Archive of Our Own ^beta

— У тебя красивая сестра! — глаза незнакомца скрывала старомодная чосонская шляпа, но Ю Джунхеку не обязательно было смотреть ему в глаза, чтобы вывести на чистую воду. — Познакомишь?
— Нет у меня никакой сестры.
— Тогда что ты здесь делаешь ночью? Неужели ты любовник Ли Сольхвы?
Чертов выпендрежник раздобыл где-то специальные линзы и глаза его светились в темноте. Зрачок был узким, как у змеи.
Какая пошлость! Да в клипах у «Регрессоров» были спецэффекты получше! Ли Сольхва бы давно его побила, Ю Джунхек был хитрее — хотел узнать, кто слил инфу или впустил мудака в здание, чтобы сразу уволить всех причастных.
— Я работаю здесь.
И прямо сейчас Ю Джунхеку хотелось убрать этого нахала подальше от Ю Мии! Все эти «поклонники» мнили себя такими романтичными, когда подбирались к ее спальне. Надо отдать должное новичку — по пожарной лестнице ещё никто не забирался. К ним недавно приезжали пожарные и посоветовали эту лестницу вообще демонтировать «пока с нашими любимыми дивами ничего не случилось».
— И кем? — наглец наклонился к нему и томно, как в своих глупых песенках прошептал: — Сладким красавчиком?
— Жнецом смерти! — рявкнул Ю Джунхек, как делал на стримах, если проходил хоррор и с первого раза получал overkill. Вышло устрашающе.
— Это наша фишка! Мы на тебя в суд подадим!
Если он боялся судов, то зачем вообще выходил на сцену и открывал рот? Думал, что Ю Джунхек его не узнал?
— Ты пытался незаконно проникнуть в спальню солистки «Регрессоров». То, что ты начинающая звезда — тебя от суда не спасет, а даст тебе более строгое наказание, Ким Докча!
— Не к тебе же в спальню! — преступник задумался. — Погоди, ты сразу понял, что я Ким Докча? Ты наш фанат? Хочешь дам автограф?
Гримеры «Пророков Апокалипсиса» вечно пытались слепить из солиста, Ким Докчи, что-то необыкновенное — «хочешь я буду твоим ангелом или демоном», но Ю Джунхек узнавал его в любом образе. Что сложного? Это были скучные, банальные образы, созданные рукой графомана, ничего не смыслящего ни в современной, ни в классической в корейской музыке. Пошлое клише, а не бойзбэнд! На этом фоне его вирусная популярность невероятно бесила всех от «Регрессоров» до их менеджера Киргиоса и продюсера Святой Разрушающей мечом небеса.
— Поверь, с Ю Мией у вас нет ни единого шанса. Ты ее бесишь!
«Пророки Апокалипсиса» появились из ниоткуда, когда «Регрессоры» были на пике популярности и почти завершили Хонмун! Ли Сольхва хотела после окончания карьеры наконец поступить на химика, Ли Джихе — поехать на Олимпиаду в составе корейской сборной, а Ю Мия — как никто другой заслуживала свободы выбора. И не хрен было всяким уродам подкарауливать у дверей спальни!
— За тобой мне ухаживать можно? — спросил Ким Докча и мерзко улыбнулся. — Я одинаково хорошо владею и искусством меча, и веера. И могу украсть тебя, как принцессу из башни, раз уж настоящая принцесса гулять со мной не хочет!
Что за тупая манера выдумывать несуществующие эвфемизмы и вставлять неуместные каламбуры?
— Я не буду тебя бить, — сказал Ю Джунхек. — Я нажму на кнопку и сюда приедет двадцать охранников. Поверь, они горячие поклонники «Регрессоров» и мысль о том, что с головы их драгоценной Ю Мии упадет хоть волос, ужасно их расстроит.
— Может, ты парень Джихе? Но скажу честно... для нее ты староват.
— Ю Мия не будет с тобой встречаться, — Ю Джунхек кое-что вспомнил. — И твои попытки продвинуть ваш пейринг в интернете при помощи отредактированной нейросетью гифки с автограф-сессии — хуйня.
В реальности Ю Мия со всей силы пнула Ким Докчу под столом за то, что тот не к месту открывал рот, а фанаты решили, что у них тайный роман.
— Давай на мгновение забудем о твоей сестре, в чьей спальне ты чисто случайно оказался и...
— Ты перепутал окно, придурок, — закатил глаза Ю Джунхек. — Ю Мия не любит компьютерные игры.
Посреди комнаты Ю Джунхека стоял стол с мощным игровым компом, всякими прибамбасами к нему и профессиональный микрофон для записи стримов. Камеру Джунхек включать не любил. Ему хотелось, чтобы его ценили как геймера, а не айдола.
— А ты любишь?
— Мои увлечения тебя волновать не должны.
Это было правдой. Чем бы Ю Джунхек не увлекался, кем бы ни работал — это не имело значения. Звёзд и без него в башне «Регрессоров» было достаточно.
Ю Джунхеку нравилось быть никем: он мог держать открытым свой плейлист на спотифае, поздно вечером ходить за домашней лапшой в супермаркет, играть в любые игры, не стесняться в выражениях не стримах, если игра не ладилась.
Он не хотел нести больше чужой ответственности. Он устал, как пели «Регрессоры» в своем хите: «снова и снова проживать одни те же сценарии».
— Больше я тебя, надеюсь, здесь не увижу?
— Да. Скучно устраивать свидания в одном и том же месте!
С этими словами Ким Докча выпрыгнул в окно. И звука падения тела об асфальт Ю Джунхек, к сожалению не услышал.
Нет, надо точно найти того предателя, что это устроил, и уволить его с позором.
Потому что даже демоны не имели право быть такими наглыми!

— Аджосси, с кем ты вчера вечером разговаривал? — хрустя вафлей, спросила его Ли Джихе. — Нам стоит беспокоиться, что демоны положили глаз на наше главное секретное оружие?
— С поклонником Ю Мии. Уже бывшим.
— Почему со мной никто не хочет переспать? А те, что мне подкатывают — мудаки, неспособные разглядеть во мне личность и вообще ... — Ли Джихе уставилась на экран смартфона. Ю Джунхек много раз предупреждал ее, что смотреть видео за обедом вредно. — Что?!!! Эти проклятые Пророки за ночь поднялись на две строчки?! Ким Докча среди ночи выложил сниппет новой песни?! Сольхва, хватит спать, когда мир в огне, а фанаты уходят налево!
— Сначала доешь, потом беги, — строгим голосом наказал ей Ю Джунхек. Эти вафли с пониженным содержанием калорий он всегда готовил лично для Ли Джихе. Бросить их — было неуважением.
— Хочешь включу погромче и тогда ты точно поймёшь причину моего гнева!
— Не хочу. Я люблю слушать на повторе только ваши песни.
— Ах, Джунхек! — Ли Джихе отломила ещё кусок вафли. — Ты хвалишь нас лучше всех. Иногда мне кажется, что без тебя тут все развалится! Почему мы не можем сделать тебя председателем нашего фанклуба?
— Потому что Джунхек не любит светить лицом, — сказала Ли Сольхва. — Его и собственные подписчики на стримах пугают цифрами! А это они ещё не видели, какой он красавчик. Будь мы в новелле, наш Джунхек был бы протагонистом!
Нет. Ю Джунхек не заслуживал зваться протагонистом истории, потому что вся его жизнь была основана на великой лжи. Иногда он поражался: как, живя рядом, они не догадывались?
— Я расскажу Ю Мие, что вы с корыстными целями ко мне подлизываетесь, — пригрозил Ю Джунхек, которому с трудом удалось отбиться от «председателя фанклуба». — Или подкатываете?
— Лучше объясни ей, что нечего опять завтракать без нас и в одиночку сбегать на репетиции! — пожаловалась Ли Джихе.
— И отпусти ее с нами в сауну, — с обворожительной улыбкой попросила Ли Сольхва. — Или пошли с нами вместо нее?
— Нет. И нет. Будете обижать Ю Мию — не получите больше даже лапши из любимого супермаркета.
— Мы и сами можем купить себе еды!
— И сколько твоя любимая лапша стоит? Хотя бы какого цвета пачка?
Угрозы с едой всегда работали.

— У тебя красивый брат, — сказал Ким Докча Ю Мии в их следующую встречу. — Он не передал тебе мое приглашение на свидание?
Ю Мия посмотрела на него грозно, будто мечтала ещё раз каблуком наступить Ким Докче на ногу, как во время той автограф-сессии. Ведь между ними тогда промелькнула искра! Ким Докча готов был душу заложить, что так и было! Если бы Хан Суён, конечно, согласилась вернуть ему эту душу обратно и приняла ставку.
В отличие от своего брата, Мия не отличалась высоким ростом, но будучи трейни, сразу прослыла грозой демонов. Хан Суён советовала Ким Докче быть с ней осторожней — охотницы на демонов умели обращать зло в прах.
Пожалуй, это была бы красивая смерть! Менее унизительная, чем то, как Ким Докча умер в первый раз.
— Отвали! — крикнула Ю Мия и разрубила демона на восемь частей, словно дыню.
— Открой секрет? — мелкие демоны никогда не трогали Ким Докчу, поэтому он с интересом наблюдал со стороны, как Ю Мия от них отбивалась. — Ты любишь готовить?
— Я люблю убивать демонов!
Ю Мия орудовала огромным мечом легко, словно тот ничего не весил. Что бы не говорила про «Регрессоров» Хан Суён, в чувстве стиля им нельзя было отказать. Они напоминали героических мстителей из сказаний, которыми когда-то зачитывался Ким Докча.
— Ты могла бы убить меня в более романтичной обстановке, — предложил Ким Докча. — Где не будет вонять сточными водами.
— Раз полез за мной следом, нечего теперь жаловаться!
Ю Мия была до того хороша, что спуститься за ней следом в канализацию — было сущей мелочью. Тем более, Ким Докча давно ни к чему не испытывал отвращения — только к самому себе.
— Если ты не хочешь настоящего свидания, мы могли записать вместе какую-нибудь сладкую песенку? — предложил Ким Докча. — Уверен, после этого ваши рейтинги снова поползут вверх!
— Ты хочешь уничтожить мою группу! — Ю Мия снова взмахнула мечом. Не будь Ким Докча высшим демоном, мог остаться и без головы. — Ты подлый, сладкоречивый, беспринципный демон!
— Мне жаль, что «Пророки Апокалипсиса» сместили «Регрессоров» с первой строчки чарта, но ты не думала, что вашим поклонникам надоело «снова и снова повторять одни и те же сценарии»? Иногда хочется чего-то погорячее!
Ю Мия сердито нахмурила бровь.
— Ты хочешь сказать, что «Безумная любовь» хорошая песня?
— Наш клип собрал за первые сутки сто миллионов просмотров.
Хан Суён как сценарист была дьявольски хороша! Потом им правда влепили возрастной ценз и просмотры стали расти гораздо медленнее.
— То, что Ким Навун сделал с сахарным сиропом — верх пошлости и дурного вкуса!
— А мне казалось, твоей подруге Джихе очень понравилось?
— Что ей там понравилось? — Ю Мия прищурилась. — Когда я убью всех демонов здесь, то с ней поговорю!
— Ты такая строгая, Ю Мия, — сказал Ким Докча. — Я и сам немного старомоден.
— Рассказывай мне тут! — демоны схлынули, Ю Мия рвано дышала и берегла правую руку. Неужели кто-то успел порезать ее изящную маленькую ручку с черным маникюром? Алая кровь напоминала Ким Докче сладкий сироп. Ее хотелось попробовать на вкус. — Держи свои руки, приглашения и леденцы от меня подальше!
Ах да, в том злосчастном клипе, где Ким Навуну достался сладкий сироп, Ким Докча вытянул леденец. Хотя Ким Докча терпеть не мог сладкое! Хан Суён явно подсунула ему это из вредности. Почему фанатки сходили с ума от этой сцены, Ким Докча до сих пор не понимал.
Люди сильно изменились с тех пор, когда он последний раз был на земле. Благодаря подключенному Хан Суён интернету они выучили современный язык, но недооценили то, какие страсти вели сейчас души.
— Я не люблю леденцы, — признался Ким Докча. Так делали все демоны: мешали правду и ложь, пока сами не теряли границу между первым и вторым. — Они не такие сладкие, как твои губы, Ю Мия!
Ким Докча наклонился, чтобы поцеловать ее, но она увернулась.
— Ты скорее поцелуешь мой меч!
— А брата? — быстро сориентировался Ким Докча. Хан Суён считала, что даже у великой охотницы должно быть слабое место. — Твоего брата мне нельзя поцеловать?
— Нет! — ответила Ю Мия. — Нет у меня никакого брата!
Ким Докча совершил множество ужасных и подлых поступков, но находил трогательным, как брат и сестра Ю берегли друг друга. Возможно, Хан Суён бы прослезилась и пересмотрела планы мирового господства?
Хотя нет. Ничто не могло встать между Хан Суён и мировым господством.
— Буду считать, что ты не против, что я пересплю с твоим несуществующим братом!
Пришлось исчезнуть раньше, чем до Ю Мии дошел смысл его слов.

— На Ю Мии должна стоять моя метка, — впервые за много веков голос Хан Суён прозвучал неуверенно. — Каждое поколение рождается охотница, в которой течет наша кровь, но я ничего не чувствую.
— Полудемоном может быть Ли Джихе, — сказал Ким Навун и облизнулся. — Она хорошенькая. Я хотел бы забрать ее душу.
— Или это Ли Сольхва? — голос Ли Хенсона был исполнен готовности выполнять любые приказы. — Мы могли бы напасть на нее, госпожа, чтобы испытать ее силу.
— Или схватить двух других и заставить смотреть, как подруги мучаются? — из всех них Ли Гельен, погибший совсем юным, был самым жестоким. Он был из тех, кто открывает крылышки стрекозам, чтобы их помучить.
Глядя на эту голодную, злую жестокость Ким Докче было его жаль. Сам он родился в Чосоне и любил строить из себя благородного ученого, но чем-то Ли Гельен напоминал ему его самого много лет назад. Мелкую, злобную, подлую тварь, готовую на что угодно ради выживания.
— И всё-таки мне кажется, что это Ю Мия, — пламя колыхнулось и Ким Докча в полной мере почувствовал тяжесть взгляда Владыки Ада. — Тебе удалось проверить нашу теорию?
— Ю Мия выглядит, как человек. Дерётся, как человек. Злится, как человек, — сказал Ким Докча. — Когда ее ранили, кровь была алого цвета.
— Киргиос и Святая Подпирающая Мечом Небеса могли навести на нее иллюзию. Они уже проводили меня раньше. Ты ведь знаешь, что есть другой способ вывести полудемона на чистую воду?
— Ей не понравилась наша песня, — сказал Ким Докча. — А клип она назвала пошлым и безвкусным.
— Моя песня?! — пламя зарокотало. — Ей не понравилась моя песня?! Что эта соплячка о себе возомнила?!
— Может, она как Святая? — спросил Ким Докча. — На нее ведь тоже никогда не действовали твои чары.
С кем Ким Докча никогда не хотел встретиться наедине — так это со Святой и этим паршивцем Киргиосом!
— Святая воспитала ее, но не смогла бы до конца очистить демоническую кровь, — сказала Хан Суён. — Даже если демон вернёт себе человечность, его всегда будет мучить чувство вины. Это в вашей природе.
Ким Докча знал это, как никто другой. Единственная милость, на которую мог рассчитывать демон от Владыки Ада — блаженное беспамятство. Темный колодец без мыслей и сожалений.
То самое беспамятство, что Ким Докча попросил у Хан Суён много веков назад, но до сих пор не заслужил.
— От Ю Мии веет праведным гневом, а не чувством вины, — наконец сказал Ким Докча. — Но я могу попытать счастья с ее братом.
— Каким братом?
— Ю Джунхеком, ее братом-близнецом, которого она очень любит и всеми силами пытается защитить, — Ким Докча кое-что вспомнил и бросил упрек: — Могла сразу мне о нем рассказать.
— У Ю Мии нет никакого брата.
— Я видел его так же четко, как наш трек на вершинах чартов.
Ким Докча не знал, в какие игры играла Хан Суён, но был уверен в своей правоте.
— У Ю Мии нет брата, потому что младенец, которого должны были назвать Джунхеком, родился мертвым. Это записано в Книге Судеб, — сказала Хан Суён. — Не знаю, что придумали Святая и Киргиос, чтобы избавить ее от чувства вины, но когда Ю Мия узнает правду, то перейдет на нашу сторону!
Если Ю Джунхек был призраком, мертвой душой, значит, Ким Докча мог забрать его себе? Не похоже, что Хан Суён он был для чего-то нужен.
— Я хочу проверить, живой он или мертвый.
— Какая разница? Если он жив — просто убей его. Ради мести тебе Ю Мия быстренько продаст мне душу. И никакого Хонмуна у них не получится!
— Ты дашь мне умереть? А как же годы моей верной службы?
— Ты умрёшь окончательно, Ким Докча, только если кто-то развеет твою душу, — сказала Хан Суён. — А твоя душа у меня.
— Тебя не зря выбрали Владыкой Ада, Хан Суён, — Ким Докча льстил ей. Нельзя было стать Владыкой Ада, не выгрызая эту должность когтями и зубами. — Но ты ошибалась раньше, о Владыка.
— Это ещё когда?!
Ким Докча слабо улыбнулся:
— Помнишь, ты однажды сказала, что я хороший человек?

