Ибо сдался и просто ждал, пока Сяо Чжань пробежит по тексту глазами.

— Она пишет, что нужно быть готовыми к странностям.

— Вот удивила, — хмыкнул Ибо. — Они зачаровывают записнушки демонами десятого уровня. Или выше.

— Это недалеко, — продолжил Сяо Чжань, — часа четыре ехать.

— Ну, не так плохо, — кивнул Ибо. — Поедем?

— Завтра, — посомневавшись, решил Сяо Чжань. — У меня сегодня презентация, потом планёрка. Потому я буду хотеть кого-то убить, а не ехать в потусторонний книжный.

— Без проблем.

Ибо как раз прикинул, что сегодня сможет закончить задание на социологию, чтобы получить свой заслуженный автомат. Зря он, что ли, исправно посещал все лекции? Ну, на некоторых (на большинстве) он, конечно, спал. Но в условиях получения автомата этого не уточнялось.

Вечером разъярённый Сяо Чжань ворвался к Ибо, бросил в стену полотенце, которое сжимал в руке, и снёс декоративную хрень, висевшую там со времён динозавров.

— Как планёрка? — спросил Ибо, осторожно складывая листы с расчётами.

Сяо Чжань зарычал, поднял полотенце и швырнул его ещё раз. Потом и декоративную хрень поднял и постучал её мягким боком по комоду. Хрень выплюнула сноп пыли, Сяо Чжань немедленно расчихался.

— Что это за хуета вообще?! — прошипел он. — Почему она такая пыльная?!

— Вообще не знаю, — открестился Ибо, — она в комплекте с квартирой шла.

— Так выброси, чего пыль собирать?

— Не очень, да?

— Они меня заебали! — свистящим шёпотом ответил Сяо Чжань. — Я только один проект спихнул, как они тут же сунули другой. А у меня ещё три! Как они вообще себе представляют? Одним разработай стиль целиком, другим сайт, а третьим вообще вывеску. Они что, думают, я многостаночник?

Он снова злобно огрел хренью комод, снова чихнул, сбрасывая её на пол, и даже подумал было наступить — Ибо увидел это по лицу, — но тут прямо через хрень проступил Тяньшунь, и Сяо Чжань фыркнул.

— Хрен тебе.

Вместо того чтобы наступить на светлеющее надеждой лицо, Сяо Чжань ушёл к Ибо, пристроился рядом, оперевшись задницей о столешницу. Недолго думая, Ибо вжался лицом в живот, зарылся носом между складок мягкого свитера. Пальцы Сяо Чжаня погладили волосы, переложили несколько прядей, чтобы взяться удобнее. Легко подёргав их, Сяо Чжань вздохнул.

— Ненавижу планёрки.

— Ага.

— И проекты эти ненавижу.

— Ага.

— Уволюсь. Буду домохозяином.

— Тебе пойдёт, — мечтательно пробормотал Ибо.

— Ты там чего представил? — хихикнул Сяо Чжань.

— Тебя в таком… — Ибо неопределённо повёл пальцами, крепче прижимаясь к мягкому свитеру, — типа домашнем платье, с плаката. И передничек. И всё это в стиле пин-ап.

— Пошёл в жопу, — фыркнул Сяо Чжань, отвесив лёгкий подзатыльник. — И ещё небось в позе такой?

— Конечно, — кивнул Ибо, проезжаясь носом по шерсти. — Как нет?

— А ты бы тоже смотрелся ничего, — задумчиво протянул Сяо Чжань. — Перепуганный секси-домохозяин, а перед ним на плите что-то горит. В сковороде. А в руках у тебя поварёшка.

— Я не настолько плох, чтобы жарить что-то поварёшкой.

— Это для эффекта.

Рядом с воображаемым плакатом с Сяо Чжанем появился второй — сам Ибо в таком же платье и передничке. Нет, Сяо Чжаню всё же шло больше. Ибо зафыркал, Сяо Чжань вопросительно промычал, вместо ответа Ибо потянулся выше, одновременно заставляя Сяо Чжаня нагнуться. Губы у него были горячими, влажными, такими, как Ибо мечтал. Они целовались у стола, и пальцы Ибо — против воли! — забрались под свитер, и Сяо Чжань тоже уже гладил спину, едва весомо проводя по коже ногтями.

В спальню Сяо Чжаня они ввалились, отерев друг другом все стены. Тяньшунь остался стенать за дверью квартиры. А Сяо Чжань, хитро прищурив глаза, потянул Ибо на себя. Футболка слетела как-то сама, расплывшись на полу тёмным пятном, через пару мгновений к ней присоединилась и остальная одежда. Вырвав тихий всхлип движением бёдер, Ибо прижался совсем близко, кожей к коже.

В сумеречном свете окна Сяо Чжань казался видением — слишком красивый, чтобы Ибо мог оставаться спокойным, слишком зовущий, чтобы можно было не откликнуться.

Утро наступило на Ибо с размаху — тихой трелью будильника на телефоне Сяо Чжаня, его горячим обнажённым телом, влажным выдохом у плеча и ленивым шлепком по груди.

В Экту они грузились вчетвером: Ибо, Сяо Чжань и две почти ведёрные кружки кофе.

— Чтоб я ещё раз так долго не спал!.. — с отчаянным зевком пробормотал Сяо Чжань. — Вот почему мы просто не легли спать? Зачем мы смотрели дораму? Я даже не знаю, что это было.

— «Разлука Орхидеи и повелителя демонов».

— О Небеса, что это ещё за хрень… Зачем мы её смотрели?

— Торс повелителя демонов.

— А. Точно.

Сяо Чжань свернулся на сиденье клубком, подтянул ноги к груди и прикрыл глаза. Ибо хмыкнул, потёр лицо ладонями и вздохнул. Навигатор пискнул, принимая координаты места назначения. Ехать было долго, в один из соседних городков, но не могло не радовать то, что въезд на шоссе к нему был совсем рядом. Не нужно было крутиться по Сианю, собирая все субботние пробки.

Сяо Чжань проснулся через час, со стоном потянулся, выхлебал половину своего стаканчика, ткнул Ибо в щёку и заговорил о той самой дораме. Неожиданно Ибо тоже увлёкся, они заспорили о том, что будет дальше.

— Да наверняка накрутят драмы, — отмахнулся Ибо. — Вечно же так: норм, норм, а потом р-раз! — и какая-то хрень. Все умерли, потом переродились, а потом ещё раз умерли. По дороге, возможно, расстались.

— Ай, бесит, — поморщился Сяо Чжань. — Почему нельзя, чтобы всё было нормально?

— Ну ты что, — преувеличенно ужасаясь, выдохнул Ибо, — как же иначе привлечь интерес аудитории, кто будет смотреть, если всё хорошо!

— Я! — ткнул себя пальцем Сяо Чжань. — И ты. Потому что тебе не сбежать.

— Не, ну если такие торсы передавать будут…

На этом месте Сяо Чжань засмеялся, шлёпнул его по плечу и предложил остановиться — размяться и поменяться местами, чтобы Ибо тоже мог подремать.

К месту назначения они так и приехали: Ибо в полудрёме, а Сяо Чжань за рулём. Нужный дом оказался на отшибе, стены его были слегка облезшими, но в целом создавалось впечатление дома любимого.

— Ну? — замялся Ибо. — Берём акселератор?

— М-м, — прищурился на дом Сяо Чжань. — Нет, пожалуй, нет.

Дверь им открыл мальчишка лет десяти, посмотрел недоумённо и пропустил в коридор. Было темно и тесно, в совсем маленький закуток впихнули и вешалку, и тумбу с обувью и даже крошечный пуфик, рядом с которым валялась длинная металлическая ложка пронзительно-розового цвета.

— Добрый день, — важно поздоровался мальчик.

— Привет, — кивнул Сяо Чжань. — А взрослые дома?

— Их тут нет, — пожал плечами мальчик. — Мы одни.

— Кто? — удивился Сяо Чжань, пока Ибо разыскивал тапочки, повиновавшись жесту хозяина.

— Я, У-эр и Ба-эр. Нас трое.

У-эр и Ба-эр оказались зачарованными шарнирными куклами. Они были в человеческий рост и споро принесли чай, когда мальчик устроился на одном из стульев, на котором, для высоты, лежало несколько подушек.

— И ты?..

— Я тут хозяин, — подтвердил мальчик. — Вы что-то хотели?

Ибо посмотрел на Сяо Чжаня, тот пожал плечами и состроил лицо, которое вроде как говорило «ну, ничего же не поделаешь». Делать было действительно нечего, они ехали сюда четыре часа и ещё столько же будут тащиться обратно, если не больше, учитывая вечерние пробки. И если Цзян Фэй дала этот адрес, значит, так оно и было — мастером, изготавливающим записные книжки, был именно этот мальчишка.

— Это ваша работа? — спросил Ибо, выкладывая записную книжку, лишённую своего охранника.

— Да, — мальчик тут же потянулся за блокнотом.

Цокнул языком, совсем как взрослый, разглядывая кровь на срезе страниц, погладил в нужном порядке знаки и нахмурился, когда ничего не произошло. Поднял взгляд на Ибо, и тот поразился — с гладкого лица десятилетки на него смотрели глаза древнего старика. Выгоревшие почти до прозрачности, растерявшие свой цвет, они казались едва ли не цвета чайной воды.

— А где дитя? — он нахмурился, видимо, не почувствовав ответа.

— Дитя? — удивился Ибо, а Сяо Чжань схватил его за руку.

— Я оставил её охранять книгу, — пояснил мальчик.

— А… Боюсь, нам пришлось запереть её, когда… эээ… она работала.

— Вы привезли её? — он поднял голову, снова заставляя поразиться своим стариковским глазам. — Мо-эр не любит сидеть взаперти. В книге она может чувствовать мир.

— Простите, — вздохнул Сяо Чжань, пока Ибо пытался подобрать слова. — Мы не знали, что нужно. Если попросите, привезём в другой раз.

— Попрошу, — твёрдо кивнул мальчик. — Она не должна быть в тюрьме, она только выполняла свою работу.

— Д-да, — наконец смог сказать Ибо. — Привезём.

Он вспомнил тьму, заполнившую кабинет, грохот, с которым Мо-эр… работала. И мальчик называл её «дитя». Тогда… А кто он сам? Этот мальчик с глазами древнего старика… Ибо на секунду пожалел, что не взял с собой счётчик.

— А можно ли у Мо-эр узнать, как выглядел тот, кто пытался открыть записную книжку? — осторожно спросил Сяо Чжань.

— Нет, — мальчик качнул головой, снова погладив корешок. — У дитя нет глаз, она не видит. Только убивает.

Шумно сглотнув, Ибо переглянулся с Сяо Чжанем, тот пожал плечами и нарисовал в воздухе что-то странное, как будто обвёл пальцами кляксу. Ничего не поняв, Ибо качнул головой, Сяо Чжань закатил глаза и осторожно указал на мальчика, потом на книжку и снова нарисовал кляксу. Волосы на затылке Ибо шевельнулись, когда он начал понимать предположение Сяо Чжаня.

— Простите, — тот не стал медлить, а Ибо захотелось схватить за руки, дёрнуть на себя, останавливая. — Вы называете Мо-эр «дитя»?..

— Все они мои дети, — кивнул мальчик и вернул блокнот Ибо. — Часть меня, они возвращаются, когда отпадает необходимость охранять чужие секреты.

— И все они такие сильные? — уточнил, не выдержав, Ибо.

— Кто-то сильнее, кто-то слабее, — проворчал мальчик, как никогда раньше походя на старика. — Нельзя сравнивать детей. Я хоть и сирота, а и то знаю.

— Сирота? — тихо повторил Сяо Чжань.

— Никогда не знал своих родителей, — пожал плечами мальчик. — Я просто был.

— И давно? — задумчиво обронил Ибо, не рассчитывая на ответ.

— Да уж пятая тысяча пошла, кажется, — мальчик задумался. — Или шестая?.. Плохо с памятью. Только детей и помню. А! Совсем забыл!

— Д-да? — робко отозвался Сяо Чжань, пока Ибо всё сидел под впечатлением.

— Если Мо-эр кого касалась, то ему не отмыться, — мальчик задумчиво пощипал губу. — Будут следы, не сомневайтесь. Привезёте девочку?

Они, конечно, пообещали. Мальчик остался в комнате, шарнирные куклы встали по бокам. Ибо же с Сяо Чжанем, так и не притронувшись к чаю, вышли. Нашарив свои ботинки, они выскочили, едва успев в них влезть. Сяо Чжань прислонился к Экте, тяжело дыша.

— Он в самом конце… — прохрипел Сяо Чжань, — отпустил себя… Я думал, умру. Почувствовал?

— Только мурашки, — ответил Ибо, оглядываясь на дом. — Как думаешь, что он такое?

— Не знаю, — мотнул головой Сяо Чжань. — Что-то ужасное, древнее. Я думал… Мо-эр была страшной. Не-а, ни фига, он страшнее. Он… Не знаю… Спрошу у бабушки.

По дороге обратно им пришлось останавливаться. Одновременно на обоих навалился почти невыносимый голод, как будто до этого они не ели несколько дней. Притащив на столик пару подносов с едой, они наконец успокоились. Накинувшись на какой-то невнятный бургер, Ибо проговорил с набитым ртом:

— По-моему, он нас жрал.

— Пытался, — согласился Сяо Чжань. — Ну или надкусывал, по крайней мере.

— Пробу снимал, — качнул головой Ибо. — Итак?

— Да ничего опять нет, — вздохнул Сяо Чжань. — Скажешь Юйлу, что наша дамочка с каким-то увечьем. Судя по тону, возможно, у неё отвалилось лицо.

— Да, тоже так подумал — согласился Ибо, снова вгрызыясь в бургер. Сяо Чжань ел куда аккуратнее, промокая губы салфеткой. — И что? Будем просто ждать?

— А что нам остаётся? Никаких зацепок. Ничего не понятно, но очень интересно, блин.

— Н-да.

Они помолчали, рассеянно жуя, столкнулись руками, потянувшись почему-то к одному и тому же стакану, Сяо Чжань махнул рукой, уступая. Бургер был невкусный, отдавал почему-то бумагой — видимо, в мясо добавили слишком много сои, а потом досыпали глутамата. Ибо задумчиво попялился на полупрозрачную обёрточную бумагу с жирными пятнами.

— Мне не нравится это затишье, — признался тихо. — Как будто готовится что-то грандиозное.

— Или они не ожидали, что у Деда ничего не найдут, — возразил Сяо Чжань.

— Ну, они и так знают достаточно, чтобы устраивать все эти свои… — Ибо поискал слово, — козни.

— «Козни», — передразнил Сяо Чжань. — А тут для козней надо что-то конкретное, может. А у Деда не нашли.

— Я к тому, что должно быть достаточно источников, — пояснил Ибо. — Ну, у них самих. Библиотека у Деда огонь, конечно, но они не сильно-то там рылись, полезли к дневникам. А там у него бардак, рабочее и бытовое вперемешку.

— О чём в этом дневнике?

— О маме, — пожал плечами Ибо. — Её исследованиях, но скупо. Это тот год, когда они умерли.

— Хм…

— Нет, — отрезал Ибо. — Ну серьёзно.

— Но почему? — удивился Сяо Чжань. — Почему сразу «нет»? Может, смерть твоих родителей…

— Да потому, что я тогда какой-то герой манги, — закатил глаза Ибо. — С трагическим прошлым и родителями, погибшими из-за таинственной организации злодеев. Давай мне скорее лосины из спандекса и плащ.

— Трусы поверх наденешь?

— Чего?

— Лосин.

— Да бля, — фыркнул Ибо. — Серьёзно, ты усложняешь.

— Не знаю, — покачал головой Сяо Чжань. — Сразу полезли к дневникам, и сразу к этому.

Он кивнул головой в сторону сумки Ибо. Блокнот лежал там, на кожаной обложке рукой Деда был выведен год. Они помолчали, дожёвывая еду — Ибо свои наггетсы, а Сяо Чжань хрустел салатом. В зале пахло кухней: маслом и подгоревшей в нём панировкой, картошкой фри. Из динамиков лилась какая-то смутно знакомая бодрая мелодия, наверняка модная сейчас в Доуине.

— Нет, — ещё раз сказал Ибо. — Ну хуйня же?

— Не знаю, — повторил Сяо Чжань. — Я только предположил. Но, может быть, поизучать, чем занималась твоя мама?

— Я там ни хрена не понимаю, — буркнул Ибо. — Это парабиология и парапсихология. И Шэнь-Шэнь не шарит.

— Ну, — почесал нос Сяо Чжань, — попытаться стоит? И можно спросить у тебя в универе… Хотя нет, лучше не светить. Но можно дядюшку Люяо. Он разбирается.

— О небо, — вздохнул Ибо. — Мы всё же приходим к тому, что я из манги?

— Яойный принц, — серьёзно кинул Сяо Чжань и тут же засмеялся.

Ибо кинул в него ломтиком картошки, а второй засунул в рот. А что ещё было делать-то?

Chapter Text

Как Ибо и предсказывал, разобраться в исследованиях мамы было невозможно. Но невозможность оказалась совсем другого толка — их просто не было. Были официальные публикации, часть её диссертации, выложенная в открытый доступ, и несколько монографий. Но частных записей — не было.

Сначала Ибо по второму кругу перерыл кабинет Деда, хотя и знал, что там ничего такого нет — оно попалось бы при первом обыске, который они устраивали. Но в какой-то смутной надежде он перевернул всё вверх дном опять, за что немедленно получил и от Шэнь-Шэня, у которого была какая-то там система, и от тётушки Ло, которой он опять натряс пыли.

Поняв, что в кабинете ловить нечего, Ибо сунулся в мастерскую, а потом и в лабораторию — ни там, ни там ничего такого не нашлось. Нашлись бульварные книги, которые любила мама, нашлись детективы, которыми зачитывался папа. Кажется, Дед не слишком заботился о нижних ящиках и угловых стеллажах. Всё это Ибо перетаскал в библиотеку, но к цели не приблизился.

С ужасом он смотрел на книжные полки библиотеки, медленно понимая, что и её придётся перерывать. Но начал с нескольких бюро, пылившихся по короткой стене. И снова его ждало разочарование — там были старые чертежи Деда, какие-то каракули, кажется, собственного авторства Ибо, несколько толстых стопок расчётов, написанные незнакомой рукой — скорее всего, отцом Ибо. И никаких следов маминых исследований.

А они были. Ибо смутно помнил завалы бумаг в материном кабинете, как они вместе пытались их как-то систематизировать. А мама смеялась. Вообще, Ибо мало что помнил о родителях. Только общее: отец был очень строгим, редко брал Ибо на руки и всегда разговаривал, как со взрослым. А мама была улыбчивой и красивой, самой красивой на свете. Наверное именно поэтому Ибо всегда влюблялся в улыбки — они были его мерой красоты.

После библиотеки он в полном отчаянии залез в кладовку — вообще-то, там хранились в основном его детские вещи и целая гора сломанных приборов, которые сначала Дед, а потом и сам Ибо, откладывали туда с мыслью «посмотрю потом». Вот и в этот раз пришлось перекладывать старые запылённые люстры, микроволновку, в которую кто-то сунул тарелку с металлической каймой, и ещё примерно тысячу предметов.

— Ты там живой?

Фигуру Сяо Чжаня подсвечивали коридорные бра — в кладовой лампочка, естественно, перегорела. Чтобы добраться до неё, нужно было разобрать хотя бы часть этих завалов. Ибо чертыхнулся, уронив коробку с какой-то мелочёвкой на пол, чихнул от пыли, которая с неё насыпалась.

— Хер знает, — шмыгая носом ответил Ибо. — Тут целый курган пыли.

— Главное, чтобы там терракотовая армия не завалялась, — усмехнулся Сяо Чжань. — Помочь?

От помощи Ибо не отказался, он и так обыскивал дом долгие две недели — университет с сессией и студию никто не отменял. Так что он тратил всё свободное время на то, чтобы перебирать пыльные памятники старины. А мог бы, между прочим, чем-то другим заниматься… Хотя бы вот с Сяо Чжанем проводить больше времени.

— А это что?

Ибо сунул нос в коробку, которую держал Сяо Чжань. Оттуда на него посмотрела какая-то хреновина. Склонив голову к плечу, Ибо глянул и так, и эдак, а потом до него дошло.

— А! Блин, это, короче, книги переплетать, — он ткнул пальцами в один из гребешков. — Тут для переплёта на кольцах, но под ним ещё должен быть набор, чтобы вручную.

— И сколько раз ты им пользовался? — удивился Сяо Чжань.

— В детстве часто, — пожал плечами Ибо, возвращаясь к коробкам. — Там в библиотеке порыться, если корешок не родной, без надписи, то почти сто процентов я чинил.

— Вау, — улыбнулся Сяо Чжань, — лао Ван такой молодец!

Под коробкой с переплетной машинкой обнаружилась коробка с детской одеждой, а после они наконец добрались до лампочки и смогли её сменить. У Сяо Чжаня на щеке был чёрный мазок пыли, Ибо не думал, что выглядит лучше.

Вдвоём обыск пошёл быстрее, они споро перебирали коробки, просматривали содержимое. Сяо Чжань удивлялся сочетаниям — в соседних коробках лежали совершенно несовместимые вещи. Так, например, Ибо обнаружил коробку, в которой теснилось три тяжеленных трансформатора, а в соседней притаилась целая гора декоративных хреней — очевидно, раньше их было больше, чем та несчастная, оставшаяся на стене Ибо.

После перформанса «ненавижу планёрки» Сяо Чжань её подобрал и вымыл — хрень оказалась вышивкой по какой-то мягкой плюшевой ткани. Вышитые коты смотрелись инородно в квартире Ибо (а это таки оказались коты), но убирать их он не стал, пристроил на место, откуда их снесло полотенцем Сяо Чжаня.

— Тут тоже ничего нет, — вздохнул Сяо Чжань, когда они оставили последнюю коробку.

— У меня кончились предположения, где может быть, — устало отряхиваясь, ответил Ибо. — Это было последнее место, где искать. Но я и не рассчитывал, Дед не любит бумаги тут хранить.

— М-да.

После душа, когда оба пристроились на кровати, Сяо Чжань подкатился ближе и ткнул Ибо в бок. Лениво поглядев на него, Ибо сполз пониже, чтобы они оказались лицом к лицу.

— А открытые источники? — серьёзно спросил Сяо Чжань.

— А там я не понимаю ни хуя, — поморщился Ибо. — Вообще не моя тема, там терминологии выше крыши. Нужен специалист, который переведёт это на человеческий. Сможет твой дядя?

— С «на человеческий» могут возникнуть проблемы, — почесав бровь, Сяо Чжань потянулся за поцелуем, после краткого молчания продолжил: — Нужно его предупредить, и поедем.

— А куда?

— В Пекин, — вздохнул Сяо Чжань. — Он там в зоологическом работает…

— Ненавижу самолёты, — простонал Ибо. — Ненавижу.

В Пекин им удалось добраться только через неделю. Ибо пришлось меняться занятиями в студии, чтобы освободить пару дней для поездки. Сяо Чжаню было проще, он работал пятидневку, так что выходные были свободны по умолчанию.

Пекин Ибо не любил. Он не нравился ему иррационально, кажется, сказывалась детская поездка с бабушкой: он тогда отравился и провёл три дня в номере, то температуря, то обнимая унитаз. А потом его всё равно потащили к Летнему дворцу, хотя смотреть на него хотелось меньше всего на свете. С той поездки даже осталась фотография: хмурый, осунувшийся и излишне бледный Ибо отказывался смотреть в камеру и упрямо отворачивался, в то время как бабушка улыбалась, придерживая соломенную шляпу.

Цзян Люяо встречал их у служебного входа. Он отмахнулся от официальных приветствий Ибо, велел называть себя дядюшкой и потащил тёмными переходами и узкими коридорами куда-то вдаль, болтая на ходу:

— Хорошо, что вы смогли выбраться в субботу! По воскресеньям меня гонят на экскурсии, хотя кто хуже меня вообще может проводить экскурсии? Здесь же не бывает ни одного специалиста! А как обывателю рассказывать об отличиях остистых отростков приматов?! Никак! Они даже не знают, что это!

— Что это? — театрально шепнул Сяо Чжань. В ответ Ибо пожал плечами, а Цзян Люяо покачал головой, воздевая руки к небесам.

В роли небес выступил желтоватый потрескавшийся потолок, в который они все втроём задумчиво попялились. Затем возмущённый Цзян Люяо погрозил Сяо Чжаню пальцем:

— Чжань-Чжань! Ты прекрасно знаешь, что такое остистые отростки! Ты всё детство играл позвонками Papio cynocephalus!

— Что, правда играл? — шепнул Ибо. Сяо Чжань в ответ только поморщился — видимо, хотел скрыть тёмные страницы своего прошлого.

— Итак, — устроившись в кресле за столом, сказал Цзян Люяо, — Чжань-Чжань писал, что вам нужна консультация?

— Да, — кивнув, Ибо достал из сумки записную книжку.

Не Деда, свою собственную, которую ему подарили ещё на восемнадцатилетие, а он понятия не имел, что туда писать. Теперь вот нашлось, чтоб ему.

— Я удивился, когда Чжань-Чжань спросил про труды Чжан Ляньхуа, — задумчиво начал Цзян Люяо. — Она… Это были революционные идеи, очень жаль, что она умерла, не успев продолжить исследования…

— Да, мне тоже жаль. Не из-за исследований, правда, — вздохнул Ибо. — Но мы сейчас в такой ситуации, что больше всего нас интересуют именно они. Я не нашёл дома никаких её заметок…

— Дома? — не понял Цзян Люяо.

— Чжань-гэ не сказал? — настала очередь Ибо удивляться. — Чжан Ляньхуа моя мама.

— О.

Они помолчали, за это время Цзян Люяо успел дотянуться до чайника, щёлкнуть кнопкой. Откуда-то из недр стола он достал несколько кружек, оттуда же добыл даже на вид подсохшее печенье.

— Его можно размачивать, — попытался оправдаться Цзян Люяо, но Сяо Чжань только махнул рукой.

— Дядюшка, расскажи нам, чем занималась мама Ибо, — попросил он. — Но только понятно. Без зауми — её в статьях хватает.

— Без зауми… — почесал в затылке Цзян Люяо, — будет сложно. Тема исследований сама по себе заумная… Чжан Ляньхуа изучала природу энергетической подпитки призраков. Ну вот как наша бабушка, на чём она живёт? Почему не исчезает?

— Мы её любим, — предположил Сяо Чжань. — Помним. Как бы… не отпускаем?

— Это первое, что приходит в голову, но, скорее всего, это не так. В конце концов, есть знаменитости — певцы, актёры, политики. Их помнят и любят, но призраками они не становятся. Тот же Мао…

Ибо задумался. И правда, что удерживало призраков на земле? Обычно ему было всё равно, его делом было ловить вредителей, не трогать мирных спокойных привидений. На этом всё. А почему и как Плуто или Тяньшунь остались в этом мире, мало его волновало.

— …Ван Ибо, лучше.

— А? — вскинул голову Ибо.

— Задумался? — улыбнулся Цзян Люяо, его улыбка была похожа и непохожа на улыбку Сяо Чжаня. Но тоже была хорошей.

— Да, простите.

— Дядя говорил, что физический процесс формирования привидений ты объяснишь даже лучше него, — подсказал Сяо Чжань.

— Вы про квантовый скачок психогенного поля Спенглера при постоянной Кларка? Когда протонные спины…

— Да-да, вот это всё, — прервал Цзян Люяо. — Тут уже я не специалист и понимаю смутно, но сейчас это и неважно. Важно то, что при переходе границы призраку проще перейти в нематериальный мир, но некоторые остаются. При том, что это как бы…

— Энергозатратно? — предположил Сяо Чжань, Цзян Люяо кивнул.

— Да, им проще перейти в насыщенное психокинетической энергией измерение. Но они остаются, подпитываясь какой-то другой энергией.

— Какой? — спросил Ибо.

— А этого твоя мама выяснить не успела, — вздохнул Цзян Люяо. — Она занималась экспериментами, проводила опыты на духах, благо и муж, и свёкр были охотниками. Выяснила, что электрический ток, микроволновое излучение и гамма-лучи питательны для призраков. Но точно так же для них питательны силы медиумов.

Он кивнул в сторону Сяо Чжаня, тот ткнул в себя пальцем и посмотрел вопросительно. Цзян Люяо кивнул:

— Ты почти что микроволновка, Чжань-Чжань, даром что Homo sapiens.

— Ты зажал мне второго сапиенса, дядя.

— Я просто не уверен в твоей разумности, — отбрил Цзян Люяо. — Ты не помнишь, что такое остистые отростки.

— Дядя!

— То есть, — вмешался Ибо, — мамины исследования были о происхождении энергии, питающей призраков? Про электричество я знал, это общеизвестно, но остальное...

— Если очень кратко, — кивнул Цзян Люяо. — Если длиннее…

И тут за стеной что-то запрыгало. Оно было явно тяжёлым и, кажется, металлическим. Сяо Чжань с Ибо переглянулись.

— Ничего не чувствую!

— Потому что оно в саркофаге, — мрачно ответил Цзян Люяо, по пояс залезший в подсобку. — У меня тут где-то… Где-то тут…

— Саркофаге? — уточнил Ибо.

— Это фараон, — с победным вскриком Цзян Люяо выбрался из подсобки, сжимая в руке плеть. — А это плеть его жены.

— Дядя?..

— Ну, не жены, — поправился тут же Цзян Люяо. — Там просто её волос. Плеть пришлось переделывать, окаменела за три тысячи лет.

— Дядя…

— А, ты не о том? — почесав в затылке плёткой, Цзян Люяо поправил очки. — Понимаете, У Хэшу, моя коллега из исторического музея, уехала в отпуск…

— И попросила вас посмотреть за её домашним египетским фараоном? — спросил Ибо.

— Ну… — неожиданно смутился Цзян Люяо, — что-то вроде… Но домой его тащить как-то неловко, жена не поймёт…

— И ты принёс его на работу, — вздохнул Сяо Чжань. — Ясно. Ну показывай, тебе же не терпится.

До двери в комнату, откуда до сих пор раздавались громкие скачущие звуки, они добрались за несколько секунд. С каждым шагом Цзян Люяо становилось очевиднее его нетерпение, Ибо едва не фыркнул, заметив, как тот светился.

— Понимаете, Хэшу занимается зачарованными артефактами, — Цзян Люяо начал тараторить так, что едва разберёшь слова. — И вот у них в запасниках уже лет двадцать этот саркофаг. Выкупили из частной коллекции, когда хозяин умер.

— От саркофага?

— Что? А, ну да, зашибло, — согласился Цзян Люяо, распахивая дверь. — Но хозяин сам виноват был, плётку под стекло убрал.

— Плётку, — кивнул Ибо. — Ага.

— Понимаете, он, — включив свет, Цзян Люяо указал на скачущий по абсолютно пустой комнате саркофаг, — жуть как боялся свою жену.

Вид саркофага, плотно укутанного ткаными талисманами, заворожил их на несколько секунд. Стоило признать — там было на что посмотреть. Саркофаг явно недавно реставрировали, он блестел в свете яркой лампы золотом и синевой глазури, лицо фараона кривилось в злобной усмешке. Ибо привалился к косяку, Сяо Чжань застыл рядом, приоткрыв рот.

А вот дядюшка бесстрашно шагнул, выпустив из ладони плеть так, что её конец заскользил по полу.

— Яхмос! — позвал он елейным тоном. — Соколик мой!

— О небо, — простонал Сяо Чжань, накрывая лицо рукой, — какой позор. Доктор наук!

— Чего не сделаешь ради друга, — шепнул Ибо.

— Действительно…

— Ты не балуй! — продолжил Цзян Люяо. — Я ведь не постесняюсь тебя огреть!

Саркофаг запрыгал яростнее, он чем-то скрежетал, так что к глухим ударам его прыжков добавились ещё и звуки, как будто кто-то вёл ногтями по меловой доске. Зубы Ибо мгновенно заныли, он поморщился.

— Огрею ведь! Знаешь же! — воззвал к совести мёртвого фараона Цзян Люяо. — Я человек науки, не приемлю насилие! Яхмос, веди себя прилично! Тут посторонние!

Саркофаг совсем разъярился, попробовал напрыгнуть на Цзян Люяо всем своим весом, но тот очень ловким для учёного движением ушёл с дороги и щёлкнул плетью. Она коснулась саркофага, оттуда раздалось разъярённое, но одновременно испуганное верещание.

— Я предупреждал, Яхмос! Нужно быть хорошим мальчиком!

— Это какая-то БДСМ-версия Индианы Джонса? — обречённо спросил Ибо, давя смех.

— Я не знаю, — беспомощно отозвался Сяо Чжань.

Его губы так и норовили расползтись в улыбку. Смотреть на высокого и худого как палка Цзян Люяо, в очках, строгом старомодном костюме-тройке и до блеска начищенных туфлях, размахивающего плетью и уговаривающего саркофаг прилично себя вести, — было невыносимо.

Снова свистнула плеть, со щелчком столкнулась с саркофагом, оттуда заныло и застенало, золочённая гробина начала ускакивать от Цзян Люяо по кругу. Но тот не терял самообладания, выдавал его реакцию только пот, выступивший на висках: как и все родственники Сяо Чжаня по материнской линии, он отчаянно потел.

— Твоему дяде надо заняться спортом, — шепнул Ибо.

— Или стать профессиональным доминантом, — ответил Сяо Чжань, прослеживая взглядом взмахи плети.

Цзян Люяо, казалось, уже далеко не первый раз так развлекается. По крайней мере, все его удары были сильными и точными. Ибо снова проследил взмах, плеть щёлкнула по саркофагу, оттуда завыло горестно и обиженно. Кажется, Яхмос оправдывался.

— Он сейчас платочек достанет, — вздохнул Сяо Чжань, — лоб утереть. Дядюшка ненавидит, когда пот в глаза попадает.

И действительно, не отвлекаясь от избиения строптивого саркофага, Цзян Люяо потянулся ко внутреннему карману, промокнул пот и сунул платок обратно. Саркофаг начал выдыхаться, вой стал совсем уж заикающимся, разбавился горестными душераздирающими вздохами. Пол был устлан каменной крошкой, она вздымалась при каждом прыжке тяжеленной гробины и не успевала до конца опуститься.

— Яхмос, ты вымазал мне все штаны! — обвиняюще вскрикнул Цзян Люяо и хлестнул плетью. — Тебя придётся строго наказать! Никаких мышей неделю, Яхмос!

Саркофаг горестно заплакал и ускакал в угол, деловито повернулся искажённым рыданием лицом к Цзян Люяо и показал язык. Подпрыгнув пару раз, он наконец затих. Утирая пот, Цзян Люяо подошёл к саркофагу, поправил сбившиеся талисманы, связывавшие половинки.

— Их бы подновить, — подал голос Ибо, — а то растеряли силу, вот и скачет.

— Умел бы кто, — вздохнул Цзян Люяо. — Рисунки-то в порядке, сил нужно вдохнуть. А позвать медиума начальство не даёт — экспонат попортить боятся.

— Могу попробовать, — вызывался Сяо Чжань. — Если просто силы дать, то я могу.

— Ну давай, племянничек, — кивнул Цзян Люяо, утираясь платком. — Только осторожно.

Сяо Чжань подкрался к саркофагу, оттуда стукнуло и заверещало, Цзян Люяо поднял плеть. Затихло. Приложив ладонь к рисункам, Сяо Чжань наморщил лоб, посмотрел на Ибо, подошедшего ближе, на оскорблённое лицо саркофага, потом на потолок. Он начал потихоньку бледнеть, закусил губу. Из саркофага скреблось.

— Хватит, — позвал Ибо, — достаточно.

— Пожалуй, — согласился Сяо Чжань и чуть пошатнулся. — Есть вообще курсы медиумов? Я же сил трачу явно больше, чем нужно.

— Должны быть, — почесал в затылке Ибо. — Я поспрашиваю. Деда бы спросить, но сам понимаешь.

— Мда.

— Ну что? — радостно спросил Цзян Люяо успевший свернуть плеть. — Чай?

— И печенье твоё давай, — согласился Сяо Чжань. — А сюда доставку возят? Сейчас бы мяса…

Из саркофага слабо и согласно стукнуло.

— Никаких мышей! — повторил Цзян Люяо.

В кабинете Сяо Чжань тяжело опустился в кресло, а Ибо подсунул ему чай и каменную печеньку. Плеть Цзян Люяо убрал в подсобку и вернулся на своё место, взволнованно заколотил по клавишам.

— Может быть, утку? — предложил он. — Тут за углом ресторанчик…

— И утку тоже давай, — согласился Сяо Чжань, прикрывая рот ладонью. — И креветок. И…

— И салат, — подсказал Ибо.

— И салат, — согласился Сяо Чжань. — И кинзы в лапшу побольше.

— Кинзы? — удивился Цзян Люяо. — Ты же не любитель вроде? А, ты для Ван Ибо?

— Ага, — улыбнулся Сяо Чжань и чуть толкнул Ибо коленом. — Он же любит.

— Романтика, — закатил глаза Цзян Люяо. — Заказал. Так что, про Чжан Ляньхуа?

— Давайте, — кивнул Ибо.

Ничего нового Цзян Люяо не рассказал, лишь чуть глубже, сбиваясь на терминологию, объяснил, чем занималась мама Ибо. Тот только морщился, пытаясь разобраться в «экзоизмерениях, наполненных психокинетической энергией» и «излучениях класса эпсилон, к которым относятся психоэмоциональные способности медиумов». Понятнее не становилось. Судя по всему, исследования мамы Ибо были бы полезны при попытке собрать армию сильных духов. И духом. Учитывая, какое количество энергии нужно было, чтобы их напитать.

— Это все гидроэлектростанции Китая на эту хрень работать должны, — хмуро пробормотал Ибо, прикидывая мощности. — Нереально.

— Если мы говорим только об электричестве — однозначно, — согласился Цзян Люяо. — Но если и о другого рода источниках… Микроволновое излучение, ультразвуковое, психокинетика медиумов… Мало ли ещё что из того, что Чжан Ляньхуа не успела проверить. Найти бы её проекты.

— Этого хотим не только мы, — хмыкнул Сяо Чжань. После еды он порозовел, перестал напоминать ходячего мертвеца.

— Надеюсь, твой дедушка хорошо их спрятал.

— Да уж, — мрачно уронил Ибо.

Они помолчали, каждый думал о своём. Сяо Чжань, кажется, о том, влезет ли в него ещё пара кусков утки — Ибо молча подтолкнул их ближе, — а сам он размышлял о том, куда же Дед мог пристроить бумаги. В голову ничего не лезло. Не было у Деда таких мест, где можно припрятать пару коробок макулатуры и забыть на долгие годы. Да ещё ведь место не должны связывать с ним напрямую…

— Задал же старый хрыч задачку, — фыркнул Ибо, откинувшись на кресле. — Где их искать? И успеем ли первыми?

— Чего не знаю, того не знаю, — развёл руками Цзян Люяо. — Моё дело вам объяснить, о чём там речь.

Попрощавшись с Цзян Люяо, Ибо потянул Сяо Чжаня к отелю. После скачков саркофага и слишком большого количества информации голова пухла. Хотелось просто полежать и, возможно, посмотреть тупую дораму. Как ту, про торс повелителя демонов. Ибо был почти уверен, что там был сюжет, но какой?..

— Ты реально думаешь про армию духов? — тихо спросил Сяо Чжань уже в постели.

Они устроились под одеялом, телевизор напротив кровати бормотал что-то невнятное, ханьфу развевались, волосы тоже.

— Честно? Хер знает, — поморщился Ибо. — Это такой бред, просто пиздец.

— Да-а, — протянул Сяо Чжань, устраиваясь так, чтобы Ибо был вместо подушки. — Звучит действительно идиотски. И ты всё-таки яойный принц.

— Мы ещё не знаем, убили ли родителей, — открестился Ибо. — Если так, то это ещё более тупо. И Дед в это всё влез. Не семья, а ключевые герои остросюжетного романа.

— Ну зато ты в нём главный герой, — улыбнулся Сяо Чжань. — Повышает шансы на выживание. Зато снижает мои.

— Это ещё почему?

— Ну как же. Любовный интерес главного героя! Буду трагически погибать или меня похитят, чтобы шантажировать тебя!

— Я тебе, блядь, похищусь!..

Разговор на этом кончился, остались только звуки поцелуев, тихие шепотки и редкий смех, а потом и они стихли, слившись в долгие стоны. Ибо до сих пор не верилось, что Сяо Чжань — его, и, кажется, Сяо Чжаню не верилось тоже. Он гладил Ибо по щекам, склоняясь ниже, целовал у глаз и в кончик носа, прогибался, принимая в себя член. Тихо жмурился, привыкая, и медленно покачивался, не отнимая рук от лица. А Ибо целовал основание его ладоней, нежно прослеживая линию жизни. Долгой и счастливой — уж Ибо постарается, чтобы она была именно такой.

Chapter Text

— Итак! — начал Сяо Чжань и огрел Тяньшуня лопаточкой.

Тот блаженно пискнул — выступая в роли ляпешки, Тяньшунь был счастлив до неприличия. А Сяо Чжаню, как известно, было несложно. Повинуясь писку, Ибо уселся на диван, пристроившись в углу, поближе к Сяо Чжаню. Тот снова въехал лопаточкой по лбу надоедливого призрака, который блаженно закатил глаза.

— Давайте считать наш военный совет открытым! — провозгласил Сяо Чжань и отложил своё орудие. Тяньшунь обиженно заныл.

— Да уж военный, — вздохнул Юйлу, раздражённо глядя на Тяньшуня. — Покормите меня хоть, что ли, я к вам после работы пёрся, а у вас тут… советы.

— Доставка минут через двадцать будет, — лениво протянул Шэнь-Шэнь, не отрывая глаз от телефона (наверняка переписывался с Ли-мэй). — У Чжань-гэ просто всё чешется от любопытства.

— Прям всё? — весело уточнил Ибо.

— Вообще всё! — подтвердил Сяо Чжань.

Тяньшунь подполз ближе, явно намереваясь чего-нибудь почесать, с губ упала тягучая капля слюны. Юйлу поморщился, а Сяо Чжань невозмутимо подхватил лопаточку и въехал ей снова. Закатив в экстазе глаза, Тяньшунь слился с интерьером, восторженно побулькивая.

— Шэнь-Шэнь! — позвал Ибо. — Давай серьёзнее.

— Чжань-Чжань бьёт призрачного клерка лопаточкой по голове, — указал Юйлу. — Как тут можно быть серьёзным?

— Просто нужно тут жить, — вздохнул Шэнь-Шэнь. — Ну что ж… Начну с Деда. Хотя, собственно, им и закончу… Дед придумал, как взламывать ритуалы.

Ибо уставился на Шэнь-Шэня, Юйлу в непонимании приподнял бровь, а Сяо Чжань по инерции хотел ударить Тяньшуня, но его не оказалось рядом. В гостиной повисла тишина. За окном ярко светило июньское солнце, Ибо успешно пережил сессию, Шэнь-Шэнь тоже обошёлся малой кровью. В окно врезался огромный шмель, одурело покружил с обратной стороны стекла и полетел по своим делам.

— Взламывать? Ритуалы? — наконец спросил Юйлу. — Ли Шэнь, я, может, не знаю чего? Но взламывают код, всякие уязвимости, хуюзвимости, вот это всё. Как можно взломать ритуал?

— А вот так, — расплылся в довольной улыбке Шэнь-Шэнь. — Я тоже охуел. Оно если и приходило кому-то в голову, то не получалось ни хрена. А у Деда вышло.

— Что вышло-то? — спросил Ибо. — Не тяни кота за яйца.

— Котов нужно кастрировать, — вставил Сяо Чжань. — А кошек стерилизовать.

— Мяу, — согласилась Орешек, вспрыгивая на колени Ибо.

— Дурдом, — вздохнул Юйлу и потёр лицо ладонью. — Короче, блядь, Ли Шэнь!

Шэнь-Шэнь только открыл рот, как откуда-то с шумом свалился Плуто. Кажется, он заснул наверху, в кабинете Деда, а во сне просочился сквозь перекрытия. Расплескав эктоплазму, пёс ошалело поднял морду.

— Почему он вообще то пролетает сквозь стены, то нет? — простонал Юйлу.

— Потому что он призрак, — туманно ответил Ибо, не желая объяснять квантовую природу эктоплазматических сущностей. — Прими как данность.

— Не отвлекайтесь, — позвал Сяо Чжань, устраиваясь в кресле удобнее.

Он сидел во главе их кофейного столика, свесив через подлокотник голые ноги. Не подумав, Ибо погладил волосатую голень, Сяо Чжань дёрнулся от неожиданности, чуть не свалившись, а Юйлу вздохнул, прикрывая глаза. Стало стыдно: они с Сяо Чжанем договаривались не демонстрировать свои отношения так явно.

— Ладно, что ж, — снова попытался начать Шэнь-Шэнь. — Дед нашёл закономерность. Я не буду вдаваться в подробности, вам это не надо, но если следовать его алгоритму, то почти любой круг можно сломать. Внести несколько изменений — и всё, готово. Ритуал или безнадёжно испорчен, или вообще на сто восемьдесят градусов повёрнут.

— Интересно, — пробормотал Ибо.

Сам он в ритуалах разбирался мало, не хватало теории. Но Дед и не торопил никогда, всегда говорил, что нужно сначала достичь успеха в чём-то одном. Ибо не слишком соглашался, желая везде быть лучшим, но история и теоретическая психокинетика никогда не были его интересом. Он хотел танцевать, переделывать приборы и, может быть, однажды изобрести свой, который станет сенсацией — не то что каппа-ацетатор, который, конечно, похвалили и даже закупили на вооружение, но не то, не то… А ритуалы?.. Было скучно и нудно. Хотя, глядя на Деда, который умудрился и в этом разобраться, Ибо задумался, что, возможно, однажды…

Нет, ну каков прохвост! Мало того, что разобрался в ритуалах, так ещё и прорыв там совершил. Не Дед, а сплошная загадка. И сидит хрен знает где.

— Я подозреваю, — продолжил Шэнь-Шэнь, — что того ангела кто-то хотел призвать, но Дед ритуал попортил — сделал печатью. Но такую дуру хрен удержишь, да и тот мужик наверняка расшатывал её. Вот и пролезло.

— Возможно, — промычал Юйлу, упираясь локтями в колени. — А у вас что?

— Я из манги, — вздохнул Ибо. — Это Чжань-гэ придумал. Эй!

Получив от Сяо Чжаня всё той же лопаточкой, он насупился и отвернулся. Шэнь-Шэнь мелко захихикал, проснувшийся Плуто поднял голову. Вздохнув, Юйлу потёр лоб.

— Мы думаем, — серьёзно начал Сяо Чжань, — что его родители погибли не просто так.

