Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

— …с точки зрения банальной эрудиции каждому уважающему себя индивидууму должно быть понятно, что диапсиды составляют далеко не самую большую и необычную группу живых организмов в летописи ископаемых, — вдохновенно нёс Дезмонд Майлз уже около получаса. — Большинство организмов на Земле вообще беспозвоночные, и именно там проявляются самые интересные черты. Например, убирающийся анус мшанок…

— Прости, что?

Энтони Эдвард Старк отвлёкся от созерцания пустоты за плечом Дезмонда и наконец-то посмотрел прямо на на него.

— Убирающийся анус мшанок, — повторил тот. — Очень интересная биологическая особенность. Когда приходит время выделять отходы, мшанка…

— Мы обсуждали квартальный отчёт.

Богач, изобретатель, супергерой и дамский любимчик был одет так, будто только что очнулся с похмелья после рок-концерта и неохотно накинул ближайшую деталь делового костюма, мол, смотрите, я на работе. Его светло-голубой пиджак из дорогущего материала не закрывал облезлую футболку с группой Kiss, а нереалистично ровная бородка сочеталась с растрёпанными и примятыми с одного боку волосами.

— При всём уважении, сэр. Вы не слушаете. Вы никогда не слушаете. Но почему-то вызываете меня, работника самого низкого звена, к себе на разговор каждую неделю. Если вам просто нужно, чтобы я здесь сидел и говорил, я предпочту говорить про убирающиеся анусы, чем про возросший процент увольнений по собственному желанию среди менеджмента.

Любой нормальный человек смутился бы что его поймали, но не Тони Старк. Тот только приподнял одну бровь, кивнул.

— Значит, ты увлекаешься палеонтологией… — быстрый взгляд на планшет. — Дезмонд?

— Не то чтобы прям увлекаюсь-увлекаюсь, просто люблю послушать про вымерших существ перед сном. Это меня успокаивает, знаете ли. Какие конфликты, какие сложные решения, они уже все давно мертвы… Если, конечно, не касаться исследования спинозавра, там такие страсти горят!..

Взгляд Старка снова остекленел, фокусируясь где-то на два метра позади Дезмонда. Тот вздохнул, усилием воли отвёл взгляд от реактора, просвечивающего сквозь рубашку, и продолжил болтать.

За месяц таких вызовов было выяснено, что если остановиться, босс начнёт задавать наводящие вопросы — сначала невпопад, а потом более прицельно, — пока Дез не начнёт объяснять развёрнутыми предложениями, а там Старк снова перестаёт слушать.

Какого хера происходит, Дезмонд не знал. Первые два раза он серьёзно опасался за собственную безопасность: такая важная шишка вызывала на личный разговор такую неважную сошку — это не могло означать ничего хорошего.

Но Тони Старк не слушал. Никогда не слушал. Он имитировал интерес с мастерством опытного бармена, задавал наводящие вопросы и так и не удосужился запомнить его имя. Так что дело тут было вовсе не в Дезмонде — что приятно для разнообразия. Но тогда в чём?..

Не то чтобы Дезмонд жаловался, на самом-то деле. Пусть сам большой босс обращал на него внимания меньше, чем на заедающий магнитофон, все остальные считали это знаком какой-то великой благосклонности и старались подлизаться соответственно. А Дезмонд был не в том положении, чтобы отказываться от таких подарков.

Хотя ясность ситуации прибавила бы ему спокойствия.

Через десять минут бессвязной болтовни встреча закончилась. Тони Старк с улыбкой поблагодарил его за уделённое время — не забыв подсмотреть его имя в планшете, — и попрощался. Дезмонд чуть прищурился, активируя Зрение. Тони Старк светился красным. Ярко-ярко красный цвет смертельного врага. Отличный повод атаковать или бежать отсюда сломя голову, но…

Босс отвернулся от него, уходя к лифтам, и мгновенно переключился на не менее яркий голубой.

Дезмонд потёр висок и пошёл к другим лифтам — попроще да повместительнее, — которые увезут его в самый низ.

Вообще, Дезмонд Майлз начал работать в Старк Индастриз почти в качестве шутки. Впервые в жизни у него были легальные документы — такое случается, когда ты вываливаешься в параллельный мир, в котором городской архив сожгли инопланетяне, — компания агитировала у них работать как не в себя: не взирая на уровень образования и даже обещала какое-никакое жильё. Это был путь наименьшего сопротивления, и Дезмонд с удовольствием ему поддался.

А ещё это давало ему шанс просветить Зрением местное бронированное чудо-юдо. Не то чтобы большой шанс — никто не обещал личной встречи сотруднику низшего звена, — но всё же больше, чем в любом другом доступном ему месте. Работая в одном здании, можно было как минимум увидеть Старка проходящим через холл… Или пролетающим мимо окна столовой.

Только результаты выходили смешанные.

— Привет, Эмма! — прожурчал Дезмонд, заходя в родной кабинет. — Скажи, что меня ждёт много-много вкусной работы.

— Доброе утро, наша знаменитость. Что хотел от тебя мистер Старк?

Эмма Уилсон, его непосредственное начальство, прекрасно выглядела в своём лиловом деловом костюме из очень дорогой и очень мнущейся ткани.

Теоретически в Старк Индастриз не было дресс-кода. Практически же он ещё как был, только никто не объяснял его правила.

— Я по-прежнему не имею ни малейшего понятия, — признал Дез.

— Нет, ну так нечестно! Не может быть такого, чтобы ты ничего не узнал. Дай нам хоть какую-то зацепку.

— О, я бы тоже от неё не отказался.

Дезмонд сел на своё место, включил компьютер и осторожно, двумя пальцами, ввёл свой логин и пароль. Рабочая программа тут же оповестила о том, что у него десять новых задач. Да, спасибо, мистер Старк, это как раз тот день, когда можно потерять целый час впустую.

Билли, сидящая напротив, попыталась спрятать ухмылку. Дезмонд и без неё знал, что выглядит смешно.

Хакерство никогда не было его специализацией, но хей, компьютерная грамотность была в пакете общего образования юного ассасина двадцать первого века. Да, он не смог бы взломать Пентагон и переписать Анимус изнутри, как это делали его более талантливые собратья, но он мог починить принтер, присосаться к соседскому вай-фаю и использовать камеры магазинчика напротив как часть его собственной системы безопасности. Уровень мамкиного кулхацкера, конечно, но всё было не настолько плохо, чтобы офисный планктон над ним посмеивался…

…до тех пор, пока его не перенесло в другой мир, где технологии развивались самостоятельно, без вмешательства Ису. Где отличалось всё, что выше Ассемблера, включая сраную раскладку клавиатуры…

И саму грамматику английского языка.

Справедливости ради, она изначально была хаотичной — не удивительно, что между параллельными мирами она отличается. Но, знаете, было бы приятно не чувствовать себя ещё более безграмотным, чем он есть на самом деле.

Дезмонд быстро проверил по базе данных задач, не вызывал ли Тони Старк к себе ещё кого-нибудь столь же неподходящего, как он. Как у работника отдела кадров у него был доступ к почти всем заданиям, циркулирующим в компании; а если по причинам секретности содержимое задачи было недоступно, то как минимум он должен был видеть кто с кем ей занимался, как долго и насколько успешно.

Результат — по-прежнему ноль целых, хрен десятых. Кажется, Тони Старк издевается персонально над его паранойей. Дезу хотелось бы себя успокоить, что он никто и ничто в этом мире, и босс наверняка просто пытается не уснуть между разгульной воскресной ночью и утренней летучкой. Типа западло упасть носом в стол перед живым человеком, но ничего страшного, если он всё-таки упадёт — Дез слишком мелкая сошка.

Но Дезмонд Майлз был Избранным своего мира. Прям с большой буквы, блин. Поэтому он считал, что имеет основания подозревать, что дело может быть всё-таки в нём.

И это ему не нравилось.

Дезмонд быстренько раскидал встречи по расписанию, подключил беспроводной наушник с гарнитурой и вышел из аккаунта на компьютере.

Изначально его, как и кучу других растерянных людей, лишившихся знакомой жизни, закинули на сортировку писем. То, что Старк Индастриз является технологическим гигантом, вовсе не означает, что туда не станут слать бумажные письма. Особенно после того, как атаки чёртовых инопланетян поджарили многим основные сервера, а потом ещё и запасные. Внезапно все ощутили, что бумажки как-то надёжнее — хотя и их тоже сгорело не так уж и мало.

Работа была так себе. Тяжёлая, утомительная, неблагодарная. Но за неё платили настоящими легальными деньгами, и от Дезмонда никто ничего не ждал. А потом их кинули помогать отделу кадров разбирать их завал. Затем мистер Старк осенил его своим вниманием, и кадровики решили оставить Дезмонда себе.

И оказалось, что бывший бармен восхитительно решает рабочие конфликты.

— Здравствуйте, мистер Стивенсон, — Дез протянул руку умеренно пузатому мужчине в возрасте. — Спасибо, что уделили мне время.

— Рад встрече, — тот крепко пожал руку в ответ. — Вы поговорили с Дэлвином? Потому что он своего поведения не изменил!

Старк Индастриз была большой компанией, в которой люди с разным бэкграундом были вынуждены взаимодействовать друг с другом. Что, с одной стороны, служило причиной множества конфликтов, а с другой — являлось постоянным решением. Просто дай людям поныть, суммируй час нытья в пару предложений, донеси до другой стороны.

С третьей стороны, Дезмонд смутно подозревал, что должность штатного слушателя корпоративного нытья была сделана специально для него. Ну и хрен с ним, зато за неё платят.

Обычно ему доставалась всякая ерунда, типа войны за стул.

— Да, об этом. Мне потребовалось некоторое время, чтобы проверить информацию, — Дезмонд выложил перед ним распечатки. — Гипермобильность суставов действительно существует, и людям с такой особенностью на самом деле тяжелее на стуле ровно…

Мистер Стивенсон был одним из начальников средней руки, и ему покоя не давал сотрудник, который периодически поджимал под себя ноги, сидя в кресле. Стивенсон заявлял, что это проявление неуважения как к нему, так и ко всем его коллегам. А этот сотрудник заявлял, что какая разница, кто как сидит, главное, работу он свою хорошо делает, и положение его ног в пространстве не может служить причиной санкций.

Дезмонд был с ним согласен всем сердцем. А если торчащие над подлокотниками коленки кажутся кому-то проявлением неуважения, то это проблемы хрупкого самолюбия наблюдателя. Однако одного его мнения было мало, нужно было найти формальное обоснование. И, как оказалось, оно существовало.

— …поэтому фиксация конечности не в экстремальном положении требует гораздо больше усилий и внимания, — закончил свой объяснение Дезмонд где-то через полчаса. — А компании было бы выгодно, чтобы эти усилия шли на работу, а не на видимость солидности.

— Ого, это звучит очень неудобно, — покивал Стивенсон. — Значит, у Дэлвина эта гипермобильность?

— Можно с вами откровенно? — Дезмонд закрыл листы и посмотрел ему в глаза. — Это состояние не является инвалидностью. Большинство врачей даже справку о нём не выпишут. Максимум — ребёнку, чтобы на школьной физкультуре не упирали на растяжку. Но не взрослому человеку на сидячей работе. Строго говоря, мы не обязаны ему потакать…

На самом деле — обязаны. В нормативах компании нигде не было указано, в какой позе сотрудник обязан сидеть на рабочем месте, а политика работы с особенностями здоровья гласила, что если аккомодацию можно сделать дешевле, чем за двести баксов, то её даже доказывать не нужно.

А заткнуть хлебало — это абсолютно бесплатно.

Так что да, обязаны, но Дезмонд этого не стал объяснять, потому что…

— Да ну, зачем издеваться-то? — решил Стивенсон. — Я просто даже не слышал о таком никогда, думал, это какой-то подростковый бунт, которому не место в серьёзной компании.

…всегда надёжнее, когда человек самостоятельно решает не быть мудаком.

— Значит, мы договорились.

Дезмонда также поставили главным по сексуальным домогательствам. Как единственному мужчине в отделе ему досталась сомнительная честь объяснять взрослым людям с высшим образованием — а то и не одним, — что лезть с объятьями и флиртовать на рабочем месте — это не совсем уместное поведение. Даже если всех всё устраивает (а это не так). Даже если вы ничего такого не имели в виду. Даже если вы всегда так делали и никто не жаловался. Даже если вы совсем немножко.

Таких случаев бывало немного, но, когда они случались, Дезмонду приходилось взывать ко всем поколениям привыкших сидеть в засаде ассасинов, чтобы не воткнуть собеседника со всей силы носом об стол.

Иногда дела ему явно подсовывал местный ИИ. Об этом не говорилось в тегах к задаче, но сами проблемы были более дата-ориентированы. Например, чувак, чьи задачи все отделы дружно выполняли в последнюю очередь. Оказалось, он не доверял должностным инструкциям, всегда всё переспрашивал, включая очевидные вещи, из-за чего его тихо ненавидели все. Недостаточно, чтобы прям нажаловаться в отдел кадров, но достаточно, чтобы откладывать его задания до последнего.

Небольшое расследование установило, что этот чел перешёл из другой компании, где инструкциями можно было только подтереться… и то нельзя было, они все были в электронке. Поэтому переспрашивать было нормальным и естественным делом, как же иначе. Никто ему не сообщил, что вот здесь инструкциям можно и нужно доверять, и он просто действовал по привычке. И всех бесил.

Стоило ему рассказать, что здесь инструкции актуальные и вовремя обновляются, как напряжение сошло на нет.

Вернувшись на рабочее место, Дезмонд забрал ноутбук и ушёл в звукоизолированную кабинку. У Старк-Индастриз была прекрасная программа распознавания речи, которая позволяла ему обходить как неудобную раскладку, так и отличия в грамматике английского языка этого мира. Он транскрибировал запись разговора и с удовольствием отметил проблему решённой.

Следующая встреча была собеседованием, на котором ему нужно было сидеть в углу, внимать мудрости старших и не отсвечивать. Дезмонд сомневался, что хоть когда-нибудь он сможет проводить собеседования самостоятельно. От одного взгляда на этих холёных молодых людей с самоуверенными улыбочками в его крови вскипала классовая ненависть. Поэтому он сидел, рисовал в планшете — бумажном, бумажном планшете шариковой ручкой, — абстрактные фигуры и иногда отмечал, где самоуверенный кандидат соврал.

Орлиное Зрение к делу не пришьёшь… Хотя ладно, кого он обманывает, в этом мире есть чувак, от гнева превращающийся в зелёного монстра. Если бы Дезмонд сподобился заявить о своей способности к детектированию лжи, он был на 90% уверен, что её бы проверили, поставили штамп и впредь его слова пришивали бы к делам. Но пока нет, их можно просто копнуть чутка подробностей, правда, Николас? Что не так с этой выставкой, в которой ты участвовал, м?..

Остаток дня прошёл в заполнении документов и присутствии на совещаниях, на которых ему полагалось только молчать. Ночью же… ночью наступала пора идти на охоту.

Дезмонд переодевался в самые «трендовые» молодёжные шмотки, чтобы выглядеть примерно как треть молодого населения сразу. Нет лучшего способа затеряться в толпе, чем одеваться по моде. На одну руку он надел полупрозрачную силиконовую перчатку, чтобы не оставлять отпечатков. Вторая отпечатков и так не оставляла. Набор отмычек, случайные координаты, проложить маршрут по бумажной карте, одноразовый проездной на метро…

С одной стороны, Дезмонд знал, что это слишком много предосторожностей для хищения в таких малых размерах. Большинство компаний не будет даже заявлять о пропаже в полицию, спишут на текущие расходы. С другой стороны, рассуждение в стиле «моих пальцев даже нет в системе, как они меня найдут» его уже разок подвело.

Телефон остался дома, как и вся остальная электроника. Дезмонд бы рискнул взять с собой кассетный плеер, максимум. Вся техника помоложе считается заранее скомпрометированной.

Как бы ещё так научиться наслаждаться своей паранойей и не ругать себя каждый раз за то, что это слишком?..

Через час Дезмонд вышел на другом краю города в неприметном спальном районе. Ближайшая аптека была небольшой, мелкий филиал крупной сети. Охранялась она соответственно — замок, старенькая камера, решётки на окнах. Камера не работала, несмотря на горящий светодиод, он чувствовал это всем телом.

Дезмонд уверенно подошёл к двери аптеки, воткнул отмычку-расчёску, пошуршал, повернул. Две секунды и замок открылся, как и абсолютное большинство таких замков в Америке. Дез вошёл не оглядываясь — благодаря Анимусу он всегда знал, когда на него обращают внимание. Да и что может быть стоящего внимания в человеке, который подошёл, уверенно открыл дверь и вошёл внутрь?.. Вошёл — значит, ему можно. Чай, не инопланетянин какой.

Не, ну технически…

Внутри была ещё одна камера, направленная на кассовую зону. Дезмонд не стал её трогать, переходя сразу к складу. Он уже посещал аптеки этой сети и знал, где находятся антипсихотики.

Что делать, если у тебя появился шанс на новую жизнь в мире, где никто тебя не знает, не разыскивает Интерпол, да и даже если узнает — ты далеко не самое интересное, что происходило с этим миром?.. Жить и наслаждаться жизнью? Было бы неплохо! Только вот одна проблема — у тебя при этом сраные галлюцинации, потому что через твой мозг протащили чуть больше ста лет чужой жизни за пару месяцев. Сдаваться, плакать и смиренно смотреть глюки?..

Ну, он хотел так поступить. Честно хотел. Суицидальные наклонности были не новой вещью в его жизни. Но в больнице, в которой он отлёживался после «ранения оружием Читаури», заметили, что у него галлюцинации, и, не долго думая, дали ему азенапин.

И он подействовал.

Оказалось, галлюцинации были нередким побочным эффектом выживания после инопланетного оружия. Только обычно они со временем проходили, и через месяц пациентов снимали с таблеток.

У Дезмонда же вырабатывалась резистентность.

Поэтому он сделал вид, что галлюцинаций у него больше нет — опыт, мать его, — выписался и стал красть те же самые таблетки в аптеках.

С одной стороны, он понимал, что в мире, где никого не ебёт его существование, он мог бы прийти в больницу, заявить, что а вот у него побочные эффекты не прошли, исследуйте мой уникальный случай и дайте бесплатных лекарств… или хотя бы рецепт на них. Но от одной мысли, что его будут как-то исследовать…

В общем, не было у него рецепта.

Зато навыка воровства хватило бы на пару поколений.

***

Вернувшись домой, Дезмонд залез в душ и минуту просто стоял под горячей водой, чувствуя, как его отпускает рабочая сосредоточенность, оставляя после себя…

Одной из забавных деталей его нынешнего состояния являлась необходимость угадывать под влиянием какого из предков он находится в данный момент. Под какой звездой он ходит — как он называл этот эффект про себя. Наверное, это звучит слишком поэтично на современный вкус, но, хэй, это было его безумие, он справлялся с ним как мог.

Во время работы или воровства влияние звезды было почти неощутимо. Каждый из его предков был профессионалом и умел откладывать личные хотелки до более удобного момента. Наоборот, их влияние складывалось в нечто совершенно неописуемо эффективное.

Но вот во время отдыха…

Дезмонд принял душ и вылез, ощущая, как мир вокруг него меняется, одновременно с этим оставаясь тем же. Будто слабое головокружение, которое легко проигнорировать — но, тем не менее, оно было.

Он прошёл на крохотную кухню, достал из холодильника начатый пакет апельсинового сока, плеснул в стакан чуть-чуть, пригубил. Хм. Вкусно.

Значит, не Радухнагейду — тому соки из пакета казались омерзительно сладкими и химозными. Дез насыпал в тот же стакан щепотку растворимого кофе, залил глотком холодной воды, попробовал. Передёрнулся всем телом.

Что же, это не Альтаир — тот кофе потреблял в любой концентрации.

Добавил в стакан молока, ещё раз пригубил. Всё ещё омерзительно — значит, йеее! Это Эцио!

Дезмонд быстро просушился, оделся в свежее, схватил ключи, телефон и кошелёк и вымелся в ближайшую итальянскую закусочную.

Сам Дезмонд питал нежную привязанность к китайской еде — почти везде, где он жил, была забегаловка с большими порциями по отличной цене. У него иногда прямо пальцы искали палочки, как хотелось лапши из вока или курицы в кисло-сладком соусе. Но под звездой Эцио китайская еда казалась какой-то странной, подозрительной. Её можно было есть, но было невкусно.

Зато итальянская еда была под его звездой была великолепна. Язык проглотить можно, как хороша. Дез умом понимал, что современная американская еда с закосом под Италию была совсем не тем же самым, что Эцио ел века назад во Флоренции. Но, видимо, какой-то общий дух всё-таки сохранялся, и это было прямо в кайф.

А ещё…

Дезмонд заказал свою карбонару и откинулся назад, впитывая в себя виды и звуки ресторана.

Люди под звездой Эцио были такими краси-и-ивыми…

И чернокожая официантка с дредами до поясницы, с округлыми бицепсами, на которые так и хотелось положить руки.

И девушка за соседним столом с мягкими волосами-пёрышками, которая смеялась над шуткой подруги.

И эта подруга в уютной толстовке, поверх явной одарённости в груди.

И тонкий, как ивовая ветвь, парнишка, что-то яростно печатающий в своём ноутбуке.

И…

Хм!

Дезмонд активировал Зрение, пытаясь оценить свои шансы. По его коже пробежало ощущение стянутости, напряжения, желания бросить всё и наконец расслабиться с полным непониманием, как это сделать.

Его клиент.

— Простите, можно вас на секунду? — Дез позвал официантку. — Можете передать леди за тем столиком клубничное тирамису?

— Конечно, чувак, — та была вообще не впечатлена. — Но эту дамочку тебе не получится закадрить, она вообще вне твоей лиги.

Да, Дезмонда здесь знали.

— Значит, я просто подслащу милой леди вечер. Какой в этом вред?

Леди под вопросом обладала потрясающе гладкими платиново-седыми волосами, деловым костюмчиком, который Дез привык больше видеть в Башне, чем среди обычных смертных. Её руки и уши украшали деликатные жемчужные изделия, подобранные с большим вкусом; а в уголках её глаз прятались лапки морщин.

В прошлой жизни Дезмонд бы зассал к такой мадам подходить: от неё веяло деньгами, образованием и связями, а ещё уверенностью и опытом. Он как-то больше был по ровесникам — таким же бестолковым и бедным, как он сам.

Но Анимус выебал с оттяжкой всё его ощущение времени и возраста, и люди до тридцати стали казаться малыми детьми.

Леди получила свой тирамису, отвлеклась от телефона, недоумённо посмотрела на него. Дезмонд расслабленно отсалютовал водой, улыбнулся. Та осмотрела его с ног до головы, подняла брови, но кивком пригласила к себе.

Такое, мол, попробуй, мальчик.

Через полтора часа милейшего флирта, который сам по себе являлся наградой, Дезмонд оказался завален на преступно дорогие простыни.

К себе домой он попал далеко за полночь, не глядя выковырял из глаз линзы, почистил зубы и упал спать. Выспаться ему точно не удастся, но, о боже, оно того стоило.

***

Дезмонд проснулся утром и сразу потянулся до хруста позвоночника, зевнул. А затем продолжил потягиваться — вдумчиво, с удовольствием разминая каждую мышцу, чтобы и спина, и живот, и руки, и ноги — всё оказалось хорошенько потянуто.

Ему ещё в прошлой жизни, говорили, что это выглядит так, будто он сразу из-под одеяла, не открывая глаз, начинает заниматься йогой. Но Дез отказывался этого стесняться. Единственное, что хорошего он унёс с Фермы — это физическая форма, и нет ничего дурного в том, чтобы её поддерживать и потакать мышцам, когда они желают движения.

Запоздало зазвонил будильник, требуя проснуться и ползти на работу — страшно подумать! — в офис. Дезмонд закончил ленивую собаку мордой вниз и отключил его.

Его ванная была такой крошечной, что в ней можно было одновременно срать, принимать душ и чистить зубы над раковиной, и это будет даже удобно. До нападения Читаури это была новостройка средней элитности, которую вот-вот были готовы ввести в эксплуатацию. После нападения большущие квартиры разделили на две, а то и на три части — насколько хватило коммуникаций, — и отдали пострадавшим на разных условиях.

Эта ванная не подразумевалась основной в квартире, и душ туда впихнули явно не по плану, но… Оно было новое, целое и выполняло свои функции.

Хотя учитывая, что Читаури погуляли по центру Нью-Йорка, это были эдакие бараки для богачей средней руки. Тех, у кого не было ещё трёх квартир в разных частях города, а то и страны; и тех, кому надо было где-то жить, пока они ругаются со страховой компанией.

Дез помыл руки и, старательно не глядя в зеркало, вставил линзы. Побрился, помылся, сделал шаг наружу и оказался на кухне. Там он сначала запил таблетки стаканом чистой свежей воды — больше всего её любил Раду, но, хей, вода в принципе хорошая штука.

Сок? Да, сок тоже вкусненький. Кофе?

Дезмонд пригубил глоток растворимой жижи. Хм. Не самый лучший кофе в его жизни, холодный и неплотный, но такого омерзения, как у Эцио, не было. А если добавить сливок?..

Да, теперь это было похоже на самый худший кофе в его жизни. Дез скривился так, что щёки заболели, и сполоснул стакан.

Что же, над ним явно сияет звезда Альтаира. Это требовало особых мер.

Он почистил зубы, привёл себя в порядок и вымелся из дома в рекордные сроки. В ближайшей кофейне он заказал напиток под ласковым названием Завещание: три шота эспрессо, безбожное количество кукурузного сиропа — потому что обычный белый сахар в этой жиже отказывался растворяться, — и мутная смесь специй, в которой Дез опознал только корицу, гвоздику и кардамон.

— Вы уверены, сэр? — спросила его новенькая бариста.

— Я знаю, что это зелье может вызывать инфаркт, инсульт и паранойю. Просто дайте мне его.

Бариста украдкой перекрестила его, но не стала больше спорить.

Взгляд Деза скользнул по меню, остановившись на чае. Иногда его также пробивало на чай, и он искренне надеялся, что это ностальгия Раду… Или Альтаира — был же в его время чай? Или даже его собственная, чай никогда не был его любимым напитком, но ради разнообразия было прикольно его выпить.

Он не хотел думать о том, что иногда он ходил под звездой Хейтема.

Через пару минут Дезмонд счастливо хлебал своё Завещание, шагая к невзрачному ларёчку с фастфудом.

— ?Hola, tío! ?Como estas? ?Como te va la vida? — спросил Дез с жизнерадостностью, которая заслуживала наказания.

— Aye, aye. Todo se va como siempre, — отмахнулся пузатый мексиканский мужик. — ?Que quieres para hoy?

— Un burrito grande, por favor, — Дезмонд сложил руки у груди. — Grande, delicioso, picante. Picante de verdad, si sabes de lo que hablo.

— Déjame un minuto.

Дез расплатился и стал ждать.

Под звездой Альтаира его тянуло к острой пище, а также есть руками. Использовать столовый приборы, даже палочки, казалось чем-то ненормальным, противоестественным. Как вообще можно есть еду, если её не потрогать? Такого удовольствия себя лишаешь!

К счастью, был социально приемлемый способ есть что-то острое руками — буррито. Но чтобы выбить из нью-йоркских забегаловок что-то по-настоящему острое требовалось две вещи: не выглядеть белым и уверенно шпарить на испанском. Можно неправильно, главное чтоб уверенно. В противном случае, даже если ты специально попросишь особо острое, тебе дадут адаптированную версию, ничего общего с настоящим вкусом не имеющую.

— Toma, — мексиканец протянул ему его сокровище. — Buen provecho.

— Oh, Jesus Maria ?si! — прошептал Дез, прижимая к себе заветный тёплый свёрток.

Он сел на ближайшую лавочку, развернул буррито и впился в него с урчанием, которого отказывался стесняться. Прекраснейшая сырная лава с хрустящим лучком и сочным мясом. Чувак из ларька поглядывал на него с гордостью.

Дезмонд в своей жизни был тоже не дурак съесть что-то острое, но к настоящей мексиканской кухне он припадал только один раз, на спор, и зарёкся это повторять.

А сейчас это было просто божественно.

Он доел магматический буррито, допил нефтяной кофе, выбросил мусор в отведённое место и сверился со временем. Отлично, он как раз успевает на работу вовремя.

***

— Хэй, Мариэтта! Спасибо, что пришла, — Дезмонд разулыбался, заходя в комнату для совещаний. — Расскажи мне, что случилось?

— Доброе утро. Да, я знаю, что я написала жалобу, но всё в порядке, честно. Мы уже разобрались.

Мариэтта была бледной девушкой, физически его ровесницей, с огромными голубыми глазами и грудью размера шестого, которую она безуспешно пыталась обуздать нарочито-скромной одеждой.

— О, это круто, — Дезмонд не стал спорить. — Расскажешь как? Время за нами уже забито, так что не волнуйся, всё в порядке. Я люблю слушать, как проблемы решаются сами собой!..

— Ну…

Мариэтта обратилась к HR по вопросу о неуместном флирте, но потом отозвала жалобу. Дезмонд позвал её на личную встречу, желая убедиться, что всё действительно в порядке, и на неё никто не давил.

