Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Когда его вытащили прямо из дома какие-то странные люди в чёрных костюмах, Сэм был, мягко говоря, в замешательстве. Он даже оглянуться не успел, как оказался в комнате для допроса, а его руки были пристёгнуты наручниками к металлическому столу.

Краткий осмотр комнаты ему ничего не дал. Кроме широкого стола, двух неудобных стульев и его самого здесь ничего больше не было.

Нервно поёрзав, Сэм невольно уставился на железную дверь в дальнем углу. С тех пор, как его сюда привели, никто не входил. Сколько уже прошло времени? А сколько должно пройти, чтобы к нему заглянул хоть кто-нибудь? Полное одиночество сводило его с ума. Кто эти люди? Что им надо? О чём пойдёт речь, когда они всё-таки соизволят прийти к нему? Эти вопросы не давали ему покоя. Хотя по последним новостным репортажам Сэм всё же догадывался, о чём примерно будет разговор. Точнее сказать, о ком.

Никто не ожидал, что люди объявят охоту на кибертронцев. Это казалось немыслимым. Сэм считал автоботов своей семьёй, так что столь ужасное известие полностью выбило его из колеи. По крайней мере, это объяснило, почему Бамблби однажды так резко исчез из гаража, ничего не оставив после себя. Не было ни записки, ни предупреждения, ни способа связаться с ним или другими. Поначалу было очень обидно. Почему жёлтый разведчик не взял его с собой? Почему не доверился ему? Они прошли через столько испытаний вместе не для того, чтобы Сэм просто остался позади. В последующие же дни обида утихла, уступая место размышлениям. Пытался ли Бамблби таким образом защитить его? Или ему приказали оставить его? Возможно, одно вытекало из другого. К сожалению, у него не было ответов.

И когда только его жизнь пошла по наклонной? Началось ли это с ухода Карли, которая не смогла оправиться от похищения и произошедшего в Чикаго? Со смерти его родителей, через год попавших в аварию в своём очередном путешествии? Или с побега Бамблби и обрыванием связи со стороны автоботов? В конце концов, Сэм остался наедине со своими кошмарами. Хотя он всё же не был в полном одиночестве. Вили и Брэйнс составили ему компанию. Он надеялся, что они успели спрятаться и их не поймали.

Раздался громкий хлопок дверью. Вздрогнув, Сэм с недоумением посмотрел на вошедшего мужчину в уже знакомом ему чёрном костюме и, что странно, в солнцезащитных очках. Незнакомец невозмутимо прошёл через всю комнату, а затем уселся напротив него за стол. Стоило эху от его шагов затихнуть, как между ними установилась напряжённая тишина. Они молча переглядывались, пока парню это не надоело. Сглотнув ком в горле, Сэм порывисто дёрнул руки, звеня наручниками.

— Кто вы такой? И почему меня держат здесь словно преступника?
— Мистер Уитвики, вам не о чём переживать. Вы здесь только для того, чтобы ответить на несколько вопросов. Если вы будете сотрудничать, мы всё быстро уладим, и вас отпустят.
— Я всё ещё понятия не имею, кто вы такой. И где мы находимся?
— Где мои манеры? Я Джеймс Савой, федеральный агент, возглавляю оперативные группы, выслеживающие автоботов и десептиконов. Вы находитесь в одной из штаб-квартир специального подразделения «Могильный ветер».
— Почему вы это делаете? Автоботы трижды спасли человечество. Так вы хотите им отплатить? — нахмурившись, Сэм сжал руки в кулаки.
— Парень, из-за них погибло много людей в Чикаго несколько лет назад.
— Но спасённых больше, чем пострадавших! Я не понимаю... Для чего всё это?
— Здесь задаю вопросы я, ясно?
— И что же именно вы хотите знать?
— Где скрываются автоботы?
— Написано ли у меня на лбу, что я предатель? — саркастично фыркнул Сэм, а затем пожал плечами. — Я не знаю, где они.
— Ты думаешь, я вот так тебе поверю?
— Да?
— Где автоботы?
— Я же сказал, что не знаю, — с явным раздражением в голосе вздохнул Уитвики. — Послушайте, год назад они оставили меня, не сказав мне ни слова. И знаете, вряд ли они вообще собираются связываться со мной.
— Так тебя бросили? — с наигранной печалью проговорил Савой, заставив парня закатить глаза. — Тогда почему ты остаёшься на их стороне?
— Потому что они мои семья.
— Конечно, — монотонно выдал мужчина, а затем поднялся со своего места, направившись к выходу. — Думаю, сегодня я от тебя уже ничего не получу. Посиди здесь немного и подумай, хочешь ли ты и дальше продолжать в том же духе.
— Ты глухой?! Я понятия не имею, где они!
— До следующей встречи, мистер Уитвики.
— Эй!!! — с возмущением воскликнул Сэм, но в ответ ему раздался лишь хлопок двери. — Ну, просто отлично. Моя жизнь не может быть ещё хуже.

Прошло несколько дней, может, даже неделя с тех пор, как его бесцеремонно вытащили из дома и посадили в допросную комнату. И это было отнюдь не весело. В течение всего этого времени он был заперт в этой отвратительной комнате, из которой его выпускали разве что сходить в туалет. Сюда же два раза в день ему доставляли совершенно безвкусную еду. Спал он прямо за столом, из-за чего у него жутко болела спина и шея. Помимо этого в те редкие моменты, когда ему удавалось заснуть, ему снились кошмары. Это были ужасные условия содержания, но не они были его главной проблемой. Каждый день примерно в одно и то же время к нему приходил Савой: один либо с другим крепким мужчиной, что обычно не заканчивалось хорошо. Синяк под рёбрами, оставшийся после последнего допроса, всё ещё заставлял его кривиться от боли при малейшем движении. Сэм уже не знал, как им доказать, что он, чёрт побери, не знал, где автоботы! И будут бить его или нет, он не скажет им об этом — он не сказал бы им, даже если бы знал!

Разумеется, когда дверь в комнату снова открылась, Сэм не был счастлив.

Этот раз явно отличался от других. Савой был один и казался сильно разозлённым на кого-то. Видя его кислое выражение лица, Сэм не мог не фыркнуть. Кто бы мог так сильно испортить настроение мужчине? Тот даже до стола не дошёл, а остался стоять у входа, скрестив руки на груди.

— Удача сегодня на твоей стороне, Уитвики.
— Что?

Сэм в растерянности посмотрел на Савоя. Что он имел в виду? Означало ли это, что допроса сегодня не будет?

Несмотря на нежелание мужчины что-либо разъяснять, ответ не заставил себя долго ждать. Прошло не больше пары минут, прежде чем дверь снова открылась. Раздался удивлённый вздох. Только что в комнату вошёл никто иной как Уильям Леннокс, Уилл. Потрёпанный, такой же уставший, без своего загара, в старой футболке и военных штанах, но всё же с небольшой улыбкой на лице. Сэм не мог оторвать от него пристального взгляда. Они не виделись уже очень давно, и теперь мужчина спокойно сел напротив него, как будто в этом не было ничего необычного.

Небольшой смешок сорвался с губ Леннокса. Шире улыбнувшись, он внимательно осмотрел парня перед собой. Лишь на секунду его брови нахмурились, а в глазах отразилась тревога.

— Уилл! Что ты здесь делаешь? — в неверии прохрипел Сэм.
— До меня дошёл слушок, что тебя повязали, а твой дом сгорел. Я решил лично проверить это. Оказалось, что не зря. Как только я приехал, то тут же натолкнулся на вот этих парней, а от них уже узнал, что ты здесь.
— Мой дом сгорел?!
— Вижу, ты не знал.
— Нет! А как же...

Так и не договорив свой вопрос, Сэм бросил хмурый взгляд на ухмыльнувшегося Савоя, а потом обратно посмотрел на друга. Нервозность легко читалась в его напряжённой позе.

— Все твои вещи, которые не были тронуты огнём, я успел вывезти, так что не переживай об этом, — успокоил его Леннокс, заставив парня облегчённо вздохнуть, а потом серьёзно проговорил: — Сэм, потерпи ещё пару дней, и я вытащу тебя отсюда.
— Это было бы хорошо. Вот только мой дом теперь кучка пепла и обгоревших досок. Очень сомневаюсь, что я забыл что-то выключить, чтобы там что-то загорелось!
— Ты можешь пожить у меня. Думаю, Аннабель будет рада компании.
— Ты уверен? Я не буду мешать?
— Я уверен, Сэм. Всё будет в порядке. Я быстро со всем разберусь и заберу тебя. Обещаю.
— Хорошо, Уилл, я верю тебе.

Прислонившись к прохладному окну джипа, Сэм с отрешённым видом наблюдал за каплями дождевой воды, скатывающимися вниз по стеклу. Вили и Брэйнс сидели рядом с ним и с нехарактерным молчанием наблюдали за ним. К счастью, миниконы не пострадали и смогли удачно привлечь внимание Леннокса. Мужчина, к слову, сдержал своё обещание и уже на следующий день вытащил его на свободу.

В относительной тишине они проехали большую часть пути. Каждый пребывал в собственных мыслях, не спеша начинать разговор. В конце концов, Сэм глубоко вздохнул и повернулся к Уиллу. Они не могли молчать вечно.

— Так… никаких новостей от них?
— Насколько мне известно, ни с кем из наших не связывались, — хмыкнул Леннокс, кинув краткий обеспокоенный взгляд в сторону парня. — Их можно понять. Кто же мог знать, что всё так обернётся?
— Никто.

Сэм даже не пытался скрыть горечь в своих словах. Его лицо на мгновение скривилось, прежде чем он снова взял свои эмоции под контроль.

— Что теперь будет?
— Обычная жизнь?
— И что? Мы просто вернёмся к повседневному образу жизни, притворяясь, что мир не летит к чёрту?
— Не то чтобы у нас был большой выбор. Мы сделаем всё только хуже, если попытаемся помочь нашим друзьям. Так что, да, обычная жизнь.
— Это просто так разочаровывающе.
— Я полностью понимаю твои чувства, Сэм. К сожалению, нам остаётся только ждать и верить, что всё закончится хорошо, — тяжело вздохнул Уилл, а затем обратил своё внимание на миниконов. — Кстати, почему вы двое не ушли с другими?
— Про нас забыли, — с раздражением проворчал Вили. — Этот жёлтый негодяй недолюбливал нас с самого начала.
— Мы решили остаться с Уитвики, потому что нам некуда было идти. С ним был наш дом.
— Который сгорел.
— Не напоминай мне об этом.
— Я уверен, что в моём доме хватит места для всех вас.

Подбадривающе улыбнувшись им, Леннокс открыл окно, впуская внутрь свежий воздух. Сэм ответил ему собственной слабой улыбкой, а затем прикрыл глаза, чтобы немного подремать. Им предстояло ехать ещё целую ночь и утро.

Возможно, идея об обычной жизни звучала не так уж плохо. Разве он не мечтал об этом последние несколько лет? В его голову не раз приходили мысли о том, что было бы, если бы он не повстречал автоботов, не уничтожал Оллспарк, не возрождал Прайма, не спасал мир. Что было бы, если бы это сделал кто-то другой. Не он. Кому-то другому снились бы непрекращающиеся кошмары о пережитом. Кто-то другой умер бы только для того, чтобы потом сразу же воскреснуть. Кто-то другой обрёл бы друга в лице весёлого и милого Бамблби и семью в виде другой расы с планеты Кибертрон. Вместо этого он мог бы нормально доучиться в школе, окончить колледж, устроиться на хорошую работу, найти девушку, купить свой дом, жениться и завести детей, может быть собаку или двух. Разве это не мечта обычного человека?

Нет. Сэм давно перестал быть обычным человеком. Он перестал им быть, когда согласился помочь автоботам. И как бы Уитвики не хотел быть таким же как все, он им не был. Все его попытки снова стать обычным и иметь нормальную жизнь обычно кончались плохо. Да и встреча с двумя древними кибертронскими артефактами прошла не бесследно. Он до сих пор читает книжки со скоростью света, даже не моргая; иногда ему снятся странные сны и слышатся странные звуки; бывает, перед глазами что-то проскальзывает. Всё это жутко, даже страшно, но Сэм к этому привык. Как и к тому, что он необычный человек.

Городок, в котором Леннокс поселился вместе с дочерью, был небольшим, тихим и спокойным. Все здесь знали друг друга, и даже самое незначительное событие становилось большой новостью и причиной для сплетен. Сэму казалось, что это место хорошо подходило для ничем не примечательной жизни.

Выехав на окраину города, они остановились у простого двухэтажного дома, находящегося вдалеке от других. Машина заглохла, и Сэм с любопытством осмотрел здание впереди. Недолго думая, он подхватил в руки Вили и Брэйнса в их альт-форме, а затем вышел. Примерно в этот же момент открылась входная дверь, и им навстречу выбежала девочка. Это была Аннабель. На её лице сияла широкая радостная улыбка, когда она бросилась на своего отца, чуть ли не сбивая его с ног.

— Папа! Ты вернулся! И ты привёл Сэма!
— Полегче! Я тоже рад тебя видеть, милая. Что ты думаешь о том, чтобы позволить Сэму жить вместе с нами?
— Это было бы здорово! — отлипнув от своего отца, Аннабель обняла Уитвики. - Ты правда останешься с нами?
— Ага. Давно не виделись, кстати. Ты сильно выросла с нашей последней встречи.
— А ты совсем не изменился.
— Сочту это за комплимент. Как ты думаешь, ты сможешь отнести их в дом, пока я и твой папа забираем мои вещи?
— Это же...
— Да.
— Хорошо! Только сильно не задерживайтесь!
— Мы быстро, — пообещал Уилл, открывая багажник и наблюдая, как его дочь уносится обратно в дом.
— Она довольно энергичная.
— Не то слово. Для старого меня это иногда бывает немного перебор.
— Да ладно, не такой уж ты и старый.

Подхватив коробки, Леннокс лающе рассмеялся, передавая их в руки парню. Он казался слишком бодрым для того, кто вёл всю ночь машину. Сэм даже и не заметил, как шире улыбнулся мужчине, ожидая, пока тот возьмёт остальную часть вещей. Вместе они зашли в дом.

В воздухе витал аппетитный запах оладьев с вареньем, а из кухни раздавался звонкий женский смех вперемешку со смущённым ворчанием. Уцелевшие пожитки Уитвики остались в коридоре, когда Сэм и Уилл переглянулись между собой, а затем присоединились к Аннабель и миниконам. Это был хороший поздний завтрак.

Следующие несколько недель пролетели незаметно. За это время не произошло ничего примечательного. Все просто пытались привыкнуть к новым изменениям в их жизни.

В первый же день Уилл отдал Сэму гостевую комнату, которая полноправно стала принадлежать ему. Пару дней спустя Уитвики вернулся к работе программиста-фрилансера. Хотя он предпочитал работать дома, иногда он всё же выезжал к заказчику. На самом деле деньги им не настолько сильно нужны. Леннокс накопил достаточно, чтобы они могли не переживать об этом всю оставшуюся жизнь, не говоря уже о собственных запасах парня. Просто Сэм чувствовал себя плохо, бездельничая днями напролёт. Ему нужно было чем-нибудь заняться, или в его голову начинали лезть мысли, о которых он не хотел думать. Уилл также большую часть своего времени проводил дома вместе с ним и миниконами. Аннабель же перешла в шестой класс, большую часть дня проводя в школе, если это были не выходные.

Автоботы всё ещё молчали. Узнать что-либо о них можно было разве что только через телевизор или радио. Теперь просмотр вечерних новостей из простого развлечения превратился в тревожную привычку.

В последнее время Сэм спал ещё меньше предыдущего. Без чёрных кругов под глазами его увидеть было практически невозможно. А причиной всему были кошмары. Они и раньше преследовали его, но с недавних пор они стали намного яснее, ужаснее, реальнее.

В основном действия во снах разворачивались на Кибертроне. Всё почти всегда начиналось с мира: сияющие в ночи величественные города, бескрайние металлические просторы морей и полей, быт и культура некогда процветающей расы. А затем приходила война. Словно чума, она распространялась по планете, сея погибель всему живому. Кибертрон медленно затухал на его глазах. Боль, разрушения, опустошение и смерть следовали за ним каждую ночь. Чужие воспоминания не давали ему никакого покоя. Неизвестные и забытые вновь обретали свои имена. Каждая эмоция, каждая деталь — Сэм помнил их все. Почему ему это снилось? Он хотел, чтобы это прекратилось.

К тому же он начал что-то ощущать. Оно просто было там. Что-то совсем легкое, почти незаметное, но всегда присутствующее в его жизни. Оно не казалось чем-то вредным или опасным. Наоборот, оно успокаивало его мысли в самые тёмные ночи, унося тревогу прочь.

Сегодня же был совершенно обычный день. Такой же, как и все остальные с тех пор, как он приехал сюда. Сэм встал привычно рано, умылся, спустился вместе с Брэйнсом и Вили вниз поесть. Через некоторое время вышла Аннабель. Они немного поболтали, и девочка поспешила в школу. Ещё через час показался сонный Леннокс. Мужчина лениво позавтракал, а затем пристальным взглядом уставился на парня, работающего за ноутбуком.

— Что-то не так? Почему ты на меня так смотришь?
— Это у тебя белая прядь волос? Ты внезапно решил поэкспериментировать?
— Что? Где?
— Прямо тут, — Леннокс потянулся к нему и указал место.
— Да быть того не может, — Уитвики с недоверием схватился за указанную прядку, а затем прошёл в ванную.

Уставившись в зеркало на свои подросшие волосы, Сэм в удивлении вскинул брови. Локон в его руках действительно был белым. Он даже слегка поблёскивал серебристым в ярком свете лампы. Как он только не заметил этого?

Сколько бы раз Сэм не жмурил глаза, отражение в зеркале так и не изменилось. Клочок волос всё также оставался белым, будто насмехаясь над ним. Тяжёлый вздох сорвался с губ парня. К счастью, он не обнаружил других прядок, изменивших свой цвет. Хмурый, он вернулся на кухню, кидая растерянный взгляд на Уилла.

— Но я младше тебя.
— Это всё от нервов. Тебе нужно поменьше волноваться, Сэм, — с ухмылкой Леннокс похлопал парня по плечу. — Не волнуйся, это не делает тебя уродливее.
— Ну, спасибо.

Тихо прошла ещё пара месяцев. Жизнь продолжала оставаться обыденной. Практически ничего не происходило.

Количество белых прядей волос на его голове увеличилось. Кошмары стали более приближенными к настоящему времени. Небольшие голубые пятнышки — искорки — появились в его радужках глаз. Чувство чего-то усилилось. Это было странно и наводило на различные размышления, которым Сэм часто предавался в последнее время. Почему с ним происходили эти изменения? Почему именно сейчас? Ответов никогда не было.

Оторвавшись от работы, Сэм устало потянулся. Брэйнс тут же трансформировался и с ворчанием спрыгнул со стола, направляясь в гостиную, где Аннабель делала свою домашнюю работу. Уитвики с лёгким раздражении закатил глаза и поспешно последовал за ним. Ему бы не помешал небольшой отдых. Уилл отправился в магазин, так что сейчас их было только четверо. Парень плюхнулся на диван и включил телевизор. Недалеко от него Аннабель низко склонилась над столом и с хмурым видом что-то усердно писала.

— Помощь нужна?
— М? О! Нет! Я сама. Просто задача попалась действительно сложная.
— Ты же знаешь, что всегда можешь попросить меня помочь? Хотя в школе я был не самым умным, но я смог бы помочь с задачей шестого класса.
— Да, знаю.
— Ну, тогда не буду больше отвлекать.

Как только голос Сэма затих, с улицы раздался пронзительный визг. За ним мгновенно последовал грохот, сотрясающий землю. Несколько секунд продолжался этот хаос, прежде чем всё успокоилось.

— Что это было?! — с тревогой воскликнула Аннабель.
—  Не знаю, — Сэм быстро вскочил на ноги. — Оставайтесь здесь. Я разузнаю, что там. Вили, Брэйнс?
— Что?
— Приглядите за Аннабель.

Миниконы нервно кивнули. Младшая Леннокс обеспокоенно посмотрела на него, сразу же говоря ему быть осторожным. Сэм успокаивающе улыбнулся им, а затем прошёл в коридор. Не долго думая, он схватил палку, брошенную у входа, приоткрыл входную дверь и выглянул. Ничего, кроме поднятых в воздух пыли и грязи, не было. Шире открыв дверь, Уитвики вышел на крыльцо и настороженно осмотрелся. Всё было тихо. Только на земле были странные следы. Что бы могло оставить их?

Громкое ругательство раздалось в стороне. Уилл! Сэм бросил рассматривать следы и поспешил на звук криков. Через пару мгновений он наткнулся на Леннокса, в чьих руках был пистолет, нацеленный на кого-то. Уитвики перевёл взгляд правее и тут же застыл.

Виляя из стороны в сторону мощным хвостом, перед ним предстал десептиконский скорпион. Он выглядел... потрёпанным. В каких-то местах его броня была смята, где-то подтекал энергон. В общем, имел жалкий вид. Сэм понятия не имел, как он смог выжить. В последний раз его видели в Египте, а это было давно. На удивление, десептикон не действовал агрессивно, даже находясь в полной боевой готовности. Скорее, он был насторожен. Что он тут делал, всё ещё оставалось вопросом.

— Уилл, что случилось?
— Сэм? — нервно окликнул Леннокс, не отрывая напряжённого взгляда от десептикона. — Я не знаю. Я доставал продукты из машины в гараже, когда вдруг раздались эти жуткие визги и грохот. Выбежав сюда, я увидел его. Я понятия не имею, что он хочет, но он не нападает. Вряд ли он просто заблудился. Как бы за ним не было хвоста. У меня нет желания встречаться с "Могильным ветром" снова.
— Скорпонок в довольно плохом состоянии.
— Скорпонок? Его имя, да? Не знал, что ты его знаешь.
— Я тоже не думал, что знаю это.

Нахмурив брови, Сэм внимательно осмотрел десептикона, слегка прищурив глаза. Казалось, он что-то чувствует... Внезапно Скорпонок резко продвинулся вперёд. Леннокс молниеносно выстрелил ему в лапы, угрожая в следующий раз попасть прямо в цель, если тот продолжит наступать. Скорпион остановился.

— Так-то лучше. Я слежу за тобой, десептикон.
— Мне кажется, он пришёл сюда не для боя. Похоже, он хочет... спрятаться?
— Ага, конечно, — с сарказмом отозвался Уилл.
— Сам подумай. Он мог убить тебя, а потом меня, но вместо этого он слушается тебя, Уилл. Не из-за пистолета. Мы оба знаем, что он бесполезен против десептиконов, — медленно проговорил Сэм, тщательно обдумывая свои слова. — Он здесь, чтобы сотрудничать с нами.
— Почему я должен соглашаться? Он несколько раз чуть не убил меня и мою команду! Пусть валит туда, откуда пришёл!
— Не думаю, что ему есть, куда уходить, Уилл. Он явно в отчаянии.
— Плевать. Десептиконам было всё равно на нас, почему наше отношение к ним должно быть другим?
— Потому что мы не десептиконы, — отведя взгляд от Скорпонока, Сэм пристально посмотрел Ленноксу в глаза. — Он ранен, ему некуда идти, и он не собирается причинять нам вреда.
— А если он нападёт на нас, когда отдохнёт и вылечится?
— Даже у десептиконов есть понятие чести.
— Мне действительно интересно, откуда ты знаешь некоторые вещи, — невнятно пробормотал Уилл. — Почему ты вообще его защищаешь?
— Я не знаю.

Сэм не знал причины своих действий. Ему просто нужно было это сделать. Или это преследовало бы его в кошмарах.

Оторвав взор от десептикона, Уилл с напряжением глянул парню в глаза. Удивительная решимость вспыхнула в них, заставляя их искриться жизнью. Как же давно Леннокс не видел этого взгляда. Неуверенность отразилась в собственных глазах мужчины. Всё его внимание вернулось к побитому Скорпоноку, а затем раздался тяжёлый вздох. Пистолет был опущен.

— Ладно! Но в дом я его не пущу!
— Он бы туда не влез.
— Пустить отсиживается в гараже. И, если он вдруг кого-то привёл за собой, я без промедления выдам им его, — серьёзным тоном пригрозил Уилл, после покачав головой. — Я точно об этом пожалею.

Chapter Text

Скорпонок прижился на удивление хорошо. Он вёл себя порядочно и, в целом, не доставлял особых проблем. Разве что случайно помял машину пару раз, из-за чего Леннокс теперь парковался на улице, опасаясь повторного ущерба.

Днём десептикон послушно оставался в помещении, а ночью выходил на улицу размяться. Помимо этого он прокопал глубокий туннель прямо в гараже. Уилл не обрадовался этому, но, в конце концов, смирился. Сколько бы он эту яму на зарывал, десептиконский скорпион вырывал её обратно.

Вили и Брэйнс ожидаемо первыми поладили со Скорпоноком. Они имели общее прошлое, не говоря уже о том, что были одной расы. С появлением десептикона миниконы стали частенько пропадать в гараже и выступать своеобразным переводчиком между ним и людьми, когда тот в чём-то нуждался. Сэм следующим пошёл на контакт. Неожиданно ему понравилось сидеть вместе с ними тремя в гараже и просто молчаливо наблюдать за их общением. Он не всегда полностью понимал их, но его это не волновало. Почему-то он чувствовал себя намного спокойнее и уравновешеннее рядом с ними. Парень даже перенёс туда своё рабочее место. Аннабель последовала за ними, хотя не должна была. Отец строго-настрого запретил ей посещать гараж, но детское любопытство оказалось сильнее любых родительских запретов. Выждав подходящий момент, она прокралась внутрь и встретилась с новым жильцом на их территории. Стоит ли говорить, что Леннокс был вне себя от ярости, когда, вернувшись домой, обнаружил свою дочь, играющую с десептиконом? Уилл последним из них принял Скорпонока. Слишком уж сильна была его неприязнь, и происшествие в пустыне только больше распаляло её. Мужчина с откровенной враждой относился к десептикону, с опаской ожидая нападения. Со временем агрессия спала на нет, и на её место пришло игнорирование. Полноценное признание скорпион заслужил, когда не навредил Аннабель. Леннокс не мог не смягчиться, наблюдая, как Скорпонок потакает всем прихотям его дочки.

Находиться в одном помещении с тем, кто когда-то хотел убить их, было странно. Раньше, если бы ему сказали, что он будет настолько близко мирно сосуществовать с десептиконом, Сэм посмеялся бы над этим и сказал бы придумать шутку получше. Но сейчас это стало таким обыденным. Скорпонок уже не одну неделю жил у них, и самое плохое, что он сделал, это раздражал Уилла.

После появления десептикона изменения в его теле стали происходить быстрее. Их едва можно было заметить, но Сэм точно знал, что что-то внутри него подстраивало его под себя. Вместе с этим его сны ухудшились. Они не сменились вдруг на что-то более ужасающее. Нет. Он просто начал видеть в них знакомые лица. И это было страшнее любого нового кошмара.

Первый такой сон показал ему смерть Джаза.

Он чувствовал давление, такое сильное давление. Казалось, его вот-вот раздавят. Окружающий мир вращался и расплывался в разные стороны.
На мгновение он ощутил свободу, которая тут же была разорвана холодными тисками. Понимание мрачно всплыло на поверхность. Несмотря на это, он не собирался сдаваться на радость врагу, сопротивляясь изо всех сил. Он бы выиграл столько времени, сколько возможно.
— Это всё, на что ты способен?! Хочешь разорвать меня на части?!
Он слышал собственный стон боли, а потом всё поглотила тьма.

Переживать последние мгновения от лица автобота было настоящим мучением. Ещё никогда эти сны не затрагивали его так сильно. Смерти незнакомых ему кибертронцев воспринимались гораздо легче.

К несчастью, за Джазом последовали и другие.

Ворчливый бывший десептикон Джетфайер, отдавший свою жизнь возрождённую Прайму.

Он сожалел о когда-то неправильно выбранном пути. Ужас происходящего давил на него, но он не позволял ему погасить горящую в нём надежду на победу, на лучшее будущее. Он знал, что должен был сделать. Он также знал, что для него в этом мире уже не было места.
— За всю свою жизнь десептикона я не совершил ни одного достойного поступка. Оптимус, возьми всё, что нужно. Ты обретёшь силу, которой у тебя не было ещё никогда. Выполни своё предназначение.
Не сомневаясь в своём решении ни на секунду, он вырвал собственную искру из груди и протянул её Оптимусу Прайму.

Вечно хмурый и безукоризненно верный своему лидеру Айронхайд.

Боль. Резкая и мучительная боль расползлась по его спине. Удивление отразилось на его лице, медленно сменяясь на жестокое осознание. Предательство. Это было невыносимо больно.
— Что же ты натворил?

Даже отважный Оптимус Прайм, бросившийся в одиночку спасать его.

Сквозь боль и помехи он слышал отчаянный голос, кричащий его имя. Он пал в этом бою, но всё, что его сейчас беспокоило, это безопасность человека, кричащего его имя.
— Сэм, беги! Беги…
Последнее, что он видел, это своё полное ужаса и недоверия лицо.

Были и другие. Многие, многие другие.

Паника, отчаяние, страх — множество эмоций сейчас бурлило в нём. Как же всё так вышло? Он не понимал этого. Он мог лишь бежать, падать и снова бежать, пытаясь спастись.
— Люди, да что с вами такое?!
Он громко кричал, пытался дозваться до них. Но никто не слушал. Они лишь усиливали напор.
— Нет! Пожалуйста!
Он снова упал. И всё прекратилось. В его искре появилась зарождающаяся надежда, только чтобы рухнуть в следующую секунду.
Информация, ему нужна информация. Он её не получит. Он не предатель.
— Никогда…
Весь мир растворился в агонии.

С немым криком Сэм резко сел, невидящим взглядом уставившись в одну точку. Дрожащими руками он крепко сжал угол почти скинутого одеяла. Всё его тело лихорадочно трясло, а дыхание было тяжёлым и сбившимся. Пара капель упала на его побелевшие кулаки. С отстранённым осознанием он понял, что это слёзы. Первый всхлип вырвался из его рта, а затем второй, третий и четвёртый. Очень быстро это переросло в прерывистые рыдания и завывания. В отчаяние схватившись за волосы, Сэм зажмурился и судорожно покачал головой. Этого не произошло! Не могло произойти! Почему он видел это?! Он хотел забыть всё, что увидел!

Раздался громкий хлопок, и встревоженный Леннокс вбежал в комнату. Вили и Брэйнс застали момент пробуждения парня и, не сумев дозваться до него, позвали на помощь. Взбудораженный мужчина обвёл комнату взглядом, останавливаясь на сжавшейся что-то бормотавшей фигуре на кровати. Уилл поспешно подошёл к Сэму и встряхнул его за плечи.

— Сэм! Сэм, малыш, пожалуйста, посмотри на меня.

Наконец, сквозь жалобные всхлипывания раздался слабый и хриплый голос. Подняв голову, Сэм с душераздирающим выражением лица посмотрел на него.

— Уилл?
— Сэм! Что случилось?
— Мёртв… Он мёртв… Люди окружили его и даже шанса не дали на спасение… Не пощадили, несмотря на все мольбы… Теперь он тоже мёртв…
— Кто, Сэм? Кто мёртв?
— Рэтчет… Уилл, они убили Рэтчета. Искру вырвали прямо из его груди.
— Что? Ты уверен? Откуда ты это знаешь?
— Я увидел это во сне, — опустошённо пробормотал Сэм, опуская взгляд. — Уже несколько лет эти сны приходят ко мне. Там так много смертей… Почему оно продолжает показывать мне всё это? Почему просто не оставит в покое? Я не хочу больше этого видеть. Я не хочу видеть снова и снова, как умирают мои друзья.
— О, Сэм… Почему ты не рассказал об этом раньше?
— А что бы это изменило? — с горечью хмыкнул Уитвики, утыкаясь лбом в плечо мужчине. — Я так устал, Уилл.

Леннокс не знал, что ответить на это. Сэм был прав. Они не могли помочь ему избавиться от этих снов. Но. Они могли бы поддержать его, быть рядом, когда очередной кошмар снова покажется.

С новой решимостью Леннокс крепче обнял парня, прижимая его к себе. Так они просидели до самого утра, пока Сэм не забылся сном без сновидений. Пытаясь не разбудить своего друга, Уилл аккуратно уложил и укрыл его. Потом вместе с Вили и Брэйнсом он спустился вниз. Рухнув на диван, он уткнулся лбом в свои руки. Почему всё обернулось именно таким образом? Сначала люди предали автоботов, теперь убили Рэтчета. А ведь он был медиком! Всё это действительно разочаровывало. Леннокс потерял надежду во всякое здравомыслие людей. Чтобы хоть как-то отвлечься от плохих мыслей, он включил телевизор.

К несчастью, там показывали утренние новости, где сообщалось об ещё одном убитом десептиконе. На экране было лицо Рэтчета.

Холодный ветер проносился по безлюдным улицам города. Небо заволокло тёмными тучами, и вот-вот должен был хлынуть дождь. Шаркая ногами, Сэм с опущенной головой уныло брёл домой после выполненной работы по отладке компьютера.

Смерть Рэтчета не пошатнула мир. Глобально ничего не изменилось. Они продолжили свою обыденную жизнь, занимаясь своими обычными повседневными делами. Несмотря на это, Сэму казалось, что что-то внутри него умерло вместе с автоботским медиком. Он больше не улыбался так, как умел только он. Его широкие улыбки превратились в натянутые гримасы. Весёлый и озорной взгляд потускнел. Сгорбленная фигура облачилась в глубокий траур. Это сильно встревожило всех, но никто не знал, чем помочь, как исправить. Они только могли быть рядом с ним в этот трудный период и надеяться, что всё наладиться.

Сэм вздрогнул от холода и сильнее укутался в яркий нелепый шарф, подаренный Аннабель — неожиданно девочка недавно увлеклась вязанием. Стоит ли ему перезвонить Уиллу? Мужчина звонил ему с предложением подвести после работы, но Уитвики отказался. Он хотел проветрить голову, и прогулка до дома идеально подходила для этого. Сейчас же он уже начинал жалеть о своём решении. Сэм остановился, когда капля воды упала ему на нос, и посмотрел в небо. Ещё несколько капель разбилось о его бледное лицо. С каждой минутой дождь становился сильнее. Пробормотав про себя, парень осмотрелся. Неподалёку находился закрытый магазин, под занавес которого он и встал. Ему определённо следовало позвонить Ленноксу.

Прежде чем он успел достать телефон, Сэм внезапно почувствовал что-то в направлении дороги. Это было ужасно знакомое ощущение, напоминающее присутствие Вили, Брэйнса или Скорпонока. Только вот их здесь не должно было быть. Да и по размеру оно казалось больше. Что бы это могло быть? Или даже кто? Может ли это быть… автобот? Хрупкая надежда на мгновение зажглась в его груди, но затем тут же погасла, когда вдалеке показалась подозрительно знакомая чёрно-белая полицейская машина. Сэм мог поклясться, что никогда не забудет эту полицейскую машину. Но что она тут делала? Вряд ли просто проезжала мимо.

Машина медленно подъехала к нему и остановилась. Сэм безразлично уставился на неё, подмечая её немного помятый вид. Он не пытался бежать. Опасности не было. Чутьё, интуиция, инстинкт, что бы это ни было, в последнее время очень чутко реагировало на инопланетные вещи. И оно не предсказывало никакой угрозы. Со Скорпоноком было также.

Глядя на стекающие по машине капли воды, Сэм нахмурился. Почему-то эта сцена показалась ему какой-то жалкой и грустной, хотя не должна была.

Никто ничего не говорил. Лишь барабанящий звук дождя и приглушённый рёв мотора прерывали тишину. Его руки замёрзли, щёки покраснели от холода, и вместе с выдохами изо рта выходили небольшие клубки пара. Дверь машины открылась. Недолго думая, Сэм сел внутрь. Что заставило его сделать это? Чутьё? Любопытство? Желание посмотреть, что будет дальше? Что-то ещё? Он не знал ответа, но склонялся к тому, что ему просто надоело мёрзнуть на холоде.

Уилл, мягко говоря, не обрадовался, когда Сэм вылез из полицейской машины, вернувшись домой поздно вечером. Он был рассержен, недоволен и обеспокоен, — это чёртов десептикон, Сэм! Первое, что мужчина сделал, это осмотрел Уитвики на ранения, ушибы или какие-либо ещё повреждения, затем крепко обнял и в конце громко отругал. Искренние извинения и успокаивающие заверения помогли успокоить его гнев, оставляя лишь недовольно бормотать жалобы себе под нос. Вскоре Леннокс вовсе замолчал, переглядываясь между парнем и полицейском машиной. Тяжёлый вздох вырвался из его рта, а взгляд устремился в небо.

— Я слишком стар для этого… Малыш, ты каждого побитого десептикона, встречающегося тебе на пути, будешь тащить в наш дом, как бездомное животное?
— Я не знаю? Поверь мне, Уилл, я понятия не имею, почему это происходит.
— О, чёрт возьми, мне нужно выпить, — страдальчески вздохнул Леннокс, скрываясь внутри дома и оставляя Сэма наедине с десептиконом.
— Наверное, добро пожаловать?

Выключенные фары и замолчавший двигатель были всем ответом, который Сэм получил от Баррикейда. Казалось, десептикон хотел, чтобы его оставили в покое. Уитвики так и поступил, в смешанных чувствах войдя в дом вслед за Уиллом. Мужчина уже развалился на диване с бутылкой пива в руках. Аннабель с Вили и Брэйнсом играли в настольные игры рядом на полу. В глубоких раздумьях Сэм присоединился к своему другу. Не слишком ли странно, что десептикон так и не произнёс за всю встречу ни единого слова?

— Так он не может разговаривать?
— Технически, может, но не так, чтобы люди поняли его, — медленно ответил Вили.
— Он разговаривает с нами по комлинку, - дополнил Брэйнс.
— Как так вышло, что он больше не способен разговаривать вслух?
— Баррикейд повредил голосовой модуль.
— Как Бамблби?
— Не так серьёзно.
— Почему бы ему не использовать радио?
— Он сказал, что не хочет уподобляться жёлтому... автоботу.
— А вы не можете починить его?
— Неа, у нас нет ни нужных материалов, ни знаний для этого.

Снова в помещении установилась тишина. Сэм перевёл задумчивый взгляд с двух миниконов на полицейскую машину. Недавно они собрались здесь, чтобы выяснить причины такого молчаливого состояния Баррикейда. Ведь тот с того момента, как появился здесь, не произнёс ни единого слова, что было очень странно. Сэм уже подозревал, что что-то случилось, и сегодняшний день только подтвердил его догадки. Что-то в парне бурлило, пытаясь вырваться наружу, но было таким слабым. Это было также странно, как понемногу белеющие волосы, синеющие глаза и появляющиеся видения. С появлением ещё одного десептикона Сэму постоянно хотелось что-то собрать или построить. Он стал замечать, что стоит подолгу в разных магазинах, смотря на разные детали, будь то железки, разные проводки или ещё что-то подобное. Леннокс пошутил, что он уже должен, наконец, что-нибудь построить и успокоиться. Сэм отложил это в свой список дел, которые когда-нибудь должны были быть исполнены. С возрастающим чувством скорее раньше, чем позже.

Сэм отвлёкся от своих мыслей, когда Скорпонок вернулся из своей прогулки по туннелю. Кибертронский скорпион отряхнулся от пыли и земли и устроился на перезарядку. Это его возвращение натолкнуло парня на ещё один вопрос, который ему хотелось задать Баррикейду.

— А как ты нас вообще нашёл? — вдруг спросил Сэм, а потом запоздало добавил: — Вы оба, на самом деле. Мы, конечно, не особо скрываемся, но это место действительно забытое.
— Он сказал, что почувствовал вспышку сигнала. Они оба её почувствовали. Просто она была немного разной по силе, — ответил за двоих Вили.
— Вспышка сигнала? Какого сигнала? — нахмурившись, задал ещё несколько вопросов Уитвики.
— Это сигнал… Оллспарка. В какой-то момент он стал исходить от тебя. Он очень слабый, и его сложно заметить, если целенаправленно не искать. Но бывает, когда ты сильно эмоционально нестабилен, сигнал становится сильнее, и происходит вспышка. Это было раза два-три, не больше, — ответил теперь Брэйнс.
— Что? Сигнал Оллспарка? От меня? И подожди, это всё ещё исходит от меня? — ошеломлённо пробормотал Сэм.
— Ты так и будешь повторять то, что мы сказали? — слегка раздражённо сказал Вили. — Да, парень, сигнал всё ещё есть, но он всё ещё очень слабый. Поменьше волнуйся, и никто его больше не засечёт.
— Легко тебе говорить. Это же не с тобой происходит, — удручённо проговорил Сэм, а потом уселся на диван. — Это по крайней мере подтверждает, что во всех изменениях, которые со мной происходят, действительно виноват Оллспарк. И я… я без понятия, что со всем этим делать.
— Я не думаю, что тебе нужно с этим что-то делать, — сказал Вили. — Просто веди себя так, как обычно.
— Ага, конечно, — с сарказмом отозвался Сэм, уставившись в потолок и задумавшись. — То есть когда я… уничтожил куб, каким-то образом я стал новым сосудом вместо него?
— Да, по-видимому. На самом деле, никто точно не знает, как устроен Оллспарк, — ответил Вили вдруг немного взволнованный. — Сэм, ты знаешь, одну из самых важных задач Оллспарка? То, почему за ним так отчаянно охотились и автоботы, и десептиконы?
— Возможно?
— Оллспарк мог создавать новые искры.
— Оптимус когда-то упоминал об этом, особо не вдаваясь в подробности, — медленно произнёс Сэм, а потом неуверенно посмотрел на миникона. — Ты думаешь, что я смог бы это сделать? Создавать новые искры?
— Почему бы и нет? — просто ответил Вили, но парень видел, как он был взволнован этой мыслью.
— Я не знаю, Вили. Возможно, время покажет.
— Это стало бы надеждой для всех нас.
— Возможно, Брэйнс, возможно, — ответил Сэм отстранённо.

— Почему бы тебе не устроиться на работу? Ты очень привлекаешь внимание всех, просто стоя у нашего дома. Меня уже несколько раз спрашивали про тебя, — спросил Сэм, наклонившись над столом и работая над какой-то деталью.

Баррикейд не ответил. Впрочем, как и всегда с тех пор, как он тут появился. Он всё ещё наотрез отказался говорить при помощи радио, что иногда раздражало. Но благо Сэм в какой-то момент стал интуитивно знать, что чувствовуют кибертронцы. Их эмоции словно одновременно и принадлежали, и не принадлежали ему. Это было необычное ощущение, но очень помогало понимать Баррикейда и даже Скорпонока. Так что, хотя Вили или Брэйнса здесь не было, Сэм мог понять, что десептикон неохотно, но всё-таки задумался над его словами. Парня действительно спрашивали про полицейскую машину около их дома, и он не знал, что ответить на этот вопрос, поэтому часто переводил тему, но слухи всё равно могли пойти, и это не было очень хорошо для них. Особенно для Аннабель, которую, судя по жалобам, в школе также уже об этом спрашивали и не раз. Сэм вздохнул, откладывая инструменты в сторону, а потом повернулся к полицейской машине.

— Я знаю, что ты не очень сильно любишь людей, но хотя бы попробуй, ладно? Ты уже выглядишь лучше без этих вмятин и царапин, и я знаю, что у тебя есть эти твои голограммы, так что ты вполне мог бы устроиться в полиции, — быстро проговорил Уитвики, махая руками. — Это избавит нас от проблем, а ты найдёшь, чем заняться. Я знаю, что тебе скучно просто так здесь стоять. Даже не пытайся отрицать этого.

Всем ответом, который получил Сэм, было мигание фар, а потом Баррикейд просто завёл мотор и выехал из гаража. Уитвики покачал головой, закатив глаза, и обратно повернулся к своему столу, чтобы вернуться к тому, что он делал. Он всё же последовал шуточному совету Леннокса, купив всё, на что падал его глаз, и начав собирать из этого разные штуки. Ну, он ещё не собрал что-то цельное и, на самом деле, даже не знал, что строил. Ему просто нужно было это построить, или он не смог бы нормально работать, потому что все его мысли без его ведома каждый раз возвращались к этому. Сэм догадывался, что к этому, возможно, причастен Оллспарк, иначе, откуда бы он знал, как строить то, что он строил, не зная, что это вообще такое было. Это позабавило Уилла, который время от времени шутил над этим и иногда заходил к нему, принося еду. Сэм ещё раз вздохнул, а потом тупо уставился на свою работу, не понимая, почему он вдруг почувствовал себя чем-то недовольным. Кажется, ему чего-то не хватало. Возможно, он мог бы заказать это из интернета, так как он не помнил, чтобы нужная ему деталь была в их магазинах.

Уитвики встал, потянулся, разминая затёкшие конечности, и пошёл на поиски Брэйнса. Только вот, когда он вышел из гаража, он не пошёл в дом, а куда-то в другую, противоположную от дома сторону. Каким-то образом он через некоторое время оказался на свалке города. Он не знал, что тянуло его сюда, и просто ходил между рядами хлама, пока не заметил что-то странное. Где-то в забытой части свалки, которая была, на удивление, большой, был погром. Было видно, что он был устроен давно, но Сэм всё равно пошёл посмотреть. К тому же где-то он заметил пятна подозрительно похожие на энергон. Хотя ему не нравилось, к чему всё это ведёт, Уитвики не останавливался, идя вперёд. Он шёл, пока не остановился, с неверием смотря перед собой. Прямо перед ним в куче хлама валялась кибертронская пантера, которая была больше обычной раза в два, а на ней знакомая птица. Они оба явно не были в сознании — Сэм даже не мог понять, живы ли они или нет. Как тут оказались Рэведж и Лазербик? Это вопрос сильно волновал парня. Ему действительно стало казаться, что этот город является тайным местом сбора десептиконов. Иначе, почему их здесь так много — для Уитвики даже один десептикон это много, а их здесь уже четыре.

Отбросив все лишние мысли, Сэм приблизился к ним. Он не думал, что они резко придут в себя, если они, конечно, ещё живы, поэтому решил рассмотреть их поближе без угрозы для своей жизни. Одного он видел в последний раз в Египте, а другого в Чикаго, и оба они должны были быть мертвы. Впрочем, как и Скорпонок, который сейчас прекрасно живёт в их гараже. Правда, эти двое выглядят намного ужаснее, чем десептиконский скорпион в то время. Какие-то части брони были буквально вырваны, где-то торчали провода, которые иногда выпускали пару искорок, некоторые части были под странным углом, что было явно неправильно, а ещё вокруг было много энергона и другой жидкости. Это было печальное зрелище. Сэм с грустью смотрел на это. Может быть, раньше они и хотели убить его, но сейчас они не больше чем калеки.

Вдруг у него появилось резкое желание прикоснуться к ним, и Сэм не видел причин, почему бы этого не сделать. Он протянул руку, не замечая лёгких искр, пробежавших по его пальцам, и прикоснулся к голове Рэведжа, которая была направлена к нему. Секунду ничего не происходило, пока большое количество маленьких молний не прошли сразу по двум корпусам десептиконов и те не вздрогнули. Сэм резко отпрянул назад, прижимая руку к себе и смотря, как загорается красным оптика Рэведжа. Первое, что сделала пантера, это отхаркнула энергон, а потом попыталась пошевелиться, но лишь скинула с себя птицу. Лазербик скатился со своего товарища и горы хлама и неловко попытался встать, раскрывая крылья — парень подметил, что одно из них было странно вывернуто. Рэведж раскинул какие-то железки вокруг него, чуть ли не напарываясь на балку, и выполз чуть вперёд. Сэм сделал ещё один шаг назад, наступая на что-то и создавая тем самым шум, что сразу привлёкло внимание двоих десептиконов, которых до этого он не особо заботил. Уитвики нервно моргнул, когда на него уставилась пара алых оптик. Он тут же поднял руки, показывая, что был безоружен и не желал ничего плохого.

— Я не причиню никакого вреда, поэтому, надеюсь, вы тоже, хотя вряд ли вы сможете это сделать в таком состоянии. На самом деле, — как можно спокойнее сказал Сэм, — я как-то привёл вас обоих в онлайн. И у меня даже есть предположения из-за чего это. Вы, скорее всего, даже можете чувствовать это. И, ну… вам, наверное, понадобиться помощь, смотря на то, как плачевно вы выглядите. И, да, я знаю, что раньше мы были врагами и всё такое, но сейчас всё немного… изменилось. Почему бы нам не начать всё… сначала?

Во время немного нервного монолога парня, десептиконы даже не пошевелились, просто уставившись на него, что слегка беспокоило парня. Сэм не был уверен, о чём именно они могли сейчас думать, но они, казалось, стали менее напряжёнными, чем в тот момент, когда заметили его. Уитвики не осталось никакого решения, кроме как просто ждать, пока эти двое примут какое-то решение. Он хотел ещё что-то сказать, но тут у него зазвонил телефон. Он тут же достал его и посмотрел, кто ему звонил. Это был Леннокс. Сэм быстро ответил на звонок.