В комнате повисла тишина. Орешек подняла голову с колен Ибо, где пригрелась расслабленным клубком. Оглядев всех по очереди, кошка решила, что с неё хватит, и спрыгнула на пол. Так вышло, что прямо там, где она приземлилась, как раз появился Тяньшунь. Коротенькие лапки Орешек впечатались в его заискивающую физиономию. Видимо, ощущение эктоплазмы на лапах было неприятным, потому что Орешек тут же взметнулась вверх с паническим мявом, Тяньшунь растерянно растаял. Они втроём помолчали, а потом будто вспомнили зачем собрались. Сяо Чжань повторил:

— Мы так думаем, Юйлу. Послушай нас.

— Нет, — открестился Юйлу. — Это даже…

И тут снизу заорала сирена.

Она не орала никогда, не зря у Ибо стояло три генератора, а решётка была запитана двумя параллельными кабелями. Но вот, пожалуйста, сейчас сирена орала. Душа Ибо ушла в пятки и, кажется, вообще попыталась дезертировать из тела. Сяо Чжань недоумённо поднял голову, Юйлу запнулся на полуфразе.

— Хранилище!

С Шэнь-Шэнем они заорали хором, мгновенно побелев, подскочили на ноги. Ибо бросился к пожарному шесту, лихо на него запрыгнул и скатился, чувствуя, как нагреваются руки. Он вознёс благодарность небесам, что с утра надел лонгслив, а потому, обнимая шест, рисковал только порвать его, а не спалить кожу.

— Я за акселераторами! — сверху проорал Шэнь-Шэнь, тоже скатываясь по шесту.

— Хорошо! Я вниз!

В подвал шеста не вело, так что Ибо бросился к двери, не слишком изящно затормозив на повороте. Едва не вылетев с воображаемой трассы, он зацепился за ручку, впечатался в дверь, краем глаза заметив, как по лестнице спускается Сяо Чжань.

— Не ходи! — крикнул и нырнул в подвал.

Света не было уже на лестнице, времени ни бояться, ни искать телефон, чтобы включить фонарик, не было. Так что Ибо кинулся во тьму, как потерпевший кораблекрушение кидается в бурные воды. За поворотом светилось красным — аварийный фонарь зажёгся, а вместе с ним заработала и сирена. Сейчас она почти оглушала, но Ибо было не до этого.

Он кинулся к пульту управления. На первый взгляд всё было в порядке, все рычаги были в нужном положении, главный рубильник переведён во включенное положение. Но половина панели горела паническими красными огоньками.

— Вот тебе и параллельное питание, вот тебе и генераторы, — пробормотал Ибо, вскрывая панель. — Ну пиздец.

— Что там?

Вопрос он едва расслышал, сирена выла не переставая. Но через несколько мгновений ему через плечо посветили фонариком, обеспокоенный Сяо Чжань прижался ногами к спине, заглядывая в тёмное нутро панели.

— Пока хуй знает, — ответил Ибо ныряя глубже. — Посвети.

— Сколько у нас времени? — раздался глухой голос Юйлу. — Они уже полезли?

— Хуй там плавал, — оскалился Ибо. — Я её знаешь, на скольких уровнях защищал? Я её, блядь, пятнадцать лет переделываю. Ни один призрак, сука, не сбежит. Я, блядь, тебе говорю!

— Тебе ж двадцать два?

— Я был очень, очень обеспокоенным ребёнком, — сквозь зубы пояснил Ибо. — И очень, очень не любил призраков. У нас минут десять есть, чтобы запустить питание, потом накопитель всё.

— Справишься? — спросил Сяо Чжань.

— А я откуда знаю? — огрызнулся Ибо. — Прости, гэ. Дашь инструменты?

— Акселератор!

Шэнь-Шэнь ссыпался по ступенькам, сунул в руки опешившего Юйлу рюкзак, такой же достался Сяо Чжаню и ещё один встал возле Ибо. Тот только кивнул, а надевать не стал — сильно ограничивало движения, а ему было надо… Надо было, в общем. Ибо снова полез внутрь панели.

Провода были уделаны в эктоплазме, но эктоплазме незнакомой. Ибо поморщился. Это был не полупрозрачный студенисто-белый след Плуто, да тот и не сунулся бы сюда, не синевато-сизый цвет Тяньшуня. К ним пролезла какая-то посторонняя дрянь.

— Держи, — под руку толкнулся чемоданчик. — Ты хоть обозначай, где оно…

— Дай ключ на восемь, — отмахнулся Ибо. — И пассатижи.

— Юйлу, — позвал Шэнь-Шэнь, — на крышу. Если рванёт, то оттуда.

— Не умею пользоваться этой хренью! — голос Юйлу удалялся.

— Вот и научишься!

— Вот это? — спросил Сяо Чжань.

Ибо забрал восьмёрку, сунул одну из ручек пассатижей в рот. Пришлось откручивать боковую панель, которая прикрывала самое сердце прибора. Только бы дело было в проводке, только бы не съехали мозги… Проводку Ибо мог починить быстро, а вот с вирусом потребовалась бы помощь — он же вам не хакер, блядь. Поворчав себе под нос, Ибо наконец снял крышку.

Дело было в проводке.

Её как будто драли когтями. Ибо выматерился, грязно, паскудно, как портовый матрос, и выполз наружу. Сяо Чжань переминался с ноги на ногу, вооружившись акселератором. Смотреть на него было приятно — домашний, в шортах и мягкой заношенной футболке, со взъерошенными волосами, он выглядел как воплощение желания валяться. Но с акселератором. Ибо, не особенно задумываясь, поцеловал у коленки, получив в ответ ойканье и прикосновение к волосам, и зарылся в чемоданчик с инструментом.

— Так, вольтметр, провода… Пассатижи, куда я уже, блядь, их дел… А, вот…

Он бормотал себе под нос, набирая полные руки необходимого. Сейчас, конечно, не стоял вопрос починить вообще всё. Сейчас надо было подлатать как есть, лишь бы заработало, поставить дельта-цитатор (как он не догадался раньше?!) и выловить зловредную сущность.

— Всё, я полез, — сказал Ибо Сяо Чжаню. — Если что-то выползет, бей его. Понял?

— А если это наши?

— Тогда сами идиоты полупрозрачные.

Напряжение в сети было, пришлось вылезти обратно, дёрнуть рубильник. Поморщившись, Ибо начал скручивать провода. В одном месте совершил кощунство, соединив медь с алюминиевым проводом — времени его менять уже не было. Ибо буквально чувствовал, как на него глыбами падали секунды. Вывалив все инструменты наружу, Ибо схватил изоленту и полез перематывать места соединений. Конечно, всё это безобразие придётся переделывать, он уже даже прикидывал — варить провода или гильзовать, и по всему выходило, что гильзовать удобнее. Тащить сварочный аппарат так близко к хранилищу… было бы неразумно.

Сирена уже отошла на второй план, Ибо даже внимания на неё не обращал. Сяо Чжань всё так же мялся рядом, иногда задевая ногой спину. Ибо казалось, он делает это нарочно — подбадривает прикосновением. Хотелось уже вылезти и потереться головой о ладонь, ластясь, как кот, — Сяо Чжаня это почему-то умиляло. Он называл Ибо кошаком и скользил ногтями по коже, намекая на царапины.

— Ты скоро? — раздался его взволнованный голос. — Тут что-то воет.

— Я ему, блядь, повою, — прорычал Ибо, энергичнее наматывая изоленту. — Я ему сейчас в задницу повою.

— Мне ревновать? — развеселился Сяо Чжань, хотя ситуация не располагала. — Выть он будет в чужие жопы…

— Так, гэ, — оборвал Ибо. — Я вроде всё, врубай.

— Ты всё или вроде? — уточнил Сяо Чжань. — Это, блядь, электричество, я не хочу, чтобы ты прижарился.

— Да всё, всё, — фыркнул Ибо, прикрывая стенку. — Пока даже закрывать не буду, всё равно переделывать.

— Включаю!

Сверху щёлкнуло рубильником, сирена повыла ещё секунду, а потом освещение с красного мигнуло на жёлтый, разлилась блаженная тишина. Ибо выполз наружу, отмахнувшись от клубка пыли, вылетевшего откуда-то из недр. Он свалился на пол, разлёгся на спине, широко раскинув руки. Пот, заливавший лицо, и который Ибо не замечал всё то время, пока крутил провода, стек по вискам, холодя уши.

— Что дальше? — деловито спросил Сяо Чжань.

— Надо дельта-цитатор притащить. Чтобы больше сюда ничего такого не лезло, — выдохнул Ибо, прикрывая глаза, их, оказывается, резало от напряжения в полумраке, где весь свет был от телефона Сяо Чжаня. — Пиздец.

Не успел он договорить, как телефон зазвонил, тот самый, которым Сяо Чжань светил. Ибо простонал.

— Тут какая-то хрень! — заорал телефон голосом Юйлу. — Ли Шэнь сказал звонить!

— Вы где? — тут же подорвался Ибо.

— Крыша!

И звонок оборвался. Ибо накинул лямки акселератора, оглянулся по сторонам, чувствуя себя немного безумным. Схватив Сяо Чжаня за плечи, спросил:

— Найдёшь дельта-цитатор? В мастерской?

— Ага.

— Включишь тут? Прямо в панели?

— Без проблем, — кивнул Сяо Чжань.

Ибо не выдержал и притянул его к себе, поцеловал со всей страстью — Сяо Чжань даже ответить толком не успел от неожиданности. Уже убегая по лестнице, Ибо нагнулся через перила, помахал и послал воздушный поцелуй. Сяо Чжань, всё ещё слегка ошарашенный, отмахнулся и двинулся следом — Ибо и забыл, что мастерская тоже на первом этаже.

На крыше Шэнь-Шэнь гонял огромного призрака. Тот, кажется, нажравшись электричества, пока рушил установку хранилища, раздулся и осоловел, отливал серовато-фиолетовой гнилью. Призрак не был гуманоидным, аморфная огромная капля со злобными красными глазками.

— Ну и что за хуйня? — вопросил Ибо и врубил акселератор. — «Тройка» же!

— Жирная! — проорал Шэнь-Шэнь. — А от Юйлу пользы никакой, он ружья ссыт!

— Это, блядь, ядерная установка! — огрызнулся Юйлу. — Я не умею с ней работать!

— Чего тут уметь?! Просто жми на кнопку и не пересекай наши лучи!

Прислушиваться дальше Ибо не стал, прицелился и ударил лучом, призрак заверещал. Под домом уже собирались зеваки, кто-то истошно визжал, выли сирены полицейских машин. Юйлу что-то кричал, перевесившись через ограждение крыши, видимо, организуя оцепление. Призрак метался в лучах, выл, плевался крупными сгустками сопливой эктоплазмы и фонтанировал ею же. Всё вокруг уже булькало и пенилось — какая-то пенная вечеринка, а не борьба с чудовищами, честное слово. Тряхнув головой в попытке избавиться от дурацких мыслей, Ибо увеличил мощность.

— Ловушка где? — крикнул Ибо Шэнь-Шэню.

— У меня нет! Забыл!

— А голову не забыл? — взвыл Ибо. — Мы его сколько гонять будем?

— Я спущусь!

Юйлу скрылся за дверью на крышу, из люка раздался его голос, что-то кричащий вниз. В ответ заверещал Тяньшунь, потом раздался лай Плуто. Ибо со злобой подумал: “Дурдом!” Мысль как будто была не его, а прокралась от Юйлу, тот вечно страдал по поводу безумия их жизни.

— А-а-а-а! Оно меня замочило!

— Замочило — не орала бы так!

Снизу кричали люди, раздался кашель мегафона, кто-то просил разойтись. Женщина, которую окатило очередным плевком эктоплазмы, требовала ответить, кто ей заплатит.

— Ловушка! — кричал Сяо Чжань.

Он наполовину высунулся из люка, ветер трепал волосы — Ибо невольно залюбовался, рискуя заработать косоглазие. Нужно было одновременно следить за призраком и пялиться на раскрасневшегося от беготни по дому Сяо Чжаня. Нужно было физически.

— Давай!

Сяо Чжань завозился с лопастями, пробежался пальцами по кнопкам, чуть покачнулся на лестнице — Ибо дёрнулся его ловить, но тот устоял, опёрся спиной о край лаза. Примерившись, Сяо Чжань бросил ловушку. Клацнув о пол, она открылась, засветилась и засвистела, начиная тянуть в себя привидение. То пыталось сбежать, рвалось в разные стороны, но нижняя часть его вздувшегося серо-фиолетового тела уже закрутилась воронкой, чьё основание уходило в ловушку.

Через несколько мучительно долгих минут, когда Ибо уже думал, что ловушка не справится, захлебнётся эктоплазматической волной, всё было кончено. Шэнь-Шэнь опустил ружьё тяжело дыша.

— Вот это я понимаю «тройка»!

Сплюнув, он осел на пол, прямо в лужу эктоплазмы, задышал тяжело, разминая руку. Ибо тоже чувствовал мелкий гул, разошедшийся по мышцам. А Шэнь-Шэнь эту хрень один держал сколько!

— Всё? — спросил Сяо Чжань.

— Всё, — кивнул Ибо, медленно подходя к лазу. — Спускайся, и я за тобой.

Он замешкался на площадке перед входом на дедов чердак. Что-то было не так. Сяо Чжань замер тоже, вопросительно посмотрел. Ибо отмахнулся и подтолкнул его, призывая спуститься. Юйлу нашёлся внизу, уже сняв с себя акселератор, он что-то торопливо докладывал. Голос звучал заискивающе и разъярённо одновременно.

— Всё уже улажено, капитан, — услышал Ибо. — В полном порядке, никакой угрозы безопасности…

Стянув акселератор, Ибо пристроил его в шкафчик, принял тот, который протянул ему Сяо Чжань. Шэнь-Шэнь тоже спустился, отдал свой. Юйлу, бродивший по офису с телефоном, был бесполезен, так что его акселератор тоже принёс Шэнь-Шэнь.

— Итак.

На Ибо накатило дежавю, на Сяо Чжаня, кажется, тоже, потому что он поморщился, вздохнул и добавил:

— Сейчас бы лопаточкой, а не вот это вот всё.

— Н-да… — протянул Ибо. — Надо быстро осмотреть дом, а потом мне переподключать генераторы. На них поработает, пока я разберусь с внутряком.

— Хорошо, что ты умеешь с этим работать, блядь, — отозвался подошедший Юйлу. — Начальство плешь проело и так, а уж если бы ебануло…

— Хорошо, что умею, — согласился Ибо. — Давайте снизу вверх.

На первом этаже не было ничего подозрительного, как будто бы призрака вообще не волновала ни мастерская, ни лаборатория, ни гараж. Ибо даже к Экте сунулся, но его девочка была в полном порядке — кажется, привидение даже не пыталось испортить её.

— Ну слава небесам, — выдохнул Ибо, погладив капот. — Я уж думал, и тебя перебирать.

— Идём дальше? — позвал от двери Сяо Чжань. — Не время обниматься с машиной.

— Всегда время, — улыбнулся Ибо, приобнимая его за талию, — как и с тобой.

— Льстец и подлиза, — фыркнул Сяо Чжань, больно воткнув пальцы в рёбра. — Но нравишься.

— Это хорошо, — самодовольно протянул Ибо, оставляя краткий поцелуй на плече. — Потом.

А вот на втором этаже разрушения уже были. Ибо с удивлением осмотрел собственные расчёты и чертежи, залитые фиолетовой эктоплазмой. Хмурый Юйлу только скривился, двумя пальцами поднимая верхний лист — там Ибо примерно отрисовывал вид ручного акселератора.

— Это что за покемон?

— Это наш Ибо так рисует, — фыркнул Шэнь-Шэнь. — И правда, с детства ничего не изменилось.

Но больше всего пострадал чердак. Там всё было перевёрнуто вверх дном, хотя и не было следов эктоплазмы, как будто призрака что-то сдерживало. И снова больше всего пострадали дневники Деда. Ибо щурился, перебирая их. И, естественно, не хватало именно того, который пытались открыть в прошлый раз. Ибо переглянулся с Сяо Чжанем, тот задумчиво закусил губу, посмотрел с напряжением.

— Не хватает чего? — подал голос Шэнь-Шэнь.

— А ты угадай, — ехидно протянул Ибо.

— Нет, — помотал головой Юйлу, — да какого хуя?

Он всплеснул руками, мигом теряя брутальную крутость, становясь похожим на взволнованную наседку. Судя по лицу, Ибо каждым словом воровал у него как минимум одно яйцо.

— Дневника не хватает, — ответил нормально Сяо Чжань. — За год, когда умерли родители Ибо. Он всё же из манги.

— Из дорамы он, блядь, дешёвой, — прорычал Юйлу. — Какого хуя?

— А я откуда знаю, — огрызнулся Ибо, которому всё это надоело. Он устроился прямо на полу, складывая дневники стопкой. — Думаешь, мне нравится быть хуй проссы кем? Избранный какой-то, честное слово, Гарри Поттер, только вот хер его знает, где Волан-де-Морта искать!

— У-у, — протянул Сяо Чжань, ероша волосы Ибо. — Ты такой храбрый, называешь его по имени!

— Да блядь, — закатил глаза Юйлу. — Ладно, ладно, я слушаю. Давайте сюда вашу безумную теорию.

— Ну наконец-то! — Сяо Чжань потёр ладони. — Ты смирился с тем, что у нас тут рептилоиды!

— Чжань-Чжань!..

— А вот нечего было отмахиваться, — наставительно поднял палец Сяо Чжань. — Но если кратко: мама Ибо занималась тем, как делать призраков сильнее. Чем их кормить, так сказать. И судя по сегодняшнему чудовищу, эти ребята делают успехи.

— Только вот этого мне не хватало, — вздохнул Юйлу, передавая стопку книг Шэнь-Шэню, тот расставлял их по своей системе. — Тайное общество… Ладно, я смирился. Творят бесчинства… Не смирился, но как-то привык. А теперь выясняется, что оно ещё и завязано на мужика, к которому мой мужик ушёл! Нет, я решительно не согласен. Я хочу покоя, блядь! Ловить ворьё и, так и быть, убийц! И никаких сраных охотников!

— Гав! — возмутился Плуто.

— И призраков, — обречённо вздохнул Юйлу. — Ненавижу, сука, призраков.

— Га-ав! — поразился Плуто.

Chapter Text

— Ну давай, девочка, — пробормотал Ибо, забравшись по пояс под капот Экты. — У тебя же всё в порядке. Ты просто придуриваешься.

— Думаешь, она тебе ответит? — спросил Сяо Чжань, опираясь бедром о крыло.

— Нет, но уговоры работают.

— Как ненаучно, — улыбнулся Сяо Чжань.

— Она же девочка, она любит ушами, — парировал Ибо.

— Почему, кстати? Девочка? Давно хотел спросить, да как-то не к месту было, — Сяо Чжань провёл пальцем по краю моторного отсека и тут же поморщился, перепачкав руку.

— Ну она же… — Ибо обвел машину широким жестом, — девочка. Ну… Я механик, я так вижу.

— Понятно, — серьёзно кивнул Сяо Чжань. — Так что с девочкой?

— Аккумулятор, — скривился Ибо. — Надо бы куда-то заехать, новый взять. Так и знал, что будут с ним проблемы.

— Так она же придуривается?

— Отстань.

Экта над ними сжалилась и до ближайшего городка довезла. Оставалось только благодарить густую застройку Китая — совсем безлюдных мест не было, хоть где-то в отдалении, а торчал сарайчик, или раскидывалось обработанное поле. Так что рисковать остаться ночевать в необжитом лесу они не рисковали, но, честно признаться, Ибо очень любил кровати.

Ехать на машине предложил сам Ибо — Чжэнчжоу был всего в пятистах километрах от Сианя. Для самолёта расстояние было смешным, тем более Ибо их не любил, а в поезд уже не хотел лезть Сяо Чжань, пожаловавшийся на острый приступ мизантропии.

С их военного совета, превратившегося в эпическое сражение, прошло уже две недели. Ибо переделал питание хранилища, рассовал дельта-цитаторы по стратегически важным местам, расстроив Плуто и Тяньшуня. Те верещали на два голоса, заламывали призрачные конечности (Тяньшунь) и смотрели грустными глазами (Плуто). Но делать было нечего, рисковать домом второй раз Ибо не был готов.

А потом позвонил Юйлу, задумчиво пожевал что-то прямо в микрофон и сказал, что у него есть просьба. В Чжэнчжоу нужно было отвезти чемодан для его двоюродной сестры — она собиралась улетать в Америку. На закономерный вопрос, отчего бы не купить нужное на месте, Юйлу разразился матом: просила бабушка, решившая, что внучка просто обязана лететь со счастливым чемоданом. Ну и гостинцев, естественно, передала. Никто из близких друзей Юйлу не мог, поэтому оставалось только просить Сяо Чжаня.

— Чжань-Чжань, я бы никогда, — оправдывался Юйлу, — но правда некого.

Он бормотал что-то ещё на громкой связи, пока Сяо Чжань и Ибо обменивались вопросительными взглядами и разговаривали разве что не пантомимой. Сяо Чжань закатил глаза и кивнул, Ибо пожал плечами — он был не против помочь, тем более всё ещё ощущал смутную вину. Кажется, Сяо Чжань тоже.

— Мы отвезём, — вздохнул Сяо Чжань. — Потом должен будешь.

— Вообще безо всяких! — облегченно воскликнул Юйлу. — Я вечером завезу.

Чемодан оказался огромным. В нём, наверное, можно было половину Китая в Америку отправить, и ещё бы место для косметички осталось. Гостинцы были совершенно идиотские — какие-то вязаные свитера размером как минимум на слона, несколько банок солений (как их везти через полмира вообще?) и россыпь сладостей.

— Почему доставкой не отправить? — почесал в затылке Ибо, уложив чудовищный чемодан в багажник. — Почтой?

— Ехать долго будет, — пояснил Юйлу. — А сяо Лу надо срочно, вылет через три дня.

Так они и оказались где-то между Сианем и Чжэнчжоу, когда Экта решила выкинуть номер и намертво встать. А всё аккумулятор, правильно Ибо не доверял японским, надо было брать отечественный. Их и меняли по гарантии проще простого… Он ещё бурчал, когда припарковался у небольшого отельчика, который Сяо Чжань нашёл в байду.

— Заселяйся, — вздохнул Ибо. — Я съезжу до ближайшей мастерской.

— Напишу, — улыбнулся Сяо Чжань и потянулся за поцелуем.

В мастерской Ибо отдал свой аккумулятор, доплатил триста юаней и сморщился: денег было жалко. Телефон булькнул оповещением, когда он уже заканчивал проверять новый — Экта сладко урчала, и даже фары, казалось, горели ярче. Хотя это, конечно, было иллюзией.

Чжань-гэ: заселился, номер с двуспальной кроватью, других не было

Вы: как удачно, не пришлось срочно ломать вторую кровать

Чжань-гэ: я думал найти призрака и попросить выкинуть её в окно, а тут смотри какое везение

Ибо хохотнул, закрыл капот и погладил Экту по нему, даже нарисовал пальцем сердечко, стирая налипшую пыль. Стоило по возвращении свозить машину в мойку. Вернувшись к отельчику, Ибо почувствовал себя неожиданно свободным — не нависала необходимость срочно куда-то бежать, выясняя, что же такое знала его мама, не нужно было обзванивать конкурентов (на телефоне остался Шэнь-Шэнь), да и рептилоиды их притихли, не иначе как набрав отпусков на лето. Вот и Ибо ощутил себя как будто бы в отпуске.

— Чжань-гэ! — позвал он от входа.

— Я в ванной!

В ванной оказался не только Сяо Чжань, но и огромное, совершенно неожиданное джакузи. Задумчиво обойдя его по кругу, Ибо выглянул в окно. Панорамное окно. В ванной.

— Какие затейники, — протянул он.

— А мне даже нравится, — откликнулся Сяо Чжань. — Щекочет нервы.

— Хорошо, там дерево, — глубокомысленно высказался Ибо, разглядывая развесистый вяз. — А то как-то совсем уж…

— Тебе не нравится? — тепло выдохнул на ухо Сяо Чжань, прижавшись сзади. — А меня даже заводит.

Он притёрся ближе, так, чтобы Ибо почувствовал полунапряжённый член. Снова коснулся дыханием уха, лизнул вдоль раковины, потом прихватил мочку. Заведя руку назад, Ибо сжал в ладони ягодицу.

— Извращенец.

— От извращенца слышу.

Сяо Чжань воспользовался возможностью и сжал член Ибо прямо через джинсы (те уже начинали неприятно давить).

— Давай попробуем? — шепнул Сяо Чжань.

— Секс в воде без силиконовой смазки — отстой, — разочарованно вздохнул Ибо.

— Да ванну давай попробуем, трахаться в ней — только шею свернуть, — захихикал Сяо Чжань. — Ну на хер. Там кровать есть.

— Одна, ага.

Джакузи оказалось забавным — Сяо Чжань налил в него какой-то жижи, запахло апельсинами и свежестью, а шапка пены к моменту, как набралась вода, едва не перекатывалась через бортик. А когда они туда забрались, целомудренно усевшись друг против друга, пена всё же сползла, как съехавшая верхушка мороженого.

— Хорошо, что там слив, — перегнувшись через бортик, сказал Сяо Чжань. — Никого не затопим.

— Просто прекрасно, — ответил Ибо и тронул ногой бедро Сяо Чжаня. — Зачем тебе такие длинные ноги, Чжань-гэ?

— Чтобы закидывать тебе на плечи, конечно же, — фыркнул тот и улыбнулся, обхватывая пальцами ступню Ибо. — И чтобы сбегать ото всех.

— От меня тоже сбежишь? — усмехнулся Ибо, пытаясь поймать пальцами ноги ладонь Сяо Чжаня.

— Не, я к тебе сбежал.

После такого находиться по разные стороны джакузи не было, естественно, никакой возможности. Сяо Чжань позволил притянуть себя ближе, открыл рот, отвечая на поцелуй. Через несколько мгновений он простонал, коротко, как-то немного зло, навалился всем весом — вода плеснула через бортик, а бурлящая её поверхность заволновалась ещё больше — и перехватил инициативу. Ибо держал его за талию, пытаясь не соскользнуть по бортику, но получалось плохо. Бурлящая вода касалась ног, они медленно погружались глубже.

— Неудобно, — пожаловался Сяо Чжань, оторвавшись от поцелуя.

— Давай просто посидим? — предложил Ибо, позволяя устроиться рядом.

— У меня ощущение, что мы нигде, — вздохнул Сяо Чжань. — И нет никаких проблем. Никаких этих… заговорщиков.

— Да-а, — протянул Ибо, лениво гоняя сноп пены. — Хорошо, что нужно было отвезти этот чёртов чемодан.

— Удачный чемодан, да.

В комнате они рухнули на постель, едва успев вытереться. Ибо гладил влажные волосы Сяо Чжаня, не желая отрываться от его рта. Неловкая возня на кровати кончилась тем, что с неё свалилось покрывало, а они всё же устроились на подушках. Бельё в отеле было хорошее, гладкая ткань нежно пахла отдушкой порошка. Сяо Чжань лежал снизу, улыбался зацелованными губами.

— Если сейчас появится призрак, я его голыми руками придушу, — шепнул Ибо, целуя под челюстью.

— Не появится, — также тихо ответил Сяо Чжань. — Слишком новый отель.

Хмыкнув, Ибо оставил засос у кадыка, лизнул судорожно дёрнувшееся горло. Сяо Чжань потянул его выше, коснулся языком губ, скользнул между. Они сплелись — дыханием и телами, так близко, что мгновенно стало жарко. Ибо редко мёрз, а с Сяо Чжанем и вовсе, казалось, бесконечно горел. Толкнувшись бёдрами, он почувствовал, что и Сяо Чжань уже возбуждён — стоящие члены коснулись друг друга.

— Что там насчёт ног?

Сяо Чжань не стал отвечать, просто развёл ноги шире, пропуская Ибо между ними, и, приподнявшись на локтях, посмотрел, как тот сполз ниже.

— Бо-ди?

Настала очередь Ибо не отвечать, он только хмыкнул, оставив поцелуй на внутренней стороне бедра, провёл носом вдоль, склоняясь ниже. Под настороженным взглядом поцеловал дрогнувшую от прикосновения мошонку, лизнул нежную тонкую кожу. Вдохнул запах — там, в складке бедра, он чувствовался, несмотря на долгую ванну.

— Бо-ди? — повторил Сяо Чжань и длинно простонал, когда понял, что Ибо делает.

Он рухнул на подушки, запустил пальцы в волосы Ибо — спутанные и мокрые. Ладонями приподняв бёдра Сяо Чжаня, Ибо широко провёл языком от места, где ягодицы расходились расщелиной, до самых яичек. Вернулся ниже, лизнул сомкнутые мышцы.

— Положи ноги, Чжань-гэ, — попросил хрипло и снова приник губами.

Бёдра тяжело легли на плечи, Ибо обхватил правое ладонью, скользнул второй вдоль левой ноги, погладил, насколько дотянулся — голень, бедро и выше, сжал ягодицу, чуть оттягивая её в сторону. Сяо Чжань задохнулся, ноги дёрнулись, желая раскрыться сильнее.

Языком Ибо толкнулся внутрь, прошёлся по нежной коже, нажал сильнее, раскрывая края. Напрягая язык, провёл круговым движением, как бы разминая мышцы, Сяо Чжань дёрнулся, а потом расслабился, погладил по голове.

— Бо-ди, — позвал и затих, только дышал тяжело.

Ибо снова лизнул вдоль, широко и мокро, слизывая слабый привкус воды и чистой кожи. Поцеловал легко, касанием, блестящий от слюны вход и толкнулся снова, обвёл нежные складки, чуть втянул, как будто бы желая оставить засос. Сяо Чжань застонал, подался навстречу, требуя большего. Нашарив отельный набор смазки и презервативов, Ибо подтащил его ближе — чудо, что не свернули, пока возились. Но отрываться от Сяо Чжаня пока не стал, снова надавил на бёдра, заставляя прижать их к груди. Куснул нежно, совсем невесомо у границы, где кожа ягодиц темнела, истончаясь. Вздрогнув, Сяо Чжань раскрылся больше, повинуясь, Ибо снова протолкнулся внутрь, осторожно огладил языком.

— Пальцы, — простонал Сяо Чжань. — Или я тебя убью.

Оторвавшись, оставив напоследок долгий влажный поцелуй, Ибо взял одноразовый пакетик смазки — её было маловато, и она не предназначалась для анального секса, но лезть в сумку прямо сейчас он был не готов. Выдавив немного прямо на влажный вход, Ибо провёл пальцами, погладил вокруг и нежно надавил, позволяя Сяо Чжаню расслабиться.

Тот шумно выдохнул, откинулся на подушках, сжимая в руках одеяло, пододеяльник сбился, собрался в его кулаках. Ибо осторожно повёл по кругу, разминая мышцы, пристроил к первому второй палец, добавил ещё немного смазки и с сожалением отложил — нужно было оставить для презерватива. Второй палец вошёл плотнее, не так легко, как первый, Ибо чуть развёл их, свёл снова, повернул внутри, чтобы было удобнее надавить на простату. Она нашлась через несколько мгновений, Сяо Чжань всхлипнул и разжал ладони, выпуская пододеяльник.

— Блядь, да!

— Ага, — улыбнулся Ибо и склонился, накрыв ртом сочащуюся смазкой головку.

На языке было солоно, смазка была густой. Сглотнув, Ибо вобрал больше, скользнул языком вдоль ствола, одновременно надавливая на простату и тут же разводя пальцы. Сяо Чжань подбросил бёдра вверх, сжался на пальцах, но поймал себя, заставляя расслабиться. Через некоторое время, когда челюсть Ибо уже начала побаливать, а Сяо Чжань непрерывно стонал, мечась под его губами, пришлось прерваться. Если бы Ибо продолжил, Сяо Чжань, наверное, кончил бы, а для этого было ещё рано.

— Прости, — шепнул Ибо.

— А? — взъерошенный и раскрасневшийся Сяо Чжань снова приподнялся на локте, посмотрел поверх своих разведённых ног. — Что?

Ибо наклонился совсем близко, собрал во рту больше слюны и плюнул, слюна скользнула по коже промежности, и он подхватил её пальцами, разбавляя начавшую подсыхать смазку.

— Какого хуя так горячо, — пожаловался Сяо Чжань и рухнул на подушки, закрывшись предплечьем. — Какого?

Оставив вопрос без ответа, Ибо пристроил третий палец, обвёл им по кругу и толкнулся, растягивая. Сяо Чжань был готов, расслабился, впуская. Не потребовалось много времени, чтобы тугое сжатие ослабело и Ибо мог без опаски войти.

Он поднялся на колени, закинув ноги Сяо Чжаня на плечи, тот только ухмыльнулся, нашарил позади себя подушку и пихнул под поясницу, чтобы было удобнее им обоим. С удивлением Ибо понял, что его руки чуть подрагивают — обратил внимание, разрывая презерватив. А потом на него обрушилось возбуждение, которое словно бы ждало, когда он закончит ответственный процесс. Опалило жаром, а низ живота свело почти что больно, член дёрнулся, стоило его коснуться — пришлось пережать основание.

Ибо раскатал по члену резинку, коснулся растянутого входа головкой и медленно качнулся вперёд. Сяо Чжань обхватывал его туго, жарко, да ещё подался навстречу, торопясь насадиться.

— Ш-ш-ш, — целуя острую косточку лодыжки, шепнул Ибо. — Не торопись, я же взорвусь.

В ответ Сяо Чжань только потянул его на себя, впился ногтями в плечо, за которое схватился. Ибо вошёл до конца, ощущая, что вот-вот кончит, просто от ощущения Сяо Чжаня вокруг него и под ним. От болезненного удовольствия, которое получал, когда тот царапал спину, выгибаясь от каждого толчка. Простонав, Ибо начал двигаться быстрее, чувствуя, как пот стекает вдоль виска.

Сяо Чжань тоже вспотел, его кожа блестела в свете бра, он весь походил на драгоценную статую, неожиданно ожившую и раскинувшуюся по белым простыням. Загорелый, он выделялся на их фоне, казался одновременно слишком реальным и почти фантастическим — Ибо не думал, что видел кого-то красивее.

Это был не первый раз и даже не второй, когда они занимались сексом, но каждый раз Ибо удивлялся, как смог заполучить этого почти небожителя в свои руки. Он склонил голову, лизнул щиколотку и выше к взъёму стопы, отстранился, чтобы можно было перехватить ступню ладонью, втянуть в рот то поджимавшиеся, то расслаблявшиеся пальцы.

— Что ты?.. — простонал Сяо Чжань, но Ибо не стал отвечать только прошёлся языком между пальцев, погладил голень, щекоча руку тёмными волосками. — Ибо-о.

— Это я, — кое-как выдавил в ответ и толкнулся снова, сгибая Сяо Чжяня пополам, нависая на вытянутых руках. — Такой красивый, гэ.

Больше сил на разговоры не было, они сорвались в неровный темп, когда уже не хватало дыхания, когда всё, что оставалось, — смотреть друг на друга, не обращая внимания на то, что пот заливает глаза.

Сяо Чжань кончил, едва коснувшись своего члена, его выгнуло на постели, ноги разошлись шире. Ибо сорвало следом, стоило ощутить, как судорожно Сяо Чжань сжался вокруг него, услышать, как тот громко и отчаянно простонал. Изловчившись, Ибо рухнул рядом, а не просто поверх, стянул презерватив, чуть поморщился — член был очень чувствительным сразу после оргазма. Бросил завязанную резинку на пол.

— Ты меня заездишь, — выдохнул Сяо Чжань. — Охуенно.

— Это упрёк или похвала?

— Я не определился, отстань.

Они тихо засмеялись, Ибо дотянулся до футболки, брошенной на стуле, обтёр Сяо Чжаня, чтобы можно было обняться. Прижавшись друг другу, они полежали ещё, целуясь, пока пот не начал подсыхать и липнуть.

— Гадость, — шепнул Ибо. — Пойдём в душ?

— Ага, — не открывая глаз ответил Сяо Чжань. — Тебе придётся меня нести.

— На руках? — со смешком спросил Ибо, поднимаясь. — Буду использовать свою силу бойфренда.

— Ага, именно её. Неси меня, лао Ван.

Нести его, конечно, не пришлось, поднять на руки Сяо Чжаня было задачей непростой — на спине Ибо, конечно, донёс бы, но вот так… Нужно возвращаться в качалку, решил Ибо и протянул руку. Сяо Чжань зацепился за неё и со стоном поднялся, под ногу едва не попался презерватив, и они одновременно прыснули, явно представив эпичное падение.

После душа, где они наглотались воды, пытаясь целоваться, Сяо Чжань встряхнул одеяло, пока Ибо заказывал обслуживание в номер — есть хотелось со страшной силой.

— Простите, — раздался робкий голос. — Вы закончили?

Мурашки продрали Ибо по спине, он подпрыгнул, безошибочно разворачиваясь к дальней стене. Сяо Чжань со стоном повалился на только что поправленную кровать.

— Я не подсматривал, честно, — из стены показался призрак парня лет двадцати. — Я вообще не по этому делу.

— Подглядыванию? — устало спросил Ибо, садясь рядом с Сяо Чжанем. Тот толкнул его ногой. — Что, Чжань-гэ?

— Не по парням, — пояснил призрак.

— Я их притягиваю или что? — вопросил Сяо Чжань, переворачиваясь на спину.

— Ну что-то вроде, — согласился полупрозрачный парень. — Вы… э-э-э… ощущаетесь?

— Это как? — заинтересовался Ибо.

— Обычные люди, вроде вас, — парень кивнул на Ибо, — никакие. А ваш парень… существует? Не знаю, как объяснить, но просто вас я бы не заметил, а его — да.

— Ясно, — тоскливо простонал Сяо Чжань. — Я как маячок для духов, круто.

— Ну не совсем, — задумался призрак. — Вы не притягиваете, вы просто заметны. Поэтому интересно посмотреть. Но я не смотрел!

— Зовут-то тебя как? — смирившись, спросил Ибо.

— Ой, У Цзячэнь, — представился призрак. — Я, в общем-то, хотел спросить только…

— «Мне только спросить», — хихикнул Сяо Чжань. — Прости, я всё ещё несколько в ах… обескуражен.

— Что спросить? — поторопил Ибо. Хотелось разобраться со всем до того, как принесут ужин.

— Вы не знаете, а призраков можно убить?

Ибо с Сяо Чжанем переглянулись. Сяо Чжань сел, посмотрел на парня внимательнее.

— Убить? Не развоплотить на время и не засунуть в ловушку?

— Я не помню ловушку, — вздохнул У Цзянчэнь. — Просто… Тут была девушка, а потом куда-то делась. После того, как приезжал странный мужик.

— Что за мужик? — подобрался Ибо.

— Да вроде обычный на вид, — почесал призрачную голову У Цзянчэнь. — Лет шестьдесят, платок у него шейный, никогда не видел, чтобы их носили не в кино.

— Ага, — выдохнул Сяо Чжань и стал похож на гончую взявшую след, — а странный почему?

— От него… пахло? — с сомнением сказал У Цзянчэнь. — Я мёртвый, я запахи не чувствую, а от него пахло. Как будто мертвечиной.

— Давно было? — спросил Ибо.

— С месяц назад, — ответил У Цзячэнь. — Я не очень хорошо с ней общался. Просто два призрака в таком небольшом районе… Ну, мы пересекались. А тут как отрезало, её нет в обычных местах, где я её встречал. И тот мужик, он вот такой же как вы был — заметный.

Он ткнул в Сяо Чжаня, тот пожевал губу, посмотрел на Ибо. Ибо тоже хмурился, не совсем понимая, как связать исчезновение девушки с их мужиком. А связь наверняка была — не зря же он тут появлялся.

— Слушай, — задумчиво начал Сяо Чжань, — нам нужно отвезти чемодан. А потом мы вернёмся и посмотрим. Хорошо?

— Чжань-гэ, ты уверен? Может…

— Сначала чемодан, — вздохнул Сяо Чжань. — Обещали же.

— Да я никуда не спешу, — усмехнулся У Цзячэнь. — Я мёртвый. Да и она тоже. Так что пара дней вряд ли что-то решит.

Он просочился сквозь стену как раз тогда, когда в номер постучали. Стюард вкатил тележку, как из старых фильмов про отели. Сяо Чжань коротко хмыкнул — вместо блюд, накрытых блестящими крышками, были привычные коробочки еды навынос. Взяв одну из них, он разломил палочки и устроился на кровати скрестив ноги.

— Как думаешь, что случилось?

— А хрен его знает, — ответил Ибо. — Пока не выясним всё, не узнаем. Гадать бессмысленно. Может развоплотилась, а может, и правда тот хмырь чего сделал… Не знаю.

— Почему мы не можем спокойно потрахаться? — вздохнул Сяо Чжань. — Ну почему?

— Начинаю подозревать, что мы главные герои этой манги, — мрачно ответил Ибо. — И мне она не нравится.

Chapter Text

В этот раз отель был к ним менее дружелюбен. Номеров с джакузи не оказалось, и даже двуспальные кровати кончились. Ибо с грустью посмотрел на две сдвинутые друг к другу полутораспальные кровати.

— Главное, не провалиться в дырку, — глубокомысленно изрёк Сяо Чжань, сбрасывая одежду.

— А я бы провалился, — хмыкнул Ибо, положив руку на удачно оголившуюся ягодицу.

Сяо Чжань оглянулся, посмотрел неверяще, тут уж Ибо не выдержал и начал ржать — подкат получился на два из ста, наверное, по действенности. А может, и на отрицательную величину. Посмотрев пару секунд порицающе, Сяо Чжань не выдержал тоже — захрюкал сдавленно, а потом и расхохотался, залепив Ибо по лицу футболкой, которую держал в руке. Ибо в долгу не остался, мгновенно стянул свою, и они заскакали по номеру, пытаясь использовать футболки вместо кнутов. Зрелище, должно быть, вышло потрясающее — Сяо Чжань был уже голый, а Ибо оставался в джинсах, смешно проскальзывая по ламинату носками.

— Всё, всё, — задыхаясь, посмеялся Сяо Чжань, поймав Ибо в объятие. — Всё, я пошёл в душ.

— Иди, — согласился Ибо и тут же поцеловал, ущипнул за голую задницу, прижимаясь теснее.

— Фу, не прижимайся, — шепнул Сяо Чжань между поцелуями. — Я голый, а штаны уличные.

— Могу снять, — тут же отозвался Ибо.

Отвечать Сяо Чжань не стал, поцеловал ещё раз, отстранился, лизнув напоследок нижнюю губу. Ибо до последнего не хотел отпускать его руку, хотя Сяо Чжань собирался всего-то в душ.

— Отпусти, — шепнул и шутливо прикусил костяшку пальца, поднеся руку Ибо ко рту. — Давай, гоуцзайцзай, закажи поесть.

Стоило двери захлопнуться, как Ибо обрушился на застеленную постель и задумчиво поглядел в потолок. Казалось, он сошёл с ума. Впрочем, Ибо был совершенно не против. Сошёл так сошёл.

За окном сгущались сумерки. За день суммарно проехали почти пятьсот километров — пока добрались до Чжэнчжоу, покрутились там, отдали злосчастный чемодан задёрганной усталой девчонке, закатившей глаза, стоило раскрыть этот железнодорожный контейнер, к которому по недоразумению приделали ручку. Потом нужно было пообедать, но тут, к счастью, не пришлось никуда ехать — они просто перешли из кофейни в ближайшую забегаловку. Голодный Ибо нахватал столько баоцзы в дорогу, что их должно было хватить до конца света (который маячил не за горами, спасибо масонской ложечке рептилоидов). После еды они снова навернули пару десятков километров по развязкам Чжэнчжоу, чтобы выбраться на нужное им шоссе. Мысленно Ибо возносил богам хвалу за то, что Сяо Чжань был прекрасным водителем, а значит, они могли смело меняться. Экта слушалась его не хуже, чем самого Ибо, так что им обоим даже удалось подремать в дороге.

Натыкав заказ на планшете, Ибо с чувством полного удовлетворения закрыл глаза, чтобы открыть их, как ему показалось, через мгновение — Сяо Чжань касался плеча.

— Иди, — шепнул тот, — помойся. Еду принесли?

— Ещё нет, — хрипло ответил Ибо. — Но я заказал.

— Хорошо.

Теплые влажные губы коснулись лба, Ибо подставился под поцелуй. Сяо Чжань пах отельным шампунем и гелем, был тёплым, распаренным после душа.

— Иди, — повторил Сяо Чжань. — Выйдешь, я всё ещё буду здесь.

— Обещаешь?

— Нет, блин, голым убегу мир спасать, — хихикнул Сяо Чжань. — Шагай, диди, давай.

Из душа Ибо вышел к уже знакомым коробочкам с лапшой и мясом — в этот раз он решил, что хочет говядины. Сяо Чжань ел, задумчиво глядя в экран телевизора, там крутили какую-то очередную бессмысленную дораму.

— Ты представляешь, она его бросила! — пожаловался Сяо Чжань. — Он к ней со всей душой, а ей чувак в кожанке лучше!

— Чувак в кожанке всегда лучше, — кивнул Ибо. — Я как чувак в кожанке говорю.

— Ай, да ну тебя, — в рёбра прилетел тычок обратной стороной палочек.

— Вы не заняты? — робкий голос У Цзячэня заставил подпрыгнуть.

Призрак просочился сквозь стену и застенчиво замерцал, тактично отвернувшись от кровати. Переглянувшись с Сяо Чжанем, Ибо вздохнул и махнул рукой, а осознав, что У Цзячэнь этого не видит, сказал вслух:

— Не заняты, подходи.

Померцав для приличия ещё несколько секунд, привидение подлетело ближе и, подумав, сымитировало их позы — У Цзячэнь скрестил ноги прямо в воздухе. Ибо чуть было по привычке не предложил ему еды, но вовремя остановился. Конечно, призрак мог поглощать еду, как и любую другую материю, но пользы ему это не приносило, а вкус сильно отличался от прижизненных впечатлений. Так что ему мясо отдавать — только переводить.

— Мы сейчас пойдём? — спросил У Цзячэнь, не зная, к кому обратиться. Так что его взгляд скользил от Ибо к Сяо Чжаню и обратно.

— Я бы и сейчас пошёл, — вздохнул Сяо Чжань, — но нас не одобрят.

— Очень не одобрят, — фыркнул Ибо. — Кто вообще идёт что-то расследовать ночью? Много ты там по темноте с фонариком найдёшь?

— А как же остывающие следы? — заупрямился Сяо Чжань.

— Они месяц стыли, ничего им денёк не сделает, — отрезал Ибо. — Если не срочный вызов, то всё делают только с утра.

— Почему? — удивился У Цзячэнь, паря над ковриком. На кровать он даже не покушался.

— Потому что в темноте можно шею свернуть безо всякого потустороннего вмешательства, — пожал плечами Ибо. — Излишняя бесполезная опасность.

— Он темноты боится, — пояснил Сяо Чжань проникновенным тоном.

