Chapter Text
Летнее утро встретило разливающимся теплом солнечных лучей. Станция просыпалась неспешно: легкий ветерок шевелил кроны сосен, а над металлическими конструкциями вышки вился то ли от насекомых, то ли от дежурного питания приборов едва слышный гул.
Арсений вышел на крыльцо босиком, еще не до конца проснувшись. В руках была чашка с остатками растворимого кофе.
Его главной обязанностью здесь являлось следить за стабильностью показаний: дважды в сутки снимать данные с гигрометра, поправлять датчики, иногда чистить линзы на инфракрасных регистраторах и делать записи в журнал.
Но кроме того, солнечная батарея требовала внимания не меньше, чем вышка. В основном, из-за пыли, птиц или непредсказуемых скачков. Бывали моменты, когда Арсений всерьез думал, что приборы с характером.
Сегодня же все почти исправно работало. Он только краем глаза заметил, как лампочка на внешнем приемнике коротко моргнула, и вздохнув, допил остатки кофе.
Затем он спустился. На улице становилось жарко, и с каждым шагом босые пятки ловили тепло от земли.
Арс опустил ведро в скрипучий колодец, стоящий чуть поодаль от подножия вышки. Вода шлепнулась на дно с глухим эхом, и он, упершись ногой в каменный обод, начал медленно тянуть веревку наверх.
Заполнив пару ведер, он осторожно донес их в дом, перелил часть воды в кастрюлю и поставил нагреваться. Пар поднимался ленивыми клубами, из-за чего запотевало окно. Он снял футболку, бросил на спинку стула и, подхватив старый эмалированный таз, наполнил его и вытащил вниз.
Холодная вода смешивалась с горячей, образуя ту идеальную температуру, при которой кожа чувствует и расслабляющее тепло, и легкую свежесть. Арсений зачерпнул ее ладонями и плеснул себе на лицо, смывая остатки сонливости. Капли стекали по шее и груди, падая на землю, как вдруг он услышал хруст ветки за своей спиной.
— Господи, я поседею с тобой, — выдохнул он, комично хватаясь за сердце, когда увидел стоящего облокотившись о дерево Антона.
— Я просто отдыхаю. Место живописное, почти как в кино, — усмехнулся тот.
— Иди к черту, кинокритик. Это еще хорошо, что я в шортах.
Арсений начал намыливать голову, а пена сбивалась в ключице. Антон вдруг осознал, что смотрит дольше, чем нужно, и поэтому резко выпалил, будто оправдываясь не столько перед Поповым, сколько перед собой:
— Я, между прочим, не для того приходил, чтобы глазеть.
— Правда? — фыркнул он.
— Дело есть одно, хотел попросить твоей помощи.
— Неужели вновь какая-то беда с приборами? — Арсений выжал волосы и по спине побежали тонкие струйки воды.
— На удивление, нет, — Антон скрестил руки на груди, а уголок его рта заметно дрогнул. — Нужно проверить тропу, где повалилось дерево, и там недалеко был ручей, думал, составишь компанию.
— Только не говори, что ради этого придется идти два километра по жаре.
— Боишься, что я увижу тебя без шорт? — в голосе Антона скользнула довольная насмешка.
— Боюсь, что в таком случае увидишь с ними.
Через десять минут они уже петляли между сосен. Жаркое солнце просачивалось сквозь ветви, пятная землю золотистыми бликами, а под ногами мягко пружинил мох.
Антон кивнул на суженную тропу, где свежие ветки еще лежали поперек:
— После грозы рухнуло.
Они прошли чуть дальше и на земле показались глубокие следы кабаньих копыт. Арсений нахмурился.
— Похоже, мы тут не первые свидетели.
Проверив завал и убедившись, что тропу можно расчистить позже, до слуха донесся ровный журчащий звук. За поворотом сквозь густой подлесок блеснула серебристая лента воды. Ручей неспешно струился по камням, перекатываясь через корни старых сосен. Солнечные блики прыгали по его поверхности, а от воды тянуло приятной прохладой.
— Ну скажи же, что оно того стоило, — усмехнулся Антон, присев на корточки и зачерпнув горсть воды. — Идеально, чтобы освежиться.
— Я вообще-то только что мылся, — напомнил Арсений, но уже шагнул в воду. — Холодно.
— Это называется контраст для здоровья, — Антон скинул рубашку, на которой ярко выделялся принт листа марихуаны, и шагнул прямо в поток, брызнув на него. — Давай, не трусь.
— Я соглашаюсь с тобой слишком часто в последнее время, — пробурчал Арс, но все же зашел по колено.
Антон ухмыльнулся и резко плеснул снова, на этот раз обдав его с головы до ног.
— Ну это война, — он бросился в ответ, перед этим стянув с себя шорты и футболку, и через секунду вода вокруг уже бурлила от их возни.
Брызги летели во все стороны, оседая на листьях и блестя на солнце. Антон, смеясь, пытался прикрыться руками, но Арсений оказался быстрее — плеснул так, что тот закашлялся от неожиданности.