Его опыт дружбы со стриптизёршами говорил, что неуместные флиртуны не отстают, пока не получат по морде — причём исключительно от мужчины. Получить по морде от самой женщины засчитывается за заигрывание. С другой стороны, мало ли что он не знает о корпоративной кухне? Может жалобы кадровикам достаточно, чтобы мозги поднялись на место?..

…не достаточно.

Мариэтта в данный момент изо всех сил заверяла, что это было просто недопонимание, они уже всё решили, разобрались, босс обещал больше так не делать и так далее.

Только она врала.

Дезмонд чуял — будет кровь. Скорее всего, метафорическая, потому что он законопослушный мирный гражданин и бла-бла-бла, но это не значило, что он упустит шанс отравить жизнь богатому засранцу.

Совершенно легально.

Так, что ему за это даже заплатят.

— Я так рад, что он послушал тебя, — покивал Дезмонд. — Мне обычно три часа приходится тратить, чтобы вообще объяснить, что так делать нельзя. Но у нас ещё есть время. Расскажи, как тебе тут, как еда, коллеги, логистика? Может, видела что-то странное или есть какие-нибудь вопросы?..

— М! Да, кстати! Мою подругу, Нурию — мы вместе стажировались, — вызывал к себе сам Тони Старк. Они говорили раз в неделю, она сама не понимала, о чём, а потом он перестал это делать. Вы не знаете, что это было?

— О. Мистер Старк? Я могу попытаться посмотреть по своим каналам, вдруг что есть. Но особо не надейтесь — Тони Старк творит что хочет, и никому не докладывает. Подскажите полное имя вашей подруги?

— Нурия Санчес, отдел маркетинга.

— Запомнил. Обязательно посмотрю и отпишусь, если что найду. Спасибо за разговор, Мариэтта.

Вернувшись в родной кабинет, Дез забрал ноутбук, сел в звукоизолированную кабинку. Он транскрибировал запись разговора и задумался. Можно было поставить в тексте отметки «признаки лжи», Мариэтта врала так неубедительно, что, если поднимут видеозаписи, это будет видно даже гражданским. Но стоит ли? Ей явно чем-то пригрозили. И этот кто-то знал, что она нажаловалась кадровикам.

Подумав, Дезмонд оставил свои выводы при себе, но не закрыл задачу полностью. В конце концов, у любого конфликта всегда две стороны, ему нужно ведь опросить вторую, верно?.. Тем более, что вторая сторона…

Он нашёл нужный файл.

Эрик Палмер, пятьдесят один год. Женат, двое детей, один внук. Работал в Старк Индастриз с выпуска из университета. Впечатляющий набор научных статей и изобретений. Наград лучшему сотруднику столько, что рука устала пролистывать. Положительный и благостный со всех сторон. Прям как Папа Римский.

Дезмонд припомнил Родриго Борджиа, и решил, что он будет очень предвзят.

Возможно, это даже к лучшему, потому что все остальные будут предвзяты в другую сторону.

Дальше ему требовалось бежать на встречи, хвостиком ходить за начальницей и изображать фикус в углу переговорки. А потом навалились документы с пометкой «СРОЧНО» — что скорее всего означало, что кто-то где-то что-то попутал и это вообще делать не нужно, нужно выяснить кому приглючилось страшное бюрократическое чудовище и понять, есть ли под ним хоть какие основания.

Какое, нахер, «СРОЧНО», компания нападение инопланетян в рабочем порядке разгребала, ну!

Затем обед, который Дез чуть не пропустил, но усилием воли оторвал себя от компьютера и пошёл есть. Быстрый тест показал, что он всё ещё предпочитает кофе без молока, так что он взял в столовой пару тако — «белых» тако, не таких острых, как хотелось бы, но всё равно вкусных и доступных для еды руками.

Затем у Дезмонда всё-таки выдалась минутка поискать Нурию Санчес. Открыв её файл, он некоторое время молча смотрел на фотографию, а потом также молча посмотрел в окно.

Да ну нет, не может быть.

У Нурии была назначена та же самая задача, что и у него. Даже то же время — до тех пор, пока на этот слот не стали вызывать Дезмонда. Но он искал эту задачу, у него есть доступ к файлу Нурии со всеми подробностями! Но она не высвечивалась Значит, это отдельно прописанный запрет на поиск по задаче. Казалось бы, окей, может быть, но стандартном меню даже такой кнопки не было!.. Это Старк, что, специально залез в офисную программу, чтобы прописать этот запрет?..

Дезмонд пробежался глазами по досье Нурии. На первый взгляд между ними не было ничего общего. Та сразу стажировалась на высокую должность, специальное образование в области маркетинга, хорошие отметки, впечатляющая практика. Честно говоря, она была круче половины кандидатов, которых Дезмонду приходилось выслушивать на собеседованиях.

А в его собственном файле из положительных качеств было только знание иностранных языков — и тот испанский, потому что это единственный язык, который он учил в этом веке и вне Фермы, а значит, был почти уверен, что говорит на актуальной версии и не схватит паническую атаку посреди разговора.

Но если тут ничего общего нет, значит, остаётся самое очевидное.

Дезмонд перевёл взгляд обратно на фотографию.

У Нурии была характерная ближневосточная внешность, дополненная хиджабом и ярким макияжем глаз. А Дезмонд, несмотря на то, что в нём объективно было ебанутейшее смешение кровей, всегда выглядел так, чтобы получать кебаб со скидкой…

Да ладно, не может же дело быть в этом!..

Дезмонд открыл список всех работников здания и пробежался взглядом, разыскивая относительно ближневосточные имена. Это могло не дать результата, он сам был контр-примером, его имя было весьма «белым», но для первоначального поиска сойдёт. Например, это. И это, и…

Вышло всего шестнадцать имён, что немного по сравнению с общим количеством работников в здании.

Открываем файл — ничего необычного. Второй файл — ничего. Ничего, ничего и ничего, пока…

Два досье оказались с той же задачей. Жирной, приоритетной задачей от большого босса, которая с виду не пряталась, наоборот, стояла на видном месте… но не находилась поисковиком.

Оба сотрудника были женщинами, обе восточной наружности. Обе без хиджаба. Первая значительно светлее второй, окрашенная блондинка. Вторая темнее кожей, с чёрными волосами — более этнической наружности, но всё ещё с западным стилем одежды.

Оставшиеся четырнадцать работников все были мужского пола, старше Дезмонда, местами значительно, и с любовью к растительности на лице. Дез среди них выглядел подростком с оленьими глазами, чисто за счёт отсутствия угрожающей бородищи, даром что он где-то пятый по опасности человек в здании, в котором регулярно тусуются Мстители.

О-кей, ладно. Выходит, Тони Старк пытается привыкнуть к ближневосточной внешности… точнее, к присутствию человека с ближневосточной внешностью. Если бы просто к внешности — он бы просто обвешался бы фотографиями и не эксплуатировал работников не по назначению.

Но зачем?

Ответ был очевиден, даже если бы Дезмонд не расследовал подозрительного богача в угоду собственной паранойе. Только ленивый не освещал историю становления героя, превращения торговца смертью в бескорыстного защитника Земли. Чувак побыл в плену в Афганистане, едва унёс ноги, изменил взгляд на мир, стал одним из хороших. Мораль истории — берите богачей в плен, им это полезно.

Но, как водится, травматичный опыт оставил ему травму, и теперь мистер Старк пытается заново привыкнуть к присутствию людей определённой внешности.

Гипотеза интересная, как её проверить?

Найти человека с другим фенотипом, который также ходил на разговоры со Старком. Но как? Поиск это не найдёт. Можно потратить минут десять на тыканье в случайные досье, чтобы вручную найти нужную метку, но учитывая количество работников в здании, шансы невелики. Отбрасываем вариант. Дальше?

При следующей встрече сделать что-то, что спровоцирует реакцию ПТСР, если она есть. По классике — это звуки выстрелов, но учитывая, что здесь явно этническая составляющая, может, язык? Афганистан — это вроде фарси и пушту, а на фарси Дезмонд мог сказать даже «привет», «пока» и «пошёл нахер». Если вставить это цитатой в следующий монолог про переменный анус, то можно выдать даже за что-то уместное. Наверняка на территориях, говорящих на фарси, находили прикольных ископаемых животных и нестабильная политическая ситуация мешала их толком исследовать.

Можно погуглить, найти примеры, потренировать произношение…

Ага, нет, пошло оно. Фарси в него пытались впихнуть ещё на Ферме, что сопряжено с такими приятными воспоминаниями, что аж не хочется их тратить на такую ерунду, как расследование странностей босса.

На самом деле проще всего спросить напрямую. Даже если Тони Старк самый лучший лжец в мире — Дезмонд будет знать. Он умеет определять ложь и не стесняется этим пользоваться.

***

Вернувшись домой, Дезмонд проверил, всё ли ещё он под звездой Альтаира, помылся, выпил таблетки, закинул стирку, поел руками китайской еды на вынос. Попялился в потолок.

К чему он больше всего не мог привыкнуть в этом мире — так это к наличию свободного времени. Всю жизнь ему приходилось либо бежать, сражаясь за выживания, либо работать на хреновых работах, где смена в двенадцать часов нужна была чисто чтобы свести концы с концами.

А тут пятидневка. Восьмичасовой рабочий день. Конечно, можно было бы остаться и перерабатывать, раз ему так некомфортно, но этого Дез и в прошлой жизни наелся. А вот что делать с новоприобретённой свободой — было не всегда сходу понятно.

Только кофеин с перцем бурлили в его крови, и долго думать не получилось.

Облюбованный Дезмондом спортзал находился всего в часе езды на метро. Он специализировался на паркуре и альпинизме и был открыт круглые сутки — всем хорош, только цена кусалась. Бегать по улицам можно было совершенно бесплатно, с опциональными добавлениями в виде погони полицейских или бродячих собак, но Дез не хотел рисковать.

Зал был бы предметом зависти предков, если бы они реально были здесь. Со всех сторон мягкий, наполненный страховками и страховками для страховок, он позволял делать то, что недоступно в реальности — бежать как бессмертный. Не опасаясь, что ты кувыркнёшься прямо на ржавый гвоздь, торчащий из крыши, не замедляясь, не оценивая, не рискуя неисправимо покалечится. Маты прощали всё, кроме откровенной глупости; что позволяло добиться больших результатов быстрее…

…круче был разве что Анимус, который прощал даже глупость. И именно поэтому Дез не рисковал бегать на воле — его инстинкты были слишком разбалованы респавном.

А ещё в этом спортзале были люди, перед которыми можно было повыделываться.

И чего бы ему не повыделываться, если есть чем, м?..

***

На следующее утро Дезмонд проснулся под своей собственной звездой, но не в своей кровати.

— Позвони мне, — попросил владелец кровати.

— Обязательно, — соврал Дезмонд, попивая свой кофе с молоком и инициируя побег.

Нет, он не жаловался. Он знал, что это он принимает решения, несмотря на то, как каждый раз мотало его восприятие. И вкусы Альтаира были безупречны — он предпочитал людей сильных, способных хотя бы теоретически заломать его в рожок; и одновременно умных, начитанных специалистов в своём деле.

Прекрасный альпинист с десятилетним стажем, из кровати которого Дез только что сбежал, подходил под обе категории. Но все они хотели продолжение, отношений, даже если свободных. А он был просто… не готов.

Его разрывало, как того бедолагу, что решил смешать ментос с колой в собственном желудке. Какая-то часть Дезмонда хотела заломить ручки и сказать, что о боже, никто и никогда не примет такого психа, как он!.. И Дезмонду очень хотелось узнать, чья именно это часть так паникует. Потому что лично он знал, что на каждого мудака, кто обзовёт его психом, найдутся десять нормальных людей, которые просто уточнят, что от них требуется. Да что там, он сам был шапочно знаком с чуваком с раздвоением личности, у которого была большая компания друзей, которые разве что просили не забывать мыть за собой посуду, независимо от персоны.

Дезмонд как нефиг делать мог бы подать свои особенности за раздвоение личности и даже оправдать этим таблетки. За обычное раздвоение личности, не вызванное античеловечными опытами в параллельной вселенной. Но он просто пока не хотел. Хотелось прочувствовать стабильность жизни самому, что ли?.. Научиться как-то жить с тем, что с ним стало. Принять все изменения, ощутить контроль и бла-бла-бла. Не вываливать всего нескоординированного себя на ни в чём не повинного человека.

Поэтому да. Стабильная рутина. Работа. Прислушивание к себе. Совсем немного поддержания нелегальной деятельности.

А отвечать на каверзные вопросы он пока был не готов.

***

Забежав быстренько домой и схватив по пути огромный жирный бургер с не менее прекрасной газировкой, Дезмонд вернулся на работу — управлять человеческими отношениями в огромной корпорации.

Войдя в Башню, он привычно поёжился под ощущением чужого взгляда — внимательно, цепкого, но в то же время нефокусированного и нейтрального. Как будто достигший Нирваны стражник созерцает всю толпу работников в целом, не сосредотачиваясь ни на ком, но и никого не упуская из виду.

Тут два варианта — либо охрана в Башне реально накуренная, либо это местный искусственный интеллект, о котором ходило столько слухов.

А от персонала ничем весёлым не пахло.

После небольшого погружения во внутренние нормативы компании пришла пора встречаться с мистером Палмером, и… облом. Тот на встречу не явился. Дезмонд честно подождал десять минут, мало ли что. Пятнадцать.

На шестнадцатой минуте он обиделся. О-кей, да, он не самого огромного величия сотрудник, но так сильно к нему даже Тони Старк не опаздывал!

Дезмонд поднялся в отдел Палмера, заготавливая гневную, но очень вежливую речь.

— А он в командировку уехал, — сообщила цветущая Мариэтта. — В Чикаго, на выставку, на неделю. А что?

— Чистая формальность, — отмахнулся Дез. — Конфликтные ситуации не закрываются в одностороннем порядке, мне нужно было просто спросить его наедине всё ли в порядке, потом можно с чистой совестью галочку ставить. А он вчера был?

— Да, он только сегодня уехал.

Значит, вчера он эту встречу одобрил, чтобы сегодня на неё не прийти с железным обоснуем. Дезмонд не сомневался, что этот мужик мудак, но надеялся, что перед сотрудником HR он хоть постесняется.

Не постеснялся.

Остаток дня он пытался разобраться в конфликте на пятнадцатом этаже. Сражения за контроль над кондиционером были, как оказалось, делом распространённым в офисной среде, но тут как-то особенно не совпало. Кому-то было жарко, кому-то было холодно, кому-то душно, кому-то — шумно. Каждый в своё время пытался благородно терпеть — из-за чего терпение кончилось, и теперь каждая сторона была на грани.

— Да ну, ерунда какая, — отмечал начальник отдела. — Даже не тратьте силы, это обычные неудобства совместной работы. Они всегда из-за этого ругались.

— Позвольте мне всё-таки попробовать. Зачем терпеть, если можно не терпеть?..

Дезмонд посмотрел на потного, покрасневшего от жары мужчину в одной рубашке и женщину в свитере неподалёку от него — с абсолютно посиневшими руками.

Работа в технологической компании имела свои плюсы, например, можно было стрельнуть в отделе разработки шумометр и убедиться, что да, уровень шума выше допустимого. Термокамеру ему не дали, даже под честное слово, но судя по субъективным ощущениям, кондей действительно шпарил холодным воздухом неравномерно.

Замеров шумометра хватило, чтобы написать заявку на техобслуживания кондея, а потом Дез лично ходил к ремонтникам и доказывал, что это важно, и не надо откладывать эту заявку до следующего пришествия Читаури, а лучше заняться ей прямо сейчас.

Ремонтники неохотно согласились, посмотрели, и о чудо, оказалось, что действительно забился фильтр, поэтому и шум, и неравномерное распределение потоков воздуха.

Дезмонд ушёл к себе, мысленно ворча как недовольный тюлень.

— Это задание от Джарвиса, — заметила Билли, заглядывая к нему через плечо. — Ты же знаешь, что не обязан их выполнять? Он всегда какую-то странную фигню подсовывает.

— Местный ИИ? — уточнил Дез. — А мне заплатят?

— По минималке.

Дезмонд недовольно цыкнул. Скорее всего ИИ заметил, что кондиционер дёргают чаще обычного и нажаловался ему — тому, кто вроде как должен решать конфликты между работниками. Всё сделал правильно, несмотря на то, что по итогу это оказалась техническая проблема. Они оба всё сделали правильно, почему бы ему не выдать за это нормально денег?..

Надо будет кому-нибудь пожаловаться. Может тому же Старку, а то что он просто так на его нервах пляшет? Должны быть и плюсы от этой нервотрёпки.

Дезмонд заказал для мерзлячки боковой экран на стол, чтобы он точно отрезал её от прямых потоков воздуха, а чувака, которому шумно, предложил пересадить туда, где шумометр отмечал минимальные показатели.

Эта возня заняла целый день, а после работы, еды и лёгкой разминки он ушёл в библиотеку. Он обложился учебниками по английскому языку, введение в обращение в офисными программами и Windows для чайников.

Он надеялся, что когда-нибудь настанет момент, когда он перестанет выглядеть в офисе как полуграмотный бабуин, печатающий двумя пальцами и ежесекундно сверяющий написание со словарём. А пока даже тренировать скоропись на новой раскладке было рано, он всё равно ошибался в написании.

К закрытию библиотеки Дезмонд окончательно приуныл, взял с собой десяток дисков с научпопом, вернулся домой. Он заварил какавушку и остаток вечера смотрел рассказ о вырожденной материи белых карликов и нейтронных звёзд.

***

Четверг вышел весь под знаком Эцио. Если бы звёзды осеняли бы его поочерёдно, это должен был быть Раду, но увы. Всё было случайно. Хорошо ещё, что переключения посреди дня были штукой редкой, но как только он забивал на их отслеживание, оно случалось, и Дезмонд пытался не умереть, откусив любимой хавки Альтаира нежными рецепторами Раду.

На работе в этот день не было ничего стоящего внимания, а вечером Дезмонд потащил всех себя в галерею современного искусства. Как порядочная уличная крыса, он нихрена не разбирался в искусстве сложнее Микки Мауса, а современное искусство недолюбливал особенно — простите, но насрать краской на холст мог и он сам, заплатите ему семь миллионов за это.

Было очень интересно посмотреть на это глазами Эцио, который не только сам умел рисовать, не только дружил с самим Леонардо да Винчи, но и который ещё и обладал невероятной способностью видеть в людях самое восхитительное, их потенциал, достойный взращивания и всяческой помощи.

Кто кого, как говорится.

Индивидуальная экскурсия стоила охуеть сколько, группы у Деза не было, так что он пошёл внутрь без сопровождения — один на один с цветными кругами и квадратами да картинами с консервными банками.

— Это какое-то отмывание денег! — послышалось рядом возмущённый шёпот.

— Не, ну искусство всегда было отмыванием денег, — ответил он автоматически. — Вопрос в том, почему люди решили, что отмывать деньги этим — правдоподобно. Ой, простите, это вы не мне.

Рядом с ним стояла пара: оба высокие худые возрастом чуть за тридцать, не сиблинги, но неуловимо похожие жестами и выражением лица — как бывает только у людей, которые живут давно вместе.

— Нет, раньше искусство было духовным, полным смысла и грации! — женщина ничуть не обиделась на вмешательство и поддержала разговор.

— Вы полностью правы, леди, — Дезмонд кивнул. — Но это не препятствовало отмыванию денег, наоборот, помогало. Чем лучше исполнение, тем вероятнее, что люди поверят, что картина действительно такая дорогая. Художники нередко становились жертвами нечестных на руку патронов и, зачастую, не видели и доли денег, которые сулили за их картины. А вот в чём смысл здесь… Давайте закажем экскурсию на троих?

Парочка переглянулась, но согласилась. На троих выходило более терпимо, а уходить из музея совсем разочарованными не хотелось.

Экскурсия вышла познавательная. Отмывание денег вообще никто не отрицал, такое: «Да, скорее всего, но мы ничего не говорили и не в этом суть». Дезмонд даже проникся идеей не-репрезентативного искусства, которое не обманывает зрителя ложной мыслью о том, что он понимает, о чём картина. Искусство, которое заставляет изучать историю произведения и вложенный в неё смысл — вместо того, чтобы решить: «А, ну это просто красивая баба и всё».

Наверное, если бы сторонний наблюдатель увидел картины самого Эцио, он бы решил, что тот просто рисовал людей. Делал древний аналог фотографии. Почему? Просто потому что хотел, наверное. Или потому что заплатили. Если бы мысль о "почему" вообще пришла бы случайному наблюдателю в голову.

Эцио же рисовал месть.

Дезмонду особенно запомнился флаг. Он выглядел как огромная грязная тряпка в обычном зрении, и он просто источал смерть, страдания и кровь в Зрении. Его способность к заглядыванию в прошлое бурлила и пенилась, не в силах собрать единую картинку — настолько много всего в ней было.

Оказалось, это полотно протащили по телам жертв мексиканского картеля — жертв наркоторговли. Умом плохо воспринималось это, сколько это человек, это просто пустая цифра. Но эта огромная тряпка, на которой ко всей площади застывала кровь и грязь…

Мурашки по спине пробежали.

А ещё Дезмонд в процессе случайно пофлиртовал. Сначала с женщиной, с которой они были на экскурсии. Потом с её партнёром, чтобы он не хмурился. Затем с экскурсоводом, чтобы окончательно доказать, что эта манера речи такая, расслабьте вашу ревность.

Дезмонд не стеснялся задавать вопросы, высказывать предположения, восхищаться и ужасаться — как не постеснялся бы этого Эцио. Постепенно начали собираться другие экскурсоводы — посетителей в будний вечер было мало, чего бы не собраться и не поддержать дискуссию?..

Близилось время к закрытию музея, кто-то из экскурсоводов пригласил вот прямо сейчас в свою мастерскую, посмотреть на её работы. Начальная парочка откланялась, а Дезмонд ну никак не мог отказаться.

Поехали они на место почти всей бандой музейных работников, только у пары из них оказалась жизнь помимо этого.

Ну а когда лёгкий флирт приобрёл неожиданную тяжесть и серьёзность — это была не вина Дезмонда. Но кто он такой, чтобы отступать и оправдываться, что это не то, что он имел в виду, когда говорил прекрасным и талантливым людям, что они прекрасные и талантливые?..

— А что с рукой? — спросила одна из них. — Почему на ней силикон?

— Ожог маскирует, — пояснил он. — Не снимай.

— А, ну ладно.

Домой Дезмонд приполз часам к трём и ещё полчаса потратил на тщательное отмывание от акриловой краски. Он не хотел объяснять на работе, что это теперь он — произведение искусства, выражающий чувственность и бла-бла-бла.

Цветные отпечатки ладоней и губ по всему телу и, особенно, лицу, не добавили бы солидности его образу.

***

Пятница была под звездой Альтаира, и Дезмонд выбрал провести свободный вечер в ботаническом саду. Сначала он ходил туда, желая порадовать Раду, но его не восхитили экзотические растения на месте его родных лесов. А вот пустынного жителя Альтаира завораживала буйная растительность, влажный воздух оранжерей и огромные цветы.

Но спокойно созерцать цветы ему мешало шило в заднице, поэтому Дезмонд сидел на скамейке и читал «HR для чайников».

***

А вот в субботу ночью его скрутило кошмаром. Лица смешивались, превращались друг в друга, мечи летели, ружья стреляли, он всё пытался что-то сделать, как-то помочь, что-то изменить, и сцена начиналась снова, уничтожая все его усилия, сводя на нет всё, чем он когда-то был — и то, чем он никогда не был.

Он проснулся, с ненавистью глядя в потолок. Кошмары были в его новой жизни делом непостоянным, и Дезмонд был благодарен за каждую ночь, которую ему удавалось спокойно проспать — в основном потому, что он набегался или насексился близко к беспамятству, но всё же. Только иногда наступали моменты, как эти, и его снова накрывало с головой ощущение, что ничто не закончилось — и не закончится никогда.

Он глубоко дышал, стараясь успокоиться, стараясь вернуться в этот мир, в здесь и сейчас, где он — один из миллиардов людей, каждый из которых конечно прекрасен и уникален, но всё-таки никто из них не является незаменимым.

Он встал, выпил таблетки, добавив ещё одну пилюлю на всякий случай. Он не стал проводить тест с напитками, он и так чувствовал, что взошла звезда Радухнагейду.

Тот смотрел на амурные приключения за неделю с лёгким отвращением и недоумением. Что-то вроде: "Фу, как можно позволять посторонним людям тебя трогать, как самому трогать незнакомого человека, ты чего?"

Дезмонд отсалютовал своему отражению в микроволновке вторым стаканом воды.

Раду не осуждал, но не понимал. Это было не то, чего он хотел бы сам, и так как в данный момент он был им, это казалось совсем уж странным и нелогичным. Деза со сменой звёзд мотало по всему спектру темпераментов:

- от чистого аллосексуала Эцио, который всегда тихонько горел и вспыхивал фейерверком от малейшего ответа;

- через Альтаира, который горел в основном за счёт кофе и перца и имел весьма определённые вкусы;

- через него самого, который считал самым горячим то, что само плывёт в руки, а если надо шевелиться, то ему, наверное, и не надо;

- до Радухнагейду, который явно был ближе к асексуальности.

Запрет на секс от него был не совсем полным, всё-таки однажды он как-то размножился, и вряд ли эту тушу завалили на это дело недобровольно. Плюс возмущался он в основном на то, что люди были незнакомыми. Наверное, если это боевой соратник десять лет, то можно и потрогать?..

Возможно.

Дезмонд заглянул в пустую морозилку, печально вздохнул. Ну, хорошо, что в этот раз Раду выпал на выходной. Он быстро собрался и поехал на ближайший азиатский рынок.

Раду ненавидел еду, у которой есть список ингредиентов. Реально ведь тупо, нет? Как можно есть то, к чему требуется отдельная бумажка, чтобы понять то, что туда насовано?

Он предпочитал еду, которой можно смотреть в глаза.

Правда, в современных городских условиях можно было посмотреть разве что в глазки картошки, но и это ничего. Хотя бы видно, что она картошка. И что вот этот кусок мяса — он когда-то был свиньёй, кроликом или курицей, а не бесформенные котлеты, сделанные из непонятно чего, непонятно как, а мы должны верить составу.

А вдруг соврали?

Вернувшись с покупками, Дезмонд принялся мыть и нарезать овощи, обжаривать мясо, добавлять зелень и очень умеренное количество соли.

Где-то через два часа он всё наготовил, поел — реально было очень вкусно, нежно и свежо, — сложил остатки в судочки и положил их в морозильник. Морозилку Раду одобрял. Коробка со льдом прямо в квартире, карманная зима посреди лета, разве же не прелесть?

Затем он собрал тетради и отправился в библиотеку. С момента освобождения из больницы он искал себя… в смысле, своих предков… в смысле, их аналогит в этом мире. Да, они принадлежали секретному ордену, или даже двум — если припомнить Хейтема и Марию, — и это не то, есть в учебниках по истории. Но нифига ты всемирный заговор не спрячешь, пойдут слухи: ассасины и тамплиеры в массовой культуре его мира были наравне с йети и Лох Несским чудовищем, а иногда можно было даже найти ссылку на конкретные имена — кх-кхм, Эцио.

Но здесь… здесь до обидного не было никаких следов. Ассасины — были, но как локальная группка воинов, никогда не выходившая за пределы своей территории, и о которой упоминают три с половиной хромых источника. Тамплиеры — были, серьёзный орден, просуществовал, оказал влияние, распался. Вот, пожалуйста, все документы, никакого мистического статуса, никакие они не йети, просто исторический факт.

И ладно бы его предков просто не было.

Но история шла тем же путём.

Альтаир в его мире оказал серьёзное влияние на Второй Крестовый поход, сдал крысу Ричарду Львиное Сердце. Альтаира здесь не было, а история развивалась также.

Эцио был другом Леонардо, помогал не позволить рукам Борджия загрести самые его разрушительные военные изобретения. В этой вселенной Эцио не было, а Леонардо — был, но всё равно папские войска не обзавелись авиацией.

Радухнагейду помогал отвоевать страну, в которой они находятся, занимал одну из ключевых ролей в этом всём… В этом мире его не было, а страна стоит вся та же, со всем достоинствами и недостатками.

Это навевало депрессивные мысли о бессмысленности его существования, о тщетности усилий. С ним или без него — всё было бы точно так же… Тогда зачем это всё? Зачем они существовали? За что они сражались, рвали жилы?..

В смысле, его предки. За что сражались его предки? Понятно, что это хитрый план Минервы, чтобы по итогу родился он. Но просто передать гены можно было и проще, зачем всё это?

Не найдя никаких зацепок существования предков — снова, — Дезмонд смирился, что на сегодня хватит и покинул библиотеку.

Нью-Йорк сегодня выглядел особо чужим. Чужим не только по меркам Раду, чья родная земля изменилась до неузнаваемости, но и самого Дезмонда. Мимо мелькали магазины компаний, о которых он никогда даже не слышал. Мимо ехали машины, которых не было в его мире. Мода отличалась — неуловимо, но ощутимо, и особенно когда идёшь в толпе, чувствуется, что это не та толпа — не та, что дома.

