Chapter Text
Они вообще не обсуждают — и не повторяют — ничего из того, что произошло в Бейкон-Хиллс. Второй пункт огорчает Тео больше, хотя он был бы рад и первому.
На то есть объективные причины: сначала они выясняют отношения синдиката с Лиамом (ссорятся с другими охотниками), потом разрабатывают план (ищут сведения о том, как убить призрака), потом забирают Мейсона и Кори — ну, они едут на машине Мейсона, Лиам, скорее, просто говорит им собираться. Параллельно с этим Тео занят поиском тех, кто мог бы им помочь, и пытается подготовить к этой встрече друзей-охотников и друзей-сверхъестественных, что, конечно, непросто.
У Тео находится время спросить, кто такая загадочная она, которую они не могут дёргать (бывшая подружка Лиама, и в свете последних событий Тео не знает, что испытывает на её счёт), зато не находится повода спросить…
Вообще-то, он не знает, о чём должен быть этот разговор. «Ты меня поцеловал, и я не могу выбросить это из головы, хочешь повторить или самое время для свидания?»
Может, оно и к лучшему.
Потом на передний план выходит Орегон и их сверхъестественные гости. Джордан прибывает на место первым — паркуется неподалёку от пикапа Тео у дома, где они с Лиамом и его друзьями остановились. Несмотря на то, что Рэйкен — не образец дружелюбия и приветливости, Пэрришу он чертовски рад. Тео и Лиам как раз стоят рядом с пикапом в ту минуту, когда Цербер выходит из своей машины.
Джордан машет первым:
— Тео! — приветствует он издалека, зная, что химера его услышит. Лиам вскидывается, явно услышав что-то, и Тео привлекает его внимание, тронув за плечо, после чего они поскорее выдвигаются навстречу Пэрришу.
Приблизившись, Тео сдержанно кивает:
— Джордан.
Для приветствия хватает протянутой ладони и крепкого рукопожатия. Джордан протягивает руку и Лиаму, спокойный и улыбающийся. Тео предупреждал, что он не выглядит постоянно как человек, справляющийся с хитрым проклятием песчаного демона, но Данбар всё равно выглядит сбитым с толку, и Рэйкену искренне весело от этого.
— Это тот самый Джордан? — уточняет Лиам, повернув голову к Тео.
— Не похож? — весело интересуется Пэрриш, и Тео усмехается.
— Добро пожаловать в мир сверхъестественного, о котором ты ничего не знаешь, — говорит он.
Мейсон, выскочивший из дома (наверняка увидел Пэрриша в окне), задаёт прямой вопрос:
— Так это ты можешь воспламеняться? Вау, мужик, рад знакомству. Я Мейсон.
За время, проведённое рядом с Хьюиттом, Тео уяснил две вещи: он довольно тепличный охотник, и тем не менее активно тянется к знаниям о сверхъестественном мире. Это немного напрягает, но и восхищает тоже, честно говоря.
Семейство Хейлов приезжает ближе к вечеру. Оставив Мейсона и Кори под защитой Джордана в местном университете, Тео на пару с Данбаром взялись патрулировать, и под конец забрались в малолюдное (из-за призраков или погоды — чёрт его знает) кафе выпить кофе, чтобы продлить свою продуктивность ещё на час или около того.
Первым делом Тео видит Кору. Это невысокая девушка с грацией рождённого волка и очень язвительными интонациями, за которые Тео не может её винить, учитывая, что её брат — мрачный Дерек, а сестра — будущая альфа Лора. Они моментально находят друг друга глазами: Тео не может почувствовать здесь её запах, и всё же узнаёт её моментально. Лиам, как всегда, понимает чуть позже — исключительно по тому, как Рэйкен оживляется, начиная одной рукой нашаривать бумажник.
— Девушка слева, смотрит в это окно, — коротко бросает Тео, выкладывая на стол пару банкнот. — Это Кора. Она отведёт нас.
— Вы что, телепатией общаетесь? — с недоверием уточняет Лиам, оперативно поднимаясь со своего места.
Тео фыркает вместо ответа.
