Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

…Три дня тому назад начало холодать. Сначала пошел снег, потом он превратился в мелкую ледяную крупу, больно секущую кожу, а потом он прекратился и стало совсем холодно. Небеса были тёмными, почти черными, слабо различимый светлый круг Солнца совершенно потерялся среди косматых туч. Столбик термометра внутри «Кролика» опустился ниже, чем когда-либо до этого. Корабль медленно плыл в серой мгле, а на корме почти невозможно было находиться из-за ледяного ветра.

В эти дни Пино чаще других стояла у руля: холод не беспокоил её так сильно, как остальных обитателей «Кролика». Но она могла отвлечься, и Винсент выходил наружу так часто, как только мог, чтобы ей не было скучно.

Впрочем, внутри было ненамного теплее.

Худшим из всего этого было то, что в таком холоде невозможно было спать. Винсент то проваливался в сон, то просыпался, чувствуя, что совершенно озяб. Он сворачивался в клубок в своём спальнике и пытался вспомнить: каково это, когда тебе не холодно? Он бы с удовольствием спал в обнимку с газовой горелкой, на которой они готовили еду, если бы можно было взять её в спальник.

И, конечно, он не забывал, что замерзает не один. Просыпаясь ночью и мечтая снова заснуть, он неизменно бросал взгляд на Рил. Она ворочалась, то садясь, подобрав под себя ноги и растирая руки под одеялом, то вставала и ходила, надеясь согреться, и ругала корабль за то, что он такой старый, и что обогрев на нём совершенно не работает. И, кстати, иногда она спотыкалась о Винсента, и ругала его тоже. А иногда спотыкалась о него специально.

— Это невозможно!

Рил сопроводила эту фразу ударом ладони о стол.

— Мы не должны останавливаться. Нам нужно убраться из этого холодного края как можно скорее!

— Пино тоже необходим отдых, — миролюбиво заметил Винсент. — Как и всем нам. Всего одна ночь. Видишь, — он указал на термометр. — Становится теплее.

— По мне, так это незаметно! — отрезала Рил и мрачно уставилась на Пино, сидящую на подзарядке. — Авторейвам не нужен отдых. Мы отправимся, как только она зарядит свой аккумулятор. Ветер попутный, но если он ослабеет? Что мы будем делать?..

— Хорошо, — согласился Винсент, тихонько вздохнув.

— Проклятый холод, — пробормотала Рил. — Не выспишься даже!..

— Пино знает, как выспаться, — неожиданно заметила Пино.

Рил подарила ей ещё один мрачный взгляд.

— И как же? — заметила она с таким явным сарказмом, что не заметить его могла только Пино — потому что не знала, что это такое.

— Пино знает! Пино читала книгу про людей, которые пошли на север. Они шли долго, и там было холодно! И чтобы не замерзнуть, они спали в одном спальном мешке.

Пино прервалась на мгновение, и Рил использовала эту паузу, чтобы недоверчиво и презрительно хмыкнуть.

— Это сработало, — закончила Пино. — А ведь на севере холоднее, чем тут! У них вырастали сосульки под носом.

— Что?.. — Рил осеклась и прижала ладонь ко лбу. — Мы не будем спать в одном спальном мешке. Во-первых, мы там просто не поместимся…

— Нет, он довольно свободный, — заметил Винсент.

— Люди в этой книге спали в мешке без одежды, — добавила Пино. — Потому что так было теплее, и они поместились.

Винсент поперхнулся и слегка покраснел.

— Во-вторых, — свирепо продолжила Рил, глядя на Винсента, — я не собираюсь ни с кем делить спальный мешок. У нас пока сосульки не растут…

— Растут, у входа, — быстро сказала Пино. — Там, где скапливается конденсат…

— Я просто предложил, — добавил Винсент, глядя в пол. — Я не…

Рил резким движением застегнула парку и вышла, не дослушав. Было слышно как она ходит по палубе: вперёд, назад, останавливается, поворачивается и идёт обратно…

К тому моменту, как мгла вокруг сгустилась, и горизонт стал совершенно неразличим в чернильной темноте, в «Кролике» установился привычный холод.

Собираясь спать — полностью одетым -, Винсент грел руки над зажженной свечой. Пламя почти обжигало пальцы, но это ощущение казалось приятным. Потому что потом — короткий сон, пробуждение в холоде и долгие попытки заснуть снова. Если он прав, если не показался ему тот просвет среди тяжёлых снежных туч, значит завтра должно быть теплее. Обязано быть…

А потом они легли спать, но сон не шёл. Ветер завывал снаружи, тихо шуршали страницы книги, когда Пино переворачивала их. Наконец, с койки раздался тяжелый вздох.

Рил Мейер села, с мрачной решительностью глядя на Винсента — или, может, на его спальник. Скорее всего на спальник.

— Хорошо, — сказала она, будто продолжая прерванный разговор. — Давайте попробуем. Только ради тепла.

Винсент помнил откуда-то — возможно из той же книги, что и Пино, или слышал когда-то, что тепло обеспечивал контакт кожи с кожей, нагретый воздух, а не одежда.

Но при мысли, что сейчас он окажется в контакте с Рил, он чувствовал что-то напоминающее одновременно дурноту от волнения и желание воспарить к снежным тучам.

Рил несколько раз пояснила для окружающих — будто с первого раза было непонятно — какой глупой она считает идею раздеваться в помещении, где идет изо рта густой пар, одновременно расстегивая и снимая многочисленные детали своего облачения. Винсент же все никак не мог справиться с пуговицами комбинезона — пальцы будто одеревенели.

— Так ты собираешься спать или нет? — сердито спросила Рил. — Я зря мерзну в одном белье?

Наконец они оказались в спальнике вдвоем, и Винсент попытался максимально сдвинуться в сторону, но эта задача заранее была обречена на провал. Поверх спальника они укрылись одеялом, но Винсенту казалось, что его лицо сейчас горит так сильно, что им одним можно спокойно обогреть весь «Кролик».

— Это только ради тепла, — пробурчала Рил, поворачиваясь к нему спиной.

Винсент поспешил повернуться тоже, и натянувшаяся от резкого движения ткань затрещала. Рил тихо фыркнула, и Винсент застыл. Он не единожды видел, как Рил готовится ко сну, а она совершенно его не смущалась, но никогда до этого она не была так близко. Никогда до этого Винсент не чувствовал тепло её тела подле себя, не ощущал, как она дышит рядом. Его собственное сердце стучало так часто, что, казалось, будто его может услышать каждый.

Пино жизнерадостно пожелала им спокойной ночи. Винс не думал, что сможет уснуть, но, кажется, вдвоем в спальнике было гораздо теплее.

— Спокойной ночи, Пино.

Винсент проснулся ночью, но не из-за холода, а из-за ощущения чужого присутствия. Он медленно выплывал из сна, постепенно осознавая, что лежит на спине — он всегда спал на спине — а Рил почти распласталась на нём. Её волосы щекотали ему шею. Дыхание согревало кожу. Винсент почувствовал, что его снова одолевает смущение, слабое, ведь он толком не проснулся, и не только оно — ведь их с Рил разделяла лишь тонкая ткань белья. Не слишком серьезная преграда…

… Нет, он не должен был думать об этом! Не потому, что он не достойный гражданин, а потому, что такие мысли сами по себе — недостойные. И, чтобы избежать их — или, хотя бы, не демонстрировать их так явно — ему нужно перевернуться.

— Рил-сан, — тихо сказал Винсент.

Рил пошевелилась во сне, но не сдвинулась с места.

— Это все ради тепла, — сонно пробормотала она.

Винсент вздохнул, стараясь успокоиться и снова заснуть. Тем более, что в тепле это сделать было гораздо легче.

На следующий день, когда они снова двинулись в путь, тучи слегка разошлись и стало немного теплее.

Chapter Text

Рил спит и не может проснуться. Она понимает, что это лишь сон, и словно наблюдает за собой со стороны.

Ей снится тот вечер, когда в её дом проник монстр, только в этот раз другое существо

(«Прокси», напоминает себе Рил)

не появляется, чтобы отвлечь его.

Рил прижимается к стене, чувствуя кожей прохладу. Её сердце колотится как сумасшедшее, но она не шевелится — просто не может. Монстр склоняется над ней: огромный, темный, жуткая калька с человеческого существа — а его палец с острым когтем прижимается к её губам.

— Рил Мейер… — шепчет монстр знакомым голосом, но Рил не может вспомнить, где его слышала. — Рил Мейер…

Маска на темном лице скалится в злобной ухмылке джокера, белая и неподвижная, не вяжется с наполненным эмоциями голосом. Палец движется по её губам медленно и нежно, огромная ладонь обхватывает её щеку.

— Рил…

Монстр склоняется ближе. Рил хотела бы закрыть глаза, но не может. Она безоружна и почти полностью обнажена. Ей нечего противопоставить сверхчеловеческой силе. Эти ладони, знает Рил, могут сокрушить её тело, будто оно сделано из песка. Но они не сжимаются, не сдавливают её в тисках. Ладонь с ее щеки движется вниз, по шее, по плечу.

«Теплая», — осознает Рил.

Большой палец задевает бретельку её топа и увлекает за собой вниз. Ткань мягко скользит по коже, и Рил ощущает, как поджимаются мышцы живота и твердеют её соски.

«Неправильно», — отмечает она мимоходом. Она понимает, что может произойти дальше, хотя в реальности такое вряд ли возможно.

Монстр бы скорее убил ее.

— Рил…

Ладонь монстра на её талии, когда к ней присоединяется вторая — монстр обхватывает её обеими руками. Это — смерть?

— … Мейер.

Монстр склоняется к ней как для поцелуя. Рил видит своё отражение в его белесых глазах без зрачков.

— Рил!

Рил просыпается.

— А, наконец-то ты проснулась, — говорит Игги. — Туман рассеивается, Рил, я думаю, мы уже близко.

Рил выпрямляется в кресле, всматриваясь в равнину под ними. Сон тускнеет перед её внутренним взором, распадается на отдельные картинки, готовясь исчезнуть из памяти…

Рил в задумчивости прикладывает большой палец к губам и медленно проводит по ним, чувствуя, что воспоминания манят её и отвращают одновременно.

Chapter Text

Тишину, царившую внутри «Сенцона» нарушил раздражённый болезненный вздох.

Рил повела плечом, спустив лямку топа ниже, чтобы не натирала обгоревшую кожу.

— Взгляни на это с другой стороны, — предложил Винсент. — По крайней мере солнце тебя не убивает.

Рил подняла на него мрачный взгляд. Как-то не хотелось ей сейчас искать положительные моменты. Нет, ну кто вообще в здравом уме мог представить, что солнце может обжигать? Как человечество вообще выжило под таким солнцем?

— Спасибо, мне сразу полегчало, — угрюмо ответила Рил.

Видя, что его аргумент не сработал, Винсент вздохнул, а потом посмотрел на два одиноких солнечных луча, рассекавших сумрак внутри «Сенцона» — они проникали внутрь через пулевые отверстия, оставшиеся после атаки дронов Ромдо. Нужно было заделать их, и Винсент засуетился, ища, чем бы это сделать. Рил наблюдала за ним с самым мрачным выражением на лице: сначала за поисками, потом за попытками не попасть под луч, пока Винсент заделывал дыры.

— Никаких прогулок в середине дня. Пусть Пино таскает с собой Кристеву.

— Ты можешь составить компанию мне, вечером, — заметил Винсент.

Рил наблюдала за ним ещё некоторое время, а потом отвела взгляд.

— Хорошо.

Когда с дырами было покончено, Винсент отошел, а Рил подтянула к себе новый ежедневник, в котором отмечала их путь. Погрузившись в свои мысли, Рил не обратила внимания, что Винсент вернулся, и пришла в себя только когда что-то мокрое и холодное опустилось ей на плечи.

Рил резко выпрямилась, и влажная ткань поползла вниз. Винсент охнул, и подхватил её, а Рил обернулась.

Это было мокрое полотенце.

— Спасибо, — пробормотала Рил, натягивая полотенце обратно на плечи. — Так… гораздо лучше.

Chapter Text

…Они вернулись на «Кролик» и немедленно снялись с места, на всякий случай. И вообще, обронила Рил, не стоило задерживаться, у нас — у тебя, Винсент, — есть цель.

И только вечером, когда они остановились на ночлег, Рил неожиданно преградила Винсенту путь, буквально принуждая к разговору.

— Все еще болит?

— Нет, — ответил он.

Рил изучающе посмотрела на его лицо.

Винсент упрямо смотрел куда-то в угол, но не на нее.

Рил осторожно дотронулась до его щеки — она знала, что это жульничество, потому что Винсент обязательно среагирует на такое — и заставила Винсента повернуть голову и посмотреть на нее.

Он покраснел. Ну что за идиот.

— Синяка вроде бы нет, — констатировала Рил. — Если бы у нас было тогда время, можно было бы лёд приложить, но сейчас уже ни к чему.

— Да, — пробормотал Винсент. Он выглядел захваченным врасплох: не хотел говорить, но и не хотел разрывать контакт с рукой Рил.

Рил решила это противоречие, убрав руку от его лица.

***

Это было первое поселение людей вне купола, которое им встретилось. Не первое, если считать коммуну возле Ромдо, но первое среди пустошей, не зависящее ни от чего. Ни разрушенного купола, ни каких либо признаков, что он вообще был: просто горстка старых домов и живущие в них люди. На маленьком рынке торговали запчастями от авторейвов, консервами и мелкими и сморщенными «свежими» овощами. Рил негромко заметила, что Пино правильно сделала, что одела свой кигуруми — похоже было, что те, кто торговали там бы не побоялись украсть Пино и разобрать на детали, если бы поняли, что она авторейв.

Люди кутались в тяжелую одежду, носили респираторы и провожали их взглядами: без удивления, но с любопытством. Кто-то из них жил здесь, а кто-то кочевал, рыская по брошеным или разрушенным куполам, выискивая чем поживиться. Рил расстегнула парку, на тот случай, если придется продемонстрировать оружие, но в целом, люди тут были скорее расположены к ним. Пытались выяснить, есть ли у них что на продажу или продать им что-то. Да, скорее всего именно так и думала Рил прежде, чем поняла, что небольшая, но плотная организованная толпа оттеснила от неё Пино и Винсента, а продавец, очень настойчиво предлагавший обмен еды на волокна гиппокампа авторейвов вдруг сказал со свойственным ему акцентом:

— О, синьеглазая, ты была бы моей любьимой женой…

Рил нахмурилась, успев бросить на продавца презрительный и сердитый взгляд, и попробовала уйти. У неё ничего не вышло, потому что сомкнувшиеся в ряд чужие плечи ей этого не позволили.

А удар по затылку не позволил даже вытащить оружие.