— Онни, что ты хочешь делать после завершения карьеры? — спросила ее Ли Джихе. В последнее время это был ее любимый вопрос.
— Больше никогда не буду выходить из дома, — мечтательно протянула Ю Мия. — Или уеду в отпуск на необитаемый остров?
— Тебя Ю Джунхек покусал? — пошутила Ли Сольхва. — Или это ваша близнецовая связь?
— Если бы не необходимость зарабатывать деньги, любой разумный человек остался бы дома, — сказала Ю Мия. — Наши предки совершили ошибку, когда пошли искать кокосы за пределы родной пещеры.
— Мы все устаем от выступлений и общения с публикой, но ты сейчас серьезно?
— Джихе, — вздохнула Ю Мия и серьезно, как маленькой, объяснила: — Ты же понимаешь, что после того, как ты завершишь карьеру, люди на улицах не перестанут тебя узнавать? Чем бы ты занималась, ты всегда останешься экс-певицей «Регрессоров» популярной группы.
— Не знаю, как вы, девочки, а я планирую стать знаменитой ученой. Взять Нобелевскую премию и что бы что-нибудь потом назвали в мою честь!
— Яд? — предположила Ю Мия. — Или смертельный газ?
— Ты все еще злишься на меня за то, что я тогда позвала Джунхека на свидание, тебе ничего не сказав?
— Он же все равно отказался, — удивилась Ли Джихе. — И со мной тоже не пошел!
— Ю Джунхек не любит выходить из дома.
Когда-то этого аргумента было достаточно: что у Ю Мии есть таинственный брат с ментальными особенностями, существование которого она не хотела афишировать. Это даже было в Дополнительном соглашении, что Ли Джихе и Ли Сольхва подписали — не распространяться в интервью и личных разговорах о семье их солистки, Ю Мии.
Потом они познакомились с Ю Джунхеком, подружились с Ю Джунхеком, а потом и вовсе — попытались к нему подкатывать!
Ю Мия находила их заинтересованность в Ю Джунхеке и его жизни — нездоровой.
— Но при этом сам ходит за продуктами по магазинам, потому что не доверяет никому выбирать еду для готовки, — указала на нестыковку Ли Сольхва. Она всегда была очень проницательна. Если Ю Мие и стоило кого-то опасаться, так это ее!
— Если бы мы доверили покупать здоровую еду тебе, Джихе, то питались бы одними чипсами!
— Ты могла бы убедить его разок уговорить его сходить с нами в караоке, Мия!
— Пойти в караоке, не имея ни слуха, ни голоса, вместе с солистками популярной группы, — хмыкнула Ю Мия. — Почему же Джунхек отказался от вашего щедрого предложения?
— Я иногда смотрю его стримы, — призналась Ли Джихе. — Там он разговаривает с людьми!
— Особенно с этим — Демоническим_Королем_Спасения, — сказала Ли Сольхва. — Если хочешь изображать ревнивую старшую сестру, Мия, то я бы присматривала за этим пользователем.
— Вы обе не любите видеоигры, — напомнила Ю Мия. — Зачем тогда проверять, кто и что пишет в чатах на стримах моему брату?
— Неужели тебе не интересно? — Ли Джихе заговорщическим шепотом продолжила: — Этот Демонический_Король_Спасения недавно предлагал Ю Джунхеку отполировать его меч! Ну ты поняла, в том самом смысле...
— Это игровой сленг? — предположила Ю Мия и вздохнула. — Честно говоря мне не очень интересно. Я не лезу в жизнь Джунхека, а он — не вмешивается в мою.
— Это нечестно, что ты ревнуешь Джунхека только к нам! — Ли Джихе вскинула бокал с вином. — И что ты не зовешь его на наши пьянки!
— Ю Джунхек не пьет, — сказала Ю Мия и отобрала у Джихе бокал. — А тебе на сегодня хватит.
— Если бы у меня был красивый брат-близнец, я бы обязательно поделилась им с подругами! — пьяно пошутила Ли Сольхва. — Скрывать такого красавчика от мира — преступление!
— Ю Джунхек не вещь из шкафа, которую я могу тебе одолжить.
С самого начала карьеры Ю Джунхек был скелетом в ее шкафу. Постыдной тайной, о которой никому нельзя рассказывать. Дополнительным условием при заключении контракта: у Ю Мии есть брат, он должен жить рядом с ней, но никто из персонала или других исполнительниц не могут общаться с ним без разрешения Ю Мии.
Ее первая студия сочла из-за этого нецелесообразным заключать с ней контракт: слишком много требований для начинающей певицы. Ха! Да они просто не разглядели тогда ее потенциал. Слабаки!
Кто-то счел бы Ю Джунхека обузой. Знаменитая певица с многотысячными концертами и ее замкнутый с детства брат-близнец, который не любит появляться в людных местах.
На самом деле для Мии Джунхек был всем.
Гораздо большим, чем любая из ее подруг могла вообразить.

— Спальня Ю Мии за стенкой, — Ю Джунхек был жутко недоволен внезапным утренним вторжением. У этих демонов ни стыда, ни совести! — Не запомнил в прошлый раз?
— Я могу подождать ее там? — глаза Ким Докчи хищно блестели. Святая и Киргиос настаивали, чтобы Ю Джунхек держался от него подальше. Слушать сейчас этот сладкий, с лёгкой хрипотцой голос было плохой идеей. — Прости, я чему-то помешал?
— Нет!
— Совсем не помешал? — Ким Докча присел на край его кровати. Инстинктивно Ю Джунхек выше натянул одеяло, но тощая демоническая задница держала покрывало своим весом. — Чудесно!
— Нет!
Если бы у Ю Джунхека, как у Ю Мии, был под рукой большой карающий демонов меч, он не преминул бы им воспользоваться. Это правда был крайне неудачный момент!
Проклятый демон Ким Докча застал Ю Джунхека врасплох! На нем под покрывалом даже трусов не было!
— Мы могли бы поговорить в приятном интимном полумраке, как на твоих стримах, — сказал Ким Докча и это явно был блеф. — Ты ведь не любишь включать камеру.
— Ты не смотрел мои стримы, — сказал Ю Джунхек и поерзал, стараясь убедить тело, что нет ничего более отвратительного, чем утренний стояк, когда по твою душу пришел демон. — В Аду нет интернета.
— Ещё как есть! — соврал, не моргнув глазом, Ким Докча. — И спутниковое ТВ! Зомби от него без ума.
— Если я закричу, сюда сбегутся девушки с огромными мечами, и отрубят тебе твой поганый демонический язык, Ким Докча.
— Я рад, что тебе нравится мой язык, — сказал Ким Докча. — Часто о нем думаешь?
— Нет!
— Тебе не кажется, что прятаться за спинами сразу трёх девушек — перебор. Разве мы не можем решить наши проблемы по-мужски?
Ю Джунхек страдал от по-настоящему мужской утренней проблемы, но делиться ей с Ким Докчей не собирался.
— Я не буду с тобой драться, — сказал Ю Джунхек, хотя хотелось выплюнуть «я отрежу тебе голову». Ю Мия бы точно пообещала отрезать ему голову! Жаль, что Ю Джунхек не был настолько тверд духом, как она. — Я убиваю виртуальных монстров за донаты. Если бы ты смотрел мои стримы, то знал бы об этом.
— Почему ты не веришь, что я их смотрел? — его голос звучал обиженно.
— Все демоны лгут.
— И кто тебе это сказал? Киргиос? Или Святоша?
— Хочешь завоевать мое доверие, оскорбляя персонал в команде моей сестры?
«От природы все демоны лживы и жестоки, но тебе, Джунхек, выпал шанс сделать что-то по-настоящему выдающееся».
Что бы подумали Киргиос или Святая о нем сейчас? Когда он штаны вернуть себе не мог!
— Заметь, я сегодня ни единого плохого слова не сказал про твою сестру и ее подружек! — пальцы Ким Докчи с когтями царапнули по покрывалу. — Разве я не милашка?
— Убирайся обратно в Ад, Ким Докча, — голос Ю Джунхека звучал твердо и уверенно. — У меня нет того, что тебе нужно.
Это было правдой. Ю Джунхек не был знаменит, его голос на стримах называли приятным, но только преданные поклонники. Он не убивал настоящих демонов, не сочинял и не пел песен, силой своего голоса он не мог призвать Хонмун. Это Ю Мия, Ли Сольхва и Ли Джихе были невероятными. Жизнь Ю Джунхека была одной огромной ошибкой.
— Ты такой же, как я? — спросил Ким Докча и когтем приподнял его лицо за подбородок, словно пытаясь отыскать что-то в его глазах. — У тебя нет души?
— По глупости продал свою душу дьяволу и теперь ходишь побираешься? — Ю Джунхек представил, как берет в руки меч. Почувствовал его тяжесть в своей руке прежде, чем ударить — только на этот раз словами. — Как же ты жалок, Ким Докча.
Пальцы Ким Докчи в ярости сжались на его горле. Ю Джунхек почувствовал, как от недостатка кислорода кружится голова. Как в панике, качая кровь, стучит сердце.
— Ты... ты... что, человек?!!!! — закричал Ким Докча. — Как это возможно? Откуда у тебя душа?! Владыка Ада никогда не ошибается!
«Может быть, теперь Ким Докча наконец от меня отстанет? — подумал Ю Джунхек. — И даст мне спокойно в одиночестве подрочить?»
Возбуждение от того, что его чуть не задушили, только стало острее. Повезло, что демонов больше интересовала душа, чем тело. Хотя в отличие от стояка, с доставшейся ему душой Ю Джунхек до сих пор не знал, что делать.
— Я не отдам тебе душу, Ким Докча, — сказал Ю Джунхек. — Поищи добычу среди своих пустоголовых фанатов.
— Звучит угрожающе, Ю Джунхек.
— Если ты не исчезнешь в ближайшие три секунды, я закричу.
— Ты не посмеешь. Так делают только девы в беде.
— Да, мужчины в моей спальне обычно кричат гораздо громче. Хочешь проверить?
Удивительно, но после этих слов Ким Докча и правда исчез.
Никто не узнал, что в темноте, кончая, Ю Джунхек вспоминал пальцы с когтями, сжимавшиеся на его горле.
Это была тайна, о которой Ю Джунхек никому не собирался рассказывать. Очередной постыдный секрет. Хотя менее постыдный, чем то, что в душе по утрам Ю Джунхек напевал песню «Пророков Апокалипсиса».
У этого бездушного ублюдка Ким Докчи был приятный голос.

— Семпай, зачем ты до сих пор смотришь его стримы? — спросил его Ким Навун. Ким Докча не слышал, но легко прочёл по губам. — Раз он человек.
— А? — Ким Докча улыбнулся и сделал вид, что только-только снял наушники. — Хочешь поиграть за компом?
— Родись Ю Джунхек хорошенькой девушкой, я решил бы, что он тебе нравится.
— Как тебе нравится Ли Джихе? — за столько лет Ким Докча научился безошибочно давить на больное. — Хотя нет, погоди... Не я же слушаю на повторе парт в диссе, который она на меня написала?
— Я слушаю радио! — соврал Ким Навун и покраснел. — Чтобы узнать, на какой мы позиции в чарте!
— Твои губы шевелятся, когда играет ее парт.
— Я хочу своровать ее флоу!
— Флоу или душу? — Ким Докча решил, что надо закрепить успех. Или он обожал доводить Ким Навуна? — На скольки платформах ты уже купил новый трек «Регрессоров»?
— Тебе можно донатить Ю Джунхеку, а мне нельзя тратить мой гонорар, куда захочу?!
— Я не покупал альбомы «Регрессоров» и не донатил брату Ю Мии. С тех пор, как выяснилось, что он обычный человек — он мне больше не интересен.
— Я не сдам тебя, семпай, если и ты меня не сдашь.
Было обидно признавать, но впервые Ким Навун его уел.
В чем Ким Докча прокололся? Он ведь использовала чужую, украденную мошенниками для дроперства, карту!
Или Демонический_Король_Спасения был слишком палевный ник?
Но Ю Джунхек же ни о чем не догадался!

— С душой что-то не так, — заметила Хан Суён.
— С чьей душой? — спросил Ким Докча и зевнул. — Тебе не понравились те души, что мы уже к тебе привели?
«Пророки Апокалипсиса» стали настолько популярны, что некоторые завистники в сети уже стали называть их фанатов «сектантами». Ким Докчу эта внезапная популярность не трогала, а вот намерения Владыки Ада — беспокоили.
— Души близнецов связаны. Когда умирает один — второй всегда это чувствует.
— Будь Джунхек мертвецом, его сердце бы не билось. Но оно бьётся, как и сердце Мии.
Ким Докча знал это наверняка: на прошлой неделе сердце Ю Мии яростно билось, когда она приставила к его горлу меч и опять требовала держаться подальше от своего брата.
Неужели Ю Джунхек каждый раз бежал к ней жаловаться? Ким Докча даже руки больше не распускал! Просто смотрел, как Ю Джунхек стримит! Иногда прямо на стриме, а не из-за спины! Ладно, бывало, он ещё смотрел, как Джунхек спит, но никто об этом не знал!
— Персефона однажды рассказывала мне о влюбленной девушке, которая желая спасти любимого из Ада, отдала ему половинку своей души.
— И это сработало?
— Конечно, нет, Цербер сожрал их обоих. Иначе бы Персефона не рассказывала это мне, как веселую историю!
— Ю Мия терпеть меня не может, а Ю Джунхек — тем более. С чего им отдавать половинку души или всю душу мне?
— Разве ты не говорил мне, Ким Докча, что они любят и пытаются защитить друг друга? Если выжили оба ребенка, вполне возможно, Святая и Киргиос разделили оставшуюся душу на две части?
— Ты хочешь, чтобы я убедил одного из них отдать половинку души за другого?
Их не требовалось убеждать. Ким Докча знал, что они оба бы это сделали. В отличие от него, они были хорошими людьми. Берегли, а не ненавидели своих близких.
— Это слишком скучно, — языки пламени заискрили, изображая злодейский смех. — «Снова и снова повторять одни и те же сценарии»?
— Тебе ведь не нравилась эта песня, — напомнил Ким Докча. — К чему тогда ее вспомнила?
— В сети пишут, что ее написала Ли Сольхва, но я этому не верю. Я думаю, что ее написала Ю Мия, — Хан Суён вздохнула. — Жаль, что тебе не удалось с ней поладить!
— Ее бесит, что я достаю ее брата.
— А ты достаешь ее брата, потому что это ее бесит или потому, что он тебе нравится, Ким Докча?
— Ноунейм без вкуса и голоса, который только и умеет, что убивать монстров в тупых видеоиграх? — Ким Докча изобразил отвращение. — Кому он сдался?
— Но ты всегда рассказываешь о нем больше, чем об его сестре. Разве это не признак симпатии?
— Если тебе нужна слезливая любовная история, чтобы похвастаться перед Персефоной — придумай ее сама.
— Ты такой скучный, Ким Докча, — адское пламя сложилось в фигуру миниатюрной девушки. Ким Докча не мог это объяснить, но когда Хан Суён принимала человеческий облик, то пугала всех гораздо больше. — Это мой подарок тебе. Он позволяет видеть душу насквозь — будь она целой, половинкой или что там они ещё придумали?
— И что мне с этим делать?
— Ты должен ещё раз посмотреть на души Ю Мии и Ю Джунхека и понять наконец, что с ними обоими не так! — Хан Суён топнула ножкой. — Иначе мы так ещё десять лет мир не захватим! И новый хит, чтобы мне до завтрашнего утра написал! Услышу ещё раз, что нет вдохновения — испепелю.