На выходе из кафе Кора встречает их нос к носу. Её глаза на мгновение вспыхивают жёлтым — не этим холодным оттенком химеры, как у Тео, а тёплым, почти янтарным. После этого она смотрит на Лиама и интересуется:
— Охотник? — Лиам даже среагировать не успевает — Кора продолжает первой, ей ведь на самом деле не нужно вербальное подтверждение. — Если ты потянешься за пистолетом, я проткну тебя когтями. Просто дружеское напоминание, раз уж мы работаем вместе.
— Кора, — тянет Тео, перетягивая её внимание на себя. — У нас нет времени. Я сам за ним прослежу. Где вы остановились?
Есть что-то удовлетворительное в том, что теперь и Лиам почувствует себя химерой среди кучи охотников, но оно так плотно переплетается с беспокойством за целостность его шкуры, что Тео не может получить сатисфакцию, вынужденный взглядом выражать что-то вроде «она не то чтобы шутит, но не станет тебя убивать».
По дороге Лиам выглядит так, как будто ужасно хочет о чём-то спросить, но, памятуя о хорошем слухе оборотней, не делает этого. Кора ведёт их к границе города, время от времени спрашивая о чём-то незначительном — где Тео пропадал, как дела в городе, где он будет во время следующего полнолуния. Проходит совсем немного времени, которые кажутся Рэйкену вечностью, пока она не останавливается на внушительном расстоянии от частного дома, бросив «я сейчас».
Тео научился не обижаться на то, что иногда Хейлам нужно пространство, где он бы их не услышал. Свои — и уж тем более рождённые такими — ему не доверяют, ладно, хорошо. Улучив минуту, Лиам начинает забрасывать его вопросами:
— Это оборотни-волки, верно?
— Среди них есть один койот, Малия, — говорит Тео, не отвлекаясь от наблюдения за домом. Он ничего не слышит отсюда, оно и к лучшему. — Но в остальном волки.
— И все обращаются, как ты?
Тео чуть хмурится.
— Чтобы обращаться, нужно очень долго учиться, это не вечно доступная тебе способность. Рождённым волкам проще. Насколько я знаю, Питер не умеет, и Кора тоже. Но Кора ещё молода и научится.
— Питер… — медленно повторяет Лиам, тоже переводя взгляд на дом. — Питер, который брат главной? Талии?
— Младший, — кивает Тео. — Я не знаю, почему он не умеет этого. Кажется, у него была какая-то травма или… Правда, не знаю.
— И это его дочка койот? — уточняет Лиам. Тео хочет гордиться своими навыками рассказчика — он вместил все эти подробности ровно в две вводные беседы, но ещё он знает, что у Данбара просто прекрасная память, так что это не заслуга объясняющего.
— Да. Мать Малии была койотом.
— Была?..
Тео не собирается рассказывать эту историю. Ему и не приходится — дверь дома открывается, и появляется Талия. Тео на самом деле не хочет этого чувствовать, но его плечи чуть прижимает к земле аура альфы, идущая от неё. Мягко, как тяжёлое покрывало — с годами Тео просто свыкся. Поступь Талии лёгкая и почти бесшумная, даже Лиам, кажется, чувствует что-то, потому что при её приближении чуть кланяется и приветствует её с искренним уважением:
— Альфа Талия.
— Лиам Данбар, — отвечает Талия, кивнув ему. Тео низко склоняет голову, видя рубиновый отсвет на её радужках и без усилий с её стороны.
За Талией идут её дети — ближе всего Лора, не так похожая на мать, как Дерек, но так же гордо поднимающая голову. Потом Кора и сам Дерек. За ними — Питер, что удивило бы Тео, не будь рядом Малии.
И, конечно, Малия выступает первой, прямолинейностью неуловимо похожая на Кору:
— Охотник, Тео? Я так надеялась, что ты шутил всё это время.
— Я знаю, что вы мне не доверяете, — отвечает Лиам, обращаясь к ней. — Но сейчас я просто хочу спасти человеческие жизни. Мы можем решить всё после того, как с призраками будет покончено?
Он с надеждой смотрит на Талию, и та, чуть улыбнувшись, соглашается:
— Разумеется, Лиам.