— Ах ты!..

Ибо кинулся на хохочущего Сяо Чжаня, тот попытался отбиться, удерживая коробочку с едой над головой. Естественно, так ничего не вышло, и он пал жертвой щекотки. Вежливый У Цзячэнь никак происходящее не комментировал и чуть мерцал на просвет лампы коридора.

— Ладно, ладно! Я сдаюсь, — прорыдал Сяо Чжань, лежавший с задранными руками — он всё ещё пытался удержать лапшу, не перевернув её на кровать. — Сдаюсь, Бо-ди!

— То-то же, — проворчал Ибо, садясь на пятки.

Невольно он огладил ноги Сяо Чжаня — тот отбивался в основном ими, раз уж не мог использовать руки, и теперь обвивал ими Ибо за талию, чуть сжимая вздымающиеся бока. Сяо Чжань дрогнул под прикосновением, глянул из-под ресниц, намекающе стрельнул глазами в сторону У Цзячэня — если бы тот мог краснеть, наверняка уже был бы ярче макового цвета.

— В общем, — позволив Сяо Чжаню нормально сесть, сказал Ибо, — завтра с утра, как только станет светло. Мы выйдем, у Экты нас встретишь.

— Хорошо, — кивнул У Цзячэнь. — А вы всегда такие?

— Какие? — удивился Сяо Чжань, подсовывая Ибо баклажан.

В обмен Ибо избавился от морковки и даже изобразил злодейский смех по этому поводу. Не глядя на него, Сяо Чжань отмахнулся.

— Э-э-э, — растерялся У Цзячэнь, — придурки?..

Ибо тут же захохотал, Сяо Чжань же похлопал глазами и прищурился в его сторону.

— Это не я сказал! — заоправдывался Ибо. — На него убийственно смотри!

— Я был взрослым состоявшимся человеком, — патетично начал Сяо Чжань, — а потом связался с тобой!

— Да мы всё время так себя вели, даже когда не встречались!

— Ты думаешь, это оправдание? — свистящим шёпотом высказал Сяо Чжань и кинулся щекотать Ибо, в этот раз отставив лапшу. — А это не оправдание! Тебя вообще ничто не способно оправдать! Ты виновен!

— Виновен, виновен! — закричал Ибо, пытаясь вывернуться.

— Ну, я пойду? — робко спросил У Цзячэнь и, не дождавшись ответа, просочился сквозь пол.

Утром он, как и договаривались, ждал у Экты. На парковке было людно — кто-то заезжал, кто-то, наоборот, выезжал, так что полупрозрачная фигура посеяла бы панику. Поэтому Ибо сначала даже не заметил У Цзячэня, но тот привлёк его внимание, помахав из-за окна — фигурка Ультрамена, сидевшая на приборной панели Экты, двинула рукой.

— Вот так номер, — вздохнул Ибо. — Если сломает, убью по второму разу.

Вчера Ибо отправился на разведку, решив разузнать про У Цзячэня побольше. Сяо Чжань отказался, оставшись лежать на постели, болтая голой ногой (вернувшись, Ибо, естественно, укусил красную пятку). За стойкой оказался изнывающий от скуки дежурный, которого даже не пришлось разбалтывать — он оказался согласен болтать безо всяких усилий со стороны Ибо.

Оказалось, что У Цзячэня убила его собственная девушка, не слишком его пережившая — покончила с собой следующей же ночью. Никаких доказательств того, что пропавшее привидение было именно ею, не было, но смутное ощущение подсказывало, что всё именно так.

Втроём они обошли все места, где, по словам У Цзячэня, можно было встретить призрачную девушку, но ничего не обнаружили. Хмуро поводя усиками счётчика, Ибо следил за стрелкой — она отчётливо показывала пятёрку, стоило поднести прибор к У Цзячэню, и блаженное ничего во всех остальных случаях.

— Тут как будто и следов нет, — нахмурился Ибо. — Очень странно, потустороннее есть всегда, болтается в пределах одного-двух. А тут какая-то стерильность…

— Я тоже это так ощущаю, — пропищал тоненьким голоском У Цзячэнь. — Как будто дырка. Вот вы — никакой, парень ваш — какой-то, а тут не просто ничего, тут вакуум.

— Согласен, — задумчиво кивнул Сяо Чжань. — Очень странное чувство. Как будто… вакуум, да. Хорошее слово.

Фигурка Ультрамена важно кивнула.

— Где ты видел мужика? — спросил Ибо. — Не в отеле, там-то понятно, что он ошивался. А вот в странных местах?

— М-м. В лесу?

— В лесу?

— Да, — снова кивнула фигурка, У Цзячэнь явно не учитывал её размеры и вёл себя как обычно, что в исполнении пластикового Ультрамена смотрелось уморительно. — Там не лес, конечно, а скорее лесопарк, причём не слишком большой. Но он уже пару лет закрыт на ремонт каких-то коммуникаций, так что делать там нечего. А мужик туда каждый день почти ходил, да ещё одетый странно. В платочке этом, в туфлях. Разве что без трости. И в лес. Ну кто так ходит?

Лес и правда оказался заросшим, ворота были перетянуты цепью, но рядом был выломан один из прутьев, так что внутрь вела заросшая тропинка. Издалека доносились детские крики — кажется, шла игра в какую-то из разновидностей догоняшек.

— Лето, — прокомментировал У Цзячэнь. — Зимой и весной тут никого нет, только редко рабочие. Они с другой стороны что-то копают уж третий год.

Сяо Чжань задумчиво осматривался, пальцы мелко подрагивали, как будто он пытался что-то нащупать в воздухе. Коснувшись тыльной стороны его ладони, Ибо вопросительно изогнул бровь. Ультрамен во второй его руке тоже смотрел на Сяо Чжаня.

— Здесь… — тот нахмурился, — здесь как будто чем-то пахнет.

Ибо принюхался. Действительно пахло — прелой листвой, влажной землёй, откуда-то тянуло хвойником, как будто за буйством вязов и маньчжурского ореха, за уже отцветшими магнолиями прятался сосновый бор. В стороне была поляна, с неё-то и кричали дети, красная курточка мелькала в высокой траве. Рядом, на чуть облезшей лавочке, сидела женщина, видимо, присматривала за детьми. От поляны тоже тянуло — нагревшейся землёй и травами.

— Обычный лесок, — пожал плечами Ибо. — А из-за того, что как бы закрытый, даже не пахнет едой.

— Я не о том, — передёрнул плечами Сяо Чжань, — вот как У Цзячэнь говорил: мертвечиной тянет. Идём.

Он потянул Ибо за руку, уверенно переплёл пальцы и потащил, как будто точно зная, куда идти. У Цзячэнь притих в руке, мелькнула даже мысль, что он выветрился из Ультрамена, но быстро пропала — фигурка вцепилась в пальцы Ибо, как будто что-то почувствовав.

Сам же Ибо не ощущал ничего, даже привычные мурашки не пробегали по спине, хотя рядом и был У Цзячэнь. Видимо, шестое чувство приняло того в семью, как приняло Плуто и Тяньшуня, почти не вызывавших реакции. А вот Сяо Чжань выглядел так же, как когда Мо-эр появилась на их чердаке: зрачки расплылись на всю радужку, а кровь отхлынула от лица, делая его совсем бледным.

— Тут, — выдохнул Сяо Чжань и огляделся. — Вот где-то тут.

Ибо огляделся тоже, но вокруг ничего не было, кроме высоких сосен — они добрались до небольшого участка, где в парке росли только сосны, метров на сто вокруг всё просматривалось между светлыми толстыми стволами. Кроны шумели вверху, чуть дальше начинался подлесок из каких-то кустарников — с их места было не разглядеть.

— Туда, — кивнул сам себе Сяо Чжань и потащил Ибо снова. — Где-то здесь.

А вот знак первым увидел Ибо, перехватил руку Сяо Чжаня, останавливая. Тот дёрнулся пару раз, поторапливая идти, но замер, заметив, на что указывает Ибо. На одной из сосен, где-то на уровне глаз, был вырезан знак «сы», от которого произошёл современный иероглиф.

— Плохо, — поморщился Ибо. — Я не шарю.

— Да хотя бы в общих чертах, — сказал Сяо Чжань, подходя к знаку.

Он хотел его коснуться, уже даже поднял руку, но вовремя опомнился. Полез в карман за телефоном, чтобы сфотографировать начертание. Ибо пошёл в сторону, предполагая, что, как и любой ритуальный круг, это будет… ну, круг. Следующий знак обнаружился через десяток метров. По прикидкам Ибо, круг выходил здоровенный. Сяо Чжань как раз нагнал Ибо, прижался к плечу, поцеловал в щёку и сфотографировал знак. Древний «фэн» остался на экране.

Им пришлось навернуть почти километровый круг, Сяо Чжань сделал не меньше сотни фотографий. Ибо хмурился всё больше и больше — знаки повторялись и не складывались во что-то знакомое. Ибо остановился перед первым «сы», возле которого они бросили термокружку как примету места, откуда начали. Порывшись в сумке, Ибо выудил свой складишок, подцепил им кору, сдирая знак вместе с ней.

— Бедное дерево, — с сожалением сказал Сяо Чжань. — Ни в чём ведь не виновато.

— А что поделать…

Знак сохранился и на оболони. Ибо чертыхнулся, припоминая, как правильно перечёркивать «сы». Самый верхний нежный слой легко сминался под лезвием, но дальше сосна резалась плохо — твёрдая смолистая древесина заставляла напрягать руку. Наконец он закончил и можно было продвинуться дальше. По дороге встретилось ещё несколько знаков, благодаря им Ибо начал подозревать, с чем именно они столкнулись.

— Это ловушка, — поражённо выдохнул он. — Огромная древняя ловушка, сейчас все на магнитных резервуарах и ультразвуке… В общем, это устаревший метод.

— Но суть та же? — сосредоточенно спросил Сяо Чжань.

Фигурка Ультрамена дёрнулась в руке, Ибо поднёс её ближе к лицу. Казалось, что У Цзячэнь смотрит куда-то вперёд очень сосредоточенно. Разочаровывать его не хотелось, но пришлось. Ибо покачал головой:

— Здесь можно поймать и запаковать в тару, оставить — нет.

Ультрамен как-то заметно погрустнел, Сяо Чжань тоже пожевал губу, покачал головой. Надежды найти призрачную девчонку в центре круга не было, Ибо был готов поклясться Эктой, и даже сердце бы не дрогнуло — он был прав.

Так и было. В центре оказалась только выжженная трава и следы, как будто бы ставили ящик. У Цзячэнь, больше не боясь кого-то встретить, покинул фигурку Ультрамена, завис над прямоугольными следами, изрывшими запёкшуюся поверхность. Было ощущение, что огонь проливался через край этих ящиков, облизывал землю вокруг.

— Тут так пахнет, — Сяо Чжань прикрыл нос рукавом. — Трупами. Что он тут делал?

— Ловил призраков, — пожал плечами Ибо. — Как-то заманивал, заставлял следовать за ним, а потом упаковывал. Там такие металлические ящички рунические, с них Спенглер делал первую модель ловушек. Вот очень похоже.

— Зачем ему призраки?

Сяо Чжань растерянно посмотрел вокруг. Между светлыми стволами сосен открывался хороший обзор, но там ничего не было — только ещё сосны и темнеющие вдалеке кустарники. Ибо не ответил, только пожал плечами, присел на корточки, трогая запёкшуюся, чуть остекленевшую землю.

— Может дело в этом? — продолжил Сяо Чжань. — Может, им нужны призраки?

— На хрена?

— Да кто же знает, — махнул рукой Сяо Чжань. — Использовать их как армию?

— И мамины…

— Ну конечно! — хлопнул себя по лбу Сяо Чжань. — Исследования! Как сделать призраков сильнее! Просто подумай…

— …армия привидений, перекачанных силой! — волосы на голове Ибо зашевелились. — Но призраками нужно как-то управлять…

— Может, именно этого им и не хватает? — запустил пальцы в волосы Сяо Чжань, задумчиво подёргал и стал похож на иллюстрацию фразы «гнездо на голове». — Ну, кроме альтернативных источников энергии.

— Говоришь так, будто они планируют призраков биотопливом заправлять.

Они засмеялись, немного безумно глядя друг на друга. Ибо снова почувствовал себя тем парнем из мема, за спиной ехидно шевелились воображаемые красные нитки.

— Про биотопливо даже обидно было, — вздохнул У Цзячэнь. — Но где Янь-цз… Е Даянь?

— Твоя девушка? — решил всё прояснить Ибо.

— Ну… — застенчиво моргнул в пространстве У Цзячэнь. — Скажем так, бывшая.

— Ясно, — вздохнул Сяо Чжань. — Скорее всего, она у того мужика.

— И он будет?..

— Если мы правы, он попытается устроить апокалипсис, — почесал в затылке Ибо. — С помощью армии усиленных призраков.

— Звучит как полный бред, — не поверил У Цзячэнь.

— Мы знаем, — хором ответили Ибо и Сяо Чжань, а потом переглянулись. Ибо махнул рукой, чтобы Сяо Чжань продолжил: — Но что-то других объяснений нет. Только эта бредятина учитывает все улики.

— Ужасно, — вздохнул Ибо. — Я сам иногда в это не верю. Я главный герой манги.

— Чего? — уточнил У Цзячэнь на всякий случай отлетая подальше. — То есть… простите?

Пояснения Ибо оставил Сяо Чжаню, которого эта тема отчаянно развлекала. А сам продолжил осматривать выжженную полянку. Вдоль неё тоже были знаки, один он перечеркнул, когда только подошёл. Фотографий у Сяо Чжаня была целая куча, Шэнь-Шэнь однозначно заколебается их сортировать и восстанавливать круг. Но насколько Ибо хватало знаний — круг был вполне классическим, на первый взгляд ничего не выделялось.

— …поэтому герой манги, — закончил Сяо Чжань.

У Цзячэнь выглядел немного пришибленным от обилия информации, а Сяо Чжань неприлично довольным.

— Ты чего такой радостный? — спросил Ибо.

— Приятно встречаться с главным героем, — отозвался Сяо Чжань и улыбнулся. — На самом деле, не знаю, меня это развлекает.

— Да уж, — вздохнул Ибо, поправляя сумку. — Идём? Больше тут ничего не будет.

— А Янь-цзе? — встрепенулся У Цзячэнь.

— Тут её точно нет, скорее всего, она у этих придурков.

— А как?... — начал У Цзячэнь и тут же оборвал себя. — Я могу с вами остаться?

— Ты не привязан к месту? — удивился Ибо. — Я думал, ты не можешь далеко от отеля уходить.

— Могу, — вздохнул У Цзячэнь. — Просто было незачем, она же, ну, тоже там была.

Сяо Чжань и Ибо переглянулись. Было неловко спрашивать, зачем призрак парня оставался со своей бывшей, которая его убила.

— Я виноват перед ней, — вздохнул тот, не дожидаясь вопросов. — Мы вроде как расстались, но она не хотела. Любила меня, а я…

— Ты не виноват, — оборвал Ибо. — Вы расстались. Хотела она или нет, это было твоё право.

— Но…

— Никаких но, — поморщился Ибо. — Она тебя, блядь, во сне прирезала, притворившись твоей девушкой перед дежурным. Ты не виноват.

— Не знаю, — грустно ответил У Цзячэнь. — Я мог бы… попробовать ещё.

— Что попробовать? — тихо спросил Сяо Чжань. — Не получится заставить полюбить. Ни ты, ни она ничего не могли сделать.

Ибо взял его за руку, сжал прохладную ладонь — Сяо Чжань лучше других понимал, о чём говорит. Сколько времени он пытался полюбить Юйлу, а всё равно ничего не вышло.

— Так что? Можно с вами? — повторил вопрос растерянный У Цзячэнь.

— Можно, — вздохнул Ибо. — Полезай в Ультрамена. И знай, у нас дома призрачный бардак. Пёс и безумный бухгалтер-сталкер.

— Кто? — тонко пискнула фигурка Ультрамена.

— Ты поймёшь, — сказал Сяо Чжань. — Ты всё-о-о поймёшь.

Chapter Text

Сначала Тяньшунь подозрительно осматривал У Цзячэня, покинувшего фигурку Ультрамена. Выглядел тот слегка напуганным пристальным вниманием, Тяньшунь же состроил гримасу одновременно презрительную и любопытную — сразу как-то верилось, что раньше он проводил какие-то проверки.

— Аудитор, может? — шепнул Сяо Чжань. Голову он положил Ибо на плечо, а руки грели живот.

— Может, — с сомнением ответил Ибо. — Вообще же ничего про него не знаем.

Потом появился Плуто. Этот прохвост немедленно прогнал Тяньшуня и кинулся обнюхивать полупрозрачные ноги У Цзячэня, который продолжал застенчиво помигивать, разглядывая восторженного призрачного пса. Склонился, дал понюхать руку — что ты там нюхаешь, Плуто, вы мёртвые! — а потом погладил. Пёс немедленно пришёл в радостное неистовство, навернул несколько кругов у ног.

— А это ещё кто? — воскликнул опешивший Шэнь-Шэнь, застыв на середине лестницы. — У нас прибавление?

— У Цзячэнь, — представил Сяо Чжань, его дыхание коснулось щеки Ибо, и внизу живота сладко затянуло.

— Ну привет, У Цзячэнь, — вздохнул Шэнь-Шэнь. — Будешь Чэнь-Чэнем?

— Л-ладно, — отозвался У Цзячэнь, не прекращая гладить Плуто.

— Ну и круто.

Ибо хмыкнул, чуть развернулся, чтобы поцеловать Сяо Чжаня. Откуда-то ревниво заверещал Тяньшунь, расплескался эктоплазмой, изображая горе. Шэнь-Шэнь закатил глаза, а Плуто счастливо пукнул.

С тех пор Чэнь-Чэнь уже обжился, выбрав местом обитания библиотеку — оказалось, что он выучился на издателя, да только поработать так и не успел. Иногда, когда не спалось, Ибо натыкался на его полупрозрачную фигуру в холле — призрак, не имевший привычки спать, развлекал себя дорамами. Там же регулярно обнаруживался Тяньшунь, изгнанный из квартиры Сяо Чжаня. Сам Сяо Чжань ночами сладко спал, разметавшись по постели, и отвлекал Ибо одним фактом своего существования. Вот так встанешь ночью в туалет, а вернувшись, намертво залипнешь на оголившейся загорелой спине в рамке белого одеяла. На длинной ноге, вытянутой почти до спинки кровати. На аккуратных ступнях и нежной пятке. В общем, Ибо регулярно сбегал в холл проветриться, чтобы не накидываться на Сяо Чжаня совсем уж кровожадно.

Тот отвечал той же нежностью, только утром или днём: целовал плечо, когда Ибо только просыпался, зарывался носом в волосы, стоило встретиться внизу. Но больше всего яркого, ничем не прикрытого желания Ибо видел, когда возвращался с тренировок: разгорячённый, он сбрасывал футболку, повисал на турнике, который притащил к Сяо Чжаню в квартиру, и регулярно оказывался атакован, когда Сяо Чжань сдёргивал с него спортивки и падал на колени. И дальше оставалось только протестующе стонать, пытаться отстранить его, чтобы спрыгнуть на пол. Косяк двери уже лоснился оттого, что то Ибо, то Сяо Чжань со стоном к нему приваливались, вплетая пальцы в чужие волосы.

Всё было так хорошо, что Ибо даже смирился с розоватым оттенком мира и бесконечным мельканием воображаемых лепестков нелюбимых ими роз. Сяо Чжань целовал его перед тем, как отправить в студию, забегал в мастерскую или Дедов кабинет, который Ибо начал обживать. И даже диван там они обновили и опробовали. Хороший был диван, но писать об этом Деду Ибо, конечно, не стал.

Телефон зазвонил, когда Ибо лениво целовал грудь Сяо Чжаня. Они лежали на кровати в сонной полудрёме раскалённого дня, когда никому из них никуда не было надо. Июль катился к своему завершению, уже маячил день рождения Ибо и Фестиваль голодных духов, куда они собирались всей компанией, включая её полупрозрачную часть.

— Не отвечай, — шепнул Сяо Чжань и выгнулся, подставляясь под губы.

— Надо, — вздохнул Ибо, обхватывая тёмный сосок.

Сяо Чжань сладко вздохнул, дёрнул волосы и скользнул рукой ниже, обводя пальцами родинки у Ибо на шее, царапнул спину. Не отрываясь, Ибо нашарил телефон, переключился на другой сосок, оставив первый напрягаться в прохладе кондиционированного воздуха.

— Да? — невнятно ответил он, облизывая нежную кожу. Она уже чуть сморщилась под прикосновением, вершина соска приподнялась.

— Ты ешь? — мрачно спросил Юйлу.

Удивленный Сяо Чжань, тоже узнавший голос, приподнялся на локтях, Ибо поцеловал место, где сходились грудные мышцы.

— Ну почти, — выдохнул у ключицы.

— Тогда прекрати.

Сяо Чжань пихнул Ибо в плечо, заставил лечь рядом и, поморщившись, поправил член. Ибо повторил движение — у него тоже стояло. Юйлу зашуршал чем-то на заднем плане, выматерился, что-то уронил.

— Я на громкую поставлю.

— Валяй, — разрешил Юйлу. — Чжань-Чжань?

— Я здесь, — ответил Сяо Чжань, чуть задыхающимся голосом.

— Ясно, — голос Юйлу стал совсем уж загробным. — И, небось, опять полезешь?

— Официально имею право, — тут же вспыхнул Сяо Чжань. — И с медиумом лучше, Бо-ди тебе…

— Да знаю я, что мне твой Бо-ди скажет, — оборвал Юйлу. — Ладно. Приезжайте. Я даже не знаю, возьмите акселератор, что ли…

В Экте Сяо Чжань всё ещё продолжал мысленно спорить с Юйлу, что-то бормотал себе под нос. Ибо поправил ему воротничок комбинезона, улыбнулся и потянулся за поцелуем. Уже привычно получил его, и настроение совсем улучшилось — даже адская июльская жара, несущая грозу, почти не раздражала.

Дежурный в участке приветливо кивнул, выписал пропуски и объяснил, как пройти — сам он покинуть пост не мог. Для верности Ибо сбросил Юйлу сообщение, что они уже на месте. Последнее время он начал замечать, что Юйлу связывался в основном с ним, да и Сяо Чжань предпочитал озадачить Ибо, чем писать самому. С одной стороны это приятно грело душу — никаких контактов с бывшими, с другой, было немного жаль — Юйлу ведь и вправду был отличным парнем. Вот и сейчас он уже ждал их за поворотом коридора, коротко махнул рукой и поманил за собой.

В кабинете было несколько человек — девушка чуть старше самого Ибо, короткостриженная и с глубокими тенями под глазами. Парень, наверное, ещё взрослее — было что-то усталое в жёстких морщинках у рта.

— Цай Юйсинь и Да Вэньмин, — указал на них по очереди Юйлу. — Мой напарник отошёл, через полчасика вернётся.

— Приятно. Ван Ибо, — они пожали друг другу руки, следом представился Сяо Чжань. Ритуал пришлось повторить. — Что у вас?

— Юйсинь принесла, — мотнул головой Юйлу. — Мне не нравится.

— А кому нравится, дагэ, — вздохнула девушка. — Это что-то… странное.

Ибо посмотрел на Сяо Чжаня, потом на Юйлу, тот поморщился и развёл руками. Уж если он был согласен позвать охотников, то точно — странное. В конце концов, Юйлу всегда предпочитал проверить сначала все обычные теории, а уже потом переходить к потустороннему.

— Какое именно? — спросил Сяо Чжань, подходя ближе к столам.

— Я занимаюсь пропавшими, — начала Цай Юйсинь. — Заявления, старые дела, сличение с неопознанными жертвами.

— Ага, — подтащив ближе стул, Ибо уселся грудью к спинке.

Сяо Чжань встал позади, прислонился задницей к столу, потрогал зачем-то спину Ибо, будто бы собирая шерсть. Цай Юйсинь уселась за стол, открыла первую попавшуюся папку и сунула её Ибо в руки. Он листнул, не слишком понимая, зачем в этом деле понадобились охотники. С первой страницы смотрела усталая девушка, у неё будто на лице была отпечатана нелёгкая жизнь. Вчитавшись, Ибо понял, что был прав — у неё было несколько приводов за проституцию и даже почти полгода в исправительном лагере для наркозависимых.

Девушку звали Ма Цунь, она пропала почти два года назад. В папке были ещё документы — протоколы задержаний, стенограммы допросов. Но ничего, что намекало бы на причастность сверхъестественного.

— Вы посмотрите, — пододвинула стопку к Ибо Цай Юйсинь, — там много. Может, тоже заметите.

Она посмотрела на Ибо усталыми глазами, слабо улыбнулась — как будто сил не хватало на полноценную улыбку. Он кивнул, ободряюще коснулся предплечья, пытаясь без слов пообещать, что воспримет её всерьёз. За спиной кашлянул Сяо Чжань, потянулся через плечо, вытаскивая из пальцев просмотренную папку Ма Цунь. Прижался грудью, легко выдохнул на ухо, отчего мурашки скатились у Ибо по спине, а щёки — он почувствовал — вспыхнули. Ещё пару часов назад дыхание Сяо Чжаня так же касалось его щёк, когда тот выгибался под ним, пытаясь заставить двигаться быстрее.

— Дай посмотрю, — шепнул, а у Ибо запылало буквально всё.

Он покорно передал папку, стараясь не смотреть на окружающих — казалось, все тут же всё поймут, стоит только взглянуть на него. Цай Юйсинь передала следующую папку, Юйлу заговорил о чём-то с Да Вэньмином, за шумом крови в ушах Ибо не разобрал о чём.

В папке было дело ещё одного неблагополучного человека, но на этот раз парня. Тоже приводы в полицию — мелкое воровство и хулиганство, тоже исправительный лагерь, уже почти на год.

Дальше всё повторяется — в папках дела, мужчины и женщины, молодые и старые, но все попадающие в категорию «мелкий преступник». Не совсем криминал, но определённо не законопослушные граждане.

— И что? — спросил Ибо.

— Ничего не заметили? — спросила Юйсинь чуть разочарованно.

— Я бы сказал, что это серийный убийца, — неожиданно подал голос Сяо Чжань, и все тут же на него уставились. Даже Ибо оглянулся. — Что? Я смотрю сериалы.

— Оно и видно, — фыркнул Юйлу. — Серийный убийца — это всегда последнее предположение. Они как бы не частые звери.

— Айя, — отмахнулся Сяо Чжань. — У меня есть аргумент. Мы здесь, ты нам это показываешь. Это не просто случайно пропавшие маргиналы.

— Туше, — развёл руками Юйлу.

— Но при чём тут я? — Ибо ткнул в себя пальцем. — Если это серийник, то бейте тревогу, заводите рабочую группу. Как это работает?

— Никак, — мрачно ответил Да Вэньмин. — Начальство говорит, что мы бредим.

— Ага, — глубокомысленно кивнул Ибо.

— Ага, — эхом повторил Сяо Чжань. — То есть мы незаконная следственная группа? Сопротивление, так сказать, бюрократии и закостенелости?

— Что-то типа — поморщился Юйлу. — Юйсинь, покажи.

Очередная папка была толще всех предыдущих. Ибо оглянулся на Сяо Чжаня, но тот не ответил, следил, как Юйсинь передаёт папку Ибо. Её пальцы коснулись рук, оказались очень холодными, мельком, Ибо подумал, что ей стоило бы провериться на анемию — у его бывшего была такая же проблема.

В папке оказались документы о неопознанных трупах. Точнее… они были неопознанными раньше. К каждому отчёту была заботливо приколота бумажка с именем и приблизительной датой смерти. Волосы на голове Ибо зашевелились — судя по документам, убивали по несколько человек, с разницей в пару дней. Находили по-разному, тут уж как везло — кого-то почти сразу, не успевали пройти сутки, кто-то лежал с месяц. Трупы сбрасывали в мусорные контейнеры, кого-то обнаруживали при вывозе, кого-то уже на заводе, где мусор пересортировывали. Если не везло, то тело гнило в контейнере несколько недель.

Это не выглядело планом, как будто убийце было совершенно всё равно, что случится с телом после выбрасывания. Пожевав губу, Ибо поднял вопросительный взгляд на Юйсинь. Он всё ещё не понимал, при чём тут они с Сяо Чжанем. Дело выглядело неприятным, возможно, почти нераскрываемым, но потустороннее?..

— Описания трупов глянь, — буркнул Юйлу, поняв недоумение Ибо.

Взявшись за папку, Ибо почувствовал, как Сяо Чжань склонился над ним, опёрся на плечи, готовясь читать одновременно — наверняка уже изнывал от любопытства.

Описания были омерзительными. Ибо сразу вспомнил о вопросе Юйлу про еду. И правда, тут лучше быть голодным. Тела… были изуродованы. Не хватало частей, причём не только конечностей, а, например, середины туловища. Будто от солнечного сплетения и до таза ничего не было. Приходилось очень внимательно читать отчёты: как все врачи, патологоанатомы формулировали совершенно зубодробительно — попробуй разбери, что пряталось за каждой формулировкой.

Постепенно Ибо начал понимать, почему его позвали — почти на всех телах было огромное количество эктоплазмы. И сами они фонили, слабо, но фонили, чего никогда и ни при каких условиях не делали обычные мертвецы. Мёртвое — мертво, не излучает психокинетическую энергию вовсе, если только остаточные эманации, но никак не выше единицы. Из отчётов выходило, что все трупы выдавали не меньше тройки.

— Он… — начал Сяо Чжань и закашлялся, Ибо оглянулся на него, тут же замечая расширившиеся зрачки. — Он что-то делает с ними.

— Что, Чжань-Чжань? — тут же вцепился Юйлу, шагнул ближе, пытаясь взять за руки.

И тут до Ибо дошло — они звали вовсе не его, а как раз Сяо Чжаня. Вот почему Юйлу был таким мрачным, вот почему почти не смотрел и не разговаривал. Ему наверняка эта идея не нравилась, ненавидящий вмешивать гражданских Юйлу должен был сопротивляться до последнего.

— Не лезь, — процедил Ибо, неожиданно для себя приходя в ярость. — Не трогай Чжань-гэ.

— Он же… — начал Юйлу, но заставил себя замолчать.

Замерев на месте, он только смотрел, как Ибо развернулся на стуле, взял Сяо Чжаня за похолодевшие, как у Юйсинь, руки. Тот смотрел на папку, что-то бормотал себе под нос, едва слышное и не похожее ни на что привычное. Волна дрожи прошла по его телу, голос стал громче, но слов так и нельзя было разобрать.

— Карту дайте, — мрачно сказал Ибо, расстёгивая цепочку. — Положите на стол, чтобы вся влезала.

Да Вэньмин вскочил, Юйлу перестал маячить над плечом, а Ибо всё баюкал в ладонях холодные пальцы, вложив в них подвеску, подаренную самим Сяо Чжанем. Косточка нагревалась в их руках, цепочка стекала сквозь пальцы. Шуршание за спиной кончилось, и Ибо поднялся на ноги, посмотрел Сяо Чжаню в лицо — тот сосредоточенно хмурился, как будто бы вглядываясь во что-то.

Внутренне Ибо уже готов был развернуться и как следует Юйлу побить. Тот лучше всех знал, что Сяо Чжаня нельзя было считать полноценным медиумом — они только-только начали узнавать, через семью Цзян и университеты, где бы его могли научить контролировать способности, научить ими пользоваться, раз уж он так глубоко влез в сверхъестественные дела.

Раньше, когда Сяо Чжань жил в доме своей семьи, необходимости не было — призраки жили повсюду, дружелюбные и по большей части сами желающие с людьми контактировать. Позже, уже в университете и после, Сяо Чжань жил как обычный человек, который встречает привидений в кино и изредка в форс-мажорных обстоятельствах. Но когда поселился в доме охотников, контакт стал постоянным, и способности, до того дремавшие и не выходившие за пределы «почувствовать, чего хочет призрак», начали набирать силу. Ни о каком контроле речи не шло, Сяо Чжань понятия не имел, как управлять новообретёнными возможностями.

— Гэ, — тихо позвал Ибо, — покажешь на карте?

Сяо Чжань, всё сильнее бледневший, кивнул, потянул к столу, заставляя Ибо подняться. Тот шёл чуть позади, страхуя — шаг Сяо Чжаня был неровным, его будто вело, всё время заносило вправо. Ибо готов был поклясться — искомое в правой части карты, там, куда тянуло Сяо Чжаня.

— Он?..

— В трансе, — буркнул Ибо, отвечая на незаданный вопрос Юйсинь. — И вы уроды.

— Но…

Её оборвал Юйлу, качнул головой, обеспокоенно глядя на Сяо Чжаня. Тот выглядел так, будто вот-вот упадёт в обморок, зрачки и не думали сужаться, кожа всё сильнее отливала в могильную серость, а пальцы дрожали, когда он вытянул руку над картой. Косточка качнулась, руку повело правее, Сяо Чжань прошёл вдоль стола, покачнулся, но Ибо успел придержать.

Через несколько мучительных минут, когда Ибо уже думал, как прерывать транс насильно и чем отпаивать Сяо Чжаня после такого прерывания, косточка ударилась о поверхность стола. Её кончик уткнулся в стоявшее на отшибе промышленное здание. Ибо знал о нём, но никогда там не был, хотя муниципалитет несколько раз заводил пространный разговор о зачистке. Но вдвоём с Шэнь-Шэнем они бы не справились, а больше людей у них не было. Вообще-то, Ибо думал, что муниципалы просто обратились в другой филиал, где охотников было больше. Но, кажется, он ошибался.

— Здесь, — шепнул Сяо Чжань и прикрыл глаза, оседая в руки Ибо. — Всё окей, всё окей! Только жрать хочется.

С таким наслаждением Ибо не орал очень давно. Досталось и Цай Юйсинь, и Да Вэньмину, но больше всех, конечно, Юйлу. Потому что это было немыслимо!

— Ещё вчера ты отчитывал меня, что я тащу Чжань-гэ в опасные места, — шипел Ибо, — а сегодня ты притаскиваешь его ради транса! Прекрасно зная, что он не контролирует дар!

— Но тут еда!.. — робко попыталась встрять Юйсинь.

— Вот и покорми его! — рявкнул Ибо и повернулся к Юйлу: — Ты знаешь, что это опасно! Ты видел, как он!.. Ай, блядь, да хули я распинаюсь!

— Ты тоже подвергаешь Чжань-Чжаня опасности, — хмуро оправдывался Юйлу.

— Пример, который нужно брать, конечно, — ярился Ибо. — Но я хотя бы способен его защитить, а ты?

В кабинете стало тихо, Юйлу отвёл взгляд — сказать было нечего. Если Ибо и правда мог защитить, элементарно врубив на полную ружьё, то в трансе Сяо Чжаню помочь не мог никто. Именно поэтому Ибо отказывался встревать в новые дела, пока не найдётся учитель, пока Сяо Чжань не сможет чётко контролировать расход сил.

— Прекратите, — вздохнул виновник скандала и с тихим хлюпаньем втянул лапшу. — Достали орать.

Ибо сел ближе, хотя кулаки чесались. И скулы сводило от еле сдерживаемых слов. Сяо Чжань похлопал его по бедру, улыбнулся блестящими от масла губами и, пожевав, сглотнул.

— Я поеду с вами. И это не просьба.

Юйлу попытался что-то возразить, но тут уже и Ибо посмотрел на него как на идиота. Он был должен Сяо Чжаню значительно больше этого.

Шэнь-Шэня подвезла Ли-мэй, он молча забрался на заднее сиденье и жестом велел Ибо закрыть рот. Акселератор немым укором устроился рядом. Сяо Чжань, всё ещё бледноватый, сидел, привалившись к подголовнику виском. Его глаза были закрыты, но лицо повёрнуто к Ибо. Через лобовое стекло было видно Юйлу, он что-то заканчивал говорить своим — помимо Да Вэньмина и Цай Юйсинь, перед ним было человек пятнадцать патрульных.

Время от времени он бросал взгляды на Сяо Чжаня, но тут же отводил глаза. Ибо мелочно позлорадствовал, погладив того по щеке. Шэнь-Шэнь сзади шумно и раздражённо выдохнул.

До промзоны добирались долго, в городе были пробки и даже по выделенным полосам получилось небыстро. На месте никакого освещения, конечно, не было, а летние долгие сумерки уже начинали сгущаться. Мигалки заливали всё вокруг то мертвенно-синим, то красными вспышками — все работали вразнобой, создавая какофонию цвета. Если внутри кто-то находился, то точно уже был в курсе их облавы. Ибо поморщился — всё казалось каким-то фарсом.

— Бронежилеты, — буркнул Юйлу, держа в руках сразу три, как не надорвался только. — Надевайте.

Спорить они не стали, хотя с бронежилетами акселераторы становились совсем неудобными. Ибо крепче затянул ремни, проверил их у Сяо Чжаня и Шэнь-Шэня, взвалил на себя акселератор. Они шли в первой группе, чуть позади оперативников, проверявших помещения.

Всюду царило запустение — старый корпус завода закрыли после переноса производства, он должен был уйти на ремонт, но что-то зависло. Наверное, дело было, как всегда, в деньгах. Вокруг предприимчивые окрестные жители уже разбили огородики, хотя Ибо не мог бы гарантировать безопасность чего угодно, выращенного на территории бывшей текстильной фабрики. Но кого это когда волновало.

В коридорах было пыльно, кое-где валялись какие-то пустые коробки, осколки выбитых из дверей стёкол. По стенам ползли кривые, неумелые граффити. Но чем дальше они шли, тем меньше становилось следов чьего-то присутствия. И тем сильнее бледнел Сяо Чжань, тем крупнее мурашки сыпались по спине Ибо. Счётчик показывал пятёрку, иногда стрелка подрагивала и проваливалась до трёх. Но и так было ясно, что потустороннего тут предостаточно. Откуда-то тянуло озоном и холодком — так пахла эктоплазма.

Через несколько поворотов и переходов по галереям над цехами стало понятно откуда. Они наткнулись на целый бассейн мутной жижи — из неё то выныривали, то в ней же расплывались измученные криком лица.

— Что это? — прошептала бледная Цай Юйсинь.

— Призраки, — сквозь зубы ответил Ибо. — С ними что-то сделали. Так не должно быть.

Кивнув, Сяо Чжань подошёл ближе, дождавшись разрешающего жеста Юйлу. Он склонился ниже, протянул руку, но тут его уже остановил Ибо. Только вот тонкое усико эктоплазмы уже коснулось ладони, Сяо Чжань сжал зубы, зашептал что-то быстро, уговаривая показать. С другой стороны бассейна вынырнула девушка, её тело расплывалось, едва удерживая форму. С холодком Ибо узнал в ней Ма Цунь.

Тяжело перевалившись через бортик, она поползла по коридору, оглядываясь и жестами зовя их за собой. Ибо не нравилось, что он видел. Привидения не бывают такими — тяжёлыми, вязкими, как переваренный джем. Он посмотрел на Сяо Чжаня, но тот молчал, только взял за руку, крепко стиснув пальцы.

В следующем зале было плохо. Так плохо, что Ибо пришлось зажать рот рукой, чтобы не заорать благим матом. Или чтобы его не стошнило. Кто-то, кажется Да Вэньмин рвоты не удержал — его тошнило в подставленный кем-то пакет. Здесь были люди, точнее то, что от них осталось. Исчезнувшие части тел перестали быть загадкой.

Вместо них к людям странными светящимися нитями были пришиты куски эктоплазмы. Такие же мутные и отяжелевшие, как всё ещё ползшая перед ними Ма Цунь, эти куски заменяли руки и ноги, участки туловища. В зале пахло озоном и кровью, ярко — гниением.

— Твою мать, — выругался Юйлу. — Это что ещё за хрень?

Ма Цунь заволновалась, махнула рукой, указывая на очередной проход. Они пошли снова, осторожно открывая двери по сторонам. Кажется, раньше здесь были конторские помещения, по обеим стенам коридора были небольшие кабинеты, сейчас пустые. Коридор вывел их в ещё один зал, Юйлу разразился длинной матерной тирадой. Здесь тоже были тела, но на этот раз целые. Юйсинь кинулась проверять пульс — оказалось, по большей части здесь были живые, хоть и накачанные какой-то дрянью.

Виновник торжества нашёлся в углу: инвалидная коляска была перевёрнута, а обрубок человека хрипел с верёвкой, обмотанной вокруг шеи. Второй её конец был привязан к открытой сейчас двери. Вокруг зашумели, кто-то вызывал скорую, кто-то пытался оказать первую помощь. Ма Цунь нависала над своим мучителем, скалилась и тянула тяжёлые мутные руки, вместо одной было щупальце.

Обрубком он был, конечно, не из-за ног. Не хватало человечности, чего-то, из-за чего он был бы целым, несмотря на нехватку конечностей. Ибо скривился, глядя на попытки его спасти, прикрыл глаза, не желая видеть, как по призрачному лицу Ма Цунь текут грязно-серые мутные слёзы. Её лишили даже этого — невесомой полупрозрачности привидений.

— Ибо, — тихо позвал Сяо Чжань.

Он отошёл от суетящихся полицейских, листал бумаги, натянув перчатки. Присоединившись к нему, Ибо понял, что работы здесь на долгие месяцы. Планы экспериментов были безумными — кажется, их парень хотел вернуть себе ноги, отнятые по самый таз. И пытался он сделать это с помощью призраков.

— Он не мог быть один, — сказал появившийся за спиной Юйлу, отчего Ибо подпрыгнул. — В смысле он был слабый, безногий, да и в целом хилый.

— Был?

— Умер, сволочь, — мрачно обронил Юйлу. — Как его хоть звали-то?

— Доктор Цо, — Ибо ткнул в строчку журнала экспериментов. — Он тут скрупулёзно всё описывал.

— Что с ней делать? — спросил Юйлу, указывая на всё ещё беззвучно воющую Ма Цунь. — Куда её?

— Мы заберём всех, — вздохнул Ибо. — Шэнь-Шэнь!

Тот появился из другого угла, мрачно уставился в журналы. Скривившись, хотел сплюнуть, но вспомнил, что они на месте преступления. Сяо Чжань всё ещё задумчиво читал, пробегая страницы глазами, после откладывая их в сторону.

— Есть ритуал, чтобы сразу многих отправить на тот свет?

— Есть, — шмыгнув носом, подтвердил Шэнь-Шэнь. — На крыше можно сделать.

— Возьми рядового Чу, — сказал Юйлу и тут же крикнул, подзывая зеленоватого парня. — Отведи господина Ли, помоги чем скажет.

Рядовой кивнул, отдал честь и вежливо показал на выход, Шэнь-Шэнь пошёл с ним, даже ни разу не оглянувшись. Уже у входа в коридор спохватился, отцепил от пояса обе ловушки.

— Там положи, — крикнул Ибо. — Заберу.

Бассейн эктоплазмы кое-как влез в четыре ловушки, Ибо уже думал, придётся бежать до Экты, но обошлось. Юйлу обещал рассказать, если что-то выяснит. Уже в машине, когда полные ловушки пристроились в багажнике, Сяо Чжань нарушил молчание:

— Это невыносимо.

— Что? — погладив его по плечу, Ибо завёл мотор.

— Что вообще с людьми не так? — вздохнул Сяо Чжань. — Почему им кажется, что желание одного важнее жизней других? Пусть сто раз они там наркоманы и проститутки, но серьёзно.

— У меня нет ответа, — честно сказал Ибо. — Я не знаю.

— И я, — устало прикрыв глаза, Сяо Чжань откинулся на сиденье. — Отвези меня домой. Я хочу смыть с себя этот день. А ещё отпускать ведь их. Как он вообще заставил призраков появиться? И остаться?

— Принтер, — пожал плечами Ибо. — Только похоже самопальный, наш универский призраков с иголочки клепает. Профессор Си на мёртвого только полупрозрачностью тянет, как твоя бабушка.

Сяо Чжань не ответил, он уже спал, утомлённый трансом и поездкой. Ибо погладил его по руке, проверил ремень безопасности и выехал с внутренней территории цеха, всё ещё залитой огнями мигалок.

Ответов у него действительно не было. Ибо даже не был уверен, что хочет их найти. Вряд ли бы ему понравилось.

Chapter Text

Засыпал Ибо нервно. В ночь перед днём рождения он обычно спал как убитый — день как день, чего волноваться. Но в этот раз так не получалось. Четыре дня назад они с Сяо Чжанем отметили три месяца с начала отношений. Ну как отметили. Ибо притащил букет амарантов, который ему, смеясь, собрала Мэй-Мэй, а Сяо Чжань позорно забыл. У него только что был дедлайн по одному из проектов, так что даже обижаться было глупо.

Но с тех пор Ибо думал, что, наверное, пришло время признаться в любви. Сам он был в своих чувствах абсолютно уверен, но нервничал из-за того, что ответит Сяо Чжань. Заодно Ибо беспокоило, что он вообще об этом думал. Ну то есть… У них всё ещё не было практически никаких зацепок. Безногий придурок, устроивший резню в промзоне, действительно работал не один, и, судя по записям, помогали ему не кто иные, как их рептилоиды. Ничего нового не было, кроме глупого названия —«Общество последних дней». Каких дней, почему последних и где потерялась фантазия, оставалось неясным. Но Юйлу наконец-то официально признал, что их теория заговора перестала быть теорией. А буквально переметнулась в аксиомы.

И от Деда не было известий. Он молчал, не реагировал ни на вичат, ни на секретную почту. Ибо упорно раз в месяц слал ему приглашения на танцевальные мероприятия, письма светились прочитанными, но ничего больше. Волноваться за Деда уже стало привычкой. Сколько бы Ибо ни твердил, что лично прибьёт этого интригана, но Дед оставался его единственным живым родственником.

Но про признание Ибо волновался всё равно. При мысли об этом в животе становилось странно пусто, а сердце билось где-то в горле, а вовсе не там, где ему было положено. Сяо Чжань ничего не подозревал, напевал в душе, расхаживал по квартире голым, в одной только маске для лица.

Он, как оказалось, вообще любил быть раздетым. Зимой это получалось далеко не всегда, центрального отопления у них не было, а обогревать весь дом было слишком дорого. Так что зимой все они ходили в свитерах и тёплых носках. Зато летом Сяо Чжань отрывался — ещё и Тяньшуня не было в непосредственной близости.

Хотя сейчас тот уже перестал настолько активно докучать — У Цзячэнь взялся за перевоспитание безумного сталкера, и даже почти успешно. Тяньшунь дулся и приходил жаловаться почему-то Ибо, наверное потому, что у того не было лопаточки. У Сяо Чжаня была, и огреть ею по голове он был готов всегда.

Последняя пара недель прошла настолько спокойно, что Ибо подозревал заговор уже в собственном доме. Кажется, на всех напала какая-то жажда прикидываться нормальными. В жизни Ибо было мало более подозрительных вещей.