***

Рил пришла в себя, лежа на чем-то мягком, но не слишком приятно пахнущем. Её руки были связаны за спиной и затекли. Рил пошевелилась, попыталась на ощупь определить, при ней ли ещё её оружие — конечно же нет. Она перевернулась на бок, чтобы осмотреться. Вокруг было темно, но слабого света пробивавшегося из-за заменявшей дверь занавески, хватило, чтобы в общих чертах выяснить обстановку: какие-то мешки, ящики, запах подгнивших овощей, а, самое главное — приглушённый шум улицы. Рил по-прежнему была где-то на рынке.

Отлично. Осталось только освободиться и выбраться наружу. Рил правда не понравилось то замечание насчет «любимой жены». Интересно, а куда тогда девались нелюбимые? Менялись на волокна гиппокампа? Вполне вероятно, что торговать тут могли не только запчастями авторейвов.

Рил завозилась, ища, чем бы перетереть верёвки. Возможно, какой-нибудь гвоздь торчащий из ящика… Послышались шаги, и Рил рухнула обратно, притворившись, что она без сознания. Руки у неё были связаны, но ноги ей связать не догадались.

Кто-то отодвинул занавеску: сквозь закрытые веки Рил ощутила, что в комнате стало светлее. Этот кто-то подошел ближе, и Рил почувствовала, как её вонючее ложе прогибается под чужими весом. Пора.

Первый удар Рил нанесла вслепую, вложив в него всю силу: она только и успела увидеть очертания чужой фигуры, зато второй раз пнула эту фигуру точно в центр тела. Со сдавленным болезненным охом фигура скатилась на пол, быстро приобретая знакомые очертания.

Рил, путаясь в наваленных тряпках, поспешила слезть с кровати, но замерла, разглядев своего визитера.

— Винс?!

Рил опомнилась и быстро понизила голос:

— Винсент, ты что здесь делаешь?

— Мы… пришли тебя спасать, — ответил Винсент с пола. Судя по тому, что подниматься он не торопился, то или обстановка снаружи была спокойной, или, что гораздо более вероятно, Рил попала куда нужно.

— Ты в порядке? — спросила Рил.

— Скоро буду. Надеюсь…

Занавеска снова отодвинулась, пропуская внутрь Пино, с победным видом несущую над головой пояс Рил и её оружие.

— Пино! — выдохнула Рил. — Быстрее! Тут есть чем перерезать веревки?..

***

Они вернулись на «Кролик» и немедленно снялись с места, на всякий случай. И вообще, обронила Рил, не стоило задерживаться, у нас — у тебя, Винсент, — есть цель.

И только вечером, когда они остановились на ночлег, Рил неожиданно преградила Винсенту путь, буквально принуждая к разговору.

Убрав руку от его лица, Рил добавила с несвойственной ей мягкостью в голосе:

— Мне жаль. Я правда не подозревала, что это вы, иначе я была бы… осторожнее.

Вопреки всем ожиданиям, Винсент покраснел еще больше.

Chapter Text

Рил решительным шагом вошла в офис директора разведывательного бюро Кейджа Сила и опустила своё удостоверение на его стол.

— Мне нужно новое удостоверение, — коротко сказала она.

Сил наклонился вперёд, рассматривая удостоверение, а потом бросил быстрый взгляд на свою авторейва. Рил прекрасно знала, что без указания авторейва Сил не делал ничего. Наверное, чтобы получить новое удостоверение, нужно было обратиться прямо к авторейву, но Рил беседовала с Силом из чистого упрямства. Какого черта в конце концов…

— Заполните заявление в двух экземплярах, — наконец сориентировался в ситуации Сил.

— Я уже с десяток их отправила, — отрезала Рил. — Смотрите! — её палец уткнулся в удостоверение, и Сил послушно уставился туда, куда она указывала. — «Риэл». Меня зовут Рил, шеф!

— Всего лишь небольшая опечатка, — возразил Сил.

— А это? Дата рождения! Мне девятнадцать, а не двадцать два.

— Но вы выглядите на все двадцать два, — попытался выкрутиться Сил. — Для представителя закона лучше выглядеть постарше, верно ведь?

Он опять посмотрел на авторейва.

— Мне нужно новое удостоверение, — процедила Рил.

Она тоже взглянула на авторейва. Пластиковое неподвижное лицо ничего не выражало.

— Заполните заявление и вы его обязательно получите. Рано или поздно, — буднично сказал Сил. — У вас все, инспектор Мейер?

— Да, — холодно ответила Рил. Она выпрямилась и вышла, не прощаясь.

Игги ждал её снаружи.

— Ну, как все прошло? — спросил он.

Рил не ответила, прошла мимо него и направилась прочь.

— Рил? Рил! Да что ты переживаешь из-за пары лишних лет…

— Трех, — сухо поправила Рил.

— Ты хорошо выглядишь, неважно, что написано в твоем удостоверении.

— Что у нас сейчас, Игги? — перебила его Рил. — Собеседование с очередным иммигрантом? Вот и идем, хватит болтать!

Собеседования проходили в маленькой комнате, где из мебели были только стол и два стула. На одном сейчас сидел иммигрант, нервно сцепив пальцы в замок. Когда Рил и Игги вошли, он выпрямился, посмотрев на них, но тут же опустил взгляд.

— Добрый день, — негромко сказал он.

Рил не стала утруждать себя, отвечая на приветствие. Она села напротив, продемонстрировала своё удостоверение и открыла дело иммигранта на планшете.

— Меня зовут Рил Мейер, я ваш инспектор, — представилась Рил.

— Очень приятно, — ответил иммигрант.

Рил внимательно и несколько демонстративно сверила его с фотографией в досье.

— Винсент Лоу.

Он вздрогнул.

— Да, инспектор?

— Откуда вы?

— В досье все написано, инспектор.

— А я от вас хочу это услышать.

— Я из Моско, — негромко ответил Лоу.

Рил кивнула. После военной кампании выжившие из купола Моско потянулись в Ромдо, и совсем недавно бюро безопасности потребовало ограничить количество тех, кого пускали в купол. Люди из Моско вызывали подозрения.

— Вам двадцать три года?

— Да, инспектор.

— Вы на них не выглядите.

Лоу снова вздрогнул и кинул на Рил быстрый взгляд. А потом снова уперся взглядом в стол.

— Вы… тоже молодо выглядите, — пробормотал Лоу.

— В удостоверении ошиблись с датой рождения, — зачем-то сказала Рил. — Кем вы работали?

— Механиком.

— Это хорошо. Ромдо нужны умелые механики, — заметила Рил.

Ей показалось, что Лоу немного посветлел лицом, и она безжалостно припечатала его:

— Но здесь с подозрением относятся к людям из Моско. Вам лучше не упоминать об этом. Лучше вам вообще забыть, что вы там жили.

— Мне это неплохо удаётся, — пробормотал Лоу. Он набрал воздуха в грудь и твёрдым голосом добавил: — Я сделаю все, чтобы стать достойным гражданином.

— Увидим, — ответила Рил. — Пока вы будете на испытательном сроке. В центре иммиграции вам подберут работу. Направление в центр вы сможете получить, если пройдете это собеседование.

Лоу молча кивнул.

Рил ещё раз просмотрела досье: безопасники уже допросили его, так что ее работа здесь была чисто символической. Всего-то и нужно было поставить печать и отправить Лоу дальше по проторенному пути вглубь бюрократической машины. Потом она перевела взгляд на Лоу: прилизанные волосы, опушённый взгляд, невзрачная серая униформа, которую выдавали беженцам… Её взгляд уловил блеск золотой цепочки у ворота, и Рил спросила:

— Что у вас на шее?

— А? Это… — Лоу потянул за цепочку и вытянул из-под одежды массивный золотистый медальон.

— Это из Моско? — спросила Рил. — Вы же знаете, что в купол не положено проносить вещи снаружи.

— Это личная вещь, — сказал Лоу, избегая смотреть на Рил.

— Я ведь могу отказать вам, — заметила Рил. — Правила одинаковы для всех.

Она почти услышала подтрунивающий голос Игги, стоявшего за её спиной: «Кто бы говорил, Рил».

Лоу напряженно взглянул на неё.

— Мы сделаем так, — сказала Рил. — Я поставлю печать, а вы избавитесь от этого медальона. Потом.

На лице Лоу явственно отразилось облегчение.

— Спасибо.

— Вы отблагодарите Ромдо своей работой на пользу купола, — автоматически отозвалась Рил, ставя оттиск большого пальца на планшете.

Она снова посмотрела на медальон, теперь висящий на виду.

— Спрячьте его… Винсент. Он вызовет вопросы.

Лоу торопливо последовал ее совету.

— Собеседование окончено, — сообщила Рил. — Ваша временная регистрация начнет действовать с завтрашнего дня. Удостоверение личности вам выдадут в кабинете 8.

— Спасибо, — снова сказал Лоу.

Рил кивнула, уже с некоторым раздражением, и первой поднялась из-за стола.

— Добро пожаловать в Ромдо, — сказала она.

Chapter Text

«Сенцон» объяла непривычная тишина. Пино и Кристева ушли — их голоса стихли около часа назад, и Рил поймала себя на мысли, что одновременно хочет, чтобы он вернулись поскорее, но в то же время — чтобы эта тишина сохранилась подольше. Пока они были здесь, пока звуки были здесь, это сохраняло какую-то иллюзию устойчивости. Будто бы ничего не случилось, и они лишь продолжают своё путешествие. Теперь тишина заполнила все. Хранившая в себе все невысказанное, повисшая, как грозовое облако. Их тишина.

Рил была с Винсентом один на один.

С Эрго Прокси.

— Ты боишься меня? — спросил он, медленно приближаясь.

И так же медленно Рил отступала, пытаясь сохранить дистанцию между ними.

— Я должна?

Она видела, как влажный блеск его глаз становится иным, перерастает в пугающее свечение, захватывающее сначала зрачок, а потом и всю глазницу.

— О да, ты должна.

Рил натолкнулась бедром на стол, вздрогнула и остановилась, уперевшись в столешницу. Она не представляла, насколько напряжена, и от легкого удара её будто прошило электрическим током.

Винсент стоял перед ней, нависал над ней, и в сумраке его лицо казалось темным. Его глаза слабо светились.

— Я твой бог. Ты должна бояться меня.

Он тяжело оперся ладонями о стол, приблизив своё лицо к её.

— Мстительный и жестокий бог. Созданный и создающий.

Рил следила за ним, пытаясь угадать его мысли по выражению лица, по жёсткой улыбке, в которой изогнулись губы.

— Как удачно, что я атеистка.

Её сердце замерло. Вряд ли самозванным богам понравится такое, но улыбка прокси стала шире.

Его слова прозвучали пугающе. В них было мрачное, но многозначительное обещание, и от звука его голоса спина у Рил покрылась мурашками.

— У меня достаточно времени, чтобы обратить тебя в свою веру.

Chapter Text

— Рил-Рил? Откуда у тебя эта болячка?

— Что? — Рил озадаченно посмотрела на Пино. Потом осторожно ощупала пальцами спину там, куда Пино смотрела. — Ничего особенного, Пино. Просто ударилась и поцарапалась.

— Бедная Рил, — с сочувствием вздохнула Пино.

— Все в порядке Пино, уже не болит, просто так выглядит, — успокоила её Рил.

Она оделась, привычно проверила, на месте ли пистолет с FP-пулями, краем уха прислушиваясь к разговору Пино и Винсента. Готова к новому дню, похожему на предыдущие. Но все-таки каждый день, каким бы он ни был, приближал их к Ромдо. Ждала ли их там разгадка или это был ещё один пункт в их странном путешествии, Рил не знала.

Выйдя, она почти сразу столкнулась с Винсентом. Он протянул ей что-то — Рил увидела, что это обычный пластырь.

— Осторожнее, Рил-сан, — негромко сказал Винсент. — Я услышал ваш с Пино разговор…

Он улыбнулся ей своей привычной застенчивой улыбкой. Рил разглядывала его, пытаясь найти хоть тень лжи в его глазах, но не находила.

— Все хорошо, — сказала она, забирая у Винсента пластырь. — Спасибо.

Мог ли он знать? Мог ли он помнить? Рил считала что Винсент — тот Винсент, которого она знала — не смог бы даже помыслить о том, что произошло.

***

После того, как они покинули Моско, Винсент погрузился в меланхолию. Единственной причина, по которой он ещё поддерживал какие-то разговоры с Рил и Пино было то, что Пино бы насела на него с утроенной силой, если бы Винсент избегал этого.

Но Рил видела, как что-то меняется в нём.

«Пришла пора разделенному стать единым».

Это ли происходило сейчас? И кто вернется в Ромдо вместе с ней?

Но в какой-то момент словно развеялось мрачное заклятье, и Винсент ожил. Когда он, пытаясь разойтись с Рил в узком коридоре, вписался лбом в низко нависшую переборку, Рил пришла к выводу, что он вернулся в норму — к своему варианту нормы, если уж на то пошло.

Возможно, она ошибалась.

Одним утром, когда Рил, ещё окутанная теплым паром из душа, сушила волосы и игнорировала тихое шуршание у двери, помня, что у неё ещё есть пять законных минут, свет погас.

Рил вздохнула. На ощупь повесила полотенце на крючок, натянула липнущее к влажной коже белье и, выставив вперёд руки, сделала шажок к раковине. Что-то загудело в недрах «Кролика», и свет, заморгав, разгорелся вновь.

— Вот и прекрасно, — негромко сказала Рил самой себе. Не хотелось бы до самого конца путешествия мыться со свечкой. Она протянула руку, чтобы протереть запотевшее зеркало, но, разглядев в смутном отражении, что за её спиной кто-то стоит, резко обернулась.

— Винсент! — выдохнула Рил наполовину сердито, наполовину с облегчением. Её воображение нарисовало ей нечто другое. Нечто, что уже заставало её врасплох.

И как он только вошёл так незаметно?.. В своей свободной майке и глупых «семейниках», с полотенцем на шее…

— Проваливай! — резко сказала Рил. — У меня еще осталось время.

Винсент покачал головой. Он… улыбался? Это взбесило, но и насторожило одновременно. Это была не свойственная Винсенту улыбка — слишком холодная и слишком злорадная.

— Но ты же опять задержишься дольше положенного времени, пользуясь тем, что Винсент не может тебе возразить.

Рил почувствовала, как её сердце застучало быстрее. Она ощутила, как оно бьется в стенки грудной клетки, как что-то невидимое сжимает горло. Голос не принадлежал Винсенту, но она уже слышала его раньше.

Это был голос Эрго Прокси.

Винсент посмотрел на неё с этим новым выражением на лице, и Рил вдруг поняла, что уже прикидывает, как ей прорваться мимо него.

Нет, он не испугает её. Не дождется.

— Что тебе нужно? — резко спросила Рил.

Существо напротив не спешило отвечать на её вопрос, рассматривая её, прищурившись, с усмешкой, оценивающе.

