Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

- Я не понимаю.

Девушка расслабила шею, и её голова, до того удерживаемая на краю кровати, скатилась ниже, позволяя ей лицезреть комнату заместо потолка. Девочка наводила порядок на столе. Она собирала сложенные в стопку книги и тетради, задерживаясь на каждой, пролистывая и читая отрывки. Её уборка длилась последние часа два минимум, по крайней мере, на взгляд её неодобренной гостьи. Та, как и прежде, не помогала ей, выбирая ленивое созерцание.

- Что именно?

Нехотя уточнив, девушка взглядом принялась искать по комнате свои брошенные у входа кроссовки – в обуви ходить по квартире невежливо, а выдавать своё присутствие ей запретили. Она покачала ногами, после чего запищала, почувствовал укол на ноге. Кот отскочил в сторону, ошарашенно уставившись на девушку после того, как он попытался стянуть с неё полосатые носки. Гостья резко села, пододвигая к себе ноги и обнимая колени, обиженно показывая неудачливому охотнику язык.

- Ну. Кошмары. Что люди просыпаются от них и…

Девочка вздёрнула руки, изображая, как отбивается от чего-то невидимого. Закончив со своей сомнительной демонстрацией, хозяйка комнаты поправила растрепавшиеся волосы и со сверкающими глазами посмотрела на фокусницу.

- Я не понимаю это.

- Что именно?

Девушка спросила вновь, всё также терпеливо. Отклонилась назад, чтобы чуть ослабить давление на ногах. Подняла глаза к потолку, смотря на наклейки звёзд, повторяющие созвездия. В темноте они светились, но сейчас был светлый осенний день.

- Почему просыпание после кошмара описывают так? Когда мне снятся кошмары, я, наоборот, не могу проснуться, даже если хочу. И плачу во сне. А читать истории про тех, кто заорал во сне и к нему прибежали, чтобы успокоить, ну…

- Они кажутся ненастоящими, и ты не понимаешь, почему авторы описывают их так?

Девочка довольно кивнула и, под пристальным взглядом гостьи, поставила книгу на полку. Кажется, что-то из школьной литературы, но старших классов. Скорее всего, это что-то, оставшееся из старой библиотеки её родителей, что они решили поставить в её комнате. "Всё равно однажды пригодится." И никто не предполагал, что их дочка решит ознакомиться с содержанием преждевременно.

Гостья спустила ноги на пол, наконец принимая корректное сидячее положение.

- Но ведь это только твой опыт кошмаров.

- И никто не описывает их также.

Хозяйка комнаты расстроенно убрала стопку тетрадей в ящик стола. Места наконец стало больше, но к своей цели ей ещё идти и идти. Девушка же положила голову на ладонь и ухмыльнулась, позволяя взгляду смягчиться.

- Совсем никто?

- Да!

- Уверена?

Девочка почти что крикнула «Да», но застыла, широко открыв рот. Захлопнув челюсть, она опустилась на стул и тихо, вдумчиво пробормотала:

- Никто из тех, кого я читала.

Гостья одобрительно улыбнулась, после чего с усмешкой спросила:

- А что такое кошмар?

Фокусница поднялась на ноги, медленно подходя к недоумевающей девочке. Она взяла спинку стула и, сдвинув тот ближе к центру комнаты, принялась наворачивать круги, неторопливо раскручивая школьницу.

- Ну… сон, но страшный.

- Точно?

- Если кошмар не страшный, то это не кошмар.

- Значит, кошмар – это страх.

Девушка дёрнула стул, останавливая его и девочку. Она наклонилась вперёд, и её собранные в хвост волосы упали вниз, на чужое плечо.

- И как же боятся люди?

Девочка услышала нервный стук в дверь шкафа. Та приотворилась, и её босоногая подруга в ужасе вытаращилась на представившуюся ей картину, прежде чем шумно хлопнуть дверью и, видимо, рухнуть на вещи, пытаясь забраться подальше. На шею хозяйки комнаты опустились холодные пальцы, принимаясь ногтями водить по горлу.

- Они… отбиваются.

- Это почётно.

- Бегут.

- А это презираемо.

- И ещё… замирают.

Ей не отвечали. Школьница зажмурилась, чувствуя, как остановилась чужая рука, а затем исчезла. Она вжалась в спинку стула, надеясь стать меньше. Исчезнуть.

- И тогда виновными изображают их.

Фокусница говорила не из-за спины. Девочка приоткрыла один глаз, чтобы убедиться, что знакомая обошла её. Та опустилась перед стулом на колени. Заметив, что за ней подсматривают, гостья улыбнулась и протянула ладонь к чужой щеке, касаясь со всей доступной ей осторожностью.

- Это глупо. Я согласна. Но мир не слышит и не меняется в своей сути. Мы приходим в мир, бродим по миру и уходим из него. Мы не забираем с собой ничего. Но мы можем оставить что-то тем, кто придёт после. Это тоже глупо. В этом нет смысла, который нужно понять.

Девочка не отвечала. Фокусница обняла её, прежде чем отстраниться, забрать кроссовки и выйти на балкон. Школьница продолжала сидеть, смотря перед собой и совершенно забросив свою первоочередную задачу - уборку. Нескоро её босоногая подруга соизволила приоткрыть дверь шкафа, проверяя, что неодобренная гостья ушла, прежде чем самой выйти на свет. Там она встряхнула свою одежду, тщетно пытаясь сбить с неё пыль, скопившуюся пятнами на ткани, особенно у воротника и сердца.

Встретившись с подругой глазами, девочка пробормотала:

- Кошмар – всего лишь кошмар.

Chapter Text

- А девочка появилась?

Юноша повёл плечом, тем самым едва не просыпая сахар мимо кружки. Он скосил взгляд на босоногую девушку, расположившуюся по левую руку от него у плиты. Она лениво наблюдала за чайником, поправляя свои растрёпанные, выбившиеся из хвоста, волосы.

- Ну, ты будешь просто прекрасным мужем, надо найти только действительно хорошую девочку.

- У тебя пластинку заело?

Её глаза – уставшие, вымученные. Болезненные. Платье неясного цвета, совмещающего жёлтый с зелёным в зависимости от освещения, было мятым. Как постельное бельё, что не поправляли, не меняли несколько недель.

Словно не замечая чужого негодования, девушка продолжала.

- Ты такой талантливый. Не думал, чтобы заниматься рисованием на уровне работы?

Парень закатил глаза, продолжая добавлять сахар. За тем уже и не было видно чайного пакетика. Нужно было просто стиснуть зубы и не обращать внимание на всё сказанное. Как и всегда.

- Если ты уходишь на работу, и возвращаешься, только чтобы поспать, то это не дом, а ночлежка.

Чайник наконец-то закипел, и девушка, перехватывая инициативу, поскорее залила сахар горячей водой доверху, пока ей не успели возразить. Теперь юноше предстояло бесконечно долго ждать, пока напиток не остынет. Ну, раз уж такое дело, можно продолжить добавлять сахар, пока это не станет «сахаром с чаем» вместо «чая с сахаром».

- Не повторяй ошибок моих ребят. А то вечно вы, молодёжь, любовь на свою голову находите, а потом ломаете свою жизнь, потому что за обложкой не увидели дерьма. 

- Ты могла бы отложить это на часок после еды…

- Мы ведь семья.

Парень замер. Дёрнулся, замирая и некоторое время пялясь на дно кружки. Покачал головой и продолжил лениво добавлять сахар, заодно отложив уже сделавший всё, что было в его силах, пакетик чая. Он не считал, сколько ложек уже ушло в напиток, готовясь к тому, что на дне останется толстый слой наполовину растаявшего сахара. Ну, в такой ситуации всегда можно заварить ещё одну кружку чая.

- Это всего лишь шутка. Ты знаешь, мы тебя очень любим. Хватит держать всё в себе. Я не хочу знать. На него можно положиться, он знает своё дело. Да, я поняла, это важно для тебя. Я не сделала этого, я соврала. Он - заранее…

Девушка неразборчиво замямлила, когда рот ей заткнули булкой с сахаром. Она несколько раз моргнула, прежде чем в её взгляде появилось осознание. Взяв угощение, она всё своё внимание отдала еде. Взгляд у девушки посветлел, окреп. Когда она закончила и поправила волосы, то вид у неё стал совсем ухоженный. Юноша отвлечённо хлебнул приторного чая, наблюдая за тем, как его знакомая стремительно приходила в себя.

- Ты же понимаешь, что сахар в таком количестве всё равно что яд?

Девушка наклонила голову. В её взгляде не было осуждения, лишь лёгкая усталость. Но не болезненность. Не потерянность. Не отсутствие. Парень улыбнулся – вымученно.

- Что поделать.

Chapter Text

- Мне…

- …очень плохо, да, заткнись.

Девушка послушно захлопнула челюсть, смирно расположившись на стуле. По факту, сказанное было преувеличением. И вообще, не тем, что она имела ввиду, но права слова ей уже не дали. Учитывая, сколько сил ей приходилось прикладывать, чтобы издать хоть звук – возможно, в том, что её заставили замолчать, был резон.

Её подруга, пришедшая на зов о помощи (сообщение, с просьбой купить и принести лекарства), мало того, что раздобыла необходимые таблетки, ещё и принялась готовить подруге целебную кашу.

- Как ты вообще умудрилась заболеть?

Ладно, это была обычная манная каша.

Безголосая девушка пожала плечами, а затем указала на окно. Её подруга закатила глаза, заходясь причитаниями о чужом безразличии к своему здоровью, окружению, в общем, всячески подчёркивая, что можно было повести себя и осторожнее. И возразить было нечего. И нечем – голоса-то не было.

Пока у её плиты продолжали хозяйствовать, девушка наблюдала за тем, как её босоногая знакомая держалась поодаль, в коридоре. Время от времени она заглядывала и на саму кухоньку, пододвигая к хозяйке квартиры стакан с тёплой водой. Она держалась поодаль. Одета она была легко, в светлый сарафан, что не по погоде – в квартире было холоднее, чем на улице, а стоял ясный осенний день.

Некоторое время в комнатке стояла совершенная тишина. Девушка крайне боялась закашляться, а потому то и дело хлестала воду, перекрывая подступающие приступы. Её подруга не отвлекалась от каши, а босоногая знакомая, заглядывавшая изредка, то и дело зазывающе кивала в направлении гостьи. Девушка, каждый раз при виде этого жеста, отворачивалась к окну, переставая следить за тем, что происходило на кухне, и возвращало в реальность её только чувство першения в горле.

К тому моменту, как каша была готова, подруга больной продолжала хозяйствовать, организуя застолье. Девушка попыталась поставить вторую тарелку, намекая, что сей поздний завтрак был рассчитан на двоих, но это её не убедило.

- Спасибо хоть скажи.

Слова босоногой знакомой были верны, но больная старалась не подавать виду, что это её задело. Она благодарно кивала своей подруге, потратившей столь много времени на заботу о ней, медленно ела кашу, собирая ту ложкой по краю, где еда была не столь горячей.

- Просто выздоравливай, горе луковое.

Подруга не обращала внимание ни на что, кроме чая. Она лениво делилась рассказами о недавно прочитанном, чтобы сменить неуютную тишину на домашние разговоры, злобно шипя каждый раз, когда больная пыталась заговорить. Босоногая знакомая кружила рядом, всегда где-то на краю картинки перед глазами больной, и никогда перед глазами её гостьи. А время всё шло. Время неумолимо заканчивалось.

- Лечись теперь нормально. Если что-то ещё случится, пиши сразу.

Её подруга медленно собиралась, зачитывая последнюю за это утро нотацию, в надежде, что этого окажется достаточно для того, чтобы больная наконец начала думать о себе и своём здоровье. Та, в свою очередь, нервно и потерянно смотрела перед собой, стараясь не оборачиваться на сновавшую совсем рядом босоногую знакомую. То и дело возникало ощущение, что её холодные руки опускались на её запястья, затылок, шею…

- И горло береги.

Девушка подалась вперёд и крепко обняла подругу. Та несколько опешила, после чего, выдохнув, похлопала больную по спине, давая той всё необходимое ей время. Где-то там, на маленькой кухоньке, пока никто не видел, босоногая девица беззвучно наводила порядок, ласково улыбаясь.

- Тебе всегда так плохо даются слова.

Chapter Text

- Так что ты?

Парень лениво укусил сэндвич, наблюдая за растерянностью из-за заданного им вопроса. Босоногая девушка, следовавшая за ним по улице, запнулась о собственную ногу и полетела вперёд. Её друг рефлекторно вцепился за ворот её серой куртки, тем самым возвращая растяпу в вертикальное положение. Излишняя бледность с трудом давала понять, настолько она испугалась произошедшего или же это было её спокойное выражение лица, а потому голодному студенту пришлось замедлиться, чтобы разобраться, как же вести себя с ней.

- Почему ты вообще сравниваешь меня с «пряником и кнутом»?

- Или. Не с обоими.

Ровно как обычно, ведь она даже не была тронута тем, что произошло.

Она закатила глаза, позволяя себе неосторожно глянуть на солнечный небосвод, от чего тут же оказалась вынуждена зажмуриться. Глаза, может, и были у неё куда более естественного светло-зелёного цвета, но проблем это доставляло ей намного больше чуть ли не вампирской бледности. Она всерьёз задумалась над этим совершенно безобидным, почти детским вопросом. На что только не пойдёшь чтобы отвлечься от тяжёлых дума.

