Archive of Our Own ^beta

Мэл лежит, уютно свернувшись в объятиях. Джейс обводит золотые татуировки на бедре и сонно мурчит в шею, Виктор утыкается лбом между лопаток, держит ладонь на животе и, кажется, уже дремлет. Прикосновения и дыхание согревают лучше, чем мягкая рубашка Джейса, которую Мэл носит вместо ночной сорочки, и теплое одеяло, укрывающее всех троих. 

Всего полчаса назад тишины не было. Были — тяжелое дыхание и стоны, признания в любви и шепот на ухо, влажные поцелуи и звуки соединяющихся тел. И прикосновения, пусть и наполненные сладкой, щемящей нежностью, были жарче, крепче: Виктор издевательски-медленно брал Джейса, пока тот цеплялся за Мэл, задыхался-стонал-скулил в ее шею и пытался целовать, а Мэл обводила их тела пальцами и рисовала красками на самых прекрасных холстах. От этого по коже бежали мурашки, в животе тянуло приятным теплом и между ног становилось влажно.

Собственное возбуждение никогда не играло для Мэл особой роли. Оно просто… бывало. Иногда случалось во время посещения вечеринок определенного рода или за рисованием с натуры. Мэл это почти и не беспокоило: часто она осознавала возбуждение, только когда чувствовала влагу на белье. Желания прикоснуться к себе и вовсе не возникало.

С Джейсом и Виктором этого желания все еще нет, но есть тяжесть внизу живота, слабый зуд и мурашки по всему телу. И не “иногда” — всегда. Возможно, потому что это не красивый секс красивой пары — это отношения, длящиеся больше года, наполненные поддержкой, заботой и любовью. Возможно, потому что как бы Джейс и Виктор не были сосредоточены друг на друге, они не забывают о Мэл. Зовут к себе, тянут в объятия, переплетают пальцы, целуют и ласкают. Возможно, потому что Мэл хватило одного “нет”, чтобы ее границы ни разу не нарушились.

Виктора Мэл может понять — он действительно “чересчур слишком гей”, но Джейс… Джейс хочет ее — это очевидно. По жадным и обожающим взглядам, скользящим по телу и обводящим золото татуировок. По прикосновениям мозолистых рук и горячих губ, настолько приятных, что Мэл все же обнажается, лишь бы почувствовать больше. По непроизвольным хаотичным движениям бедер в рефлекторной попытке потереться и сбивчивым, неразборчивым извинениям сразу после.

Джейс не напирает, не умоляет, не настаивает и даже не смотрит своим преданно-влюбленным взглядом, которому сложно сопротивляться. 

Эти тактичность и любовь что-то делают с Мэл. Меняют ее. Мэл больше не хочет оставаться в стороне и наблюдать, даже не снимая платья. Нет, ей нужно быть там, с ними, ловить губами тяжелые выдохи, чувствовать ладонями бешено стучащий пульс, прижиматься кожей к коже и рисовать на ней. Мягко направлять, так, чтобы всем троим стало еще лучше.

— Не спишь? — Джейс шепчет Мэл на ухо и проводит широкой, горячей даже через ткань, ладонью по боку. Мэл ведет плечом. — Я слышу, как ты думаешь. Что-то случилось?

Наверное, все же случилось. Как минимум то, что Мэл уже пару недель не может даже для себя сформулировать свои же желания — и понять, есть ли они вообще.

— Все в порядке. Просто… решаю сложный вопрос.

Виктор чуть крепче прижимает Мэл к своей груди и, словно сонный кот, трется носом между лопаток. 

— Кажется, кто-то говорил, что никаких рабочих вопросов в спальне, — голос Виктора хриплый и с более сильным акцентом — видимо, действительно успел заснуть. 

— Это не рабочий вопрос.

Джейс привстает на локте и смотрит на Мэл. В комнате полумрак, который прерывает только свет уличных фонарей, приглушенный шторами, но даже так Мэл видит на расслабленном до этого лице неглубокие морщинки, всегда появляющиеся от беспокойства. Мэл пальцем разглаживает одну из них. Эти дополнительные секунды не помогают разобраться в самой себе и сформулировать ответ на пока незаданный вопрос.

— Мэл? — Виктор все же озвучивает то, что было произнесено без слов. — В чем дело?

Мэл переворачивается на спину и отпинывает одеяло в сторону. Голым ногам быстро становится прохладно, и Мэл поправляет рубашку так, что она достает до середины бедра.

Мэл физически чувствует, как напряжение и беспокойство становятся тяжелее и давят на тело. Мэл прогоняет желание поежиться и все же отвечает:

— Ничего серьезно, — Виктор вскидывает бровь, Джейс хмурится еще сильнее, и Мэл приходится продолжать. — Думаю, что хочу заняться сексом. 

Джейс коротко закашливается.

— Мы же только что отмылись от краски?.. Нет, я не против, конечно, но…

Мэл не сдерживает смешок.

— Не сейчас, Джейс. В следующий раз я бы хотела, — Мэл на секунду замолкает, подбирая фразу, — сама поучаствовать в этом.

Джейс садится на кровати и трет пальцами переносицу. Спрашивает неуверенно:

— Но ты и так участвуешь?..

Мэл поджимает губы. Обычно у нее не возникает сложностей с подбором слов, но сейчас ни одно не кажется подходящим.

— Поучаствовать более активно. 

— Давай определим терминологию, — Виктор ерзает и подтягивает одеяло под колено. — Что ты понимаешь под “более активным участием в сексе”?

— Как минимум пенетрацию.

Джейс задушено выдыхает, пока Виктор закатывает глаза.

— Называть “сексом” исключительно проникающий секс весьма ограничено. Я думал, что ты-то это понимаешь.

Мэл понимает. Для нее самой секс не ограничивается условным трением гениталий, и Мэл не скажет, что, раз с ее вагиной не взаимодействуют, то она и не занимается сексом, но… Но, вероятно, именно это взаимодействие и есть то, что Мэл могла бы попробовать.

— Ты понимаешь, что я имею в виду.

— А я нет! — Джейс взмахивает руками. — Вы можете объяснить нормально? 

Мэл комкает рубашку на животе и разглаживает ее. Казалось бы: в этом нет ничего сложного, но почему-то слова идут с трудом.

— Я хочу заняться с вами проникающим сексом и, вероятно, испытать оргазм.

Виктор хмыкает. Джейс часто моргает, а затем шумно выдыхает и падает на кровать, закрывая лицо руками. Бормочет в ладони:

— Ты говорила, что, ну, — Мэл не видит, но знает, что Джейс покраснел, — проникающий секс тебе неприятен. 

— У вас слишком хорошая память. 

— Ты действительно хочешь или считаешь, что должна хотеть? 

Мэл чуть поворачивает голову к Виктору. Он смотрит на нее внимательно, пусть и сонно, и понимающе — когда-то давно, выпив слишком много, Виктор поделился, что принятие своей любви к мужчинам не далось ему легко. И, как бы сейчас Мэл не хотела сменить тему и больше никогда не поднимать, она знает, что ее и слушают, и слышат. Это знание растекается теплом и благодарностью в груди, заставляя говорить дальше. 

— Мой сексуальный опыт в значительной степени теоретический, а практический… — Мэл снова комкает край рубашки, и Виктор накрывает ее ладонь своей. Привычно прохладной, успокаивающей. — Да, я действительно говорила, что он мне не нравился. Но я хочу попробовать с вами. 

— Если ты знаешь, что тебе это не нравится, то зачем пытаться в очередной раз? — Виктор подтаскивает к себе второе одеяло и закутывается в него так, что остается только голова — и рука, все еще лежащая на животе Мэл. Джейс поправляет одеяло, чтобы оно полностью закрывало ноги Виктора, и ложится на бок. Мэл плечом чувствует теплое дыхание. 

— Если ваш эксперимент провалился сто раз, вы будете проводить его в сто первый? 

— Да, но с другими вводными.

— Так и здесь они другие: я никогда не спала с теми, кому доверяю и кого люблю, — дыхание Джейса на секунду сбивается, и Мэл пробует добавить в голос больше игривости: — И в чем дело, где мои ученые, готовые на любые эксперименты? 

— Мэл! — Джейс придвигается ближе, кладет свою ладонь на пальцы Мэл и Виктора и слегка сжимает. — Не на тебе же их ставить. 

— Лучше на неконтролируемой магии? 

Виктор забавно морщит нос и потирает его о край одеяла.

— У нас есть гипотеза, как сделать ее контролируемой. 

— А у меня есть гипотеза, что секс с вами будет отличаться от моего прошлого опыта. Но доказать ее без вашей помощи я не смогу.

— Это шантаж, — Джейс отводит волосы Мэл в сторону и целует ее в плечо.

— Это предложение провести эксперимент.

Виктор хмыкает. 

— Секс — не эксперимент. Его должны хотеть все участники, иначе получается уже насилие. 

— Никакого насилия. Я знаю, вы остановитесь по первой же просьбе. 

— Конечно, — Джейс кивает. 

— Я все еще считаю эту идею сомнительной, но, — Виктор зевает, жмурясь и встряхивая головой, — нам нужно все обсудить. Ни один эксперимент нельзя начинать без должной подготовки. 

— Это сейчас ты говоришь? — Джейс не сдерживает смешок. — Тебе напомнить, как… 

— Нет, — Виктор перебивает. — Но это — не тот случай. Нужно найти литературные источники, изучить теорию, проанализировать найденную информацию…

Мэл смеется.

— Литературные источники? Виктор, ты серьезно? 

Смех застревает в горле, когда Мэл не находит во взгляде Виктора ни на намека на шутку.

 — Секс с женщиной был один раз в моей жизни, и я не хочу об этом даже вспоминать. Поэтому да, я серьезно. 

— Виктор, — Мэл обводит пальцами острую скулу, почти скрытую одеялом, — я знаю и не прошу тебя… 

— Хочешь, чтобы над экспериментом работал один Джейс? Мы с ним полноправные партнеры. 

Мэл коротко улыбается. Они с Джейсом слишком часто повторяют эту фразу, чтобы Виктор упустил возможность вернуть ее. Мэл поворачивает голову и целует Джейса в щеку. 

— Надеюсь, хотя бы ты знаком с практикой. 

Джейс неловко прокашливается. 

— Знаком, да. Но Виктор прав, мы должны обсудить, что и как ты хочешь. 

Если бы Мэл знала. Ей — все еще теоретически — известны десятки поз, практик и способов доставить физическое удовольствие. Но что будет приятно ей самой?.. Еще год назад, в самом начале их отношений, Джейс тоже спрашивал, что нравится Мэл, если не оргазм и не секс в привычном для большинства смысле. У Мэл не было ответа и тогда — кроме эстетической составляющей процесса. Джейсу и Виктору пришлось выяснять самим. Они выяснили. 

— Я доверяю вам и согласна на все, что вы предложите. 

— Это не так работает, — Виктор снова заразительно зевает. 

— Один раз уже сработало, почему бы вам не повторить успешный опыт? 

— Мэл, — Джейс медленно гладит ее по ладони. Нежные, мягкие прикосновения не несут за собой ничего, кроме желания расслабить — а может, Джейс и вовсе не замечает их. Мэл всегда умиляет, когда Джейс неосознанно вырисовывает руны на ней или Викторе, и заливается румянцем, стоит указать на это, — знаешь, ты же можешь не рассказать, а показать. В смысле, не сейчас, а когда мы, ну, решим.

То, что Джейс по-прежнему очаровательно смущается, запинается и краснеет, умиляет еще больше.

Мэл выдыхает и признается:

— Я не знаю, как мне нравится. 

— Но ты же, ну, — пальцы на пару секунд замирают, а затем Джейс продолжает выводить символы, — трогаешь себя. Ты сама говорила! 

Ладони неприятно влажные. Мэл уверена, что Джейс с Виктором чувствуют их липкость. 

— Пару раз в месяц? — Мэл коротко пожимает плечом. — Мне хватает внешней стимуляции, чтобы испытать оргазм, но ни он, ни сам процесс не доставляют удовольствие.

Между бровей Джейса снова протягивается морщинка. 

— То есть, — Джейс говорит медленно, явно с трудом подбирая слова. Мэл понимает его, как никто другой, — ты кончаешь, но тебе это не нравится?.. 

Мэл кивает. Она знает, у других людей по-другому, видит, как Джейса и Виктора выгибает-выламывает во время оргазма, как после они с трудом восстанавливают дыхание, а тела становятся тяжелыми и податливыми, и, наверное, это действительно приятно. Но у Мэл не так — а как, она не может объяснить.

— Вероятно, наиболее близкое к тому, что для меня похоже на оргазм, это… Чихание.

Возникшая тишина неловкая и зудит под кожей. Виктор первым нарушает ее:

— В таком случае предлагаю ограничиться перцем. Менее ресурсозатратно и настолько же эффективно. 

— Невероятно остроумно. 

Джейс нервно смеется и взъерошивает волосы.

— Ладно, ситуация становится сложнее.

Странное, инородное чувство вины заставляет перевести взгляд на потолок. Мэл Медарда не извиняется — это у нее вымаливают прощение, надеясь на милость. Но Мэл дорожит близкими людьми и не готова их терять — а Джейс с Виктором ей близки. Пожалуй, также сильно, как и Кино.

— Прощу прощения. Вероятно, я зря подняла эту тему. Меня полностью устраивает сексуальное взаимодействие, которое есть между нами сейчас, и… 

— Так-так-так! — Джейс обнимает Мэл чуть крепче и трется носом о ее плечо. — Ты не можешь сказать такое, а потом сделать вид, будто ничего не было. 

— Джейс прав. Раз это беспокоит тебя, значит, нам нужно что-то решать. Не сегодня и не завтра, скажем, — Виктор задумывается, будто что-то подсчитывает, — в следующий четверг? 

— Мы теперь будем вносить в расписание не только секс, но и разговоры о нем? 

— Да, если это необходимо. 

Мэл спрашивает, уже зная ответ:

— А это необходимо? 

— Да. 

Джейс с Виктором отвечают едва ли не синхронно, и Мэл хмыкает. Они редко настолько совпадают во мнениях и, наверное, должно быть приятно, что сейчас это касается самой Мэл. И оно приятно, но в большой степени неловко: это Мэл предлагает делиться постыдными желаниями и реализовать их после. Смена ролей непривычна и… Пугающа. 

Осознание того, что сухость во рту и влажная липкость на ладонях не только и не столько из-за волнения, заставляет вздрогнуть. Мэл тут же едва ли не зажимают с обеих сторон, и становится жарко и тесно. Хорошо. Джейс в коротком поцелуе прикасается губами к виску, Виктор возится, вытягивает руку и зарывается пальцами в волосы Мэл. Перебирает их медленно, осторожно прочесывая кудри.