— Хотел бы я, чтобы он увидел тебя моими глазами, — сказал он. — Эгоистичную и самовлюбленную, не считающуюся ни с чем, кроме своих сверхценных решений…

— Если ты хотел поговорить о моем эгоизме, мог бы дождаться, пока я выйду, — холодно сказала Рил.

Но её кожа пошла мурашками, несмотря на то, что в маленьком отсеке было тепло.

— И что же мешает Винсенту увидеть меня «твоими глазами»? — добавила Рил.

— Для этого он должен принять меня, — ответил Прокси. — Но ты не хочешь этого, так? С того самого момента, как узнала, ты не хочешь этого. Чтобы разделённое стало единым.

Рил покачала головой.

— Это неправда. Я лишь хочу знать истину…

— Она перед тобой. Прими ее.

Винсент сделал шаг к ней, и Рил подавила порыв отступить. Он усмехнулся, а потом толкнул её к стене. Рил охнула, наполовину сердито, наполовину от боли, и попыталась шагнуть в сторону, но Винсент уперся рукой в стену, не давая ей пройти.

— Не можешь? Или не хочешь принять?

Рил казалось, что Винсент, который был почти одного с ней роста, вдруг вытянулся. Это было что-то вроде оптической иллюзии, низкие потолки «Кролика» это гарантировали — или это Рил вдруг ощутила себя крошечной?

Винсент наклонился к ней, и Рил поняла, что уже она сама прижимается к стене, стремясь сохранить между ними дистанцию.

— Может быть это потому, что тебя устраивает такой слабый и безвольный Винсент? Которого ты легко можешь заткнуть, рядом с которым чувствуешь себя сильнее и лучше, чем ты есть?.. Так, Рил?

Рил сжала губы, упрямо глядя на него. Потом заставила себя отступить от стены.

«Я не боюсь его!»

Рил выбросила руку вперёд и схватила Винсента за майку. Он наблюдал за ней с ухмылкой, и в этой ухмылке было что-то чужое, что-то созерцательное. «Что еще ты можешь сделать?» — будто говорила эта ухмылка. И Рил надеялась, что сможет удивить его. А там и придумает, что ей делать дальше.

Потянув Винсента на себя, Рил поцеловала его.

Хотя она уже проделывала это раньше, это сработало и сейчас, правда не совсем так, как Рил предполагала. Она поцеловала Винсента — поцеловала Прокси — а он…

Он поцеловал её в ответ, жадно, не давая я вздохнуть. Из глубины его груди вырвался сдавленный рык, и Винсент вжал Рил в стену всем своим телом. Она не могла сбежать — он не оставил ей пространства для маневра. Все, что она могла — отвечать на поцелуй, в котором вдруг перестала вести. Жадность, с которой он терзал её губы, испугала её, но в то же время Рил ощутила, как в груди разливается странное тепло. Они целовались, и целовались, и целовались, хотя Рил помнила, что начала это лишь за тем, чтобы отвлечь внимание Винсента. Но это её внимание оказалось отвлечено.

Казалось, он пытается подчинить ее этим поцелуем, не давая ей отстраниться, буквально не давая вздохнуть. Рука Винсента соскользнула с её плеча на грудь…

Достаточно!

Рил уперлась ладонью ему в грудь и попыталась оттолкнуть его — тщетно.

Винсент остановился. Рил почувствовала, как он улыбается, как движутся его губы, прижатые к её губам.

— Тебе больше не нравится это, а, Рил? — тихо спросил он. Он отстранился, чтобы взглянуть на Рил, и продолжил: — Ты больше не хочешь целовать меня?

— Дай мне пройти, — негромко сказала Рил, пристально глядя на него снизу вверх.

— Зачем мне это делать?

Не сводя с него взгляда, не зная, сработает ли это, Рил попросила:

— Пожалуйста.

Винсент издал горький смешок.

— Как мало нужно, чтобы ты перестала приказывать и начала просить. Начало положено.

— О чем…

Не дав ей договорить, Винсент подхватил её и прижал к стене. Потеряв опору под ногами, Рил судорожно вздохнула и вцепилась ему в плечи, прежде чем поняла, что делает. Винсент вжимал её в стену всем телом, их лица разделяли сантиметры. Его тело было горячим, как в лихорадке, Рил чувствовала жар его ладоней на своей коже. Она чувствовала его дыхание, и среди всего этого тепла её кожа шла мурашками.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Её сердце колотилось так сильно, что, казалось это можно увидеть.

— Помогаю тебе принять истину, — ответил Винсент.

Он поцеловал её снова. Его руки скользили по её влажной коже. Рил сдавленно охнула:

— Нет! — но её голосу не хватало твёрдости.

Ей не хватало времени задуматься о том, что теперь все, что разделяет их — лишь тонкая ткань белья. Все её существо будто охватило пламя: она горела, горела, испытывая одновременно и ужас, и удовольствие. Время застыло: кроме этой маленькой комнаты, где они находились, не существовало больше ничего.

Винсент поцеловал её в шею, и Рил запрокинула голову, открываясь ему ещё больше. В этих поцелуях было мало нежности, но собственническое желание брать: мое, мне. Рил почти могла слышать это в своей голове: её ли мысли это были?

Её топ давно был сдвинут. Ее пальцы впивались в плечи Винсента в поисках хоть какой-то опоры. Он вжался в неё снова, с силой, спина Рил проехалась по стене, и что-то острое полоснуло под лопаткой.

От неожиданности Рил издала короткий болезненный стон.

Винсент остановился. Он уставился на нее внимательно, испытующе… И на мгновение свет пропал снова.

И вдруг все закончилось. Рил обнаружила себя стоящей в одиночестве, прижимаясь к стене. Огонь, полыхавший в ней, не погас, но теперь Рил чувствовала, что контролирует себя. Она оделась, умылась холодной водой, взглянула в зеркало — и встретила свой собственный растерянный взгляд.

Кого она встретит, когда выйдет?

И, как ответ на её вопрос, прозвучал требовательный стук в дверь.

Рил неслышно приблизилась к ней и открыла рывком.

— Рил-сан, пять минут прошли пять минут назад!

Ошибки быть не могло. В кристально честном взгляде Винсента не было той издевки и усмешки, того желания. Это был… просто Винсент.

Не ответив ему, Рил вышла в узкий коридор, натянула парку и решительно направилась наружу. Ей необходимо было остудить разгоряченную кожу.

Chapter Text

— Рил-сан, пожалуйста, будь внимательнее, когда пытаешься готовить…

— Конечно, инспектор Лоу. Обязательно.

Винсент вздохнул. С тех пор, как они избежали ловушки одного из Прокси, погрузившего их в странные, переплетенные между собой сны, Рил нет-нет, но поддевала его тем, что в одном из снов он был инспектором бюро безопасности.

— Ты продолжишь называть меня так?

— Может быть, — промурлыкала Рил. — … инспектор Лоу.

— Это был просто сон! — Винсент сердито хмыкнул.

От тона, которым Рил произносила это ее «инспектор Лоу», у него мурашки по коже бежали.

— Знаешь, — заметил он, принимая правила игры, — а мне все-таки кажется, что из меня вышел бы отличный инспектор иммиграционной службы.

— Не сомневаюсь, — фыркнула Рил.

— Я совершенно серьезен. И я бы со всей ответственностью и строгостью подходил к своей работе.

— У тебя слишком мягкий характер, — ответила Рил. — Ты бы пропускал каждого беженца, — она закатила глаза и понизила голос, изображая Винсента: — Что-что? Бюро безопасности поставило в его досье отметку «подозрительный»? Игнорируем, ведь у этого человека такие честные глаза. Добро пожаловать в Ромдо! — Она посмотрела на Винсента и добавила нормальным голосом: — А это, вообще-то, называется злоупотреблением властью.

Винсент опустил взгляд и заметил:

— Говоришь так, будто инспекторы иммиграционной службы не злоупотребляли своей властью.

Рил умолкла. Она прекрасно знала, о чем говорит Винсент, несмотря на то, что никогда такого не делала. Несмотря на насаждаемый образ высокоморального гражданина, который должен помогать тем, кто нуждается, не взирая ни на что, были инспектора, пользовавшиеся своим влиянием. Кто-то пытался выманить у людей ценные вещи, которые они привезли из Моско. Кто-то просто пытался воспользоваться их положением, принудить их к чему-то. Жизнь беженца не была легкой, и даже после получения временного статуса жителя.

— Хорошо, — сказала она мягче, — я верю в вашу непогрешимость, инспектор Лоу, что вы злоупотребляли бы властью исключительно ради пользы беженцев, а не своей собственной.

— Я бы не злоупотреблял! — вскинулся Винсент.

— …И если тебя не устраивает, как я готовлю, я могу вообще не готовить.

— Да, лучше не надо. Но ты будешь мыть посуду.

Рил вздохнула с нарочитой печалью и ответила:

— Как скажете, инспектор. Все ради статуса жителя.

— Рил-сан! — возмутился Винсент.

Позже, когда Рил все-таки отправилась мыть посуду, Винсент присоединился к ней. Он молча наблюдал за ней некоторое время, и Рил, кажется, не замечала его присутствия. Но когда он двинулся к ней, Рил обернулась, бросив на него быстрый взгляд, и вернулась к своему занятию. Рукава ее блузки были расстегнуты и закатаны, обнажив тонкие бледные запястья с голубыми венами под кожей.

— У вас есть какие-то нарекания, инспектор Лоу? — поинтересовалась Рил, убирая последнюю тарелку. — Посуда недостаточно чистая?

— Если бы я был инспектором, — негромко заметил Винсент, остановившись позади Рил, — я бы направил свои силы на то, чтобы оградить беженцев от произвола нечистых на руку инспекторов.

— А, так вот, откуда у тебя во сне были наручники, — со смешком заметила Рил.

Она стряхнула воду с рук и потянулась у полотенцу, но Винсент мягко перехватил её за запястье и завел его ей за спину.

— Может быть, — ответил он.

Он взялся и за второе её запястье и скрестил их у неё за спиной — будто они были закованы в наручники.

Рил нахмурилась. Винсент не сжимал её руки, но она чувствовала, что он держит её достаточно крепко. Ее смутило это прикосновение против ее воли, хоть ей и не хотелось этого признавать. Она почувствовала себя неуютно.

— Ведь это обязанность достойного гражданина: докладывать о нарушениях и содействовать их устранению.

Рил сухо улыбнулась и ответила, осторожно вытаскивая одну руку из захвата:

— Тогда мне повезло, что я не злоупотребляла властью, да, Винсент?

Она обернулась, посмотрела на него и кивком указала на вторую руку.

Винсент посмотрел на неё тоже и, будто опомнившись, торопливо отпустил ее.

Chapter Text

Океан шумел монотонно и успокаивающе. Песчаная поземка тихо шуршала, постукивая по днищу «Сенцона». Трепетало на горячем ветру широкое полотнище, натянутое от борта до самой земли, создававшее тень. Изредка раздавался птичий крик — режущий слух и такой непривычный. Живой звук в живом мире.

Винсент сбежал из Ромдо в январе. Сейчас, должно быть, уже закончился апрель. Так странно: названия месяцев, раньше служившие всего лишь мерилами времени, теперь обрели дополнительный смысл. Слова «весна», «лето», «зима» и «осень» теперь обрели смысл.

Зимой они мучились от холода. Теперь их доканывала жара, и коротать дни возле холодного океана казалось неплохой идеей.

Винсент сидел, привалившись спиной к корпусу парусника и следил, как движется тень. Сейчас его и залитый солнцем песок разделяло меньше полуметра. Тень сдвигалась вместе с движением солнца, и Винсент смотрел, как медленно освещенная полоса подползает к босым ступням. Он понимал, что должен уйти, но вместе с тем странное желание снедало его: протянуть руку, почувствовать, как кожи коснутся солнечные лучи.

Что случится потом? Почувствует ли он боль? Действует ли солнце подобно FP-пулям, отравляя тело, или он просто лишится руки? (что, в общем-то не было большой проблемой для Прокси)

Чувствовала ли боль Риэл? Чувствовал ли боль Единый?

Это было так просто: протянуть руку. Наклониться вперед. Винсент сидел, загипнотизированный движением тени, и из прострации его вывел голос Рил:

— Что ты делаешь?

Винсент понял, что сидит, протянув руку вперед.

— Тебе не пора подвинуться? — поинтересовалась Рил.

Винсент молча пересел в тень, на расстеленный прямо на песке спальник.

Рил, наклонившись, прошла под тент.

— Ты бы прикрылся чем-нибудь, — бросила она.

— Ты забрала мою одежду.

Часть их вещей сушилась, а другие просто не подходили для такой жаркой погоды, а потому их нынешние наряды можно было счесть довольно открытыми: Рил щеголяла в майке Винсента, а Винсент, за неимением другой одежды, щеголял без нее.

— Кажется, погода играет тебе на руку, — заметила Рил, усаживаясь рядом. — Днем заниматься чем-то просто невозможно. Эта жара просто убивает, и скоро мы тут все превратимся в ночных жителей.

Вздохнув, она продолжила:

— У нас скоро закончится питьевая вода. И авторейвы, кажется, не слишком хорошо переносят перегрев.

— Не только авторейвы.

Рил промолчала. Она уже на собственном опыте выяснила недостатки жизни под солнцем.

Океан продолжал набегать на берег. У кромки воды вдалеке были видны две фигуры: Пино в волнах и Кристева, прячущаяся от солнца под нелепым большим зонтом, позаимствованном в одном из покинутых куполов.

Жизнь не слишком изменилась. Теперь они путешествовали от купола к куполу не в поисках некой «истины», но ища других выживших, ища припасы, просто двигались вперед, стараясь по возможности избегать групп «настоящих людей», что медленно прибывали, разбивая лагеря.

Просто теперь им некуда было вернуться, а сам Винсент редко покидал «Сенцон» в течении дня — лишь когда было пасмурно.

— Зачем ты это делал?

Винсент вопросительно посмотрел на Рил, а она указала на границу солнца и тени.

— Солнечный свет смертелен для Прокси, не так ли?

Винсент пожал плечами:

— Наверное, это похоже на ощущение, которое испытывает человек, подходя к краю крыши. Позыв спрыгнуть вниз, несмотря на то, что он знает, чем закончится падение.

— Но ты не знаешь.

— И это вносит нотку азарта.

Рил фыркнула.

— Даже не пытайся, пока мы здесь. Если попробуешь — я тебя лично пристрелю, обещаю.

Винсент посмотрел на сияющий на солнце песок. Миллионы кристаллов кварца, отражающих свет, блики в волнах, режущие глаз.

— Договорились.

Chapter Text

Она падала. Летела вниз с самой вершины центральной башни, самой высокой точки в Ромдо. Ей предстояло долгое падение и, почему-то совсем не было страшно.