- Для того, чтобы считать моё существование «пряником», нужно быть психопатом.

- Ауч.

- Ничего личного.

- Кроме очень личного.

Девушка осуждающе глянула на юношу. Возможно, правда, такое ощущение возникало лишь из-за её сощуренных глаз, но он не хотел проверять или уточнять. Быстро дожевав свой завтрак и перехватив кофе, он свернул на другой маршрут. Его подруга последовала за ним не сразу.

- Вау, в прогульщики записался?

- Почему ты только «кнут»?

- Потому что единственное, что заставляет людей что-то делать – это дедлайн. И только попробуй назвать его «пряником».

- Ну, давай порассуждаем…

Хотя на лице девицы легко было разглядеть улыбку, в той читалась лишь насмешка. Пренебрежение. Но своего знакомого она не останавливала.

- Когда мы собирали проект беседки, мы действительно усиленно работали только перед дедлайном…

- Ага, потому что первые дни вы бездельничали, ведь у вас полно времени.

- Сейчас не об этом. Но именно благодаря дедлайну в результате мы сделали проект и получили его в таком прекрасном состоянии.

- Мы про один и тот же проект говорим?

Юноша злобно зыркнул в сторону подруги. Та пожала плечами, прежде чем перехватить опустевший стакан из кофейни и бросить его в урну у дороги. Занятия – занятиями, а о благосостоянии своего окружения заботиться надо. Ему здесь ещё ходить и ходить.

- Но в жизни нельзя сказать, что мы стремимся сделать всё перед смертью. Подожди. Да, есть те, кто начинает в последние годы решать проблемы, появившиеся из-за их прошлых решений...

- Как вы с проектом.

- Я же сказал: «Подожди». Это не то же самое. У нас в жизни нет конкретной «задачи», которую нужно выполнить. Так что все эти действия различны. К тому же, дедлайн твой очень неоднозначен. Может, я умру в 70, а может, у меня будет рак, и я загнусь в 40.

Парень замер у перехода, тщетно пытаясь активировать ожидание зелёного сигнала для пешеходов. Девушка раздражённо фыркнула, вглядываясь в часы на чужой руке. Времени ещё хватало, но, коли философия так сильно утянет в размышления, до занятий студент не доберётся.

- Или меня собьёт машина послезавтра.

- Просто беги быстрее.

- Смерть – непостоянный дедлайн. Так что нет такого, что ты будешь откладывать всё перед смертью. На будущее – да.

- И там, и там ты можешь не успеть, так что это всё ещё дедлайн.

- И кнут, в этом контексте. Но только из-за его существования мы стремимся жить. Только из-за факта, что всё закончится, мы ценим то, что имеем, ведь не знаем, что на той стороне. Радуемся, смеёмся, ищем, что нравится нам, боремся с плохим в надежде, что будет лучше. Не делает ли это смерть «пряником»?

Юноша смотрел перед собой с надеждой. Девушка глядела отрешённо, устало. Зелёный уже загорелся, но они не спешили идти.

- Я – не пряник или кнут.

Студента грубо толкнули в спину, выбрасывая на дорогу. Когда он обернулся, взгляд его зацепился за чужие зелёные глаза, в которых отражался отсчёт светофора.

- Я – твоя смерть.

Chapter Text

- У тебя опять гиперфиксация?

Девушка согнулась, уклоняясь от летящего в неё мини-календарика. Как и множество других, не найдя практического применения по назначению, он стал работать иначе – в качестве закладки. Ну, или снаряда для нанесения ущерба всяким раздражителям…

- А если бы в глаз зарядила?!

Босоногая девица сложила ладони на голове, злобно зыркая глазами-льдинами в сторону юной читательницы, вовсю изучающей словарь. Правильнее, конечно, сказать, что она изучала одно конкретное слово в ряде разнообразных книг, в число которых входил словарь, но конкретно сейчас в её руках была уже упомянутая книженция. Теперь же юная представительница лингвистов тянула руку вперёд, требуя, чтобы ей возвратили утраченную закладку. Её знакомая раздражённо засопела, склоняясь над полом в поисках карточки, едва не ставшей орудием её ослепления.

Когда пропажа была возвращена владелице, любопытство взяло верх над обидой, и девушка нависла над её изысканиями, изучая всё, что было в её доступе.

- «Familiar»? Чего к слову прицепилась-то?

- А тебе никогда не казалось странным, что всяких зверей в подчинении колдунов и колдуний звали фамильярами?

- Я бы предпочла уделить внимание бермудскому треугольнику…

- Оно же родственно «family». И означает в современном прочтении «родственный». Или «семейный».

Девица, явно не вникая в суть снизошедшего на ум её подруги, осторожно села рядом, стараясь не потревожить книги и планшет с десятком открытых вкладок. Она глядела перед собой, лениво поправляя домашнюю юбку, пока над её ухом трещали о странном использовании слова с таким светлым значением для чего-то магического, очевидно порицаемого во времена охоты на ведьм.

Всего лишь слово для описания существа, близкого его создателю, как член семьи. Иногда действительно родственного. Одно время имя для близких тех, кого подозревали в связи с нечистым. Приходило ли в голову кому-то из тех, кто пришёл после, что за ошибку они совершали? У всякого, идущего по пути мироздания, был ближний, кто вёл их вперёд, предупреждал о невзгодах и поддерживал.

У проклятых, отринувших естественный ход вещей, такого быть не могло. Сотворение жизни – не их прерогатива. Их судьба – бесконечное одиночество в пути, с которого им боле не свернуть. Другие в нём – лишь попутчики. Временные пассажиры, что всегда сойдут раньше. Всегда уйдут на свой собственный маршрут, каким бы тот ни был. Они никогда не будут поняты. Они никогда не будут приняты.

Они никогда не будут прощены.

- …ешь? Ау, земля вызывает…

- Не слушаю я твой очередной способ отлынивать от работы.

- Я не…

- Проект по философии.

Девушка хлопнула челюстью, побеждённая одним словосочетанием. Меньше, чем через минуту она нехотя принялась собирать книги, распределяя по ним закладки, чтобы вернуться к своему исследованию позже. Когда придёт время, её босоногая подруга вытащит все календарики. Для учебной работы молодой лингвистке будет остро не хватать карточек, чтобы зафиксировать нужные страницы. И тогда, на фоне стресса и новых увлечений, она забудет об этом небольшом «открытии», вернувшем её к изучению времён охоты на ведьм.

Что угодно, лишь бы не дать ей свернуть на неверную тропу.

Chapter Text

- Заткнись.

Девушка вцепилась в стакан, давя из себя улыбку. Тот стойко выдержал давление. О её выражении лица сказать того же было нельзя, но, похоже, никто не заметил. Босоногая девица надавила на её оголённые плечи, вынуждая держаться прямо тогда же, когда потребовала молчания. Не дала раствориться в стуле, подальше от обсуждения, нить которого она давно утратила.

- Ты заслужила это. И ты не ребёнок, не капризничай. Терпи.

С чего всё началось? С неудачно высказанного мнения? Чужой безобидной шутки? Может, ещё тогда, когда она переступила порог ресторана? Нельзя было возникать, нельзя было привлекать внимание, нельзя было говорить о своих чувствах.

- Хочешь, чтобы с тобой носились, как с маленькой? Или презирали за неспособность держать себя в руках?

Всё в порядке. Всё в порядке. Всё в порядке.

- Место своё не забывай, не на тебе мир зациклен.

Хватит этих эмоций, они никому не нужны, не нужны, не нужны, не нужны.

- Бедненькая моя, ну поплачь. Давай. Сделай всё снова о себе и своих раненых чувствах.

- Я скоро вернусь.

Девушка привстала, рваным движением опуская стакан на стол, разворачиваясь и уходя на поиски уборной. От неё быстро отмахнулись, кивнули, не прерывая высоких бесед, не отвлекаясь от напитков и еды. А у гостьи плыло в глазах. Ноги заплетались. Может, она и встала поперёк наказа своей босоногой спутницы, но сил от этого у неё отнюдь не прибавилось. Ей едва хватило голоса пробормотать извинения официанту, с которым она чуть не столкнулась, прежде чем скрыться в укромной комнатке, а там – запереться за дверью.

- Опять устроила сцену. Или оставила им, чтобы обсудить тебя во всех красках? Какая забота! Не ожидала от тебя.

Девица возникла перед глазами, сверкая довольной улыбкой. Не отвечая ей, беглая гостья медленно скатилась по двери на пол, нервно вдыхая. Вытирая глаза, чтобы поскорее убрать выступившие слёзы. Рвано выдыхая.

Если бы не разница в их выражениях, можно было бы подумать, что она смотрела в зеркало.

- Какие мы нежные. Ломаемся при малейшем касании.

Видимое всё ещё казалось размытым, а по щекам то и дело скатывались слёзы, что девушка не успевала перехватить. Главное, чтобы пятна не остались на одежде, нужно успокоиться. Никто не узнает. Надо молчать. Не показывать эмоции. Надо успокоиться. Всё в порядке. Эти эмоции никому не нужны.

- И что дальше?

Почему же она не замолкала?

- Улыбнёшься и сделаешь вид, что всё в порядке, надеясь, что через пару минут не закатишь истерику, которая всем испортит настроение? Чтобы потом жалеть, что ты не промолчала, что снова раздула проблему из ничего?

Девушка сжалась, пряча лицо в колени и закрывая уши. Давя так сильно, что под пальцами она чувствовала бьющую в висках кровь.

- Ты такая слабая. Вот поэтому тебе всегда лгут. Все притворяются, ведь из-за тебя столько мороки. Проще разыгрывать перед тобой спектакль, чем возиться с твоими дурацкими чувствами, которые ты не можешь контролировать. Ты меня вообще слушаешь?

Девушка безнадёжно просила о том, чтобы оказаться там, где ей не пришлось бы думать о подобном. Там, где было тихо и спокойно. Может, не всё время, но ей не надо много. Чуть-чуть, чтобы смириться. Чуть-чуть, чтобы прийти в себя. Там, где не будет никого, кто её осудит за то, кто она. Там, где её действия не будут трактовать иначе, чем простое выражение эмоций.

- Может, всё-таки подумаешь, и облегчишь всем жизнь?

Беглянка нехотя подняла глаза, смотря на спутницу, протянувшую ей руку. Несколько позже, когда картинка перед её усталым взглядом наконец стала чётче, она поняла, что красное на руках у той – браслеты и ленты, которым не было числа.

Chapter Text

- Слышала, про того старшекурсника? Он в последнее время постоянно ждёт кого-то после наших занятий. И выглядывает.

Девушка, сидевшая поодаль, нервно принялась копаться в сумке в поисках наушников. Её босоногая спутница, закинувшая голову на ряд позади, лениво отмахнулась, демонстрируя бессмысленность сего действия. Её однокурсницы задорно щебетали, пользуясь почти полным отсутствием людей среди студентов в обеденный перерыв. О ней никто не беспокоился – все знали, что девушка была нелюдимой, общалась в основном только по делу, никогда не уходя в личные беседы. Такому скучному человеку такое показалось бы сущей глупостью.

- И в чём они не правы?

- А кто из наших на занятиях не появляется в последнее время?

Студентка беззвучно вдохнула, надевая наушники – оба, что было редкостью из-за повседневной экономии заряда для поездок в общественном транспорте. Она успела услышать несколько имён, смех, а затем музыку. Выкрученную как можно громче.

Её соседка выпрямилась, привлекая внимание, что-то произнесла, но девушка была глуха. Она всячески старалась не думать о том, по чью душу мог прийти этот старшекурсник, учитывая, что на лекциях стабильно отсутствовали тринадцать девочек. Шесть – из её группы. На почти постоянной основе.

Чёрт.

Разные разговоры всегда ходили вокруг. Быть абсолютно вне темы, конечно, спокойнее. В конце концов, меньше знаешь – крепче спишь. Но, стоит узнать крупицу информации, один паззл, как тут же возникает желание собрать полную картинку. И ведь ни с кем не поделишься. Влезать в чужое дело – неприлично, копаться в публичной информации – создать видимость, как будто тебя это беспокоит. Ещё начнут думать, что ей самой этот парень нравится. Почему нельзя просто удалить ненужное из собственного сознания? Сколько он маячит у аудиторий? Последние дня три? Это может быть простым совпадением.

…Нет, это точно не совпадение, какой нормальный студент в свободное время после пар будет в одиночестве стоять перед аудиторией без цели встретиться с преподавателем или кем-то из состава обучающихся.

Вцепившись в телефон, девушка раздражённо открыла дружеский чат, приметив там уведомление о новом сообщении. Это была запись, которой, ввиду дурной связи, потребовалось время на прогрузку. Там была фотография. Со свадьбы.

Она нервно закрыла чат. Открыла его снова. Закрыла. Открыла. Текст сообщений с реакцией остальных не отображался. Она переключилась на видеопроигрыватель. Снова включила музыку, ведь видео так и не загрузились, а сидеть в тишине и слушать, как где-то за её спиной продолжали перетирать косточки безымянному старшекурснику, ей не прельщало.

Кажется, её соседка откровенно хохотала из-за сложившейся ситуации. Девушка попыталась её пнуть, но промахнулась, а потому на весь оставшийся перерыв замолкла, молча глядя в окно.