Джейс шепчет:

— Мэл, если ты не хочешь, то мы и не будем… 

Мэл находит в себе силы улыбнуться и игриво произнести:

— Тогда в следующий четверг. А теперь предлагаю все же спать. 

— Наконец-то, — Виктор бурчит и прижимается чуть крепче. 

— Одеяло сначала отдай, — Джейс тянется через Мэл и забирает одеяло, лежащее под коленом Виктора. Виктор на это недовольно вздыхает, кутается сильнее и укладывает ногу на Мэл. У Виктора — ворох подушек разных размеров и объемов, но каждый раз, когда он предпочитает опираться на Мэл, дыхание на секунду замирает. Да, это не всегда удобно, и часто тело затекает, но такие жертвы ничего не стоят.

Мэл уверена, что заснуть не получится — слишком много мыслей и чувств, давящих и распирающих изнутри. Слишком много волнения, сжимающего горло. И из-за чего? Из-за желания заняться сексом, пусть и непривычным, со своими партнерами?.. Это не должно настолько… тревожить. 

Джейс мягко подталкивает Мэл на бок, укрывает ее и прижимает спиной к своей груди. Объятие сильное и жаркое, дыхание над ухом медленное и горячее. Виктор просовывает колено между ног Мэл, продолжает массировать голову, и расслабление растекается от его кончиков пальцев по всему телу. Делает его тяжелым и одновременно легким. Виктор мурчит незнакомую мелодию, и Мэл бы сказала, что она не ребенок и не нуждается в колыбельных, но простенький мотив заглушает шумящие в голове мысли и замедляет их.

Пока не остается ни одной.

***

Мэл ладонью протирает запотевшее зеркало в ванной и вглядывается в свое отражение. Натягивает на лицо привычную расслабленную улыбку, не трогающую глаз, но тут же смаргивает ее и закусывает губу. Нет. Не дома, не с теми, кто любит ее настоящей — кому она нужна настоящей. 

Да, Мэл волнуется, но, вероятно, это нормально? Все люди волнуются перед новым и неизвестным. Вот только в по-настоящему первый раз волнения не было — Мэл знала, что будет больно и не особо приятно. Боли Мэл никогда не боялась, приятно не было совсем, пусть мужчина и оказался довольно… галантным.

Как будет сейчас — Мэл не представляет.

Они действительно обсуждали это. Вечером четверга сидели в гостиной, пили чай и говорили. Джейс очаровательно краснел и запинался, но продолжал спрашивать. Виктор задавал вопросы сухим тоном ученого. Мэл жалела, что в свое время убедила мальчиков в важности разговоров для сохранения и укрепления отношений.

Мэл не понимает причины настолько серьезного подхода — это все еще просто секс. Возможно, более интимный, чем был между ними до этого. Возможно, с подобным опытом связаны не самые хорошие воспоминания. Возможно, Мэл боится, что несмотря на все чувства, ничего не изменится, и ей будет неприятно не только физически — но и эмоционально от того, насколько она разочаровывающая. И заверения Джейса и Виктора в том, что Мэл не разочарует и тем более не расстроит их ни в одном из случаев, даже если попросит остановиться уже во время процесса, не помогут.

Мэл завязывает волосы в высокий хвост и выходит из ванной, даже не накинув халат. 

В спальне Джейс лежит на коленях Виктора, пока тот гладит его по голове. Они о чем-то тихо разговаривают, но сразу замолкают и поворачиваются к Мэл. Это не первый и даже не десятый раз, когда Мэл полностью обнажена перед ними, но сейчас все не так, как обычно. Мэл чувствует взгляды под кожей — в них желание мешается с беспокойством, нежность с неуверенностью, а любовь с тревогой. Мэл хочет неловко прикрыться, перемнуться с ноги на ногу и отвести глаза в сторону. Вместо этого Мэл улыбается — на этот раз искренне — подходит и садится на кровать. Тоже опускает руку Джейсу на лоб и смахивает с него волосы. Джейс довольно жмурится, обводит пальцем золотой узор на бедре и говорит тихо, почти шепотом: 

— Ты очень красивая. 

Комплименты Джейса всегда бесхитростные, но настоящие, с благоговением в голосе и взгляде. Принимать их оказалось сложнее, чем изящную и высокопарную лесть. 

— Благодарю, — Мэл очерчивает ногтем скулу Джейса. Тот перехватывает ладонь и целует в центр. Заглядывает в глаза:

— Ты уверена, что действительно хочешь? 

— Да, — Мэл могла бы ограничиться и этим, но это же Джейс и Виктор, люди, которым она доверяет и которых любит, поэтому Мэл признается: — Но я волнуюсь. Возможно, сильнее, чем стоит. 

Джейс пожимает плечами.

— Можем заняться нашим обычным сексом. Или вообще просто пообниматься. 

— А как же эксперимент?

 Виктор закатывает глаза и фыркает. Перебирает волосы Джейса так, что соприкасается своими всегда прохладными пальцами с пальцами Мэл.

— Некоторые эксперименты проводить нецелесообразно, — Виктор переводит взгляд на Мэл, чуть склоняет голову на бок и произносит неожиданно серьезно: — Если передумаешь, то говори сразу.

Джейс часто кивает и добавляет:

— И вообще если что-то не нравится или не так, или хочешь по-другому... 

Чем Мэл заслужила настолько понимающих и поддерживающих мужчин? Пару лет назад Мэл была уверена, что таких и не существует, но вот сейчас перед ней сидят сразу двое и переживают за их секс больше, чем она сама, хотя казалось бы — это все еще сущая мелочь. 

— Мальчики, я занималась сексом и даже не один раз. Не нужно трястись надо мной как над хрустальной невинной девушкой. 

То, что последний опыт был лет пять назад и оказался не просто неприятным, а отвратительным, Мэл опускает. 

— А над любимой девушкой, которой хотим сделать хорошо, можно? — Виктор придвигается ближе и опускает ладони на плечи Мэл. Сжимает их едва-едва. Джейс, оставшийся без пальцев в волосах, шумно выдыхает и гладит по бедру. По разгоряченному после ванны телу бегут мурашки, а жар к щекам приливает не от прикосновений. 

Джейс тоже садится и целует Мэл в кончик носа. Потирается о него своим.

— Есть пожелания с чего начать?

— Вероятно, с поцелуев?

Мэл едва успевает договорить, как Джейс опрокидывает ее на кровать и целует. Сразу напористо и сильно, вжимая в себя так, что Мэл грудью чувствует биение его сердца. Это знакомо и привычно, и Мэл закидывает руки на плечи Джейсу. Позволяет себе расслабиться в тепле его тела. Чувствовать голой кожей мягкую домашнюю одежду Джейса странно. Обычно бывает наоборот: к одетой Мэл ластятся обнаженные Виктор и Джейс. Но и так — хорошо.

Мэл тянет с Джейса кофту и помогает выпутаться из нее. От контакта кожи с кожей Джейс стонет Мэл в губы — пока еще тихо. Он всегда громкий, и слышать его одно удовольствие. Мэл запрокидывает голову, сразу чувствуя на шее горячие губы Джейса, и смотрит на Виктора. Он, не отрываясь, следит за ними с жадным взглядом и проводит языком по приоткрытым губам. 

— Собираешься смотреть или присоединишься? 

— Не все же тебе наслаждаться представлениями.

Мэл шумно выдыхает, когда Джейс прикусывает кожу чуть выше ключиц. Это даже и не укус — слабое сжатие зубов, чтобы не оставить след, а просто обозначить. Джейс обхватывает Мэл и вместе с ней садится так, что Мэл оказывается на его коленях. Мэл любит это. Любит чувствовать себя запертой в крепких объятиях Джейса, быть окруженной им, его теплом, его запахом. Мэл опускает голову на плечо Джейса и прикрывает глаза.

Виктор кладет ладони на талию Мэл и проходится пальцами по ребрам. Слегка щекотно, но в большей степени все же приятно. Мэл поддается ближе, и над ухом раздается хриплый смешок. Виктор коротко целует ее в висок и сразу же — тянется к Джейсу и целует уже его. Джейс убирает ладони со спины Мэл, и Виктор грудью прижимается к ней сильнее, обнимает еще и Джейса. Мэл тихо ойкает, оказываясь полностью зажатой между двумя мужчинами, и поворачивает голову так, чтобы смотреть на их поцелуй. Шею тянет, но картина перед глазами прекрасна настолько, что стоит любых неудобств. Дрожащие ресницы, ласкающие губы и языки, шумные выдохи — Мэл жадно впитывает все, запоминает. Наслаждается.

Виктор спускается поцелуями к плечам и лопаткам, будто повторяя контуры татуировок, держит ладони на талии и поглаживает пальцами поджимающийся живот. Джейс ведет губами по подбородку и шее, прикусывает мочку, трогая языком сережку, и потирается кончиком носа о щеки. Каждый раз, когда Джейс с Виктором прерываются на поцелуи друг с другом, кожу Мэл опаляет дыханием.

Контраст прикосновений — обжигающих и прохладных, жадных и едва уловимых, но неизменно нежных — заставляет покрываться мурашками, жмуриться от удовольствия и льнуть к рукам. Это странно и непривычно. Никогда столько ласки и внимания не было направлено исключительно на Мэл, пока желания Джейса и Виктора игнорировались — Мэл слишком отчетливо чувствует возбуждение обоих.

Мэл закидывает руку назад и зарывается в волосы Виктора. Не тянет, но Виктор сам поддается ближе и прижимается губами между лопаток. Мэл резко выдыхает и чуть двигает бедрами. Улыбается, слыша почти синхронные стоны.

— И давно тебя начали возбуждать женщины? — Мэл мурчит, одной рукой продолжая держать Виктора за волосы, пока второй совсем легко царапает плечи Джейса, зацеловывающего-зализывающего ее шею.

— Ты считаешь, что сейчас уместно прерваться на лекцию про физиологические особенности возбуждения у мужчин?

Джейс бормочет, почти не отрывая губы от шеи Мэл:

— Может, не будем отвлекаться от практического изучения физиологических особенностей возбуждения у женщин?

Мэл смеется и накрывает ладонью щеку Джейса.

— Что мне для вас сделать?

— Ничего, — Виктор перемещает ладони ей на живот и вырисовывает круги вокруг пупка.

— Сегодня ты расслабляешься и получаешь удовольствие. Пока все хорошо?

— Более чем.

Мэл гладит Джейса по гладко выбритой щеке, смотрит сверху вниз и видит в глазах, потемневших так, что радужки почти и невидно, сплошное обожание. Джейс, не отрывая взгляда от Мэл, ловит ее пальцы губами, прикусывает их едва-едва и влажно облизывает. Мэл тихо смеется: любовь Джейса брать в рот стала очевидна почти сразу, и ни сама Мэл, ни тем более Виктор не имеют ничего против.

Джейс выпускает пальцы изо рта, и Мэл кладет ладонь ему на плечо. Вздрагивает, когда Виктор убирает в сторону собранные в хвост волосы и целует в шею. На секунду задерживает дыхание, едва Джейс проводит языком по ключицам. Джейс крепко сжимает ее талию, спускается поцелуями ниже, и Мэл откидывается назад. Виктор резко выдыхает.

— Давайте немного переместимся.

Мэл тут же отстраняется от него, а Джейс останавливается и обеспоспокоенно смотрит.

— Все в порядке?

Виктор кивает.

— Сейчас будет. 

Виктор укладывает подушки в изголовье и полуложится на них. Ерзает, устраиваясь удобнее, замирает ненадолго, будто прислушиваясь к себе, и кивает. Разводит ноги и протягивает руку Мэл.

— Ложись. 

— На тебя? 

— Не сломаюсь.

Мэл мягко выскальзывает из объятий Джейса, из которых ее отпускают явно неохотно. К щекам приливает жар, когда Мэл замечает темное влажное пятнышко на штанах Джейса — именно там, где она сидела. Джейс прослеживает за ее взглядом, громко сглатывает слюну и смотрит на Мэл жадными глазами.

Мэл устраивается между ног Виктора и ложится спиной ему на грудь. Не всем весом, так, слабо опираясь. Виктор фыркает, кладет ладони Мэл на ребра и надавливает, полностью опуская на себя. Сцепляет пальцы на ее животе и ставит подбородок на макушку.

— Продолжайте.

— Тебе удобно?

— Да.

Мэл переводит взгляд на Джейса и спрашивает:

— На чем мы остановились?

— На твоей груди.

— И что ты хотел с ней сделать?

Джейс облизывает губы и выдыхает:

— О, многое. Очень.

Мэл чуть вздергивает подбородок и сама проводит ладонью по ключицам и между грудей.

— Тогда почему твой рот все еще не на ней?

Джейс будто срывается. Бросается к Мэл, целует крепко, жадно, умудряется обнять и ее, и Виктора, снова зажимая Мэл между ними. И — почти сразу поцелуями скользит по щекам и шее, ключицам и груди. Влажно лижет, и Мэл вздрагивает от прохладного воздуха на мокрой коже. Джейс накрывает сосок губами, пальцами ласкает второй, и Мэл откидывает голову на плечо Виктора. Виктор опускает руки ей на бедра, гладит по ним совсем легко, едва прикасаясь.

Мэл чуть поворачивает голову и смотрит на Виктора. Любуется подрагивающими ресницами, родинкой у глаза, вьющимися на висках волосах. Виктор тоже смотрит на Мэл. В его глазах — топкая янтарная смола, а на приоткрытых губах мечтательная улыбка. Мэл целует так удобно расположенную родинку и шепчет, почти прикасаясь губами к уху:

— Нравится?

Виктор проводит языком по губам и кивает. 

— Теперь я понимаю, что смотреть не менее приятно, чем участвовать, — его голос низкий, бархатистый, и Джейс хрипло стонет, зубами царапая сосок.

Возбуждение слабое, легко игнорируемое и не беспокоящее. От него все еще легко отмахнуться, но Мэл, напротив, прикрывает глаза и пытается сосредоточиться. На том, как Джейс дует на мокрый от его же слюны сосок, трет его пальцем и берет в рот второй. На том, как Виктор гладит по низу живота и бедрам, щекотно проходясь по внутренней стороне. На четырех руках — изучающих, гладящих, ласкающих. 

Пальцы ног поджимаются, бедра напрягаются, дыхание на пару мгновений сбивается, и Мэл сильнее откидывается на Виктора, позволяет себе стечь по его телу чуть ниже. Джейс тоже спускается ниже. Зацеловывает ребра и низ живота, повторяет языком контуры татуировок, и с губ Мэл срывается тихий стон. Горячее дыхание Джейса на пару секунд замирает, а затем вырывается резко, хрипло, громко. 