Земля приближалась стремительно. Шестиугольники, из которых состоял купол, и которые она отлично видела сначала, теперь были не видны: лишь проекция голубого неба над ней, оглушительно свистящий ветер вокруг. Ткань ее плаща хлопала, волосы лезли в лицо, глаза слезились от бьющего потока воздуха.

И ей все еще не было не страшно. Она могла различить машины на шоссе. Здания вдоль него.

Будто она не разобьется, а встанет и пойдет как ни в чем не бывало.

Будто это вовсе не с ней происходит.

***

Рил проснулась и тут же резко села, чувствуя, что сердце все еще колотится. Она будто наяву ощущала ветер на коже.

Просто сон — опять тот же самый сон, который, с долгими перерывами, снился ей с тех пор, как они отправились в путь. Он не пугал, но каждый раз после него Рил просыпалась с гнетущим чувством беспокойства. Казалось бы — сон и сон. Иногда Рил думала, что нужно досмотреть его до конца и тогда все точно закончится, но она всегда просыпалась раньше, чем достигала земли.

На «Сенцоне» царила тишина: они отдыхали, во время недолгого штиля. Рил спустила ноги на пол, поморщилась от прикосновения к холодному металлу и посмотрела на мирно сопящего в своем спальном мешке Винсента. После чего не нежно потыкала его ногой.

— Винсент, ты спишь?

Мешок пошевелился, и сонный голос ответил:

— Уже нет. Что-то случилось?

Рил не ответила. Она встала, бесцеремонно прошлась по мешку, игнорируя наличие в нем Винсента, чтобы не наступать на холодный пол и закрылась в крошечной уборной, чтобы умыться и согнать остатки сна.

***

— Если вдруг мы потеряем память, совершим ли мы заново старые ошибки?

Что-то подсказывало Рил, что вопрос был задан не ей. Возможно, это и не вопрос был вовсе.

— Ты нашла путь сюда.

Рил знала этот голос. Не помнила, откуда, но знала точно. И это место тоже было ей знакомо: узкая каменная лестница, ведущая наверх, все выше и выше, под самый шпиль.

— Это недоработка Советников. Им нужно напомнить, что никто, кроме Мейера, не может сюда заходить.

Огромная, графитово-серая ладонь с длинными острыми ногтями делает приглашающий жест.

— Не стесняйся. Проходи. Дай мне взглянуть на тебя.

***

Сегодня небо было почти светлым. Предметы стали отбрасывать слабые тени, прожектор выключили, чтобы зря не тратить заряд аккумуляторов. И было почти тепло, несмотря на сильный сырой и свежий ветер. Никаких признаков купола поблизости, лишь безлесная равнина от горизонта до горизонта. Если бы не компас, они бы давно сбились с пути. А в какой-то момент суша под ними закончилась, и «Кролик» вылетел на замершую озерную гладь, черную, покрытую многочисленными трещинами.

— Ух ты! — Пино свесилась с борта, держась за поручни. — Как красиво!

— Это не опасно? — уточнила Рил. — Если лед сломается?

— Не думаю, — ответил Винсент. — «Кролик» легко двигался и по воде, и по суше.

Где-то снежные заносы скрывали лед, где-то плескались и парили полыньи, и их приходилось обходить. Очень скоро Пино надоело глазеть на змеящиеся и пересекающиеся трещины.

— Может, мы остановимся?

— Нет.

— Ненадолго. Посмотрим, что в одной из этих дыр…

— Это полыньи.

— В одной из этих полыний… полыней… полыньев…

— Нет.

— Пожалуйста?

— Нет, Пино.

— Вдруг там что-то интересное внизу?

— Там только вода и темнота.

Пино надулась. Посидела на краю, болтая ногами.

— А может…

— Пино!

Рил подошла к борту. Она не могла признать, что вид этих огромных трещин вызывает у нее мурашки. Вдруг, если они остановятся, лед треснет, и парусник провалится под него? Рил чуть наклонилась вперед, глядя, как уплывают назад трещины, разрезавшие лед глубоко вниз.

— Рил-сан, осторожно!

«Кролик» свернул в сторону чуть резче, чем следовало. Палуба наклонилась, Рил бросило на поручень. Черный лед внезапно оказался гораздо ближе, чем был, и все могло бы окончиться хуже, если бы Винсент не дотянулся до нее, не схватил за парку и не дернул назад.

— Рил, прости… — начал он, выравнивая парусник.

— Что за… Винсент! — обвинительно воскликнула Рил, поворачиваясь к нему.

Все произошло буквально за пару секунд, Рил даже не успела испугаться — лишь рассердилась.

— Прости, — повторил Винсент с искренним раскаянием в голосе. — Я не хотел. Я ни за что бы не сделал это специально. Просто я не заметил полынью вовремя и…

Рил обернулась, чтобы посмотреть на темную гладь озера, расчерченную многочисленными белыми трещинами. Они быстро удалялись от полыньи, что курилась паром позади.

— В следующий раз следи внимательнее, — сухо бросила Рил.

***

— Ты сделана по образу и подобию Монады, но все же ты не она, — огромная ладонь ложится ей на щеку, пальцы скользят по коже. — И это наполняет мое сердце печалью, ведь больше я никогда ее не увижу.

Будто потеряв к ней интерес, он поворачивается к арке и смотрит оттуда вниз.

— Чудесный вид. Единственный человек, видевший Ромдо отсюда — Донов Мейер. Но он, — существо издает смешок, — не слишком разговорчив. Захватывает дух, да?

Рил подходит ближе. Он прав. Какое-то непонятное чувство заставляет Рил задержать дыхание, горло будто перехватывает. Она видит Ромдо с невероятной высоты. Огромные ладони ложатся ей на плечи.

— Но тем не менее, я и рад тоже. Ты напомнила мне о ней. Хорошо, что в любой момент, что бы ни произошло, я могу просто создать тебя заново. Может быть, в следующий раз…

Рил чувствует толчок. Не слишком сильный, но достаточный для того, чтобы она потеряла равновесие. И она падает. Она летит вниз, ее волосы развеваются, глаза слезятся от потока воздуха, бьющего в лицо…

***

— Рил! Рил-сан!

Рил проснулась от того, что кто-то тряс ее за плечо, и прежде, чем успела сообразить, что делает, врезала по дотронувшейся до нее руке. Тихое болезненное шипение вернуло ее в реальность. Открыв глаза, Рил увидела Винсента, потирающего предплечье.

— Что тебе нужно? — спросила Рил хриплым со сна голосом. Она взглянула на часы: середина ночи. Ей еще рано вставать за штурвал.

— Ты плакала во сне, — ответил Винсент. — Я подумал, что нужно тебя разбудить.

Рил растерянно прикоснулась к своему лицу — щеки были мокрыми.

— Ты… — Винсент замялся. — Тебе снился Игги?

— Нет, — коротко ответила Рил. Она снова вытянулась на кровати. — Пусть Пино разбудит меня, когда будет пора сменить тебя.

— Ты точно не хочешь поговорить? — осторожно спросил Винсент.

— Если бы я хотела обсудить это с тобой, Винсент, я бы уже давно это сделала, — ответила Рил. — Иди! — добавила она в приказном тоне.

Винсент послушался. Хоть какая-то от него польза… Рил натянула одеяло на плечи, не зная, хочется ли ей вспомнить сон в мельчайших подробностях или наоборот, забыть его поскорее.

Может быть однажды она поймет его смысл.

Chapter Text

Воздух здесь пах пылью и прелыми листьями. Купол светился слабо, искусственное небо пестрело прорехами, обнажавшими серый металл. Листья деревьях были желтыми и коричневыми, свернувшимися, и сквозняки гоняли опавшую листву по пустым улицам. Лишь возле искусственного озера в парке сохранилась зелень и какое-то подобие жизни. Квакали лягушки, кто-то шуршал в траве, и Пино унеслась прочь, полная намерения выяснить, кто именно.

— Главное, чтобы она в озеро не упала, — заметила Рил, наблюдая, как Пино скатывается вниз по траве — и целый сонм лягушек, напуганных ею, сбежал от авторейва в воду.

Они устроились на высоком берегу, глядя на спокойную озерную гладь. Возгласы Пино доносились до них, отраженные водой.

— Осталась неделя пути, — заметила Рил.

Не то, чтобы это было новостью для кого-то. Но чем ближе был Ромдо, тем неспокойнее им становилось. Чувство смутной тревоги — и еще чего-то, не имевшего названия — захватило их обоих. И если Рил направляла свое беспокойство в действия: в сотый раз просматривая маршрут по карте, перечитывая записи, пересчитывая припасы, то Винсент просто уходил в себя. Сейчас он молчал гораздо больше и чаще, чем даже в начале их путешествия, когда каждая третья его фраза сопровождалась какой-нибудь неловкостью.

Они запаслись здесь водой и продуктами, зарядили аккумуляторы. Можно было сняться с места хоть сейчас, но Рил медлила, оттягивая этот момент.

— Мы можем отдохнуть тут немного, — предложила она. — Перед возвращением.

Они так спешили обратно… а теперь?

— Думаю да, — ответил Винсент, пожав плечами. Выражение отстраненного равнодушия на его лице сменилось теплой улыбкой, когда посмотрел на Рил. — Если хочешь.

Теперь они были здесь, но молчание между ними казалось третьим лишним, которого никак было не выставить прочь. Складывалось впечатление, что все темы для разговоров уже переговорены. Они сидели в тишине отживающего свое купола, пили имбирный эль (запасы которого пополнили без комментариев) и молчали.

— Пино назвала этот купол осенним, раз уж мы не смогли выяснить его название, — заметил Винсент.

Рил посмотрела на него — Винсент же смотрел на тускло поблескивающую внизу воду.

— Я слышала, — ответила она. — Наверное, так осень и выглядела. Раньше.

— Да, — отозвался Винсент. Он посмотрел на Рил и заметил: — О! У тебя…

— Что? — спросила Рил.

— Листья в волосах запутались. — Винсент протянул руку и осторожно вытащил застрявший между прядей лист.

Рил, все это время сидевшая с недовольным лицом, механически поправила прическу и задала уже давно назревавший вопрос:

— Что ты планируешь делать, когда мы вернемся?

Винсент отвел взгляд.

— Для начала нужно будет как-то попасть внутрь.

— Не думаю, что с этим будут проблемы.

Пауза.

Было так тихо, что можно было услышать, как падают с деревьев высохшие листья.

— Да, — согласился Винсент.

— Значит, — заметила Рил, поднимая бутылку, — за возвращение.

— И за этот короткий отдых.

Винсент поднял свою, и бутылки встретились с неожиданно громким звоном, далеко разнесшимся в застывшем воздухе.

С озера донесся громкий плюх.

— Интересно, это она или какое-нибудь бревно? — заметила Рил.

— Пино! — позвал Винсент. — Ты в порядке?

— Да!.. — донеслось до них.

— Даже если это она, то ничего страшного, — подытожил Винсент. — Пино не утонет.

— Очень надеюсь. Как мы станет вытаскивать ее, если она попробует утонуть, — уронила Рил.

Винсент хмыкнул.

— Что-нибудь придумаем.

***

— Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты намеренно задерживаешь нас и не хочешь возвращаться.

— Да? — Рил отпила из бутылки. — Наверное, со стороны похоже на это.

— А ты хочешь?

Вопрос был неожиданный, и теперь Рил замолчала, обдумывая его. Хотела ли она? Разве был какой-то другой ответ на этот вопрос, кроме «я хочу вернуться домой»? Разве не там их ждала истина, за которой Рил так долго и безуспешно гонялась?

Рил попыталась отпить еще, но обнаружила, что бутылка опустела и отставила ее. Других поводов молчать у нее не было.

— Да, — ответила она. И зачем-то уточнила. — Вернуться.

Пауза.

— А ты?

— Разве у меня есть выбор? — спросил Винсент, но, похоже, ответа на этот вопрос не требовалось. — Все началось в Ромдо. Я думаю теперь — а стоило ли вообще покидать его?

— Да, — тут же ответила Рил.

— Как ты думаешь, — начал Винсент, — а мы могли бы не возвращаться?

Рил вопросительно уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Остаться где-то. Ты, я, Пино.

— Тогда в чем смысл этого путешествия? — спросила Рил.

— А у него был смысл? — с неожиданной горечью отозвался Винсент. — Ничего нового мы не узнали, кроме того, что там, в Ромдо, остался кто-то, кто следил за мной…

Рил посмотрела на него, но вместо ответа потянулась к нему, чувствуя неодолимое желание дотронуться на него. Она остановилась на мгновение, не зная, стоит ли, нужно ли, но Винсент, встретившись с ней взглядом, подхватил ее движение и завершил ее маневр.

Они поцеловались.

Посреди умирающего леса в недвижимом воздухе, под приглушенное эхо плеска озерной воды.

Схватив его за ворот, Рил потянула Винса на себя. Он уперся рукой в пожухлую траву, а Рил обвила его руками за шею, не желая отпускать. Травинки покалывали ей спину даже сквозь одежду. Дух сырых листьев поднимался от земли, и стремясь прогнать его, Рил прижалась к Винсенту, вдыхая его запах. Она не думала о том, чтобы остаться тут навсегда, но ей очень хотелось растянуть этот момент подольше, ненадолго забыть о том, как неотвратимо надвигается конец их путешествия.

Было совсем несложно отрешиться от собственных убеждений и гордости, само собой вышло оттянуть ворот нелепой робы Винсента, чтобы поцеловать его в шею, крупные пуговицы поддались неожиданно легко.

Тишина теперь укутывала их, как кокон, отрезав от мира, отрезав от мыслей, оставив лишь желание касаться и чувствовать. Чувствовать его губы и язык, его кожу под руками, его теплые и нежные прикосновения. Словно с каждым открытым сантиметром кожи, с каждым прикасанием сосущая пустота у нее в груди постепенно заполнялось, и беспокойство уходило. И лишь сильнее было желание открыться этим ощущениям еще больше.

— Ви-и-инс! Ри-и-ил!

Кокон тишины треснул вместе с далеким криком.

Вместе с ним Рил вернулась в реальность.

Она не хотела этого, но крик Пино подействовал на нее отрезвляюще. Отстранившись, Рил мягко надавила Винсенту на грудь, вынуждая его отодвинуться, и медленно села сама, глядя куда-то в сторону. Она чувствовала его взгляд, но не могла заставить себя посмотреть на него в ответ.

— Глядите, что Пино нашла! — на холм взобралась Пино: комбинезон мокрый почти до пояса, колени в земле, а в сложенных лодочкой ладонях — вода, в которой что-то барахталось. — Глядите!

Она подлетела к ним демонстрируя им свою "добычу".

— Это головастики, Пино, — пояснил Винсент. Он сел, по-турецки подобрав ноги. — Будущие лягушки.

— А-а, — Пино кивнула. — А что вы тут делаете?

— Ничего, — ответила Рил. — Уже ничего.