В порыве отчаянной ностальгии он поехал на место своей бывшей работы в прошлом мире — в бар «Плохая погода».

В его мире это был дерьмовый, со всех сторон подозрительный бар с не менее подозрительными посетителями. В этом мире это был точно такой же дерьмовый подозрительный бар, только назывался по-другому. Что не было даже чем-то из ряда вон выдающимся — Сэм не раз менял название и формального владельца в попытках уклониться от налогов, чего бы ему ещё раз такое не сделать.

Дезмонду не стоило сюда ходить, с его свежей репутацией законопослушного клерка и работой в приличной фирме, но не пошло бы оно, а? Закон не запрещает ему быть идиотом, который разок сунулся в подозрительное место.

Бар изнутри был примерно таким же, как он его помнил — полутёмным, непритязательным, с плохим освещением и беззастенчивым хохотом постоянных покупателей. Разве что столы стояли немного по-другому, и фотографии всякой херни на стенах висели в другом порядке.

Но они были. И были теми же самыми.

— Эй, бармен. Налей мне кружечку безалкогольного, — попросил Дез.

— А чего так? Не хочешь настоящего напитка? — чувак, который стоял на его месте, смотрел на него с вежливым недоумением.

— Хочу. Но мой врач сказал, что я взорвусь нахер, если выпью хоть каплю алкоголя.

— Да херня, они всегда так говорят.

— Не знаю, чувак, на этот раз я едва выкарабкался, не хочу рисковать. Дай мне моё безалкогольное, и я буду тихо страдать.

— Мгм.

Бармен забрал его наличность, отошёл. Вернулся с кружкой, наполненной из самого непопулярного крана.

— А ты чей будешь? Я тебя как-то раньше не видел, — как бы невзначай спросил бармен.

— Потому что я тут первый раз, — Дез пожал плечами. — Мне Боб это местечко рекомендовал, сказал, что если я хочу потусоваться с нормальными людьми, а не моими чмошниками, мне надо обязательно здесь выпить. Знаешь, я тогда так обиделся за своих друзей, мол, нормальные пацаны, но сейчас я понимаю, что он был прав — это были те ещё чмошники, чтоб их всех.

— А который Боб?..

— Ну крупный который, со шрамом ещё, — Дез отмахнулся.

— А, Кирпич!

— Ну прости, он не по погонялу мне представился, когда стебал моих дружков, — Дез закатил глаза.

Бармен мгновенно расслабился и с профессиональным интересом стал слушать байку о том, как Деза кинули с травкой никогда не существовавшие люди.

Боба этого тоже не существовало. Точнее, их существовало слишком много — разных Бобов, крупного телосложения, со выдающимся шрамом на видном месте, которые приходили в бар и жаловались на провалы в своей полулегальной деятельности.

Через полчаса Дезмонда признали за своего, и он отошёл за столик в углу медленно цедить своё безалкогольное пиво и просто наслаждаться атмосферой. Большинство посетителей было вооружено, все они ходили на грани легальности, попивая великолепное дешёвое пиво, за которое не были уплачены пошлины.

Это не было гнездом порока — в таких местах крутились куда большие деньги. Так, скорее кустом, на который любили тусоваться криминально ориентированные воробьи.

И это было источником комфорта что Дезмонда, что Раду.

Да, это, блядь, его жизнь.

***

В воскресенье Дезмонд принял тираническое решение никуда не идти, ничего не делать, только лежать в кроватке, смотреть научпоп на стареньком пузатом телевизоре, который кто-то пожертвовал пострадавшим от атаки инопланетян.

Что любили все его предки без исключения — так это изучать новое, узнавать как работает мир, разгадывать тайны мироздания и постигать новые истины… И вот это сидеть на кровати, обложившись вкусняшками, смотреть передачу про историю самых сложных математических проблем — это было для них всех разом. Для них вместе, собирая ненадолго воедино раздробленное сознание в общем порыве любопытства.

***

— …так, подожди, почему мы обсуждаем принцип запрета Паули?

Тони Старк сидел перед ним весь такой одетый с иголочки, будто только что с пресс-коференции и совета директоров. Только дышал он таким жгучим перегарищем, что Дезмонд почти всерьёз оценивал вероятность опьянеть чисто от паров. Хотя, учитывая, что весь их разговор вентиляция необычно громко жужжала, вероятность была ненулевая, и Джарвис с ней активно боролся.

— Потому что я заколебался отвечать на один и тот же вопрос разными словами, — сообщил Дезмонд, отпивая своё Завещание. Сложно соблюдать субординацию, когда босс дышит горючими парами. — Менеджеры старшего звена увольняются из Башни больше обычного из-за того, что они боятся за свою жизнь. Создавать и продавать оружие заграницу, на войну в чужих землях — это одно. Оказаться в эпицентре сражения — это совершенно другое.

— В гипоцентре, — поправил мистер Старк. — Эпицентр находится над центром, а сотрудники во время атаки находились под ним.

— Да, конечно, как скажете. В общем, много кто просто боится за свою жизнь и поэтому уходит к конкурентам. Но моё профессиональное мнение — беспокоиться по этому поводу не стоит, потому что на их место приходят специалисты, которые желают спасать мир и быть частью большего.

— Угу-угу… А до запрета Паули-то мы как дошли?

Мистер Старк посмотрел на стол, который неведомым технологическим чудом превратился в экран и который был усеян различными формулами.

— Так как я не способен обсуждать одну простую тему больше двух часов, а вам почему-то надо, чтобы я болтал, я решил пересказать вам научпоп-программу, которую я смотрел в выходные, — Дезмонд старательно не смотрел на голубое сияние, просвечивающее сквозь футболку. — Но вы внезапно заявили, что я всё не так понял и без расчётов вообще нещитово. Вот так мы и оказались здесь.

— А.

— Полагаю, вопросы физики в вашей душе отозвались сильнее, чем вопросы палеонтологии и переменных анусов мшанок.

Мистер Старк ещё раз осмотрел стол, изрисованный формулами группами и кругами, со стрелочками крест-накрест в разных направлениях.

— Я целый час рассказывал о физике белых карликов? — прищурился он похмельно.

— В основном о квантовой, — поправил Дезмонд. — Про разницу между барионами и фермионами; про спин электронов, который на самом деле не имеет никакого отношения к вращению, кроме того, что ещё как имеет.с

— Ага, — мистер Старк очень серьёзно кивнул. — Где ты, говоришь, потерялся?..

— Тут, — Дез ткнул примерно в середину расчётов. — Откуда этот параметр взялся? Он ни разу раньше не упоминался.

— Ага.

Мистер Старк очень озадаченно посмотрел на расчёты. Потом на Дезмонда. Потом в свой крошечный мини-компьютер. Потом снова на Дезмонда.

— Ага, — повторил Старк. — И вы работаете в отделе кадров, мистер… — взгляд в подсказку, — Майлз?

— Да.

Босс смотрел на него так, будто у него не сходились расчёты. Сомнительно, учитывая, что он только что выдал математики с энтузиазмом Яблока, которое обычно знаниями пытается проломить черепушку.

— Кстати, всё хотел спросить. Это чисто любопытство, можете не отвечать, — Дез воспользовался замешательством и чуть подался вперёд. — Вам досталось расистское ПТСР?

— Пардон?

— Надира Смит, Джалила Садек, Нурия Санчес, я. Вы всех вызывали по понедельникам в это время, у каждого из нас реалистично не может быть с вами никаких рабочих взаимодействий. У нас у всех четверых ближневосточная внешность, причём расположены они по степени увеличения восточности и опасности. Надира может сойти за белую, особенно в США, а у Нурии слишком характерные черты лица, тёмная кожа и хиджаб, чтобы с спутать. Ну а я самый безобидно выглядящий мужчина восточных кровей в компании. Вы пытаетесь заново привыкнуть к таким, как я?

Похмельный Тони Старк заметно завис, а затем его взгляд очень медленно, как объектив огромного телескопа, сфокусировался на нём. Чуть ли не первый раз за время знакомства он смотрел прямо на Дезмонда, а не в пространство перед его лицом.

Тот постарался сделать вид, что не заметил разницы, но по спине пробежали сладкие мурашки. О-кей, это странно, он подумает об этом позже.

— Что ты хочешь? — спросил Старк.

— А?

— Денег? Чертежей? Славы? Что ты хочешь?

Дезмонд моргнул. Речь шла про шантаж. Босс думал, что Дез его шантажировал. И смотрел так, будто впервые его увидел, будто впитывал каждую деталь в нём, каждый волос, каждое дыхание, каждое, даже самое мимолётное, движение глаз.

Смотрел и видел его.

Чёрт.

— Литературных рекомендаций, — пошутил Дезмонд.

— Что, — без выражения.

— Не, в самом деле! — Дез пожал плечами и отпил кофе. — Вы же умный мужик, наверняка провели исследование перед тем, как начинать всё это. Научные работы там почитали, а не всякую популистскую херню. Вы явно не работаете с сертифицированным специалистом — ни один бы не стал рекомендовать втягивать в терапию третьих лиц без их на то согласия. Значит, всё сами. Значит, исследования провели. Я бы не отказался взглянуть на список источников.

— Зачем.

— Вы же понимаете, что эта проблема не только у вас?..

Это вызвало едва заметную заминку и изменение положения бровей.

— Что с тобой случилось? — эта фраза уже имела интонацию и походила на вопрос.

— Со всем уважением, сэр. Не ваше дело.

— Да? А о моём деле ты меня спрашивать не стесняешься.

— Вы сами меня в него втянули. И, к слову, так ничего не подвердили и не опровергли.

— Ну а ты втягиваешь меня, разве не так? Я имею право знать.

Дезмонд втянул ртом воздух, чувствуя на языке чужую враждебность. Так, спокойно, это просто уязвлённая в самоё мягонькое, напуганная похмельная гадюка. Надо осторожненько отойти, оставить его территорию и вообще вести себя спокойно, потому что это не он тут триггернутый.

— Ну не хотите делиться источниками, так бы и сказали, — Дез закатил глаза. — Я вообще просто так спросил.

— Откуда ты узнал про остальных?

— Я работаю в отделе кадров?

— Я не оставлял следов.

— Ну, во-первых, оставляли. Да, задача не пробивалась по поиску, но в логах рабочей деятельности всё равно висела. Во-вторых, я просто поспрашивал? Людей. Живых. Словами через рот. Знаете?

Пауза, во время которой Тони Старк следил за ним немигающим взглядом.

— Что с тобой случилось.

— Не ваше дело.

— Это Читаури?

— Всё ещё не ваше дело.

— Война?

— Травля в детском саду. Что в слове «нет» вам непонятно?

— Если ты думаешь, что…

— Я не хочу об этом говорить, — проговорил Дезмонд совсем тихо и серьёзно. — Если вас утешит, это никак не касается ни вас, ни связанных с вами конфликтов. А если не хотели делиться, то могли бы просто отказать.

Дезмонд встал, забрал свой стаканчик кофе и вымелся из кабинета, пока не сделал что-нибудь отчаянно глупое. Он зашёл в лифт, нажал кнопку родного этажа и крепко схватился правой рукой за левую, стараясь унять дрожь.

Как он посмел… Какое он вообще имеет право… Какая наглость…

Со стороны Старка это был совершенно логичный вопрос. Если ты тыкаешь в чужое ПТСР из праздного любопытства и оправдываешь это тем, что у тебя такое же, хэй, смотри какие мы бро по синдрому — будь готов, что тебе будут задавать вопросы о том, что с тобой случилось. И Дезмонд думал, что он готов…

А в реальности кофе не выплескивался из стаканчика только потому что его было на самом донышке.

Дезмонд чувствовал себя краденным грейпфрутом, который растерзали грязными заусенистыми руками и выкинули на обочину, так и не найдя в нём ничего интересного. И теперь дорожная пыль липнет в его нежное, обнажённое, фруктовое нутро.

Он понимал, что это иррациональное. Понимал, что вопросы Старка были закономерными. Понимал, что он мог ответить что угодно — правду, полуправду, полную ложь, — ничего из этого не имело значения по большому счёту. И он собирался, он хотел, он честно хотел!

Но один вопрос…

Он как никто другой знал, каково это, когда твою жизнь берут, разбирают на части — твои мечты, желания, страсти, мотивацию, вкусы и творчество, — всё это берут и выкидывают в мусор, разыскивая в тебе свою выгоду для себя.

И его ситуации не помогало, что он одновременно был тем, кто участвовал в этом растерзании; и тем, кто лучше всего представлял, как это растерзание ощущается.

Дверь лифта открылась не на его этаже, и Дезмонд чуть приподнял уголки губ. Недостаточно, чтобы люди назвали это улыбкой, но достаточно, чтобы выражение лица стало дружелюбным, открытым и приветливым. Он перестал пытаться удержать дрожь и стал покачивать стаканчиком, будто он чуть пританцовывает в тон играющей в голове песни.

И что теперь будет? Если бы Дезмонд провернул такое на его любой другой прошлой работе, то его бы уже уволили. Но эта работа не такая. Тут официальное трудоустройство, гарантии и прочая херня. Тебя не могут вышвырнуть чисто потому, что ты ляпнул глупость большому начальству.

Как минимум требуется придумать повод.

Но учитывая, насколько он не квалифицирован для данной должности, это не будет сложно.

Блядь.

Ему нравится его работа. Восьмичасовой рабочий день, бесплатный обед, медицинская страховка, гарантии, что тебе не позвонят в три часа ночи в твой выходной, требуя прийти, потому что потоп, нашествие крыс и налоговая нагрянули одновременно. Никаких звонков в нерабочее время, никаких просьб подменить.

Дезмонд задумчиво покачал стаканчиком. Но, пожалуй, он не будет хоронить себя раньше времени, и поцепляется за эту работу столько, сколько получится. Тони Старк вроде как герой, не такой как все, бла-бла-бла, возможно он не страдает мелкой мстительностью и не будет выгонять его за одну невежливость.

Маловероятно, но в жизни Дезмонда вероятных и среднестатистических событий в принципе водилось не очень.

Можно ещё побыть взрослым и эмоционально зрелым человеком и просто извиниться, объяснить, что как раз такие вопросы являются триггерными, Дез вовсе не хотел грубить, просто сам от себя такой реакции не ожидал. Наверное, можно вернуться и даже извиниться прямо сейчас, он не так уж далеко уехал…

Стаканчик в руке задрожал сильнее.

О-кей, не сейчас. Но он обязательно отрепетирует речь с извинениями дома. Проверит в безопасной обстановке, может ли он вообще это сказать, прежде чем оказываться в такой ситуации снова. Будет особо неловко, если его попытка извиниться превратиться в истерику на тему: «Как ты смеешь задавать мне логичные и уместные вопросы?!»

Дезмонд вернулся на рабочее место как ни в чём не бывало. Отшутился, что всё ещё не понимает, зачем Старк его вызывал. Сел на своё место и принялся выполнять прямые рабочие задания. Реальный документооборот ему никто не доверял, учитывая, что людям было физически больно смотреть, как он печатает. Зато ему скинули аж шесть потенциальных кандидатов на грядущие лекции по мотивации и личностному росту. Пособирать отзывы — реальные, а не те, которые они там в своих профилях поставили, — и в принципе оценить их эффективность.

Ему всегда доставалось самое лёгкое. К слову о том, как его просто его уволить.

Где-то ближе к обеду Дезмонд начал замечать тени, крадущиеся по периферии зрения. Да-да, утренний стресс, волнения до физической дрожи, всё понятно, логично и закономерно. Он, не глядя, открыл ящик стола, взял банку из-под витаминов, высыпал в ладонь таблетку азенапина, закинул её в рот. Замер.

На него кто-то смотрел.

Дезмонд растерянно огляделся. Эмма что-то яростно строчила в рабочий чат, ей было абсолютно не до него. Билли уставилась в экран с выражением беспомощной ненависти. Остальные тоже либо были по уши в работе, либо уже ушли на обед или в курилку. Никто не разглядывал его внимательно, анализируя каждый жест, длину его пальцев и поворот головы.

Дез чуть отшатнулся, пытаясь уклониться от взгляда, бесцеремонно скользнувшего по его шее. Этот холодный безличный интерес исследователя, для которого ты всего лишь одна из тысяч подопытных крыс, которым воткнули экспериментальное лекарство.

Хм. Это тоже часть галлюцинации?

Может быть, но маловероятно. Его видения не рандомны, ему не видятся единороги срущие радугой; ему не видится дева Мария в божественном сиянии; не видятся демоны, инопланетяне, ферби, тентаклевые монстры и правительственные агенты. Ему видится только прошлое — давно умершие люди, идущие по своим делам; города, которые трижды разрушили и восстановили заново; проблемы и конфликты, о которых уже никто не помнит.

Ещё ни разу ему не чудилось, что за ним следят. Он это чувствовал только тогда, когда за ним реально следили.

Дезмонд вышел из аккаунта и пошёл в столовую. Взгляд неотступно и без перерыва следовал за ним, даже когда он шёл по пустым коридорам. Камеры наблюдения? Возможно…

Или нет? Наблюдатель должен потерять его ненадолго, когда Дезмонд переходит из зоны видимости одной камеры в другую. Или просто экраны стоят подряд, и не требуется секунда, чтобы сориентироваться и заново его найти.

Или это всё-таки галлюцинация, и ему становится хуже.

К концу его буррито с дополнительной порцией перца Каролина Риппер, тени на периферии зрения исчезли, а ощущение чужого взгляда — нет. Ещё один камешек в сторону того, что ему не чудится. Большой такой, гранитный камешек — возможно, надгробный.

Дезмонд прошёл в туалет, помыл руки, уставился на себя в зеркало. Его радужка была чуть темнее и больше, чем он привык, но искать идеально совпадающий оттенок линз было дорого, лень и бессмысленно — никто здесь не знал, как его глаза выглядели до похищения, и не то, чтобы он мог обмануть себя.

Взгляд не исчез.

В туалете была одна камера, направленная на вход и раковины. Дезмонд всегда думал, что камеры в туалетах вообще ни-ни, но нет. Оказывается, только подглядывать за тем, как кто-то ссыт и срёт нельзя, а вот моет ли он после этого руки — можно. Особенно если у зеркала висит табличка с камерой и игривой надписью: «Помой руки, я всё вижу :)».

Дезмонд забрался в кабинку. Взгляд не исчез, но начал жечь стопы. Прямо подошву ног.

Хм.

Дезмонд сел как полагается для дела и на секунду приподнял ноги. Взгляд исчез. И тут же появился вновь, когда он ноги поставил на пол.

Датчики давления?

Какой параноидальный засранец ставит датчики давления в кабинках?.. Умный засранец, вот какой.

Дез сделал дела, снова помыл руки, посмотрел на себя в зеркало. Взгляд восстановился мгновенно, стоило ему только выйти из кабинки.

Люди так не смотрят. Люди отвлекаются, люди на мгновение теряют в толпе и при переходе между камерами. Неужели здесь водятся Ису, и они нашли его?.. Нет, стоп, тогда они следили бы за ним через Зрение, им не нужно полагаться на человеческие технологии.

Блядь.

Джарвис. Искусственный интеллект, который иногда подкидывает ему задачки. ИИ, созданный Тони Старком, и который является его основным помощником. ИИ, который всегда за всеми следит, просто обычно — созерцательно, без анализа всякой детали.

Ладно, это всё ещё утренняя херня, никаких местных Ису, никаких новых галлюцинаций. Просто немного триггернутый босс, который послал созданный им разум следить за ним и анализировать каждый его шаг. Ничего страшного.

Кажется, его даже не увольняют. За ним будет очень неудобно следить, если его таки выгнать.

Значит, нужно вести себя как любой среднестатистический работник и не вызывать подозрений. Нет, вести себя как он ведёт себя обычно — у Джарвиса должны быть записи с камер за прошлые дни, он заметит, если Дезмонд резко изменит поведение.

Просто вести себя как обычно и игнорировать, игнорировать, игнорировать.

***

С работы Дезмонд вырвался как голубь с подожжённым хвостом. То, что взгляд не нёс прямой угрозы и был холодным буквально потому, что его использовал не человек, вовсе не означало, что Дез его не чувствовал, или что он не нервировал.

Он едва освежившись дома, он сбежал в спортзал, надеясь скинуть себя нервную, параноидальную энергию и тремор, вызванный безбожным потреблением кофеина.

Там он зацепился языками с группкой паркурщиков. Слово за слово, понт за понтом, и оказалось, что они выёбывались друг перед другом до трёх ночи, пока Дезмонд не уделал каждого в группе так, чтобы он признал своё поражение вслух.

На следующее утро он чувствовал себя так, как будто его били ногами десять иерусалимских стражников. Но нет, это он сам себя так — об пол, стены, потолок и каждый уголок оборудования, на который было возможно наткнуться при бессмысленным выпендрёже перед незнакомыми людьми.

Это веяло саморазрушением. И, наверное, ему на самом деле не стоило пить столько кофе, оправдывая это звездой Альтаира, но… Но да пошло оно всё нахер. Он хотел жить, а жить значило иногда делать глупости. И чуть не свернуть себе шею, пытаясь сделать с места сальто назад.

Зато в таком убитом состоянии у него не было сил волноваться насчёт слежки. Хочет босс за ним следить — да пусть хоть обляпается, в жизни Деза не было ничего интересного, рано или поздно ему надоест или ресурсы Джарвиса потребуются на что-то другое.

Он честно так думал, но только до тех пор, пока он не вышел из здания после окончания рабочего дня…

А слежка не закончилась.

Каждая уличная камера, каждый банкомат, каждая камера в вагоне метро — все они пялились на него с холодным исследовательским интересом. Дезмонд мог сбросить хвост — в городе камеры были расставлены не централизованно, они не покрывали все улицы без пробелов, как было в Башне. Но он должен был играть роль ничего не подозревающего гражданского, который не знает, что за ним следят.

Тем более не было смысла сбрасывать слежку потому что босс знал, где он живёт — это написано в его личном деле.

Дез забрал свою прекрасную китайскую лапшу в ближайшей забегаловке, и вышел на крышу здания, в котором он жил. Камера там давным-давно сломалась, если когда-то была подключена, и Дез мог спокойно полежать на разогретым днём битуме, наслаждаясь свежим воздухом и свободой крыш.

До тех пор, пока он снова не почувствовал слежку.

Стоп, что?

Дезмонд подозрительно уставился в небо. Неужели этот богатейший говнюк подключил спутник для слежки за ним?..

Он честно удержался от того, чтобы показать факулю в небо, собрался, ушёл как ни в чём не бывало с крыши, мол, належался, и ушёл в свою квартиру.

В ней не было камер, и не было ничего на такой высоте, способного заглянуть к нему в окно, но само помещение казалось слишком маленьким и клаустрофобным. Слишком мало выходов, мало оружия, плохая защита, картонные стены, не сбежать…

Что ж, «Прогулки с динозаврами» так «Прогулки с динозаврами».

В среду мистер Эрик Палмер должен был вернуться из командировки. Дезмонд очень хотел вцепиться ему в горло и легонько придушить за всё хорошее, плохое и нейтральное. Но оказалось, что сразу после командировки у этого говнюка был отпуск, и пожимание его шеи — метафорическое, он же профессионал, — пришлось отложить ещё на немного.

После выхода из Башни слежка его снова не отпустила. На этот раз Дезмонд прятаться не стал, зашёл домой только на полчасика, переодеться да закинуть стирку, а потом ушёл в самый вычурный и готический ночной клуб, который ему удалось вспомнить.

Он отчаянно не вписывался по дресс-коду, но ему удалось стрельнуть подводку и рассказать жалобную историю о том, как инопланетяне спалили родную хату, вместе со всем крутым готическим шмотом, пустите меня, пожалуйста.

В самом клубе камеры были, но полумрак и вспышки подсветки делали записи практически бесполезными. Дезмонд надеялся, что у Джарвиса будет компьютерный эпилептический припадок от этого освещения — смотри, да не обляпайся, сволочь.

В четверг утром Дезмонд вылезал далеко не из своей кровати. И не из кровати вовсе, если уж на то пошло. В Подземелье были камеры, призванные следить, чтобы все соблюдали правила, и никто не нарушал принципы согласия и безопасности. Заведение изо всех сил гарантировало максимальную конфиденциальность, но, видимо, недостаточно, чтобы их не мог хакнуть робот Тони Старка.

Может, он заценит, насколько он хорош с плёткой. Физическая телепатия — отличное подспорье для дома, если вы понимаете, о чём речь.

В обед, несмотря на то, что он практически не спал, ему пришлось уйти на корпоративную спортплощадку, чтобы сбросить немного раздражения. Площадка была как всегда пустой — офисные работники не хотели потеть в середине дня, и Дезмонд спокойно подтягивался до тех пор, пока рука не начала дрожать, а на лицо не расслабилось из раздражённого оскала.

Блядь, зачем он только спросил, а?.. Мог бы просто наслаждаться бонусами от внимания Старка и не лезть не в своё дело.

Когда тому уже надоест, а?

Вечер он провёл в библиотеке, забившись в угол, который был в слепой зоне камер. Все входы и выходы были под наблюдением, а этот стол — нет. Можно было хоть чуть-чуть поработать спокойно.

В пятницу вечером Дезмонд вылез из окна подъезда, чтобы не попасть под камеру у входа, и отправился в бар «Плохая погода» — тот самый, который в этом мире называется не так. Там его попытались попробовать на зуб, и Дез с энтузиазмом показал в боковой аллее, насколько вкусен сэндвич из его костяшек.

Местным понравилось. Он получил бесплатно кружку безалкогольного пива, кучу похлопываний по спине и повышение в рейтинге этого сомнительного заведения.

Субботу Дез проспал. Прямо отчаянно спал, за всю неделю нервняка, иногда переворачиваясь на другой бочок, чтобы не отлежать лежало.

В воскресенье он собрал с собой еду в судочках, вылез через подъездное окно и уехал нахер за город, в ближайший лес, где лазил по ебеням до тех пор, пока ему перестало хотеться орать.

Но как же он не хотел на работу!..

***

— Тебя не существует.

Тони Старк заявил это в понедельник утром, во время их обычной встречи.

— Да, мои документы пострадали в архиве, — согласился Дезмонд.

Его тело сковало агрессивное, нарочитое спокойствие — как когда он тыкал скрытым клинком в толпе в человека и уходил прогулочным шагом, не оборачиваясь на крики и панику.

— Это неправда, — возразил Старк. — Тебя вообще не существует. Не существовало до дня Вторжения. Ни социальных сетей, ни кабельной подписки, ни фотографий из старшей школы, ни счёта в банке, ни одного попадания на камеру. Ничего. Тебя нет.

Дезмонд не был впечатлён.

— Доказать отсутствие чего-либо гораздо сложнее, чем доказать присутствие, — напомнил он. — Я сомневаюсь, что вы сможете доказать кому-то, что меня не существовало до этого дня, если не сможете доказать, кем я до этого был. Мало ли какие у меня причины… Может, я сбежал из закрытой мормонской общины, и у меня никогда и не было никакого электронного следа? А может, мне не повезло в этом плане сильнее остальных, и совершенно случайно именно мои данные были уничтожены польностью?

Старк тоже был не впечатлён.

— Почему ты не выбрал шантаж?

— Что?

При чём тут вообще шантаж?..

— Когда я спросил, чего ты хочешь, почему ты не выбрал, например, деньги?

— Чувак. Ты чего? — Дез честно опешил. — Материалом такого уровня можно разве что на старшего брата давить, чтобы лишний раз посуду не мыть. Не на одного из самых могущественных людей в стране. Для фигуры такого масштаба нужно что-то, что полностью разрушит репутацию и приведёт к реальным финансовым потерям, чтобы откупиться действительно было дешевле. А тут просто немного унижения. Ну узнает публика о ПТСР и попытках его лечить, ну пожурят немного, осудят, кто-то даже поумиляется. И чего? Обычный субботний скандал. Наверное, принять условия шантажиста будет даже унизительнее.

— Но ты спросил. Зачем?

— Потому что мне хотелось знать. И книжных рекомендаций.

— На кого ты работаешь?

— Мистер Старк. Вы не поверите, — Дез встал, посмотрел ему в глаза, нагнулся над столом. — На вас.

И ушёл. Старк опять не стал его останавливать.

Только в лифте Дезмонд вспомнил, что вообще-то хотел извиниться и объясниться. Но не успел — Старк с размаху врезал по тому же триггеру.

Чёрт.

***

Вечером того же понедельника Вирджиния Поттс спускалась в мастерскую Тони Старка под стук своего колотящегося сердца. Занятие по пилатесу сегодня вышло особенно жестоким, её заставили напрячь мышцы о существовании которых не знала не только она — глупая надстройка на мозге примата, — но и её собственное тело. Неописуемое ощущение беспомощности, когда тренер говорит согнуться определённым образом, и у неё это не получается, не получается, а потом — раз! И получается.

Так вообще можно?..

Занятие закончилось добавочным кардио, но если бы всё дело было только в нём, её сердце бы успело успокоится за то время, что она принимала душ.

Нет. Беда была в том, что Тони чем-то увлёкся.

Двери лифта открылись. В воздухе мастерской не висело ни одной голограммы, что означало одно — Тони их только что закрыл.