Джейс поднимает на Мэл плывущий взгляд и ластится к ее ладони. Мэл поправляет прядку волос, упавшую на лоб Джейса.

— Очень хорошо, Джейс.

Джейс тяжело сглатывает и краснеет кончиками ушей. Смотрит на Виктора за спиной Мэл, облизывает губы и произносит на выдохе:

— Я так сильно хочу вылизать тебя, Мэл, пожалуйста… 

Это они тоже обсуждали, и Мэл казалось, она достаточно явно обозначила, что как минимум не против.

— И что же тебя останавливает?

Джейс растерянно моргает, а в следующую же секунду его глаза расширяются и светятся таким восторгом, будто бы Мэл разрешила как минимум любые эксперименты с хекстеком. Мэл не сдерживает тихий смешок.

Виктор зарывается пальцами в волосы Джейса и перебирает их. Говорит вкрадчиво, специально усиливая акцент:

— Джейс, давай, покажи Мэл, что ты умеешь делать своим ртом. Очень талантливым ртом.

Джейс утыкается лбом в бедро Мэл и стонет так, что почти скулит.

— Не сомневаюсь в его способностях.

О, Мэл действительно не сомневается — она прекрасно знает, до какого состояния Джейс доводит Виктора, когда встает перед ним на колени. Но… Что, если с Мэл так не получится? Не потому что Джейс сделает что-то не так, а потому что это с Мэл что-то не так? Ей делали куннилингус дважды и оба раза Мэл просто ждала, когда партнеру надоест. Джейсу, Мэл уверена, не надоест.

Врать Джейсу, притворяться перед ним или разочаровывать его Мэл не готова.

С другой стороны, сейчас Мэл приятно — действительно приятно, чего не было раньше. И, может быть, остальное тоже будет по-другому?

— Мэл? — Джейс кладет голову ей на бедро и обеспокоенно смотрит снизу вверх. — Если ты не хочешь…

— Все еще обычное волнение.

Виктор коротко целует Мэл в висок.

— Мы можем закончить в любой момент.

— Я знаю.

Вероятно, глупо успокаивать женщину перед оральным сексом, когда все, что от нее требуется — лежать и получать удовольствие. Но Джейс с Виктором не смеются, не осуждают, не торопят: они обнимают, гладят, согревают своим теплом. И благодаря этому проще.

Проще еще немного сползти по груди Виктора, проще развести ноги, проще выдержать тяжелый, пусть и не похотливый, взгляд Джейса, жадно скользящий по ее телу. Мэл привычно быть обнаженной перед ними, но не вот так — полностью открытой, слишком близкой к тому, что можно назвать “уязвимой”. Но этой уязвимостью не пользуются. Напротив: Джейс кладет Мэл под бедра подушку, Виктор пересаживается так, чтобы всем было удобнее. Джейс целует внутренние стороны бедер и потирается о них щекой, пока Виктор успокаивающе держит ладонь на животе Мэл. 

Мэл на секунду прикрывает глаза и вздрагивает от первого прикосновения губ. Легкого и быстрого, оставляющего после себя странное ощущение. Джейс лижет снова. Медленно, осторожно, будто бы неуверенно, и это… Влажно. Непонятно. Тепло: от языка Джейса и рук, сильнее разводящих бедра, от ладони Виктора на животе и дыхания у виска. 

Видеть Джейса между своих ног непривычно и незнакомо. Впрочем, не только это сейчас непривычно и незнакомо. Мэл длинно выдыхает и зарывается пальцами в волосы Джейса, пытаясь сконцентрироваться на ощущениях. Мэл не торопит, не притягивает, не направляет — просто перебирает пряди пальцами и чешет по бритому затылку. Мэл не слышит — чувствует — стон и невольно усмехается. Кажется, для Джейса приятного в происходящем все же больше. Пусть так.

Движения языка постепенно становятся смелее. Джейс коротко мажет по клитору, и Мэл непроизвольно вскидывает бедра. Джейс повторяет. Его касания похожи на то, как Мэл сама доводит себя пальцами, но одновременно и сильнее, и мягче. И мокрее. И определенно точно дольше. Приятнее или нет сказать пока сложно.

Виктор, выводя на бедрах Мэл невидимые узоры, целует ее в макушку и шепчет:

— Отключи свою прекрасную голову и не думай.

— Я пытаюсь проанализировать…

— Понял, — Джейс немного отстраняется, и Мэл чувствует его потяжелевшее дыхание между ног, — нужно стараться лучше.

— Ты отлично справляешься, — Мэл ежится от прохладного воздуха на влажной коже. Это не ложь: Джейс действительно старается и, наверное, будь на месте Мэл любая другая девушка, она бы уже стонала, но…

— Не надо ничего анализировать, пожалуйста, — Виктор заправляет выбившуюся из хвоста прядь волос за ухо, — дай себе просто чувствовать.

Это легче сказать, чем сделать, но Мэл пытается. Устраивает голову на плече Виктора и разжимает пальцы, внезапно оказавшиеся сжатыми в кулак, а вторую руку возвращает в волосы Джейса. Виктор одобрительно мурчит.

Джейс продолжает словно с большим энтузиазмом. Пробует по-другому: то прикасается едва-едва, то широко лижет, то обводит складки, то посасывает клитор. Мэл не сразу понимает, что движения языка напоминают привычные рисунки рун на коже. Это удивляет меньше, чем могло бы. 

Удовольствие нарастает медленно, скапливается внизу живота и теплыми волнами растекается по телу. Мэл поджимает пальцы ног и слабо прогибается в спине. Дышит чаще, цепляется за волосы Джейса сильнее. Теперь это точно приятнее, чем собственные рутинные попытки довести себя до оргазма как можно быстрее. 

Мэл приоткрывает глаза и смотрит на Джейса. Ловит его взгляд — пьяный, поплывший и по-странному счастливый. Мэл пробует развести ноги еще чуть шире и положить одну на плечо Джейса. Джейс тут же закидывает и вторую, подтягивает Мэл ближе и легко приподнимает ее бедра. 

Так Мэл раскрыта перед ним еще больше, но обжигает щеки не стыд: благоговение, с которым Джейс выцеловывает ее бедра, сила и одновременно нежность его крепких рук, совершенно довольный взгляд человека, наконец-то получившего то, о чем так долго мечтал. 

Виктор помогает Мэл закинуть руку на его плечо и обнять. Целует ее, зарываясь носом в волосы. Джейс отстраняется, проводит языком по блестящим губам и просит:

— Скажи, если будет слишком. 

Мэл не успевает уточнить, как Джейс проникает языком внутрь. Мэл не дергается только благодаря четырем рукам, удерживающим ее. Мэл не привыкла чувствовать хоть что-то внутри. И, наверное, действительно лучше сначала языком, чем если бы потом Джейс вошел сразу членом. 

Джейс снова смотрит на нее, и Мэл кивает, слегка толкая пяткой. 

Так — сильнее, интенсивнее. Джейс кончиком носа потирается о клитор, Виктор слабо сжимает грудь ладонью, лаская сосок, и с губ срывается тихий стон. По телу бежит дрожь. 

От топкого, тянущего возбуждения все еще легко отмахнуться. Легко восстановить сбитое дыхание, легко открыть глаза и заняться чем угодно другим, не чувствуя зудящего неудовлетворения. Но Мэл не хочет этого. Она даже не уверена, что хочет быстрее испытать оргазм, пусть и внизу живота давит все сильнее и сильнее. Подумать только: обычно Мэл пытается закончить с глупыми физиологическими потребностями как можно быстрее, а сейчас ей нравится сам процесс и нет никакого желания прекращать его. Он не настолько приятен как те же объятия и поцелуи, но определенно точно хорош. 

Тело реагирует само: прогибается, напрягается, поддается бедрами ближе, часто дышит, коротко стонет. Мэл не пытается ни отслеживать это, ни тем более контролировать. Джейс, кажется, напротив, замечает малейшую дрожь и изгиб, более шумный выдох и повторяет ласки, вызвавшие их. 

Мэл смаргивает пелену перед глазами и снова смотрит на Джейса. Мэл нравится видеть его таким: растрепанным из-за пальцев в волосах, с широкими зрачками, раскрасневшимся, едва ли не стонущего прямо в нее. Нравится чувствовать, как он сильнее сжимает ее бедра пальцами, теряя над собой контроль. Нравится знать, что это из-за нее. Нравится даже больше, чем прикосновения его языка. 

Оргазм подступает медленными волнами. Накрывает мягко, заставляет выгнуться в руках, вжаться в грудь Виктора, сильнее вцепиться в волосы Джейса, пропустить пару вдохов. 

Джейс продолжает ласку, и Мэл вздрагивает от того, насколько это слишком. Мэл слабой рукой тянет Джейса от себя, и он понимающе припадает поцелуями к бедрам. Мэл морщится от того, насколько это мокро. Все мокро. Она бы точно не отказалась от душа. 

Мэл пару раз моргает и открывает глаза. Сразу встречается взглядом с Джейсом: сытым, довольным и одновременно с этим обеспокоенным. Джейс даже не пытается вытереть лицо: рот и подбородок в смазке, кончик носа тоже блестит. Джейс садится, положив ноги Мэл на свои колени, и, переведя дыхание, спрашивает: 

— И как? 

В этом вопросе слишком мало желания самоутвердиться и слишком много необходимости знать, что Мэл было хорошо. Мэл все еще не готова врать, но этого и не нужно. 

— Приятно. 

— Приятно? — Джейс расправляет плечи и едва ли не светится. Мэл мягко улыбается и гладит его стопой по бедру. Джейс на секунду жмурится, вздрагивая, и сжимает пальцы на лодыжке Мэл. 

— Да. Не настолько, чтобы немедленно хотеть продолжения, но опыт оказался хорошим. 

— Лучше, чем чихание? 

Мэл закатывает глаза и слабо тычет Виктора локтем под ребро. Тот фыркает ей в плечо. 

— Не скажу, что оргазм ярче, но сам процесс… Стоил того. 

В глазах Джейса слишком отчетливо читается желание целоваться, но он и не решается сам, и не просит разрешения. Мэл не брезглива: она часто целует своих мальчиков после минета, и сейчас сама приподнимается и снова устраивается на коленях Джейса, тут же чувствуя его руки на пояснице. Мэл коротко целует уголок губ, на что Джейс страдающе стонет, затем накрывает его губы своими и, наконец, углубляет поцелуй. Пробует собственный вкус, пока Джейс шумно, горячо выдыхает ей в рот и сильнее сжимает пальцы на талии. 

Виктор демонстративно проводит языком по заалевшей щеке Джейса. Мэл не сдерживает смешок. 

— Твое исследовательское любопытство не дает пройти мимо? 

Виктор облизывает губы и кивает:

— Именно так. 

Джейс невольно вскидывает бедра, проезжаясь твердым членом между ног Мэл. Трение ткани о чувствительную кожу почти болезненно, но Джейсу, судя по катящейся по лбу капле пота, тяжелее. Мэл гладит его по загривку и почти мурчит:

— Ты так возбудился, просто вылизывая меня? 

Джейс тяжело сглатывает и мотает головой.

— Не “просто”, Мэл, какое “просто”, я мечтал об этом кучу времени! Ты не представляешь… 

Джейс не договаривает — Виктор впивается в его губы поцелуем. Сразу глубоким, сильным, таким, что стоны вырываются синхронно. Мэл перетекает с колен Джейса на кровать. Ищет хоть что-нибудь, чем можно вытереть липкую смазку и слюну, и улыбается промелькнувшей идее. Мэл, не отрывая взгляда от глаз Джейса, демонстративно проводит его же кофтой между ног. Джейс задушено хрипит и толкается в руку Виктора, цепляется за его плечи. 

— Хочешь, — Виктор целует Джейса в челюсть и щелкает резинкой штанов по животу, — отсосу тебе? 

Джейс утыкается лбом между плечом и шеей Виктора и мотает головой.

— Я же кончу за минуту.

— Не вижу в этом минусов. 

Мэл с Виктором в четыре руки толкают Джейса на кровать и избавляют от остатков одежды. Джейс жмурится и хватается за одну из подушек, едва Виктор проводит кольцом пальцев по уже текущему члену, а Мэл гладит по низу живота. Джейс дышит тяжело, заполошно, и Мэл приходит в голову куда более безумная идея. 

Виктор наклоняется к Джейсу, собираясь взять его в рот, но Мэл тоже смыкает пальцы на члене чуть выше викторовых. Бросает на Виктора взгляд из-под ресниц.

— Поможешь? 

Виктор резко выдыхает, кивает и накрывает пальцы Мэл своими. 

— Сожми сильнее. Проверни рукой. Да, вот так. 

Джейс выпускает воздух сквозь зубы. 

— Издеваетесь? 

— Ни в коем случае. Хочу сделать тебе хорошо, а опыта в этом у меня еще меньше. Без талантливого учителя не обойтись. 

Виктор хмыкает. Он направляет Мэл, сам ведет ее ладонью, почти шепотом говорит, как Джейсу нравится больше. Контраст прохладных пальцев и горячей пульсирующей плоти оказывается приятнее, чем Мэл ожидала. Задушенный скулеж Джейса, его бесконтрольные попытки толкнуться сильнее и быстрее, которые Виктор, а с ним и Мэл пресекают, — еще приятнее. 

Джейс красивый. На лбу блестят капли пота, напряженные руки цепляются за подушку, грудь поднимается часто и хаотично. Джейс то и дело кусает припухшие губы, жмурится, мотая головой, и тут же снова распахивает глаза. Затуманенный взгляд бегает с Виктора на Мэл, на их одновременно ласкающие пальцы, обратно на лица. 

Мэл знает, как выглядит Джейс за секунды до оргазма, и знает, что сейчас он из последних сил пытается сдержаться. Возможно, Мэл могла бы помочь, но она примерная ученица и, повторяя за Виктором, проводит по головке большим пальцем. 

Джейс кончает, выстанывая их имена, слившиеся в одно. 

Сперма на пальцах горячая и липкая. Мэл вытирает ее кофтой Джейса и кладет ладонь ему на бедро. Вместе с Виктором успокаивающе гладит по все еще дрожащему телу. Джейс с трудом переводит дыхание и смотрит на них влюбленными глазами. Уже через пару секунд тянется к штанам Виктора, дергает их в попытке снять, и Виктор со смешком перехватывает ладонь Джейса и устраивает ее на колене Мэл. Говорит до того, как Джейс успевает даже открыть рот:

— Кажется, вы не закончили.

Джейс растерянно моргает, и Мэл мягко улыбается. 

— В нашем эксперименте был запланирован не только оргазм.

Дыхание Джейса снова сбивается. 