Обед прошёл. Вернулись слушатели, появился лектор, и можно было отвлечься на нудные теории и примеры, ожидая, что весьма скучная и безвкусная тема. Тем не менее, взгляд сновал, цепляясь за её распоясавшуюся знакомую. Девушка внаглую бродила по рядам, заглядывая в экраны чужих планшетов, конспектов, вычисляя, кто присутствовал, а затем прибегая обратно и рассказывая об увиденном. Например, к её абсолютному удивлению, на эту лекцию изволили прийти трое прогульщиков, обычно сие мероприятие игнорировавших. Одна из них вместо занятия играла в «три в ряд». И даже показывала в нужном направлении – в конце концов, с позиции, где сидела студентка, разглядеть это было легко.

Она тратила все силы, пытаясь сфокусироваться на новом материале, но едва справлялась с тем, чтобы хотя бы записать увиденное и услышанное, пока ей промывали мозги разговорами о чужих злоключениях. Вон, воркующиеся снова спорили, вместо того чтобы вынести свои личные проблемы для уединённой комнаты, чтобы не мешать окружающим. Вероятно, это была только её проблема, а потому девушке приходилось молча терпеть чужое шумное поведение. И лекция тянулась так долго, так долго. Вон та прогульщица успела порядка семи раз проиграть, и не скажешь, что она ошибалась в своих действиях, просто не укладывалась в количество шагов из-за фактора случайности. В презентации было продемонстрировано порядка 40 слайдов. Спасибо, что со схемами, а не с сочинением, которым гордились бы писатели классики. Хотя, тем нужно было писать больше, чтобы зарабатывать. Может, тоже самое касалось и современных педагогов?..

Наконец, пришло время окончания занятий. Девушка нервно взглянула на часы, начиная торопливо собирать свои манатки, дабы успеть добраться до автобуса, который ещё не был бы забит студентами. Естественно, с её скоростью покинула аудиторию она к тому моменту, как уже половина «слушателей» вышла. Старшекурсник был за дверью, и общался с её одногруппницей – одной из появившихся «прогульщиц». По факту, она болела, но справки о болезни практически никогда не предоставляла, из-за чего отношение преподавателей к ней было предвзятое. Значит, вот кого он ждал.

- Всё-таки интересно?

Девушка поджала губы, сдерживая маты в адрес своей босоногой спутницы. Та буквально с улыбкой отшатнулась в сторону, позволяя увидеть, когда новая героиня сплетен потока отвернулась от парня. Она смотрела прямо. Почти на неё. Студентка некоторое время стояла на месте, пропуская мимо поток, когда та резко подлетела к ней и вцепилась в руку.

- Ура! Думала, не успею.

Она давила нервную улыбку. В голове зашумели шестерёнки. Студентка аккуратно подняла глаза, смотря на идущего в их сторону старшекурсника, после чего подставила «подруге» руку.

- Продолжишь опаздывать на пары и занимать неудачные места – так вообще встречаться не будем.

- Ой, ну я виновата что ли, что на парах скучно? Пойдём уже.

- Извините, а можно…

Студентка посмотрела на испуганную знакомую. Подняла глаза на юношу, после чего холодно и непривычно громко произнесла:

- Нет.

Она схватила знакомую за плечо и повела к выходу из вуза, изредка поглядывая назад. Парень опешил, замер, удивлённый таким отпором – или тем, кто оказался на его пути. Пока он не пришёл в себя и не двинулся следом, девушки уже скрылись за пределами территории университета. Студентки ни на секунду не ослабляли бдительности, вплоть до того момента, пока не сели в автобус.

- Он знает твой адрес?

- Вроде нет… Но мне с фейковых аккаунтов писали. И девочки сказали, что он всю неделю ходил по лекциям нашего потока.

- Вот тебе и студенческая романтика.

Девушка раздражённо глянула на босоногую спутницу, но та отнюдь не забавлялась из-за происходящего. Она выглядела удручённо. Устало. Поправляла ворот рубашки, пытаясь безуспешно ослабить давление ткани на шею. Нужно было просто расстегнуть верхнюю пуговицу, но из-за этого терялся весь официальный вид.

Студентка глубоко вдохнула.

- Если он не слышит отказа, предупреди своих. Можешь попробовать найти кого-то из пацанов, попросить изобразить твоего парня.

- Я сказала, что я лесбиянка, но он всё равно уговаривал сходить на свидание…

Пострадавшая спрятала лицо в сумке, поставленной на колени. Втянутая в чужие разборки девушка протёрла переносицу.

- Тогда я могу сыграть роль твоей девушки. Он всё равно нас уже видел. Если что, есть перцовый балончик?

Ей слабо кивнули. Девушка глянула на табло, проверяя, как долго автобусу ехать до следующей остановки.

- Хорошо. Тебя проводить?

Её новоиспечённая «девушка» покачала головой. Студентка осторожно уточнила:

- Уверена?

- Да, меня брат встретит. А тебе ехать далеко. Итак задержала.

- Не задержала. Ладно, как хочешь. Но как брат встретит, отпиши. Или если что-то понадобится. Легенду там продумать, что мне знать надо.

Они обнялись на прощание. Студентка ещё раз проверила пассажиров автобуса, заодно переглянувшись со своей босоногой спутницей, но та лишь покачала головой. После этого девушка вышла на родной остановке и двинулась к железной дороге. Расчётный поезд уедет через три минуты, а до следующего – тридцать. Спешить уже некуда. Путь пролегал в молчании. Изредка её подруга цеплялась к беседам прохожих о проблемных родственниках, но быстро замолкала, не получая должной реакции.

Уже там, на платформе, вымученная девушка вернулась к чату. Сообщений в том уже перевалило за трёхзначное число, а потому она предварительно сохранила себе фото с записи, дабы возвращаться к его деталям по мере чтения обсуждения.

- И как давно они вместе?

- Пишут, что пару лет.

- Где-то через год после того, как та ваша компания распалась, значит.

Студентка лениво кивнула. Вот и подробности жизни давно утерянной подруги. Тяжёлый переезд, приятная встреча, помощь от однокурсника, дружба, влюблённость. Скоро с этой темы сошли и принялись говорить о встрече на выходных.

Хорошо, что у неё всё сложилось. Задавать вопросы, интересоваться, влезать в эту тему так неловко, будто её это волновало. Будто она хотела вернуться к этому. Сплошное недопонимание. Потому девушка лишь отписала о возможных препятствиях в планировании с её стороны. Она вновь и вновь перечитывала рассказ единственной из их компании девчонки, продолжившей поддерживать эту дружбу, но это была тщетная попытка отыскать в рассказе новую информацию. Все нужные слухи и сплетни уже были представлены её взору. Тогда студентка открыла сохранённую фотографию. Потянулась к цепочке на своей шее с подвеской в виде символа «ян».

На шее невесты красовалась простая серебряная цепочка.

Не стоило ожидать, что вторая половина сохранится.

Chapter Text

- А ад… он есть?

Босоногая девочка замерла, не оборачиваясь к вопрошавшей. Она как раз открывала окно, ведь в комнате стояла ужасная духота, но чужой вопрос её обескуражил. Медленно обернувшись, она вперила взгляд в свою извечную спутницу, свернувшуюся в клубок под пледом. Ей было ужасно жарко, но она ни за что не выбралась бы оттуда. Не сейчас. Возможно, она хотела бы скрыться здесь до конца времён, но так не бывало.

Под пледом нервно заворочались. Вот бы увидеть чужое выражение лица, ведь довольствоваться только тихим, уставшим голосом для трактовки эмоций крайне тяжело. Но ей не везло. От неё слишком хорошо скрывались.

- Он такой, каким его описывают? Пекло?

- Почему ты спрашиваешь?

Ответа не было. Девочка села на край кровати, поправляя рукава своего домашнего платья. По привычке пытаясь стереть чёрные пятна, прежде чем вспомнить, что те на самом деле обозначали. Она прислонилась к скрученному пледу, предположив, где находилась её подруга. Та не подала признаков жизни или осознания произошедшего. Всё также пряталась под пледом, видимо, пытаясь обеспечить себе тепловой удар.

- Видишь же, как всем вокруг плевать на то, есть он или нет.

- Но не тебе.

Девочка сглотнула. Её знакомая, игравшая в прятки, открыла небольшую щель, откуда боязливо глядела на неё. Устало. Вымученно.

- …Ты мне не ответила.

- Ты тоже.

Молчание. Девочки молча играли в гляделки. Не то чтобы кто-то из них стремился победить. Они не останавливались, когда кто-то из них моргал. Продолжали прожигать друг друга взглядом и ждать, кто же первым сдастся в этом противостоянии.

И сдалась, конечно же, вопрошающая.

- Когда я умру, я попаду в ад?

Босоногая фыркнула, подбирая ноги и обнимая их.

- Нашла у кого спросить.

- Я не хочу в ад.

- Я знаю.

- Я не хочу умирать.

- Я знаю.

Рядом послышались всхлипы. Девочка вздохнула, садясь подальше на матрас и обнимая скрывшуюся в одеяле подругу. Та распустила свою последнюю линию обороны, протягивая в ответ обожжённые руки.

Chapter Text

- У людей с холодными руками горячее сердце.

Девушка лениво повернула голову. Этот манёвр едва не стоил ей сумки, что держалась на честном слове ветки близ макушки лентяйки, куда та её запрокинула. Мимо сновали люди. От одного из них и прозвучала сия реплика. Парень бережно держал руку своей ненаглядной, а та, видимо, тронутая сей нетривиальной фразой, только гуще покраснела, демонстрируя их общую неспособность к существованию в обществе. Босоногая спутница юноши раздражённо скрипела зубами, пока не приметила ведьму, от которой сию же секунду скрылась, спасая их шкуру. А вот девчонка, привязанная к влюблённой идиотке, вцепилась в неё же, тщетно намекая на то, сколь огромных проблем им будут стоить эти отношения.

Типичная ситуация. Интересно, как скоро парень собирался снять маску.

Они продолжали ворковать под нервный шёпот незримой девчонки, пока не удалились прочь. У колдуньи успел задёргаться глаз от всех этих слащавых словечек, но вмешиваться она не решилась. В конце концов, это не её проблема, что девица, несмотря на крики своего другого я об опасности, видела в этом подтверждение нежных чувств.

А парень? Хоть бы что доказал делом. Его бедная спутница заледенела, а он нахваливает её душевные качества. Нет бы отдать перчатки. Отвести в кафе и купить ей кофе. В крайнем случае, поинтересоваться здоровьем. Нет. Это очередной подлец, которому верили. Почему так работало – загадка этого столетия, где решали распоряжаться чувствами в отношениях. Возможно, жертвам таких умников хотелось верить, что слова весили столько же, сколько и поступки. Вероятно, не испытав унижения, тяжело было понять, что всё сказанное – ложь, сладкая ловушка, в которой тебя уничтожали до основания. А может, так работал страх. Видя крохи хорошего, удавалось оправдать плохое, ведь «хуже не будет».

Хуже, действительно, не будет.

- Извините, а когда следующий автобус?

Девушка моргнула, переводя взгляд на мальчишку рядом с собой. Тот нервно перебирал замёрзшими, покрасневшими пальцами, ожидая ответа. Судя по карманам, ученик потерял одну из двух перчаток, и, готовясь получить нагоняй, сохранённую решил не надевать. Его босоногая спутница, болезненно затянувшая на шее шарф, глядела на ведьму испуганно. Она не выражала ужаса никак, кроме взгляда, но, было очевидно, что ощущение грядущей катастрофы быстро переходило и её дружку. Когда колдунья присела рядом с ним, он сделал резкий шажок назад, создавая между ними дистанцию.

- Извините.

- Ничего. Пишут, что через пару минут. Замёрз?

Мальчик смело покачал головой, но буквально вслед за этим шмыгнул носом. На него злобно шикнули из-за спины, но к тому моменту ведьма уже хохотала во всю глотку.

- Извини, извини. Руку дай. Не бойся, я не кусаюсь.

Школьник некоторое время не прислушивался, опасливо глядя перед собой. В конце концов, любопытство возобладало над страхом, и он предоставил ладошку в распоряжении незнакомки. Та, показательно продемонстрировала пустые руки, после чего сжала его пальцы. Мальчишка удивлённо выдохнул, тут же протягивая вторую ладонь к столь нужному теплу.

- А Вам и перчатки не нужны!

- Нужны, ещё как нужны.

- А почему Вы их не носите тогда?

- А вот, на последнюю пару пролила вишнёвый сок.

-Мальчишка задумчиво насупился. Он отпустил руки незнакомки, видимо, не желая злоупотреблять её помощью. Возможно, о том ему шептала его босоногая подружка.

- У меня мама умеет выводить разные пятна, может, я у неё спрошу?

- Не бойся, такие пятна я тоже умею выводить. Займусь этим, как домой приду. А ты не задерживайся допоздна на улице, понял? И перчатки надень, не храбрись перед остальными.

Школьник вновь спрятал взгляд в земле, забираясь в карманы. И только он хотел оправдаться, как удивлённо вздрогнул, вынимая обе перчатки. Улыбка растянулась до ушей, и мальчишка осторожно ойкнул, тут же следуя наказу взрослой. Его автобус как раз замедлился, готовясь к полной остановке и подбору пассажиров.

- Мне на другой, а тебе хорошего вечера.

- И Вам. Спасибо большое!