— Тони, — проговорила она выверено легкомысленным тоном. — Хочешь похвастаться новой игрушкой?

— Пеппер, свет моих очей! — Тони повернулся к ней, заулыбался и сразу же приблизился. — М, отлично выглядишь. Новый гель для душа? С лавандой? Вкусно пахнет.

— Да, новый. Ты подарил, — напомнила Пеппер безжалостно. — Я заметила, что ты чем-то увлёкся…

— О да, я старые проекты пересматривал, вдруг вдохновение настигнет! — заверил Тони, укладывая ладони ей на талию. — Одна тысяча пятьсот сорок восемь задумок, к которым я толком не приступал, какой потенциал в этом зарыт!..

— Ты спишь по четыре часа в день, — возразила Пеппер, закидывая руки ему на плечи. — На любой попытке завести разговор о работе мысленно отстраняешься. С воскресенья не употребил ни капли алкоголя…

— Неужто ты осуждаешь меня за то, что я не пью!..

— И съел только за сегодня двадцать пончиков…

— Джарвис, предатель!

— Прошу прощения, сэр, но вы сами авторизовали…

— Это была шутка, откалибруй.

— Слушаюсь, сэр!

Пеппер сверлила взглядом Тони. Тони отвернулся и старательно делал вид, что он настраивает юмористический фильтр своему искусственному интеллекту, и вовсе не избегает разговора. Куда только двадцать пончиков в него влезло?.. Если, конечно, он не потратил их на эксперименты.

— Тони.

— Да, радость моя?

— Хвастайся, чем ты там увлёкся.

— Ну…

— Обещаю тебя не осуждать.

— Ты в прошлый раз то же самое говорила, а в итоге дулась на меня неделю. Уж прости, что я немножко не доверяю твоим словам.

— Это очередная Кларисса? — Пеппер нехорошо прищурилась. — Тони, мы это обсуждали!

— Что? Нет! Это совершенно другой случай. Ты что, я же гений, я не совершаю одну и ту же ошибку дважды! У меня всегда есть новые поля непознанного, в которых можно облажаться!

— Да ты что? Тогда на что у меня аллергия?

— На…

Пеппер быстро выдернула у него из уха наушник.

— Вот это было не обязательно! Я помню! Это была… — Тони замер, пытаясь найти в своём огромном мозге нужный файл. — Чер… клубника. У тебя аллергия на клубнику.

— Молодец, — Пеппер вернула ему наушник. — Ты же помнишь, что я осуждала не само увлечение?

— Ну…

— Я не осуждала тебя за то, что ты посмотрел залпом все эпизоды My little pony, верно?

— Ну… нет, не осуждала.

— Я не осуждала тебя за то, что ты прочитал почти всё фанатское творчество по теме, включая самое нездоровое, верно?

— Вообще, должна была. Я себя сам немного осуждаю. И жалею, что некоторые вещи не могу стереть из памяти.

— Я не осуждала тебя, когда ты купил конюшню и проводил больше времени там, чем мастерской.

— Оказалось, технологии коневодства на удивление сложны и полны нюансов…

— Когда же я начала тебя осуждать?

— Когда я бросил Клариссу, — Тони скривился.

— У неё началась депрессия, Тони. Настоящая. Клиническая, — нажала Пеппер. — Ты разбил сердце лошади! Лошади! Вот за это я тебя безмерно осуждаю.

Тони отвёл взгляд. Ему было стыдно, но регулярно навещать Клариссу это не помогало. Он то набежит, обольёт бедное животное вниманием и любовью, то исчезнет на месяц, оставив её на попечение наёмных работников, пока лошадь отказывалась от еды и ждала своего человека. И только Кларисса смирялась с тем, что он не вернётся, как Тони приходил и всё начиналось сначала.

В итоге ветеринар запретил ему появляться в конюшне совсем. Сейчас, с помощью грамотных тренеров и новых друзей среди лошадей, Кларисса почти оправилась, больше не отказывалась от еды и даже изучала новые трюки. Но Пеппер потратила немало усилий, чтобы этого добиться и почти была готова применить к Тони рукоприкладство.

— Так что если ты не разбил сердце ещё одной лошади, — продолжила Пеппер с нажимом. — Или, не дай бог, собачке!.. Я не буду тебя осуждать.

— Ну вот такой вот я мудак, — Тони пожал плечами.

— Да, — согласилась Пеппер. — Только лошади это объяснить невозможно.

Когда всё это начиналось, Пеппер даже была рада. Ей наконец-то удалось уговорить Тони поделиться темой своей новой фиксации! Тони явно пытался её напугать как самой темой, так её интенсивностью, но она не сдалась, стойко выдержала и первую, и вторую, и третью фазу, надеясь, что когда-нибудь Тони согласится рассказывать ей о других своих авантюрах до того, как они превратятся в угрозу мирового масштаба.

Пеппер в совершенстве владела искусством вытаскивать Тони из критических ситуаций. Но учитывая, что четверть этих кризисов можно было избежать, если применить к ним немного здравого смысла и совести… Она бы хотела иметь информацию заранее.

Тони вздохнул, отошёл от неё, взял со стола последний пончик — надкушенный, — и махнул рукой.

— Джарвис, открой последние вкладки.

Всё помещение наполнилось голограммами. Включились периферийные экраны, показывая картинку в цвете. Документы, статистика, графики, записи с камер видеонаблюдения, медицинские документы, результаты сканирования системы безопасности, таблицы…

— Мне нужно больше контекста, — признала Пеппер.

Разобраться в этой мешанине мог только сам Тони и, может быть, Джарвис.

— Пожалуйста, — Тони махнул рукой и на первый план вышла одна из голограмм.

На ней был молодой человек лет двадцати пяти. Мешковатые джинсы, мешковатое худи. Короткая стрижка, спутанные волосы. Сам парень белый, с лёгкими этническими нотками — что-то около латиноамериканского.

Пеппер старалась изо всех сил, но не нашла в нём ничего необычного. Тем не менее, это он был на большинстве изображений в комнате.

— Тони. Почему ты устроил полномасштабную слежку за… каким-то парнем? — уточнила она.

— Это ведь так выглядит, да? Будто я какой-то стрёмный сталкер? — Тони жевал пончик, невидящим взглядом уставившись в голограммы.

— Это выглядит так, будто ты делаешь новую систему слежения и отрабатываешь её на несчастном прохожем.

Пеппер не питала иллюзий о способности Тони заинтересоваться в одном человеке больше, чем на четыре часа.

— Ну… Я бы мог так сделать, — признал он. — Если бы это было так, ты бы меня осудила?

— Нет, но мне нужны подробности, чтобы подготовить бюджет на штрафы и пресс-релиз с оправданиями.

— Я думаю, что это шпион Оскорпа. Или Самсунга.

Пеппер с сомнением осмотрела голограмму.

— Где он шпионит? В уличной банде?

— У нас. Он работает у нас.

— Так и знала, что не нужно отменять дресс-код, — отметила Пеппер. — Но это ещё не всё, верно? Если бы он просто был шпионом, ты бы его уволил до того, как я успела бы сказать «трудовой договор». Так к чему такие… старания?

Она широким жестом указала на обилие голограмм.

— Возможно… так получилось… — Тони замялся так, будто он пытался говорить о своём здоровье. — Что он уже узнал деликатную информацию.

— Какого рода?

— Это сейчас неважно.

Как будто это было не её работой разбираться с такими проблемами.

— Тони.

Тот не стал спорить, что последняя попытка откосить была слабовата и продолжил:

— Помнишь, ты говорила, что я должен заняться своим ментальным здоровьем?..

— О боже. Что ты натворил?

— Не-не-не! Никакой лоботомии и медикаментов, — Тони замахал перепачканными в глазури руками. — Я прилежно изучил все доступные материалы, и по рекомендациям специалистов, решил начать с малого. С моей иррациональной неприязни к людям определённого фенотипа. Это и для компании отлично! Я точно не ляпну какую-нибудь глупость по теме и тебе не придётся объяснять, что это травма, а не расизм.

— Недолюбливать людей определённой национальности только потому что у тебя был плохой опыт с горсткой из них — это и есть расизм.

— И я с ним борюсь! Терапия экспозицией. Я проводил время с людьми ближневосточного фенотипа, чтобы перезаписать стереотипы моего мозга, расширить выборку, получить разный опыт. Чтобы я знал больше не-похитителей, чем похитителей.

— Это был твой далеко не первый опыт взаимодействия с Ближним Востоком, — напомнила Пеппер. — Ты определённо знаешь больше не-похитителей с подобной внешностью.

— У меня плохая память на лица.

— Знаю. И также знаю, что ты отлично различаешь людей по груди.

— Ты обещала меня не осуждать.

— По рисунку вен.

— Он интереснее лица, разве нет? Так вот, я занялся своим ментальным здоровьем…

— Это было бы прекрасным достижением, которое я бы предложила отпраздновать…

— Но?

— Но пока продолжай рассказывать.

— Я нашёл несколько работников Башни с нужным типом внешности, расположил их в последовательности от менее к более триггерной и начал устраивать с ними встречи, отслеживая уровень дискомфорта.

— Ты использовал работников компании как манекены для собственной терапии? — уточнила Пеппер.

Удивления в её голосе не было.

— Не волнуйся, я делал вид, что это по работе.

— Это не самое ужасное, что ты сделал с компанией. Но как же это незаконно… — Пеппер покачала головой. — Мне нужны подробности, убедиться, что ты достаточно замёл следы.

— Очевидно, недостаточно. Потому что вот он меня раскрыл, — Тони указал на голограмму. — Знакомься, Дезмонд Майлз, двадцать четыре года. Работает в отделе кадров.

— Это та деликатная информация, о которой ты говорил? Тони, никто не удивится, что у тебя ПТСР.

— Дело не в самом факте, — тот отмахнулся. — Дело в том, что у него не было никаких данных! А он всё разузнал и сделал правильные выводы! Более того, смотри.

Тони жестами подозвал одну из голограмм и отправил её на ближайший экран, где изображение из зернистого и чёрно-белого стало полноформатным и цветным.

Это было видео с камер наблюдения, ускоренное в несколько раз. Тони выглядел так, будто он сейчас упадёт носом в стол, мистер Майлз сидел напротив и казался нейтрально-жизнерадостным, рассказывающим что-то увлекательное. В какой-то момент Тони оживился, достал стилус и начал что-то писать на столе. Вскоре вся поверхность оказалась в цифрах и формулах.

— Ты напал на него с квантовой физикой? — разочарованно проговорила Пеппер, смутно узнав переменные.

— Нет, это он на меня напал! Я только оборонялся. Но видишь? Видишь? Он следил за тем, что я говорю. До самого конца следил, и спросил сразу, как только потерял нить рассуждений.

Как человек, которому доводилось читать черновики научных работ Тони, Пеппер знала, насколько тяжело его понять, когда дело заходило о науке. И дело даже не в том, что были какие-то особо гениальные мысли, — хотя и это бывало, — а потому что Тони перескакивал с темы на тему так, будто именно на этом он заработал свой капитал.

Иногда Тони мог говорить понятно, не выдавать по десять тысяч слов в минуту и придерживаться одной темы. Когда он этого хотел. Когда ему было интересно сформулировать мысль максимально ясно. Как, например, сейчас.

Но судя по тому, как стилус метался из угла в угол, в тот раз лекция была не последовательна.

— Однако, — отметила Пеппер.

От Тони отползали даже именитые физики, разбирающиеся в теме, и требовали поддерживать общение исключительно в переписке, давая им не менее трёх рабочих дней на ответ.

За три дня Тони решал проблему сам и забывал о самом существовании этих учёных.

— С другой стороны, логично, если он промышленный шпион, он должен хоть немного разбираться в том, что он собирается украсть, — кивнула она.

— Он ни черта не разбирается, — возразил Тони. — Такую чушь про принцип запрета Паули нёс, что меня даже сквозь похмелье пробило. Но он следил за цепочкой рассуждений и понимал, о чём я говорю. Более того, вот здесь, здесь и здесь он подсказывал мне с численными расчётами…

— Тони, зачем ты использовал конкретные числа? — Пеппер вздохнула. — Можно подумать, квантовая физика недостаточно сложна.

— С таким отношением — конечно, — Тони отмахнулся. — Мы обсуждали конкретный пример образования дегенеративной материи в белых карликах, тут требовались настоящие значения. Так вот, он их посчитал до того, как я успевал спросить помощи Джарвиса.

Пеппер смерила взглядом безумные дроби и экспоненты.

— И делал это, глядя на расчёты вниз головой, — добавил Тони.

— О-кей, ладно, это достаточно впечатляюще, — кивнула Пеппер. — Так ты хочешь его переманить. Ты пробовал использовать деньги?

— Специалиста такого уровня деньгами не удержишь. Мне нужно знать, что у них есть на него, прежде чем приближаться с предложениями.

— Ты сам говорил, что он ничего не смыслит, — напомнила Пеппер.

Что на самом деле не говорило ничего, потому что «не смыслит» по меркам Тони может хватить на докторскую.

— В квантовой физике — да, — согласился тот, вытирая руки влажной салфеткой. — Я о его навыках шпионажа.

— О каком уровне мы сейчас говорим?

— М-м-м-м… Как бы это объяснить? А, вот! Как только Романова появилась в моём поле зрения, я сразу понял, что с ней что-то не так.

— В самом деле? — скепсис Пеппер можно было намазывать на хлеб.

— Можешь не верить, но это правда.

— Конечно, Тони. Конечно.

— А с этим парнем я провёл месяц еженедельных встреч и не заметил ничего необычного.

— Может ничего и нет? — предложила Пеппер. — И про ПТСР просто удачная догадка? Да и с расчётами… На свете бывают умные люди кроме тебя, Тони.

— О, ты просто ещё не знаешь. Смотри сюда!

Тони жестом приманил следующую голограмму. Таблицу с именами, возрастами, датами и галереей фотографий разных людей.

— Это двадцать шесть бывших Дезмонда Майлза, — сообщил Тони жизнерадостно. — С которыми он переспал за последние семь недель.

— Двадцать семь потенциальных судебных разбирательств, ты хочешь сказать?

— Только если меня поймают.

— Тони.

— Это важно, клянусь, — он замахал руками. — Ты просто посмотри на них! Все старше тридцати, с карьерой, деньгами и статусом. Холостые и разведённые. Если женатые, то только тройничком, никакого обмана. Уже одно то, что он ни разу не вляпался в измену что-то да значит.

Пеппер просто представила, насколько глубоко в персональные данные надо влезть, чтобы добыть эту информацию и поморщилась от боли.

— Тони.

— А ещё у него стопроцентный успех в флирте! — добавил он. — Ладно, 96%. Один раз у него не вышло, но после он блевал в кустах. Наверное, сбежал со свидания, потому что почувствовал, что его тошнит. Но это всё равно огромная цифра! По данным сервисов знакомств, у мужчин его возраста в среднем три процента успешного флирта. Три! А у него девяносто шесть!

— Ты бы за своими бывшими так следил.

— Свои закономерности я знаю и без этого, — Тони отмахнулся и начал ходить меж голограмм туда-сюда. — Я сначала думал, что он пытался через постель наладить контакты: искал профессионалов определённой области или компании. Но нет! Между ними нет ничего общего! Альпинисты, библиотекари, юристы, менеджеры и фармацевты — никакой профессиональной связи. Единственное, что их объединяет, так это то, что они посещают те же места, что и наш подозреваемый шпион. Денег он у них не просил, о карьере не спрашивал, на свои проблемы не жаловался, выгоды никакой не получал — кроме приятно проведённого времени.

— Ладно, а это-то ты как узнал? — Пеппер помотала головой.

— Я организовал группу по поиску этого таинственного Дезмонда и пригласил в неё всех бывших. Кто-то хочет его найти, кто-то просто пытается понять, что это было, а кто-то хочет помочь остальным, а кто-то — сидит с попкорном.

— Господи, Тони. Неужели ты ради этого дела общался с живыми людьми?

— Нет, с ними общался Джарвис. И они больше говорили между собой. Но это был единственный способ узнать более личные детали! К слову, ничью печень он тоже не съел.

— При чём здесь печень?.. — Пеппер хлопнула глазами.

— Я не сбрасываю никаких вариантов, — Тони наставительно поднял палец. — Он мог быть секс-демоном из космоса, питающимся человеческой печенью. Но нет, никакого ухудшения самочувствия среди его партнёров не было. Как и пропажи ценностей. Ничего подозрительного. Кроме самого факта.

— Тони, почему ты вообще на этом так зациклился? У человека активная личная жизнь, вот уж не тебе осуждать.

— Да какое осуждение, пусть он хоть с половиной Нью-Йорка переспит, мне-то какое дело! Но ты посмотри, посмотри на них!

Тони раскрыл руки, заставляя фотографии бывших развернуться по всей комнате. Не юные, серьёзные, ухоженные, при деньгах. Если бы ей не сказали, Пеппер бы решила, что это спикеры будущего бизнес-форума. Не особо похожи на тех, кто увлекается романами на одну ночь. Как минимум — женщины точно не похожи.

— Допустим, — Пеппер медленно кивнула.

— А теперь — на него!

Снова первая голограмма с чуть сутулым молодым человеком в мешковатых одеждах. Мистер Майлз не был уродливым, ни в коем разе, но на серийного сердцееда тоже не тянул. Юноша как юноша, миллионы таких.

—Ты посмотри на эти джинсы! — добавил Тони. — Как в таких джинсах вообще кого-то соблазнить? Тут явно навыки уровня Наташи, а то и выше.

Штаны были действительно ужасны. Огромные, мешковатые, с опущенной промежностью. Да, это был последний писк молодёжной моды, но обычно их предполагалось носить с обтягивающей майкой, демонстрирующей мышцы торса и рук. Классический баланс мешковатого и подчёркнутого, закрытого и открытого.

А тут ещё и худи бесформенное.

Пеппер быстро взглянула на Тони. Последние лет тридцать тот оставлял выбор одежды на откуп стилистам. Сам он себе выбирал только майки с дурацкими надписями и мягкие худи. Почему он мог верно оценить ужас этих штанов?..

С другой стороны, у Тони есть вкус.

— Да, если мистер Майлз чем-то и соблазняет, то не выбором одежды, — признала Пеппер дипломатично. — Чтобы перевесить этот выбор, нужна природная харизма и отточенные навыки. Такого человека просто так не перекупишь.

— Спасибо! Я рад, что мы наконец-то дошли до этого пункта, — Тони закатил глаза, будто она должна была поверить ему на слово. Как будто он в жизни не принимал никогда плохих решений. — Мне нужно знать, на кого он работает, и что у них есть на него. Но он либо не связывался со своей ячейкой за эти семь недель, либо же он делал это незаметно. В моём таймлайне есть пустые места, камеры наблюдения стоят не так плотно, как мне бы хотелось и… Но ты только посмотри!

Он вывел перед её лицом новую голограмму.

— Это что, медицинские файл? Тони, ты хоть понимаешь, насколько это незаконно?

— За кого ты меня принимаешь? Конечно, понимаю.

— Ну хорошо, — Пеппер вчиталась в файл. — Так… Полностью сожжена рука? До кости? Разве мистер Майлз носит протез?

— О да! Основанный на технологиях, которых ещё нет на рынке, но это ерунда! — жизнерадостно заметил Тони. — Самое главное, сама травма — это не результат нападения Читаури. Эффект их оружия и энергии взрыва портала разнятся, но в основном это рак. Изредка попадается что-то интереснее — шрамы, галлюцинации, повреждения нервов, паралич, ожоги, но даже на самый редкий эффект есть как минимум четыре пострадавших. А такой случай с конечностью до кости — один.

— Что не выходит за рамки статистической погрешности, — напомнила Пеппер. — Мало ли какие уникальные условия у него были.

— Врачи тоже так решили. Но если совместить это с тем, что мы узнали, то вероятность совпадения становится пренебрежительно мала. Его ранило что-то другое.

— Не пробовал просто спросить об этом? — предложила Пеппер почти в шутку.

— Пробовал.

— Правда, что ли?

— Пеппер, я не настолько плох. Я гений, я обучаем, — Тони жестом вызывал другое видео на передний план. На этот раз — с камер видеонаблюдения в лифте. — Вот так он выглядел после того, как сбежал от этого вопроса. Триггерная тема, полагаю. Смотри, как руки дрожат.

— Он, что, маскирует дрожь под покачивание стаканчика? — Пеппер нахмурилась, глядя как изменилось поведение после того, как в лифт зашёл другой человек.

— Неплохо, да? Особенно для шпиона, у которого всё красноречие отрубило двумя фразами. И с лицом что-то сделал, не таким загнанным выглядит. А потом он выпил таблетки из банки витаминок — но эти витамины другой формы, я проверил. Что-то крепко держит его за яйца. И мне надо знать что.

Пеппер смерила взглядом парня, посмотрела на Тони. Интеллектуально одарённый, амурно легкомысленный, травмированный. Это больше общего, чем Тони находил в ком-либо из живых существ.

— Чёрт, Тони. Ты не переманить его хочешь. Ты хочешь ему помочь. Чисто по-человечески помочь.

И огромная сталкерская комната — это как раз в духе понимания Тони о человеческой помощи.

— К слову о неподтверждённых домыслах! — Тони жестом сменил порядок голограмм. — Я не могу раскопать дальше, чем пару месяцев, будто его не существовало вовсе. Я нашёл пять его доппельгангеров из разных стран, я нашёл два чистых комплекта документов с его лицом — возможно, запасные. Но ничего — до нападения Читаури.

— Думаешь, он инопланетянин?

— Может быть. Асгардцы выглядят как люди, например. Мало ли кто там мог провалится?

— Вот теперь замечание про съеденную печёнку имеет смысл, — Пеппер кивнула и не удержалась от подколки: —Тони, ты хочешь помочь бедному травмированному инопланетянчику?

— А если я скажу да? — Тони с вызовом приблизился и заглянул ей в глаза.

— Что ж… — Пеппер разгладила складку на его футболке. — Это уже не Кларисса. Как минимум мистер Майлз понимает человеческую речь. Да, Тони, ты можешь завести себе инопланетянина.

А если он действительно Асгардец, то возможно даже сможет дать Тони в морду и без неё.

— Е! — Тони поднял кулак к потолку.

— Джарвис, перешли мне все моменты нарушения законодательства в этом проекте, — вздохнула Пеппер. — Я подготовлю бюджет к штрафам и накидаю черновики пресс-релизов с оправданиями.

— Ты самая чудесная женщина на свете.

— Вспоминай об этом почаще, пожалуйста.

***

Во вторник у Дезмонда начал дёргаться глаз. В среду, наконец-то, явился на работу Эрик Палмер и тут же отклонил его запрос на встречу. Мол, он только что из отпуска, дел накопилась гора, и у него совершенно точно нет ни минутки, чтобы выделить на пустую формальность уже решённого дела.

Дезмонд смотрел на это объяснение и не мог поверить своим глазам. То есть, у Тони Старка есть время и ресурсы, чтобы за ним круглосуточно следить, а Эрик, мать его, Палмер, слишком важная шишка, чтобы с ним поговорить минутку?

Дез понимал, что это несправедливо, что интерес Старка не имеет ничего общего с его местом в иерархии компании. Но, сука, две недели избегать вызова кадровика по элементарному вопросу — он охуел там вообще? Да даже если бы ему не сверлил затылок неустанный взгляд Джарвиса, это был повод развернуть расследование и выдать пиздюлей.

Поэтому Дезмонд явился без приглашения и без предупреждения.

— Мне казалось, мы уже всё решили, — Палмер смерил его взглядом с ног до головы. — Это было обычное недоразумение, мисс Бисмут приняла мои джентльменские манеры за что-то большее, такое бывает с молодыми и впечатлительными.

Эрик был крепко сложенным мужчиной, соль с перцем, с громким, хорошо поставленным голосом, волевым подбородком и дорогим деловым костюмом, наглаженным до ровных хрустящих линий.

Он входил в типаж людей, к которым Дез обычно подкатывал. И от того особым контрастом резало совершенно не сексуализированное желание его придушить.

— Не знал, что публично хватать за ягодицы является частью джентльменских манер, — напомнил Дезмонд первичное обвинение.

— Мне показалось, что мисс Бисмут падает, — соврал Палмер ледяным тоном. — И я поддержал её за то, что под руку попало.

— Даже представить ситуацию, для которой это будет правдой, сложно.

— Не удивительно, — Палмер снова смерил его взглядом с ног до головы. — Люди… вашего происхождения славятся своей неспособностью к критическому мышлению.

Его происхождения? Какого именно?.. Внешне заметна только арабская кровь… он намекает, что все люди с ближнего востока — религиозные фанатики?..

Кровь Альтаира вскипел мгновенно. Если взять со стола эту дурацкую копию Статуи Свободы, метнуть её в окно и попасть вон в ту едва заметную точку, то оно разобьётся дождём на мелкие осколки. Палмер не успеет даже вдохнуть перед тем, как Дезмонд схватит его за шею и повесит над бездной — восемьдесят этажей до земли.

Дезмонд моргнул, пытаясь убрать картинку. Офигеть, конечно, способ вести мирную жизнь.

— Желаете ли вы повторить этот комментарий в письменной форме? — предложил он. — Почему-то мне кажется, что он нарушает штук пять внутренних правил компании.

— Мальчик, — Палмер подошёл к нему ближе и улыбнулся. — Я в этой компании работаю дольше, чем ты существуешь, и заработал для неё больше денег, чем ты когда-либо увидишь в своей жизни. Ты мне не сделаешь ничего.

«Да я скрытыми армиями руковожу дольше, чем существует твоя страна!» — почти заявил Дезмонд, но поймал себя за язык. Это мало того, что было не совсем правдой, но ещё и бесполезным понтом, который никого бы не впечатлил.

Палмер очень удобно встал, чтобы воткнуть в него скрытый клинок. Нет нужды в пафосе, незачем разбивать окно. Просто небольшой жест ладонью, и у этого самоуверенного мудака больше не будет дыхания, чтобы сказать гадость.

Дезмонд снова с усилием моргнул, отгоняя видение. Он не убивает людей просто потому, что они ему нахамили. Даже никто из его предков так не делал!.. Держи свой клинок подальше от крови невинных и всё такое. А ну успокоились все!

…а если ударить в определённый момент, то можно остановить ему сердце. Просто тычок, например, сейчас… или сейчас… или сейчас… Он не попадёт на камеру, Палмер загораживает её спиной… Небольшой тычок, и все решат, что это сердечный приступ.

— Если вы так в этом уверены, то, пожалуйста, пришлите мне этот комментарий в письменном виде, — предложил Дезмонд ровным тоном. — Я вот не знаю, насколько хороши способности Джарвиса к распознаванию речи и хватает ли мощности его микрофона, чтобы записать, что вы говорите.

Дезмонд кивнул на камеру в углу. Палмер смерил его ещё одним взглядом, — от чего Дезу почти стало неловко за свою мятую толстовку и мешковатые штаны, — но всё-таки отошёл.

— Мне больше нечего сказать, мистер Майлз, — проговорил он громче, чем раньше. — Это было простое недопонимание, которое мы с мисс Бисмут уже решили между собой. Ваше желание его поднимать снова и снова само по себе выглядит подозрительно. Неужели вы желаете запятнать мою репутацию?

Ручка на столе. Тяжёлая чернильная ручка Паркер — отличный снаряд, чтобы метнуть его и попасть прямо в глаз, пробивая яблоко и всаживая увесистый металл в мозг. Если сделать это сейчас… Или сейчас…

Дезмонд прижал палец к виску и потянул кожу назад, вручную переключая Зрение.

— Для невиновного человека вы слишком уверенно угрожаете, — заметил он.

— Я? Угрожаю? Господи, помилуй. Я просто информирую нового сотрудника о том, как ведутся дела в этой компании. А теперь, если вам нечего больше сказать, я хочу поработать.

Кружка с надписью «Лучший отец в мире». Если правильно её метнуть, можно попасть в висок, и это будет смертельно.

Можно было, можно было ещё поругаться, поугрожать, помериться хуями, намекнуть, что Палмер несколько переоценивает его приверженность к правилам компании. Но у Дезмонда реально не было того, чем на него надавить, а для тонкой словесной работы он, мягко говоря, был не в состоянии.

— Что же… Раз недоразумение решилось, — проговорил Дезмонд, усилием воли пытаясь вернуть своё сознание в гражданский режим. — То не смею вас больше задерживать. Но, мистер Палмер, я человек подневольный, у меня есть инструкции, и я обязан их выполнять. Даже если вы выше их, благодаря вашей значимости для компании, я-то — нет. И я обязан был спросить.

— Действительно, — тон Палмера смягчился. — Чего это я, усложняю жизнь ребёнку на пустом месте. Всё хорошо, можете об этом так и написать. Идите.

— Хорошего дня, — Дез чуть кивнул и пулей вылетел из кабинета.

Тяжелый, внимательный, безотрывный взгляд Джаривиса сверлил ему спину, резал с боков, душил спереди. А маленький кругленький горшочек с декоративным кактусом стоял на полочке, и его можно было взять и метнуть так, чтобы он разбил стекло кабинета Палмера, и осколок попал ему в горло.

Дезмонд ещё сильнее потянул висок, стараясь убрать из Зрения инструкцию по убийству.