— «Хей, Сэм, ты где?» — спросил Уилл, когда парень поднёс телефон к уху.
— Я на городской свалке, — просто ответил Уитвики.
— «Свалка? Что ты там забыл?» — подозрительно продолжил Леннокс.
— Я нашёл здесь кое-что или, если точнее, кое-кого, — неуверенно начал Сэм, продолжая смотреть на двух десептиконов.
— «О, нет! Стой, не продолжай! Только не говори мне, что это ещё один десептикон?!» — с надеждой в голосе воскликнул Уилл.
— Ну, нет. Это… два десептикона.
— «О, Боже, Сэм! Почему они стекаются на тебя, как на магнит?»
— На самом деле, Уилл, я думаю, на этот раз всё было наоборот. Судя по всему, они тут довольно давно, — выразил свою догадку Сэм.
— «Ты говоришь мне, что всё это время, я жил по соседству с двумя десептиконами?!» — нервно воскликнул Леннокс, и Сэм буквально видел, как мужчина хватается за голову.
— Да?
— «Кто это хотя бы?» — через пару минут тишины обречённо спросил Уильям.
— Это Рэведж и Лазербик.
— «И ты, конечно, притащишь их сюда?»
— Возможно, — уклончиво ответил Сэм, услышав долгий вздох с другого конца линии. — Так ты пригонишь джип?
— … — Леннокс ничего не ответил, ещё на несколько минут замолчав. — «Буду через десять минут.»
— Спасибо, Уилл. Я серьёзно.
— «Да, конечно», — сокрушённо с неким сарказмом ответил Уилл и отключился.

Сэм посмотрел на свой телефон, благодарный за то, что у него есть такой друг как Леннокс. Кто бы ещё терпел все его выходки с десептиконами? Где бы он был, если бы не Уилл? Наверное, он был бы уже мёртв. Леннокс столько раз спасал ему жизнь и продолжает защищать его. Это вызывало тепло в груди у Сэма. Он убрал телефон обратно в карман и обратил своё полное внимание на двоих искалеченных десептиконов, которые всё ещё смотрели только на него. Они выглядели взволнованными, и Сэму захотелось их как-то успокоить.

— Ну, я, возможно, смогу починить часть из ваших повреждений. Я, конечно, не лучший механик-медик, но у меня уже был кое-какой опыт. Это будет, если вы будете сотрудничать и хорошо себя вести, разумеется. Начать всё с чистого листа, помните? — неловко сказал Сэм, почесав затылок. — И я говорил, что у нас пристроились Скорпонок и Баррикейд?

Оптика Рэведжа и Лазербика, казалось, посветлела при упоминании двух других десептиконов. Они выглядели уже не так настороженно, расслабившись и приняв всё, что сказал парень. Это заставило Сэма вздохнуть с облегчением. Он просто не знал бы, что делать с ними, если бы те не согласились. Они, конечно, не принесли бы много вреда в таком состоянии, но всё равно.

Во время своего ожидания Сэм решил пока снять остатки хлама и металлолома, которые не смог сбросить Рэведж. Он также повнимательнее рассмотрел повреждения обоих десептиконов, размышляя о том, что первым стоит залатать и как это сделать лучше всего. К счастью, им не пришлось долго ждать, так как Леннокс, как и сказал, приехал ровно через десять минут. Правда, он не смог прикатить машину совсем близко к ним из-за того, что они были в довольно узком месте. Это создавало небольшую проблему перевозки раненых десептиконов в джип.

Уилл вышел из машины, с громким хлопком закрыв за собой дверь, и прошёл несколько метров, прежде чем оказаться рядом с парнем. Он скептически осмотрел двух десептиконов, а потом перевёл на Уитвики взгляд, полный смешанных эмоций. Сэм стоически выдержал это, отвечая своим уверенным взглядом. Уилл несколько минут напряжённо молчал, а потом тяжело вздохнул и, ругаясь и жалуясь, стал помогать парню перенести Рэведжа, который в силу своих повреждений не мог ходить, в джип. Парень молча всё выслушал, иногда кивая. Он знал, что Ленноксу просто нужно было выпустить пар и выговориться, и он давал ему эту возможность, чтобы мужчина не копил всё в себе. Они кое-как дотащили Рэведжа к машине, устроив его и накрыв клеёнкой, на которой его и притащили. Им не нужно было любопытных взглядов мимо проходящих людей. К счастью, им не пришлось повторять все действия с Лазербиком. Тот сам дошёл до машины, усевшись рядом с пантерой. Сэм и Уилл сели в машину грязные и уставшие.

Chapter Text

Починить Рэведжа оказалось сложнее, чем думалось. Если Лазербик пострадал не так сильно, как его собрат, и его основные травмы было достаточно легко исправить, то повреждения пантеры были намного серьёзнее. Настолько, что было неизвестно, как тот смог выжить — о том, что он на самом деле мог быть уже мёртв, а Уитвики его просто каким-то чудом привёл в онлайн, парень старался не думать. Сэм уже больше недели усердно работал над ним, пытаясь исправить тот ущерб, который был нанесён. Это было сложно, так как он не был медиком, все его действия были основаны только на знаниях, которые он получил из своих снов и интуиции. У него также не было всех нужных инструментов и материалов, так что часто приходилось включать смекалку и выкручиваться из этого по-другому. Смотря на всё это, Сэма крайне удивляло спокойствие Рэведжа, как будто тот был рад только тому, что был жив, что, наверное, было не далеко от правды.

Также Сэм понял, что же собирал всё это время. Это была небольшая деталь голосового модуля для Баррикейда. Он узнал это только из-за того, что Брэйнс, который решил его навестить в то время, узнал, на что это подозрительно было похоже. Уитвики был удивлён и даже на несколько секунд выпал из мира, хотя довольно быстро признал это, как и всё, что связано с кибертронцами и их технологиями. Сама необычная деталь сейчас лежала на столе и ждала, когда ею заменят повреждённую часть голосового модуля Баррикейда, который всё-таки решил послушаться совета парня и теперь разъезжал по городу, ловя мелких преступников и непослушных подростков — от предложенной идеи просто перекраситься или сменить альт-форму десептикон почему-то категорически отказался. Это удивило Сэма больше, чем то, что он построил. Кажется, Баррикейду и правда было очень скучно.

Сэм вздохнул, снимая грязные перчатки с рук и откладывая их сторону. Он внимательно осмотрел свою проделанную работу и, потягиваясь, встал. Рэведж с заметным в оптике лёгким напряжением взглянул на него, а потом аккуратно встал, взволнованно взглянув на свои исправленные лапы. Махая хвостом из стороны в сторону, он сделал пару пробных шагов вперёд, а затем, когда не почувствовал особо сильной боли, заходил вокруг парня. Сэм мог с уверенностью сказать, что тот был счастлив снова встать на ноги. Радость пантеры заставила его чувствовать себя довольным. Он протянул руку, чтобы погладить голову Рэведжа, что обрадованный десептикон с лёгкостью позволил, даже потёршись об него всем телом. Всю радость прервал Леннокс, который ворвался в гараж с рулеткой в руке. Мужчина стремительно приблизился к отдыхающему Скорпоноку и, разбудив его, стал измерять. Сэм недоумённо посмотрел на него, не понимая, что происходит.

— Уилл, что ты делаешь?
— Мне надоело, что десептиконы занимают мой гараж, поэтому я решил построить для них отдельный, закопать эту чёртову яму и, наконец, снова парковать мою машину здесь, — пробурчал Леннокс, не отрываясь от измерений. — Но, чтобы сделать всё правильно, мне нужно знать, сколько места они занимают.
— И для этого ты меришь Скорпонока?
— Да.
— Это так мило с твоей стороны.
— Что? — спросил Уильям, отрываясь от своего дела и вопросительно смотря на парня.
— Ну, что ты хочешь сделать удобное помещение для десептиконов, — пожал плечами Сэм, переводя взгляд обратно на Рэведжа.
— Я не для них это делаю! Я делаю это для себя, иначе они вернутся сюда. Почему моя машина должна стоять на улице? — недовольно оправдался Уилл, возвращаясь к измерению скорпиона.
— Факт остаётся фактом, Уилл.
— Лучше помоги мне, малыш, — сказал Леннокс, кидая парню ещё одну рулетку. — И где эта птица?
— Эй! Я не малыш! Сколько раз тебе ещё говорить? — возмутился Сэм, ловя предмет. — И Лазербик вышел полетать и размять крылья. Я так думаю, тебе нужно всех измерить?
— Да. Надеюсь, его никто не заметит, — кивнул Уилл, заканчивая с мерками Скорпонока, который слегка раздражённо вернулся к перезарядке. — Ты, случайно, не знаешь, какой высоты Барррикейд?
— Нет, — помотал из стороны в стороны головой Сэм, измеряя Рэведжа. — Откуда бы мне знать?
— Из своих снов?
— Я вижу мёртвых, а не живых, Уилл, — буркнул Сэм, записывая свои измерения в переданный ему блокнот. — Я думаю, тебе всё равно стоит сделать это помещение гораздо больше, чем ты планируешь.
— Ты хочешь сказать, что десептиконов станет больше у порога моего дома? — подозрительно спросил Леннокс, скрестив руки.
— Я не знаю, но кто знает, как дальше жизнь повернётся? — просто ответил Сэм, пожав плечами.

Уилл ничего не ответил. Он минуту тупо смотрел на него, а потом хотел что-то сказать, но лишь закрыл рот с громким звуком. Со страдальческим вздохом Леннокс повернулся к выходу и под свои же ругательства и бормотания вышел из гаража. Сэм и Рэведж смотрели на него со спокойным выражением лица, в конце переглянувшись между собой.

Сэм задумчиво смотрел на почти достроенное помещение для десептиконов, размышляя о том, что им повезло с тем, что они живут на окраине города, вдалеке от других домов. Он до сих пор не понимал, как Уиллу удалось объяснить любопытным соседям, почему они строят что-то такое огромное. Кажется, он насочинял чушь про склад — в этом была доля правды, это был склад для десептиконов. Это получилось по-настоящему огромное здание — им даже пришлось купить соседний участок земли. Им также пришлось нанимать строителей, потому что вдвоём они бы точно не справились в некоторых местах, а десептиконы не могли помогать из-за того, что люди не оценили бы, если бы недалеко от них вдруг заходили роботы, на которых сейчас ведётся охота. На самом деле, они довольно быстро его построили. Остались лишь косметические работы и придумать, делить ли помещение на сектора или просто оставить одним большим залом.

Сэм отмер, когда услышал громкие переругивания из нового здания, и вздохнул, направляясь внутрь. Это были Леннокс и Баррикейд, которому починили вокалайзер. Получив возможность снова разговаривать, десептикон с большим удовольствием пользовался этим, вступая в споры, иногда разговоры, с Уиллом, который сам не прочь устроить перебранку с ним, выпуская пар. Сэм прямо видел веселье в оптике Баррикейда, когда тот начинал в очередной раз пререкаться с мужчиной. Это стало обыденностью для них всех. Как только Уитвики зашёл внутрь, к нему сразу подбежал Рэведж, потёршись головой об грудь парня. Десептикон с тех пор, как парень починил его и дал возможность снова передвигаться, стал относиться к нему как к своей семье и заботиться своеобразным способом. Все жившие с ними десептиконы, если подумать, так относились не только к нему, но и к Ленноксам и миниконам. И это было в какой-то мере мило с их стороны. Уитвики не думал, что когда-нибудь такое может произойти, но это всё же случилось.

Сэм мягко погладил Рэведжа по голове и уставился в сторону Уилла, который, казалось, собирался что-нибудь кинуть в ухмыляющееся лицо Баррикейда, возвышающегося над ним во весь свой рост. Уитвики покачал головой, направляясь к ним, но не влезая в их очередной спор, а останавливаясь около Лазербика и миниконов.

— Из-за чего они поссорились на этот раз? — с лёгким любопытством спросил Сэм у них.
— Из-за цвета стен, — ответил Брэйнс отстранённо.
— По крайней мере, они начинали с этого, — добавил Вили. — В какой-то момент они перешли на личности друг друга и тему, совсем не относящуюся к покраске стен.
— Вспоминают прошлые деньки, — кивнул Брэйнс.
— Я иногда жалею, что починил голос Баррикейду. До этого было так тихо и спокойно, — покачал головой Сэм, когда в помещение вбежала взволнованная Аннабель.
— Папа! Сэм! Вы должны это увидеть! Там по телевизору показывают их! — задыхаясь, воскликнула девочка, подбегая к парню и хватая его за руку.
— Кого? — нахмурился Леннокс, тут же забывая про свой спор и оборачиваясь к дочери.
— Автоботов!!!

Сэм первый сорвался с места, выбегая из помещения и забегая в дом к телевизору. Уилл, крикнув ему вслед, тоже побежал за ним вместе с Аннабель и двумя миниконами. Когда мужчина забежал в гостиную, то увидел побледневшего Сэма, уставившегося в экран телевизора. Леннокс тоже перевёл внимание на новости, показывающие по телевизору, замирая от увиденного в них. Сначала там не было чего-то вопиющего, да и вообще автоботов он не увидел. Всёго лишь показывали под взволнованный голос телеведущей чью-то взорванную ферму, затем лица трёх людей, которых сейчас разыскивает полиция. Но потом… потом была разрушенная лаборатория KSI и кадры, на которых было видно, как на неё напал разъярённый… Оптимус Прайм. С ним же там было трое других выживших автоботов, имена которых Уилл, на самом деле, не смог вспомнить, и Бамблби. Дальше всё под тот же нервный и взволнованный голос показали чьё-то плохо записанное видео о том, как они все быстро уезжают оттуда вместе с теми тремя людьми, которых показывали ранее. На памяти Леннокса, с тех пор, как началась «охота», это были первые новости, где показывали живых автоботов, которым действительно удалось сбежать. И они вызвали достаточно много шума и беспокойства. Это было не лучшее их появление, но они были хотя бы живыми. Уилл напряжённо досмотрел это до конца и перевёл взволнованный взгляд на Сэма, который сильно сжал руки в кулаки и невидящим взглядом уставился в телевизор.

В голове парня проносилось так много мыслей и одновременно было так пусто. Он испытывал так много противоречивых эмоций сейчас, что он слегка подрагивал всем телом. Аннабель же нервно переглядывалась с Вили и Брэйнсом, не зная, что ей делать. На какое-то время установилась мёртвая тишина, прерываемая лишь шумом от телевизора.

— Сэм? Малыш, ты как? — через какое-то время обеспокоенно спросил Леннокс, кладя свою руку на плечо вздрогнувшего парня.
— Я… я не знаю. Я должен быть рад, что они живы, я действительно рад, но… Но почему… почему они не обратились к нам? Как они могли довериться совершенно незнакомым людям? Почему они не послали даже маленькой весточки, что живы? — с горечью в голосе спросил Сэм, не оборачиваясь к мужчине.
— Возможно, у них не было возможности для этого, — ответил Уилл, крепче сжимая плечо Уитвики. — Да и что мы могли бы сделать, когда от нас ожидали как раз таки помощи те, кто хотел им навредить?
— А эти люди смогли помочь? — наконец повернулся лицом к нему Сэм с болью во взгляде. — Неужели мы вправду не могли помочь? Не можем сейчас? Мы укрыли четырёх десептиконов, мы, чёрт возьми, построили целый амбар для них, и никто не пришёл, чтобы обвинить нас.
— Я знаю, что это сложно принять, малыш. После этой новости мы сейчас принесём им больше проблем, чем пользы. Мы даже не знаем, где они скрылись. Я уверен, что с ними всё будет в порядке.
— Но так много уже погибло. Откуда ты знаешь, что всё будет хорошо? — надломлено прошептал Сэм.
— Я просто знаю. Прайм сможет вырваться из этого. Всегда так было и будет, — успокаивающе произнёс Леннокс и обнял парня, который схватился за него. — Я уверен, что, как только это закончится, они свяжутся с нами. Если их показали по телевизору, то это означает, что что-то крупное сейчас происходит. Автоботы опять всех спасут, люди образумятся и перестанут охотиться на них, и мы снова сможем увидеть наших друзей.
— Да! Не расстраивайся! Всё будет хорошо! — бодро воскликнула Анабель, тоже присоединяясь к объятиям.
— Я очень надеюсь, что всё будет так, как вы и сказали, — пробормотал Сэм, утыкаясь в плечо Уиллу.

Земле снова грозила опасность: некий охотник за головами, обменявший зерно, которое способно превратить приличную часть планеты в кусок металла, на Оптимуса Прайма и разозлившийся, когда этот же лидер автоботов сбежал от него, а также прототипы компании KSI, вышедшие из-под контроля людей, под началом Гальватрона. Сэм действительно был немного удивлён тому, как точно Леннокс смог предсказать события, хотя это и было предсказуемо. Автоботы, которые откуда-то достали огромных кибертронских динозавров, диноботов, себе в помощь, снова спасли эту планету и человечество в целом — кто бы мог подумать, — убив всех прототипов, кроме Гальватрона, и охотника — даже узнав его имя из видения, Сэм отказывался его называть, ведь это именно он убил Рэтчета. Весь мир людей был поражён и какое-то время находился в шоковом состоянии. А потом резко пришло осознание.

Человеческое правительство тут же осознало свои ошибки, быстро отменило охоту, расформировало «Могильный ветер» и признало автоботов, слёзно выпрашивая прощения у них и говоря, что их обманули и подставили, как будто не они были виноваты в убийстве десятков автоботов. Конечно, в это не поверили, но никто не хотел новой войны или продолжения гонений. Поэтому автоботы, сжав денты, согласились с извинениями с условием, что их оставят в покое. Правительство очень быстро на это согласилось и даже выделило им целый огромный остров для размещения. Сэму было так тошно от этого лицемерного поведения людей: ещё недавно они относились к автоботам, словно те были преступниками, жестяным мусором, который нужно было устранить, а сейчас их все благодарят, пытаясь добиться благосклонности к себе.

Прежние отношения между автоботами и людьми восстановить уже было нельзя никогда, но со временем напряжение между двумя сторонами стало меньше. Автоботы стали сохранять нейтралитет, не вмешиваясь в дела людей и прося об обратной услуге, и если и были какие-то пересечения или отношения, то только строго рабочие.

К сожалению, только в одном, но немаловажном месте в своём предсказании Уильям Леннокс ошибся. Автоботы так и не связывались с ними.

— Мы собираемся в отпуск! — громко сказал Леннокс, входя в комнату.

Сэм, без дела сидевший на диване и с отсутствующим взглядом смотрящий в потолок, на громкие слова мужчины даже не вздрогнул, просто повернул голову и безэмоционально посмотрел на него. Аннабель, сидевшая рядом, тоже вскинула голову, отрываясь от рисования. Вили и Брэйнс, которые комментировали рисунки девушки, переглянулись между собой.

— Что? — переспросил Сэм.
— Мы едем в отпуск! Так сказать, навестить старых друзей. У Аннабель всё равно каникулы, а ты в последнее время вообще перестал работать, — уверенно повторил Уилл. — Мы не можем просто так сидеть здесь унывая. Сейчас всё более-менее наладилось. Почему бы нам тогда самим не съездить к ним?
— Ты что, шутишь? — таким же безэмоциональным тоном спросил Сэм скептически.
— Нет, я совершенно серьёзно, — торжественно сказал Леннокс, и на несколько минут повисла тишина.
— А я думаю, это хорошая идея, — вдруг вставила Аннабель. — Мы давно никуда не выезжали!
— Видишь? — бросил Уилл, а потом с решительностью в глазах уставился на парня.
— Хорошо, ладно, поехали в отпуск, — через пару минут сдаваясь, с тяжёлым вздохом согласился Сэм, втайне радуясь этому.
— Тогда вперёд собираться! — бодро улыбнулся Уилл.
— Прямо сейчас?
— Да!!! — Леннокс и его дочка громко закричали в унисон.

Аннабель резко весело вскочила и побежала в свою комнату, в отличие от Сэма, который медленно встал и также медленно в сопровождении двух миниконов вернулся к себе. Леннокс посмотрел на них и только покачал головой. Сам он уже собрался и вообще давно планировал выехать куда-нибудь всем вместе. Поэтому вместо того, чтобы пойти в свою комнату, он вышел из дома и направился в здание по соседству, где сейчас находились десептиконы.

Баррикейд сегодня не был на выезде, поэтому пребывал здесь, как и остальные трое, которые вообще не работали, и просто наблюдал за всеми. Лазербик летал где-то под потолком, за ним острым взглядом наблюдал Рэведж, Скорпонок же легко подзаряжался. Они все слышали приближение мужчины, так что, когда Леннокс вошёл в помещение, все тут же обратили на него внимание. Уилл быстро осмотрел всех, удостоверился, что все здесь, и встал посередине, скрестив руки. Взгляд у него был немного нахмуренный.

— Мы собираемся на некоторое время уехать отсюда, — прямо сказал он.
— Я не ошибусь, если скажу, что вы пытаетесь связаться с вашими автоботами, — уверенно фыркнул Баррикейд.
— Да, поэтому вы с нами не поедете, — не утаивал Леннокс, а потом усмехнулся. — Если, конечно, вы не планируете стать ржавеющей на свалке кучкой металлолома.
— Как будто они способны на это, — высокомерно хмыкнул десептикон.
— Слышу от того, кто проиграл и только бегством спасся, — поддел Уилл со смешком, получив рычание. — Так что сидите здесь тише воды, ниже травы, не высовывайтесь, не устраивайте здесь бедлам и драки, и я хочу увидеть свой дом целым после приезда.
— Да-да, вали уже, — просто помахал манипулятором Баррикейд, больше не обращая внимания на мужчину, который раздражённо стрельнул в него взглядом.
— Я серьёзно. Я не хочу никаких несчастных случайных случаев с моим домом, — строго проговорил Леннокс.

В ответ Уилл получил лишь фырканье, на что мужчина закатил глаза и вышел из помещения, направляясь домой. Сэм уже спустился с дорожной сумкой вниз и сидел на диване, слегка тормоша свои отросшие в некоторой части побелевшие волосы. Казалось, он немного переживал по этому поводу. Уилл просто успокаивающе улыбнулся ему и похлопал по плечу. Вместе они стали ждать Аннабель, которая спустилась к ним уже через пятнадцать минут вместе с Вили и Брэйнсом. После того, как они проверили, всё ли они взяли, все вместе они направились в гараж, где, как и полагается, стояла машина. Закинув вещи назад, Аннабель запрыгнула на заднее сидение. Сэм же решил отойти попрощаться с десептиконами и сказать им пару предупреждений. Леннокс посмотрел на неуверенных Вили и Брэйнса.

— Что вы стоите? Запрыгивайте в машину, — сказал Уилл, держа для них дверь на заднее сидение. — Или вы хотите остаться тут?
— Вы от нас не отвяжитесь, — тут же дерзко крикнул Вили и запрыгнул в машину вместе с Брэйнсом.
— Конечно, — саркастически бросил Леннокс, закрывая дверь, а потом посмотрев на подошёдшего парня. — Ты попрощался?
— Ага. Попросил приглядеть, чтобы никаких случайных пожаров не произошло, — с ноткой негодования ответил Сэм, отчего Уилл рассмеялся.
— Не волнуйся, ничего не произойдёт, — с широкой улыбкой сказал Леннокс. — По крайней мере, я надеюсь на это.
— Очень обнадёживает, — закатив глаза, протянул Сэм и сел в машину. — Так куда мы направимся в первую очередь?
— К кое-каким знакомым, которые помогут нам связаться с нашими забывчивыми друзьями, — ответил Уилл, сажаясь за руль. — Кстати, мы можем заехать в гости к Эппсу по пути.
— Мы давно не навещали дядю Роба, — высунулась вперёд Аннабель.
— Не высовывайся и пристегнись, — напомнил Леннокс и, положив руку на лоб дочке, отодвинул её назад.
— Ну-у-у! — недовольно протянула Аннабель.
— Пристегнись! — строго сказал Уилл и девушка подчинилась. — Ох уж эти подростки…
— Ты сам таким когда-то был! — донеслось сзади.
— Уж точно послушнее тебя.
— Бе-е-е!

Аннабель скорчила рожицу и показала язык в переднее зеркало дальнего вида. Леннокс помотал головой и улыбнулся, затем, заведя машину, выехал из гаража.

— Отказано.
— Что? Почему? — Леннокс нахмурил брови, уставившись пронзительным взглядом на говорившего.
— Извините, сэр, но нам приказано не допускать никого. Автоботы чётко дали понять, что не хотят, чтобы их беспокоили, — монотонно проговорил мужчина за стойкой.
— Но я точно знаю, что вместе с ними живут люди и туда проводят перевозки, — настаивал Уилл.
— Для этого нужен спецпропуск. У вас этого не имеется.
— Какой к чёрту спецпропуск? Мы союзники и друзья автоботов и через многое прошли вместе с ними, — уверенно проговорил Леннокс, а потом указал на Сэма, который стоял вдалеке вместе с Аннабель. — Видишь того парня? Это Сэмюэль Уитвики, тот самый парень, которого показывали несколько лет назад по телевизору и который спас много жизней своими поступками, борясь вместе с автоботами. И я, бывший майор НЕСТ, Уильям Леннокс. У вас должны быть какие-нибудь списки допуска.
— Простите, сэр, такого нет. Нет спецпропуска, нет допуска, — всё ещё безэмоционально ответил мужчина, посмотрев в сторону парня и девушки. — Много, кто может притворяться другими людьми.
— У нас есть документы о наших личностях! — резко вздохнул Уилл, и мужчина скептически посмотрел на него. — Ладно, как там ваш спецпропуск делается?
— В этой информации отказано.
— Что? Агрх! Ну, хотя бы сообщение передать можно?! — крайне раздражённо спросил Леннокс.
— Какое сообщение вы хотите передать и кому?
— Оптимусу Прайму, командиру автоботов, что с ними пытались связаться их старые друзья, которых, по-видимому, забыли упомянуть, — едко проговорил Уилл, скрещивая руки на груди.
— Пожалуйста, оформите своё сообщение в письменной или другой физической форме, потом пройдите проверку и возвращайтесь снова.

Леннокс ничего не ответил, лишь фыркнул, выругавшись, и отошёл от стойки, подходя к ожидавшему его Сэму и Аннабель. Они уже пробыли здесь достаточное количество времени, проходя через всевозможные проверки и пытаясь добраться досюда. Было очень разочаровывающе не добиться каких-либо результатов. Парень и девочка повернулись к нему с надеждой на лицах, отчего мужчина только сжал руки в кулаки и покачал головой. Всеобщее настроение вконец испортилось.

— Они сказали, что без спецпропуска проехать не получиться. Можно лишь послать сообщение, — быстро пересказал всё Леннокс, а потом вздохнул. — Вообще ни на что не реагируют. Что это вообще за спецпропуск такой?
— Совсем нет никого упоминания о нас? — тихо спросил Сэм.
— Неа, никакого, — раздражённо ответил Уилл, отчего парень поджал губы.
— Ладно, тогда давайте просто оставим сообщение, — вздохнув, с грустью в голубо-карих глазах сказал Сэм. — Может быть, узнав, что мы их ищем, они свяжутся с нами.
— Хорошо, пишем письмо. Надеюсь, хотя бы это подействует.

— Ответа всё ещё нет? — уныло спросил Сэм, смотря куда-то сквозь Леннокса.
— Нет, ответа нет.
— Но прошло уже больше месяца, — с горечью тихо сказал Сэм. — И с ними никак не связаться, ни по одному старому способу, ни по-новому. Они нас действительно… забыли?
— Я не знаю, Сэм. Не знаю, — откинувшись на стул, ответил Уилл. — Но мне очень бы хотелось знать.

В конце концов, они попробовали ещё несколько раз, но никто не ответил ни на многочисленные сообщения, ни на попытки встретиться. Было лишь безмолвие, мёртвая тишина. Казалось, будто их и вправду просто забыли. Забыли все горести и радости, которые они испытали, все препятствия, через которые вместе прошли, забыли связь между ними. Сэм понял бы, если бы они отказались от связи со всеми людьми, но этого не было — они не отказались. На их базе были и жили люди. Например, та троица, которую раньше считали за преступников, а теперь героями. Разве они не были такими же? Разве они не проходили вместе с автоботами испытания судьбы? Разве не умирали вместе с ними и за них? И это было так противоречиво для Сэма. С одной стороны он был рад за них: не было больше охоты, люди наконец открыли глаза и признали их, дали своё собственное место и пока оставили в покое — даже кошмаров стало меньше. Но с другой он не мог избавиться от чувства горечи, некоего сожаления и обиды. Все чувства вместе давали очень безумный коктейль эмоций.

В итоге, они отступили и в плохом настроении вернулись обратно домой. Даже Баррикейд, обычно колкий на язык, увидев разочарованное настроение всей группы, промолчал. Лишь ворчание в сторону автоботов было слышно от него — никто этого даже и не заметил. Все просто зашли в дом, и обычные дни возобновились. Только были они намного серее и скучнее.

В один из дней, когда погода была пасмурной и дождливой, Уиллу явно всё это надоело. Поэтому он пошёл туда, где обычно был парень — в помещение для десептиконов. Казалось, Сэм поселился там, днями и ночами проводя свое свободное время за рабочим столом или ничего не делая. На него было грустно смотреть. И Ленноксу явно хотелось с этим что-то сделать. Он не мог видеть, как парень с каждым днём всё бледнее и бледнее.

Когда он вошёл, то, как обычно, увидел склонившегося над столом Сэма, делающего что-то никому непонятное. В стороне перезаряжался Скорпонок, а рядом с парнем лежал Рэведж, который, казалось, повсюду следовал за Уитвики. На столе топтались Вили и Брэйнс, что-то говорившие, на что парень иногда кивал и делал заметки. Лазербик же наблюдал сверху с балки под потолком — это было одно из его любимых мест, так как там его даже Баррикейд, который сейчас был на работе, не мог достать. Уилл вздохнул, когда осмотрел слегка сгорбленную фигуру парня. У того был уставший вид, но он явно делал вид, что всё в порядке, и не обращал на себя должного внимания. Леннокс понаблюдал за ним несколько минут, а потом подошёл, привлекая к себе внимание.

— О, Уилл, привет, — криво улыбнулся Сэм, заметив мужчину. — Ты что-то хотел?
— Как ты? — просто спросил Леннокс.
— Я в порядке, — быстро ответил Уитвики и отвернулся, не смотря другу в глаза. — Если это всё, то я немного занят сейчас.
— Сэм, посмотри на меня, — спокойно попросил Уилл, и парень неуверенно вернул на него взгляд. — Я же вижу, что это не так. Сэм, ты не в порядке. Давно не был. Признайся уже в этом.
— … Я знаю, что это не так, — после небольшой тишины тихо, еле слышно, выдохнул Сэм, откладывая в сторону инструменты. — Я знаю, но я справлюсь с этим. Со мной всё будет в порядке. Как и прежде. Как и всегда.
— Нет, Сэм, как ты не видишь, что уже не справляешься? — обеспокоено сказал Леннокс, кладя одну руку на плечо парня. — Почему ты не позволяешь нам помочь тебе?
— А чем вы поможете? Вызовете мне психолога? Так это не поможет, ещё и в психушку отправят, посчитав за сумасшедшего. Что ещё вы можете сделать? — резко высказался Сэм, скидывая с себя руку мужчины. — Я благодарен вам за всё, что вы сделали для меня, но тут вы не можете помочь.
— Мы можем выслушать, — вдруг вставил своё слово Брэйнс.
— Да, говорят, это помогает, — добавил Вили, и Сэм кинул на них короткий взгляд.
— Я не хочу нагружать вас этим.
— Вот видишь, ты отказываешься от помощи, — тут же воскликнул Уилл, снова хватаясь за плечи парня и встряхивая его. — Сэм, мы не нежные леди, которые падают в обморок при любой беде. Мы так же через многое прошли и многое повидали.
— Я-я знаю, но…

Помещение погрузилось в гробовую тишину, и Сэм, неуверенный в себе, снова опустил взгляд. Он сжал руки в кулаки и о чём-то глубоко задумался. Никто больше не говорил, все давали шанс парню собраться с мыслями, спокойно ожидая. Но Уитвики, казалось, вообще не собирался ничего говорить, просто стоя там под их взглядами. С первого взгляда было видно, что ему было неудобно говорить о себе и своих проблемах. С его мыслей, как бы увернуться от дальнейшего разговора, его сбило движение сбоку. Сэм кинул в ту сторону взгляд и встретился с ярко пылающей красной оптикой Рэведжа, который поднялся и потёрся об его спину и бок в качестве поддержки, будто бы пытаясь придать ему сил. Парень поджал губы, а потом вздохнул и вернул свой взгляд на ожидающего Леннокса.

— За эти… За эти годы, начиная с ещё моего подросткового возраста, столько всего произошло… Целая длинная цепочка событий, в которую так сложно поверить, но всё же это не было сном или фантазией, а реальностью. Я несколько раз стоял перед смертью с весом ответственности на плечах. Хах, я даже умер однажды… И всё это так быстро проносилось мимо, что я просто не успевал за всем этим нормально поспевать или даже нормально пережить это. Я просто реагировал на инстинктах, действуя изо всех сил, чтобы спасти себя, свою семью и друзей, даже особо не задумываясь обо всём этом. А когда всё на какое-то время утихало, становилось так пусто на несколько мгновений, а потом очень, очень страшно. В голову начинали лезть всякие… мысли. Что было бы, если бы я не сделал этого? Что если бы всё пошло по-другому? Почему я сделал это, когда мог просто послушаться других? Зачем я сделал так? Мне приходило настоящее осознание всего произошедшего… И тогда я пытался убежать от этого, гоняясь за простой, обычной жизнью, пытаясь вернуть всё в нормальное русло, но каждый чёртов раз всё рушилось у меня на глазах, и моя жизнь снова катилась в тартарары, словно насмехаясь надо мной… А все мои пересечения с кибертронскими древними реликвиями и вся эта ситуация с Оллспарком… То, что со мной происходит, не нормально — не может быть. Мне страшны и непонятны эти изменения во мне, и никто не может объяснить мне, что происходит, а тот, кто может, находится за многие километры от меня и не отвечает, не связывается… Все эти мысли, переживания, сожаления, видения — всё это давит на меня, и мне легче просто закрыть на это глаза, спрятать глубоко в себе и сделать вид, что всё в порядке, что так и должно быть… Я просто надеялся вернуться к автоботам, к моей семье, но ответа нет, как будто меня игнорируют, как будто я был просто забыт. И, вроде бы, я должен радоваться за них, но я чувствую себя так… Мне так плохо, Уилл, — раскололся Сэм, по его лицу скатились две узкие струйки слёз, а в голубых глазах было столько эмоций и боли, что сердце мужчины сжималось в кулак. — Это просто много… Очень много…
— О, Сэм, малыш, ты так долго держал это в себе? Мне очень жаль, что тебе пришлось через всё это пройти, — Уилл притянул к себе парня, обнимая его в крепких объятиях и поглаживая по спине. — Теперь не держи всё это в себе. Друзья, семья, нужны, чтобы поддерживать друг друга в трудные моменты в жизни. И знаешь, что? К чёрту этих автоботов. Если мы им не нужны, то и они нам.
— Хорошо сказано, — вдруг раздалось сзади них, и все повернулись, увидев Баррикейда. — Просто высказал своё мнение.
— Как будто оно кому-то интересно, — фыркнул Вили, получая острый взгляд от десептикона.
— Сэм, мы сами во всём разберёмся, с автоботами или без них. И на этот раз точно вместе. Ты не отделён от кибертронцев и, возможно, никогда не будешь, но, чёрт, никогда не думал, что скажу это, мы отлично живём и с десептиконами. Так что, сколько бы ты их ещё не притащил сюда, всё будет нормально, если это поможет тебе, — слегка улыбнувшись, сказал Уилл, поднимая голову Сэма и вытирая его слёзы. — Пусть только не трогают мой гараж.
— Да кому нужен твой гараж, — фыркнул Баррикейд, скрещивая манипуляторы.
— Эй! Гараж важная и нужная часть моего дома! — громко возразил Леннокс, а потом снова повернулся к парню. — Так что заботься о себе немного больше, хорошо? И если ты чувствуешь себя плохо, то иди и выскажись мне, и мы вместе придумаем, что нам делать. Ты же чувствуешь, что тебе стало лучше?
— Да, немного, — слабо, но искренне улыбнулся Сэм. — Спасибо, Уилл. Спасибо вам всем, что заботитесь обо мне. Я постараюсь больше не волновать вас.
— Этот парень всё прослушал, верно? — спросил Вили скептически.
— Абсолютно, — кивнул Брэйнс.

Chapter Text

— Хей, Баррикейд?
— Чего тебе?

Чёрно-белый десептикон повернулся к нему, отрываясь от своих размышлений, и осмотрел своей ярко-красной оптикой. Хотя его ответ был немного грубым, но в его тоне не слышалось злости или даже раздражённости, скорее его можно было посчитать по-своему мягким. И Сэм это заметил. В последнее время он стал часто это подмечать — все стали вести себя с ним мягче так или иначе. Парень немного неуверенно и задумчиво посмотрел в ответ. Казалось, он хотел о чём-то попросить, но не знал, как именно.

— Можно просьбу? — всё же спросил он.
— Смотря какую. Чего тебе нужно? — ответил Баррикейд, продолжая сверлить его взглядом.
— Раньше, когда на автоботов, на десептиконов тоже, на вас всех, на самом деле, ещё не объявили охоту, я много проводил времени с моим опекуном, Бамблби, ты его знаешь, вы даже сражались когда-то… И, ну, мы много разговаривали и иногда — довольно часто — катались вместе. Он водил меня по городу или за городом. И с каждым годом этого становилось всё меньше и меньше, пока не случилось то, что случилось, и всё вовсе не прекратилось. И я подумал, может быть мы могли бы… О нет! Ты не подумай, я точно не считаю, что ты замена Бамблби! Это не так, и вы оба очень разные и всё такое!..
— Ближе к сути, мальчишка, — прервал долгий монолог парня Баррикейд, скрещивая манипуляторы. — Чего именно ты от меня хочешь?
— Ну, в общем, могли бы мы прокатиться вместе? — вздохнув, быстро спросил Сэм, ожидающе посмотрев на слегка удивлённое выражение лица десептикона.
— Ты хочешь, чтобы я прокатил тебя?
— Да.

Сэм не знал, что заставило его попросить десептикона о чём-то подобном. Он уже давно не проводил так время, но ему и не было это столь необходимо. Хотя, что тут сказать, ему действительно этого не хватало в своей нынешней жизни. Не хватало долгих разговоров, головокружительной скорости, резких прохладных потоков ветра в лицо, громкой весёлой музыки, под которую он мог бы подпевать, или мирной тишины. Не хватало чувства свободы и защищённости. В такие моменты он забывал про все свои проблемы или кошмары о пережитом. И Бамблби действительно знал, как поднять ему настроение и поддержать. Но с его уходом всё это пропало. Не было больше весёлых, а иногда и грустных поездок вместе. Осталось лишь одиночество.

И тут он подумал, что раз уж они решили перестать ждать автоботов, почему бы он не мог попробовать что-то подобное с Баррикейдом. Сэм знал, что так, как с Бамблби, не получится никогда — уж больно разные мехи по характеру, — но заново приобрести такие прогулки в своей жизни было бы здорово, по его мнению. Поэтому он, несколько дней поразмышляв над этим и собравшись с мыслями и силами, сейчас стоял и выжидательно смотрел на десептикона, который тупо уставился на него в ответ. На мгновение у Уитвики даже проскользнула мысль, что это была плохая идея, но она сразу же улетучилась, когда Баррикейд отошёл от стены и трансформировался, открывая для него дверцу. Лицо Сэма просветлело, и он тут же юркнул внутрь на сидение водителя, немного опасаясь, что десептикон передумает. Его тело сразу крепко облепил ремень безопасности, и машина, зарычав мотором, быстро выехала из помещения. Это было немного резко, но парень не жаловался, слишком взволнованный самой идеей того, что у него всё получилось. Прижимаемый к спинке сидения, он схватился за его низ, не решаясь трогать руль, пока Баррикейд не прорычал что-то про скрытность и не приказал за него взяться. Тогда Сэм аккуратно положил руки на руль, не сжимая его сильно и просто слегка поглаживая пальцами. Это было так давно для него, когда он был со стороны водителя.

Они быстро выехали за город по пустой дороге. Мимо них проскальзывали фонарные столбы и редкие деревья, а вдали вырисовывалось широкое зелёное поле. Какое-то время парень даже не шевелился, просто неотрывно смотря в окно, но постепенно напряжение, которое охватило его, отступило в сторону, и он выдохнул, только сейчас заметив, что он задержал дыхание. Всё его тело медленно расслабилось, и он по-настоящему начинал наслаждаться этой поездкой. Сэм опустил окно, чтобы почувствовать ветер, и потянулся к радио, чтобы включить какую-нибудь музыку. Ещё до того, как его рука соприкоснулась с панелью, радио включилось само по себе, и послышалась лёгкая песня нынче популярного исполнителя. Уитвики не стал ничего менять и просто сосредоточился на своих ощущениях и таком знакомом, но давно не ощущаемом, чувстве. А через какое-то время Сэм вообще стал постукивать в такт песне пальцами по рулю и даже слегка подпевать, а его глаза были чистыми и яркими. В этот момент он казался беззаботным молодым человеком, которого не тревожат кошмары по ночам, не заботит прошлое и не пугает будущее. В этот момент он не казался таким уставшим и сломленным. Баррикейд молча наблюдал за состоянием парня, которое в последнее время стало немного лучше и втайне решил, что, возможно, им стоит почаще так выезжать.

В этот пасмурный и дождливый день они все были в помещении для десептиконов. По большому настоянию Аннабель они проводили марафон по романтическим фильмам — Леннокс заснул ещё на первом, — когда с улицы раздался мощный рёв мотора, разбудивший Уилла. Это не было похоже ни на один звук, который они слышали, и всех это озадачило. Сэм и Уилл переглянулись со всеми и решили пойти посмотреть, откуда был звук, который был так хорошо слышен даже сквозь дождь. Леннокс открыл дверь, и вместе с Уитвики он уставился на серебристо-чёрный тягач, который только что остановился около его дома. Сэму он показался смутно знакомым, да и что-то странное ощущалось. С ним явно было что-то не так. Но не успел он как следует поразмышлять, как части тягача стали расходиться в стороны и перемещаться — он стал трансформироваться. И было это так быстро, что люди и не успели среагировать. В одну секунду это был обычный тягач, а в другую к ним уже тянулся когтистый манипулятор, пытаясь схватить.

Леннокс вскрикнул Сэму, чтобы тот отошёл, но парень просто не успевал. И когда он уже приготовился быть схваченным, манипулятор резко отбили, а его оттолкнули назад. Перед глазами у него замельтешило что-то чёрно-белое — Баррикейд, осознал Уитвики. Когда Сэм выпрямился и осмотрелся, он заметил, что рядом с ним стоял Уилл и Аннабель, которая была за ними. Вокруг них защитно выстроились меньшие десептиконы, а спереди, отодвигая их глубже в помещение, вооружившись, стоял Баррикейд. Среди них повисла напряжённая атмосфера. Тогда Сэм посмотрел вперёд на ожидаемого врага и встретился взглядом с алой оптикой. Неизвестный мех шагнул вперёд, ещё больше отталкивая их назад, и теперь была полностью видна его устрашающая фигура, с которой ручьями стекала вода. Парень тупо уставился на грудь меху, где зияла дыра, светящаяся жёлтым или даже оранжевым светом. Этот робот был очень странным, и таким знакомым.

— Кто ты такой?! — прорычал Баррикейд, закрывая собой людей и остальных десептиконов.
— Гальватрон, — тихо выдохнул Сэм за серебристого меха, а потом снова вернул свой взгляд на алую оптику, вдруг всё поняв. — Или… Или я должен сказать Мегатрон?
— Смышлёный, — ответил Мегатрон с рычащими нотками, повергая всех в изумление.
— Лорд Мегатрон?! — удивлённо переспросил Баррикейд. — Но Вас же убили!
— Как будто это преграда для него, — хмыкнул Сэм, скрещивая руки на груди и настороженно смотря на лидера десептиконов.
— Что тебе нужно от нас?! — враждебно выкрикнул Леннокс, сжимая руки кулаки, желая, чтобы у него сейчас в руках было хоть какое-то оружие.
— Я не обязан отвечать тебе, насекомое, — презренно посмотрел на мужчину десептикон.
— Он пришёл сюда за тем же, за чем пришли другие, — медленно и удивительно спокойно произнёс Сэм, зарабатывая пронзительный взгляд от окружающих. — Он почувствовал сигнал Оллспарка.
— Ты стал намного умнее, мальчишка, — пророкотал Мегатрон, ухмыльнувшись, а потом осмотрелся, ненадолго останавливаясь на Баррикейде, Скорпоноке, Лазербике и Рэведже. — Я удивлён, что встретил здесь своих десептиконов. Где же ваши друзья-автоботы? Неужели оставили вас?

Никто не ответил на его вопрос, и в помещении повисла напряжённая гробовая тишина. По тому, как Сэм с болью и горечью в глазах отвернулся от него, поджав губы, а все остальные ощетинились, Мегатрон мог сделать вывод, что попал прямо в яблочко. Его ухмылка ушла, а взгляд стал задумчивым. Первоначально он быстрее приехал сюда, потому что неожиданно почувствовал энергетический всплеск Оллспарка — это мог быть ещё один чудом уцелевший осколок — и потому что хотел добраться до него быстрее автоботов. В итоге, ни осколка, ни автоботов здесь не оказалось. Здесь оказалась лишь жалкая кучка его десептиконов, не узнавших его, и человеческие друзья автоботов, которых оставили позади. Это было так не в характере Прайма — оставлять своих союзников. И самое примечательное из всего этого было то, что сигнал Оллспарка исходил из надоедливого мальчишки, который когда-то смог его убить и впоследствии мешал всем его планам. Мегатрон внимательно осмотрел парня, который больше не смотрел на него, а куда-то в сторону пустым взглядом. Тот за время, которое лидер десептиконов его не видел, сильно изменился: стал бледнее, волосы наполовину окрасились в серебристый и отросли, эмоциональный фон стал мрачнее, а главное — его глаза стали другие. Они стали ярко-голубыми, словно горящие звёзды. И видеть их затуманенными печалью и отрешённостью было кощунством.

Никто не знал, о чём думал Мегатрон. Все, кроме Сэма, просто напряжённо и настороженно наблюдали за ним, за каждым его малейшим движением, пытаясь предугадать, что в следующий момент может произойти. Это была очень давящая атмосфера. Только двое из всех присутствующих не осознавали её в полной мере. В конце концов, Мегатрон снова привлёк внимание парня к себе.

— Мальчишка, как давно автоботы бросили вас? — спросил он с любопытством.
— Странный вопрос, — слегка вздрогнув, ответил немного резко Сэм, снова поворачивая голову к десептиконскому лидеру. — Я думаю, у тебя уже есть ответ на этот вопрос. Что ты будешь делать, Мегатрон? Убьёшь нас всех?
— Вы слишком жалкие, чтобы убивать вас, — ухмыльнувшись, ответил Мегатрон. — Мне нужно то, за чем я сюда пришёл.
— О нет-нет-нет! Нет!!! Ты не заберёшь Сэма! И ты не останешься здесь! — рассерженно воскликнул Уилл. — Это мой дом! И здесь никто не устраивает никаких драк и тираний, ясно?! Я не хочу, чтобы нашу мирную жизнь нарушали помешанные на войне психи!

После слов Леннокса, помещение снова погрузилось в тишину. Мегатрон озадаченно посмотрел на сердито выглядевшего мужчину, а потом издал смешок. Это была забавная для него ситуация. Не каждый день ему пытаются приказывать белковые, и это было просто абсурдно и смешно — не для Леннокса, конечно.

— Я думаю, ты здесь ничего не решаешь, Уилл, — спустя несколько минут тишины сказал Сэм. — Никто из нас, на самом деле.
— Что? — недоумённо спросил Леннокс, поворачиваясь к парню.
— Он останется здесь, кто бы и что бы ему не сказал, — объяснил Уитвики, кинув взгляд на ухмыляющегося Мегатрона.
— Смышлёный, — проурчал Мегатрон.

Это было так странно. Фантастически абсурдно и немыслимо. С тех пор, как к ним вдруг заявился Мегатрон, решивший без их согласия остаться у них, прошла уже целая неделя. Целая неделя прошла, и ничего не произошло. Вообще. Всё продолжало идти своим путём, их жизнь продолжала быть тихой и обыденной, и они продолжали заниматься своими обычными делами, какими занимались до Мегатрона — даже Баррикейд продолжал работу в городе, не получив никакого выговора после первого выезда с появления своего лидера. Возможно, единственным, что изменилось в их жизни, была окружающая их атмосфера. Если раньше она была гармоничная и спокойная, то сейчас она стала напряжённой и давящей. Никто из них не знал, что делать, как себя вести и реагировать, или что будет дальше. Все постоянно ожидали чего-то, какого-то подвоха и уловки, потому что тот Мегатрон, которого они знали, лидер десептиконов, страх всех автоботов, предвестник смерти, не стал бы бездействовать, встретившись с теми, кто постоянно мешал его планам. Но этого не было. Он не пытаться убить их, не пытался захватить их в плен, не пытался устроить тиранию, не пытался разрушить здесь всё. Буквально всё, что он делал, это просто с неприкрытым любопытством наблюдал за ними и их жизнью, как будто всё, что происходит, нормально. Его десептиконы относились к нему почтительно, обходительно и немного настороженно, всё время ожидая каких-то приказов и боясь, что эти приказы могли бы пойти против их воли, но приказов не было. Мегатрон не отдавал приказы и даже разговаривал с ними нечасто, предпочитая пребывать в размышлениях. Люди и миниконы же сначала внимательно и напряжённо следили за каждым движением десептиконского лидера, а когда ничего не произошло стали стараться делать вид, как будто не обращали на него внимание, что было сложно, так как Мегатрон создавал сильное чувство присутствия. Их реакция на него и вся образовавшаяся ситуация в целом, казалось, забавляла и развлекала Мегатрона, что действительно сильно раздражало Леннокса.