Хотя Ю Мия каждый день сражалась с демонами, Ю Джунхек не был суеверен. Он принимал существование зла легко и безоговорочно: раз оно имелось на свете, значит, его можно было победить.
Но в умении Ким Докчи появиться в тот момент, когда на Ю Джунхеке не было трусов, заключалось что-то воистину дьявольское! И если в прошлые разы Ю Джунхека ещё мог прикрыться одеялом, то в душе с прозрачной стенкой его срам ничто не скрывало.
— Думал обо мне? — спросил Ким Докча. Не хватало дурацкой широкополой шляпы, но за исключением нее он был полностью одет в черное. — Скучал?
— Надеялся, что ты провалился прямиком в Ад и больше никогда не вернёшься со своими тупыми хитами.
— Я как раз оттуда. Владыка Ада приказала мне до завтра сочинить новую песню!
Рука Ю Джунхека до сих пор на автомате сжимала член — он только возбудился и приступил к делу, как сюда приперся не знающий ни стыда, ни совести докучливый демон. Стеклянная перегородка ничего не скрывала.
Ю Джунхек мучительно размышлял над тем, убирать руку или поздно. Ким Докча же не слепой. Точнее, тут никто не мог игнорировать очевидное!
Или лучшая защита — нападение? В прошлые разы же сработало.
— И ты решил... поискать вдохновения здесь? В моем душе?
— Выглядишь вдохновляюще! — заверил его Ким Докча. — Или вдохновленным?
— Не принимай на свой счёт.
— Такое трудно проигнорировать, — Ким Докча облизнулся и напомнил Джунхеку тот дурацкий клип с леденцами, которое Ю Джунхек пересматривал стыдно сказать сколько раз. Ну, чтобы убедиться, что это Очень Плохо Снято. Пошло. Безвкусно. Горячо.
— Ты же игнорируешь музыку, когда поешь мимо нот! — огрызнулся Ю Джунхек. — Но твои фанаты все стерпят.
Ким Докча красил ногти темным лаком, будто воображал себя рок-звездой. В отличие от его сокомандника Ли Хенсона, чьи кубики на прессе превозносили в интернете, у Ким Докчи были изящные пальцы человека, не созданного для грубой физической работы. Если бы его позвали, по примеру многих айдолов, сниматься в историческую дораму — еще непонятно, кого бы он сыграл: избалованного молодого принца, погибающего трагической смертью, или его прекрасную наложницу.
— Когда это ты начал разбираться в музыке? — Ким Докча подошел к перегородке и лизнул стекло. Ю Джунхек отпрянул от перегородки, будто заключенный в стеклянную клетку лев перед вооруженным охотником. — Я думал ты дрочишь на мой голос. Или на мой красивый рот? Или когда я делаю так?
Ким Докча взял и засунул три наманикюренных пальца себе в рот и смачно облизал. В голове Ю Джунхека произошло короткое замыкание — отступая, он едва не впечатался затылком в кафельную стену, потому что представлял, как засовывает в рот Ким Докче кое-что другое. Эта картина из возможного, но пока не случившегося будущего не позволяла страсти ослабнуть.
— Испокон веку демоны предпочитали питаться страхом и чувством вины, — сказал Ким Докча, его глаза горели желтым, как у кошки, — когда Владыка предложила брать ваш восторг, поклонение, страсть — это показалось мне такой чушью. Кто в здравом уме будет сгорать от страсти по демонам?
И это говорил ему самый сексуальный демон, которого Ю Джунхек когда-либо видел! Тот самый демон, по чьей вине Ю Джунхек в последнее время дрочил чаще, чем обычно для снятия стресса! Ким Докча вообще себя видел в зеркале? Или в гримерках «Пророков Апокалипсиса» их не было, потому что демоны не отражались в зеркалах?
Хотя нет, Ю Джунхек же ясно видел ослепительное красивое отражение Ким Докчи в стеклянной перегородке. Яснее, чем ему бы хотелось!
— Ты хочешь рассказать мне свой злодейский план, чтобы я поверил и переспал с тобой? — предположил Ю Джунхек и мысленно досчитал до трех. — Чтобы добраться до Ю Мии?
— Зачем мне Ю Мия? Я хочу тебя, — Ким Докча пальцем обвел рот, нарисовав букву «О». — Целиком.
— Нет, — сказал Ю Джунхек. — Ты не понимаешь, о чем просишь.
— Да-да, я понял, ты не отдашь мне свою душу, — закивал Ким Докча и облокотился на стекло со столь самодовольной улыбкой, что странно, как оно еще не треснуло. — Но очевидно, твое тело — совершенно не против.
Допустим, тело и было не против, но Ю Джунхек здесь принимал решения. Он не мог позволить мерзкому демону использовать на нем свои грязные приемы! Он ведь был...
— М-м-м!
Все произошло слишком быстро.
Ю Джунхек моргнул и в следующее мгновение оказался прижат затылком к кафельной стенке, а Ким Докча стоял перед ним на коленях. Прямо в дурацких черных шмотках — его не смущало ни то, что душ работал в полную силу и люксовые шмотки быстро намокли, ни то, что их только что, блядь, еще минуту назад разделяла стеклянная перегородка!
Это было физически невозможно! Настолько приятно было толкаться в этот жаркий, развратный рот. Ю Джунхек пытался, но ничто из того, чему ему учили Киргиос и Святая сейчас не работало. Ему попался слишком умелый и опасный противник!
В отличие от клипов, в жизни Ким Докча не заботился об эстетике. Только о том, чтобы Ю Джунхек продолжал свое стремительное падение. Можно ли было попасть в Ад за то, что не устоял перед демоном? А очень красивым демоном, по которому сходит с ума вся страна?
Губы Ким Докчи были хороши не только когда, пели глупые слащавые песни. Они ощущались вокруг члена Ю Джунхека просто охренительно. Блядь! Очевидно именно поэтому у мужиков ни разу не вышло создать Хонмун! Святая была права, когда говорила, что Ю Джунхек — слаб и беспомощен, и что без Ю Мии он никогда...
О ней и «Регрессорах» Ю Джунхек думал сейчас в последнюю очередь и ему было за это стыдно!
Почти. Нет уж! Если демоны правда питались чувством вины, то ничего Ким Докча от него не получит! Ю Джунхек мог в полной мере насладиться своим падением, а с последствиями разберется потом!
Или нет? Ким Докча мог требовать от него сейчас почти что угодно. Моральные принципы и стены, что строил всю жизнь вокруг себя Ю Джунхек таяли так же быстро, как Ким Докча, чертов демон, просочился через стеклянную перегородку.
Несмотря на жизнь затворника, некоторые умудрялись находить Ю Джунхека красивым. Интересным собеседником. С кем-то он разок переспал, кому-то вежливо отказал, как Сольхве, чтобы не создавать Мии проблемы, но никогда... Никто не смотрел на него с такой голодной жаждой, будто пытался заглянуть в душу. Или утянуть ее еще дальше за собой в Ад?
Никто не сосал у Ю Джунхека так, будто это было последнее, что он собирался сделать в жизни. Или человеческая сперма была необходима демонам, чтобы снова открыть портал в Ад? Мог ли Ю Джунхек считать себя жертвой дьявольского очарования? Или это было неизбежно с тех пор, как он услышал эту тупую песню? На него пало страшное проклятие!
«Наполни меня до краев, — сладким голосом пел Ким Докча. — И мне все будет мало!»
И Ю Джунхеку хотелось кончить ему прямо в рот. Вряд ли бы песню пропустили в чарты, если бы она была настолько пошлой, как ему казалось?
Ким Докча... стоявший перед ним в мокрой одежде одежде на коленях Ким Докча был великолепен. И ужасен в своей магнетической, демонической красоте. От него не было спасения!
Ю Джунхек сильно потянул Ким Докчу за волосы, что пальцы наткнулись на что-то острое. По запаху крови он понял, что случайно порезал палец. Выходит под широкополой шляпой и выпендрежной прической Ким Докча прятал милые маленькие рожки? Рассказать кому — не поверят.
— Какие-то они маленькие, — хмыкнул Ю Джунхек. — Думал у демонов побольше! Или это ненастоящие?
Глаза Ким Докчи блеснули золотом. Если бы не скорость реакции, здоровенные острые рога Ким Докчи насквозь прошили Ю Джунхеку руку. Выходит, такова была его истинная демоническая форма? Это знание могло пригодиться, чтобы потом...
Блядь! Его язык тоже стал длиннее?! Это было законно?
Теперь Ю Джунхек вцепился в рога Ким Докчи с такой силой, будто жизнь его от этого зависела! Только так ему казалось возможным остановить этот самоубийственный напор и выжить.
От жаркого постыдного удовольствия сводило яйца.
Он хотел Ким Докчу, как не хотел ничего в скучной серой жизни, что вел в тени славы Ю Мии. Даже выиграть на игровых турнирах, где Ю Джунхек каждый раз придумывал себе новую цифру в старом нике Убийца_Демонов, чтобы пройти квалификацию и сделать вид, что нет, он и подумать не мог, что ему выпадет честь сыграть среди великих профессиональных игроков!
В этом вынужденном из-за популярности Ю Мии читерстве была хоть какая-то определенность! Здесь Ю Джунхек играл в игру, где не мог контролировать собственного персонажа, не то что диктовать новую стратегию, которую еще полгода будут полгода обсуждать на форумах!
Ким Докча был, как экран «Game over!», всплывающий снова и снова при каждом прохождении. Он был невероятно горяч, коварен и неутомим!
Эти жаркие прикосновение, постукивание пальцев по бедру — Ким Докча, что, песню сочинял?! — плавили мозг в кашу. И Ю Джунхек... впервые в жизни позволил себе ослабить контроль над своим телом и дать удовольствию унести себя к вершине.
Ничего страшного не произошло.
Ну, кроме того, что Ким Докча даже в мокрой одежде и со спермой, стекающей по подбородку выглядел самодовольно. А еще он выключил душ и теперь Ю Джунхек не мог отгородиться от него стеной воды и облаком пара. Приходилось признавать, что Ким Докча — все еще здесь.
— Понравилось?
— Нет.
— Врешь, — заметил Ким Докча. — Странно, что вы, люди, обманываете в таких мелочах. Там, где это совершенно ничего не значит.
— Это было охрененно, — врать сейчас не было смысла. Тут Ким Докча был прав. — Все демоны так умеют или только ты?
— Пойдешь проверять? — Ким Докча посмотрел на него оскорбленно. — Мне пригласить всю группу?
— Значит, только ты, — сделал выводы Ю Джунхек. — И часто тебе выдается шанс употребить свои таланты?
— Обычно люди продают душу, чтобы со мной переспать.
Ю Джунхек проверил — его душа была на месте. Ким Докча при всем желании не мог ее забрать.
— Почему тогда мне ты сделал скидку?
— Ты еще не расплатился, — пригрозил Ким Докча. — Владыке Ада обычно плевать, чьи души я ей приношу. Некоторые отдают не свою душу, а душу своей жены, матери, сестры, мужа, нерожденного ребенка и...
Так. Не мог же Ким Докча догадаться, верно? Насколько всезнающи были демоны?
Нет. Точно не настолько. Иначе бы Ким Докча использовал этот козырь против «Регрессоров» еще в их первую встречу! Для этого ему не обязательно было сталкерить Ю Джунхека, а потом ему отсасывать!
Его секрет был в безопасности и желчью горчил на языке.
— Врешь, — вернул Ким Докче его же слова Ю Джунхек. — Странно, что вы, демоны, обманываете в таких мелочах. Там, где это совершенно ничего не значит.
— Я никогда не вру, — соврал Ким Докча. — Я могу сейчас попросить у тебя что угодно и ты будешь обязан...
— Это что-то настолько постыдное, что ты стесняешься своей просьбы? — Ю Джунхек приподнял бровь. — Учти, я не буду сливать тебе новый трек «Регрессоров». Или еще как-то вредить Ю Мии и ее команде.
— Ха, да дался мне их новый трек! — отмахнулся Ким Докча. — Я сейчас гораздо лучше придумал! И вообще мы...
— Что ты хочешь взамен за «это»? — спросил Ю Джунхек и повторил жест Ким Докчи, когда тот нарисовал букву «О» вокруг губ. — Не люблю оставлять неоплаченные долги.
Ким Докча побледнел, покраснел и покачал головой.
— Твоя сестра — охотница на демонов. Думаешь я настолько лишен инстинкта самосохранения, чтобы трахать тебя в рот?!
«Но мой же член в свой рот ты почему-то засунул и ничего тебя не смутило», — собирался ответить Ю Джунхек, но чудом удержался. В чем-то он был прав: ситуации, когда Ким Докча стоял перед ним на коленях и, если бы уже Джунхек стоял перед ним на коленях — со стороны отличались.
— Ю Мия ничего тебе не сделает, — пообещал Ю Джунхек. — Чего ты хочешь?
— Обычно людям это противно. Особенно после того, как я... заканчиваю свою работу.
Ким Докча жадно посмотрел на его губы и Ю Джунхек наконец догадался, в чем дело. Неужели все было так просто? Никто не спешил добровольно целовать демонов, способных выпить душу?
— Потому что люди целуют тех, кто тех, кто им нравится? Тех, кто им дорог? — спросил Ю Джунхек. — Тех, к кому они по-настоящему привязаны?
— Ты мог просто сказать «нет». Или что тебе противно. Люди жутко брезгливые. Я в курсе.
— Мне не противно, — ответил Ю Джунхек и заметил, как расширились от удивления зрачки Ким Докчи. — Я поцелую тебя, если ты хочешь, Ким Докча.
Ю Джунхек подал Ким Докче руку, помогая подняться на ноги, а затем притянул к себе за подбородок для поцелуя. Вышло едва ли не быстрее, чем Ким Докча тогда телепортировался за стеклянную перегородку в душе. Это просто произошло.
Ю Джунхек никогда не отступал от принятых решений. Неважно, были ли они плохими или хорошими. Его учили всегда идти до конца. Он не признавал полумеры. Он, как пела Ю Мия, «снова и снова повторял одни и те же сценарии».
Что за ханжество отказываться от поцелуя с демоном после того, как этот самый демон на коленях тебе отсосал? Одним проступком больше, одним меньше... Все равно с самого рождения Ю Джунхек был проклят. Ким Докча зря старался, соблазняя его — Ю Джунхек и без его стараний попал бы после смерти Ад.
Это не мешало ему получать удовольствие от поцелуя. Губы у Ким Докчи были еще слаще, чем леденцы, чем шипучая газировка, чем... все те сладости, что получали «Регрессоры» от поклонников. Ни Ю Мия, ни Ли Сольхва, ни даже Ли Джихе не могли столько съесть, сколько им подарков посылали по почте!
Ю Джунхек положил руки Ким Докче на затылок. Он собирался целовать Ким Докчу до тех пор, пока Ким Докча не запросит пощады, но тот сдался слишком быстро. Ю Джунхек не успел запустить руку за пояс мокрых, обтягивающих узких штанов, когда заметил, что тело в его объятиях дрожит. От удовольствия. Бугор на штанах опал.
Эти демоны больше хвастались своей выносливостью, чем что-то из себя представляли.
— Все здесь так целуется? — хрипло спросил Ким Докча. — Или только ты?
— Если пойдешь проверять, я попрошу Ю Мию отрубить тебе голову.
— Поставишь ее у себя на полочке в ванной? — Ким Докча пальцем постучал по нижней губе. — Чтобы по утрам быстрее дрочилось?
— Если твой новый хит так же ужасен, как твои шутки, «Регрессоры» могут больше не волноваться за свою позицию в чартах.
— А если тебе понравится? — палец Ким Докчи с маникюром начал рисовать круги на его плече. Ю Джунхек поймал его за запястье. — Что мне за это будет?
— Ничего. Радуйся, что тебе ничего за это не будет, Ким Докча, — вздохнул Ю Джунхек, стараясь не думать о том, что если снять с Ким Докчи мокрую одежду, он тоже будет под ней абсолютно голый. — Но я не могу гарантировать, что в следующий раз тебе так повезет.

— Ты ошиблась, Хан Суён, душа Ю Джунхека ничем не отличается от миллионов других человеческих душ.
Кроме того, что он был редким красавчиков и от воспоминаний о поцелуях с ним у Ким Докчи горели губы. Эти поцелуи хотелось попробовать на вкус еще много раз!
— И как же ты это узнал?
— Ты ведь сама дала мне специальный артефакт, а теперь недовольна тем, что он мне показал? — Ким Докча демонстративно закатил глаза. — Ты такая непостоянная, о Владыка!
— Ким Докча, ты столько лет провел в Аду, а врать не научился! — пламя недовольно зарокотало. — И не стыдно тебе?
Нет. Ким Докче никогда и не за что не бывало стыдно. Кроме собственного жалкого существования.
— И в чем я соврал?
— Как ты мог проверить душу Ю Джунхека, если тот артефакт, что я тебе подарила, остался в Аду?! — разгневалась Хан Суён. — Или ты там что-то другое у Джунхека проверял?
Вот черт! Ким Докча был уверен, что взял с собой эту безделушку, хоть и не собирался ей пользоваться. Проколоться столь глупо было обидно — тут Хан Суён была права.
— Назови хоть одну причину, почему я должна тебя пощадить?
— Остальные демоны в Аду поют и танцуют еще хуже, чем я, — ухмыльнулся Ким Докча. — Ты с трудом собрала нашу группу!
— Я могу после смерти забрать твой голос и подарить кому-то другому, — зловещим голосом пригрозила Хан Суён. — Кому-то, кто умеет в точности исполнять мои приказы, Ким Докча!
— Кому? — Ким Докча улыбнулся. — Ли Хесону? Я гораздо соблазнительнее него. Сколько он привел к тебе душ, а сколько — я?
— Ты всегда был моим любимчиком, — признала Хан Суён. — Но это не значит, что я прощу тебе вольное толкование моих приказов! Почему ты не взял с собой артефакт?!
— В Башне Регрессоров явно установлена защита, — на ходу импровизировал Ким Докча. — Если бы она сработала — никто бы больше не дал мне заходить туда так свободно.
— Жаль, что я сразу об этом не подумала, — сказала Хан Суён. — Хотя... они ведь все знают, что вы демоны? И до сих пор никто тебя не поймал?
— Ю Мия и ее подружки — знают. Сомневаюсь, что они стали бы посвящать в такие подробности Ю Джунхека, — соврал Ким Докча. — Он ведь обычный человек.
Кем бы ни был на самом деле Ю Джунхек, он явно не имел ничего против того, что у Ким Докчи есть огромные демонические рога, когда за них хватался.
— Ю Джунхек не может быть обычным человеком! — пламя разгорелось жарче, Ким Докчу прошиб пот. — Если смерть прописана в Книге Судеб, ее невозможно предотвратить!
— Но ты бы могла, — сказал Ким Докча. — Ты ведь изменила мою судьбу, Хан Суён.
— Ты на коленях, рыдая, умолял меня об этом, Ким Докча.
Неправда. Отец в тот день избил Ким Докчу настолько сильно, что он не мог стоять на коленях — только ползти. И плакать к тому моменту он тоже не мог. Ким Докча ненавидел вспоминать прошлую жизнь и Хан Суён об этом знала.
«Я могу исполнить твое желание, дитя, но твоему отцу осталось жить совсем недолго, — сказала ему Хан Суён. — Ты можешь подождать и все решится без твоего участия. Это записано в Книге Судеб. Если ты хочешь перекроить Судьбу, то взамен тебе придется отдать мне душу».
Что Ким Докча ответил ей тогда? Он не помнил. Он предпочел бы не знать о той жизни совсем ничего.
— Это мог быть кто-нибудь с Другой Стороны, — сказал Ким Докча. — С такими же способностями менять Судьбы?
— Ю Сона? — пламя сочилось презрением. — Эта избалованная золотая девчонка, которая ждет, что все будут жить дружно? Да, это в ее репертуаре.
Ким Докча не имел ни малейшего представления, кто такая Ю Сона, но рад был переключить гнев Хан Суён на кого-то другого. В Аду это было самым верным способом спасти свою шкуру.
— Поэтому-то ты и должен был проверить души Ю Джунхека и его сестры, бездельник! — от возмущения Хан Суён ненадолго обрела человеческую форму и дала Ким Докче подзатыльник. Разница в росте ей совсем не помешала! — Ты жалкий! Бесполезный! Влюбленный идиот!
— В кого это я влюблен? — открестился Ким Докча. — Моя преданность тебе глубока, Владыка, но все же...
— Если ты не запал на Ю Джунхека, зачем его выгораживаешь? — Хан Суён смотрела на него снизу вверх, оттого Ким Докче стало еще страшнее. — Скажешь, не втрескался в него, да? Я ведь могу достать воспоминания из твоей хорошенькой головы и посмотреть сама! Насколько усердно ты там выполнял мои поручения!
Дела были совсем плохи. Хан Суён звала его хорошеньким, только когда хотела открутить ему голову!
— Ты сама сказала мне втереться к нему в доверие!
— Я имела в виду подобраться поближе к его сестре, Ю Мие. А не водить с ним шашни!
— Никто сейчас не говорит «шашни», О Владыка, — поправил ее Ким Докча. — И вообще... у меня есть оправдание!
— Думаешь, твои жалкие оправдания мне интересны?
— Я придумал «Пророкам Апокалипсиса» новую песню, — сказал Ким Докча. — Настоящий хит, чтобы поработить умы! Все, как ты и просила, о Владыка!
При жизни Ким Докча не умел ни петь, ни танцевать, он вообще был невзрачным, забитым ребенком, но когда он стал демоном — это выходило у него лучше, чем дышать. Дышать демонам было необязательно.
— А мотивчик-то привязчивый, — признала Хан Суён и снова обернулась адским пламенем. — Можно снять интересный клип... Или, наоборот, впервые исполнить его на лайве, а потом пустить в ротацию на радио?
— Ты больше не гневаешься на меня, о Владыка? — уточнил Ким Докча. — Я могу сказать ребятам, что мы записываем новую песню?
— Конечно, гневаюсь! — вспылила Хан Суён. — Но ты прав. Ли Хесон не смог бы сочинить для меня такую песню.
— Я талантливее него?
— Он не настолько испорчен и самодоволен, как ты, Ким Докча.