Но вместо того, чтобы вернуться к норме, Зрение убрало стены вообще. Дез оказался посреди неба на высоте восьмидесятого этажа, чувствуя под ногами ровный серый корпоративный ковёр. Он дошёл по прямой до лифтов, стараясь не показывать, что нихрена не видит, коснулся стены, повернул налево и, как бы невзначай касаясь стены, дошёл по ней к аварийной лестнице. Ей пользуются только при пожарной тревоге и, наверное, при атаке инопланетян, так что можно спокойно взять себя в руки, не вызывая праздного любопытства.

Только ИИ смотрел на него испытующе.

Дезмонд тихо застонал, хватаясь крепко руками за перила. Перила — реальность. Да, он их не видит, но они — реальность. Вот если сжать крепко, до боли, боль ведь поможет?..

Под левой рукой не было металла, только тряпочка, которая смялась в ладони без сопротивления.

Блядь. Блядь.

Блядь!

Так, спокойно. Дышим. Дышим. Вдох-выдох. Он не падает, верно? Всё в порядке, никакого ощущения невесомости. Вот, под ногами пол, под правой рукой перила, взгляд ИИ неотрывный и внимательный. Он в помещении.

Медленно, очень нехотя, в Зрении начали прорисовываться стены — серый бетон, едва покрашенный краской, техническое помещение, а не что-то, что создавалось для красоты и удобства.

А потом всё начало рушиться. Здание содрогнулось от основания и до крыши, стены пошли трещинами, из них тонкими струйками посыпалась пыль. Устоит? Не устоит?

Это всё ещё галлюцинация? Или здание действительно рушится? Землетрясение, атака инопланетян, всё может быть.

Он не знает.

Он реально, на самом деле, совершенно абсолютно точно понятия не имеет, галлюцинация это или нет. Наверное, если бы здание действительно бы рушилось, на лестницу бы выбежала толпа народа, в панике эвакуируясь. Но вдруг как раз то, что он их не видит — галлюцинация?

Он посмотрел вниз, в щель между лестничными пролётами. Он может спрыгнуть сейчас, и у него есть шанс приземлиться почти невредимым. Он может сбежать до того, как здание начнёт разрушаться по-настоящему.

У него есть шанс выжить?

А если оно не разрушается вовсе? Если оно всё кажется? Если он просто прыгнет вниз под камерами наблюдения? С восьмидесятого этажа и выживет? Будет куча вопросов про галлюцинации, суицидальные наклонности и суперспособности!

А если оно рушится, и он с каждой секундой промедления теряет свой шанс на выживание? Что там небольшое разбирательство против окончательной смерти?

Блядь. Блядь.

Ещё один толчок, трещины в стенах увеличились, куски бетона со скрежетом и пылью сдвинулись друг по другу. У него мало времени. У него…

Дезмонд поднял голову и посмотрел прямо в камеру, прямо в глаз искусственного интеллекта, которого он игнорировал всё это время.

— Помоги мне, — проговорил он.

Пауза, тишина, никакого ответа. Наверное, он выглядит глупо. Если всё в порядке, он стоит с распахнутыми глазами, не совсем фокусируясь на происходящем, и просит помощи у камеры, будто она его поймёт. Если вокруг пиздец, то ещё более глупо, почему это кто-то должен помогать именно ему, когда вообще все люди в здании под угрозой?..

А потом здание начало складываться как карточный домик — гигантский, бетонный, способный погрести под себя тысячи людей, — и такой же ненадёжный, хрупкий, распадающийся на части от правильного толчка.

Дезмонд перепрыгнул через перила быстрее, чем успел что-нибудь решить. Нельзя привычно распахнуть руки, иначе попадёшь по обломкам, надо сжаться в маленький комок и надеяться, надеяться…

Но удара не последовало. Невесомость падения сменилась давлением под спиной и коленями. С шумом — каким-то высокочастотным технологичным шумом, который был слышен даже через грохот разрушающегося здания.

Давление нарастало быстро, но недостаточно, чтобы переломать ему кости.

Дезмонд мотнул головой. Там, где секунду назад не было ничего, кроме пыли и обломков, оказался шлем Железного Человека.

— Ты что творишь? — металлизированный голос.

…и он мешал ему падать. Держал в руках в стиле невесты и не давал расшибиться. Свежий обломок стены пролетел сквозь него, а Железный Человек даже не покачнулся. Это должно что-то значить, что-то из них не галлюцинация. Но что?

Разрушающийся вокруг мир или человек, его спасающий?

Ха.

— Вниз, — прохрипел Дез.

Старк начал спускаться. Медленнее, чем свободное падение, но быстрее, чем Дезмонд успел собраться с силами для возмущений. Он опустился прямо сквозь обломки здания и пыль, куда-то отошёл в сторону, толкнул невидимую дверь и….

Они оказались на подземной парковке. Она была не повреждена обрушившимся на неё зданием, она была до отвратительного целой, будничной и тихой — никто ей не даже не пользовался посреди дня. Дезмонд спрыгнул на бетон, упал на колени, касаясь руками твёрдой основы.

Здание не рушилось, это была галлюцинация. Верно. Точно. Хорошо. Давай, дыши, ничего страшного не произошло, он в порядке, все вокруг в порядке…

Картинка дестабилизировалась, и Дезмонд оказался глубоко под землёй, внутри пластов породы, в вязком и холодном слое глины.

Ну почему, почему, почему? Всё же было хорошо, он заботился о себе, пил таблеточки, занимался продуктивной деятельностью. Почему всё так случилось, почему он разваливается опять?! Почему так больно-о-о-о?!

Его разрывало на куски чёрной угольной пеной. Он открыл рот, пытаясь кричать, но горло пережало, потому что нужно быть тихим, нужно не привлекать к себе внимание. Как бы ни было больно, это всего лишь иллюзия. Нельзя кричать так, как хочется — чтобы разбились окна машин на парковке. Нельзя бить землю как хочется, чтобы только бетонная кроша сыпалась в стороны.

Нельзя и невозможно. Невозможно делать как хочется.

— Ты просто дыши, — послышалось сбоку осторожное. — Давай на счёт. Раз-два, вдох-выдох…

— В жопу иди с этим дерьмом! — рявкнул Дез.

Как будто он сам не догадался дышать!

— М, окей. Можешь ли ты назвать мне пять вещей, которые ты видишь?

— Сохнущий бетон. Глина. Мои руки. Пятно на бетоне. Достаточно?

— Это четыре, но ладно. Четыре вещи, которые ты слышишь?

— Мой голос. Шум в ушах. Грохот обрушивающегося здания. Шаги человека — кажется, охрана?

— Три вещи, что можешь почувствовать тактильно.

— Боль. Одежда. Бетонная пыль. Это вообще нихера не помогает!!!

На самом деле помогало. Галлюцинации стабилизировались и потеряли катастрофичность. Просто Дезмонд был под землёй и знал, что он на самом деле не под землёй. Видел внутренние линии напряжения застывающего бетона и сидел на нём застывшем. Прошлое и будущее слились воедино, но он почти уверен был, что из этого настоящее.

— Ты что-нибудь принимаешь? — тот же голос, внимательный и спокойный.

— Точно!

Дезмонд зашарил руками по себе, доставая из кармана блистер с лекарством. Оно действует не мгновенно, но достаточно быстро, чтобы иметь значение и… принимал ли он дозу сегодня? Было ли сегодня? Что такое сегодня? Об этом стоит подумать после того, как подействует лекарство. Что такое после? Как оно считается.

Так, ладно.

— Говори, — потребовал Дез.

— Тебе уже лучше?

— Чёрта с два.

— Какой у тебя триггер?

— Вот охуеть прекрасное время, чтобы спрашивать об этом!

— Мне замолчать?

— Говори!

— Может, ты знаешь вещи, которые тебя успокаивают?..

— Когда во мне видят человека.

Немного молчания, а потом взгляд действительно изменился. Дезмонд выдохнул с физически заметным облегчением.

— Знаешь, я тут прогуглил переменные анусы, и оказывается, они есть не только у мшанок… — начал Тони Старк неспешно.

Минут через десять сознание Дезмонда всё-таки прояснилось, и подземная парковка проявила себя в своём будничном великолепии.

— Я норм, — сообщил Дез тут же.

— Уверен? Это было… интенсивно.

— Угу. Пжжди, ты что делаешь вне брони?

— Она могла тебя нервировать.

— Мало ли что мог сделать неизвестный с непонятно каким приступом и способностями?!

— Эх, да ладно, стоило рискнуть.

Дезмонд ударил кулаком в пол, вымещая раздражение. Ударил ровно в точку, где сходились линии напряжения сохнувшего бетона. Ударил со всей силы. Ударил рукой, пережившей Око…

Впечатляющие трещины разошлись от его кулака, мелкие бетонные осколки захрустели под костяшками.

— Вижу твой аргумент. Но рискнуть всё равно стоило, — Старк вообще не смутился.

— Ты совсем долбанутый? — Дезмонд повернул голову в его сторону.

— Нет, я просто гений. Ты как, готов расстаться с полом или нанесёшь ему ещё пару увечий?

Дезмонд поднял глаза. Парковка посреди рабочего дня была не самым людным местом, но закон подлости это не отменяет, и чем больше он здесь сидит, тем больше вероятность, что ещё кто-то увидит его в соплях, слезах и бетонной крошке.

Он поднялся на ноги. Тело пробивала дрожь, колени дрожали, голова болела, но при этом всё как-то фантомно, не по-настоящему. Будто после слишком яркого сна, когда всё слишком свежо, но уже начинает отпускать.

— Пойдём, — скомандовал Старк. — Полагаю, на высоту тебе сейчас не стоит подниматься?

— Вообще без разницы. Умыться бы только.

— Мгм. Пойдём, Рембо.

Они поднялись на лифте, ход которого не прерывался на этажах другими желающими подняться. Это что-то на очень богатом. Дезмонд косился на большого шефа, точнее на его макушку. Хм. А Старк, оказывается, ниже, чем он помнил… Или чем показано на общих фото Мстителей. Интересно, он коробку подставляет для фотосессии или на репульсорах левитирует?..

Они вышли на незнакомом Дезмонду этаже. Зашли в комнату для более неформальных переговоров. Не там, где стол и бесконечное количество кресел, а где диваны, кресла и журнальный столик. Дез плюхнулся на диван, спрятал лицо в ладонях и попытался заново сориентировать себя в пространстве и времени.

Получалось не очень. Он был в параллельном мире, в городе, на который пару месяцев назад напали инопланетяне, работал в крупной корпорации под своим настоящим именем, и с ним сейчас нянчилось то самое большое начальство, которое ещё и по совместительству супергерой.

Очень правдоподобно.

Дезмонд покосился сквозь пальцы. Старк, ничуть не смутившись, что-то тыкал в панель у окна, от чего то значительно потемнело.

А ещё он светился голубым. Ярким, режущим глаза голубым.

Чёрт.

Знаете, было одно маленькое неудобство в том, чтобы оказаться в другом мире. Да, его никто не знал, у него не было врагов… Но и друзей не было. Люди были серые, серый всегда — всем было плевать на Дезмонда. На его стороне не было никого.

И только Старк мигал так, будто раздвоение личности тут у него.

— Ладно, начнём с базовой информации, — Дез со вздохом убрал руки от лица. — Дата, город, адрес?

— Восьмое августа, среда, — Старк отозвался как ни в чём не бывало. — США, Нью-Йорк, Старк Тауэр, пересечение Парк Авеню и 45-ой улицы.

— А год?

— Две тысячи двенадцатый.

Это было глупо, но это уже помогло. Голова начала болеть меньше, будто мозг перестал пытаться размазаться по нескольким ближайшим десятилетиям, и собрался в одно конкретное «сейчас».

— Почему ты явился лично?

— Ты уже свисал над перилами, я бы не успел никому объяснить, что происходит, — Тони Старк сказал это легко, небрежно, как общеизвестный факт супергеройской жизни, а потом продолжил: — Джарвис не распознал признаки суицидального поведения, иначе бы он оповестил меня раньше.

Это звучало хорошо. Это звучало убедительно. Это звучало правдоподобно.

Было абсолютным враньём.

— Мистер Старк, как вы можете заметить, я немного не в самом лучшем состоянии, — Дезмонд ковырнул кровь на левой руке. Откуда там кровь? Раны там нет и быть не может. — Может, пропустим этот этап и перейдём к сути?

— Ты вооружён.

— Что? Нет!

— О, то есть мы всё-таки задержимся на предыдущем этапе? Как дела, как настроение, о чём ещё соврёшь?

Дез отвёл глаза, теребя указательный палец. Да, конечно, он был вооружён, но!..

— Как ты узнал?

— Ты каждый день проходишь сканирование всего тела на входе.

— Никто ничего не говорил.

— Мгм. Оказывается, средний охранник плохо разбирается в протезировании и принял то, что явно является клинком на пневматическом выпускном механизме, за нормальную часть протеза.

Тони Старк опёрся руками на спинку дивана напротив.

— Какого ещё протеза? — Дез, холодея изнутри.

— Левой руки. Которая, судя по данным твоей медицинской карточки, сгорела на сто процентов, включая кость, во время нападения Читаури. Удивлён, что ты не попросил аккомодаций, протез явно не слишком хорош в мелкой моторике, раз у тебя не получается печатать.

Дезмонд молча на него смотрел.

— С другой стороны, настоящий механизм протеза плохо показывается на сканировании, — продолжал Старк. — Ну, тот, что позволяет тебе двигать рукой, а не тот, в котором клинок. Он ведь полностью из силикона, верно? С анатомически достоверной карбоновой псевдо-костью. Что-то из гибких механизмов, нет? Слышал, что Оскорп занимался таким, да Самсунг вёл разработки в сторону полностью мягких протезов. Что скажешь?

— О, я тебя так засужу…

— Штраф за незаконный доступ к медицинской информации — до пятидесяти тысяч долларов. Давай я тебе так переведу?

Дез потёр висок. Ах да, для богатых штраф — не наказание, а расходы. Чаще всего даже небольшие.

— Больше тебе сказать нечего? — продолжал Старк. — Тогда продолжу я, не против? Дезмонд Майлз появился из ниоткуда после атаки Читаури. У него протез на основе передовых технологий, не имеющих аналога на рынке. У него нет друзей. У него нет врагов. Он ест в одних и тех же трёх забегаловках. Иногда по вечерам ходит в спортзал «Творческое движение». Из жизни только работа и попытки залезть в постель к каждому человеку старше тридцати. Он плох в науках, гуглит каждый четвёртый специальный термин, встречающийся в его работе. Очень хорош в работе с людьми — из сортировки писем в отдел кадров в принципе нет карьерной лестницы, но он умудрился подняться. Моя ставка — ты нелегальный иммигрант, который попал под нападение Читаури и воспользовался моментом, чтобы оформить себе легальные американские документы. И которому хорошие люди из Оскорп помогли не остаться совсем без руки. Взамен на пару небольших услуг.

Дезмонд некоторое время просто пялился.

— О-кей, то есть ты серьёзно думаешь, что я шпион?

— Да.

— Но всё равно возишься со мной?

— То, что ты шпион, не значит, что у тебя нет ПТСР.

Дезмонд продолжал тереть висок. Это было близко к правде, очень близко. Если бы Тони чуть серьёзнее воспринимал перемещения между реальностями и хренову магию, он мог бы прийти и к правильным выводам. А так он немного ограничен в своих выводах правдоподобностью.

— Можно мы вернёмся к тому этапу, когда ты не мог запомнить моё имя? — предложил Дезмонд.

— Нет.

Помолчали. Дезмонд оставил висок в покое и осмотрел левую руку. От удара в бетон силикон треснул на костяшках. Придётся подклеивать… Заново лепить текстуру будет тем ещё геморроем.

Как же его это всё достало…

— Хм… — Дезмонд откинулся на спинку дивана, закинул руки на неё и полностью расслабился. — Знаешь, как легко детонировать вон ту штуку у тебя в груди?

Дезмонд махнул неопределённо в сторону Старка.

— Да, примерно как взорвать Солнце ядерной бомбой, — Старк закатил глаза.

— Мгм. Да, дуговой реактор без проблем удерживает в себе энергию холодного ядерного синтеза, по сравнению с которым даже выстрел в упор — всего лишь лёгкая кинетическая щекотка. Но знаешь ли ты, что у твоего маленького особого изотопа есть резонансная частота? И если ударить по копрусу с силой ровно… — Дезмонд запнулся, пытаясь перевести смутное ощущение в точные цифры. — Две тысячи триста сорок семь ньютонов, то попадёшь как раз в резонансную частоту. Корпус завибрирует, энергия реактора будет только усиливать колебания, и примерно через две десятых секунды пуф! И нет больше Старк Тауэр.

Пауза.

— Джарвис, проведи симуляцию.

— Слушаюсь, сэр.

Тони смотрел прямо на него, чуть нахмурившись.

— Симуляция подобного эффекта не подтверждает, сэр.

— Ох, ну простите, — Дезмонд закатил глаза. — Две тысячи триста сорок семь целых, пятьсот тридцать три тысячных. Как-то плохо влезали в разговор длинные цифры.

Пауза.

— Обновляю симуляцию. Детонация… возможна, сэр. Позволю себе сказать, даже неотвратима.

— Спасибо, Джарвис.

— Две тысячи триста ньютонов это примерно хороший удар кулаком. Или выстрел из револьвера с расстояния метров в пятьдесят. Или выстрел из снайперской винтовки с расстояния метров в двести. Конечно, мало кто способен нанести удар такой точности… — Дезмонд подался вперёд, заглядывая прямо в глаза Старку. — А я могу.

— Это угроза?

— Нет. Я суицидален, но предпочту не мешать людям, которым повезло больше, спокойно жить свою жизнь. То, что я хочу сказать… — Дезмонд поднялся во весь рост. — Ваши выводы — дерьмо собачье. Но, что самое главное… я не должен вам правды. Ничего сверх того, что указано у меня в личном деле, и того, что я делаю в этом здании. Ни куда я хожу по вечерам. Ни мою медицинскую историю. Ни есть ли у меня друзья или нет. Я не какая-то инженерная загадка, только и ждущая, чтобы её постигли. Я живой человек, и моя частная жизнь принадлежит мне. Не компании. И не слишком любопытному боссу.

Старк открыл рот, но Дез его перебил.

— О, и не надо тут про безопасность. Канцелярским ножом можно больше бед натворить, чем моим скрытым клинком. И, поверьте, люди не от хорошей жизни встраивают оружие в протез. Можете ли вы назвать хоть одну утечку информации, которую возможно связать с моей деятельностью? Переманил ли я кого-то из инженеров? Был ли вам или вашей компании нанесён реальный вред в результате моей действий? Нет? Или вы всё это устроили для почёсывания собственной паранойи? У меня для вас новости — в мои должностные обязанности не входит её успокоение.

— Я не…

— О, вы можете меня уволить. Но что вы напишете в приказе? «Я его испугался»? Попробуйте, давайте, увольняйте. Прямо после панической атаки. Уже представляю заголовки: «Тони Старк избавляется от людей с психологическими травмами: Как геройская жизнь заканчивается, когда в дело вступает бизнес!» Уверяю, с осуждением на вас будет смотреть даже Романова.

Пауза.

— Тебе, что, так нравится здесь работать? — Старк пошёл в другом направлении.

— Да.

— Хм. Ты занимаешься решением конфликтов, верно? — Старк спросил так, будто не выучил наизусть изгибы его кишок. — Тогда реши этот.

Он помахал рукой между собой и Дезмондом.

— Конечно, почему бы и нет, — отозвался тот только наполовину с сарказмом. — Мне нужно свериться с расписанием, чтобы проверить, когда у меня свободное окно для переговоров.

— Джарвис, когда у Дезмонда свободное окно?

— Я отменил все задачи мистера Майлза на сегодня, следуя протоколу медицинского происшествия, сэр.

Старк выжидательно смотрел на Дезмонда.

— Тогда через час в том зале, где мы обычно встречаемся, — решил тот.

— Почему не здесь и сейчас?

— Потому что я только что пережил одну из самых сильных панических атак в моей жизни, и всё, на что я сейчас способен — это реветь и огрызаться. Если вы, мистер Старк, хотите увидеть рациональные доводы и разумные решения с моей стороны — вам придётся подождать.

— Значит, час?

— Угу.

— Джарвис, поставь напоминание.

И Старк, не оглядываясь, вышел из комнаты.

Дезмонд постоял, глядя ему вслед и дожидаясь, пока он точно уйдёт. Затем двинулся в ближайший туалет, забрался с ногами на унитаз, избегая датчиков давления, обнял колени и уткнулся в них лицом. Из глаз тут же полились слёзы. Это не было плачем в строгом понимании — никаких вздохов и всхлипов, — просто из глаз текла вода. Дезмонд не мог её остановить, да и не хотел — он скорее зарежет любого, кто скажет, что он не должен так делать, прежде чем станет заставлять себя контролировать ещё и слёзы.

Это было страшно. Та лёгкость и точность, с которой Старк залез в его жизнь, и небрежность, с которой он разобрал всё, что Дезмонд успел создать в этом мире… Опять двадцать пять, он ввязался во что-то, что настолько больше него, больше чем сама жизнь, что остаётся только сдохнуть. Только не так, не совсем, нет. Минерва планировала тысячелетиями. Минерва его буквально создала, сплела его геном, его судьбу, его характер из других людей. Тони Старк был просто слишком умным для его собственного блага говнюком, имеющим очень много бабла.

Тони Старк являлся одним из самых могущественных людей этого мира.

Но он не был Ису.

Иронично, но в данной ситуации Ису был сам Дезмонд, с его умением определять ложь, намерения, видеть прошлое и определять уязвимые места конструкции — его свеженькая способность, появившаяся после Ока. Дезмонд нужен был Оку как раз для того, чтобы определять, в какие места турбулентного потока солнечной плазмы эффективнее всего направить щит, вот и прицепилось. Как прицепились в своё время Орлиное Зрение и боевые навыки предков.

Из-за этого находиться в личном присутствии Старка было чуть-чуть напряжёнее примерно всегда. Дезмонд видел, как детонировать дуговой реактор, он знал, что ему хватит точности удара. И ему не то чтобы хотелось устроить ядерный взрыв посреди города. Но это как стоять на высоте и всё время думать о том, чтобы прыгнуть — навязчивая глупая мысль.

Убедившись, что все слёзы успешно высвободились, Дезмонд вернулся в мир живых, опустив ноги на пол. Он умылся холодной водой, стараясь убрать отёчность. Размял шею. Посмотрел на себя в зеркало. Слева на лбу была глубокая царапина, которая уже покрылась корочкой. Это объясняет, что испачкало руку. Но когда он её посадил?.. Он не помнил точный момент, и это раздражало.

Затем он сделал невозмутимый вид и спустился в столовую.

В душе он ебал решать межличностные конфликты на пустой желудок.

В столовой как всегда была толпа народу, его потрёпанное личико замечали, но также замечали его раздражённый взгляд и с вопросами приставать не смели. Дезмонд спокойно съел свой томатный супчик, стейк под грибным соусом с пастой. Выпил свежей воды, вздохнул.

Дальше… Дальше.

Дальше он заглянул к юристам.

— Хэй, Дэлвин! — Дезмонд опёрся о спинку кресла. — Ты упоминал, что у вас есть целая Викия с одними только стандартизированными формами для выплаты компенсаций Старка.

Из кресла на него выглянули два глаза за круглыми очками в изящной серебристой оправе. Где-то неподалёку от этих очков гордо торчали тощие коленки в подранных джинсах — Дэлвин поражал воображение своими креативными позами для размещения в кресле.

— Конечно, есть такая. Тебе из праздного любопытства? — Дэлвин скользнул взглядом по его лицу и сразу переключился на нужную базу данных. — Не из праздного. Что в этот раз мистер Старк натворил?

— М-м-м… Давай нарушение тайны частной жизни, — Дез указал пальцем на категорию.

— Насколько сильно? — Дэлвин открыл варианты в категории.

— Я случайно наступил на его паранойю, и он высталкерил из меня всё дерьмо, включая медицинские данные и запись с камер наблюдения ресторанов, в которые я когда-либо заходил.

— А, — Дэлвин не удивился, выбрал один из документов. — Тогда тебе нужен этот. Дезмонд Майлз, внутренний айди… Сорок один тринадцать, верно?

— Агась.

— Но, кстати, тогда лучше через Кэтрин оформляй, Юджин сражается за каждый цент компенсации так, будто это его деньги.

— Я хотел это сразу Старку на подпись подсунуть. Мы встречаемся через полчаса.

Дэлвин снова поднял голову, моргнул как гипножаба, двумя глазами по очереди. Перевёл взгляд на экран и добавил к стандартной сумме компенсации ещё один ноль.

— С тебя ужин.

— Какую кухню предпочитаешь?

— Китай, — Дэлвин ввёл последние данные и отправил документ на печать.

— Почему бы и нет, я знаю хорошее местечко. Четверг?

— М, нет, у меня планы. Сначала получи компенсацию, потом договоримся, — Дэлвин потянулся и взял выплюнутые принтером бумаги.

— Как скажешь. От меня ещё что-то требуется? — Дез принял бумаги.

— Не говори Юджину, что я тебе помог.

— Само собой. Ладно, я побегу, мне ещё к своим зайти надо до всего этого.

— Угу. Если что, ты знаешь, где меня найти. За причинение травм по неосторожности трясти не будешь?

— Не, я не жадный. По одной компенсации за раз.

— Угу-угу.

Следующим этапом он вернулся на своё рабочее место, забрал ноутбук и скрылся в звукоизолированной кабинке. Его расписание действительно было очищено, как и говорил Джарвис. И также было запланировано новое совещание. Дезмонд начал заполнять объяснительную про медицинское происшествие — и про паническую атаку, и про обращение к камерам, и как мистер Старк его героически спас, а потом помог прийти в себя. Прям расписал правду, упустив только момент, что они слегка разосрались до, после и в процессе всего этого.

Главное правило отдела кадров — это оставить за собой бумажный след. Теперь, если мистер Старк всё-таки решит его уволить, Дезмонд сможет обвинить его в эйблизме с гораздо большим основанием. Теоретически, босс мог просто удалить этот файл из системы, но если Дез помнил правильно, это серьёзное нарушение.

Проще было заплатить.

Дальше он вышел из кабинки и рассказал эту же историю своим коллегам, устно пересказал, что случилось, и какой мистер Старк молодец, с нужным количеством жалобности, восторга и благодарности. Расквашенный лобешник помогал продать историю.

— Это серьёзно, иди домой, — предложила Билли.

— Да, пойду. Я просто заполнил пару бумажек, пока не забыл. А, и ещё обещал к Старку заглянуть, чтобы тот убедился, что я не помер. Я не суицидален, честно! Просто!..

— Да-да, мы всё понимаем.

В итоге когда Дезмонд вырвался из родного кабинета, у него оставалось до встречи всего несколько минут, и план разговора пришлось придумывать на пути по коридорам и во время движения лифта.

Мистер Старк уже был в нужном кабинете. Одной рукой он держал надкусанный бургер, другой — активно тыкал что-то в настоящей, мать его, голограмме. О-кей, значит, такие технологии в этом мире существуют.

— Тук-тук. Мне зайти попозже? — с надеждой предложил Дез.

— Нет, — Старк рукой смахнул все голограммы. — Заходи, показывай своё мастерство.

Он с оздаченным видом посмотрел на бургер в своей руке, затем чуть дёрнул плечом и укусил его.

— Вы явно чем-то важным занимаетесь, как я смею отвлекать… — попытался Дезмонд.

Старк просто зыркнул на него поверх бургера.

— Ладно, — Дезмонд сел напротив, укладывая на стол бумажный планшет. — Почему бы нам не начать с основ, с того, с чем мы оба согласны? Если возникнут какие-то вопросы и замечания — смело меня поправляйте. Итак, пункт первый. ПТСР сосёт.

Дезмонд размашисто написал это на пустом листе для принтера.

— Сложно оспорить.

— Пункт два. Ты не хочешь меня убить.

— Не хочу. Но тебе-то об этом откуда знать?

Дезмонд посмотрел на светящегося синим Старка, который увлечённо догрызал бургер. Как бы это объяснить?..

— Вы ломанулись спасать от верной смерти того, кого считали промышленным шпионом. Потому что, цитирую «то, что ты шпион, не значит, что у тебя не ПТСР».

— И что? Промышленного шпиона, может, и не убью. А вот того, кем бы ты ни являлся — может, запросто.

Дезмонд снова потёр висок. Это должен был быть простой этап.

— Угу, конечно. Итак, вы знаете, что не хотите меня убить. Я знаю, что вы не хотите меня убить. Давайте на этом остановимся.

— Но мне интересно знать, откуда!

Дезмонд склонил голову к плечу, минутку созерцая вариант Старка всё-таки стукнуть. До смерти, но аккуратно, чтобы дуговой реактор не рванул. Комон, Старк даже не невинный, за свою карьеру торговцем оружием он наплясал на большую такую мишень, даже несмотря на то, что он вроде как исправился и вроде как пытается исправить натворённое.

Но тут же камеры, и даже если ему удастся удрать из Башни, то за ним начнётся охота. Дез был уверен, что та же Романова выследит его чисто из принципа.

Нихрена не решение проблемы.