— Ты уверена, что хочешь, ну, — Джейс делает неясный жест рукой. Для того, кто минут десять назад без тени стеснения вылизывал Мэл, сейчас Джейс слишком смущается.

— Хочу ли я твой член внутри себя? Как минимум, я хочу попробовать это.

Джейс садится, откидываясь спиной на изголовье, и трет ладонями горящее красным лицо.

— Сначала пальцами. 

— Джейс, — Мэл гладит его по лицу, — со мной можно и без этого. У женщин…

Джейс резко перебивает.

— Нельзя. 

Мэл могла бы снова напомнить, что она не невинная девушка, или пошутить, что за год Джейс забыл, что секс мужчины и женщины отличается от секса двух мужчин. Но Джейс смотрит так, что Мэл предпочитает все же отступить. Как минимум, Виктору нравятся пальцы Джейса, а сам Джейс и вовсе иногда предпочитает кончать только на них.

На этот раз откинуться на подушки и развести ноги еще проще. Виктор ложится рядом, перекидывает руку через талию Мэл и целует в плечо. Джейс садится между ее коленей и прижимается губами к одному. Второй рукой гладит Виктора по бедру.

— Ты единственный одет.

— Тебя это смущает?

— Не знаю? Но если ты разденешься, я, наверное, вообще помру.

— Ты только что кончил, Джейс.

— И? — Джейс потирает шею, но сразу же возвращает руку на бедро Виктора. — У меня и подростком так быстро снова не вставало.

Джейс действительно возбужден, пусть и не полностью. Впрочем, вряд ли на это уйдет больше пары минут.

 — Не похоже, что ты против.

Джейс качает головой. Он смотрит на Мэл и наклоняется к ней, целуя в кончик носа. Мэл закидывает руки на плечи Джейсу. Это так странно в контексте того, чем именно они занимаются, но настолько привычно, заботливо и нежно, что в груди щемит.

— Ты говоришь обо всем, что чувствуешь, идет? 

— Сейчас я чувствую, что люблю вас. 

Мэл одновременно целуют сразу двое. Это неловко, неудобно, приятно, хорошо. Правильно. Вот так, за объятиями и поцелуями, Мэл почти пропускает первое осторожное, робкое прикосновение пальцев к вагине. Джейс только гладит по лобку и пока даже не разводит складки, как делал это языком.

— Ну же, Джейс, — Мэл закидывает ногу ему поясницу, — смелее.

— Он всегда такой, ты же знаешь. 

— Не похоже, что ты против, — Джейс возвращает фразу. Виктор фыркает. 

Мэл знает. Джейс не сразу оценил медленный и неторопливый секс, который особенно сильно нравится Виктору, но прелюдии или той же подготовке он всегда уделяет много времени. Иногда настолько много, что не выдерживает даже Виктор.

Джейс продолжает немного увереннее. Собирает смазку, обводит складки, коротко и быстро мажет по клитору. Бедра дергаются. Это сильнее и интенсивнее, чем языком. Мэл утыкается лицом в грудь Виктора и чувствует его руки в своих растрепанных волосах. Джейс целует возле уха и в висок, пробует пальцами ласкать также, как языком. 

— Хорошо? — Джейс шепчет. Горячее дыхание заставляет покрываться мурашками. 

— Как минимум неплохо, — Мэл подается бедрами ближе и цепляется за руку Виктора на своем животе. Виктор переплетает их пальцы. — Лучше, чем самой. 

— Или языком приятнее?

От очередного движения Мэл слабо прогибается в спине. И от языка, и от пальцев внизу живота растекается сладкое тягучее тепло, и сложно сказать, что лучше. Вероятнее, все же языком: мягче и нежнее, и возбуждение подступает более плавно и ненавязчиво. 

— По десятибалльной шкале, где “пять” — это “чихание”, на каких местах стоят язык и пальцы Джейса?

— Виктор!

— Ты каждый раз будешь вспоминать мне это?

— Обязательно, — Виктор кивает, подносит их сцепленные руки к губам и оставляет поцелуй на ладони Мэл. 

Джейс кружит пальцами возле входа — он не пытается войти, просто дает привыкнуть к давлению. Иррациональное желание отстраниться Мэл не нравится. Ей же комфортно и безопасно, так почему бедра напрягаются в попытке уйти от прикосновения?

Джейс не торопит. Ласкает, расслабляя, упирается в колено Мэл подбородком и смотрит ей прямо в глаза. В них нет похоти — сплошная топкая любовь, смешанная с обожанием. Мэл не хочет отводить взгляд, но Виктор мажет горячими губами по шее, и Мэл жмурится, выдыхая.

Джейс целует в колено, надавливает пальцем совсем слабо и спрашивает едва слышно:

— Можно?..

— Да.

Мэл мокрая — будто бы даже слишком — и Джейс входит в нее легко. Выдыхает резче и громче, чем сама Мэл. Это странно, непонятно и… никак? Джейс гладит ее изнутри, медленно выходит и проникает обратно, немного глубже. Мэл сжимается, надеясь так почувствовать больше, но все еще ни дискомфорта, ни намека на что-то приятное. В том, как Виктор держит ее руку в своей и гладит по ладони, приятного больше. 

Это всего лишь один палец — картина не может быть объективной. Мэл слегка бьет Джейса пяткой по пояснице. 

— Ну же. Не тяни.

Джейс бросает на Мэл обеспокоенный взгляд, но ничего не спрашивает. Также медленно добавляет второй палец. И вот теперь становится болезненно. Не настолько, чтобы немедленно прекратить, но от растяжения жжет. Это и близко не самая сильная боль, но она назойливо тянет и мешает ухватиться за отголоски недавнего возбуждения. Через пару вдохов-выдохов от него уже ничего не остается. 

— Дыши, — Виктор коротко целует в челюсть, — расслабься. А ты не двигайся. 

— Знаю! — Джейс мог бы звучать раздраженно или обиженно, но сейчас в его голосе куда больше беспокойства. — Больно?

Мэл хочет сказать “нет”, потому что это не та боль, которой стоит придавать значение, но от нее ждут честного ответа. 

— Немного. 

— Ты слишком сжимаешься, — Джейс берет Мэл за вторую руку. Гладит ее и смотрит в глаза, будто извиняясь. Но Джейсу-то извиняться не за что. 

Мэл ерзает, пытаясь найти угол, в котором станет терпимее. Джейс с Виктором почти синхронно кладут руки ей на бедра и удерживают на постели. 

— Не торопись, ладно? 

Мэл выдыхает, больше фыркая, но кивает. Виктор поцелуями спускается ей на грудь. От горячего дыхания кожа покрывается мурашками, но то приятное тепло внизу живота не хочет снова появляться. Вероятно, с ним было бы проще. 

— Поцелуйте меня. 

Джейс первым тянется исполнить просьбу-приказ, и от этого движения пальцы проникают еще чуть глубже. Мэл замирает, напрягаясь всем телом. 

— Прости! — Джейс тут же садится обратно, и Мэл морщится от снова изменившегося угла. 

— Джейс! — Виктор шипит, и Джейс слишком резко вытаскивает пальцы, вскидывая руки. — В следующий раз к твоей заднице будет такое же отношение. 

Джейс смотрит на Мэл самым виноватым взглядом, от которого невозможно сдержать мягкую улыбку. Между ног жжет и ноет, но Мэл садится, коротко целует Джейса и гладит его по щеке. 

— Не будь жестоким, мальчик переволновался. 

Джейс прикасается своим лбом ко лбу Мэл. Шепчет:

— Прости. Я… 

— Все хорошо.

— Но тебе больно!

— Но я все еще хочу продолжить. 

— Ты серьезно? 

— Более чем. Только аккуратнее. 

— Может, тогда лучше ты? — Джейс будто растерянно смотрит на Виктора. Мэл вскидывает бровь, когда тот кивает. 

— Виктор?.. 

— У него пальцы тоньше, и, ну, — Джейс немного краснеет, — он в этом точно лучше, чем я. 

— Но ты гей. 

— И? То, что меня не возбуждают женщины, не означает, что я не смогу взять тебя пальцами. 

— Напомню, что женская анатомия отличается от мужской. 

Виктор закатывает глаза. 

— Я изучил достаточное количество анатомических справочников и монографий про исследование женской сексуальности. 

— Ты… Что? 

— Я не буду повторять. 

Мэл не знает, как реагировать на признание Виктора. Она в целом не ожидала, что Виктор согласится принять участие в ее “эксперименте”: до этого все их взаимодействие в постели сводилось к почти невинным ласкам, объятиям, поцелуям и разговорам. Сейчас же Виктор не просто не против, нет, он готовился. И, видимо, основательно. Хорошо еще, если только теоретически. 

Виктор дергает губой и на секунду отводит взгляд в сторону.

— Но если ты сама не хочешь, чтобы я…

— Что? — Мэл качает головой. — Виктор, нет, я просто удивлена.

— Тому, что мне важно, чтобы человеку, которого я люблю, было хорошо?

— Или жертвам, на которые ты идешь ради этого.

— О, эти великие жертвы: вставить пальцы в вагину. Даже не знаю, как смогу оправиться после такого.

Мэл смеется и целует Виктора в острую скулу. Тянет его на себя, падая обратно на подушки, пока Джейс подталкивает скомканное одеяло под колени Виктора.

— Нормально?

— Вполне, — Виктор кивает и обращается уже к Мэл. — Если захочешь закинуть ногу и на меня, то на левую.

Мэл этого и не планировала, но кивает. Прикрывает глаза, когда Виктор целует ее в шею и гладит по низу живота. Джейс обводит татуировки на бедре и предлагает:

— Давай со смазкой. 

— Мальчики, у женщин…

Викор перебивает занудным преподавательским тоном, который Мэл от него слышала только пару раз:

— При возбуждении выделяется влагалищный секрет для облегчения проникновения. Мэл, я знал это и без справочников.

— Лишним не будет, — Джейс недолго роется в ящичке стола у кровати и передает Виктору флакончик. Виктор кладет ладони на бедра Мэл, разводит их и хитро прищуривается. 

— Мы же хотим подтвердить твою гипотезу, верно?

В груди екает. 

Виктор тоже волнуется: у него сосредоточенный взгляд с нахмуренными бровями и морщинками на лбу, закушенная нижняя губа, часто дергающийся кадык. Виктор прикасается к вагине неуверенно и нетвердо, слишком осторожно. Длинные и тонкие пальцы всегда холодные, а теперь из-за смазки это ощущается еще сильнее, и Мэл невольно пытается свести бедра. Джейс удерживает их раскрытыми и поочередно целует в оба колена.

Виктор не проникает внутрь: он медленно изучает или, скорее, методично исследует. Это больше неловко и смущающе, чем приятно, и совсем не похоже на ласки Джейса. Если честно, вообще не похоже на ласки, а от пристального взгляда прямо между ног хочется поежиться. 

Джейс ложится, прижимаясь к боку Мэл, и целует ее. Неторопливо, нежно, одной рукой зарываясь в уже давно растрепанный хвост и притягивая ближе к себе, второй — скользя по шее, груди, ребрам и животу, повторяя рисунки татуировок и чертя новые невидимые узоры. Тепло и немного щекотно. Джейс поцелуями спускается к шее. Виктор разводит складки, мягко скользит между ними, потирает клитор, и это уже не так неловко, как было по началу. Будто бы даже приятно, и Мэл немного подается бедрами к его пальцам. 

Виктор хмыкает, продолжая ласкать ее. 

— Ладно, на практике это сложнее, чем мне казалось.

— У тебя уже неплохо получается.

— О, я рад это слышать, — в голосе Виктора нет привычной иронии. 

Мэл прикрывает глаза. Скопившееся было напряжение постепенно уходит. Губы Джейса на груди и его руки на теле и пальцы Виктора, ласкающие все более умело, снова вызывают то тянущее чувство, от которого сводит живот. Мэл цепляется за плечи Джейса и обнимает его. Кожа горячая и потная, мышцы под пальцами напряженные.

Мэл недовольно морщится, когда смазки оказывается настолько много, что она течет по бедрам. Виктор, видимо, замечает это и собирает излишки, размазывает их по складкам.

Джейс потирает сосок между пальцами, и Мэл слабо прогибается в спине. Пальцы Виктора замирают у входа, легко надавливая, но не проникая. Мэл смотрит на Виктора сквозь опущенные ресницы, видит в его глазах немой вопрос и кивает. Тело неосознанно напрягается в ожидании боли.

Джейс проводит губами по плечу и тихо просит:

— Расслабься.

Мэл пытается, но вдох все равно получается резче обычного. Джейс накрывает сосок ртом, жарко лижет его, и выдох обрывается тихим стоном. 

— Не больно?

В мягком голосе Виктора слышится беспокойство, и Мэл растерянно моргает. Только спустя секунду чувствует пальцы Виктора внутри себя. Сразу оба.

Не больно. Мышцы все равно неприятно жжет, но болью это не назвать. Может, дело в том, что пальцы Виктора действительно тоньше, или в том, что сейчас куда больше смазки. 

Джейс с Виктором ждут ответа, замерев. Их тревогу во взглядах можно ощутить кожей. Мэл качает головой и специально сжимается, так, что ощущения становятся в разы острее, а Виктор недовольно шикает. 

— Нет, — Мэл все же отвечает словами и слышит почти синхронные выдохи. — Немного некомфортно, но в целом… 

— Сразу так и нужно было, — Джейс потирается кончиком носа о щеку Мэл. Смотрит даже не расстроено — виновато, и нежностью в груди топит сильнее, чем возбуждением.

— Обними меня крепче.

Джейс выполняет незамедлительно. Стискивает Мэл в своих руках, придвигается к ней всем телом, трется лбом о плечо. Мэл закидывает ногу на Джейса, раскрываясь перед Виктором еще больше. Джейс гладит по бедру широкими горячими ладонями.

Первые движения Виктора внутри настолько осторожные, что чувствуется только растяжение, усиливающееся при медленных толчках. Постепенно они становятся сильнее и глубже, а пальцы — все также медленно — гладят по стенкам, словно изучая. Взгляд Виктора внимательный, цепко следящий за любыми реакциями. Запоминающий, как лучше не делать, а как можно и повторить. 

Видеть Виктора между своих ног — еще более иррационально, чем Джейса. За Джейсом, получающим даже больше удовольствия, чем Мэл, было приятно наблюдать. Виктор же будто не ласкает женщину, а проводит очередной опыт, требующий максимальной концентрации. Впрочем, для него это так и есть. 

Мэл не сдерживает тихий смешок, и Виктор замирает. Смотрит на нее, вскинув бровь. 

— В нашу первую ночь ты назвал себя “чересчур слишком геем”, а сейчас твои пальцы внутри меня.