Из-за всего, что происходило сейчас, Сэму стали приходить в голову странные мысли. Например, что территория, на которой они сейчас жили, больше не принадлежала Уиллу. Не документально, конечно, потому что на документах Леннокс всё ещё её полноправный владелец. Но ощущалось всё так, как будто эта территория теперь принадлежала Мегатрону. Лидер десептиконов ощущал себя владельцем, а их своей собственностью. Он также не считал, что они могли причинить ему какую-либо боль, что, смотря правде в глаза, было верно — ни Сэм, ни Уилл, ни тем более Аннабель и миниконы не могли нанести ему большого урона, даже с тем примитивным оружием, которым они обладали, а десептионы просто не пошли бы против своего лидера. Все эти мысли были странными, и Сэм не мог как-либо высказаться по их поводу, потому что это были лишь его догадки. Но что-то подсказывало ему, что он не был далеко от правды во всём этом.

Сейчас же Сэм был в большом помещении и пытался работать, собирать ещё одну непонятную вещь. И всё это происходило под пристальным взглядом Мегатрона. Это было ужасно, раздражительно и немного печально. Он бы работал дома, но только вблизи с десептиконами у него что-то дельное получалось, а перестать работать он просто не мог — он рано или поздно всё равно бы вернулся к этому. Сэм не мог нормально сосредоточиться, так как его отвлекало столь пристальное внимание, и он уже хотел бросить это дело, когда к Мегатрону подошёл Баррикейд, отвлекая внимание своего лидера от него. Уитвики молча поблагодарил черно-белого десептикона и ускорил свой процесс работы, чтобы закончить побыстрее, невольно параллельно слушая разговор десептиконов.

— Мой лорд, что Вы собираетесь делать дальше? — неуверенно спросил Баррикейд интересующий всех вопрос.
— … — Мегатрон ничего не ответил, лишь бросил на своего подчинённого задумчивый взгляд, а через несколько минут обдумывания сказал: — Для начала нужно собрать остатки моих десептиконов и основать здесь базу.
— Здесь? — удивлённо спросил Баррикейд, а Сэм на мгновение прервался. — Хоть это место тихое и непримечательное, но здесь есть населённый пункт.
— При желании его можно устранить, — спокойно ответил Мегатрон, послав мурашки по спине парня, а потом вдруг быстро изменил своё мнение. — Хотя нет. В виду недавних событий, было бы неразумно снова конфликтовать с людьми, которые только недавно перестали вести на нас столь активную охоту. Стоит признать, что маленькая белковая раса очень надоедливая и живучая.
— Люди такие, — согласился Баррикейд. — Тогда можно было бы договориться с местными властями, если вы так хотите основать базу здесь?
— Как бы мне не хотелось признавать, но этот вариант стоит обдумать, — задумчиво кивнул Мегатрон, снова возвращая взгляд на парня. — Люди доказали, что могут быть серьёзными противниками.
— Но зачем вообще основывать базу именно тут? — озадаченно спросил Баррикейд. — Есть много мест, куда лучше подходящих для будущей базы.
— Ты оспариваешь моё решение? — резко прорычал Мегатрон.
— Нет, конечно же, нет.
— Автоботы вряд ли подумают, что мы смогли бы находиться рядом с людьми. Так же то, что вас не нашли в таком месте, указывает, что оно довольно хорошее, — медленно проговорил десептиконский лидер, не отрывая задумчивого взгляда от Сэма. — А ещё из-за мальчика.
— Из-за Сэма?
— Да. Неожиданно, он стал вместилищем для Оллспарка. Может быть, сейчас он не раскрылся полностью, но я вижу, что его тело изменяется, подстраивается под действием той силы и энергии, что посилилась в нём, чтобы выдержать всё это. В конце концов, он станет полноценным Оллспарком.
— Ты знаешь, что происходит со мной?! — вдруг воскликнул Сэм, резко повернувшись и удивляя их.
— Хм-м-м… Как любопытно, — ещё более задумчиво протянул Мегатрон, подперев подбородок манипулятором.
— Так знаешь или нет? — взволнованно с нотками раздражения в голосе переспросил Уитвики, а потом заметил странные взгляды обоих десептиконов. — Что? Почему вы так смотрите на меня?
— Мальчик, всё ли ты понял, что мы сейчас сказали? — вдруг спросил Мегатрон, вместо того, чтобы ответить на вопрос.
— Конечно, понял! Я не младенец, чтобы не понять ваш разговор, — недовольно сказал Сэм, скрестив руки на груди. — Так что там с изменениями и Оллспарком?
— Сэм, — вдруг позвал парня Баррикейд, и Уитвики посмотрел на него. — Мы не разговаривали на вашем языке.
— Что?.. Н-но на каком тогда? — ошарашено воскликнул Сэм, открывая рот, чтобы что-то ещё спросить, но тут же закрывая его и просто с широко открытыми глазами смотря на десептиконов. — На кибертронском? Но как?.. Раньше такого не было!
— Прекрати панику, мальчик, — кинул Мегатрон, а затем подошёл к парню, опускаясь на одно колено перед ним, чтобы внимательно осмотреть. — Как я уже сказал, ты стал новым сосудом для Оллспарка. Что ты знаешь о кубе, мальчик?
— Немного. Я слышал о нём понемногу то тут, то там, — нервно ответил Сэм, немного попятившись назад и упираясь в стол.
— Ты не можешь пользоваться знаниями, переданными тебе, по собственному желанию, — риторически произнёс Мегатрон, всё ещё не сводя взгляда алой оптики с парня.
— Очевидно, нет.
— Оллспарк — это безграничная живительная энергия, могущественная сила. Даже мы не знаем полностью, как он работает. Видимо, все мы забыли, что его нельзя уничтожить. Оболочка может быть разрушена, что и произошло, но энергия не рассеется, не уничтожится. Просто никто не мог ожидать, что следующим сосудом может стать органика. Никогда прежде Оллспарк не контактировал с органическими формами жизни, — рассказал Мегатрон, а потом задумчиво осмотрел маленькую фигуру человека ещё раз. — Если подумать, ты смог использовать Оллспарк, чтобы уничтожить и его оболочку, и меня, что не должно было быть. Оллспарк слушал тебя, что даже среди моей расы редкость.
— То есть… теоретически я не смог бы убить тебя с помощью Оллспарка тогда? — озадачено спросил Сэм.
— Да, — довольно резко ответил Мегатрон. — Для этого тебе следовало бы полностью засунуть куб мне в камеру искры, чего ты не сделал. Но всё же ты смог погасить меня.
— Но почему я смог? Типа, тогда ничего со мной не происходило, а сам куб не только я трогал, — неуверенно спросил Уитвики, размахивая руками.
— На этот вопрос у меня ответа нет, мальчик. Возможно, Оллспарк предчувствовал разрушение оболочки и просто переместился в ближайшую подходящую, возможно что-то ещё, — ответил Мегатрон вставая.
— Может ли Оллспарк быть разумным?
— Кто-то считает, что да, кто-то — нет. На это также нет точного ответа.
— Ну, тогда почему изменения стали происходить приблизительно сейчас? В смысле раньше даже после контакта с осколком или встречи с первыми Праймами ничего подобного не происходило, — быстро проговорил Сэм, уставившись на лидера десептиконов.
— Возможно, ты не видел этих изменений, — просто ответил Мегатрон, а потом с интересом кинул на него взгляд. — Встреча с первыми Праймами?
— О, да, это… — неловко протянул Сэм замявшись. — После того, как ты убил меня, кстати, мы в расчёте, я… я попал в странное место. Я не знал, что происходило, но точно понимал, что я умер, так и не добравшись до Оптимуса. А потом… потом вышли они, древние, первые Праймы. Они сказали мне, что следили за мной уже очень давно, что храбрость и самопожертвенность качества настоящего лидера, что матрицу лидерства нельзя найти, а только заслужить, что соединение матрицы с искрой Оптимуса всегда было моим предназначением. После этих слов они буквально воскресили меня. Я никогда особо не задумывался над этим, потому что, ну, я умер, а это не то, о чём мне бы хотелось размышлять, знаешь ли.

Сэм замолчал, пожав плечами и уставившись в пол под взглядами Мегатрона и молчавшего всё это время Баррикейда. Он совсем не хотел вспоминать то время и те эмоции, которые он испытывал — это был жуткий коктейль от надежды до отчаяния. И, чтобы не зацикливаться на прошлом, Сэм решил подумать над тем, что ему только что сказали. Он узнал, что теперь прекрасно понимает кибертронский, даже не различая его от своего языка, полностью подтвердил свои знания об Оллспарке и о том, что он стал его вместилищем, а также больше о самом кубе. Это было познавающе — он никогда бы не подумал, что всю эту информацию он получит от Мегатрона из всех, кого он знал.

Сэм также понятия не имел, зачем рассказывал всё это своему предполагаемому врагу — а враг ли он теперь? — но так же, как и с другими десептиконами, он чувствовал, что сейчас десептиконскому лидеру можно доверять. От Мегатрона не исходило опасности, хотя, казалось бы, должно. Ещё с подросткового возраста, когда он впервые встретил лидера десептиконов, он почувствовал страх, и в дальнейшем этот страх только увеличивался, но сейчас его не было. Несмотря на всё, что тот сделал, Сэм не боялся, даже не ненавидел Мегатрона. Он не знал почему — слишком много вопросов у него оставались без ответов. Возможно, это из-за всего пережитого, возможно, так на него влияли изменения Оллспарка, возможно, он просто устал бояться.

Сэм покачал головой и, вздохнув, снова посмотрел на Мегатрона, рассматривая его новый вид — в основном эту странную дыру в середине, которая его действительно напрягала и не устраивала. В конце концов, размышляя, он пришёл к одному выводу.

— Ты изменился, — вдруг сказал Сэм, вновь зарабатывая на себе внимание и любопытный взгляд от Мегатрона. — Ты стал спокойнее. И разумнее.
— Всё меняется, мальчик, — просто ответил Мегатрон.

— Я не понимаю, почему мы должны помогать ему строить из нашего дома его базу, — угрюмо пробормотал Уилл, смотря на дорогу и постукивая по рулю.
— Потому что иначе он превратит город в руины. А мы же этого не хотим, ведь так? — критично ответил Сэм. — Может быть, он и стал спокойнее, но это всё ещё Мегатрон, Уилл. Он заботится только о том, что принадлежит ему.
— Я упущу последнюю часть, но знаешь, когда я говорил, что ты можешь притащить любого десептикона и оставить его с нами, я не имел в виду Мегатрона, — всё ещё недовольно проворчал Леннокс, на что Сэм скептически на него посмотрел.
— Я его не притаскивал сюда, и ты это знаешь. Он сам пришёл.
— Иногда я забываю, что ты магнит для неприятностей, — вздохнул Уилл.
— Ты сам пригласил меня жить с тобой, — немного обижено проговорил Сэм.
— Да, и я не жалею об этом, малыш. Просто пытаюсь принять реальность.
— Не называй меня малышом, — пробурчал Сэм, возвращаясь к просмотру улиц города через окно внедорожника.
— Сколь бы ты меня не просил этого не делать, я не перестану. Смирись с этим так же, как я смирился с десептиконами, — ответил Леннокс ухмыляясь.
— Да-да, следи за дорогой, — отмахнулся Уитвики.

Они ехали ещё какое-то время, пока Уилл не припарковал машину перед городской мэрией. Аккурат за ними остановилась полицейская машина, заглушив мотор. Выйдя из внедорожника, Сэм кратко махнул Баррикейду и вместе с Ленноксом вошёл в здание. Уилл кратко поговорил с женщиной за стойкой, и их привели в кабинет, где оставили ждать. Просидели они недолго и уже через минут пятнадцать их позвали в другой кабинет, где сидел пухлый мужчина лет за сорок — мэр города. Сэм и Уилл поздоровались и уселись перед его столом.

— Для чего же, господа, вы хотели меня видеть? Так ещё и использовали некоторые свои связи, — спросил мужчина, на последних словах посмотрев на Леннокса.
— Как вы уже знаете, мы не одни во вселенной. Наше правительство любезно предоставило автоботам, тем самым пришельцам, землю, свой уголок, после того, как охота на них была отменена, — начал Сэм, иногда посматривая на Уилла в поисках поддержки. — Не все заметили, что есть не только автоботы. А также…
— Десептиконы. Та же раса разумных роботов, только яростнее, коварнее и опаснее, — вставил Леннокс, серьёзно смотря на мужчину. — И некоторые из них живут в моём доме.
— Ах, теперь понятно, зачем вам то здание, — протянул мэр, а потом также серьёзно посмотрел на них. — Так что же вы хотите от меня, рассказывая обо всём этом?
— Видите ли, я выступаю кем-то вроде посла от них, и им нужна база, а для этого они должны нормально перемещаться, не прячась от нас, людей, — рассказал Сэм немного нервно.
— И вы хотите, чтобы я дал разрешение на постройку базы для внеземной расы, которая по вашим же словам «яростнее, коварнее и опаснее»? Где гарантия, что они не будут нападать и разрушать город? — скептически спросил мэр.
— В том-то и дело. Десептиконы уже выбрали это место, как свою базу, и они построят её в любом случае, есть у них разрешение или нет, — уверенно сказал Сэм, а потом немного наклонился вперёд. — Вопрос лишь в том, будут ли жертвы или всё пройдёт мирно?
— Мы жертв не хотим, поэтому мы пришли договариваться, — добавил Уилл. — А гарантии… Ну, один десептикон стоит сейчас прямо у мэрии. Это Баррикейд, полицейская машина, он работает в полиции здесь уже несколько месяцев. То, что ничего не произошло, а преступность в городе упала, явный показатель.
— Почему вы думаете, что я не доложу об этом правительству? — с любопытством спросил мужчина, подавив в себе желание выглянуть в окно.
— Мы рассчитываем на то, что вы разумный человек и понимаете, что, как только отреагирует правительство, спасать уже будет некого. Ещё раз, мы лишь хотим обойтись без жертв из-за необдуманных поступков, — медленно проговорил Сэм, глянув в сторону окна. — К тому же, я думаю, что Баррикейд сейчас подслушивает нас и вполне может отключить ваши устройства связи.
— И это не угроза, а простая констатация фактов. Эти парни намного развитее нас, — добавил Леннокс.

В комнате повисла продолжительная тишина. Мэр города обдумывал слова, которые ему сказали, посматривая то в сторону окна, то на своих неожиданных посетителей. Сначала он им особо не поверил, но была в них уверенность, которая заставила его поверить. К тому же странный парень, сидящий рядом с Ленноксом, был сначала смутно, а потом полностью узнаваем, ведь это был тот самый мальчик, которого несколько лет назад показывали по всему миру и которого эти же пришельцы и просили — этот факт также придавал уверенность в том, что всё это не какая-то шутка.

После долгих размышлений мэр дал своё согласие, что вызвало вздох облегчения у них обоих. После этого пошло обсуждение условий и дополнительных пунктов, что заняло больше часа, но, в конце концов, самые важные вещи были обсуждены — хотя им предстояло ещё несколько встреч, в том числе и с самими десептиконами.

— Вы приняли верное решение, — сказал Сэм, когда они собирались уходить.
— Правильное оно или нет, покажет время, — ответил мэр, пожимая им обоим руки.

Chapter Text

Люди отреагировали на десептиконов на удивление спокойнее, чем ожидалось. Конечно, когда в первый раз они увидели издалека огромных роботов, была паника, но, к счастью, мэр предупредил жителей заранее, и это не было так печально, как могло быть. На самом деле, как раскрылась правда о том, что рядом с ними живут десептиконы, преступность упала ещё ниже, потому что никто не хотел попасть в манипуляторы Баррикейда, который пару раз ловил преступников в своей робо-форме — после этого любые нарушители закона решительно избегали полицейскую машину, словно та была из ада. Так что все постепенно привыкли к кибертронцам под боком. И это было хорошо, потому что большая шумиха им явно была не нужна.

Сэму же показалась своя новая роль посла немного ироничной. Когда-то он не захотел становиться послом автоботов, желая нормальной жизни, а теперь он им стал постфактумом, потому что никто больше для этой роли не подходил. Да и ещё послом десептиконов — тех, с кем он раньше вёл борьбу. Иногда, размышляя над всем, что с ним произошло, Сэм думал, что его жизнь немного сумасшедшая. Он также размышлял над тем, почему они просто не уехали оттуда. Наверное, во всём виновато упрямство Леннокса, который не захотел покидать место, которое назвал домом, из-за десептиконов, когда у них всё наладилось. Воин оставался воином, вот он и будет сражаться и держаться за свой дом.

Мегатрон также послал зашифрованный сигнал выжившим десептиконам, похожий на тот, что когда-то отправлял Бамблби, так что скоро у них должно быть пополнение. По этому поводу им пришлось начать расширение здания для десептиконов, что уже больше начало походить на базу, а также возвести довольно высокую ограду вокруг территории, чтобы никакие дети или просто любопытные не пытались проникнуть на их территорию — такое уже пару раз было. На этот раз это было быстрее, так как десептиконы могли теперь открыто помогать, что ускоряло работу — даже Мегатрон присоединился к делу. Они не знали, сколько прибудет новичков, но сделали базу, которая вместит больше дюжины, если понадобится.

Сейчас же, в выходной день, Сэм был в основном здании — они построили ещё пару зданий поменьше — и пристально смотрел на десептиконского лидера. Он не понимал почему, но с каждым новым взглядом на Мегатрона, всё недопустимее и неприятнее казался его внешний вид. Нет, конечно, он и раньше выглядел, по мнению Сэма, не очень хорошо, но сейчас это просто выглядело неправильно. Это чувство неправильности доходило до абсурда, и ему хотелось с этим что-то сделать, но он не знал что. В итоге, парень оказался рядом с Мегатроном, сильно задрав голову и привлекая внимание десептиконского лидера, который в данный момент о чём-то размышлял.

— Мегатрон!
— Что такое, мальчик? — через несколько минут ответил лидер десептиконов, посмотрев вниз.
— Наклонись ко мне, пожалуйста, — неуверенно попросил Сэм, немного отходя назад.

Мегатрон не видел причин отказывать парню, поэтому спустя секунду присел перед ним, внимательно рассматривая его. Несмотря на отсутствие страха, мальчик редко обращался лично к нему, предпочитая разговаривать с Баррикейдом, что раздражало серебристого меха, но он мог понять причину. Из-за этого просьба Сэма была немного удивительной. Сам же Уитвики не смотрел в алую оптику Мегатрона, его взгляд был устремлён в жёлто-оранжевую дыру в груди десептиконского лидера. Она привлекала внимание и не в лучшем плане. Помявшись немного, Сэм неуверенно протянул руку к ней. С каждым преодолённым миллиметром в нём всё больше вспыхивало неизвестное и одновременно знакомое чувство. Как будто что-то вот-вот вырвется наружу. Мегатрон с любопытством наблюдал за действиями завороженного мальчика, лишь в последнюю секунду заметив молнии и искорки, скачущие по руке Сэма, а также его ярко-горящие голубым огнём глаза. Он не успел отойти, и рука парня прикоснулась к его груди.

Они оба почувствовали это — импульс чистой силы и энергии, который прошёлся по ним обоим, заставив дрожать и трепетать. Как будто в них залили жидкий раскалённый металл, но, на удивление, это не было обжигающе или больно. Это было тепло и приятно, заставляло их расслабиться и успокоиться. А потом они отпрянули друг от друга. Сэм, споткнувшийся назад, вдруг почувствовал себя таким сильно уставшим и сонным, но он, не обращая на это внимания, широко раскрытыми глазами смотрел на Мегатрона. Тот резко выпрямился и отшатнулся ровно на один шаг, в удивлении разглядывая свои манипуляторы, которые на его оптике начали меняться, перестраиваться, как и весь его остальной корпус. Он чувствовал всё это: как каждая деталька в его корпусе переставляется в новое место, меняясь и меняя его самого. Вместе с этим он чувствовал прилив сил, а его искра… его искра встала на своё место. Наконец он почувствовал себя правильно.

После того, как всё встало на свои места, Мегатрон перевёл взгляд на ошарашенного Сэма, который смотрел на него своими удивительно голубыми глазами. Казалось, парень вот-вот упадёт, и тёмно-серебристый мех быстро подобрал его на свои манипуляторы, пока этого не произошло. Он приблизил мальчика к себе, внимательно осматривая его.

— Тебе идёт так намного больше, — устало проговорил Сэм всё ещё с нотками удивления перед тем, как сомкнуть глаза и потерять сознание.

Последнее, что он видел перед этим, была алая оптика, которая теперь не светилась кроваво-красным светом, а сияла, словно драгоценный рубин.

Бесконечная кромешная темнота и полнейшая мёртвая тишина — это всё, что его окружало, одеялом ложась на него и плотно окутывая. Но это не было давящим и не приносило чувства паники или опасности. Скорее он ощущал себя в уюте и безопасности от всех тревог и страхов, которые были ему спутниками уже много лет. Это были приветственные тишина и темнота, успокаивающие его и дающие покой, защищая от тех ужасных образов, которые иногда показывались ему во сне и наяву.

Он не знал, сколько здесь пробыл, но в какой-то момент в темноте что-то засветилось, что-то, напоминающее искры света. Поначалу их было немного, но с течением времени их становилось всё больше, а сами они ярче. Окружающее его пространство стало похоже на звёздное небо. Каждая из световых искр была в чём-то уникальна и не похожа на другие. Ему было любопытно, но он не мог дотянуться до них — было ли у него вообще тело здесь? Но иногда те, что были недалеко от него, сами тянулись к нему, хотя никогда и не касались его. Некоторые из них были смутно узнаваемы, а некоторые были абсолютно незнакомы. Но больше всего его привлекало скопление искр, которое было так далеко от него. Он не знал почему, но, обращая на них внимание, он чувствовал глубокую печаль.

Его пробуждению сопутствовала сильная головная боль, как будто он всю ночь напролёт, не переставая, пил, и теперь у него было жутчайшее похмелье. Сэм простонал, прикладывая руку ко лбу, и попробовал вспомнить, что произошло, пытаясь открыть глаза и ощущая что-то странное. Он никогда не чувствовал себя так плохо, а это учитывая, что он один раз умер. Только незнакомый мурлыкающий голос рядом с ним помог включить его мозг, который пытался понять, что происходит вокруг. Его глаза резко открылись, а сам он сел, но тут же со стоном повалился назад, так как свет был слишком резкий, а голова заболела ещё больше.

— Ты проснулся, малыш? — это был тот самый голос. — Я бы не советовал тебе сейчас много двигаться.
— Ч-что? — прохрипел Сэм, уставившись сквозь пальцы на незнакомого алого меха, которого, кажется, он где-то уже видел. — Ты?..
— Ах да, я не представился. Я Нокаут, десептиконский медик, — мягко проговорил мех, а потом показал куда-то за спину. — А там мой помощник и напарник Брейкдаун. Мы пару дней назад прибыли сюда, после того как получили послание. Стоит сказать, это место было сложно найти, так как что-то блокировало сканы, но, вероятно, теперь я могу предположить, что это было.
— Пару дней назад? — тупо переспросил Сэм, полностью открывая глаза. — Сколько я был в отключке?
— Неделю, — раздался низкий баритон с другой стороны, и Уитвики, насколько мог, быстро повернул голову, встречаясь с рубиновой оптикой.
— Э-э-э… М-Мегатрон? — удивлённо спросил Сэм, осматривая меха перед ним.
— Это я, — кивнул лидер десептиконов, подходя ближе. — Ты сейчас в медотсеке. Что последнее ты помнишь?
— Эм, ну, я смотрел на тебя, и мне не нравился твой внешний вид. Затем я решил подойти к тебе и прикоснуться, потому что мне резко это было нужно, а потом… потом был… — медленно произнёс свои воспоминания Сэм, а потом резко полностью проснулся, снова садясь. — Что, чёрт возьми, произошло?!
— Произошёл своеобразный выброс энергии. Это изменило меня. Мне стоит поблагодарить тебя за это, — рассказал Мегатрон, вставая перед парнем и внимательно смотря на него.
— Эм, ну, думаю, не за что, — пробормотал Сэм, смотря на одеяло, как в помещение резко кто-то вбежал.
— Сэм? Сэм! — вбежавшим оказался очень взволнованный Леннокс, который стремительно теперь приближался к нему. — Сэм, ты наконец-то очнулся! Ты в порядке? Я был напуган до чёртиков, когда нашёл тебя без сознания на манипуляторе неизвестного устрашающего меха. Я уж было подумал, что тебя хотели похитить. К счастью, это было не так.
— Я в порядке, Уилл. У меня лишь головная боль, которая уже проходит, — слегка улыбнулся Сэм, принимая объятия от друга.
— Не пугай меня так больше, малыш. Я думал, у меня сердечный приступ будет, — прошептал Леннокс, крепко сжимая в руках парня.
— Всё в порядке. И я буду в порядке, если ты отпустишь меня, потому что я не могу дышать, — прохрипел Сэм, хлопая мужчину по спине.
— Прости. Просто ты сильно взволновал меня, малыш, — отодвинулся Уилл, растрепав волосы на голову парня.
— Ой, ну, хватит, — проворчал Сэм, отпихнув руки Леннокса и затем резко посмотрев на Нокаута. — Подожди, ты сказал, что что-то блокирует сканирование?
— Если быть точным, то искровые сигнатуры, — поправил себя алый мех. — Когда я пытался просканировать город на наличие других, мне ничего не выдало, как будто никого не было. Показания высветились, только тогда, когда я увидел Баррикейда лично.
— Это связано с тобой, — сказал Мегатрон, привлекая внимание парня. — Каким-то образом Оллспарк в тебе скрывает нас от обнаружения, хотя себя полностью скрыть не может.
— То есть вы становитесь невидимыми для сканеров? — подумав, спросил Леннокс, и получил кивок сразу от двух десептиконов. — Как удобно. Теперь понятно, почему нас найти не могли. Мне это даже немного странным казалось.

Леннокс задал ещё парочку вопросов по этому поводу, размышляя вслух после того, как десептиконы ответили ему. В это время Уитвики больше не говорил, а просто снова уставился в одеяло, вдруг над чем-то задумавшись. Он сначала не обратил внимание на странное чувство, но теперь, когда его голова стала меньше болеть, это вышло на первый план. Сэм точно не помнил, что ему снилось, но чувства, ощущаемые во сне, были такими же, как сейчас. Казалось, что если он сосредоточится и закроет глаза, то сможет почувствовать что-то, что-то живое.

Сэм так и сделал: закрыл глаза и сосредоточился. В течение нескольких минут ничего не происходило, но потом он почувствовал, увидел, их — искры. Сверкающие и такие разные, они окружали его: некоторые были совсем близко, а некоторые так далеко, что он почти их не чувствовал. И Сэм понял, что эти искры принадлежали десептиконам, даже автоботам — они были так далеко от него. Сосредоточившись на ближайшей к нему, он узнал искру Мегатрона с величественной и устрашающей аурой, которая каким-то образом давала ощущение защищённости — он мог бы сравнить это только с Оптимусом, который буквально излучал чувство безопасности. Это было странно ощущать, но вовсе не неприятно. Сэм хотел потянуться к другим таким заманчивым искрам, но от дальнейших изучений его отвлекли, поэтому он снова открыл глаза и посмотрел на взволнованное лицо Леннокса.

— Я в порядке, правда, — заверил его Сэм, слегка улыбнувшись. — Думаю, просто ещё не пришёл в себя полностью.
— Хорошо. Я думаю, тебе нужен отдых, — сказал Уилл, похлопав парня по плечу.
— Эй, я спал целую неделю. Что мне сейчас нужно, так это еда.
— Тогда я сейчас схожу за ней. Подожди немного, — улыбнулся Леннокс, а потом, махнув рукой, быстро покинул помещение.
— Что ты недоговариваешь, мальчик? — проницательно спросил Мегатрон.
— Я… я думаю, что могу чувствовать их, ваши искры. Они такие… прекрасные. Я словами не могу передать, что ощущаю, — пробормотал Сэм, откинувшись на спину и теперь смотря в потолок. — Это необычно, но красиво.
— Хм-м-м… Видимо, тот выброс ускорил твоё преобразование, — задумчиво проговорил Мегатрон. — Нокаут, я хочу, чтобы ты следил за его показаниями и изменениями. Я не хочу, чтобы что-то непредвиденное случилось.
— Как прикажете, мой лорд, — тут же отозвался алый медик.
— Это так мило, что ты так заботишься обо мне после всего, что между нами было, — усмехнулся Сэм, посмотрев в рубиновую оптику десептиконского лидера, который лишь вздёрнул бровь.
— Запомни, мальчик, я забочусь обо всём, что принадлежит мне, — серьёзным низким голосом сказал Мегатрон, слегка наклоняясь к парню. — Ты мой.

На слова лидера десептиконов Сэм лишь беззлобно рассмеялся, не соглашаясь и не отрицая его заявление.

— Что ты делаешь, м? — с любопытством спросил Нокаут.

Десептиконский медик уезжал на несколько часов, чтобы устроить себе скоростную поездку и, когда он вернулся, решил пойти проведать Уитвики. Нашёл он парня в своём уголке основного помещения, где иногда действительно творился хаос, и никто из них не решался копаться там. Тот стоял перед доской, которую ему недавно установили по его же просьбе, и быстро что-то писал под внимательным взглядом Рэведжа, который сидел недалеко от него. Это взбудоражило любопытство алого медика, поэтому он подошёл поближе, отмечая на сканах повышенную мозговую активность парня.

— А? — глупо произнёс парень, открываясь от своего занятия, чтобы посмотреть на говорившего, а потом снова возвращаясь к доске. — О, привет, Нокаут. Как поезда?
— Это было хорошо. Но всё же, что ты пишешь?
— На самом деле, я понятия не имею, — со смешком ответил Сэм, не прерываясь. — Уже неделю это крутится у меня в голове, точно также как те символы, которые несколько лет назад привели меня к матрице лидерства. И, ну, я попытался это написать на бумаге, но это оказалось таким длинным и явно не на моём языке, поэтому я решил написать это на доске, чтобы все могли это видеть и, возможно, понять, что это такое.
— Ох, я вижу, — отстранённо произнёс Нокаут, всматриваясь в надписи, которые оказались довольно длинной формулой. — Это удивительно!
— Ты знаешь, что это? — с любопытством спросил Сэм, поворачиваясь к воскликнувшему Нокауту.
— Если я не ошибаюсь, то, что ты пишешь, является формулой синтетического энергона! — возбуждённо ответил Нокаут, не отрываясь от доски.
— Это хорошо, тогда я поскорее закончу это. Это ведь поможет вам, да?
— Конечно! У нас исчезнет проблема нехватки топлива. К тому же из того, что я уже вижу в этой формуле, все составные элементы можно найти на Земле.
— О…
— Сэм, написанная тобой формула очень важна для нас, — серьёзно сказал Нокаут, вставая на колено перед парнем и внимательно на него посмотрев. — Может, мы и можем потреблять земное топливо, но оно не подходит для наших систем.
— Тогда не за что, я полагаю, — пожав плечами, ответил Сэм, возвращаясь к написанию формулы и чувствуя, как возбуждённое настроение передалось ему от Нокаута. — Кстати, я думаю, можно уже начать готовить установку. Не в воздухе же вы будете это делать.
— Отличная идея, Сэм. Я свяжусь с Баррикейдом и Ленноксом, чтобы они заказали всё необходимое, — улыбнулся Нокаут вставая. — А Брейкдаун может пока заняться чертежами и вообще постройкой.
— Казалось, он в последнее время скучал.
— Всем нам особо нечего делать, Сэм, — пожал плечами Нокаут. — Но это лучше, чем опять вернуться к боевым действиям.
— Я полагаю, что это так.

Стоя на небольшом балкончике основного здания, Сэм с задумчивостью наблюдал, как Аннабель, явно что-то весело рассказывая, садится в достаточно крупный бронированный внедорожник, который через несколько секунд, подняв пыль, повёз девочку в школу.

Брейкдаун был простым и не самым умным из десептиконов, но ему и не нужно было, ведь вся его мощь была в физической силе. К тому же у него был Нокаут, который вполне мог быть умным и хитрым за них двоих. Может алый медик и не говорил этого вслух, но Сэм знал, что они были намного ближе, чем просто напарники. Брейкдаун также был единственным среди них всех, кто мог находиться рядом с десептиконским медиком в его самовлюблённые моменты. И уже не раз Сэм замечал, как сине-серый десептикон проводил своё свободное время, если он не был с Нокаутом, рядом с младшей Леннокс. Несмотря на всю свою габаритность, десептикон был аккуратен и нежен с девочкой, что было немного удивительно, потому что вряд ли можно было сказать, что кто-то вроде него мог бы быть таким заботливым. Казалось, ему нравилась компания девочки, что, на самом деле, было взаимно.

Эта ситуация заставила Сэма призадуматься. Когда он и десептиконы были по разные стороны, постоянно враждуя, единственное, что он испытывал в то время, это страх и злоба. Десептиконы казались истинным злом, теми самыми стереотипными злодеями, которые не способны ни на какие другие эмоции, кроме злости и ненависти, только и мечтающие о том, чтобы уничтожить Землю или поработить человечество. Но живя с ними продолжительное время, Сэм мог сказать, что они не сильно отличались от автоботов — в конце концов, все они были кибертронцами. Конечно, десептиконы были грубее и более жёсткие, даже жестокие, в своих взглядах и действиях. Они могли сделать и делали что-то, что никогда бы не подумал сделать автобот. К этому их привела не лучшая жизнь — десептиконы не только из-за желания власти начали войну. Но в более мирное время, когда нет угрозы для хорошей жизни, они были такими нормальными. Десептиконы испытывали те же эмоции, что и автоботы, хотя и были более скрытными в этом плане. При скуке они искали себе развлечения, которые не были бы такими жуткими, какие можно было бы представить. У них были привязанности и близкие, и они это своеобразным образом ценили и защищали. Десептиконы были более человечнее, чем Сэм думал, и это поразило его.

За своими размышлениями Сэм не заметил, как прошло некоторое время, и Брейкдаун уже вернулся на базу, в настоящее время трансформируясь в свою робо-форму. Сине-серый десептикон подошёл поближе к балкону, уставившись на выглядевшего уставшим парня.

— Сэм, — позвал он, отвлекая Уитвики от своих мыслей.
— Да?
— Тебе нужно отдохнуть. Нокаут говорит, что недостаток отдыха плохо сказывается на твоём здоровье, — спокойно проговорил Брейкдаун, подставляя манипуляторы к балкону, предлагая свою помощь.
— Хм, да, я думаю, сон не помешал бы. Спасибо, — вдруг зевнув, пробормотал Сэм, перелезая через перила и усаживаясь на одном из манипуляторов десептикона. — Ты много проводишь времени с Аннабель. Кто бы мог подумать, что такой здоровяк хорошо ладит с детьми. Внешность обманчива, не так ли?
— Она милый спарклинг, — просто ответил Брейкдаун, идя в сторону дома. — Ты тоже.
— Да? По человеческим меркам я уже давно считаюсь взрослым, — с любопытством сказал Сэм, слегка наклонив голову набок и посмотрев в жёлтую оптику десептикона. — Хотя, учитывая, сколько вы живёте, любой человек будет для вас ребёнком.
— Леннокса я не считаю спарком.
— А почему я тогда им являюсь? — нахмурившись, спросил со слегка недовольным тоном парень.
— Он воин, а ты нет, — невозмутимо ответил Брейкдаун.
— Я не понимаю, — пробормотал Сэм, запутанный.
— Тебе не нужно это понимать, — сказал Брейкдаун, опустив парня на землю перед дверьми дома.
— Ага, хорошо. Спасибо, — тяжело вздохнув, проговорил Уитвики, махнув рукой на прощание. — Увидимся позже, Брейкдаун.
— Хорошей подзарядки, Сэм.

Всё начиналось хорошо. Это был отличный день, хотя немного волнительный, так как они ждали новоприбывших десептиконов на базе. Пару дней назад Мегатрон получил зашифрованный сигнал от своих десептиконов, которые вот-вот должны были приземлиться на Землю. Это была радостная новость практически для всех — Леннокс до сих пор жалуется, что десептиконы построили свою базу рядом с его домом. Мегатрон не стал медлить и выслал к ним на встречу Баррикейда и Скорпонока, так как место посадки было достаточно далеко, а новоприбывших также надо было проинструктировать до того, как они наделали бы кучу проблем. И всё прошло бы хорошо — поездка туда и обратно заняла бы максимум два дня, — но, как оказалось, сигнал также засекли и автоботы. И, конечно, автоботы выслали свой отряд, чтобы разобраться с десептиконами, так что всё пошло не так, как планировалось изначально. Хотя, наверное, это было ожидаемо.

Когда Баррикейд и Скорпонок прибыли на место, выяснилось, что битва уже началась, и оба десептикона оказались желаемой поддержкой. Это была первая стычка с автоботами с тех пор, как десептиконы основали базу рядом с домом Леннокса, и это было ужасно. Но рано или поздно это должно было бы произойти, и Сэм это очень хорошо знал, но знание этого не отменяло того факта, что он всё равно был взволнован и так напуган из-за этого. Изначально он не знал, что случился бой, но какие-то сомнения всё же грызли его, то и дело всплывая в его мыслях и заставляя нервничать больше обычного. И когда Нокаут и Брейкдаун вдруг всполошились и начали готовить медотсек, Сэм смог догадаться, что что-то случилось. Мегатрон был тем, кто сообщил ему, что ведётся битва, прямо перед тем, как покинуть базу. Новость действительно испугала его, потому что это такая ужасная ситуация. Потому что, сколь бы он не обижался, он всё ещё был привязан к автоботам и переживал за них. Потому что он привязался и к десептиконам, с которыми уже долгое время жил вместе. Потому что и с той, и с другой стороны были те, кто был ему дорог и кого он считал своей семьёй.

Всё это волнение и страх просто разрывали его изнутри. Его переживания также не успокоило то, что, когда десептиконы всё же вернулись назад, они были не в лучшем состоянии — буквально весь пол и даже в каких-то местах стены в медотсеке были залиты энергоном. Все молчали, что было немного непривычно и создавало довольно мрачную и напряжённую атмосферу. Десептиконы даже не обратили на них, людей, внимание, залечивая свои раны. Нокаут — надо отдать ему должное, тот был хорошим медиком — с помощью Брейкдауна быстро всё реорганизовал и приступил к своей работе, начав с более серьёзно раненых. К счастью, как узнал Сэм, убитых среди десептиконов не было, и все добрались до базы. Но, всё же, наблюдая за работой медиков, Сэм никак не мог унять своё беспокойство. Хотя его также волновали десептиконы — он иногда до сих пор не мог в это поверить, — но не за них он переживал сейчас больше всего, потому что он мог видеть, что они были или будут в порядке. Его мысли всё время возвращались к стороне автоботов, но что касалось их… О них Сэм не знал сейчас ничего. И он не мог заставить себя спросить об этом у десептиконов, видя повреждения на них, наверняка нанесённые автоботами — бедному Скорпоноку снова оторвали хвост, а Баррикейду выбили одну из оптик. Поэтому он молчал, просто наблюдая, пока к нему не подошёл, встав рядом, Мегатрон, который организовал для своих воинов отступление. Лидер десептиконов был спокоен и не похож на того, кто только что вернулся с боя, а его взгляд был устремлён на своих десептиконов. Какое-то время между ними стояла тишина.

— Тебя что-то волнует, мальчик, — ровным голосом слегка хрипло проговорил Мегатрон, заставив парня вздрогнуть и посмотреть на него.
— Правда? Знаешь, меня всегда что-то волнует. Да и ситуация, ну, волнующая, — с нервным смешком проговорил Сэм, отводя взгляд. — Не каждый день бывают стычки с автоботами.
— Перемирия никогда не было заключено.
— Я знаю. Думаю, если бы оно было, я узнал бы об этом один из первых. Но ты же знаешь, что так не может продолжаться вечно? — спросил Сэм, но ответа так и не последовало, из-за чего он вздохнул. — Так, как часто будут битвы? Хотелось бы быть более эмоционально подготовленным к этому.
— В нынешней ситуации это было бы нежелательно. К сожалению, это не зависит только от меня, мальчик, — ответил Мегатрон, наконец посмотрев на парня. — Но тебя волнует сейчас не только это. Нет, вовсе не это. Тебя волнуют автоботы.
— … — Сэм ещё раз вздрогнул от немного рычащего тона десептиконского лидера, а потом, придав себе уверенности, вскинул голову, встречаясь с алой оптикой взглядом. — Знаешь, этого следовало ожидать.
— Конечно, — смягчённо признал Мегатрон. — Но почему ты продолжаешь быть таким верным им? Разве они не бросили тебя?
— Возможно, они забыли обо мне, но это не значит, что я забыл о них, — твёрдо произнёс Сэм, а потом замолчал, явно больше не собираясь говорить, из-за чего снова установилась тишина на несколько минут, пока Уитвики не услышал звук, ужасно напоминающий вздох.
— Как мне известно, среди автоботов нет смертельных исходов, упрямый мальчишка, — раздражённо рассказал Мегатрон.
— Это правда? — с надеждой спросил Сэм и, получив положительный ответ, облегчённо вздохнул. — Спасибо.

Мегатрон ничего не ответил, лишь снова кивнул и отправился к Нокауту, чтобы узнать более детально состояние своих десептиконов. Сэм же облокотился на стену и ещё раз вздохнул полной грудью, полностью успокаиваясь. В этот момент словно гора с его плеч упала, и он почувствовал, как его бешеное сердцебиение наконец приходит в норму. Если всё так, как сказал Мегатрон, то он сможет с этим жить.

Хотя всё закончилось более-менее хорошо, этой ночью ему снились красочные кошмары.

Chapter Text

Новоприбывшие были, мягко говоря, немного грубыми. Было очевидно, что они многое пережили, пока добирались досюда, так как Сэм не то, что чувствовал, а видел, насколько напряжены они были. Как будто они ожидали, что в любой момент выскочат автоботы и начнётся бой — парень правда не думал, что тёплый приём способствовал их успокоению. А ещё они не были в восторге от того, что были рядом с людьми. Оказалось, органика не многим нравилась. Но, несмотря на своё раздражение, новые десептиконы не трогали их, и Уитвики был полностью уверен, что к этому причастен Мегатрон. Сэм буквально мог чувствовать их негодование и непонимание по этому поводу, но самое большее, что от них было, это довольно обидные шуточки или полное игнорирование — и первый, и второй случаи сильно раздражали Леннокса. В конце концов, Сэм подумал, что им всем нужно просто привыкнуть друг к другу, а новым десептиконам в особенности почувствовать эту мирную атмосферу, которая была тут до них, успокоиться и немного расслабиться.

Но была из новоприбывших пара десептиконов, которые заставляли Сэма волноваться и нервничать больше всего. Казалось, куда бы он ни пошёл, он мог чувствовать их взгляд на себе, что было не очень приятно. Эти двое были сикерами, очень похожими внешне на Старскрима, отличающихся лишь цветом друг от друга — у них даже альт-форма была одна и та же. К счастью для всех, их характеры в значительной степени отличались от Скримера.

Первым из пары был Тандеркрэкер, который был самым умным из них двоих и больше походил на Старскрима, но в нём не было той же самоуверенности, хитрости и блеска, а самое главное — желания власти. Сикер с голубыми деталями был достаточно спокойным и держался в тени, стараясь ни с кем не конфликтовать без особой причины — его нелюбовь и какое-то презрительное отношение ко всем, кто не летал, было очень хорошо заметно. Сэм также заметил, что нынешняя ситуация устраивает его больше всех из новоприбывших. Казалось, Тандеркрэкер избавился от своих сомнений и внутренних терзаний после того, как провёл здесь больше полторы недели. Он был вполне адекватным, и всё было бы хорошо, если бы сикер не смотрел на него так пугающе странно, когда они оказывались в одном помещении, что действительно довольно сильно напрягало и беспокоило Сэма — ему совсем не нравилось, когда кто-то одним лишь взглядом пытался прожечь в нём дыру.

Второго же звали Скайварп, и он был головной болью абсолютно для всех на этой базе. Сикер с фиолетовыми деталями был глупым и инфантильным со специфическим чувством юмора — практически все самые грубые и оскорбительные шутки исходили именно от него. Он несколько раз пытался сеять ужас и панику среди мирных жителей населённого пункта поблизости. К счастью, Скайварп был глубоко предан Мегатрону и после строгого запрета от своего лидера перестал пытаться нарушить мирную жизнь людей в городе — у Сэма и так было много проблем с мэром от первых двух таких полётов, — но он продолжал шутить над своими же, что пару раз оборачивалось драками. Также у него была раздражающая способность к телепортации, прямо как у Джетфайера или Фоллена, и первое время внезапные появления сильно пугали Сэма и Уилла — Аннабель каким-то образом не трогали, за что Леннокс был немного благодарен, но он всё равно много ругался на сикера. Парню казалось, что весь свой ум Скайварп разменял именно на эту способность. К облегчению, часто его выходки останавливал Тандеркрэкер, который в основном ходил только вместе с ним. Оба десептикона были практически неразделимы.

Сэм находил странным и немного обидным, что оба сикера были настроены именно против него. Большинство оскорбительных насмешек, несмешных и грубых шуток, пронзительных и презрительных взглядов выпало на его долю — он ощущал, как будто вернулся в школу, где над ним снова издевался Трент и его компания. Сэм мог чувствовать их недовольство, гнев, злость и раздражение, направленные на него. И больше всего его удивляли горечь и тоска в этих эмоциях — они не были направлены на него, но всегда возникали вместе с другими негативными эмоциями. И он не понимал, с чем это связано и как он имеет к этому отношение. Хотя, возможно, у него была догадка, ведь не зря оба сикера были так похожи на Старскрима.

В какой-то момент Сэму это всё надоело, и он решил, что с этим надо что-то сделать. Поэтому он решил выждать момент, когда они останутся наедине, чтобы расставить все точки над i. Хотя он понимал, что это, на самом деле, не лучшая его идея — оставаться с двумя враждебно настроенными к себе десептиконами определённо глупо, — но предстоящий разговор явно был личным.

Такая возможность предстала довольно быстро. Они были одни в дополнительном помещении, пока другие были заняты своими делами. Сэм со стороны выхода уставился на двоих сикеров, думая, не отступить ли ему, но всё же покачал головой и решительно настроенный узнать причину плохого к себе отношения поднялся по лестнице на своеобразный балкон, привлекая к себе внимание обоих десептиконов.

— Хорошо, что происходит? Я не слепой, чтобы не заметить, как вы относитесь ко мне. Откуда столько враждебности? Я, конечно, понимаю, что понравиться всем невозможно, но всё же… — растерянно спросил Сэм.

Он посмотрел прямо в сверкающую алым оптику сначала одному сикеру, а затем другому, пытаясь понять их. Но вместо ответа Сэм получил лишь усилившееся негодование от обоих десептиконов, что заставило его поджать губы. Казалось, его вопрос только сильнее рассердил их. Он мог видеть в их оптике и почувствовать от их искр, что в этот момент они причинили бы ему боль, если бы не приказ Мегатрона о его неприкосновенности. Это напугало его до лёгкой дрожи, но он отказался отступить от своего, намереваясь узнать правду. И хотя он был испуган, Сэм ни разу не прервал зрительный контакт, не отводя своего взгляда от их. В гнетущей гробовой тишине они какое-то время напряжённо переглядывались, пока Тандеркрэкер зло не зарычал, быстро оказываясь перед ним. Впервые Сэм увидел его таким разгневанным, из-за чего он не мог не отступить инстинктивно на шаг назад.

— Ты стал причиной дезактива Старскрима. Он был нашим трин-партнёром, — низко с опасными нотками в голосе прорычал Тандеркрэкер, сужая оптику.
— Я… я сочувствую вашей потере. У меня никогда не было цели убивать его, но тогда у меня просто не было выбора, потому что это был вопрос выживания. Я просто пытался выжить! — запнувшись в начале, выкрикнул Сэм, не отрывая взгляда ярко-голубых глаз от алой оптики.
— Сочувствуешь? Да ты и представить себе не можешь, какую боль мы испытали, когда его искра погасла! — обиженно воскликнул Скайварп, вздёрнув крылья.
— Между нашими искрами была особая связь, которую обычным землякам не понять, а особенно органике, — ядовито прошипел Тандеркрэкер.
— Эй, вы не единственные, кто кого-то потерял! Не говорите, что я не понимаю той боли, которую приносит потеря близких! — сердито воскликнул Сэм, делая шаг вперёд.
— Да что ты можешь понимать, белковое? — обвинительно спросил Скайварп.
— Это ты ничего не понимаешь! Вы оба!!! — разгневанно вскрикнул Сэм, сжимая руки в кулаки. — Мне очень жаль вас, но я вынужден был так поступить, иначе меня бы убили! Я не стану извиняться за то, что пытался всеми силами сохранить свою жизнь! И вы поступили бы на моём месте точно так же, даже не вздумайте отрицать! И не смейте обвинять меня в том, что я не понимаю боли потери кого-то близкого моему сердцу! Вы могли вместе разделить эту боль, а я пережил в одиночку собственную смерть, смерть своих родителей и был вынужден испытать на себе все смерти своих друзей, помня каждую деталь, каждую эмоцию, что они испытали перед тем, как их искра погасла навсегда! И знаете что?! Это были не только автоботы! Это были ещё и десептиконы, включая Старскрима, даже нейтралы! Столько имён, столько горьких эмоций, столько смертей, столько боли! Так много боли и страданий… Так что не смейте заявлять, что я не понимаю боли потери!!!