— Как тебе моя новая песня? — Ким Докча успел до того, как Ю Джунхек включил стрим. Его палец завис над кнопкой трансляции. — Нравится?
— Я слушаю только песни «Регрессоров».
— А клип? — спросил Ким Докча. — Клип тебе понравился?
— В аду недодают фидбека? — предположил Ю Джунхек. — И ты приходишь доставать на стримах меня?
— Ты же ещё не начал. У нас есть пять минут? — Ким Докча улыбнулся. — Или отмени стрим и займёмся чем-нибудь поприятнее?
— Ещё и поцеловать тебя за это? — спросил Ю Джунхек.
Ким Докча был восхищен его прямотой. Стоило раньше ему отсосать!
— Я думал забанить тебя сразу в чате или сказать при встрече? — Ю Джунхек сделал вид, что задумался. — Демонический_Король_Спасения, ты охуел заказывать свои треки на моих игровых стримах! Ты ведь не платишь мне за рекламу!
— Я могу рассчитаться по-другому, — вырвалось у Ким Докчи, а потом он понял, чем раздражен Ю Джунхек. — Нельзя сделать вид, что это был анонимный поклонник «Пророков Апокалипсиса»?
Ким Докча и раньше ходил по тонкой грани, когда флиртовал на стримах, но Ю Джунхек был прав — тут он немного переборщил. Его жадная до внимания демоническая сущность проступила через безличные буквы на экране. Эх, а они с Хан Суён, когда узнали про интернет, так радовались безнаказанности!
— Нет, надо брать ответственность за свои поступки.
— Я посвятил эту песню тебе! Что плохого в моем желании, чтобы ты ее послушал? — Ким Докча выдержал паузу: — Разве люди не делают тоже самое, когда ухаживают друг за другом?
— И свой откровенный наряд ты тоже посвятил мне?
— Клип ты смотрел, но песню не слушал? — Ким Докча задумался. — Дрочил ты на него, что ли?
— Ты не ответил на вопрос.
— Наряды нам всегда выбирает Хан Суён. Недавно она нашла в интернете дизайнера, который за свои творения попадет в Ад, и решила заранее его поддержать, хех, — усмехнулся Ким Докча. — Мне скинуть Ю Мии ссылку?
— Ей-то зачем?
— Она — звезда, а ты меняешь только футболки с логотипами видеоигр.
— Мне их спонсоры присылают, — попытался оправдаться Ю Джунхек. — И у меня есть другие вещи! Просто я их не ношу.
— Покажешь? — Ким Докча когтем поддел низ его футболки. — Хотя футболки гораздо удобнее снима...
Не успел он налюбоваться прекрасным — для задрота — прессом Ю Джунхека, как тот стукнул его по запястью.
— Все демоны — одинаковые. Плевать вы хотели на чужие чувства.
Ю Джунхек, разговаривающий о чувствах, был Ким Докче в новинку. Ему казалось, что за чувства в этой паре близнецов отвечала поборница добра и справедливости Ю Мия. А Ю Джунхек был устроен прямолинейно, как тупые шутеры и РПГ, в которые он предпочитал играть на своих стримах.
Ким Докча поборол желание спросить: «А у тебя есть чувства?» и лучезарно улыбнулся:
— И что ты почувствовал, когда увидел мой клип? — Ким Докча прищурился, делая вид, что ответ очевиден: — Вожделение?
— Желание стереть слащавую улыбку с твоей рожи.
— О, тебе сразу захотелось меня поцеловать? — Ким Докча знал, что нарывается и наслаждался этим чувством.
— Спать с тобой было ошибкой.
— Разве мы переспали? — Ким Докча сделал вид, что задумался. — Я всего-то разок тебе отсосал? Это считается? Знаешь, многие, кому выпадала такая честь, потом недоумевали, как же Владыка Ада заполучила их душу.
— Я попаду в Ад, но не из-за тебя, Ким Докча, — с холодной решимостью произнес Ю Джунхек. — Тебе не дадут за меня годовой бонус или что там дают демонам?
— С чего ты взял, что я переспал с тобой в корыстных целях? — теперь настал черед Ким Докчи обижаться. — Может, ты искренне мне понравился? Может, я ни к кому такого не чувствовал, как к тебе?!
Ким Докча заткнулся, когда понял, что сболтнул лишнего. Едва ли Хан Суён похвалила бы его за подобные откровения!
— Если бы ты что-то ко мне чувствовал, Ким Докча, то не стал бы выставлять нашу историю на всеобщее обозрение.
— Ты о чем? — Ким Докча был искренне озадачен. Он опроверг все намеки Ким Навуна, скрывался от Хан Суён, а скрыть что-то от нее было непросто, она ведь владела его душой. — Я никому не рассказывал, что сплю с тобой. Хотя сам ты, я уверен, рассказал сестре!
— Ю Мия знает, — согласился Ю Джунхек, выражение его лица было странным. — Но едва ли она будет выносить это на публику.
— Тогда что я опять сделал не так?
— Ты написал песню, — обвиняюще сказал Ю Джунхек. — Еще никто так не глумился над моими чувствами! А этот чертов клип...
Клип? Что там Хан Суён сочинила в сценарии? Демоны соблазняли холодную красавицу-модель по ночам? Игравшая жертву популярная актриса не была демоном, но могла бы за издевательства на одноклассницами в юности угодить в Ад. Каким образом Ю Джунхек, нелюдимый стример, почувствовал с ней душевное родство?!
Что касается песни... Ким Докча был достаточно умен и красноречив, а его голос достаточно сладок, чтобы каждый слушатель или слушательница решали, что он обращается лично к ним.
«Я буду твоим айдолом» — пел Ким Докча. Как там было дальше? Какая из написанная впопыхах строчек отозвалась у Ю Джунхека? «Ты отдал мне свое сердце, теперь я пришел по твою душу»?
— Никто кроме меня не полюбит тебя грешного? — напел Ким Докча и снова когтем поддел низ футболки.
— Мы не на твоем концерте, Ким Докча, прекрати петь, — Ю Джунхек поправила футболку и опять оттолкнул его руку. — Эксплуатировать чужие чувства ради творчества — низко.
— Все артисты это делают, — отмахнулся от него Ким Докча. — Вписывают бывших, нынешних, будущих возлюбленных. Иначе кто станет слушать их песни? Аудитория желает искренней страсти!
— «Регрессоры»...
— Ха! Да стал бы кто слушать их пространные песни, не будь они симпатичными девицами с яркими танцами и запоминающимся вокалом. Скорее уж, их слушают вопреки тому, какую далекую от аудитории нудятину они поют. «Снова и снова повторять те же сценарии»? Кого подобная банальщина тронет?
— Это моя любимая песня, — сказал Ю Джунхек. — Треки «Регрессоров» по крайней мере не вываливают все на слушателя в лоб.
— Ха! Обиделся, будто сам эту песню и написал. Может, ты их тайный автор? А что, все сходится... Ты...
Ю Джунхек схватил Ким Докчу за горло. Странно, когда это делали с тобой, не было столь волнующе, как наоборот! Из-за разницы в росте Ким Докча в этой форме не доставал до пола. Он беспомощно и глупо болтал в воздухе ногами, пока Ю Джунхек не остыл и не поставил его на место.
Точнее, Ким Докча свалился на пол, когда Ю Джунхек разжал хватку.
— Я не написал для «Регрессоров» ни одной песни. У меня нет ни слуха, ни голоса, ни таланта, — выплюнул Ю Джунхек. — Но мне и не надо разбираться в музыке, чтобы понять, что их песни — гораздо душевнее твоих, Ким Докча!
— Только потому, что там поет твоя сестра? — спросил Ким Докча. — Или потому что у них есть душа, а у меня нет?
Интереса и мести ради Ким Докча активировал артефакт — душа Ю Джунхека светила столь ярко и яростно, что заслезились глаза. Она не была половинчатой, сломленной или покрыта грязными пятнами проклятия, как предполагала Хан Суён. Душа Ю Джунхека была чистым жидким золотом, обретшим форму сердитого геймера-задрота. Ким Докча не заслуживал ничего подобного.
Если это Ю Джунхек, то когда Ким Докча проверит душу Ю Мии, его испепелит на месте?! Какой смысл был проверять, когда все было настолько очевидно?! Эти двое были ангелами во плоти!
— Потому что ты, дурак, Ким Докча, — сказал ему Ю Джунхек.
Ким Докча меньше всего ожидал, что Ю Джунхек его поцелует, поэтому вздрогнул, когда почувствовал прикосновение губ к губам. Ему показалось, что это галлюцинации, вызванные подаренным Хан Суён артефактом. Что на него нашло?
— Потому что я ненавижу тебя, Ким Докча, — сказал ему Ю Джунхек.
Пальцы Ю Джунхека быстро и проворно расстегивали пуговицы на его рубашке. Пиджак исчез — Ким Докча не заметил куда, и не расстроился бы, разруби охотницы на демонов его дорогую одежду на части. Впервые вызванная подарком Хан Суён галлюцинация была настолько приятной! Ей не хотелось сопротивляться!
— Потому что мы оба все равно попадем в ад, Ким Докча, — сказал ему Ю Джунхек.
Когда зубы Ю Джунхека укусили его в шею, оставляя болезненный засос, Ким Докча застонал. Если это была смерть, почему бы ей не быть приятной? Пальцы Ю Джунхека мертвой хваткой обнимали его за плечи. Неужели Ю Джунхек натер эти мозоли от того, что держал мышку? Или пресс не был галлюцинацией и брат Ю Мии тайком ходил в спортзал?
— Ты же сказал, что спать со мной было ошибкой? — не удержался Ким Докча. — Опять оступишься со мной и побежишь плакаться сестре, охотнице на демонов?
— Это было ошибкой, — согласился Ю Джунхек. — Я не обещал больше ее не повторять.
«Снова и снова повторять те же сценарии»? Кого подобная банальщина тронет?
Что ж, очевидно, Ю Джунхека. Ладно. Так и быть. Допустим, Ю Джунхек был последователен! Он действовал в соответствии с тем, что советовала ему любимая песня.
Давало ли это Ким Докче право без угрызений совести забрать себе его душу и отнести Хан Суён? Хотел ли он это сделать и наконец обрести свободу, или нет?
— Я выпью твою душу и отнесу Владыке Ада. Я погублю всех твоих близких!
Ю Джунхек засмеялся и вытащил ремень из его штанов. Теперь Ю Джунхек был полностью одет, а Ким Докча — полуобнажен. Зайди кто посторонний без дара видеть чужие души — мог решить, что это Ю Джунхек был здесь злобным, коварным демоном. Потому что ни злобным, ни коварным Ким Докча сейчас себя не чувствовал!
Он чувствовал, что его соблазняли! Его, любимца Владыки Ада, коварно обводили вокруг пальца и ему это нравилось!
— Я тебя трахну, — сказал Ю Джунхек. — Если захочешь.
Прежде, чем к Ким Докче вернулась способность соображать, он выпалил:
— Да.
Ким Докча часто соглашался на что-то необдуманно, на эмоциях: продать душу, избавиться от отца, предать родную мать... Все эти плохие поступки целую вечность стояли у него перед глазами, но когда Ю Джунхек его целовал, о них совершенно не думалось.
Внутри царила всеобъемлющая черная пустота. Поцелуи Ю Джунхека были настолько голодным и жадными, что рядом с ним Ким Докча забывал, что при жизни был плохим человеком. Что вообще существовал без этих самых поцелуев и прикосновений...
Люди привыкли ждать разврата от демонов: что Ким Докча из кожи вон вылезет, лишь бы заполучить их жалкую душу. Если они его трахали, приходилось делать за них половину работу, чтобы им было приятно!
Ю Джунхек же старался, чтобы Ким Докче вообще не нужно было ничего делать. Это было странно!
— Ты задрот, — вспомнил Ким Докча, когда пальцы Ю Джунхека ущипнули его за сосок. — Тебе не полагается знать такие вещи!
— У меня был интернет, — сказал Ю Джунхек. — И много свободного времени.
Будто Ким Докча никогда не соблазнял девственников?! Уж он-то мог отличить настоящую уверенность от напускной! А точно ли была эта уверенность в его движениях или Ким Докче нравилось ее представлять?
Как на стримах! В двадцать первом веке Ким Докча не сыграл ни в одну компьютерную игру — не разобрался в том, как они работают, Хан Суён не ценила, когда они тратили время на земле на всякую ерунду, — но голос Ю Джунхека на стримах звучал всегда звучал уверенно! Соблазнительно. Ужасно интересно! Будто своим прохождением уровня дурацкой времяубивалки с зомбями в метро Ю Джунхек отсрочил настоящий Апокалипсис.
Ким Докча порой представлял себе, что сделал бы все, что Ю Джунхек ему приказал! М-м-м, это было так соблазнительно! Почти как горячие ладони Ю Джунхека на его жопе. Правда наметился один контраст между желаемым вайбом новой песни и тем, что ему приходилось работать. Возмутительный контраст!
— А где? Где мои дифирамбы? — воскликнул Ким Докча и нахмурился. — Ким Докча ты лучше всех! Ты так сладко стонешь! Я хочу тебя трахнуть, Ким Докча!
— Мы же целовались, — Ю Джунхек немного растерялся. — И я предложил. Ты согласился. Что еще надо?
— Всему тебя надо учить! — Ю Джунхек успел наполовину расстегнуть на нем штаны, поэтому эффектного стриптиза не получилось. — Неужели ты в прошлый раз не запомнил, как надо кого-то соблазнять?
— У демонов теперь надо зарабатывать очки симпатии? — Ю Джунхек вздохнул. — Учти, петь твои треки я не буду. Они мне не нравятся.
— Жопа значит нравится, а треки нет?!
— Мне нравишься ты, Ким Докча, — Ю Джунхек ткнул пальцем ему в лоб, нарисовал линию на носу, провел пальцем по кадыку, но на этом не остановился, в итоге опустившись перед ним на колени. — Не твои слащавые пошлые песенки.
Ким Докча привык, что ему поклонялись, но сейчас, когда Ю Джунхек стоял перед ним на коленях, это было честнее, чем сотни сообщений в социальных сетях от поклонников. Потому что Ю Джунхек сделал все сам. Добровольно. И Ким Докча практически не использовал на нем ауру соблазнения, что когда-то подарила ему Хан Суён.
— Еще скажи, что разглядел за ними мою душу!
— Нет, — Ю Джунхек задумчиво закусил губу и внимательно посмотрел на его член. Будто выбирал себе двуручник для квеста на стриме, — не вижу я тут никакой души.
— Ты не там смотришь!
— Хочешь я повторю то, что ты делал для меня? — спросил Ю Джунхек и конкретизировал: — Ртом.
И речь явно шла не о том, чтобы спеть новую песню, потому что петь Ю Джунхек не умел. Он не притворялся.
— Нет! — быстро отозвался Ким Докча, старательно игнорируя тот факт, как дернулся в ответ его член. — Придумай что-нибудь оригинальное! Ты же обещал!
В жизни Ким Докчи было всего две вещи, за которые он попал в ад: жажда мести и жажда новых впечатлений. Иногда он не знал, какая из них сильнее. Ю Мия, охотница на демонов, была ему понятна, он встречал и слышал о сотнях девиц до нее, но Ю Джунхек был чем-то особенным. Чем-то невероятным. Артефактом из двадцать первого века, который с Ким Докчей так до конца и не разгадал.
— Ха, слышал бы, что думает о твоих треках Ю Мия.
— Ее мнение мы сегодня не будем спрашивать, — Ким Докча сел на игровой стул и широко расставил ноги. Теперь было удобнее соблазнительно смотреть на Ю Джунхека, глядя на то, как его душа пылает от нетерпения, словно свеча. Только в отличие от Хан Суён, это пламя не было страшным. — Раз не умеешь соблазнять, тогда комментируй.
— Как на стримах комментировать? — Ю Джунхек моргнул. — Секс — это тебе не видеоигра.
— Так и ты не профессиональный игрок, — Ким Докча сложил руки перед собой, словно для молитвы, и прошептал: — Ты только притворяешься, но я раскусил тебя, Ю Джунхек... Я знаю, кто ты самом деле.
— И кто же? — голос Ю Джунхека прозвучал странно, но Ким Докча был слишком распален, чтобы придать его словам значения.
— Ты — тень, — Ким Докча скатился со стула и оказался на коленях. Это веселило — на коленях ползти к человеку, который ради тебя на них уже встал. С кошачьей грацией Ким Докча приблизился и боднул его носом. — В темноте все тени выглядят одинаково длинными.
— И член у тебя больше? — после этих слов Ким Докче хотелось позвать адских гончих и дать им сожрать этого долбоеба. Или опрокинуть его на пол и сожрать самому? — Что? Ты сам просил комментировать!
— На стримах твои комментарии гораздо смешнее! — обвинил его Ким Докча и поцеловал его в скулу, потому что сразу не попал на губы. Ю Джунхек отворачивался. Вот притворщик! — Скажи три главных слова и можешь больше сегодня не разговаривать?
Ю Джунхек замер и снова посмотрел тем странным взглядом, что Ким Докча никак не мог раскусить. Люди были странными! Со всеми ними в двадцать первом веке, с точки зрения Ким Докчи, что-то было не так, но с Ю Джунхеком... С ним было не так по-другому!
Хан Суён бы нашла и этому объяснение — Владыка Ада легко препарировала любые человеческие пороки, — но Ким Докча не хотел у нее спрашивать. Цена за те знания, что он от нее получал, обычно была высокая, а душу он уже продал.
— Зря я сочинил песню? Ну? — Ким Докча высунул язык и облизал ему лицо. Ю Джунхек не отпрянул, хотя мог. — Будь моим айдолом! Сложно запомнить название моей самой классной песни?!
— Ким Докча, будь моим айдолом, — петь Ю Джунхек не умел. Он зачитал это с таким выражением, будто это было название квеста на убийства гоблинов в подземелье.
Ким Докча решил не доверять тому, что Ю Джунхек прочитал в интернете или пробовал с кем-то еще, а повалил его на пол и без подготовки сел на его член. Демоны не испытывали боли и могли творить со своими телами что угодно. Менять их, как угодно. Они обладали сверхчеловеческой силой. Могли творить что угодно, наплевав на то, как и почему кипела негодованием душа Ю Джунхека. Это было красиво — словно Ким Докчу за его злодения раз за разом терзало адское пламя.
В отличие от других творений Хан Суён, Ким Докча не был суккубом. Он заставлял людей продать душу, но не мог забрать ни ее, ни жизненную энергию себе. Ему просто нравилось показывать людям, насколько низко они могли пасть. Ведь все они были ничуть не лучше его самого — проходящего читателя их скучных судеб. За исключением интернета, люди почти не изменились за сотни лет.
— Думал, одолжение мне делаешь? — Ким Докча оскалился и вскинул выше бедра, не давая Ю Джунхеку задавать темп и одновременно насаживаясь глубже. — Раз не отдаешь мне душу, остальное я заберу себе.
Быть демоном было очень удобно, демоны были выносливыми. Ким Докча мог выдоить из Ю Джунхека десять оргазмов подряд и сам ни разу не кончить. С тем поцелуем вышла досадная оплошность, а Ю Джунхек был мерзким читером! Ничего он не значил!
— Помочь? — палец Ю Джунхека погладил его тощий живот, так восхищавший поклонниц в интернете и напоминавший самому Ким Докче только о том, что в детстве он голодал. Члена Ю Джунхек при этом не касался, хотя видел, что Ким Докча был возбужден. — Что мне сделать?
С одной стороны Ю Джунхек был мерзким читером, заставившим в прошлый раз Ким Докчу позорно кончить от поцелуев, с другой... Сам Ким Докча был достаточно беспринципным демоном.
Еще Ю Джунхек, пожри его душу демоны, очень красиво под ним лежал. Вдохновляюще лежал! Как чистый нотный лист, где можно написать что угодно. Его редкие, сдержанные стоны были музыкой для ушей!
Ю Джунхек пальцем нарисовал на его животе «Будь моим айдолом, Ким Докча». И если опускаясь на его член, Ким Докча потратил чуть больше времени, чтобы прийти в себя, об этом никто не узнал. Это было одно из тех воспоминаний, которые уносят с собой в Ад, но не показывают Владыке.
Раньше чужие тела не волновали его, Ким Докча использовал их в своих целях не испытывая ни сожаления, ни удовольствия, ни стыда, но Ю Джунхек... Его член так приятно заполнял изнутри, а душа горела ярко, как светлячок, которого никак не удавалось поймать в ладони.
— Мой живот — не топ музыкального чарта! — проворчал Ким Докча. — Старайся, ох, получше!
— Ты ничего не даешь мне сделать, Ким Докча. Хотя я вижу, что твоя демоническая сила — велика.
Ким Докча собирался возразить, что ей не пользовался, но вспомнил, что действительно ее применял. Стоп! Каким образом Ю Джунхек-то мог ее измерить?
— Ты не прекрасная охотница на демонов, а ее брат с членом в моей заднице. Не выдумывай, что видишь то, чего нет!
— Я поймал тебя, блядь, в спальне Мии, — Ю Джунхек подавился фразой, потому что в этот момент тело Ким Докчи крепче сжало его изнутри. — Я порезался о твои рога! Какие еще доказательства ты хочешь, что я, блядь, вижу демонов?
Души близнецов были связаны. Что если способности видеть демонов передались Ю Джунхеку от Мии?! Просто женщины владели божественным даром побеждать демонов и создавать Хонмун, а мужчины — уже нет. Отсюда и происходила эта путаница.
— Я сниму силовой барьер, но не скажу когда, — рассмеялся Ким Докча и добавил, снова вскинув бедра. — Может, затрахаю тебя до смерти.
— Тебе терпения не хватит, — заявил Ю Джунхек и подозрительно быстро кончил. Будто нарочно, чтобы ему досадить!
Вставало у Ю Джунхека мучительно долго — Ким Докча мог за это главу манги прочитать, а то и несколько! Целых десять минут! Возможно, стоило, реально слезть с него и поделиться по интересам — один десять минут читает, другой стримит, — но Ким Докча не любил упускать добычу, когда запустил в нее когти.
И согревать член Ю Джунхека внутри, чувствуя, как он твердеет, было не противно, а приятно. Ким Докча так раньше ни с кем не делал. Не хотел никого отпускать настолько сильно, насколько не хотел отпускать, как Ю Джунхека.
— Второй раунд, — объявил Ким Докча. — И я опять выигрываю. Мой хит, ох, снова во всех чартах!
— Твои треки мне не нравятся.
— Но один-то придется выучить! — не сдавался Ким Докча. Хоть он и был демоном, поза действительно была не самая удобная, и руки начали затекать. — Я сделаю тебе проходку на концерт. На танц-пол. Первый ряд. Знаешь, сколько они сейчас стоят?
— Я не приду, — сказал Ю Джунхек и двумя руками сжал его член, так крепко, будто двуручный меч в видео-игре. — И не отдам тебе душу, Ким Докча.
Сколько бы смертных не сбивал с истинного пути Ким Докча, все заканчивалось одинаково. Когда они в порыве страсти, алчности или жадности утрачивали душу, то были ничем не лучше его самого. Чаще всего из них и демонов-то не получалось! Так, топливо для адского котла из их сожалений и мелких грехов. Хан Суён жаловалась, что с годами души все мельчали и мельчали — не успевали серьезно согрешить и пожалеть об этом. Страдали недостаточно, чтобы переродиться в демонов.
— Не отдавай, — Ким Докча прикусил губу, чтобы не застонать. Рука Ю Джунхека никогда не сжимала настоящий двуручник, но дрочил он себе явно не раз. Оттого пальцы и огрубели? Или это от готовки? — Нужна мне душа стримера, у которого миллиона подписчиков нет!
— Я удаляю канал каждый раз, когда набирается тысяча восемьсот шестьдесят три активных зрителя на стриме. Если бы ты давно следил за моими стримами, то знал.
Ким Докча видел какой-то «график дежурства на стримах Джунхека» на reddit, но не понял, зачем он нужен. Решил, что это какие-то чокнутые фанатки придумали! Оказывается, чокнутые фанатки не хотели, чтобы Ю Джунхек слишком быстро удалил новый канал.
— Я могу забирать души твоих зрителей, тогда канал удалять не придется. Всегда будет одинаковое число.
Мир стримеров с их местечковыми приколами был безумен!
Не менее безумен, чем распирающий его изнутри член Ю Джунхека и его шустрая, быстро работающая рука. Ким Докча зажмурился и призвал самые неприятные свои воспоминания, чтобы не кончить. Сколько камней отец тогда приказал положить в мешок, чтобы утром его утопить и сделать наследником сына от любовницы? Раньше он всегда мог назвать точное число.
Контроль снизу давался Ким Докче сегодня гораздо хуже обычного! А ведь он сводил с ума императоров! Морочил голову коварным интриганкам!
— Я не буду менять позу. Давай ты разок просто расслабишься? Карьера айдола такая напряженная, да, Ким Докча?
— Очень!
Ким Докча моргнул и в следующее мгновение обнаружил, что гравитация больше над ним не властна — неожиданно сильные руки Ю Джунхека поднимали его вверх и вниз под бедра, но не резко, как делал он сам, в нетерпении, а плавно, — и это было ужасно приятно. Ни во что не вмешиваться. Позволить себе плыть на волне удовольствия.
Когда Ким Докча занервничал, то Ю Джунхек это заметил и позволил ему успокоиться. Сесть до конца вниз, ловя чувство заполненности.
Тот мешок у пруда... Хан Суён сказала ему, что он должен посчитать, сколько в нем было камней. И взять ровно столько же, чтобы утопить в пруду отцовский труп, пока мать будет спать. И тогда никто никогда... Почему он ее не послушал?
— Ким Докча, — позвал его Ю Джунхек. — Будь со мной. Здесь.
Душа Ю Джунхека была ярче, чем светлячки у пруда в ту ночь у пруда, где Ким Докча должен был умереть. Были ли там светлячки раньше? В воспоминаниях? Или только мертвая зеркальная гладь. Черная как глаза, у демонов.
Тогда ему было больно, сейчас — очень приятно. Ким Докча сходил с ума от переполняющего его удовольствия. От теплоты, что никогда не могла ему принадлежать.
— Будь со мной, — голос Ю Джунхека звучал ласково. — Будь моим айдолом, Ким Докча.
Кончить сейчас по крайней мере было не так позорно, как от поцелуев. Менее жалко! Потому что Ю Джунхек кончил следом! Обессилев, Ким Докча слез с его бедер, но тут же был схвачен. Ю Джунхек поймал его в объятия и, пользуясь оторопью, сцеловывал слезы с его ресниц.
Такой жалкий! Такой оскорбительно влюбленный! Хан Суён бы при виде этой картины сразу стошнило. Она терпеть не могла счастливые финалы.
— 2:1! В мою пользу!
— Незначительное преимущество, — Ю Джунхек дернул плечом и поцеловал его в макушку. — И это я еще не трогал твой хвост.
— Нет у меня никакого хвоста! — оскорбился Ким Докча. — Твоя сестра сказки тебе рассказывала!
— Демоны без хвоста верещали так, будто их кастрировали. Ли Сольхва тоже видела.
— Это у низших демонов есть хвост! — отрезал Ким Докча. — Симпатичным сексуальным айдолам вроде меня он ни к чему.
— Не покажешь?
Хвост у Ким Докчи был. В мире людей он его обычно не показывал. Рога проще было списать на карнавальный костюм или реквизит для нового клипа. Или тренд для тик-тока?
— Может, у меня по-твоему еще и крылья есть, как у падшего ангела?!
Крылья тоже были. Владыка Ада тяготела к эдемской эстетике. Ким Докча порадовался, что она отказалась от идеи назвать их группу «Последняя битва добра и зла».
— Покажешь?
— Нет ни крыльев, ни хвоста. Ни-че-го! С чего такой интерес?
— А ты смотрел мои прохождения Dragon Age? Mass Effect? Baldur’s gate?
Где бы Ким Докча их смотрел, если этот придурок сносил канал со всем контентом бесконечное количество раз?
— Делать мне больше нечего! — заявил вслух Ким Докча. — Я популярный айдол с плотным графиком... И вообще мне уже пора.
— Решил не заебывать меня до смерти?
— Оставлю немного на следующий раз, — сказал Ким Докча. — Вы, задроты, такие слабые!