— Давайте вернёмся к этому позже, — Дез записал «откуда Дезмонд это знает» напротив второго пункта. — Это связано с другими вопросами, так что точно наткнёмся ещё раз. Пункт третий — я не хочу вас убить.

— А ты не хочешь?

Дез поднял голову от листа.

— Это… не очевидно?

— Заявление про детонацию реактора на мой вкус звучит как угроза.

— Я… не вкладывал угрозы. Просто обиделся на «не разбирается в науках» и «слишком криворукий для клавиатуры», поэтому немножко попонтовался.

— Ты гуглил слово «синтетический».

Старк не хотел делать его работу проще.

— Дислексия у меня, дислексия. Иногда я не узнаю слова, особенно длинные, и поэтому мне приходится отдельно гуглить их значение. И поэтому не пользуюсь клавиатурой, понятно? Если при чтении я не узнаю ладно если пару слов из тысячи, то при письме я издеваюсь на грамматикой анлийского так, что его и профессиональный лингвист не узнает.

— А, вот оно что, — Старк покивал, выкидывая обёртку от бургера. — А тест на дислексию пройдёшь?

— Вы специально пытаетесь меня разозлить?

— Мне просто любопытно.

— Не пройду. Возвращаемся к основам. Нам известно, что я не хочу вас убить.

— Не, мне не известно.

Этот ответ был ожидаем, но всё равно Дезмонд не думал, что ярость вспыхнут в нём с яркостью световой гранаты. В следующий момент обнажённый скрытый клинок оказался ровно в пяти миллиметрах перед зрачком правого глаза Старка.

— Если бы я хотел вас убить, я бы это мог сделать давным-давно, — заметил Дез, не отрывая взгляда от листа. — Или прямо сейчас. Достаточное доказательство?

Пыньк!

Это Старк щёлкнул по лезвию ногтем.

— Хех, и правда керамическое.

Дезмонд поднял голову. Посмотрел на этого придурка. Убрал лезвие. Потёр точку между бровей.

— Всё, я сдаюсь, достало. Оно того не стоит. Я пошёл домой, заявление на увольнение по собственному занесу прямо на пути вниз.

— Эй!

Старк мгновенно выбрался из-за стола и почти дружески обнял его за плечи.

— Эй-эй-эй, не надо нервничать, всё хорошо. Где там бумажка, которую ты вытряс с моих юристов? — Старк свободной рукой перелистал бумажки на планшете. А потом достал ручку и подписал её. — Смотри, компенсация. Хорошая компенсация. Теперь оно того стоит, м?

Дезмонд в это время старался не растечься в объятье совсем уж откровенно. Не то чтобы ему не хватало в жизни человеческого контакта… Но одно дело нейтральный человек, пусть даже очень приятный, а другое дело — светящийся синим.

Ох, как он попал.

И денежка. Денежка была вкусная.

— Ладно, я не буду убегать в Мексику прямо сейчас, — согласился Дезмонд со вздохом. — Но мне нужна минутка, чтобы собраться с мыслями.

— А под минуткой ты имеешь в виду?..

— Все десять. Вот уж простите, что после приступа в моей голове недостаточно нейромедиаторов, чтобы адекватно реагировать на всё дерьмо, что вы творите.

— Хех, Роуди бы сказал, что на это ни у кого сил не хватит, — Старк отстранился и похлопал его по плечу. — Давай, очухивайся, и пойдём на третий раунд.

Дезмонд скривился, сел в кресло, задумался. Старк в это время тоже вернулся на своё место, но вместо того, чтобы сидеть на жопе ровно, открыл голограмму и продолжил работать над тем, на чем он работал раньше. Скорее всего — над способом загасить резонанс дугового реактора, но это был чисто выстрел в молоко — Дез ни черта не понимал, что происходит в голограмме, тем более что смотрел он на неё с обратной стороны.

Вообще… вообще во время этого разговора он обосрался, и неоднократно. Был слишком нетерпеливым, слишком вспыльчивым. Дезмонд предпочитал в этом винить унаследованную у Альтаира гордыню, а если тот не согласен с таким раскладом, он может сказать ему лично… Ах, он не может? Так значит пусть он молчит.

В идеале Дезмонд бы предпочёл нажать кнопку «вернуться к ключевой точке» и переиграть воспоминание полностью. Но, увы, таких способностей ему никто не отсыпал, вместо этого он просто знал, в какой именно угол окна надо швырнуть стул, чтобы разбить бронированное стекло небоскрёба.

Ладно, что было, то было. Похрен, пляшем, пошли на новый заход.

Дезмонд сфокусировал взгляд на Старке, пытаясь поймать его вайб. Кто он такой? Что им движет? Что для него ценно? Никаких стрёмных способностей Ису, чисто житейский опыт. Только в этом житейском опыте Дезмонду как-то не встречались богачи, летающие над городом, сея разрушения во имя спасения людей.

Хотя…

Звучало как Эцио. Звучало пиздец как Эцио. Разве что тот летал на машинах Леонардо, а не собственной сборки. Но в принципе… В принципе, если так подумать…

Старк реально похож на внебрачное дитя Леонардо и Эцио. Инженерная жилка и умение смотреть в суть вещей одного, безумная отвага и кажущаяся легкомысленность другого… Где-то там, по слухам, даже характерная харизма пробегала, хотя Дезмонд пока не имел несчастья стать её жертвой лично. А вот мягкость Леонардо и эмпатия Эцио наверное просто не поместились. Должно же у человеческого характера быть какое-то ограничение на ёмкость.

Дезмонд припомнил это эпичное: «Где же я найду идиота, который в этой штуке спрыгнет с обрыва? / Леонардо, ты только что его нашёл!» — и покивал. Это походило на его большого босса — сначала делать эпичные штуки, а потом тестировать их на себе.

Но выходит, что…

Дез представил, как он бы начал разговор с Леонардо, заходя с базовых понятий. Он бы не стал так сильно вредничать, но где-то на второй фразе его бы стала бы больше интересовать внутренняя структура его скул, чем разговор. А вот тому же Эцио хватило бы снисходительности пройти по базе…

О-кей, ладно, ещё попытка.

— Однажды кое-кто узнал обо мне, и это мне сильно навредило, — произнёс Дез.

— Прости, что? — Старк мгновенно переключился, отмахиваясь от голограммы.

— Однажды кое-кто узнал обо мне, и мне это сильно навредило, — повторил Дезмонд, глядя ему куда-то между ключиц. — Очень сильно. Больше, чем этот дурацкий медицинский файл может показать. С тех пор меня очень напрягает делиться информацией о себе, даже вопрос о любимом цвете вызывает сосущее чувство в животе, — Дезмонд поднял взгляд. — Это не имеет ничего общего с рациональностью. Я умом прекрасно понимаю, что технически я могу сейчас запросто вывалить на вас всю мою историю — у вас нет ни мотивации, ни возможности мне реально повредить. Но я не могу. Я скорее сойду с ума от паники, чем мне удастся рассказать больше пары предложений.

Старк замер. Ну, он хотя бы знал, что не стоит реагировать на это вредными комментариями — уже хорошо.

— И вот каждая попытка поймать меня на оговорке…. — продолжал Дез. — Каждое влезание в мои личные дела. Каждый взгляд твоего невидимого помощника — всё это сводит меня с ума, заставляет кожу чесаться изнутри. Кажется, что ещё один крохотный кусочек информации — и всё пропало. Всё начнётся опять, и в этот раз я уже никогда не выберусь. Понимаете?

Судя по взгляду, Старк понимал.

— Полагаю, у вас нет именно этой проблемы, — Дез отвёл взгляд. — Типа мир знает о вас примерно всё, включая любимый цвет и количество волосков на груди. Наверное, сложно предположить, что раскрытие информации может быть настолько дискомфортным. С другой стороны, если таблоиды не врут, вам досталось из-за предательства человека, которому вы доверяли. И кажется, что если бы вы знали, если бы вы были более внимательными, если бы не отмахивались от этого, а следили за тем, что происходит… Тогда всё получилось бы по-другому.

— Не совсем, но сойдёт для рабочей версии, — кивнул Старк.

Соврал.

— Видите ли, тут столкнулись двое: одному для спокойствия нужно знать; другому для спокойствия нужно, чтобы его не знали. Обе реакции не самые здоровые и взрослые, но мы имеем то, что имеем. Варианта у нас сейчас всего два. Первый: пытаться и дальше выцарапать друг другу глаза, пытаясь урвать своё спокойствие за счёт другого. Но вы не сможете заставить меня рассказать, как бы вы ни старались. А я не смогу заставить вас бросить это дело. Мы будем просто бесконечно пить друг другу кровь. Второй вариант — мы можем друг другу помочь. Можем постараться перестать так сильно давить на триггеры… и можем помочь друг другу научиться лучше контролировать защитные порывы.

— Есть конкретные предложения?

— Да. Мне будет гораздо комфортнее, если вы сделаете своё сталкерство менее заметным. Не будете упоминать в разговоре всё, что нашли, пытаясь вывести на чистую воду. Снимете Джарвиса с моего хвоста…

— Он следит за всей Башней, — возразил Старк.

— Обычно да. Но только последнюю неделю он делает это иначе. Более внимательно. Более целенаправленно. Я не разбираюсь в искусственном интеллекте достаточно, чтобы понять, в чём разница… да и никто не разбирается, кроме вас, что уж. Но я его чувствую. Он смотрит на меня прямо сейчас.

— И тебя это нервирует, — Старк приподнял бровь.

— Сейчас, кстати, нет. Возможно, он воспринимается вашим спутником, таким молчаливым собеседником, к которому вы иногда обращаетесь. Но я бы предпочёл, чтобы мне не дышали в спину, пока я иду по коридору, добавляю в свой суп половину бутылька табаско или пытаюсь выяснить, почему два человека говорят одно и то же, но не могут найти общий язык.

— То есть, ты реально чувствуешь взгляд? Как в книжках?

Дезмонд заметно поморщился, но кивнул.

— А, да, опять вопросы, — Старк оборвал себя, а потом не удержался: — Но у Джарвиса же даже глаз нет.

— У него две тысячи четыреста пять глаз в одной только Башне. Я не расист. Наблюдение есть наблюдение, и неважно, кто его делает — органический человек или куча хитро собранных кремниевых плат.

— Как прогрессивно с твоей стороны. Дай-ка мне кое-что проверить.

Старк открыл голограммы, но на этот раз они заметно отличались. В прошлый раз это были ряды данных, которые менялись почти самостоятельно, в этот же раз Старк вводил команды вручную, перемещал какие-то слайдеры и так далее.

Дезмонд со сладким выдохом расстёкся по креслу. Жуткое, нечеловеческое, неостановимое внимание, которое пресследовало его всю неделю, исчезло.

— Хм, значит, сработало, — отметил Старк.

— Что вы сделали? — Дез лениво созерцал возможность забраться в кресло с ногами.

— Уверен, что хочешь знать?

— Ага.

— Рассинхронизировал время съёмки и время анализа данных на десять минут. Камеры снимают как обычно, но Джарвис просматривает происходящее только десять минут спустя.

— Класс. Да, это сработало, спасибо.

— Рассинхронизация в пару минут такого эффекта не вызвала, кстати.

— Это вопрос?

— Не-а. Вопрос у меня в другом, — Старк отмахнулся от голограммы и подался вперёд. — Что я получу за все мои старания?

— Это зависит от того, что больше всего доставляет вам дискомфорт в данной ситуации. Я, конечно, говорил про «не знать», но вообще-то я тыкал пальцем в небо.

— Но попал. У меня есть вопросы. Много вопросов.

— На которые я не могу дать вам ответов.

— Что-то вроде того.

Дезмонд посмотрел в потолок, закинув руки за голову.

— Не то чтобы я совсем ничего не мог рассказать. Давайте так: вы запишете все вопросы в файл, я его просмотрю, и отвечу на те, что не вызывают у меня в данный момент паники. Несколько ответов лучше, чем никакие?

— Не настолько, насколько хотелось бы, — Старк снова вызвал голограмму.

— Эй! Я тоже не попросил бросить слежку совсем, хотя хотелось, — Дезмонд выскользнул из кроссовок и скрестил ноги в кресле. — Плюс я надеюсь, что мой глупый мозг немного успокоится после того, как я не умру от пары ответов.

— Ты хочешь, чтобы я вначале заработал твоё доверие?

— Да, как-то так оно и работает.

— О, какой это будет эпичный провал, — покивал Старк.

— Неожиданно самокритично.

Дезмонд перекатился вместе с креслом вокруг стола так, чтобы оказаться с той стороны прокеции, с которой она имеет смысл. Старк строчил вопросы с пугающей скоростью — слова появлялись сразу целиком, друг за другом без перерыва; а не по одной букве, как при обычной печати. А ещё его пальцы двигались едва-едва, буквально на пару миллиметров. Какая-то другая система печати, что ли?..

— Ночью в спортзале я просто бегаю. И прыгаю. И иногда поднимаюсь по альпинистской стенке, — Дез ткнул на один из вопросов. — Просто иногда хочется подвигаться, никаких тайн.

Старк замер. Текст на голограмме тоже.

— А чем тебя спортзал Башни не устраивает?

— Он закрывается в десять.

— Джарвис, пропиши Фотончику круглосуточный доступ в спортзал.

Фотончику?

— Карта безопасности мистера Майлза обновлена, — отозвался голос с потолка.

ИИ, что характерно, понял о чём речь.

— Отличная идея, дать потенциальному шпиону ещё больше доступа.

— Много ты в спортзале нашпионишь, — Старк отмахнулся и продолжил записывать вопросы.

Пауза.

— Нет, те, кто мне навредил, точно больше не являются угрозой, — Дезмонд ткнул в один из вопросов. — И нет, я не из Асгарда, я из Южной Дакоты. Почему вообще Асгард?

— Они более технологически развитые и могут знать о свойствах вибраниума больше меня.

— Это так ты называл материал дугового реактора? Прикольно.

— У тебя есть для него другое название?

— Хашин? Хессин? Хейсир? Эхерсир? Нет, всё как-то не так звучит…

— Южная Дакота, да?

— Эй! Я же обещал честно отвечать на те вопросы, что могу. Я не обещал, что это всё будет сразу складываться в аккуратную непротиворечивую картину.

И вообще, чем лучше Дез отыграет роль Шахрезады, тем больше шансов срубить ещё бабла.

— И кто же так называет вибраниум? — уточнил Старк.

— Нет, вот этот вопрос я, пожалуй, пропущу.

— Я почему-то так и подумал.

Пауза. Новые строчки в голограмме.

— Любое, — Дез ткнул в одну из строчек. — Вообще любое. Холодняк, дробящее, стрелковое, огнестрел, гранаты, взрывчатка. Разве что огнестрел просто не люблю, он шумный.

— Технически невозможно. За историю человечество додумалось до более десяти тысяч способов инструментов для убивания друг друга. Ты не можешь владеть ими всеми.

— Ты же знаешь, что по механике действия катана не особо отличается от европейского двуручника, да?

Старк покосился на него.

— Мне очень хочется в тебя кинуть арсенал и посмотреть, что будет.

— Насколько хорошую секретность ты можешь обеспечить?

— Самую лучшую. А от кого скрываемся?

— Не хочу, чтобы мне в дверь постучался дядя Сэм с речью о том, как мои навыки нужны родине.

— Не большой фанат правительства?

Дезмонд припомнил Вашингтона, поморщился.

— Можно и так сказать.

Старк записал: «Какие конфликты у него были с правительством?»

Дезмонд на это отвечать не стал.

— Не проблема вообще, — вместо вопроса заверил Старк. — Надо только принять пару протоколов, но в целом я могу обеспечить полную секретность.

— Ты хочешь позвать меня поиграть с твоими игрушками? — Дез подвигал бровями. — Прям втайне от всех, м? Я твой маленький грязный секретик?

Старк замер на секунду.

— Ну что ты, дорогой, грязный секретик в этой ситуации я, — хмыкнул Старк, обработав смену тона. — Так ты из тех, кому длинный и крепкий ствол поднимает настроение?

— А ты из тех, кто это осуждает?

— Ни в коем случае, как я могу. Это было бы лицемерно с моей стороны. Хотя я больше предпочитаю высокотехнологичных леди.

— Я тоже не против чего-то новенького. Просто люблю… тихое изящество, понимаешь?

Старк написал: «Ассасин?»

Дез не ответил. Всё равно в этом мире это слово имело другое значение. Тихий убийца, да — но работающий по найму. Деза передёргивало каждый раз от таких перспектив.

— Не разделяю, но могу понять, — Старк покивал. — Можем пойти поиграться прямо сейчас. В Башне сейчас холодняка немного… Джарвис, я смутно помню, что у меня была коллекция мечей, но я лет десять её не трогал. Не знаешь, где она сейчас?

— Пятнадцать, сэр, — поправил Джарвис. — Вы её трогали ровно один раз пятнадцать лет назад, когда купили её, чтобы насолить мистеру Элвинхарту.

— Мгм, да, точно… а кто это?

— Сенатор от штата Миссури.

— Ах да, точно, вспомнил, — соврал Старк. — А где эта коллекция сейчас?

— В Лос-Анжелесской резиденции, сэр.

— Пусть её перевезут в Башню.

— Я займусь этим, сэр.

О, Дезмонд знал, что этим займётся не Джарвис, а Джесс из отдела PR. Именно она была ответственной за реализацию половины капризов мистера Старка — если те не превышали определённый бюджет. Всё, что выше или безумнее, шло через мисс Поттс. Дезмонд не был уверен, что Старк знает о существовании Джесс.

Снова посыпались вопросы, среди которых «Сможет ли он противостоять Мстителям в бою?»

— Не знаю, для того, чтобы оценивать такие штуки, нужно хотя бы поспаринговаться, — отозвался Дез. — Я видел компиляцию боя с Читаури…

— Ту, что под «Глаз Тигра» или под «Rock you»?

— Ту, что под «Лебединое озеро». Так вот, я конечно видел, но обрывков камер наблюдения мало, чтобы оценить. Если навскидку, Тор размажет меня как букашку, но у меня есть неплохие шансы против слабейших — лучника и Кэпа.

— Ты сейчас Роджерса слабейшим припечатал?..

— Да? Я как-то очень сильно неправ?

Старк повернулся к нему всем телом, отворачиваясь от голограммы.

— Нет-нет, продолжай, я хочу услышать твою аргументацию.

— Эм… Ну, Кэп — он же дитя совсем. В смысле, я знаю, что теоретически ему под семьдесят, но практически… Он попал в армию в начале второй мировой, верно? Заморозило его под конец той же войны. Сколько она длилась? Года четыре? Пять? Причём немалую часть этого времени Кэп не сражался, а ездил с цирковыми выступлениями. То есть реального боевого опыта и армейской выучки у него ещё меньше. А если учесть физические модификации, то и качество даже имеющейся выучки вызывает сомнения. С такой славой к нему не могли относиться как к обычному солдату или даже капитану — это изначально должно было быть что-то вроде генеральского сыночка, то есть поблажки, поблажки и ещё раз поблажки. Ваш лучник хоть и не имеет физиологических модификаций — насколько это известно интернету, —но этим занимался профессионально, прошёл обучение без чит-кодов, специализировался на особом оружии. Там явно больше боевого опыта и тактических навыков.

— Ты очень легко сбрасываешь со счетов модификацию.

— Возможно, я ещё не имел с ней дела, — Дезмонд пожал плечами. — Но биомеханически он всё ещё же человек, верно? Крепче кости, сильнее мышцы, быстрее реакции, но всё ещё человек. Уверен, что пуля в голову будет иметь на него тот же эффект, что и на остальных.

— Он отбивает пули щитом.

— Но щит маленький. Стреляешь по коленям и потом сразу в голову. Пока он отбивает нижние пули, верхние разобьют его череп. Плюс стреляющему нужно будет изменить положение дула на меньший угол, чем Кэпу — положение щита. Это явно может провернуть и обычный человек, но Кэп явно не быстрее меня.

— А если врукопашку? — Старк склонил голову набок.

— Каким нужно быть идиотом, чтобы оказаться в боевой ситуации совсем без оружия? — Дезмонд поднял бровь. — Если ближний бой с холодняком — скрытые атаки, цель сухожилия, суставы и артерии. Думаю, если повредить сонную артерию, его большое суперсильное сердце очень быстро вытолкнет из организма всю кровь. Сухожилия, какими бы крепкими они ни были, всё равно режутся сталью. Заживают эти травмы очень медленно, а вреда одно перерезанное сухожилие наносит много. Ну и как крайний вариант — выбить конечность из сустава и сместить кость для надёжности. Думаю, это будет особенно больно, когда сверхсильные мышцы будут пытаться вернуть кость в неправильное место.

— Наташа?

— Она девушка — маленькая и красивенькая. К тому моменту, когда я преодолею установку о том, что крошек бить нельзя, она уже уложит меня носом в пол. Причём я видел, как она завалила нескольких бугаев — с разных ракурсов, там камеры хорошо снимают. Нихрена это мне не поможет, пока не станет слишком сложно.

— Халк?

— Вот на Халка нужно будет вживую посмотреть, прежде чем что-то точно говорить.

— А я? — Старк подался чуть вперёд. — Если допустить мысль, что ты хочешь меня победить, не устроив детонации дугового реактора.

— Ну….

— Да ладно тебе смущаться. Расскажи.

Дезмонд закусил губу, внезапно чётко осознавая, где он и с кем разговаривает. Это одно дело читать форумные обсуждения о том, как всё-таки завалить Мстителей, и другое — высказывать в лицо одному из них, как можно его покалечить.

— Чувак, у тебя очень, очень плохие шансы против меня.

— В костюме или без?

Дезмонд смерил взглядом неюного гражданского, спортивного телосложения, да, тренированного, да, но не бегавшего с утра до ночи в броне по крышам Венеции.

— Да не принципиально, в общем-то, — Дез пожал плечами. — С другой стороны, я очень уязвим к финансовым атакам. Просто кинь в меня деньгами, и я стану шёлковым.

— То есть, для тебя нет разницы, в костюме я или без?

— Ну почему? Она есть. В костюме тебя грохнуть проще.

Пауза.

— Пошли проверим, — заявил Старк, поднимаясь на ноги.

— Эй! У меня должен был быть отгул на остаток дня!

— О, ты думаешь, что я оставлю такие заявления без внимания? — Старк крепко вцепился рукой ему в плечо. — Пойдём, проведём эксперимент, насколько твоё бахвальство соответствует действительности.

— Сегодня был очень стрессовый день, может, не надо? Отложим как-нибудь?

— Это время будет по окладу тестировщика.

— О-кей, возможно, я не настолько устал. Но я требую заполнить форму отказа от ответственности! Я не хочу получить неприятности, если вдруг поставлю тебе синяк.

— Джарвис, оформи!

Старк потащил его в лифт.

— И это, — добавил Дезмонд. — Оружие какое-нибудь дай. Давай уж придерживаться хоть какого-то реализма, никто не пойдёт на Железного Человека в рукопашную. Ну, возможно, кроме Халка.

— А что есть при тебе, уже не подходит на эту роль?

— Это скрытый клинок эмоциональной поддержки, — Дез прижал руку к груди. — Он тут чисто для того, чтобы делать мне спокойнее, я не хочу его разбить.

— И что ты хочешь в качестве оружия?

— Да хоть кусок арматуры сойдёт.

— Нет, знаешь, я пожалуй дам тебе лук. Моё эго не выдержит, если ты меня всё-таки завалишь куском арматуры.

— Ну, лук так лук.

Лифт привёл их в «ангар» — сдвоенный этаж Башни, который числился за Старком как часть его мастерской. В отличие от личной мастерской, сюда имели доступ уборщики. Дезмонд огляделся, впервые ступая так близко к святой святых… И быстро понял, что это просто кладбище — незаконченных, забытых, полусобранных проектов.

Старк призвал броню и запаковался в неё как очень крутой и пафосный броненосец. Даже все пневмоприводы шипели в определённом ритме.

Дезмонд же кинул на него один Взгляд и взял один из пяти луков, валяющихся на одном из столов — тот, который выглядел наименее разобранным. Стоило только натянуть тетиву, и всё, вполне рабочее оружие. А стрелы…

Дез нашёл валяющиеся неподалёку стрелы. Наконечник — произведение искусства, древко — прямее солнечного света, синтетическое оперение подстрижено нечеловеческой ровностью. Раду в его душе кривился — будь в его время такие стрелы, он бы не тратил их на врагов. Слишком жирно стрелять в них тем, во что вложили столько усилий и мысли. А вот если для охоты.

Дезмонд натянул лук со стрелой, проверяя, как прицел, под какой хват заточена, как его тело воспринимает лук в этом веке. Повертелся, оценивая мобильность с натянутой тетивой. Стрела сорвалась, царапнув броню Железного Человека где-то под левой коленкой.

— Серьёзно? — механический голос выражал скепсис так, будто был на это запрограммирован.

Хотя кто его знает, может, и запрограммирован.

— Прости. Даже мне нужно время, чтобы приноровиться к новой игрушке, — Дезмонд взял новую стрелу, развернулся и выстрелил в сторону дальней части ангара, туда, где были какие-то мишени.

Человеческого зрения не хватало, чтобы определить, попал он или нет, но Дезу и не нужно было надеяться на него.

— Хм. Интересно, — проговорил Старк, проследив за второй стрелой.

— Ты там взлетать собираешься, нет? — уточнил Дез. — Или когда мы там начинаем выяснение, кто из нас выёбывался напрасно?

Старк хмыкнул, активировал репульсоры, поднялся над полом….

И мгновенно завертелся солнышком, улетая в левую стену. К чести Старка, до стены он не долетел, где-то на середине пути репульсоры отключились полностью, и он упал грудой металла на бетонный пол.

Тишина.

В Зрении Старк выглядел всё ещё синим, так что умереть от внезапных перегрузок он не должен был. Но и вставать он не спешил.

— Ты там в порядке? — спросил Дезмонд, благоразумно не подходя ближе.

— Как.

— У тебя реально плохие шансы против меня. Тип ты огненный покемон, а я — водный.

— Тогда уж я стальной или летающий, а ты… Психический.

— Как скажешь, я-то не нёрд.

Старк открыл броню, прямо не вставая, выбрался из неё и тут же зарылся во внутренности голенища.

— Откуда ты узнал, что пайка к колену почти отошла?

— Ты забрался в карточный домик из экспериментальных технологий и назвал его бронёй. Я просто удачно подул, — Дез пожал плечами.

Старк прищурился на него.

— Стой здесь.

И убежал к одному из столов. Дезмонд пожал плечами и вернулся к рассматриванию стрел. Все из них были разными, с тончайшими различиями в аэродинамике, оформлении накочника и материале оперения. Кто-то из них был послушным маменькиным сыночком, летящим по прямой даже в самых неумелых руках. Кто-то был истинным дитя хаоса, с которым нужно было обращаться с большой осторожностью, но который мог привести к великим результатам…

Старк тем временем вернулся с паяльником и начал шаманить над бронёй.

Через пару минут броня встала, уже без человека внутри, а потом, с осторожностью, полетела. Полетела ровно, контролируемо, а не пытаясь завертеться колесом.

— Ла-а-адно, Фотончик, иди сюда, — Старк приманил его ближе и вручил арматурину. Прям настоящую, ржавую, чуть кривую арматурину. — Разбери этого красавца на металлолом.

— Прямо пару лямов высоких технологий? — Дез взвесил в руке предложенное оружие.

— Чем меньше будут кусочки, тем выше премия.

Дез цокнул языком, оценивая взглядом фронт работ.

Без хрупкого человека внутри у брони поменялись уязвимые точки, но не то чтобы их стало особо меньше. Просто другие. Например, полностью исчезли предложения заставить экзоскелет вывернуть руки в обратном направлении, что было бы больно для органика, но совершенно бесполезно для робота.

— О какой сумме мы, ещё раз, говорим?.. — уточнил Дезмонд.

Старк назвал. У Дезмонда кончились аргументы.

— Ну ладно, начнём. Ты только это, сопротивляйся как обычно, а то неинтересно будет.

— Боевой режим активирован.

Стукнуть под коленку было самым простым способом вызвать баг. Остальные требовали больше шагов для своего исполнения, но не то чтобы это было проблемой.

Без человека броня двигалась по-другому, не так как на многочисленных записях в интернете. Не делала лишних движений, не ёрзала, не хвасталась, не покачивалась в воздухе. Просто ровно висела посреди ангара, экономно поднимала руку и стреляла из репульсоров. Это бы выглядело пугающе, если бы Дезмонд не провёл дохера времени, сражаясь с компьютеризированными противниками.

Дезмонд уклонялся от выстрелов стандартным набором движений в перестрелке. Чутьё ему подсказывало, что эти удары не особо и опасны — то ли броня всё-таки в щадящем режиме, то ли у него самого некая устойчивость к энергетическому оружию, — но Дез всё равно не хотел их на себе испытывать. Не особо опасно не означает не больно.

Затем, дождавшись, пока рука нагреется до нужной температуры и система охлаждения включится на полную мощность, Дез перекатился опасно близко к броне и на возвратном движении швырнул арматуру. Репульсоры отключились на долю секунды, чтобы немного упасть и пропустить снаряд над собой. Арматура с железным звоном упала куда-то на бетон.