Закончив говорить и до крови впившись ногтями в ладони, Сэм, тяжело дыша, смотрел на шокированные фэйсплейты обоих сикеров. В нём сейчас бурлило столько эмоций, что он даже не успевал осмыслить, что говорил. Он не собирался так много рассказывать. Он просто хотел узнать причину злости двух сикеров к себе. Поджав губы, Сэм первый отвёл взгляд и, быстро спустившись вниз, сбежал, оставляя позади двух безмолвных десептиконов. Последние, с кем он бы разговаривал на тему пережитого, были бы Тандеркрэкер и Скайварп.

На городской свалке было тихо, лишь ветер завывал между высокими горами хлама и металлолома. Лидер десептиконов неторопливо шёл между рядов в мирной тишине и спокойствие. Его взгляд медленно блуждал по округе, пока через несколько минут не остановился на определённой точке впереди. Там, на холме из металлолома, прижав колени к груди и обняв их руками, устроился Сэм, устремив свой взгляд наверх, в ясное звёздное небо. Так он казался ещё более маленьким и хрупким. Бесшумно Мегатрон неспешно подошёл к нему, вставая рядом и также устремляя свой взгляд в небо, ища оптикой свою разрушенную планету. Казалось, Сэм не замечал ничего вокруг себя, но десептиконский лидер точно знал, что мальчик заметил его, когда тот ещё только приближался к свалке.

Между ними не было напряжённости, только умиротворяющая тишина, успокаивающая их и дающая чувство комфорта. Даже темнота ночи не пугала, а лишь больше расслабляла. Так долгое время никто из них не начинал разговор, наслаждаясь безмятежной атмосферой.

— Когда люди долгое-долгое время удерживали меня в заморозке, я боялся, что уже больше никогда не увижу звёзд; боялся, что больше никогда не почувствую свободы, как в моём далёком-далёком прошлом; боялся того, как мои системы и компоненты постепенно медленно выходили из строя, а мои воспоминания ускользали от меня. В конце концов, в какой-то момент я забыл даже своё собственное имя, — тихо проговорил Мегатрон, не отрывая взгляда от неба и привлекая внимание парня к себе, а потом посмотрел на него, встречаясь с ярко-голубыми глазами, — пока ты не напомнил мне его, мальчик.
— Поэтому ты выкрикнул своё имя, когда тебя разморозили? — также тихо спросил Сэм, получая кивок.
— Только из-за этого я дал тебе шанс тогда, а не убил сразу, — сказал Мегатрон с небольшим ироническим смешком.
— Оу… Я думал, ты просто игрался со мной. Я был чертовски напуган тогда, — нахмурился Сэм, а потом на некоторое время замолчал. — Когда у меня было видение твоей смерти, почему… почему у тебя промелькнуло облегчение в тот раз?
— Потому что я устал. Ноша лидера бывает слишком тяжела в купе с совершёнными ошибками и неверными решениями. Я на мгновение подумал, что было бы хорошо уйти на покой, — медленно, провентилировав воздух, ответил Мегатрон, устроивший на земле и облокотивший о холм. — А потом меня выдернули из колодца искр.
— Восставать из мёртвых не очень приятно, да? — со смешком ответил Сэм, подбираясь ближе к меху. — Как ты выжил в Чикаго? Оптимус буквально вырвал твою голову с корнем.
— Моя камера искры осталась почти не повреждённой. Люди снова закопались своими гадкими ручонками в моём корпусе и каким-то образом сохранили её в целости, чтобы потом вставить в свою подделку, — раздражённо прорычал Мегатрон.
— Не слишком ли ты часто попадаешь к людям на эксперименты? Тебе не очень везёт с тех пор, как ты попал на эту планету, да? — усмехнулся Сэм, попутно уворачиваясь от манипулятора десептиконского лидера. — А если серьёзно, то мне жаль, что люди сделали с тобой — такого и злейшему врагу не пожелаешь. На самом деле, не только ты пострадал. Было ещё пару неудачливых мехов, попавших к сектору семь. К сожалению, они не выжили. Ты был самым крепким из них.
— Ты не ответствен за это, мальчик, — пророкотал Мегатрон, усаживая парня к себе на манипулятор.
— Но мой прадедушка нашёл тебя.
— Возможно, мальчик, если бы он не нашёл меня, то я бы всё ещё был бы во льдах, — задумчиво проговорил Мегатрон, поглаживая одним когтем парня по голове.
— Хорошо, как скажешь, — неуверенно протянул Сэм, не отмахиваясь от прикосновений, а затем над чем-то задумался на некоторое время, в конце издав смешок и зарабатывая любопытный взгляд. — Оптимус тоже называл меня мальчиком какое-то время. Я помню, что немного обижался на это, потому что считал, что это звучит слишком по-детски. Почему бы не называть меня по имени?
— А почему Леннокс называет тебя малышом? — вопросом на вопрос ответил Мегатрон.
— Он любит подразнить меня этим. И это как… ласковое прозвище? — вопросительно сказал Сэм, устраиваясь поудобнее в большом манипуляторе, а потом грустно улыбаясь. — Айронхайд и Рэтчет также иногда называли меня малышом.
— «Мальчик» тоже своего рода ласковое прозвище, которое показывает близость и важность. Я думаю, что Прайм также называл бы тебя малышом, если бы ты так резко к этому не относился, — пророкотал Мегатрон, всё ещё поглаживая парня по голове и спине. — Он учёл твоё нежелание быть малышом и назвал тебя следующим близким по значению прозвищем.
— Итак, почему ты также называешь меня мальчиком, а не малышом? — с интересом спросил Сэм.
— Тебя это не касается, любопытный мальчишка, — раздражённо проворчал Мегатрон, и Уитвики почему-то почувствовал от него неловкость, а затем, поняв, хитро улыбнулся.
— Так тебя смущает тот факт, что тебя победил малыш? Поэтому ты называешь меня мальчиком? Потому что, назвав малышом, признал бы, что тебя уделал ребёнок? — весело протянул Сэм, а потом, вскрикнув от неожиданности, начал смеяться и отталкивать когти меха от себя, когда тот стал тормошить его. — Эй, ну всё, хватит!

Мегатрон перестал дёргать парня и снова вернул свой взгляд к небу, которое уже начинало подавать признаки рассвета. Сэм же восстановил своё дыхание после смеха, откинувшись на манипулятор меха и задумавшись. Это был эмоционально сложный день для него, но ночь была такой спокойной и мирной даже в компании некоего десептиконского лидера. Сэм до сих пор удивлялся, каким Мегатрон может быть обычным. В этот момент он не казался внушающим страх и трепет десептиконским лидером, а простым мехом, имеющим свои страхи, привязанности и совершенно нормальные эмоции. Сэм испытывал признательность и своеобразное удовлетворение от того, что Мегатрон показал эту сторону себя, оказывая ему доверие — парень мог понять, что нечасто тёмно-серебристых мех мог себе позволить вот так расслабиться.

— Тандеркрэкер и Скайварп были наказаны. Им не стоило вести себя неподобающим образом с тобой, зная, кому ты принадлежишь, — вдруг сказал Мегатрон, опуская голову и сверкая своей рубиновой оптикой.
— Они имели полное право злиться, — вздохнув, пробормотал Сэм, отвлекаясь от своих мыслей. — Это я был тем, кто убил Старскрима, разорвав их связь. Держу пари, это было больно.
— Как ты сказал, ты всего лишь пытался выжить, — мягко пророкотал Мегатрон. — Ты должен гордиться тем, что выжил, мальчик.
— … — Сэм ничего не ответил, просто уставившись себе в руки, пока ему в голову резко не пришло небольшое осознание. — Подожди, а откуда ты знаешь, что я сказал?
— Кое-кому показалось остроумным транслировать весь ваш разговор по всей базе в прямом эфире, — с долей раздражения ответил Мегатрон.
— О, чёрт, меня слышали все на базе? — спросил Сэм и, получив положительный ответ, простонал, закрывая лицо руками. — Скайварп вообще понимает, что значит личный разговор?
— У него есть время подумать об этом, пока он отбывает наказание.

После того дня отношение десептиконов к нему изменилось. Это стало заметно не сразу, но постепенно Сэм перестал слышать в свою сторону оскорбительные шутки и больше не ловил презрительных взглядов. Те, кто раньше не обращал на него внимание, также перестали его полностью игнорировать, как будто какая-то часть их самих полностью признала его. Он даже стал слышать приветственные оклики или вопросы об его здоровье. И такая удивительная смена их отношения не была им навязана приказом — он спрашивал об этом Мегатрона, с которым стал намного больше общаться, часто проводя поздние вечера и бессонные ночи вместе. Там даже не было лжи, и это не было только на поверхности, потому что Сэм мог чувствовать насколько искренне их эмоции. Хотя зачастую это скрывалось под немного грубым обращением, десептиконы действительно стали проявлять заботу о нём.

На удивление, после своего наказания Тандеркрэкер и Скайварп принесли ему довольно искренние извинения за своё прошлое поведение. Хотя им было всё ещё сложно простить его за смерть своего трин-товарища — парень действительно не обижался на это, — они также стали лучше относиться к нему. И Сэм был благодарен за это, и, чтобы выразить это, он рассказал им обоим о последних мгновениях Старскрима. Помимо негативных эмоций сикер, казалось, предчувствовал свою смерть, жалея, что он не был рядом со своими трин-товарищами, и желая, чтобы они оба жили лучшей жизнью. Перед тем, как его искра погасла, ясно чувствовалось обещание Старскрима подождать их в колодце искр столько, сколько потребуется. В тот момент, увидев столько боли и печали в алых оптиках, Сэм догадался, что Тандеркрэкер и Скайварп по-настоящему не оплакивали своего товарища, держась лишь на яростном желании отомстить виновному. Тогда, пока оба сикера держались и цеплялись друг за друга, выглядя так уязвимо, он оставил их наедине, потому что он не имел право видеть их такими — не после того, как стал причиной этого. В тот день обоих десептиконов не трогали.

В какой-то момент десептиконы стали приходить к нему, чтобы спросить о других кибертронцах. Они по одному дожидались, когда он оставался в одиночестве, а потом задавали интересующие их вопросы. Сначала они притворялись, что зашли случайно — Сэм действительно считал это немного забавным, — спрашивая что-то отдалённое, как будто проверяя его. Видя, что он не прогонял и не высмеивал их, а самое главное, что он отвечал им, они стали прямее в своих вопросах. Обычно они спрашивали о тех, кто был им дорог и с кем они давно потеряли связь — некоторые спрашивали и о врагах. Сэм был рад рассказать им, что те, о ком они спрашивали, живы — в этом он действительно выдел положительную сторону своих видений. Если же оправдать надежды не удавалось, то он проводил какое-то время с этим десептиконом и тихо рассказывал о последних мгновениях погибшего или погибших, утешая и оказывая поддержку. Дальше в такие моменты некоторые просили его остаться с ними, а другие предпочитали переживать всё в одиночку. Негласным было, что эти разговоры оставались только между ними, не разносясь по базе, хотя все и так всё знали. Никто не хотел показывать собственную слабость и уязвимость перед другими десептиконами.

Уильям Леннокс слушал слова Баррикейда, внимательно осматривая своего соперника перед собой. Блохад был одним из троих новичков, прибывших на базу буквально пару дней назад. Молодой десептикон был дерзким, высокомерным и насмешливым. Как и у большинства десептиконов, у него было презрение к людям и органике в целом, но в отличие от двоих своих товарищей он выпячивал это напоказ. Это в купе с полным игнорированием его слов, нарушением личных границ и слишком явными насмешками действительно делало Уилла раздражённым каждый раз, когда он видел этого десептикона. Леннокс считал себя терпеливым человеком, но даже у него был предел. Возможно, это в целом из-за раздражающего отношения десептиконов, но когда он в очередной раз услышал громкую язвительную издёвку о человеческой слабости, Уилл не смог просто пройти мимо — честное слово, для Леннокса он хуже Скайварпа. Так что он импульсивно вызвал его на бой, удивив всех, кто был поблизости. Насмешливое и высокомерное согласие Блохада только добавило уверенности Уиллу, что молодого десептикона следовало проучить.

Новость быстро разлетелась по всей базе и уже через несколько минут в главном зале собрались почти все, чтобы посмотреть на сражение. Это заставило Леннокса хмыкнуть — этим десептиконами действительно нечего было делать, раз они столпились тут. Уилл осмотрел всех и вздохнул, когда перед ним присел Баррикейд, который буквально излучал одновременно и серьёзность, и веселье, заставив мужчину скептически на него посмотреть. Они немного поговорили о десептиконских традициях, когда их прервала его дочка. Аннабель была недовольна им — это Уилл узнал сразу. Взволнованная, она попыталась его отговорить, но у неё ничего не получилось. Тогда она убежала, прихватив с собой Вили и Брэйнса. Леннокс снова вздохнул и начал разминку. Всё-таки он давно не сражался с десептиконами. Ему также нужно было решить проблему оружия.

Сэм же сейчас работал над устройством скрытия искровой сигнатуры на случай, если ему придётся на время покинуть базу. К счастью, он стал больше понимать, как всё устроено, и даже мог сам разобраться в том, что именно он делал. Рядом с ним лениво лежал Рэведж, иногда поглядывая на него и издавая похожие на мурлыканье звуки. Лазербик же устроился на столе, передавая нужные ему инструменты, когда он их просил. Несмотря на прошлые разногласия, он смог найти с кибертронской птицей общий язык, хотя иногда они много пререкались. После смерти Саундвейва десептикон стал молчаливым, проводя большую часть своего времени либо под самой крышей, либо на улице. Хотя это не было заметно, на самом деле, и Лазербик, и Рэведж были очень опечалены смертью десептиконского связиста, справляясь со своим горем по-разному — второй предпочитал оставаться рядом с ним. Сэму действительно было жаль их, поэтому он никогда не отвергал их компанию.

Когда он был в середине работы, сзади вдруг его взволнованно окликнули. Сэм сдержал вздрагивание и, отложив в сторону инструменты, повернулся к крикнувшему. Это оказалась Аннабель, которая в компании двух миниконов быстро приблизилась к нему с нервным и тревожным выражением лица. Казалось, что что-то произошло.

— Что случилось?
— Леннокс совсем спятил! — выкрикнул Вили раньше всех.
— Он повздорил с новичком, прибывшим совсем недавно, и бросил ему вызов на дуэль, — кратко пояснил Брэйнс.
— Он сделал что? — моргнув, переспросил Сэм в лёгком удивлении.
— Иногда я сомневаюсь в твоём развитии, Уитвики. Ты слишком часто всё переспрашиваешь, — проворчал Вили.
— Эй! Я всё расслышал с первого раза. Это просто вырвалось, — недовольно сказал парень, скосив взгляд на миникона.
— Сэм, ты можешь остановить его? — жалобно спросила Аннабель, вдруг хватая парня за руку.
— Я попытаюсь, но ты же знаешь, что твой отец такой упрямец, — со вздохом сказал Уитвики, легко хлопая девочку по руке. — Где он, кстати?
— В новом главном зале. Тебе следует поторопиться, — бросил Вили, перед тем, как развернуться, чтобы вернуться назад.
— Ага, дайте мне минуту.

Аннабель кивнула и стала ждать, пока Сэм быстро брал кое-какие вещи, на которые она прищурила глаза. После этого они все вместе, включая и Рэведжа с Лазербиком, последовали за миниконами в главный зал. Найти Уилла оказалось несложно, так как вокруг него и Блохада собрались раньше скучающие десептиконы. Сэм ловко пробежал мимо их сервоприводов, откликаясь, если его приветствовали, и уже через несколько секунд он стоял перед разминающимся Ленноксом, который выглядел крайне раздражённым и уверенным в себе. Сэм тут же схватил его за плечи, заставляя мужчину выпрямиться. Рядом с ними встала взволнованная Аннабель, а в стороне миниконы и оба десептикона, следовавшие за ними. Мужчина бросил хмурый взгляд на свою дочь.

— Какого чёрта, Уилл?! Бросить вызов десептикону? Ты с ума сошёл? — недовольно спросил Сэм, скептически смотря мужчине в глаза.
— Нет, Сэм, так больше продолжаться не может. Они ни во что не ставят ни меня, ни мои слова. Пора доказать, что это было их ошибкой, и научить тому, что не следует недооценивать людей, — уверенно проговорил Леннокс, кидая сердитый взгляд на Блохада. — А то это может стать их роковой ошибкой в будущем.
— Уилл, ты же понимаешь, что это очень серьёзно. Он в несколько раз больше и намного сильнее тебя, а сейчас у тебя даже нет специального снаряжения, чтобы хоть как-то уравнять шансы, — попытался отговорить его Сэм, двумя руками беря его голову, чтобы тот посмотрел на него.
— Это дело чести, Сэм, так что отойди.
— Ты не отступишь, да? — тяжело вздохнув, спросил парень, опуская руки.
— Нет, — уверенно ответил Уилл, не медля и секунды.
— Но, папа!..
— Нет, Аннабель, — повторил Леннокс, а потом смягчился, взъерошивая волосы дочери. — Я должен доказать им, что меня стоит уважать. Они признают только силу.
— Но Сэм…
— Сэм другой, милая, и отношение к нему другое, — прервал дочь Уилл, взглянув на парня. — К тому же, я уже бросил вызов, и его приняли. Это воспринялось бы как трусость, если бы я сейчас отказался от своих слов.
— Тогда, пожалуйста, будь осторожен, — проговорила Аннабель, быстро обнимая отца, а потом отбегая назад.
— Ты такой упрямый, — снова вздохнул Сэм, качая головой, а потом достал вещи, которые прихватил с собой, передавая их мужчине. — Было так ожидаемо, что ты откажешься отступить. Вот, держи. Это дезориентирующие гранаты, пистолет и клинок. Я не думаю, что тебе нужно объяснять что-либо, да?
— Спасибо, — усмехнулся Леннокс, проверяя оружие. — Целиться в стыки брони и наименее защищённые участки. Я не первый раз сражаюсь с десептиконом, малыш.
— К твоей удаче, — проворчал Сэм, закатив глаза. — Кто вас будет судить? И каковы правила? Это же не будет бой без правил, правда?
— Я буду следить за ними, — раздался голос сверху, и парень повернулся в ту сторону, увидев Баррикейда. — Сражение будет длиться час. За это время Ленноксу нужно будет либо продержаться не пойманным, либо повалить соперника на пол и удержать его в таком состоянии тридцать секунд. Блохаду же, следовательно, нужно поймать Леннокса и удержать его в захвате то же время. Им обоим нельзя пользоваться смертоносным оружием и наносить друг другу смертельные или серьёзные повреждения. Убийства, понятное дело, также запрещены. Если кратко, то это всё. Это должно быть весело. Не разочаруй, Леннокс. Я поставил на тебя энергон.
— Пф!
— Вы делаете ставки? — подняв бровь, спросил Сэм, скрестив руки.
— Ага. Если тоже хочешь сделать ставку, найди Свиндла, — кивнул Баррикейд ухмыльнувшись.
— Я, пожалуй, откажусь. Не думаю, что мне это нужно. И разве судье можно делать ставки?
— Это не повлияет на конечный результат, — помотал головой Баррикейд, а потом посмотрел на Уилла. — Готовься, через пять минут начнём.
— Тогда я пойду и заберусь куда-нибудь повыше. Тебе лучше не пострадать.
— Ага, — кивнул Леннокс, заканчивая разминку. — Со мной всё будет хорошо. Ты же знаешь, что я раньше много проводил подобных спаррингов с… с Айронхайдом.
— Да, знаю, — грустно улыбнулся Сэм. — Удачи.

Сэм кинул последний взгляд на мужчину и, похлопав того по плечу в качестве поддержки, пошёл в сторону лестницы на балкон. За ним тут же последовали Рэведж и Лазербик, которым особо не было дела до поединка — они просто хотели быть рядом с ним. Он встал рядом с нервной Аннабель, которая обнимала Вили, Брэйнс же сидел у неё на плече. Девочка взволнованно посмотрела на него, и Сэм подбадривающе улыбнулся ей, сказав, что всё будет хорошо. После этого он погладил пару раз Рэведжа, улёгшегося позади него, и облокотился на перила, на которых уселся Лазербик. Как только он устроился, снизу раздался голос Баррикейда, рассказывающего более подробные правила дуэли — он также мог слышать голос Свиндла, который призывал всех сделать последние ставки. Сэм обвёл весь зал взглядом, смотря, как присутствующие десептиконы разошлись по кругу, создавая своеобразную арену для двоих, и чувствуя их интерес, воодушевление и некий азарт. Казалось, это была долгожданная передышка от их скуки. К тому же всем было любопытно, на что способен Леннокс, услышав некоторые истории от Баррикейда или Вили с Брэйнсом.

Блохад был ростом чуть ниже Баррикейда с чёрно-красной бронёй с серебристыми деталями. Он был старше Бамблби, но всё же считался довольно молодым по меркам десептиконов, как и его двое товарищей. Его самоуверенность была очень заметна. Казалось, молодой десептикон думал, что сможет легко выиграть. И это сильно раздражало Леннокса, но он не позволял эмоциям сейчас править им и просто усмехнулся дожидаясь. Когда Баррикейд закончил говорить, объявив начало дуэли, никто из них двоих не двинулся. В напряжённом бездействии они пробыли всего пару минут, так как Блохад явно не обладал большим терпением. Десептикон первым рванул вперёд, пытаясь схватить мужчину, но схватил только воздух. Уилл легко увернулся, отскочив в сторону, и достал гранату, но потом, секунду подумав, убрал её обратно, доставая пистолет и целясь в видный стык в спинной броне. Раздался выстрел. В тот же момент Блохад вскрикнул скорее от неожиданности, чем от сильной боли, и быстро повернулся к мужчине, недовольно сверкая алой оптикой за визором. Леннокс лишь усмехнулся шире и потом отбежал на несколько шагов.

Сэм сверху наблюдал, как Уилл бегает по кругу, легко уворачиваясь от попыток Блохада поймать его и стреляя в менее защищённые участники брони. Создавалось такое впечатление, словно Леннокс просто игрался с молодым десептиконом, вымещая на нём своё раздражение, полученное за все эти дни. Сэм мог сказать, что его друг был несерьёзен хотя бы по тому, что он не стрелял в по-настоящему больные места — мужчина определённо знал, где они находились. Блохад же наоборот, казалось, стал серьёзнее относиться к Уиллу, сдерживая своё негодование и гнев. Также вокруг были слышны смешки десептиконов и свисты при особо красивых движениях и ходах. Сэм так засмотрелся на веселящегося Леннокса, что даже не заметил, что в зале стало на одного десептикона больше.

— Что здесь происходит? — вдруг совсем близко раздался хриплый голос, из-за чего Аннабель чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Уже вернулся? — спросил Сэм, повернув голову в сторону говорившего. — Ты быстро, Мегатрон.
— У меня не возникло осложнений, — просто ответил десептиконский лидер, кинув взгляд на парня и девочку, а потом переведя его на спарринг. — Что случилось, пока меня не было?
— Блохад снова провоцировал моего отца! Ему следовало держать рот закрытым! — сердито воскликнула Аннабель, стреляя раздражённым взглядом в названного десептикона. — Конечно, папа бросил ему вызов! Кому-то надо было показать этому болтуну его место!
— Ты же была против дуэли, — проворчал Вили, которого слишком сильно сжали.
— Если я волнуюсь об отце, это не значит, что я не хочу, чтобы Блохаду надрали его бампер!
— Смотри, чтобы Леннокс тебя не услышал, а то бампер надерут тебе, — усмехнулся Вили, и Аннабель ойкнула.
— Как видишь, идёт укрощение строптивого, — со смешком сказал Сэм, возвращая взгляд к дуэли. — У Уилла давно кулаки чесались. Некоторым нужно понять, что не следует недооценивать своих соперников, какими бы они не были на вид. Тебе ли это не знать?
— Иногда я сожалею, что не вырвал тебе язык, — раздражённо проворчал Мегатрон, кидая на него взгляд алой оптики.

От дальнейшего ответа Сэма отвлёк довольно громкий вскрик Блохада. Парень тут же повернулся, чтобы посмотреть, что произошло.

В какой-то момент Уилла чуть не поймали, и он решил, что с этим пора кончать. Поэтому он при следующей попытке Блохада поймать его достал гранату и, выдернув чеку, бросил тому прямо в фэйсплейт. Тот этого явно не ожидал и резко дёрнулся назад. Леннокс этого и ждал, быстро нырнув вперёд и доставая клинок. Пара точных ударов под коленями, и молодой десептикон повалился на пол вскрикнув. Баррикейд тут же начал вести обратный отсчёт. И чтобы десептикон быстро не опомнился, Уилл тут же бросил на него ещё одну дезориентирующую гранату, выдернув чеку ртом. Когда все громко отсчитали последние секунды, победа принадлежала Уильяму Ленноксу.

В следующие дни и недели мужчина сразился с ещё несколькими десептиконами, которые бросили ему вызов из любопытства и интереса. На удивление всех, Леннокс брал большинство побед и со временем заработал себе уважение. Как и хотел Уилл, десептиконы стали считаться с ним и его мнением.

Chapter Text

— Подожди-подожди-подожди! То есть ты говоришь, что вы взяли в заложники двух оперативников ЦРУ?! — ошеломлённо воскликнул Леннокс, таращась на десептиконского лидера. — Зачем?!
— Недавно выяснилось, что люди держат моих десептиконов в плену. Я хочу вернуть их, — с рычащим тоном хмуро ответил Мегатрон.
— Ты хочешь обменять их? — подумав, догадался Уилл со смешанными чувствами.
— Люди вообще пойдут на это? — неуверенно спросил Сэм.
— Если они откажутся, я верну своих воинов силой, — прорычал Мегатрон, который явно был в не очень хорошем настроении.
— Будем надеяться, что они согласятся, — проговорил Уилл, над чем-то размышляя. — А автоботы про это знают?
— Если и знают, то они ничего не смогут сделать с этим, — пожал плечами Баррикейд. — Главным условием было, что автоботов не будет при заключении договора или обмене. Или двум неудачливым человечкам будет плохо.
— И где же эти двое «неудачливых человечков»? — скептически спросил Леннокс, скрестив руки.
— Они под стражей Тандеркрэкера в дальнем малом помещении.
— Они здесь?!
— Это наша база, где им ещё быть, тупица? — странным тоном сказал Баррикейд, смотря на Уилла, как на дурака.
— Ну, не знаю, может быть, не здесь?! Надеюсь, вы хотя бы побеспокоились о том, чтобы эти люди не узнали, где они? — громко и возмущённо проворчал Леннокс.
— Разумеется. Мы же не идиоты. В отличие от некоторых.
— Я не тупой, я просто хочу, чтобы моей жизни не мешали! А с раскрытием вашей базы об этом можно и не мечтать! — недовольно воскликнул Уилл.
— Не преувеличивай. Ничего не случится с твоей жизнью, — закатив оптику, сказал Баррикейд, а потом чуть тише добавил: — Вряд ли кто-нибудь из нас позволил бы этому случиться.
— Ага, конечно. Я не преувеличиваю! Ты хоть представляешь себе, что будет, если нас объявят в розыск? Это буд-
— Если снова хотите устроить семейные разборки, то валите на улицу, — прервал обоих Сэм, из-за чего те возмущённо уставились на него, на что он только закатил глаза, поворачиваясь обратно к Мегатрону. — Сколько они ещё пробудут здесь? Не хотелось бы, чтобы эти люди задерживались на нашей базе.
— Мы дали людям неделю на ответ.
— Если всё удастся, то следите за вашими спинами. Не приведите кого-нибудь лишнего за собой, — серьёзно предупредил Сэм. — Уилл прав, нам не нужно шумихи или военных действий тут.
— Это само собой разумеющееся, — согласился Мегатрон.

Двое оперативников не продержались у них и несколько дней. Люди довольно быстро ответили им, согласившись с выставленными условиями, что было малость подозрительно. В конце концов, Мегатрон вместе с Тандеркрэкером и Скайварпом обменяли двух заложников на четверых десептиконов, которые были буквально обвешаны всякими датчиками и жучками слежения. Благо, они не вернулись сразу, а остановились в заброшенном помещении где-то совсем далеко, чтобы проверить своих товарищей и избавиться от всех ненужных вещей в их системах. Они также сбросили с себя хвост и смогли благополучно вернуться назад на базу, не раскрыв её местоположение.

Он долго размышлял над всем, что происходило в его жизни и продолжает происходить. Тратил на это все свои бессонные из-за давних и уже безболезненных кошмаров ночи. Он мог себе это позволить — у него было много свободного времени. Воспоминания крутились в его голове, и он с усердием перекручивал их снова и снова, разжёвывал каждый момент, который помнил, и пытался понять, почему всё вышло именно так, как получилось, а главное, почему он позволил этому случиться. Но всё, к чему он пришёл, это то, что его, Уильяма Леннокса, жизнь была очень странной с того момента, как в ней появилась внеземная форма жизни.

Уилл особо никогда не задумывался об инопланетянах, пока не встретился с ними лично, пока не начал работать с ними рука об руку, пока не стал пропадать на работе гораздо больше времени, чем должно было быть — возможно, именно поэтому Сара и бросила его. Что уж говорить, его лучшим другом, братом по духу стал один из них — Айронхайд. Его смерть практически сразу после того, как бывшая жена развелась с ним, почти добила его. Смотря на дальнейший поворот событий, если бы не его замечательный ребёнок, девчушка Аннабель, которую он любит всем своим сердцем, он, скорее всего, спился бы где-нибудь в баре.

Итак, после Чикаго Леннокс вышел в отставку и, забрав Аннабель, переехал в какую-то глушь, чтобы его не трогали, чтобы начать спокойную и мирную жизнь без боев, без вечного напряжения и без риска для жизни. Он не стал бы скрывать, что иногда ему не хватало адреналина, бурлящего в крови, и тяжести огнестрела в руках, но он по-настоящему наслаждался такой тихой жизнью, как долгожданным отпуском. А потом от общих знакомых ему пришла весточка, что дом парнишки Уитвики сгорел, а сам он пропал.

Уилл не очень хорошо знал парня, так как тот обычно проводил всё своё время с автоботами, но не уважать его он не мог. Такой храбрый, Сэм несколько раз спасал мир и автоботов. Казалось, он был им очень дорог, и Леннокс соврал бы, если бы сказал, что сам не имел к нему определённой привязанности и сентиментальности, которая и заставила его отправиться и самому лично проверить, что случилось. Его дом на самом деле сгорел, а под кучей пепла и обгоревших досок, когда он собирал уцелевшие вещи, он нашёл Вили и Брэйнса, которые и рассказали ему, что случилось. Тогда после его нашёл «Могильный ветер», забравший Сэма и спаливший его дом.

При первом же взгляде на Уитвики Леннокс мог сказать, что жизнь у него явно была не сахар — честное слово, парень выглядел хуже, чем после смерти. Уже когда он вытащил их обоих оттуда — благо у него оставались старые связи, — он выяснил, что происходило в жизни парня. Ему было жалко Сэма, и он без промедления предложил ему жить с ним и Аннабель, когда увидел поникший вид ещё на встрече в допросной комнате. Уилл не пожалел об этом и секунды, даже, когда вещи дошли до настоящего времени.

Сэм с миниконами хорошо прижились у него. Было удивительно легко относиться к парню, как к младшему брату, которого у него никогда не было — возможно, если бы Уитвики был младше, он мог бы относиться к нему, как к сыну. Аннабель он также нравился ещё до Чикаго, а от Вили и Брэйнса она пришла в настоящий восторг. Так что его семья увеличилась в размере. Единственное, что его тревожило, это подавленное настроение и меланхоличность Сэма, который некогда был довольно активным и весёлым молодым человеком, хотя и немного нервным, а также его странные изменения во внешности, которые происходили сами собой.

Уилл не знал, почему он разрешил десептикону, который, на минуточку, пытался убить его, его команду и друзей, скрываться и выздоравливать у себя дома, а потом второму и ещё двум в дальнейшем. Что уж там, он не мог в это поверить. Почему он не прогнал и не сдал их? Он имел на это полное право. Подумав, он нашёл для себя одну из причин, которой ему было пока достаточно. Он делал это ради Сэма, который явно затухал без всей этой инопланетной чуши в своей жизни, хотя парень в этом не признавался, и Уилл знал, что тот долгое время отрицал это, особенно перед событиями в Чикаго. А ведь до этого всё было так просто: автоботы были хорошими, а десептиконы злыми; ему нужно было помогать первым и уничтожать вторых. Всё было таким чёрно-белым и понятным, а сейчас это просто серая каша. Он посмотрел на долгое противостояние сверхразумных — иногда он сомневался в этом — роботов с другой стороны, со стороны десептиконов. Леннокс знал, что в войне никогда не бывает абсолютно правой и абсолютно неправой стороны — все виновны в той или иной степени, — но думать, что только ваша позиция правильная, было проще. На поле боя сомнения были опасны и могли стоить жизни. Никто не хотел взбрасывать на свои плечи лишнюю вину, которая могла пошатнуть их веру и дух. К тому же десептиконы никогда не давали повода, чтобы сомневаться в том, что они монстры и чудовища. Они просто сметали всё на своём пути к поставленной цели, не заботясь о людях и этой планете. По крайней мере, так было до охоты.

Уилл не мог принять десептиконов долгое время. Смирился ли он с тем, что они рядом? Да, смирился, но не принял, не простил за все те вещи, которые те натворили. Это было тяжело и означало, что он должен был признать, что оказался неправ в вещах, в которых раньше не сомневался. Взрослые не любят, когда они оказываются неправы, особенно такие упрямые, как он. Но Леннокс умел признавать свою неправоту. Живя с десептиконами бок о бок, он открыл их для себя с другой, мирной, стороны, а не в пылу сражений, когда все его мысли занимала лишь сама битва. Несходство двух образов в голове, раздражало и нервировало, а первоначальное недоверие и подозрительность выматывали. Уилл был в ярости и злился. Злился на десептиконов, на Сэма, на жизнь, на себя. Он не мог ничего с этим поделать. Поэтому он много ругался и вздыхал, пытаясь соединить всё в единое целое. И он действительно ценил, что никто не осуждал его — кроме Баррикейда, который просто слишком много болтал после починки голосового модуля и который, казалось, поставил целью своей жизни выводить его из себя. В конце концов, всё улеглось.

А затем появился Мегатрон, и его раздражение вспыхнуло, как спичка. Десептиконский лидер нагло ворвался в его только успокоившуюся жизнь, решив сделать из его дома базу для своих десептиконов. О, Уилл был так недоволен происходящим — он постарался, чтобы серебряный мех точно знал это. И всё, что он получил, было насмешкой! Но вместе с нарастающим раздражением и напряжением в его душе заклубился страх. Он боялся, что с приходом Мегатрона снова развернуться боевые действия, что его спокойная жизнь сгорит в очередном сражении, что его милая маленькая дочка пострадает, оказавшись прямо в центре событий, что состояние Сэма ухудшится и парню в очередной раз придётся рисковать своей жизнью, когда он заслуживал отдыха. Это было таким мучением — постоянно ждать какого-то подвоха. Первое время Уилл не мог спать, поэтому ему оставалось лишь наблюдать и размышлять. Он раздумывал об идее переезда отсюда в другое место. Они даже могли бы перебраться на другой континент. Но при этом им бы пришлось оставить десептиконов, с которыми они уже длительное время жили, позади. Леннокс, знал, что Сэм и Аннабель были против этого — он и сам слишком привык к ним. А ещё он был слишком упрям, чтобы всё вот так вот бросить и сбежать. Также, размышлял он, это был бы бесполезно. Все они знали целеустремлённость десептиконов. С тем, что находится внутри Сэма, что меняет его, они никогда бы не отстали от него. Мегатрон отыскал бы их даже на другом конце Земли. Поэтому они остались здесь, все вместе. Леннокс проклял бы себя, если бы бросил парня одного с этим. Ни после того, как автоботы оставили его, не отвечая на попытки связаться и встретиться, по каким бы причинам они это ни сделали, ни после своего же обещания оказать поддержку — она действительно была ему нужна, у парня явно были проблемы. К своему удивлению, из тех ужасных событий, которые крутились у него в голове, ничего не произошло.

Казалось бы, всё было ровно да наоборот. Мегатрон перед ними не был тем же устрашающим лидером десептиконов, страхом всех автоботов, предвестником смерти, с которым они так много раз сражались, пытаясь защитить себя и свой дом. Он изменился и не только внешне. Более спокойный, рассудительный, уравновешенный, проницательный, он больше прислушивался к другим — теперь Леннокс действительно мог увидеть, почему десептиконы пошли за ним. Вместе с тем он оставался собой, всё ещё внушая трепет и дрожь в костях при взгляде на него — Уилл с жалостью смотрел на едва скрывающего свой страх мэра города, когда тот встретился с серебристым мехом впервые. И, как бы странно это ни звучало, в какой-то момент Ленноксу стало казаться, что частично лидер десептиконов поменялся некоторыми качествами и чертами характера с Оптимусом. Судя по тому, что он видел по телевидению, автоботский лидер стал более агрессивным и импульсивным — он не мог его винить за это, исходя из всего произошедшего. Мегатрон не пытался их контролировать и не мешал их мирной жизни. Он лишь жил вместе с ними.

Сколько бы новых десептиконов не прибывало, его жизнерадостной Аннабель ничего не угрожало. Она как будто проникала под их толстую броню, крепко заседая в их искрах. Как бы они не относились к нему, он не мог не заметить, что десептиконы любили и защищали его дочь. Уилл как-то спросил об этом у Брейкдауна, который практически всё время крутился вокруг неё, когда не был рядом с Нокаутом, и получил ответ, который заставил его смягчиться. «Она похожа на спраклинга. Её защита заставляет чувствовать свою полезность в деле, отличающимся от войны. Это успокаивает и даёт ощутить давно забытые чувства», — так ответил сине-серый мех. Это делало десептиконов в глазах мужчины более человечными, чем что-либо ещё.

Конечно же, Уилл заметил улучшившееся состояние Сэма. Парень явно взбодрился, возвращаясь к своему более активному и весёлому я, после того, как все его предположения о кубе были подтверждены. Теперь часто можно было заметить лёгкую улыбку на его лице, что радовало мужчину. Казалось бы, общение и совместное проживание вместе с десептиконами действительно пошли Уитвики на пользу. Особенно это стало заметно после неудачной шутки, когда Скайварп транслировал довольно личный разговор на всю базу — тогда Леннокс так хотел открутить ему голову, но, к сожалению, десептиконский лидер добрался до сикера быстрее. Уилл не знал, о чём именно Мегатрон говорил с Сэмом, но это явно сильно сблизило их, так как он всё чаще и чаще замечал их двоих, проводящих время вместе. Другие десептиконы также изменили своё поведение и стали мягче, чуть ли не также яро, а то и сильнее оберегая его, как и Аннабель. Мужчина также заметил их странное поведение, когда те стали подкрадываться к парню, когда тот был один. Это было подозрительно, и Сэм никак не желал делать это понятным, каждый раз увиливая от темы. Всё, что получилось выяснить, это то, что это было личным.

Леннокс был рад возможности наконец вынести своё раздражение и негодование в спарринге с молодым десептиконом по поводу общего десептиконского отношения к нему. О, это было так приятно для него — ставить зазнавшихся десептиконов на место. Хотя большая часть побед была за ним, он не выигрывал каждый бой, но никто и не требовал этого от него. Казалось, десептиконам было достаточно того, что он бросил им вызов и сражался, следуя своему слову, как настоящий воин, кем он, собственно, и являлся. Уилл соврал бы, если бы сказал, что ему не нравятся его спарринги. Он любил их, даже если проигрывал. Это заставляло его чувствовать себя живым и воодушевлённым. Если бы его попросили объяснить словами, что он чувствовал при каждом бое, Леннокс не смог бы подобрать слов, чтобы описать это, потому что там было много всего. Единственным, что смущало Уилла, были блестящие взгляды красной оптики от более молодого поколения десептиконов. Они вели себя, как подростки или молодые люди, только-только переступившие порог совершеннолетия. Он жил в доме с одним подростком и ясно мог видеть попытку привлечь внимание. Блохад и компания явно именно это и делали — привлекали его внимание, и Уилл уже устал от насмешек и подколов Баррикейда, от которого они сыпались в бесконечном потоке. Он просил этого? Нет! Тогда почему они так привязались к нему? Разве они не могут приставать к другим десептиконам? Это вызывало много вздохов со стороны мужчины.

Уильям Леннокс не был глупым и уж тем более не был слепым, что бы там не утверждал Баррикейд с его раздражающими ухмылками, а если бы и был, то давным-давно уже оказался бы похороненным глубоко под землёй. Он ясно ощущал медленно изменяющуюся атмосферу, царившую вокруг десептиконов. Когда те прибыли на только что построенную базу она не была такой светлой. Напряжённая, враждебная, агрессивная, нервозная, беспокойная, тревожная и мрачная. В ней без труда можно было найти ярость, холодность, недовольство, озлобленность и отвращение вместе с глубоко зарытой грустью и тоской, смятением и безысходность. Ненависть, конечно же, была самой яркой эмоцией, сияющая, как Полярная звезда на ночном небе. И невероятная, накопившаяся, бесконечная усталость. Со временем общее настроение смягчалось, становилось умиротвореннее, спокойнее. Особенно это было заметно рядом с Сэмом. Десептиконы вокруг него расслаблялись и успокаивались. Ненависть растворялась в облегчении, но тоска никогда не уходила, всё ещё витая в воздухе.

— Почему рядом с Сэмом вы, ребята, ведёте себя так, как будто вам вкололи успокоительное? — с любопытством спросил Уилл после долгих наблюдений.
— Он ощущается, как дом, — отвлекаясь от чистки медицинских приборов, ответил Нокаут.
— Из-за Оллспарка?
— Отчасти да, отчасти нет, — размыто промурлыкал алый медик, зарабатывая пристальное внимание и вопросительный взгляд со стороны мужчины. — Это может быть сложным, чтобы понять человеку. Отчасти это верно, потому что мальчик испускает, скажем так, поле, которое читается нашими системами, как энергия Оллспарка. Не думаю, что он даже осознает, что делает это, действуя интуитивно. Сам сигнал намного слабее, чем у куба, и я могу предположить, что это сделано в целях защиты, чтобы его не выследили. Мальчик даёт ощущение мягкости, тепла и умиротворения. В этом также одно из отличий от куба, сигнал которого заставлял невольно трепетать и преклоняться перед великой мощью, с которой ничто не сможет сравниться. Там нет лёгкости. Я однажды был в одном здании с кубом. Это было действительно удивительно и не несло какого-либо вреда, наоборот, это будто ласкало меня, но этого было слишком много, что давало чувство тяжести. Никто, кроме Прайма и тех, кто имел близость к Оллспарку, такие как тот маленький жёлтый автобот-разведчик, не мог слишком долго находиться рядом с кубом. Это удивительно, что представитель разумной полностью органической расы смог стать сосудом для Оллспарка. Но я отошёл от вопроса, не так ли? Отчасти это не зависит от Оллспарка из-за самого поведения и характера мальчика. Он не относится к нам, как к чудовищам, не ставит нас ниже автоботов, не осуждает нас за то, кто мы есть. Иногда всем нам не хватает понимания и простого принятия.
— Я думаю, что улавливаю, что ты хотел сказать, — задумчиво протянул Уилл, устремляя взгляд к выходу.

Сэм чувствовал себя лучше, чем раньше. Его сон более-менее нормализовался — кошмары хоть и были, но их было намного меньше. Он также стал реже закрываться в себе благодаря своеобразной заботе десептиконов и, конечно, поддержке миниконов и Уилла с Аннабель. Частые разговоры с десептиконами помогали не только им, но и самому Сэму.

Но, несмотря на улучшившееся здоровье, в последнее время Сэм действительно ощущал себя не очень комфортно физически. Около двух недель назад в районе шеи он стал чувствовать небольшой зуд и першение в горле, что было не очень приятно, но все же вполне можно было игнорировать. Это было похоже на обычную простуду, так что волнения не вызвало. Пока неделю назад этот небольшой зуд не перерос во что-то действительно раздражающее. Его горло болело, а шея чесалась практически постоянно. Ещё к этому добавился небольшой кашель. Сэм подумал, что каким-то образом смог заболеть, хотя он уже очень давно не болел. Это взволновало Леннокса, который при первом же кашле отправил его к Нокауту — к человеческому доктору они единодушно решили не обращаться, — но, сколько бы тестов не проводилось, алый медик так и не смог выявить причину этого. Выявилась лишь большая активность мозга. В итоге, Сэма поставили практически под постоянное наблюдение. Это немного раздражало парня, но он мог с этим справиться, зная, что все просто заботятся о нём.

В этот день всё достигло апогея. Ещё с утра Сэм чувствовал волнение и нервозность по неизвестным причинам, как будто предчувствуя что-то грядущее. Это не было похоже на чувство надвигающейся опасности, поэтому он просто отбросил это в дальний уголок своего сознания и постарался особо не обращать внимание. В этом ему помогла его уже привычная работа в мастерской. Создание и собирание разных приборов, устройств и механизмов хорошо отвлекало и успокаивало парня, из-за чего он часто терял чувство времени. Так что Сэм пробыл почти весь день в своей мастерской под наблюдением Рэведжа и Лазербика, которые даже были иногда не прочь помочь ему, подавая те или иные инструменты или материалы. Также к ним периодически заглядывали и другие десептиконы, просто чтобы проведать его, но после небольшого разговора они довольно скоро оставляли их одних, не желая ему мешать или как-то вмешиваться во весь тот хаос, что иногда там творился. И именно ближе к вечеру Сэм почувствовал сильнейший зуд, из-за чего ему хотелось разодрать шею в кровь, лишь бы это ужасное ощущение ушло, а также жжение и першение в горле. Это было невыносимо и заставляло его корчиться от боли. Внимательные Рэведж и Лазербик сразу же заметили перемену в поведении парня, и один из них тут же бросился за Нокаутом.

В тот момент, когда десептиконский медик поспешно прибыл, парень уже разразился в жутком кашле, чуть ли не сгибаясь пополам, а вокруг него обеспокоенно и тревожно ходил Рэведж. Нокаут присел перед ним, сканируя его и говоря что-то, что Уитвики не мог сейчас разобрать, да и не до этого ему было — он даже и не заметил прибывшего десептикона, пока тот не протянул к нему манипулятор в попытках помочь и успокоить. Сэм вдруг резко отшатнулся от него, споткнувшись назад и прижимая руку ко рту. Его взгляд устремился на взволнованного Нокаута, и его глаза, в уголках которых собрались слезинки, словно горели неоново-голубым огнём. На мгновение кашель прекратился, и он отнял руку ото рта, только чтобы увидеть на ней ярко-красную кровь. Сэм замер, побледнев сильнее прежнего и в неверие уставившись широко раскрытыми глазами на собственную руку. Алые капли уже капали вниз, образуя небольшие пятна на полу. Парень прерывисто задышал и тут же снова сильно закашлял, на этот раз издавая странные хриплые механические звуки.

Нокаут пытался чем-то помочь, но Сэм просто не подпускал его к себе, постоянно шарахаясь из стороны в сторону, поэтому ему оставалось лишь обеспокоенно наблюдать, чтобы парень не сделал себе же только хуже. К всеобщему счастью, долго это не продлилось. Уже через пять минут, опёршись о бок Рэведжа, лёгшего рядом, Сэм измученно сидел на полу и хватал воздух большими глотками, пытаясь успокоить свой паникующий организм. К удивлению медика, именно в этот момент его сканирующие приборы дали точные показания, выявляя проблему. Внимательно изучив информацию со сканеров, Нокаут задумчиво хмыкнул, тем самым привлекая внимание парня.

— Чт-
— Нет-нет, пока не говори. В твоём горле произошёл сложный процесс формирования участка, полностью состоящего из податливого металла. Он проходит прямо под твоими ушами до голосовых связок, изменяя их. Из-за этого и были зуд и першение. Это должно было быть чертовски больно, и тебе повезло, что ты не почувствовал всю боль в полном объёме. Кажется, что-то перекрывало её, — рассказал Нокаут с ноткой любопытства в голосе, смотря в широко раскрытые голубые глаза. — Судя по всему, это что-то вроде голосового модуля.
— У мен-я в Гор-ле ме-ТАлл?! — мало разборчиво воскликнул Сэм, издавая разные странные хрипы и писки и кривясь от собственных звуков, а потом снова закашлялся.
— Ну, я же сказал тебе не говорить, — вздохнул Нокаут, подходя ближе и успокаивающе гладя парня по спине. — Я знаю, что это шокирующая новость. Но тебе нужно время, чтобы твой организм приспособился и подстроился под новую часть. К этому нужно привыкнуть, так что пока обойдись без разговоров.