Ученик быстро зашёл в транспорт. Его извечная спутница удивлённо таращилась на девушку вплоть до момента, когда двери автобуса закрылись. Шарф на её шее уже не был затянут так плотно. Казалось, ещё немного – и вовсе потеряется. Ведьма облегчённо выдохнула, некоторое время рассматривая свои ладони. Вскоре она покачала головой, пользуясь благами цивилизации в виде маршрутки. По её следам тянулся слабо заметный в вечернее время красный след, а ум никак не оставляла надоедливая мысль.

У людей с холодными руками горячее сердце.

У людей с горячими руками сердца, видимо, нет.

Chapter Text

Юноша уставился в экран телефона, пытаясь понять, на какой стороне улицы располагалось злосчастное кафе, от которого ему следовало повернуть направо. Похожие, однотипные здания с однообразными вывесками (или их отсутствием), помогали в этом слабо, а потому рассматривал план улицы он уже довольно долго. Босоногая спутница, поторапливавшая его прежде, к этому моменту совершенно сдалась, приняв нерасторопность как данность. Она то и дело поправляла куртку, спадающую с плеча, закрывая белоснежную рубашку с бурыми пятнами. Эти действия вежливо игнорировались, да и девушка не то чтобы горела желанием разбираться в причинах такой её внешности.

Он в конце концов понял, что безымянная кофейня на углу и была тем самым «кафе». Не задерживаясь боле, парень быстро зашагал по улице, надеясь уложиться во время, указанное для проложенного маршрута.

- В этом точно есть смысл?

Сухой вопрос, на который у него не было однозначного ответа. Он спешил, ведь, кто бы ни оказался на его месте, пожалуй, нёсся сломя голову. Так этот некто бы и бежал, пытаясь прожить отведённое им время, спасая секунды, которые всё равно потратил бы в никуда. Смысла торопиться не было. Перед смертью не надышишься.

Тем не менее, мироздание явно считало иначе. Если твой темп отставал от окружающих, никто не дожидался тебя. Ты должен был идти вровень, неважно, задыхался ли ты от бега, или вовсе загонял себя до неминуемой кончины. Только так можно было добиться успеха. Только так можно было утвердить свою важность. Иначе тебя заменяли. В этом вечном механизме нет незаменимых.

- Это твой родной город. Не забывай.

Юноша одёрнул себя, понимая, что за мыслями засмотрелся на соседнее здание. Создавалось впечатление, будто много лет назад он тут проходил, но в то время здесь был ремонт. Возможно, он путал крайне похожие между собой улочки серого города, ведь точно разбирался лишь в отдельных районах родины. Не в нём целиком.

- Ты потерян.

Парень замер, в очередной раз вперив взгляд в телефон. Он анализировал карту, пытаясь соотнести видимое в реальности с изображением, строя дальнейший маршрут. По крайней мере, так было изначально. Вскоре он поднял глаза к разгоревшемуся фонарю, под которым он остановился перевести дух. Уйти с дороги буйного, безумного города, в волнах муравьёв которого он был обречён потонуть.

Да. Он прекрасно знал каждый уголок своей родины, мог описать все особенности, глядя на карту. Но юноша не знал города.

Он давным-давно заблудился, не способный отыскать своей роли.

Chapter Text

Девушка улыбалась. Окружающие её девицы весело перешёптывались. Они прятались от гостей сего вечера, в своём небольшом кружке, объединённом общими интересами. Одним из них было рисование, и довольно часто подруги сталкивались с невероятными случаями в своих творческих похождениях, которыми непременно хотели поделиться с близкими. В одних случаях, это простые рассказы о задумках для картин, в иных же – полная биография ухажёра модели, увязавшегося теперь уже за одной из художниц.

Холодное прикосновение ладони по запястью, и гостья уверенно шагнула назад, выпадая из общей группы, после чего, пользуясь их пониманием и привычными маршрутами, удалилась в одну из комнаток. Там, с помощью своей босоногой помощницы, она сменила маску и платье, после чего вновь направилась в общую залу, где быстро разыскала свою семью. Те вели беседу с давними друзьями, и девушке предстояло лишь стоять рядышком, изредка отвечая на возникающие вопросы. Здесь она тихая, скромная дочурка. Коли она не согласна с услышанным, она этого не произносила. Лишь молча отворачивалась, рассматривая простое платье своей подруги. Ей бы туфли, или как-нибудь собрать эти растрёпанные, не по возрасту седые, волосы, но она как и прежде игнорировала чужие пожелания.

Новое касание, и, пользуясь паузой, отвлечением, девушка вновь удалилась в свою комнатушку. Её уход заметили, но на пути не встали. Понимали.

Новая маска. Новое платье. На этот раз это группа ребят младше. Тем не менее, их жизнь богата на события. Их разговор рисует картины жизни детей, которым необходимо совмещать поиски своего места в жизни, текущего обучения и выхода из родительского гнезда. Девушка слушала их, размыто советовала двигаться в определённом направлении и беречь себя. Не забывать опираться на окружающих. Она и сама не верила в эти слова, но перед этими ребятами, за маской, никто не видел, как дрожала её улыбка. Никому, пожалуй, и не было дела. Заглядывать глубже в поисках чего-то незнакомого им не хотелось. Уж точно не в отношении сей гостьи.

И вновь она удалялась. Другое платье. Другая маска. Новые лица, новые разговоры, новый подход. Вечер тянулся и тянулся. Тянулся, тянулся, тянулся. Возвращаясь к тем, кого ранее девушка оставила, она уже не встречала многих знакомых. Те удалились, сменили компанию, как и она, или вовсе покинули вечер. Нередко об их скорой пропаже девушку предупреждала босоногая знакомая. В такие моменты взгляд у неё задерживался за их левым плечом, становясь холодным, отстранённым. Девушка тогда понимала, что встреча эта должна была стать последней, но, растерянная, не знала, как поступить, а потому вела себя в соответствии с известным им образом. Не отступая ни на шаг. Не обрывая представления.

Оказавшись в пустой комнатке вновь, гостья не спешила менять образ. Она рухнула на диван, после чего завалилась на спину, рассматривая потолок. Она сбросила маску в кучу таких же на полу у изголовья. Босоногая спутница собирала их все, располагая на тумбочке рядом. Тогда, когда её подруга сдавалась, поддаваясь накатывавшей тоске, она уходила прочь. Накрывала зеркало чёрной тканью, чтобы девушка ни в коем случае не посмела взглянуть на своё выражение лица и вспомнить, кем она была изначально.

Chapter Text

- Это откуда?

Девушка нервно схватилась за ворот водолазки, поправляя его и скрывая след синяка. Она криво улыбнулась, отмечая настороженный тон собеседника, глядя в сторону:

- Упала.

- Как нужно было упасть, чтобы удариться шеей?

- Глупо. И неудачно.

Юноша прищурился, наклонился ближе, но, когда его подруга замялась, снова отстранился. Она отворачивалась, сжималась, пряталась. Как зверёк, искавший нору, в которой его не достанут. Парень нервно дёрнул шнурки кроссовок. Обувь он снял ещё у подножия лестницы, отмахиваясь, будто так было веселее.

Сейчас, конечно, настрой у него был совсем безрадостный.

Девушка выдохнула, выпрямляясь. Может, вела она себя порой дёргано, замкнуто, это не отражалось в её внешности. Аккуратно собранные волосы, подобранная по фигуре чёрная водолазка с утеплённым жилетом, прямые брюки и кожаные ботинки. Эталон серой мыши, зацикленной на учёбе.

Её босоногая спутница маячила где-то внизу лестницы, нервно поглядывая на юношу.

- Я опоздаю, если продолжу сидеть, так что…

- Ты можешь мне всё рассказать. Когда захочешь.

Услышав это, девушка повела плечом, поднимаясь с места. Она улыбалась, смотрела мимо друга. И столь же неискренне она его поблагодарила:

- Конечно. Спасибо большое.

Парень нервно провожал её взглядом. Наблюдал, вплоть до момента, когда подруга достигла вершины лестницы. Там девушка встретилась с компанией. Ребята, которых она знала. Среди них были и те, про кого она рассказывала. Кого называла друзьями. Они смеялись, болтали о чём-то, явно не торопясь. Мешая знакомой пройти. Задерживая её.

Минуты затягивались, и юноша уже поднялся со ступеней, направляясь наверх. Он даже не пытался скрыться, изобразить из себя случайного прохожего. В конце концов, пока он желал, его и не замечали бы.

По крайней мере, люди.

Беседа была явно весёлой, задорной. Его подруга, задержанная компанией, вежливо улыбалась – сложно понять, насколько в действительности ей импонировал текущий разговор. Но вот один из знакомых опустил ей руку на плечо. Она дёрнулась. В следующий раз, когда это повторила девочка по левую руку, парень уже увидел на чужом лице болезненное напряжение. И в тот момент, когда третья рука потянулась ударить её по спине, ближе к шее, девушка наконец подала голос:

- Прекрати, пожалуйста, мне больно.

- Чего? Я же по-дружески.

- Я не отрицаю, но мне неприятно.

- Раньше у тебя проблем с этим не было.

Невидимка видел, как юноша усмехнулся, закатывая глаза. Разговор стремительно изменил течение, но внимание у наблюдателя уже было зафиксировано на одной личности в этой группке. Неприятном, противном парне. Крупнее его знакомой и, вероятно, старше. Девушка глядела перед собой отстранённо.

- Слушай, ты сама показала нам, что так делать можно. Ты ни разу не возмущалась до этого. Так что не надо сейчас злиться.

- Я не злюсь.

- Ага. Вижу.

Девушка устало вдохнула. Тихо, едва заметно. Она натянуто улыбнулась, пытаясь сделать вид, что совет был учтён. Проговорить это, конечно, она не могла. Его подруга стиснула зубы. Она тихо пролепетала прощание, наконец вырываясь из компании и продолжая подъём по лестнице. Невидимка последовал за ней, убедившись, что следом за ней никто не пошёл. Особенно тот болтливый парень. Видимо, присутствие босоногой девчонки, призывавшей его заткнуться, всё-таки помогло ему хоть на время остановить свою мудрую речь.

Некоторое время они поднимались молча. Этажа через два парень всё же не выдержал и, чуть ускорившись да перекинув кроссовки в другую руку, свободной ладонью потянулся к девушке. Но замер. Лишь подал голос.

- Эй… Если что, я могу помочь.

Она дёрнулась. Остановилась, нервно посмотрела на друга, уже прошедшего вперёд на несколько ступеней.

- Почему ты здесь?

Его подруга смотрела на него с плохо скрываемым страхом, видимо, подкреплённым осознанием, что он услышал тот разговор. Что, вероятно, заметил.

- Я хочу помочь.

- Чем? Выслушать?

Она усмехнулась. Злобно. Раздражённо. Не пряталась, не искала путь к побегу. Нападала. Как зверь, который уже оказался загнан в угол, а потому был лишён возможности что-то потерять. Парень замялся, неуверенно протягивая руку, которую девушка отбила и поморщилась – видимо, задела собственный синяк.

- Будешь слушать, как я ломаюсь, и ничего не изменится. Такой «помощи» мне не надо.

Взбешённая, девушка пыталась уйти. Обойти парня и подняться на этаж. Юноша, не собравшись с мыслями, но понимая, что подругунельзя было отпускать в таком настрое, схватил её за предплечье. Она зашипела, видимо, от боли, и попыталась отстраниться. Напуганный тем, что сделал, друг отпустил её. А девица завалилась назад, соскальзывая со ступени, падая прямо в объятия своей босоногой спутницы, всё ждавшей её у подножия лестницы.

Chapter Text

- Что может расколоть душу?

Девочка разглядывала неровный стеклянный шар. Его оттенки плавно перетекали друг в друга. Где-то мутнее, где-то ярче. Цвета в нём были самые разные, и их смеси порой давали грязные, неприятные оттенки. В иное время стекляшка под светом лампы сияла так ослепительно, что её едва не роняли.

Её босоногая знакомая полуобернулась. Она, собрав свои рыжие волосы в хвост, носилась по комнате, наводя порядок, пока её подруге не приспичило вновь стать властительницей хаоса. Во взгляде сквозила прохлада, отстранённость, но эта эмоция сменилась смехом.

- Ну ты постучи молотком, может, треснет.

Когда девочка закатила глаза, её подруга, в которой проснулся адепт чистоты, облегчённо выдохнула. Лентяйка приподнялась на локте, собираясь швырнуть стекляшку в чужой затылок. К сожалению или счастью, здравый рассудок восторжествовал. Она вернулась на своё место, выдохнула, но со старой темы не свернула.

- Я серьёзно. Это связано с эмоциями, но ведь это больше, чем эмоции.

Рыжий затылок грозил по-настоящему загореться от взгляда за спиной. Девочке не отвечали. Тем не менее, к наведению порядка гостья не возвращалась. Она молчала, разглядывала что-то на столе. В конце концов обернувшись, она столкнулась с щенячьим взглядом подруги.

- Пожалуйста.

По комнате прокатился тяжёлый вздох.

Ответ был невероятно простым. Душу расколоть могли очень немногие вещи. О тех, кто не должен к ней прикасаться, и речи и быть не должно было. Что же кроме этого может уничтожить дарованный мирозданием пропуск? Тот, что оценивал жизнь человека и по делам его позволял однажды возвратиться на землю смертную?

Эмоции, искажающие стекляшку до неузнаваемости, не редкость. Но та стойко выдерживала их, лишь искажённая мутными, чуждыми цветами. И в каждом из этих оттенков, деталей, порождающих душу – воспоминания. Тем не менее, разрушение души не связано с потерей памяти. Иногда эти события совпадали. Но амнезия могла быть одним из симптомов раскола. Не наоборот.