— Очень своевременное воспоминание, — Виктор чуть сильнее сгибает пальцы с чуть большим нажимом, и Мэл вздрагивает. Виктор повторяет движение. — Так? 

Реакция тела слишком быстрая и странная. Непонятная. 

— Наверное? 

— Или глубже? 

Виктор прикасается также, но немного дальше. Это, кажется, тоже неплохо, но по телу не бежит дрожь. Виктор понятливо кивает. 

В ласках Виктора появляется что-то — но Мэл не понимает, что именно. Поцелуи Джейса и его мягкие, осторожные поглаживания нравятся больше пальцев, прикасающихся внутри, но от них словно простреливает и бьет током. Мэл не может сказать, приятно ли это, но тело реагирует и реагирует странно. Бедра напрягаются, и Мэл хочет одновременно и сжать их, и развести сильнее.

Дыхание становится тяжелее, пальцы ног поджимаются, и Мэл лбом утыкается в грудь Джейса. Она горячая, мокрая от пота, поднимается-опускается часто. Мэл глушит в ней стон, и хватка Джейса на бедре становится крепче. 

Виктор изгибает пальцы так, что Мэл жмурится и цепляется за предплечье Джейса, пережидая дрожь.

— Ты хочешь кончить так? Или все же на члене?

Мэл больше хочет, чтобы Джейс вернул губы ей на стык между плечом и шеей, а Виктор зарылся пальцами в ее волосы и приятно-сладко оттянул их. Но вопрос — ситуация — не про это.

— Кажется, я внятно озвучила свои желания, — голос не дрожит и не сбивается.

— Мэл, — Джейс гладит ее по боку, — тебе неприятно уже на двух моих пальцах. Прости, но член вставлять я точно не буду. 

— Значит, вам нужно постараться и сделать так, чтобы мне не было неприятно. Вы же способные мальчики, справитесь, — Мэл целует Джейса в подбородок. Тот качает головой.

Мэл ловит взгляд Виктора — все еще сосредоточенный, внимательный. Движения его пальцев посылают быстрые, короткие искры по телу. От них все также легко отвлечься — Мэл даже не нужно контролировать себя, но если поддаться им и позволить телу бездумно реагировать, то вместе с тяжелыми выдохами с губ срываются и стоны. Кажется, Джейса с них ведет больше, чем Мэл с пальцев.

Виктор целует в колено, привлекая внимание. Спрашивает тихо и хрипло, замедляя движения руки.

— Я могу добавить третий?

Мэл не отвечает, и Виктор останавливается совсем. Растяжение уже нечувствительное, не приносит ни дискомфорта, ни чего-то приятного, и напряжение внизу живота спадает почти сразу. Мэл вскидывает бедра.

— Вы будете спрашивать разрешение на все?

— Да.

— Конечно, — Джейс кивает и смотрит на Виктора, чуть прищурившись. — Если хочешь изменить что-то в сексе, то спроси разрешения? 

Виктор фыркает, и Мэл чувствует его выдох коленом. Виктор осторожно выскальзывает из нее и поглаживает внутреннюю сторону бедер двумя руками. Мэл довольно жмурится — а вот это уже приятно, очень, несмотря на то, что испачканную в смазке кожу холодит. По коже бегут мурашки. 

Тепло тела Джейса рядом пропадает, и Мэл приоткрывает глаза. Смотрит через подрагивающие ресницы на то, как Джейс целует Виктора. Глубоко, крепко, сильно, вылизывая рот и прикусывая губы. Он держит Виктора за шею, зарываясь в волосы, и под поясницей, дает полностью откинуться на себя. Одну руку Виктор оставляет на бедре Мэл, второй же обхватывает член Джейса и ласкает его издевательски медленно. 

— Вик… — Джейс прикасается лбом ко лбу Виктора и уже не стонет — жалобно скулит. Тоже тянется к Виктору, сжимает его член через ткань домашних штанов, и Виктор судорожно выдыхает, дергаясь.

Джейс торопливо раздевает Виктора и сразу припадает губами к обнажающейся коже. Виктор будто бы растерянно перебирает его волосы, но к прикосновениям подается и слабо выгибается. Мэл довольно отмечает, что Виктор возбужден, пусть и не так сильно, как в начале вечера. 

Мэл облизывает губы. Она нисколько не расстроится, закончись все так. Возможно, в какой-то степени даже обрадуется: она уже хорошо провела время, а теперь может провести его еще лучше и полюбоваться красивым. 

Но мальчики никогда не забывают про нее. 

Джейс отрывается от ключиц Виктора и переводит взгляд на Мэл. 

— Так что? Ты хочешь, чтобы мы продолжили? В смысле с тобой. Или можем вдвоем. Или… — Джейс говорит хрипло и прерывисто от частого дыхания, запинается, а в темных глазах — одновременно и возбуждение, и беспокойство, и желание сделать хорошо. Этот взгляд ласкает не менее приятно, чем прикосновения, и Мэл отвечает с легким кивком:

— Хочу, Джейс. И почувствовать твой член в себе — тоже. 

Джейс вскидывает бедра в кулак Виктора и задушено стонет, когда тот пережимает член у основания. На контрасте с этим поцелуй в уголок губ кажется совсем невинным и целомудренным. 

— Тогда мы продолжим, а ты можешь понаблюдать за нами и поласкать себя, — Виктор чуть прищуривается, делает голос ниже, а акцент — выразительнее и проводит большим пальцем по головке. — Но не кончай, если не уверен, что выдержишь третий раунд. 

Мэл смеется, когда Джейс падает на кровать и закрывает лицо ладонями. Член мажет по поджатому животу, алые пятна расползаются и по груди, бедра дрожат. Голос — тоже.

— Вы меня убить сегодня хотите? Вы уже близко. 

— Никаких смертей, — Мэл стопой гладит Джейса по ноге. — У меня на тебя планы. На вас обоих.

— Поделишься? — Виктор ерзает, поправляя подушку под коленом, и снова устраивается между ног Мэл. Едва ощутимо ведет пальцами по внутренней стороне бедер. 

— Как минимум, в следующем месяце у нас встреча с… 

Джейс снова стонет, но на этот раз не от удовольствия.

— Нет-нет-нет, в этой постели меня могут трахать только двое и работа в их число не входит! 

Мэл с Виктором почти синхронно закатывают глаза. 

Виктор легкими поглаживаниями переходит с бедра к вагине. Разводит складки, добавляет прохладной смазки и проникает двумя пальцами. Через пару движений растяжение становится сильнее, и Мэл невольно напрягается.

— Дыши, — Джейс выдыхает ей в щеку и гладит по плечу. 

Это все еще не назвать болью: движения Виктора медленные, неглубокие, осторожные. Возможно, даже слишком. Джейс целует Мэл в шею, потирается кончиком носа о кожу, и Мэл вздрагивает больше от этого, а не от изогнувшихся и прошедшихся по передней стенке пальцев.

Между ног мокро до почти неприятного, а хлюпающие звуки отвлекают. Обычно они не смущают Мэл, но сейчас их издает ее тело и это… Как минимум непривычно.

— Все в порядке? — Виктор уточняет, почти останавливаясь. 

— Я слишком мокрая.

— В этом деле не может быть “слишком”.

Джейс шумно выдыхает и признается:

— Я бы очень хотел еще раз вылизать тебя. Ты вкусная.

Мэл пытается ответить как можно мягче:

— Не уверена, что хочу повторения сегодня.

— Только сегодня? То есть, в теории, в какой-нибудь другой день, ты можешь захотеть?

— В теории, — Мэл откидывает голову на плечо Джейса, когда от очередного изгиба пальцев снова появляется то странное искрящееся удовольствие, — возможно все.

В глазах Джейса восторга и счастья едва ли не больше, чем желания. Мэл никогда не перестанет умилять это. 

Джейс целует медленно и нежно, даже не пытаясь раскрыть губы и войти языком. Виктор, будто специально для контраста, больше не ласкает неторопливо — он берет быстрее, сильнее, глубже, но ни разу не срывается на грубость. Напряжение дрожью прокатывается по всему телу, и Мэл цепляется за Джейса. Прерывисто дышит, пока он целует, лижет, прикусывает кожу, ласкает грудь. От очередного движения пальцев Мэл длинно стонет на выдохе и царапает Джейса по затылку. Чувствует, как влажный член дергается и мажет по бедру.

— Вы меня с ума сводите просто. Невозможные, — Джейс шепчет, прикасаясь губами к шее. Кусает совсем слабо, так, чтобы не оставить следов, пусть Мэл не раз говорила, что они не смущают ее даже с учетом открытых платьев. Но нет, на ее коже может быть только золото татуировок, а на коже Виктора — созвездия родинок.

Мэл приоткрывает глаза и тянется рукой к Виктору. Прикасается к родинкам на ухе и скуле, около губы и к обеим на шее. От ключиц и ниже ведет пальцем, повторяя любимый рисунок, который Мэл может изобразить по памяти. Виктор на мгновение замирает в ней. Даже не предлагает и тем более не просит — почти приказывает:

— Закинь ногу мне на плечо. 

— Виктор!

— Вик! 

Виктор закатывает глаза, сам подхватывает Мэл под коленом и устраивает ее ногу на своем плече. Так пальцы ласкают под другим, более приятным углом, но беспокойство не дает расслабиться. Виктор целует в лодыжку и мягко улыбается.

— Я не собираюсь ломаться.

— Вик…

— Джейс, если ты так беспокоишься о моем состоянии, то лучше помоги Мэл быстрее кончить.

Мэл кажется, что на несколько секунд Джейс перестает дышать. Наконец, он шумно вдыхает, а выдыхает уже в губы Мэл, раскрывая их.

Одну руку Джейс оставляет на груди Мэл, второй скользит ниже, широко гладя по животу. Его горячие мозолистые ладони, пальцы Виктора, наполняющие и растягивающие ее, губы на шее и на щиколотке, внимательные, заботливые и жаждущие взгляды, шепот Джейса и горячее дыхание возле уха — всего этого так много и от этого так хорошо. Это уже не про физическое удовольствие, пусть тело и непроизвольно выгибается-расслабляется-напрягается, а с губ срываются стоны. 

С Джейсом и Виктором никогда не было только про физическое удовольствие. 

Джейс прикусывает мочку уха и играет языком с серьгой, пока пальцами проводит между складок, будто собирая или еще сильнее размазывая смазку. Мэл не сразу понимает, что именно хочет сделать Джейс, и дергается от прикосновения к клитору.

Джейс шепчет, пройдясь губами по уху:

— Вы такие горячие, невозможно просто. Не знаю, на чьем месте хочу быть. 

— Боюсь, второй раунд мое запястье не выдержит. 

Мэл открывает зажмуренные глаза и смотрит на Виктора. Он опирается на одну руку, между нахмуренных бровей блестят капли пота, а нижняя губа прикушена. Мэл чуть привстает на локте и снова тянется к Виктору. Накрывает его щеку ладонью, стирает пот пальцем и мягко зарывается в волосы, перебирая пряди, от влаги завившиеся еще сильнее. 

Напряжение внизу живота тугое, почти болезненное. Дыхание — тяжелое, загнанное. Мэл чувствует каплю пота, щекотно бегущую под коленом. Стереть ее хочется больше, чем испытать оргазм. Еще больше хочется снова оказаться в объятиях четырех рук, зажатой между двумя телами, чтобы тепло, горячо, спокойно, прекрасно, безопасно.

Мэл нужно еще совсем немного. Она подается к ласкающим рукам, цепляется и за Джейса, и за Виктора, пытаясь почувствовать их больше, сильнее, ближе. Не только руки — губы, дыхание, биение сердец, жар тел… 

Виктор шипит и дергается, почти больно вытаскивая пальцы. Мэл рефлекторно подставляет колено, и Виктор заваливается на него. 

— Вик? — Джейс тут же придерживает его за плечи и помогает сесть. Мэл тоже поднимается и обнимает Виктора с другой стороны. 

Виктор ничего не говорит. Сжимает побелевшими пальцами правое бедро, тяжело дышит и кусает губы. Волосы и лоб мокрые от холодного пота. Мэл с Джейсом тревожно переглядываются и обнимают Виктора крепче. Гладят по подрагивающим острым лопаткам. Через бесконечно долгие секунды Виктор роняет голову на плечо Джейса и сдавленно выдыхает:

— Все в порядке. Свело ногу. Дайте мне пару минут, пожалуйста, и продолжим. 

Джейс, несмотря на ворчание Виктора, помогает ему пересесть к изголовью, осторожно кладет себе на бедра правую ногу и начинает разминать ее. Мэл встает с кровати и подходит к графину с водой, стоящему на столике у окна. Мэл предполагала, что сегодняшним вечером у них не будет ни сил, ни желания идти за водой на кухню, но точно не в таком контексте. 

Мэл делает пару глотков и снова наполняет стакан. Возвращается к кровати и присаживается на ее край. Виктор выглядит лучше, пусть и не намного. По крайней мере, он больше не мертвенно-бледный и пальцы, забирающие стакан, не дрожат. Виктор сжимает стакан обеими руками, кривит лицо и медленно выдыхает сквозь плотно сжатые зубы, пока Джейс проминает особо болезненный узел. 

Мэл дожидается, когда Виктор все же сделает пару глотков, и только потом спрашивает: 

— Почему ты не сказал сразу?  

Дело не в “свело” — Мэл и Джейс это слишком хорошо знают. И Виктор знает, что они знают, но по какой-то глупой причине продолжает притворяться и врать. Обычно Мэл следит за тем, чтобы Виктор не перенапрягал ногу, и напоминает сменить позу, и сейчас вина скребет в груди. 

Виктор дергает плечом. 

— Потому что все было терпимо. 

— Вик! — Джейс тут же вскидывается, но от массажа не отвлекается. — Мы сколько раз тебе говорили, что никакого “терпимо”? Больно — говоришь сразу. 

— Мне всегда больно, — Виктор шипит и ершится недовольным котом. Но уже в следующую секунду прикрывает глаза и сжимает переносицу пальцами — Мэл невольно замечает их влажный блеск и сморщенные подушечки — и извиняется. — Прошу прощения. Я не должен был срываться. 

Мэл вовремя прикусывает язык и не говорит: “ты должен был сказать раньше”. И этот человек требовал от нее говорить о малейшем дискомфорте! Мэл хочет высказать многое, но Виктор сводит брови, кусает губы изнутри, периодически дергает ими и отводит взгляд вряд ли только из-за физической боли. Мэл давно не видела Виктора настолько подавленным. 

Мэл берет Виктора за руку и переплетает их пальцы. Подсаживается ближе и опускает голову ему на плечо. Виктор по странному резко выдыхает. Джейс заканчивает массаж привычным поцелуем в колено, забирает у Виктора стакан и, допив воду, оставляет его на прикроватный столик. Тоже придвигается к Виктору с Мэл и обнимает их обоих. 