Сэм по привычке хотел ответить, но издал лишь длинную высокую трель вместе с хрипами. Нокаут, улыбнувшись, покачал головой, принимая бессмысленные сигналы, показывающие только шокированное эмоциональное состояние парня.

На следующий день Мегатрон, который отсутствовал днём ранее, был весьма удивлён, когда Сэм встретил его жужжанием и табличкой с приветствием. От Уитвики также не укрылась лёгкая тревога, быстро проскользнувшая в эмоциях десептиконского лидера, хотя это не убавило раздражения и недовольства у парня, когда тёмно-серебристый мех заговорил.

— Что такое, мальчик? Ты наконец проглотил свой язык? — ехидно спросил Мегатрон, перед этим немедленно убедившись у медика, что всё в порядке.
— «Мечтать не вредно, Мегатрон» — раздражённо написал на табличке Сэм, на что десептикон только ухмыльнулся.

Это было непривычно и немного странно. Вроде, казалось, что ничего не поменялось, как будто ничего нового в его теле и вовсе не было — Нокаут сказал, что это было хорошо, потому что это означало успешную интеграцию в организм. С другой же стороны, как только Сэм открывал рот, оттуда выходила полнейшая путаница из его родного языка, кибертронского и просто механических шумов, писков, хрипов и трелей. Ему пришлось потратить много времени, чтобы научиться все это отделять друг от друга и снова понятно для людей разговаривать — десептиконы и миниконы, кажется, не испытывали проблем с его пониманием. Правда, при сильном стрессе он начинал снова сильно мешать оба языка, да ещё и так быстро всё это тараторя, что даже десептиконы не могли этого понять. А ещё он издавал много звуков и шумов, которые он не мог контролировать, так как это, в основном, было связано с его эмоциональным состоянием. Это забавляло многих десептиконов на базе, к его раздражению. Также были и те, кто считал это милым, и Сэм совершенно не хотел об этом думать — он не был милым! Всё это заставляло Сэма тяжело вздыхать, но, в конце концов, он к этому привык, как и ко всем странностям, которые творились с ним на протяжении его жизни.

Между тем Сэм стал замечать, что десептиконы стали чаще покидать базу из-за поручений, которые им давал Мегатрон. К облегчению парня, это не были массовые убийства или теракты — он бы точно узнал об этом из новостей, — а скорее миссии по добыванию нужных припасов, материалов и провианта, а также разведка. Десептиконы вообще старались действовать скрытно с минимальными жертвами для всех. Казалось, никто не хотел привлекать к себе много внимание. Особенно, когда охота на десептиконов всё ещё велась, хотя и свелась к минимуму, потому что сами десептиконы особо не вели активных действий против человечества или автоботов. Со вторыми у них не так уж часто были встречи и то случайные, когда автоботам как-то удавалось предугадать их действия и выслать отряд противостояния. Битвы, если они происходили, были довольно быстрыми и без смертельных исходов. Казалось бы, десептиконы и вправду прониклись мирной жизнью и атмосферой, вступая в бой лишь при необходимости или просто размяться без особого желания кого-либо убить.

Также многие десептиконы устроились работать в городе, потому что они не могли жить лишь за счёт одних накоплений Леннокса — Уилл отказывался содержать их. В основном, они были строителями, охранниками или перевозчиками груза — Нокаут как-то пробовал заработать на нелегальных гонках, но Баррикейд это быстро прикрыл. И с тем, как всё большее количество десептиконов приобщалось к населённому пункту, Сэму приходилось всё больше раз посещать мэра, как посол от их лица, чтобы уладить возникающие проблемы и обсудить пункты, предотвращающие новые. С этим появилась макулатура — ненавистные документы, которые нужно было подписать или тщательно прочитать — мэр отказывался вести с ними какие-либо дела на словах, что парень мог понять, но это не переставало его раздражать. К счастью, половину этих бумажек он мог скинуть на Мегатрона. У них обоих даже появилось отдельное время в определённый день, в который они бы вместе разбирались со всем этим бумажным делом. А ведь Сэму даже не платили за работу посла до определённого момента, пока он в шутку не пожаловался об этом. Скоро после его жалобы на его имя был открыт счёт, куда ежемесячно скидывалась какая-то определённая сумма денег, которая отсчитывалась от общего числа заработка десептиконов, работающих в городе — он, правда, не думал, что они заботились, но, оказалось, десептиконы очень серьёзно отнеслись к этому, что, он предполагал, было из-за их прошлого. Благодаря особому заключению у работающих десептиконов были открыты свои собственные счета, куда им обычно и начислялась зарплата. Тех же, кто не работал, больше всех посылали на разного рода миссии за пределами базы и города. И Сэм до сих пор понятия не имел, как их базу всё ещё не раскрыли с людьми по соседству, но был очень рад этому и наделся, что так и будет продолжаться дальше.

Дредвинг был тем, кто мог бы спокойно посоперничать с Айронхайдом по количеству оружия в своём арсенале. Он был очень мощным соперником и вторым после Саундвейва, кому бы Мегатрон больше всего доверял из своих десептиконов. Его верность была всем хорошо известна. Не казалось удивительным, что Леннокс быстро поладил с ним.

Сэм уже некоторое время внимательно наблюдал за этим десептиконом, и кое-что в нём его волновало. Каким бы сдержанным и холодным не был Дредвинг снаружи, парень мог чувствовать его растерянность и некоторую отрешённость от остальных. Было такое ощущение, как будто он думает о чём-то другом, далёком от них, него самого. Но с этим также была твёрдая уверенность и решительность в чем-то. Казалось, десептикон что-то искал. Он всегда задерживался на своих миссиях на обратной дороге. Возможно, как-то предположил парень, он ищет не что-то, а кого-то. Его искра была странная, как будто неполная. Сэм мог чувствовать от неё тонкую нить, ведущую куда-то вдаль. Искра Дредвинга как будто пыталась дозваться до того, что находилось на другой стороне, и это был такой печальный и отчаянный зов, на которого не было ответа очень долгое время. Это было невыносимо для Сэма, который чувствовал себя просто плохо, наблюдая за этим. Поэтому в какой-то момент он напрямую подошёл с этим к Дредвингу.

— Ты кого-то ищешь, — убеждённо заявил Сэм, наблюдая, как тёмно-синий десептикон ухаживает за своим оружием.
— Я не скрывал этого, — не отвлекаясь от своего дела, сказал Дредвинг.
— Кого ты ищешь?
— Моего брата, Скайквейка, — спокойно ответил десептикон, останавливаясь и откладывая оружие в сторону. — Очень давно нас разделили. В какой-то момент он перестал отвечать мне, но я всё ещё чувствую его, ведь мы разделяем одну искру на двоих. Он жив где-то в просторах вселенной, и моя половина искры тянется к нему. Сейчас я чувствую, что как никогда близок к его нахождению.
— Искровые близнецы, значит, — задумчиво протянул Сэм, откидываясь на стену и смотря на грудную пластину десептикона. — Что если я скажу, что мог бы помочь тебе с его поиском?
— Ты можешь? — слишком уж резко спросил Дредвинг, поворачиваясь к нему и пристально смотря на него.
— Я точно не знаю, но стоило бы попробовать, не так ли? — пожал плечами Сэм. — В конце концов, я вижу больше, чем другие.
— … — Дредвинг какое-то время всматривался в него, как будто пытаясь что-то найти для себя, а потом, немного отойдя назад, трансформировался в свою альт-форму, истребитель.
— Я думаю, это можно считать, как «да», — сказал Уитвики, подходя к истребителю вплотную и с некой неуверенностью посмотрев в открытую кабину. — Ты уверен, что нам можно отправляться сейчас?
— Если что-то случится, я возьму ответственность на себя, — серьёзно проговорил Дредвинг. — Залезай, хранитель Оллспарка.
— Можно просто «Сэм», — легко сказал парень, залезая внутрь кабины пилота и тут же чувствуя, как его обтягивают ремни безопасности, а потом издал тихую трель, осматриваясь вокруг. — Ого, я впервые в жизни в истребителе. Здесь немного тесно. Не лети слишком быстро, хорошо? Я могу чувствовать связь между тобой и твоим братом, так что, думаю, если мы последуем за ней, то сможем до него добраться. Ой, я только сейчас подумал о том, что он может быть и не на Земле. Это было бы проблемой, поэтому будем надеяться, что он всё-таки на Земле.
— Какое направление?
— М-м-м… — протянул Сэм, сосредотачиваясь на тонкой искрящийся линии. — В сторону Атлантического океана. Когда взлетим, я более выровняю путь.

Двигатели включились, громко зашумев, и, выкатившись из оружейной, Дредвинг тотчас же поднялся в небо. Сэм со стрекотом вжался в кресло, вцепившись руками в ремни и наблюдая, как всё быстрее отдалялась земля и всё ближе были облака. Они набирали высоту, пока тёмно-синий десептикон не выровнялся над облаками, значительно сбросив скорость. Уитвики моргнул, а потом прижался к прозрачному куполу, пытаясь рассмотреть базу внизу. К сожалению, ничего увидеть не удалось из-за их положения, что вызвало вздох и едва слышимую трель сожаления от парня. Сэм обратно откинулся на кресло и вдруг завалился на бок, когда истребитель неожиданно наклонился в сторону. Парень секунду думал над этим, а потом поспешно перевёл взгляд вниз. Перед ним тут же предстал небольшой дом Леннокса рядом с небольшим комплексом зданий, окруженных оградой. Это выглядело таким необычно маленьким отсюда. Сэм даже мог рассмотреть некоторых десептиконов, что были на улице, и Уилла, который отсюда казался лишь небольшой точкой — только благодаря улучшившемуся зрению он мог его так хорошо видеть.

Дредвинг медленно пролетел два круга над базой, а потом снова выровнялся в сторону Атлантического океана, как ранее и было сказано.

— Спасибо, — с улыбкой сказал Сэм, получив фырканье в ответ, а потом сосредоточился на своей первоначальной задаче. — Поверни налево на тридцать градусов и лети дальше прямо. Как думаешь, какова вероятность, что Скайквейк будет на дне океана? Я не думаю, что много. Но, на всякий случай, ты же не пропускаешь воду, да?
— Нет, не пропускаю, — хмыкнув, ответил Дредвинг, поворачивая в нужное направление.
— Это хорошо, — кивнул Сэм, расслабляясь на кресле и посматривая то в небо, то на линию, тянущуюся вперёд. — Вечереет уже. Интересно, мы застанем звёзды?
— Это будет зависеть от расстояния.

Они оба больше не разговаривали, и настала спокойная тишина, нарушаемая лишь шумом от двигателей. Зевнув, Сэм полностью сосредоточился на тонкой сверкающей нити, связывающей две половины одной искры. Почему-то ему в голову пришла другая пара искровых близнецов — Сайдсвайп и Санстрикер. Они были сущим бедствием со своими розыгрышами, но такими верными и опытными воинами. Он часто слышал, как о них переговаривались другие автоботы, да и сам Сайдсвайп часто вспоминал своего брата, когда не был таким колким. К сожалению, оба близнеца отправились в колодец всех искр, так и не встретившись друг с другом. Возможно, поэтому Сэм чувствовал, что просто обязан помочь Дредвингу, не желая, чтобы тот прошёл через то же, что и близнецы-автоботы.

Сэм даже и не заметил, как за собственными размышлениями задремал на какое-то время. Резко очнувшись, он огляделся по сторонам, замечая алеющее небо. Потерев глаза и зевнув, парень посмотрел на яркую связывающую нить, которая, казалось, стала толще на несколько миллиметров. Пожалуй, им пора было снижаться. Он взглянул наружу и уставился на голые скалы песочно-оранжевого цвета, образующие систему каньонов и ущелий. Всё это выглядело захватывающе, хотя и немного пусто. Сэм издал продолжительную трель.

— Где мы?
— Синайский полуостров, — ответил тёмно-синий десептикон, слегка взволнованный.
— Снижайся, — скомандовал Сэм с улыбкой. — Ты же чувствуешь его, правда? Что он близко?
— Да, он совсем недалеко, — согласился Дредвинг, а потом, перевернувшись, бросился вниз, вызывая удивлённый вскрик от парня.
— Эй! Полегче!
— Приготовься.
— Что? К чему?

Дредвинг не ответил, издав смешок, а потом нырнул в один из каньонов. Пролетев некоторое расстояние, он замедлился и прямо в воздухе трансформировался, тяжело приземлившись на сервоприводы. Сэм испуганно издал писк вперемешку с хрипами, цепляясь за свою жизнь и крепко зажмурившись. Только когда на него подуло тёплым воздухом, а под собой он чувствовал твёрдую поверхность, он решился открыть сначала один, а потом уже и второй глаз, замечая себя свернувшимся на манипуляторе тёмно-синего десептикона. Парень издал облегчённую трель, а потом, осознав всё, недовольно застрекотал, поворачиваясь к алой оптике.

— Никогда больше так не делай! — воскликнул Сэм, возмущённо пыхтя.
— У меня всё было под контролем. Я бы не дал тебе пострадать, — спокойно ответил Дредвинг, а потом посмотрел вперёд. — Я чувствую, он где-то там.
— Не понимаю, почему мы тогда стоим на месте, — фыркнув и скрестив руки на груди, бросил парень и откинулся на манипулятор десептикона.

Прижав парня ближе к грудной пластине, Дредвинг кивнул и зашагал вперёд. Постепенно Сэм успокоился и сам перенял взволнованное настроение десептикона. Он также с любопытством осматривал высокие неровные скалистые стены каньона, окрашенные красным светом заката. Понемногу начинало темнеть, что создавало необычную атмосферу. Несмотря на свое нетерпение, Дредвинг, казалось, вообще не спешил, размеренными шагами двигаясь вперёд. Пару раз они останавливались около распутий, где нужна была небольшая помощь Сэма. В остальном же десептикон мог сам указать себе путь, уверенно приближаясь к своей цели. В конце концов, они встали перед большим тёмным проходом, в конце которого была чёрная огромная коробка, похожая на саркофаг или гроб, явно кибертронского происхождения. Они оба неуверенно посмотрели на это, переглянувшись между собой. Кто бы ни затащил туда Скайквейка, он явно не хотел, чтобы тот оттуда выбрался.

Сэм внимательно осмотрел это сооружение, замечая стыки в чёрном металле. По его телу прошлась легкая дрожь, а глаза засветились лёгким голубым светом. Возможно, он смог бы открыть эту коробку. Сэм постучал по манипулятору Дредвинга, прося поднести его поближе. Тёмно-синий десептикон секунду спустя послушно шагнул вперёд, протягивая манипулятор с парнем ближе к конструкции. Потерев руки и вздохнув, Сэм заметил на них маленькие молнии и искорки, а потом коснулся обеими руками металлической поверхности прямо около одного из широких стыков. Произошла яркая вспышка света, исходящая из всех щелей, отчего оба зажмурились, а потом послышался отчётливый щелчок. Дредвинг тут же отошёл назад, наблюдая, как старый механизм приходит в действие, отходя в свои стыки и меняя свои детали с места на место. Пара секунд, и сооружение с грохотом было открыто.

Первым, что увидел Сэм, была мигающая, моргающая узковатая алая оптика, горящая во тьме. Уже потом, когда мех вышел, чуть ли не выпадая наружу и разминаясь, можно было разглядеть его внешний вид. Корпус десептикона был точь-в-точь таким же, как и у Дредвинга, только зелёного цвета. Парень с любопытством рассматривал меха перед ним, когда его аккуратно посадили на большой плоский камень, заставив обратить внимание на тёмно-синего десептикона. Перемена в настроении Дредвинга была ошеломляющей. Если раньше он сдерживался, лишь иногда позволяя своим эмоциям уйти, то сейчас это был фейерверк из радости, нетерпенья, волнения, возбуждения, торжества, тоски, облегчения и любви — это было так много. Эти эмоции буквально вызывали дрожь по всему его корпусу, а его оптика посветлела на несколько тонов. Не теряя и секунды больше, Дредвинг заключил недоумевающего брата в крепкие объятия, как будто боясь, что всё это не реальность, а его близнец вот-вот может просто исчезнуть.

— Хей, Дредвинг? — взволнованно спросил Скайквейк, чувствуя странное эмоциональное состояние брата. — Что случилось? Что с тобой?
— Уже всё в порядке… Теперь ты снова есть у меня, а я у тебя. Я больше не позволю разлучить нас. Никому. Никогда, — с решимостью серьёзно пообещал Дредвинг в плечо близнецу.
— О чём ты? Мы расстались астроцикл* назад, — непонимающе улыбнулся зелёный близнец, поглаживая другого по спине. — Что за это время успело произойти?
— О Скайквейк, прошло гораздо, гораздо больше времени, чем ты думаешь, — пробормотал синий близнец. — Многие ворны** прошли с тех пор, как нас разлучили. Так много всего произошло и поменялось.
— Подожди… Ворны?! — удивлённо воскликнул Скайквейк, отрываясь от объятий. — Но как?
— Что последнее ты помнишь? Как ты оказался здесь? — спросил Дредвинг уже намного спокойнее.
— Фоллен послал меня сюда, сказав, что это приказ нашего лорда.
— Ты не должен был его слушать. Мы принимаем приказы лично от лорда Мегатрона, — сквозь денты произнёс синий мех. — Фоллен обманом ввёл тебя в стазис, зная, что ты верен только нашему хозяину.
— Его счастье, что он дезактив, — рассматривая механизм на сооружении, хмыкнул Сэм, привлекая к себе внимание близнецов.
— Ты кто? — озадачено спросил Скайквейк, осматривая парня, которого только сейчас и заметил.
— Я Сэм, человек — местная форма разумной органической жизни. Хотя я не уверен, что могу уже считаться стопроцентным человеком, — представился Уитвики, поворачиваясь к ним, а потом задумчиво опуская голову и нахмурив брови.
— Он хранитель Оллспарка и принадлежит нашему лорду.
— Разве Оллспарк не был кубом? Почему он стал органиком?
— Это длинная история, — устало выдохнул Сэм, подходя к тёмно-синему десептикону. — Как насчёт того, чтобы вернуться домой и там всё выяснить? Я действительно устал после этого скачка энергии. И я думаю, что лучше бы нам уйти как можно скорее. Вдруг автоботы или кто-либо ещё смогли засечь вспышку. Я бы не хотел ни с кем из них пересекаться сейчас. Да ещё и темно так стало.
— Это мудрая мысль.

Дредвинг кивнул своему брату, казалось, ведя внутренний диалог, который Сэм не мог слышать. Ему это и не надо было. Всё, что он хотел, так это лечь в кровать и восстановить свой уровень энергии. Подавив зевок, парень подошёл к трансформировавшемуся синему десептикону, забираясь внутрь кабины и смотря, как второй мех, сканирует альт-форму брата. Мгновение, и в воздухе уже парил зелёный знакомый истребитель, а вокруг Сэма были обвиты все ремни безопасности. Уитвики облокотился на бок, прикрывая глаза и всё же зевая. Двигатель почти бесшумно зашумел, и они плавно поднялись в воздух за Скайквейком.

— Не возражаешь, если я немного посплю?
— У меня нет возражений на это счёт, — тихо ответил Дредвинг, на пару секунд замолчав. — Спасибо.
— Ты и сам бы его нашёл рано или поздно, — сонно пробормотал Сэм, издавая тихое сопение. — Но всё же, не за что.
— Для меня это много значит, Сэм.

Этого парень уже не слышал, погрузившись в мир грёз и мечтая о бескрайних закатных небесах и паре похожих истребителей, совершающих виртуозные виражи. Тем временем, над ними ярко светили далёкие звёзды.

Chapter Text

Аннабель Леннокс устраивала нынешняя жизнь и даже больше. Она нравилась ей. Если бы её спросили, чего бы ей хотелось изменить, то она бы ответила, что ничего, ведь её жизнь и так была хороша. Даже если она такая необычная и странная. Не каждый живёт по соседству с инопланетной роботизированной расой, с десептиконами, которые были известны не очень хорошей репутацией и которые были с вами в хороших отношениях. Она до сих пор ловила некоторые завистливые взгляды от мальчишек из своей школы — особенно когда её каждый день привозит один из них.

Ей нравились десептиконы. Не те, про которых часто рассказывал Айронхайд, когда он возвращался вместе с отцом домой, и не те, что сеяли только разрушение и хаос, а те, которые жили вместе с ними, втихаря подсовывали ей под окно странные подарки и угощения и всегда строили из себя серьёзных и хмурых воинов. Они были забавными для неё — если бы её отец услышал это, он бы обязательно поперхнулся бы. Возможно, это было потому, что она никогда не видела своими собственными глазами их другую сторону, которую так опасался её отец, от которой он хотел её защитить. Она знала, что они не были хорошими парнями. А кто был? Она уверена, что даже у автоботов, которых она не так уж и хорошо знала, кроме Айронхайда, были свои скелеты в шкафу. Десептиконы относились к ней и её семье хорошо — в последнее время, когда все недоразумения были прояснены, это было лучше всего видно. Они защищали их и заботились о них. Этого для Аннабель было вполне достаточно, чтобы принять их и дарить им широкую улыбку в ответ — даже если их попытки сблизиться были не очень удачными.

Ей особенно нравилось проводить время с Брейкдауном. Сине-серый десептикон поначалу был немного неловок в разговоре с ней, что она считала достаточно милым, но потом он раскрылся для неё, показывая ей свою более мягкую сторону, которую видел разве что Нокаут. Он часто рассказывал ей разные истории о своём прошлом и даже несколько раз прикрыл перед отцом, когда она сцепилась в драках с мальчиками в школе. Вили и Брэйнс, которые и вовсе не были десептиконами, также были желанной и частой компанией для неё. Она даже брала их несколько раз в школу, когда правда о том, что они живут рядом с инопланетной расой, раскрылась. Они были такими колкими и саркастичными. Их комментарии часто могли рассмешить её.

Ей также нравился Сэм, хотя он был немного странным, но вся её жизнь была немного странной, так что её это особо не волновало. Было печально смотреть, как он грустил из-за автоботов, и она делала всё, чтобы подбодрить его — даже научилась вязать, чтобы подарить ему яркие вещи, которые могли бы порадовать его. Она была искренне счастлива, что десептиконы смогли сделать его более живым.

Но была и обратная сторона. Аннабель никогда не была глупой и уж точно не была глухой. Она слышала всё, о чём перешёптывались учителя, другие дети, их родители, когда они думали, что их не слышно. Это было и до того, как они стали скрывать десептиконов. Они думали, что она неправильная девочка. Что плохого в том, что ей не нравились куклы и красивые платья, а в друзья она выбирала себе только мальчиков? Что плохого в том, что она похожа на отца? Аннабель всегда хотелось задать этот вопрос матери, которая часто вздыхала, а в последний год перед разводом всё больше была недовольна ею, припоминая, что она такая же, как и её отец. Она не понимала этого. Её отец прекрасный человек, храбро защищавший свою родину. Может быть, он и возвращался только на праздники, но он любил их и довольно часто звонил им. Аннабель была горда тем, что была на него похожа! Почему всем этим людям так нравилось перемывать ему кости? Она не говорила ему, что во все драки она вступала только из-за того, что другие плохо о нём отзывались. Аннабель всегда с пылкостью и радостью показывала всем им, что Ленноксы не терпят оскорблений в свою сторону и всегда смело вступают в бой! Она была счастлива жить с ним! И он заботился и беспокоился о ней, ясно!

— Почему моя голова должна так болеть? — невнятно проскулил Сэм, уткнувшись лицом в руки, обнимающие его колени.
— Это не должно продлиться долгое время, малыш, — успокаивающе проговорил Нокаут, на мгновение отвлекаясь от своей работы.
— Я не могу принять, ну, не знаю, какое-нибудь обезболивающее?
— Вряд ли это сработает. Ты говорил, что стал острее ощущать наши эмоции?
— Да, — со вздохом ответил Сэм, а потом скосил взгляд в сторону сидевшего рядом Рэведжа. — Как Саундвейв выносил это всю свою жизнь? Это просто слишком много. Иногда я не могу отличить собственные эмоции от чужих.
— Именно из-за перегрузки твоя голова и болит. Твой организм меняется, и, конечно, это не может пройти совсем безболезненно. Малыш, ты должен быть доволен, что не чувствуешь весь спектр боли, который ты должен чувствовать, — спокойно сказал алый медик, а потом смягчился. — Когда перестройка закончится, ты почувствуешь себя лучше и сможешь больше контролировать это.
— Я надеюсь на это, — пролепетал Сэм, протягивая руку, чтобы погладить киберпантеру.
— Почему бы тебе не пойти в уединённое место? На свалку почти никто не ходит, — предложил сине-серый мех, молчавший до этого. — Ты и раньше сбегал туда.
— Отличная идея. Спасибо, Брейкдаун.

Вместо ответа послышалось утвердительное хмыканье, на которое парень слабо улыбнулся. Сэм поднялся со своего места и, попрощавшись с двумя десептиконами, поплёлся к выходу из медблока, направляясь на городскую свалку. Это действительно была хорошая идея. Как и сказал Брейкдаун, там обычно никого не было, и это было достаточно уединённое место, чтобы отдохнуть от всех эмоций, бурливших вокруг него. Следом за ним тут же последовал Рэведж, заставив Сэма немного притормозить. Парень знал нелюбовь десептикона к свалке, поэтому взволнованно посмотрел на него. Пантера излучала лишь уверенность в своём решении следовать, поэтому ему ничего не оставалось, как позволить это. Хотя вряд ли бы он смог остановить Рэведжа в любом случае.

Они шли некоторое время, пока не дошли до свалки. Сэм почувствовал напряжение, быстро проскользнувшее в эмоциях Рэведжа, но они оба сделали вид, будто бы ничего не произошло. Пройдя через горы металлолома и жестяного мусора, они выбрали относительно ровный холм, на который и взобрались, развалившись на нём. Сэм поверхностно отряхнул пыль с места, а потом лёг на живот, положив голову на скрещенные впереди руки, и, прикрыв глаза, начал наслаждаться солнечным днём, наконец почувствовав небольшое облегчение. Последовав примеру, Рэведж расположился совсем рядом. Это было хорошо, и даже головная боль стала меньше с удалением от базы. Он всё ещё мог чувствовать отголоски чужих эмоций, но они были так далеко-далеко, приглушённые и едва заметные. Сэм размышлял, почему его эмпатия так резко усилилась. Даже его собственные эмоции стали острее и сильнее, будто он снова вернулся в пубертатный период, что было не очень. Ему совсем не нравились резкие скачки в своём настроении.

Пригретый на солнышке, он бы довольно скоро заснул, если бы не почувствовал приближения некоего тёмно-серебристого меха. Сэм даже глаза не стал открывать, когда холм затрясло на несколько секунд и послышался небольшой грохот, распугавший несколько голубей, сидевший недалеко от них. Мегатрон устроился недалеко от них, не сказав ни слова. Спокойствие и уравновешенность беспрепятственно чувствовались от него вместе с лёгкой задумчивостью. Казалось, тот размышлял о чём-то непринуждённом. Они оба молчали, из-за чего стояла не напрягающая тишина, нарушаемая лишь редкими криками птиц. Это длилось довольно долго, пока Сэм смятенно не приоткрыл один глаз, повернув голову набок и уставившись в профиль тёмно-серебристого лидера десептиконов, броня которого поблёскивала в лучах солнца.

— Как глупо… Я раньше в шутку думал, что этот город является тайным местом сбора десептиконов. Так нелепо, что это действительно стало таковым. Знаешь, именно на этой свалке я нашёл Рэведжа и Лазербика. Они лежали недалеко отсюда все побитые, в таком ужасном состоянии и такие неживые, — смотря на свои пальцы и бесшумно постукивая ими по металлу под собой, тихо пробормотал Сэм, тем самым вызывая небольшой гул от пантеры и привлекая внимание Мегатрона. — Я видел их в другом месте. Это так странно, что они оказались здесь. Ещё более странно, что я смог их поднять, привести каким-то образом в онлайн. Я тогда не очень хотел об этом думать — я о многом предпочитаю не думать, на самом деле, — но в последнее время из-за всех этих изменений во мне я стал чаще задумываться обо всех странностях, происходивших со мной, и о попытках достичь нормальности, что не очень хорошо обычно заканчивалось. Я чувствую себя мутантом, которым я уже, наверное, и являюсь. Это немного дико.
— Ты боишься, — через некоторое время хрипло заявил Мегатрон, внимательно всматриваясь в парня.
— Ага, — довольно легко признался Сэм, нервно пожав плечами и отведя взгляд в сторону, — боюсь. Думаю, один из главных моих страхов — это потерять самого себя. Я уже заметил, что мой характер изменился. Он стал немного другим. Ох, я также боюсь абсолютного кромешного одиночества. Я уверен, что свихнусь, если останусь один на один с самим собой на долгое время.
— Меняться нормально. Всё изменяется каждый год, каждый день, каждую секунду — ничто не стоит на месте вечно. Ты не стал кем-то другим, как и я не изменил свою личность, — ровно объяснил Мегатрон, а потом уверенно пообещал: — Ты не останешься один. Никто тебе не позволит.
— Из-за того, что я стал сосудом для Оллспарка? — хмуро проговорил Сэм, скрывая глубокую неуверенность в себе, а потом перевернулся и сел, обняв колени. — Ты заботишься обо мне только из-за этого? Все вы?
— Глупо утверждать, что это не так, — честно ответил десептиконский лидер, заставляя парня мрачно поникнуть. — Но это также не единственная причина. Отнюдь не только хранение Оллспарка побуждает проявлять заботу и обеспокоенность о тебе.
— Тогда что же ещё?
— Ты сам, твой характер, твои поступки и действия. Ты сам видел отношение моих десептиконов к себе, когда они только прибыли. Разве они стали вести себя бережно с тобой, узнав, кем ты являешься? — спросил Мегатрон, получая отрицательный ответ через пару минут. — Только после сближения с тобой, они показали свою привязанность к тебе. Даже, если бы это и было только из-за Оллспарка, тебе следовало бы принять это, так как он теперь часть тебя, а ты часть его.
— Я… — Сэм открыл рот, но, не зная, что сказать, с нерешительностью закрыл его, всматриваясь в Мегатрона и ища следы лжи, которой не находилось.
— Не нужно что-то сейчас говорить мне. Тебе стоит хорошо поразмышлять над моими словами, мальчик.

Сэм медленно кивнул, а потом, нахмурив брови, уткнулся лбом в колени, чувствуя уверенность, твёрдость и удивительное спокойствие от серебристого меха и беспокойство и мягкость от кибертронской пантеры. Спустя минуту размышлений он вдруг почувствовал, как вокруг него обернулся Рэведж. Это было тепло и приятно, давая чувство защищённости и успокаивая нервы. Сэм мягко вздохнул и откинулся назад, проводя рукой по морде десептикона и чувствуя небольшие вибрации. Его взгляд устремился в чистое голубое небо.

У него было так много сомнений, каждое из которых терзало его в той или иной степени. Он иногда не мог долгое время спать из-за них. Хорошее поведение десептиконов к нему в последнее время было одним из лидирующих беспокойство. Относились ли они так к нему только из-за влияния Оллспарка на них? Или он сам достиг всего этого? Разве Леннокс не говорил, что он другой, и поэтому они хорошо к нему относятся? Размышляя над сказанными Мегатроном словами, парень пришёл к выводу, что ему не стоило так сильно об этом беспокоиться. Ведь, действительно, десептиконы поначалу относились к нему плохо, даже узнав, что он содержит в себе. Возможно, из-за головной боли он просто перенервничал в последние дни.

— Мне было любопытно кое-что, — вдруг заговорил Сэм, вспоминая другие свои размышления. — Уже не один раз вы пересекались с автоботами. Неужели никто из десептиконов ни разу не упомянул обо мне при них? Типа, мне всегда казалось, что злорадство было одним из ваших качеств.
— Я приказал не раскрывать эту информацию автоботам. Для меня желательно сохранить своё преимущество нераскрытым.
— Оу, — со смешанными чувствами пророкотал парень.
— Ты недоволен? Я никогда не ограничивал твои действия и попытки связаться с ними или встретиться. Не моя вина, что все они тщетны.
— На самом деле, я не знаю, что чувствую, — смущённо проговорил Сэм, а потом, подумав, прямо посмотрел в алую оптику меха. — Если бы я попросил, чтобы ты брал меня с собой при следующих вылазках, ты бы сделал это?
— Я не хотел бы этого, но если ты будешь настаивать на этом, я не буду препятствовать, — спустя несколько мгновений медленно ответил Мегатрон с небольшими паузами.
— Я не буду. Не в ближайшее время, — пробормотал Сэм, посмотрев куда-то в сторону и зарабатывая любопытный взгляд от десептиконского лидера. — Раньше я так рвался встретиться с автоботами, снова быть с ними, и меня так расстраивали каждые провальные попытки. Это было больно и давило на меня. Но сейчас я думаю, что в какой-то момент стал бояться встречи с ними. Я не знаю, как это объяснить, но… Хах, это просто глупо… Их мнение продолжает оставаться для меня важным, они сами продолжают оставаться важными. Я просто не могу выбросить всё, через что мы вместе прошли. И я иногда так от этого устаю.
— Твоя верность достойна похвалы, мальчик. Как жаль, что не все могут её оценить, — с долей иронии сказал Мегатрон.

Сэм ничего не ответил, лишь фыркнул, проходясь рукой по боку Рэведжа. Неожиданно из него вырвался широкий зевок. Парень моргнул, а потом устроился поудобнее. Возможно, он мог бы немного подремать.

— Что, чёрт возьми, не так с этими волосами? — недовольно пробормотал Сэм, уставившись в зеркало на свои всё ещё белые волосы.
— Что ты делаешь, Уитвики? Твоё раздражение за версту чувствуется, — скептически спросил Вили, въезжая в ванную и оглядывая весь бардак устроенный парнем.
— Разве не видно? Я пытаюсь покрасить свои волосы, но у меня ничего не получается. Вся краска слезает и вообще не остаётся на них.
— А ты уверен, что правильно прочитал инструкцию к применению? — саркастично спросил Вили, пиная одну из коробок из-под краски.
— Да!
— Зачем тебе вообще нужно сменять свой цвет волос? — спросил Брэйнс, взобравшись на раковину.
— Я… Мне не нравится, как люди смотрят на меня, как они шепчутся за моей спиной каждый раз, когда я выезжаю в город, — тяжело вздохнул Сэм, опускаясь на край ванны.
— Разве тебе раньше не было на них всё равно?
— Да, но тогда меня волновали другие вещи, — в смятении ответил Сэм, помогая миникону взобраться к Брэйнсу. — Я чувствую себя животным в цирке.
— Тебе следовало бы привыкнуть к этому. Ты не такой, как они. Они нормальные, ты нет, — резко сказал Вили, отчего парень вздрогнул.
— Я знаю.
— Он прав. Не обращай на это внимание. В дальнейшем ты всё больше будешь отличаться от них. Не стоит слушать людей, — кивнул Брэйнс, хлопая Уитвики по руке.
— Но насколько сильно я изменюсь? Стану ли я каким-нибудь уродом? Франкенштейном из органики и металла? — неуверенно спросил Сэм, сжимая руки в кулаки.
— Мы не знаем, что в итоге с тобой станет, Уитвики. Никто не знает. Но как бы ты не изменился, у тебя всегда будет поддержка.
— Мы, Уилл, Аннабель, десептиконы.
— Ага. Кто бы мог подумать, что тебя будут поддерживать десептиконы и Мегатрон, а? И всем им уж точно наплевать на твою внешность. Особенно десептиконы. Они такие уроды бывают, — хмыкнул Вили, а потом спрыгнул к парню на колени. — Ты делаешь невозможные вещи, Уитвики. И все ценят тебя за это, а не за красивые глазки.
— Никто не отвернётся от тебя, а если и посмеют, то их ждёт поистине десептиконская расправа. А люди… люди уже давно не вызывают особого доверия и уважения.
— Уилл и Аннабель люди.
— Большинство людей не вызывают доверия и уважения, — поправил себя Брэйнс. — Так что не беспокойся об этом.
— Спасибо, — благодарно выдохнул Сэм, почувствовав некоторое облегчение. — Это успокоило некоторые из моих сомнений.
— Что значит некоторые? Уитвики, ты опять забиваешь свою голову ненужными вещами?
— Возможно, — уклончиво ответил Сэм с небольшой улыбкой.
— Ох, этот парень никогда не изменится.

Бурные, сильные, выходящие из-под контроля — его эмоции становилось всё тяжелее сдерживать. Раздражение и постоянная тревога преследовали его даже во сне, а скрытые страхи и волнения всплывали наружу, усиливались, окутывали тяжёлым душным одеялом, не давая продыху. Грубые, такие некрасивые, обидные слова слишком быстро вылетали изо рта без его ведома, заставляя потом сожалеть о сказанном — как будто он и так недостаточно плохо себя чувствовал. Сэм не хотел огрызаться на всех, не хотел этих эмоциональных всплесков, не хотел кого-либо ранить. Было небольшим успокоением чувствовать понимание и мягкость от десептиконов, но вместе с тем он ощущал себя только хуже. С усилением эмпатии лучше не становилось. Сэм не мог это контролировать, не понимал как. Он просто хотел перестать ощущать то, что не должен был. Словно неподъёмный груз, окружающие чужие эмоции давили на него, копились внутри, стирали грань между ними и его собственными. Он мог сбегать на свалку в поисках отдыха, но он не мог долго оставаться в одиночестве, потому что ему нужно было видеть, чувствовать, что он не был один. Это сводило его с ума.

Единственной отдушиной, его спасением и умиротворением была работа в его мастерской. Она заставляла его забыть абсолютно все сомнения и переживания, полностью сосредотачивая на себе. У него и в мыслях никогда не было, что он так сильно полюбит это дело. Сэм действительно теперь мог понять Микаэлу. Постоянные идеи и образы крутились в его голове, удерживая всё его внимание и просто не давая другим мыслям втиснуться. Нередко из-за постоянных скачков от одной задумки к другой у него получалась неработающая бессмыслица, но, когда у него выходило что-то полезное и действительно стоящее, он чувствовал неподдельное счастье, заставляющее его широко улыбаться и смеяться. Так было, когда он наконец доделал устройство, позволяющее скрывать сигнатуры десептиконов с радаров, будь те земные или инопланетные. Парень также с улыбкой возился над очередными дезориентирующими гранатами, которые так часто просил Уилл — иногда снаружи можно было услышать взрыв и следующий за ним грохот.

Сейчас же Сэм как раз и был в мастерской, что не было удивительным, так как в последние дни он буквально жил здесь. Он не очень доверял себе сейчас, думая о своём особенно плохом и раздражительном настроении с долей странно грустных ноток. Десептиконы, миниконы и Уилл с Аннабель разумно дали ему побыть одному, но он всё равно мог слышать их приглушённые голоса снаружи, а чужие эмоции лишь поверхностно касались его, просто давая знать, что они там, недалеко. На заднем плане не очень громко шумел телевизор, который он решил установить ради развлечения, а вокруг него были разбросаны инструменты и всякий металлолом. Сам же Сэм расселся на полу на больших синих листах, что-то быстро чертя, записывая или исправляя. Его брови были нахмурены, а лицо приобрело задумчивое выражение. Он прекратил свои действия и устремил взгляд в потолок, смотря в никуда и размышляя над следующими действиями. Его левая рука, освобождённая от карандаша, непроизвольно в который раз коснулась груди в области сердца, слегка почесав место. В последнее время парень часто так делал, чувствуя странные ощущения. В основном он сбрасывал это на накопившиеся эмоции и просто не обращал внимания. Казалось, Сэму пришло какое-то озарение, из-за чего он хотел бодро продолжить чертить, когда резко замер над листом, услышав что-то до боли знакомое. Имя, где-то в стороне прозвучало знакомое имя, такое родное и привычное, которое он не раз называл, повторял, кричал. Парень тут же вскинул голову, быстро осматриваясь и устанавливая свой взгляд на экран телевизора, на голубую оптику на столь знакомом лице, которое он так давно не видел.

— «Так чем же вы оба занимаетесь?» — улыбаясь, спросила светловолосая ведущая какого-то ток-шоу.
— «О, я механик. Знаете, создаю в своей мастерской изобретения, иногда помогаю латать автоботов. А Бамблби разведчик, но сейчас он, вроде как, защищает меня и мою дочь с её… парнем», — бодро ответил мужчина, смешно скривившись на последнем слове, а потом с наигранным возмущением шутливо ударил знакомого автобота по манипулятору. — «Она просто обожает этого жёлтого приятеля. Если честно, по секрету, мне кажется, что она любит его больше, чем меня. Ты забираешь всё её внимание, Би!»
— «Моя вина, что ты… такой скучный?» — как и раньше, нарезками насмешливо ответил Бамблби, издавая знакомый смех.
— «Хей!»
— «Так он ваш защитник?» — пытаясь скрыт собственный смех, уточнила ведущая.
— «Ага, он спасает мою задницу от всяких неприятностей», — со смешком проговорил механик.

Сэм не слышал дальнейших слов, не мог их разобрать. Он лишь смотрел на жёлтого разведчика, на его лучшего друга, на брата, всматриваясь в каждую новую деталь на его корпусе, непроизвольно откладывая это в укромный уголок его разума. Смотрел, как Бамблби — Бамблби, который хотел остаться с ним, который уехал без него — весело общался с ведущей и с механиком, Кейдом Йегером, и перебрасывался дружескими шутками. Смотрел на их обмен широкими улыбками, тёплыми прикосновениями, будто они были давно знакомы, будто они были важны друг для друга, будто они были семьёй. Товарищеская, искренняя атмосфера ощущалась без каких-либо проблем. Глядя на такого забавного, весёлого, привычного Бамблби, Сэм почувствовал, как в его груди что-то до боли сжалось. Он даже не заметил, что задержал дыхание, просто пытаясь найти что-то в лице автобота, но не находя этого. В голове же была звенящая пустота.

Он думал… думал, что уже справился с этим, пережил это, но, видимо, это было не так. Иначе он не мог объяснить, почему ему сейчас было так чертовски плохо, почему ему было так больно. Сэм с болезненным выражением лица отвернулся от телевизора, замечая лёгкую дрожь в руках. Свернувшись калачиком на чертежах, он прерывисто задышал, попытавшись успокоиться, но, что бы он ни делал, дрожь не утихала, а боль в груди всё не проходила — она становилась лишь сильнее.

Почему ему было так больно?

Уилл сразу же понял, что что-то явно было не так. Первым звоночком стало резко встревоженное поведение десептиконов. Те, словно звери в клетке, нервно заходили кругами по территории базы, кажется, сами того не осознавая. Леннокс с удивлением смотрел на растерянный молодняк, пытаясь понять, что с ними случилось, когда ни с того ни с сего произошёл скачок напряжения в электроцепях. Сначала прокатились лишь небольшие искорки, на которые никто не обратил внимания, но потом везде внезапно замигал, замерцал свет. Послышался громкий треск, и в одно мгновение повсюду лопнули лампы. Уилл только и успел, что вскрикнуть и прикрыть голову руками, когда на него посыпались осколки стекла, которые, к счастью, стряхнул Баррикейд, защитивший мужчину. Когда всё прекратилось, Леннокс, найдя взглядом свою дочь в безопасности с Брейкдауном, озадаченно всё осмотрел.

— Какого чёрта только что произошло?!
— Это странно, — серьёзно кивнул Баррикейд без своей обычной насмешки, а потом резко замер, как будто что-то почувствовав.
— Что та… — хотел было спросить Леннокс, как вдруг раздался громкий крик вперемешку с хрипами и стрекотом. — Это был Сэм!

Не медля больше и секунды, Уилл сорвался на бег к мастерской парня, замечая спины уже стоящих там Мегатрона, Нокаута и нервно метавшегося из стороны в сторону Рэведжа. Позади себя он услышал тяжёлые спешащие шаги Баррикейда, который тут же начал расспрос о том, что произошло, но это он уже не слушал. Всего его мысли занимала лишь скорчившееся фигура парня впереди посреди беспорядка. Сэм издавал ужасные, душераздирающие звуки, с силой сжимая одежду на груди и царапая лоб и щёки о пол, усыпанный осколками. Было очевидно, что ему было очень больно. Уилл не мог этого вынести и уже хотел броситься к нему, как его схватили. Мужчина перевёл яростный взгляд на посмевшего его остановить Баррикейда, начав вертеться, чтобы вырваться.

— Почему ты останавливаешь меня?! Пусти!!! Ты не видишь, что Сэму больно?!!! Ему нужна помощь!!! — гневно закричал Леннокс, но десептикон лишь усилил захват, мотая головой.
— Успокойся. Ты не можешь к нему сейчас подойти. Так ты только навредишь и себе, и ему, — с едва удерживаемым спокойствием произнёс Баррикейд сквозь сжатые денты.
— Почему?! Что происходит?!
— Вокруг него образовалось поле, которое причиняет вред любому, кто пытается подойти ближе к Сэму. Что-то происходит. Мои сканеры будто с ума сошли, — быстро взволнованно пробормотал объяснения Нокаут. — Оллспарк что-то делает с ним, как-то меняет его.
— Образуется искра, — удивительно спокойно поведал Мегатрон, заставив всех шокировано уставиться на него.
— Что?..
— Искра. В его груди образуется искра. Но почему же он так страдает? — задумчиво пояснил десептиконский лидер, не отводя взгляда алой оптики от спины парня. — Это похоже на реакцию от разрыва искровой связи.
— Это всё объяснило бы, но это невозможно! Как у него может быть разрыв связи, если его искра только образуется? И главное, с кем? — возразил Нокаут, оглядываясь краем глаза на подошедшего Брейкдауна.
— Потом порассуждаете! Как нам помочь ему? — более уравновешенно воскликнул Уилл, переводя взгляд с одного десептикона на другого.
— Мы не можем ему помочь сейчас. Обычно все его изменения происходят сами по себе. Требуется лишь время, — покачав головой, ответил Нокаут, а потом неуверенно посмотрел на парня. — Но если всё также продолжится, если это действительно разрыв связи…
— Нужен кто-то, кто заземлил бы его. Его искра крайне нестабильна, — хмуро продолжил Брейкдаун.

Ему было больно. Так больно и грустно. Всепоглощающая тоска пожирала его всего без остатка, не давая сделать и глоток воздуха. Он никак не мог подавить дрожь, проходившую по всему его телу, и жалкие всхлипывания, лишь издавая скулящие звуки. Голоса… Он мог слышать на заднем фоне чьи-то обеспокоенные голоса, наполненные статическим шумом и приглушённые, будто он был под толщей воды. Они исходили от размытых фигур вдалеке. Сколько бы он не пытался рассмотреть их, они не становились чётче, расплываясь в разные стороны. Лишь рубиновая оптика сияла так ясно, но не её Сэм хотел видеть больше всего, совсем не её. Почему ему не становилось лучше? Почему становилось только лишь хуже? Почему боль в груди так стремительно росла? Разве она не должна была пройти, успокоиться и дать ему отдохнуть? Разве он уже не достаточно натерпелся? Сэм сжался ещё сильнее, отчаянно желая, чтобы всё прошло, чтобы кто-нибудь помог ему, спас из этого мира боли и отчаяния.

А затем он почувствовал знакомую искру, стремительно приближающуюся к нему, словно яркая звезда, пробивающаяся сквозь чёрные тучи ночного неба. Беспокойство, уверенность, забота, твёрдость, печаль, волнение, нежность — всё это так ярко ощущалось. В один момент ему было так жутко холодно, а в другой он почувствовал успокаивающее восхитительное тепло, так необходимое ему сейчас. Оно обволакивало его, защищая от всего, что причиняло ему вред, и успокаивая его боль. Выдыхая, он почувствовал тёплый металл, прижимающийся к нему, и услышал успокаивающие мурлыкающие трели над собой, которые иногда резко сбивались с ритма. Это придавало ему чувство защищённости. Уткнувшись лицом куда-то в сгиб металла, Сэм почувствовал, как что-то встало на свои места, наконец позволяя ему уйти в спасительную темноту.

— Спасибо, — слабо едва слышимо прошептал он, взглянув на Рэведжа перед тем, как забыться.

Chapter Text

Вокруг была лишь бесконечная непроглядная чёрная бездна, где не было слышно ни единого звука. Только яркие и сверкающие, словно светящиеся лампочки, искры безуспешно пытались сделать это место хотя бы немного светлее, менее мрачным, но тьма не отступала так просто, окутывая всё в своих широких объятиях.

Он снова оказался здесь. Воспоминания об этой странной темноте потихоньку возвращались к нему, пока он равнодушно оглядывался по сторонам, всё также ощущая себя чем-то бесформенным. Лишь одно место он порывисто пропускал мимо, не желая снова испытывать всепожирающую пустоту и такую болезненную тоску. Изменения в пространстве чувствовались практически сразу и были особенно заметны. На этот раз здесь было холодно, так жутко холодно, что, если бы у него было тело, оно бы давным-давно окоченело бы, превратилось бы в кусок льда. Вместе с теплом ушли и покой и уют.

Что с ним произошло? Он ничего не мог вспомнить, кроме этого места и сильной боли перед тем, как он очутился тут. Случилось ли что-то плохое? Иначе почему он чувствовал себя так опечалено? И что же ему делать теперь? Он больше не ощущал того приятного чувства защищённости и умиротворения, что и в прошлый раз. Ему было так холодно. У него не было желания оставаться в этом месте, в этой леденящей темноте совсем один. Одиночество лишь всё ухудшало.