Она поднялась, отряхнула плащ от листьев и травы и окинула взглядом увядающий пейзаж.

— Я была неправа. Не стоило нам задерживаться.

***

Когда «Кролик» вернулся на прежний маршрут, Рил поднялась наверх к Винсенту. Он стоял на руле и, как ей показалось, ждал ее.

— Я должна извиниться. То обещание, которое я дала тебе, — начала Рил. — Я помню о нем и собираюсь его сдержать. И, согласись, — она исподлобья взглянула на Винсента, — при таком раскладе это было бы лишним.

— Да, — согласился Винсент после короткой паузы. — Ты права.

Он снова ушел в себя — куда-то, куда Рил не могла заглянуть. Здесь и не здесь одновременно.

Возможно, так даже было лучше. Там он не заметит того, что не было высказано вслух.

Обещание…

Рил уже сомневалась, что сможет его сдержать. Но это не значило, что она не попытается, если придется.

Chapter Text

…Это был обычный рабочий день. Рил ломала голову, куда пропал целый сегмент их архива — и был ли он вообще, и Игги ничем не мог помочь, потому что его здесь не было — как вдруг в офис вошел Винсент.

Не считая того, что ему не положено было здесь находиться, Рил совсем не хотелось, чтобы остальные знали, что они водят между собой знакомство. Она вообще старалась не показывать перед коллегами, что способна на простое человеческое общение. Да еще Винсент на ее, полный праведного возмущения, вопрос «Что ты здесь делаешь?!» ответил:

— Эй принцесса, меньше стресса!

Что он о себе думает? Неужели он считает, что может так запросто приходить и позорить ее? Рил схватила Винсента за руку и потащила прочь. Оказавшись в пустом коридоре наедине с Винсентом Рил смогла вздохнуть с облегчением. Но облегчение длилось недолго:

— Что это такое было? — гневно спросила Рил.

— А ты совсем не рада меня видеть, — заметил Винсент.

— Да, потому что ты явно не в себе, раз решил, что можешь так просто заходить… — Рил осеклась.

Винсент смотрел на нее очень странным блеском в глазах. Он шагнул к ней, а Рил сделала шаг назад, чтобы не столкнуться с ним, и теперь Винсент блокировал ей путь. Практически прижимал ее к стене, нависая над ней, и это до жути напомнило Рил ее первую встречу с Эрго Прокси — у нее едва не подогнулись внезапно ослабевшие колени. Рил снова отодвинулась, не сводя глаз с Винсента. Она не могла припомнить, чтобы раньше он был таким… пугающим. Да. Это верное слово.

— Ты иногда бываешь такой грубой, Рил, — заметил Винсент, склонив голову на бок и рассматривая ее с чем-то новым во взгляде. — Да что там — всегда. Но я не могу сказать, что мне это не нравится.

— Я уже заметила!

— …Но иногда мне кажется, что тебя стоит поучить хорошим манерам.

— Что? — переспросила Рил, искренне считая, что ослышалась.

— Поучить тебя хорошим манерам, Рил Мейер, — а вот Винсент явно наслаждался ситуацией. — Ты отлично меня слышала.

— Да как ты смеешь! — Рил замахнулась, чтобы отвесить ему пощечину, но Винсент перехватил ее руку и притянул Рил к себе.

Рил смотрела на него расширившимися от гнева и удивления глазами, не в силах поверить в происходящее.

— Отпусти меня! — потребовала Рил, упираясь свободной рукой ему в грудь — без толку.

— Ты должна сказать «пожалуйста».

То, что Рил сказала ему, на записи обычно цензурили.

— Какие грубые слова слетают с твоих нежных губ. — Палец Винсента мягко очертил ее нижнюю губу, и Рил, к стыду своему, поняла, что совсем не хочет, чтобы он прекращал.

Ее сердце буквально таяло — как и она сама.

Удерживая ее за подбородок, Винсент поцеловал ее.

И если бы он ограничился только этим. Он держал ее так крепко, что это было почти болезненно, и Рил обнаружила, что ей трудно дышать. Ее сердце билось так быстро, и Рил совсем не хотела, чтобы Винсент останавливался — но она должна была его остановить.

— Что ты делаешь? — выдавила Рил, тщетно пытаясь сохранить хотя бы видимость спокойствия. — Нас кто угодно может увидеть!

— Не увидят. Я сплю и вижу сон, — пояснил Винсент. — И ты в нем.

Это все объясняло. Такие бредовые сны могли сниться только Винсенту, но никак не самой Рил. Рил даже немного расслабилась от этой мысли, позволив себе поцеловать его и получить от этого удовольствие.

Но следом за этой мыслью пришла другая, возмутившая Рил до глубины души.

— Что ты о себе возомнил?! — выпалила она, отталкивая Винсента. — Ты считаешь, что ты настолько хорош, чтобы видеть такие сны? Со мной?!

— Именно так я и считаю, — ответил Винсент, усмехаясь, и поцеловал ее снова.

И Рил проснулась.

Проснувшись, она некоторое время лежала, расширившимися глазами глядя в низкий потолок, потом села, изо всех сил стараясь изгнать сон из головы, и побрела в туалет. По пути не забыла пнуть Винсента — будет знать, как такие сны смотреть. Винсент что-то пробормотал, но не проснулся.

Однако, умывание не помогло, гнев Рил не унялся, и, вернувшись и еще раз ткнув Винсента ногой, она присела на корточки и потрясла его за плечо. Винсент с трудом разлепил глаза и медленно сфокусировал взгляд на Рил.

— Рил? Что случилось? — сонно спросил Винсент. — Который час?..

— Я увидела во сне твой сон, Винсент, и он ужасный! — без предисловий сообщила Рил. — Тебе должно быть стыдно, что тебе снится такое! — добавила она обвиняющим тоном.

Винсент, судя по его виду, вообще не понимал, о чем речь, но ошалело внимал.

— Хорошо, — согласился он на всякий случай.

— Надеюсь, ты примешь это к сведению! И такого больше не повторится! — бросила Рил. Она выпрямилась и взглянула на Винсента сверху вниз, с тем самым выражением «это ты во всем виноват» на лице.

— Обязательно, — пообещал Винсент, все еще не понимая, с чем он соглашается, но догадываясь, что так будет легче для всех. Когда Рил улеглась, он облегченно вздохнул и сразу заснул снова.

А Рил укрылась одеялом почти с головой, надеясь, что следующий сон будет поприличнее.

Chapter Text

Рано или в поздно в путешествии проявляют себя определенные проблемы. Проблемы этого рода совсем не доставляют дискомфорта авторейвам, возможно немного мешают прокси и абсолютно, совершенно точно, на сто процентов неприемлемы для человека. И эта проблема — недостаток чистой одежды. В какой-то момент вся чистая одежда заканчивается, а в условиях порой очень жесткой экономии, думать о стирке нельзя, даже если ты привык каждый день одевать чистое. И, когда эта проблема назрела, когда Рил Мейер обозрела ее масштаб и поняла что дальше это терпеть нельзя, она поставила ультиматум. Обязательный постирочный день в каждом куполе. Без исключений для авторейвов — и тем более для прокси.

— Пино не нужно стирать одежду! — упиралась Пино. — Пино чистая.

— Пино, ты постоянно влезаешь в какую-нибудь грязь, — холодно отвечала Рил. — Она скоро начнет с тебя сыпаться. Поэтому и ты, и твоя одежда отправитесь в стирку.

— Мыться. Пино отправится мыться, — поправил Винсент, но его проигнорировали.

— То же самое касается и тебя! — добавила Рил. — Это немыслимо — не иметь смены чистой одежды. Ладно хоть носки догадываетесь менять.

Продолжительное смущенное молчание было ей ответом.

— Да, — согласился наконец Винсент. — Хоть до носков додумались самостоятельно. И что бы мы делали без тебя, Рил-сан.

Рил уставилась на него мрачным, полным подозрений взглядом, и Винсент поспешил отправиться на поиски прачечной. Пино, дуясь и топая ногами, последовала за ним.

Купол, подобно другим, выглядел, словно люди вот-вот вернутся туда: авторейвы в режиме ожидания, системы в автоматическом режиме. Прачечная, которую они нашли, была светлой и просторной. Ровные ряды стиральных машин стояли как по линейке, без единой пылинки на них. Над окошком химчистки мигала зеленая надпись «свободно», а авторейв с потрескавшимся корпусом, застыл в нем, ожидая клиентов, которые уже никогда не придут.

Рил отнеслась к вопросу подготовки одежды к стирке тщательно, сортируя вещи по температуре (по цвету сортировать особо было нечего). Позже, наблюдая как Винсент просто одним комом запихнул свои пожитки в стиральную машинку, она негромко вздохнула и покачала головой.

Пино сидела на одной из машинок и стучала пятками по ее корпусу. В машинке сиротливо крутился ее комбинезон.

— Следующий пункт — умывание, — добавила Рил, глядя на нее.

— Пино не нужно умываться!

— Все авторейвы проходят профилактическую чистку. Винсент, скажи ей!

— Проходят, — признал Винсент.

— Пино не хочет умываться! — уперлась Пино.

— Винсент, — скомандовала Рил, — ты работал с авторейвами, ты знаешь как это делается. Вы, оба, — она сделала жест рукой, указывая на дверь. — Умываться!

— Что, прямо так идти? — спросил Винсент, указывая на свой наряд состоявший из трусов и майки.

— Ты здесь никого не смутишь, — ответила Рил. — Идите!

— Идем, Пино. Заодно прогуляемся.

Оставшись одна, Рил загрузила свои вещи в машинки (каждую группу в разные) и, оставшись в одном лишь белье, села ждать, пока закончится стирка.

***

— В этом нет ничего страшного, Пино! Ты должна проходить профилактику, как и все авторейвы.

Пино и Винсент шагали по пустой улице, залитой бледным дневным светом. Винсенту подумалось мимоходом, что, если они вернутся в Ромдо — если он сможет вернуться, — то ему будет тяжело привыкнуть к улицам, полным людей.

Здесь они видели только авторейвов, да и тех редко.

— Заче-е-ем?.. — протянула Пино.

— Люди же ходят к врачу.

— Но я не болею.

— Но можешь заболеть. А после профилактики все твои части будут работать дольше и лучше.

— Ну ла-а-адно… — Пино надула губы. — Где ваша дурацкая профилактика?

— Не знаю, где-нибудь должен быть центр по обслуживанию авторейвов, — откликнулся Винсент.

Он огляделся. Та еще задача, конечно, отыскать центр в пустом городе, но они никуда не торопились…

— Прошу вас остановиться!

На дорогу перед ними заступил высокий антропоморфный авторейв. Его глаза светились красным, а на светло-серый корпус были нанесены полосы полустершейся синей краски.

— Да? — спросил Винсент.

— Здравствуйте. — Пино поклонилась.

— Я вынужден задержать вас, — сообщил им авторейв. — За нарушение общественного порядка.

— Но… — Винсент огляделся. Если не учитывать того, что здесь не было никакого «общества», кроме них с Пино… — Мы ничего не делали.

— Вы неподобающе выглядите, — сказал авторейв. — Гражданам запрещено появляться в общественных местах в столь постыдном виде.

— Мы сейчас же оденемся, — пообещал Винсент.

— К сожалению, я не могу вас отпустить. Вы должны проследовать со мной в участок, и оставаться там, пока мы не выясним вашу личность.

— А потом вы нас отпустите? — с надеждой спросил Винсент.

— Нет, будет назначено слушание, по результатам которого вам вынесут соответствующее наказание: штраф, общественные работы на установленный судом срок или конфискация…

— Понятно… — Винсент крепко схватил Пино за руку и скомандовал: — Бежим!

Авторейв бросился за ними, на ходу говоря:

— Я вынужден вызвать подкрепление. Вы нарушаете общественный порядок…

***

Ожидая, пока вернутся Винсент и Пино, а ее вещи — выстираются, Рил времени не теряла. Она упорядочила свои заметки, набрала себе новых ручек, взамен старых, в которых закончились чернила, а теперь коротала время, листая найденную на ресепшене прачечной книгу. Но ее мирное уединение было нарушено самым грубым образом. В прачечную вломился Винсент, таща за собой Пино, и захлопнул за собой дверь, прислонившись к ней спиной и тяжело дыша.

От неожиданности Рил вскочила.

— Что случилось? — выпалила она.

— За нами гонится авторейв! — выдохнул Винсент.

— Что? — переспросила Рил.

Пино тем временем приникла к огромному окну от пола до потолка и воскликнула:

— Вон он! А с ним еще другие такие же!

— Прячемся! — Решил Винсент, и, схватив Пино, потащил ее за собой вглубь рядов. — Рил, бежим!

Авторейв в окошке химичистки наблюдал за ними с безразличным видом.

Они укрылись за машинками вовремя: к дверям прачечной приблизились авторейвы и, заглянув внутрь через стекло, вошли.

Винсент, Пино и Рил сидели на полу, следя за авторейвами, начавшими прочесывать помещение. Вот один авторейв остановился возле гудящих машинок, наблюдая, как крутится в барабане одежда. Вот он двинулся дальше.

— Вы даже в пустом городе умудрились найти неприятности! — с досадой прошептала Рил. Ее оружие осталось на скамье возле машинок.

— Мы их не искали, они сами нас нашли, — ответил Винсент, тоже шепотом. — Потому что ты отправила нас искать сервисный центр без одежды.

Рил шикнула на него, выглядывая из-за машинки.

— Нужно как-нибудь пробраться мимо них, — сказала она. — Есть идеи?

— Пока никаких, — признал Винсент.

Один из авторейвов направился к ряду, за которым они прятались, и им пришлось переместиться дальше, стараясь не высовываться.

— Нужно отвлечь их чем-то, — прошептала Рил. — Винсент!

— Что?

— Ты же прокси! Прими свою другую форму и отвлеки их!

— Я не могу делать это по желанию! — возразил Винсент.

— Если хочешь, мы отвернемся.

— Пино может не отворачиваться, Пино и так все видела, — вставила Пино, и Рил с Винсентом шикнули на нее вдвоем.

Поздно. Один из авторейвов услышал их голоса и повернул голову в их сторону.

— Мы можем сбежать, — предложил Винсент.

— А если они заберут вещи? — спросила Рил.

— Ты же сама сказал, что там некого смущаться.

— Я еще не знала, что по городу разгуливает полиция нравов.

— Сохраняйте спокойствие. Ваше содействие будет расценено в вашу пользу, — громко сообщил один из авторейвов.

— А что они хотели с тобой сделать? — уточнила Рил.

— Осудить и отправить на общественные работы.

— …Сопротивление будет расценено как отягчающее обстоятельство…

— Там еще одна дверь! — указал Винсент. — Быстро, пока они нас не заметили.