— Эй, так нечестно! — выдохнул Антон, отступая к камню посреди ручья. — Договорились же без утоплений!
— А мы что, договаривались? — Арс с самым невинным видом подкрался и ухватил его за запястье, резко потянув на себя.
Антон оступился и они оба с шумом рухнули в воду. Всплеск закрыл все вокруг, а когда они вынырнули, оказались почти нос к носу. Антон, смеясь и часто моргая, чтобы избавиться от воды, попавшей в глаза, предпринял попытку высвободится из хватки, но тот держал крепко.
— Отпусти, — сказал он с притворной строгостью, но уголки губ предательски дрогнули.
— А что мне за это будет?
И только новая волна, поднятая их неловким движением, вернула моменту легкость. Антон вырвался и, не сдерживая смеха, бросился на берег.
— Вот теперь я понимаю, зачем ты вообще согласился идти. Чтобы меня потопить.
— Не утопил же, — Арсений наскоро оделся, кивнув в сторону тропы. — Пошли уже.
Они снова двинулись к соснам, а вода еще стекала по коже, смешиваясь с запахом леса и земли. Но теперь шаги были легче и даже жара ощущалась не такой давящей.
— Кстати, — нарушил молчание Антон, — если бы ты меня все-таки утопил, тебе пришлось бы таскать провизию самому.
— Утопить тебя значит лишиться шоколадок до конца смены — Арс согласился, скосив на него взгляд. — Слишком дорогое удовольствие.
— Вот и я о том же!
Вернувшись к перекрывшему путь дереву, они переглянулись. Антон подошел ближе, присел и провел ладонью по срезу.
— Лучше взять топор из твоего сарайчика.
На это Попов лишь недовольно вздохнул, своим видом проявляя нежелание снова тащиться по всему лесу, но затем кивнул.
Они замолчали, каждый углубляясь в свои мысли, а где-то неподалеку пролетела синица, чья тень от крыльев легла на их лица. Арс поймал себя на том, что принципиально ловит взгляд Антона, и поспешно отвел глаза.
— Ну что, идем? — Антон чуть улыбнулся, будто тоже что-то уловил, и они снова двинулись вперед, обходя дерево и возвращаясь на тропу. День только начинал обещать свою неспешную, но насыщенную теплом вторую половину.
***
Топор из сарайчика оказался тяжелым, с чуть шершавой деревянной ручкой, от которой пахло смолой. Арс сделал первый замах и сухая кора треснула, осыпав под ноги коричневые крошки.
Затем Антон, забрав инструмент, ударил по тому же месту. Лезвие ушло глубже, но дерево будто упрямо держалось за землю.
Они работали, меняясь, пока плечи не налились усталостью, а спина не заныла от напряжения. Сухой ствол трещал все громче и каждый удар отдавался в руках, когда, наконец, хриплый скрип не перешел в глухой хруст.
Отодвинуть части дерева с тропы было той еще задачей со звездочкой, так что к вышке они вернулись только под вечер.
Арсений первым поднялся по лестнице, привычно проверяя каждую ступень, а Антон следовал за ним, не жалуясь. Страх высоты, на удивление, сегодня отступил. Либо это было связано с тем, что поднимался он не один, либо усталость все же взяла верх.
На площадке они молча разделили ужин: хлеб с майонезом, тушенка и плитка шоколада, от которой Антон отломил половину и протянул Арсу. Солнце медленно уходило за горизонт, растягивая тени, и в этом медленном убывании дня было что-то очень уютное.
— Знаешь, — Антон чуть покрутил в руках кружку с чаем, — я давно не ощущал такого. Ну, имею ввиду, я думал, что такие моменты остались в детстве. Когда купаешься в речке и не думаешь, что завтра куда-то надо бежать. А сегодня было похоже. Я будто снова ощутил беззаботность.
Арсений чуть опустил взгляд, стараясь зачем-то скрыть улыбку, а тот, сделав глоток, продолжил:
— Да и в принципе давно не ощущал каких-то ярких эмоций. Не представляешь, как меня сжирала эта рутина.
После минуты молчания Попов все же спросил:
— А откуда ты вообще приходишь каждый раз?
Антон чуть усмехнулся.
— Из леса, — ответил он коротко, явно намеренно не уточняя.
— Спасибо, Капитан Очевидность, — хмыкнул Арс. — Я серьезно. Где ты живешь? Неужели тут поблизости?
— Ну… — Антон на секунду замялся, решая, стоит ли вдаваться в подробности. — Есть у меня сторожка старая, еще советских времен. Небольшой домик в километрах трех отсюда. Когда-то тут было две метеоплощадки: твоя — основная, а у нас — вспомогательная, с другими приборами. Потом ее закрыли, а домик остался. Его особо никто не трогает, и я там обосновался.
— Значит, раньше ты работал так же, как я сейчас? — уточнил Арс.
— Почти. — он слегка кивнул. — Три года. Сначала нравилось: тишина, свой распорядок, никакой суеты. Но со временем… — он провел пальцем по ободку кружки. — Понял, что отрезал себя от всего. Когда живешь так долго в лесу, дни начинают сливаться в неизмеримый промежуток времени.