Не то чтобы там есть что решать. Лиам каким-то образом располагает к себе — хотя, как говорит Кора, Хейлы просто склонны верить тому, кому доверяет сам Тео, обычно косо смотрящий даже на приятелей. В любом случае, совместными усилиями решать вопрос с Цок-Цок, руководящей призрачным парадом, проще. Друид, приехавший вместе с Талией — Дитон, он не вызывает в Тео симпатии, но с этим можно просто смириться — утверждает, что это дух, а не призрак, и что есть большая разница между духами и призраками. Примерно здесь дело сдвигается с мёртвой точки.
Через несколько дней Тео бесконечно вымотан, но и доволен тоже. И вот тогда поцелуй и все-все-все прилагающиеся к нему мысли возвращаются.
Времени снова нет: Лиаму нужно возвращаться к синдикату, мириться или продолжать ругаться, а может всё вместе, да и с Мейсоном они давно не виделись. Тео понимает, правда. Он из вежливости предлагает отвезти Данбара, тот так же вежливо отказывается, этот социальный театр заканчивается, а никакого сдвига в их отношениях не происходит.
Ну, может, немного. Тео говорит очень неловкое «тогда и мне пора», Лиам кивает, потирая шею, и вызывается его проводить — Мейсон и Кори пытаются поговорить с друидом Хейлов, так что Данбар задерживается ещё на полчаса или около того. У Тео поводов задерживаться нет.
Совсем немного: Тео залезает на водительское сиденье, не закрывая дверь, вставляет ключ в стартер и решается на что-нибудь. Он резко вдыхает и выглядывает из салона.
— Лиам…
— Тео… — так же резко начинает Лиам, и в итоге они оба останавливаются.
— Давай ты первый, — великодушно разрешает Тео, понимая, что так и не придумал, на что же он решился. Может быть, он хотел выпрыгнуть из пикапа и поцеловать этого хмурого охотника наконец, а может и нет.
— Я… — Начинает Лиам, отводя взгляд. А потом тяжело вздыхает. — Ладно, нет, ничего такого, просто хотел пожелать удачной дороги.
Тео слышит его сердцебиение, и Лиам знает, что он его слышит, так что ни для кого не секрет, что Данбар соврал, однако никто не собирается с этим что-то делать.
Тео просто говорит:
— Ага, спасибо, волчонок. — И захлопывает дверь пикапа.
***
Лиам берёт трубку после четырёх гудков.
— Чем занят? — спрашивает Тео без приветствия и перехода. На другом конце провода повисает короткое молчание, а потом Лиам полувопросительно тянет:
— Ничем особенным?.. — Тео различает шум дороги и ветра на заднем плане и усмехается, прокручивая на пальце связку ключей. Брелок с бильярдным шаром неприятно бьёт его по пальцам, но это такая мелочь. — У нас тут марафон Стартрека, правда, Мейсон вырубился полфильма назад.
— То есть у тебя есть планы на ближайшие… — Тео бросает взгляд в окно, на почти полную Луну, —… четыре дня?
— Ну, вообще-то… — начинает Лиам так, будто собирается ответить «да».
И, если что, Тео этот ответ не устраивает.
— О, только не спеши говорить, что не хочешь прокатиться со мной до Колорадо, — говорит он поскорее. Пару раз стучит нижней частью ладони по рулю и зачем-то оглядывается, хотя дорога пустая.
— А что такого в Колорадо? — со вздохом спрашивает Лиам.
Тео думает несколько секунд, прежде чем озвучить:
— Тебе понравится.
— М-м-м, когда ты так говоришь, обычно всё выходит ровно наоборот.
— Да брось, я просто хочу кое-что тебе показать. Правда не любопытно?
— Нет, — моментально отвечает Лиам, и Тео расплывается в ухмылке.
— Я даже без твоего сердцебиения знаю, что ты врёшь. — Собеседник отвечает ему мрачным сопением, и Тео вздыхает. — Пожалуйста, волчонок. Это кое-что важное.
— Ладно, — наконец сдаётся Лиам, и Тео с чувством удовлетворения проворачивает ключи в стартере. — Когда ты…
— Час, может, два. Если захватишь поесть, расцелую.