Ю Мия никогда не нервничала.
Ни перед экзаменами в школе, ни перед финалами шоу на выживание, ни перед концертами, шедшими подряд шли в туре.
И дело было вовсе не в дыхательных упражнениях, психотерапии или специальных таблетках, как однажды предположила Ли Сольхва. Не испытывала она раньше и то, что многие исполнители называли «сценическим волнением» — ее осанка, улыбка, ее голос оставались непоколебимыми, чтобы не происходило вокруг.
Ю Мии было неважно, сидела ли она в кресле у популярной ведущей или выступала перед огромной толпой. Каждый раз она делала это уверенно, словно была рождена для того, чтобы стать популярной певицей.
Это действительно было так. Никто не умел петь или убивать демонов, как Ю Мия — ее подруги были хороши, но часто отвлекались от великой цели. Ю Мия же не имела права на ошибку. Она никогда не брала фальшивую ноту, не забывала слова. Сцена и выступления значили для нее столь многое, что за их пределами жизни не существовало. Поэтому кокетливые вопросы вроде «А чем вы займетесь после окончания карьеры?» и казались ей ужасно глупыми. Они сегодня откровенно раздражали. И рекламная пауза не особо помогала остыть!
— Расслабься, — погладила ее по плечу Ли Сольхва во время рекламы. — Пока она идет строго по присланному списку вопросов.
Так вот оно что! Ю Мия поняла наконец, что ее тревожит — обычно она заранее просматривала список вопросов и писала остроумные ответы, а в этот раз... Ей забыли распечатать копию? Или она оставила этот список непрочитанным на столе, потому что витала мыслями в облаках?
Это было совсем на нее непохоже. Ю Мия всегда тщательно готовилась к любому публичному появлению!
— Гляди, Ю Сона пришла нас поддержать!
Это невинное совпадение превратила тревогу Ю Мии в полноценную панику. Потому что Ю Сона, милая солнечная, всегда верящая в них, Ю Сона, не приходила на обычные интервью. Она возглавляла огромный мультимедийный холдинг.
Ю Сона появлялась, когда что-то могло пойти не так. Там, где Ю Мия могла совершить ошибку. Или уже не совершила?
— Ю Джунхек уже познакомил тебя со своей новой девушкой? — безмятежно спросила ее Ли Сольхва.
— Пусть поделится, где покупает мятные леденцы, что ему шлет доставкой! — присоединилась Ли Джихе.
— Главное, чтобы это была не школьница, — закатила глаза Ли Сольхва, которую однажды преследовал юный поклонник. — От них одни проблемы.
— Эй, я тоже люблю леденцы! — сказала Ли Джихе. — Может быть, Джунхеку покупает их богатая нуна, которая желает его побаловать? Ну, или богатенький аджосси?
— Через пять минут кончится реклама, — напомнила Ю Мия и ущипнула саму себя за правую ладонь. — Нам скоро выступать.
— Нет, — поправила ее Ли Сольхва. — Еще два блока вопросов. Ты забыла?
— Девочки, — подсела к ним на диванчик ведущая. — Вы не против, если мы во время паузы снимем заставку?
Ю Мия хотела напомнить, что видео для заставки они уже снимали, но у этих телевизионщиков вечно что-то не записывалось, терялось или шло не так. «Регрессоры» привыкли и каждую свою фразу готовы были повторить или спеть с милой улыбкой. Кажется, дотошный до мелочей Киргиос вписал им это в контракт под графой «оказывать студии всяческое содействие в изготовлении промо-материалов»?
— Отлично! — просияла ведущая и дала знак оператору снимать под запись. — Итак, ваша любимая рубрика «именинники недели!». Сегодня, 3 августа, день рождение у вашей любимицы, Ю Мии из «Регрессоров»! Если вы тоже родились 3 августа, значит, вы не менее трудолюбивы, уверены в себе и талантливы, чем Ю Мия! Ю Мия, что ты хочешь пожелать Львам и Львицам, что родились с тобой в один день?
— Сегодня не 3 августа, — сидя с дурацким конусом на голове, сказала Ю Мия. Мысль о том, что это ненастоящее 3 августа, помогало ей удержаться от истерики. — В пресс-паке не было ничего о том, что выпуск выйдет 3 августа.
В отличие от Ли Сольхвы или Ли Джихе, обожавших праздничные стримы и подарки, день рождения Ю Мии нигде в промо-материалах не фигурировал. Ее не поздравляли фанаты или другие участницы. Фан-клуб по сей день гадал, кто Ю Мия по знаку зодиака — многие считали ее Скорпионом или Близнецами, или Раком.
Ю Мия никогда не отмечала день своего рождения. И Ю Джунхек тоже никогда его не отмечал. Они оба бы предпочли, чтобы этого дня в году просто не существовало. Один раз пришлось скандалить со Святой, чтобы перенести на неделю выпуск сингла. В этот день... Единственный день, когда Ю Мия не могла притворяться энергичной, трудолюбивой, жизнерадостной айдолкой, способной красотой своего пения закрыть Хонмун. В этот самый день в автокатастрофе разбились родители.
— Откуда вы узнали? — видя ее дискомфорт, вступилась за нее Ли Сольхва. — Готова поспорить, вы не подавали этот текст на согласование нашему менеджеру.
— Разве это не общеизвестный факт? — строила из себя дурочку ведущая. — Фанаты всегда интересуются днями рождения своих кумиров. Что плохого в том, чтобы объявить...
— Мия не хочет сниматься в вашей рубрике, — Ли Джихе сдернула с головы с головы Ю Мии дурацкий колпак. — Этого достаточно.
Оператор активно жестикулировал и, судя по его лицу, Ю Мия поняла, что микрофоны для записи не были выключены и их спор слышали... все, кто пришел на запись. Черт! На подобные записи обычно пытались попасть самые преданные поклонники. Такие точно не смогут держать язык за зубами.
Ю Мия отдала бы все на свете, чтобы толпа в зрительном зале превратилась в сотню демонов, которых можно убить. Это бы означало, что ей больше нет нужды врать и притворяться.
Где же демоны, когда они так нужны?!
— Мне срочно нужно выйти в туалет, — Ю Мия вскочила с места до того, как кто-то сумел бы ее остановить. — Плохо себя чувствую.
На развилке между указателями на мужской и женский туалет Ю Мия вздрогнула, но ни в один из них не зашла. Она была лгуньей, подлой обманщицей, чудовищем! Ей нигде не было место. Ей хотелось спрятаться, сбежать, исчезнуть!
В одном Ю Мия не соврала: ее правда мутило, но не от съеденных по дороге чипсов или еще одной раскрытой тайны, а от того, что сегодня, с самого утра ее голос звучал Неправильно. Не так, как обычно. Каждую секунду этого дурацкого шоу Ю Мия думала, что вот сейчас, прямо сейчас ее разоблачат.
Ли Сольхва специально для шоу написала едкий дисс, способный уесть красавчиков из «Пророков Апокалипсиса» и при обычных обстоятельствах Ю Мия бы радостью исполнила его вместе с ней. Рэп не был ее коньком, но если она читала под биты, то делала это четким уверенным флоу!
Когда у нее был голос. Когда Ю Мия была точно уверена, что те звуки, что срываются с ее губ — правильные. Когда она помнила, кто она и как здесь оказалась. Когда она знала ради чего всегда притворяется кем-то другим.
На стенах висели многочисленные фотографии звезд, приходивших на шоу в разные годы. GOT7, Girls’ Generation, Twice, Stray Kids, Big Bang, Black Pink, Mamamoo, HUNT/X, BTS, EXO, Saja boys, TXT, Newjeans, IU... Отражения на фотографиях за стеклом зловеще бликовали, из-за чего аллея славы превратилась в бесконечный зеркальный коридор. Ловушку.
Ю Мия ускорилась, не думая о том, бежит она к выходу или удаляется от него. Лица на фотографиях мелькали по сторонам будто пассажиры в вагонах метро, вот только этот чертов поезд все никак не заканчивался. Ю Мия не могла с него спрыгнуть. Все билеты уже были раскуплены, эфиры и концерты назначены и она не могла... Не имела права... Не смела даже подумать о том, чтобы...
Она врезалась в кого-то в коридоре и только это ее остановило. С ее невезением из всех участников «Пророков Апокалипсиса» на пути встретился именно Ким Докча.
— Ю Мия?
— Не подходи ко мне! — закричала на него в ответ Ю Мия. Помяни демонов, и они тут как тут! — Или я отрублю тебе голову!
— Эй, полегче-полегче, — его улыбка выглядела милой, но Ю Мия знала скрытое за ней коварство слишком хорошо. — Мы с твоим братом... ну, ты знаешь... Я тебя не обижу.
— Ты врешь! — сказала Ю Мия. — Плевать ты хотел на моего брата! Тебе нужна только его душа.
— Неужели? — Ким Докча прищурился, словно силясь рассмотреть нечто невидимое. — Душа у вас одна на двоих?
— Решил, что все понял? — прорычала Ю Мия. — Что самый умный?
Больше всего на свете Ю Мие хотелось призвать меч и избавиться от проклятого демона Ким Докчи раз и навсегда. Ю Сона, Святая, Киргиос, девочки... все бы похвалили ее за это!
Именно так и полагалось поступить солистке «Регрессоров», Ю Мие, но она была обречена на... Она не могла этого сделать.
Как не могла зачитать с Ли Сольхвой и Ли Джихе дисс. Продолжить отвечать на глупые вопросы на шоу. Жить прежней жизнью, которой на самом деле не было.
— Я прав? — не унимался Ким Докча. — Поэтому ты на меня и злишься?
Больше всего на свете Ю Мие хотелось спрятаться, исчезнуть, раствориться в воздухе. Сбежать от поклонников, подруг и проклятого Ким Докчи. Изменить реальность так, чтобы больше никогда с ним не встречаться.
Больше всего на свете Ю Мие хотелось позвать на помощь Ю Джунхека. Спрятаться за ним, как за огромным деревом, точно так же, как он прятался в тени ее славы и творил что хотел. Только наедине с Ким Докчей ей ни в коем случае нельзя было это делать! Пусть глупенький Ким Докча и верил в то, что у них одна душа на двоих.
Ю Джунхек был самым лучшим, но нельзя было полагаться на него теперь. Это ощущалось большим предательством, что злые слова, написанные Ли Сольхвой в диссе. Их по крайней мере Ю Мия заслуживала за свою ложь. А сумасбродные поступки Джунхека — нет. Их она больше не могла предсказать! Поэтому голос ее и не слушался?
Ю Мие хотелось стать чем угодно, кроме того, чем она на самом деле была. А чем она была на самом деле? Какая из множества форм, что она могла принять была настоящей? Ю Мия или кто-то другой?
Ким Докча удивленно вытаращил глаза, когда она по очереди обернулась Ли Сольхвой и Ли Джихе. Нет, это никуда не годилось. Девочки были слишком добрыми, чтобы ей помочь.
Ю Мия превратилась в Святую, в Киргиоса, в Ю Сону, но так и не испытала нужного вдохновения. Решимости, которая позволит ей сбежать.
— Ты... ты...
— Что я такое? — голосом Ким Навуна спросила его Ю Мия и наклонила набок голову. — Или беспокоишься, что переспал с чудовищем вместо красавчика Ю Джунхека, семпай?
— Совсем непохоже на Ким Навуна, — покритиковал Ким Докча. — Мы бы не взяли тебя в группу.
— Глупенький Ким Докча, — в том, чтобы произнести эти слова его собственным голосом было что-то необъяснимо приятное. — Нет никакого Джунхека. Или Мии. Тебе говорили с самого начала, почему ты не слушал?
— Но ведь душа...
— Ты умер всего однажды и струсил, став демоном. Как думаешь, что происходит с душой после сотни регрессий? С душой, что не сумела попасть ни в Ад, ни в Рай. От нее что-то остается или нет?
— Я не верю тебе. Что ничего не остается. Что-то ведь должно!
Переспорить этого упрямца было невозможно, а терять время — опасно. Время всегда играло против обманщиков.
Надо отдать ему должное — тело Ким Докчи было демонически выносливым и бегало очень быстро. Догнать сам себя он так и не смог.