Время здесь было таким странным — будто его и не существовало вовсе. Ему казалось, что он уже долгое время пробыл здесь в холоде, наблюдая, как искры плывут и скачут то в одну сторону, то в другую, иногда останавливаясь, будто в раздумьях. Они всё ещё оставались неприкосновенны и так недостижимы для него, как бы близко они к нему не приближались. Но была среди них одна, которую он изначально не заметил. Она не двигалась, постоянно оставаясь рядом с ним со странным спокойствием. Сосредоточив на ней всё своё внимание, он даже, к своему удивлению, смог услышать её жужжание и щёлканье, такие тихие, что казалось, будто их и вовсе не было. Почему-то его всё сильнее тянуло к ней, к её едва ощутимому теплу, к чувству комфорта, который она обещала. Хотя он знал, что не может прикоснуться к искрам — даже с места сдвинуться было невозможно, — он всё равно изо всех сил потянулся к ней, пытаясь сбежать от этого невыносимого холода. Она была так близко! Если бы он только приложил ещё совсем немного усилий…

В тот же миг он почувствовал это. Там был ответ! Нежность и обволакивающее блаженное тепло волнами устремились к нему. Они текли по невидимым искрящимся нитям, которые плелись прямо на его глазах. Это было невероятно и ощущалось, как глоток свежего воздуха, как его спасительный островок посреди безграничного солёного океана. Всё вокруг словно озарило ярким светом, прогоняя темноту и одиночество далеко-далеко прочь. Светлые линии тянулись к нему, связывая его, и он понял, что больше не был бесформенной фигурой. Он был искрой, и он сверкал также ярко, как и другие. В этот момент он почувствовал себя таким живым.

Будто сквозь толщу воды, раздражающий равномерно прерывающийся писк медленно, с каждым разом всё сильнее доходил до его ушей. В какой-то момент он стал слишком громкий для него, вырывая из забытья в реальный мир. Сэм медленно просыпался, постепенно всё ярче осознавая реальность вокруг себя. Это было так тяжело. Он чувствовал себя таким слабым и уставшим — казалось, он и пальцем пошевелить не мог, — а его, словно свинцом налитые, веки, всё никак не хотели открываться. Парень просто без движений лежал, набираясь сил и пытаясь вспомнить, что произошло и где он находился. Под ним был немного жёсткий матрас, под головой мягкая подушка, а сверху лёгкое одеяло, наполовину укрывающее его. Также он ощущал что-то похожее на иглу в своей руке, широкий браслет и колпачок на указательном пальце той же руки. Его затуманенный разум постепенно начинал проясняться, а сонливость отходить в сторону.

Когда Сэм почувствовал себя достаточно хорошо, он всё же с трудом, но смог открыть свои глаза, уставившись мутным взглядом в знакомый металлический потолок. Значит, он всё-таки был в медицинском отсеке. Парень вздохнул, а потом начал крутить головой по сторонам, пытаясь рассмотреть своё окружение. С одной стороны рядом с его койкой стояла капельница, от которой и была игла, воткнутая ему в руку, а чуть дальше пищало устройство, отслеживающее его жизненные показатели. Сколько же он был без сознания, раз уж его подключили к этому? С другой же стороны стояли тумбочка и стул, а также лежали кучкой… подарки? Сэм без затруднения узнал яркую вязаную вещь и несколько открыток от Аннабель, но, что было в кульках и завёрнутых бумажных пакетах, он понятия не имел. Парень покачал головой, вздыхая и издавая трескающие звуки, а потом сосредоточился на себе, не замечая кого-либо рядом с ним.

Сэм чувствовал себя странно. Воспоминания о событиях, которые привели к тому, что он имел сейчас, практически полностью вернулись к нему. Это было неожиданно — приобрести искру именно сейчас, но, в конце концов, этого следовало ожидать. Просто он думал, что это случится гораздо позже. По крайней мере, он перестал испытывать бурный поток неконтролируемых эмоций. Не смотря на всё произошедшее, спокойствие было его основной эмоцией сейчас. Хотя было странно и любопытно ощущать импульсы от своей искры, чем-то похожие на сердцебиение, её поле, это не чувствовалось инородным. Это просто была ещё одна новая часть, которая успешно интегрировалась в его тело.

Что тревожило Сэма, так это событие, следующее за образованием искры. Если бы он знал, что это будет именно в тот день, он бы не включал телевизор. Увидеть Бамблби на ток-шоу было сюрпризом. Жёлтый автобот заставил его вспомнить связь, объединявшую их когда-то, и их счастливое прошлое, когда Бамблби всё ещё был его защитником и опекуном — он чувствовал горечь, увидев его, так тесно связанным с другим человеком. Его всё ещё органический мозг сыграл с ним злую шутку. Он заставил его только-только появившуюся искру начать формирование связи в прямом смысле этого слова. Этого не должно было произойти — новообразовавшиеся искры не могли связываться ни с кем, кроме своих создателей, но он, как обычно, стал исключением из правил. Это было обречено на провал. Как бы он не хотел в глубине души, этого не могло произойти. Бамблби там не было и не могло быть. Сэм даже теперь не знал, принял бы жёлтый автобот эту связь или отказался бы — ему было тошно думать так о своём Би, но эти предательские мысли не могли не посещать его голову после всего, что случилось. В итоге, он страдал, не получая ничего в ответ. Неполная связь была словно оголённая и кровоточащая рана. Это было так больно. Он думал, что сойдёт с ума, если бы всё так дальше и продолжилось бы. К счастью, этого не произошло.

Сэм чувствовал образовавшуюся связь так чётко. Он мог бы потянуть за неё и, наверняка, получить мгновенный ответ. Она была такой неожиданно крепкой, тесно связывая две искры. Можно было подумать, что сосредоточься бы он сильнее, он смог бы читать мысли другой стороны. Он чувствовал тепло, спокойствие, мягкость и нежность, текущие от неё. Рэведж был его спасительным лучиком света во мраке холода и одиночества, которое он ощущал тогда. В тот момент кибертронская пантера смело и уверенно связала себя с ним, даже не смотря на боль — он интуитивно знал, что никто не мог приблизиться к нему тогда. Сэм собирался дорожить этой связью до конца своей жизни. Ему хотелось увидеть десептикона, но он не решался мешать его, судя по всему, перезарядке. Рэведж был снизу на первом этаже, где-то под ним — сам же он находился на втором для удобства Нокаута. Довольно нейтральные эмоции снаружи — его эмпатия наконец вернулась в нормальное состояние, не стремясь больше перенагрузить его мозг — показывали, что большинство десептиконов на базе сейчас находилось в режиме подзарядки, что означало позднее время суток. Он также мог чувствовать странное общее мрачное настроение, которое заставляло его чувствовать себя неудобно.

От дальнейших размышлений, что произошло, его отвлекли тяжёлые медленные шаги. Сэм перевёл взгляд голубых глаз в сторону звука и тут же встретился с ярко светящейся в полутемноте рубиновой оптикой. Мегатрон выглядел слегка удивлённым, увидев его бодрствующим, но быстро вернулся к своему обычному выражению лица, подходя ближе и останавливаясь рядом. Парень мог ощущать лёгкий след радости и облегчения в эмоциях десептиконского лидера, что заставило его слабо улыбнуться.

— Ты наконец соизволил очнуться, малыш, — со скрытой усталостью поприветствовал его Мегатрон, а потом быстро исправился: — мальчик.
— Я полагаю, что это так, — садясь, шире улыбнулся Сэм, а потом слегка нахмурился. — Сколько… сколько я пробыл без сознания на этот раз?
— Месяц, — пришёл быстрый и краткий ответ.
— Так долго…
— Помнишь ли ты события перед своим отключением, мальчик? — спустя несколько минут тишины спросил Мегатрон, внимательно осматривая парня.
— Хах, я чувствую дежавю, — издал смешок Уитвики, а потом вздохнул, переводя взгляд на свои колени. — Я всё помню.
— Ты кажешься спокойным.
— Ага, все мои эмоции пришли в норму, так что… — Сэм пожал плечами, не встречаясь больше взглядом с десептиконским лидером.
— Знаешь ли ты, что именно произошло с тобой? — задал ещё один вопрос Мегатрон.
— Конечно, — легко ответил парень. — Сложно не почувствовать искру в своей груди. Или образовавшуюся связь. Разве Нокаут не должен знать лучше, что со мной произошло? Или ты?
— Нокаут до сих пор теряется в догадках по поводу связи, — с раздражительными нотками в голосе проговорил Мегатрон. — Как и я. Для всех загадка, что именно случилось.
— Правда? И что же вы придумали? — с любопытством спросил Сэм, наконец снова посмотрев на тёмно-серебристого меха.
— В основном все склоняются к версии, что произошёл разрыв искровой связи, хотя наш дорогой медик с трудом в это может поверить, — со щёлкающим металлическим звуком ответил десептиконский лидер, заставив парня издать пару смешков.
— Как же мог быть разрыв, если искра только что образовалась? — пытаясь скрыть смех, спросил Сэм, получая раздражённый взгляд от меха. — На самом деле, вы были не так далеко от правды. Это не был именно разрыв, не совсем он. Это была незаконченная искровая связь, которая начала образовываться в тот же момент, когда появилась сама искра.
— Разве это возможно?
— Хей, я органический Оллспарк, помнишь? Я также мог пользоваться матрицей. Не думаю, что было бы странно, если бы я и тут стал исключением, — пожал плечами Сэм, издавая трель в смешанных эмоциях. — Несмотря на мою искру, мой мозг всё ещё органический, человеческий. Люди думают не так, как кибертронцы. Мозг не процессор. Можно заметить, что мои искровые импульсы похожи на сердцебиение, что не должно быть. Так же и со связью. Произошло некое… событие, заставившее проявиться некоторые старые воспоминания. Это стало триггером для создания связи.
— Какое событие?
— Я… не хочу об этом говорить, хорошо? — невнятно ответил Сэм под пристальным вниманием серебристого меха, отводя взгляд в сторону. — В любом случае, это не так важно.
— Я оставлю это пока, — через пять минут напряжённой тишины согласился Мегатрон. — Теперь ты связан с Рэведжем. С его стороны было глупо так необдуманно бросаться к тебе, когда всё вокруг тебя причиняло боль. Но также стоит поблагодарить его за это.
— Он в порядке, да? — взволнованно спросил Сэм.
— Он пробыл в стазисе некоторое время, но у него не было серьёзных травм.
— Это хорошо. Я волновался, — издал облегчённое гудение Сэм, а потом стал более серьёзным. — Что произошло за этот месяц? Атмосфера кажется какой-то неправильной.
— То, что с тобой случилось, сильно повлияло на всеобщий настрой. Ты создал много проблем, мальчик.
— Мне жаль, что я заставил всех волноваться, — опечаленно произнёс Сэм, а потом зевнул. — Так ты ответишь на мой вопрос?
— … — Мегатрон ничего не ответил, выглядя немного неуверенным в чём-то, но быстро скрывая это. — Это то, что тебе не нужно знать прямо сейчас. Ты всё ещё слаб. Тебе нужно отдыхать.
— Если ты так говоришь, — с сомнением проговорил Сэм, откидываясь на подушку. — Увидимся позже, Мегатрон.
— Спи, мальчик, — бросив последний взгляд на него, попрощался Мегатрон, а потом покинул медицинский отсек.

— Это месяц был не самым лучшим, мягко говоря, — проворчал Леннокс, откинувшись на стул рядом с койкой. — Все словно с ума посходили.
— Что произошло за это время? Я спрашивал Мегатрона, но он продолжает уклоняться от моего вопроса, — с ноткой недовольства и любопытсва спросил Сэм, дотягиваясь до головы Рэведжа, чтобы погладить его.
— Совсем ничего, просто все десептиконы коллективно решили устроить всем весёлое время, — раздражённо закатил глаза Уилл, скрещивая руки на груди.
— Весёлое время?
— Ага, чёрт бы их побрал, — кивнул Леннокс, а потом тяжело вздохнул, серьёзно посмотрев на парня. — Они были очень обеспокоены тобой, малыш. То, что произошло в тот день, было ужасно, и никто бы не хотел, чтобы подобное повторялось снова. Я не знаю, что они чувствовали тогда, но это явно было намного кошмарнее моих собственных переживаний в тот момент. И это сильно повлияло на них. Было невероятно сложно успокоить их, когда Нокаут забрал тебя и Рэведжа после того, как вы оба вырубились. Они будто снова оказались на поле боя. Я думаю, твоё состояние ввело их в боевой режим. Надеюсь, теперь, когда ты проснулся, они вернутся в нормальное состояние.
— Мне…
— Нет, Сэм, это не твоя вина. Ты не мог знать, что всё так обернётся, — покачал головой Уилл, положив руку на плечо парня. — По крайней мере, они никого не убили, хотя явно были готовы пойти на это.
— Что… произошло дальше? — сглотнув, спросил Сэм, принимая поддержку и от мужчины, и от пантеры, которая ткнулась ему в грудь.
— Ну, десептиконы стали крайне раздражительны и взъерошены в последующие дни, — пожал плечами Леннокс. — От них было столько проблем. Особенно в городе. Так как ты был без сознания, мне пришлось все это улаживать. И как же я рад, что ты очнулся, малыш.
— Рад скинуть всю эту работу обратно на меня? Так эгоистично, Уилл, — с усмешкой спросил Сэм. — Шучу. Как только Нокаут выпустит меня отсюда, я вернусь к своим невольным обязанностям.
— На самом деле, Сэм, это было облегчением узнать, что ты проснулся.
— Я знаю.
— Аннабель расплакалась, когда ты не очнулся семь дней спустя. Всю следующую неделю она упорно вязала этот свитер, едва сдерживаясь от того, чтобы снова зареветь. Так что будь любезен носить его, — с небольшой угрозой сказал Леннокс, кидая парню свитер, а потом неловко отвёл взгляд. — Только не говори ей, что я рассказал это тебе.
— Ага, — подавив смех, отозвался Сэм, снимая с головы вещь и осматривая его. — Он мне нравится.
— Не могло быть иначе, — гордо отозвался Уилл, а потом бросил сомнительный взгляд в сторону кучи бумажных свёртков. — Это, кстати, десептиконы оставили. Они где-то вычитали, что больным принято приносить подарки, и очень воодушевились этим. Я понятия не имею, что там, но ожидать следует чего угодно. Один раз кто-то из этих идиотов додумался подарить Аннабель оружие, которое она даже поднять не смогла. Оно теперь висит у неё на стене, как украшение, и она категорически отказывается его оттуда снимать.
— Как мило.
— Не издевайся, — проворчал Леннокс, растормошив волосы не успевшего увернуться Сэма. — Есть что-то, что меня беспокоит.
— Что это?
— Теперь десептиконы отправляются на вылазки большими группами и возвращаются с них более побитыми, — медленно проговорил Леннокс. — Автоботы… стали активнее. Что-то назревает, и я боюсь, что это как-то связано с тобой.
— Автоботы специально выслеживают десептиконов? — взволнованно спросил Сэм.
— Я не знаю. Десептиконы не очень хотят об этом говорить, — нервно пожал плечами Леннокс. — Но Баррикейд как-то обмолвился, что большая часть этих пересечений случайна. И что… автоботы выглядят взволнованными чем-то.

— Я знаю, что автоботы стали чаще пересекаться с вами, — без приветствий сразу же заявил Сэм, как только Мегатрон посетил его в следующий раз. — Что происходит?
— … — десептиконский лидер на мгновение замер, не ожидая такого резкого заявления, но потом раздражительно и как-то странно устало провентилировал воздух.
— Автоботы засекли сигнал Оллспарка, не так ли? Они ищут то, что могло его воспроизвести? Они ищут меня?
— Ты довольно смышленый, мальчик.
— Ответь мне, — настоял Сэм, мучимый размышлениями и вопросами несколько дней.
— Ты прав, автоботы действительно засекли сигнал Оллспарка, который произошёл месяц назад, но они не знают, что это было от тебя или даже что это было отсюда. У них нет точных координат, — подтвердил Мегатрон, убирая манипуляторы за спину. — Они ведут поиски и вряд ли остановятся. Я бы не остановился, если бы засёк такой явный сигнал.
— Конечно, иначе тебя бы здесь не было, — фыркнул Сэм, зарабатывая пристальный взгляд от тёмно-серебристого меха. — Какова вероятность того, что они обнаружат нашу базу?
— Пока она мала. Мы хорошо справляемся с запутыванием другой стороны, в особенности Скайварп. Но это не продлится вечно. Особенно, если будет больше…
— …больше всплесков энергии, — закончил Сэм, переглянувшись с десептиконским лидером, а потом в смятении замолчал.
— Это неизбежно. Рано или поздно автоботы всё равно узнают, где находится наша база, — покачал головой Мегатрон, замечая сомнения на лице парня.
— Что будет, когда они это сделают?
— Я не знаю, но очень сомневаюсь, что они предпримут какие-либо поспешные действия, когда узнают, что мы рядом с населённым пунктом, — устало ответил Мегатрон. — Возможно, нам придётся перебраться в другое место. Дредвинг и Скайквейк занимаются поисками возможной базы на этот случай.

После ответа десептиконского лидера повисла напряжённая, нервная и давящая тишина. Сэм чувствовал смятение и растерянность из-за всей сложившейся ситуации. Идея куда-то переезжать, снова покидать свой дом, не радовала от слова совсем. Он не хотел, чтобы всё так вышло в итоге. Он также не хотел, чтобы кто-то пострадал, если бы они остались. Всё это было так сложно. Сэм тяжело вздохнул, издавая протяжённую мрачную трель, и после нескольких минут рассуждений решил оставить это на тот момент, когда их действительно найдут. Ему и так хватало мыслей для обдумывания.

Тогда он невольно вернулся к размышлению об автоботах. Буквально на несколько мгновений его посетила идея позволить им найти себя. Может быть, они бы приняли его обратно, узнав, кем он был. Может быть, всё стало бы как прежде… Нет. Сэм судорожно покачал головой из стороны в стороны, зажмурив глаза и выкидывая такие мысли из головы куда подальше. Как прежде никогда не будет. Не может быть. Не после всего, что произошло. К тому же ему действительно нравится тут, где он нашёл поддержку и заботу — хоть и из неожиданного источника. Но его не переставала волновать ситуация, в которой обе фракции находились уже долгое-долгое время.

— Разве всё может и дальше так продолжаться? — вдруг тихо спросил Сэм, смотря на свои колени и привлекая внимание тёмно-серебристого меха к себе. — Я имею в виду войну. Вас осталось так мало, действительно мало. Я не думаю, что наберётся и тысяча выживших. Разве она уже не потеряла свой смысл? За что вы сейчас сражаетесь? Ваша планета умерла уже очень давно. Разве вы не устали от этой бесконечной боли, которую вы причиняете друг другу?
— Столь долгая вражда и ненависть не испаряется за считанные клики, мальчик, — после мгновения тишины ответил Мегатрон.
— Я знаю, но вы хотя бы пробовали? Или вы слишком горды, чтобы пойти на уступки и найти компромисс, который привёл бы вас хоть и к шаткому, но миру? — голубые глаза встретились с рубиновой оптикой. — Ты не сможешь игнорировать это вечно, Мегатрон. Или всё, к чему вы в конце концов придёте будет лишь смерть. Возможно, выживет лишь жалкая кучка, которая будет вынуждена бренно существовать в этом мире с осознанием, что они никогда не найдут свой дом, что никого после не будет, с неподъёмным грузом ошибок и ответственности за то, что они сделали или не сделали. Лучше ли такая жизнь смерти? Пожалуйста, подумай над этим. Хочешь ли ты такого конца для себя и своих людей?

Когда Сэм наконец покинул стены медицинского блока, все были рады видеть его. Это было невероятно — чувствовать вокруг себя этот вихрь положительных эмоций, среди которых больше всего выделялось облегчение. Он видел, как напряжение и нервозность постепенно ушли, заставляя десептиконов расслабиться. Широкая улыбка сама собой непроизвольно появлялась у него на лице. Сэм был счастлив, вернуться к своему нормальному состоянию. Кто ещё действительно был рад его видеть, так это мэр города — конечно, он был рад, потому что Уитвики успешно и без особых проблем разрешал проблемы между десептиконами и людьми. Нерешённых дел в городе накопилось ужасно много всего за один месяц, что было удивительно, и у Сэма начинала болеть голова при каждом упоминании об этом. Но, в конце концов, всё вернулось в свой обычный круговорот вещей.

Сэм долго размышлял, что бы сделать для десептиконов такого, чтобы до конца рассеять остатки мрачной атмосферы, появившейся за время его своеобразной комы и всё ещё иногда витавшей вокруг, и заодно дать им расслабиться и отдохнуть. Это должно было быть его извинениями и благодарностью за принесённые волнения и беспокойство. На самом деле, он понятия не имел, что мог бы им предложить, пока случайно не вслушался в ворчливые бормотания Нокаута, снова жалующегося Брейкдауну на песок и грязь. Идея тогда пришла ему практически мгновенно, и она не была чем-то не выполнимым и сложно исполняемым. Всё, что ему было нужно, это много воды, моющее средство и губки.

— Итак, вам всем наверняка интересно и любопытно узнать, почему вас собрали здесь и что я делал всё это утро, бегая туда-сюда, не так ли? — смущённо откашлявшись, спросил Сэм, стоя на внешнем балконе основного здания и получая в ответ недружный хор согласий. — Я знаю, что этот месяц был очень напряжённый для всех. И мне захотелось что-то сделать для вас, выразить свою благодарность за вашу заботу, терпение и… подарки. И, ну, из-за того, что я не могу дать вам чего-то существенного, я решил устроить всеобщую мойку, так как я слышал, что многих из вас раздражает песок и грязь в шарнирах и местах стыках брони.

Пару минут после того, как он закончил говорить, стояла неловкая тишина, что заставило Сэма нервно ёрзать, ожидая их реакции. Сами же десептиконы сначала несколько минут смотрели на него своей ярко-красной оптикой, казалось, размышляя над тем, что он сказал, а потом, переглянувшись между собой, издали поддерживающий громкий клич и свист. Сэм с облегчением выдохнул, а потом улыбнулся взбудораженным десептиконами.

— Я рад, что вам понравилась эта идея, а то мне бы захотелось провалиться под землю от смущения, ха-ха, — проговорил Сэм со смешком. — Уилл и Аннабель здесь, чтобы помочь мне. Можете выстраиваться в очередь. Только не деритесь прямо тут, хорошо?

Послышался ещё один дружный рёв, пока Сэм спускался вниз, что заставило его шире улыбнуться. Всё же не было ошибкой решение сделать что-нибудь для десептиконов. Он был в этом особенно уверен, когда почувствовал возбуждение и радостное предвкушение, витавшее в воздухе. Парень уже мог слышать, как раздался громкий звук удара металла о металл. Кажется, десептиконы решили устроить дружеское соревнование между собой, чтобы выяснить порядок очереди. Сэм не считал это плохой идеей, видя, что им всем стоило выпустить пар. А что, как не хорошая драка, лучше всего для этого подходит? Особенно, когда в конце ждёт гарантированный приз. Сэм подошёл к Ленноксам, чувствуя через связь веселье и воодушевление Рэведжа, который мелькал где-то в толпе других десептиконов.

— Что за дети малые, — фыркнул Уилл, со скрещёнными на груди руками смотря на десептиконов.
— Ой? Признайся, ты бы присоединился к ним, если бы мог, — с прищуренными глазами протянул Сэм, со смехом уворачиваясь от хватки мужчины.
— Я похож на того, кто бы это сделал? — раздражённо проворчал Леннокс, получая две широкие улыбки.
— Абсолютно! — воскликнули Сэм и Аннабель.
— Ну, держитесь у меня! — бодро выкрикнул Уилл, а потом, кинув в них губки и тряпки, лежащие рядом с ним, побежал за ними, намереваясь поймать их.

Сэм и Аннабель ловко увернулись от полетевших в них предметов, а потом разбежались в разные стороны, чтобы мужчине было труднее поймать их. Парень ускользнул от схватки крепких рук и, взяв на ходу мокрую тряпку, бросил её в лицо Ленноксу, чтобы отвлечь внимание. Мокрая вещь пролетала мимо, но зато Сэм успел отбежать на достаточное расстояние, чтобы не попасться. Это было так весело! Уилл гонялся за ними некоторое время, пока не поймал свою дочку. Аннабель взвизгнула, когда чужие руки накрыли её, а потом громко засмеялась вперемешку с хрюканьем, когда отец стал безжалостно щекотать её, зажав в своих объятиях. Сэм посмотрел на это с лёгкой улыбкой, чувствуя себя хорошо, а потом повернулся, чтобы посмотреть, как разворачиваются дела у десептиконов. У тех тем временем уже вовсю шла схватка. Это, действительно, было зрелищем. Не каждый день увидишь дерущихся между собой десептиконов, да ещё и не ощущая какой-либо враждебности или ненависти от них. Там, скорее, между ними витал сопернический дух. Даже Мегатрон присоединился к ним. Сэм с любопытством наблюдал, как десептиконский лидер в очередной раз повалил своего противника на землю, побеждая и с рёвом приступая к следующему. Было захватывающе наблюдать за такой силой и не быть тем, на кого она направлена.

В конце концов, победителем вышел Мегатрон, что не было неожиданно — не просто же так мех был лидером десептиконов. Уитвики точно знал, что на всю жизнь запомнит его последнее сражение с близнецами. Это был невероятный бой, который тёмно-серебристый мех мог и проиграть, если не был таким смекалистым. Сэм смотрел, как Мегатрон, ухмыляясь, медленно подошёл к нему, и, не зная, почему, испытывал лёгкий трепет и дрожь в костях.

— Поздравляю с победой, Мегатрон, — мягко произнёс Сэм.
— Спасибо, малыш, — пребывая в хорошем настроение, ответил названный мех.
— Ну, победитель достоин награды, не так ли? — улыбнулся Сэм, беря в руки тряпку и щётку для пыли. — Сначала я вычищу песок из шарниров и стыков брони, потом хорошо помою в альт-форме и, наконец, нанесу воск. Как тебе таков план действий?
— Звучит хорошо.
— Отлично, тогда я приступлю. Уилл и Аннабель займутся следующими в очереди.

Работы было действительно много, но она не пугала людей. Даже если они понимали, что вечером будут валиться от усталости, по их мнению, это стоило того.

Был вечер пятницы. Сэм, как обычно, вместе с Мегатроном разбирал скопившиеся за неделю документы и важные бумаги, которых почему-то с каждым месяцем становилось всё больше и больше. Это уже давно стало привычным, но сегодня всё казалось странным. Не было больше лёгких разговоров, которые разбавляли бы нудное времяпровождение, или жарких споров из-за расхождения мнений. Была лишь унылая тишина, прерываемая щелканьем и шелестом бумаги. В воздухе же витала немного напряжённая атмосфера. Что-то явно произошло, и Сэм понятия не имел, что именно. И это взволновало парня, что то и дело бросал косые взгляды в сторону крайне задумчивого десептиконского лидера, который в последнее время слишком сильно ушёл в себя.

Больше недели назад произошла обычная десептиконская вылазка, которая случалась раза три в две недели. Присоединившийся к ней Мегатрон вернулся обратно странным. И это заметил не только Сэм. Все на базе бросали вопросительные взгляды на серебристого меха. Тот стал отрешённее и задумчивее обычного, а эмоции скакали от ярости до ледяного спокойствия. Казалось, что-то гложило его, всё не давая покоя. Даже из выяснившихся подробностей той вылазки не удалось узнать, что случилось с десептиконским лидером. Было лишь известно, что десептиконы нарвались на автоботов, вследствие чего Мегатрон вступил в битву с Оптимусом, что случалось довольно редко. В какой-то момент их сражение переросло в яростный спор, последнее слово в котором стояло за лидером автоботов. Для всех было загадкой, что именно сказал Прайм тёмно-серебристому меху, но это после небольшой задержки заставило его отступить и в смятении вернуться на базу.

Размышляя над случившимся, Сэм вздохнул и в который раз посмотрел на Мегатрона, задумчиво уставившегося на экран датапада. Тот как будто и не замечал всех тех взглядов, которые были обращены на него за это время. Обычно он давно бы уже что-нибудь сострил, но явно не сегодня. В голове парня сейчас крутилось столько вопросов, на которые он так хотел бы знать ответ, но смелости задать их всё никак не находилось. Сэму казалось, что лучше стоит немного подождать, чем лезть к меху, не дав ему во всём разобраться самому. В конце концов, парень вернулся обратно к наскучившим документам.

Через какое-то время, когда они заканчивали с кипой бумаг, Мегатрон, казалось, принял для себя какое-то решение, привлекая внимание Уитвики к себе. Его рубиновая оптика засияла, как никогда раньше, что заставило Сэма на мгновение замереть и очнуться только тогда, когда десептиконский лидер уже поднял его к себе на манипуляторы, приближая к лицевой пластине. Их явно ждал разговор.

— Что-то случилось? — аккуратно спросил Сэм, боясь спугнуть свою удачу.
— Ранее я не желал услышать твои слова, мальчик. Но волей-неволей они запомнились мне, заставив задуматься, — с задумчивостью произнёс Мегатрон.
— Мои слова?
— Я не один день размышлял над этим. Ты заставил меня пересмотреть некоторые из моих старых взглядов. Казалось бы, то, что ты сказал, оказалось верным, — продолжил мех, не обращая внимания на запутавшегося парня, — поэтому я решил попробовать.
— Попробовать? Что попробовать? Не мог бы ты объясниться? А то я чувствую себя глупым, — с нервным смешком попросил Сэм под пристальным взором.
— В моей последней битве с Праймом, Оптимус снова настойчиво предложил мне перемирие. Он хочет объединить силы, чтобы найти «то, что испускает сигнал Оллспарка», — фыркнул Мегатрон, а потом сделал серьёзное выражение лица. — После долгого размышления я решил согласиться на его предложение.
— А?

Установилась гробовая тишина, в которой можно было бы услышать даже падение иглы. Своими широко раскрытыми неоново-голубыми глазами Сэм уставился тупым взглядом в алую оптику Мегатрона, ожидающего его реакцию на свои слова. В голове парня сейчас была лишь звенящая пустота. Услышанное никак не хотело усваиваться. Это казалось чем-то нереальным, невозможным.

Что только что сказал Мегатрон?.. Перемирие?..

— … — Сэм ещё минуту смотрел на меха, не понимая сказанного, когда смысл всё-таки дошёл до него, отразившись уязвимой надеждой, искрящийся в его глазах. — Ты серьёзен? Это не шутка? Ты на самом деле хочешь заключить перемирие с автоботами?
— Да, — без следа лжи уверенно подтвердил Мегатрон. — Ты был прав. Я не хочу конца, описанного тобой. Не за это я начинал сражаться. И теперь пришло время закончить нашу долгую вражду.
— Означает ли это мир?
— Время покажет, — ответил Мегатрон, внимательно всматриваясь в маленькую фигуру на своих манипуляторах. — Путь к настоящему миру сложен и тяжёл. Иногда настолько, что всё может вернуться к прошлому.
— Тогда, когда всё будет рушиться, я буду рядом с тобой, чтобы не дать совершить прошлые ошибки.

Chapter Text

Свет растущей Луны пробивался через прикрытое занавесками окно, линией освещая небольшой участок комнаты и падая на смятое одеяло на кровати. Это была удивительно тихая и спокойная ночь, но, несмотря на это, Сэм всё никак не мог сомкнуть глаза. Едва они закрывались, ужасные знакомые картины снова представали перед ним, заставляя испытывать тревогу. Ничего нельзя было с этим сделать — он мог лишь смотреть в потолок, тревожно размышляя. Иногда он отвлекался, засматриваясь на слабые голубые блики, которые дрожали, когда он моргал, но всегда возвращался к одному и тому же.

В какой-то момент времени послышался тяжёлый протяжный вздох, нарушивший тишину ночи. Раздражённо откинув одеяло в сторону, чуть ли не полностью скидывая его на пол, Сэм быстро поднялся с кровати и, накинув первую попавшуюся кофту, вышел из своей комнаты. Ему срочно надо было подышать свежим воздухом. Казалось, что его голова могла бы взорваться, если бы он и дальше продолжил пялиться в потолок — слишком уж много сейчас у него крутилось в ней. Тихо и спешно спустившись вниз, стараясь никого не потревожить, Сэм вышел на улицу и, прикрыв глаза, глубоко вдохнул ночной прохладный воздух. Это хотя бы немного помогло привести его мысли в порядок.

Послышались почти бесшумные легкие шаги, и ему не нужно было иметь сверхъестественные способности, чтобы определить, кто это был. Сэм медленно открыл свои голубые глаза и, слегка прищурившись, посмотрел на рысью приблизившегося к нему Рэведжа, который после полукругом обошёл его. Парень почувствовал приятное тепло, исходящее от корпуса десептикона, и только тогда понял, насколько сегодня было холодно. Поёжившись, он ближе прижался к Рэведжу, наслаждаясь успокаивающей его разум связью между ними. Смятение ненадолго отошло в сторону, сменившись на умиротворение. Переведя взгляд на небо, Сэм подумал, что это было действительно замечательно — иметь эту связь.

Но как бы хорошо всё сейчас не было, мысли, не давшие ему уснуть, всё же вернулись к нему.

— Мегатрон уже к утру должен прибыть к оговоренному месту заключения перемирия. Я не могу перестать волноваться, думая об этом. Всё ли действительно будет в порядке? — тихо спросил Сэм с небольшими паузами. — От этого перемирия так много всего зависит. Это первый шаг к наступлению мира. Настоящего мира. Вдруг что-то пойдёт не так, и всё снова вернётся к войне. Это было бы так ужасно. Стоило ли мне настаивать на присутствии? Да и смог бы я помочь?
— … — Рэведж не мог ответить на это, он лишь подбадривающе пророкотал парню, отчего тот слабо улыбнулся.
— Я знаю, что иногда слишком много думаю, но я не могу иначе, правда, — со смешком проговорил Сэм, а потом со смешанными чувствами взглянул в сторону. — Ты сегодня на дежурстве, Баррикейд? И ты знаешь, что подслушивать плохо?
— Не моя вина, что ты такой шумный, — выйдя из темноты, проворчал названный десептикон, скрестив манипуляторы. — Ты слишком беспокойный.
— Что ты думаешь о мире, Баррикейд? — с лёгким любопытством спросил Уитвики, проигнорировав ворчание меха.
— Прежде всего, заявление Мегатрона о перемирии было неожиданным, хотя, когда я теперь думаю об этом, этого стоило ожидать. Мысль о мире довольно… освежающая. Думаю, я мог бы сказать, что был бы не против этого, — помолчав минут десять, ответил Баррикейд, пожав плечами, а потом серьёзно посмотрел на парня. — Но не все согласятся со мной, Сэм. Есть те, кому мир не выгоден, кто никогда не примириться с другой стороной, кто живёт войной. Они ни за что не пойдут на уступки. И это относится не только к десептиконам.
— Я полагаю, что так всегда бывает, — угрюмо кивнул Сэм. — Главное, чтобы это не помешало тем, кто хочет мира.
— Тебе не нужно думать об этом прямо сейчас, парень. Все десептиконы, находящиеся здесь, не пойдут против Мегатрона, а автоботы не посмеют нарушить приказы своего обожаемого Прайма, — проворчал Баррикейд с долей сарказма в конце. — Если хочешь сохранить мир, то просто продолжай делать то, что делаешь.
— О чём ты? Как мои обычные дела могут помочь? — скептически спросил Сэм.
— Если ты не понимаешь этого, то просто забудь, что я сказал.

Пара недовольных неоново-голубых глаз уставилась на закончившего говорить десептикона. Баррикейд не обратил на это какого-то особого внимания, явно о чём-то задумавшись. Через несколько секунд он, казалось, пришёл к какому-то умозаключению, насмешливо уставившись на раздражённого парня. Не успел Уитвики высказаться по этому поводу, как в следующее мгновение десептикон трансформировался в свою альт-форму, приглашающее открывая дверь для него. Сэм хотел было отказаться, но всё же через пару минут, погладив на прощанье Рэведжа, забрался на водительское сиденье, пристёгивая ремень безопасности.

Ожидание было ужасной вещью. Особенно, когда оно затягивалось. Не было ничего хуже этого, ведь в вашу голову начинали лезть определённо лишние мысли. Возможные события и их исходы проносились в вашей голове, одно хуже другого. И вы не могли просто отбросить их в сторону, потому что рано или поздно они бы вернулись к вам, словно бумеранг. Вот и Сэм безуспешно пытался отвлечься от своих тревожных мыслей, но даже работа в мастерской на этот раз не спасала, что уже показывало всю серьёзность ситуации.

Мегатрон задерживался уже на несколько дней, и никто не знал, что происходит. Точнее, человеческая часть базы не знала, что происходит. Это раздражало не только Леннокса. Десептиконы отмалчивались, несмотря на все вопросы, которые люди им задавали. Единственное, что они говорили, это то, что всё хорошо. Это ни капельки не успокаивало Сэма, и он делал всё возможное, чтобы показать своё недовольство по этому поводу. К сожалению, это никак не повлияло на решение десептиконов молчать. Уитвики как-то спросил об этом Баррикейда и узнал, что таким образом десептиконы хотели устроить сюрприз. Сэм не понял этого. Это было больше похоже на пытки, чем на сюрприз. В тот день парень усомнился в знании десептиконов, что такое сюрприз.

В конце концов, это не могло продолжаться долго, и Мегатрон рано или поздно должен был вернуться. Если, конечно, его не убили, в чём Сэм сильно сомневался, так как никакого переполоха на базе не было и никто не кричал, что собирается отомстить автоботам за своего славного лидера. Поэтому оставалось только ждать и размышлять, что могло случиться такого, что всё так сильно задержалось. И его долгое ожидание было вознаграждено, когда Сэм получил подсказку, что именно в этот день Мегатрон должен был вернуться. Это взбодрило его больше, чем его любимый кофе по утрам. Его нетерпение было видно невооружённым глазом. Оно передалось и другим людям.

Они были в главном помещение, когда услышали шум от мощных двигателей снаружи. Это был Мегатрон. Сэм не перепутал бы этот звук ни с чем другим. Не перепутал бы сияние величественной искры десептиконского лидера. Парень закрыл глаза, чтобы снова почувствовать это ощущение защиты и некоего трепета, мурашками пробегающего по его телу. Волнение и возбуждённость прокатились по его общей искровой связи с Рэведжем, заставляя парня взглянуть на довольную пантеру. Кажется, не он один с нетерпением ждал серебристого меха.

Когда Мегатрон вошёл в помещение, все взгляды были обращены на него. Его собственная рубиновая оптика смотрела только в пару ярко-голубых глаз. Сэм взволнованно встретился с ним взглядом, а потом внимательно осмотрел его, надеясь не увидеть каких-либо повреждений на корпусе серебристого меха. К счастью, он этого не нашёл, снова возвращая к алой оптике. Напряжение висело в воздухе. Было настолько тихо, что можно было бы услышать падение иглы. Не удивительно, что первой не выдержала Аннабель.

— Как всё прошло?! — беспокойно выкрикнула девушка. — Никто ничего нам не говорил!
— Всё прошло, — начал Мегатрон, сделав паузу, и Сэм уверен, что услышал, как младшая Леннокс затаила дыхание, — хорошо. Несмотря на многие перепалки и расхождение во мнениях, мы заключили перемирие. Больше никаких военных действий между десептиконами и автоботами не будет.
— Правда?! Это так здорово! — радостно воскликнула Аннабель, обнимаясь с миниконами. — Папа, ты слышал это?!
— Да, милая, я всё прекрасно слышал. Единственное, чего я не понимаю, это к чему был весь этот фарс с молчанием, — недовольно проворчал Уилл, но в его глазах можно было заметить облегчение.
— Это чтобы ты не расслаблялся раньше времени, — с ухмылкой ответил Баррикейд, получив раздражённый взгляд от мужчины.
— А что насчёт заключения мира? Перемирие же не мир, — закусив губу, спросил Сэм, не отрывая взгляда от лидера десептиконов.
— Мы будем вести переговоры с автоботами, чтобы обговорить все пункты соглашения. Ни одна из сторон не проигрывала до перемирия, поэтому это будет дольше, чем заключение мира между победителями и проигравшими, — спокойно ответил Мегатрон с небольшой усмешкой.

Сэм почувствовал, как его прежние тревоги отходят в сторону. Это было настоящее облегчение, которое он уже давно не испытывал. Знать, что две давно воющие фракции, наконец, заключили хоть и хрупкий, но союз, было удивительно. Будущее теперь выглядело не таким печальным, как сначала казалось. Всё в Сэме пело от радости, и он не смог сдержать свою яркую улыбку.

Переговоры шли своим ходом. Ни медленным, ни быстрым. Сэма, как и всех остальных, это вполне устраивало. С одной стороны это означало, что они не были слишком поспешны в своих решениях, с другой — что у них не было столько серьёзных проблем, которые бы долго решались. Иногда обе стороны шли на уступки, иногда до конца стояли на своём. Чтобы унять особо большие разногласия устраивали личные встречи. Ни разу эти собрания не проводились на одной из баз, автоботской или десептиконской. Десептиконы не хотели раскрыть свое местоположение раньше подписания мира, а автоботы всё ещё не хотели видеть десептиконов у себя. К тому же обе фракции не горели желанием быть на чужой территории, где у противника было тактическое преимущество, если бы всё дошло до боя. Поэтому все встречи проводились строго на нейтральных землях. Сэм не был ни на одной из них, но перед уходом Мегатрона и группы, которая сопровождала бы его, мог дать им совет, как лучше поступить, или сказать, как автоботы скорее всего себя поведут. Это было полезно, и Мегатрон не раз ловил себя на мысли, что парень в большинстве случаев был прав.

Мало-помалу все основные и важные пункты соглашения о мире были выявлены и составлены. Тогда зашёл разговор о его подписании. Дата и место были выбраны. И Сэм на этот раз изъявил своё желание присутствовать там.

— Не двигайся. Стой смирно, — нахмурившись, отстранённо сказал Сэм. — Ты же не хочешь, чтобы я случайно промахнулся, не так ли? Между прочим, эту краску будет очень тяжело отмыть, если не невозможно.

Мегатрон что-то невнятно хмыкнул, но всё же, на удивление, послушно перестал двигаться и застыл. Только его рубиновая оптика пыталась следить за движениями парня, сидевшего на его плече. Тот что-то усердно рисовал на боку его шлема. Кисть в его руках вырисовывала иногда плавные, иногда резкие витиеватые линии, а некоторые части явно сложного рисунка Сэм рисовал пальцами, не сильно надавливая ими на металл. Его уверенные движения ощущались как что-то приятное и успокаивающее и были больше похоже на ласку.

Это ввело Мегатрона в задумчивость. Он читал отчёты от недавно вернувшихся близнецов, когда Сэм подошёл к нему с банкой с краской и набором кисточек в руках. Парень попросил что-то нарисовать на нём, и Мегатрон, смотря в эти сияющие и искрящиеся глаза, не смог ему отказать. Правда, он так и не узнал, что именно рисует Уитвики. Мех только надеялся, что мальчишка будет разумным и не сделает что-то неуместное. Оллспарк или нет, Мегатрон не собирался так просто прощать парня, если его авторитет будет подорван. Но что-то подсказывало ему, что это что-то большее, чем просто рисунок.

От своих размышлений Мегатрона отвлекло его собственное имя и постукивание по плечу. Он тут же посмотрел на Сэма, стараясь не поворачивать головой, помня об словах парня о краске.

— Снимай меня с плеча, — попросил Уитвики, с улыбкой смотря на проделанную работу и кивая самому себе.
— Ты закончил? — с любопытством спросил десептиконский лидер, выполнив просьбу парня и оставив его в своих манипуляторах.
— Нет, ещё нет, — махнул головой Сэм, смотря на грудные пластины серебристого меха. — Сейчас будет самая главная часть. Теперь поднеси меня к своей груди. Я буду рисовать на ней.
— Что ты пытаешься нарисовать? — попытался ещё раз Мегатрон, но Уивтики просто проигнорировал его. — Что это за краска? Она немного жжётся.
— О-о-о, это специальный рецепт! Я дал его Нокауту и Брейкдауну, чтобы они нахимичили её мне, так как я без понятия, как эту краску сделать. Потом немного энергии Оллспарка и вуаля, всё готово! — со смешком рассказал Сэм, заставив лидера десептиконов на мгновение напрячься.
— Ты использовал энергию Оллспарка?
— Ага. Знаешь, предчувствие и всё такое, — пожал плечами парень и сосредоточился на рисование.

На этот раз Мегатрон мог видеть, что рисует Сэм, но понятнее от этого не становилось. На его грудных пластинах, прямо напротив искры кругом вырисовывались иероглифы. Это был язык древних, и он не был земным. Ещё более древний язык, чем язык Праймов, это был язык, от которого произошёл кибертронский и все его диалекты. К сожалению, Мегатрон не мог понять значения этих иероглифов, но его искра странно трепетала, когда он смотрел на переплетающиеся между собой линии, из которых они состояли. Они словно выжигались на нём, отпечатывались на его искре, становясь его полноценной частью. Это было необычное чувство, бросающее Мегатрона в растерянность.

Прошло пару часов, прежде чем Сэм закончил рисовать. Незаметно для себя, он был весь измазан в краске и, казалось, сиял от проделанной работы. Мегатрон не мог оторвать от него взгляда, особенно, когда тот, слегка прищурив глаза, посмотрел на него в ответ. Парень был доволен собой и явно не стеснялся показать сейчас ему это.

— Теперь я узнаю, что значат эти иероглифы? — с большим интересом, чем раньше, спросил Мегатрон.
— Как жаль, что я не могу сохранить это до встречи с Оптимусом, — с наигранной печалью сказал Сэм. — Держу пари, он сильно удивиться. Мне не терпится увидеть его выражение лица, когда он узнает, что ты вернул себе звание Верховного Лорда Защитника.

Сэм сожалел о том, что не взял с собой камеру, ибо выражение лица Мегатрона было ничем не хуже того, что он ожидал от Прайма. После этого они оба перевели взгляд на слегка поблёскивающие золотом иероглифы на груди десептиконского лидера.

Завтра. Всё свершится уже завтра. Сэм не мог поверить в это. Он не мог заснуть из-за этого. Как он мог, когда случится что-то столь редкое. Это было ошеломляюще! На самом деле, он и не думал, что когда-нибудь сможет увидеть тот день, когда Мегатрон и Оптимус Прайм добровольно пожмут друг другу манипуляторы без желания убить друг друга и заключат окончательный мир. Но вот он здесь, пытается осознать, что это случится всего через несколько часов. Даже бродящий рядом Рэведж не мог успокоить его волнение.

Но насколько Сэм был взволнован предстоящим событием, настолько же он был напуган им. Настолько напуган, что покрывался холодным потом при одной лишь мысли. Сколько времени прошло с тех пор, как он видел хотя бы одного автобота вживую, не на экране телевизора? Несколько лет? Последним автоботом, которого он видел, с кем разговаривал, был Бамблби. Раньше он отчаянно жаждал встречи с ним, с другими автоботами, но теперь он боялся этого как огня. Слишком много воды утекло, и он не думал, что когда-нибудь сможет восстановить с ними те же отношения, что были раньше. Не без Айронхайда, не без Рэтчета. Не с теми ошибками, которые он совершил, которые совершили автоботы.

К тому же на заключение мира будут присутствовать люди, как нейтральная сторона. Много людей, на самом деле. Сэм также думает, что туда проберётся пара репортёров, куда уж без них. Это прибавляло волнения, потому что кто, как не он, знал, насколько хорошо люди умели всё портить.

— Ты можешь не идти завтра, — вдруг раздался слегка хриплый голос сзади, и парень быстро обернулся, встречаясь со светящейся в полумраке алой оптикой Мегатрона.
— Я не могу не пойти, — убеждённо сказал Сэм. — Я обязан там быть.
— Ты никому ничего не обязан, малыш, — удивительно мягко сказал Мегатрон, подходя ближе и беря парня на манипуляторы.
— Даже тебе?
— Даже мне.

Тишина опустилась на их плечи. Сэм мог слышать лишь тихое и уверенное жужжание искры напротив него и чувствовать безопасность и умиротворение, исходящие из меха. Это действовало на него, словно успокоительное, приводя его мысли в порядок. Парень глубоко вздохнул и снова нерешительно посмотрел в оптику десептиконского лидера. В ней он увидел понимание. Казалось, Мегатрон знал всё, что его тревожит, что не давало ему уснуть этой ночью. Там, в его оптике было обещание не оставлять его одного со всеми его кошмарами, преследующими его.

— Я должен увидеть это своими собственными глазами, — тихо проговорил Сэм. — Убедиться, что всё это правда, а не сон или мечта.
— Тогда ты пойдёшь туда и увидишь это, — уверено заключил Мегатрон. — Ты не будешь там один. А если это будет слишком много для тебя, ты всегда можешь уйти первым.
— Да, — ответил Сэм. — Да, я могу.

Было иронично, что местом подписания мира была бывшая старая база НЕСТ на Диего-Гарсия. Автоботы настаивали на этом, а десептиконам было всё равно, где всё будет проводиться.