Тео говорит это с лёгкостью, не подумав, и спохватывается поздно. Лиам просто говорит ему «ладно» и завершает вызов.
— По-дурацки получилось, — бормочет Тео вслух, справляясь с моментально вспыхнувшей неловкостью.
Через полтора часа он уже на территории синдиката. На дорогах Бейкон-Хиллс синенький джип преследует его минут десять, прежде чем скрыться за поворотом. Тео напряжённо поглядывает на зеркала даже после того, как Стайлз отстаёт, неспособный избавиться от этого тревожного ожидания.
Ориентироваться в небольшом городе не составляет для Тео труда, а дом Мейсона он, разумеется, запомнил, как запоминает всё, что тесно связано с его напарником. Лиам не обладает супер-слухом, чтобы узнать о его приезде из дома, поэтому Тео пару раз вдавливает кнопку звукового сигнала в руль, парой гудков напоминая о себе. Кажется, в доме начинается какая-то возня, и всё же Лиам не выпрыгивает с порога ему навстречу в следующую же секунду.
Ну, ладно.
Тео выбирается из пикапа, небрежно оставляя дверь открытой, и спускается на землю, с радостью ощущая под ногами гравий дорожки после пары дней в пути. Конечно, он привык к своему пикапу, он к нему даже привязан — как к дому, как к старому неодушевлённому другу — и всё-таки он немного волк. Тесный салон со временем начинает действовать ему на нервы.
Привалившись к боку машины, Тео складывает руки на груди и наблюдает за дверью, пытаясь предугадать появление Лиама заранее. Впрочем, Данбар не очень-то спешит.
— Ну давай же, — цедит Тео, оглядываясь. Можно проявить немного уважения хотя бы к тому факту, что он припёрся в логово охотников, откуда его выставили в прошлый раз? — Где же ты там застрял…
Говорить с собой вслух — это его недавняя привычка.
Наконец сердцебиение Лиама кажется чётким, отделяется от остального гула звуков, и сам Данбар с рюкзаком в одной руке и курткой в другой появляется на пороге.
— Только не творите непотребств! — вопит Мейсон из дома, и брови Тео удивлённо ползут вверх. Лиам, приближаясь, одним взглядом просит его заткнуться (как будто на Тео это хоть раз действовало) и бросает ему куртку.
Рэйкен ловит её без труда с елейным:
— О, ты захватил для меня куртку? Какая трогательная забота, волчонок, — дразнит он, пытаясь расшевелить Лиама поскорее.
— Клянусь, если это будет что-то, что мне не понравится, я тебя придушу, — клятвенно заверяет Данбар, уже привычно открывая для себя пассажирскую дверь и забрасывая внутрь рюкзак. — Чёрт бы побрал твою загадочность, Тео.
— Ты ра-а-а-ад меня видеть, — с уверенностью тянет Рэйкен, натягивая на себя чужую куртку. Она пахнет Лиамом, она ещё хранит тепло дома, и на секунду обоняние Тео перегружено Данбаром. Но это быстро проходит. Он крутится, даже не пытаясь заглянуть в боковое зеркало, и спрашивает: — Мне идёт?
Если они не могут больше целоваться, Тео собирается флиртовать точно так же, как он делал примерно постоянно.
Лиам, раздражённо вздохнув, перегибается через подлокотник, чтобы ответить резко, но почему-то сдувается, только взглянув на Рэйкена, и возвращается обратно на сидение.
— Давай только заедем ко мне, я заберу сумку.
Тео не уверен, что Лиаму она понадобится (очень надеется, что нет), однако он даже не пытается его отговорить — в каком-то смысле он понимает эту паранойю.
Сам такой, в конце концов. Только у него под рукой когти, клыки и сила, а у Лиама нет.
Тот, кстати, понемногу оттаивает — непонятный Тео приступ раздражения заканчивается, и голос Данбара звучит весело, когда он спрашивает:
— Ну и чем ты собрался меня впечатлять? Куда ты меня везёшь? Кроме ответа «в Колорадо», пожалуйста.
— Раз ты сказал «пожалуйста»… — вздыхает Тео так, как будто делает Лиаму огромное одолжение. И ухмыляется: — Я везу тебя в бар.