Пригибаясь, они добрались до конца ряда и снова осторожно огляделись. Заветная дверь — впрочем, ещё было рано думать о ней, как о спасении, там могла быть какая-нибудь кладовка — была совсем рядом, но нужно было пересечь пустой холл.

— Я пойду первым, — предупредил Винсент шепотом.

— Ну рискни, — с сомнением ответила Рил и на всякий случай взяла Пино за руку.

Выждав момент, когда авторейвов смотрели в другую сторону, Винсент пересёк холл, открыл дверь и шагнул внутрь. Судя по тому что он не высунулся обратно с огорошенным видом, там был не тупик.

— Мы следующие, — прошептала Рил.

Выждав, они с Пино, держась за руки, проскользнули в приоткрытую дверь и тут же прикрыли ее за собой.

Дверь вела в небольшой короткий коридорчик с несколькими дверями. Дальняя дверь, судя по свету, пробивавшемуся сквозь окошко, вела на улицу, но это их проблем не решало.

— И куда теперь? На улицу мы выйти не сможем — сразу же станем нарушителями, — заметила Рил.

— Может, спрячемся? — предложила Пино.

— Нет, рано или поздно они нас найдут.

Винсент в отчаянии оглядывался. Его взгляд зацепился на табличку на одной из дверей и его осенила — иначе и не скажешь — идея. Подойдя к двери, он подёргал за ручку — дверь открылась, и Винсент заглянул внутрь. И с облегчением вздохнул.

— Я придумал! — сказал он.

Рил и Пино вопросительно уставились на него, и Винсент тут же смутился от такого пристального внимания.

— Ну, можно так сказать… — добавил он. — Это сушильная. И тут остались кое-какие вещи.

— Вообще-то, — заметила Рил, когда они заглянули внутрь, — одежды я тут не вижу…

Какое-то время спустя в прачечную через главный вход зашла удивительная компания. Их было трое, и они были с ног до головы замотаны в белые, просторные, длиннополые одежды на манер жителей жарких стран (если бы ещё оставался в мире кто-то, кто помнил что такие страны вместе с их жителями вообще существовали).

Один из авторейвов подошёл к ним и простер руку вперёд в предупреждающем жесте.

— Внимание, граждане. Данное помещение опечатано: мы производим поимку особо опасных нарушителей порядка.

— Мы просто хотели забрать одежду из стирки, — указал один из вошедших. — Вон там. Вы же не станете нам препятствовать?

— Нет, — ответил авторейв. Он внимательно изучил гостя и заметил: — Но вас я вынужден задержать. Антропоморфологический анализ внешности показывает что ваше сходство с нарушителем — около восьмидесяти процентов.

— А, — легко сказал Винсент, все это время обливаясь холодным потом под своей хламидой, — кажется я знаю, о ком вы говорите. Это мой брат-близнец. Известный… э-э нарушитель порядка.

— Ужасный человек, — поддакнула Рил, мрачно глядя на Винсента. — От него вечно одни неприятности.

— Мы с ним не общаемся, — добавила Пино нарочито низким голосом.

Авторейв молчал. Кажется, он им не поверил. И Винсент прибегнул к последнему средству:

— Он постоянно нарушает порядок, показываясь в неподобающем виде. Но я не такой, — и в подтверждение своих слов он сделал жест, указывая на свой многослойный наряд. — Я уважаю закон.

Авторейв долго изучал их своим ничего не выражающими глазами, но наконец сказал:

— Похоже, вы говорите правду. Поторопитесь и покиньте помещение как можно скорее.

Гости последовали его указаниям: забрали свои вещи, попрощались и ушли.

Уже на улице, удалившись от прачечной достаточно далеко, чтобы их не заметили, Рил выпуталась из простыней, который составляли ее наряд, и эмоционально высказала все, что думает о такой маскировке.

— Но сработало же, — возразил Винсент. — Одетый — значит не нарушаешь.

Рил взглянула на него.

— Брат-близнец?

— Рил, а ты бы что ему ответила?

— Удивительно, что он вообще тебе поверил, — заметила Рил. — Похоже, что авторейвы в этом куполе не настолько сообразительны, как в Ромдо. Твой план буквально висел на волоске, и если бы он не сработал…

— Но он же сработал, — резонно заметил Винсент.

— Удивительное рядом. А теперь переодеваемся и уходим из этого купола, — скомандовала Рил. — И да, Пино, ты так и не умылась. Я все вижу.

Chapter Text

— Лежи спокойно.

— Знаешь, как-то не получается, — пробормотал Винсент.

Ему и в самом деле тяжело было сохранять спокойствие: Рил сидела рядом с ним, одной рукой упираясь в койку, и, склонившись вперёд, придирчиво рассматривала его обнаженный живот. Все по инструкции: от нижнего края ребер и до гребня подвздошной кости. Инструкция вместе со шприцом с лекарством тоже лежала на койке рядом. Рил, будто издеваясь, склонилась ещё ниже и положила ладонь ему на пресс. То, что она постоянно касалась его, никак не помогало, скорее наоборот.

— По инструкции укол нужно делать, когда мышцы полностью расслаблены. Расслабься.

— Пытаюсь, — ответил Винсент.

— У нас всего один укол. Если ничего не получится…

— Рил-сан, веришь, нет, но это вообще не успокаивает!

Винсент честно пытался думать о паразите.

Да, есть определенные риски в том, чтобы находить пропитание в брошенных куполах. И если просроченные консервы ещё можно было определить на глаз, то вот понять, что в еде мог жить паразит, оказалось непросто. К счастью, антипаразитарная аптечка в куполе тоже нашлась. К несчастью — всего одна.

Думай о паразите, Винсент. Не думай о том, как Рил прикасается к тебе, как ее пальцы скользят по твоей коже, и это ощущается гораздо нежнее, чем обычно, потому что она скорее больно ткнет его, чем дотронется вот так… ох!

— Ты могла бы сказать, — выдавил Винсент, приподнимаясь на локтях и искренне надеясь, что оживление в его нижних горизонтах пока заметно только ему одному, — что нам повезло, что мы оба не подхватили паразита…

Рил выпрямилась и высокомерно взглянула на него:

— Я бы не заразилась.

— Вот как?

— Я внимательно изучаю то, что собираюсь съесть. Так… — Рил снова опустила взгляд. — Ляг прямо и расслабься. Винсент, ложись, я сказала.

— Я, э-э-э… А может потом? — предложил Винсент.

— Когда тебя пополам от боли скрутит? Чего ты так переживаешь, это просто укол.

— А как бы ты вела себя, поменяйся мы местами, Рил?

— Спокойно? — Рил вопросительно вскинула бровь.

Винсент был вынужден признать, что скорее всего так бы и получилось: Рил бы лежала тут спокойно что в одежде, что без (…не вспоминать, как Рил выглядит без одежды! Ну почему ей настолько плевать, какое впечатление она на него производит, ведь теперь эта картина будто выжжена у него на сетчатке!). Единственное, что вызвало бы у нее какие-то эмоции — так это необходимость подгонять его, Винсента, с уколом…

— Если не доверяешь мне, укол может сделать Пино, — предложила Рил.

Пино, сидевшая рядом, тут же подняла руку:

— Пино может! Пино изучила инструкцию!

— Не надо, — быстро сказал Винсент. — Я вполне тебе доверяю. Просто…

— Просто глубоко вдохни и расслабься уже. Или готовься жить с паразитом ещё очень долго.

— Ладно, — согласился Винсент.

Повисла пауза.

— Любопытно. Почему твое превращение в Прокси и обратно не излечивает все полученные тобой раны — или хотя бы не уничтожает этого паразита?.. — задумчиво заметила Рил.

— Рил…

— Возможно, что твое человеческое тело и тело Прокси — два разных объекта? Жаль, Дедал об этом не знает…

— Рил.

— Если, допустим, твое тело Прокси потеряет конечность, потеряешь ли конечность и ты сам? Или эти два твоих облика между собой не взаимосвязаны?..

— Давай не будем проверять, — нервно сказал Винсент.

— Намеренно — конечно не будем, — невозмутимо заметила Рил. — Ты по-прежнему слишком напряжён.

Она провела пальцем по бледному впалому животу Винсента, вроде бы бездумно, но он с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть. Его кожа пошла мурашками от этих прикосновений. Игнорировать напряжение становилось все тяжелее, и, что ещё постыднее, скоро оно могло стать очевидным не только для Винсента.

— Так дело не пойдет. — Рил оглянулась на Пино. — Пино, подержи инъектор, чтобы не мешал. А тебе, — она сурово взглянула на Винсента, — нужно отвлечься. Не думай об уколе.

Винсент не знал, как объяснить, что он уже чересчур отвлечен, и спасается только мыслями об уколе и паразите. А когда Рил подвинулась ближе и, уперевшись обеими руками в койку, нависла над ним, и вовсе потерял дар речи.

— Успокойся, — приказала Рил.

И поцеловала его.

Помимо того, что это было неожиданно, поцелуй подействовал на Винсента совершенно обезоруживающе, буквально оглушив его. На мгновение, мир просто перестал существовать — вместе с «Кроликом», Пино, инъекциями и паразитами. Была только Рил — и Винсент.

Винсент неуверенно обнял ее: сначала одной рукой коснулся ее плеча, ожидая, что поцелуй на этом и закончится. Но, когда возражений не последовало, он немного увереннее притянул к себе. Тепло ее тела, осторожные объятия — все это дало какой-то умиротворяющий эффект. Винсент не хотел отпускать ее. Как во сне, его руки медленно скользили по ее спине. Может быть, это и был сон?..

Рил разорвала поцелуй, так же неожиданно, как и начала — Винсент замер, глядя на нее и гадая, чего еще ожидать.

— Успокоился? — мягко спросила Рил, глядя ему в глаза. И добавила: — Давай.

Винсент понял, что последнее предназначалось не ему, когда Пино сделала ему инъекцию.

Он резко вздрогнул, инстинктивно пытаясь сесть, но Рил удержала его, упираясь обеими руками Винсенту в грудь.

— Спасибо, Пино, — добавила она, не оборачиваясь.

Винсент перевел дух и растянулся на койке.

— Я могу одеться? — поинтересовался он.

Рил уставилась на него сверху вниз.

— Разумеется. Если у тебя не было в планах и дальше разгуливать в таком виде.

— Винс, у тебя температура поднялась, — заметила Пино. — У тебя тоже, Рил-Рил, но у Винса больше.

— Это из-за паразита, Пино, — невозмутимо ответила Рил. — Идём наверх. Пусть он пока отдохнёт.

Chapter Text

— Рил-Рил.

Веки Рил дрогнули, но она не открыла глаз. Разве ей уже пора вставать? Обычно это она просыпалась раньше будильника.

— Рил-Рил!

И они, кажется, договорились с Винсентом насчёт дежурства! И с Пино насчёт того, чтобы не будила их раньше времени!..

— Рил-Рил, пора вставать! Мы и так уже стоим на одном месте слишком долго.

Рил открыла глаза и приподнялась на локте, мрачно глядя на Пино.

— В смысле мы стоим на одном месте слишком долго?

— Ну как же, — ответила Пино. Она сидела перед Рил на корточках, заглядывая ей в лицо. — Рил-Рил запретила Пино стоять на руле, но самой Рил-Рил надо спать. Поэтому мы и не движемся никуда, когда Рил-Рил спит.

— А как же Винсент? — спросила Рил.

Пино склонила голову на бок, удивлённо глядя на нее.

— Кто?

***

Ветер завывал над обледеневшей пустыней, мел поземкой из пыли и ледяной крошки. Тяжёлые темные тучи нависали низко над землёй, закрывали небо — ни единого просвета. Сухопутный парусник был лишь крошечной точкой на замёрзшей равнине, маленький и хрупкий, как игрушка.

***

Рил сидела на койке, уперевшись ладонями в колени и пристально глядя на Пино. Пино сидела на полу, скрестив ноги по-турецки, и, задрав голову, смотрела на Рил в ответ с искренним недоумением.

— Винсент был с нами всю дорогу. С тобой. Я присоединилась позже.

— Но тут не было никакого Винсента Рил-Рил, — ответила Пино.

— Ты сбежала с ним из Ромдо.

— Пино ушла из Ромдо одна.

— А кто починил «Кролик»? Вы же отправились на нем вместе!

— «Кролик» починили люди из Коммуны, но они все погибли… — Пино опустила взгляд. — Пино оставалась одна, пока Рил-Рил не нашла ее.

— А как же?.. — Рил схватилась за виски. — Зачем мы тогда едем в Моско без него?

— Рил-Рил сказала, что хочет найти там истину, — ответила Пино.

Разумеется, перво-наперво Рил решила, что это — странная и неуместная шутка, и обыскала корабль. Но они были на равнине — пустошь расстилалась вокруг них, на сколько хватало глаз. Спрятаться тут было негде. А все вещи, что принадлежали Винсенту исчезли — и ни следа его самого. Рукописная записка на одном из ящиков изменилась: теперь она гласила «Пино», и была начертана слегка неровным округлым почерком. Все, что хоть как-то напоминало, что Рил была здесь не одна — одежда, полотенце, его дурацкая бритва и склад носков — пропало.

И все это не имело никакого смысла.

— Тогда скажи мне, где Игги? Игги, мой Антураж.

— Игги погиб, — негромко ответила Пино, глядя на Рил исподлобья. — Он хотел защитить Рил-Рил от другого авторейва…

Рил убедила себя, что тревожиться за Винсента не стоит. Он же Прокси. Что сможет убить его, кроме FP-пуль… «И другого такого же Прокси», — услужливо напомнил ей внутренний голос. Но Рил заставила себя сосредоточиться на том, что важно — понять, что вообще происходит.

— Перескажи, что случилось, — потребовала Рил.

— Когда Рил-Рил нашла Пино и «Кролик», началась непогода, и мы укрылись в ущелье. Там было чудовище. — Пино подняла руки и скорчила рожу, изображая «чудовище», — но Рил убила его. А потом тот мальчик-авторейв напал на Рил, но Игги защитил ее. И после этого Рил-Рил решила двигаться дальше. Чтобы искать истину.

— Какую истину? — спросила Рил.

— Ты хотела узнать, откуда взялись «Прокси». Рил-Рил говорила, что узнать об этом можно только в Моско, неужели ты забыла?

— А купол Офелия? — спросила Рил. — Мы были там? И ничего не произошло?

— Нет, — Пино покачала головой, удивлённо глядя на нее. — Рил ворчала больше обычного.

Рил нахмурилась.

В этом не было смысла! Почему Пино не помнила Винсента? Но даже если представить, что его не существует — в чем, конечно, Рил не сомневалась, как и не сомневалась в собственной адекватности — зачем ей направляться в Моско без Винсента? Почему Прокси-доппельгангер из Офелии не напал на них? И где они сейчас? Резко поднявшись с койки, Рил подошла к столу и раскрыла потрепанную карту, на которой они здесь — как и в ее воспоминаниях — отмечали путь. Похоже, что находились они там же, где Рил помнила. Но…

— Что было вчера, Пино? — спросила Рил.