— Сколько обличий демоны могут сменить подряд? — спросил ее Ким Докча. Его взволнованный жадный взгляд вызывал беспокойство.
— Из всех демонов равных в искусстве перевоплощения нет Асмодею, но и ему нужна пауза между образами. Это ведь тебе не телеканалы! — Хан Суён фыркнула. — Он снова тебя достает?
Асмодей любил притворяться тем, кого человек или демон больше всех любил при жизни. Обычно на Ким Докчу его фокусы не действовали. Только раздражало.
— Асмодей? Куда ему! Он после прошлого раунда еще не оправился!
— Лихо ты его тогда уделал. Еще и заставил нести ответственность за ребенка. Дьявольски коварно!
За что Хан Суён из всех пресмыкающихся перед ней демонов выделяла Ким Докчу: за свои обиды он обычно мстил сам, а еще с ним всегда было интересно. В мире, где бал правили зло, зависть и жестокость он не давал ей заскучать. Своими неординарными выходками Ким Докча напоминал Хан Суён о том времени, когда она сама была человеком.
— У всех демонов есть эта способность, верно?
— Если ты снова хочешь вернуться к тому плану, где ты превращаешься в одну из «Регрессоров» и пытаешься рассорить сладкое трио? — Хан Суён выдержала паузу и напомнила: — Я говорила тебе, что план ужасно скучный!
— Я бы не пошел сам, а послал Ким Навуна, — попытался оправдаться Ким Докча. — Он бы точно устроил там заварушку. После того дисса, что Ли Джихе на него написала!
— Да хоть кровавую баню. Это было бы Совершенно Неинтересно.
— Раньше ты была в восторге от кровавых зрелищ.
Хан Суён вспомнила, каким его увидела его в первый раз. Испуганным, юным и яростным. Как могла она остаться равнодушной? Что касается крови... сама она при жизни на Земле и в Аду она пролила столько крови, что процесс стал унылым, а не будоражащим.
— Любая идея становится интересна лишь при удачном воплощении. Если бы я отправила тебя их убивать, ты бы справился?
— Я бы в точности исполнил твой приказ, о Владыка.
Сладкоголосый демон по имени Ким Докча врал еще лучше, чем Асмодей, но Хан Суён давно его раскусила. Ким Докча был из тех великодушных злодеев, что после кровавой расправы над врагами подбирают котенка. Как и Хан Суён, он был сентиментален и полон сожалений — иначе не продержался бы столько веков в Аду.
— Ты мог бы убить их карьеру, — сказала Хан Суён. — Тот скандал с побегом с записи шоу — твоя работа? В следующей раз действуй точнее. Пусть эта зазнайка Ю Мия устроит истерику на стадионном выступлении!
— Почему ты называешь ее зазнайкой?
— Она поет о вещах, в которых ничего не смыслит, — строгим голосом сказала Хан Суён. — Как все эти юный девочки, что строчат фентези романы о любви с тысячелетними вампирами, демона и полуэльфами! Скукота!
— Ты могла бы стать популярной писательницей, — напомнил Ким Докча. — Тогда, чтобы красть души фанатов, не пришлось создавать музыкальную группу.
— Чтобы мои фанаты перед сном читали мои романы, а днем слушали треки «Регрессоров» и вносили свой вклад в создание Хонмуна! Ну уж нет! На такое я не подписывалась!
— Но создавать группу ведь было непросто. К чему столько мороки?
Ким Докча был первым, кого она выбрала. Кому Хан Суён сама подарила чарующий голос и кого научила играть на музыкальных инструментах! Все оставшееся время он слушал ее гневные крики, что эти идиоты в Аду совсем не умели петь!
Причем знаменитые музыканты и исполнители ведь попадали в Ад! Но часто к концу жизни, полной грехов, алкоголя и наркотиков, их пропитые голоса толком ничего не стояли, а все лучшие песни — были написаны.
— Ты прав. Я могла бы делать все сама: забирать души, петь песни, управлять Адом, но это было бы чудовищно! — заявила Хан Суён. Ким Докча поежился. — Чудовищно скучно!
— Ты не хотела бы еще раз выступить с нами на сцене?
— Опять не хватает бюджета на сценические эффекты? — заподозрила неладное Хан Суён. — Сами выкручивайтесь! Больше за спасибо я не пою!
— Ты пела? — Ким Докча замер. — Это разве не забавная байка, которую ты сочинила от скуки? Что все охотницы произошли от тебя?
— Я рассказываю эту историю тебе столько лет, а ты все равно в нее не веришь, Ким Докча, — Хан Суён обернулась человеком, потому что так было эффектнее. Ким Докче было сложнее от нее сбежать! — Нас было трое: дочь мастера боевых искусств, лгунья и одна глупая мечтательница. Как ты понимаешь, с тех пор стандарты приема в группу, чтобы создать Хонмун, весьма низкие!
— И что с ними стало?
— Одну сделали архангелом! — Хан Суён скривила губы. — До сих пор мечтаю с ней поквитаться!
— А вторая?
— Влюбилась, вышла замуж, родила детишек, умерла, потом снова родилась, влюбилась, вышла замуж... Человеческие жизни ужасно скучные! А ведь боги предлагали ей бессмертие!
— И только тебя за обман и коварство отправили в Ад, о Владыка?
— Ты в последнее время слушаешь мои истории невнимательно, Ким Докча, — вздохнула Хан Суён. — Раньше Ад не отделялся от мира смертных плотной завесой и демоны часто досаждали людям. Чтобы прекратить это, первые охотницы соткали первый Хонмун, волшебную завесу, и веками укрепляли его своими голосами.
— Это я знаю.
— Чтобы поставить эту самую Первую Завесу между миром людей и злых духов, одна из охотниц согласилась добровольно отправиться в Ад и закрыть ее с той стороны.
— И с чего это она согласилась? — Ким Докча явно думал, что она за дурака его держит. — Где тогда было ее коварство?!
— Она была глупой мечтательницей и верила, что любимые подружки обязательно за ней вернутся!
— Совсем на тебя не похоже, — сказал Ким Докча. — Тебе надо поработать над формой, если планируешь еще кому-то рассказывать эту историю.
— Будешь в следующий раз звать на помощь, Ким Докча, я сделаю вид, что не слышу!

В этот день Ю Джунхек всегда приходил к месту, где все началось.
Считалось, что младенцы не запоминают события до трех лет, но это было неправдой. Или именно с Ю Джунхеком боги сыграли злую шутку — отомстили за то, что в этой реальности его не должно было существовать — он помнил не только каждую минуту своей (и не своей) нелепой жизни. Более того, проклятие Ю Джунхека заключалось в том, что он помнил каждую из прошлых жизней. Словно все его существование представляло собой череду печальных событий, все больше отделяющих его от счастливой концовки.
Ю Джунхек в одиночестве стоял у перил и бездумно смотрел вниз. Из-за высокой скорости машины превращались в абстрактные проекции, цветные кляксы без номеров и опознавательных знаков.
Раньше вместо моста с многоуровневой развязкой здесь пролегала узкая неосвещенная проселочная дорога. Его отец выбрал ее в надежде срезать путь и поскорее доставить беременную жену, у которой уже отошли воды, в больницу, но совершил роковую ошибку. Жена умерла, отец умер, а из двух близнецов, брата и сестры, только один закричал.
Ю Джунхеку повезло — он вырос в приюте, аффилированном с благотворительным фондом, директором которого при жизни был его отец. Здесь дарили подарки, отмечали дни рождения и... понадобилось немало усилий, чтобы все поняли, что именно его, Ю Джунхека, день рождения не надо отмечать. И нет, никаких подарков, пожалуйста, дарить тоже не стоит.
Ему всегда хотелось, чтобы в день рождения произошла какая-нибудь национальная трагедия. Теракт. Наводнение. Землетрясение. Крушение поезда. Чтобы имелась другая, понятная причина, по которой он мог быть несчастлив. Ах да, третье августа, Та Самая Дата. Можно ничего не объяснять.
— Как ты меня нашел, Ким Докча?
— Если бы я решил спрыгнуть с моста, то для суицида выбрал этот, — сказал Ким Докча. Он стоял против солнца и его глаза издалека казались нормальными. — С учетом дневного трафика — верная смерть.
— Раз нравится, могу взять и столкнуть тебя вниз.
— Чтобы в одиночку любоваться видом в знаменательную дату? — Ким Докча сделал шаг навстречу. — Сомневаюсь.
— Пришел поздравить с поражением? — спросил Ю Джунхек. — Без Ю Мии «Регрессоры» долго не вернутся в топы чартов, насколько бы ни была хорошая новая участница.
— Они не ищут никого на замену, — заметив его удивление, Ким Докча добавил: — А ты не знал?
— Мне наплевать. Я больше не интересуюсь шоу-бизнесом.
— Без противостояния с «Регрессорами» прослушивания «Пророков Апокалипсиса» тоже просели, — пожаловался Ким Докча. — Хан Суён в ярости и требует, чтобы я срочно что-нибудь с этим сделал.
— Не нашел, кому отсосать, чтобы написать новую песню?
— Хан Суён грозилась, что если я напишу ей еще одну грустную песню, она понизит меня до кочегара.
— В аду есть кочегары?
— Ты думал, что адский огонь горит сам по себе? — Ким Докча внимательно следил за его реакций и, когда Ю Джунхек и бровью не повел, добавил: — Шутка! Но мои песни теперь правда не вписываются в концепция нашего нового альбома, а до сольника я пока не дорос...
Ким Докча в своей жажде внимания был предсказуемым. Ю Джунхек перестал вслушиваться в смысл его слов и сосредоточился на звучании голоса. Его ужасно раздражало, что Ким Докча использовал этот приятный, ласкающий слух тембр злодея из черно-белых фильмов, чтобы петь свои глупые, сладкие песенки!
— Ты скучал, — Ким Докча заметил, что Ю Джунхек смотрел на него, как моряк, зачарованный песнями сирен, и воспользовался его оцепенением, чтобы подойти ближе. — Тебе было одиноко без моей чарующей компании!
— Демоны умирают, если хоть минуту будут говорить не о себе?
— Меня забили камнями, — безмятежно прощебетал Ким Докча. — Главное, эти придурки решили, что младшего принца отравил именно я. Совершенно безосновательно!
— Ты попал в Ад по наговору? — не поверил Ю Джунхек. — Сказки мне не рассказывай.
В своей жизни он встречал множество демонов, все они говорили одно и тоже. И ни капли не расскаивались. Несмотря на неординарную красоту и прочие таланты Ким Докча был их ничем не лучше!
— К тому времени я давно продал свою душу. Просто Хан Суён не успела подсуетиться, чтобы вытащить из этой передряги. Иногда и Владыка Ада не всесильна.
— Но в убийстве ты был не замешан?
— Я убил принца, но другого! — голос Ким Докчи прозвучал обиженно. — И этот скользкий говнюк, старший советник присвоил себе все мои заслуги! Я почти поднялся на вершину, совершив дворцовый переворот, а эти неблагодарные неучи забили меня камнями!
— Ужасно, — кивнул Ю Джунхек. — Ты признаешься в ужасных вещах и при этом остаешься все таким же самодовольным демоном. Ким Докча, у тебя совсем нет угрызений совести?
— Есть, — Ким Докча подошел к нему еще на шаг. Его близость встревожила и заставила чаще стучать сердце. — Когда ты сбежал, я не смог тебя догнать.
— Тебя не было рядом, когда я забирал вещи из башни «Регрессоров». Это происходило глубокой ночью.
Это было правдой. Ю Джунхек любил «Регрессоров» и не хотел сделать расставанием еще более болезненным. Лучше было тихо и молча исчезнуть, раствориться в толпе, снова стать никем. Долгие прощания, как он прекрасно знал, только мешали переживать потерю и множили сожаления.
— Ты не врал в нашу первую встречу, — сказал Ким Докча и схватил его за подбородок, не давая спрятать глаза. — Нет у тебя никакой сестры, Ю Джунхек.
На мгновение все внутри похолодело от ужаса, но не от страха разоблачения, а страха, что Ким Докча его поцелует. Ю Джунхек лучше всех знал, насколько опасны его поцелуи!
— Еще как есть, придурок! — благодаря разнице в росте с Джунхеком Мия легко вывернулась из хватки подлого Ким Докчи и наступила тому на ногу. Рука потянулась за мечом, висевшим за спиной. — Руки прочь!
— Меня не обманешь подобным дешевым трюком. Я все видел, — сказал Ким Докча. — Душа Ю Джунхека ничуть не изменилась от смены облика.
Чему Ю Мия научилась, так это и без меча ранить демонов. Она рассмеялась и небрежно бросила:
— С чего ты решил, что это была его душа? Что Ю Джунхек не маска, которую я надеваю, чтобы сбежать от внимания фанатов? Что он — настоящий, а не я? — Ким Докча замер, больше не пытаясь до нее дотронуться. — Такой вариант ты не рассматривал?
Ю Мия ударила, как ее учили — без раздумий, в самое сердце. Вот только этот дурак, Ким Докча, не сопротивлялся. Он глубже напоролся на меч и улыбнулся ей. Черная кровь текла по клинку, пачкая руки, но Ю Мия никак не могла отпустить рукоять. Это было невозможно! Она не понимала. Святая и Киргиос всегда ей говорили, что демоны не испытывают чувств, поэтому в глобальном порядке вещей их убийства ничего не значат.
— Ты не можешь умереть? — спросила Ю Мия и вытащила клинок. Она была зла и немного растеряна. — Ты настолько жалок, что продал душу за бессмертие?
— Я мог бы умереть, но тогда... — он подошел настолько близко, что Ю Мия могла второй раз проткнуть его клинком, но почему-то не стала. Руки онемели. Стали, как чужие. — Тогда я бы не смог тебя обнять.
С того проклятого дня, когда один из них выжил, а второй — нет, никто не обнимал Ю Мию так бережно. Будто она была ценна сама по себе и для этого не требовалось ни сочинять новые песни, ни добиваться успеха, ни закрывать Хонмун, ни убивать демонов.
Ким Докча был ниже Ю Джунхека, но во время объятия Ю Мия упиралась ему в воротника дурацкой белой рубашки. С жабо! Если бы кто-то из проезжавших мимо водителей включил камеру, то это был бы невероятный позор. Бывшая солистка «Регрессоров» и какой-то косплеер с ретро одеждой из секонда!
Ей было стыдно, что своими слезами она намочила это тупое жабо насквозь. Потому что этот наглец, Ким Докча, не имел права быть вот таким! Он притворялся, чтобы усыпить ее бдительность и причинить ей боль! Сыграть на ее чувствах точно так же, как он манипулировал чувствами Ю Джунхека! Ю Мия это точно знала!
Страшно было поверить во что-то другое. Во что-то большее. Потому что Ю Мия была рождена для великих дел, но не заслуживала ничего хорошего. Ничего, что она могла бы забрать себе. Великий охотницы должны были всегда оставаться беспощадны и бескорыстны!
— Ю Джунхек? Ю Мия? — Ким Докча наклонился и легко поцеловал ее в макушку. — Ты можешь быть кем угодно. Кем тебе больше нравится. Хоть петь вместо меня в «Пророках Апокалипсиса» или устраивать подставы на шоу. Хочешь? Разве это не будет славная месть? Я помогу тебе усыпить бдительность Владыки Ада, чтобы она не сразу тебя раскусила и твои подружки успели растянуть этот ваш Хонмун.
— Ты врешь, — пробормотала Ю Мия, тщетно пытаясь сделать так, чтобы голос не дрожал. — Это все коварный план, чтобы уничтожить «Регрессоров»!
— Разве ты не уничтожила их сама, Ю Мия? — спросил ее Ким Докча и это было хуже, чем удар меча. — Потому что больше не в силах была притворяться?
Это было неправдой! Ю Мия не хотела! Ю Мия бы никогда! Ее... ведь ее, как и Джунхека, не должно было существовать. Тогда они сказали ей, ему (им?), что произошла чудовищная ошибка, но есть шанс сделать что-то по-настоящему великое. Все-все исправить!
Изо всех сил Ю Мия оттолкнула Ким Докчу в сторону, бросилась к перилам моста, чтобы прекратить эту агонию и тут... Какого хрена этот придурочный демон схватил ее за плечи и поцеловал?
— Руки прочь от моей сестры! — прорычал Ю Джунхек, когда разорвал поцелуй. — Что?
— Ей не хватает практики, — Ким Докча разве что не сиял от удовольствия. — Но я ее всему научу!
— Ты ей отвратителен, — сказал Ю Джунхек. — И вообще Ю Мия — невинный сценический образ. Нечего к ней приставать! Что за грязные мысли вечно бродят в твоей озабоченной голове?
— К тебе мне приставать можно? — Ким Докча закинул руку ему на плечо и повел носом. — Прикольно! У вас и запахи отличаются! Не будь у вас одна душа, а у меня — амулет от Владыки Ада, ни за что бы не поверил. Сам Асмодей не был настолько хорош!
— Я всегда считал, что день рождения — худший день в моей жизни, но ты и его омрачил своим навязчивым присутствием, Ким Докча. Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? «Пророки Апокалипсиса» же только от этого выиграют! Злодействуйте себе дальше! Где-нибудь подальше.
— Потому что ты мне нравишься, Ю Джунхек, — сказал Ким Докча и поцеловал его в левую щеку.
— Потому что только ты меня и понимаешь, Ю Джунхек, — теперь поцелуй угодил в нос, Ю Джунхек уворачивался, но безуспешно. Ким Докчу прозвали Демоническим королем спасения, потому что спасения от него не было! Зачарованный меч Ю Мии не помог!
— Потому что я ни за что тебя не брошу, — Ким Докча сделал паузу. — Даже если выяснится, что в оригинальной форме ты говорящий осьминог!
— Что? — не удержался Ю Джунхек. — Открыл для себя в интернете яойную манхву?
— Мне нравятся жареные осьминоги. Очень вкусно! — Ким Докча облизнулся. — А что такое яойная манхва?
Среди всех вопросов, которые мог задать ему Ким Докча, этот был самым неожиданным. Ю Джунхек ждал тысячи вопросов про свои способности или душу, но ни один ему пока не задали. Не то чтобы на многие из них он знал ответы.
Особенно теперь, когда его некогда идеальная концентрация рядом с Ким Докчей давала сбой.
— Я покажу тебе, если ты пообещаешь не использовать эти знания в заговоре против человечества.
— Мне придется рассказать Хан Суён, — сказал Ким Докча. — За нее я не готов ручаться! А у этой твоей манхвы много фанатов, готовых продать душу?
— Все твои мысли — об одном. Ты — злодей, Ким Докча.
— За это ведь и нравлюсь?
К несчастью он был прав. Чертовы демоны! Неважно, какой облик принимал Ю Джунхек, они не давали ему проходу.