— В бар, — повторяет Лиам.
— В бар, — для закрепления отвечает Тео, кивая, чтобы наверняка. Лиам сверлит взглядом его скулу ещё несколько минут, а потом вздыхает.
— Ладно. Бар так бар. И я, кстати, взял еды.
— Потрясающе, — довольно тянет Тео, вспоминая, что вообще-то голоден. — Спасибо.
Несмотря на то, что и благодарит Рэйкен довольно редко, Лиаму всё ещё что-то нужно от него. По крайней мере, смотрит он так, как будто ждёт. Тео бросает на него чуть удивлённый взгляд и уточняет:
— Большое спасибо?
— Не то, — со смешком отвечает Лиам, наблюдая за попытками Тео понять, что от него требуется. — Ты мне кое-что обещал.
А потом Тео вспоминает по-глупому брошенное обещание расцеловать. Его сердцебиение сразу подскакивает; по счастью, Лиам не оборотень, чтобы услышать это. Однако когда Тео уже открывает рот, чтобы ответить, Данбар вдруг пихает его плечо с громким:
— Ты покраснел!
— У тебя очень богатое воображение, — тут же отвечает Рэйкен, показательно расслабляя плечи.
— Ты точно покраснел, — упрямо повторяет Лиам, а потом, не успевает Тео перестроиться, тянется пальцами к его щеке, чтобы легко провести костяшками по скуле. — Вот, даже потеплело.
Если раньше Тео не ощущал, как горит его кожа, то теперь все нервные окончания пытаются убедить его, что его щека пылает или что-то вроде. Она должна быть в огне, это как минимум.
— Я всегда тёплый, в моём теле течёт кровь, — бормочет он, прикрываясь базовыми знаниями биологии, чтобы замять неловкость. — Нормальная температура поддерживает жизнь…
— Да-да-да, знаю, — отмахивается Лиам, глядя на него с весельем.
Тео скучал по этому взгляду, так что он ничего не может с собой поделать — улыбается в ответ.
— Лучше тебе показывать мне дорогу, иначе плакала твоя сумка, — говорит он, чуть сбавляя скорость (как будто они и так не двигаются темпом черепахи), чтобы Лиам мог сориентироваться.
Но он ведь правда обещал, так что, когда Данбар уже вылезает из машины перед своим домом, Тео зовёт его:
— Лиам, на секунду!
Лиам с вопросительным звуком оборачивается, цепляясь рукой за сидение. Тео отстёгивает ремень безопасности и наклоняется к нему, и ему льстит, что Данбар моментально отзывается — тянется тоже, как будто только этого сигнала и ждал.
Но Тео специально меняет траекторию и касается губами кончика его носа.
— Давай, нам ещё долго ехать, — говорит он как ни в чём не бывало, выпрямляясь на сидении. Лиам медленно, непонятливо моргает — это забавное зрелище — а потом говорит что-то вроде «хм» и вылезает из пикапа окончательно.
***
— Знаешь, если представить здесь не лес, а пустыню, получится как в «От заката до рассвета», — бормочет Лиам, когда видит богом забытый бар в сердце Колорадо. Тео смеётся:
— Ну, скажем так, будь Ричи вампиром изначально, из тебя бы вышел Джордж Клуни.
— Ага, даже татушка есть, — бормочет Лиам в ответ, выбираясь. А потом останавливается. — Погоди, так мне понадобится моя сумка?
— Я буду ужасно тебе благодарен, если ты её не возьмёшь, — отвечает Тео, отдавая ему его куртку. — От тебя и так несёт охотником.
Лиам уже готов забрать свою куртку, но Тео, осознав, что именно сказал, резко прижимает её к себе, передумав. Данбар удивлённо вскидывает брови.
— От тебя несёт охотником, — повторяет Тео. — Нам нужно это исправить. Вот, держи.
Вместо куртки в руки Лиаму отправляется кофта Тео. Данбар, к его чести, надевает без вопросов, почти сразу. Тео ещё пару секунд щурится, раздумывая, не может ли он что-то ещё с этим сделать (может — но получит за это кулаком в лицо, причём заслуженно), а потом одобрительно кивает.