— Вчера Рил сильно устала, потому что ветер был очень холодный и легла спать раньше, — ответила Пино. — Пино никак не могла тебя разбудить с утра.

Рил снова посмотрела на карту. Верно, вчера было очень холодно, и им постоянно приходилось сменять друг друга. С неба сыпала мелкая снежная крупа, ветер задувал так сильно, что пальцы леденели даже в перчатках.

С одним небольшим отличием…

— Ну, что, Рил-Рил? Мы отправляемся в путь?

***

Постепенно небо начало светлеть. Стал различим край мрачного горизонта. Тяжёлые плотные облака ползли по небу медленно, будто ожидая чего-то.

***

Пино сидела на койке, болтая ногами.

— Чего мы ждём, Рил-Рил?

Рил шикнула на нее.

— Погоди. Я думаю.

— О чем?

«О том, что что-то в этой истории не сходится, но я не могу заметить, что именно».

Рискнула бы Рил одна отправиться в другой купол? Потеряв Игги, с незнакомым авторейвом, на паруснике, которым не знала, как управлять. Вряд ли. Либо цель того стоила. Но что за цель? Что за «истина»? Что случилось с Винсентом, в конце концов?

— Что я собиралась искать в Моско? — спросила Рил вслух.

Пино прекратила болтать ногами и посмотрела на нее.

— Разве ты сама не помнишь?

— Давай представим, что не помню, — сказала Рил. — Представь, что это игра. Нужно отличить, что правда, а что выдумка.

— Ой, тогда я играю! — Пино захлопала в ладоши.

— И что же я собиралась искать в Моско?

— Конечно же Прокси!

— Но Прокси купола Моско на тот момент уже умерла, и она была в Ромдо, — заметила Рил.

Пино задумчиво возвела глаза к потолку.

— Может там ещё кто-то остался? Кто-то, кто сможет объяснить, что к чему?

— Может быть… — пробормотала Рил.

Но что заставило ее пуститься в этот путь? Дедал? Дед? Если он вывез Монаду из Моско, зачем ему было отправлять Рил туда?

— Теперь моя очередь! — воскликнула Пино, и Рил вздрогнула от неожиданности. — Кто такой Винсент?

***

То, что теперь звалось днём, полностью вступило в свои права. Темно-серое небо, быстро бегущие по нему клочковатые черные тучи, пыльная дымка вдали. Предметы не отбрасывали теней, и все виделось плоским и ненастоящим.

***

— Винсент? — повторила Рил, чтобы собраться с мыслями.

— Да, Винсент! Ты постоянно про него спрашивала.

— Как я уже сказала, это человек, с которым ты сбежала из Ромдо.

— Это выдумка! Я ушла из Ромдо одна.

— Это иммигрант, чье дело я вела, — сказала Рил.

— Хм… Пино не знает таких подробностей, — Пино озадаченно надула губы, а потом вдруг просветлела лицом. — Рил-Рил, расскажи о нем ещё!

— Рассказать что? — спросила Рил. — Ты сама говоришь, что это выдумка.

— Нет, выдумка — что я с ним сбежала. Но раз Рил-Рил говорит, что он был иммигрантом, значит так оно и было. Расскажи о нем, Рил-Рил.

— Он был иммигрантом из Моско, — «если вообще существовал тут», добавила Рил про себя. Неужели она всерьез рассматривает мысль, что все ее воспоминания — не настоящие? Рил снова и снова перебирала в памяти все их встречи, то, что толкнуло ее к решению узнать тайну Прокси — она не могла все это выдумать. Нет. Винсент Лоу существовал. — Работал в управлении авторейвов. Он тоже хотел выбраться из города, потому что его обвинили в преступлении, которое он не совершал.

— Как грустно! И что с ним будет?

— Не знаю. Раньше в Ромдо почти не было преступности. В теории… — Рил осеклась.

— Что?

— Ничего. Думаю, что если бы он попался, то его точно так же бы выгнали наружу. Он бы все равно там оказался.

— А он точно не был виноват?

— Разумеется нет! Этот олух не способен на преступление, он просто ходячий несчастный случай, — буркнула Рил.

Однако она чувствовала себя неуютно от мысли, что его здесь нет.

…что его вообще могло не быть…

«Это уж вряд ли! — подумала Рил. — Если бы я и впрямь была склонна к галлюцинациям и псевдологии, Дедал бы меня никуда не отпустил!»

Но что тут случилось? Почему Пино не помнит его, куда делись его вещи?.. Рил запоздало вспомнила про свой блокнот, и встала, чтобы проверить его. Должны же были остаться какие-то записи, способные пролить свет на происходящее!

Пино наблюдала за ней, склонив голову на бок.

— Он был важен для Рил-Рил, раз она так много помнит о нем? — лукаво спросила она.

— Что за ерунда! — фыркнула Рил.

Она проверила под картой, заглянула в ящик, в поисках блокнота.

— Но было же в нем что-то особенное? Рил вспомнила про него, едва проснулась.

— Можно и так сказать… Ты видела мой блокнот, Пино?

— Да, лежал где-то тут, — тут же отозвалась Пино. — Помочь тебе поискать? А потом мы поедем?

— Да, помоги, — Рил огляделась.

— Так, что это было? — спросила Пино, заглядывая под кровать.

— Там точно нет блокнота. А он был одним из иммигрантов, — заметила Рил. — Пино, это ведь я рассказала тебе про Прокси?

— Мы все ещё играем? — оживлённо спросила Пино. — Нет, это был Худи. Моя очередь!

— Но откуда нам знать, что тайна Прокси хранится именно в Моско?

— Моя очередь! — недовольно повторила Пино. — Сейчас очередь Пино задавать вопрос!

— Хорошо, — сдалась Рил.

Она огляделась. Может, ее блокнот исчез следом за Винсентом?

— Ты боишься Прокси, Рил? — спросила Пино.

— Что? — переспросила Рил.

— В твоём пистолете осталась всего одна пуля. Ты боишься, что встретишься с Прокси? Ты боишься промахнуться?

Рил обернулась и внимательно посмотрела на Пино. Пино пристально таращилась на нее, и у Рил отчего-то мурашки побежали по спине.

— Нет, я не боюсь, — сухо сказала Рил.

— Неправда, — заметила Пино.

— А тебе откуда знать?

— Зачем тогда тебе пистолет, Рил?

— Для самозащиты! — бросила Рил. — Моя очередь. Откуда нам знать, что тайна Прокси…

— Я не знаю, Рил, это ты так говорила, — Пино вздохнула. — Ничья, получается?

— Нет, мы все ещё играем, — отозвалась Рил. — И ищем мой блокнот.

— Рил-Рил… А этот Винсент, он на самом деле существовал?

Рил остановилась.

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну, — Пино опустила глаза. — Ты говоришь, что он бы так или иначе оказался снаружи, но Пино там его не видела. Там не было никого по имени Винсент.

— Это игровой вопрос? — спросила Рил.

— Нет! — спохватилась Пино. — Если… Если-и-и… Если Прокси вдруг окажется кем-то из твоих друзей, ты сможешь в него выстрелить?

— У меня нет друзей, кроме Дедала, а он точно не Прокси, — мрачно ответила Рил.

— А как же Пино?!

— Но ты же не Прокси, нет? Значит вопрос закрыт.

— Пино было страшно, — сообщила вдруг Пино. — Когда то чудовище напало, я испугалась. И когда Рил выстрелила в него… — Пино замолчала.

— Что? — спросила Рил.

— Ты сможешь защитить меня от чудовищ, если они снова появятся? Ты сможешь защитить меня от Прокси?

— Почему ты спрашиваешь?

— Мы направляемся в Моско. Вдруг он там?

— Он?

— Чудовище.

— Тебе ничего не грозит, — сказала Рил. — Чудовище не заинтересовано в авторейвах.

— Но вдруг оно заинтересовано в Рил? Вдруг оно успеет навредить тебе? Я не хочу снова остаться одна! — Пино закрыла лицо руками и наклонила голову.

— Все будет хорошо, Пино, — мягко сказала Рил. Она присела на корточки рядом с Пино и потрепала ту по голове. — Все будет в порядке.

— Пообещай мне! — внезапно, Пино резко обняла Рил и уткнулась лбом ей в живот, пряча лицо. — Пообещай, что выстрелишь в чудовище, как бы оно ни выглядело! Чтобы оно не навредило ни тебе, ни Пино!

— Хорошо, — согласилась Рил. — Если оно действительно будет угрожать…

— Пообещай!

— Обещаю.

Пино подняла голову и посмотрела на Рил. Она выглядела… Пугающе? За все то время, сколько Рил помнила, Пино могла выглядеть как угодно, но только не устрашающе. Скорее в ее обычном, незараженном состоянии, с выключенным приложением Тьюринга ее ничего не выражающее и слишком человечное лицо могло бы напугать.

— Ты слышала это? — спросила Пино.

— Что? — спросила Рил.

В этот момент пол тяжело вздрогнул. Задребезжали металлические кружки, что-то покатилось и упало со стола. Новый толчок заставил Рил вскочить на ноги, чтобы сохранить равновесие.

— Это чудовище! — Пино испуганно оглянулась. — Это наверняка оно! Выстрели в него, Рил, пожалуйста!

— Пино, успокойся! — Рил непроизвольно положила ладонь на рукоять пистолета.

Пол трясся под ногами, казалось, что «Кролик» сейчас развалится, как карточный домик.

— Мы не знаем, что это!

— Это чудовище! Выстрели в него, Рил!

Рил скорее почувствовала, чем увидела, что что-то меняется. Она хотела схватить Пино за руку, но та словно отдалялась от нее. Окружающее размывалось, предметы теряли очертания.

— Выстрели!

В этом шуме нельзя было ничего расслышать, перед глазами все плыло, и Рил крепче схватилась за оружие.

— Убей его!

А затем был свет.

Рил даже не сразу сообразила, на что смотрит: таким резким был переход из сумрачной каюты в освещённое помещение. Ее глаза толком не могли сфокусироваться, но пистолет с FP-пулями был в руке.

И она все ещё слышала голос Пино.

— Рил-Рил!

…убей его!

— Рил, ты в порядке? Ответь, пожалуйста!

Постепенно цветные пятна сформировались в фигуры, а фигуры обрели лица. Рил поняла, что лежит на земле, а слепящий ее свет источает купол.

— Рил-Рил!

Пино склонилась над ней, и первой мыслью Рил было сказать ей бежать, ведь здесь опасно, здесь чудовище…

… Чудовище, что возвышалось над ними.

***

… Они не сразу заметили, что Рил пропала, а заметив — тут же направились на поиски. Да и вообще что-то не так было с этим куполом.

Рил нашлась совсем не там, где должна была быть. Она лежала на земле, и на одно очень долгое мгновение Винсенту показалось, что она не дышит. А потом Пино воскликнула «Рил-Рил!» и бросилась к ней, и Винсент очнулся.

Каким же облегчением было увидеть ее целой и невредимой. Винсент склонился над ней, чтобы помочь ей подняться. Рил заторможенно моргала, словно глядя сквозь него, и Винсент не сразу обратил внимание на тусклый блеск вороненого метала в не руке — только когда дуло пистолета уперлось ему в живот.

Винсент замер. Расширившимися глазами он смотрел на Рил, а в ее лице, кажется, было ни толики узнавания — на нем вообще не было никакого выражения, кроме холодной сосредоточенности.

После ещё одной очень долгой секунды взгляд Рил прояснился, и она уронила руку.

— А, вот ты, — сказала она, как показалось Винсету, с облегчением. — Это радует.

А потом местный Прокси явил себя в крайне агрессивной манере, и ситуация немного прояснилась.

В любом случае, все закончилось хорошо (но не для того Прокси. И не для интерьера того купола). Они вернулись на «Кролик» в полном составе, а Рил полностью пришла в себя.

— ...Это было что-то вроде галлюцинации? То, что ты видела.

— Скорее состояние между сном и явью, когда не можешь понять, что есть что. Наверное, так проще внушить человеку что угодно.

— А вот Пино всегда может понять, что есть что, — заметила Пино.

— Это потому что ты не видишь снов, — заметил Винсент, и Пино обиженно надулась.

— С другой стороны, — добавила Рил, — это было довольно умно — не лезть на рожон и сделать грязную работу чужими руками. У меня было оружие, и все, что ему было нужно — заставить меня им воспользоваться.

— Ты бы выстрелила в меня? — спросил Винсент.

— Он приложил много усилий, чтобы убедить меня сделать это. Хорошо, что вы успели раньше, хотя… — Рил задумалась. — Его план, конечно, был не без изъяна. Он пытался убедить меня, что ты не существуешь и всего лишь моя выдумка.

— Значит у него не получилось, — заметил Винсент с каким-то удовлетворением в голосе.

— Конечно, — ответила Рил. — Сама я бы не смогла выдумать что-то настолько нелепое.

— О, — это было явно не то, что Винсент ожидал услышать.

Chapter Text

У Рил очень тонкая кожа, бледная, с просвечивающими голубыми венами. Любой ушиб, пускай и не сильный, оставляет синяк, любое неосторожное движение…

— Извини, Рил-сан… — сокрушенно вздыхает Винсент.

Он всего лишь ухватил ее за запястье — да крепко, но альтернативой этому было немедленное падение. А теперь, глядя на налившийся болезненной синевой след на ее руке, Винсент испытывает искреннее раскаяние. Он в самом деле не хотел.

— Ерунда, — отмахивается Рил, даже не взглянув на него.

Она рассеянно потирает запястье, и тут же отвлекается на какую-то фразу Пино. А Винсент не может отвести глаз от следа.

***

Царит ночь — это можно понять по тому, что единственным источником света остаётся голографический циферблат часов. Очередная остановка в пути, долгожданный отдых? Да, похоже на то.

Винсент лежит, заложив руки за голову, пытаясь понять, почему он так странно себя чувствует. Он уже спит?

Рил сидит на койке, закинув ногу на ногу. Одна из бретелек ее топа сползла вниз по плечу, обнажив чуть больше, чем нужно. Винсент знает, что он не должен пялиться, но не отводит глаз. Будто это кто-то другой смотрит за него.

Рил замечает это. Она буквально сверлит его взглядом в ответ, и в такой ситуации Винсент бы давно потупился, повернулся к ней спиной и ещё бы в спальник спрятался.

Но не сейчас. Это же сон. Во сне он может смотреть на нее сколько угодно.

Рил издает смешок — очень тихий в этой ватной тишине — лёгким движением сбрасывает и вторую бретельку. Ткань ползет вниз, и верхняя часть топа теперь держится буквально на честном слове. Винсент видит очертания напряжённых сосков под тонкой тканью, которая сползает ниже с каждым вздохом.