Джейс спрашивает осторожно и неуверенно:

— Тебе лучше? 

— Да. Спасибо, — Виктор кивает и поворачивается к Мэл. — Мне жаль, что из-за этого, — Виктор обводит себя рукой, — ты так и не кончила. 

Мэл растерянно моргает. За беспокойством возбуждение ушло, не оставив и намека, и Мэл не сразу вспоминает, что действительно была близка к оргазму и, вероятно, еще пара движений и испытала бы его. 

Мэл качает головой. 

— Неважно. Принести таблетки? 

— Все не настолько плохо. 

— Но плохо? 

— Мэл, — Виктор закатывает глаза. — Просто сегодня я больше не буду напрягать ногу. Есть и другие позы… 

— Что? — Джейс снова вскидывается. — Ты еще хочешь продолжать.

— Да? — Виктор отвечает неуверенно, будто спрашивая. 

— Нет! — Джейс взмахивает руками. — Какой секс, Виктор? Чтобы ты окончательно доломал себя? 

— Джейс, — Мэл зовет его тихо и строго, перехватывает руку Джейса и накрывает его ладонь своей. Джейс шумно выдыхает и опускает голову. Сжимает пальцами простынь и снова разглаживает ее. 

— Прости. 

— Раз вы так беспокоитесь, то можете продолжить без меня, а я посмотрю на вас. 

На этот раз Мэл говорит до того, как Джейс успевает открыть рот:

— Секс — про удовольствие всех участников. Я не готова заниматься им, когда тебе больно.

Виктор дергает носом.

— Повторяю: так или иначе мне больно постоянно. Теперь вообще прекратим заниматься сексом? 

Мэл, не отрываясь, смотрит в глаза Виктора. Тот чуть прищуривается, но взгляд в сторону не отводит. Мэл не знает, как долго они сидят в тишине, прерываемый только тяжелым дыханием Джейса, но вот Виктор вскидывает бровь, и Мэл признает свое поражение. 

— Надеюсь, ваша подготовка к эксперименту включала покупку презервативов. 

— Конечно. 

Джейс кивает и достает пару квадратиков из-под подушки. Не самое ожидаемое место для хранения. 

— Презервативы? Мы год занимаемся сексом только друг с другом. 

Мэл с Джейсом переглядываются, и Мэл не сдерживает мягкой подтрунивающей улыбки:

— Кажется, некоторые главы справочников ты все же пропустил. 

Виктор на пару секунд хмурится, сдвигая брови у переносицы, а затем забавно округляет рот. На острых скулах вспыхивает румянец. Виктор отворачивается и демонстративно перекладывает подушки. 

— Предлагаю на боку: вы лицом друг к другу, я за спиной Мэл. Так проникновение будет неглубоким и, вероятно, более комфортным для тебя. Опережая ваши вопросы, если я лягу на левую сторону и зафиксирую себя подушками, то мне будет нормально. 

Джейс ладонями трет лицо и переводит взгляд с Мэл на Виктора. 

— Вы оба уверены? 

— Поздно отступать, когда эксперимент дошел до финальной стадии. 

— Обычно после этой фразы что-то взрывается. 

Виктор пожимает плечами. 

— В этот раз не должно. 

— Вероятно, это самое не сексуальное, что я слышала во время секса. 

— Прости, — Джейс смотрит на Мэл своим самым виноватым взглядом. Мэл мягко качает головой и гладит Джейса по щеке. 

— Меня все устраивает. 

Джейс ластится к ладони и прижимается губами к ее центру. 

— Настолько, что ты хочешь продолжить? Чтобы я, — Джейс на секунду мнется, — вошел в тебя? 

Мэл кивает. 

Да, она хочет этого не в том смысле, в каком хочет Виктор, когда просит-приказывает-умоляет трахнуть его, но ведь хочет. И, возможно, уже не только из-за любопытства и желания что-то доказать себе. 

Джейс укладывает ее на постель, целуя, и Мэл тут же оказывается снова зажатой между двумя телами. Прикрывает глаза и наслаждается ласкающими ее руками, губами Джейса на своих и губами Виктора, скользящими по шее к лопаткам. Мэл тянется руками к ним обоим. Держится за волосы Джейса, притягивая его и углубляя поцелуй, цепляется за плечо Виктора и с легким нажимом проводит по нему ногтями. 

Мэл слабо прогибается и закидывает ногу на бедро Джейса, притирается ближе. Чувствует, как опавший было член снова твердеет и влажно мажет по коже. Ладонью Виктор медленно спускается с ключиц на лобок, накрывает ей промежность, и Мэл невольно вскидывает бедра. Виктор снова входит в нее пальцами — не глубоко, но сразу тремя. Мэл вздрагивает и сжимается. Выдыхает в губы Джейса и заставляет себя расслабиться. Растяжение совсем слабое, поцелуи приятные, пальцы внутри ласкают так, что дыхание сбивается. Внизу живота снова сжимается тугой узел.

Джейс ненамного отстраняется, и Мэл приоткрывает глаза. Между ними меньше десятка сантиметров, но без жаркого тела тут же становится зябко, и Мэл пытается притянуть Джейса обратно. От этого движения пальцы Виктора выскальзывают с влажным звуком. Мэл ежится. 

— Минута, Мэл, — Джейс едва ли не скулит, — пожалуйста, дай мне минуту или я кончу сразу же.

Мэл промаргивается. Взгляд Джейса жадный, голодный, почти дикий — ореховую радужку и не видно. Грудная клетка поднимается и опускается быстро и тяжело, мокрые волосы липнут ко лбу, а покрасневшие припухшие губы приоткрыты. Мэл не может не признать: ей нравится не просто видеть Джейса таким — знать, что он такой из-за нее. Хотя казалось бы, все, что пока происходит — неловкое и липкое трение бедер. 

Виктор сам раскатывает презерватив по члену, и Джейс шумно выдыхает. Дергается всем телом и утыкается лбом в плечо Мэл, когда Виктор добавляет еще больше смазки. 

— Представь, — Виктор вкрадчиво шепчет, и от его голоса, ставшего глубже, мягче, бархатнее, по коже бегут мурашки, — Хеймердингера в розовом прозрачном халате. 

Стон Джейса обрывается резким надрывным кашлем. Кажется, в топе на самую несексуальную фразу во время секса только что появился новый претендент. 

Пару секунд Джейс сбито дышит в Мэл, пока она гладит его по спутанным мокрым волосам. Наконец, Джейс щекотно потирается лбом о плечо и заглядывает в глаза. Каким-то образом даже сейчас, возбужденный до предела, Джейс умудряется смотреть еще и нежно, заботливо. 

Мэл отвечает до того, как звучит вопрос:

— Да.

Джейс входит в нее осторожно, медленно — даже слишком медленно, и Мэл сама подталкиваает его пяткой. И, ладно, вероятно, это было уже слишком быстро. 

— Ты что вообще творишь, — Виктор шипит и цепляется в бедро Мэл. Джейс задушено стонет и матерится сквозь сжатые зубы. Мэл пытается дышать. Получается сомнительно. 

Это определенно больно, несмотря на долгую растяжку и обильное количество смазки, стекающей по бедрам. Стоило все же учесть, что три пальца Виктора тоньше члена Джейса.

— Мэл, — Джейс прислоняется своим лбом к ее. Кусает губы, тяжело дышит, смотрит из-под подрагивающих ресниц, — не сжимайся ты так, прошу тебя.

Мэл следит за капелькой пота, бегущей по виску Джейса.

Виктор опускает ладонь на низ живота и прижимается губами к плечу.

Джейс находит ее руку и переплетает их пальцы. Кажется, самому Джейсу это нужнее, чем Мэл.

— Я в порядке, — Мэл мягко улыбается и гладит по ладони Джейса большим пальцем, — ты можешь двигаться.

Джейс невесело смеется.

— Серьезно? — Мэл уже готова сказать, что она вполне может немного потерпеть, но Джейс продолжает: — Если я начну двигаться, то уже без члена. 

Виктор фыркает в плечо. 

— Мэл, дыши. Не лишай Джейса одного из его главных достоинств.

— Я думал, ты больше ценишь мой мозг. 

— Поэтому и “одного из”. 

Мэл тихо смеется и все же выдыхает. Осторожно пробует сама немного сдвинуться, но ее тут же удерживают в четыре руки. В пять — если считать ее же руку, которую Джейс так и не выпускает из своей. 

— Не торопись, дай себе привыкнуть. 

— Секс — про удовольствие всех участников, — возвращает фразу Виктор. 

Пока в самом проникновении нет и близко ничего про удовольствие. Оно есть в нежном взгляде Джейса и в губах Виктора на шее, в касаниях рук и в жарком дыхании, остающемся на коже. В том, как Джейс заправляет за ухо прядь волос и проводит по скуле. В том, как Виктор вжимается своим телом в ее и освежающе прохладной ладонью ведет от плеча до бедра и обратно. 

От этого хочется прикрыть глаза и поджать пальцы ног. К этому хочется поддаться сильнее и ближе. Ради этого стоит игнорировать жжение между ног. 

— Как ты? — Джейс прикасается своим лбом ко лбу Мэл. Мэл прекрасно видит, насколько Джейсу тяжело держаться. Он то и дело сдвигает брови и облизывает губы, дышит тяжело и прерывисто, цепляется за руку Мэл. Джейс не делает ни единого, даже самого мелкого рефлекторного толчка. Мэл свободной рукой легким касанием стирает капли пота, катящиеся по лбу Джейса. 

— У меня много вопросов к тому, как вы с Виктором так спокойно принимаете друг друга. 

Виктор выдыхает в шею и гладит по низу живота.

— Сильное возбуждение делает это проще. И мы не торопимся, если ты забыла.

— Анатомические особенности тоже должны были сделать это проще. 

Вторую часть фразы Мэл решает игнорировать. 

Мэл не замечает, в какой момент рука Виктора на бедре больше не гладит, а удерживает на месте, а Джейс начинает медленно и плавно покачиваться. Очень медленно и очень плавно. Мэл, не переставая держать Джейса за руку, второй рукой проводит по коротким волосам на затылке и оставляет ладонь на взмокшей шее. Джейс немного приподнимает Мэл, протягивая под ней руку и обнимая. Так — крепче. Глубже. Внутри снова распирает почти до боли, и Мэл невольно пытается отстраниться. Джейс тут же замирает, но Мэл — на этот раз легко — подпинывает его пяткой.

Это… Страннее, чем пальцы. Мэл каждый раз кажется, что Джейс не может войти еще глубже, но с каждым разом — входит. Толчки мелкие, слабые, но растягивают и распирают, заставляют крепче цепляться за Джейса и сильнее вжиматься спиной в Виктора. 

Так близко. Так полно.

У Мэл всегда бегут мурашки от того, как прекрасно быть окруженной сразу двумя. Вплавляться друг в друга, повторять контуры тел, дышать одним воздухом, не разбирать, где заканчивается свое тело, потому что “своего” нет, “себя” нет, есть только “они”. И сейчас — это еще сильнее. Мэл чувствует Джейса с Виктором всей собой, она окружена, наполнена ими. И больше уже нельзя, физически невозможно. 

Джейс прикасается к приоткрытым губам Мэл. Даже не целует, просто дышит в них и ловит выдохи Мэл. Толчки становятся чаще, выдохи обоих — тоже. 

Виктор ведет носом по шее и шепчет:

— Тебе комфортно? 

Мэл искренне благодарна за формулировку. Спроси Виктор, нравится ли ей, ответ был бы другим. Но комфортно ли? Скорее да, чем нет. Мышцы растягивает уже не так сильно, Джейс крепко держит в своих руках, Виктор подушечками пальцев гладит по животу и бедру, и Мэл коротко кивает.

— Словами, пожалуйста.

Мэл шумно выдыхает в губы Джейса. Она сама постоянно просит говорить, зная, что часто и Виктор, и тем более Джейс не слышат вопроса, и от того, как Виктор использует ее же приемы, в груди разливается сладкое тепло. 

— Комфортно.

Джейс тихо стонет и снова упирается своим лбом в лоб Мэл, зарывается пальцами в ее волосы, смотрит в глаза невидящим взглядом. Мэл слабо царапает спину Джейса, сама подается бедрами на каждое его движение и ногой притягивает еще сильнее. Сладкое тепло затапливает тело. В этом все еще мало возбуждения — его почти и нет, несмотря на прерывистое дыхание, прогибающуюся спину и поджимающиеся пальцы ног. Тело реагирует само — и пусть. В конце концов, это не мешает наслаждаться остальным.

Джейс, не прекращая движений, привстает на локте и через Мэл тянется к Виктору. Они оба замирают над ее плечом, так, что смешанное дыхание согревает ухо. Джейс шепчет:

— Хочу и тебя. 

Мэл изгибает шею, чтобы увидеть взгляды, которыми Джейс с Виктором смотрят друг на друга. Темные, жадные и голодные, и Мэл кажется, что она физически может потрогать напряжение между ними.

— Тебе не хватает потрясающей женщины?

Джейс проводит языком по губам и толкается чуть сильнее, чуть ближе к Виктору. 

— Мне нужны вы. Вдвоем.

От неудобной позы шею больно тянет, и Мэл приходится упереться лбом в плечо Джейса — в какой-то степени это даже обидно. 

— Джейс, — голос Виктора мягкий и нежный, — оставим акробатические этюды на следующий раз. 

— Хотя бы целовать, Вик, пожа… — мольба обрывается смазанным стоном. Нет, ради этого Мэл готова вытерпеть все. 

Поцелуй одновременно и голодный, и нежный. Джейс зарывается в волосы Виктора, тянет его к себе, и Виктор сильнее придавливает Мэл к кровати. Джейс не может синхронизировать все еще медленные толчки и жадное вылизывание рта и практически останавливается, едва покачиваясь. Виктор отстраняется первым — Джейс тянется следом — облизывает губы, переводит дыхание и часто моргает. 

— Подожди, — Виктор встряхивает головой и кладет ладонь на колено Мэл. Смотрит уже на нее: — Скажи, если не понравится. 

Виктор мягко тянет ногу Мэл на себя и почти переворачивает ее на спину. От этого движения член выскальзывает, и Мэл чувствует себя странно растянутой и пустой. Виктор укладывает Мэл так, чтобы ее нога лежала на его бедрах, а сама она частично на кровати, частично на груди Виктора. 

— Удобно?

— Да, но твое бедро…

— Вес на здоровом, нормально. Так и удобнее, и обзор лучше. 

— О, это действительно веский аргумент, — Мэл переводит взгляд на Джейса, сидящего перед ними на коленях. — Продолжим? 