С самого детства Ким Докчу приучили к тому, что ничего хорошее не достается даром. Ты можешь родиться в богатой семье благородного императорского чиновника, а отец — оказаться мудаком, пьяницей и домашним тираном. Ты можешь в юном возрасте получить огромное наследство и столь же рано лишиться его, доверившись не тем людям. Ты можешь сказать правду, хотя раньше всегда лгал, и на этот раз впервые никто тебе не поверит.
Поэтому, если желаешь подняться в жизни, сначала следует опуститься на самое дно, совершая подлые, беспринципные поступки. Убить, обмануть, украсть — в этом не было ничего зазорного, раз Ким Докча уже продал дьяволу душу.
Всякие праведники воображали себе Ад как место искупление, Ким Докча знал, что Хан Суён это смешило. Да, души в Аду страдали за свои грехи, но никому бы в голову не пришло осуждать их за совершенные преступления. Их наказывали — Хан Суён была ужасно в этом изобретательна, — но не осуждали. Демонам было плевать на нормы морали. Души уходили на перерождение из Ада не когда понимали, что поступили неправильно, а когда их собственные сожаления переставали едкой кислотой разъедать их изнутри. А сожаления... о, они имелись и у коварных отравительниц, и у жестоких наемных убийц, и у полководцев, стирающих с лица земли чужие народы, и у мошенников, пускающих целые семьи по миру... Сожаления имелись даже у Ким Докчи.
Поэтому наблюдать за тем, как Ю Джунхек в домашней футболке, шортах и фартуке стоит у плиты на кухне у «Пророков Апокалипсиса» и готовит пять порций омлета, было дико странно!
Более того, и Ли Хесон, и Ким Навун, и даже Ли Гильен сидели за кухонным столом рядом с Ким Докчей и внимательно следили за действиями Ю Джунхека. Хотя до его появления здесь они вместе никогда не завтракали! Будучи демонами, они собирались вместе только для записи милых, фальшивых постов в социальные сети, выступлений, прямых трансляций, съемок клипов и записи новых песен! Хан Суён большего от них и не требовала. Они не были настоящей группой, а ее подчиненными, которым поручили наловить побольше душ!
— Хён, можно мне положить к омлету кимчи? — бесхитростно попросил Ли Хесон, в упор не замечавший, насколько злобные взгляды бросал на него Ким Докча. — И тот белковый коктейль, что ты в прошлый раз для меня делал — просто супер!
— С клубникой? — спросил Ю Джунхек. — Или с манго?
Ким Докче никогда не пришло бы в голову задавать горе мышц в лице Ли Хесона подобный вопрос. Когда они попали на землю он долго отказывался поверить в то, что у Ли Хесона действительно есть неплохой голос и опасался, что Хан Суён послала его, чтобы за Ким Докчей шпионить и убить, если они облажаются.
— С манго, — просиял Ли Хесон. — Спасибо, хен!
— Чего это ты его «хёном» зовешь?! — напрягся Ким Докча. — Вы всего месяц знакомы! И ты жестокий демон-убийца из Ада!
— В армии повар всегда пользуется самым большим уважением, — ответил Ли Хесон. — Если бы ты умел вкусно готовить, Ким Докча, я бы тоже уважительно звал тебя «хёном». Я предлагал звать хёна сонбэйнимом, но ему не нравится.
— То, что Джунхек вкусно готовит — не оправдание. Вы — демоны, а не бездомные попрошайки. Ведите себя достойно!
Технически, до того, как Хан Суён собрала их в популярную группу, все трое сокомандников Ким Докчи ничем по статусу в Аду не отличались от нищих бездомных попрошаек. Только Ли Хесон, несколько поколений перерождающийся воином, когда-то сумел снискать себе славу жестокого убийцы, готового исполнить любой приказ своего господина, но кроме Ким Докчи никто этих леденящих кровь историй не помнил.
— У нас остались со вчера рисовые пирожные? — с надеждой спросил Ким Навун. — Джунхек, я бы снова душу за них продал!
— Чью душу, Ким Навун? — уточнил Ким Докча, не удержавшись от подколки.
— Да мало ли вокруг валяется этих душ? — заметив неодобрение на лице Ю Джунхека, Ким Навун быстро поправился: — Я бы выбрал проклятую душу, которая в любом случае попадет в Ад!
Если симпатию Ли Хесона к Ю Джунхеку еще можно было понять и пережить, то когда в фанклуб Ю Джунхека переметнулся этот злобный психопат, Ким Навун, это стало для Ким Докчи подлым ударом! Эти двое вели себя так, будто Ю Джунхек всегда был пятым, тайным участником «Пророков Апокалипсиса». Едва ли не ее солистом! И нравился им гораздо больше, чем диктатор Ким Докча, заставляющий их вечно создавать контент и выступать перед публикой!
Поначалу Ким Докча боялся, что когда они догадаются, что Ю Мия и Ю Джунхек — один человек, то нападут на нее, но... Все, что сделал злобный психопат Ким Навун — спросил нет ли у Ю Мии номера телефона «Ли Джихе». И получив отказ, тему больше не поднимал!
Теперь эти предатели сидели на кухне и требовали рисовые пирожки.
Его любимые рисовые пирожки! Ким Докча желал владеть ими, как и обществом Ю Джунхека, единолично!
— Никаких злодейских разговоров за едой, — напомнил правило, которое сам же и изобрел, Ю Джунхек. — Иначе никто не получит рисовых пирожных!
— Правильно, Джунхек, — поддержал его Ким Докча. — Не давай этим злобным демонам никаких пирожных.
— Не ревнуй, — невозмутимо сказал Ю Джунхек. — Я тебе отдельно отложил.
— Ким Навун, ты можешь забрать мою долю, — сказал Ли Гильен. — Не люблю рисовые пирожки.
Хотя бы один верный соратник у Ким Докчи в группе остался! О Ли Гильене и том, за что тот попал в Ад, Ким Докча знал мало. Вроде Хан Суён упоминала, что спасая любимого питомца, тот стал причиной крупной аварии с сотней жертв? Или эпидемии? Что бы это ни было, Ли Гильен из всех них выглядел самым юным. Им пришлось подделать согласие от родителей, чтобы лейбл включил его в группу в роли загадочного «макне».
— Ю Джунхек, можно мне тот коктейль со вкусом жвачки?
Не успел Ю Джунхек достать ингредиенты и залить их в шейкер для любимого коктейля Ли Гильена — да и паровой омлет они еще не попробовали! — как сверкнула молнию и дверь на кухню выбили с диким грохотом.
Хотя Ким Докча не слышал, чтобы кто-то поднимался по лестнице или ехал на лифте на их этаж, он был не удивлен. Повезло, что судьба позволила ему урвать целый месяц наедине с прекрасной стряпней Ю Джунхека.
— Ли Джихе! — радостно закричал Ким Навун, но кроме него, гостям никто не обрадовался. — Ты решила со мной встречаться?
«Этот идиот, — подумал Ким Докча, — неужели он правда дал Ким Навуну телефон Ли Джихе?»
И по номеру телефона «Регрессоры» пробили местоположение их засекреченного логова. Ким Докча посмотрел на Ю Джунхека, но тот замер с лопаткой для переворачивания омлета в руках.
— Джунхек! — Ли Сольхва угрожающе взмахнула огромным копьем похожим на меч. — Они похитили тебя ради твоих чудесных завтраков?
— Подлые злодеи! — поддержала подругу Ли Джихе и посмотрела на Ким Навуна: — Вы хоть представляете через что нам пришлось пройти?!
— Девочкам полезно было научиться готовить, но этот балаган пора заканчивать, — сказала Святая и сделала шаг вперед. В руках у нее не было оружия, но она была самым высоким человеком в этой комнате и давила морально. — Джунхек, собирайся! Машина ждет внизу.
— Мы готова слегка пересмотреть контракт Ю Мии с учетом роста ее популярности. Дать ей больше свободы, — добавил Киргиос. — Тот контракт был заключен много лет назад, нет ничего удивительно в том, что тебе и Мии он показался несправедливым.
Ростом Киргиос был не выше Ли Гильона и из всех выглядел самым безобидным. Но Ким Докча знал, насколько смертоносным и быстрым умел быть человек по прозвищу Молниеносный Клинок. Даже если из мечника переквалифицировался в продюсеры.
— Мы можем решить все мирно, — свет из дверного проема образовывал вокруг ее головы мягкий нимб. Ее голос был нежным и приятным. Завораживал. — Нам не обязательно ссориться, правда, Ким Докча?
Ким Докча не знал, кто она, но испытывал нестерпимое желание ей довериться. Она была такой хорошей! Такой доброй! Он обязательно был должен извиниться перед ней за то, что... украл какое-то сокровище. То, что ему не принадлежит. То, чего он никогда не заслуживал.
Его привел в себя резкий порыв ветра и удар по лицу. Ким Докча обнаружил себя сидящим на холодном полу, а Ким Навуна — это был он — хлещущим себя по щекам.
— Семпай, у нас проблемы!
Проблемы? Ким Докча помнил, как Ю Джунхек готовил на завтрак омлет. Из носа у Ким Докча шла кровь, он посмотрел на Ким Навуна и увидел, что его лицо выглядело ничуть не лучше. Правый глаз превратился в алый, демонический, как всегда происходило, когда им грозила опасность, но Ким Докча не понимал...
— Куда подевался Ю Джунхек?
— Ты бы лучше спросил, кто тебя так отделал, — Ким Навун вдруг стал смертельно серьезен: — Ты должен позвать Ее. Только на твои вызовы Она всегда сразу отвечает.
— Кого? — Ким Докча моргнул. — Сами, что ли, не справимся?
Во рту по-прежнему стоял противный привкус собственной крови, но взгляд наконец сфокусировался и Ким Докча увидел, что между ними и убийственным золотым сиянием стояла знакомая девушка с большим мечом. Ю Мия. Впервые она хотела защитить его, а не убить.
— Ты врала мне, Ю Сона! — ни разу Ким Докча не видел Ю Мию в такой ярости. — Ты говорила, что неважно, кто я! Что я могу быть лучшей версией себя! Что никто не должен узнать!
— Никто бы ничего не узнал, если бы ты этого не захотела, — сказала Ю Сона. От ее мягкого, доброго голоса из ушей шла кровь. Ким Докча давно не видел ни у кого подобной силы. — Уверена, девочки поймут и вы помиритесь.
— Ю Мия нас обманывала? — Ли Сольхва опустила копье. — Но зачем?
— Так вот почему она не хотела ходить с нами в баню! — воскликнула Ли Джихе. — И Джунхек тоже отказывался!
Они не спешили нападать на Ю Мию и не клеймили ее как пособницу демонов. Хотя Ю Джунхек превратился в Ю Мию прямо у них на глазах. Это утешало, но вряд ли Святая и Киргиос пришли сюда, чтобы затем вежливо удалиться. В их глазах Ю Мия была ценным активом. Лейблы никогда не отпускали участниц с контракта по первой просьбе. Тем более, тех, что способны были истребить всех демонов.
— Чтобы и дальше дружно строить Хонмун? — Ю Мия превратилась в Ю Сону. Они теперь стояли друг напротив друга, внося растерянность в ряды ее спутников. Ким Докча одобрял эту стратегию: он помнил, как бесит спорить со своим отражением. — Ведь это все, что тебя заботит, Ю Сона? Охотницы для тебя — расходный материал?
— Мне жаль, что ты так думаешь, — ответила Ю Сона. — Я всегда была исключительно добра к тебе, Ю Мия.
— А к Ю Джунхеку, внушая ему чувство вины, ты тоже была добра?! — спросила «Ю Сона», Ким Докча различал их только потому, что при взгляде на эту глаза не слезились. — Лучше бы ты была честной, а не доброй!
— Речи демонов часто нарочно пытаются посеять раздор между нами, — сказала Ю Сона. — Это не значит, что они более искренни. Твои подруги прекрасно это понимают. Еще не поздно...
— Да лучше я провалюсь в Ад! — нежный голос «Ю Соны» взвился вверх и на мгновение стал мужским. Голосом Ю Джунхека. Примерно так он ругался на своих стримах. Но затем он взял себя в руки и обернулся Ю Мией, грозой демонов.
Не успел Ким Докча обрадоваться, что их группу из нежных демонов-айдолов снова защищала девушка-волшебница с огромным мечом, как Ю Мия со всей дури ударила мечом по полу. Еще в составе «Регрессоров» Ким Докча заметил, что Ю Мия предпочитала решать проблемы мечом, не разговорами. Дипломатия была не ее методом! Она и в бою шла напролом, пользуясь огромной силой и уверенностью в правом деле.
Ю Сона перестала улыбаться. Святая сделала шаг в их сторону. «Регрессоры» достали оружие, в руках Киргиоса — еще минуту назад такого вежливого — блеснул меч. Это могло быть впечатляющее сражение, чтобы анимировать его в мультике понадобилась целая команда, а потом им всем дали бы престижную премию. Только они не были в мультике!
Несмотря на то, что все присутствующие здесь демоны попали в Ад за убийства, они редко применяли способности в ближнем бою! Ким Докча не помнил, когда последний раз убивал кого-то голыми руками. Возможно, никогда? А Ли Хёсон при всем его впечатляющем прессе был не железным щитом, за который можно спрятаться!
— Раз Ли Джихе не хочет идти на свидание со мной, — Ким Навун оскалился, позабыв о предложении позвать на помощь, — то не пойдет больше ни с кем!
Очевидно вместе с Ли Джихе, в которую он был так нелепо и страстно влюблен, он не возражал вернуться обратно в Ад.
— Силы не равны, — признал Ли Хёсон. Многие считали его дураком, но Ким Докча знал, что он умный стратег. — Но нам ничего не остается кроме как вступить в бой.
— Это плохо закончится, — расстроенно вздохнул Ли Гильен. — Они испепелят моих жуков быстрее, чем те сожрут их заживо.
Ким Докча вздохнул и сделал единственное, что мог сделать, чтобы спасти ситуацию: он набрал побольше воздуха в легких и закричал «Хан Суён! Где тебя черти носят?!»