Должно быть это один из тех снов, после которых Винсент старается прокрасться в душ, привлекая как можно меньше внимания.

Ткань сползает ещё ниже, открывая темный след на нежной, молочно-белой коже. Он уже заживает, поблек, и вряд ли бы привлек внимание находясь… в другом месте. Это не синяк, вовсе нет, хотя в целом немного похож.

Винсент не успевает обдумать это — его утягивает в глубины сна, и наутро воспоминания о нем подергиваются дымкой.

***

Они продолжают свой путь сквозь ветер, холод и темноту. Купола встречаются достаточно редко, чтобы к моменту, когда один из них покажется на горизонте, они уже мечтали об отдыхе: о сне в нормальной кровати, возможности вымыться и поесть, не экономя припасы и воду… Конечно, не все купола такие. Некоторые разрушены, другие… обитаемы, если так можно выразиться.

Но этот — именно такой. Долгожданный отпуск на берег.

После такого долгого пути в тесноте им жизненно необходимо пространство. И пока Пино развлекает себя, убегая от струй ещё работающего фонтана, подставляя руки под брызги, Винсент и Рил расходятся в разные стороны — привести себя в порядок, отдохнуть друг от друга. В этом куполе они и переночуют, прежде чем отправиться дальше…

Спать в одиночестве, в тишине, в кровати непривычно. Они устроились на ночлег в крохотном покинутом здании неподалеку от шлюза, смутно напомнившем Винсенту центр временного размещения иммигрантов: общие кухня, столовая и душ, а двери крохотных комнат выходят в одну большую. Это вызывает у него неприятные ощущения, будит непрошенные воспоминания о его первых днях в Ромдо. Винсент долго ворочается в кровати. Он то укрывается, то откидывает одеяло, то закрывает глаза рукой, в твердой уверенности, что заснуть ему мешает свет, просачивающийся в щель под дверью — это Пино. Устроившись на диване, она обложилась новыми книгами и поглощает их со сверхсветовой скоростью.

Винсент в очередной раз поворачивает подушку прохладной стороной вверх и падает в нее лицом.

Нет, кажется дело все же в непривычной обстановке.

И как выясняется, не он один не может заснуть. Когда раздается щелчок замка, и дверь приоткрывается, Винсент тут же садится в постели, твердо полагая, что что-то случилось… Он совсем не ожидает увидеть в дверях Рил с подушкой в одной руке и одеялом в другой.

— Что случилось? — спрашивает Винсент. — Что-то с твоей комнатой?

Их тут много, выбирай любую.

— Нет, — отвечает Рил. — Похоже, я просто разучилась засыпать в одиночестве.

Она швыряет подушку на кровать, и несколько секунд Винсент пребывает в замешательстве. Что он должен делать? Уйти спать на пол?

— Так и будешь сидеть и таращиться в темноту? — спрашивает Рил, устраиваясь рядом с ним и заворачиваясь в свое одеяло как в кокон.

— Нет, — откликается Винсент.

Он вытягивается на кровати рядом, боясь шевельнуться лишний раз. Присутствие Рил нисколько его не успокаивает, наоборот. Она лежит на боку, глядя на него в темноте — по крайней мере Винсенту так кажется.

— Не могу заснуть, — говорит он наконец.

— Попробуй посчитать до ста.

— Я пытался, — признается Винсент. — Я досчитал до тысячи и сбился. А потом принялся перечислять улицы в алфавитном порядке и только больше взбодрился…

— Винсент. Если бы я хотела послушать болтовню на сон грядущий, я бы легла спать рядом с Пино.

— Извини, — Винсент замолкает, а потом со вздохом поворачивается к Рил спиной.

Им нужно поспать, и он должен попытаться уснуть сейчас, а не клевать носом завтра на руле…

Неожиданно Рил пододвигается к нему совсем близко и закидывает на него руку. Это выглядит почти как объятие, и Винсент замирает. А Рил упирается лбом ему в спину и бурчит:

— Спокойной ночи. Расслабься уже.

Тепло ее тела действует усыпляюще. Глаза Винсента закрываются, и он проваливается в сон.

***

Утром Винсент просыпается первый. Рил крепко спит на другом краю кровати, снова завернувшись в одеяло. Она не просыпается, когда он встает и начинает ходить по комнате. Винсент останавливается рядом с ней, рассматривая ее лицо во сне. Уже утро, Рил пора бы проснуться. И вдруг во сне она делает странное движение — словно подставляет лицо для поцелуя, бормочет что-то неразборчиво. Винсент замирает. Стоит ему подумать, что Рил может ждать его поцелуя, тянуться к нему, он начинает краснеть, как подросток. И, решив не тревожить ее и себя, он уходит.

***

Многие считали Рил хладнокровной, но Винсент с этим в корне не согласен. Так думать мог только тот, на кого не орали за разбросанные носки. В большинстве случаев он мог предугадать, что вызовет ее гнев. Рил могла выйти из себя из-за сущего пустяка (как казалось Винсенту; это были всего лишь носки!), но для этого всегда была причина. Так он думал до сегодняшнего дня.

— Вон! — от одного тона ее голоса Винсент покрывается мурашками.

Обычно Рил игнорирует его — и очевидный дискомфорт, который она причиняет ему, когда переодевается безо всякого стеснения, например, или забывает закрыть дверь, когда принимает душ, полагая, что шум воды все скажет за нее. Но сейчас в ее голосе звучит настоящая угроза: выметайся, — подразумевает этот тон, — или я забуду все наши договоренности и использую последнюю пулю прямо сейчас.

Нет, Винсент бы и сам вышел без дополнительного ускорения, едва увидел, что душ занят, правда. Что он сделал не так, что вообще произошло, что изменилось?..

— Извини, — коротко говорит Рил, когда выходит из душевой, и Винсент давится чаем, который пьет. Это даже более неожиданно, чем внезапная ярость.

Рил полностью одета.

— Тут слишком холодно, а там было тепло, — скупо поясняет она. — Я не хотела простудиться.

Винсент кивает — объяснение вполне устраивает его, и они могут забыть о несвойственном Рил поведении… До поры до времени.

Пока Винсенту не начинает казаться, что что-то действительно не так. Это ощущение неявно преследует его, и Винсент начинает приглядываться к Рил, хотя сам не понимает, что ищет. Он обдумывает это, то прокручивает это ощущение в голове, как какой-то умозрительный предмет, то обвиняет себя в паранойе. Наконец он находит ответ, и этот ответ ему не нравится: Рил что-то скрывает от него. Но что? Это не что-то, на что обратила бы внимание Пино, она бы не удержалась от рассказа. Возможно, это какой-то ее личный секрет, а Винсент лезет не в свое дело? Что она может пытаться скрыть? Они друг у друга как на ладони, вместе двадцать четыре часа в сутки.

Поэтому Винсент набирается смелости, чтобы задать ей прямой вопрос.

***

— Все в порядке?

Сейчас его очередь отдыхать, но Винсент не торопится ложиться спать. Он присоединяется к Рил на палубе. Сегодня морозно. Холод пощипывает кожу, пробирается под одежду. Ветер уносит вперед облачка пара, в которые превращается дыхание. Рил стоит, низко надвинув капюшон парки.

— Да, — отвечает она. — Все как обычно. Если что-то случится, я позову тебя. Иди отдыхать.

— Нет, — Винсент машет рукой. — Я имею в виду тебя. У тебя все в порядке?

Ему кажется, что Рил молчит немного дольше, чем обычно.

— Да. — говорит она. — Что навело тебя на мысль, что у меня что-то не в порядке?

— Ты… э-э-э… — только сейчас Винсент понимает, что то, что он собирается сказать, может прозвучать довольно двусмысленно. — Как будто избегаешь меня. Всегда успеваешь одеться раньше, чем я проснусь и…

— И это тебя беспокоит? Что ты редко видишь меня без одежды? — непонятно, Рил насмехается над ним или собирается взорваться от возмущения.

— Нет, я совсем другое имел в виду, — быстро говорит Винсент. — Раньше мне казалось, что тебе плевать. Ну, в смысле, что плевать, смотрю я на тебя или нет, а, так как мне было не плевать, я конечно обращал на это внимание… Не то, чтобы я пялился на тебя, но мне постоянно приходилось отводить взгляд…

Рил выслушивает его сбивчивую тираду с тем же непонятным выражением на лице. Но кажется она не собирается психовать.

— Может быть, — говорит она, — я просто решила тебя пожалеть.

— А… — озадаченно говорит Винсент. — Можешь не утруждать себя, я привык…

— Значит ли это, что ты хочешь, чтобы я расхаживала перед тобой без одежды?

— Нет! Я хотел сказать…

Рил улыбается.

— Иди спать, Винсент. От усталости ты несешь какую-то ерунду.

Винсент подчиняется. О чем он только думает. Возможно, пытается подсознательно отвлечься от того, что ждет их впереди. И он был бы не против, если бы Рил вернулась к своей привычке игнорировать его во время переодевания, но ей Винсент об этом точно не расскажет.

Ему и впрямь стоит выспаться.

***

Кожу бедра пересекает красный след от стягивавшей ее ткани. Он проводит по нему пальцами, поглаживает медленно разглаживающийся край. Настоящее благословение — иметь кожу такую нежную и хрупкую, что на ней так легко оставить следы — чем он и собирается заняться. (Довольно опасное хобби — потому что он почти теряет контроль каждый раз, едва ощущает ее кожу на своей) Это похоже на игру, с той лишь разницей, что он выигрывает в любом случае. Задачки на внимательность и на сообразительность, которые решать не ему. И, разумеется, он знает, как плохо и как пугающе это может выглядеть со стороны.

Вот только правда еще ужаснее.

Рил прикасается к нему с таким безразличным видом, словно он — манекен, но ее касания заставляют его соски твердеть (и не только соски). Она прижимается губами к его шее, пробует кожу на вкус, осторожно, чтобы не оставить ни единой улики, ни единого следа. И, когда эмоции переполняют его, и он прижимает ее к кровати или к стене, готовый на все, то он встречает ее довольную улыбку. Ее мягкие полуоткрытые губы, ждущие поцелуя, ее расширенные зрачки, ее трепещущее в груди сердце — она знает и ждет его каждый раз, и хранит тайну его редких пробуждений.

Самое настоящее предательство, если подумать. Пропасть, лишь растущая с каждым их прикосновением, с каждым движением. И не ему суждено туда упасть.

Chapter Text

1. Если есть божества, то есть и те, кто им поклоняется. В мире, скрытом от солнца, перед новыми божествами склоняются лишь авторейвы.

2. Человек разумный подчинил себе атом, покорил космос. Он низверг старых богов и усмирил хаос — и лишь для того, чтобы создать новое божество.

3. Должно быть, человек просто не мог вынести, что в мире не осталось ничего за пределами его возможностей.

4. И он создал новых богов — себе на погибель.

5. Во тьме и холоде, потерянные, сломанные боги, они создали себе подобных сломанных созданий.

6. Никто из них не должен был выжить, когда придет свет. То, что живёт во тьме, должно остаться во тьме.

7. Но жизнь, какой бы она ни была, всегда находит себе путь.

8. Под холодным солнцем их нового мира, под оком тех, кто не ждал их, продолжали жить нежеланные, одинокие существа, ищущие спасения друг в друге.

9. Может, в этом был смысл? Гораздо больший, чем сам Создатель хотел вложить в них.

10. Кажется, что что-то меняется, когда Винсент — нет, Эрго Прокси ступает на палубу «Кролика». Дышать на мгновение становится тяжелее, словно из воздуха улетучивается весь кислород — но это ощущение быстро проходит. Остаётся лишь слегка уловимое чувство тревоги — и напряжения, словно стоишь рядом с оголенным проводом.

11. — Винс! — Пино с радостным криком бросается к нему и обнимает. Ее чувства неподдельны и искренни. — Как хорошо, что ты вернулся!

12. — Да. — Он мягко треплет ее по волосам. Кажется, что он совсем не изменился. Но хрупкая человеческая оболочка удерживает под собой нечто совершенно иное.

13. «Я здесь, и я никуда не уйду».

14. — Это Кристева, — добавляет Пино. — Она теперь с нами.

15. Рил молча наблюдает за ними, но на ее губах едва заметная улыбка.

16. «Неужели ты сомневалась, что я вернусь?»

17. — Наверное, я должна горевать, — говорит она, когда Эрго Прокси подходит к ней. Вдвоем они смотрят на останки Купола, медленно погружающиеся в воду, на густой дым пожаров, застилающий солнечный свет. — Неправильно — ничего не чувствовать, но я ничего не могу с этим поделать.

18. — Совсем ничего?

19. Улыбка на ее губах становится более явной.

20. — Ну, может быть кое-что я почувствовала, когда увидела, что ты жив.

21. «Я ждала твоего возвращения».

22. — А ты?

23. — Я думаю, — отвечает он после паузы, — что чувствую то же самое.

24. Он лукавит: ещё он ощущает торжество. Его душа пылает в предвкушении.

25. «Я никогда не оставлю тебя».

26. Он переплетает свои пальцы с ее, находя в этом успокоение.

27. В ее присутствии, в ее голосе, в самом биении ее сердца.

28. Так стоят они, глядя на будущее, семимильными шагами спешащее им навстречу.

29. Этот путь лежит среди останков старых городов, среди забытых названий и имен. Он устлан чужими костями, как брусчаткой. Он наполнен эхом чужих жизней.

30. Но все это сейчас — не более, чем прах и пепел.

31. И вместо безмолвия и теней Создателей встретят те, кого здесь не должно было быть, но те, кто твердо намерен остаться.

32. Когда-нибудь здесь будут новые города и новые названия. Новые имена и новые истории — и конечно же сказания: о том, что было до, и какие боги обитали в мире, укрытом тучами.

33. Очень скоро эта земля узнает новых богов, а пробуждающийся мир всколыхнется от грядущих событий.

34. Будто предчувствуя что-то, Рил неосознанно сжимает его руку крепче.

35. — Не бойся, — негромко говорит Винсент.

36. Это придёт к ней позже: печаль и гнев, и скорбь. А пока они смотрят на их новый мир. Мир, который ещё не знает, кому он на самом деле принадлежит.

37. Пускай гнев Создателей или тех, кто называет себя так, ее не страшит. Пусть не страшат ее испытания, что мир может бросить им в лицо.

38. Что бы ни случилось — он всегда будет здесь. Неправильное божество, сложенное из осколков, пережившее самого себя.

39. Единственное, чего она должна бояться — его и только его одного. Всех остальных, кто рискнет заступить им дорогу, он смешает с пеплом, в который превратился Купол.

40. Этот новый пробуждающийся мир так удивительно ему подходит.

В эти беспокойные времена я прошу о помощи, о Боже, помогай мне постоянно. Приди ко мне и Своим трезубцем уничтожь моих врагов, освободи меня от всех проблем.

Шива Чалиса