И это разрушение вызвать можно лишь уничтожив эти взаимосвязи. Лишив осколки того, что поддерживало саму их суть, единение.

- Потеря желания жить.

Chapter Text

- Она точно не придёт?

- Сколько тебе говорить, ведьм не существует.

Девочка натянула одеяло брату до самого носа. Мальчик раздражённо буркнул, опуская покрывало на подбородок. Он вновь обернулся к окну, явно выглядывая там кого-то. От этого у его сестры задёргался глаз, но ей пришлось собраться с духом и подыграть ребёнку, чтобы убедить того наконец отправиться в царство снов.

- Я подежурю ночью в этот раз. Завтра дежуришь ты.

Конечно, это была ложь. Но ей легко поверили. Мальчик улыбнулся.

- Хорошо. Доброй ночи. Если увидишь ведьму, сразу кричи.

- Да-да, спокойной ночи.

Разобравшись с детскими ужасами, старшая сестра перебралась на верхнюю кровать. Там она включила свой фонарик для чтения. Основная цель, конечно, была в её первоочередном занятии перед сном: почитать перед сном. Но выполнялась и дополнительная задача: свет играл роль ночника, и братец «дежурной» скорее засыпал, не представляя в темноте разрозненные тёмные силуэты.

В считанные минуты она услышала ровное сопение снизу. Что и требовалось доказать. Никаких переживаний, никаких чудовищных происшествий. Никакой магии. Это всё книжки, россказни и богатое воображение. И что, что её босоногая подруга вечно огрызалась, стоило ей только задуматься о существовании проклятых мирозданием? Это ничего не доказывало. Она всегда была излишне суеверной. Все вокруг были зациклены на дурацких, бессмысленных ритуалах, которые, по факту, ни на что не влияли.

Всё зависело от случая и самих людей, и на это они повлиять не могли.

Девочка услышала лёгкий стук по окну и обернулась. На улице шёл дождь. Босая девочка на подоконнике наблюдала за пейзажем. Скучным, как и она сама. Серым. Дозорная протянула книгу с фонариком вниз, прося тем самым убрать её на стол, чтобы не будить брата и не сбивать собственный настрой.

У комнаты кто-то стоял.

Дежурная дёрнулась назад, врезалась в стену, вытаращившись в щель у приоткрытой двери. Темнота. Она развернула фонарик, но за порогом никого не было. Девочка наскоро соскочила вниз и, продолжая держать книгу, будто готова была швырнуть её в кого-то, медленно направилась к коридору. Шаг. Второй. Третий. Четвёртый. За дверью всё ещё никого не было. Она включила свет в коридоре. Пусто. Прошла в комнату уехавших родителей. Пусто. На кухню. Пусто. Ванная с туалетом – ничего.

- Померещилось.

Девочка выдохнула. Жуткий, высокий силуэт. Его не было. Ей показалось. Это воображение.

Она ничего такого не видела.

Никогда.

Chapter Text

Девушка улыбалась. Она держалась ровно, позволяя подруге бродить рядом. Крохотная, несмотря на возраст, она пыталась создать видимость важности, статусности, хотя бы за счёт собственной осанки. Конечно, это не действовало на знакомую, кружившую в небольшой кухоньке, чтобы подготовить стол для своей гостьи.

- Ты хоть кому-то сказала, куда уехала?

Дёрнувшись, девушка скосила взгляд в угол комнаты, где скрывалась её босоногая спутница. Её раздражённый, тихий вопрос, не получил ответа, ведь её присутствия – да и существования – не замечали. Игнорировали.

- Какой чай?

- Любой, какой есть.

- Ну, есть зелёный, чёрный, красный… Какой хочешь?

- Мне неважно, спасибо.

- И что, так просто доверишь делать то, что она хочет?

Гостья опустила глаза, смотря на краешек стола. На угол, если быть точнее. Старое дерево там было в не самом лучшем состоянии, из-за чего, при неосторожности, можно было оставить затяжку на одежде. Или вовсе получить занозу. Она то и дело косилась на действия хозяйки квартиры, ища подтверждение её благим намерениям, спокойному быту и дружелюбию. Иногда она поглядывала на свою спутницу. Незваная, невидимая, неслышимая, она гневно поправляла агатовый браслет. Убирала с глаз чересчур длинную чёлку. Зыркала светло-карими, отсвечивающими золотом, глазами.

- Это рассыпчатый чай. И она добавила тебе сахар, не спрашивая.

Ведь не было тех, кто не знал, что она пьёт только сладкий чай. Почему бы ей нервничать? И что, что пользуясь этим, ей могли подсыпать нечто другое в чай. Это пустая паранойя. Она сжимала в руках ремешок сумки, зная, что ничего такого не произойдёт.

- О, я печенье забыла достать, подожди.

Счастливая девушка быстро прошла к столу и занесла руку над гостьей. Её знакомая вскрикнула:

- Отойди! ЖИВО!

Но она не сдвинулась. Смотрела перед собой. Тень руки над её головой. Схватить за волосы. Просто ударить. Натянуть на шее ожерелье. Этого не будет. А ей не сбежать.

Скоро на столе появилась тарелка свежеиспечённого печенья. Девушка часто заморгала, давая себе возможность наконец-то выдохнуть и вдохнуть полной грудью. Её спутница вжалась в стену, вцепилась в свою руку. Она даже могла углядеть следы от её собственных ногтей.

Это лишь тени прошлого, видимые в чужих действиях. Никто бы не пошёл на подобный шаг, и она это знала.

Но не верила.

Chapter Text

Юноша постукивал пяткой по полу, фокусируясь на звуке от соприкосновения подошвы с кафелем. На его плече лежала женская ладонь. Босоногая спутница, хоть и была по жизни ниже, сейчас возвышалась над парнем. Впивалась пальцами в кожу сквозь рубашку. Давила на его естество просто из-за того, что была здесь. Рядом.

Ночь была холодной. У него дрожали руки. Нерадивый гуляка вперил взгляд в землю, смотря мимо сжатых ладоней. Игнорируя побелевшие от напряжения костяшки пальцев. На небе не было ни облака и, вероятно, окажись он на окраине города, он бы мог увидеть звёзды. Но в небе лишь блёкло светилась луна, чьи отсветы скользили по его щекам.

Желание о том, чтобы время остановилось, было тщетным. Несбыточным. Также песня, включаемая по кругу из раза в раз, рано или поздно надоедала, сменяясь чем-то новым. Да, к ней можно было вернуться, но тех же чувств она не возвращала.

А страх не отпускал. Ужас, от которого всё внутри сжималось до боли, лишая опоры. В один момент, все увидят это и уйдут. В один момент, он не выдержит и сдастся. В один момент, мир остановится, не дав ему завершить ничего из того, к чему он стремился. И в этой череде бесконечных выборов на распутье, он не знал, куда хотел держать путь. Он невероятно боялся оступиться, выйти на тропу, где, может, и добился бы успеха, но не искомого счастья. Потерял бы себя, близких. А что, ежели он уже на пути, где для него настоящего не осталось места? Да и кем он, по факту, был? Как это определялось?

Холод разливался под кожей, доходя до самых костей. Дрожь тянулась дальше, и теперь юноша понимал, что это был не просто тремор рук. Давление на плече усилилось, и парень склонился ниже. Воздуха не хватало. Он дышал коротко. Рвано. Сердце бешено билось. Быстрее. Быстрее. Окликнувший голос пронёсся мимо. Не сейчас. Нет.

Пальцев коснулось что-то. Осторожно. Чужая ладонь. Юноша расслабил свои руки и вцепился в чужую. Прислонился лбом, заставляя себя медленно вдохнуть и с той же задержкой выдохнуть. Некоторое время он едва шевелился, пока дрожь не стихла. Ему всё ещё было холодно. Беспокойство, охватившее его, лишь отступило.

- Ты как?

Парень приподнял голову, смотря на пришедшую на встречу девушку. Она обеспокоенно оглядывала его, явно пытаясь понять, что случилось. Босоногая знакомая юноши удалялась прочь. Отмахивалась.

Он же выдохнул, нервно улыбаясь.

- Всё в порядке.

Боль проходила.

Chapter Text

- Так вас считать друзьями или врагами?

Босоногая девушка недоумённо вскинула бровь. Она даже слегка наклонила голову, из-за чего её длинные спутанные волосы едва не упали в чашку чая. Ей потребовалась невиданная скорость реакции, чтобы предотвратить катастрофу.

- Что ты несёшь?

Оскалившись, девица отодвинулась от стола со стулом на приличное расстояние. Это, конечно же, мешало ей попробовать закуски с другой стороны стола, – те же чипсы со странным вкусом газировки, – но она предпочитала безопасность и санитарию. Конечно, исходя из её замученного внешнего вида, такое было тяжело даже предположить. Драная футболка со штанами, грязная кофта, огромные мешки под глазами. Там, где кожа была открыта, легко было заметить следы гематом, но про себя парень не раз отмечал, что те каждый день появлялись на иных местах, исчезая без следа на прежних.

Юноша выдохнул, открывая коробку с пиццей и забирая свою порцию.

- Ну, вы же не вредите нам напрямую.

- Мы вообще вам не вредим.

- Ты. Про всех разом не говори.

Девушка закатила глаза, отворачиваясь к окну. Парень откусил свою еду и быстро прожевал, стараясь не задерживать свою мысль:

- Вы можете не помогать, но в любом случае, это как дружба. Мы общаемся, ты говоришь, где я не прав. Да и вообще, мы всю жизнь проходим вместе. Но ведь вы забираете нас в конце.

- И сами исчезаем вместе с этим.

- Да-да-да. Но ведь мы боимся вас. Вы уничтожаете всё, что мы сотворили. Как бы мы ни пытались это сохранить. И в этом вы ведёте себя скорее как враги.

Юноша, давая собеседнице время для обдумывания, быстро прожевал свой кусочек пиццы. Ответа он никак не получал, а потому решил, что это было знаком, что ему давали право продолжить продвигать свою идею.

- К тому же, единственное, что вам нужно, это наша душа.

- Ты действительно так думаешь?

- Я не прав?

В чужом взгляде – раздражение. Но не то, которое испытывали по отношению к опротивевшему существу.

- То есть те, кто решает: «У, выпью одну бутылку, что мне от этого будет,» – и становятся алкоголиками, друзья себе.

То неприятное чувство осуждения близких, возникающее, когда не понимаешь, как тем могла прийти такая дурацкая идея в голову.

- Мы не бездушные твари с великими замыслами. Мы две стороны одной монеты.

Chapter Text

- Девушка, вы в порядке?

Окликнутая вяло отмахнулась, вежливо улыбаясь.

- Всё в порядке.

- Точно? Может…

- Правда, всё хорошо. Я немного посижу и пойду.

Медработница прищурилась, явно не веря чужим словам. Тем не менее, там, где не было видимой проблемы и от предложения о помощи (пусть и не прямого) отказывались, ей было нечего делать. Она удалилась по своим делам, скрываясь в кабинете в конце коридора. Девушка, тем временем, отклонилась назад, сильнее сдавливая в локте руку, надеясь, что кровь всё же остановилась. Расслабляться, она, тем не менее, не хотела.

- Почему уже который врач проверяет, что со мной не так?..

- Ты бледная. Вероятно, думают, что сейчас упадёшь в обморок. Тем более, ты кровь сдала, у них наверняка это не первый случай.

Босоногая спутница, которой не требовалось медицинское обследование, сладко зевнула. Её подруга спешно отвернулась, сжимая челюсть, чтобы не стать распространительницей безвредной заразы в медицинском центре. Конечно, она чувствовала лёгкую слабость, но это отнюдь не означало, что её ожидала потеря сознания. Девушка всего лишь выглядела бледнее обычного. Как, впрочем, и её спутница. У той, правда, заодно прослеживались вены на коже, но это были её уникальные особенности, на которые никто повлиять не мог.

- Точно всё хорошо?

- Я голодная и без сил. Всё.

В голосе просачивалось раздражение. Девица наблюдала, как её подруга наконец расслабила локоть, при этом болезненно поджав губы, и прикрыла глаза. В следующий же миг она их открыла, понимая, что в таком положении к ней в очередной раз могли обратиться с навязчивым вопросом. Видимо, следовало поскорее собираться и уходить. Так и удастся оказаться подальше от пугающей атмосферы пусть не больницы, но близкого к этому помещения, и при удачном стечении обстоятельств скорее восполнить нехватку энергии в организме.

- Неудачное падение в обморок может повлечь очень плохие последствия. Лучше перебдеть.

- Я в порядке.

Когда девушка поднялась с места, её знакомая поджала губы, отворачиваясь в сторону.

В глазах резко потемнело.

Chapter Text

Девушка не дёргалась. Душегубцы, накрепко вязавшие её к столбу, опасливо переглядывались друг с другом, явно не желая участвовать в происходящем. Видимо, пытались условиться, кому в будущем предстояло организовать финальный удар. По толпе у помоста прокатывались шепотки. Приговорённая устало оглядывала собравшихся. Несчастные, пытающиеся замолить мелкие грехи у мироздания, наблюдающие кончину истинной грешницы. Это должно было стать для них уроком, предупреждением не сходить с пути, ведущего их к спасению.