Знакомые пейзажи быстро пролетали мимо них, когда Баррикейд направлялся к главному амбару, где и должно было всё произойти. Это странно успокаивало Сэма, заставляя его хоть и ненадолго, но расслабиться. Всегда было приятно видеть что-то знакомое, нежели что-то неизведанное.

Когда Баррикейд начал тормозить, Сэм разбудил заснувшего после длительного полёта Леннокса, сообщая ему, что они прибыли к месту. Уилл вздрогнул, тут же просыпаясь, а потом заозиравшись по сторонам. В конце концов, его взгляд остановился на Сэме, а точнее на его тёмных очках на лице. Мужчина нахмурился, а затем отвёл взгляд, смотря в окно, пока десептикон полностью не остановился. Они оба вышли из полицейской машины осматриваясь.

— Ах, старая добрая Диего-Гарсия! — сощурившись от яркого солнца, ностальгически воскликнул Уилл. — Как же давно я здесь не был.
— Если тебе тут так нравиться, мы можем бросить тебя здесь, — саркастически сказал Баррикейд.
— Молчал бы, ржавая банка, — проворчал Леннокс, пнув шину десептикону.
— Это Эппс там? — вдруг сказал Сэм, смотря на человека, вышедшего из входа здания.
— Погляди-ка, и правда Эппс, — удивлённо ответил Уилл, посмотрев в ту же сторону. — Эй, Эппс!!!

Мужчина посмотрел в их сторону и широко улыбнулся, узнав старых друзей. Было видно, что он удивлён им не меньше, чем они ему. Он быстрым шагом подошёл к ним, по-дружески хлопая Леннокса по плечу и растормошив волосы Сэму, который недовольно проворчал, отпихивая руки мужчины от себя.

— Кого же я тут вижу? Как поживаешь, старина? — смеясь, спросил Эппс.
— У меня всё отлично. Сам-то как? — весело спросил Уилл. — Что ты вообще тут забыл?
— Да всё так же, как когда в последний раз виделись, — отмахнулся мужчина. — Так это, меня как знакомого автоботов позвали. Здесь многие собрались. Я думаю, что видел Микаэлу неподалёку.
— Микаэлу? — смущённо переспросил Сэм, получая кивок. — Нас точно не предупреждали об этом.
— Да я сам был удивлён. Много времени прошло с тех пор, как мы все виделись. Я чувствую, как будто пришёл на встречу выпускников, — со смешком сказал Эппс.
— Сегодняшнее событие будет поважнее встречи выпускников, Эппс, — покачав головой, с улыбкой сказал Уилл.
— Ты о заключении мира между автоботами и десептиконами? Я до сих пор не могу поверить в это. Я подавился, когда услышал об этом, — поделился своими мыслями Роб, а потом наклонился к ним и прошептал: — Кстати, я слышал, что десептиконы скоро должны прибыть.
— И ты вышел, чтоб поглазеть на них? — скрестив руки и подняв одну бровь, спросил Леннокс.
— А когда ещё я смогу посмотреть на десептиконов, не боясь собственной смерти?
— Тогда тебе лучше раскрыть свои глаза пошире, человек, потому что один десептикон находится прямо перед тобой, — вдруг подал голос молчавший до этого Баррикейд, заставив мужчину широко отрыть глаза и отойти на пару шагов назад.
— Это не смешно, приятель, — нервно посмеиваясь, сказал Эппс, повернувшись к другу.
— А он не шутит, — раздражённо ответил Уилл. — Проваливай отсюда, жестянка. Иди найди других. Нам всё равно через человеческий вход нужно пройти.
— Не указывай мне, — фыркнул десептикон, но всё же развернулся, чтобы уехать.
— Ты обязан рассказать мне, что, чёрт побери, только что произошло, — ошеломлённо потребовал Эппс.
— Позже, — отмахнулся Леннокс. — Можешь не волноваться, он не причинит кому-либо боль. Или, я обещаю тебе, его железная задница быстро окажется на земле.

Эппс перевёл взгляд со своего друга на Сэма, который пожал плечами, и снова посмотрел на Леннокса. Он мог признаться, что был заинтригован.

Chapter Text

Сэм с нечитаемым выражением лица уставился в сторону недавно уехавшей полицейской машины. Он чувствовал себя запутавшимся. С одной стороны он так хотел уехать с Баррикейдом, встретиться с другими, с Мегатроном, почувствовать безопасность и уверенность, а не столкнуться лицом к лицу с незнакомыми ему людьми, чувствуя себя крайне неловко и неудобно. С другой стороны он был бы не прочь встретиться со своими старыми друзьями и знакомыми без компании за спиной, которая наверняка могла бы напугать и оттолкнуть их.

Но, думая обо всём произошедшем, Сэм чувствовал себя неуверенно. Он не знал, как себя вести с ними. Столько лет прошло и столько всего случилось, что он боялся, что просто не сможет узнать их, что они не смогут узнать его. Он мог зайти в зал и встретить совершенно незнакомых ему людей, точь-в-точь выглядевших как его друзья. На самом деле, это было нормально. Они изменились, он тоже изменился. Они не могли не измениться, пройдя весь этот тяжёлый путь. Сэм понимал это, но всё равно не мог не чувствовать тревогу и нервозность, не покидавшие его.

Со своими мыслями он настолько ушёл в себя, что Ленноксу пришлось несколько раз окликнуть его, чтобы тот обратил на него внимание. Сэм покачал головой и посмотрел на своего слегка нахмурившегося друга. Уилл ничего не сказал, только поддерживающе хлопнул его по плечу и указал в сторону входа, из которого недавно вышел Эппс. Парень попытался улыбнуться, что вышло слишком нервно, чтобы сойти за искреннюю улыбку, но Леннокса это, казалось, успокоило.

Оба мужчины шли впереди по длинному коридору, переговариваясь между собой. Иногда от них можно было услышать громкий смех и ругань, но это никого из них не волновало. Им явно было что обсудить. Сэм же, чуть отстав, снова погрузился в свои размышления. Его что-то волновало. Настолько, что он чувствовал беспокойство с другой стороны своей искровой связи. Парень знал, что, если он не успокоиться, Рэведж вполне мог прийти к нему, наплевав на все приказы, но ничего не мог с собой поделать. Сэм мог лишь беспомощно уверять десептиконскую пантеру, что всё хорошо и он просто сильно переволновался. Он, правда, не знал, почему чувствовал горечь во рту и комок, вставший поперёк горла. В его голове лишь раз за разом прокручивались определённые слова Эппса.

— Эй, Эппс, — вдруг решил подать голос Сэм, привлекая тем самым внимание обоих мужчин. — А кто прислал приглашения? Это были… автоботы?
— Хм-м-м… Нет, я не думаю, что это были автоботы. Либо они действительно хорошо замаскировались, — задумчиво протянул Роб, в конце издав смешок. — Не знаю, как с остальными, но я точно помню, что моё пришло от министерства обороны.

Сэм почувствовал, что ему стало легче дышать. Будто раньше он находился под толщей воды, а сейчас, наконец, выплыл наружу. Из его рта непроизвольно вырвался вздох облегчения. Он не знал, что это будет его так сильно волновать. Хотя ему, наверное, стоило бы уже привыкнуть к тому, что, сколько бы он не отрицал это, он всё равно будет беспокоиться обо всех вещах, связанных с автоботами.

Эппс с любопытством посмотрел на парня, когда и он, и Леннокс поравнялись с ним.

— А вы? От кого получили приглашение? Тоже от министерства?
— Про это… — немного нервно усмехнулся Уилл, взъерошив волосы на затылке одной рукой.
— Мы пришли с десептиконами. Как их союзники, — прямо ответил Сэм, заставив Эппса поперхнуться воздухом, на что парень лишь усмехнулся. — А ты подумал, мы заказали десептиконское такси или так удачно поймали попутку?
— Что, чёрт возьми?! — поражённо выдохнул Роб отдышавшись. — Что вообще с вами произошло с тех пор, как мы в последний раз виделись?
— Как я уже говорил, это длинная история, — пожал плечами Леннокс, а потом потянулся к ещё одной железной двери. — Помниться, мы скоро дойдём до КПП. Кстати, почему мы не через главный вход вошли?
— Потому что он предназначен для «особых» гостей, — скривился Эппс, а потом возмущённо уставился на своего друга. — Не съезжай с темы, приятель! Вы, когда в последний раз навещали меня, сказали, что искали встречи с автоботами. Это потому что к вам приставали десептиконы? Ты же ненавидел десептиконов, Уилл. Как они вообще вас не убили?
— Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас, Эппс? — страдальчески спросил Уилл, закатывая глаза.
— Эй, дружище, я просто волнуюсь! Вдруг десептиконы промыли вам мозги!
— Это скорее Сэм промыл им мозги, чем они нам, — со смешком сказал Леннокс, заработав раздражённый взгляд от парня.
— Никому я мозги не промывал!
— Да-да, это только тебе так кажется.
— Кстати, Сэм, ты очки снимать не будешь? — с любопытством спросил Эппс, когда парень увернулся от его руки, собирающейся подцепить очки, чтобы снять их.
— Нет, — ответил Уитвики с усмешкой. — Подражаю Джеймсу-я-грозный-парень-Савою. Мне иногда казалось, что он спит в своих солнцезащитных очках. Серьёзно, он ходил в них всё время.
— Ух, неприятный тип, — раздражённо пробормотал Роб скривившись.
— Тебя тоже допрашивали?
— Ага, мама была в ярости. Они разрушили её кухню.
— Тебе ещё повезло, — хмыкнул Сэм, хмурясь от неприятных воспоминаний. — Мой дом был сожжён дотла в целях «дезинфекции» от инопланетного вмешательства сразу после того, как меня забрали. Мне, конечно же, об этом не сказали. Я узнал это, только когда Уилл пришёл забрать меня.
— Такие уроды, да? — высказался Эппс, а потом задумался. — Вы, кстати, поэтому вместе живёте? Я ещё в прошлый раз хотел спросить.
— Ага, — просто ответил Леннокс. — Прижилось как-то, что даже разъезжаться не хочется. Да и Аннабель расстроиться.
— И вряд ли я смогу переехать куда-нибудь без больших проблем, — пожал плечами Сэм, а на вопросительный взгляд Роба пояснил: — Десептиконы. Мы вообще-то живём с ними.
— Точнее это они с нами живут, — недовольно проворчал Леннокс. — Они ворвались в мою жизнь и с подачки Сэма остались в ней ещё до того, как мы навещали тебя.
— Вы, чёрт возьми, хотите сказать, что оставили свой дом на десептиконов чуть ли не на месяц, когда на них велась охота? — недоверчиво спросил Эппс.
— Это именно то, что мы сделали, — безразлично кивнул Сэм.
— Это было чертовски глупо! — поражённо уставился на них Эппс, на несколько мгновений остановившись.

Леннокс безэмоционально посмотрел на своего друга, размышляя, следует ли ему его ударить, тогда как Сэм проигнорировал их обоих, быстро проходя вперёд к очередной двери. Ни тот, ни другой особо не хотели вспоминать то время, так как вряд ли его можно было назвать счастливым. Парень покачал головой с небольшой усмешкой, когда услышал, как Уилл всё же стукнул мужчину по плечу, отчего Эппс возмущённо воскликнул, и прошёл в следующий коридор, зал или чем бы это ни было. Его взгляд сразу же натолкнулся на грозного мужчину, подходящего к нему. Судя по арочному металлоискателю и интроскопу, они всё же добрались до КПП.

Сэм со вздохом снял солнцезащитные очки и показал своё удостоверение личности подошедшему мужчине, думая о том, что обновить свою фотографию в паспорте было хорошим решением. После того, как проверяющий кивнул, он прошёл дальше к металлоискателю, снова нацепив широкие очки на нос. В это же время сзади подошли Леннокс и Эппс, которому не нужно было повторно проходить проверку. Сэм особо не нервничал, когда доставал телефон и ключи, положив их в корзинку, или когда проходил через металлоискатель. Он занервничал, когда тот запищал, хотя у него не было больше с собой металлических вещей. Было неловко стоять, раскинув руки в стороны, пока его проверяли ручным металлоискателем. Тот сработал в области шеи и груди. Сэм пару раз моргнул и перевёл взгляд на Леннокса, который быстро подошёл к нему. Никто даже и не подумал, что его новые дополнения будут легко сканироваться металлоискателями. А им стоило, как оказалось. Они простояли долгую минуту в тишине, пока Уилла не осенило. Усмехнувшись, мужчина наговорил чепухи про имплантаты, чему Сэм, виновато улыбнувшись, быстро закивал, всё спешно подтверждая. Отчасти они даже не врали — это в той или иной степени можно было назвать имплантатами. Благо проверяющие не стали в это углубляться и пропустили их дальше. Только Эппс подозрительно на них посмотрел, но как хороший друг допрашивать их не стал. К счастью, затем у них проблем не было. Разве что у Уилла на время проведения подписания мира конфисковали его пистолет. Это расстроило Леннокса, но спорить он не стал, хотя было видно, что мужчина очень хотел. Роб понимающе похлопал его по плечу, и они прошли дальше.

Пройдя серый коридор, троица вышла в довольно просторный зал, где уже было достаточно народу. Из рассказов Эппса стало понятно, что именно тут они должны были ждать официального начала. Потом их должны были бы перевести в другой зал или скорее ангар, в котором бы уже смогли поместиться и люди, и автоботы, и десептиконы. Сэм осмотрелся, замечая то тут, то там знакомые повзрослевшие лица. Но, несмотря на это, незнакомцев оказалось всё же больше, чем ему хотелось бы. Леннокс с другой стороны был рад найти свой бывший отряд и вместе с Эппсом быстро присоединился к нему. Хотя они иногда посылали друг другу весточки, они все давно не виделись вживую, и у них явно накопилось много тем для обсуждения, поэтому Уитвики предпочёл не трогать их и просто стоять недалеко в сторонке у стены, наблюдая за всеми в зале.

Первой, кто его узнала и подошла к нему, была Микаэла. Это было сюрпризом для Сэма. Они не виделись с тех пор, как они расстались ещё до того, как он окончил свой колледж, и всё это время предпочитали не общаться друг с другом. К тому же он сильно изменился и не только внутренне, но и внешне. Бэйнс же с другой стороны выглядела всё также прекрасно, хотя и взрослее, чем он помнил. Вместо открытой одежды, которую она раньше носила, сегодня на ней было простое и довольно скромное платье, которое, впрочем, не менее идеально подходило ей, подчёркивая её фигуру. Волосы были распущены, а лёгкий макияж делал акцент на глазах. На тех самых глазах, смотря в которые, он когда-то признавался в своей первой любви. Если раньше в них горела страсть, то сейчас была лишь лёгкая ностальгия, перемешанная с любопытством.

— Привет, Сэм, — улыбнулась Бэйнс, рассматривая его с ног до головы. — Ты изменился.
— Давно не виделись, Микаэла. Ты тоже стала более взрослой, — неловко улыбаясь, сказал Уитвики. — Как у тебя дела? Я слышал, у тебя уже есть дети.
— Да, у меня двойня. Им сейчас по пять лет, — ярче улыбнувшись, ответила Микаэла, убирая прядь волос за ухо. — А ты всё ещё один?
— Ага, сейчас один. Но у меня были как-то серьёзные отношения несколько лет назад, но они кончились из-за всех этих инопланетных штучек, — пожал плечами Сэм, а потом слабо улыбнулся. — Так что не очень у меня получается с личной жизнью. Но я рад, что у тебя всё хорошо сложилось. По крайней мере, намного лучше, чем у меня.
— Я не вижу, чтобы ты от этого сильно страдал, — усмехнулась девушка, а потом её взгляд стал более нежным. — Как там Вили? Би? Остальные автоботы? Я давно с ними не встречалась и, признаюсь, иногда сильно скучала по ним.
— С Вили всё хорошо, даже слишком хорошо, я бы сказал. А Би… Ну, я думаю, он, все автоботы в порядке? — нервно посмеиваясь, вопросительно ответил парень. — В любом случае, ты узнаешь это, когда встретишься с ними через…. Эм, полчаса?
— Я надеюсь, они оправились после того, что случилось пару лет назад. Это было просто ужасно. Я до сих пор не могу поверить, что они убили Рэтчета, — с неподдельной грустью пробормотала девушка, не замечая нервного состояния Уитвики.
— Я тоже, — мрачно согласился Сэм, а потом через несколько минут тишины указал на весь зал. — Что думаешь про всё это? Про мир между десептиконами и автоботами?
— Честно? Сначала я не поверила в это, но мой муж настоял на том, чтобы я съездила и узнала всё, — посмеиваясь, ответила Микаэла. — Странно, не правда ли? Мы точно знаем, что десептиконы буквально в паре коридоров от нас, но ничего не происходит. Никто никого не хочет убить. Мне интересно, что должно было произойти, чтобы десептиконы согласились на мир?
— Что-то необычное.
— Звучишь так, будто знаешь.
— Может быть, и знаю, — усмехнулся Сэм, слегка прищурившись, что не было видно из-за очков.

Микаэла несколько секунд серьёзно и подозрительно смотрела на него, но потом широко улыбнулась засмеявшись. Спустя секунду Сэм присоединился к ней с тихим смешком. В лёгкой атмосфере они проговорили ещё немного, когда к ним подошёл Лео вместе с Симмонсом за спиной. Они поначалу не узнали Сэма, хотя Сеймур бросал на него подозрительные взгляды ещё с того самого момента, как тот вошёл в зал, но узнали Микаэлу. Только когда девушка назвала его имя, Лео поражённо воскликнул, а Симмонс поднял одну бровь. Сэм на это только мог пожать плечами, особо не удивляясь, так как он этого ожидал ещё с самого начала. Взгляд парня быстро прошёлся по ним, подмечая большие и не очень изменения. Они оба выглядели достаточно хорошо, так что Сэм предположил, что у них всё было отлично. К сожалению, Шпитц был таким же болтливым, как и раньше. Он тут же придрался к волосам Уитвики и несколько раз попытался стянуть с него очки, за что получил по рукам.

В разговоре с ними Сэм на некоторое время забыл о своих переживаниях. Они давно не виделись, но во всех них он мог видеть частичку их прежних, с которыми он проходил испытания судьбы. Это волей-неволей навевало старые воспоминания. И не только ему одному. Они несколько раз затрагивали свои прошлые приключения, иногда смеясь над собственными же поступками. Сэм и Симмонс даже рассказали про Чикаго в общих чертах, так как ни Микаэлы, ни Лео там не было. Так что эти полчаса с лишним прошли незаметно, и вот к ним уже вышла пара человек, чтобы проводить в основной ангар, где должно было пройти подписание мира.

С каждым новым шагом Сэм чувствовал, как его сердце начинает биться всё быстрее, а нервозность возвращается с новой силой. Он переживал. Сильно переживал, стоит заметить. Холодный пот стекал по его спине, а мурашки бегали по всему телу, заставляя волоски становиться дыбом. Тревожные мысли снова всплыли на поверхность, а в голове стали проноситься ужасные концовки всего этого события. Лишь безмятежность и небольшое раздражение, ощущение знакомых искр впереди, а также здравый смысл успокаивали Сэма, говорили ему, что всё хорошо и ничего плохого ещё не произошло и вряд ли произойдёт. Ещё не было битвы, и никто не собирался её начинать — не сейчас, когда был пройден долгий путь переговоров. Он старался сосредоточиться на десептиконах, но то и дело невольно прощупывал автоботов, которые были так ужасно близко. Только жалкий коридор разделял его от них, от, как он надеялся, нового будущего.

Как только двери открылись, его встретила рубиновая оптика, внимательно следящая за ним, что уже не вызывало чувство ужаса, как когда-то раньше. Сэм со смешанными эмоциями встретился взглядом с Мегатроном, чувствуя себя неуверенно, а потом после краткого кивка осмотрел зал, стараясь избегать смотреть на автоботов. Здесь действительно было просторно и довольно просто всё обставлено. Все кибертронцы помещались здесь и могли стоять во весь свой немаленький рост, что было хорошо, потому что ни Уитвики, ни Ленноксу не хотелось слышать ворчание по этому поводу всю обратную дорогу назад после конца этого события. Людей же устроили на своеобразном втором этаже, чтобы быть хотя бы приблизительно на одном уровне с кибертронцами. Сэм также мог видеть отведённые для них места, занятые стульями. Он хотел было пойти туда вместе со всей группой, когда Леннокс выловил его, потянув на себя.

— Сэм, наши места не там. Они рядом с ними, — просто ответил Уилл на вопросительный взгляд парня, а потом кивнул в сторону десептиконов, где и правда стояла пара стульев.
— Почему мы не со всеми? — взволнованно спросил Сэм, идя за мужчиной и ловя на себе любопытный взгляд от Микаэлы.
— Понятия не имею. Может, оно и к лучшему, — пожал плечами Леннокс, а потом кинул взгляд куда-то в сторону. — У автоботов тоже такие есть.

Это привлекло внимание Сэма, так что он, в конце концов, всё же взглянул туда, невольно замирая на несколько долгих секунд. Автоботы стояли там, тихо переговариваясь между собой и иногда кидая странные взгляды на своих бывших врагов. Можно было подумать, что мирные десептиконы всё ещё вызывали у них удивление. Сэм тоже был бы шокирован, если бы не жил с ними последние несколько лет. Среди автоботов также присутствовали те, кого парень вживую видел впервые, и он не знал, что о них думать. Конечно же, больше всего из их группы выделялся Оптимус Прайм, возвышающийся над ними всеми за счёт своего немаленького роста. Выпрямившись, он молча стоял, наблюдая за своими товарищами и иногда поглядывая на всех остальных. Однако в его величественной и спокойной, на первый взгляд, позе Сэм смог заметить напряжение и хорошо скрытую тревогу, как будто тот был готов в любой момент отразить атаку и принять бой. Не понятно только от кого — от десептиконов или от людей. Его броня же стала больше походить на рыцарскую, что заставляло его казаться ещё выше. Но больше всего отличался взгляд Оптимуса. Казалось, в глубине его васильковой оптики было что-то тёмное и жестокое, чего раньше не было в миролюбивом Прайме. И это могло бы напугать Сэма, если бы он был прежним, но сейчас он просто чувствовал печаль.

Поймав взгляд Оптимуса на себе, парень быстро отвернулся, чувствуя себя крайне странно. Сэм посмотрел чуть в сторону, с замиранием останавливаясь на жёлтом разведчике. Казалось, он перестал дышать, разглядывая знакомые черты. Бамблби был таким же, как он помнил. Даже ощущался также. Только его ярко-голубая оптика больше не была направлена на него, на Сэма, даже не смотрела в его сторону. Всё его внимание было направлено на небольшую группу людей рядом с автоботами, которая занимала такое же положение, что и он с Ленноксом для десептиконов. Иногда его оптика металась в сторону людей, с любопытством рассматривая их и выражая веселье, когда он натыкался на знакомых ему людей, но никогда не смотрела в его сторону. Парень невольно вздохнул, рассматривая шумную компанию. Даже отсюда он мог слышать их громкие разговоры и смех. Особенно, когда парень прижал к себе блондинку, на что мужчина, Кейд Йегер, вспомнил Уитвики, очевидно, её отец, шумно начал жаловаться. На удивление, Сэм не чувствовал себя так плохо и тошно, как раньше, смотря на них сейчас. Кажется, он начинал привыкать к этому. Его взгляд оторвался от них только тогда, когда его зрение перегородил собой Леннокс. Уилл выглядел обеспокоенным, смотря на него, на что Сэм лишь с небольшой улыбкой покачал головой, говоря, что всё в порядке и не о чём волноваться.

До начала оставалось ещё несколько минут, поэтому, когда они дошли до своих отведённых мест, то сразу же не садились на них. Вместо этого под несколькими любопытными взглядами они подошли к перилам, чтобы немного поболтать с десептиконами. Не успел Уитвики дойти до ограждений, как снизу раздался нетерпеливое рычание. Прищурив глаза, Сэм с улыбкой посмотрел на взволнованного Рэведжа, который кругами ходил под ними и внимательно наблюдал за ним. Парень помахал ему рукой, сожаления о том, что они не могли быть на одном уровне, потому что ему как никогда хотелось провести по спине пантеры рукой и почувствовать успокаивающее тепло от её корпуса.

— Вы там заблудились по дороге? Мне казалось, ты должен хорошо знать эту базу, Леннокс, — съехидничал Баррикейд, заметивший, как они подошли к ним.
— Конечно же, я знаю эту базу, — тут же среагировал Уилл, недовольно скрестив руки, а потом кратко объяснил: — Нас не пускали к вам, так что мы остались в конференц-зале. Да и не особо хотелось видеть ваши рожи.
— Мы встретились со старыми друзьями, с которыми давно не виделись. Нам в любом случае нужно было время, чтобы поговорить, — с улыбкой добавил Сэм, почувствовав краткое беспокойство в тоне десептикона. — Что-нибудь интересное произошло, пока нас не было?
— Нет, не было. Всё скучно. Кажется, автоботы считают, что разговаривать с нами, это выше их достоинства. Только и делают, что смотрят на нас этим своим взглядом, а в лицо сказать ничего не могут, — хмыкнул Баррикейд, кидая пару раздражённых взглядом на представителей упомянутой фракции, а затем вдруг усмехнулся. — Но всё могло быть куда интереснее, если бы Скайварп осуществил свою небольшую шалость. К сожалению, Тандеркрэкер его остановил.
— Это явно к лучшему, — пробормотал Леннокс, поглядывая на двух сикеров. — Не хватало ещё, чтобы вы все здесь между собой подрались. Знаем мы эти его шуточки. Проходили через это.
— А мне кажется, это было бы весело. Разрядило бы эту пресную атмосферу.
— Вряд ли автоботы оценили бы это, Кейд, — скептически сказал Сэм, заметив, что некоторые из них со странным выражением лица смотрят на него и Уилла. — Почему они так смотрят на нас?
— Им просто любопытно. Для них мы не те, кто мог бы сотрудничать с людьми. Возможно, они считают, что мы принудили вас стоять рядом с нами, — вдруг втянулся в разговор Мегатрон, даже не посмотрев на них, его оптика была направлена на Прайма, что оказалось взаимным.
— Это неудивительно с вашей-то репутацией, — задумчиво кивнул Леннокс.
— Кто-то, кажется, узнал тебя, — со смешком сказал Баррикейд, усмехаясь удивлённым взглядам от некоторых автоботов.
— Ну и что? — вопросительно поднял одну бровь Уилл, не желая смотреть в ту сторону.
— Как насчёт того, чтобы передать им «привет»? — насмешливо предложил чёрно-белый десептикон, слегка наклонившись к мужчине.
— Заткнись, а.

Баррикейд лающе засмеялся над скривленным выражением лица раздражённого Леннокса, тем самым привлекая к ним ещё больше внимание от автоботов и людей. Это заставило Уилла сильнее возмущаться. Было видно, что если бы мужчина был вооружён гранатой, то он обязательно кинул бы её прямо в лицо наглому десептикону.

Сэм покачал головой, отворачиваясь от этих двоих, и тут же встретил направленный на Леннокса растерянный взгляд Оптимуса, который мужчина упрямо проигнорировал. Судя по потрясённому и едва слышимому вскрику, Бамблби также узнал Уилла. Их замешательство и неверие по этому поводу было довольно хорошо заметно. Похоже, они не ожидали увидеть Леннокса из всех людей, добровольно стоящим на стороне десептиконов. Сэм мог это понять. Скажи ему кто-то, что подобное случиться, он бы рассмеялся или разозлился на этого человека. Вот Бамблби явно боролся со своим желанием подойти и всё разузнать, но почему-то так этого и не сделал. Он лишь бросал на мужчину косые взгляды со смешанными чувствами в своей оптике. А другие автоботы, плохо знающие Уилла, могли только с недовольством поглядывать в его сторону. Сэму даже показалось, что он почувствовал некое презрение среди их эмоций. Это было, мягко говоря, неожиданно. Кажется, автоботы стали более озлобленными на мир, чем ему казалось раньше. Но, смотря на всё, через что они прошли, никто не мог винить их в этом.

С болезненной тоской Сэм заметил, что никто из автоботов не узнал его. Парень не знал, что делать с этим открытием. Он чувствовал некоторое разочарование и печаль. Ведь Микаэла, с которой он так давно не виделся, смогла узнать его, а Бамблби, с которым он раньше проводил почти всё своё время и который должен был знать его лучше, чем он сам, не смог. Это не было приятно.

Наконец, событие, ради которого они сегодня все собрались, готово было начаться. Кидая последний слегка неуверенный взгляд на Мегатрона, Сэм встретился с его алой оптикой. Казалось, тот почувствовал его грусть и горечь и теперь внимательно осматривал его. Парень криво усмехнулся десептиконскому лидеру, чувствуя тепло в своей груди, а затем уселся на своё место рядом с Ленноксом. Мегатрон, в последний раз удостоверивший, что с ним всё хорошо, отвернулся от него, устремив свой взгляд на автоботов. Уитвики тоже больше не смотрел на него, привлечённый движением с противоположной стороны.

Когда последний шум утих, Оптимус Прайм торжественно вышел вперёд с явно заготовленной длинной речью. Это было в его духе, и Сэм с небольшой улыбкой подумал, что что-то всегда останется неизменным. Послышался спокойный проникновенный голос с хрипотцой, таящий в себе глубокую печаль. Это не была лёгкая и беззаботная речь, которую можно было бы ожидать. Нет, Оптимус рассказывал о тяжёлой и долгой войне между двумя враждующими фракциями. Как она привела их к тяжёлым последствиям, с которыми они вынуждены были столкнуться и от которых многие не оправились даже сейчас. О жертвах, которые они понесли и на которые вынуждены были пойти. Об непоправимых ошибках, которые они совершили. Об их разрушенном доме, поглощённом огнём битв и сражений. Это волей-неволей заставляло прошедших через это углубиться в свои воспоминания. Сэм не хотел, не мог снова видеть это, но страшные картины из его снов и видений всё равно проносились перед его глазами. Разрушенные города, охваченные пламенем; ужасные, страшные крики и горестный, испуганный плач невинных; пустые и безжизненные оптики неизвестных; руины мёртвой планеты. Он не мог не закрыть глаза, мрачно сожалея обо всём произошедшем. Это было так реально, что казалось, как будто он оказался там. Только крепкое сжатие его руки не дало Сэму полностью погрузиться в это. Уилл взволнованно посмотрел на него, не отпуская его, пока парень благодарно не улыбнулся ему.

В самом конце своей торжественной речи Оптимус выразил свою безмерную радость предстоящему окончанию войны и заключению мира. В тот момент, когда он говорил, что это новое начало для них и шанс начать всё сначала, его оптика была направлена только на Мегатрона. Сэм мог чувствовать, как в искрах присутствующих, прогоняя печаль и тоску прочь, всё больше разгоралась надежда на счастливое будущее, где огню войны не было бы места.

Мегатрон также выступил с собственной речью. Его обращение не было таким сентиментальным и уж тем более не было таким длинным, как у Прайма, но то, как предводитель десептиконов говорил, тут же взбодрило всех, вселяя в них воодушевление и веру. Десептиконы, приунывшие после выступления со стороны автоботов, воспарили духом, поддерживая своего лидера, что не могло не радовать Сэма.

После выступлений обоих лидеров из группы автоботов вышел серьёзно выглядящий бело-чёрный мех, назвавшийся Проулом для всех незнакомых с ним — Уитвики мог поспорить на все свои деньги, что, как и у Баррикейда, его альт-формой являлась полицейская машина. Тот холодным и безэмоциональным голосом начал читать пункты мирного договора, которые были выявлены и обсуждены во время многих встреч между двумя фракциями. Сэм думал, что если бы его разбудили посреди ночи, он бы с лёгкостью назвал их все, настолько часто он перечитывал мирное соглашение. Мало того, некоторые из них он предложил лично. А сколько он и Мегатрон провели бессонных ночей за обсуждениями и ссорами, лишь бы выверить их и не упустить из виду чего-то важного. Так что Уитвики по большей части пропускал слова тактика мимо ушей. К тому же его постоянно отвлекал любопытный взгляд от некоего жёлтого разведчика, который то и дело да посматривал на него. Пару раз парень даже ловил его на этом, отчего Бамблби быстро отворачивался, переводя внимание на своего Прайма. Так вести себя было немного по-детски со стороны автобота. Это заставляло Сэма чувствовать себя необычно странно.

Он отвлёкся от своих смешанных ощущений, когда Мегатрон снова шагнул со своего места вперёд. Только тогда Сэм обнаружил, что Проул отошёл в сторону, уступая место Оптимусу. Через несколько шагов оба лидера стояли друг напротив друга, и красная оптика встретилась с голубой. Уитвики в волнении не смог не задержать дыхание, потому всякий раз, когда он видел этих обоих так близко, они пытались убить друг друга. Несколько минут во всём помещении стояла полной тишина, пока бывшие братья, бывшие враги всматривались друг в друга, казалось, пытаясь что-то найти для себя. И Сэм не пропустил удивление, проскользнувшее в оптике Прайма, когда тот заметил его рисунки на броне десептиконского лидера, что заставило парня улыбнуться. Первым, кто подписал пакт о мире, был Мегатрон, гордо подняв свою голову и с ожиданием посмотрев на Прайма. Оптимус быстро последовал за ним, и вот они уже пожимали друг другу манипуляторы под шумные аплодисменты. Сэм не мог передать словами то, что сейчас ощущал в этот момент. Облегчение волной накатило на него, успокаивая все взвинченные нервы. И что-то глубоко внутри него испытывало истинное удовлетворение и радость от произошедшего.

С хищной ухмылкой Мегатрон вдруг ещё ближе притянул к себе Оптимуса, усиливая свою хватку. Было видно, как серебристый мех что-то почти беззвучно проговорил другому. И это что-то вызвало незамедлительную реакцию у Прайма, который в замешательстве и с сомнением посмотрел на десептиконского предводителя. Ухмылка исчезла с лица Мегатрона, заменившись серьёзным выражением. Видимо, ему не понравился ответ Оптимуса, потому что его любопытство сменилось лёгким разочарованием. Он был первым, кто расцепил их хватку, возвращаясь к своему месту. К своему сожалению, Сэм не смог разобрать его слов, поэтому заинтригованный, он тут же подошёл к нему.

— Что ты сказал ему?
— Ничего особенного. Просто спросил кое-что, — после быстрой заминки ответил Мегатрон, явно уходя от полноценного ответа.
— Его ответ не обрадовал тебя, — заметил Сэм с подозрением.
— Нет, не обрадовал, — согласился Мегатрон, внимательно вглядываясь в парня. — Тебе не нужно об этом беспокоиться, малыш. Это только его проблемы.
— Если ты так говоришь, — с сомнением проговорил Уитвики, когда Леннокс похлопал его по плечу.
— Как удивительно! Никогда бы не думал, что увижу это собственными глазами! — бодро рассмеялся Уилл, обнимая Сэма одной рукой за плечи.
— Но увидел же, — фыркнул Баррикейд со смешком.
— Теперь я начинаю думать, что пустить вас в наш дом было не такой уж плохой идеей, — довольно снисходительно кивнул Леннокс, вызывая тем самым острый взгляд от десептикона.
— Как будто что-то зависело от тебя, — хмыкнул он, скрещивая манипуляторы.
— Ты забываешь о том, что я мог сдать вас правительству, жестянка, — усмехнулся Уилл прищурившись. — Но по доброте душевной я этого не сделал.
— Ты этого не сделал, потому что не смог отказать мальчишке, — проворчал Баррикейд.
— А сам-то когда в последний раз мог ему отказать? — ехидно спросил Леннокс, чуть ли не тыкая в десептикона.
— Вы заткнётесь или нет? — с пренебрежением в голосе спросил Тандеркрэкер, привлекая внимание обоих к себе.
— Если ты продолжишь так со мной разговаривать, я не заткнусь до конца твоей жизни, — с угрозой сказал Уилл.
— Ты умрёшь раньше, чем это случиться, — просто ответил сикер фыркнув.
— Не могли бы вы все помолчать? — вдруг попросил Сэм, с сомнением указывая куда-то в сторону.
— Разве это не наши особые гости? — насмешливо протянул Леннокс, когда один из группы людей, находящихся отдельно от других, вышел вперёд, показательно прокашлявшись, чтобы привлечь к себе внимание. — Политики. Как же я их не люблю.
— Не ты один, — хмуро согласился Баррикейд.
— Мне жаль прерывать столь радостный для всех момент, но нам нужно обсудить ещё пару важных моментов теперь, когда обе враждующие стороны подписали соглашение о мире, — довольно скучным тоном громко сказал мужчина, когда все обратили на него внимание.
— И что же это могло быть? — скрывая недовольство, спросил Мегатрон.
— Как хорошо, что об этом спросили именно вы. Видите ли, в прошлом десептиконы нанесли нашей любимой стране огромный непоправимый урон, так что мы посовещались и сочли нужным потребовать с вас компенсации за причинённый ущерб, — уверенно проговорил политик с небольшой ухмылкой на полном лице, что вызвало небольшой возмущённый переполох не только среди вышеупомянутой фракции.
— Вы решили потребовать с нас компенсации? С чего бы? Не припомню, чтобы заключал какие-либо соглашения с вашей страной, — озадачено проговорил Мегатрон с большим раздражением, чему ему хотелось бы показывать. — То, что пострадали именно ваши города, было только вашей виной.
— Позвольте возразить. Мы так не считаем, — незамедлительно возмутился мужчина, нахмурив бровь. — Это именно вы выбрали наши города местом для своих сражений!
— Кто просил вас прятать наши технологии в ваших городах? — прорычал Баррикейд, чуть ли не порываясь напасть на человека.
— Говорите ли вы, что нам нужно было их оставить вам? — опасно спросил Мегатрон, сузив свою алую оптику.

Слушая препирательства между десептиконами и политическими представителями, Сэм чувствовал, как медленно и верно начинает закипать. На самом деле, эти люди были правы с какой-то стороны. Десептиконы действительно причинили большой урон не только их стране, но и всей планете. В первую очередь, он ощутил это на собственной шкуре, не раз пытаясь спасти свою жизнь. А сколько пострадало невинных, которые просто оказались не в том месте не в то время. Статистика была неутешительной. Но, смотря на этих отвратительных людей с жадным блеском в глазах, Сэм очень сомневался, что требуемая ими компенсация уйдёт пострадавшим, чтобы добиться справедливости для них. Яростное и негодующее чувство только сильнее росло с каждым новым словом, выходящим из-за ртов возмущённых политиков. Они осмелились требовать чего-то такого из-за желания набить собственные карманы, даже полностью не осознавая, что они сделали, что натворили, что совершили. И, конечно, Сэм больше не мог молча и терпеливо выносить это.

— Наша сторона также требует от вас компенсации за причинённый нам ущерб, — влезая в разговор, громко и недовольно проговорил Сэм, скрещивая руки на груди, тем самым зарабатывая всеобщее внимание.
— А вы ещё кто?
— Я посол десептиконов. Представляю их интересы и борюсь за них, если считаю, что их ущемляют прямо как сейчас, — ни секунды не сомневаясь, прямо ответил Сэм, стараясь не обращать внимание на то, как среди десептиконов прошлась волна удовлетворения и счастья. — И по вашей логике, мы также можем спросить с вас компенсации.
— Очень хорошо, посол. И почему же вы так думаете? — раздражённо спросил политик, явно не считаясь с ним.
— Ну как же «почему»? Вы уже забыли, как экспериментировали над инопланетной священной реликвией, которая по слухам могла давать жизнь. Это была очень важная вещь не только для десептиконов, но и для автоботов. Или, быть может, вы забыли, как безжалостно в течение нескольких поколений ставили опыты на Мегатроне, держа его в болезненной заморозке. Скажу по секрету, он был в сознании всё это время. Или, как пытали других несчастных, попавших к вам в руки, несмотря на то, что они были явно живы и разумны. Что бы вы чувствовали, если бы вас годами препарировали, а вы не имели бы шанса остановить это? Не думаю, что вы бы расцеловали и поблагодарили людей, мучивших вас, — с холодной яростью прошипел Сэм, вызывая смущение и растерянность среди группы мужчин.
— Отку-
— Откуда я знаю это? Какое забавное совпадение, я видел это собственными глазами, — грубо перебил Сэм, снимая свои солнцезащитные очки, чтобы прожечь взглядом горящих синем пламенем глаз заговорившего сильно разволновавшегося мужчину. — И вряд ли кто-то теперь запретит мне об этом говорить. Так что, хотите услышать, что ещё я знаю?

Сэм с несвойственным ему злорадством и мстительным удовольствием наблюдал за перепуганными взглядами политиков, которыми они перекидывалась между собой, одновременно стараясь не смотреть на него. Как будто с ними что-то случилось бы, если бы они посмотрели на него. Уитвики не сочувствовал им. Они сами напросились. Кто просил их начинать это? Им следовало молчать в тряпочку и не портить такой замечательный момент, ради которого он так долго корпел. Сэм фыркнул, когда вышедший вперёд мужчина смято пробормотал что-то о том, что они обсудят это в другой раз. Это можно было считать безоговорочной победой, что заставило парня усмехнуться в лучшем духе десептиконов. С поднятой головой Сэм перевёл весёлый взгляд на Мегатрона, который довольно посмотрел на него в ответ, что было восхитительно. Он даже смог почувствовать короткую вспышку гордости от тёмно-серебристого меха. Позади себя же парень услышал громкий смех Уилла и Баррикейда, которые с передразниванием бросались колкостями в сторону злополучных политиков. Но улыбка быстро исчезла с лица Сэма, когда он услышал собственное имя, произнесённое таким знакомым и почти забытым голосом.

— Сэм? Это действительно ты? — раздался взволнованный голос жёлтого разведчика.
— Что-то не помню, чтобы менял своё имя, — с хмурой усмешкой ответил Сэм. — Давно не виделись, Бамблби.
— Би, ты знаешь его? — спросила блондинка рядом с автоботом.
— Да, Би, ты меня знаешь? Потому что у меня складывается ощущение, что нет, — ехидно передразнил Уитвики, заставляя меха вздрогнуть.
— Что с тобой произошло? — проигнорировав обидную колкость, обеспокоенно спросил Бамблби. — Почему ты с десептиконами?
— Может, лучше ты объяснишь всем нам, что случилось с вами? — возмущённо спросил Леннокс. — Игнорирование друзей не является достойным поступком.
— Я не понимаю, — в замешательстве пробормотал разведчик, отчаянно взглянув в сторону Прайма.
— Не делай такой невинный вид, автобот, — чуть ли не прорычал раздражённый Баррикейд. — Вы бросили мальчика!
— Это не так!
— Не ты ли однажды оставил меня одного, не сказав ни слова? — вздёрнув бровь, вопросил Сэм, скрестив руки.
— Это было ради твоей безопасности!
— Да? Не знал, что у тебя такое странное понятие безопасности, Бамблби. Знаешь, это не сработало, — откровенно и довольно грубо сказал Сэм с горящими глазами, заставляя автобота печально съёжиться под его пристальным взглядом. — Знал ли ты, что практически сразу после того, как ты оставил меня, мои родители умерли? Или что у меня началась жёсткая депрессия? В то время мне как никогда нужна была твоя поддержка. Но знаешь что? Мне пришлось в одиночестве всё это переживать. Мне хватило бы даже одной маленькой весточки от тебя, просто чтобы знать, что с тобой всё хорошо.
— Сэм…
— Я ещё не закончил, — резко перебил его парень. — Позже меня забрали на допрос, чтобы выяснить, где вы скрываетесь, потому что я был одним из приближённых к вам. Что бы я ни говорил, мне не верили. И знаешь, они спалили мой дом дотла. Я не думаю, что это можно назвать безопасностью.
— Эй, ты расстраиваешь его, — вдруг резко возмутился мужчина, Кейд Йегер.
— Не лезьте не в своё дело, — едко посоветовал Сэм, только раз взглянув на него.
— Я не знал этого, — опустошённо пробормотал Бамблби, стыдливо отводя взгляд в сторону, что вызвало фырканье со стороны Баррикейда.
— Конечно. Ты хотя бы пытался что-то узнать обо мне? Потому что я пытался хоть что-то разузнать о вас, с ужасом продолжая слушать новости, боясь услышать твоё имя в списке убитых, — с горечью сказал Сэм, а потом устало вздохнул. — Но знаешь, я простил тебя. Потому что я действительно могу поверить в то, что ты думал, что оставить меня будет хорошим решением. Потому что я уверен, что ты запаниковал и не нашёл лучшего решения, чем это. Это было бесспорно тяжёлое время для всех нас. Но почему… Почему вы игнорировали все наши попытки связаться и встретиться с вами, когда всё уже закончилось?
— Вы пытались?..
— Скажешь, что и этого не знал? — на опережение спросил Леннокс, разочарованно покачав головой. — Мы были готовы сами приехать, приплыть, прилететь к вам, раз уж вы не отвечали. Но нас не пустили!
— Это была не его вина, — раздался глубокий голос со скрытым сожалением, и все тут же посмотрели на Оптимуса Прайма, подошедшего к ним. — Бамблби многое не рассказывали, чтобы он не действовал опрометчиво.
— Что?.. — расширив оптику, пробормотал жёлтый разведчик.
— Но тогда почему? — с ноткой отчаяния в голосе спросил Сэм, посмотрев прямо в оптику красно-синего меха. — Почему вы никогда не пытались связаться с нами, со мной?
— Потому что ходил слушок, что это именно ты сдавал нас, — со злым смешком ответил зелёный автобот, Кроссхейрс, а потом с сомнением посмотрел на него.
— Ты только что назвал меня предателем?! — возмущённо задохнулся Сэм, а потом резко повернулся в сторону Прайма. — И ты поверил в это?! После всего, через что мы прошли вместе?
— Были отчаянные времена, и я не мог ошибиться, Сэм, — неутешительно ответил Оптимус, причиняя тем самым парню ещё большую боль.
— К тому же, видя, как ты так легко поменял сторону и примкнул к десептиконам, подозрения не были безосновательными, — добавил тот же зелёный мех, заставив Сэма вздрогнуть, а Баррикейда зарычать, выступая вперёд.
— Ты там был, чтобы такое говорить?! — яростно прорычал десептикон. — Никого из вас не было рядом с ним, чтобы понять, что он чувствовал! Парень был настолько сломлен и разбит из-за того, что вы бросили его из-за какого-то жалкого слуха, что даже не попытался защититься или сбежать, когда я преследовал его! Вы не имеете никакого права обвинять его в том, что он принял необходимую поддержку от нас, когда вас там даже не было и близко!
— Кейд, не надо, — нерешительно пробормотал Сэм.
— Почему?! Почему они не могут знать, что натворили со своим драгоценным союзником?! — раздражённо потребовал чёрно-белый мех. — Это не они смотрели, как ты день за днём прогорал, словно вот-вот потухнувшая искра. Это не они будили тебя от кошмаров, и не они сидели с тобой позже, пытаясь привести в чувство. Это не они с отчаянием ждали любой весточки, которая так никогда и не приходила. Это не они-
— Баррикейд, хватит, — резко приказал Мегатрон, решивший всё-таки вмешаться. — Не тебе про это рассказывать.

Баррикейд выглядел так, словно хотел поспорить на этот счёт, но лишь одного взгляда от своего лидера хватило ему, чтобы, скрипя дентами, замолчать. Сдерживая себя от опрометчивых поступков, он мог только яростно посматривать в сторону растерянных автоботов и с беспокойством наблюдать за совсем сжавшимся парнем, вокруг которого кружил Леннокс, не знающий, что делать в этой ситуации. Стоя там с поджатыми губами и сжатыми кулаками, Сэм не выглядел хорошо. Казалось, все краски исчезли с его лица, оставив только тускло-голубые глаза, в которых легко читалась боль, тоска и отрешённость. Это напомнило Баррикейду время, когда он только-только присоединился к нему. И, честно говоря, десептикон не хотел снова это видеть.

На какое-то время повисла гробовая тишина, что даже люди с другой стороны не решались заговорить, чувствуя тяжёлую атмосферу в воздухе. Сэм не ожидал, что всё так обернётся. Он не хотел, чтобы всё так обернулось. Возможно, именно поэтому он всеми силами так долго избегал встречи с автоботами. Боялся встретиться с их обвиняющими взглядами и непониманием. Если бы он не был в таком ужасном состоянии тогда, он бы никогда не принял десептиконов. И Баррикейд был абсолютно прав, говоря, что их не было там, чтобы увидеть, насколько сильно их уход повлиял на него и насколько ему было плохо. Вряд ли они уже захотят узнать и понять, что он чувствовал в то время, даже если он попытается объяснить им. Сэм даже смотреть на них сейчас не мог, как и на десептиконов, ощущая стыдливое чувство, заставляющее его смотреть в пол. Тогда периферийным зрением он поймал какое-то движение спереди. Его взгляд тут же бросился к цветастому манипулятору. Парень невольно вздрогнул, инстинктивно резко отшатываясь назад и прикрываясь руками.

— Не трогай меня! — прощебетал Сэм, испуганно посмотрев на Бамблби, который пугливо отдёрнул свой манипулятор, округлив оптику.

Сразу же после этого снизу послышалось агрессивное рычание. И это было единственным предупреждением для людей, которые в ужасе отскочили от перил, когда острые когти зацепились за металлический пол, оставляя на нём длинные царапины. На мгновение они пропали со скрипучим лязгом. Только со второй попытки Рэведжу удалось взобраться на этот этаж-платформу. Выпрямившись, он в два прыжка преодолел разделявшее его от парня расстояние, защищающе обернувшись вокруг него. Тем временем его леденящий взгляд не отрывался от автоботов, следя за их каждым малейшим движением. Казалось, он хотел прожечь в них дыру. А затем, что стало неожиданностью для всех, от него вдруг послышалось тихое урчание, что никак не вязалось с пронзительной алой оптикой.