Джейс часто кивает. 

На этот раз он входит легко. В этой позе проникновение ощущается по-другому, но Мэл ни за что не опишет разницу. Впрочем, она волнует в последнюю очередь. Куда важнее, что так обзор действительно лучше и в таком ракурсе Мэл еще не любовалась поцелуями. Ракурс прекрасный и точно заслуживает отдельной картины. 

Мэл не зажимают с обеих сторон, но прикосновений становится больше. Виктор скользит ладонями по ее телу, Джейс одной рукой упирается в кровать, пока второй умудряется полуобнимать и Мэл, и Виктора одновременно. Мэл зарывается пальцами в волосы Джейса и обнимает Виктора за плечи, пока те целуются в нескольких сантиметрах от ее лица. Мэл утягивают в поцелуй втроем через секунду. Он неудобный, неловкий, мокрый — самый прекрасный, кружащий голову и обрывающийся стоном. Мэл не знает, чей это стон. Возможно, всех троих одновременно. 

— Мэл, — Джейс хрипло зовет, — можно быстрее? 

Мэл не представляет, как можно отказать, когда Джейс просит так. 

— Можно.

Джейс мажет губами по челюсти Мэл. Он не срывается тут же на безумный темп, напротив: почти останавливается, оттягивает за волосы и прижимается губами к шее. Мэл слабо выгибается. Сильнее — едва движения становятся быстрее, глубже, чаще. Мэл откидывает голову на плечо Виктора. Виктор целует ее в лоб, и Мэл прикрывает глаза.

Хорошо — по-настоящему хорошо, как и всегда в руках Джейса и Виктора. Поддерживающих, заботливых, ласкающих… Скажи кто еще год назад, что Мэл окажется настолько голодной до прикосновений, она бы не поверила. А теперь — льнет ближе, выгибается кошкой, жаждущей ласки. Вздрагивает, когда Виктор гладит под коленом и еще чуть больше отводит его в сторону. Сама поддается навстречу Джейсу и ловит губами тяжелые выдохи. Оставляет поцелуй под подбородком, пока Джейс едва ли не вылизывает рот Виктора. Держит и держится за обоих.

— Солнце, — Джейс шепчет, потираясь носом о висок Мэл. Смотрит на нее, как на нечто невероятно ценное и важное. Виктор за подбородок мягко поворачивает Мэл к себе и целует в губы. И это все — так не сочетается с резкими толчками и влажными шлепками тел. Да, у Джейса с Виктором каждый раз не секс, а любовь, когда обожания больше, чем страсти, но Мэл не ждала, что так будет и с ней. — Солнце ты наше.

Мэл только сейчас и понимает, что это не просто случайно вырвавшееся слово, а обращение. К ней.

— Солнце?..

— Не нравится? 

— Нравится. Но меня никогда не называли… Как-то кроме имени. Или титула. 

Джейс спускается губами к уху Мэл, шепчет на каждый толчок “Солнце” и “люблю”, пока Виктор легкими касаниями очерчивает линии скул и губ, и это что-то делает с Мэл. Что-то, чему она не может найти ни определения, ни объяснения, но отчего глаза начинает щипать. 

— Ты такая… — фраза Джейса обрывается очередным стоном, уже близким к скулежу. 

— Какая? 

Почему-то Мэл ждет пошлых глупостей в духе “горячей”, “нуждающейся”, “узкой” и прочего, что любят говорить верхние партнеры в подобные моменты. Но Джейс выдыхает в губы другое:

— Открытая. Доверяющая. Наша. 

В груди что-то сжимается, а на ресницах появляется влага. 

Мэл действительно чувствует себя так: принадлежащей Джейсу с Виктором в той же степени, в какой они принадлежат ей. Мэл готова отдать им все, что у нее есть, отдаться самой — и получить вдвое больше. 

Возбуждение внизу живота тугое, отвлекающее. Мэл не хочет закрывать глаза — ей нужно смотреть. Она знает, как выглядят Джейс и Виктор на грани, но сейчас это ощущается по-другому. Мэл нравится видеть, как Джейс рушится из-за нее, слышать его признания на ухо, в которых сложно разобрать что-то кроме имени — ее имени. Мэл обнимает Джейса, гладит его по волосам и плечам, шепчет в ответ, какой он молодец, как старается для нее и как Мэл хорошо с ним. И в этом — ни слова лжи. 

— Джейс, — голос Виктора одновременно и ласкающий, и угрожающий, — не вздумай кончать первым. 

— Я пытаюсь! — Джейс скулит в плечо Мэл. — Хеймердингер в латексе уже не помогает.

Смешок Мэл обрывается протяжным стоном. Ей кажется, что она уже близко, очень, и нужна всего лишь пара движений, но их не хватает, и от неудовлетворенности зудит. Но Мэл уже получила от секса больше, чем надеялась, и отсутствие оргазма не станет чем-то расстравающим или разочаровывающим. 

— Виктор, — Мэл тянется поцелуем к его щеке. Выдыхает в нее, и Виктор вздрагивает, — зачем так жестоко. Моя гипотеза уже доказана и оргазм вовсе не обязателен. 

— Ерунды не говори, — Джейс смазанно целует Мэл мимо губ, выходит почти полностью и толкается снова, и Мэл на секунду прикрывает глаза и слабо прогибается в объятиях четырех рук. 

— Если для тебя это так принципиально, то доведи меня языком. 

Ладонь Виктора, до этого ласкающая бедро, скользит к промежности. Виктор пальцами собирает хлюпающую от каждого движения смазку и проводит по клитору. Стон вырывается неожиданно громким и оттого смущающим. 

— Вот так, — Виктор шепчет Мэл на ухо, — ты такая прекрасная сейчас, Мэл. Джейс прав, видеть тебя такой — сплошное удовольствие. 

— Ты решил использовать на мне то же, что и на Джейсе? 

Виктор целует Мэл в скулу, продолжая ласкать ее пальцами. 

— Мне прекратить? 

— Нет. 

Виктор усмехается. 

— Тогда отпусти себя и дай нам с Джейсом сделать тебе приятно, хорошая ты наша. 

Мэл тихо всхлипывает. От мягких и в тоже время интенсивных прикосновений к клитору по телу бегут искры, но смаргивать невольные слезы заставляют не они. Смешанный шепот двух голосов, нежные “солнце”, “хорошая”, “наша” проникают глубоко, растекаются затапливающим теплом и переполняют сердце. 

Вместе с ласками и внутри, и снаружи всего становится так много, что уже слишком. Мэл не готова говорить об этом или просить замедлиться. Ни к чему. Она хочет, чтобы Джейс кончил из-за нее, в нее, с ее именем на губах. Хочет держать его в своих руках и гладить по мокрым волосам, пока он приходит в себя после оргазма. Хочет обратить внимание и на Виктора — он возбужденный, ни разу не кончивший и так прекрасно направляющий их. Ему точно нужно сделать очень, очень хорошо. 

Внутри все скручивает тугой пружиной, заставляет прогнуться и растянуться, вцепиться обеими руками в Джейса и Виктора. Оргазм наступает, накрывает, и Мэл сама не замечает, как вскидывает бедра в попытке получить еще, совсем немного. 

Это длится не дольше секунды, и вот уже Мэл заставляет себя сдерживаться и не пытаться оттолкнуть Джейса, потому что слишком. Мэл накрывает ладонь Виктора своей и убирает на живот. Виктор понятливо гладит по нему, успокаивая. Джейса хватает едва ли на пару движений: он еще крепче сжимает Мэл в руках, задушено стонет ей в шею, срывается на быстрые, хаотичные толчки.

— Давай, Джейс, — Мэл опускает руку ему на загривок.

Джейс кончает с ее именем на губах. Валится на нее, и Мэл ойкает от внезапной тяжести, но не дает Джейсу сдвинуться. Гладит его по взмокшим волосам, то и дело сталкиваясь своими пальцами с викторовыми, и напевает что-то бессловесное, неясное. 

Какое-то время они лежат в тишине, прерываемой постепенно восстанавливающимся дыханием Джейса. Мэл грудью чувствует его все еще неровное сердцебиение. Собственное тело кажется липким и потным, между ног слегка тянет, но уходить сейчас в душ было бы слишком неправильно. 

— Это было горячо, — Викор возится на кровати, устраивая всех троих удобнее. Джейс лениво переползает частично и на него. Виктор тут же кладет ладонь ему на спину. — Очень. 

— Понравилось наблюдать?

Виктор медленно облизывает губы и кивает.

— О да. 

Янтарь в его глазах темный, вязкий, затягивающий — он пробуждает желание даже в Мэл. Мэл ногтем очерчивает линию челюсти Виктора, проводит по скуле, соединяя обе родинки, и Виктор шумно выдыхает, на секунду прикрывая глаза. 

— Кажется, — Мэл едва не мурчит, согретая в объятиях двух тел, — мы задолжали тебе пару оргазмов?

Виктор вскидывает брови, морща лоб, и забавно округляет губы. Смотрит на Джейса, с закрытыми глазами распластавшегося на них обоих, и фыркает.

— Боюсь, третий и тем более четвертый раз он не осилит.

Джейс протестующе мычит и приподнимается на локте. Встряхивает головой.

— Спорим? И в худшем случае у меня все еще есть руки и рот. Ты на них никогда не жаловался, между прочим.

Мэл с Виктором смеются.

— Джейс, я ни в коем случае не хотел уязвить твою гордость. Не сомневаюсь, ты выдержишь и десять раз за ночь, но предлагаю провести этот эксперимент в другой раз.

Мэл хмыкает. 

— И оставить тебя неудовлетворенным? Это как минимум нечестно.

— О, я более чем удовлетворен. Разве не ты регулярно говоришь, что оргазм для этого необязателен?

— Сегодня ты слишком часто используешь мои приемы против меня же.

— Учусь у лучших. И не похоже, чтобы ты была против.

— Нисколько.

— Я люблю вас. 

Джейс встревает резко и неожиданно, и Мэл растерянно моргает. Переводит взгляд на Джейса: он сидит на кровати, сжимает свое запястье, потирая руну на браслете, и неотрывно смотрит на Мэл с Виктором, а в глазах стоят слезы. 

 — Джейс? — Виктор тихо зовет его. Берет за руку, переплетая пальцы, пока Мэл тоже садится и осторожно стирает все же катящуюся слезу.

— Что-то случилось?

Джейс качает головой, перехватывает ладонь Мэл, целует ее и прижимает к щеке.

— Все в порядке. Просто, — Джейс шмыгает, — просто осознал, насколько сильно люблю вас обоих. 

Мэл мягко уточняет, проводя пальцем по шрамику на брови:

— Только сейчас? 

— Нет! Нет, конечно, всегда знал, но сейчас… Не могу объяснить. Просто как-то… 

— Слишком много? — подсказывает Мэл. Джейс кивает и, отпустив ее руку, вытирает глаза. 

Мэл тянет Джейса лечь обратно и обнимает его. Виктор — с другого бока. Они окружают, зажимают, согревают собой, и Джейс длинно, медленно выдыхает. Мэл кладет голову ему на грудь и гладит по ней, пока Виктор перебирает волосы и прикасается губами к виску. Шепчет:

— Мы тебя тоже любим.

Виктор редко признается в любви словами, считая их слишком банальными и ни о чем не говорящими. И оттого каждый раз — еще ценнее.

— Очень, — добавляет Мэл и целует Джеса в щеку. Вернее, планирует: Джейс ловит ее губы своими и утягивает в долгий поцелуй. Глаза Джейса все еще блестят, когда он трется кончиком носа о нос Мэл, но голос больше не дрожит. 

— Расскажешь, как тебе? 

Мэл задумывается, поджав губы, и Джейс добавляет:

— Только правду, пожалуйста. Сильнее мою гордость ты уже не уязвишь. 

— Я пытаюсь сформулировать. 

— Настолько сложно? 

— Достаточно. Как минимум, свою гипотезу я подтвердила: секс с вами в определенной степени приятный. 

— В определенной степени? 

Мэл кивает. Виктор привстает на локте, чтобы лучше ее видеть. Они с Джейсом смотрят внимательно и ожидающе, но не торопят. 

— Не могу сказать, что для меня результат стоит затраченных усилий… 

— Ты же знаешь, что с нами можешь не говорить на своем политическом? 

Мэл прикрывает глаза и набирает больше воздуха в легкие. Она знает, ее не осудят, поймут и примут, но… Но.

— Я все еще не понимаю, что в этом физически приятного. Мне нравились ваши объятия, поцелуи, ласки, но для этого же не обязательно вставлять что-то в меня, — Мэл переводит дыхание и из-под ресниц смотрит на Виктора с Джейсом. Они следят за ней, слушают внимательно и оба предельно сосредоточены, будто сейчас не в постели обсуждают секс, а в лаборатории очередной потенциально опасный эксперимент. — Но мне понравилось эмоционально быть с вами настолько близко, насколько это возможно. Было приятно понимать, что до такого состояния тебя довела я, — Мэл гладит Джейса по щеке и переводит взгляд на Виктора, — что ты возбужден отчасти и из-за меня. Но, вероятно, это не то, чего вы ожидали, и я приношу…

Виктор цыкает.

— Не вздумай извиняться.

Джейс возится, поворачиваясь на бок лицом к Мэл, — Виктор тут же ставит подбородок на его плечо — и заправляет за ухо прядь ее волос. Проводит костяшками по скуле. 

— То есть, проникающий секс — нет?

Мэл долго всматривается в лицо Джейса, но не находит ни намека на обиду, недовольство или что угодно еще кроме теплой, ласкающей нежности.

— Скорее нет, чем да. Ты не… — Мэл замолкает, подбирая слово, — расстроен?

Джейс усмехается.

— Солнце, я бы расстроился, если бы ты сказала, что хочешь повторить, а это оказалось не так.

К щекам приливает жар, и Мэл признается в еще более смущающем и неловком. 

— Мне нравится, как ты меня называешь, — Джейс от этих слов сам светится не хуже солнца, и Мэл улыбается в ответ. Переводит взгляд на Виктора. — И твое “хорошая” тоже нравится.

— Можем чаще. И не только во время секса. 

— Буду благодарна, — Мэл задумывается на секунду и протягивает, делая голос чуть глубже: — Но, знаете, кое-что я бы повторила. 

Джейс тяжело сглатывает.

— И что же? 

Мэл выдерживает паузу и очерчивает линию губ Джейса. Джейс целует подушечки ее пальцев. 

— Твой язык был довольно хорош.

Мэл видит, как дергается кадык. Джейс спрашивает, будто бы неверяще:

— Ты серьезно? 

— Более чем. 

— Я научусь еще лучше, Мэл, обещаю. Чтобы без “довольно”. У меня было мало практики с женщинами, но… 

— Я одолжу тебе свои справочники. 