В это время мало кто из них всё ещё был способен услышать иной голос, взывающий к их совести и спасению души. Все разговоры о небесном царстве были пустой болтовнёй таких же, как они, людей, чьи души были чёрными, покорёженными. К таким даже прикасаться не хотелось.

К тому моменту, как её наконец зафиксировали у столба, на помост наконец взошёл напыщенный священник, принимаясь зачитывать перед паствой речь, в которой указывал на совершённые несчастной грехи. Вместе с ним плёлся невезучий палач, в руках которого горел факел. Мужчина скривился в лице, видно, старался не дышать столь близко от ведьмы, но глядел прямо на приговорённую. Да уж, она ошиблась. Он оказался победителем в этих переговорах и получил столь желанное право расквитаться с виновницей всех их бед.

Священник всё разглагольствовал. О колдовстве, проданной дьяволу душе, расплате за это после смерти. Девушка опустила голову, пытаясь сдержать смех. Её плечи слабо подёргивались. В конце концов, осенний холод стремительно наступал на унылый край, где карманы бедняков пустели в пользу лордов и церквей. Даже она, лишённая души, пожалуй, стоила бы в глазах их всевышнего больше. Но ему, конечно же, в действительности было совершенно безразлична судьба его милых созданий.

Голос смолк. Девушка подняла голову, наблюдая за палачами, видимо, давшими ей последнюю возможность раскаяться. В толпе людей встречались редкие невидимки, те, кто в любой иной ситуации предпочёл бы ни за что с ней не встретиться. Они опасливо следили за тем, что же приговорённая собиралась сделать. К их счастью, после стольких смертей ей было совершенно безразлично до наблюдателей без свободы воли. Пока охота на ведьм могла лишить их и их близких жизни, они ни за что не рискнут подать голос.

Ведьма улыбнулась до ушей.

- Достопочтенный, я виновна. Я - грешница, что продала душу дьяволу. Но я не раскаиваюсь.

Мужчины нервно переглянулись. Священник быстро махнул рукой, начиная зачитывать одну из молитв и спускаясь с помоста, тогда как поджигатель швырнул в разложенное у основания столба сено факел. Огонь, вцепившись в сухую траву и дерево, заплясал, голодно хватаясь за всё, до чего дотягивались его жаркие лапища. Пламя росло, возвышалось, хватаясь за женскую одежду и сдирая её кожу.

Но бессмертная ведьма безумно улыбалась, смотря на людей из церкви, зная, что их попытки обречены на неудачу. Зная, что нарушителям мироздания дар смерти недоступен. Зная, что обозлённая собственной гибелью тварь вернётся отомстить.

- Я станцую на твоей могиле!

Зная, что её охота на чудовищ только начиналась.

Chapter Text

Девочка осторожно держала перед собой покрывало, в которое заворачивала кошку. Из одной ветеринарной клиники их направили на другой конец города, и сейчас им предстояло поспешить. В машине малышка лежала неподвижною. С самого первого дня ещё котёнок возненавидела ту, и с тех пор она носилась по салону, как ужаленная, из-за чего поездки до дачи превращались в сущий кошмар. Каждому из пассажиров приходилось по очереди перехватывать зверёныша, отвлекать её, баловать, выслушивать жалобное и недовольное мяуканье.

Малышка смотрела перед собой, едва шевелясь. Девочка дрожащей рукой гладила родную шёрстку по спине. Её босоногая знакомая сидела рядом. Они обе знали, что их ждало, но не смели этого говорить. Никто не смел. Всего неделю назад у её хозяйки был день рождения, и вот они спешили изо всех сил к тому, кто мог если не спасти, то хотя бы отсрочить неминуемое.

Хотя, конечно, в это никто не верил.

Время тянулось так долго, а кошка лишь глядела вперёд. Молчание удушало не хуже слёз, которые не удавалось затолкнуть подальше в глотку. То и дело приходилось их вытирать тыльной стороной ладони, чтобы посмотреть на старушку. Она дышала. Она жила.

Пока что она была здесь.

Там, в клинике, кошку у неё перехватили и унесли на осмотр. Девочка осталась заполнить документы, из-за чего ей пришлось ещё раз собраться, убрав нежелательные эмоции подальше. Её знакомая сновала рядом. Ходила взад-вперёд, маяча на краю. Всегда близко, но так далеко.

Когда мужчина вернулся из смотровой, кошки с ним не было. Он быстро сказал о том, что ту нужно оставить на несколько дней под присмотром, разобрался с оплатой, после чего они двинулись обратно. Девочка скоро попросилась в машину, где, пусть и ненадолго, но позволила себе расплакаться. Жалкая минутка, даже меньше, чтобы в дороге не мешать отцу за рулём. О чём они – скорее, он с самим собою под тихое угуканье дочери – беседовали у неё не отложилось вовсе. Да и следующий день она провела, едва осознавая произошедшее. Каждый раз, когда на её номер – ужасная ошибка при заполнении договора, из-за чего обо всех этапах лечения сообщали девочке – приходили письма, она вздрагивала в ужасе. Смотрела в глаза босоногой знакомой, после чего открывала и вчитывалась.

Конечно же, ничего не было. Ничего, кроме информации о счёте, несколько фотографий кошки, где сотрудники пытались дать хозяевам надежду. Объяснение, что же было не так со здоровьем старушки. План, как можно попытаться ей помочь. Проведение посещений.

Последнее девочка быстро расписала родителям. К питомцам допускали двух посетителей. Она отправила их, оставшись в одиночестве в холодной квартире. На полчаса. На час. На полтора. На два. Два с половиной. Маршрут туда занимал около сорока минут. Возможно, они попали в пробку. Может быть, не в одну. Минут через двадцать они появились на пороге. Они вели активное обсуждение того, что можно отвезти завтра родной малышке туда, чтобы она чувствовала себя поспокойнее. Забрать её домой через день, чтобы она… ушла спокойно.

Девочка не улыбалась, хотя часто подходила к зеркалу, беспокойно задаваясь вопросом о том, как выглядела сейчас.

Когда они с матерью остались вдвоём, на телефон маленькой хозяйки позвонили. Она подняла трубку, смотря в глаза босоногой подруги, сидящей за столом напротив. Ветеринар сообщала о приступе, который им только удалось стабилизировать, но…

- Её надо отпустить.

Девочка понимала, к чему вела её знакомая. Она знала. Она была согласна. Время старушки пришло. Незачем её мучить. Незачем её держать. Это больно, но неизбежно. Они сделали, что могли. Они…

Женщина смотрела на неё с отчаянием.

Она уже потеряла мать. Друг покинул её. Один из братьев – двоюродных или троюродных – тоже.

- Можете бороться… ещё?

Голос дрожал. Её подруга, невидимая ни для кого другого, сорвалась с места и вцепилась ей в горло. Говорить было тяжело. С той стороны она услышала сомнение. Осуждение. Но согласие. Знакомая же вскрикнула:

- Что ты творишь?! Ты мучаешь её! Зачем?

- Что случилось?

Девочка глядела на мать, стараясь не показывать, как у неё тряслись руки. Нельзя. Нельзя. Надо держаться. Надо объяснить. Припадок, вопрос ветеринара о том, чтобы отпустить, ответ на просьбу не сдаваться. Женщина поджала губы, но закивала, согласная с таким решением.

Её дочь, конечно, не была со сказанным ею же согласна вовсе, но не могла об этом сказать. Она выслушала всё, а затем, оставшись одна, сначала написала, а затем позвонила отцу, попросив его связаться с клиникой, чтобы сообщения шли на его номер. Её подруга – видно, уже ставившая под сомнение их отношения – вскочила и ушла, оставив маленькую хозяйку одну. Та пыталась отвлечься. Учиться. Играть. Ничего не шло.

Не прошло и часа, как отец вернулся домой. Её знакомая отрешённо стояла рядом.

- Она умерла.

Вот и всё.

Женщина опустилась на диван, заливаясь слезами. Девочка поджала губы, вцепилась зубами в щёку изнутри, ведь ей нужно было держаться. Не сейчас. В последний раз она видела маму в таком состоянии, когда умерла бабушка. Она не знала, что делать. Она приобняла безутешную, вперив взгляд в пол. Они попрощались. Девочка выиграла им возможность попрощаться. Старушка успела с ними повидаться.

Но не с ней.

Родители договорились с клиникой забрать тело малышки и похоронить её там, на территории загородного дома. Кошка любила это место, наслаждалась временем, проведённым там. Они, будучи религиозными людьми, не были уверены, работали ли заповеди и нормы для любимцев из животных, но хотели отдать всю возможную дань уважения сердечной подруге. Поэтому, они спешно уехали на третий день, дабы успеть похоронить её.

Девочка осталась одна. Ей нужно было собраться. Она не могла горевать и доставлять им больше неприятностей. Она должна была справиться. И пусть одиноко. И пусть старушка никогда не вернётся. И пусть не ляжет в ногах, не придёт успокаивать в трудное время. Не придёт попрошайничать или играть.

Запах малышки всё ещё был здесь. Но скоро и его не станет.

- Я как забрал коробочку с ней, так сразу легче стало.

Дочка слушала мужчину, слабо улыбаясь. Во взгляде не было ни толики чувств, да и глядела она не на него. На босоногую подругу, свернувшуюся клубком на полу – там, где обычно любила лежать её кошка.

- Я попросила его поправить шёрстку на макушке, не как в поликлинике сделали, и меня отпустило тогда.

Девочка слушала женщину, изображая понимание. Она неотрывно наблюдала за девицей, смотревшей на опустевшую кошачью лежанку, которую родители планировали отвезти той в стационар, чтобы она чувствовала себя ближе к дому.

Ей не становилось легче. Ни после похорон, ни через неделю, ни через месяц. Дни тянулись. Осиротевшая хозяйка забывала привычки, связанные с присутствием кошки в её жизни. Она помнила об их существовании. Знала, когда обращалась к ним. Но на этом всё. Мир не остановился. Не дал ей времени прийти в себя. Он заставил её продолжать идти вперёд и бороться, хотя она даже не понимала с чем.

Её отец принял утрату и жил дальше.

Её мать приняла потерю и жила дальше.

Она не могла даже приехать и посидеть у могилы кошки, которую когда-то ей подарили.

- Это ты заставила её страдать.

Девочка открыла глаза ночью, переворачиваясь на другой бок. После тщетной попытки заснуть на протяжении последнего часа, она наконец обратила внимание на родной силуэт босоногой знакомой на краю постели. Дни проходили в забытьи, тянулись. Но всегда возвращались в одно и то же русло.

- Час. Всего через час. И стоило оно того?

Слушая это, страдающая от бессонницы малышка отвернулась к стене, натягивая одеяло до самых ушей. Она знала об этом. Она была виновата.

- Что ты вообще для неё сделала? Тебя никогда не было дома. Всё делали они. Какое право ты-то горевать имеешь?

Ей не вымолить прощения за то, что она натворила, как бы она ни хотела, ведь просить его не у кого.

Ей никогда не удастся попрощаться, ведь прощаться уже не с кем.

Время шло, но чувство одиночества в этом непроходящем горе, которым она не могла поделиться, никак не отпускало.

Chapter Text

- Что ты здесь забыла?

Девушка обернулась, улыбкой встречая свою босоногую подругу. Она повторила за ней, скинув тапочки у кухонного стола в другом конце комнаты. Сама же она сидела на подоконнике открытого настежь окна, свесив ноги по ту сторону квартиры. Её знакомая сжалась, напряжённо уставившись на представшую её взору картину. Замерев в коридоре, так и не выходя на свет.

- Воздух. Свежий.

Осенний ветер осторожно касался бледной оголённой кожи. Спустя столько бессонных ночей и бездельных дней, проведённых в тепле и уюте, это ощущение даже казалось приятным. Пугающим. Но приятным. Девушка провожала взглядом блуждающую по двору кошку. Нежный зверь. Когда-то, ещё в те времена, когда ей доводилось гулять, уличной владычице доставалась добрая порция угощений, которыми закупалась её посетительница.

Правда, в чужой заботе она, очевидно, не нуждалась.

- Почему в таком виде?

Молчание долгое время не прерывалось. Только несколько после девушка осознала, что это был вопрос, обращённый к ней из-за её шутливого пояснения. Она повела плечом, опуская голову на раму, складывая руки на коленях. Перебирая ткань домашнего платья между пальцами.

- Просто.

- Ты надеешься, что он придёт.

Слабая, болезненная улыбка. Она слышала, как за её спиной послышался звук хрусталя. Как от столкновения стаканов. То были лишь осколки. Бесконечное множество хрупких частиц, оставшихся от расколотой стекляшки, которую когда-то они так берегли. В этой борьбе уже давно не осталось смысла, но её знакомая всё пыталась и пыталась собрать расколотое. Возвратиться к точке невозврата и что-то поменять.

- Не знаю.

- Но знаешь, что…

Чужой рык быстро стих. Девушка обернулась, протирая глаза, которые болели. Казалось, её знакомая не могла определиться, хотела она разрыдаться, или разнести кухоньку в клочья. Забавное зрелище.

- Ты же знаешь, что всё это время он водил тебя за нос. Что… этот «человек» просто использовал тебя.

Ответа не было. Взгляд сновал по улице, наблюдая за путём, по которому ранее проходила кошка. В небе можно было увидеть звёзды, ведь фонарь на улице погас, а окна были достаточно высоко.