Мелко дрожа, прикрыв глаза, Сэм прислонился к Рэведжу в поисках утешения и комфорта. Мягкое урчание действовало как успокоительное, даже немного убаюкивая. Сосредоточившись на их связи, Уитвики сделал пару вдохов и выдохов, наконец, возвращая себе контроль над собственными эмоциями и чувствуя себя лучше. Он не мог не провести в благодарность рукой по гладкому металлу бока пантеры, получая согревающее тепло по их искровой связи. И только тогда рядом с Рэведж вокруг него Сэм смог набраться храбрости, чтобы снова посмотреть на ошеломлённых автоботов.

— Как мне рассказывали, вы искали источник сигнала Оллспарка? Ну, что же, поздравляю, вы его нашли. Он прямо перед вами, — тихо проговорил парень, чуть разводя руки в стороны.
— Сэм, ты… — с неверием в голосе начал Оптимус, на что Уитвики только горько усмехнулся.
— …Оллспарк? Ага, это больше всего похоже на это, большой парень. Куб что-то со мной сделал тогда. Матрица это усилила. Разве не странно, что я всегда мог пользоваться всеми этими инопланетными артефактами? Это была одна из причин, почему я так отчаянно искал встречи с вами раньше, — грустно пробормотал Сэм, посмотрев на свои руки. — Я начал меняться. Мои волосы и глаза постепенно изменили свой цвет, а во снах стали приходить странные ужасные видения, которые я никогда не хочу видеть снова. Мягко говоря, я не знал, что делать, и боялся всего происходящего со мной, пытаясь отгородиться от этого. После особенно неудачной попытки связаться с вами я совсем отчаялся. Тогда пришёл Мегатрон и дал мне ответы на мои вопросы. Знаете, мы уже не один год живём вместе. Удивительно, но это именно я уговорил его согласиться на мир. Не хотелось бы, чтобы мой труд пошёл насмарку. Так что не провоцируйте десептиконов, хорошо?
— Сэм…
— Думаю, всё, что Сэм хотел сказать, он уже сказал, — безэмоционально заключил Мегатрон, с неким разочарованием смотря на Прайма. — Не стоит давать нам новую причину для войны, когда мы только-только подписали мирное соглашение. Разве ты не согласен со мной, Оптимус Прайм?
— … — предводитель автоботов ничего не ответил, не отрывая своего взгляда с парня, который ещё сильнее под его пристальным вниманием прижался к кибертронской пантере, зарычавшей на Прайма.
— Десептиконы, возвращаемся обратно на базу. Больше нам здесь делать нечего. Скайварп, позаботься о том, чтобы Рэведж, Баррикейд и Леннокс нормально пересекли океан, — громко скомандовал Мегатрон, а потом молчаливо осторожно протянул свой манипулятор к Уитвики.

Сомнение на лице парня было особенно хорошо видно, когда он смотрел на раскрытый тёмно-серебристый манипулятор прямо перед ним. И только после лёгкого почти нежного толчка со стороны Рэведжа Сэм, глубоко вздохнув, взобрался на него, стараясь игнорировать тихий скулёж позади него. Он не находил в себе больше смелости, чтобы посмотреть на Бамблби. Просто не мог. Не тогда, когда слёзы грозились вот-вот выступить наружу. Он также не увидел насмешку, промелькнувшую в алой оптике, устремлённой на автобота.

С удовольствием выполняя приказ своего лидера, десептиконы вокруг них спешно зашевелились, не поленившись напоследок окатить опустошённых автоботов грозными и язвительными взглядами и ухмылками. Никто даже не пытался остановить их, когда они покидали ангар вслед за их предводителем.

Когда Уитвики почувствовал свежий порыв морского ветра в лицо, он, сморгнув не выступившие слёзы, поднял свой взгляд на Мегатрона, смотрящего только вперёд. Несмотря на это, его манипуляторы лишь ближе прижали к себе парня, словно пытаясь укрыть его от всего мира. Прислоняясь к его грудной пластине и ощущая трепет его искры, Сэм чувствовал себя таким ужасно уставшим.

— Никогда не думал, что, чтобы оказаться у тебя в кабине пилота, мне придётся столько пережить, — с жалким смешком прокомментировал Сэм, прижимаясь лбом к стеклу и смотря на синий-пресиний океан вдали.
— Если ты так хотел оказаться в моей кабине пилота, то тебе следовало просто спросить об этом раньше, а не ждать до сих пор, — хмыкнув, лениво ответил Мегатрон.
— Правда? Ты бы позволил?
— В последнее время тебе всё сложнее отказать, — просто ответил лидер десептиконов, вызывая тихий смех у парня.
— Возможно, — прищурившись, проговорил Сэм, а потом, задумавшись, провёл рукой по панели управления. — Прости, что рассказал про Оллспарк. Ты ведь хотел сохранить это, как можно дольше в тайне.
— Тебе не нужно извиняться за это, малыш. Автоботы всё равно узнали ли бы про это, — мягко пророкотал Мегатрон, затем издав собственнический смешок вперемешку с довольным рычанием. — Они наконец поняли, кому ты теперь принадлежишь.
— 
Ой?
Когда это я стал принадлежать тебе? — скрывая новый смех, наигранно возмутился Сэм, легко стукая по рулю.
— На твоём месте я не стал бы говорить столь поспешных слов и делать рискованные действия, — игриво прорычал Мегатрон с ноткой опасности и резко сделал несколько мёртвых петель, из-за чего парень испуганно вскрикнул от удивления.
— Хорошо, ладно, хватит.

Мегатрон весело фыркнул, обратно выравниваясь на прямую полосу. Больше никто ничего не говорил, так что повисла мирная тишина, во время которой парень снова уставился на океан, размышляя о чём-то своём. Они уже довольно далеко отлетели от Диего-Гарсии и в скором времени должны были вернуться на материк. Сэм всё ещё мог чувствовать тянущую печаль глубоко внутри себя, и он наверняка ещё долго будет это ощущать, когда речь будет заходить об автоботах. Сегодня, безусловно, был тяжёлый день, наполненный не совсем приятными неожиданностями. Только мысль о заключённом мире подбодрила его и заставила вспомнить что-то, о чём о уже некоторое время думает.

— Знаешь, как-то у меня был интересный разговор с Вили и Брэйнсом. Мы говорили об Оллспарке и его способностях. В конце речь зашла об определённой из них. Это было довольно давно, и я, если честно, забыл про этот разговор, пока не зашла речь о мире, — задумчиво рассказал Сэм, привлекая к себе внимание тёмно-серебристого меха. — Как будто что-то щёлкнуло во мне, и в моей голове стали появляться разные чертежи и наброски. Ты, возможно, заметил, что в эти несколько дней я всё время проводил в своей мастерской. Я сначала не понимал, что делаю, но теперь мне кажется, что я очень ясно вижу, что из этого получится. Скажи мне, Мегатрон, ты когда-нибудь видел, как выглядят корпуса для новых искр?
— … — Мегатрон ничего не ответил, казалось, даже шум от его двигателей стал тише, когда он пытался осознать и переварить сказанное. — Ты…
— Мир заключён, война в прошлом. Хотя для настоящего союза между двумя долго воюющими фракциями потребуется гораздо больше времени, чем можно подумать, я думаю, что у нас всё получится. Что-то глубоко внутри верит в это, — уверенно сказал Сэм, а потом с нежной улыбкой продолжил: — Возможно, для этого понадобится несколько лет, а то и больше, но я уверен, что смогу привести в этот мир новую жизнь, новые искры.

Мегатрон молчал, ни слова не сказал с того самого момента, как парень закончил говорить. Но Сэму не нужно было слышать его ответа — в этот момент всё было понятно и без него. Слова не смогли бы так ярко передать, что именно сейчас ощущал десептиконский лидер.

Надежда, словно самый прекрасный цветок, расцветала в его груди, в его искре.

Chapter Text

Пара отдельно стоящих стульев, расположенных в десептиконской зоне, не могла не привлечь внимание автоботов. Не нужно было быть умным, чтобы понять, что это означало. Десептиконы привели с собой своих людей. Это было открытым заявлением. Кто бы ни сел на эти стулья, они находились под покровительством Мегатрона. Точно так же как Кейд, Тесса и Шейн — под защитой Оптимуса Прайма. Неудивительно, что это вызвало подозрение со стороны автоботов. Десептиконы никогда не славились своей любовью к людям. Они откровенно презирали их. Был ли это второй случай с Диланом Голдом? Десептиконы подкупили их? Или, что хуже, угрожали им? К сожалению, никто так и не осмелился спросить об этом. Слишком рискованно. Десептиконы и так выглядели напряжёнными и чересчур нервными. Они явно не желали тут находиться дольше необходимого. Это было верно для обеих сторон.

С самого прибытия десептиконы вели себя беспокойно. Они бегло переговаривались между собой, кидали насмешливые взгляды на автоботов и нервно топтались на одном месте в явном желании побродить. Они казались дикими зверьми, запертыми в слишком маленькой для них клетке. Мегатрон, с другой стороны, наоборот, выглядел слишком спокойным и несколько отстранённым. Лишь раз он выступил вперёд, чтобы приструнить своих особо буйных подчинённых, после чего позволил им дальше заниматься своими делами. Всё своё внимание лидер десептиконов заострил на автоботах. Его взгляд был пристальным, а выражение лица нечитаемым. Какие мысли посещали его в этот момент? Он не насмехался над ними, не язвил, не оскорблял их. Подобное зловещее молчание пугало гораздо больше угроз. Что-то в этой бесстрастной сдержанности настораживало. Мегатрон казался сейчас намного опаснее, чем раньше.

Стоило людям войти в зал, царившее беспокойство десептиконов отступило. Вместо ожидаемой агрессии и брезгливости, они внезапно расслабились, поспешно приводя себя в порядок. Они гордо выпрямились и приняли напыщенный вид. Кому-то даже могло показаться, что они красовались перед людьми. Автоботы с недоумением уставились на них. Это была не та реакция, которую они ожидали увидеть от своих бывших врагов.

Громкий оклик отвлёк Бамблби от десептиконов. Издав в ответ весёлую трель, он посмотрел на своих подопечных, присоединившихся к ним. Кейд широко улыбнулся ему, а затем нахмурился на парня своей дочери. Мужчина мог признать Шейна, но он всё ещё был недоволен, когда тот так откровенно пристаёт к его девочке. Под его гневные нравоучения Бамблби перевёл взгляд на зашедшую группу, с любопытством рассматривая знакомые лица. В этот день собралось много людей, с которыми он давно не виделся.

Несколько ошеломлённых ругательств пронеслось по общей частоте связи автоботов, и Бамблби в замешательстве посмотрел в сторону оживившихся десептиконов. Два человека отошли от других людей, чтобы занять своё место рядом с ними. Причиной переполоха же стал один из пары, который внезапно оказался Уильямом Ленноксом. Мужчина демонстративно игнорировал все посланные ему взгляды и в данный момент препирался с Баррикейдом. Он не выглядел обеспокоенным за свою жизнь и открыто выражал своё недовольство десептиконом, даже оскорблял его. Что более удивительно, Баррикейд совершенно спокойно отвечал ему. Это выглядело обыденным для них.

Все его мысли по этому поводу прервал Мегатрон, который с явным покровительственным намерением встал рядом с людьми. Он бросил вызывающий взгляд Оптимусу, но внимание сосредоточил на второй, меньшей, человеческой фигуре. Прайм даже не пытался скрыть своё растерянное выражение лица. Вся эта ситуация казалась какой-то нереальной. Бамблби действительно хотелось просто подойти и напрямую всё узнать, но одного только взгляда на десептиконов хватало, чтобы он держался подальше от этого. Серьёзно, они выглядели так, словно могли разорвать его голыми манипуляторами, если он подойдёт близко к их людям. Если быть точнее, к одному из их людей. Казалось, Леннокс их не особо волновал, в отличие от второго человека.

Будучи разведчиком, Бамблби уделял значительное внимание деталям, которые другие могли бы легко пропустить. Он старался не упустить ни одну из них. Ведь никогда не знаешь, что спасёт тебя или твоих товарищей в следующий раз. Реакция десептиконов на второго человека заинтриговала его. Юноша не пытался намеренно скрыться от других, но кто-то постоянно отводил от него чужие взгляды. Это мог быть Леннокс, вставший перед ним, или один из десептиконов, издавший слишком громкий звук или выдавший очередную насмешку. Казалось, никто из них не хотел, чтобы к нему проявляли слишком явный интерес. Десептиконы с неприсущей им осторожностью рассматривали хрупкую человеческую фигуру. Они реагировали на каждое его движение, на каждое вздрагивание, прислушивались к каждому его слову, к каждому вздоху. Они окружили его, насколько могли, бросая на автоботов подозрительные взгляды, наполненные обещанием жестокой расправы над всеми, кто посмеет забрать его у них. И человек не замечал этого. Не замечал тихого умиротворённого рокота и щёлканья. Не замечал, как одним своим присутствием сплотил десептиконов сильнее, чем когда-либо могла война. Бамблби ещё никогда не видел их настолько мирными.

Всё в человеке говорило, что он чувствует себя в безопасности рядом с ними, рядом с Мегатроном. Заняв своё место, он ближе пододвинулся к десептиконам, только после этого по-настоящему расслабившись. Будто они были его единственным источником успокоения, тогда как всё вокруг вызывало у него лишь тревогу.

На протяжении всей церемонии заключения мира Бамблби бросал любопытные взгляды в сторону этого загадочного человека. Было в его неосознанных движениях что-то подозрительно знакомое, что не давало разведчику покоя. Иногда юноша ловил его на подглядывании. Тогда Бамблби с неожиданным смущением отворачивался, только чтобы через несколько минут снова продолжить своё наблюдение. Он ничего не мог с собой поделать — завораживающий человек буквально притягивал его взгляд к себе.

До боли знакомое пламя защитной ярости разгорелось в теперь ярко голубых глазах. Довольный блеск вскоре последовал за ним. Широкая победная улыбка озарила совершенно неизменившееся лицо. В этот момент Бамблби почувствовал, как земля уходит из-под его сервоприводов.

Сэм.

У него не возникло ни единой мысли, что этот странный юноша может быть Сэмом. Разве мог Сэм столь уверенно стоять на стороне десептиконов после всех страданий, принесённых ими? Разве мог он так сильно измениться? Видимо, мог, потому что Бамблби узнает этот упрямый огонь в глазах где угодно.

Взволнованным голосом он окликнул Сэма. Они не виделись столько времени. Ему хотелось задать столько вопросов, что у него начинал сбоить процессор. К сожалению, он был единственным, кто обрадовался этой встрече. Вместо приветливой улыбки Сэм встретил его с холодным отстранением. Огонь потух в его глазах, заменившись чем-то болезненным и испуганным. Оттуда всё пошло по наклонной. Ещё никогда Бамблби не чувствовал себя настолько приниженным, огорчённым и отчаянным. Десептиконы делали всё только хуже.

Сэм думал, что его бросили. Самое больное? Это действительно оказалось так. Если бы Бамблби знал, что всё обернётся подобным кошмарным образом, он бы никогда не оставил своего подопечного в тот день. Он бы взял его с собой или остался с ним до самого конца. Разве люди не говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад? Бамблби теперь прекрасно понимал смысл этой фразы. Он был таким глупым. Ему с самого начала не следовало слушать Оптимуса. Он должен был проверить всё сам. Возможно, тогда он бы не увидел след горечи, обиды и предательства в глазах человека, которого когда-то поклялся защищать.

Бамблби не мог поверить, что другие автоботы — Оптимус Прайм — умышленно скрывали от него всю правду. Он не мог поверить, что они даже подумали, что Сэм мог предать их. Это был полный абсурд!

Бамблби знал, что взгляд, наполненный нескрываемым ужасом, будет преследовать его до конца жизни. Даже в их первую встречу Сэм не настолько сильно испугался его. То, как он отшатнулся от его манипулятора, разрывало его искру на части. Более мучительным было увидеть, как Сэм наклоняется к десептикону в поисках утешения и поддержки. Как будто они были семьёй. Он отверг его, но принял Мегатрона. Все присутствующие здесь десептиконы выглядели так, словно могли начать новую войну в любую секунду. Из-за того, кто когда-то разрушил все их планы. Из-за Сэма.

Мегатрон ушёл. Сэм вместе с ним. За ними один за другим последовали остальные десептиконы. Бамблби не нужно было смотреть на них, чтобы знать, что они кидали на них взгляды презрения и ярости. Лишь Леннокс ненадолго задержался на месте, недовольно качая головой. Разочарование открыто читалось в его глазах.

— Я ожидал от тебя большего, Оптимус. Мне казалось, ты заботишься обо всех своих людях. Видимо, я ошибался.

Окинув всех собравшихся хмурым взглядом, мужчина тяжело вздохнул. Вместе с Эппсом он поспешно покинул зал.

— Не слушай его, Прайм. Он лишь хотел задеть тебя за живое.

Неконтролируемая вспышка ярости вспыхнула в его груди, заставляя негодующее рычание вырваться из его голосового модуля. Не зная, куда деть накопившиеся в его искре отрицательные эмоции, Бамблби импульсивно набросился на замолчавшего Кроссхейрса. Он успел как следует зарядить ему по лицу, прежде чем его товарищи оттащили его от другого автобота. Им пришлось насильно удерживать разведчика на месте, чтобы тот не кинулся на него вновь. Голубая оптика разъярённо пылала, когда Бамблби наставил её на своего лидера, голос срывался на помехи. Ему нужны были ответы!

— Почему?! Почему ты врал мне?! Неужели ты действительно думаешь, что Сэм способен предать нас?! Он умер за тебя!
— Бамблби…
— Ха, именно поэтому тебе никто ничего и не говорил. Твоя привязанность к человеку делает тебя вспыльчивым. Кто знает, какие проблемы ты доставил бы нам?
— Замолчи! Сэм не заслуживает подобного отношения! Или всего, что он сделал для нас, было недостаточно, чтобы доказать его верность?!
— И всё же сегодня он стоял на стороне десептиконов.

В следующий миг Бамблби завыл и с новой силой бросился вперёд. От неожиданности автоботы отшатнулись в разные стороны, не желая стоять на пути обезумевшего разведчика, когда он вырвется из захвата. Оптимус с хмурым выражением лица посмотрел на своих подчинённых, а затем покачал головой.

— Мы обсудим произошедшие события, когда вернёмся на базу. Не стоит устраивать скандал на людях.
— Но!
— Это приказ, Бамблби.

Бамблби бросил испытывающий взгляд на своего лидера, а затем с раздражением фыркнул, подчиняясь его воле. Грубо отмахнувшись от чужих манипуляторов, он отвернулся от других и с явным разочарованием первым направился к выходу из ангара. Вслед ему послышался обеспокоенный голос Кейда.

— С ним всё будет в порядке?
— Ему нужно остыть. Мальчишка всегда был его больной темой, — раздался пыхтящий голос Хаунда.
— О чём всё это вообще было? Я никогда не видел Би таким расстроенным.
— Лучше не лезь в это, Кейд.

До самой базы Бамблби больше ни разу не заговорил. Он не откликался на своё имя и игнорировал всех, кто хотел с ним поговорить. В конце концов, его оставили в покое, давая место для размышлений. Им всем было о чём подумать в этот странный невероятный день.

Бамблби не мог всё так оставить. Их дружба — их связь — не могла закончиться вот так.

Он должен был всё исправить.

Он думал об этом со дня заключения мира. Эта мысль до выступающих перед оптикой ошибок крутилась на повторе в его процессоре. Снова, снова и снова. Она поглощала всё его внимание, не давала нормально функционировать.

В этот раз он сделает всё правильно. Всё, что от него было скрыто, он найдёт, отроет, вырвет, если понадобиться. Он добьётся правды, чего бы ему это не стоило.

Для этого ему нужна была информация. Он хотел понять, как всё пришло к тому, что они имели сейчас. Из полученных данных и выводов он составит план дальнейших действий. Сэм заслуживал, чтобы его имя было очищено. Если его товарищи-автоботы не хотели верить в его невиновность, он бы заставил их это сделать, бросив доказательства им в лицо.

Бамблби решил начать с самого начала. С того самого злополучного дня, когда он оставил Сэма одного. Он нырнул в это дело с головой. Новостные репортажи, посты в социальных сетях, записи с камер видеонаблюдения, засекреченные правительственные данные — он рылся в любых источниках, какие только мог отыскать. Не все из них были законны, но Бамблби это мало волновало. Он хотел ответов и получил бы их независимо от способа.

Первые несколько лет прошли спокойно. Сэм вёл тихую и непримечательную жизнь. Лишь однажды он покинул свой дом и вернулся в Транквилити, чтобы организовать достойные похороны для своих родителей. В то время Бамблби даже и не подозревал, что с ними что-то могло случиться. Мистер и миссис Уитвики были странными людьми, но это не делало их менее удивительными. Было несправедливо, что они вот так погибли после всего, что пережили. Он мог только представить, насколько сильно расстроился Сэм, в одиночестве оплакивая их потерю. Бамблби потом обязательно посетил их могилу и отдал им должную дань уважения. Он также извинился за несдержанное обещание.

В дальнейшем не происходило ничего подозрительного. Кроме соседей, жалующихся на ночные крики, Сэма никто не беспокоил. Он даже не пытался связаться с ним или другими автоботами. Видимо, он боялся прослушки, поэтому достаточно редко пользовался какими-либо средствами связи. Это уменьшило круг людей, с которыми он общался, и сделало его полным затворником. Наблюдая за ним в этот период времени, Бамблби уже с трудом мог сказать, что когда-то Сэм был полон жизни и энергии. А это было только начало.

Значимым событием, кардинально изменившим дальнейшую судьбу Сэма, стал приход «Могильного ветра» к его дверям. Бамблби с нескрываемой яростью и беспомощностью смотрел, как его вытащили из дома и запихнули в чёрный автомобиль с тонированными окнами. Всё это произошло быстро и оперативно без единой задержки. Сэм в этот момент выглядел таким дезориентированным и обеспокоенным, явно только что проснувшимся. Он даже не сопротивлялся. Как только его увезли, в дом ворвалась другая группа агентов. Они перевернули всё вверх дном и, ничего не найдя, покинули его. На следующий день дом полыхал в огне. Больше Сэм здесь не появлялся.

Бамблби пришлось взломать секретную базу данных бывшего «Могильного ветра», чтобы узнать дальнейшее положение дел. И увиденное заставило его искру дрожать от едва сдерживаемого гнева. Сэма допрашивали. Грубо. Каждый подобный сеанс допроса был задокументирован и отснят на видеокамеру. И Бамблби просмотрел все из них. Он запомнил каждый дрожащий вздох, запечатлел каждый упрямый взгляд, направленный в камеру. Сэм никогда не выдавал их. Он не знал, где они скрывались. Даже они сами тогда не были уверены, где затаились другие из них. Но у него имелась и другая ценная информация: их слабые места, привычки, доверенные секреты. Ни крупицы информации не было раскрыто. Сэм держался до самого конца. Бамблби не мог не почувствовать прилив гордости и сентиментальной привязанности, увидев это собственной оптикой.

Никогда прежде он не думал, что люди могут быть настолько жестоки к собственному виду. Ему следовало знать лучше. Люди готовы были пойти на всё, когда они чего-то жаждали. Бамблби испытал огромное облегчение, когда через какое-то время объявился Леннокс и вытащил Сэма оттуда до того, как «Могильный ветер» применил что-то более жестокое, чем простое избиение.

В мгновение ока всё стало запутанным. Леннокс явно забрал Сэма жить вместе с ним и его дочерью. Но где именно находился их дом? Все записи, которые он отыскал, были либо с подозрительной точностью подчищены, либо сфабрикованы. Местоположение резиденции Ленноксов скрывалось. Здесь очевидно прослеживалось присутствие кого-то ещё. Десептиконов, если бы он сделал ставку.

Найти правильный адрес было тем ещё испытанием. Бамблби пришлось пойти окольным путём, чтобы добыть эту информацию. Сперва он отыскал Эппса. А уже потом с помощью жалобных уговоров, грязных трюков и бесстыдных завываний с победой выбил местоположение заветного дома. Мужчина не выглядел довольным этим, но, в конце концов, всё же смирился, пригрозив рассказать всё Ленноксу при первой же возможности. Уезжал Бамблби от него с парочкой новых историй и слухов.

Получив адрес, Бамблби не стал спешить. Хотя его желание увидеть Сэма было велико, он понимал, что ещё рано. Он не был готов. Сначала ему следовало закончить расследование. Только после этого он чувствовал бы себя достойным встречи с ним.

Дом Ленноксов располагался на отшибе провинциального городка. Это значительно усложняло его расследование, так как количество камер видеонаблюдения уменьшилось. Не имея хорошего обзора на нужную ему территорию, Бамблби вновь вернулся к новостям, социальным сетям и прочим источникам информации. Он даже пробрался в базу данных школы, в которой училась дочь Леннокса, Аннабель. Судя по всему, Сэм иногда присутствовал на родительских собраниях вместо отца девочки.

Переезд к Ленноксам явно пошёл Сэму на пользу. Он всё ещё предпочитал сидеть дома, но теперь всё чаще выбирался в город, будь то поход в магазин или выезд по работе. Общение с другими людьми сделало его более бодрым.

Их совместная жизнь была тихой и спокойной, пока в какой-то момент в их городе не произошёл небольшой толчок землетрясения. Бамблби узнал о нём из новостной колонки. Все довольно быстро позабыли об этом странном внезапном явлении, но он не стал списывать его со счетов. Толчок произошёл слишком близко к дому Ленноксов. Уилл неожиданно начал парковаться на улице, хотя его гараж никак не пострадал. Разведчику показалось это слишком подозрительным. К тому же именно с этого временного отрезка записи с камер наблюдения, хоть как-то захватывающих небольшие куски территории дома, стали попеременно настолько нечёткими и расплывчатыми, что по ним невозможно было что-либо определить. Здесь напрашивался только один вывод. Всему виной стал десептикон. К счастью, он не принёс с собой ничего плохого, казалось, просто скрываясь у Ленноксов.

Всё стремительно изменилось, когда Бамблби наткнулся на новостной репортаж о смерти Рэтчета. Это ужасное событие обратило в прах весь прогресс психологической реабилитации Сэма. Он перестал появляться на улице, а когда всё же делал это, то больше был похож на привидение. В одну из ночей он попытался связаться с ним, но попытка не увенчалась успехом. Это сделало всё хуже. Невозможность узнать, в порядке ли его остальные друзья, явно разбила ему сердце. В таком уязвимом состоянии его нашёл Баррикейд — Бамблби узнал бы эту альт-форму где угодно. Десептикон не соврал им, когда сказал, что Сэм не сопротивлялся. В течение нескольких минут он с безразличием наблюдал за полицейской машиной, а затем безо всяких принуждений сел в неё. Просто так. В этот момент Бамблби мог поклясться, что все его системы на мгновение закоротило. Почему Сэм сделал это?! Это было опасно! Неизвестно, что десептикон мог с ним сделать. Бамблби не знал, о чём думал сам Баррикейд, но испытал огромное облегчение, когда тот лишь отвёз парня домой. В дальнейшем десептикон остался жить с ними и, что удивительно, даже устроился работать в полицию, взяв себе человеческое имя. Как бы сложно это ни было, Бамблби пришлось признать, что его появление помогло Сэму. Для разведчика до сих пор оставалось загадкой, как Леннокс вообще позволил этому случиться.

Когда Леннокс и Сэм внезапно притащили что-то к дому с городской свалки, Бамблби вначале не уделил этому должного внимания. Это мог быть обычный хлам — Кейд рассказывал ему, что сам когда-то подобным занимался. Лишь позже он осознал, что ошибался на этот счёт. Предполагаемым мусором со свалки оказались два десептикона. Два мёртвых десептикона, которые каким-то образом оказались живы. Бамблби помнил, как лично убил обоих. С запоздалой мыслью он понял, что ему не следовало так удивляться. Одного из них, Рэведжа, он уже видел в день подписания мира.

Кроме покупки соседней земли и строительства отдельного ангара для десептиконов, в следующие месяцы ничего не происходило. Так было до тех пор, пока правительство не отменило охоту на автоботов. Прошло около двух недель после этого события, как вся семья Ленноксов с Сэмом отправились во внезапное путешествие. Целью поездки стала попытка связаться с автоботами.

Бамблби с уколом стыда и всё больше нарастающей виной наблюдал за их каждым шагом. Ещё тогда ему следовало послать Сэму сообщение. Вместо этого его голова была забита другими вещами. Внезапный конец гонений, обустройство нового дома и забота о новых подопечных сыграли с ним злую шутку. Оптимус заверил его, что со всеми их союзниками связались, и Бамблби поверил ему, не пытаясь узнать, входил ли в этот список Сэм. Больше подобной ошибки он не совершит.

С помощью связей и хороших знакомых им удалось добраться до пропускного пункта в морском порту. В тот момент их и автоботов разделял лишь океан. И система пропусков, судя по всему. Они были так близки к своей цели, но в итоге всё равно потерпели поражение. Всё, что им оставалось, что они действительно могли сделать, это отправлять автоботам многочисленные сообщения. Сообщения, которые так никогда и не получили ответа, потому что ни Бамблби, ни другие автоботы не знали о них. Ни одно не дошло до адресата. Все были перехвачены и скрыты. И в этот раз десептиконы не имели к этому никакого отношения. На удивление они даже не пытались препятствовать воссоединению. Это люди утаили от автоботов правду. Оптимус предсказуемо не обрадовался, услышав эту новость. К сожалению, они не получили от правительства вразумительных объяснений, но, по крайней мере, им хотя бы вернули все перехваченные письма. Больше не доверяя людям в этом вопросе, Бамблби на всякий случай перепроверил это.

На небольшое время расследование приостановилось. Полностью отгородившись от других, Бамблби в тишине прочитал и прослушал все отправленные Сэмом сообщения. Слова в них были насквозь пропитаны горечью, обидой и скрытой надеждой, от которой его искра болезненно сжалась. Каждое последующее письмо звучало отчаяннее предыдущего. Они становились всё короче, пока не осталась всего одна строчка, написанная корявым почерком и произнесённая вслух дрожащим от безысходности голосом.

Это сообщение стало последним. Больше Сэм не пытался связаться с ними. И Бамблби чувствовал себя так плохо из-за этого. С возросшей виной и новой решимостью он продолжил поиск информации.

Отчаявшись получить ответ, Сэм и семья Ленноксов с разочарованием вернулись домой, продолжив свою обыденную жизнь. В это время абсолютно ничего не происходило. Только атмосфера казалась слишком мрачной и неправильной.

Был лишь один момент, что заставил разведчика напрячься. Совершенно неожиданно Сэм и Баррикейд начали разъезжать вместе по городу и за его пределами. В этих поездках не было никакого смысла, кроме развлечения. И вместе с тем они показали, насколько близки они стали друг к другу. Слова, брошенные Баррикейдом в день заключения мира, имели гораздо больше смысла и искренности, чем казалось сначала. Бамблби со жгучей ревностью и горем наблюдал за ними. Это он должен был быть на месте десептикона, как был когда-то давно. Но нет, он потерял это право, когда оставил Сэма одного.

Если раньше Бамблби ещё сомневался, что десептиконы заметили его расследование, то сейчас он прекрасно осознавал это. Почему? Все записи, где Баррикейд сопровождал Сэма в очередной поездке, имели удивительно хорошее качество и явно предназначались для того, чтобы он увидел их. И это ужалило. Сильно. Несмотря на это, десептиконы всё же не препятствовали ему, так что Бамблби со сжатыми дентами проигнорировал их откровенную насмешку.

Появление знакомого серебристого тягача в пределах города спровоцировало у разведчика бурю эмоций. Хотя в день заключения договора Мегатрон покровительствовал Сэму, Бамблби всё равно почувствовал вспышку страха, когда увидел Гальватрона, целенаправленно двигающегося в сторону дома Ленноксов. Кто знал, с какими намерениями он туда прибыл? Вполне вероятно, что он приехал ради мести. Такое уже происходило однажды. Почему это не могло произойти снова? В этот раз автоботы не помешали бы ему сделать это. Он мог пытать людей ради собственного удовлетворения, а затем насильно заставить их оставаться рядом с собой. Из-за сильного дождя Бамблби только догадывался, что именно произошло в тот день. К счастью, впоследствии его опасения не оправдались. Это не помешало кошмарным мыслям преследовать его несколько недель.

С дрожью ужаса и растущим недоумением Бамблби пронаблюдал, как в последующие дни Мегатрон без дела слонялся по территории Леннокса. Лидер десептиконов не предпринял ничего плохого, что от него справедливо ожидалось. Как бы абсурдно это ни звучало, он просто жил с ними.

Вскоре Сэм и Уилл посетили мэра в городской ратуше. После этого события Бамблби не нашёл ни одной записи, подтверждающей, что в городе творилось что-то странное. Десептиконы хорошо всё подчищали и не оставляли после себя никаких следов. Лишь их неожиданное увеличение на Земле давало наводку на происходящее. С ошеломлением Бамблби понял, что город стал новой десептиконской базой. Это был идеальный стратегический ход. Кто бы подумал, что Мегатрон устроится рядом с людским поселением? Да никто! А странное электромагнитное поле, охватывающее городскую территорию? Оно скрывало десептиконские сигнатуры, что делало обнаружение базы практически невозможным. Вряд ли кто-нибудь догадался бы об её месторасположении. Даже сам Бамблби узнал об этом только потому, что ему позволили сделать это.

Дальнейшее расследование ощутимо резко замедлилось. Десептиконы тщательно контролировали всю информацию, поступающую из города. Бамблби удалось добыть лишь местные банковские выписки о приличном количестве людей, внезапно открывших новые счета. Многие из них работали по сей день. Всё указывало на то, что эти счета принадлежали десептиконам. И это не укладывалось у него в процессоре. Десептиконы могли построить свою базу рядом с людьми, чтобы их не нашли. Но добровольно работать вместе с ними? О чём они вообще думали в этот момент?

Помимо выписок Бамблби нашёл подозрительно высококачественные видеозаписи, на которых Сэм с остервенением отстаивает позицию десептиконов по тем или иным вопросам. Это прекрасно подходило ему. Всегда было, когда дело касалось его семьи и друзей. Казалось, он сиял, словно самая яркая звезда на ночном небе, привлекая к себе всеобщее внимание. Видя его яростную защиту, было несложно догадаться, почему десептиконы так привязались к нему.

День, когда город вдруг обесточило, был странным. Бамблби помнил нахлынувшее на его искру чувство тянущей тоски и необъяснимой тревоги. Он думал, что в его программах случился сбой, поэтому поспешно обратился к медику. В чём была причина, так и не удалось выяснить, а после он и вовсе забыл про это, потому что примерно в то же время автоботы засекли сильный сигнал Оллспарка. Переполох, который эта новость вызвала, был поистине гигантских масштабов. Тот факт, что Всеискра или её часть могла уцелеть, сильно всех взволновал. С того дня все их силы пошли на поиски источника сигнала. Это также означало резкое увеличение столкновений с десептиконами. Тогда автоботы не восприняли это с подозрением. Просто десептиконы тоже поймали сигнал Оллспарка и имели при себе те же зацепки, что и они. Для них это была гонка. Кто же знал, что их одурачили, словно спарков? Их вели по ложному следу, уводя от истинного источника Всеискры — от Сэма. Ни у кого даже мысли не возникло, что Мегатрон уже имел Оллспарк в своих манипуляторах. Все ожидали, что, если он и получит его, то заявит об этом во всеуслышание.

Последняя встреча Оптимуса и Мегатрона в качестве заклятых врагов стала воистину судьбоносной. Согласие лидера десептиконов на перемирие и обсуждение дальнейшего мира вызвало не меньшую суматоху, чем сигнал Оллспарка. Многие автоботы до последнего считали это грязной уловкой, нужной лишь для ослабления их бдительности. Казалось, Оптимус был единственным, кто действительно искренне верил в это. Если бы не он, то кто знал, достигли бы они мира или нет. Несмотря на это, Прайм всё же имел некоторые подозрения и несостыковки. Слишком уж несвойственны десептиконам некоторые из пунктов, что они предложили. Как будто им кто-то помогал в этом. Когда его прямо спросили об этом, Мегатрон с насмешливой ухмылкой честно подтвердил это, хотя и не раскрыл им имени своего помощника. Сейчас это казалось очевидным — это был Сэм, — но тогда это вводило автоботов в замешательство. И десептиконский лидер откровенно забавлялся этим фактом.

Все дальнейшие события уже не нуждались в расследовании, поэтому на этом оно завершилось. Теперь Бамблби оставалось только переварить и осмыслить всю полученную информацию, а также разобраться со своими намеренно слепыми товарищами.

К сожалению, проникнуть на базу десептиконов оказалось сложнее, чем Бамблби первоначально думал. Он совершил множество попыток, и ни одна из них не увенчалась успехом. Он даже близко к городу не подъехал за всё это время.

Опасаясь неприятностей, Бамблби вначале попытался сделать всё официально. Он отправлял десептиконам соответствующие запросы и подолгу ждал на них ответ. Если он всё-таки приходил, это всегда был отказ. В остальных случаях его просто игнорировали. Тогда разведчик бросил это бесполезное дело и сам пригласил себя к ним на базу. Они предсказуемо не обрадовались этому. Как жаль, что его не волновало их мнение по этому поводу.

Бамблби понятия не имел, откуда десептиконы всегда знали, когда он появляется вблизи города, и его это знатно раздражало. Это рушило все его планы. В хорошие дни его по-десептиконски вежливо просили уйти и никогда больше не возвращаться. В более плохие его буквально выбрасывали куда подальше, грозясь рассказать о его несанкционированных попытках вторжения Прайму. Это были пустые угрозы. Никто из автоботов никогда не приходил, чтобы забрать его обратно на базу. Его нелюбимым десептиконом, ответственным за его выпроваживание, стал Скайварп. Тот всегда появлялся неожиданно и резко, заставляя его системы обнаружения сходить с ума. Помимо этого он грубо подхватывал его и затем телепортировал в непроходимую глушь, там же и выкидывая в сопровождении мерзкого грохочущего смеха. Один раз его бросили прямо в озеро, и Бамблби ненавидел это всей своей искрой. Даже попытка подкупа не сработала. Десептиконы были удивительно тверды и непреклонны в своём решении не пропускать его на свою базу.

Несмотря на все неудачи, Бамблби продолжал пытаться, чуть ли не разбив лагерь в округе города. Он мог поклясться, что начал видеть подобие уважения в оптике некоторых десептиконов. Они даже стали интересоваться его делами, иногда задерживаясь, чтобы поговорить с ним. Он сам не заметил, как стал отвечать им взаимностью. Это принесло ему несколько занимательных историй, что часто скрашивало его довольно скучные вечера.

Так прошло два месяца. Два месяца безуспешный попыток и чистого упрямства, и он, наконец, был удостоен встречи с самим предводителем десептиконов. Прогресс! Обычно Мегатрон предпочитал игнорировать его присутствие, явно не считая его достойным внимания.

Десептиконский лидер приземлился прямо перед ним, когда он в очередной раз пытался пробраться на его базу. Бамблби пришлось стереть приличный слой резины на шинах, прежде чем он смог остановиться, едва не врезавшись в сервоприводы меха. Трансформировавшись в свой основной альт, он в напряжении выпрямился и строптиво поднял свой подбородок. Голубая оптика решительно встретилась с алой. Угрожающе возвышаясь над ним, Мегатрон одарил его пронзительным взглядом, лишённым всяких эмоций. Бамблби не отпрянул. Его это не испугало. Он бы не отступил, пока его цель не будет достигнута. Всё это время он добивался вовсе не внимания лидера десептиконов.

— Позвольте мне встретиться с Сэмом.
— Должен признать, твоё упорство в равной степени раздражает и восхищает меня, автобот. Но почему ты думаешь, что я позволю тебе увидеться с мальчишкой? Разве не ты был одним из тех, из-за кого он страдал все эти годы?

Разведчик вздрогнул. Это был грязный ход. Мегатрон не имел права обвинять его в чём-то подобном. По крайне мере, Бамблби никогда не пытался убить Сэма. Несмотря на это, он всё же отчасти признавал правоту десептиконского лидера. Он нарушил обещание и не выполнил свой долг защитника, когда покинул парня, не убедившись в его безопасности. Это было болезненно осознавать, но он пришёл сюда не в поисках сочувствия или жалости. Бамблби пришёл сюда, чтобы попытаться всё исправить. И никакие повелители десептиконов не могли ему в этом помешать.

— Я не уйду, пока Сэм лично не скажет мне, что не хочет меня видеть.

Алая оптика испытывающе сощурилась, явно проверяя его. Несколько минут Мегатрон пребывал в глубоких раздумьях, пока, в конце концов, не издал раздражённое хмыканье.

— Отлично. Я позволю вам увидеться. Но только из-за того, что мальчишка становится трудным, когда не получает того, чего хочет. Не из-за твоих ничтожных попыток добраться до него.
— Сэм действительно хочет меня видеть?
— Тц, не заблуждайся, автобот. Ему просто жалко тебя.
— Мне всё равно, если это позволит мне увидеть его.
— Я не пущу тебя на свою территорию. Встреча будет происходить за её пределами. Я также не позволю вам остаться наедине. Тебе лучше смириться с моим присутствием, автобот, — с предостережением прорычал Мегатрон, а затем внезапно навис над ним, наглядно демонстрируя, почему его все боялись. — Молись, чтобы разговор прошёл хорошо. Или, клянусь богом, ты не выберешься из этого живым. Я лично доставлю Прайму твою голову вместе с красноречивой запиской о нарушении мирного договора.

Бамблби кратко кивнул. Он бы соврал, если бы сказал, что не испугался Мегатрона в этот момент. Шлак был страшнее Юникрона. Лидер десептиконов довольно фыркнул, заметив его секундную заминку, и затем развернулся, чтобы вернуться на базу. Он переслал ему время и место встречи, трансформировался в свою альт-форму и, не сказав больше ни слова, улетел, оставив после себя облако пыли. Бамблби считал это победой.

Ещё издалека разведчик заметил внушительную фигуру Мегатрона, устремившего свой взгляд вниз. Из-за деревьев и пышных кустов сложно было определить, на кого именно он смотрел. Бамблби с уверенностью поставил бы всё своё имущество на Сэма. При этой мысли он взволнованно запыхтел, вдавливая в педаль газа. Он так долго ждал этой встречи. Наконец-то он сделает всё правильно. Даже присутствие лидера десептиконов не могло подавить нарастающий трепет от предстоящей встречи с его бывшим подопечным. Если всё пройдёт хорошо, они, возможно, даже возобновят общение. Он очень надеялся на это.

Когда Бамблби прибыл на место, Мегатрон бросил в его сторону лишь один предостерегающий взгляд, прежде чем он снова сосредоточился на Сэме, который вместе с Рэведжем расположился на большом плоском камне. Парень выглядел нервным. Его плечи были напряжены, руки слегка дрожали, лицо сильно побледнело, в глазах затаилась опаска, смешанная с болезненной уязвимостью. Казалось, будто он готовился к смертельному сражению, а не к разговору. Бамблби никогда не хотел становиться причиной этому, но всё же стал. С особой тщательностью он рассматривал хрупкую человеческую фигуру перед ним. Даже если бы ему захотелось оторвать от него взгляд, он бы не смог этого сделать. С излишним рвением он пытался запомнить каждую новую деталь, в прошлом упущенную из-за замешательства.

Находясь под столь долгим пристальным вниманием, его бывший подопечный занервничал больше прежнего. Рэведж мгновенно отреагировал на это и тихо предупреждающе зарычал. Лёгким движением руки Сэм остановил его и, судорожно вздохнув, криво усмехнулся Бамблби, присевшему рядом с ними.

— Ты был довольно настойчив в попытках встретиться со мной. Ты добился своего. Я здесь. Давай уже покончим со всем, что ты хотел мне высказать, и разойдёмся. У меня действительно появилось много работы с тех пор, как был подписан мирный договор.

Совсем не это Бамблби хотел услышать от него, но это было намного лучше язвительных комментариев и обвинений, полученных им в прошлый раз. В который раз он напомнил себе о своей цели. Он пришёл сюда, чтобы всё исправить. На мгновение притушив оптику, Бамблби собрался с духом и с большей уверенностью во взгляде посмотрел на Сэма.

— Я провёл расследование и доказал автоботам твою невиновность. Никто больше не считает тебя предателем.

Как только его слова затихли, Мегатрон издал весёлый смешок, даже не пытаясь скрыть его. Бамблби не обратил на это внимание, но Сэм сделал. Он бросил раздражённый взгляд в сторону лидера десептиконов, на что тот лишь шире усмехнулся. Последовал тяжёлый вздох. Покачав головой, Сэм снова посмотрел на разведчика, и что-то напоминающее сочувствие проскользнуло в глубине его глаз.

— Да, я в курсе. Это действительно мило с твоей стороны.
— Сэм, я не могу утверждать, что мне известно всё, через что ты прошёл. Это не так. Но я надеюсь, что этого достаточно, чтобы заслужить право стоять перед тобой сегодня. Я никогда не должен был оставлять тебя. Мне жаль.
— Я говорил тебе это в прошлый раз, Бамблби. Ты прощён. Тебе не нужно было всего этого делать.
— Нет, нужно. Я поклялся защищать тебя, а в итоге даже не удосужился узнать, в порядке ли ты. Это было неправильно. Я был неправ.
— Бамблби…

Всё шло совсем не так, как он рассчитывал. Сэм явно не горел желанием говорить с ним на эту тему. Это отчётливо виднелось в его отстранённом выражении лица, гуляющем взгляде и неловком подёргивании плеч. Ему было некомфортно находиться рядом с ним. Казалось, он мечтал оказаться где-то в другом месте. Желательно подальше от него. Это осознание заставило его искру болезненно сжаться. Никогда прежде Сэм не чувствовал себя так рядом с ним. Бамблби чувствовал, как начинает паниковать.

— Я разыскал каждое послание, что ты отправил мне и автоботам, и прочёл их. Я также ответил на каждое из них.
— Ты сделал?

Вспышка удивления вспыхнула в голубых глазах, заставляя их красиво искриться. Разведчик бодро кивнул ему, и Сэм сделал дрожащий вздох, издавая едва слышимые щёлкающие звуки. Кажется, ещё не всё было потеряно. Неуверенный в себе, Бамблби опустил взгляд и робко посмотрел на него.

— Ты хотел бы услышать это?

Сэм определённо не знал, как ему следует поступить в этот момент. Он буквально разрывался между двумя противоречивыми ответами.

Спустя несколько минут напряжённой тишины он всё же медленно и осторожно кивнул, будто сам не доверял своему решению. Бамблби воспрянул духом и поспешно передал ему флешку, пока тот внезапно не передумал. С колотящимся сердцем Сэм принял небольшое устройство, сжимая его в крепкой хватке. Его взгляд устремился к флешке, а губы поджались в ровную бледную линию. Мгновение, и он убрал её в карман, возвращая внимание разведчику.

— Я не понимаю. Чего ты добиваешься всем этим?
— Я хочу остаться рядом с тобой.
— Ты осознаёшь, что мы никогда больше не будем так же близки, как раньше? Не после всего, что произошло.
— Да, я прекрасно осознаю это, Сэм. Но, если ты позволишь, я хотел бы попробовать. Я хочу узнать тебя заново. Я хочу начать всё сначала.
— А что насчёт других автоботов?
— Я достаточно наслушался их. Больше меня не волнует их мнение. Даже Оптимус не сможет меня остановить, если ты разрешишь мне быть рядом с тобой.
— А люди, за которых ты теперь в ответе? Ты оставишь их?
— Я бы не совершил одну и ту же ошибку дважды, Сэм. Тесса и Шейн скоро продолжат обучение в университете, а Кейд большую часть времени проводит в мастерской на базе. Они знают о моих намерениях и не имеют ничего против этого. Они поддержали меня, как только узнали, насколько ты важен для меня.

Сэм полностью затих. К его глазам подступили жгучие слёзы. Казалось, он трескался по швам, не выдерживая накала бурливших в нём эмоций. Тоска в его взгляде была настолько сильной, что Бамблби становилось физически больно от этого. Вместе с этим разведчик почувствовал огромное облегчение. По нему скучали. Он всё ещё занимал важное место в его сердце.

— Сэм, пожалуйста, позволь мне остаться рядом с тобой.

Бамблби умолял. Это заставило Сэма дрожать. Его дыхание сбилось, послышался тихий всхлип. Рэведж обеспокоенно застрекотал, обвиваясь вокруг него, тогда как Мегатрон с угрожающим рычанием приготовился к бою.

Совершенно внезапно Сэм хрипло рассмеялся, прищурившись на автобота. Его губы растянулись в слабой искренней улыбке.

— У тебя нет ни стыда, ни совести. Ты же знаешь, что я не могу отказать твоим щенячий глазкам. Это грязно. Ты плохой автобот, Би.

В его груди всё ещё клубились сомнения. Он до ужаса боялся быть брошенным вновь. К счастью, Сэм никогда не был из тех людей, кто отступает назад из-за страха. И это не изменилось даже спустя пролетевшие годы.