Мэл не выдерживает и смеется. Джейс широко улыбается, Виктор тоже посмеивается. Как же Мэл обожает их обоих — всем сердцем, в котором сейчас столько любви, что она окружает, наполняет, затапливает. Опьяняет лучше любого вина.

— Кстати о твоем языке, — Джейс заинтересовано приподнимает бровь, и Мэл продолжает: — Ты же не собираешь оставить Виктора без него? 

— Мэл, — Виктор закатывает глаза, — сегодня все для тебя. 

— Я так-то тоже кончал. 

Виктор отмахивается. 

— Сопутствующий процесс. И вообще у меня уже и не стоит. 

— Это легко исправить. 

— Виктор, — Мэл тянет имя и проводит подушечками пальцев по предплечью Виктора. Смотрит на него, приподнявшись на локте и чуть склонив голову, — сегодня ты был великолепен и превзошел любые мои ожидания. 

Виктор хмыкает. 

— Кинк на похвалу здесь не у меня. 

— И? — Мэл мягко выбирается из объятий и садится. Ежится и морщится от того, насколько между ног неприятно мокро, липко и холодно. Желание уйти в душ — а лучше в ванную, с пеной и солью, и чтобы Джейс с Виктором тоже были там, с ней — становится еще сильнее. Но сейчас есть и более приоритетные задачи. 

Виктор продолжает смотреть на Мэл деланно равнодушно. Вернее, пытаться: с его слишком живой мимикой эта задача изначально обречена на провал. 

— Виктор, — Мэл через Джейса наклоняется к нему, так, что спутанные волосы падают на лицо. Виктор дергает носом, сдувая их. — Я хочу увидеть, как ты кончаешь на языке Джейса. Дважды. Ты же не откажешь мне в этой маленькой прихоти? 

Виктор тяжело сглатывает, а зрачки расширяются. 

— Как я смею. 

Мэл победно улыбается, устраивается удобнее в изголовье кровати и кидает Виктору одну из подушек. 

— Развлекайтесь, мальчики. И покажите мне красивое. 

Джейсу не нужно повторять дважды. Он притягивает Виктора к себе за плечи, целует его сначала мягко и нежно, но с каждым общим выдохом — глубже и сильнее. Зарывается в его волосы и, придерживая за поясницу, чуть оттягивает за них, открывая шею. Виктор прикрывает глаза с дрожащими ресницами и удобнее запрокидывает голову. Сжимает в пальцах волосы Джейса, скребет по затылку и выгибается, когда Джейс широкими мазками языка спускается по шее к ключицам и груди. 

Виктор вздрагивает и стонет, едва Джейс накрывает ртом сосок. У Виктора чувствительная грудь, и Джейс обожает пользоваться этим и вроде бы простыми ласками доводить Виктора до полу умоляющего состояния. Сейчас Джейсу требуется едва ли дольше пары минут, чтобы Виктор нетерпеливо вскинул бедра в попытке потереться снова твердым членом хоть обо что-нибудь. 

Мэл подтягивает колени к груди, обнимает их и ставит подбородок. 

Красиво — очень. 

И самое прекрасное в том, что между Джейсом и Виктором нет ни капли наигранности. Мэл не пытаются специально впечатлить, не выбирают более сексуальные, но неудобные позы, не стонут картинно громко. Нет. Это все — настоящее. Ласка в прикосновениях, обожание во взглядах, трепет в синхронных выдохах. Забота в крупной ладони на пояснице, удерживающей от сильных прогибов. Любовь в тихом: 

— Перевернись, пожалуйста. 

Виктор часто моргает и кивает. Возится, удобнее устраиваясь на животе с подушкой под бедрами, пока Джейс гладит его по спине. 

Виктор поворачивает голову к Мэл и смотрит на нее. И это — тоже настоящее. То, от чего рука сама тянется заправить прядь волос за ухо и провести по впалой щеке с уже проступающим румянцем. Тяжелое дыхание опаляет ладонь, едва Джейс поцелуями скользит от шеи по позвоночнику вниз. 

Следить одновременно и за Джейсом, разводящим ягодицы Виктора, и за самим Виктором сложно, но Мэл справляется. 

В глазах и прикосновениях Джейса столько же желания — жажды — как и когда он вылизывал Мэл. Дыхание Джейса уже тяжелеет, и Мэл никогда не перестанет очаровывать такая любовь доставлять удовольствие. 

Виктор вздрагивает и сжимает в пальцах одеяло, когда Джейс в первый раз лижет его. Мэл не видит, что именно делает Джейс, и на долю секунды она думает пересесть, но лицо Виктора, искажающееся в удовольствии, завораживает и не позволяет отвести взгляд. Виктор утыкается лбом в матрас, пряча лицо. Мэл аккуратно чешет ногтями по его голове. 

— Нравится? — Мэл едва ли не мурчит. Виктор вместо ответа сдавленно стонет. — Видишь, а ты еще отказывался. Знаешь же, как Джейс любит и умеет делать тебе хорошо.

Джейс действительно и любит, и умеет. Мэл видит это в том, как дрожь пробегает по лопаткам Виктора, как рефлекторно дергаются его бедра, как тонкие пальцы сжимают одеяло. Мэл любопытно, как скоро выдержка Виктора даст сбой — обычно его хватает минут на пять, а затем тихие стоны переходят в скулеж. Мэл готова поспорить, что сегодня это произойдет быстрее. 

Так и происходит: Виктор матерится и резким движением хватает Джейса за волосы, еще сильнее вжимая его в себя. Джейс подчиняется и довольно мычит, явно наслаждаясь не меньше. Смуглые пальцы так идеально лежат на бледных ягодицах, раскрывая их больше. 

Виктор пытается потереться о подушку, но Мэл останавливает его ладонью на пояснице. 

— Кажется, кто-то уже на грани? 

Виктор мотает головой и сбивчиво просит: 

— Мэл, пожалуйста, хотя бы пальцы, мне нужно хоть что-то, пожалуйста… — дыхание Виктора тяжелое, в хриплом голосе акцент звучит еще заметнее. 

Мэл и не планировала запрещать или как-то ограничивать, но раз Виктор сам подал ей такую замечательную идею… Было бы страшным преступлением не воспользоваться ей. Мэл находит на кровати флакончик со смазкой и протягивает Джейсу. 

— Так уж и быть, можешь использовать пальцы. 

Джейс отстраняется будто с неохотой. Его глаза жадно и голодно блестят, губы припухшие и покрасневшие, грудь поднимается часто. Мэл перехватывает взгляд, и Джейс тянется к ней, но Мэл покачивает головой и одними губами произносит: “Виктор”. Джейс жмурится и кивает. 

Умный, послушный, хороший мальчик. 

Джейс, выцеловывая поясницу, входит только одним пальцем, и Виктор вскидывает бедра. Требует:

— Еще. 

Мэл цыкает. 

— Мы не торопимся. Правда, Джейс? 

— Хватит издеваться. 

— Тебе же это нравится. И не пытайся спорить. 

Виктор пытается, но Джейс возвращает язык, и попытка обрывается стоном. Виктор тянет к себе еще одну подушку, вцепляется в нее обеими руками и прижимает к наверняка горящему лицу. Глушит и без того тихие стоны. 

Мэл знает, что Виктору сложно кончить только от языка и пальцев — тем более одного. Он будет долго балансировать, почти срываясь в оргазм, но удерживаясь на хрупкой границе. Но если постараться еще чуть больше, то можно довести Виктора и дальше. Джейс — старательный и привыкший достигать невозможного. 

Виктор чуть поворачивает голову и смотрит на Мэл. Его губы приоткрыты, в глазах лихорадочный блеск, ресницы слиплись острыми стрелочками, брови заломаны в самом умоляющем выражении, а на скулах — яркий румянец. Внизу живота тянет возбуждением. Мэл была уверена, что после сегодняшнего оно не побеспокоит ее как минимум несколько дней, но Виктор, дрожащий от удовольствия, — слишком прекрасная картина. 

Мэл не выдерживает и чуть приподнимает Виктора за подбородок. Выдыхает ему на ухо:

— Невероятно красивый, — и сразу же чуть громче: — Джейс, добавь второй. 

Ресницы трепещут, рот раскрывается в идеальном “О”, и Мэл заворожено следит, не смея оторваться. Виктор и Джейс, доводящие, разрушающие друг друга, чтобы пересобрать заново, вспыхнуть ярче и вместе — ее любимая картина. И Мэл не знает, что может быть прекраснее. 

Мэл гладит Виктора по челюсти и губам, краем глаз видит, как Джейс удерживает того, не позволяя прогибаться в пояснице слишком сильно и толкаться в подушку слишком быстро, а сам ласкает — пальцами, языком, дыханием, наверняка обжигающим. Всем собой. 

— Поцелуй меня, — Виктор сбивчиво просит, и Мэл уже готова сдвинуться в сторону, позволить Джейсу накрыть Виктора всем телом, но Виктор вцепляется в ее ладонь почти отчаянно, — Мэл, пожалуйста, сейчас.

Мэл склоняется и целует. Виктор сам притягивает ее ближе и раскрывает губы языком. Дыхание на щеке горячее, а тонкие, казалось бы хрупкие пальцы сжимают плечо до сладкой боли. Мэл перебирает мокрые волосы, гладит по загривку и шее, одновременно и успокаивая, и распаляя. Она не готова думать, зачем это Виктору — ему это нужно, и Мэл согласна отдать все. 

Мэл сцеловывает стоны Виктора, пока он кончает, изламываясь и дрожа в ее руках. 

Виктор не дает себе и секунды отдышаться: он изворачивается, толкает Джейса на кровать и практически забирается на него. Впивается поцелуем в губы, а пальцами обхватывает член. Движения Виктора резкие и дрожащие, в них ни следа его любимой издевательской медлительности. Джейс одной рукой цепляется за изголовье, второй — за волосы Виктора. Стонет громко и несдержанно, вскидывает бедра хаотично. 

Мэл чувствует, что между ног снова мокро, а низ живота тянет почти больно. На долю секунды мелькает мысль опустить руку и быстро довести себя, но Мэл отмахивается от нее почти сразу. Она не готова тратить время на это и отвлекаться от происходящего перед глазами. 

Виктор отрывается от губ Джейса и, не прекращая движений рукой, зацеловывает его лицо. За стонами Джейса сбивчивый шепот Виктора почти и не слышно, но Мэл разбирает заполошное: “Хороший”, “ Чудесный”, “Люблю” и самое частое — “Джейс”.

Мэл самой не хватает воздуха. Подумать только, еще год назад она была убеждена, что в сексе нет ничего кроме физического взаимодействия тел. И весь этот год ей упорно показывают и доказывают — смотри, это куда больше, глубже, сильнее. 

Джейса выгибает, ломает, и Мэл будто бы слышит хруст изголовья. Виктор не останавливается, пока не собирает пальцами последние капли спермы. Слизывает их, не отрывая взгляда от глаз Джейса, и тот закрывает лицо ладонями. 

— Ты слишком смущаешься для человека, чей язык только что был в моей заднице. 

— Вик, помолчи, пожалуйста.

Виктор смеется и удобнее устраивается на груди Джейса. Джейс машинально обнимает его. Оба смотрят на Мэл с немым вопросом, и тепло в груди куда сильнее жара внизу живота. 

Они ложатся втроем, переплетаясь ногами и руками. Мэл с Виктором удобно устраиваются на груди Джейса, Джейс дышит в макушку Виктора и лениво перебирает волосы Мэл, пока Виктор гладит ее по предплечью, посылая приятные мурашки по телу. В мягкой и уютной тишине слышно только постепенно успокаивающееся дыхание. Говорить лениво, но Мэл находит в себе силы и шепчет:

— Вы великолепны. Всегда и сегодня особенно.

Джейс шумно выдыхает.

— Кто бы говорил.

Мэл мягко смеется и чешет ногтями Джейса по груди. Раздумывает не дольше секунды и признается:

— Временами я не понимаю, чем заслужила вас. Таких идеальных.

— Кто бы говорил, — Виктор повторяет фразу и переплетает их пальцы на животе Джейса. Мэл до замирания сердца нравится сочетание их цветов кожи. Разных, но так прекрасно смотрящихся вместе.

Мэл чуть поворачивает голову к Виктору. Тот вскидывает бровь.

— Значит, женщины тебя все же возбуждают?

Виктор закатывает глаза, но отвечает:

— Вероятно, в определенном и не совсем типичном смысле и исключительно одна.

— Типичность никогда не была про нас.

— Резонное замечание.

Дыхание Джейса становится глубже и медленнее, а поглаживания по спине практически прекращаются. Мэл слегка тычет его в бок.

— Не спать.

Джейс сонно мычит. Спускает руку на талию, поворачивается и притягивает крепче, утыкаясь лбом в грудь Мэл.

— Джейс!

— Мэл, не будь жестока, мы и так его измотали.

— Нам всем необходим душ. И сменить постельное.

Джейс едва разборчиво бурчит:

— Потом. Утром.

— Я отказываюсь спать в таких условиях. 

Джейс снова ложится на спину и трет лицо ладонями. 

— Нет, я знал, что любовь требует жертв, но чтобы таких… Вы же сами не хотите вставать.

— Подтверждаю, — Виктор вытягивается на кровати. — Не настолько это и “такие” условия. Как минимум, без красок везде и на всем.

— Тебя чем-то не устраивают мои краски? 

— Меня не устраивает необходимость вставать. 

Мэл не выдерживает и закатывает глаза. Хорошо, что у нее есть аргумент, работающий всегда и в любых обстоятельствах.

— Что, если я предложу не душ, а ванну? Горячую и расслабляющую мышцы, с пеной, солью и маслами, — в глазах Виктора уже появляется зачарованно-мечтательный блеск, и Мэл продолжает, специально делая голос чуть ниже, — Мы возьмем с собой вино, будем пить и целоваться, и пить с губ друг друга… Это стоит того, чтобы встать с кровати?

— О да.

— Однозначно.

Мэл встает сама и помогает подняться Виктору. Ждет, что тот возьмет трость, приставленную к кровати, но вместо этого Виктор частично переносит вес на Мэл. От неожиданности Мэл чуть ведет в сторону, но в следующую же секунду она уверенно удерживает Виктора, положив ладонь ему на поясницу. Виктор припадает на больную ногу сильнее, чем обычно — все же горячая ванная ему необходима. 

В таком полу объятии Мэл с Виктором почти доходят до двери в ванную, как Мэл оборачивается с хитрой улыбкой и ловит взгляд Джейса, полный восхищения и обожания. 

— Кто последний, тот и перестилает постель. 

Джейс подскакивает с кровати, путаясь в одеяле и падая.