Так что засыпал он беспокойно. Всё время казалось, что стоит ему прилечь на подушку, как мир рухнет, апокалипсис начнётся немедленно, а все его всадники вломятся в спальню через окно. Пока что вместо всадников была только Орешек, имеющая обыкновение ходить по ним с Сяо Чжанем, как по бульвару.

Но сон наконец сморил Ибо, он блаженно вздохнул, закинул на Сяо Чжаня левую ногу и засопел. Чтобы через секунду открыть глаза уже совсем в другом месте.

Во-первых, небо здесь было жёлтым, а трава ядовито-розовой. Во-вторых, тут не было его кровати, да и Сианя вообще не было. А в-третьих, и в-главных, тут не было Сяо Чжаня.

— Чжань-гэ? — позвал Ибо.

Ему никто не ответил, не было даже эха. Только откуда-то слабо плеснуло, запело высоко и звонко. Пело почему-то песню Лян Бо. Ибо поморгал. На всякий случай ущипнул себя, но в результате только скривился от боли. Он был в комбинезоне на голое тело, что тоже выглядело странновато…

По небу медленно проплыл крокодил.

— Какого хуя? — поражённо выдохнул Ибо, провожая крокодила взглядом.

Тот лениво махнул хвостом, развернулся в воздухе на девяносто градусов и поплыл дальше. На всякий случай поморгав и потерев глаза, Ибо посмотрел снова. Ничего не изменилось: в ярком жёлтом небе, где не было и следа солнца, плыл крокодил. Очевидно, летучий.

— Бред какой, — пробормотал Ибо, сделал шаг и куда-то провалился.

Вообще-то, когда он думал о Зазеркалье и кроличьих норах, он не имел в виду буквально! Но буквально и не было, Ибо провалился куда-то ниже, отпружинил от чего-то мягкого и пахнущего персиком и уставился на второе живое существо, встреченное здесь. После крокодила, конечно.

В полумраке небольшой пещерки, расцвеченной всеми цветами радуги, сидел огромный крот. Крот посмотрел на Ибо, поправил очки и отвернулся к суаньпань. Вместо костей на них были кукурузные колечки для завтраков, только огромные. Лян Бо здесь пел громче.

— Эй, — осторожно позвал Ибо.

Крот ничего не ответил, только махнул когтистой лапой, и Ибо снесло с места. Он куда-то укатился вместе с табуреткой, которую с удивлением обнаружил под собственной задницей. Вокруг всё смазывалось в радужные полосы, пахло уже не персиками, а османтусовым желе, как его готовил Сяо Чжань. Ибо позвал снова:

— Чжань-гэ!

Ответа не было, зато мимо в радужных сполохах проплыл крокодил. На крокодильем хвосте висела помятая растяжка, на которой Ибо с трудом разобрал: «Следуй за крокодилами!». Делать было нечего, он всё так же нёсся на табуретке куда-то в никуда на безумной имитации радужного моста марвеловского Асгарда. Так что Ибо потянулся и ухватил крокодила за хвост.

Тот извернулся, клацнул челюстями прямо у руки, но не дотянулся. Посмотрел гневно, выдохнул через ноздри облачка пара или, может быть, дыма —запахло ещё и солёной карамелью, — и поплыл по своим делам дальше, позволив Ибо цепляться за хвост. Табуретку приходилось придерживать под задницей свободной от крокодила рукой.

— Кажется, я уже не в Шаньси, — пробормотал Ибо.

Вместо вагончика у него была табуретка, а вместо Тотошки — летучий крокодил. Ну что ж. Ибо внимательнее пригляделся к растяжке: иероглифы были кривоваты, но однозначно написаны рукой Сяо Чжаня.

Где, интересно, Сяо Чжань? Засыпали они вместе, значит, и проснуться должны были вместе. Может быть, это какое-то чудовище? На которое не действуют ацетаторы? Ну вот та же самая лиса, она могла бы зайти к ним в спальню, как к себе домой. И ни один прибор бы не пикнул, пока она не раскрыла б свои хвосты… Но зачем это лисе?

Крокодил снова извернулся и снова клацнул, как будто порицая за отвлечённые мысли. Развести руками Ибо не мог, они были заняты — одна крокодилом, другая табуретом, так что он только пожал плечами. Крокодил очень человечьи покачал головой и ускорился. Лицо обдувал тёплый ветер, пахнувший молочными ирисками. Ибо немедленно захотелось хотя бы одну такую съесть — «Белого кролика», которым он дразнил Сяо Чжаня. И которого с удовольствием передавал изо рта в рот.

Сяо Чжань терпеть не мог рисовую бумагу — внутреннюю обёртку, которую нельзя было снять. Так что Ибо рассасывал её, а потом склонялся в поцелуе, проталкивая чуть размякшую конфету между смеющихся губ. Целовать Сяо Чжаня так было слаще обычного, тот смущался, благодарил за конфету, а во рту ещё стояла сладость ириски, её нежный молочный вкус и лёгкий призвук рисовой обёртки.

Крокодил одобрительно заворчал, кажется, полностью поддерживая такое направление мыслей, и поплыл по жёлтому небу быстрее. Через несколько минут, пока Ибо продолжал думать о Сяо Чжане, к ним присоединилось ещё несколько крокодилов, они образовали клин, выстроившись по обеим сторонам позади. Летели чётко, как будто много раз отрабатывая такое построение. Ибо тут же представил тренировочный лагерь летучих крокодилов. Естественно, обучать их должен какой-нибудь старый усатый крокодил. Откуда бы взяться усам, Ибо думать не стал, и так хвост под рукой заволновался, а спереди раздалось грозное ворчание.

Поняв свою оплошность, Ибо тут же подумал о Сяо Чжане.

Наверное, волноваться было всё же глупо. Даже если Сяо Чжань прямо сейчас не мог ответить Ибо, он бы просто попросил времени. Как попросил его в самом начале. Почему сейчас должно быть по-другому?

Видимо, мысли были какие-то не такие, потому что крокодил взбрыкнул в воздухе, замахал хвостом и стряхнул Ибо вниз вместе с табуреткой. Ветер всё ещё пах молочными ирисками, но теперь он набирал скорость, свистел в ушах и всячески намекал, что ускорение свободного падения в этом странном месте как минимум равно земному. Ибо глупо захлопал руками, но вместо полёта только потерял табуретку. Уже попрощавшись с жизнью, которая собиралась прерваться в самом странном из возможных мест, Ибо на что-то рухнул.

— Какого?..

Договорить он не смог, набрав полный рот сахарной ваты, через которую пролетел. Столкновение с ней изрядно замедлило его падение, так что на следующем облаке (?) он задержался несколько дольше. До ярко-розовой земли было ещё далеко, но прямо к ней вела цепочка нежно-голубых облачков. Ибо провалился на следующее, оторвал от него кусок и, прицелившись, прыгнул на то, что было пониже. Вата оказалась со вкусом того самого османтусового желе.

— Чжань-гэ… — грустно позвал он и свалился на следующее облако.

На этот раз на вкус оно оказалось пастой из лотосовых семян.

Крокодилы кружили в вышине, иногда крича что-то на разные голоса, откуда-то пел Лян Бо, но его перебивала На Ин. Лично Ибо предпочёл бы Blackpink, а лучше даже Big Bang, но выбора не было. Когда он оказался на траве, то пошёл наугад — направление выбрать было невозможно, впереди, насколько хватало глаз, ориентиров не было.

Когда начала петь Стефани Сан, Ибо решил, что идёт правильно. Он ускорился, перепрыгнул через очередную нору, полагая, что провалится куда-то к кротам. А туда ему было не надо, надо было туда, где всё громче играл Кеплер, а к голосу Стефани Сан будто бы кто-то присоединился. Через несколько минут Ибо уже бежал, ловко лавируя между норами.

— Какая же хуйня, — пробормотал он на ходу, в очередной раз сигая через огромную дыру в земле. — И кто это рыл?..

Крокодилы в небе бесновались, радостно танцевали в воздухе, крутили сальто через хвосты и, кажется, пытались изобразить локинг, но их лапы были для этого слишком коротки.

Посреди розовой травы стоял Сяо Чжань. Ибо ещё поднажал, решив, что лучше он потом отдышится, чем видение пропадёт. Сяо Чжань трогал ногами траву и подпевал Стефани Сан.

— Чжань-гэ! — закричал Ибо.

И проснулся.

Сяо Чжань приподнялся на локте, сонно посмотрел на него — тяжело дышащего, будто пробежавшего марафон, — моргнул, зевнул и пробормотал:

— Бо-ди, я тебя люблю, но чего тебе надо в три утра?

— Любишь? — настала очередь Ибо моргать.

— Нет, я просто так с тобой сплю, почти не расстаюсь и таскаюсь по странным местам, — вздохнул Сяо Чжань и лёг Ибо на грудь.

— По странным местам тебя самого несло, — уточнил на всякий случай Ибо.

— Это что-то меняет? — потеревшись щекой, невнятно спросил Сяо Чжань.

— Наверное, нет, — помотал головой ошалевший Ибо.

— Ты, может, ответишь? Или мне обижаться? В три… — Сяо Чжань чуть приподнялся, чтобы дотянуться до телефона, — двадцать восемь утра?

— Отвечу?

— Ну, я тут типа в любви тебе признался, — снова оглушительно зевнув, Сяо Чжань устроился там же, на груди Ибо. — Хотелось бы как-то получить ответ.

— Я… О, блядь, Чжань-гэ, — на всякий случай Ибо побился затылком о подушку. — Я неделю думаю, как тебе признаться. Нужны ли цветы, нужен ли торт? Может быть, нужно в ресторан? И тут мне снятся летучие крокодилы, кроты-счетоводы и ты, поющий Стефани Сан, и я бегу к тебе изо всех сил, а потом ты такой: люблю тебя, а теперь спи. Как жить?!

— Это самая длинная твоя реплика не про акселераторы, — Сяо Чжань поцеловал его в голую грудь. — Делаю вывод, что ты меня любишь, и ложусь спать. Ночь на дворе. Завтра, всё завтра. Брысь. И с днём рождения.

И уснул.

Потолок почему-то ничего не говорил Ибо. Он был белый и ровный, в одном углу, поближе к окну, наросли тенёта — нужно взять веник и собрать их. Где-то за стеной, в квартире Ибо, что-то грохнуло, проверещал Тяньшунь, залаял Плуто. Усталого голоса У Цзячэня было не разобрать, но он явно отчитывал шумную парочку паразитов.

Ибо даже не заметил, как уснул. На этот раз обошлось без крокодилов, снилось вполне обычное — он опаздывал на важный экзамен, потому что никак не мог найти комбинезон. Проснувшись, Ибо с полным удовлетворением вспомнил, что сессия его ждёт только одна, а потом диплом. И никаких больше экзаменов. Сладко вздохнув, он повернулся на бок и встретился взглядом с Сяо Чжанем.

— Так что там про крокодилов? — улыбнулся тот.

Отвечать Ибо не стал, как вообще можно было отвечать сонному Сяо Чжаню? Он был такой мягкий и тёплый, так нежно улыбался, а на щеке остался залом от подушки, а уголки глаз ещё краснели, а губы были влажными. И плевать, что утреннее дыхание никого не красило, Ибо был уверен, что Сяо Чжаню подходило даже оно.

Тот был против, поэтому Ибо получил болезненный тычок в рёбра, а Сяо Чжань вскочил, чтобы добраться до ванной. Уже там, нагнав его и почистив зубы, Ибо получил свой первый подарок на день рождения — поцелуй прямо под струями воды и тихий шёпот признания, тоже первого за этот день. Если не считать ночного.

Видимо, в честь дня рождения даже Тяньшунь вёл себя вполне прилично. Так что Ибо, только к полудню выпущенный Сяо Чжанем из постели, был в совершенно радужном настроении. Он напевал всё ту же Стефани Сан, нервно посмеивался над крокодилами и совсем не ждал никаких сюрпризов.

А они были.

Началось всё с того, что внизу кто-то начал ломиться в дверь. Шэнь-Шэнь, оставленный на дежурстве, но благополучно его игнорирующий за очередной дорамой в холле, медленно сполз вниз, а вернулся уже с Юйлу.

Тот помялся, почесал в затылке, взъерошил и так художественно взъерошенные волосы и сунул Ибо полуторалитровую бутылку соджу.

— С днём рождения, — буркнул и улыбнулся кривовато.

— Спасибо, — удивлённо ответил Ибо.

Больше он ничего сказать не успел, из квартиры с Орешек на руках вышел Сяо Чжань. Он был в очках, а майка открывала плечи. Глядя на него, Ибо невольно терял человеческий облик и мог только сладко вздыхать. Юйлу напрягся на мгновение, но тут же расслабился, приветственно помахал рукой, стоически глядя Сяо Чжаню только в лицо — на шее цвели свежие засосы.

— О, — остановился Сяо Чжань, — привет. Ты чего?

— Поздравить зашёл, — кивнул в сторону Ибо Юйлу.

— А-а, — отпустив Орешек, протянул Сяо Чжань. — Это хорошо. Будем что-нибудь…

Договорить он не успел. Подоспел второй сюрприз в виде толпы танцоров, которых впустил всё тот же несчастный Шэнь-Шэнь. Все обступили Ибо, заговорили наперебой, каждый совал подарки — кто-то красные конверты, кто-то коробки с кроссовками, кто-то из детей даже приволок огромный рисованный плакат с поздравлениями.

Они нахлынули волной и так же быстро убрались — времени летом было мало, многие уезжали в отпуска, и приходилось вести занятия за них. Ибо тоже работал больше обычного, хотя с его бесконечными потусторонними делами приходилось брать отгулы.

Третий сюрприз доставили, когда Юйлу уже собирался уходить — явно напившись уксуса по самую маковку, да и понимая, что его тут не слишком ждали. Но ему пришлось остаться.

Огромный букет подсолнухов — Ибо сначала подумал, что от Сяо Чжаня, но тот покачал головой — доставили вместе с вместительной коробкой. Никаких записок не было, обратного адреса не стояло. Ибо переглянулся с Сяо Чжанем, уверенный, что они думают об одном.

— Юйлу, — позвал Сяо Чжань, — не уходи пока.

— А что?..

Но потом отпала необходимость спрашивать — Ибо открыл коробку. Там были книги. На первый взгляд — ничем не связанный набор: несколько научных работ, монография Спенглера, которую Ибо давно хотел, что-то про ритуалы (эту книгу Ибо даже не знал). Несколько научно-популярных — про Великую стену, про династию Тан и почему-то про терракотовых воинов. На неё они все вчетвером впялились с особой оторопью.

— Кто вообще сианьцу дарит книги про них? — озвучил общее удивление Сяо Чжань.

— Это Дед, — уверенно сказал Ибо. — Эту хрень прислал Дед.

Все снова уставились на книги.

— Почему он?

— Про эту монографию, — потряс Ибо книгой, — я говорил только ему. Что у нас её нет, и что я её хочу. Кому ещё мне говорить о микрокомпонентах альфа-редукторов протонного элемента акселераторов?

— Я не понял ни слова, — вздохнул Юйлу, — вот после «говорить о».

— Это нормально, — сказал Сяо Чжань. — Я просто притворяюсь мёртвым, если Бо-ди сильно заносит.

— Ну гэ, — немедленно надулся Ибо, но потом взял себя в руки. — В общем, об этом знал только Дед. Эта посылка от него.

Книги лежали молчаливой, ничего не значащей кучкой, подсолнухи удалось впихнуть в самую большую вазу — рыночную подделку на династию Мин. Сяо Чжань потрогал лепестки, понюхал яркие цветы и улыбнулся — Ибо чуть не скончался на месте, ослеплённый. Потряс головой и перебрал книги.

— Странный набор, — задумчиво протянул Шэнь-Шэнь.

— Почему? — тут же спросил Юйлу.

— Ибо на хрен не сдалась «Теория и практика ритуалов древней Шу», — теперь уже Шэнь-Шэнь потряс книгой. — Он в этом не шарит, полный профан.

— Ну вдруг выучусь, — возразил Ибо.

— Это очень специфичная и узконаправленная книга, — тут же оседлал любимого конька Шэнь-Шэнь. — Вот как эти твои микрокомпоненты. Она на хер не сдалась тому, кто в общем ритуаловедении шарит, как свинья в жемчугах.

Помолчали. Ибо начал сортировать книги. В одну стопку складывал те, которые ему были понятны. Сборник статей по параэлектронике и протонным компонентам, Спенглер, несколько работ менее известных учёных, сборник патентов, где был и один из патентов Ибо. Во вторую пошли исторические и ритуаловедческие книги. Их набралось аж три штуки, и все, по словами Шэнь-Шэня, были узкоспециализированными. Третья стопка оказалась самой странной — научно-популярные книги о достопримечательностях Китая. Ибо с сомнением погладил Пекинский Летний дворец на обложке одной из них.

— И что это значит? — спросил Юйлу.

— Кто бы знал, — задумчиво протянул Ибо, складывая руки на груди. — Кто бы знал…

— Мы придумаем что-нибудь, — шепнул Сяо Чжань, обняв со спины. — Самую безумную теорию заговора. Знаешь же?

Ибо кивнул, снова посмотрел на книги. Наверное, всё техническое можно было смело отмести — это действительно был просто подарок. Но остальное…

— Шэнь-Шэнь. Ты читаешь ритуальное. Ищешь, на что Дед может намекать.

— Хорошо, — кивнул тот, забирая книги. — На кафедре обзавидуются! Такие книги!

— Не говори пока никому, мало ли, — попросил Юйлу. — Я попробую отследить доставку.

— Только осторожно, — кивнул Ибо. — У меня есть теория, что Дед внедрился к нашим «последним дням».

— Тоже думал, — хмыкнул Юйлу. — Дед у тебя, конечно…

— Прохиндей, — вздохнул Ибо, деля стопку с научпопом. — А это нам с Чжань-гэ. Дед подарил мне свет знаний, блядь. А мог бы денег.

Телефон булькнул сообщением, Ибо полез проверить — поздравления приходили с самого утра. Даже бабушка Сяо Чжаня прислала пятьсот юаней красного конверта, незнамо откуда взяв вичат Ибо.

Это действительно было поздравление. В чате с Дедом висел красный конверт. Ибо выгнул бровь, показал экран остальным. Сообщения Дед не читал, они так и висели непросмотренными. Красный конверт оказался на пятьдесят тысяч.

— Это, блядь, что ещё такое? — удивился Ибо. — Он отродясь больше тысячи не слал.

— Может быть, на путешествия? — серьёзно спросил Сяо Чжань, показывая обложки книг.

— Твою мать, — вздохнул Ибо. — Ненавижу самолёты. С днём рождения меня, блядь.

Тут подъехал четвёртый сюрприз, но это был безобидный торт, заказанный Сяо Чжанем.

Chapter Text

От самолётов у Ибо сох нос и начало шелушиться лицо. Основная проблема была в том, что толку от их метаний по стране не было никакого. Сяо Чжань не мог сопровождать Ибо во всех поездках, так что на Великой стене тот стоял в гордом одиночестве.

Достояние Китая выглядело так же монументально, как и во время школьной экскурсии в седьмом классе. Разве что, возможно, стало слегка менее впечатляющим. Просто в силу увеличения самого Ибо. Потыкав носком кроссовка старинную кладку, Ибо вздохнул.

— Ну и что делать?

Вопрос был, конечно, совершенно риторическим. Из достопримечательностей, выделенных Дедом, не осталось и одной, куда Ибо бы не сунулся. В усыпальницу Цинь Шихуанди они с Сяо Чжанем приехали вдвоём, побродили среди толп туристов, посмотрели на терракотовых воинов и уехали несолоно хлебавши. Счётчик молчал — уровень потустороннего не превышал стандартной двойки, вполне понятной в подобном месте.

И вот сейчас на Великой стене было то же самое — показатели сверхъестественного в пределах абсолютной нормы, никто из смотрителей и ответственных лиц не мог ничего сказать. Всё было в полном порядке.

Но Дед же не просто так прислал именно эти книги! Не просто так он заставил Ибо мотыляться по стране, разглядывая то древнюю кладку, то карпов в императорских садах, то взбирался по лестницам горы Байюнь, проигнорировав в этот раз родной и любимый Лоян.

Сяо Чжань тогда очень хотел поехать вместе, но работа его не отпустила, пришлось остаться в Сиане и слать грустные стикеры. Поэтому Ибо и не стал гулять по городу, хотя ему нравился шумный Лоян, где он когда-то жил, где мама занималась исследованиями, а Дед приезжал в отпуск и на выходные.

И нигде, нигде не было никаких следов деятельности их рептилоидов, нигде не тёрлись подозрительные личности, нигде работники не рассказывали о странных происшествиях. Всё было до зубовного скрежета в порядке. Ещё раз пнув камешек, выщербившийся из великой стены, Ибо потянулся за телефоном. Тот, будто услышав его, завибрировал, заливаясь рингтоном.

— Алло?

На том конце трубки молчало. Ибо посмотрел на номер телефона — ничего определённого, местный номер, никаких вам международных звонков. И ни одной ассоциации с этим набором цифр.

— Алло?

Повторение результата не принесло, из трубки едва слышно сопело, периодически чем-то шуршало и шелестело. На фоне сплошного «ш-ш-ш» Ибо начал раздражаться, пнул камешек сильнее.

— Алло? — повторил злобно. — Не начнёте говорить, я положу трубку.

Шуршание на том конце провода стало более осмысленным, превратилось в мелкое противное хихиканье. Ибо сжал зубы. Смех напоминал Тяньшуня. Даже объяснить, чем именно, было сложно. Но была общая ехидная липкость, которую Ибо ненавидел на каком-то органическом, инстинктивном уровне.

— Положи-положи, — зашептало из трубки. — Положи, глупый мальчик.

Голос был странный, не мужской, не женский, искажённый, как будто помехами. Ибо подумалось, что вот такие голоса имели в виду в детективах, где герой на микрофон проводного аппарата набрасывал платок, и никто не узнавал его голоса. В детстве любопытный Ибо заставил всю семью участвовать в эксперименте, а умилённый до глубины души Дед рассказывал бабушке, что внучок-то в него растёт — физиком! Не то что сыночка. Бабушка тогда только фыркнула, сказав, что сыночка вырос тоже в Деда — охотником.

Бабушка потустороннего не то что сторонилась или не любила — оно её раздражало своей хаотичностью и страстью всё уляпать эктоплазмой… Ибо встряхнул головой, посмотрел по сторонам — его экскурсионная группа успела отойти метров на сто и сейчас заворожённо разглядывала что-то на зубцах стены. В трубке снова хихикнуло.

— В жопу себе похихикай, — пробормотал Ибо.

— Как грубо, — снова хихикнуло. — Совсем не хочешь узнать, что с твоим дедушкой?

— С дедушкой? — хмыкнул Ибо, стараясь сохранять спокойствие. Внутри всё заледенело и, казалось, оборвалось — по крайней мере, ощущение полёта было вполне реальным. — А что с ним будет? Ныряет небось на своём острове.

— Он наш, наш, наш, — захохотало из трубки. Ибо окончательно уверился, что говорит не с человеком. — Наш, наш, ему не убежать!

— Чтобы Дед куда-то бежал? — закатил глаза Ибо, чувствуя как трясутся колени, мгновенно ставшие похожими на желе. — Он же бесстрашный придурок.

— Нас надо бояться, надо, надо, — заорала вдруг трубка. — Мы ужасные, ужасные, мы те, кого надо бояться!

Звонок отбился, Ибо уставился на экран. При попытке перезвонить механический голос сообщил, что номера не существует. Естественно. Ибо догнал группу. Двое экскурсоводов что-то рассказывали о способе кладки, показывали на швы и активно жестикулировали, пытаясь втянуть слушателей в диалог. Должно быть, крайне увлекательный, потому что кто-то из туристов с энтузиазмом отвечал. Ибо посмотрел на экран телефона.

И вот что это было?

Вместо ответа телефон снова зазвонил, но на этот раз номер определился — звонил Сяо Чжань. Ибо принял вызов, спеша за группой. Не хотелось бы застрять посередине Стены.

— Бо-ди?

— Я, — поспешно кивнул Ибо, хотя Сяо Чжань не мог его видеть.

— Нам только что звонили…

— Кто? — замер Ибо, потом тряхнул головой. — Мне тоже. Угрожали Деду.

— Что ему не сбежать? — уточнил Сяо Чжань. — И ещё так хихикало гадко, как Тяньшунь?

— Да-а, — взъерошив волосы, Ибо пристроился в хвост группы, чтобы никому не мешать. — Неживое.

— Точно нет, — судя по звукам Сяо Чжань затряс головой. — Я трубку взял. Случайно вышло, хотел до кофейни дойти, там вчера обещали миндальных круассанов, вот я и пошёл… А телефон…

— Не оправдывайся.

— Ну, в общем, совсем неживое, — вздохнул Сяо Чжань. — Мертвее мёртвого.

— Прям так?

— Я не знаю, как объяснить, — застонал Сяо Чжань, и этот звук что-то сделал с Ибо (вполне конкретное и даже немного стыдное). — Обычно призраки ощущаются… не знаю, штучно. А это… Его много, оно всё мертво, очень, очень давно мертво… Не могу, надо чувствовать, чтобы понять.

— Очень загадочно, лао Сяо, — поддразнил Ибо, пытаясь выкинуть тот стон из головы. — Тебе стоит открыть свой салон предсказаний. Говорить невнятно уже прекрасно получается.

— Айя, лао Ван, — жалобным тоном начал Сяо Чжань, — ты так жесток ко мне. Не щадишь своего бедного старого гэгэ, смеёшься над его трудностями!

— Что ты, лао Сяо, — поспешил оправдаться Ибо. — Этот диди никогда не стремился насмехаться над старшими! Всегда уважал возраст!

— Айя! Дети такие жестокие! Совсем не думают о чувствах таких стариков, как я! Я, может, каждый день думаю о…

— …том, что ты старая корова, жующая молодую траву?

— Ван Ибо! — задохнулся в ужасе Сяо Чжань.

— Сяо Чжань!

— Бо-ди! — тактика сменилась вместе с тоном.

— Чжань-гэ! — не остался в долгу Ибо.

— Бо-ди!

— Чжань-гэ!

— Touch my body.

Ибо поперхнулся воздухом, споткнулся и чуть не слетел по лестнице, которая должна была вывести его вниз, на площадку, где их ждали автобусы. Сяо Чжань тоже смолк, вздохнул, чем-то зашуршал.

— Я бы с радостью, — хрипло выдавил Ибо и раскашлялся. — Вот вернусь, и обязательно touch.

— Да ну тебя, — рассмеялся Сяо Чжань. — Почему мы вообще с темы съехали? Вроде же важно…

— Скинем номер Юйлу, пусть проверяет, — вздохнул Ибо. — Всё равно нам никак не выяснить, кто звонил.

— Или что…

— Или что, — согласился Ибо.

В Сиане он успел махнуть рукой Шэнь-Шэню и тут же смёл Сяо Чжаня в объятие. Тот, только что вернувшийся с улицы, удивлённо хлопал глазами и даже не сопротивлялся, когда Ибо тащил его вверх по лестнице.

— Не забывайте предохраняться! — крикнул снизу Шэнь-Шэнь.

Первый поцелуй оказался смазанным, второй удался лучше, а к пятому они достигли идеала и постели. Футболки потерялись где-то по дороге, пятнами легли на поверхность пола, туда же отправились шорты.

— Ты чего? — шепнул Сяо Чжань, стягивая с Ибо боксеры.

— Touch your body, чего, — жарко выдохнул Ибо, насаживаясь ртом на член.

После они долго смеялись, представляя все оттенки отвращения, промелькнувшие (наверняка!) на лице Шэнь-Шэня. Когда они спустились, тот, правда, не выглядел расстроенным, висел на телефоне, о чём-то болтая с Ли-мэй.

— Ни один призрачный враг не дозвонится, — шепнул Сяо Чжань и поцеловал Ибо, нисколько не смущаясь ни Шэнь-Шэня, ни Тяньшуня, ни одобрительно взлаявшего Плуто.

Прерваться пришлось, потому что телефон Ибо коварно заиграл рингтоном.

— Ну слава небесам, — проворчал Шэнь-Шэнь, не отнимая трубки от уха. — Мои глаза!

— Не нуди, — бросил ему Ибо и ответил на звонок.

На том конце провода был кто-то незнакомый и ужасно взволнованный, Ибо не с первого раза разобрал невнятный лепет. Но как только разобрал, вздрогнул от холодка, разлившегося по конечностям — сильнее всего похолодели пальцы. Он невольно потёр их, а Сяо Чжань, уже выучивший привычки, посмотрел вопросительно.

— Я… — блеял в трубку ломкий голос. — Офицер Ван сказал позвонить вам, если с ним что-то… Но я не знаю, случилось ли что-то… Наверное, я зря звоню… Простите…

— Прекратите, — рявкнул Ибо. — Адрес.

Ехать было через полгорода, он поморщился, бросил бумажку Шэнь-Шэню, который всё прощался с Ли-мэй, продолжая сюсюкать. Блеющий голос в трубке тоже продолжал своё нытьё, но Ибо уже понял, что там был кто-то очень юный и совершенно неподготовленный. Куда вляпался Юйлу, так и оставалось загадкой.

— Поехали, — кивнул Сяо Чжань, уже одетый в комбинезон.

— А ты-то куда собрался, а, лао Сяо? — Ибо сунул телефон в карман, сбросив звонок, и подтащил Сяо Чжаня ближе прямо за пояс. — Тебе не нужно работать?

— Сегодня из поездки вернулся мой парень, — преувеличенно серьёзно ответил Сяо Чжань, поправляя футболку Ибо. — Пришлось отпрашиваться с работы. Я планировал провести с ним весь день, вылезая из постели только потрахаться.

— Я улетел вчера.

— Тебя не было целую ночь! — Сяо Чжань закрыл лицо руками, делая вид, что плачет. — Мучительную долгую ночь! Я ужасно страдал! Пришлось плакать в гостиной!

— Всё так, — перебил Шэнь-Шэнь. — Прихожу я от Ли-мэй, а он на диване сидит, слезами заливается!

— Ты опять смотрел мелодрамы? — спросил Ибо, погладив Сяо Чжаня по плечу.

— Не было печали, Хатико скачали, — вздохнул тот. — В прямом смысле.

— Самоубийца, — восхищённо присвистнул Ибо, двигаясь в сторону шкафчиков. В конце концов, у него не было суперспособности мгновенно оказаться в комбинезоне. — Так и что там про целый день в постели и парня?

— Бо-гэ, ну ты сам должен понимать, — совершенно развратно подвигал бровями Сяо Чжань. Ибо посыл уловил и тяжело сглотнул. — Но тут такой шанс! Такая возможность! Сверхъестественные приключения вдвоём! Взявшись за руки, спасать мир!

— Ясно, — покивал Ибо. — Запру дома.

— Я вылезу в окно.

— Привяжу к кровати.

— Опять одни обещания, — затрепетал ресницами Сяо Чжань, а Ибо сдался.

Акселератор ему давать Ибо не стал, ограничился парочкой дельта-ацетаторов да ловушками. Это было значительно безопаснее, чем размахивать протонным ружьём, рискуя устроить катастрофу. К тому же Ибо надеялся, что в качестве вспомогательного персонала Сяо Чжань будет вести себя осмотрительнее. Ну хоть немного!

Хотя, конечно, Ибо был несправедлив. С момента, как он официально пристроил Сяо Чжаня, тот вёл себя удивительно покорно — вперёд не лез, самоубийственных действий не совершал и в целом пытался доказать, что доверие Ибо было не зря. Вот и сейчас он выслушал про ловушки, согласился с тем, что без ружья ему лезть ни в коем случае нельзя, дельта-ацетатор должен быть включён всегда… Потом ему, кажется, надоело, потому что он заткнул Ибо самым действенным способом — поцелуем. Шэнь-Шэнь что-то снова ныл, но Ибо просто показал ему фак.

Ни Экте, ни Ибо не нравились пробки, они на пару страдали, тем более что блеющий человек позвонил снова. Юйлу всё ещё не появлялся, хотя Ибо никак не мог понять — откуда. И во что вообще он ввязался…

Блеющий человек оказался совсем юным патрульным, явно вчерашним выпускником полицейской школы. Он метался перед невзрачным двухэтажным зданием, притаившимся между ангарами складов. Сяо Чжань, прищурясь, смотрел на темные окна.

— Имя, — рыкнул Ибо, поняв, что лепет может быть бесконечным.

— Чу Хунли, — чётко отрапортовал патрульный и снова сорвался в лепет: — Не выходит, понимаете, а офицер Ван сказал вам звонить… То есть сказал «если что, зови охотников, этого придурка хотя бы», вот я и позвонил… То есть я не думаю, что вы…

— Хватит, — оборвал Ибо, едва найдя паузу, чтобы вклиниться. — Что вы здесь делали?

— Офицер Ван нашёл зацепку, — забормотал Чу Хунли, — ничего особенного, но ему показалось важным… Одна из камер здесь засекла мужчину, похожего на того, кто призывал ангела…

— С шейным платком? — уточнил Сяо Чжань.

Он опять напоминал гончую, взявшую след. Весь направленный в сторону слишком тихого здания, Сяо Чжань разве что не принюхивался к происходящему. Ибо погладил его по спине, тот вздрогнул, будто вспомнив о присутствии других людей. Патрульный Чу всё бормотал, пересказывая долгую цепочку знакомств Юйлу, позволивших ему воспользоваться системой распознавания лиц.

— Нужно идти, — сказал Шэнь-Шэнь, принимая эффектную позу. — Кто знает, что произошло с нашим другом!

— Другом? — уточнил ехидно Ибо. — Ты с Юйлу раз пять виделся от силы.

— Ой, ну подумаешь, — скорчил рожу Шэнь-Шэнь. — Чжань-гэ расстроится, если он умрёт. Да, Чжань-гэ?

— Немножко, — убийственно серьёзно кивнул Сяо Чжань.

На этом, кажется, патрульный Чу отказался с ними взаимодействовать и сполз в обморок, предусмотрительно прислонившись к фонарному столбу. Сяо Чжань же вздрогнул, схватился за руку Ибо и весь как-то побледнел.

— Чего там?

— Пацан медиум, — кивнул на Чу Хунли Сяо Чжань. — Мне тоже прилетело, но я-то привык.

— Где ты привык? — проворчал Ибо. — Срочно учиться!

— Да через неделю, — отмахнулся Сяо Чжань. — Дома привык. Бабушка и не таких фортелей выкинуть может.

Дверь призывно приоткрылась, качнувшись на петлях с омерзительным звуком. От него немедленно заныли зубы, Ибо поморщился — было похоже на то, как по стеклу ведут пенопластом. Шэнь-Шэнь засунул патрульному в карман телефон, похлопал по щекам, дожидаясь реакции. Стоило Чу Хунли зашевелиться, как Шэнь-Шэнь поднялся на ноги.

— Пойдёмте, — мрачно предложил он. — Раньше начнём, раньше к Ли-Ли пойду.

— Выйти бы, — хмыкнул Ибо. — Не нравится мне этот домик.

И не зря.

Домик… плыл. Другого слова Ибо подобрать не мог. Коридор как будто бы колыхался, не было ни одной прямой линии. Стены шли волнами, старая краска на них пузырилась, слезала, обнажая штукатурку и серый бетон. Счётчик показывал на восьмёрку, стрелка даже не дёргалась, совершенно уверенная в своём решении. В коридорах было темновато, фонарик почти не помогал — несмотря на протонный элемент, выхватывал из полумрака только небольшое пятно. Под этим светом искажение пространства замирало, а если задержать фонарик над одним местом, то все изменения сходили на нет. Краска возвращалась на стену, волна уходила, оставляя благопристойную реальность.

— Не нравится мне это, — тихо высказался Шэнь-Шэнь. — Какой-то мастер иллюзий…

Договорить он не успел, вскрикнул и, под удивлёнными взглядами Ибо и Сяо Чжаня, рухнул вниз, провалившись сквозь пол. Немедленно наведя фонарик на то место, где упал Шэнь-Шэнь, Ибо обнаружил его скорчившимся на полу прямо посреди коридора. Потребовалось несколько очень напряжённых минут, когда Сяо Чжань светил повсюду фонариком, а Ибо тряс Шэнь-Шэня за плечи, чтобы тот пришел в себя.

— Какого хуя, — выдохнул Шэнь-Шэнь. — Я точно упал с большой высоты. Было пиздец больно.

— Иллюзии, — сквозь зубы ответил Ибо.

— Ха, а я ведь просто так ляпнул…

Дальше разговор продолжить не удалось. Сяо Чжань вскрикнул, пятно света метнулось по коридору. Ибо тут же направил свой фонарик туда же, через мгновение присоединился Шэнь-Шэнь. Вставший дыбом пол успокоился, осыпался хлопьями эктоплазмы. Стены выровнялись, превращаясь в обычный коридор. Юйлу тяжело опирался на стену, зажимая распоротый бок. Он щурился и закрывался от света — Шэнь-Шэнь и Сяо Чжань поспешили отвести фонарики, а вот Ибо нет.

— Бо-ди, — шепнул Сяо Чжань.

— Не-а, — твёрдо качнул головой Ибо. — Вдруг его нет?

Только тогда до Шэнь-Шэня и Сяо Чжаня дошло. Они снова осветили Юйлу, зашарили по нему в поисках странностей. Тот только ухмыльнулся, глянул на Ибо одобрительно.

— Ну хоть кто-то с мозгами, — прохрипел и начал медленно сползать по стене, явно растеряв все силы.

Ибо метнулся вперёд, не глядя под ноги — если не видишь, то меньше вероятность поверить. Конечно, иллюзия падения была бы полной — и ощущение пустоты в животе, и свист ветра в ушах, и последующая боль. Но стоит лишить иллюзию зрительной составляющей, как поверить в неё значительно трудней.

Юйлу схватился за плечо, больно впился пальцами, тихо и отчаянно заматерился. Пришлось чуть не насильно задирать ему футболку — рана была не опасная, но неприятная, чьи-то когти скользнули по боку, разорвали кожу по рёбрам. На всякий случай Ибо даже посветил на неё фонариком, но кровь и разорванные мышцы никуда не делись, не растаяли иллюзией.

— Что это? — спросил Ибо. — Что ты такое встретил? Где его искать? И какого хрена один полез?

— Патрульный…

— Ты мне тут про патрульного не пизди, — вспылил Ибо. — Ты его на улице оставил, а попёрся один. Героизма захотелось? Или лавры Чжань-гэ покоя не дают? Сразу нас позвать не мог? Знаешь же, что поможем!

— Знаю, — огрызнулся Юйлу. — Знаю я, что поможете. И ты, и Ли Шэнь этот твой, и Чжань-Чжань примчится обязательно. Я же так хочу смотреть, как вы милуетесь!

— Охуеть теперь, — зашипел подоспевший Сяо Чжань, вытащивщий бинт из одного из карманов. — Мы, я смотрю, так милуемся! Держи его, Бо-ди, у меня только перекись.

Юйлу тихо, низко взвыл, стоило перекиси пойти пузырями, смывая успевшую начать сворачиваться кровь, пыль и ниточки, налипшие на рану. Сяо Чжань злобно промокнул тампоном, свёрнутым из бинта, и принялся заматывать бок — Юйлу покорно приподнял руки.

— Я…

— Идиот! — припечатал Сяо Чжань, засовывая хвостик бинта за повязку. — Тупица! Слов нет, только маты! Так бы и убил! У-у-у!

Он замахнулся, оба — что Ибо, что Юйлу — непроизвольно дёрнулись, втягивая головы в плечи.

— Правильно, — кивнул прикрывавший их Шэнь-Шэнь, уже оправившийся от иллюзорного падения. — Так их, придурков, Чжань-гэ.

— Меня-то за что? — вздохнул Ибо. — Ладно, надо найти тварь…

— Ты не понял ещё?

— Так мы уже!

Юйлу и Сяо Чжань сказали одновременно. Ибо уставился на Сяо Чжаня, ожидая пояснений, но тот только озирался по сторонам, разглядывая потолок, то и дело меняющий очертания. Тяжёлое ощущение разгадки защекотало внутренности Ибо, тронуло холодными пальцами сердце, сжало желудок — явно издеваясь. У таких осознаний должен быть собственный разум.

— Мы внутри него?

Сяо Чжань молча кивнул, Ибо застонал и закрыл лицо ладонями. Пахло кровью Юйлу и слабо — озоном. И это было вполне объяснимо — если они сидели внутри призрака, то всё вокруг было покрыто его эктоплазмой. Поэтому и иллюзии работали так хорошо, потому и ощущалось всё так ярко — даже воздух здесь был частью монстра.

— Куда стрелять? — мрачно спросил Ибо. — Чжань-гэ?

— Куда угодно, — тот пожал плечами. — Всё вокруг — он.

— Нельзя, — прохрипел Юйлу. — Там дальше… Бумаги…

Он застонал, но, стиснув зубы, поднялся на ноги, опираясь на стену и Ибо. Подол футболки, собравшийся почти под мышками, опустился, прикрывая кривоватую повязку, на которой уже начали проступать красные пятна.

— Веди, — сквозь зубы велел Ибо.

Они пошли, держась рядом, Сяо Чжань помогал Юйлу идти, а Ибо с Шэнь-Шэнем прикрывали, поводя в воздухе дулами ружей. Это было, конечно, совершенно бесполезно. Они уже были внутри призрака, а значит, стрелять можно было куда угодно, но… Юйлу был прав, всё его содержимое бы пострадало, никаких улик было бы уже не найти.

Фонариками они светили под ноги, стирая любые возможные иллюзии и препятствия. Юйлу толкнул одну из дверей, оттуда метнулось что-то, заверещало прямо в лицо Сяо Чжаня. Тот отпрянул назад, натыкаясь на Ибо, развернулся, пряча лицо у шеи, ожёг её выдохом. Ибо машинально обнял, вскинул фонарик на манер ножа, освещая метнувшиеся. У самого сердце стучало в глотке, он не закричал только потому, что не успел. Оставшийся без поддержки Юйлу качнулся, но его придержал Шэнь-Шэнь, шаривший по тёмной комнате фонариком.

Тяжёлая давящая темнота осыпáлась под ноги, в кабинете становилось всё светлей и светлей. Стало видно стеллажи, Шэнь-Шэнь уже готовился схватиться за телефон, чтобы фотографировать книги. На столе лежала неровная кипа бумаг, Сяо Чжань шатнулся вперёд, увидев её, явно собрался зайти, но Ибо не дал. Повёл фонариком тоже, высвечивая углы.

Как он и думал, в одном из них за иллюзией пустоты сидело то, что оплело собой весь дом. Похожее на огромного слизняка, аморфное, оно ощерило зубы — сотню, а то и тысячу беспорядочно растущих игл, окружённых вывернутыми валиками синеватой плоти. Ибо готов был поклясться, что чудовищный рот вёл прямиком в Диюй.

— Оно прыгнет, — напряжённо сказал Юйлу. — И у него когти.

— Я ударю, ты, — Ибо ткнул Шэнь-Шэня, — за бумагами. Понял?

— Понял, — мрачно отозвался Шэнь-Шэнь. — Книгам пизда. А нам придётся через окно прыгать, зуб даю.

Ибо кивнул, подтолкнул Сяо Чжаня к Юйлу, молча веля держаться. Юйлу подчинился, с тихим шипением встал ровнее, готовый к рывку. Сяо Чжань отцепил одну из ловушек, щёлкнул переключателем на максимальную ёмкость.

— На три, — сказал Ибо. — Раз!

Шэнь-Шэнь отделился от них, переступил порог. Существо в углу зашевелилось, вывернутые губы раскрылись шире, откуда-то из складок плоти оно достало тонкие суставчатые конечности, увенчанные длинными когтями.

— Два!

Белёсые влажно блестящие конечности дрогнули, потянулись к Шэнь-Шэню, скользнувшему ещё на пару шагов — он лихорадочно фотографировал стеллажи, надеясь, что хоть один кадр не будет размытым.

— Три!

Всё случилось одновременно — Шэнь-Шэнь метнулся к столу, сгрёб как можно больше бумаг в охапку, Сяо Чжань с Юйлу бросились к окну, чуть замявшись у того же стола (каждый схватил по какой-то бумажке), существо кинулось, скакнуло от стены, как на резиночке, а Ибо ударил лучом.

Протонное поле окружило чудовище, оно вскрикнуло, начало мерзко утробно булькать. Одного луча было мало, он только удерживал тварь, но никак не позволял зафиксировать настолько, чтобы включить ловушку. Шэнь-Шэнь напихивал бумаги в комбинезон, не заботясь об их сохранности. Руки Ибо дрожали — держать чудовище тоже было нелегко, оно ворочалось, продвигалось сантиметр за сантиметром.

Сяо Чжань дёрнул раму, выглянул в окно, поморщился, но помог Юйлу перелезть, глянул на Ибо и прыгнул сам.

— Шэнь-Шэнь!

Тот всё понял, застегнул молнию и привычным движением перебросил ружьё в руки.

— Папочка здесь!

— Идиот!

Вопль Ибо слился с воем призрака, всё вокруг забурлило, изошло эктоплазмой. Стены потекли на пол, с потолка закапало. Стеллажи залило первыми, Шэнь-Шэнь взвыл, отплёвываясь от мерзкого привкуса кладбищенской земли.

Но зато тварь повисла в воздухе, суча ножками, распятая в протонных лучах. Она скребла когтями по стенам, роняла книги и уничтожала то, что ещё не утонуло в эктоплазме.

Один раз когти мазнули совсем рядом с Ибо, но он отпрыгнул, впечатался в стеллаж. На голову свалилось несколько книг, поймать удалось только одну — её Ибо сунул в зубы и активировал ловушку. Когти снова мазнули совсем рядом, он отшатнулся, протестующе взвыл, чувствуя, как его всё же задело — по руке заструилось горячее.

— Бросай!

Он послушался Шэнь-Шэня, метнул ловушку, и та засвистела, затягивая существо внутрь. Оно визжало и пыталось упираться белёсыми суставчатыми конечностями, но притяжение магнита было сильнее, не вырваться. Через пару мгновений всё кончилось — ловушка бряцнула об пол.

— Ну слава небесам, — выдохнул Шэнь-Шэнь, утирая лицо от эктоплазмы. — Посмотрим, что за книги?

Ибо кивнул, уже собираясь разжать зубы, как внутри дома что-то загрохотало, заскрипело протяжно и жалобно. С улицы раздался крик:

— Уходите! Всё рушится!

Раздумывать они не стали (хотя иногда стоило). Ибо прыгнул в окно, как заправский паркурщик, — оказалось высоковато, но он всё равно приземлился на ноги. Сверху обрушился Шэнь-Шэнь, Ибо крякнул.

Оглянувшись, он оценил масштаб катастрофы — здание действительно рушилось, по стенам поползли трещины, крыша как будто съехала набекрень. Переглянувшись с Сяо Чжанем, Ибо подхватил Юйлу с одной стороны. Они потащились к главному входу, где остались машины и несчастный Чу Хунли. Шэнь-Шэнь хромал рядом, весь его комбинезон топорщился бумагами — кажется, часть умудрилась провалиться даже в штаны.