Арсений нахмурился, глядя на него чуть внимательнее.
— И что, тебя перевели?
— Ага. Сказали, что вышку закрывают, а мне предложили стать проверяющим. Типа, пару раз в неделю обходить посты, привозить провизию, отчеты делать. Ну и вот, — он пожал плечами.
— Поэтому ты знаешь все тропы и где что лежит, — заключил Арс.
Антон ухмыльнулся, но в улыбке было что-то усталое.
— Просто, знаешь, когда живешь один, начинает казаться, что разговоры тебе уже не нужны. А потом появляется кто-то вроде тебя и… — он на секунду запнулся, подбирая слова. — И ты понимаешь, что на самом деле человек действительно социальное существо, нуждающееся в обществе.
Повисла тишина. Внизу зашуршала листва, будто лес тоже слушал их откровения.
— А зачем ты тогда остался? — тихо спросил Арс. — Ну, на этой работе, в лесу.
Антон посмотрел на горизонт, где последние полосы заката догорали над верхушками сосен.
— Город другой. Там всегда кто-то спешит, кто-то требует, кто-то оценивает. А здесь, если и есть кто-то, кто оценивает, то это белка, которой пофиг на твой внешний вид, — он усмехнулся. — Ну а так, наверное, просто хочу забыться от всего, что преследовало.
Арс не стал уточнять, что именно он имеет в виду, но заметил, как тот чуть отвел взгляд, будто пряча что-то слишком личное.
— Ну, значит, тебе повезло с тем, что я появился, — сказал он с легкой иронией.
— Да, — просто ответил Антон, и от этого прямого «да» почему-то стало теплее, чем от чая и шоколада вместе взятых. — Я же, когда узнал, что мы с тобой практически ровесники, ну, когда твою анкету увидел, прыгал просто от радости. До тебя тут жил злой дедулька, с которым лишний раз я пересекаться не хотел.
Попов засмеялся, обводя его взглядом, и лишь теперь заметил, как сумерки мягко вычерчивали профиль Антона: прямой, чуть упрямый нос, растрепанные ветром волосы, легкая щетина, тенью ложащаяся на скулы. Но больше всего взгляд притягивали глаза, а точнее их редкий, глубокий зеленый цвет. В обрамлении леса они казались его отражением, словно за годы работы здесь Антон впитал в себя саму его суть: шепот трав, очертания холмов, силуэты деревьев и тихие, невидимые цветы под кронами.
— Никогда не думал, что встречу кого-то вроде тебя здесь, — тихо сказал Арсений.
Антон лишь улыбнулся, опираясь на ладонь, и взгляд его стал мягче.
— Сегодня, так уж и быть, остаюсь у тебя. Если ты не против.
— Я другого варианта и не рассматриваю, — ответил Арсений. — И вообще, я в недоумении: как ты вчера от меня еще три километра шел почти ночью? Неужели не боишься животных?
Антон только пожал плечами и усмехнулся:
— Сначала немного страшно, конечно. Но потом привыкаешь и понимаешь, как следует себя вести. Лес ведь не такой страшный, как люди думают.
Тот лишь молча кивнул. Солнце уже почти исчезло за кронами, Арсений убрал посуду, аккуратно сложил пустые баночки и поставил кружки на полку.
Пришлось достать второй матрас и постельное белье, комплект которого, слава Богу, можно было найти в шкафу.
Он одолжил Антону свою одежду на ночь, и тот, переодевшись в футболку и шорты, выключил единственный источник света в их укромном уголке. Темнота будто моментально поглотила вместе со светом всю тревожность и усталость, и Арсений собирался уже лечь на кровать, когда заметил, что силуэт Антона замер посреди комнаты.
— Все нормально? — спросил он настороженно.
Антон ничего не ответил и тихо приблизился, из-за чего сердце почти пропустило удар.
— Антон? — снова обратился он к нему тихо. И тогда тот почти рухнул, обвивая его руками.
Арсений не успел ничего осознать и рефлекторно прижал к себе чужое тело. Сердце забилось резче, грудь сжалась, а дыхание стало донельзя громким. Внутри словно что-то сдвинулось, когда голова Антона легла на его плечо, а он сам прижался крепче, расслабляясь и будто чувствуя, что может довериться.
Арсений не понимал своих чувств, не понимал реакцию своего тела, и уж точно не понимал, зачем закрыл глаза, обрывисто выдохнув, когда прямо в шею ударил шепот:
— Спасибо за этот день.
Антон отстранился также быстро, как и приблизился, и, сделав вид, будто ничего не произошло, с громким выдохом плюхнулся на матрас. Арсений лишь устало потер глаза и ватными ногами добрался до своей постели.
Он аккуратно лег, стараясь не шевелиться, а в голове воспроизвел все то, что только что произошло. Момент словно ускользал с каждой минутой погружения в сон, и в попытках догнать его, он все же отключился из такой странно-теплой реальности.