— Эй, этот удар бы броню не пробил! — возмутился Дез, уклоняясь от нового выстрела.

— Вы уже доказали, что можете нанести вред даже мельчайшим ударом, — отозвалась броня с британским акцентом. — Я не хочу идти на риск.

Дез выругался про себя — чтобы сэкономить дыхание, конечно, — и отмёл сразу десяток планов, как эту броню спустить с небес на землю. Он швырнул пару-тройку ближайших предметов — паяльник, стул, какую-то книжку, заставляя броню либо уклоняться, либо отстреливаться репульсорами, затем добежал-таки до арматуры и швырнул её снова, на этот раз с прокруткой, как фрисби.

Броня выстрелила по арматуре. Но не так-то просто сбить с траектории два кило вращающейся массы. Вместо того, чтобы отскочить или замедлиться, железяка начала вращаться быстрее, нагрелась и с размаху ударила по голове, снося лицевую пластину.

— Вот эту реакцию точно стоит перепрограммировать, — заметил Старк.

В данный момент у брони не осталось внутренних камер. Она всё ещё наблюдала через камеры ангара, но больше не смотрела со своей перспективы. Дез перекатился, схватил тёпленькую арматуру, пробежался по столам, прыгнул на всё ещё висящую в воздухе броню с картинным, размашистым ударом. Та поймала арматуру, одной рукой — стабильной, стальной, нечеловеческой хваткой, оставив Дезмонда беспомощно висеть на железке. А тот на ней подтянулся, сунул руку в открытый без забрала зев брони.

Дёрнуть там что-то не представлялось возможным, всё было мягоньким и гладеньким, для того, чтобы человек внутри не переломал себе все кости, пока его швыряют жестокие враги. Но один щелчок скрытого клинка, и трубка с хладагентом начала протекать в пористую упругую прокладку.

Нереалистично ожидать, что Дезмонд не будет использовать свой скрытый клинок моральной поддержки, если подвернётся случай.

Следом Дез упал, уклоняясь от второй руки, что жаждала схватить его за шкирку, повис на ноге робота, заставляя репульсоры компенсировать неравную нагрузку, спрыгнул, откатился.

На место, где он только что был, брякнулась броня. Дезмонд отобрал у неё арматуру и метким ударом заставил защёлку на предплечье раскрыться, а следующим — выбил обе детали наруча из паза.

А дальше было очень точное и безжалостное разбивание брони на запчасти. Остановился Дез только тогда, когда в куче очень дорогого металлолома не осталось ни одного подвижного соедиения.

— Фух… Аж полегчало как-то, — выдохнул Дезмонд, закидывая арматуру на плечо.

Он огляделся.

Старк сидел на столе, закусив кулак и не отрываясь глядя на свою бывшую броню.

— Что? Ты сам попросил!

— Угу. Джарвис, назначь Фотончику десятый уровень угрозы.

— Эй!

— Простите, сэр, но я имел наглость назначить этот уровень ранее, когда расчёты подтвердили угрозу мистера Майлза.

— Эй! — возмутился Дезмонд ещё раз, а потом осёкся. — О, стоп. Это же значит, что я могу таскать в Башню оружие в открытую! Ей!

— Откуда ты знаешь, что означает десятый уровень угрозы? — Старк подозрительно посмотрел на него.

— Я из отдела кадров. Я даже застал хвостик той головной боли, что было документальное оформление присутствия Мстителей в Башне. Что они тут не работают, но набегают на столовую, носят безбожное количество незарегистрированного оружия, они не подрядчики, но некоторые штуки разрабатываются специально для них. Десятки, независимо от союзности, могут носить любое количество оружия, и охране будет рекомендовано ни в коем случае к ним не докапываться, верно?

Дез потянулся. Да, давненько он себя так хорошо не чувствовал.

— Да, в Башне к тебе претензий не будет, но я не несу ответственности за копов, которые остановят тебя по пути из дома, — отозвался Старк. — И ты говоришь, что без брони меня разделать на косточки будет тяжелее?

— Человеческое тело, хоть и не идеально, но эволюционировало миллионы лет, — согласился Дез. — Много дублирующих систем, много индивидуальных различий. Боевые искусства появились примерно с тех пор, когда люди поняли, что могут бить палкой по-разному, так что если это не совсем шлак, не приспособленный для работы с сопротивляющимся оппонентом, то там много достойных техник. Эта же броня сделана одним человеком, и как бы ты ни был умён, ты физически не сможешь просчитать все вариации взаимодействия разных частей и материалов в нём. Пойми меня правильно, она офигенна. Тот факт, что она летает, защищает и реализует все задуманные функции — это просто невероятное достижение, вау, моё почтение. Просто она такая… юная, что ли?

— Ты так же припечатал Роджерса.

— И это причина, почему я не думаю, что у меня есть шансы против Тора. Чувак только и делал, что десять тысяч лет докапывался на подраться ко всему живому во вселенной. Хрен я его удивлю. Плюс Мьёльнир такая штука… там просто нечему ломаться, понимаешь?

— Понимаю, — Старк всё ещё не убрал кулак от лица. — Значит, твои способности заключаются в том, чтобы видеть слабые места любой конструкции?

— Что-то типа того.

— Переходи в отдел тестирования.

— Не хочу. Я ужасен с техникой, и весь день указывать людям на их ошибки — капец как депрессивно. Я бы хотел остаться на том месте, где нахожусь сейчас. Тебя оставить в твоём трауре?

— Я не в трауре. Но да. Можешь идти. Только не уезжай в Мексику, пожалуйста.

— Ну уж точно не до того, как получу свои денежки.

***

На четверг Дезмонд выбил себе отгул — паническая атака, чудесное спасение, надо прийти в себя, поговорить с терапевтом, всё такое. Не то, чтобы Дез был особо нужен в отделе, Эмма сама не разобралась, что за чудо-юдо она приютила в его лице. Но больше одного отгула всё равно не дала — злой, злой корпоративный оверлорд.

Поэтому будильник он отключил и счастливо спал до тех пор, пока не пришла смс от банка. Дез полусонно открыл телефон-раскладушку, мало ли там опять инопланетяне напали, посмотрел на сообщение. Оно говорило о пополнении его счёта на сумму…

Ёк.

Дезмонд попялился на неё в недоумении, подумал, а потом очень осознанно и аккуратно свалился с кровати. Потому что эта была единственная достойная реакция на такую сумму.

Это было… несколько больше, чем он ожидал. Больше, чем они договаривались. Видимо, он разбил костюм на достаточно мелкие части. Очень, очень мелкие.

В груди начала разгораться жаркая печка, а в руки, ноги и уши потёк раскалённый свинец. Дезмонд хватанул ртом воздух, пытаясь понять, что происходит. Это было похоже… похоже было на то, как его разрывало при попытки не флиртовать под звездой Эцио, только в десятки, десятки раз хуже.

Нужно было немедленно вложить деньги во что-то. И купить, наконец-то, достойную амуницию. Снять часть наличкой и отложить на чёрный день. Приобрести оружие. Отблагодарить союзников. Инвестировать как можно больше. Купить телефон. Купить поддельные документы на случай, если придётся срываться с места и убегать. Этого хватит на мотоцикл. И на те крутые кроссовки с амортизацией, в которых можно пробегать ассасином тридцать лет и НЕ заработать боль в коленях. Он нихрена не знает о стоках и инвестициях в современном мире. У него уже есть два дополнительных комплекта документов — полностью легальных, между прочим! Мотоцикл — плохая примета. И…

Дезмонд отполз к унитазу проблеваться. Казалось, что все личности в его голове активизировались разом и начали оживлённо делить добычу. Нормальный компьютер, бухгалтер, курсы информационной грамотности, приличная одежда… его одежда и без того приличная, отстаньте.

Дезмонд по стеночке отполз к обеденному столу, достал блокнот с логотипом Старк Индастриз, который он честно не спёр, а получил в подарок, как мерч… И начал составлять бюджет и записывать все идеи, на что его потратить.

Денег было дохрена, больше, чем Дез когда-либо имел в своей жизни, но всё ещё меньше, чем нужно для покупки квартиры в Нью-Йорке. В отстраивающемся после нападения Читаури Нью-Йорке, до этого может быть и хватило бы, даже на неплохой райончик. Но какое владение имуществом, не с его образом жизни! Каким образом жизни, он нынче законопослушный гражданин и никуда уезжать не собирается. Но всем же понятно, что это долго не продлится, нужно готовиться к худшему… При этом, если слишком хорошо готовиться к худшему, это может само по себе разрушить его гражданскую жизнь — загребут его за ношение того же огнестрела, и чо? Молодец, сам себе ловушку вырыл своей паранойей?

Дез упал носом в стол, продолжая лихорадочно записывать.

Усилием воли он разделил сумму пополам. Половина на законные вложение, половина — на незаконные. Ну ладно, возможно он в этом мире не будет влезать во что-то совсем-совсем незаконное. Скорее, разделить это на дела, оставляющие за собой бумажный след, и те, что он предпочёл бы сделать анонимно. Затем из каждой половины ушла сумма на финансовую подушку — шесть месяцев его обычных расходов. Одну сохранять на счету и пользоваться, если возникнут гражданские проблемы — Старку он наскучит, и в отделе кадров поймут, что он тут совсем не нужен, — второе снять наличными и спрятать на самый чёрный день, когда возникнут проблемы с законом.

Затем. Ему нужна амуниция. Ему нужно отплатить союзникам. Ему нужно сделать вложение.

Вложение в первую очередь, потому что деньги делают деньги, чем больше вложишь в начале, тем скорее будет бабло на всякие финтифлюшки.

Нет, вкладывать нужно свободные деньги, когда основные потребности уже удовлетворены.

Нет, нужно заплатить союзникам, так будет честно и поможет сохранить союз.

Нет, ему не нужна амуниция, потому что он не действует как ассасин.

Это значит, что ему срочно-срочно не нужна ассасинская амуниция, но нужна амуниция чувака из отдела кадров!

Это была правда. Хоть в Старк-Индастриз не было формального дресс-кода, но это не значило, что Дезмонд не чувствовал себя нищим в тряпье среди акул деловой сферы. При этом его-то отдел не был самым пафосным, это высокий менеджмент ходил в рубашках из волос единорога. Но он в своём молодёжном тряпье из ближайшего масс-маркета очень выделялся, да не в лучшую сторону. Особенно на интервью с соискателями — молодыми выпускниками лиги плюща, полными пафоса, самоуверенности и родительских денег.

С другой стороны… С другой стороны. Дезмонд не видел себя в офисном стиле вообще никак. То есть, если поднимать пафос одежды, то в рамках текущего стиля… Он подтянул к себе листок и выделил волшебные кроссовки с той заебатой амортизацией.

Они идеально подходили для паркура, но при этом выглядели дорогими. Их можно было даже взять в белом варианте и надеяться на магию, что сохраняла мантию мастеров-ассасинов чистой. И худи. Приличная худи тоже подойдёт для обоих образов.

С худи у него была своя история. Когда-то давно, когда он только сбежал с Фермы, он в секонде наткнулся на прекрасную мягонькую худи. У неё был капюшон и карманы, она стоила пару баксов, что ему ещё надо было? И только потом, лет через пять, когда она всё-таки начала сдаваться времени, он понял, как ему повезло. Оригинальная цена за эту штуку была такая, что он чуть не умер на месте от жадности. Но эта худи того стоила, все аналоги подешевле были не такими мягким, хуже отстирывались и через пару недель становились невнятно-серого цвета.

Его родная худи, из его мира, обгорела во время активации Ока, а потом была безжалостно разрезана местными медицинскими службами, чтобы добраться до его жизненно важных органов. Сейчас он носил худи средней категории — что уж попалось в сэконде на этот раз. Но зачем трясти бабло с миллиардеров, если даже не одеваться, как хочется?..

Проблема была только в том, что в этом мире не существовало бренда, у которого Дезмонд обычно закупался, агонизируя от цен. А сама по себе цена не является показателем — люди не дураки продавать говно подороже. Так что ему придётся ходить по магазинам, щупать ручками и искать то самое.

Там же были неубиваемые джинсы и футболки настолько мягкие, что в них хотелось извиваться, как коту в валерьянке. Дезмонд очень надеялся, что в этом мире есть что-то подобное.

Что насчёт приличных часов? Это признак хорошего дохода, верно? Не, да пошло оно. Приличные наручные часы варьировались по цене от «очень дорого» до «вы охуели там совсем?», и Дезмонд был не готов вкладывать столько бабла только в статус. Может так, пару плетёных кожанных браслетов — недорого, вроде как статусно, подчёркивает запястья.

Хм… Был ещё один способ лучше вписаться в относительно высокое общество — это ходить на стрижку в три раза чаще, чем подсказывает здравый смысл. Это никак не помогало его ассасинской деятельности, но когда шебушат в волосах — это приятненько, и на самом деле не так уж дорого.

Дез представил получившийся образ. Не такое радикальное изменение, чтобы вызвать подозрение у коллег. Достаточно пафосно, чтобы перестать казаться случайно зашедшим в Башню прохожим. Да и в целом ничего так выйдет, он бы к себе подкатил.

На отдельной странице он записал «проект Золушка», зафиксировал продуманные подзадачи. А ещё… Бля. Ему нужен телефон. Не вот эта раскладушка, которая его вполне устраивает, а то шпионское устройство со встроенным GPS, доступом в интернет и сенсорным экраном. А то коллеги каждый раз удивляются, что он не может сидеть в Фейсбуке на унитазе.

Парфюм вроде тоже пафос увеличивает?

Дез посмотрел на потолок. Его химическое образование было сосредоточено преимущественно на взрывчатых веществах, но даже он знал, что парфюм обычно идёт по неприлично завышенной цене из-за низкой стоимости компонентов и невероятной накрутки за форму бутылки.

Скрытому перемещению умеренное количество ароматизации не помешает, люди не собаки, по запаху не выследят. А если Дез в режиме ассасина окажется достаточно близко, чтобы его унюхать, то человеку будет не до запоминания запахов.

Так что душиться можно. Но нужно ли?

Почему-то этот пункт не удалось просто так отмести. При дальнейшем тыкании в мысль было обнаружено, что пахнуть он бы хотел чем-то вроде сандала и корицы, что указывало на влияние Альтаира. Дезмонд записал этот пункт в список — эфирное масло столько не стоит, чтобы над ним тяжело раздумывать.

Дез прикинул навскидку бюджет на Золушку, увеличил всё в два-три раза чтоб предметы одежды были не в единственном экземпляре. Получилось больше, чем Дезмонд готов был платить со своей зарплаты, но в общей сумме компенсации это было почти незаметно. Но зато у него выходит отличный гражданский специалист.

Дальше. Чего там не хватает для амуниции ассасина?

Примерно всего остального. Клювика на худи — но это можно Дженну попросить. Нормальной брони. Оружия.

С бронёй в двадцать первом веке всё плохо, нормальный бронежилет весит больше, чем полный латный доспех, для скрытого ношения не подходит вообще; а для тех, кто привык бегать, лазить и кувыркаться — тем более. Не говоря уж о том, как тяжело эту штуку достать. Тут людей знать надо.

В своём мире Дезмонд, может быть, и знал парня, который знал парня, который мог достать всё. Здесь же у него торговцев оружием в контакт-листе не водилось.

Не, ну технически…

Дезмонд попытался оценить вероятность стрясти броню и оружие со Старка. С одной стороны, босс вроде как завязал. С другой — себе-то он броню делает, и луки у него не чисто для красоты валялись. Так что завязал он только с коммерческой продажей, а производство в личных целях, да для друзяшек вроде как осталось. С третьей стороны, Старк и без того от него немного в ужасе. С четвёртой — ну не будет же он подвергать своего любимого тестировщика опасности, оставляя без брони. С пятой — хотелось бы иметь что-то независимое, неизвестное Старку. С шестой — у того всё равно сканеры, и если прийти в независимой броне на работу, он всё равно узнает.

Но если Старк действительно похож на Леонардо, он сделает броню/оружие сам, чисто потому, что это интересная инженерная задача. А потом будет думать, что возможно не стоило доверять Борджиа военную технику.

А можно было поступить ещё проще и купить мотоциклетную куртку. Из гражданского — да и военного, — обмундирования у неё самый высокий показатель защиты относительно веса и свободы движения. Насколько он помнил, от пуль она как раз защищала едва ли лучше чем обычная кожа, но зато отлично выдерживала режущие повреждения и тупые удары. В конце концов, в этой штуке должно быть можно навернуться на полной скорости на трассе так, что получившийся труп останется одним куском.

Мотоциклетные куртки без мотоцикла носят исключительно мудаки, но Дезмонд готов был немного поступиться репутацией.

Куртка ушла в открытые покупки.

Дальше. Оружие. Достать ствол будет легко. Это хоть альтернативная, но всё-таки Америка, тут по три пушки на душу населения. И, возможно, он знакомился с парой ребят с нужным вайбом…

А может, легально приобрести?

Мысль была настолько странной, что Дез выпрямился на стуле и уставился на своё отражение в микроволновке.

А что? Он легальный гражданин, без судимостей, с хорошим зрением и знанием техники безопасности. Он может просто получить разрешение на покупку оружия и купить его. Вот совсем легально.

Со скрытым ношением будет сложнее, но… А сложнее ли? У него есть разрешение на пронос в Башню любого оружия, а средний коп его в толпе не заметит, даже если будет очень стараться. Плюс за скрытое ношение вроде просто штраф выписывают — Какой? Выяснить, — не то что за скрытое ношение незарегистрированного оружия. А ещё вроде бы были обсуждения о послаблении правил как раз о ношении… Очень много нью-йоркцев обиделись, что не смогли пострелять в инопланетян, потому что всё оружие было заперто дома в сейфе.

То есть, он реально мог приобрести ствол легально. И носить его. Почти легально.

Ну, а что? Убивать втихую он никого огнестрелом не собирался. Даже если вдруг возникнет необходимость, скрытый клинок всё ещё лучше для этой задачи. Или есть совершенно замечательные, неотслеживаемые, фабрично-одинаковые кухонные ножи из ближайшего супермаркета. С его нынешними способностями это преступление перед металлургией можно будет даже успешно метнуть. А ствол так, для душевного спокойствия и нападения инопланетян.

Дезмонд записал ствол в легальные расходы. Если не получится получить разрешения, например, потому что его «временные» галлюцинации плохо сказались на его репутации, всегда можно вернуться к старому-доброму чёрному рынку.

К слову, о чёрном рынке. Ему нужен был доступ в даркнет. Знать нужного парня — это одно. Иметь выход на всех нужных парней и прекрасных дев — это другое. Для этого ему нужен собственный компьютер, в котором не торчат пальцы чужих системных администраторов. Достаточно мощный, чтобы удерживать всё необходимое шифрование, виртуальную машинку и при этом не открывать страницы по полчаса.

Хотя ему ещё «офисные программы для чайников» читать и читать, какое там шифрование, какой там даркнет….

А что ему, два компа покупать, что ли? Один для офисного недоучки, другой — для начинающего кулхацкера? Дешевле сразу один, хороший купить, и не дожидаться, пока у него вырастет навык и кончатся деньги.

Наверное, что-то кастомизируемое, но компактное, вроде игровых нотбуков. Ребята ни в коем случае не незаметные офисные штучки, но в случае побега его можно будет унести относительно без проблем. Правда, он в этом нихрена не разбирался, но чо он, зря, что ли, работал в высотехнологичной компании? Достаточно упомянуть, что он раздумывает над покупкой компа, за нужным столом за обедом, и советов по выбору техники он получит больше, чем требуется.

Дез записал это на теневые расходы.

Ещё стоило расплатиться с Дженной и Митчем. Они, конечно, денег не просили вообще, но каждый труд должен быть оплачен, особенно если он хотел приходить к ним вновь и вновь. К слову о них!

Дезмонд сходил к кровати за телефоном и написал: «У меня небольшая поломка. Могла бы ты меня подлатать?»

И, меньше чем через минуту, пришёл ответ: «Конечно. Забегай сегодня после восьми».

Как Дез любил этих двоих… Женился бы на обоих, если бы у них не был и без него крепкий закрытый брак.

Так, что там ещё… вычесть из легального бюджета аренду за три месяца. Заложить в теневые расходы стоимость дополнительной легализации документов. Он как-то немного разочарован в государственной программе по выдаче документов — настоящие-то они настоящие, но вон Старк всё равно понял, что он какой-то мутный, по отсутствию побочного бумажного следа.

Кажется, в не-«Плохой погоде» он слышал о парнишке, который занимается дополнительной интеграцией. Дезмонду Майлзу уже поздно, он спалился во всей красе, но вот Давид Ортез и Омар Мардин спокойно лежали в разных тайниках в его квартире, и не успели попасться никому важному на глаза.

Что? Тут бесплатно выдавали документы, он не мог не попробовать получить ещё один комплект. Или два.

Дезмонд записал примерную стоимость в теневой столбик. Всё ещё оставалось немало. На мотоцикл, который не будет ржаветь на глазах, уже не хватит, но…

Вложить. Инвестировать. Вложить-вложить.

Хорошо, ладно, можно легальные деньги вложить на счёт под проценты.

Недостаточно хорошо. Всегда маленькие проценты. Можно лучше.

Дезмонд потёр виски. Что же, Эцио достаточно уступил в этот раз, позволил сначала подумать про амуницию и оплату союзников. Хотя ничто из этого не было таким уж срочным или необходимым, и скорее убирало лёгкий дискомфорт, чем решало горящие проблемы.

— Эцио, пожалуйста, — тихо взмолился Дезмонд, пытаясь унять текущую по венам лаву. — Я просто не понимаю, как оно работает в это время, окей? Да и как в твоё время оно работало — тоже, Анимус состоял из костылей и условностей абсолютно весь. Просто… ты даёшь деньги, потом ждёшь, а потом твои деньги возвращаются с друзьями — звучит как полное наебалово, понимаешь? Не верю я в это. Давай так. Я упомяну за столом экономистов, что собираюсь начать вкладываться в сток-маркет, и мы посмотрим, какие они нам советы дадут, ладно? А насчёт теневых денег попробуем найти возможность дать кому-нибудь старую-добрую ссуду под проценты. Хорошо, вот так, тише-тише…

Жаркая необходимость куда-то бежать немного утихомирилась. Дезмонд вздохнул, встал. Иех, посмотрим, что в этот раз будет с завтраком!..

***

К восьми часам вечера Дезмонд оказался перед дверью мастерской Дженны, попивая холодную воду из стеклянной бутылки. День был суетливый, но внезапно оказалось, что покупать ништячки себе любимому очень бодрит. В первую очередь он снял половину денег наличными и спрятал их в нескольких надёжных нычках по городу. Не передать словами, как успокаивало наличие хороших, крупных, надёжно спрятаных заначек. Куда там антидепрессантам.

Гардероб он себе успешно обновил, назначил время на сдачу экзамена для разрешения на покупку оружия — оказывается, у него были шансы. Всё это заняло невероятное количество времени, в том числе и зайти в каждый магазин торгового центра, чтобы пощупать толстовки, но в итоге почти все траты за день были сделаны.

— Дезмонд! — приветствовала его Дженна, снимая респиратор. — Я так рада тебя видеть! Проходи!

Дженна была высокой, тонкокостной девицей, цвета на оттенок темнее листа бумаги. По её шее карабкались абстрактные татуировки, в носу — кольцо, на носу — очки в тонкой золотой оправе. В ушах у неё было по гирлянде стальных серёжек, а ногти обрезаны под самый корень.

— Привет, Дженна, — Дезмонд улыбнулся. — Я тоже очень рад.

Чтобы прийти сюда, ему пришлось оставить телефон — оба телефона, — дома и выбраться на улицу через окно в подъезде, чтобы не попасться на глаза уличной камере. У него не было никаких причин думать, что Старк перестал следить, так пусть думает, что он отсыпается после дня шоппинга, чем ходит… сюда.

Он вошёл внутрь. Прямо напротив входа висели огромные чёрные перистые крылья. Рядом — связка мечей самых сомнительных размеров, форм и расцветок. Чуть правее была галерея цветных париков, едва прикрытых целлофановой плёнкой. А слева открывался взгляд на столы, заполненные тисками, банками, непонятными формами, огромной кастрюлей с герметичной крышкой и присоединённым к ней мотором, печью для выпекания и ковки.

— Покажи руку, — требовала Дженна. — Ты же не пытался её починить сам?

— Я понял свой урок, выкинул клей и больше не занимался самолечением.

— Вот это ошмётки… — присвистнула Дженна, пальцем оттягивая кусок силикона. — Ещё и грязь внутри. Что случилось?

— Я ударил стенку. Стена с той же силой ударила меня.

— Бывает. Ничего больше не сломал?

— Не, обошлось.

— Тц, мелкая пыль слишком глубоко, придётся отрезать и перелить. Снимай руку.

— А может, это можно сделать как-то без этого? Например, я суну руку в форму? Я не буду шевелиться, честно.

— Ты, что, вообще её не снимал всё это время?

— Конечно, снимал! Каждую неделю, как ты и рекомендовала. Снимал, мыл, клеил обратно.

— А если честно?

— Я мыл её!.. Снаружи.

Дженна просто посмотрела на него без особого выражения, затем произнесла:

— Раздевайся, я сама сниму руку. Я включу тебе мультики, чтобы тебе было на что смотреть.

— Спасибо, Дженс. Ты просто богиня.

— Давай, хвастайся своей прессухой, — отозвалась девушка и пошла откапывать коробку из-под груды полипропилена.

Дез быстро разделся по пояс, сел на привычный стул и изо всех сил отвернул взгляд в сторону компьютера. Послышался щелчок и характерный запах — Дженна открыла банку растворителя.

— Ужасно жаль, что ты не хочешь показаться людям в таком виде, — заметила она. — Из тебя такой лич бы вышел…

— Нет, спасибо, никогда не интересовался косплеем.

Дженна хмыкнула, подняла его руку и провела ватным диском по внутренней стороне руки, от подмышки к локтю, по внутренней стороне предплечья к запястью и по внешней стороне мизинца. Дезмонд чувствовал холодное прикосновение растворителя, хотя по логике не должен был. Но где логика, где его жизнь?

— Слушай, Дженс, чисто из любопытства, во сколько это тебе обходится? Я знаю, что ты это делаешь не для заработка, просто любопытно.

— Да забей, не думай даже.

— Да ладно, мне же интересно, я никогда с таким крафтом не сталкивался, я продал душу масс-маркету. Сколько там этот силикон стоит, материалы формы? Тип… вы вообще проводите рассчёт?

— Иногда, — согласилась Джесс. — Если навскидку, то за сам силикон, гипер-реалистичную окраску по нему; за форму, сканирование, клей, а также создание внутреннего каркаса… Плюс человекочасы…

Она назвала сумму. Это было больше, чем Дезмонд рассчитывал. Он действительно был не в теме современного крафта.

— И я ведь не один такой, верно? — продолжал он.

— Да ладно, вас всего трое, и то Тейлор скоро получит свою пластическую операцию. Нам с Митчем повезло, что нас не задело во время нападения Читаури. Мы просто хотим поделиться этим везением, насколько можем. Не так уж часто мастерство косплееров пригождается при катастрофах. Мы рады помочь.

— Мир тебя не заслуживает.

— Да ладно, ерунда, — Дженна отмахнулась. — Хотя, конечно, забавно, что я теперь занимаюсь анти-косплеем, и помогаю людям выглядеть как они сами… Но эта ирония тоже прекрасна. Отвернись, я снимаю оболочку.

Дезмонд вывернул голову в другую сторону.

С характерным "сюп" силиконовая форма разделилась. Спокойное, уверенное движение, и голую кость Дезмонда обдул холодный воздух мастерской.

Старк ошибся, в протезе не было никаких механизмов. То, что он посчитал за текстуру, скорее всего было просто неровностями от заливки. Его протез был чисто из силикона — заменяя собой все мягкие ткани. А кости… Дезмонд размял пальцы, чувствуя, как кости с характерным звуком стукаются друг о друга.

Око полностью сожгло его руку, до середины кости. Но почему-то эти самые кости не потеряли прочности, а то и приобрели её, спокойно его слушались, будто ничего странного не происходило. Что это было за исувское дерьмище, как оно работало, Дезмонд не знал и знать не хотел. Могло бы быть хуже, он мог бы лишиться руки совсем.

…но было ли это хуже? В США дофига людей с одной рукой. Он мог бы найти друзей, найти сочувствие. Но он был один, двигающий костями без мышц.

Иногда ему хотелось просто взять и отрезать остатки руки. Стать нормальным калеченным человеком, а не калеченным чудовищем — но он не мог. Он не мог на неё даже смотреть, его выворачивало, иначе бы он давно от неё избавился.

Наверное, настоящие ампутанты его бы осудили за такие мысли. Всё-таки у него есть рука, работающая. Да, выглядит она как хтонический пиздец, но ведь она есть! Это уже больше, чем досталось некоторым.

Дезмонд не знал, о чём он думал, когда заявился два месяца назад на порог этой мастерской, в ужасе, соплях и с плохо забинтованной рукой. Ему тогда удалось скрыть от медперсонала, что он всё ещё может контролировать руку, несмотря на повреждения, что было на самом деле несложно — медики были задолбаны по самое не могу и мало обращали внимания на тех, кто активно не умирал или не бегал по больнице с галлюцинациями. Была пара вялых предложений ампутировать его кость, но воспаление так и не началось, угрозы для жизни не было — и руки до него так и не дошли.