Чу Хунли заламывал руки, но стоило их увидеть, как он с причитаниями кинулся к Юйлу.

— Не лопочи, — отмахнулся тот.

— Но!..

Тут здание оглушительно и гулко бумкнуло, что-то внутри будто бы порвалось — тугое, огромное и металлическое. Крыша под ошеломлёнными взглядами начала складываться внутрь. Телефон Ибо запел.

— Ты вообще знаешь, кто мы? — зашипел динамик, Ибо перевёл разговор на громкую связь. — Ты ведь даже не представляешь, не так ли?

— Да мне похуй, — философски ответил Ибо и нажал на сброс.

Второй этаж здания медленно съехал направо и обрушился в проулок, из которого они только что вышли.

— Вот это я понимаю… — скривился Юйлу. — Уничтожили улики так уничтожили.

— Не все, не все! — Шэнь-Шэнь довольно похлопал себя по груди. — Совсем не все!

Chapter Text

В комнате Гу Сянцзян было темно. Тьма не была полной, света, пробивавшегося через тонкие шторы, было достаточно, чтобы разглядеть очертания предметов. Стол с тёмным прямоугольником монитора, компьютерное кресло с наброшенной на спинку футболкой. Стеллаж с квадратными провалами заставленных полок. Узкая полоска света из коридора — скорее всего, перед сном Сянцзян не до конца закрыла дверь, и ночью Баобао открыл её, выходя.

Розовые часы на тумбочке тихо пискнули, отмечая круглое время — светящиеся полоски сложились в цифру пять. Гу Сянцзян открыла глаза. Вокруг не происходило ничего странного — тихо колыхалась штора из-за кондиционера, висевшего на соседней стене, в ванной шуршал Баобао, шумно роясь в наполнителе. Откуда-то доносилось тихое бормотание — видимо, бабушка опять уснула со включённым телевизором. Перевернувшись на спину, Гу Сянцзян посмотрела в светлый потолок. Зачем она опять проснулась в пять утра? Вот же привязалось — хуже бабушки, поднимающейся в половину седьмого. Осталось только пойти на кухню и начать громыхать там кастрюлями.

Она зажмурилась и повернулась так, чтобы носом уткнуться в подушку. Подушка была противно тёплой. Со вздохом Гу Сянцзян приподнялась на локте, перевернула подушку и несколько раз её ударила, как будто бы взбила. Критически осмотрев результат, она вздохнула и снова улеглась, закрыла глаза и начала думать. Гу Сянцзян всегда убаюкивала себя историями, выдумывала себе и друзьям другие жизни — счастливые и несчастные, фантастические и реалистичные. Сейчас она представляла, как познакомится с красивым и крутым охотником на привидений.

Например, что-то заведётся в их доме. А что? Дом был достаточно стар для того, чтобы обзавестись собственным призраком! Да и бабушка так громыхала по утрам, что даже мёртвого могла разбудить…

Вот оно заведётся, и начнёт… Что начнёт делать привидение? Наверное, как-то их всех пугать. Бросаться вещами, портить одежду… И тогда папа обязательно кому-нибудь позвонит — папа наверняка знал каких-то охотников. Он вообще всех знал, Гу Сянцзян иногда готова была поверить в сверхъестественные способности отца, у которого мог найтись любой знакомый. Нужен врач? Пожалуйста. Полицейский? Такой тоже будет. Журналист? Найдём. Слесарь? Конечно. Так что и охотники тоже наверняка были.

И вот к ним бы приехало двое охотников — один уже в годах, чтобы выглядеть важно, а второй молодой. Может быть, даже стажёр. Двадцать два, например, года. Или поменьше даже…

Гу Сянцзян сладко вздохнула, перед глазами рисовался образ охотника. Он должен быть обязательно красив, маленькое лицо, глубокие глаза, умеющие так посмотреть, чтобы все испугались. А с ней он должен быть обязательно нежен… И чтобы плечи широкие. Она снова вздохнула, представляя, как воображаемый охотник усадит её на свой мотоцикл, заставит прижаться ближе, крепче обнять талию…

Что-то скользнуло по полу. Гу Сянцзян уже задрёмывала, история убаюкала её — они с охотником знакомились у неё дома, пересекались случайно в городе. Мелькнула мысль, что это Баобао, докопавшись до дна туалета, решил прийти на постель. Гу Сянцзян невольно поморщилась — манера кота тащить на лапах наполнитель прямо в кровать её раздражала.

Шевелиться было лень, поэтому, когда матрац вздрогнул под весом запрыгнувшего существа, она даже не подняла головы. Только сонно пробормотала:

— Баобао, ты опять?..

Кот ей не ответил, он прошёлся по постели, наступил ей на голень, неожиданно сильно и больно, так неприятно, что Гу Сянцзян застонала, дёргая ногой. Она приоткрыла глаза и застыла в испуге — Баобао стоял на входе в комнату, дыбил шерсть в полоске коридорного света.

— Баобао? — слабо прохрипела она, а в следующую секунду уже кричала.

Существо, сидевшее на ногах, вцепилось в её ступни. С утробным бульканьем оно грызло Гу Сянцзян стопы, казалось, что пальцы остаются в его рту, откушенные. Оно хихикало, мелко и страшно, так высоко, что было похоже на клёкот какой-то птицы. Крича, Гу Сянцзян пыталась стряхнуть его с себя, но вместо этого только больше путалась в одеяле. Оно будто пеленало её, вязало по рукам и ногам, не позволяя шевельнуться. А существо грызло её ноги и, казалось, вся кровать уже вымокла от крови.

— Бао… — проплакала Гу Сянцзян.

Но кот её не понял, он всё продолжал смотреть туда, где неизвестная тварь вгрызалась в ступни Гу Сянцзян. Через некоторое время она так обессилила от боли и страха, что могла только слабо поскуливать. Подушка вымокла и снова нагрелась, а тварь всё продолжала мучить Гу Сянцзян, не позволяя сбежать.

— Мама, мамочка, — тихо простонала Гу Сянцзян.

Нос давно заложило от слёз, веки припухли, а губы горели. Но боль никуда не девалась. Терпеть не было никаких сил, и Гу Сянцзян описалась — ей даже не было стыдно. От такого страха и боли любой бы не выдержал. Наконец, когда стало совсем невыносимо и она сорвалась в тонкий страдающий вой, существо куда-то исчезло.

Ещё мгновение назад её придавливало к постели, не давало шевельнуться, не сдвинуться даже из собственной лужи, и вдруг она оказалась свободна. Ноги горели, Гу Сянцзян совсем не чувствовала пальцев, не могла ими шевельнуть. Она заплакала громче, забилась на постели, не способная встать. На глаза попались часы — розовый корпус, белый экран, на нём чёрным цифры. На часах пять ноль одна, как будто всё это мучительное и бесконечное уместилось в шестьдесят секунд.

Баобао закричал откуда-то из коридора, послышался топот босых ног — мама ворвалась в комнату, выглядя почти сумасшедшей. Гу Сянцзян заплакала сильнее, захлебнулась слезами, протянула к матери руку, не в силах вскочить навстречу.

— Что такое, доченька? Что случилось?

— Мама, — жалобно позвала Гу Сянцзян. — Мамочка! Ноги!

Мама нежно погладила по голове, откинула в сторону одеяло — по лицу было видно, что удивилась. Семнадцать лет, а напрудила в постель! Но ничего не сказала, покачала головой только и стащила одеяло совсем — всё равно стирать всё… И тут она закричала. Гу Сянцзян заплакала сильнее прежнего, боясь, не решаясь посмотреть на свои ноги. Всё пыталась шевельнуть ими, но не выходило, не получалось.

На мамин крик прибежал уже папа, ударил по выключателю, свет ослепил, залил комнату, Баобао протяжно заунывно выл из коридора.

— Что здесь?..

Договорить папа не смог, задохнулся, захватал ртом воздух, глаза стали такие круглые… Гу Сянцзян уткнулась лицом в подушку, завыла тоненько, вторя голосу кота.

— Сейчас, доченька, сейчас, — причитала мама.

Что именно «сейчас», Гу Сянцзян не знала, она не думала, что что-то может стать хорошо, или хотя бы нормально. Чудовище пришло к ней в пять утра и сделало с ней что-то, что невозможно исправить. И это непоправимое навсегда останется с ней, Гу Сянцзян была в этом уверена.

— Алло, — папин голос доносился как сквозь вату, — господин Ван? Ах…

Он помолчал, помычал что-то понимающее, Гу Сянцзян сосредоточилась на его голосе. Слушать рыдания мамы не было сил, сама она ещё не была готова посмотреть на свои ноги. А папа говорил спокойно, как будто ничего не произошло, только Гу Сянцзян видела, как у него дрожат руки.

— А вы?.. Вы охотник? — папа снова помолчал, слушая ответ. — Приезжайте, ради небес, приезжайте! Что-то случилось! Я не знаю! С дочерью. Её ноги… Ох, господин Ван, её ноги…

Тогда Гу Сянцзян пообещала себе не смотреть на свои ноги так долго, как у неё только получится.

***

Сяо Чжань проснулся от звонка. Звонил телефон Ибо, брошенный на тумбочку. Его хозяин только глубже зарылся в подушку и потянул одеяло выше. Вздохнув, Сяо Чжань ткнулся носом в голое плечо, поцеловал, потом лизнул. Ибо заулыбался не открывая глаз, а телефон всё звонил.

— Возьми трубку, баобэй, — шепнул Сяо Чжань, прикусив плечо. — В пять утра не будут просто так звонить.

— Не хочу, — пробормотал Ибо. — Поцелуй меня. Мотивируй.

— У меня во рту кто-то умер, какое поцелуй? — дотянувшись до телефона, Сяо Чжань уронил его на подушку Ибо. — Ответь. Я спать хочу.

— Если я отвечу, мы не поспим.

— Почему? — Сяо Чжань навалился сверху, чувствуя жар и силу спины под собой.

— В пять утра просто так не звонят, — вздохнул Ибо, проводя пальцем по экрану. — Да?

Он вывел звонок на громкую связь, Сяо Чжань закатил глаза и прижался губами к затылку. Густые растрёпанные волосы пощекотали лицо.

— Господин Ван?.. — задыхаясь спросил мужской дрожащий голос.

— Нет, я его внук, — душераздирающе зевнув, ответил Ибо.

— Вы охотник?

— Да, охотник.

— Приезжайте, ради небес, приезжайте! Что-то случилось! Я не знаю! С дочерью. Её ноги… Ох, господин Ван, её ноги… — взмолился так и не представившийся мужчина.

— Что? Что с ногами?

Он сел, осторожно, чтобы не ударить Сяо Чжаня, но в то же время стремительно, так быстро, что стало понятно — что-то случилось. В пять утра действительно не звонили просто так. Сяо Чжань потряс головой, зевнул, прикрывая рот, снова прижался губами к горячему со сна плечу. Кожа Ибо была мягкая, слабо отдавала его парфюмом и очень сильно самим Ибо. Он пах теплом и чем-то слегка горьковатым — Сяо Чжань плохо разбирался в запахах, но этот ему нравился, успокаивал. Последний раз потеревшись о плечо, оставив поцелуй там, где оно переходило в шею, Сяо Чжань поднялся.

Пошатнулся, зевнул, снова потёр лицо, Ибо ещё о чём-то разговаривал, но смысл ускользал — было слишком рано, чтобы Сяо Чжань мог мыслить адекватно. Он добрёл до ванной, посмотрел на себя в зеркало и снова зевнул, громко клацнув зубами напоследок. Это взбодрило, дало толчок, чтобы начать умываться. Ибо ввалился в ванную, когда Сяо Чжань настраивал воду. Так рано утром горячую воду пришлось спускать, дожидаясь, пока она действительно станет горячей.

— Поедешь? — хмуро спросил Ибо. — Я Шэнь-Шэня уже разбудил.

— Поеду, — согласился Сяо Чжань. — Ты как?

— Там девчонке ноги погрызли, — вздохнул Ибо. — Херовое что-то.

Сяо Чжань вздохнул и потащил его в душевую кабину. Они немедленно вымокли, поцеловались небрежно, щедро хлебнув воды. Мыться им было необязательно, оба принимали душ перед сном, но сейчас нужно было проснуться. Сяо Чжань подставил лицо под струи воды, но кроме них получил ещё и россыпь поцелуев, ощущение крупных горячих рук на скулах, когда Ибо чуть поворачивал его голову.

— Люблю тебя, — шепнул Ибо, и сердце Сяо Чжаня растаяло.

Он никак не мог привыкнуть, что они с Ибо теперь вместе. С момента знакомства прошёл почти год, с их разговора, когда они начали встречаться, пошёл пятый месяц. Потыкав начавшего засыпать Ибо в бок, Сяо Чжань вылил в ладони немного геля для душа. Ибо мурлыкнул и чуть отвернул лейку, чтобы вода текла по стене. Скользнув ладонями по его груди, Сяо Чжань прижался ближе, обнял так, чтобы между ними не оставалось ни миллиметра воздуха. Огладил мыльными руками лопатки, поясницу, помял Ибо задницу — и дождался ответного щипка, рывка ближе, так, чтобы они встретились бедро к бедру и член к члену. Возбуждение уже начало подниматься, закипать внизу живота, когда Ибо тоже щёлкнул крышкой геля для душа. Скользнул ладонями от середины бедра вверх: ягодицы, поясница, лопатки, плечи; заставил поцеловать, встретиться языками, смешать слабый привкус самих себя и сильный — мяты, — перешёл на грудь, обводя ладонями мышцы, подтолкнул к стене. Вода скользнула по спине, согревая успевшую покрыться мурашками кожу.

— У нас нет времени, — предупредил Сяо Чжань, отвечая прикосновением к соскам на такое же. — Что-то же случилось.

— Ненавижу тебя, — простонал Ибо. — Я не хочу ехать.

— Врёшь, — фыркнул Сяо Чжань, прижимаясь близко, притягивая Ибо к себе за плечи. Лейку пришлось развернуть, чтобы с них начало смываться мыло. Вода заливала лицо, приходилось постоянно утирать его ладонью. — И ты должен.

— Почему ты глас разума? — проныл Ибо. — Обычно всё наоборот! Это какая-то пятиутровая магия?

— Наверное, — засмеялся Сяо Чжань, прижался совсем близко и зашептал: — Вообще-то, я не хочу никуда ехать. Я хочу вернуться в постель, лечь и доспать пару-тройку часов. И проснуться оттого, что ты меня растягиваешь.

— Блядь, — зажмурился Ибо. — За что? Как я буду людям в глаза смотреть? У меня же там будет написано «а мог бы ебаться»!

— Вечером, — пообещал Сяо Чжань и принялся смывать гель с них обоих. — Вечером.

Призраки проводили их удивлёнными взглядами — Тяньшунь что-то невнятно верещал, Плуто грустно смотрел, явно думая, что они идут развлекаться. Один Чэнь-Чэнь пожелал удачи и скорейшего возвращения.

Район, в который они направлялись, был не так далеко, но очень неудобно расположен. Ибо перематерился, пока крутился по улочкам, выезжал на шоссе, чтобы съехать с него через пару километров и снова колесить по улицам, то и дело натыкаясь на светофоры. На третий раз, съезжая с шоссе, он запросил пощады и телепорт, но ни того, ни другого предоставить ему не могли.

Сяо Чжань погладил по плечу, ему было искренне жаль Ибо. Сам он додрёмывал на переднем сидении, свернувшись не слишком компактным клубком, то и дело поглядывая на Ибо. Шэнь-Шэнь сзади спокойно спал, время от времени звучно всхрапывая. На каждый такой звук он не просыпаясь бормотал:

— Это не я, это не я, точно не я.

А вот у Ибо такой возможности не было, он был за рулём и, кажется, мечтал о немедленной смерти. Первая заводская смена ещё не выехала на работу, а последняя не спешила домой. Ночные работники досиживали положенные им часы. По улицам ездили редкие ранние пташки и уборочные машины.

— Ненавижу утро, — вздохнул Ибо, и Сяо Чжань почувствовал, как его бедра коснулись тёплые пальцы. — Ненавижу. Хочу в кровать, доспать пару-тройку часов…

— Не продолжай, — со смешком шепнул Сяо Чжань. — Не продолжай.

Продолжать Ибо не стал, только застонал сквозь зубы и свернул в очередной поворот. Оттуда оставалось совсем немного, навигатор сообщал что-то о двух минутах. Сяо Чжань довольно улыбнулся.

Довольство исчезло, стоило им добраться до нужного дома. Там уже суетились медики, заплаканная женщина пыталась налить всем чая, но её никто не слышал. Сяо Чжань покачал головой и первым делом пошёл к ней.

— Позвольте, — он улыбнулся, неярко, тихо, так, чтобы успокоить. — Давайте я вам налью? А кто ещё захочет, подойдёт.

Она мелко закивала, глаза начали наполняться слезами, Сяо Чжань поморщился едва заметно — оборвал движение в самом начале. Ибо уже разговаривал со взволнованным мужчиной, тот тыкал куда-то дальше по коридору.

— Мы её перенесём, — раздался голос одного из медиков. — У вас десять минут поговорить, потом увозим. И мы обратимся в соцслужбы.

— Обращайтесь куда хотите, — запричитала женщина, — мы ничего не сделали Сян-Сян! Это… Это не мы! Да вы вообще видели?..

Не договорив, женщина разрыдалась — шумно и некрасиво, Сяо Чжань поискал платок, но его нигде не было, пришлось взять полотенце. Врач поморщился, посмотрел на мужчину, говорившего с Ибо.

Девочку другой врач вынес на руках. Её ноги были перебинтованы, на белом проступали желтоватые пятна лекарств. Оценить урон Сяо Чжань не мог, но это наверняка было очень больно. Девочка куталась в халат и шмыгала носом, уткнулась в собственный воротник, стоило её только посадить в кресло.

— Привет, — серьёзно сказал Ибо, опускаясь перед креслом на корточки. — Меня зовут Ван Ибо. А тебя?

Девочка шмыгнула носом ещё раз, посмотрела на него искоса, не отнимая лица от халата. Сяо Чжань представил, что она должна сейчас видеть: перед ней сидел настоящий красавчик, да ещё и — мало ему крутоты от серёжек в ушах и чуть высветленных волос — охотник. Девочка утёрла лицо рукавом, Сяо Чжань налил ещё одну кружку чая.

— Гу Сянцзян, — представилась девочка. — Я… Ты знаешь, что случилось?

— Мой напарник, — Ибо махнул рукой в сторону спальни, где скрылся Шэнь-Шэнь, — сейчас проверяет приборами. Мой…

Он замялся, посмотрел на Сяо Чжаня, чуть вздёрнул уголки губ — лицо мгновенно смягчилось. Он и так-то не был слишком холоден, всё же разговаривал с совсем юной девочкой, но так потеплел совсем. Сяо Чжань подошёл ближе, подал кружку всё ещё дрожащей Гу Сянцзян.

— Мой друг медиум, он попробует почувствовать, — наконец продолжил Ибо. — Но нам бы помогло, расскажи ты.

— Я… — девочка всхлипнула, глаза наполнились слезами, от кухонного острова ей тихим плачем ответила мама. — Я не знаю… Несколько дней в пять, как дура, просыпалась, и сегодня тоже. И на меня Баобао пришёл. Это наш кот — Баобао. А только это был не он, он в дверях сидел. И оно начало меня кусать…

Она задумалась, посмотрела на ноги. На них же смотрел Ибо, на них же смотрел Сяо Чжань. Под бинтами было сложно сказать, насколько всё плохо, выглядело так, будто ступни всё же остались при девочке. Что-то привычно дёрнуло Сяо Чжаня. Он поднял голову, посмотрел по сторонам, чувствуя, как растёт напряжение.

Откуда-то зашипел кот. Сяо Чжань тут же развернулся, Ибо поднялся на ноги, повернувшись к нему. Девочка тоже смотрела, но по-другому. Ей, кажется, понравился Ибо — кому бы нет, Сяо Чжань и сам вляпался в него едва ли не с первого взгляда — и Сяо Чжань, схвативший Ибо за руку, вмешался в её фантазию.

— Ибо!

Из комнаты девочки выскочил Шэнь-Шэнь, Сяо Чжань подобрался, привычно коснулся пояса Ибо, снимая ловушку.

— Уводите девочку, — бросил Ибо врачам и повернулся к Гу Сянцзян: — Тебе нужно уйти. Оно… может вернуться.

Лицо Гу Сянцзян скривилось, она бы заплакала, но врач подхватил её на руки и понёс к выходу — им повезло, что она была совсем худенькая. А Сяо Чжань кое-как держал себя в руках — он чувствовал то существо.

Оно будто скользило вокруг, шептало что-то невразумительное, тихое, страшное. Шептало-шептало-шептало, от этого начала болеть голова. Существо нырнуло под стол — оттуда зашипел, завыл кот, зло, обречённо и отчаянно.

— Ибо, — позвал Шэнь-Шэнь. — Нужна болванка с призывом. Оно не психокинетическое.

— Да что ж такое, — выругался Ибо, а Сяо Чжань изогнул бровь. — Ну делай, чего.

Шэнь-Шэнь завозился, спросил у отца девочки бумаги, соорудил куколку — вырезал небрежно, лишь бы были руки-ноги, пририсовал заботливо рот. Сяо Чжань вздрагивал при каждом его движении — чем больше куколка напоминала человечка, тем возбуждённее, отчаяннее вилось в воздухе существо.

— Так, сейчас, — пробормотал себе под нос Шэнь-Шэнь, роясь в телефоне. — Знаки, знаки, мои знаки…

Он споро разрисовал куколку иероглифами; существо вилось совсем над ней, всё пыталось прорваться в его недоделанную болванку, но ничего не выходило.

— Оно хоть тут вообще? — хмуро спросил Ибо, барабаня по прикладу ружья пальцами. — Чжань-гэ?

Сяо Чжань кивнул, не отводя взгляда от дымного сгустка, который всё скакал, пытаясь попасть в болванку. Шэнь-Шэнь перепроверил знаки, посмотрел придирчиво, разве что не обнюхал фигурку с обеих сторон.

— Теперь немного силы.

Сяо Чжань шагнул вперёд, коснулся самыми кончиками пальцев, едва порезал подушечку о край бумажки, как существо взвилось. Попыталось кинуться, да только прямо на него, метнуться в лицо. Отшатнувшись, Сяо Чжань наткнулся на Ибо, тот перехватил грудь, оскалился, пытаясь разглядеть существо.

— Если что, застрелим на хрен, — пообещал он. — Пусть не выёбывается.

Кажется, существо всё поняло, нырнуло в болванку, и Сяо Чжань почувствовал, как потянуло силы. Он не позволил отожрать много, дал самую капельку, как научила тётушка У, к которой его отправила бабушка.

Куколка дёрнулась, поднялась на бумажные ножки. Рот оброс клыками, разверзся игольчатой пастью — если таким кусали девочку, то это должно было быть очень больно. Куколка дёрнулась сначала к отцу, потом к матери девочки, потом уставилась точечками глаз прямо на Сяо Чжаня. Забормотала:

— Ножки, ножки, ноженьки. Зачем тебе ноженьки? — она рванулась вперёд так быстро, что Сяо Чжань не успел отшатнуться.

Но успел Ибо, он оттолкнул Сяо Чжаня, поймал куклу на рукав кожанки, накинутой поверх футболки. Кукла зашипела, вцепилась в руку своими жуткими зубьями, Ибо вскрикнул, попытался стряхнуть прицепившегося монстра. А тот всё бормотал, вонзая раз за разом зубы.

— Зачем вам ноженьки? Уйти? Уйти от меня? Никто не уйдёт! Не уйдёт! Не уйдёт! Не нужны вам ноженьки!

— Это рука! — раздражённо простонал Ибо. — Больно, блядь! Оно меня прожёвывает! Шэнь-Шэнь!

— Я ищу! — откликнулся тот. — Эту хрень надо в кукле запечатать, а потом в ловушку засунуть! А я забыл, как знак печати писать!

— Идиот!

— Зачем вам ноженьки?.. — потусторонне выла кукла.

Сяо Чжаня неожиданно будто что-то толкнуло. Секунду назад он стоял, не зная что делать, растерянность была такой полной, что хотелось плакать: его Ибо кто-то грыз, делал больно, а Сяо Чжань стоял как вкопанный. Но теперь что-то толкало под руку — смех бабушки, крик Мордреда «невермор», хор близняшек, тихие объяснения тётушки У и книги, прочитанные на чердаке Деда Ибо. Оно потянуло, повело за собой руку, Сяо Чжань тронул бумажную спинку, и существо застыло. Выпустило из окровавленных зубов руку Ибо.

— Как степлер, блядь, строительный, — буркнул тот, разглядывая дырки на кожанке. — Разор с вами один. Чжань-гэ!

Но Сяо Чжань только улыбнулся — надо же, спохватился! — и провёл по бумажной спине — раз, другой, третий, заспешил, вырисовывая невидимые черты невидимых иероглифов. Куколка застонала, заклекотала высоко, хищно и жалобно — работало. В заклинание Сяо Чжань пустил самую капельку сил, больше и не нужно: зачем оно, если враг — бумажная куколка. Ибо не отводил взгляда, смотрел внимательно — прямо в лицо, как будто следил, не побледнеет ли Сяо Чжань, не попытается ли упасть в обморок.

Внутри щекотало восторгом — он, Сяо Чжань, прямо сейчас колдовал, делал то, что не могла ни бабушка, ни мама. В их роду и раньше были заклинатели, традиционное совершенствование, кажется, прапрадед был монахом… Но то, что делал сейчас Сяо Чжань, было проще и глубже — он просто желал, чтобы иероглифы стали заклинанием, и они становились.

— Хватит, — позвал Ибо. — Давай его в ловушку. И так не шевельнётся уже до конца света.

— Не торопи, у нас же он на подходе, — буркнул Шэнь-Шэнь. — Чжань-гэ, расскажешь, что сделал?

— Не поможет, — отмахнулся Ибо, пока Сяо Чжань сосредоточенно тащил фигурку ближе к ловушке. — Он колдовал, не ритуал, не талисман, ни хрена. Я ведьму везде узнаю.

— Ах так вот!.. — не удержался Сяо Чжань, как раз стряхнувший фигурку в коротко свистнувшую ловушку. — Ведьмами обзываешься?

— Ну что поделать, если ты ведьма, — хмыкнул Ибо. — Но самая симпатичная!

— Оно ушло? — тихо спросила от кухонного острова женщина. — Не вернётся?

Они вздрогнули все втроём, напрочь забывшие, что были в комнате не одни. Отец девочки жался к двери на лоджию, явно стараясь быть от них подальше, а вот мама снова разливала чай. В комнате не было столько людей, сколько перед ней стояло кружек.

— Не вернётся, — спокойно подтвердил Сяо Чжань. — Но и вы больше его не зовите.

— Что? — удивлённо спросил Ибо. — Они его звали?.. Ритуал? Чжань-гэ!

— Нет, — Сяо Чжань поискал слова. — Девочке семнадцать, экзамены, университет, парни, не до родителей. Правда ведь?

Женщина ничего не ответила, отец девочки смотрел от лоджии с ужасом. Кажется, он медленно понимал, о чём говорил Сяо Чжань. Говорить не хотелось, но было нужно.

— Я… Я не хотела…

— Я знаю, — вздохнул Сяо Чжань. — Но позвали. Случайно оно вас услышало и пришло. Ведь без ножек нельзя куда-то уйти, понимаете?

— Твою мать, — выругался Шэнь-Шэнь, относя ловушку от себя подальше. — Вот это хрень!

— Без ножек никуда не уйти, — задумчиво повторил Ибо. — А нам вот пора. Мне ещё руку, блядь, обрабатывать!

Тут они, конечно, переполошились, наваждение чудовища спало — Шэнь-Шэнь понёс ловушку в Экту, отец девочки засобирался в больницу, Сяо Чжань потащил Ибо вниз, к врачам.

И только женщина всё разливала чай по слишком большому количеству кружек.

Chapter Text

Солнце скользнуло по лицу, Ибо поморщился — зря перевернулся. Можно было поспать ещё, никуда идти он не собирался, в череде рабочих дней в студии выдался выходной. Уткнувшись в подушку лицом, Ибо тяжело вздохнул, попытался устроиться удобнее, спрятался под одеяло с головой.

Сон не шёл, времени уже было немало. Ибо прислушался — в квартире Сяо Чжаня больше не бывало потусторонних звуков. После выселения призраков в ней царила уютная тишина, нарушаемая только обычными вещами: со стороны ванной гудели трубы, из-за двери в гостиную доносилось тихое пение.

Сяо Чжань много пел — когда готовил и убирался, когда думал над очередным проектом или когда отрисовывал уже согласованные эскизы. Судя по долетавшим запахам, сейчас он готовил. Ибо улыбнулся с закрытыми глазами, чуть сморщился от ощущения влажной ткани под щекой — напускал слюней, а сам не заметил как.

Пение прекратилось, Сяо Чжань чем-то постучал — наверное, стряхивал с лопатки остатки налипшей еды. Ибо улыбнулся снова. Его до одури умиляло всё, что делал Сяо Чжань. Тот мог просто сидеть в телефоне, лениво помешивая рис с овощами, а у Ибо замирало сердце. От наклона головы, от чуть изогнутых в довольстве губ и мелких движений — незаметных и полуосознанных жестов, когда Сяо Чжань потирал костяшкой пальца нос или сдувал чёлку, упавшую на глаза.

Раздались шаги, скрипнула дверь. Сяо Чжань — конечно, это был он — постоял на пороге. Ибо не стал выдавать себя, зарылся чуть глубже в подушку, будто бы избегая солнца.

— Айя, — тихо шепнул Сяо Чжань.

Он прокрался мимо, Ибо улыбался всё шире, так и не открыв глаз. Раздался шорох штор, звук металлических колечек, скользнувших по карнизу. Солнце исчезло, спальня погрузилась в полумрак, который нельзя было перепутать с темнотой ночи. Сяо Чжань постоял там, у окна, потом снова раздались шаги, они приблизились. Притворяясь спящим, Ибо шевельнулся, в движении с него соскользнуло одеяло.

Прикосновение, которое он ждал, всё равно обожгло, прохладные пальцы скользнули по плечу, нежно погладили. Следующим Ибо почувствовал поцелуй в волосы, ласковое касание исчезло — Сяо Чжань потянул одеяло выше. Но тут уже не выдержал Ибо, схватил его за предплечье, не слишком ловко, едва не промахнувшись.

— Айя! — теперь возглас был другим, от неожиданности голос Сяо Чжаня сорвался. — Ибо!

Ибо повалил Сяо Чжаня на себя, закинул ногу, облапал обеими руками, уткнулся носом в шею. Пах Сяо Чжань свежестью душа и слабым запахом еды — кажется, на кухне ждал омлет с овощами.

— Ты проснулся? — шепнул Сяо Чжань. Его дыхание пахло кофе.

— Нет, — хрипло ответил Ибо. Вот его дыхание точно пахло мёртвыми енотами.

— Тогда почему ты меня хватаешь?

— Это рефлекс, — серьёзно пояснил Ибо, сжимая Сяо Чжаня крепче. — Вижу Чжань-гэ — хватаю Чжань-гэ.

— У тебя глаза закрыты, — ласково фыркнул тот и поцеловал щёку.

Ибо заулыбался, наконец открывая глаза.

— Я видел тебя сердцем.

— Подхалим.

— Тебе нравится.

Спорить Сяо Чжань не стал, поцеловал в губы, попытался углубить поцелуй, но Ибо не позволил — куда там, еноты же. Так что он пинками вытащил одеяло, застрявшее между ними, и притёрся совсем близко, так, чтобы Сяо Чжань почувствовал прижавшийся к бедру член.

— Ты спишь, а сяо Ван нет? — тихим шёпотом обожгло ухо.

— Фу, блядь, — сморщился Ибо, давя смех. — Серьёзно? Сяо Ван?

— Ну, не то чтобы прямо «сяо», — захихикал Сяо Чжань, сдвигаясь так, чтобы рука проскользнула между ними. — Но ведь не спит.

— Не спит, — кивнул Ибо и поцеловал оказавшуюся в доступности шею.

Сяо Чжань шлёпнул его по плечу, выпутался из рук, отчего Ибо горестно завыл, но тут же заткнулся — рука на члене сжалась крепче. Замерев, Ибо решил подождать развития событий — и оно его только порадовало. Сяо Чжань сполз ниже, погладил вдоль линии трусов, резинка которых приподнялась из-за стояка.

— Чжань-гэ? — шепнул Ибо, уточняя.

Бёдрам на уточнение было наплевать, они невольно толкнулись вперед, но Сяо Чжань удержал, положив руку у косточки. Погладил, надавил круговым движением, сполз ещё ниже и наконец стянул боксеры. Член качнулся, коснулся головкой низа живота, Ибо вздрогнул от этого ощущения, закусил губу.

А потом задохнулся — Сяо Чжань не стал медлить, накрыл ртом головку, жарко выдохнул, лизнул вдоль дырочки, обвёл венчик. В сознании стало пусто, Ибо зажмурился, теряясь в ощущениях: Сяо Чжань медленно дрочил ему, крепко обхватив член, посасывал головку, сильно втягивая щёки.

— Чжань-гэ…

Что хотел сказать, Ибо не знал, у него помутилось в голове. Стоило глянуть вниз, и стало совсем невозможно — Сяо Чжань смотрел из-под ресниц, обхватывая губами член. Соскользнул ими ниже, головка упёрлась в горло, но он только чуть изменил позицию, чтобы было удобнее, и расслабился, пропуская глубже. Ибо вцепился пальцами в одеяло, потащил его на себя — иначе схватился бы за волосы, толкнулся совсем глубоко.

— Гэ…

Он застонал, когда Сяо Чжань начал сосать сильнее, ощущения разливались по телу, короткой судорогой свело пальцы на ногах — Ибо поджал их, тут же расслабил и всё же вскинул бёдра. Но Сяо Чжань удержал его снова, придавил локтем, вырисовывая что-то языком по тонкой чувствительной коже головки. Скользнул кончиком в устье уретры, отчего у Ибо совсем померкло перед глазами — он услышал собственный стон как чужой. Низкий, протяжный и отчаянный, такой, что стало даже неловко. Сяо Чжань выпустил член изо рта, потянул Ибо за руку, заставил выпустить одеяло и переплести пальцы.

Второй рукой он продолжил водить по члену, не в такт движениям рта. Это сбивало с толку и добавляло остроты, Ибо заметался по кровати, когда Сяо Чжань снова пропустил член в горло. Крепче сжал пальцы, упираясь большим в центр ладони Сяо Чжаня, скользнул им ниже, погладив запястье — это движение, мелкое и почти неосознанное, отозвалось дрожью. Ибо сначала не понял почему, провёл снова, уже понимая, что делает, и уловил стон Сяо Чжаня, который слабой вибрацией отдался в член.

Надолго его не хватило, стоило Сяо Чжаню вобрать член до конца, сомкнуть губы почти у самого основания, как Ибо забился, попытался отстраниться. Но не вышло — Сяо Чжань почти позволил снять себя с члена, но воспротивился в конце, стряхнул с плеча руку. Головка, жаром пульсирующая в его рту, была готова взорваться — Ибо мог поклясться, ощущалось это именно так. Хватило двух движений языка — кругом — и короткого толчка кончиком, дразнящего прикосновения к истекающей предэякулятом щёлке, чтобы Ибо кончил.

Он рухнул на простыни, тяжело дыша, сам не заметив, как приподнялся на локтях. Сяо Чжань сглотнул, пососал головку ещё, выдаивая последние капли. Член горел чувствительностью, стало почти больно, слишком остро от прикосновений.

Ибо посмотрел вниз. Сяо Чжань сел на пятки на разворошённой постели; его член натягивал домашние шорты, губы — влажные, красные, припухшие — едва не светились вишней в полумраке задёрнутых штор.

— Чжань-гэ, — хрипло позвал Ибо.

Тот поднял взгляд, до того застывший на тяжело вздымающейся груди Ибо.

— Иди сюда.

Уговаривать не пришлось. Сяо Чжань неловко повозился, стягивая шорты, и уселся Ибо на грудь. Его член шлёпнул влажной головкой по губам, Ибо ухмыльнулся, лизнул её, просто чтобы почувствовать солоноватый вкус. Коротко простонав, Сяо Чжань обхватил себя рукой, сжал крепко, пережидая прилив возбуждения. Ибо лизнул снова, посмотрел из-под ресниц, чуть накопил во рту слюны, чтобы облегчить скольжение. Призывно приоткрыл рот, и Сяо Чжань не выдержал, приподнялся, толкаясь между губ.

Его ягодицы легли в ладони Ибо, как всегда, идеально. Так, будто Нюйва лепила их друг другу под стать, будто изначальным планом мироздания было их совпадение.

Вкус спермы расплылся на языке через несколько минут — явно заведённый минетом, Сяо Чжань не выдержал долго. Хватило нескольких толчков, когда он вгонял член глубоко в горло Ибо, коротко выстанывая на каждом движении. Пальцами Ибо ласкал сжатые мышцы ануса, мягко надавливая на них самыми кончиками.

Тяжело осев Ибо на грудь, так, что едва получалось вдохнуть, Сяо Чжань запрокинул голову, коротко захныкал, когда его излившийся член выскользнул изо рта.

— Ты как? — шепнул Ибо. В горле чуть саднило, а ладони, зажатые под задницей Сяо Чжаня, приятно покалывало.

— Лучше всех, — отозвался Сяо Чжань, опуская лицо.

Его повлажневшие глаза показались Ибо самым красивым, что он когда-либо видел. Вытащив одну руку, Ибо коснулся щеки, погладил распухшие красные губы. Дышать было трудно, Сяо Чжань, несмотря на свою худобу, не был пушинкой. Он наконец собрался с силами, соскользнул вбок, спихнул окончательно одеяло и вытянулся рядом, прижавшись.

— Тебе придётся меня спасти, — без перехода заныл Сяо Чжань.

— Что такое? — хмыкнул Ибо, поглаживая влажную под футболкой кожу спины.

— Круговорот ненависти.

— Круговорот… чего?

— Ненависти, — страдальчески вздохнул Сяо Чжань. — Я ненавижу мыть посуду, не мою её, её накапливается целая гора. Я перемываю эту гору и ненавижу мытьё посуды ещё сильнее.

— Ясно, — улыбнулся Ибо, крепче обняв. — Буду твоим спасителем в аду грязных тарелок.

— Сквородок, Ибо, сковородок! — завыл Сяо Чжань потусторонне. — И кастрюль!

— И кастрюль, ага…

Из комнаты они вышли хорошо если через час, сначала устроив шутливую драку, потом перестилая кровать, а потом сунувшись в душ, где пришлось устроить сеанс дрочки. Ибо не собирался отказываться от такой возможности, когда рядом был голый и мокрый Сяо Чжань, глаза которого в свете ламп казались ещё красивее. Будто бы это было возможно.

— Алло?

Отвечал Ибо с набитым ртом: отрываться от омлета, пусть остывшего и чуть попорченного подогревом в микроволновке, он не мог.

— Здравствуйте. Господин Ван?

— Не тот, — привычно сказал Ибо.

В последнее время Ибо наконец заметил, что Дед настроил переадресацию. Звонки были достаточно редкими, поэтому Ибо и не обращал внимания так долго. Как выяснилось, переадресация стояла последние пару месяцев. То есть какое-то время, когда Дед уже был в стране и не подавал признаков жизни, он ещё отвечал сам. Не тогда, когда писал Ибо, очевидно.

— Но вы… — человек на том конце звонка замялся, — занимаетесь семейным бизнесом?

От эвфемизма Ибо поперхнулся, на мгновение почувствовав себя Винчестером. Сяо Чжань удивлённо вскинул брови.

— Да, — откашлявшись, ответил Ибо. — Я охотник.

— Могу ли я вас нанять? — обрадовался собеседник. — У нас тут… проблемы вашего профиля.

— Вы так говорите, будто это что-то постыдное, — прямо сказал Ибо. — Мне нужно будет притворяться работником санэпидстанции?

— Что? Кем? — удивился человек, но до него, кажется, начала доходить абсурдность диалога. — Нет, нет, простите. Я что-то совсем… Меня зовут Чэн Лю, я директор приюта. Нам дали новое здание, и здесь… что-то странное.

— Подробнее? — тут же спросил Ибо.

Сяо Чжань тоже напрягся, жестом попросил включить громкую связь. Подчинившись, Ибо пристроил телефон на стакан из-под сока и взялся за ложку — следовало доесть.

— Сложно сказать, — замялся невидимый Чэн Лю. — У всех это проявляется по-разному…

— Это как? — влез Сяо Чжань. — Простите, я медиум, работающий с господином Ваном.

— О! — обрадовался Чэн Лю. — Медиум! Так даже лучше. Мы не уверены, что здесь справится обычный охотник.

— Что так? — холодно осведомился почему-то задетый Ибо. Сяо Чжань это уловил, погладил по предплечью.

— Мы не видели… сущности, — пояснил Чэн Лю. — Но всем здесь снятся сны. Дети плохо спят, болеют, боятся ложиться. Но вещи в порядке, ничего не летает, не пропадает. Понимаете?

Ибо понимал. Призраки, от слабых до самых сильных, скорее напоминали полтергейсты. Даже видимые, даже обретшие почти живую плоть, они не столько воздействовали на психику, сколько вредили физически. Сны и болезни насылало что-то другое. Без медиума в такое дело и правда не было смысла соваться.

В очередной раз Ибо удивился тому, как вовремя у них появился Сяо Чжань. И в очередной раз помянул Деда — тот явно не просто так свёл их с внуком своего старого друга. Не просто так подсунул Сяо Чжаню идею поселиться у них. Старый интриган.

— Понимаю, — медленно проговорил Сяо Чжань, чьи мысли вряд ли сильно отличались от мыслей Ибо. — Мы приедем. Когда вам удобно?

— Лучше бы прямо сегодня, — вздохнул Чэн Лю. — Вам же придётся здесь ночевать.

Ибо простонал. Как он ненавидел такие дела!

— Ненавижу, — пробормотал Ибо, выбираясь из Экты. — Ненавижу.

— Не ной, — попросил Шэнь-Шэнь. — Никто не любит эту хуйню.

— Да? — издевательски уточнил Ибо, указывая на Сяо Чжаня.

Тот, естественно, сиял. Дело, где главным козырем был он сам! Ибо даже понимал восторг. Если бы ещё он не был связан с делом, из-за которого Ибо вынужден ночевать в долбаном, блядь, детском приюте с привидениями! Немедленно вспомнился фильм, который его практически заставили посмотреть в школе — там тоже был приют и ребёнок в страшной маске. Главное им сейчас обойтись без подобных приключений…

— Так интересно, — радостно воскликнул Сяо Чжань. — Что там за хрень? Надеюсь, что-то крутое.

— Крутое, — страдальчески протянул Шэнь-Шэнь. — Чжань-гэ, я надеюсь, что там что-то достаточно простое, чтобы мы с ним справились!

Ответить Сяо Чжань не успел, двери распахнулись, и оттуда практически выпал долговязый субъект. Он не был слишком высоким — в общем-то, по прикидкам Ибо, субъект был ниже их с Сяо Чжанем, — но иллюзию долговязости поддерживала общая экстремальная худоба и чересчур длинные конечности. Субъект одёрнул сбившийся пиджак, отряхнул с него невидимые пылинки и ссыпался с крыльца.

— Здравствуйте! Мы разговаривали, — с энтузиазмом начал он, хватая Ибо за руку. — Чэн Лю!

Лицо у него тоже было длинное и очень худое, запавшие щёки и тёмные круги под глазами делали его измождённым. Чэн Лю наконец отпустил руку Ибо, схватился за опешившего Шэнь-Шэня: очевидно, директор приюта выбирал жертв по наличию акселератора. Сяо Чжань, пользуясь случаем, оглядывался по сторонам, хотел было даже отойти куда-то, сунуть любопытный нос, но Ибо его остановил, ухватив за полу футболки.

— Не ходи пока, ну его, — попросил Ибо. — Мало ли, что за хрень, может, и по нашей части, а не твоей.

— Ладно, — подозрительно покладисто согласился Сяо Чжань. — Всё равно вечер скоро, а там и спать ложиться.

Передёрнув плечами, Ибо кивнул. Чэн Лю наконец оставил в покое Шэнь-Шэня и принялся знакомиться с Сяо Чжанем — стало понятно, что он, как Ибо в детстве, откладывал вкусное напоследок. Потому что расшаркивания длились едва ли не десять минут. Пока Сяо Чжань сиял и играл в дипломатию, Ибо медленно закипал.

Во-первых, какого хрена какой-то незнакомый мужик любезничает с Сяо Чжанем? Во-вторых, они тут по делу, ночь всё ближе, а им ещё здание обходить. В-третьих, какого хрена Сяо Чжань любезничает с каким-то незнакомым мужиком?

— Пойдёмте, пойдёмте, — наконец завершив ритуал знакомства, позвал Чэн Лю. — Я покажу вам здание!

Ибо дёрнул сунувшегося вперёд Сяо Чжаня за руку.

— Не наговорился? — буркнул он, чувствуя, как против воли надуваются губы.

— Он приятный, — отмахнулся Сяо Чжань. — Нормальный дядька. Только как-то отощал уж сильно…

— Приятный, значит, — кивнул Ибо. — Приятный.

— Ты?.. — неверяще задохнулся Сяо Чжань. — Ты ревнуешь?

— Нет, что ты, полностью одобряю, — открестился Ибо. — Продолжай в том же духе, Чжань-гэ!

Тот прищурился, прижался ближе — плечом к плечу, мимолётно сжал ладонь, отчего Ибо тут же расслабился. И разве что хвостом не завилял. Сяо Чжань ужасно, просто ужасно на него влиял! Как можно дуться на человека, от чьего прикосновения отъезжает крыша?! Проводив тоскливым взглядом воображаемую отлетевшую кукушку, Ибо вздохнул и пожал пальцы Сяо Чжаня в ответ.

Приют был… обычным. Омерзительно стандартным. Пусть здание и было старым, но его только что реставрировали — даже коммуникации, как с гордостью сказал Чэн Лю. Пол сверкал свежей, до блеска натёртой плиткой, стены отливали нежным персиковым цветом, принятым в детских учреждениях, ни одна лампа дневного света в коридоре не помаргивала (хотя Ибо всё равно заменил бы их на светодиоды, гораздо же экономичнее!). В коридорах не было ничего странного, кроме полного отсутствия детей.

— Сейчас ужин, — будто прочтя мысли, пояснил Чэн Лю. — Через пятнадцать минут тут будет не протолкнуться. Да и по одному детишки уже бы расходились, но из-за всех этих странностей…

— Не позволяете им ходить по одиночке? — спросил Шэнь-Шэнь.