Хан Суен ненавидела счастливые финалы, но обожала эффектные появления.
На этот раз она планировала возникнуть перед Ким Докчем в языках пламени и приказать ему и его бездельникам из группы принести ей ритуальное жертвоприношение в виде черного, как ее душа, кофе и традиционного корейского завтрака, заказанного в ближайшем пятизвездочном отеле. Если по чему Хан Суен скучал в Аду, так это по еде!
Тем более, Ким Докча своими криками оторвал ее от очень важного дела, в чем она с порога его упрекнула:
— Надеюсь, у тебя что-то важное, Ким Докча! — страшным голосом начала Хан Суен. — Из-за тебя мне пришлось на два часа сдвинуть дату начала выкладок в литературном конкурсе!
— Владыка участвует в литературных конкурсах? — Ким Навун побледнел так, будто подавал ей заявку. Кхм, а может и подавал? Рассматривать заявки Хан Суен обычно напрягала мелких демонов. — А в каком?
— Во всех. Я изобрела литературные конкурсы и все их участники попадают в Ад, мва-ха-ха!
Обычно к этому моменту «Пророки Апокалипсиса» уже дрожали перед ней и начинали заискивать, но ничего подобного не происходило. Ли Гильен, младшенький, часто заваривал ей кофе раньше, чем Хан Суен об этом просила, а сейчас — никто не спешил оказывать ей знаки внимания.
— Случилось чего? — с подозрением спросила Хан Суен и перешла в человеческую форму, потому что магия в ней была более концентрированной. — Что-то вас на кухне сегодня многовато!
— Владыка Ада! — воскликнула невероятно высокая женщина и Хан Суен сразу ее вспомнила. Святая-Пронзающая-Что-то-Там. Запоминать пафосные прозвища Хан Суен не находила важным.
— Вы что? — Хан Суен нахмурилась и сменила любимую уютную кофту на сексуальный наряд Владыки Ада с красивой шнуровкой на груди. — Решили фит с «Регрессорами» записать и мне не рассказали?!
Это входило в список дьявольски коварных планов Хан Суен, которые руки никак не доходили реализовать. Для этого требовалось коварно похитить, минимум, одну участницу «Регрессоров» и промыть ей мозги. А также нанять хорошего адвоката, чтобы доказать в суде, что это не будет нарушением ее контракта.
— Через мой труп, — сказал Киргиос.
— Ни за что! — вторила ему Ли Джихе. На экране в записях концертов она выглядела гораздо кавайнее.
— И думать об этом не смейте, — добавила Ли Сольхва. — Никто из нас не пойдет на предательство.
— Ю Мия не против, — сказал парень в кухонном фартуке. Где-то Хан Суен его раньше видела... Погодите, судя по тому, как влюбленно Ким Докча на него смотрел, это и был тот самый Ю Джунхек?
Да. Стоило признать, выглядел он неплохо! Если бы он умел хорошо петь, Хан Суен завербовала бы его в группу. Может, заставить Ким Докчу уломать его сняться в клипе? С такой внешностью и со стула вставать не обязательно! Будет просто красиво и загадочно сидеть! Или стоять?
— Берем! — заявила Хан Суен. — И тебя тоже берем. Будешь стоять красивый рядом с Докчей!
— Хан Суен, ты достаточно зла причинила зла этой душе!
От этого приятного, нежного голоса резко заболела голова. Где-то Хан Суен его слышала. Очень давно.
— Ю Сона?! — Хан Суен от удивления открыла рот. — Разве ты не на Небесах?
Так вот значит кто постоянно вмешивался в ее планы! Бывшая лучшая подруга!
— Ты не раскаиваешься.
— В чем? В том, что вы бросили меня в Аду? Или в том, что я выше тебя поднялась по карьерной лестнице, Ю Сона?
Судя по тому, какой небесной мощью звучал голос Ю Соны, их силы были равны, но формально должность Владыки Ада стояла выше. Хан Суен это льстило. Когда они пели в одной группе, то вечно конкурировали за внимание слушателей. Голос Ю Соны еще тогда называли «божественным откровением», а голос Хан Суен — «дьявольским искушением».
Когда-то перед Хан Суен, как сейчас перед Ким Докчей, никто не способен был устоять. Они все падали к ее ногам — короли, императоры, полководцы, чиновники. А ее интересовало только истребление демонов! Это было огромным упущением!
— Много лет назад ты испортила невинную душу, — обвинила ее Ю Сона и ткнула пальцем в Ю Джунхека.
— Не такую уж невинную, — Хан Суен внимательно посмотрела на Ким Докчу. — Правда, Ким Докча?
— Ты отправила на вечные муки душу его бедной сестры!
Хан Суен еще раз внимательно посмотрела на Ю Джунхека — на этот раз не отвлекаясь на его привлекательную внешность — и разглядела душу. Эта душа выглядела ужасно знакомо. Однажды Хан Суен прикоснулась к ней. Когда возвращала ее обратно в мертвое тело. Младенцы были такими крошечными! Только люди не умели оживать после смерти и тогда Хан Суен сделала его полудемоном.
— В смысле отправила на вечные муки?! Эта наглая малявка настаивала, чтобы я немедленно забрала ее душу и воскресила ее брата! А еще говорят, что младенцы не осознают себя! Эта Ю Мия понимала, чего от меня хотела!
Обычно души не осознавали себя, но вот если они прошли через несколько кругов перерождений... Все эти младенцы с мудрыми глазами! Жуть! Даже закаленная Адом Хан Суен предпочитала держаться от этих разборок подальше.
Она воскресила пацана и считала свой долг исполненным!
— Ю Мия правда пожертвовала своей душой ради меня? — спросил Ю Джунхек. — Добровольно?
— Она заставила меня это сделать! Обычно я не иду у младенцев на поводу, но Ю Мия была ужасно настойчивой девицей.
— Это не я пожрал ее душу во чреве, будучи богомерзким демоном? — уточнил Ю Джунхек.
— Ты требовал от меня, чтобы я забрала обратно твою душу и вернула Ю Мию, но это против правил. После той историй с братьями в Америке, пять раз закладывавших ради друг души, в подобных сделках ввели период охлаждения, — сказала Хан Суен и задумалась: — Сожрать душу сестры во чреве? Где ты такого бреда наслушался?
— Ю Джунхек, — начала Святая-Пронзающая-Что-то-Там. — Ты неправильно нас понял...
— Никто не имел в виду, что ты виновен в смерти Ю Мии, — добавил Киргиос.
— Помогать нам было твоим решением, Ю Джунхек, — сказала Ю Сона. — И мы все очень тебе благодарны.
— Его выбором, говорите?! — Ю Джунхек исчез и перед ними теперь стояла Ю Мия с пылающим мечом справедливости в руках. От ее гнева плавился воздух. Хан Суен была впечатлена. Потому что это был ее меч, тот самый, что она выбросила в Аду за ненадобностью много лет назад. — Откуда тогда взялась я?!
— Ю Джунхек отчаялся и готов был отдать что угодно за то, чтобы снова увидеться с сестрой, — сказала Хан Суен. — Поэтому я подарила ему эту чудесную способность. Менять облик. Быть кем угодно! Хоть Мией, хоть Чонгуком, хоть Лисой из Black Pink! Ад ведь всегда поддерживает свободу самоопределения!
— Только не ври, что сделала это по доброте душевной, Хан Суен, — сказала Ю Сона. — Без злого умысла.
— Да, я подумала, что так его душа будет страдать гораздо сильнее и рано или поздно достанется мне! — Хан Суен улыбнулась. — Считайте это отложенными инвестициями. Процентами за пользование демоническими способностями!
— Вы обе — отвратительные манипуляторши и интриганки, — сказала Ю Мия. Хан Суен не помнила, горел ли этот меч в ее руках так же ярко или нет. — Если я убью вас обеих, мир станет гораздо лучше!
— Ю Мия, — впервые за долгое время вмешался Ким Докча. Более того, он подошел к ней и взял за руку. Ту руку, что не была занята пылающим мечом. — Может быть, мы сначала позавтракаем?
— Пусть они сначала объясняться, а потом я их убью! — потребовала Ю Мия. — Допустим, Ю Джунхек получил способности менять облик от демонов. Откуда тогда взялся этот меч?!
Хан Суен надеялась избежать этого разговора, но эта девушка, отпечаток души, которой не должно было здесь существовать, была такой упертой! Да ей и не хотелось, чтобы Ю Сона, Киргиос и Святая использовали ее недоговорки в своих целях. Того и гляди заявят, что это Дар Небес.
— Это мой меч. И мои способности, — Хан Суен помедлила. — Я случайно вложила лишнего в Ю Джунхека.
— Ты демоница! — не поверила Ю Мия. — Хватит меня обманывать.
— В Аду все знают, что до того, как стать Владыкой Адой, Хан Суен — была первой Охотницей, — вступился за нее Ким Докча. — Поэтому мы так все ее и боимся, Ю Мия!
— Точно. Все охотницы произошли от меня!
— От тебя?! — Ю Сона широко раскрыла глаза. — Да как у тебя язык повернулся такое сказать?!
— «Оставив меня одну, решил уйти, — напела Хан Суен, — Но знай, без меня тебе и десяти ли не пройти».
Заслышав ее пение, «Регрессоры» от удивление опустили оружие. Хан Суен давно не практиковалась, но знала, что талант остается с тобой даже в Аду. Какой бы черной ни была душа, петь это не мешало! «Пророки Апокалипсиса» были прямым доказательством этого.
— Ты взяла не ту ноту, — только Ю Сона осталась не впечатлена. — И забыла первую строчку, а в этой песни она — самая главная!
— Спорим, ты после веков со своими небесными гармониями и так не можешь?
— Опять врешь. Я всегда пела лучше тебя!
— Да, я соврала, Ю Сона, — сказала Хан Суен. — Охотницы произошли не от меня, и не от тебя. Они произошли от Чон Хивон, потому что она единственная сумела сохранить душу нетронутой. Так и не склонилась окончательно ни на сторону добра, ни на сторону зла.
— В следующей жизни она попала на Небеса! Чон Хивон верно следовала праведному пути. Защищала невинных!
— Потом ей это надоело и она стала наемной убийцей и попала в Ад, ко мне, — сказала Хан Суен. — Но долго тут не задержалась, а предпочла жить дальше обычным человеком. Может быть, это и есть путь охотницы? А не этот твой Хонмун, что пытается выжечь все темные порывы в людских душах?
— Раньше ты готова собой пожертвовать ради Хонмуна. Ты была другой, Хан Суен!
— И пожалела об этом на следующий же день, — сказала Хан Суен. — Подумай, Ю Сона. Разве у этих демонов и охотниц нет права на ошибку? На неправильные поступки, что, тем не менее, приносят удовольствие.
Ю Сона замолчала. Хан Суен помнила ее другой: не такой правильной. Помнила каждую ошибку, что они с радостным хохотом вместе совершали. И тогда в содеянном Ю Сона раскаивалась ничуть не больше, чем Хан Суен.
— Это все, конечно, очень интересно, но может быть, вам продолжить в другом месте? — вмешался Ким Докча. — Не на нашей кухне?
— Так битва добра и зла отменяется? — Ким Навун вздохнул. — Скукота! Ли Джихе, я могу соблазнить тебя рисовым пирожным?
— Нет! — ответила Ли Джихе, но вдруг добавила: — Клубничное у вас осталось?
— Мне с манго, — присоединилась Ли Сольхва. — Что? Если они украли у нас Ю Джунхека, имеем мы право забрать у этих подлых демонов наши рисовые пирожные?
— Я хотел бы омлета с кимчи, — сказал Ли Хесон. — Ю Мия, ты можешь его заново приготовить?
На лице Ю Мии отразился искренний ужас. Ее эмоции были такими живыми! Асмодея можно было подловить на обмане, если хорошо знаешь того, кем он притворялся, а Ю Джунхек... Его способности были безупречны.
Из всех творений Хан Суен этот парень, по памяти восстановивший душу своей сестры, был идеален. Еще и научился использовать способности охотницы, которые Хан Суен по рассеянности в него вложила. Ю Сона не понимала, какой сокровище ей досталось! Внушала ему какое-то глупое чувство вины. Сделала его тенью сестры, когда ему явно суждено было стать главным героем!
Хан Суен не осуждала Ким Докчу за его выбор. Ю Джунхек был потрясающим!
— Тебе не понравится ее омлет, — сказал Ю Джунхек. — Ю Мия не умеет готовить. Совсем.
— Это правда, — кивнула Ли Сольхва. — Я однажды попробовала.
— Ужасно! — согласилась Ли Джихе. — Чудовищно!
— Вы обе не умеете готовить, — сказал Ю Джунхек. — Только петь и танцевать.
— Так что насчет фита, а, Ю Джунхек? — Ким Докча приобнял Ю Джунхека за талию. — Раз Ю Мия не против, мы могли бы...
— Нет, — сказал Киргиос.
— Нет, — сказала Святая.
— Если Ю Мии предлагают новый контракт, — сказала Ли Сольхва. — То почему бы нам не потребовать его для всей группы?
— И автомат с чипсами! — добавила Ли Джихе. — И газировкой!
— Тебе придется дать им все, что они попросят, Ю Сона, — засмеялась Хан Суен. — Воспитывать новых охотниц — слишком долго. Придется тебе поладить с этими.
— Это все твое дьявольское влияние, — пожаловалась Ю Сона. — Девочки всегда были такими скромными!
— Тогда я заберу Ю Джунхека, — заявил Ким Докча и обнял его еще более бесстыдно. — Раз он «Регрессорам» не нужен.
— Еще как нужен! — возмутилась Ли Джихе.
— Мы плакали каждое утро, когда ели еду из доставки! — призналась Ли Сольхва. — Чуть не отравились!
— Я мог бы по утрам готовить на две порции больше и отправлять с курьером, — сказал Ю Джунхек. — Еда из доставки — очень вредная. И иногда приезжать в гости.
— Погоди, — сказала Ли Джихе. — Так этот подлый демон, Ким Докча, не похищал тебя? Ты сам с ним ушел? Но на том видео...
Ли Сольхва со всей силы наступила ей на ногу.
Хан Суен захохотала. Она хорошо знала методы убеждения Ким Докчи. Это, вне всяких сомнений, было ужасно компрометирующее видео.
— Мы уважаем твой выбор, Ю Джунхек, — сказала Ли Сольхва. — И творческий и личный. И надеюсь, что Святая и Киргиос это поймут.
— Главное, чтобы ты был счастлив, — сказала Ли Джихе. — И Ю Мия — тоже!
— По-моему сейчас не лучший момент для переговоров, — сказал Киргиос и со Святой двинулся к выходу. — Я пришлю черновик на согласование на электронную почту.
— Это я пришлю вам свой список требований для «Регрессоров» на электронную почту, — сказал Ю Джунхек. — Ю Мия его пришлет. Дня через три.
— А мы не можем скопировать контракт «Пророков Апокалипсиса»? — спросила Ли Джихе. — Видно, у них никаких ограничений нет...
— Они демоны, — напомнила Ли Сольхва. — Демоны всегда творят, что хотят.
— Хан Суен держит наши души в вечном рабстве, — сказал Ким Докча. — Думаю, вам нужны более выгодные условия.
Никакого контракта у «Пророков Апокалипсиса» не было. Наглое вранье! Они просто делали все, что Хан Суен им приказывала.
— Так, мне пора, детишки. Литературный конкурс стартует через полчаса, а авторы еще не запуганы! — Хан Суен оскалилась. — Ким Докча, помни, что прежде, чем записать с «Регрессорами» новую песню, ты должен показать текст мне?
Только Хан Суен видела тексты Ким Докчи в их первозданном ужасе. Те, кто ворчал в интернете, что у «Пророков Апокалипсиса» сопли в сахаре, по счастью не слышали первую редакцию! Этот подлый, беспринципный демон без души писал треки еще более сладкие, чем влюбленные двенадцатилетние девочки!
— Обязательно.
Что ж, пожалуй, это и был счастливый финал? Или только начало новой истории?