Скрип за спиной. Босоногая девица прошла к окну, останавливаясь рядом, но спиной. Стараясь не смотреть ни на улицу, ни на свою подругу.

- Если ты будешь продолжать ждать, ты…

- А чего я жду?

Они взглянули друг на друга. Надежда и безразличие. Пустая улыбка и искренний гнев. Потерявшая желание жить и искавшая смысл существования. Ничего нового.

С улицы раздался крик. Видимо, её заметили.

- Нечего ждать. Он уже опоздал.

Девушка оттолкнулась от подоконника.

Chapter Text

- И что это?

Парень обернулся. Его босоногая знакомая закрепила бардак, царивший в комнате, – последствия попытки перебрать вещи, - высыпав несчётное количество бумаг из коробки. Та прежде располагалась в дальней части шкафа, но теперь, ежели ему предстояло разобрать бесконечные запасы макулатуры, в ней вряд ли оставалась нужда.

- Я откуда знаю…

Юноша закатил глаза, убирая в сторону папку с документами и усаживаясь на полу подле горы листов. Он принялся перебирать страницы. В основном среди них – записки, зарисовки, что-то, что ему сейчас уже казалось совершенно незначительным. Прошлое, ушедшее безвозвратно. Вот набросок незнакомки, встреченной в поезде по пути на море. Здесь – недописанное стихотворение, нечто вместо признания в совершенном безразличии к разгневавшему его оппоненту в турнире.

- О? А это…

Девушка бесцеремонно выхватила помятый, потрёпанный, оборванный лист. На нём был текст – не несколько жалких строк, а почти что полноценное письмо. Адресата не было в начале, не было и в конце. По ходу записей было множество зачёркиваний. Вставок. Надписи были сделаны неаккуратно, не столько для того, чтобы показать их кому-то. Скорее, это был черновик. Образец, по примеру которого было бы написано истинное послание. В нём было множество надежд и стремлений. К самому себе, к миру вокруг, пожелание не сдаваться, что бы ни случилось.

На лице парня появилась усмешка, когда он прочёл первые слова этой записи. В такой же насмешливой улыбке растянулись губы его подруги.

- Удивлена, что ты от него, как и от остальных, не избавился.

- А смысл?

Он пожал плечами. Во внимании к этому бардаку больше не было смысла, а потому он вернулся перебирать документы. Девушка опустила глаза на пустую коробку, меняясь в лице и шепча одними губами:

- Никакого. Никто ведь так и не понял сути этих писем.

Chapter Text

- Ты закончил наконец-то?

Девушка медленно сместилась к краю кровати, ожидая ответа. Несмотря на её совершенную нерасторопность, ответа не последовало ни сразу, ни спустя почти минуту. Молчание – знак согласия, не так ли? Девица неторопливо потянулась босыми стопами к полу, когда услышала шипение, быстро сменившееся первородным рыком:

- Помыто!

- Ладно, ладно, простите.

Юноша с таким гневом оттирал пятно от зелёнки на полу, что, как казалось его знакомой, был на грани первого человеческого открытия – изобретения огня. К сожалению для него, след был стародавним, оставшимся ещё от предыдущих владельцев квартиры. Проще было организовать полноценный ремонт, но к её здравым рассуждениям никто не желал прислушиваться.

Аргументов для защиты довольно старой квартиры было немного. Главным, конечно же, было отсутствие денег. Учитывая необходимость выплачивать ипотеку – парень посадил себя в рабский статус на ближайшую четверть жизни. Если, конечно, ему не повезёт и не удастся выплатить ту раньше. Тогда это будет всего лишь… ну, пятая? Вряд ли он справится лучше.

Девушка зевнула. Парень звучно сматерился. Его знакомая хлопнула челюстью, кусая себя за язык. От боли она взвыла, опускаясь лицом в огромного плюшевого пса и принимаясь бить себя по колену. Когда болезненные ощущения поутихли, она выпрямилась, продолжая прижимать к себе громадную рыжую лапу. К тому моменту она осталась в комнате одна – её многоуважаемый товарищ ретировался в ванну, чтобы трижды промыть руки с мылом.

Стандартный ритуал, чтобы отделаться от неприятных воспоминаний. Как бы ей ни хотелось, а такое стереть она не могла. Эта паутина тянулась к столь многим кускам его души, что попытки ту обелить привели бы к неминуемому саморазрушению. Неизвестно, справился бы он с произошедшим в будущем. Она всё ещё замечала, как изменялись её черты в зависимости от правящего настроения. И всё же, он не прекращал ценить свою жизнь.

Может, эта ещё необжитая квартира, полная старых, давно потерявших свой облик на фоне современных и навороченных жилых площадей, могла дать ему то, что он так желал заполучить. В конце концов, он был прав. Здесь было весьма уютно.

Как знать, вдруг однажды он по собственной воле забудет о том, как в совершенно непохожей комнате смывал пятна крови.

Chapter Text

Девочка лет пятнадцати ошарашенно вытаращила глаза. Она несколько раз моргнула, провела ладонями по лицу и даже ущипнула себя, но увиденное не развеялось. На окне её комнаты – расположенной на шестнадцатом этаже! – сидела встреченная ею утром женщина. Они пересеклись буквально на пару мгновений в торговом центре. Встретились у стенда красок. Та, проявив ранее невиданное терпение, запомнилась не столько из-за помощи в выборе, сколько из-за её необычной одежды – казалось, будто незнакомка вышла из прошлой эпохи.

Теперь же она оказалась здесь.

Наверное, девочка не заметила, как заснула за учёбой.

- Не затягивай с ответом. Твоей треклятой, может, тут и нет, но тем хуже для тебя.

Холодный голос. Совсем не то, что было днём. Школьница подскочила, роняя стул. Рванула к входной двери. Вцепилась в ручку, потянула на себя. Не открылась. Она провернула замок влево и снова потянула на себя. Ничего. Она вскрикнула – кто-нибудь, непременно, отреагировал бы. Пришёл бы.

Девочка развернулась, наблюдая за вторженкой. Та улыбалась. Она медленно перекинула ноги на ковёр, отставляя сапоги в сторону. Двинулась вперёд.

- Кто вы… Что вы…

- Почему ты промолчала?

Школьница поползла в сторону, прижимаясь к стене, сшибая с тумбы раму. Никто не реагировал. Ни голосов, ни криков, ни шума. Она вообще ничего не слышала. Только чужие шаги. Часы остановились. Что ей нужно? Молчала, когда она молчала…

- Мне было неловко…

- Не тогда.

Вытянуть руку, и вот, она бы коснулась чужой юбки. Женщина нависала над ней. Тянула руку. Девочка застыла, вцепившись пальцами в ящик за спиной.

Ладони, опустившиеся на её щёку – почти на шею – были холодными.

- Те твои «друзья». Ты промолчала. Почему?

Ударить, оттолкнуть, побежать. Ничего не сделано. Тело не двигалось. Никто не отзывался. Никто не собирался спасать её. Она осталась одна. Впрочем, ничего нового. Нечто, о чём её постоянно предупреждала её босоногая подруга.

Её тоже не было видно.

- Я не хотела… обидеть никого.

- А на самом деле?

В чужой улыбке не было ничего, что могло бы выразить поддержку. Ей точно всё это снилось. Она была напугана, она испробовала всё, чтобы проснуться, значит, это просто был очень настоящий сон. Магии не существовало. Слишком странно, слишком страшно, слишком чуждо. Сердце колошматило.

Нужно было подыгрывать. Не мешать событиям идти своим чередом. Так всё наладится.

- Я хотела, чтобы меня хоть кто-то услышал.

Женщина наклонилась вперёд, опуская руки на детские плечи.

- Значит, голодная до признания?

- …Н-нет.

- Нет?

Девочка нервно осмотрела комнату. Ничего не менялось. Стрелка застыла. Батарейки сменяли совсем недавно. Вот оно, последнее подтверждение. Это точно был сон. И подруги её тут не было, как и в любой иной грёзе. Видимо, она путалась в происходящем и не узнавала роль этой незнакомки. Выбивалась из истории. Поэтому было так страшно. Кто она вообще?

Школьница вдохнула, прежде чем собраться с мыслями и ответить:

- Я просто хотела, чтобы слышали меня. Такой, какая я есть. И не отказывались.

- И сколько ты уже так живёшь, просто надеясь на признание себя?

Женщина оскалилась. Ответа не последовало, но он ей и не был нужен. В конце концов, такие дурные сны лишь оставляли ужасное самочувствие утром, когда сон окончательно исчезал. Девочка хмурилась, медленно оседая у стены. Видно, надеясь, что разум позволил бы ей и здесь обратиться крошечной и невидимой. Совсем как там, когда она бодрствовала.

- Извини, если напугала. Когда вижу таких детей, как ты, руки так тянутся разобраться с вашими бедами. И желание у тебя простое. Хочешь, чтобы оно исполнилось?

Ах. Так вот в чём был сюжет этого сна.

- Ты джинн?

Незнакомка рассмеялась, присаживаясь рядом. Ощущение угрозы почти не пропадало, хотя раздражительность и злоба, сочившиеся в голосе женщины ранее, испарились.

- Нет, что ты. Я ведьма. Желания исполнять я умею, но не бесплатно.

Девочка удивлённо вытаращилась на колдунью. Вот так просто рассказала, и никакого подвоха? Что-то явно не так. Слишком уж быстро события развивались. Может, она спешила? Или думала, что уже подвела свою «жертву» к нужной кондиции для того, чтобы получить желаемое? Взгляд у неё был пронзительный, как у ястреба, заметившего внизу кролика.

- И чем расплачиваться?

Школьница нервно сглотнула, цепляясь за тщетную надежду, что это действительно был сон, вызванный безграничным недосыпом и стрессом на учёбе за последние дни. К сожалению, из следующих слов она поняла, что ей предстояло выбрать, как долго ей оставалось пробыть на этом свете.

- Душой, конечно же.

Chapter Text

Эхо разносилось вдоль холодных стен. Чудесное, прекрасное пение. У малышки волшебно получалось управляться со своим голосом в таких ущербных условиях. У неё не было должного обучения, но слушать её от этого было не менее приятно. Видимо, талант. Тем не менее, многого для её роли не хватало. Начиная от образа, в котором была лишь простая пижама да тапочки, и заканчивая сценой – унылой парковкой многоэтажного дома.

Её босоногая ровесница неуверенно держалась в стороне, играя роль одной из двух зрителей этого никчёмного концерта. Женщина, расположившаяся рядом на корточках, улыбалась. Она сняла туфли, - на правой оказался сломан каблук, - и перебирала стопами по холодному кафелю, стараясь не отвлекать свою маленькую певицу. Вряд ли той, конечно, в текущей обстановке было дело до таких деталей.

Вскоре песня закончилась. Девочка неуверенно поклонилась, после чего послышались обрывчатые хлопки.

- Для такого барашка сносно. Мама довольна.

- Но…

Малышка осторожно подняла голову, поджимая губы. Она не забыла, как больно ей было, когда в прошлый раз оговорилась перед благодетельницей. Да, она вела себя безумно, – и выглядела не лучше, - но с ней девочке не доводилось голодать. У неё была тёплая постель. Главное, не злить её. Главное, радовать её.

Женщина не заметила чужой оговорки. Быть может, она просто не обратила на то внимание. Она прошла вперёд, отбросив туфли – те сгорели в возникшем из пустоты пламени. Ведьма протянула руки, обнимая малышку. Проводя по спине снизу вверх. Цепляясь за волосы пальцами другой руки. Тихо, ласково шепча:

- Какая у меня хорошая доченька.

Девочка сглотнула, осторожно обнимая благодетельницу в ответ. Когда она моргнула, окружение изменилось. Она оказалась на своей кроватке. Женщина поцеловала её в лоб, проводя ладонью по щеке, прежде чем уложить маленькую певицу в постель. После этого она удалилась, пожелав спокойной ночи.

Некоторое время малышка молча лежала, ожидая знакомого стука у изголовья кровати. Её скрытная подруга вновь вернулась – своим ходом, в конце концов, про её существование ведьма всегда забывала. Девочка повернулась к ней, подмечая, что в этот раз она не возмущалась. В конце концов она услышала тихий, взволнованный шёпот:

- Просто… делай, как она хочет, ладно?

Небольшая игра в дочки-матери была лучше пародии на их родную семью.

Chapter Text

Девушка сладко зевнула, раздражённо размышляя о том, как долго ей ещё предстояло мёрзнуть в ожидании. Сидя на перилах моста, она медленно водила ногой по воде – высота у того была незначительная, из-за чего в дождливые дни легко можно было дотянуться до реки. Её кроссовки стояли рядом, но пару раз из-за своего ёрзания ночная гуляка едва не отправила их в тёмную пучину. Даже слабенький фонарь бы не помог разглядеть, где же исчезла её обувка.

Людей в округе не было. Не только потому, что время было позднее, – стрелка часов давно перешагнула через двенадцать, - но и за счёт того, что сам район был немноголюдным. Оттого весь свет казался живущим тут скучным. Все так или иначе знакомы друг с другом. Каждый слышал «последние новости» минимум в трёх прочтениях. Найти занятия практически невозможно. Вероятно, поэтому всё чуждое, пришедшее извне, так завлекало местную молодёжь и столь же сильно пугало стариков. И, конечно, чем сильнее незрелую малышню отваживали от чужих, тем больше к ним они тянулись.

На этом было легко сыграть.