Он был глубоко погружён в изучение показателей счётчика и, то и дело дёргая себя за волосы, бормотал под нос что-то невразумительное. Ибо даже не стал пытаться. Он осматривался и не позволял зазевавшемуся Сяо Чжаню врезаться во что-нибудь на их пути — в открытую дверь там, стул или тумбочку. Коридор был заставлен, ширина позволяла разместить вдоль стен кресла и стеллажи. Ибо задумчиво оттащил Сяо Чжаня от огромной стенгазеты, у которой тот, кажется, собирался провести вечность.

— Не позволяем, — подтвердил Чэн Лю. — Вряд ли что-то произойдёт. Ни одного случая… физического вреда, тем более днём, но… Мне так спокойнее.

Сяо Чжань покивал, посмотрел на Ибо и пожал плечами. Шэнь-Шэнь что-то досадливо бормотал, крутя счётчиком. Поморщившись, Ибо отговорился от Чэн Лю необходимостью побродить самостоятельно и потащил всех выше.

Нигде ничего не было. Счётчик выдавал стандартную единичку, Сяо Чжань задумчиво жевал губы. На третьем этаже, где были классы, Ибо зашёл в каждый, кое-где даже заглядывал в лаборантские. Но ничего не обнаруживалось.

— Оно… — Сяо Чжань замялся, поискал слова, смешно шевеля в воздухе пальцами. — Оно сейчас не здесь.

— Но ты его чувствуешь? — деловито уточнил Шэнь-Шэнь. — Опиши как можно подробнее, я поищу в базе. Вдруг эта хуета уже где-то светилась. Будем знать, что делать, хоть примерно.

— Я… — почесал в затылке Сяо Чжань, потом глянул неуверенно в сторону Ибо. — Оно похоже на комок водорослей. Вот в дорамах речных гулей так показывают.

— Круто, — вздохнул Шэнь-Шэнь. — И бесполезно. Я скорее про какие-то магические ощущения.

— О.

Сяо Чжань задумался, усевшись на одну из парт. Пристроившись рядом, Ибо погладил его по бедру, подхватил ладонь, переплетая пальцы. Шэнь-Шэнь показательно скривился.

— Злое, — собравшись с мыслями начал Сяо Чжань, — не древнее. Я бы сказал — юное. И оно чего-то хочет.

Ибо поперхнулся и уставился на Сяо Чжаня, тот выглядел таким же удивлённым. Шэнь-Шэнь вздохнул, почесал в затылке и заблокировал экран планшета. Сяо Чжань с потерянным видом огляделся и сполз с парты — как раз вовремя, в дверь заглянул взъерошенный мальчишка лет двенадцати.

— Охотники! Тут правда охотники!..

Его крик разнёсся по коридору, Ибо переглянулся с Сяо Чжанем. Шэнь-Шэнь вздохнул, встряхнулся, взъерошил волосы, поправил акселератор и посмотрел на Ибо.

— Я тебя спасу! — с героическим видом провозгласил Шэнь-Шэнь. — Беру детей на себя!

И действительно взял. Ибо с Сяо Чжанем по стеночке смогли просочиться в сторону маячившего за толпой Чэн Лю.

— Простите, — шепнул тот, жестом запрещая нескольким детям подходить. — Не успели до конца ужина.

— Да ладно, — отмахнулся Ибо, оглянувшись на Шэнь-Шэня. — Он справится.

— Боюсь, профориентация вам больше не понадобится, — вздохнул Сяо Чжань.

Судя по горящим детским глазам, он был абсолютно прав — кажется, в охотники решили пойти абсолютно все. Совсем крошечный малыш цеплялся за ноги Шэнь-Шэня, доверчиво заглядывая в лицо. А вот ручки он тянул прямо к акселератору, но Шэнь-Шэнь дураком не был и пресёк поползновения. Малыш тут же расстроился и взялся реветь.

— Я покажу комнату, — устало сказал Чэн Лю. — И вашего товарища потом приведут.

Воспитатели уже спешили пробраться к Шэнь-Шэню, властными голосами призывая детей не толпиться. Если бы это ещё работало, конечно.

В комнату Шэнь-Шэнь ввалился уже перед отбоем, отмахнулся от предложенных ему баоцзы, злобно разделся, пристроил акселератор у кровати и немедленно завернулся в одеяло, напоминая кровожадного слизня.

— Пойдёшь сюда? — тихо позвал Ибо Сяо Чжаня, приподнимая край одеяла.

— Тесно будет, — предупредил тот, уже забираясь на постель.

Ибо только пожал плечами. Они были в комнате на четверых, но одна кровать осталась пустой, на голом матрасе лежало свёрнутое одеяло и подушка. С кровати Шэнь-Шэня раздалось шуршание, потом он затих на несколько мгновений, а потом всхрапнул.

— Вот это скорость, — шепнул Сяо Чжань, устраиваясь вплотную.

Его ноги были холодными, почти ледяными, Ибо завыл шёпотом, завозился, стараясь укрыть их обоих. Сяо Чжань блаженно простонал, сунул холодные руки к рёбрам, Ибо выматерился, крупно содрогнулся и прижался совсем близко, чтобы согреть.

— Не люблю приюты, — пробормотал Ибо Сяо Чжаню куда-то под ухо.

— Часто бывал? — удивился Сяо Чжань. — Я не то чтобы любитель, но нормально. Тут вообще всё хорошо, ремонт, воспитатели вроде нормальные — дети их не боятся… Да и директор, вон, аж охотников позвал.

— Всё равно, — вздохнул Ибо. — В приютах стрёмно. Я тоже в нормальном был.

— О небо, — вздохнул Сяо Чжань. — Ты реально… персонаж дорамы.

Стало неожиданно обидно. Ибо не любил рассказывать о нескольких месяцах, проведённых в приюте, пока дед с бабушкой не вернулись в страну и не оформили опекунство после смерти родителей. Бабушка так и не простила себе этого. И то, что с ней не удалось связаться, когда были похороны.

— Ибо?

Сяо Чжань позвал, прижался ближе, заглядывая в лицо.

— Хуёвая шутка?

— Что-то типа, — вздохнул Ибо. — Я… Шэнь-Шэнь не знает.

— Про приют? — коротко поцеловав, Сяо Чжань коснулся носом щеки. — Прости, не хотел ткнуть в больное. Просто… Всё это какой-то треш. Не знаю… Безумие шкалит. А я вырос в поместье Цзянов, напоминаю.

Ибо только кивнул, прощая. Он хотел что-то добавить, но решил, что не стоит. Вместо этого просто потянулся за поцелуем. Сяо Чжань ответил, скользнул языком между губ, навалился сверху. От их возни одеяло начало съезжать. Ибо коротко рассмеялся, Сяо Чжань улыбнулся тоже. Потянулся, свешиваясь с кровати, самыми кончиками пальцев ухватил своё одеяло. Через несколько мгновений они уже лежали под двумя одеялами, надёжно укрытые от внешнего мира. Шэнь-Шэнь снова всхрапнул, перевернулся, что-то пробормотал и затих.

— Давай спать, баобэй, — шепнул Сяо Чжань. — Нужно выяснить, что не так.

Ибо со вздохом согласился, тронул губами едва заметную улыбку и устроился на подушке. Так близко, что спокойное дыхание Сяо Чжаня грело щёку.

Проснулся Ибо толчком, резко сел в темноте. Её не должно было быть, они оставляли верхний свет приглушённым. Где-то капала вода. Тихий мерный стук капель заставлял замереть, прислушаться к тёмной тишине. Дыхание перехватило, ненависть Ибо к мраку никуда не делась, страх поднимал голову. Что-то скользнуло по его ногам — гладкое, влажное, очень холодное. Тут же вспомнилось: похож на комок водорослей.

— Кто здесь? — задушенным шёпотом спросил Ибо, потом повторил громче: — Кто здесь?

Никто не отозвался. Капало как будто ближе, холодное коснулось снова, заползло под ткань спортивок, оставленных на ночь. Сердце колотилось в горле, Ибо зашарил вокруг, пытаясь нащупать хоть что-нибудь — Сяо Чжаня, акселератор, одеяло. Даже одеяло подошло бы, под ним можно спрятаться.

Пальцы наткнулись на что-то омерзительное, провалились в холодный студень, кожу тут же защипало.

— Блядь!

Отдёрнув руку, Ибо пополз назад, стараясь оказаться как можно дальше от студенистой массы и холодных прикосновений к ногам. Наткнувшись спиной на стену, он чуть не разрыдался от облегчения. С твёрдой опорой, прикрывавшей хотя бы с одной стороны, становилось спокойнее. Дыхание было мелким, прерывистым, не вдохнуть толком. Сердце колотилось как бешеное, ещё чуть-чуть, и остановится, потратив заряд. Центр груди стянуло, боль была — будто ткнули палкой. Ибо вцепился в ткань футболки, которую надевал перед сном.

Когда-то он слышал, что в кошмарном сне стоит умереть, тогда ты проснёшься. Но сейчас, Ибо был уверен: умри он во сне — умер бы по-настоящему. Над ухом, сзади, со стороны безопасной стены зашипело. Шарахнувшись, Ибо приложился локтем.

— Твою мать! Сяо Чжань!

Почему Ибо позвал его, осталось загадкой, но шипение стало злобным. Холодные влажные ленты легли на плечи, стянули ноги до боли. Кровь отлила от лица, Ибо чувствовал это — как похолодели щёки, руки, ноги, как ещё сильнее (он даже не знал, что это возможно) загрохотало сердце прямо в ушах.

— Чжань-гэ, — прохрипел Ибо.

Ленты скользнули к шее, оплели её холодным и мокрым. Шипение над ухом всё больше походило на шёпот. Оно дробилось на слоги, на слова, которые Ибо никак не мог разобрать.

— … гроб… кто… кто… нужно…

Ибо помотал головой, вцепился не до конца обездвиженными руками в склизкие плети. Попытался оттянуть их, избавиться, высвободиться. Но пальцы проваливались в них, как в ту студенистую массу, стена за спиной тоже стала ею, в неё тянуло, засасывало, как будто трясина притаилась за слоем светлой краски.

— Гробик, гробик, один маленький гробик… — напевало существо. Ибо наконец смог разобрать слова, наверняка не все, но хотя бы что-то. — Кто подарит мне гробик? Гробик, гробик!

Последние слова существо прорычало Ибо прямо в ухо. Сопротивляться он уже не мог, полностью спелёнутый склизкими холодными щупальцами, пригвождённый к стене-трясине.

— …бо!

Голос Сяо Чжаня был совсем слабым, едва слышным, но Ибо рванулся вперёд, выдираясь из мерзкого плена. Сил не хватало, грудь всё ещё болела, стянутая обручем паники, дыхание сбилось в мелкую дробь. Кто-то скулил, отчаянно и болезненно. Ибо не сразу понял, что это был он сам.

— Ибо!

Теперь Сяо Чжаня стало слышнее, Ибо рванулся сильнее, зарычал, обрывая скулёж, зажмурился, решив, что если не видеть тьму, то её как бы нет. Удалось освободить правую руку, ею стянуть студенистые, почему-то ослабевшие плети с лица и шеи. Так дело пошло бодрее, Ибо выпутал левую руку, начал сбрасывать ленты водорослей одну за другой, пачкаясь в мерзкой слизи.

— Ибо!

Глаза обожгло светом даже сквозь веки, Ибо порадовался, что жмурился. Существо завыло, зашипело оглушительно. Так громко, что заложило уши. Но даже сквозь искусственную пелену глухоты Ибо услышал, как его зовёт Сяо Чжань.

— Я здесь!

Он подал голос хрипло, совсем негромко, вряд ли Сяо Чжань услышал… Но его тут же коснулись тёплые ладони, погладили по лицу, губы прижались к губам, к виску, к щеке. Сяо Чжань целовал беспорядочно, Ибо только и мог, что подставлять лицо, пытаясь поймать поцелуй губами.

— Всё кончилось, — шептал Сяо Чжань, в голосе слышались слёзы. — Всё уже кончилось…

Откуда-то слышался голос Шэнь-Шэня, тот что-то кричал, матерился так громко, что Ибо хотелось сказать: будь тише, тут же дети!

— Ты так долго не просыпался, — глухо сказал Сяо Чжань. — Я так и знал, что тебе будет хуже всех. Ты же боишься темноты.

Вместо ответа Ибо прижался крепче, лицом к груди оседлавшего его Сяо Чжаня. Футболка, мокрая от пота, стыла на спине, одеяла давно свалились на пол.

— Оно не отпускало.

— Я знаю, — отозвался Сяо Чжань, заставляя поднять лицо. — Я тебя звал и так хотел, чтобы получилось, что силы кончились. Оно было сильное.

— Было? — уточнил Ибо.

— Нет, нет, в смысле… — задохнулся Сяо Чжань, судорожно втянул в себя воздух. — Нет, оно есть. Просто пока ослабло. До следующей ночи. Нажралось детскими страхами, выросло.

— Оно просит гроб, — вспомнил Ибо. — Скорее всего, тут где-то кости. Нужно похоронить.

— Нет, — улыбнулся Сяо Чжань. — Это же не человек. Это… Блин, вот ты маленьким птичек хоронил?

— Ну, — удивился Ибо.

Сяо Чжань слез с него, Шэнь-Шэнь мрачно махнул со своей кровати, не отрываясь от планшета. Видимо, искал ритуал. Ибо потёр лицо руками, пот засыхал неприятной плёнкой, волосы встали дыбом.

— Это все птички, мышки, жучки, — пояснил Сяо Чжань. — Не знаю, как объяснить. Оно всё это и никто из них конкретно, понимаешь? Оно действительно хочет погребения, но как его… того… погребать?

— Ага, — задумчиво кивнул Ибо.

Хотелось в душ, хотелось в спальню Сяо Чжаня, куда ни одной твари не пролезть, Ибо уж позаботился об этом. Хотелось помыть гору посуды, хотелось съесть всё, что приготовит Сяо Чжань. Только бы оказаться как можно дальше отсюда.

— Гэгэ, — раздалось от входа. Там стояла совсем маленькая девочка, будто бы близняшка того пацана, лезшего к акселератору. — Оно больше не придёт?

— Простите, — воспитательница подхватила девочку на руки. — Я её сейчас унесу, чтобы не мешала.

— Не придёт? — спросил Ибо у Шэнь-Шэня.

— Я его сейчас так приложу, что оно только на хуй придёт, — злобно рявкнул тот. — Мне снилась Ли-мэй, ну, ты это, ты понимаешь! И откуда ни возьмись, блядь, эта хуета, чёрная, страшная, давай своими щупальцами… щупать. Я его, на хуй, в Диюй прямым рейсом отправлю. Оно, блядь, там себе гробик просить будет. Гробик, блядь!

Ибо тут же успокоился: Шэнь-Шэнь в таком состоянии был продуктивен на двести процентов. Устало привалившись к Сяо Чжаню, Ибо решил, что больше никогда не полезет в дело, с которым может разобраться только медиум. Никогда.

— Давай на хуй всё же не надо, — жалобно попросил Сяо Чжань. — Зачем оно там?..

Тихое хрюканье Ибо сорвало всех троих в громкий отчаянный ржач, но даже это не помешало Шэнь-Шэню найти нужный ритуал.

Chapter Text

Оказалось, гроза могла бушевать не только в поместье семейства Цзян. Выяснил Ибо это не самым приятным способом — вдрызг разругавшись с отпрыском этого самого семейства.

Началось всё с какой-то ерунды — проспав, Ибо впопыхах забыл и наколенники, и бутылку, и даже свои танцевальные кроссовки, так что в студии пришлось одалживать их у Чэнь Яня. Сяо Чжань обнаружил забытое к обеду, написал, что занесёт.

Внимания Ибо на это уже не хватило: тренировки шли одна за другой, и к обеду как раз подходила его собственная, где он собирался вдоволь напрактиковаться в крампе. Крамп-то его и подвёл… Но кто виноват, что иногда нужно падать на колени? Было, конечно, не очень приятно без наколенников — Ибо уже успел к ним привыкнуть, — но рутина требовала именно это движение. И надо же было так совпасть, что Сяо Чжань зашёл именно тогда…

Как только Ибо смог подняться, стряхнув оторопь, он кинулся в коридор, где разъярённый Сяо Чжань остервенело сдёргивал бахилы.

— Чжань-гэ! — позвал Ибо.

— Пошёл в жопу, — огрызнулся тот. — У тебя только синяки сошли! Ты чем думаешь? Хочешь расколошматить коленную чашечку?

— Да ничего не будет! — начал оправдываться Ибо. — Это нормальная практика в танцах!

— Чжоу Лянь! — рявкнул Сяо Чжань, и Лянь-Лянь, до этого пытавшаяся прикинуться мебелью, вздрогнула. — В ваших танцах реально нужно пытаться сломать себе колени? Это какое-то обязательное условие?

— Н-нет, — заикаясь выдавила Лянь-Лянь. — Н-наколенники…

На её лице был написан ужас. Ибо прекрасно её понимал — с Сяо Чжанем вся студия уже была знакома, и знали его как вежливого, улыбчивого парня. Сейчас же он напоминал разъярённого кота, не хватало только хвоста, раздражённо стегающего бёдра. К тому же он явно себя не контролировал, и мелкие предметы на столе дробно подпрыгивали.

— Ах, наколенники, — протянул Сяо Чжань, пронзил Ибо, застывшего в паре шагов и не решавшегося коснуться, взглядом и выскочил за дверь.

Ибо кинулся за ним, но Сяо Чжань только показал средний палец, даже не обернувшись, и скрылся в толпе. Вичат пикнул уведомлением, что Ибо больше не был в списке друзей Сяо Чжаня.

Оставшиеся занятия никто не отменял. Собственную тренировку, конечно, пришлось прервать, но искать срочную замену на оставшиеся полдня смысла не было — танцевальный класс для домохозяек, а следом для детей от пяти до восьми Ибо мог вести с закрытыми глазами. Что он и сделал, в перерывах пытаясь дозвониться до Сяо Чжаня. Тот, естественно, не отвечал.

Ибо взвыл, запустил пальцы в волосы и с силой дёрнул. Переобувавшаяся рядом госпожа Гао посмотрела из-под ресниц кокетливо и одновременно вопросительно. Спустя почти год занятий домохозяйки наконец прекратили напропалую флиртовать с Ибо, медленно перебираясь в категорию «расскажи цзецзе, что происходит в твоей жизни, милый». Ибо тряхнул головой, посмотрел в экран, снова показывающий заставку, — звонок сбросился.

— Заблокировала? — шутливо спросила госпожа Гао.

— Да, — с досадой ответил Ибо и растёр грудь. — Из-за того, что я идиот.

— Идиот? — удивилась госпожа Гао, оглянувшись на подошедших подруг — госпожу Лю и госпожу И.

— Да не, не, дамы, всё в порядке, — отмахнулся Ибо. — Забыл наколенники, а там в рутине такое движение… В общем, коленке больно, сердечку тоже. Ладно! Давайте, разминка через три минуты! Не задерживаемся!

Всё занятие, естественно, на него смотрели настороженно и вообще заставляли разбирать новые связки, потому что тогда «сяо Бо не нужно танцевать самому, только медленно показывать!». Как будто ссора с Сяо Чжанем была поводом для медотвода.

Детишки о его горе не знали, так что их тренировка прошла спокойно и по изначальному плану. После неё пришлось ещё минут пятнадцать выслушивать рекомендации подошедшей к вечеру доктора Си. Спасло Ибо только то, что её индивидуальная тренировка как раз начиналась. И кто вообще рассказал ей о необходимости прочитать лекцию на тему заботы о суставах?..

Дом встретил тишиной и темнотой, внизу царила пустота — Шэнь-Шэнь уехал к родным, а Сяо Чжаня, в последнее время взявшего на себя обязанности секретаря, ожидаемо не было. За окнами первый раз громыхнуло.

— Да блядь, — простонал Ибо.

Он привычно осмотрел щиток, выщелкнул автоматы квартир — своей и Шэнь-Шэня. Помялся, но всё же выключил первый этаж и холл наверху, решив, что ему хватит свечей.

Дверь к Сяо Чжаню была закрыта. Конечно. Ибо расставил на столике свечи, привычно потрепал по голове Плуто, метнул в Тяньшуня бумажным комком, который тот радостно зажрал и мелко мерзко захихикал. У Цзячэнь робко материализовался у кресла.

— Привет, — кивнул ему Ибо. — Чжань-гэ у себя?

— Да. Ворвался в такой ярости, что Тяньшуня размазало по стене, — показав на мокрое пятно на обоях, сказал У Цзячэнь. — Поругались?

— Ага…

Договорить Ибо не успел, загромыхало совсем уж оглушительно, в окна бросился дождь. Гроза, в общем, разбушевалась на полную катушку. Ибо вздохнул. Свечи чуть трепетали, У Цзячэнь куда-то испарился. Он вообще нечасто показывался на глаза, всё ещё привыкая к жизни в их дурдоме. Хотя с Плуто сдружился, что, впрочем, было несложно, учитывая дружелюбность призрачного зенненхунда.

Ибо сходил к себе, пока ещё было достаточно светло, забрал пауэрбанк и устроился на диване рядом со свечами. Есть не хотелось, во рту было кисло от ощущения собственной вины. С одной стороны, конечно, он ничего такого не сделал. Ну подумаешь, стало плохо. С другой, Сяо Чжань сотню раз просил быть аккуратнее.

В затылок прилетело что-то мягкое, распалось пледом, занавесив лицо. Раздался хлопок двери. Ибо улыбнулся, стягивая плед.

— Чжань-гэ, — позвал Ибо, поскрёбшись в дверь. — Чжань-гэ.

В дверь что-то прилетело. Грохнуло у самого уха.

— Чжань-гэ! — повторил Ибо громче.

Снова что-то грохнуло, на этот раз глубже в квартире. Сяо Чжань что-то злобно провыл, снова чем-то грохнул.

— Чжань-гэ! Я всё понял!

— Что ты понял?

Ответному шипению позавидовали бы все змеи, каких только можно было встретить. Даже анаконда уползла бы в смятении. Против воли Ибо начал улыбаться.

— Всё!

— Смысл жизни? — хмыкнул Сяо Чжань из-за дверей.

Судя по всему, он привалился к двери с обратной стороны, стоял там точно так же, как Ибо.

— Сорок два! — радостно отрапортовал Ибо.

— Идиот… — вздохнул Сяо Чжань так тихо, что Ибо не услышал бы, не вслушивайся он напряжённо.

— Я такой, — подтвердил Ибо. — Не злись, гэ. Это вышло случайно и больше не повторится.

— Врёшь.

— Просто не обладаю полнотой информации. Мало ли, что пойдёт не так, — поправил Ибо.

— А теперь душнишь, — фыркнул Сяо Чжань. — Ладно, иди на диван. Я сейчас приду…

Их идиотский сквозьдверный разговор прервал звонок телефона. Ибо завозился, чертыхнулся — кого нелёгкая… На экране отчётливо высвечивались иероглифы “Дед”.

— Гэ! Чжань-гэ! — задушенно прохрипел Ибо.

Дверь тут же открылась, он едва не рухнул на пол, но вместо этого просто оказался в объятиях Сяо Чжаня. Ткнув экран ему прямо в лицо, Ибо, заикаясь, попытался что-то сказать, но ничего не получилось.

— Снимай трубку! — почему-то шёпотом закричал Сяо Чжань.

Трясущимся пальцем Ибо провёл по экрану. И тут же ткнул на громкую связь.

— Через час в твоём скейтпарке, — сказала трубка голосом Деда, и звонок оборвался.

Ибо оглянулся на Сяо Чжаня. Тот смотрел удивлёнными глазами, у самого Ибо они тоже едва не лезли на лоб. За окном громыхнуло, ветер швырнул струи дождя в окно, туда же поскрёбся платан.

— Гаси свечи, — решительно сказал Сяо Чжань. — И где этот твой скейтпарк?

Лихорадочные сборы заняли у них не более получаса. Ибо метался, не обращая внимания на всё больше сгущавшуюся тьму. Сяо Чжань собирался тоже. Он уже успел переодеться в домашнее, потому прыгал по квартире полуголым, пытаясь одновременно натянуть штаны и майку. Тяньшунь прописался на пороге, капая слюной, не отрывая взгляда от Сяо Чжаня. Ибо безжалостно наступил ему на голову, пользуясь тем, что уже надел резиновые сапоги. Вторую пару он бросил ближе к Сяо Чжаню и кинулся собираться дальше.

Вознеся благодарность небесам, что уже успел забрать с кафедры мотоакселератор, Ибо забросил его на спину. В такую грозу ни о каком мотоцикле речи не шло, но и бегать с обычным было бы гораздо неудобнее.

— Готов? — спросил Сяо Чжань, лихорадочно блестя глазами.

— Готов!

Экта вырулила из гаража с большой охотой — видимо, тоже скучала без Деда. Ибо поймал себя на том, что не может перестать улыбаться. Дед был жив, здоров и собирался с ним встретиться.

— Наверняка у него какая-то информация, — кусая костяшку пальца, невнятно сказал Сяо Чжань. — Он бы просто так хрен выполз.

— Я его убью, — ответил Ибо, всё ещё улыбаясь. — Зонтом забью. Как раз гроза.

— В сочетании с улыбкой выглядит пиздец страшно, — будто по секрету прошептал Сяо Чжань. — Ты ещё смотришь так… Как будто глаза хотят убить, просто воткнуть взгляд — и сразу насмерть!

— Так и есть! Чтобы прям сразу Дед замертво упал! Это же надо было устроить! Шпион хренов!

— Сначала пусть расскажет, — рассудительно возразил Сяо Чжань. — Потом убивай.

Скейтпарк, про который говорил Дед, был старым. Ибо учился кататься именно здесь и позже не перебрался в более новый из-за воспоминаний. Конечно, в крытых скейтпарках было удобнее, конечно, на более новых рампах было круче. Но… Ибо тронул пальцами холодный прут забора, погладил вдоль шероховатого бока.

— Пойдём? — спросил Сяо Чжань, взяв за руку.

— Ага.

Дед обнаружился возле одной из рамп. Он смотрел на её транзит, обводил взглядом радиусы. Замерев в нескольких метрах, Ибо разглядывал его спину, обтянутую плащом. Дед был с зонтом, таким же чёрным, как плащ. Только сейчас Ибо понял, насколько сильно соскучился. Он застыл между желанием подойти, обнять Деда и остаться на месте, дождаться, пока тот повернётся, сделает шаг навстречу сам.

Сяо Чжань стоял рядом, молчаливой поддержкой. Его пальцы сжимали ладонь Ибо, возвращая в реальность. И напоминая, что убивать Деда прямо сейчас всё же нельзя. Хотя желание было огромным. Например, его можно было задушить в объятиях. План, как казалось Ибо, идеальный.

— Сделай вид, что меня не знаешь, — наконец сказал Дед.

— Ты дурак? — от неожиданности спросил Ибо. — Мы в темноте стоим посреди скейтпарка. Втроём. В смысле я тебя не знаю? Постоять пришёл?

— Втроём? — удивился Дед.

Ибо ущипнул себя за переносицу. Жажда убийства росла с каждой секундой. С каждой каплей дождя, разбившейся о зонты. Сяо Чжань погладил пальцы успокаивающим жестом. Дед наконец развернулся.

— Ох, Чжань-эр! — воскликнул Дед. — Ты так вырос!

— Дед, блядь!

— Не выражайся, молодой человек, — строго прервал Дед. — Не в хлеву рос!

— Дед, — закипая, начал Ибо, — я не видел тебя больше года. Не разговаривал месяцев семь. С тех пор Чжань-гэ успел въехать, пожить с нами и стать моим парнем. А ещё на дворе сраный апокалипсис! И ты хочешь, чтобы я не выражался?!

Дед замолчал. Он смотрел то на Ибо, то на Сяо Чжаня, то философски пялился вдаль. Дождь всё барабанил по ткани зонтов, где-то вдали продолжала рычать гроза.

— Дед… — начал Ибо.

— Ты так вырос, — с умилением перебил Дед.

— Кто? Я? — удивился Ибо.

— Да при чём тут ты? — удивился в ответ Дед. — Чжань-эр! Тебя-то я всего год не видел, а его лет двадцать.

— То есть я не просто так к Ибо въехал? — деловито поинтересовался Сяо Чжань. — Это была ваша интрига?

— Интрига? — Дед как будто попробовал слово на вкус. — Да, определённо моя. Ему давно нужен был медиум. А кого попало с улицы брать не дело. Бо-эр не слишком хорошо разбирается в людях. А уж как тяжело сходится!

— Я всё ещё здесь…

— Да, я заметил про «сходится», — хитро покосился Сяо Чжань, Ибо закатил глаза.

Порыв ветра бросил капли дождя прямо в лицо, пришлось отфыркиваться и утираться рукавом. Рядом тем же был занят Сяо Чжань. Дед, предусмотрительно стоявший к ветру спиной, смотрел с явным весельем.

— Дед, — снова попытался Ибо. — Что происходит?

— Ты получил книги? — неожиданно спросил Дед.

— Да! И даже съездил во все места из них. Но ты не мог бы быть поточнее? Что я там найти-то должен был, блядь?

— Следи за словами! Что, прям совсем ничего?

— Ничего, — вздохнул Сяо Чжань, понявший, что ещё чуть-чуть, и дедоубийство состоится немедленно. — А он ведь ненавидит самолёты…

— Можно было и не летать, — пожал плечами Дед, зонт колыхнулся. Ибо невольно захотел заорать «невермор», просто для нагнетания атмосферы.

За спиной Деда сверкнула молния. Небо будто раскололось среди крыш многоэтажек. Дождь постепенно слабел, Сяо Чжаню, кажется, надоело стоять прямо, потому он привалился к плечу Ибо.

— В смысле «не летать»? — устало спросил Ибо. — Конспиратор ты хренов, я же ни хуя не понимаю, что происходит. Ты не мог бы словами через рот пояснить?

— Манеры, где твои манеры! — вскричал Дед, но, увидев, как перекосилось лицо Ибо, продолжил уже нормально: — Ладно.

— Что «ладно»?

Сяо Чжань удержал Ибо от рывка. Тот сам не заметил, как качнулся вперёд, не до конца понимая зачем: врезать Деду, потрясти, как собака трясёт игрушку, или обнять. Рука Сяо Чжаня была чем-то вроде якоря, её спокойное тепло остужало порыв. Хотя, Ибо был готов поклясться, ещё немного общения с Дедом, и желающих его убить станет двое.

— Идём, — вздохнул Дед, — прогуляемся.

Прогулка выдалась не слишком приятной. Под резиновыми сапогами плескали лужи, дождь, хоть и слабее, но всё ещё шёл.

— Это будет терракотовая армия, — уронил Дед.

— Не-е-ет, — Ибо звонко шлёпнул себя по лицу. — Серьёзно? Я мог никуда не летать?

— Мог, — кивнул Дед, держась чуть впереди. — Я же сказал.

— Как это будет? — спросил Сяо Чжань. — Нельзя ли предотвратить?

— Пока не знаю, — обернувшись, поморщился Дед. — В этом и проблема. Ты думаешь, мне нравится сидеть с этими сумасшедшими?

— Вот уж без понятия, — взвился Ибо, снова рванувшись в сторону Деда.

Сяо Чжань сжал его руку крепче, удерживая возле себя. Оглянувшись на него, Ибо чуть успокоился — раздражение схлынуло, разбившись о почти незаметное покачивание головы. Хотя на лице Сяо Чжаня тоже читалось желание как можно скорее со всем покончить.

— Не нравится, — ответил Дед. — На островах, знаешь ли, приятнее. И к внучку можно в любой момент сорваться. Например, когда он начинает слать, а потом удалять дифирамбы внуку моего старого друга.

— Де-ед, — простонал Ибо. — Ты их читал?

— Оч-чень внимательно, — развеселился Дед. — Но речь не об этом. Наши психи...

— Шизики, — тихо шепнул Сяо Чжань, и почему-то упоминание словечка, прицепившегося от Юйлу, успокоило Ибо.

— Ага, шизики, — кивнул Дед. — Терракотовая армия. Они хотят её поднять.

— Как? Там же нет духов, я проверял, — нахмурился Ибо.

— В том и дело. Хотят заселить своими, подпитать силами. Исследователи хреновы.

— Следи за языком, — ехидно отозвался Ибо.

Дед только отмахнулся. В молчании они прошли несколько десятков метров. Свернув вместе с дорожкой, они остановились у лавочки, оставшейся сухой. Над ними шумела широкая и густая крона какого-то дерева, чьё название Ибо или не знал, или забыл.

— Меня раздражает, — задумчиво сказал Дед, — что я не могу их просто сдать. Я не знаю всех, я не знаю того, кто это затеял. Поэтому придётся ждать до момента, когда они пойдут в свою идиотскую атаку.

— Что мне делать? — деловито спросил Ибо. — И Чжань-гэ? И нужно ли оповещать полицию? У нас есть проверенный человек там.

— Только если дальше него не пойдёт, — Дед ткнул Ибо пальцем в грудь. — Среди копов тоже есть эти шизики.

— Этого нам только не хватало, — пробормотал себе под нос Сяо Чжань.

Он провёл ладонью по лицу, будто стирая налипшую паутину. Не выдержав, Ибо коснулся его щеки, чуть надавил пальцем. Сяо Чжань улыбнулся в ответ и попытался отмахнуться от руки, но Ибо полез снова, старательно пытаясь дотянуться до лица.

— Детишки, — умилённо выдохнул Дед, и только тогда Ибо опомнился. — Ещё вопросы?

— Что это? — спросил Сяо Чжань. — Я никак не могу понять, с чего всё началось. Зачем им вообще эта армия?

— Ну, — посмотрел в сторону Дед, — всё началось с воскрешения.

— Чьего? — поразился Ибо.

— Ты не поверишь.

— Дед, блядь, — прорычал Ибо, но взял себя в руки. — Я тут во что угодно поверю, меня ворон, орущий «невермор», обосрал! После этого мне уже ничего не страшно.

— Мордред? — удивился Дед и посмотрел на Сяо Чжаня. — Ворон сяо Фэй? Он же всех ненавидит?

— А меня ещё и обосрал! — огрызнулся Ибо. — Дед, не тяни!

— Ну, — вздохнул Дед. — Не помнишь, чья была армия?

— Бля-а-адь, — провыл Ибо. Сяо Чжань рядом звонко шлёпнул себя по лицу. — Зачем? Зачем они вообще пытались? Зачем нужен долбаный Цинь Шихуанди?

— А вот этого я не знаю, — развёл руками Дед. — Может, там историческое исследование было. Может, ещё что. Но воскресили они его неправильно.

— Как вообще можно правильно кого-то воскресить? — простонал Ибо. — Как и на хуя? Вот два моих вопроса.

— Они терзают не тебя одного, — фыркнул Дед. — Вон, Чжань-эру тоже интересно. Да и я бы не отказался от ответов.

Сяо Чжань задумчиво пожевал губу, посмотрел на деревья вокруг. Он выглядел как человек, который не в состоянии что-то понять, впрочем, Ибо был полностью с ним солидарен. На хрена вообще кому-то воскрешать императора? Зачем он нужен в двадцать первом веке?..

Кажется, Сяо Чжань что-то для себя решил: он махнул рукой, едва слышно пробормотал «да и хрен с ним» и привалился к плечу Ибо, расслабленно улыбнувшись. Дед одобрительно покивал, как бы намекая, что забить — лучшее решение в их ситуации.

— Из-за того, что ничего не ясно, я останусь с ними, — поморщился Дед. — Попробую выяснить что и как и сообщу вам, когда они возьмутся за дело.

— Как это будет? — спросил Ибо. — Ритуал?

— Да, — кивнул Дед. — Вокруг музея разместят несколько кругов. Я надеюсь, ты разобрался, как их деактивировать, мало ли что?

— Я? — для надёжности Ибо ткнул пальцем себе в грудь.

— А кто? — удивился Дед.

— Я, вообще-то, инженер, если ты забыл, — простонал Ибо. — Как бы я тебе разобрался с ритуалами?

— А ты, Чжань-эр?

— А я графический дизайнер, — открестился Сяо Чжань. — Шэнь-Шэнь этим занимался.

— Надеюсь, этот оболтус справится, — тихо сказал Дед. — Пусть он вам обоим хотя бы попытается объяснить.

— Ладно.

Они замолчали. Напряжение сгустилось исподволь, Ибо, не выдерживая его, начал притоптывать на месте ногой. Резиновый сапог шёл странной волной и издавал тихие звуки, почему-то напоминавшие о Плуто. Пальцы Сяо Чжаня нежно поглаживали ладонь Ибо. Дед смотрел на них с нечитаемым выражением, казалось, там смешивалось умиление и раздражение.

— Вы теперь всё время такие, да? — вздохнул Дед. — Закончу и обратно на острова уеду. Смотреть на вас всё равно невозможно.

— Дед, — скрипнул зубами Ибо. — Ты сначала закончи и дома хоть объявись. Дел как бы накопилось. Муниципалитет там, не?

— Кстати, о муниципалитете, — оживился Дед, проигнорировав остальное. Ибо закатил глаза и глянул на Сяо Чжаня, тот ехидно ухмыльнулся. — Помните девчонку с картинами?

— Янь-мэй, да, — кивнул Сяо Чжань.

— Множество заговорщиков пересекается со множеством её тайного общества, как их… — Дед пощёлкал пальцами. — В общем, я скину Ибо ссылку (кстати, отличная идея с рекламным спамом), сходите. Там должна быть та девица, которая к детке Дун-гэ полезла. Её-то вы вполне официально поймать можете.

Ибо переглянулся с Сяо Чжанем. Они собирались, но так и не добрались до местных иллюминатов, а тут Дед так любезно предлагает возможность. Всё-таки хитрый жук…

— Мы сходим, — решил за них двоих Сяо Чжань. — И у меня на них даже выходы есть. Я вполне легально смогу просочиться со своим «плюс один».

— Это отлично, — потёр ладони Дед. — Не придётся подставляться. Ну, тогда договорились. Я вам сброшу ссылку на их встречу и потом свяжусь, когда всё начнётся.

Дед деловито встряхнул сложенный под прикрытием древесной кроны зонт, нажал на кнопку и вышагнул под дождь. Опешивший Ибо хватил ртом воздуха, беспомощно посмотрел на Сяо Чжаня, ткнул пальцев в сторону удалявшегося Деда.

— Дядюшка Ван! — крикнул Сяо Чжань, подменив лишившегося дара речи Ибо. — Подождите!

Дед, вместо того чтобы остановиться, только поднял руку в пафосном жесте прощания, а потом и вовсе скрылся среди кустов и деревьев.

— Крутые парни не смотрят на взрыв, — пробормотал Сяо Чжань. — Дед у тебя, конечно…

— Король драмы, — сквозь зубы выдавил Ибо. — Какого хрена, он бы ещё в парке с газеткой ко мне подсел, блядь.

— Ну, делать нечего, — пожал плечами Сяо Чжань. — Пойдём домой?

— Пойдём, — вздохнул Ибо. — Одно хорошо: с этой эпопеей ты меня простил.

— Не то чтобы простил… — протянул Сяо Чжань. — Но согласен, чтобы ты поумолял меня в районе спальни.

— Извращенец, — нежно фыркнул Ибо. — Пойдём.

Дождь уже почти кончился, но Ибо всё равно раскрыл над ними зонт. Тихое шуршание капель по его поверхности успокаивало, настраивая на лирический лад. Или, возможно, в этом был виноват Дед с его драматичными появлениями — Ибо сразу начинал чувствовать себя героем плохого кино. Сяо Чжань прижался ближе, чтобы они оба не замочили плеч, сунул руку под спинку акселератора, обнимая за талию. Ибо обнял его в ответ, они так и пошли к Экте — тесно прижавшись, грея друг друга боками. Пусть было не слишком удобно, но Ибо ни за что не хотел бы идти иначе.

Chapter Text

— Нет, — твёрдо сказал Ибо и для верности помотал головой. — Нет, Чжань-гэ!

— Да, — безапелляционно отрезал тот. — Ван Ибо! Не будь ребёнком.

— Я не ребёнок, — мгновенно надулся Ибо.

Спорили они уже полчаса. Перебранка доставляла обоим больше удовольствия, чем неприятностей. Сяо Чжань ходил за Ибо по пятам и уговаривал надеть фрак. Ибо отказывался. В порыве они уже навернули по квартире пару кругов и сейчас снова подбирались к спальне, где на дверце шкафа притаился предмет их спора.

— Почему ты вредничаешь? — спросил Сяо Чжань. — Как будто я тебе в костюме зайца из «Плейбоя» идти предлагаю.

Тут же ярко представив себя с длинными заячьими ушами и в стрингах с хвостиком, Ибо зафыркал, попытался отмахнуться, обойдясь без объяснений. Но Сяо Чжань не позволил. Дождавшись, пока бдительность потеряется в отчаянно давимых смешках, напрыгнул, зажал локтем шею, запыхтел на ухо:

— Ван Ибо!

Договорить он не успел, Ибо вывернул руку, обхватил Сяо Чжаня и повалил на кровать, сам рухнув рядом. Дальнейшие разговоры были ни к чему — для полного взаимопонимания хватило поцелуев. Лизнув расползающиеся в улыбке губы, Ибо прижался носом под ухо, коснулся бьющейся жилки, чуть подумав, куснул воротник футболки.

— Там дресскод, — шепнул Сяо Чжань. — Ничего не поделаешь.

— Никаких фраков, — так же тихо ответил Ибо. — Я тебе что, пингвин?

— И в чём ты пойдёшь?

Откатившись, Сяо Чжань улёгся на боку, подперев щёку кулаком. От этого она чуть смялась, заставив прикрыться глаз. Ибо устроился рядом, грудь к груди, так близко, что их дыхание перемешивалось. Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, но в итоге Сяо Чжань не выдержал — рухнул на спину, сдаваясь.

— Этот твой взгляд невозможно выдержать, — пожаловался он. — Я же знаю, что ты на меня даже не злишься. А всё равно на всякий случай хочется поднять руки и отдаться на милость победителю.

— Отдайся, — навалившись, жарко выдохнул Ибо. — Победитель очень одобряет.

— Отдаюсь, — покорно согласился Сяо Чжань и прикинулся мёртвым.

То есть закатил глаза, скроил страшную рожу и вывалил язык. Ибо это не остановило, он поцеловал угол челюсти, провёл вдоль неё длинным движением. Поймал тихий короткий выдох — момент, когда Сяо Чжань перестал дурачиться.

— Чжань-гэ.

— Что?

— Просто хотел назвать тебя по имени.

Ибо рассказал это ямке между ключиц, раскрыл секрет, склонившись к груди Сяо Чжаня. И был вознаграждён необидным смешком, пальцами, коснувшимися волос, перебравшими пряди.

— У меня есть костюм, — продолжил Ибо разговор, не отрываясь от гладкой кожи.

Футболка Сяо Чжаня сбилась к шее, почти скрутилась в жгут. Ибо накрыл его сосок губами, лизнул тут же напрягшуюся кожу.

— Пиздец ты вовремя со своим костюмом, — пожаловался Сяо Чжань, царапая Ибо спину. — Мне на него так плевать внезапно стало.

— Это был план! — обрадовался Ибо и чуть ущипнул зубами кончик соска.

— Стратег! — похвалил Сяо Чжань. — Гордость Сианя! Медаль на грудь!

— Чжань-гэ.

Продолжать Ибо не стал, переключился на второй сосок, прикусил его осторожно, помня, что Сяо Чжань не любит укусы. Они уже выяснили, что не все и не всегда, но Ибо всё равно старался быть осторожнее. Хотя самому иногда становилось боязно от того, как сильно хотелось укусить Сяо Чжаня, прикусить кожу, зализать её, оставить свои следы. Иногда желание было таким нестерпимым, что Ибо набрасывался на ничего не подозревающего Сяо Чжаня среди разговора.

— Не сожри меня, — фыркнул Сяо Чжань. — Животное.

— Пантера? — с надеждой поинтересовался Ибо, высовывая язык.

— Да судя по всему, муравьед…

Серьёзное выражение лица ярко контрастировало с весельем в глазах. Ибо немедленно вспомнил морды и языки муравьедов, сложил свой трубочкой и ею коснулся соска. Сяо Чжань не выдержал, засмеялся, потащил Ибо выше, чтобы прижаться улыбкой к губам.

— Придурок, — шепнул Сяо Чжань и улыбнулся ещё шире.

Ибо провёл языком по его губам, облизнул зубы — выступающие крупноватые резцы, придававшие сходства с кроликом. Сяо Чжань приоткрыл рот, впустил внутрь, ответил — жадно, напористо. Прикусил нижнюю губу Ибо, чуть оттянул её — Сяо Чжань кусаться любил, а Ибо от этого плыл. Всё размывалось перед глазами, когда зубы Сяо Чжаня касались шеи.

— Нам нужно собираться, — шепнул Сяо Чжань.

— Зачем? — вздохнул Ибо. — Ненавижу это дерьмо. Почему я не могу просто заниматься с тобой сексом и заканчивать универ? Почему конец света?

— Потому что ты главный герой этой манги, — засмеялся Сяо Чжань. — Радуйся, что она высокорейтинговая.

И толкнулся бёдрами, прижимаясь вставшим членом. Ибо фыркнул, склонился для короткого поцелуя и скатился с постели, одновременно поправляя собственный член. Шорты недвусмысленно топорщились, и Сяо Чжань не отрывал взгляда от вздыбившейся ткани — жадного тёмного взгляда, обещавшего Ибо, что его не выпустят из постели. Как будто он намерен предпринимать попытки бегства!

Телефон разразился трелью, когда Ибо уже вернулся в квартиру Сяо Чжаня, переодевшись в костюм. От туфель он отказался наотрез — если придётся бегать, он предпочёл бы делать это в кроссовках, пусть и не таких удобных, как обычно. Сяо Чжань, подумав, согласился, сменил свою рубашку на белую футболку — это позволяло выбрать менее официальную обувь.

— Мы выходим, — сказал в трубку Ибо, поправляя шнурки. — Ты где будешь?

— Как договаривались, в кофейне рядом с бизнес-центром, где они лофт арендуют, — отозвался Юйлу. — Вы долго не звонили, подумал, вляпались до начала мероприятия.

— Ты нас переоцениваешь, — фыркнул Ибо. — Не, я отказывался быть пингвином. Что у Чжань-гэ за нездоровая страсть к фракам?

Услышавший это Сяо Чжань показал поочерёдно язык и средний палец, Ибо в долгу не остался и послал воздушный поцелуй, сопроводив его факом. В трубке послышался сдавленный смешок.

— Меня тоже в него нарядить пытался. По-моему, он так проверяет — если согласился, то надо бросать.

— Уверен? Откуда ты знаешь, может, я согласился?

— Не верю, — патетично ответил Юйлу. — Ладно, я вас жду. Пока что сижу в кофейне. Может, пофлиртую с кем, надо же мне общение с вами как-то компенсировать.

— Не пизди, мы тебе нравимся, — пропел Сяо Чжань в микрофон, подкравшись сзади. Ибо даже вздрогнул. — До вечера.