О Дженне и Митче он узнал от соседа по палате, четырнадцатилетнего парнишки с огромным ожогом от инопланетного оружия по всей левой стороне тела и совершенно без речевого фильтра. Он был готов рассказать каждому, кто не успел убежать, про покемонов, фурри, Зельду и косплей, за что ему на самом деле большое сердечное спасибо от Дезмонда — благодаря ему он сумел сравнить поп-культуру обоих миров и нахвататься терминов, чтобы имитировать светский разговор.

Он же помог с ними связаться. У него был при себе смартфон с интернетом, так что они просто написали на указанный в профиле фейсбука э-мейл, приложили фоточку и спросили, будет ли им интересно превратить эти кости во что-то, что выглядит как рука.

Правда, парнишка, который сам же и заявлял, мол, да они тебе реалистичную руку в два счёта нарисуют, чуть не упал в обморок от мысли им действительно написать. А они ведь ещё и ответили, и, кажется, до сих пор поддерживают связь.

Дженна забрала оболочку и отошла. Она небрежно отрезала повреждённый кусок целиком, достала откуда-то из недр шкафа форму — форму для литья его руки, — а сверху со стуком бросила скелетную руку. Это точная реплика его обнажённых костей. Она сбрызнула скелет восковым спреем, надела на него силиконовый протез как перчатку. Затем сбрызнула тем же веществом форму, достала бутыль с силиконом, окрашенным ровно в цвет кожи Деза. Отлила чуток в пластиковый стакан, взвесила. Добавила активатора. Тщательно размешала специальной палочкой и перелила в другой стаканчик.

— Дорогая, я дома! — жизнерадостно прозвучало от двери. — О, Дезмонд, ты уже тут. Привет моему любимому личу!

Митч, в противоположность Дженне, выглядел полным цивилом. Белый парень лет двадцати пяти, со здоровым загаром, тёмными чуть вьющимися волосами и полууспешной попыткой в бородку, он казался таким нормальным, что выделялся в этом месте хуже той неоново-зелёной херни с глазами, что валялась на стуле.

Но он не был никому обязан выглядеть странно или неформально.

— Пара минут, не трогай меня пока, — отозвалась Дженна, сосредоточенно выливая компоненты силикона в банку.

— Привет, Митч. Я всё ещё смею заявлять, что я не лич.

— У-у-у, ты уже разделся!

— Не трогай.

— Да ладно, я только посмотрю. Кстати, я забрал новую партию линз! — Митч бухнул на стол немаленькую коробку. — Специально для тебя взяли парочку реалистичных карих с большим радиусом, они должны сесть лучше.

— Не стоило…

— Да забей, нам всё равно для мелкого опта не хватало пары пачек. Кстати, у нас новые реалистичные голубые. Хочешь попробовать?

Дезмонд собирался по привычке отказаться, но…

— А вот и хочу! Голубые должны быть ещё более непрозрачными, верно? Ну, чтобы тёмный цвет перекрывать.

— Вот это настрой! Попробуй ещё эти изумрудные. И лиловые. И красные в крапинку. И склеральные чёрные…

— Это уже как-то не слишком натурально.

— Подожди-подожди! Послушай, я тут подумал. А что если ты будешь носить, например, на работу, разные цветные линзы? Прямо очевидно цветные. Чтобы все привыкли, что ты этим балуешься. Не самое распространённое увлечение, но ничего сверхъестественного.

— Как это поможет мне не привлекать внимания?

— Зато, если вдруг тебе придётся прийти со своими родными, голыми глазами, ты можешь смело заявить, что это тоже линзы.

— Митч, они светятся.

— Флуоресцентные линзы!

— …а такие существуют?

— Да! — Митч радостно бухнул на стол коробку, которую он только что вытащил из коробки.

Изображения на картинках линз совсем не походили на то, как выглядят его глаза в голом виде. Но как способ сбрехать…

— Дай голубые сначала попробовать, — решил Дезмонд.

— Конечно. Тебе перчатку надеть?

— Да, будь добр, пожалуйста.

Дезмонд знал их конечную цель — затащить его полуголым, с обнажённой скелетной рукой и прессухой, со светящимися жёлтым глазами на Комик-Кон. Чтоб он гордо бупал в носики всех проходящих мимо обгорелыми чёрными костями. Гордый, комфортно сидящий в своей шкуре, открытый.

Дез был далеко не на этой стадии, далеко. Но было приятно, что кто-то верит, что он так сможет.

Митч помог ему надеть футболку так, чтобы Дезмонду не пришлось поворачиваться в сторону руки, затем надел на него перчатку — длинную, белую, шёлковую, явно от какого-то косплея. Затем прикрепил её к рукаву футболки. Рука из-за этого всё ещё не выглядела как рука Дезмонда, но на неё уже можно было смотреть.

Когда он к ним только пришёл, ребята быстро запалили, что Дезмонд не то что не умирает от ожога, но ещё и вполне бодро может сгоревшей рукой шевелить. Сказывалось, что люди не списывали его дёргания на трёхсуточный недосып. Но они оба отнеслись к нему с таким пониманием… Мол, херня случается, в том числе волшебно-инопланетная. Более того, они с пониманием отнеслись к его страху, что его найдёт правительство и будет ставить на нём эксперименты. Они всю жизнь жили на грани фантастики и реальности, помочь инопланетянину замаскироваться — самое естественное в их мироощущении.

В смысле, не совсем иноплянетянину, — хотя технически инопланетянину, — а чуваку с фантастической травмой. И из другого мира.

Дженна только просила сообщить, когда он начнёт супергеройскую карьеру, и забить ей место на дизайн костюма.

А ещё они не увидели ничего странного в просьбе запихать скрытый клинок внутрь силиконовой оболочки. Потому что это такая жирная силиконовая оболочка, как, ну как туда не запихать оружия? Если бы Дез не предложил свой скрытый клинок, эти двое изобрели бы что-то подобное сами.

— Так, я смешала и поставила вакуумироваться, — сообщила Дженна. — Готова к приветственным объятьям.

— Еее! — обрадовался Митч как в первый раз, и обнял её крепко и радостно.

Они любили друг друга, как только могут любить друг друга люди, успешно занимающиеся общим делом. Причём, косплей был для них не средством заработка, а хобби. Дженна официально работала в стоматологии — не врачом, но кем-то из поддержки. Помощницей, секретаршей, менеджеркой по продажам? Дез не знал, как её внешность сочетается с такой цивильной работой, то ли она шарфик на работу носит, то ли людям действительно плевать. Митч занимался триде-моделированием для мебельного производства. Оказывается, такая работа тоже существует.

— Я принёс нам новые глаза! — доложил Митч. — Много, много глаз!

— Шикарно! Лиловые пришли?

— Агась. Прям все пришли.

— Тогда пошли мерить.

Следующий час они передавали друг другу стилусы для втыкания линз, перекладывали линзы из транспортировочной жидкости в физраствор, мерили всё, на что падал взгляд, и надевали линзы друг за дружкой. Дезмонд смутно подозревал, что надевать на себя линзы, которые только что были в чужом глазу — так себе идея, наверняка должны были существовать правила против этого. Но опытные косплееры заявляли, что они так делают годами, и ничего, без глаз ещё не остались.

В перерыве Дженна успела залить его протез свежим дегазированным силиконом.

— Кстати! — спохватился Дезмонд, откладывая стилус. — У меня для вас кое-что есть!

Дезмонд достал из куртки стопку крупных купюр и добавил ещё половину второй стопки — ту, которую он хотел оставить себе, чтобы прижимать к сердцу и жабиться.

— Вот. Спасибо вам за всё.

За столом повисла напряжённая тишина. Дженна и Митч переглянулись.

— Откуда у тебя такие деньги, Дезмонд? — Дженна, осторожно.

— А что?..

— Ты же ни во что нехорошее не вляпался? — Митч.

— Н-нет…

— Ты говорил, что тебя повысили, но не может это быть настолько, — Дженна.

— Мы, конечно, не осуждаем, мы не знаем всей истории, но если это что-то незаконное…

— Стоп! — Дезмонд поднял руки.

У него впервые спросили, откуда у него деньги. Вот она какая, законопослушная жизнь, да?..

— Ничего незаконного! Мне просто повезло. Я поймал Старка на том, что он влез в мои медицинские данные, и стряс с него компенсацию. Если хотите, я могу в следующий раз принести копию мирового соглашения.

— В твои медицинские данные?.. Он что-нибудь нашёл?

— Да. Нет. Неважно. Я не в опасности. И у меня есть неожиданно много бабла. Совершенно легального бабла, с него даже налоги уплачены. Так что вот. Делюсь. Вы заслужили. Там должно хватить на покрытие стоимости материалов, плюс затраты человекочасов, плюс наценку на двадцать процентов для заработка.

— Дезмонд… — Дженна, медленно.

— Я знаю, что вы не собирались на этом зарабатывать. Но вам повезло не попасть под атаку — вы помогли мне. Мне повезло получить компенсацию — я помогаю вам. Если вас так мучает совесть, ну возьмите под крыло кого-нибудь ещё, вряд ли после нападения недостаток людей, нуждающихся в макияже класса «слепить заново лицо». Ну или сделайте тот косплей на ходулях, что собирались до нападения, это ваши деньги, вам решать.

— А почему наличкой-то? — Митч неловко почесал в затылке. — Мог бы просто перевести, если это легальные деньги.

— Мой босс — техносталкер и богатая сучка. Он не считает штрафы препятствием, скорее платой за информацию. Я просто не хотел бы, чтобы он узнал о вас и как именно не работает мой протез. А то, конечно, компенсацию я потом, может, и стрясу, но он всё равно будет знать.

— А как ты об этом узнал? О влезании в медицинские файлы? — Дженна. — Вряд ли кому-то хватит навыков перехакерить Тони Старка.

Дезмонд был уверен, что кому-то да хватит. Как минимум потому, что хакерство не было его основной специализацией.

— Он сам проболтался. Так что?.. Или я могу занести деньги позже, вместе с копией соглашения.

— Ну… — парочка переглянулась.

— Ты же живёшь в норе, не хотел бы ты эти деньги вложить в аренду? — предложил Митч.

— Меня устраивает моё жильё, и я не хочу переезжать в место, которое я не смогу потянуть, если вдруг что. Но я уже отложил на аренду. И потратился на классные шмотки, смотрите, какие у меня кроссы и новая курточка. И на подушку безопасности отложил.

— Сколько же тебе Старк отвалил? — присвистнула Дженна.

— Больше, чем ты думаешь.

Обычно не стоило доверять такую информацию людям… даже хорошо знакомым людям, даже семье и самым близким родным. Но Дезмонд был вполне уверен, что он сможет отбиться от ограбления.

— А, в пизду, — решила Дженна, загребая наличность себе.

— Дженна!

— Что? Дез всё правильно говорит. Тебе повезло, поделись с другом. Мы поделились, Дезмонд тоже имеет право так сделать. К слову, Дез, у нас в следующие выходные начинается новая кампания в ДнД, Митч за мастера подземелий. Хочешь присоединиться?

— Да, кстати! — подхватил Митч. — И не подумай, что это из-за денег, мы и так хотели тебя пригласить, просто к слову не пришлось как-то.

— ДнД? Это что-то с игральными кубиками, эльфами и математикой? — Дезмонд отчаянно поскрёб все свои знания о поп-культуре.

— Да, будет весело!

Дезмонд хотел отказаться. Он мог придумать очень много крайне убедительных причин, чтобы отказаться. Но он чот вспомнил это «Нет друзей» Старка и решительно не захотел их придумывать.

— А расскажите-ка поподробнее. Это что-то вроде компьютерной игры без компьютера?

— О, юный падаван, что тебя сейчас ждёт!..

***

В субботу Дезмонд повёл Дэлвина на благодарственный обед.

— Тебе красивый китайский ресторан или вкусный? — уточнил Дез по телефону.

— А можно и то, и другое? — спросил Дэлвин после паузы.

— Тогда это будет и не самое вкусное, и не самое красивое место, — Дез развёл руками.

— Давай тогда вкусное.

— Что же, тогда нам нужно…

Дезмонд дал адрес.

Через полтора часа они встретились на парковке. Из огромного чёрного Лэнд Крузера выбрался тонкокостный Дэлвин и оказался Дезмонду примерно по грудь. Дез только сейчас понял, что впервые видит его вне кресла.

Они зашли под неприметной вывеской, ведущей к узкой, плохо освещённой лестнице.

— Ты собираешься меня убить? — спросил Дэлвин тоном человека, который не особо-то и против.

— Если бы я хотел тебя убить, я бы свернул тебе шею прямо на рабочем месте, — отозвался Дезмонд, спускаясь первым. — Никто не заметит ничего необычного дня три, и только потом, может быть, решат проверить почему странная поза так долго не менялась.

— Справедливо, — решил Дэлвин, спускаясь за ним.

Ресторанчик был совсем небольшим, полутёмным, с кабинками, украшенными в нарочито-азиатском стиле так, что казалось интерьер подбирали на свалке чайна-тауна.

— Ты уверен?.. — начал Дэлвин ещё раз.

— Здесь лучшие пельмешки в Нью-Йорке.

Через полчаса Дэлвин был с ним полностью согласен и заказывал третью порцию пельмешек.

— А в тебя влезет? — Дезмонд смотрел с сомнением.

— У меня нет выбора. Я всё равно один сюда не вернусь.

— Но почему?

— Мне кажется, — Дэлвин подался вперёд и продолжил шёпотом: — Мне кажется, они работают на мафию.

Дезмонд отклонился в сторону, чтобы посмотреть на хозяйку заведения из-за стенки.

— Не, не мафия, — решил он.

— А те чуваки, на которых деловые костюмы едва сходятся?!

Дэлвин указал на другую кабинку, наискосок от них.

— Ты чего, это же просто школьники, — Дез. — Наверное, какое-нибудь важное мероприятие было, вот они и в костюмах.

— А чего они поперёк себя шире?

— Спортсмены, наверное, — Дез пожал плечами и отпил чаю. — Если тебе так некомфортно, спроси, может у них есть доставка.

— Чтобы они узнали, где я живу?!

— По-моему, эти пельмешки стоят риска.

— Ты совсем безбашенный, — Дэлвин моргнул на него глазами по очереди.

— Да ладно тебе, — Дез расслабленно откинулся на спинку диванчика. — Лучше скажи, ты знаешь какие-нибудь рекомендации по финансовой грамотности? Книги там нормальные? Что-нибудь не слишком заумное.

— Долги за учёбу оплати.

— У меня их нет. Одно из преимуществ того, чтобы не ходить в колледж.

— Чёрт. Сколько же Старк тебе отвалил?

— Мне очень, очень нужны нормальные источники информации.

— Ох, блядушки. Это много.

Дэлвин помолчал, разглядывая его очень внимательно.

— Тогда стандартный протокол выигрыша в лотерею, — начал он напряжённым тихим голосом, будто действительно говорил о большом куше посреди мафиозного логова. — Никому больше об этом не говори. Не меняй сильно образ жизни. Не бросай работу и не переезжай как минимум месяца три. И, ради всего святого, не принимай крупных финансовых решений самостоятельно. Найми юриста, инвестиционного специалиста, налогового менеджера, бухгалтера — и сделай так, чтобы они следили друг за другом.

— Хм, — Дезмонд отпил чаю из пиалы. — А рекомендации к чтению?..

— Нет. Просто нет. Даже не суйся. Как юрист тебе говорю, не суйся. Особенно в налоги. Ты там сломаешь себе жопу быстрее, чем успеешь проговорить «Ламборджини». И в инвестиции не суйся, не останешься и без денег, и даже без кучи металлолома, страховку за которую ты не потянешь платить.

— Хм, — Дезмонд посмотрел на потолок. — Я подозревал, что это сложно, но думал, разберусь… Думаешь, не разберусь?

— Чувак, в этом никто не разбирается. Люди жизнь тратят, чтобы в этом быть хотя бы не сосать. А тебе нужно принимать решения прямо сейчас.

— Логично. С чего рекомендуешь начать?

— Налоговый менеджер, очевидно. Затем юрист, инвестиционный консультант и бухгалтер. И не ходи больше по таким злачным местам.

— Дэлвин. Мафия не сидит в таком дерьмище, — Дез закатил глаза. — У них есть деньги. Иначе зачем это всё?.. Это просто маленький семейный ресторан, который едва сводит концы с концами. Это сын хозяйки с друзьями, — он кивнул на кабинку. — Там старшая дочь. Спроси их про доставку на работу, если тебе страшно, им реально нужен каждый клиент.

— Чёрт, — Дэлвин опустил голову. — Я сейчас звучу как расистский мудачина?

— Да, есть немного.

— Чёрт.

Помолчали.

Дезмонда подмывало пригласить его в настоящий мафиозный притон, но он сдержался. Слишком много геморроя. Искать где этот притон в этой реальности, искать контакт там, чтобы за них поручился… И что, чисто чтобы попонтоваться перед коллегой тем, чем не стоило понтоваться законопослушному гражданскому? Плохая идея.

Но было бы смешно.

Они ещё немного поговорили, Дэлвин впихнул в себя порцию пельмешек, взял ещё одну с собой и, набравшись храбрости, спросил про доставку. Ему сразу же дали номер телефона, рекомендовали звонить как только так сразу и особенно приглашать их на дни рождения. Бабуля Су особенно любит готовить на дни рождения.

— Знаете, у вас очень вкусно. Несмотря на то, что вход очень неприметный и лестница страшная…

— Мы работаем с тем, что у нас есть, сынок. Место не самое удачное, но оно есть, — сказала дочь владелицы.

— Я сначала подумал, что это мафиозный притон, ха-ха-ха, — Дэлвин неловко рассмеялся.

— О, мы не из мафии, не волнуйся, — отмахнулась она. — А вот он — да.

Она кивнула на Деза. Тот скорчил рожу, мол, ну серьёзно, что ли? Дэлвин обернулся, заново оценивая рост, ненулевые мускулы, спокойствие и уверенность в стрёмном месте, знание как притон выглядит и…

— Я завязал, — Дез пожал плечами и посмотрел на чистую панику в глазах спутника. — Успокойся, она просто шутит.

— Конечно, я шучу. Если бы это был действующий мафиози, я бы не рискнула его так выдавать. Держи, — она протянула Дэлвину коробку с пельмешками.

Дезмонд расплатился наличкой — каждый цент избегания от налогов важен для малого бизнеса, — и они вышли из заведения.

— Тебя подвезти? — предложил Дэлвин без особого энтузиазма.

— Не, я сам доберусь.

— Я больше никуда с тобой не пойду.

— Прости, я должен был учесть, что у человека твоего телосложения другие критерии безопасности. Я больше такой ошибки не совершу, клянусь, — Дез на секунду приложил мизинец к подбородку.

— У любого нормального человека другие критерии безопасности.

— Ну не знай, я бы поставил, что мистер Старк бы заценил.

— Он летает в железном гробу на сверхзвуке. У него нет критериев безопасности.

— Справедливо. Хорошего тебе вечера.

— И ты, пожалуйста, позаботься о себе.

Дез помахал ручкой и удалился к метро.

***

Вечером того же дня Дезмонд лежал на полу в своей квартире, свернувшись калачиком вокруг пачки денег и отчаянно жабился. Возможно, возможно, он мог бы переживать эмоциональный кризис как-то менее драматично, но это его кризис, и он переживал его так, как ему удобно!.. Тем более, что у него даже не было свидетелей, перед которыми нужно было соблюдать приличия.

В общем да, он лежал на полу, прижимая к груди пачку денег и страдал.

За прошедшее время он успел купить рекомендованный ноутбук, стрельнуть у соседей пароль от вай-фая на денёк, пока до него идёт монтажник от интернет-провайдера.

А также произвести беглый поиск по налогам, вложениям, дивидентам, и вообще, как оно всё работает.

Так и не понял.

Зато нашёл эпичные истории людей, внезапно выигравших в лотерею и оказавшихся по итогу ещё в большей бедности, с которой они начинали.

Он жмурился, пытаясь унять головную боль. Ощущения были как после особо плохой сессии в Анимусе — ушиб всех извилин хаотичными, противоречащими друг другу, неполными данными. Дез всегда мог пятизначные числа в голове умножать не задумываясь, но постигнуть ЭТО было выше его сил.

Дэлвин был прав. Ему нужна была помощь. Помощь специалистов, которые разбирались в этом если не полностью, то хотя бы достаточно, чтобы не плакать, глядя в экран.

Этот вариант он тоже успел исследовать прежде, чем упал обниматься с пачкой денег. Налоговые менеджеры были штукой достаточно распространённой, и по умеренной цене, чтобы Дез не умер от обращения к ним. Юриста тоже можно было найти спокойно.

Но инвестиционные специалисты?.. Ебать эти ребята дерут!

Инвестировать, инвестировать, инвестировать.

А денежек у него не так уж много осталось, если подумать. Такое бывает, если располовинить деньги сразу, запастись подушками безопасности в каждом углу, и потратить на обновление имиджа. У него и изначально была не совсем лотерейная сумма, если уж на то пошло!

Эцио в нём бурлил, переливался, жёг и требовал немедленно найти себе хорошую финансовую команду и начать вкладывать как можно скорее.

Но тогда же совсем денежек не останется…

Но у него есть запасники. И зарплата, так, к слову…

Этих специалистов надо постоянно оплачивать.

Но они будут приносить деньги.

Возможно. А может и нет.

Эцио был одним из самых любимых его людей в целом мире. Спорить с ним было бы физически больно даже если бы они были двумя отдельными людьми. А уж когда его воспоминания бурлят прямо в голове Дезмонда, это было почти невыносимо.

Но он просто не мог.

Как опытная уличная крыса, пробывшая почти всю свою жизнь за гранью нищеты, он просто не мог отдать свои кровные денежки какому-то улыбчивому мудаку, обещающему заботиться о них и каким-то образом их увеличить. Не мог платить такие деньги за это.

А ещё Эцио был сыном банкира и управлял денежными потоками с ловкостью анимешного повелителя воды. Деньги не должны просто так лежать в сундуках — одинокими, неподвижными, затхлыми. Деньги должны бегать, дружить, вращаться, размножаться.

А Дезмонд не мог без своих заначек.

Но он уже сделал себе заначки! Много! Больше, чем у него когда-либо было. Никто ему не мешал. Так почему бы не вложить остаток…

Вот именно, остаток!

…

Возможно, лучше вложить денежку под большие проценты — банк уже закидал его интересными предложениями, почуяв в нём платёжеспособность. Тогда ему и инвестиционный специалист не понадобится. И бухгалтер. Денежные потоки достаточно простые, он сам там всё может подсчитать.

Налоговый менеджер — да, конечно. Как никак не ФБР засадило Аль Капоне, а как раз налоговики. В своей прошлой жизни ему не приходилось сталкиваться с налогами больше, чем при покупках в магазинах или наблюдениями за Сэмом, который пытался от них уклониться.

Налоги были каким-то мифическим чудовищем, не убиваемым простым мечом или даже заколдованным. Что-то, что он больше видел в фильмах и книгах, чем сталкивался сам — что делало их более мистическим чем буквальные римские боги — с ними он встречался и оказался не впечатлён.

Юрист? Конечно, в любом случае нужен независимый специалист и человек, к которому Дез может обратиться с вопросом: «Старк сделал фигню, можно ли за это стрясти компенсацию?»

Да, конечно, можно обратиться к Дэлвину, но у него, во-первых, уже есть работа, а во-вторых, это вроде как попадает под конфликт интересов, если этим заниматься дополнительно. Ладно один раз, типа компенсация на благо мира в компании, но если дальше?..

Так что да. Можно и нужно…

А вот инвестиционный специалист…

С одной стороны, у Дезмонда здесь было преимущество перед большинством людей. Он чувствовал ложь и мог распознать, кто собирается работать, а кто просто деньги хочет брать с богатых идиотов.

С другой стороны — а вы видели эти рожи? Как найти среди них тех, кого не захочется прирезать в приступе классовой ненависти? Это же начнётся как у Палмера в кабинете, ну. Оно ему надо такие нервы?

Комок в груди несколько разжался. Это действительно был большой риск на данном этапе. Да, инцидент у Палмера произошёл в том числе из-за того, что Дез был вымотан недельной слежкой. Обычно он спокойнее реагирует даже на прямое унижение — спасибо бате за тренировку.

Но не то, чтобы он сейчас был в более стабильном ментальном состоянии.

Значит, откладывается?

Откладывается.

Дезмонд медленно собрал себя по кусочкам в относительно антропоморфное существо. Сходил умылся дрожащими руками, наконец-то отпустив пачку бабла от сердца. О-кей, ладно, план есть. Нужно только провести небольшое исследование, сравнить ставку, найти юриста и налоговика… Интересно, кто-то из этих ребят в субботу доступен?..

***

В воскресенье вечером он сидел в баре не-«Плохая погода», впитывал атмосферу, пытаясь избавится от омерзительного налёта законопослушности, который, казалось, покрывает всё его тело будто мелкая абразивная пыль.

У него было много личностей, включая те, которые он играл ещё до попадания в Анимус, но среди них не было такой, которую могли спросить: «А что у вас с пенсионным счётом, сэр?»

Какой, блядь, пенсионный счёт, вы что, думаете он доживёт?..

— Смотри, Кирпич, вот же он! — громкий голос разрушил ему всю медитацию. — Это Дэйв! Он на прошлой неделе Пончику дал то, на что он напрашивался!

Дезмонд медленно поднял голову. Огромный мужик с хронически обгоревшим лицом, рыжими волосами и шрамом поперёк брови смотрел на него с подозрением.

Пончик, кстати, был тем ещё шкафчиком с антресолями, которого Дезу удалось завалить исключительно за счёт опыта трёх поколений ассасинов и чистого желания уебать хоть кому-то. Какого чёрта он носит погоняло Пончик выяснить, кстати, так и не удалось. То ли бугай их очень покушать любил, то ли он когда-то был пухленьким, но с тех пор похудел и набрал мышц, а прозвище осталось.

А может вообще неосторожно кому похвастался, что у него какаха вышла в форме пончика — это криминальные прозвища, у них были самые долбанутые источники.

— Боб! — Дезмонд сразу же расцвёл, вставая. — Сколько лет, сколько зим! Не думал, что я тебя ещё увижу. Как ты?

— Чувак, я тебя не знаю, — Кирпич посмотрел на него прямо, нахмурившись.

Эх, тот самый Боб Кирпич, на которого Дез ссылался, чтобы сойти здесь за своего. Кто бы мог подумать, что про него не только вспомнят, но ещё и приведут сюда, чтобы его показать.

— Не помнишь, что ли? Это же я, Дэйв! — Дезмонд скользнул по нему взглядом, отмечая, что с левой стороны лица и рук загар больше, чем с правой. — Была жарища такая, пылюга стояла до небес. Моя жалкая задница идёт по обочине такая сгорбившаяся, даже не пытается голосовать, просто плетётся.

В глазах Кирпича подозрение сменилось задумчивостью.

— Ты же ещё проехал сильно вперёд и подождал, пока я доплетусь, прежде чем окликнуть, — добавил Дез.

— Точно, ты же ещё водой облился, как последний лошара! — «вспомнил» Кирпич.

— Да! — обрадовался Дез. — Чувак, я так рад, что ты вспомнил. Для тебя это, наверное, мелочь была, подвезти мою тощую задницу, а ты мне тогда жизнь спас!

— Да ладно, что такого, не оставлять же человека дохнуть в такую жарищу! Как же ты вымахал! Сколько мы не виделись, года два? Три?

— О, спасибо, я качался! Хочешь чего-нибудь выпить? Я угощаю!

— Да, надо это отметить!

Разумеется, Кирпич не подвозил его никуда три года назад. Его в то время в этом мире не существовало. Но судя по неравномерности загара Боба, он много ездит на машине, а может даже на грузовике. А значит, он неизбежно подвозил кого-то. Добавить сенсорных деталей, эмоциональной окраски, полить лестью и добавить дровишек чувству собственной важности — и фальшивое воспоминание подсажено. Дальше чувак будет додумывать вместе с тобой.

— Как твои бывшие дружки, ты их отпиздил? — Кирпич «вспомнил» детали прошлого разговора, присаживаясь за стол.

— О, мне не понадобилось ничего делать. Представляешь, эти засранцы посмели обратиться ко мне за помощью. После всего, что они сделали, веришь? Я их даже не стал подставлять, просто отказал. Оказалось, что больше никто не хочет с ними работать, и они попались как тупые новички.

— Это карма, чувак.

— Аминь!

Они приятно провели вечер, с энтузиазмом делясь «новостями» из жизней друг друга. Дез спрашивал про красавицу — оказалось, что Кирпич действительно дальнобойщик и недавно поставил в неё новые кресла. Дезмонд «поделился опытом» переживания нападения Читаури, и кучей глюков, которые потом за ним бегали — и что он до сих пор ссыт пробовать алкоголь из-за этого.

В общем, душевно посидели. Давно Дез не чувствовал себя так крепко среди своих.

Даже если он нагло, нагло врал.