Ведьма в своём тоскливом ожидании уже почти легла на спину, когда услышала за спиной торопливые шаги. Она полуобернулась, быстро расплываясь в фальшивой улыбке, выражающей счастье после долгой разлуки с очередной своей игрушкой. Юноша, конечно же, не замечал очевидной лжи. Он верил в лучшее, шёл наперекор назойливым советам старших, которые судили книгу по обложке. Раз уж они лгали, то девушка несомненно говорила правду. Коли они поливали её грязью, она была чуть ли не святой, обществом которой следовало дорожить.

Она поднялась и, почти что подлетев к другу, протянула руки вперёд, готовясь заключить его в объятия. Лёгкий жест, незамысловатый, но достаточный, чтобы сыграть на его эмоциях. И говорить ничего не было нужно. Её крепко обняли, и колдунья, наблюдая за стоящей по ту сторону моста босоногой девчонкой, довольно оскалилась. Та поджала бледные губы, пряча взгляд за неаккуратно остриженной чёлкой. Вовсе скрываясь из виду, в надежде спасти – не то себя, не то своего друга.

А колдунья продолжала свою игру. Та была невероятно проста. Для начала хорошенько притвориться, что сделаешь всё, в действительности не предпринимая ничего для блага своего спутника. Убедить очередного дурачка в его «незаменимости», а затем забрать самое ценное – душу. Дальше – самое смешное. Можно снимать все эти маски, скучную личину, раскрывать карты того, как глуп и безнадёжен был поверивший ей простофиля. Самая приятная часть, когда ей наконец можно ломать игрушку, над которой была получена власть. Рвать ту на куски. Бросать наполовину целую вещь и возвращаться, изображая заботу, беспокойство, чтобы позже высыпать пуд соли на раны, не давая оправиться и встать на ноги самому. Привязывая к себе этой больной нуждой, показывая, будто бы даже его недостатки могут простить, одарив крохами той заботы.

До тех пор, пока они не ломались окончательно. Пока воля к жизни не угасала. Даже те, кто чувствовал подвох, попадались. Они выбирали поверить не разуму, а чувствам.

Излюбленной игрушке людей и ведьм в этом мире.

Chapter Text

- Не надо.

Когда босоногая девушка чертыхнулась, подлетая с кровати, её подруга осипшим голосом окликнула её и лениво проводила взглядом, оставаясь на месте. То ли из экономии и без того едва существующих в теле сил, то ли из простого нежелания помогать ей погасить свет. Вечер ещё ранний, но из-за устройства комнат в её спальне света почти не было. Приходилось зажигать свечи.

Пара подсвечников стояла на тумбе у входа в комнату. Один принадлежал ей, другой её соседке, ныне скрывавшейся в светлых комнатах. С точки зрения экономии, следовало бы зажечь лишь одну свечу, но сейчас горели обе. У неё не было желания и сил разбираться с чужой безалаберностью, когда она даже свои собственные дела не могла привести в порядок.

Её извечная спутница же, добравшись до бедственной пары, пылая негодованием, пытаясь отыскать гасильник. Свободной рукой она схватила свои длинные огненно-рыжие волосы у затылка, удерживая их подальше от пламени. Когда её поиски не увенчались успехом, а попытки задуть огонь ни к чему не привели, -  оба фитилька горели ровным пламенем, - девица сдалась, расстроенно поджав губы.

Её подруга рухнула на спину, на подушку, обращая отстранённый взгляд на подсвечники. У одного свеча короче, у другого длиннее. Как ни старайся разжигать, а то, что своё отжило, не воскреснет. Оно будет лишь вытягивать всё больше и больше сил ради простого существования. Она носилась вокруг своей соседки, сдувая с неё пылинки, и к чему это привело? Где та была сейчас? Наслаждалась своей жизнью, пока не пребывала в упадническом настроении. А её спасительница? Обессиленно валялась в тёмной захудалой каморке, никому не нужная.

Впрочем, ничего нового. Розы могут впитать окрашенную воду, изменяя уже цвет своих лепестков. Люди, проводя слишком долго рядом с теми, кто увяз в болоте, рисковали погрузиться на дно за теми, кого тщетно пытались спасти.

Короткая свеча, хоть и горела слабо, из-за своего расположения плавила основание соседней свечи. Та кренилась и кренилась, готовясь рухнуть и погибнуть преждевременно. Босоногая девушка, вернувшись к кровати, села рядом со своей вечной спутницей, сжимая её ладонь. Они молча наблюдали за картиной их неизбежной судьбы.

- Если я не борюсь перед лицом неминуемой смерти, я самоубийца?

Тихий вопрос, на который обессиленная девушка так и не услышала ответа. В руках её милой подруги должна была лежать её душа, но она не видела, в каком состоянии был стеклянный шарик.

Надломленная свеча рухнула, поджигая ковёр.

Chapter Text

- Ты слышал меня вообще?!

Юноша замер, впервые за последние несколько часов обращая внимание на босоногую знакомую. Та вцепилась в его плечо со всей силы, так, что он даже чувствовал давление от её ногтей на своей коже. Но не то чтобы чувствовал. Он недоумённо моргнул, после чего опустил на стол папку с файлами. Спокойно уточнил:

- Ты о чём?

- О чём?!

В серых, как штормовые облака, глазах, плясали искры молний. На секунду ослабив хватку, девушка оскалилась и схватила друга с новой силой, пытаясь развернуть к себе. Она была слишком слаба, а потому он подыграл ей, позволив себе изменить расположение.

- То есть ты пропустил мимо ушей всё, что я говорила последние минут тридцать? Про состояние твоей матери, обвал на платформе, перенос сроков сдачи проекта, опоздание с…

- Нет. Я всё слышал.

На его лице не было ни единой привычной эмоции. Ни заметного невооружённым глазом безграничного беспокойства, ни даже лёгкого волнения. Мертвецкое спокойствие. Но он не замирал, он сражался. Двигался. Вёл привычный образ жизни. Не отворачивался от мира.

В голосе девушки сочилось отчаяние:

- Тогда что ты, чёрт подери, делаешь?!

Парень недоумевающе наклонил голову, чем только сильнее вывел из себя свою собеседницу. Она уже схватила его за ворот рубахи, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы его образумить.

- Ты не понимаешь, сколько всего сейчас происходит? Тебе нужно остановиться и найти…

- Нет.

Когда возмущение готово было вылиться новым потоком брани, юноша выставил перед собой ладони, вынуждая подругу наконец отпустить его и отстраниться. Тогда он подобрал папку и несколько распечаток, которые ему нужно было заменить в кратчайшие сроки перед сдачей. Он всё ещё держался на небольшом расстоянии от девушки, но всё же не молчал, как прежде.

- Если остановиться, будет хуже. Это… это буря. И мы угодили в её сердце. Туда, где ничего не происходит, по факту.

- Это называется «глаз бури»…

Обвиняемый в выжигании себя – тот, кто в обычной ситуации едва ли собирался с силами на простые действия, - лишь пожал плечами, обходя знакомую. У той дрожали руки. Стеклянный шар, который она скрывала у себя в кармане, был цел, но совершенно пуст. За ним не было ни единого оттенка, ни единого мутного или грязного пятна.

Как будто в сознании её друга не осталось ничего, кроме неосознанного стремления существовать.

Chapter Text

- Она…

Девочка уставилась на последние строки книги. Несколько раз она перевернула страницу, проверяя, что ей не привиделось. Она даже закрыла книгу и взглянула на обложку, но ничего не поменялось.

Русалочка обратилась пеной.

Вот и сказочке конец.

- Что? Почему такое выражение лица?

Босоногая подруга оскалилась. Она открыла последнюю страницу. Ту, где была прелестная иллюстрация милой девушки, которой уже не было места на этом свете. Малышка отодвинула от себя книгу, так, словно там была записана не прелестная сказка, чьё воплощение она часто видела по телевизору, а кошмарная страшилка.

- Она умерла?

- Ну да.

У девочки задрожали губы. Она резко захлопнула книгу, чтобы вернуть её на место. Другие дети не хотели с ней играть, а воспитатели предпочитали следить за проблемными мальчишками, а потому ей оставалось переживать всю эту бурю внутри. Несмотря на все старания, на всю боль, на обман и предательство, русалочка не получила концовки, где осталась бы с любимым до конца жизни. И всё это – светлая история.

Любовь была, но… она ничего не решила.

- Жизнь похожа на сказку, не забывай.

Девочка спрятала книгу подальше, закрывая уши, лишь бы не слышать ужасных слов подруги.

Chapter Text

- Ты совершаешь огромную ошибку.

Девушка мешала карты таро. Она не особенно разбиралась в гадании. Ещё меньше, если быть совсем честными, верила в подобное. Предсказания такого рода и астрологические прогнозы не казались ей реалистичными. Жизнь не могла зависеть от подобного. Слишком много факторов, которые могли бы изменить результат.

Это ведь не математическое вычисление. Всего лишь чтение знаков с целью увидеть в них что-то, на что вопрошающий надеялся. Или чего боялся.

- Я просто хочу…

- Ты уже решила, что будешь делать.

Босоногая слушательница поёжилась. Оскалилась. Магия и всё, что было с ней связано, вызывало у неё ненависть. Презрение. Неодобрение. Сильнее всего – страх. Каждый раз когда её подруга пыталась прибегнуть к подобному, она нервно требовала от неё остановиться и вернуться на другой маршрут. К здравомыслию, логике, размышлениям.

Девушки всякий раз соглашались на том, что это действительно того не стоило. Тем не менее, предупреждения из раза в раз забывались, и к гаданиям они возвращались. Из любопытства. Из интереса.

Из отчаянного желания, чтобы хоть что-то дало ответ на вопросы, о которых невозможно спросить близких.

Как она знала, были определённые дни, когда подобные предприятия работали «точнее». Лучше. Дни рождения. Новый год. Святки. Полнолуние. На это, конечно же, она и рассчитывала. Всё ещё не особо верила, но надеялась, что, если эти суеверия имели под собой хоть какое-то обоснование…

Разложенные карты обрисовывали простую, незамысловатую историю с дурной концовкой. Не той, где все умирают, нет. Той, где решения заканчиваются сожалением. Предрекающей беды при вхождении на этот путь.

Босоногая девица вздохнула, опуская голову в колени. Гадавшая нервно поджала губы, перебирая пальцами по книге с трактовками.

- Я же говорила. Только хуже себе сделаешь.

Chapter Text

- И за что тебя наказали?

Девушка довольно улыбалась, наблюдая за тем, как мальчик, едва достававший ей по пояс, недовольно хмурился, стоя у стены. Свободных углов для наказаний не было, вот и получалось, что сынишку оставили в тишине и покое. Он недовольно прищурился, отворачиваясь в сторону. Отказываясь отвечать.

Его босоногая подружка пряталась на втором этаже кровати, глядя на гостью из-под пледа. Самого наказанного никто не тревожил. Где-то там шумел телевизор, но на этом всё.

- Что, домашнюю работу не сделал?

- Они говорят, будто тебя нет.

Ведьма усмехнулась. Она поправила свою шляпу и присела рядом, улыбаясь. На неё старательно не смотрели, хотя в её глазах не было ничего, кроме тепла и заботы. Малец не в первый раз попадал в передрягу, и далеко не в первый раз его нужно было наставить на путь истинный. Для этого она рассказывала ему множество самых разных историй. Его подруга, конечно, ни разу не одобряла этого, но в открытую с ней враждовать не решалась.

Видимо, так или иначе считала колдунью угрозой для их существования. Та и не была против. Лучше она будет верить в подобное и беречь мальчика, чем начнёт подпускать слишком близко любую такую же, как она.

- И ты пытался доказать, что они не правы?

Ответа не было, но молчание послужило явным знаком согласия.

- Тебя расстроило, что никто не верит?

- Да. Твои истории… они ведь правдивые. Они не детские сказки.

- Нет, это именно сказки.

Ведьма слабо рассмеялась. Когда-то она уверяла его в том, что все её рассказы были истиной. Магия, чудеса, ведьмы. Она должна была вернуть его на путь. Защитить. Теперь же эти знания всё дальше уводили его от простой жизни.

Мальчик злобно зыркнул на неё.

- Вот не надо мне теперь говорить, что ты врала! Я знаю, что это не так.

- Да. Но рано или поздно истории остаются в прошлом. И приходит время двигаться дальше.

Девушка опустила руку на чужое плечо и сняла шляпу со светлой макушки. Впервые с момента их знакомства, позволяя ему увидеть её лицо без тени и всяких искажений, мешавших запечатлеть детали её внешности в памяти.

- Приходит время извлекать уроки из сказок прошлого, чтобы двигаться дальше.

- Ты правда уходишь?

Мальчик поджал губы. Он был слишком взрослым для того, чтобы дать волю слезам, но слишком юным, чтобы полностью скрыть, насколько его задевало это расставание. Предательство. Столько лет, столько историй, и в один момент, без его согласия, всё это заканчивалось. Он не хотел этого. Ещё пару историй. Ещё пару лет. Почему именно сейчас?

Видя это, ведьма наклонилась вперёд, касаясь губами его лба. Затем отстранилась, раскрывая руки для прощального объятия. Её старый друг растерянно смотрел на неё, прежде чем крепко обнять.

- Мы никогда не будем готовы к расставанию. Но мы никогда не покинем друг друга навсегда. Пока мы помним, мы рядом. Мы живы.