— Не убейтесь там, — неохотно буркнул Юйлу и сбросил звонок.

— Пойдём пытаться не убиться? — спросил Ибо.

— Шпионская миссия, будем считать, началась!

Сяо Чжань по-глупому вскинул руку, а Ибо, не сдержавшись, поцеловал его.

Такси остановилось у входа. Ибо нервно одёрнул пиджак, оглянулся по сторонам, дожидаясь, пока Сяо Чжань выйдет из машины. Вывеска кофейни, где должен был сидеть Юйлу, светилась неоном. Наверняка внутри всё было выдержано в подобном стиле — бетон, может быть, кирпич, неоновые надписи по стенам. Ибо представил кислое лицо Юйлу — тот не был большим любителем таких заведений. Они казались ему слишком молодёжными.

— Там наверняка подают модный кофе, — шепнул Сяо Чжань. — Фильтры всякие, эстетство.

Ибо кивнул и позволил взять себя за руку. В последний раз оглядев их обоих, Сяо Чжань вздохнул и ободряюще улыбнулся — Ибо показалось, что он подбадривал скорее самого себя.

В холле их встречала пара официально одетых девушек. Проверив приглашение, одна из них сделала приглашающий жест:

— Прошу за мной, господа. Я вас провожу.

В лофт вёл отдельный лифт. У соседнего, должного развозить работников по этажам, стояла стайка девушек чуть старше восемнадцати, видимо, стажёрок, устроившихся на подработку. Они поглядывали на Ибо с Сяо Чжанем с явным интересом, одна что-то шепнула на ухо подруге. Раздался их приглушённый смех, похожий на перезвон колокольчиков.

— Хорошо выглядим, — удовлетворённо кивнул Сяо Чжань. — Молодцы.

Ибо только фыркнул — Сяо Чжань хорошо смотрелся бы и в мешке от лука. Может быть, даже выигрышнее — всё же обычно лук перевозили в сетках. От ярких картин, представших перед глазами, Ибо отвлёк звук подъехавшего лифта. Девушка вежливо пропустила их вперёд, нажала кнопку нужного этажа и поклонилась на прощание. Ибо кивнул, Сяо Чжань озвучил за них двоих:

— Спасибо.

Двери лифта закрылись с тихим шуршанием, тяга чуть прижала к полу — подъём был достаточно быстрым. Цифры на табло сменялись с завидной быстротой.

— Помнишь, — начал Ибо, — не разделяемся…

— Друг друга не бросаем, даже в уборную вместе. Я таскаю тебя по знакомым, чтобы мы всех смогли разглядеть. Да-да, помню, — прервал его Сяо Чжань. — Сто раз уже обсуждали, Бо-ди.

Ибо вздохнул. Они и правда обсуждали всё это не то что сто раз, а, кажется, целую тысячу. Но он всё равно волновался. Сяо Чжань всё же не был ни шпионом, ни хотя бы охотником. Он был излишне пронырливым графическим дизайнером со способностями медиума. От невозможности контролировать его круглые сутки Ибо сходил с ума. Не то чтобы он был любителем гиперопеки, но Сяо Чжань и его любопытный нос пробуждали самые тёмные стороны личности Ибо. А тут… Они собирались попасть в место, где со стопроцентной вероятностью были их безумные заговорщики.

— Ни на шаг, слышишь? — снова начал Ибо, но тут лифт затормозил.

Внутренности будто бы поползли вверх в желании выбраться наружу, Ибо скривился — у скоростных лифтов были свои минусы. Сяо Чжань сжал крепче его ладонь, вздохнул, сдвинулся так, чтобы Ибо держал его под руку.

— Пойдём, плюс один? — шепнул он одновременно с тем, как лифт звякнул и двери поползли в стороны.

— Пойдём, — вздохнул Ибо, крепче ухватил предплечье Сяо Чжаня и бросил последний взгляд на зеркальную стену лифта. — И правда неплохо смотримся.

Сяо Чжань улыбнулся и потянул его за собой, сияя улыбкой. На пути им сразу попался какой-то знакомый, обрадованно всплеснувший руками. Он потянулся с дружескими, слегка манерными объятиями к Сяо Чжаню, чуть не облил шампанским проходившего мимо мужчину. Это вызвало ураган извинений, горсть уверений, что всё в полном порядке, и кончилось раундом представлений. Так Ибо узнал, что неловкого парня зовут Си Хун, а его неслучившуюся жертву Гу Лан. Они оба были художниками и впервые оказались приглашены на вечер, организованный обществом.

— Знаете, — интимно склонившись к ним с Сяо Чжанем, приглушённо проговорил Си Хун, — это такая честь. «Хуагуан» известные и сейчас бешено модные. Чжань-Чжань, я не думал, что ты рисуешь!

— Не рисую, что ты! — замахал руками Сяо Чжань, едва не задев многострадального Гу Лана. — Прости, Лан-гэ! Мне просто было до смерти любопытно, вот я и уговорил лао Ху достать мне приглашение. После истории Янь-мэй… Сами понимаете. Сложно было удержаться.

— Ты там был? — шёпотом спросил Гу Лан. — Мне только рассказывали…

— Был! Мы вдвоём были, да, Бо-ди?

Ибо покивал, оглядываясь по сторонам. Пока Сяо Чжань живописал ужасы их музейного экспириенса, он со скучающим видом оглядывал толпу. План был прост — изображать не слишком заинтересованного официальной программой «плюс одного», который от безделья шатается по лофту, как неприкаянная душа.

— Я пойду посмотрю, чем кормят, — шепнул Ибо Сяо Чжаню на ухо достаточно громко, чтобы уловил Си Хун.

— Конечно, иди, — сверкнув улыбкой, отпустил Сяо Чжань, потом пояснил для собеседников: — Он физик, совсем не интересуется искусством. Так вот, там была такая давка!..

«Пока что вы интересуетесь сплетнями, а не искусством», — с ухмылкой подумал Ибо.

Сяо Чжань появился у локтя, когда Ибо уже набрал полную тарелку канапе. Он как раз примерялся к рулетикам из баклажана, раздумывая, класть их на тарелку или сразу в рот, когда Сяо Чжань прижался к боку и клюнул в щёку быстрым поцелуем.

— Не трогай эту гадость, — скривился он, брезгливо указывая на рулетики. — Ты ещё дурианом потом заешь, чтобы я точно тебя дня три не целовал.

— Звучит как угроза, — фыркнул Ибо. — Ну что, натрепались?

— О да, — расслабленно откинув голову, довольно промурлыкал Сяо Чжань. — Через пару часов каждая собака будет знать, что мы встречаемся.

— План вроде не в этом был, — развеселился Ибо.

— Это неизбежные коррективы, — отмахнулся Сяо Чжань. — А вообще, есть кое-что странное.

— Что именно? Будешь тартар?

— Конечно, сырое мясо! Моё любимое! — Сяо Чжань раскрыл рот, пропуская канапе, потом продолжил, прикрывая рот: — Семнадцать дней назад пропал муж одной галеристки… Во-он там, видишь, у окна? В чёрном платье.

У окна стояло несколько женщин. Судя по жестам, у них был приятный и очень оживлённый разговор. Дама в чёрном помимо платья носила ещё и шёлковую полумаску, искусно украшенную стразами.

— Почему она в маске? — склонившись к уху Сяо Чжаня, спросил Ибо. Он не удержался от соблазна и оставил поцелуй на самом кончике.

— А вот это, — Сяо Чжань вздрогнул, почувствовав прикосновение, — самое интересное.

— Ага?

— Будто бы несколько месяцев назад она попала в мелкую аварию, ей поранило лицо…

— Дай угадаю, — прервал Ибо, засовывая в рот сразу две палочки с насаженными на них кусочками сыра и фруктов. — С тех пор она носит маску?

— Им-мен-но! — выделяя каждый слог пропел Сяо Чжань. — И за эти месяцы что, раны не зажили? Швы не сняли? Она не начала ходить к косметологу? Не верю.

— Думаешь, наша дамочка? — Ибо повертел в пальцах шпажки и воинственно воткнул их специальный держатель.

— Готов поспорить, — горячо зашептал Сяо Чжань. — Она была покровительницей Ми Янь, везде её продвигала. Даже ту выставку организовала. Плюс она давно… Ммм, хочу уже оказаться дома, чтобы ты вылизал меня целиком…

От резкой смены темы Ибо икнул, искоса огляделся, прижав Сяо Чжаня совсем близко к себе, жарко выдохнул на ухо:

— Какого?

— И взял меня сзади! — последнее слово Сяо Чжань выделил особенно.

Ибо взял его за руку, потянул к туалетам, на ходу оглянувшись. Там, где они только что стояли, задумчиво разглядывая канапе, застыл ничем не примечательный мужчина.

— Кто это?

— Это её муж! — выпалил Сяо Чжань.

— Он же пропал? — удивился Ибо.

— Вот именно! А теперь тут разгуливает, и никто не обращает на него внимания! Что-то не так!

— Ну-ка, подожди.

Ибо отнял у Сяо Чжаня руку, отшагнул в сторону, поморгал, потряс головой и посмотрел в сторону столов — никакого мужика там не было. Зато было странное пятно пустого места, как будто бы окружающие, сами того не замечая, обходили какое-то препятствие.

— Дай руку.

Сяо Чжань покорно переплёл их пальцы, дёрнул встать ближе к себе, закинул на плечо вторую руку. Выдохнул в ухо, лизнул рёбрышко хряща. Спину Ибо продрало мурашками, он передёрнул плечами и покосился осуждающе, но ухо подставил только ближе.

Стоило только прикоснуться к Сяо Чжаню, как мужик у стола появился. Он посматривал вокруг, окидывая взглядом гостей.

— Не смотри на него, — зашипел Ибо.

Сяо Чжань послушно перевёл взгляд, Ибо сделал вид, что смотрит на стол, краем глаза продолжая следить за мужчиной.

— Они как-то отвели от него глаза, — шепнул Ибо свою догадку. — И теперь смотрят, кто его увидит.

— Зачем? — удивился Сяо Чжань, невольно поворачиваясь к мужчине.

Тот как раз смотрел в их сторону, когда Сяо Чжань случайно встретился с ним взглядом. Ибо досадливо выматерился, схватил Сяо Чжаня за руку и потащил к столу. Мужик не отрываясь смотрел на Сяо Чжаня, который уже понял свою ошибку и поспешно щебетал:

— Милый, там такие тарталетки! Давай попробуем!

Тарталетки были как раз за спиной мужика, они проскользнули мимо, сделав вид, что на их пути никого не было. Мужик недоверчиво окинул их взглядом — Ибо видел это краем глаза — и пошёл в зал. Люди перед ним расступались, не прерывая разговоров. Ибо перестал обращать на него внимание, для этого пришлось приложить массу усилий.

— Зачем им это? — зашептал Сяо Чжань, обжигая дыханием щёку.

— Медиумы, — ответил Ибо, поднося к губам Сяо Чжаня тарталетку. — Жуй. Силы медиумов, подпитка для призраков. Помнишь?

— Ты?..

— Господин Цзи?! — откуда-то донёсся испуганный женский голос. — Господин Цзи! Небо, он здесь! Как не видишь? Вот же он! Говорили, что он пропал?

— Твою мать, — с набитым ртом выругался Сяо Чжань. — Кто-то его видит!

Неразбериха нарастала, девушка продолжала кричать, указывая на ухмыляющегося мужика. Подруга попыталась её успокоить, всё больше людей собиралось рядом с ними. Женщина в полумаске смотрела внимательно, отмахнулась от подруги и, кажется, извинилась. Ибо пристально смотрел в её сторону, потому легко заметил, как она проскользнула за одну из занавесей, отделявшей технические помещения лофта.

— Пойдём за ней, — шепнул он. — Держи телефон под рукой, нужно звонить Юйлу.

Сяо Чжань потянул его сам, продолжая бормотать какую-то бессмыслицу на ухо. Подыгрывая, Ибо соскользнул ладонью с талии на задницу, сжал ягодицу — вряд ли, конечно, кто-то смотрел, все были увлечены разворачивающейся сценой. Девушка гневно доказывала, что господин Цзи был прямо здесь, только сейчас куда-то делся — она не разглядела, куда именно.

За занавесью оказался коридор. Ибо позволил Сяо Чжаню прижать себя к стене, поцеловать — жадно и голодно, прижаться всем телом. Сам он мял удобно лёгшие в ладони ягодицы, отвечал на поцелуй с полной отдачей. Не прекращая своего занятия, они медленно продвигались по коридору, будто бы в поисках места, где можно уединиться. Чуть не провалившись в какой-то проём, Ибо успел их остановить, услышав голоса.

— Она меня точно видела, — мужской голос, видимо господина Цзи, был слишком довольным. Ибо тут же захотелось подправить мужику лицо. — Знаешь её? Будут проблемы?

— Не будет, — ответила женщина. — Девчонка никому не нужна, даже не знаю, как она тут оказалась. Ещё кто-нибудь?

— Был один, — неуверенно протянул господин Цзи. — Высокий такой, обжимается с парнем хулиганского вида.

— М-м-м, — было похоже, что женщина сомневается. — Наверное, ты про Сяо Чжаня… Его нельзя трогать, даже если видит.

— Почему? — удивился мужчина.

— Ты набрал Юйлу? — прошептал Ибо, вылизывая Сяо Чжаню шею.

— Да, — приглушённо простонал тот. — Он слушает.

— Нельзя, — повторила женщина. — На выставку этой Ми Янь он с копом приходил.

— Чёрт, жаль.

Они говорили что-то ещё, но голоса удалялись, как будто собеседники ходили по помещению. Сяо Чжань потянул Ибо к занавеси, поцеловал ещё раз, прикусил губу — сильно, так, чтобы она распухла и покраснела. Ибо в долгу не остался — на шее Сяо Чжаня расцвёл яркий засос.

— Уходим? — прошептал Сяо Чжань.

— Нет, — покачал головой Ибо, выглядывая из-за края шторы. — Посмотрим ещё.

В зале уже стало спокойнее, раздражённую девушку куда-то увели, остальные гости сбились в группки, обсуждая произошедшее. Сяо Чжань протащил их с Ибо по нескольким компаниям. Везде он качал головой в притворном сожалении — такая молоденькая, а уже с головой не в порядке. Его узнавали, расспрашивали о выставке Ми Янь. Стоявший рядом Ибо продолжал прикидываться скучающим, иногда отходил к столам, прислушиваясь к другим разговорам. Ничего подозрительного не находилось, но Ибо терзали смутные подозрения, что гостей в целом стало меньше, как будто человек пять, помимо уведённой девушки, куда-то испарились.

На очередном круге по залу ему помахал Си Хун. Ибо подошёл, дружелюбно улыбаясь. Тот был в компании незнакомых девушек, одна из них оглядела Ибо таким откровенно оценивающим взглядом, что стало страшновато.

— Ты видел, как Ло Мэйли стало плохо? — зашептал Си Хун. — Бедняжка, видимо перенапряглась…

— Её куда-то увели? — спросил Ибо.

— Да, с подругой поехала домой, — ответила вместо Си Хуна пугающая девушка. — Здесь вообще становится скучновато. Вроде бы обещали каких-то спикеров?

— Не в этот раз, — покачала головой другая. — Хуань-гэ в отъезде, он это организует. Так что сегодня просто дружеская встреча, может, музыканты будут.

— Вот как, — поджала губы пугающая. — Тогда отсюда пора сбегать. Как думаешь, красавчик?

Для полноты картины ей нужно было подмигнуть и сально облизнуться. Ибо почувствовал себя объектом домогательств и немедленно возжелал провалиться под землю. Вместо этого он расплылся в блаженной улыбке, почувствовав руку на пояснице. Сяо Чжань привалился к боку, нисколько не стесняясь поцеловал шею над воротником пиджака.

— Красавчик занят, Сяо-Сяо, — протянул он. — Мы, пожалуй, ещё останемся, побродим. Там музыканты настраиваются. Пригласишь на танец, Бо-гэ?

Вообще-то, Сяо Чжань называл так Ибо только в постели. Наверное, поэтому реакция была именно такой: Ибо немедленно покраснел, внизу живота потеплело. Стоило бросить взгляд на Сяо Чжаня, как тут же стало ясно — он это специально. В глазах у него плясали черти, а острый краешек зубов закусил губу.

— Приглашу, — кивнул Ибо, крепче притискивая Сяо Чжаня к себе. — Обязательно.

Извинившись перед девушками, они отошли, остановились у столика с шампанским. Сяо Чжань выбрал им два бокала. Было не очень ясно, что именно он выбирает: на взгляд Ибо, все бокалы были одинаковыми. Но, возможно, одни стояли соблазнительнее других.

— Девушку зовут Ло Мэйли, — шепнул Ибо, пригубив шампанское. — Скинешь Юйлу?

— Ага, — Сяо Чжань завозился с телефоном. — Ещё пятнадцать минут, и можем уходить, наверное?

— Нет, — ухмыльнулся Ибо. — Дождёмся музыки. Бо-гэ обещал тебя пригласить.

Настала очередь Сяо Чжаня краснеть удушливой яркой волной.

Chapter Text

Сыпал мелкий снежок. Ибо смотрел, как Сяо Чжань ловит его раскрытыми ладонями, разглядывая быстро тающие кристаллики. День выдался пасмурным, тяжёлая снежная туча бродила вокруг Сианя с самого утра, чтобы наконец просыпаться мелкой крупой.

Звонок Юйлу застал врасплох. Сяо Чжань дёрнулся, едва не выронив термокружку, выругался и прижался ближе — собирался подслушивать. Закатив глаза, Ибо провёл по экрану.

— Вы, как всегда, правы, засранцы, — без предисловий мрачно буркнул Юйлу. — Знал бы ты, как я это ненавижу.

— Её пытались похитить? — вклинился Сяо Чжань, придвинувшись к микрофону так близко, что его дыхание обожгло Ибо губы.

Не удержавшись, тот качнулся вперёд, мимолётно целуя у родинки. Сяо Чжань мельком улыбнулся, коснулся носом щеки.

— Да, — не стал вдаваться в подробности Юйлу. — И ещё…

— Были другие пропавшие медиумы? — нетерпеливо перебил Ибо.

От подспудного нервного возбуждения, кипящего под кожей, он принялся дёргать ногой, переминаясь на месте. Сяо Чжань прижался ещё ближе, обнял, успокаивающе погладив по спине.

— Были, — подтвердил Юйлу. — И многовато…

— Больше пропавших, чем обычно? — уточнил Сяо Чжань.

— И да и нет, — замялся Юйлу. — Вроде как в среднем столько же, чуть-чуть больше, чем в том году. А вот процент медиумов сильно подскочил… Будто они сигнал какой из космоса поймали, встали и отправились в закат.

Ибо посмотрел на Сяо Чжаня, тот жевал губу, нахмурив брови. Захотелось поцеловать морщинку между ними, Ибо уже почти потянулся, но тут по лицу хлестнуло порывом ветра. Недовольно посмотрев в небо, Ибо вздохнул. Все втроём они молчали, особенно глупым было молчание Юйлу, всё ещё висевшего на линии.

Ветер зашуршал красной гирляндой украшений — Чуньцзе уже маячил в обозримом будущем. Если вообще будет Чуньцзе и будущее. От собственного пессимизма стало смешно, Ибо недовольно фыркнул, встряхнулся, всё же чмокнул Сяо Чжаня в район переносицы. Тот осоловело моргнул, расплылся в улыбке и сунул холодные руки под свитер Ибо, пристроив термокружку в карман пальто.

— Если вы правы, — неожиданно заговорил Юйлу, отчего Ибо, уже забывший, что прижимает к уху телефон, едва не подпрыгнул, — то это ни хрена хорошего.

— Вообще ни хрена, — подтвердил Ибо, пытаясь одной рукой отбиться от Сяо Чжаня.

Они отошли с улицы под навес ближайшего кафе. Сейчас за уличными столиками сидел только тепло одетый велосипедист, потягивавший из своего стаканчика кофе. Поток людей двигался мимо, Ибо засмотрелся на девочку лет четырнадцати. Она была похожа на не до конца раскрывшийся цветок — блёклый бутон, в приоткрытых лепестках которого угадывалась будущая красота. Еще нескладная, с длинными худыми ножками, девочка неуверенно перебирала ими, осторожно переставляя ступни в ботиночках на высоком каблуке.

Следом за ней шёл тучный мужчина, обильно потеющий даже в такую погоду. Он всё сдвигал шапку подальше на лысину, чтобы стереть струйки пота, текущие по лицу. Дальше шла пара — женщина была в светлом пальто, на фоне которого её красные губы казались ещё ярче.

Ибо смотрел на них, проскальзывая по лицам рассеянным взглядом. Юйлу уже отключился, а Сяо Чжань взял за руку и, привалившись виском к плечу, тоже разглядывал толпу.

— Будет жалко, — вздохнул Сяо Чжань, сжимая крепче ладонь.

— Что? — переспросил Ибо, запоздало осознав, что он всё же разобрал слова. — А…

— Жалко, — всё равно повторил Сяо Чжань. — Если у шизиков последних дней всё получится.

— Нет, — вдруг сказал Ибо. — Нет, ну почему «Общество последних дней»? Кто вообще такое идиотское имя берёт?

— Секты, — пожал плечами Сяо Чжань. — Деструктивные культы.

— Они состоят из идиотов? — поморщился Ибо. — Кто в здравом уме пойдёт в место, на полном серьёзе названное «Общество последних дней»?

— Из одиноких, сломленных и неустроенных, — вздохнул Сяо Чжань. — Было бы круто, не существуй такие люди. Все сильные и независимые, никогда не попадаются мошенникам на доверии и не вступают в секты. А ещё не имеют травм, воспитаны в здоровых семьях без токсичных установок. Мне продолжать?

— Не стоит, — чуть повернув голову, Ибо поцеловал Сяо Чжаня в волосы. — Но название идиотское.

— Не то слово, — кивнул тот, всматриваясь в толпу. — И зачем им понадобился Цинь Ши-хуанди?..

Ответа не было. Они постояли у кофейни ещё некоторое время, разглядывая толпу. Сяо Чжань расслабленно прислонился к Ибо, потягивал кофе из термокружки и с интересом следил за голубями, рассевшимися на проводах. Неожиданно он вздрогнул и прохрипел, вцепившись в руку:

— Ибо… Что-то…

Он не договорил, завертел головой, кружка со значком охотников грохнула о землю, разлив американо. Кофе взметнулся будто в замедленной съемке, или так только показалось Ибо. Над краями распустился цветок всплеска, мелкие капельки разлетелись во все стороны, оседая на кедах и джинсах. Сяо Чжань уставился куда-то на восток, все краски стекли с лица, а зрачки расплылись в чёрные провалы, похожие на нефтяную плёнку на поверхности моря.

Одновременно с этим зазвонил телефон — на экране светился незнакомый номер. Ибо трясущимися пальцами попытался ответить — он тоже уже чувствовал нарастающее давление ужаса, мурашки, бурными водопадом стекающие вдоль позвоночника. Наконец телефон поддался, Ибо прижал его к уху — уже холодный, остывший после разговора с Юйлу, экран смартфона ожёг ухо ледяным прикосновением.

— Началось, — выдохнула трубка голосом Деда. — Вали к гробнице!

Звонок оборвался. Ибо тут же забегал пальцами по экрану: нужно было написать Шэнь-Шэню, позвонить Юйлу… Пришло время апокалипсиса, и, к сожалению, у них были билеты в первом ряду.

— Идём, — потянув Сяо Чжаня за руку, Ибо понял, что просто не будет. Сяо Чжань завороженно пялился в сторону востока, отказываясь передвигать ноги. — Чжань-гэ! Пойдём! Нужно взять Экту!

— Там… — Сяо Чжань поискал слова, — оно… Блядь, это оно звонило.

— Мертвее мёртвого? — вспомнил Ибо.

— Да, — кивнул Сяо Чжань. — Оно стало больше и ещё мертвее… Как это возможно вообще? Что это?

— Цинь Ши-хуанди, — злобно усмехнулся Ибо. — Собственной персоной.

— Это всё происки империалистов, — вздохнул Сяо Чжань. — Не иначе.

Он наконец смог отвлечься от разворачивавшегося на востоке неизвестного действа. Позволил утянуть в сторону дома, через пару минут придя в себя достаточно, чтобы начать торопиться. С его длиной ног Сяо Чжань мог обогнать кого угодно, Ибо чуть ускорился, думая, что ещё немного, и ему придётся перейти на неловкую трусцу.

Шэнь-Шэнь уже ждал их у Экты, нервно взмахнул руками и нырнул в салон, тут же зарывшись в свиток. Ибо хотел бы назвать его бумажку как-то иначе, но это натурально был свиток — длиннющий кусок бумаги всё норовил свернуться в трубочку, отчего Шэнь-Шэнь невнятно матерился.

— Это алгоритм, — пояснил он, когда Ибо уже вырулил на шоссе, врубив сирену на полную. — Как ломать ритуалы.

— Остальным звонил? — уточнил Ибо, краем глаза следя за Сяо Чжанем.

Тот сидел на переднем сидении, подавшись вперёд и вцепившись пальцами в торпеду Экты. Всё ещё бледный и с расширенными зрачками, Сяо Чжань сам напоминал свеженькое привидение. Шэнь-Шэнь утвердительно замычал и вернулся к свитку, что-то бормоча себе под нос, нещадно лохматя и так торчащие во все стороны волосы.

У гробницы их встретило несколько машин охотников, полицейские тоже были тут — уже организовали оцепление и поспешно выводили туристов. Естественно, толпа не думала рассасываться — люди собрались у ограждения, нацелив камеры своих телефонов в сторону входа.

Оттуда тянуло падалью и выло, то и дело раздавался непонятный грохот. Ибо закинул на спину акселератор, убедившись, что всё подключено правильно. Сяо Чжань рассовал по карманам дельта-цитаторы и перехватил пальто ремнём, чтобы повесить пару ловушек. Выглядел он глуповато, классический крой пальто не подразумевал подобных аксессуаров, но сейчас было всё равно.

— Что там? — к ним подошёл Чэнь Цзяо.

Ибо потратил несколько секунд на благоговение. Чэнь Цзяо был одним из старейших охотников Сианя — не по возрасту, но по опыту. Он успел поработать и с Дедом, и со Спенглером и обычно не разменивался на беседы с молодёжью.

— О небо, господин Чэнь! — выдохнул Шэнь-Шэнь, едва не выпрыгивая вперёд. — Я ваш фанат! Та история с ракшасами!..

— Да, да, спасибо, — отмахнулся Чэнь Цзяо. — Потом могу дать автограф.

— Если «потом» будет, — себе под нос пробормотал всё ещё бледный Сяо Чжань.

Он ничего о легендарности Чэнь Цзяо не знал, так что видел, Ибо был уверен, просто немолодого крепкого мужика со шрамом на брови. Дед когда-то рассказывал, что шрам был получен Чэнь Цзяо в обычной пьяной драке ещё в студенчестве, но смотрелся совершенно героически.

— Вот давайте с этого места, — к ним присоединилась высокая женщина с достаточно светлыми для китаянки волосами. Ибо узнал и её тоже — это была напарница и жена Чэнь Цзяо, Лю Чуньхуа.

— Ритуал, — коротко сказал Ибо, на ходу подныривая под ограждение. Юйлу махнул коллегам, чтобы охотников пропустили. — Помните, присылал про сектантов?

— Да, — сосредоточенно кивнула Лю Чуньхуа. — Я, честно признаться, подумала, что внучок лао Вана совсем спятил.

— Не спятил, — поморщился Ибо. — Хотел бы, да хрен. Секта, ритуал, поднятый Цинь Ши-хуанди, терракотовая армия призраков.

— Всё ещё звучит как бред, — качнул головой присоединившийся к ним незнакомый охотник.

Со стороны гробницы загрохотало, вой, поднявшийся в воздухе, оглушал. Сяо Чжаня едва не отшвырнуло — такой силы была психокинетическая волна. Он вцепился в руку Ибо, забормотал что-то под нос, водя пальцем прямо по своей груди.

— Что он делает? — спросил кто-то ещё, кого Ибо уже не видел. Охотники шли плотным строем, хотя справедливости ради стоило бы сказать «плотной кучкой».

— Магичит, — скривилась Лю Чуньхуа. — Медиум?

— Ведьма, — пояснил Ибо, уставившись на охотницу тяжёлым взглядом. — Не устраивает?

— Всё в порядке, — прервал Чэнь Цзяо, дёрнув жену за руку. — После той истории с жертвоприношениями Хуа-эр… Сами понимаете.

Ибо кивнул. Но всё равно посмотрел ещё раз, вкладывая во взгляд всю доступную тяжесть. Лю Чуньхуа состроила извиняющуюся гримасу. Сяо Чжань как раз закончил, закатил глаза, пробормотал что-то ещё, оставил заковыристый знак прямо над сердцем.

— А что именно магичит? — поинтересовался тот же охотник.

— Куда нам идти, — вместо уже открывшего рот Ибо ответил Сяо Чжань. — К магическому кругу. Шэнь-Шэнь попытается его сломать.

— Отлично, — кивнул Чэнь Цзяо. — Веди. Полезные знакомства у внучка лао Вана.

— Да уж ещё бы, — хихикнул Сяо Чжань, неожиданно покраснев. Он бросил на Ибо взгляд из-под ресниц, и румянец, кажется, передался по воздуху. — Знакомства. Всё утро знакомились.

Чэнь Цзяо не обратил внимания, Лю Чуньхуа хмыкнула, приподняв уголок губ, а Ибо едва не взорвался — вспомнил, как именно «знакомились». От приятных мыслей отвлекли мурашки. Он уже свыкся с этим ощущением, перестал обращать внимание, но неожиданно всё усилилось. Теперь спину как будто бы тёрли крупной наждачкой, стало едва ли не больно.

Они были уже в переходах музея, Сяо Чжань уверенно вёл их, не задумываясь открывая нужные двери, когда счётчики и датчики замигали всеми оттенками красного, запищали на разные лады.

— Твою мать, — буркнул Ибо, крепче взявшись за руку Сяо Чжаня. — Гэ, не лезь никуда! Никуда вообще! Слышишь?

— Не-а, — отрицательно потряс головой Сяо Чжань. — Смогу помочь — буду помогать.

— Пугалка на такую хрень не сработает, — зарычал Ибо. — Не лезь!

— Нет, — твёрдо повторил Сяо Чжань. — Смогу помочь — буду помогать.

— Твою мать, — раздражённо повторил Ибо, чувствуя, как буквально выплёвывает слова. — Умрёшь — убью. Распечатаю на принтере и зашибу!

— Лучше спаси меня, лао Ван, — шепнул Сяо Чжань, прижавшись к щеке всего на мгновение. Они так и шли, не сбавляя шага. — Любовный интерес, помнишь? Спаси свою даму в беде!

— Выпорю, — пообещал Ибо.

— Пустые угрозы, — закатил глаза Сяо Чжань и тут же стал серьёзным: — За этой дверью круг.

Чэнь Цзяо кивнул, осмотрелся, пересчитывая охотников. Ибо запихнул Сяо Чжаня себе за спину, пресёк его попытку просочиться в первый ряд. Шэнь-Шэнь тоже выдвинулся вперёд, да и до остальных охотников дошло, что среди них затесался фактически гражданский.

— Заходим парами, — чётко скомандовал Чэнь Цзяо, пока Лю Чуньхуа попробовала приоткрыть дверь. Та легко поддалась. — Прикрываем ведьму, без него не найдём круг. Да и в целом пригодится.

— Вот почему всё-таки ведьма? — неразборчиво вздохнул Сяо Чжань прямо Ибо в ухо. — Почему не ведьмак?

— Не тянешь на Супермена, — отрубил Ибо, оглянувшись, мазнул взглядом по очень серьёзному лицу Сяо Чжаня. — Будь осторожен.

— И ты.

Дальше всё произошло одновременно. Лю Чуньхуа распахнула дверь, бросив в помещение каппа-ацетатор, взятый сианьскими охотниками на вооружение. Следом за ней ворвался Чэнь Цзяо, тоже метнув включенный прибор внутрь. Зачавкало эктоплазмой, запах озона и холод метнулись в лицо, но Ибо уже не обращал внимания. Шэнь-Шэнь был рядом, поводил из стороны в сторону дулом ружья.

Рассредоточившись по помещению, охотники взяли его в кольцо. Сяо Чжань, зашедший одним из последних, тут же пошёл к середине. В большом и странно пустом зале прямо на полу был изображён круг. Такого сложного начертания Ибо не видел никогда: круг пестрел значками и закорючками, какие-то линии тянулись за пределы контура.

— Блядь, — выругался Шэнь-Шэнь, метнувшись ближе.

Он едва не носом проследил одну из линий, вскочил на ноги, обошёл круг — диаметр был не меньше десятка метров. Ещё несколько охотников, специализирующихся на ритуалах, присоединились к нему. Они о чём-то непонятно перекрикивались.

— Альфа!

— Да нет же, это ингуз, вот смотри — хвостик!

— А здесь опять каббала!

Ибо переглянулся с Сяо Чжанем. Тот разрумянился, гладя себя по груди, будто стирая знак, но зрачки так и заливали всю радужку. Лю Чуньхуа, стоявшая на краю круга, оглянулась на него.

— Эй, ведьма! — позвала она, но тут же стушевалась под взглядом Ибо: — Небеса, ещё меня щенки не отчитывали! Друга-то представь!

— Сяо Чжань, Сяо Чжань, — поклонился тот, отмахиваясь. — Всё в порядке, он всегда так смотрит. Встроенная функция.

— Не на тебя, — фыркнул Шэнь-Шэнь, зарывшись в свиток. По цепочке охотников пробежали смешки.

— Знаешь, что это? — Лю Чуньхуа кивнула в сторону круга. — Можешь что-то сделать?

— Нет, — отрицательно покачал головой Сяо Чжань, разводя руками. — Недоучка. Если надо силы дать — могу. А просто пожелать с такой штукой не выйдет…

— А может, попробуй?..

Договорить Лю Чуньхуа не успела. Из-за противоположной двери, не той, через которую они пришли, донёсся грохот, как будто бы сотни человек маршировали в ногу.

— Нет, — отрицательно потряс головой кто-то из охотников помоложе. — Не может быть!

— Огромный зефирный человечек, — мрачно напомнил Ибо, скидывая ружьё акселератора. — Если как с теми зомби, то должно вышибить из тела.

— Не вышибет!

Голос раздался с той же стороны, что и грохот, дверь распахнулась, и перед ними во всём великолепии предстал Дед. Ибо закатил глаза. Он ничего не мог с собой поделать — это была инстинктивная реакция на пафос.

А Дед явился крайне пафосно. Его чёрный плащ развевался, красный шарф художественно метался, а в руках была трость. Ибо закатил глаза ещё раз, глянул на Сяо Чжаня, тот тоже силился удержать улыбку, которая лезла на лицо против воли. Ещё, возможно (самую капельку) всё это — и закатывание глаз Ибо, и смешки Сяо Чжаня, — было от облегчения. Дед, живее всех живых, захлопнул за собой дверь, забегал взглядом по углам помещения, обнаруживая пустоту.

— Чёрт, — выругался он, — неплохо бы забаррикадироваться.

— От кого? — хмуро спросил Чэнь Цзяо, подойдя ближе и пожав руку. — Лао Ван?

— От терракотовой армии, — сморщился, будто хлебнув уксуса, сказал Дед. — Знал бы ты, Цзяо-Цзяо, как они меня достали.

— Я могу попробовать закрыть, — поднял руку Сяо Чжань.

— Не сработает, — мрачно покачал головой Дед. — Они…

Грохот стал невыносимым, дверь, казалось, подрагивала, готовая вот-вот раскрыться.

— К чёрту! — сплюнул Дед. — Мы разбираемся с кругом, вы прикрываете! Как только круг всё — воины остановятся. Долбите протонными лучами, вышибить не вышибет, надёжно привязали, но сами статуи…

— Музейная ценность! — схватился за голову Сяо Чжань. — Это же!.. Дядюшка! Нельзя!..

— У нас тут форс-мажор, — развёл руками Дед, а в дверь прилетел первый удар. — Придётся уничтожать культурное наследие.

Сяо Чжань застонал, сунулся было к двери, но тут опомнился Ибо, ухватил за полу пальто. Попытка отбиться не увенчалась успехом, Ибо всё же смог запихнуть Сяо Чжаня ближе к выходу, где было безопаснее всего.

Дед забегал вокруг магического поля, что-то орал Шэнь-Шэню, тот отвечал, но их крики терялись за чудовищным грохотом. Кажется, глиняные воины с подселёнными к ним призраками не блистали интеллектом. По крайней мере, они так и не догадались, что дверь может открываться на себя.

Тяжёлая деревянная дверь позволила выиграть несколько минут, за которые Дед оббежал круг несколько раз, потыкал в какие-то знаки. Остальные разбирающиеся закивали, собрались возле Шэнь-Шэня, снова развернувшего свиток.

— Сейчас полезут! — крикнул Чэнь Цзяо, направляя ствол ружья в сторону двери.

И они действительно полезли. Дверь оказалась на удивление качественной, она не открылась, не рассыпалась по досочкам. Она просто выпала из проёма вместе с косяками.

— Вау, — выдохнул Ибо, с удивлением наблюдая, как из открывшегося прохода пытаются выйти терракотовые воины.

Слепые и глупые, они шли по телам товарищей, выдавивших дверь, запинаясь об их конечности и оружие. Куча мала у входа становилась всё больше и бесполезнее, охотники переглядывались между собой, но в итоге все взгляды устремились на Чэнь Цзяо. Тот посмотрел на Деда.

Дед увлечённо что-то втолковывал Шэнь-Шэню, указывая то на круг, то в свиток. Ибо пересчитал попадавших у дверей воинов — выходило не меньше десятка, и новые продолжали прибывать.

— Ну, — громко начал Чэнь Цзяо, — Сяо Чжань прав: музейная ценность. Пусть сами валятся, а как полезут — вдарим! Скажем, что старались до последнего.

— Бескультурщина, — простонал неожиданно Сяо Чжань, оказавшийся прямо за спиной Ибо. — Разрушители!

— Варвары, — подсказал Ибо.

— Варвары, — расстроенно согласился Сяо Чжань. — А что делать? Вот вылезет такая хрень на улицы, и куда?

— Какой дуализм мнений, — вскинул брови Ибо.

— Такая вот я натура, — вздохнул Сяо Чжань. — Противоречивая. Бля, Ибо! Бей!

Ибо нажал на кнопку даже раньше, чем обернулся. По счастью, его ружьё было направлено в нужную сторону. Протонный луч попал точнёхонько в грудь воину, вырвавшемуся из трясины объятий товарищей. Из глиняной фигуры донёсся нечеловеческий пронзительный вопль — так Ибо представлял себе голоса птиц Диюя. Остальные статуи замерли, повернули головы в сторону страдающего товарища. Их слепые гладкие глаза выглядели жутко. Ибо крутанул колок регуляции мощности, поддержал ружьё второй рукой. Глиняные воины проследили луч до его начала — теперь они все пялились на Ибо.

— А вот на хуй пойдите! — крикнул он, хотя всё внутри дрожало, а коленки вот-вот грозили подломиться.

— Язык! — крикнул Дед, не отвлекаясь от круга.

— Нашёл когда…

Ибо услышал эту фразу смутно — воины продолжали прибывать, они подпирали своих товарищей сзади, вынося их всё глубже в комнату.

— Оно везде, — снова неожиданно заговорил Сяо Чжань, и Ибо тряхнуло, луч пошёл рябью, рискуя задеть соседние.

Уже почти все выбрали себе цель. Ко всеобщему удивлению, глиняные фигуры не рассыпались при встрече с протонным лучом, а как бы плавились под его действием, но визжащие на разные голоса воины продолжали идти — тяжело переставляли ноги, как будто двигаясь против течения.

— Везде? — пытаясь перекричать шум, громко спросил Ибо

— В каждом воине — оно, — ответил Сяо Чжань совсем прижавшись к спине Ибо. — Поэтому тупые такие. На всех одни мозги размазало.

— Ну хоть одна хорошая новость, — фыркнул Ибо.

— Чжань-эр! — донёсся голос Деда.

Тот махал руками и едва не подпрыгивал, выглядя так, словно звал уже не в первый раз — лицо покраснело, а на лбу вспухли вены. Сяо Чжань поцеловал Ибо в шею, сжал на прощание плечо и метнулся в сторону круга, обходя охотников, продолжавших сдерживать воинов.

— Волнами! Как в Москве в девяносто втором! — скомандовал Чэнь Цзяо. — Давайте!

Ибо снял палец с кнопки, потряс руками, пользуясь секундной передышкой. В первой волне участвовало всего трое — сам Чэнь Цзяо, Лю Чуньхуа и тот любопытный охотник, вызнававший, что колдовал Сяо Чжань. Они синхронно повели влево, потом вправо, а затем обратно. Воины, которых в конкретный момент не держал луч, не успевали прийти в себя достаточно, чтобы двинуться вперёд.

Но собственное желание глиняного авангарда не слишком много значило. Сзади их подпирали следующие ряды, выталкивая всё дальше от рухнувших дверей. Ещё несколько мгновений, и они окажутся у самого круга, и никакие старания Деда не помогут — невозможно сломать магическое поле, к которому не можешь подойти.

Ибо сжал зубы, вышагнул вперёд — настала очередь третьей волны сдерживать наступление. Он зажал кнопку спуска, направляя свой луч так же — слева направо и обратно, синхронно с двумя другими охотниками. Посмотреть в сторону круга никак не выходило, Сяо Чжаня не было видно, хотя обычно он возвышался над любой толпой.

Чэнь Цзяо выглядел плохо — на его лице Ибо читал осознание необходимости отступить, оставить этот зал. И знал, что это ударяет по самолюбию старого охотника. Краем глаза Ибо следил за тем, как Чэнь Цзяо подошёл к кругу, быстро проскочил, понимая, что через несколько мгновений придёт очередь первой тройки сдерживать врага. И скорее всего, тогда всем остальным скомандуют отступать. Ибо закусил губу, с ненавистью глядя на ни в чём не повинных глиняных воинов, которые явно предпочли бы пылиться в раскопанной гробнице, а не плавиться под лучами протонов.

— Сейчас!

Голос Деда Ибо скорее почувствовал, чем услышал, столько властности в нём было. Ибо дёрнулся, палец соскользнул с кнопки, луч погас. Не успел Ибо вернуться к этому, как по залу пронёсся вихрь, от круга разлилось потустороннее синеватое свечение.

— Чжань-гэ! — крикнул Шэнь-Шэнь с паникой, и сердце Ибо ухнуло куда-то вниз.

Он немедленно кинулся туда, к магическому кругу такой силы, что смог захватить и привязать к глиняным телам тысячи сопротивляющихся духов. К кругу, который должен был уничтожить волшебник-недоучка. Его, блядь, волшебник-недоучка!

— Дед! — заорал Ибо, проталкиваясь через растерянных специалистов.

— Тихо! — отмахнулся тот.

Сяо Чжань выглядел плохо: из носа текла кровь, а лицо залило бледностью с зеленью. Но он слабо улыбнулся, показал два больших пальца и — видимо, убеждая, что всё в порядке, — сложил из них и указательных кольца.

— Это не окей, — огрызнулся Ибо, — это очко!

Сяо Чжань, несмотря на свой умирающий вид, немедленно всхрюкнул, зашёлся кашлем пополам со смехом. Дед поднял глаза к потолку, очевидно, сетуя, что небеса послали ему бракованного внука. И зятя.

— Лао Ван!

Голос Чэнь Цзяо звучал испуганно. Ибо тут же обернулся, Дед поднялся, придерживая Сяо Чжаня. Тот качнулся прямо в объятия Ибо. Воины, застывшие в момент, когда Сяо Чжань влил свои силы в круг, так и стояли на месте. Завертев головой, Ибо не увидел ничего, что могло бы вызвать такую реакцию Чэнь Цзяо.

— Ибо! — вдруг прохрипел Сяо Чжань, вскидывая голову. — Оно! Мертвее мёртвого! Собирается!

— Куда? — тупо спросил Ибо.

— Не куда, а в смысле в одну хтонь! — взволнованно поправил Сяо Чжань, утирая кровь рукавом своего дизайнерского пальто. — Наверху!

— Блядь! — страдальчески скривился Ибо. — Час от часу не легче!

— Идём, — решительно сказал Дед, берясь за трость так, что сразу стало ясно: прилетит промеж рогов, и никакая призрачная природа не спасёт. — Разберёмся с его императорским величеством.

— Происки империалистов! — прохныкал Сяо Чжань. — Всё они!

Chapter Text

Сяо Чжань на ходу вытянул из подставленной Лю Чуньхуа пачки влажную салфетку. Ибо следил за ним краем глаза, придерживая за бок. Дед вещал что-то Чэнь Цзяо, Ибо навострил уши, глазами указав Сяо Чжаню в сторону предводителей.

— …точно проблемы с головой, — продолжил Дед.

Сяо Чжань стёр кровь с лица, оглянулся в поисках урны. Естественно, все они были у стен, за пределами кольца охотников, окружавших единственного гражданского в их компании. Ибо отобрал грязную салфетку и сунул в карман.

— У меня тоже есть карманы, — едва слышно шепнул Сяо Чжань, прижимаясь ближе. Ибо хотел бы сказать, что от великой любви, но знал точно — чтобы лучше слышать Деда.

— Думаю, что-то пошло не так, — тем временем говорил Чэнь Цзяо. — Это существо не похоже на императора.

Мысленно Ибо согласился: меньше всего звонившая ему несколько раз хтонь напоминала основателя ханьской государственности. И в целом личность хоть сколько-нибудь великую. А Цинь Ши-хуанди, несмотря на все его поиски бессмертия, был Ибо симпатичен.

— Возможно, это вообще не он, — вздохнул Дед. — Воскрешение — сомнительная практика, как ты знаешь.

Впереди грохнуло, Ибо вскинул голову — отвлёкшись на разговор, он не заметил, как они дошли почти до центрального холла. Навстречу им мчался Юйлу.

— Слава небесам! — рявкнул он. — Ван Ибо! Там какая-то хрень!

— Никаких манер, — вздохнул Дед, шлёпнув тростью по раскрытой ладони.

— Вы на хрень поглядите, а потом посмотрим, что за манеры останутся, — огрызнулся Юйлу. — Мы разгоняем зевак, но сами знаете…

Стоило им выскочить на улицу, как Чэнь Цзяо наткнулся на спину застывшего впереди охотника. Уже в него врезался Ибо, а там и Сяо Чжань. Не повторил судьбу терракотовых воинов только Дед, изящным движением отшагнувший в сторону. Ибо закатил глаза, когда тот упёрся тростью в землю, сложил ладони на набалдашнике, покосился неодобрительно на них всех, глубокомысленно выдал: «М-да…» — и перевёл взгляд на хрень.

Хрень была знатная, тут Ибо полностью поддерживал Юйлу. Описать существо какими-то ещё словами не представлялось возможным. Огромное, раздувшееся до размеров монструозного дирижабля, оно парило над зданиями.

— Твою мать, — протянул Сяо Чжань. — Вот это хрень!

— Впечатляет, да, — подтвердил всё ещё прижатый к ним Чэнь Цзяо, откуда-то сзади хмыкнула Лю Чуньхуа. — И не похоже на императора…

— Узрите же! — заорало откуда-то искажённым мегафоном голосом. — Его величество! Сын Небес!

— О нет, — неожиданно расстроенно выдохнул какой-то неузнанный Ибо охотник, интимно тыкавшийся ружьём прямо ему в задницу (Ибо надеялся, что это ружьё). — Только не профессор Чжу! Он же был самый нормальный!

— Ты с исторического? — догадался Сяо Чжань.

Ответа Ибо не услышал, но почувствовал кивок прежде, чем ему стало не до этого: хрень, висевшая в воздухе, начала мерцать и загробно расхохоталась. Оглушительно и пробирающе. Утробный вибрирующий звук заставил поморщиться, Ибо показалось — смех чудовища коснулся изнутри, облил внутренности холодом и пустотой.

— Ух, блядь, — по телу Сяо Чжаня прокатилась дрожь, он глянул чёрными от расширившихся зрачков глазами. — Оно стало больше.

— Мы нашли медиумов, — сказал Юйлу, обнаруживийся в толкучке. — Состояние у них так себе…

— Внемлите!.. — надрывался мужик в шейном платке. За ним с решительными лицами, благоговейно взирая на раздувшуюся хрень, стояла небольшая группка людей. — Господин Ван! Вам не уйти от возмездия Небес!..

— Страшно, страшно, очень страшно, — покивал Дед и оглянулся на Ибо: — Чего стоишь, внучек? Равняй строй. Император или нет, а против ружья ещё ни одна психокинетическая сущность не устояла.

Слова Деда будто бы разбудили всех. Ибо переглянулся с Сяо Чжанем, охотники позади загомонили — несмотря на свой колоссальный размер, чудовище оставалось по сути огромным и ужасно шумным Лизуном. Император, пониженный до призрачного пакостника, прекратил сотрясать воздух и заговорил:

— Смертные! Склонитесь у ног великого Цинь Ши-хуанди!

— Я вот что думаю, — влез Шэнь-Шэнь. — А с чего он на путунхуа говорит?..

Дед внимательно посмотрел на Шэнь-Шэня, потом на Ибо. Во взгляде читалось: «Вот такие вопросы надо задавать, учись!». Пожав плечами, Ибо закатил глаза, рядом хихикнул Сяо Чжань, решивший, что пока можно закончить с вытиранием лица.

Но вопрос и правда был хорошим. Цинь Ши-хуанди, живший задолго до появления единой китайской империи и, тем более, до языковой реформы… Откуда бы ему знать путунхуа?..

— Знания! — орал профессор Чжу, повернувшись к своим последователям. — Великий император дарует нам знания!

— Он же историк? — удивился Ибо, проверяя акселератор. — Должен же знать про Ли Сы…

Будто бы отвечая на вопрос Ибо, профессор Чжу затрясся в экстатическом припадке, продолжая вещать. Последователи внимали, кивая с пустыми лицами.

— Тогда народ не был готов! Но сейчас!.. — орал безумный профессор, а Ибо всё больше чувствовал себя героем манги. — Цивилизация способна познать тайны происхождения человечества!..

Существо, зависшее над музеем, раздулось ещё больше, будто продолжая откуда-то подпитываться.

— Нужно обесточить район! — крикнул Ибо. — Они его в какую-то розетку воткнули!

— Блядь! — выругался Юйлу и кинулся к скоплению полицейских машин.

Возле одной из них стоял бледный как полотно франтоватый мужик, с ужасом переводивший взгляд от раздувающегося «Цинь Ши-хуанди» на его безумных последователей. Очевидно, это был тот самый «свой человек в полиции». Ибо подумалось, что никто в здравом уме просто не в состоянии связаться с сектой подобного толка.

— Внемлите! — загрохотал белёсый император своим загробным басом. — Вы мелкие черви, лишь некоторые из вас произошли от великих предков! Ли Сы знал, что знание этого убьёт вас!

— Это же… — пробормотал Сяо Чжань, вяло утирая лицо (оно уже было практически чистым).

— Лишь только мы, избранные дети Тяньцзиньсы, можем видеть истину!..

— Это же… — подхватил Шэнь-Шэнь.

— Сейчас, когда мир замер на грани своего конца, только я могу помочь вам вознестись! Ли Сы знал, что эти знания…

— О великий! — заорал профессор Чжу.

Одновременно с этим со странным звуком вокруг погас свет. Полумрак сгущающихся сумерек был разбавлен внутренним свечением призрачного «императора». Ибо прикрыл глаза и разочарованно закончил:

— Это же бред величия!

— Эталонный! — отозвался подозрительно радостный Дед. — Как по учебнику!

— Никакой это не император! — провозгласил Чэнь Цзяо, переключая тумблер акселератора. — Давайте! Как в Дели в две тысячи третьем!

— Он реально рассчитывает, что вы помните? — спросил Сяо Чжань.

Отвечать не было необходимости, Ибо только пожал плечами — охотники уже двинулись вперёд, рассредоточивась широким полукругом. Так не было риска скрестить протонные лучи, хотя в некоторых случаях это была единственно верная техника. Ибо оказался между Чэнь Цзяо и Шэнь-Шэнем, за плечом переминался Сяо Чжань.

— Можно мне тоже акселератор? — проныл тот. — Ну очень хочется!

— Радуйся, что я тебя Юйлу не сдал, — фыркнул Ибо. — И то ещё могу устроить…

— Начали! — крикнул Чэнь Цзяо.

Десяток протонных лучей впился в полупрозрачную эктоплазматическую плоть взревевшего Цинь Ши-хуанди. Отдача прошила плечо, Ибо сморщился, упираясь ногами сильнее. Ружьё в руках дрожало, акселератор работал на полную. Его вибрация передавалась рукам, суставы и мышцы отзывались противным мелким нытьём.

— Чжань-эр! — раздался голос Деда. — Сможешь прикрыть их?

— Только Ибо! — отозвался Сяо Чжань, касаясь плеча. — Не умею других.

— Сяо Фэй не дала контакты?

— Дед, блядь, мы не думали, что Чжань-гэ должен учиться немедленно и всему! — зарычал Ибо, повернувшись, но не прекращая жать кнопки. — Отстань!

— Защити хотя бы его, — неожиданно тихо попросил Дед.

— Уже, — Сяо Чжань отнял ладонь от плеча, Ибо моргнул, осознавая потерю касания. — Что мы делаем?

— Ты — ничего, — отрезал Ибо. — Дед, если ты потащишь Чжань-гэ!..

— Сам пойдёт, — фыркнул Дед, а Ибо признал одновременно его правоту и своё поражение — и зарычал.

— Выпорю!

— Ты только обещаешь, — с расстроенным видом вздохнул Сяо Чжань, Ибо краем глаза уловил наигранное хлопанье ресниц.

Руки уже болели. Протонные лучи будто ничего не делали чудовищу. Оно только выло, то вытягиваясь, то расширяясь, роняло огромные тягучие капли эктоплазмы и размахивало руками. Человеческие его последователи разбегались от полиции, Юйлу как раз гнался за профессором Чжу, что-то вопившим на ходу. К первому десятку стрелков присоединялись всё новые, замыкая существо в свободный круг.

Внезапно рядом заверещало.

— Господин Гу! — раздался радостный голос Деда. — Я уже заждался!

Тяньшунь, а это, конечно, был он, заверещал что-то ещё более невнятное, Сяо Чжань издал глубокомысленное «э?!», а призрачный монстр дёрнулся, едва не вырвав из рук охотников ружья.

— Дед! — крикнул Ибо.

— Минуту!

— Мы его не удержим! — присоединился к Ибо Чэнь Цзяо. — Лао Ван, думай быстрее!

— Офицер Ван!

— Слишком много Ванов, — пробормотал Сяо Чжань, поглаживая лысоватую макушку Тяньшуня. Призрачный император взвыл, пытаясь вырваться из перекрестья протонных лучей, но никто не обратил на него внимания.

— Мы в Китае, — прохрипел Ибо.

Держать ружьё становилось всё сложнее, вибрация протонной отдачи доползла до плеч, суставы ломило, практически выкручивая. Ещё немного, и руки занемеют, пальцы разожмутся, и протонный поток оборвётся, выпуская на свободу едва ли потрёпанного «Цинь Ши-хуанди».

— Что? — запыхавшийся Юйлу напоминал разбуженного медоеда.

— В ближайшем офисе охотников нужно открыть хранилище, — приказал Дед.

— Что? — недоумённо скривился Ибо, которому пришлось упереться локтем в бедро.

— Что? — поразился Чэнь Цзяо.

— Что? — выдохнул Сяо Чжань, замерев, отчего заверещал Тяньшунь.

— Какого хуя? — подвёл итог негодующий Юйлу.

— Язык! — воскликнул Дед. — Открывайте! Это единственный вариант.

— Ван Ибо? — скептически спросил Юйлу, и в душе Ибо зацвели цветы. Перед ними перемигивалась огоньками надпись «чувство собственной важности».

— Давай! Только быстрее, — уже не только Ибо упирался локтем в бедро. «Цинь Ши-хуанди» выворачивался всё активнее, как будто протонные лучи не слишком-то его волновали. — У Деда точно есть план.

— Вот уж спасибо за доверие, — проворчал Дед, помахивая тростью. — Мне нужен круг. И медиум.

— Весь ваш! — радостно подал голос Сяо Чжань, поднимая руку.

— Выпорю, — сквозь зубы выдавил Ибо.

Уже все охотники держали «Цинь Ши-хуанди» своими лучами. Те, кто только присоединился, стояли с гордо расправленными плечами. А вот те, кто был в первых рядах, уже изрядно ослабели — кто-то опустился на одно колено, будто собираясь сделать предложение призрачному чудовищу. Ибо очень не хотел дойти до такого.

Юйлу успел сбегать к своим и теперь возвращался обратно. Он дёрнулся на бегу, как будто в плечо ему попала пуля. Проклиная невозможность рассмотреть как следует, Ибо завертел головой, но ничего не увидел, кроме Деда, склонившегося над кругом. Сердце опалило страхом, Ибо заорал:

— Что там?!

— Чжань-Чжань! — одновременно крикнул Юйлу. — Чжань-Чжань!

Завыв сквозь зубы, Ибо остервенело дёрнул слабеющими руками, как будто надеясь отстегать отвлекающего от Сяо Чжаня призрака. Конечно, огромному «Цинь Ши-хуанди» было плевать.

— Что там? — повторил Ибо, вкладывая в протонный луч приятный бонус своей ненависти.

— Нормально, — голос Сяо Чжаня показался слабым. Ибо мельком оглянулся, оценив снова перепачканное кровью лицо. — Ты как?

— Рукам пизда, — мрачно откликнулся Ибо. — Будешь кормить меня сам, пока не смогу сжимать палочки.

— И член? — иронично подсказал Сяо Чжань.

— И член, — согласился Ибо. — Но тут меня кормить не надо. Себя корми.

— О небо, вы омерзительны, — сморщился Юйлу. — Я уже даже не ревную, это невозможно. Вы настолько идеально ебанутые, что слов нет…

«Цинь Ши-хуанди» заметался в протонном поле, Ибо застонал, чуть расслабился, почувствовав ладони Сяо Чжаня на своих плечах. Тем временем с призрачного императора потоком отчаянно воняющей чужой эктоплазмы стекали одеяния.

— Так и знал, ха! — вскричал Дед. — Какой из него Цинь Ши-хуанди!

Чудовище всё ещё было чудовищным — огромный мужик парил в воздухе, но его непропорционально огромная голова потеряла всякое сходство с портретами, волосы оказались подстрижены по моде тридцатых. Раздувшееся полупрозрачное брюхо колыхалось в такт протяжным загробным воплям.

— Что с хранилищем? — деловито спросил Дед.

— Должно быть готово, — начал Юйлу, — но…

Договорить ему не дали, откуда-то справа раздался громкий торжествующий вопль. Он был таким знакомым, но при этом настолько громким, что Ибо не сразу опознал владельца этого высокого голоса. Но тут Тяньшунь показался прямо над макушками небоскрёбов.

— Де-ед?! — вскричал Ибо.

— Лао Ван?! — вторил ему Чэнь Цзяо, лихорадочно пытаясь обернуться в сторону Деда.

— Всё идёт по плану!

— Куда?! — заорал Ибо. — В Диюй?! У нас был один огромный монстр, а теперь два! И второй извращенец!

Тяньшунь обиженно и оглушительно заверещал. Ибо и рад был отмахнуться, но руки всё ещё были заняты ружьём. Фальшивый Цинь Ши-хуанди, завидев конкурента, взревел, бросился вперёд, но как на резиночке метнулся назад.

— Прекращайте огонь! — самодовольно скомандовал Дед. — Я привязал его к кругу, а господин Гу сделает всё остальное.

— Как? — спросил Чэнь Цзяо, послушно прекратив огонь.

— Действительно, как? — спросил Сяо Чжань, помогая Ибо разжать сведённые судорогой пальцы.

— У господина Гу есть один талант, — поучающе поднял палец Дед, и руки Ибо зачесались в желании придушить этого поклонника Кун-цзы. — Он очень, очень прожорлив.

Тяньшунь довольно оскалился, будто услышав похвалу. Вообще, вид огромного призрачного бухгалтера, сальными глазками огладившего Сяо Чжаня, вызывал у Ибо колики. Хотелось впилить ему меж рогов сначала лопаточкой, потом дедовой тростью, а потом и ружьём — для верности, так сказать. Но Тяньшунь сделал в воздухе сальто, поклонился в сторону Сяо Чжаня, который как раз растирал Ибо руку, и кинулся к противнику.

— Вот это да… — выдавил Сяо Чжань, кое-как подобрав челюсть. — А я его лопаточкой…

— Ты извини, — вздохнул Дед, прослеживая, как Тяньшунь, зажав в ладонях кусок живота самозваного Цинь Ши-хуанди, смачно вгрызся в эктоплазматическую плоть. — Не думал, что его так на тебе повернёт…

Цинь Ши-хуанди высоко и жалобно закричал, попытался сбежать, но, привязанный к кругу, был весьма ограничен в возможностях. А Тяньшунь грыз его, отрывая огромные куски, сглатывая их почти не жуя. С каждым проглоченным куском живот Тяньшуня всё сильнее раздувался, да и сам он становился больше.

— А вы куда?! — неожиданно заорал Юйлу и бросился в сторону. — Вы все арестованы, или я не Ван Юйлу!

До того лежавшие сбитыми кеглями, сектанты попытались улизнуть, явно с негласного позволения начальника полиции. Но не тут-то было. Раздражённый Юйлу на все протесты только показал начальнику средний палец.

— И его тоже арестовать! — заорал он на патрульных. — Чего встали?! Арестовать всех, кто это устроил! Всех! Даже если они призраки! Если призраки — особенно арестовать!

— Но?.. — робко начал смутно знакомый парнишка.

— Чу Хунли! — рявкнул Юйлу. — Найди охотника и арестуй призраков! Это так работает!

— Но… — попытался возразить Чу Хунли — Ибо наконец вспомнил, что они виделись в иллюзорном доме. — Охотники…

— Тогда отбери акселератор!

Пока они пререкались, профессор Чжу, до того вопивший про поклонение и знания, попытался слинять. Но не на того напал. Юйлу метнулся к нему почти нечеловечески быстро, схватил за шейный платок и дёрнул на себя, уставившись прямо в глаза.

— Место! — леденящим тоном приказал он.

— Я бы послушался, — шепнул Сяо Чжань.

— Я тоже, — кивнул Ибо, наконец способный контролировать пальцы. Чем он тут же воспользовался, переплетя их с пальцами Сяо Чжаня. — Как в кино, а?

— Да вообще…

Как раз в этот момент бывший император и нынешний самозванец смог выдраться из цепких рук Тяньшуня. Заметавшись, он попробовал сбежать, но круг всё ещё держал крепко. Дед стоял, гордо задрав голову и сложив ладони на набалдашнике трости. Тяньшунь вежливо дождался, пока враг осознает свою полную беспомощность, поднапрягся, стал ещё больше, окончательно превосходя противника размерами. Схватив завывшего «Цинь Ши-хуанди» поперёк туловища, Тяньшунь подтащил его ближе, откусил кусок плеча, отчего оставшаяся рука расплескалась эктоплазмой.

— Гадость какая, — философски пробормотал Ибо, наблюдая, как Тяньшунь подхватил подтёк эктоплазмы и слизал её со своих коротеньких сарделькообразных пальчиков. И плевать, что пальчики сейчас были длиной с небольшой кораблик.

— Не то слово, — согласился Сяо Чжань, привалившись плечом. — Как видосы с прыщами.

— Фу.

— Но не оторваться.

— Не оторваться, — согласился Ибо и позвал: — Дед!

— Что такое? Господин Гу поражает воображение?

— Вызывает отвращение, скорее, — хмыкнул вернувшийся Юйлу. — Долго это?..

Он неопределённо помахал руками. Дед оценивающе присмотрелся, глянул на часы, возвёл глаза к небесам, шевельнул губами.

— Дед. Не выёживайся.

— Язык, — строго одёрнул Дед, но потом вздохнул. — Да пока не лопнет.

— Лопнет? — слабым голосом спросил Сяо Чжань, всё ещё наблюдавший, как Тяньшунь с жадным ворчанием обгладывает хнычущее лицо.

— Не переварит такое количество энергии, — пояснил Дед. — И лопнет.

— Он что, — поразился Ибо, — жертвует собой?

— Как и должно ответственному гражданину, — кивнул Дед. — Господин Гу знал, на что идёт.

Ибо совсем по-другому посмотрел на Тяньшуня. Тот остервенело кусал, вырывая огромные шматы эктоплазмы. «Цинь Ши-хуанди» тонко, на одной ноте выл, уже прекратив всякое сопротивление. Да и как сопротивляться, если любой твой удар кончается тем, что кусок твоей плоти просто отжирают… Тяньшунь запихнул свисавший изо рта кусок поглубже, с усилием сглотнул и посмотрел прямо на них.

— Ох, Тяньшунь! — вскрикнул Сяо Чжань и замахал рукой. — Спасибо тебе! Ты самый лучший!

Чудовищно разросшийся Тяньшунь просиял и кинулся жрать противника с новой силой, распространяя вокруг себя энтузиазм. Ибо принял от Чэнь Цзяо влажные салфетки, которые тот сунул не глядя, так поглощён был зрелищем.

— Сатурн, пожирающий своего сына, — пробормотал Сяо Чжань, благодарно подставляя лицо. — Отвратительно. Бедный Тяньшунь.

— Даже не буду спрашивать о логике твоего высказывания, — фыркнул Ибо, аккуратно стирая засохшие разводы крови на верхней губе и щеках Сяо Чжаня. — Как ты?

— В ахуе, — честно сказал Сяо Чжань. — Это ведь не Цинь Ши-хуанди?

— Нет, конечно, — влез Дед, даже, удивительно, ничего не сказав про язык. — Нельзя кого-то воскресить. Иначе, ты думаешь, сяо Фэй не жила бы сейчас с Мин-гэ? Или я бы не воскресил родителей этого оболтуса?

— Можно повежливее? — буркнул Ибо.

— А кто тогда? — вклинилась Лю Чуньхуа. — Что это за персонаж?

— А мало, что ли, по психушкам Ши-хуанди лежит? Или Мао? Вот кто-то и приманился на ритуал, — развёл руками Дед. — А дальше они его кормили, вот и раздулся.

— Помогите, — слабо прохрипели останки Цинь Ши-хуанди. — Помогите…

Но Тяньшунь прекратил его страдания, окончательно запихнув в рот. Дёрнулся, как будто его вот-вот стошнит, но, зажав ладошкой рот, мужественно удержал всё внутри.

— Омерзительно… — пробормотал Ибо.

— Ты молодец, Тяньшунь! — крикнул Сяо Чжань, вскидывая кулаки. — Так держать!

— Сейчас лопнет, — скривился Дед.

— И на перерождение? — с надеждой спросил Сяо Чжань.

— Ага, — решил не разочаровывать его Ибо.

Героизм Тяньшуня был неоспорим. Никакого перерождения ему, естественно, не светило. Так что, сжирая Цинь Ши-хуанди, крошечный (не такой уж) призрачный бухгалтер подписывал себе смертный приговор. Не испытывая по этому поводу горя, Ибо не мог не восхититься решительностью — не факт, что сам так бы смог.

Под их взглядами Тяньшунь заметался, заикал, снова увеличился в размерах. Тут же сдулся, оставшись с огромным животом. Опять увеличился, взвизгнул высоко и жалобно, зажмурился, захныкал и опять сжался. Проскакав круг, провожаемый взглядами охотников, он остановился у огромного здания какого-то бизнес-центра. Ибо с недоумением проследил, как Тяньшунь оглянулся, послал воздушный поцелуй в их сторону и начал медленно раздуваться. Всё это сопровождалось странным свистом, какой бывает, когда воздух выходит из проткнутого надувного матраса.

— Сейчас рванёт, — предупредил он Сяо Чжаня.

— Он… — палец Сяо Чжаня ткнул в здание небоскрёба. — Он… Господин Гу!

Крик Сяо Чжаня совпал с последним верещанием Тяньшуня. Он посмотрел на них крошечными глазками за толстыми стёклами очков, робко улыбнулся и лопнул, разметав эктоплазму по окрестностям.

Её волна накрыла всех — охотников, полицию, сектантов, всё ещё поражённых тем, как их божество сожрали. В эктоплазме были машины и люди, наплесками она стекала с высоты вторых этажей, по улицам текли медленные мерзкие потоки.

— Смотри! — указал на бизнес-центр Сяо Чжань, отплёвываясь от эктоплазмы. — Смотри, Ибо!

По панорамным окнам медленно сползало сердечко, пронзённое стрелой, и рядом уродливым потёком стекала точка.

— Точка, вообще-то, моя идея! — раздражённо пробормотал Ибо. А потом до него дошло. — Погодите…

— Всё? — подхватил Сяо Чжань, наконец избавившийся от эктоплазмы хотя бы вокруг рта. — Всё? Мир спасён?

— Ну… — завертел головой Шэнь-Шэнь, пробираясь к ним сквозь эктоплазму. — Похоже на то! Мы спасли мир!

— Ну, может, не мир, — поумерил их пыл Дед, — но Сиань точно!

— Мне хватит, — улыбнулся Сяо Чжань. — Как думаете, можно вписать это в резюме?

— Графического дизайнера? — хмыкнул Ибо.

— Ммм, — прижался к его плечу Сяо Чжань, крепко сжимая руку. — Думаю сменить сферу деятельности. Как думаешь, возьмут меня в охотники? Или в ведьмы?

Chapter Text

— …ради денег? — поразился Юйлу, зависнув палочками над пыхтящей паром кастрюлькой. Засунутая туда спаржа медленно смягчалась, отчего у Ибо сводило скулы — спаржа должна хрустеть! Хрустеть!

— А ты думаешь, культы организуют из-за чего-то еще? — лениво отозвался Дед, заворачивая мясо в салатный лист на манер пулькоги. — Деньги, власть…

— Секс, — в тон продолжил Сяо Чжань, задумавшийся над своей кастрюлькой с бульоном. Он поднял взгляд и тут же покраснел, поняв, что ляпнул. — Простите.

— Да нет, ты же прав, — отмахнулся Дед. — Так и есть. Ты не читал психологию культов?

— Нет, — вздохнул Сяо Чжань, добавляя в бульон больше чили. — Я сериалы смотрел.

— Империалистские? — хитро спросил Дед. — Айя, как не стыдно, Чжань-эр!

— Не выдавайте меня полиции!

— А? — отвлёкшийся Юйлу, пытавшийся под столом скормить Плуто мясо, среагировал на знакомое слово.

— Так всё-таки, — подтолкнула разговор призрачная Мэй-Мэй, зашедшая посмотреть на легендарного Деда, — всё ради денег?

— Вначале однозначно да, — кивнул Дед, обмакнув получившийся у него свёрток в соус. — Простите.

Все замерли, пережидая, пока он прожуёт. Ибо как раз успел окунуть в бульон пучок кинзы и сунуть его в рот. Капля бульона скользнула по подбородку, Ибо потянулся за салфетками, но тут Сяо Чжань вложил ему в руку кухонное полотенце, шепнул: «Экологично», и подмигнул.

Он немного грузился из-за безвременной кончины Тяньшуня, но уже успел отойти. В первые несколько дней они все ходили слегка оглушённые. Дед, хоть и обещал немедленно отбыть на острова, разгребал грязь, которую раскапывал Юйлу. У Цзячэнь был ошеломлён новостями, что его конечно-не-бывшая скорее всего стала кормом сначала для поддельного Цинь Ши-хуанди, а потом и Тяньшуня. Ибо ремонтировал акселераторы, едва не вышедшие из строя из-за такого активного использования. А Сяо Чжань бродил по дому, лениво отрисовав несколько эскизов, а потом затаскивал Ибо в постель только ради того, чтобы бездумно смотреть поражающие тупостью сюжета дорамы.

— На лакорны, что ли, перейти? — задумчиво бормотал он, глядя, как очередная героиня уходит к плохому парню.

— Там ещё хуже, — мрачно бурчал в ответ Ибо.

И вот сейчас, когда мир в лице полиции перестал требовать от Деда ответов, их начали требовать Ибо и Сяо Чжань. Чтобы, как выразился Дед, два раза не вставать, на домашнее хого был приглашён Юйлу. Шэнь-Шэнь пригласился сам, притащив заодно вяло отбивающуюся Ли-мэй. Призрачную цветочницу Мэй-Мэй к ним притащил Плуто, оказывается, уже успевший пронюхать об её существовании.

— Так вот, — прожевав, продолжил Дед, — сначала профессор Чжу просто решил основать культ. Это ведь и деньги, и уважение, и, как правильно подметил Чжань-эр, секс с молоденькими последовательницами…

— Ему шестьдесят, ему любые последовательницы молоденькие, — скривился Ибо.

— Тем разнообразнее сексуальная жизнь, — пожал плечами Сяо Чжань. — Всё пошло под откос, когда он сам начал верить в свой бред?

— Да, — кивнул Дед, принимаясь сворачивать новый конвертик из мяса и овощей.

Воспользовавшись паузой, Ибо забросил себе в кастрюльку спаржу, а Сяо Чжаню несколько кусочков мяса — врачи настоятельно советовали ему насыщенную белком диету. Ибо, естественно, пошутил все возможные шутки про белковую диету, получил по хребтине стянутой с Сяо Чжаня футболкой, а потом оказался на коленях сам. Но если бы кто-то спросил, Ибо бы подтвердил, что был совершенно не против подобного развития событий.

— Попытка призвать Цинь Ши-хуанди оказалась успешной, — сказал Ибо с набитым ртом. Спаржа идеально проварилась, стала горячей и сочной, но осталась хрустящей. — В смысле сами они так думали.

— Да, — под умилённым взглядом Деда стало как-то неуютно, отчего Ибо поспешил спрятаться за Сяо Чжанем. — А когда указания вам даёт ожившее божество… Сам понимаешь.

— А откуда знания? Если это не реальный мёртвый император, а просто псих… Откуда та книга, например? Ангел? — уточнил Юйлу, продолжая кормить Плуто вообще всем, что попадалось под руку.

— С сожалением должен признать, что Чжу И был хорошим историком, — качнул головой Дед. — И прекрасно умел работать с источниками.

— А я думал, и правда есть библиотека Ли Сы, — разочарованно вздохнул Шэнь-Шэнь, а Ли-мэй погладила его по голове, пододвигая ближе свежие овощи. — Было бы охренеть круто.

— Язык, — велел Дед.

— Да чего крутого? — спросил Ибо, на этот раз набив рот рубцом, порезанным тонкими полосками.

Он зажмурился от того, как было вкусно — сочетание упругого мяса с соусом, в который он добавил достаточно чеснока и уксуса. Сидящий рядом Сяо Чжань улыбнулся, глядя на него, погладил лёгким движением бедро, подкинул в медленно кипевшую кастрюльку ещё спаржи.

— Ну ты прикинь, сколько там нового! — замахал руками Шэнь-Шэнь, Ли-мэй привычно уклонилась от грязных палочек, промелькнувших у самого лица, и ткнула буяна локтем. — Ай! Ли-Ли, ты чего?

— Руки, — строго сказала она. — Не размахивай.

Как ни странно, Шэнь-Шэнь вечно вопивший, что никто не в силах им командовать, немедленно присмирел. Переглянувшись с Сяо Чжанем, Ибо фыркнул. Юйлу тоже смотрел понимающе, и даже призраки прятали улыбки за полупрозрачными ладошками — в безопасности Мэй-Мэй прекращала поддерживать полную видимость.

— Не думаю, что знания третьего века до нашей эры можно назвать новыми, — наконец продолжил Ибо, даже умудрившись предварительно всё прожевать. — Что-то историческое разве что.

— Ничего не понимаешь! — возопил Шэнь-Шэнь, отмахиваясь от усмиряющих тычков Ли-мэй; она устало поправила очки и махнула рукой. — Это же ценнейшее!.. Передвижения! Чем питались! Как жили! Доказательства государственности! Мы!.. Ван Ибо!

— Да-да, — откликнулся тот, следуя примеру Деда и сворачивая салатный лист в импровизированный пулькоги. — Чжань-гэ, будешь такой?

— Давай.

Сяо Чжань принял набитый мясом и овощами лист, перехватил его покрепче и окунул в свой поражающе-красный соус. Удовлетворённо вздохнув, Ибо взялся крутить следующий — на этот раз себе. Тут голос подал Юйлу:

— А Тяньшунь… То есть господин Гу?

— Он был охотником, — вздохнул Дед и застыл с недонесённым до рта салатным листом. — Что?

Ибо прекрасно понимал его недоумение: все сидевшие за столом уставились на Деда непонимающими взглядами.

— Мы думали, он бухгалтер, — сдал их Ибо. — Ну знаешь, маленький, толстенький, лысина эта, очки.

— Ван Ибо, — строго сказал Дед. — Он умер почти в шестьдесят. Ничего удивительного, что форма растерялась. Тем более что в сорок он получил травму и в полевых операциях участвовать уже не мог… И действительно занимался финансами филиала.

— То есть всё же бухгалтер! — вскинул кулак Ибо, чуть не въехав Сяо Чжаню по лицу. — Ой, прости, Чжань-гэ.

— После смерти и становления призраком, — продолжил Дед, — господин Гу не перестал заниматься охотой. Теперь он в какой-то степени мог даже больше…

— Да уж, — Ибо тут же вспомнил, как Тяньшунь жрал самозваного Цинь Ши-хуанди.

— Я попросил его присмотреть за Чжань-эром, — вздохнул Дед и смущённо почесал ухо. Это был, наверное, раз третий за всю жизнь, когда Ибо вообще видел его смущённым. — Не думал, что это станет… чем стало.

— Преследованием, — подсказал Ибо.

— Да, — сконфуженно кивнул Дед. — Но с заданием намекнуть Чжань-эру переселиться к тебе он справился.

— На все сто, — фыркнул Ибо.

Дальше ужин превратился действительно в ужин. Даже призраки включились в болтовню — Мэй-Мэй увлечённо рассказывала про свой магазин и сетовала, что они довели свои цветы до плачевного состояния. Порицающая вибрация листьев фикуса доносилась с первого этажа практически физически. Ибо готов был поклясться: фикус соглашался с каждым её словом. Синеватые листья стоявших в холле спатифиллумов покачивались так же осуждающе.

У Цзячэнь смотрел на Мэй-Мэй во все глаза, преданностью напоминая Плуто. Сяо Чжань подтолкнул Ибо локтем, намекая на это немаловажное обстоятельство, тот кивнул и чуть склонился ближе, чтобы прошептать на ухо:

— Им не скучно и у нас меньше прозрачных жильцов!

— Я до сих пор отойти не могу от его «вы закончили?», — шёпотом признался Сяо Чжань. — Хорошо, в квартире отпугивалки воткнули.

— Иначе наша сексуальная жизнь была бы гораздо унылей, чем у профессора Чжу, — согласился Ибо, поглаживая коленку, обтянутую джинсами. — Надо же, секту, чтобы студенток поёбывать.

— Да может, и не студенток, — пожал плечами Сяо Чжань. — Спаржу будешь? Ага, держи. Ты её всю что-то схрустел.

— Это период такой, — отмахнулся Ибо.

— Период такой, — покивал с серьёзным видом Сяо Чжань.

— Так что там про студенток?

Пока Сяо Чжань прожёвывал, Ибо смотрел на Деда. Тот что-то втолковывал Юйлу и Шэнь-Шэню, временами подкармливая Плуто то салфетками, то кусочками мяса. Дед был румян, весел, всё тянулся к внутреннему карману — раньше у него там лежали сигареты, но пару лет назад пришлось бросить. А привычка на застольях осталась. Поэтому в их доме и было строжайшее табу: никто не должен курить, иначе Дед может кинуться. Он, конечно, шутил, но лишний раз провоцировать не хотелось — вдруг и правда кинется. Но пока что Дед только трепался, ел хого и тянул пиво из высокого бокала.

— Ну может, он, наоборот, девушек постарше любил, — продолжил Сяо Чжань. Ибо пришлось потрясти головой, чтобы понять, о чём он. — Зрелые, так сказать, последовательницы. Мне кажется, современную студентку ты хрен в секту заманишь.

— Айдолы, — бросил Ибо и вцепился зубами в очередной салатный свёрток.

— Ты не понимаешь, это другое.

— Ну конечно, — протянул Ибо, жуя. — Совсем другое.

— Пойдём ко мне? — неожиданно сменил тему Сяо Чжань. — Им и так весело.

Дед уже размахивал руками не хуже Шэнь-Шэня и, кажется, рассказывал что-то из приключений прошлого. Прислушавшись, Ибо распознал историю про охоту где-то в северной глуши. Если ему не изменяла память, там фигурировали российские пограничники, примерно пять литров байцзю и попытки приручить очень озадаченного тигра.

— Пойдём, — улыбнулся он, поднимаясь.

Сяо Чжань с готовностью уцепился за руку Ибо. На них обратила внимание только Ли-мэй, оглянулась на мгновение, но сразу вернулась к рассказу. Дед уже раскладывал на столе приборы, изображая линию границы и расположение их лагеря. Он на секунду отвлекся, оглядел поднявшихся Ибо с Сяо Чжанем и махнул коротко рукой, отпуская.

Кровать спружинила под коленями Ибо, когда он на неё обрушился. Вода ещё капала с волос — не слишком тщательное вытирание не помогло. Сяо Чжань ойкнул, откладывая телефон. Он тоже был с ещё влажными волосами, хоть и не в пример лучше высушенными.

— Не простудишься? — ласково спросил Сяо Чжань, проводя ладонью по щеке Ибо.

— Не, — мотнул головой тот, чуть наклоняя её в подставленную руку. — А ты?

— Тоже не, — улыбнулся Сяо Чжань, потянувшись за поцелуем.

Ибо охотно согласился, приник к губам в ответ, широко лизнув их. Удивлённый возглас почему-то никак не привыкающего Сяо Чжаня согрел сердце. Ибо опустился на локти, прижимаясь — ногами к ногам, бёдрами к бёдрам, животом к животу. Им мешали полотенца, Ибо заворчал, потянулся одной рукой, неловко оперевшись на вторую.

— Нетерпеливый, — шепнул Сяо Чжань прямо в губы, кусая верхнюю. — Так хочется?

— Умираю! — ответил Ибо, выпутываясь из полотенца. — Не трону твой член и взорвусь.

— Не надо, кто же будет поставлять мне белок?

— Чжань-гэ! А как ругался! — зафыркал Ибо. — «Ужасные шутки», «почему ты шутишь, как пятиклашка?»…

— Я просто тоже пятиклашка, — обречённо простонал Сяо Чжань. — Всё, всё, я всё осознал. Ты можешь шутить как угодно тупо. Я всё прощу.

— То-то же.

Поцелуй начался встречей двух улыбок. Ибо лизнул подставленные гладкие зубы, Сяо Чжань, рассмеявшись, приоткрыл рот, пропуская наглый язык, встречая его своим. Приподняв бёдра, чтобы можно было вытащить из-под них полотенце, Сяо Чжань вжался в Ибо всем телом, обжигая прикосновением. Давно вставшие члены встретились, прижались друг к другу, упруго проскользнув. Влажные от предъэякулята головки пачкали животы.

— Я тебя люблю, — шепнул Сяо Чжань, заставляя Ибо совсем лечь.

Тяжело опустившись, Ибо уткнулся носом в подставленное ухо, лизнул мочку, почувствовал, как по телу Сяо Чжаня пробежала дрожь. Не удержав стона, Ибо впился поцелуем в шею, чуть правее места, где всё быстрее бился пульс, показывая нарастающее волнение. Яркий засос зацвёл почти мгновенно, Сяо Чжань выставил шею, вплёл пальцы в волосы, взявшись крепко, подёргивая за них, но не пытаясь отстраниться.

— Не тяжело? — спросил Ибо, легко целуя вдоль ключичной линии, то и дело прихватывая губами косточку.

— В самый раз, — чуть задыхаясь, ответил Сяо Чжань. — Люблю… не знаю, как объяснить… ощущение давления.

Ибо продолжил выцеловывать подставленную шею, линию челюсти, губы и щёки. Сяо Чжань жмурился, оглаживая плечи и голову, чуть царапал кожу, отчего мурашки разбегались по спине и груди. Приоткрыв глаза, как всегда влажно блеснувшие в темноте, потянул Ибо на себя, поцеловал — влажно и властно, глубоко вталкивая язык, не позволяя ответить так, как хотелось.

— Помнишь свои обещания? — шепнул, притянув к губам ухо, дыхание обожгло, а язык скользнул вдоль завитка. — А, Ибо?

— Какие? — спросил Ибо, чувствуя только желание. На краю сознания мелькнуло вялое удивление — почему по телу не расползаются пятна ожогов, почему он не вскипает изнутри.

Сяо Чжань потёрся всем телом, чуть напрягся, приподнимая Ибо собственным телом. В глазах потемнело, член дёрнулся и заныл с такой силой, что показалось, вот-вот взорвётся. Или Ибо просто-напросто кончит, даже не коснувшись себя.

— Выпороть.

К темноте перед глазами добавились цветные круги, Ибо заскулил, отстранившись.

— Ибо?

— Погоди!

Выставив вперёд левую руку, правой Ибо зажал основание члена, задышал на квадрат, пытаясь думать о чём-нибудь совершенно не сексуальном. Дед, рассказывающий истории, Юйлу, ругающий их с Сяо Чжанем, голый Шэнь-Шэнь… С последним вышло даже слишком хорошо — не только отступило накатившее предоргазменное ощущение, но и член чуть поник, растерявший вдохновение. Но стоило открыть глаза, как оно вернулось — на кровати лежал совершенно обнажённый Сяо Чжань, чуть изогнувшись на бок. Он смотрел из-под ресниц, улыбался призывной распутной улыбкой.

— Блядь, — выдохнул Ибо. — Не видел никого красивее.

Он склонился за поцелуем, который Сяо Чжань с готовностью ему дал, приподнявшись на локтях.

— Я перевернусь? — шепнул Сяо Чжань.

— Ага, — почему-то так же шёпотом ответил Ибо.

Сяо Чжань скользнул под ним, ложась на живот. Дыхания не хватало, Ибо судорожно втянул в лёгкие воздух, зажмурился и опустился сверху. Лёг так, чтобы член скользнул между чуть разведённых ног, и прижался грудью к острым лопаткам.

— Ибо, — позвал Сяо Чжань напрягая мышцы на бёдрах. — Ибо.

— Я так тебя люблю, гэ, ты бы знал, — шепнул Ибо, целуя влажный от пота затылок, ложбинку на шее, выступающий позвонок. — Как ты хочешь? Что сделать?

— Отшлёпаешь? — чуть повернув голову, спросил Сяо Чжань. — Мне понравится.

На секунду Ибо потерял сознание, он готов был спорить об этом. Потому что следующее, что он увидел, — разведённые ягодицы Сяо Чжаня. Сам он стоял на широко раздвинутых коленях, опираясь на локти, изогнувшись в спине. Последние связные мысли выскользнули из головы Ибо при взгляде на переход талии к ширине плеч и с другой стороны — к пышности ягодиц.

Первый удар ожёг не только подставленную задницу, но и ладонь. Ибо завороженно смотрел, как на тонкой светлой коже проступил отпечаток его руки — красноватый по контуру, бледнее к центру. Пришлось заскулить. Если бы не заскулил, наверное, долетел бы до самой Тяньцзиньсы проверять теории профессора Чжу. Левая ягодица колыхнулась под ударом, тоже приобретая красноватый отпечаток ладони Ибо. После пятого шлепка пошло проще — Сяо Чжань вскрикивал, сжимался сразу после, расслаблялся, готовясь получить следующий шлепок.

Ягодицы были уже равномерно красными, ладони Ибо покалывало, а на внутренней стороне век навсегда остался вытравлен этот образ — широко разведённые ноги Сяо Чжаня, тяжело покачивающийся между ними стоящий член, сминаемые шлепками ягодицы, их нежная мягкая плоть, идущая волной от каждого звонкого касания.

— Ибо, — хрипло позвал Сяо Чжань. — Ибо.

Склонившись над ним, Ибо почувствовал горячечное тепло покрасневшей кожи, член дёрнулся, снова грозя вот-вот взорваться. Коснувшись поцелуем острого плеча, Ибо спросил:

— Что?

— Давай, — зачастил Сяо Чжань. — Трахни меня. Это пиздец! Я сейчас взорвусь. Пожалуйста!

От его голоса, лихорадочного, чуть невнятного, будто язык заплетался, у Ибо закружилась голова. Он на ощупь нашел тюбик со смазкой. Мышцы ануса поддались под его пальцами, Сяо Чжань старательно расслаблял их, а общее возбуждение и жар пострадавших от шлепков ягодиц только помогали. Растягивая Сяо Чжаня пальцами, Ибо скользнул второй рукой ниже, обхватил его член — влажный от размазавшегося предъэякулята, крепко стоящий и такой горячий, что едва не обжигал пальцы.

— Гэ-э… — бездумно позвал Ибо.

Но Сяо Чжань не ответил, только простонал, выгнулся ещё сильнее, насаживаясь на пальцы, безмолвно торопя. Послушавшись, Ибо пристроился головкой к приоткрытому влажному входу, призывно дёрнувшемуся под взглядом. Надавив на него, Ибо скользнул внутрь, теряясь в ощущениях. Член обхватывало туго, в голове стало совсем пусто, а по спине пробежали мурашки, как если бы где-то рядом было привидение. Ибо качнулся, выскальзывая почти до конца, и толкнулся обратно.

Сяо Чжань застонал, улёгся грудью на кровать, согнув руки в локтях. Вид его нервно сплетённых пальцев на фоне встрёпанных волос словно ударил Ибо наотмашь. Возбуждение огненной волной поднялось до горла, заставило согнуться, прижать ладонью между лопаток так, что было трудно вдохнуть. Одобрительно закивав, Сяо Чжань толкнулся бёдрами назад, качнулся на широко расставленных коленях, насаживаясь на член. Склонившись, Ибо поцеловал тонкую складку кожи, образовавшуюся между сведённых лопаток. Провёл вдоль неё языком, лизнул у линии роста волос, зарывшись в них носом.

Бёдра с каждым движением прижимались к раскалённым ягодицам Сяо Чжаня, Ибо казалось, что ещё чуть-чуть, и о них можно будет обжечься. Он и сам горел изнутри, возбуждение прокатывалось по телу волнами, заставляя подрагивать мышцы, а внутри временами появлялось ощущение пустоты, какое бывает, когда поезд американских горок летит вниз из самой высокой точки.

Хватило нескольких движений руки, чтобы Сяо Чжань кончил, а за ним в пропасть оргазма соскользнул Ибо. Он зажмурился, пережидая судорогу, когда тело пыталось справиться с удовольствием, бившимся внутри. Сил едва хватило, чтобы лечь на постель, а не упасть сверху на Сяо Чжаня. Тот со стоном свёл ноги — бёдра от перенапряжения подрагивали, ярко-красные ягодицы мелко сжимались, тут же расслабляясь. Ибо стянул презерватив, скинул его на пол, кое-как завязав, и подкатился ближе.

Первый поцелуй он оставил на плече, второй — на спине между вздымающихся лопаток. Кожа была мокрой и солоноватой от пота, смешок Сяо Чжаня Ибо скорее почувствовал, чем услышал. Нежным касанием огладив изгиб талии, обвёл пальцами ягодицы, чувствуя, как горит их кожа. Сяо Чжань простонал, завёл руку назад, погладил плечо, потянул на себя, но Ибо заворчал, улегся щекой на жаркую, обожженную шлепками кожу. Поцеловал влажно, подул на след слюны, Сяо Чжань хихикнул, задрожал и ткнул пальцами в плечо. Запустив пальцы в волосы, погладил Ибо по голове, отчего тот замурлыкал.

Под щекой было горячо, Ибо целовал покрасневшую от прикосновений его ладоней кожу, чувствовал, как остывает пот, становясь противной плёнкой, которую вот-вот нужно будет смывать в душе.

— Эй, — позвал Сяо Чжань. — Иди сюда.

— Сейчас, — ответил Ибо. — Сейчас.

Он поцеловал ягодицу ещё, прижался носом, вдыхая запах Сяо Чжаня — его кожи и пота, спермы, пойманной ладонью. Зажмурившись, Ибо подумал, что безудержно счастлив. Сяо Чжань потянул его за волосы, заставляя перелечь. Подчиняясь, Ибо поймал себя на том, что не может перестать улыбаться.

— Рад видеть твоё лицо, — ухмыльнулся Сяо Чжань.

Вместо ответа Ибо просто поцеловал его разъезжающиеся в улыбке губы. Впереди у них была вся ночь, а потом и вся жизнь. Ибо надеялся, что они оба попытаются прожить её как можно счастливее. И конечно же, вместе.

— Люблю тебя, — повторил он, потираясь носом о нос Сяо Чжаня.

— Люблю тебя, — эхом отозвался тот, прижался на мгновение, оставив поцелуй высоко на скуле. А потом сморщился: — А быть потным не очень. Пойдём в душ и что-нибудь посмотрим?

Ибо согласно промычал, поднялся на ноги, едва не поскользнувшись на презервативе, замахал руками, ловя равновесие. Тихо хихикая, его удержал Сяо Чжань, втянул в липкое объятие.

Утром, едва выйдя из квартиры, Сяо Чжань наступил во что-то склизкое. Переведя взгляд вниз, он с удивлением обнаружил едва видное, но отчётливо счастливое лицо Тяньшуня.