Данбар бросает на него недовольный взгляд и скрещивает руки на груди, показательно не двигаясь с места. Тео знает, что значит эта поза: я с места не сдвинусь, пока ты не расскажешь, что задумал.
— Рассказывай.
Этот приказной тон, ну надо же. Тео поднимает голову, глядя на диск Луны в небе, и глубоко вдыхает.
— Сегодня полнолуние, — констатирует он. Лиам бросает встревоженный взгляд наверх тоже.
— Ага, и ты притащил меня в сверхъестественный бар. В полнолуние.
Потрясающие дедуктивные способности.
— Я смогу тебя защитить, — с усмешкой отвечает Тео.
— Ты говорил, свои тебя тоже не жалуют.
Тео морщится.
— Говорил, — кивает он. — А ещё говорил, что ты на самом деле ничего не знаешь о сверхъестественном — о том, чем оно могло бы стать, не будь вы, охотники, такими упрямыми радикалами. Сегодня полнолуние, мне хочется компании, а тебе не помешает научиться понимать мне подобных, так что после вас.
***
В баре полно тварей на любой вкус и цвет. Некоторые почти неотличимы от людей, некоторых выдают мелкие детали вроде глаз или клыков, а есть и те, кто очевидно не имеет комплексов насчёт своего внешнего вида, что видимо напрягает Лиама — впрочем, многие из тех, мимо кого они проходят, тоже оборачиваются им вслед.
Тео редко бывает здесь: его график забит охотой и в принципе метаниями между «своими» и людьми, а свободное время он предпочитает проводить в гордом одиночестве. Это избавляет его от необходимости чувствовать себя одиноко в толпе. И всё-таки он заходит сюда, но до сих пор не понял, каким образом в подвальное помещение проникает лунный свет. Его немного, достаточно, чтобы всё ещё ощущать полнолуние, чувствовать, как лунный цикл синхронизируется с внутренним волком. Несколько инфракрасных ламп делают атмосферу чуть более зловещей, а в остальном, конечно, обычный бар.
Кроме ещё одной детали — алкоголь им с Лиамом наливают с ярко-синим осадком на дне стакана.
— Судя по запаху, это джин, — говорит Данбар в замешательстве, наклоняясь поближе к Тео, хотя тот и так бы услышал. — Но это же не просто джин?
— Какая потрясающая наблюдательность, — смеётся Тео, безбоязненно опрокидывая в себя содержимое стакана. — Это аконит. Ни тебя, ни меня он не возьмёт, но при моей регенерации алкоголь не даёт нужного эффекта в принципе. Аконит его отравляет, притупляет регенерацию и вуаля!
— То есть тебе нужно выпить джин с ртутью, чтобы опьянеть? — уточняет Данбар, всё ещё колеблясь.
Тео мягко подталкивает его руку с зажатым в ней стаканом поближе ко рту и отвечает:
— Нет, ртуть в джине меня скорее убьёт. Но есть пара способов.
Лиам всё-таки выпивает свой джин, морщится, а потом снова оглядывается. Несколько существ смотрят на него с неодобрением, и Тео придвигается вместе со стулом поближе, упираясь ногой в перегородку на стуле Данбара.
— Если будем держаться вместе, они отстанут, — говорит он, подмигивая ему. — Ты и так пахнешь мной из-за кофты, но этого маловато.
— Тогда нам нужно идти танцевать, — заявляет Лиам, решительно отставляя от себя стакан, который тут же наполняют снова. — Знаешь, в гущу запахов.
Тео с приятным удивлением приподнимает брови, но ещё до того, как он соберётся ответить, Данбар продолжает:
— Только сначала ты тоже должен выпить что-нибудь, что на тебя повлияет.
— Я не люблю терять бдительность… — начинает он, отодвигаясь назад и принимая самый свой расслабленный вид.
Лиам сжимает пальцами его бедро, по ощущениям, дав разряд по нервным окончаниям, и перебивает:
— Считай это справедливой платой за то, что притащил меня сюда.
Тео не уверен, что смог бы сказать ему «нет», даже если бы не был сосредоточен на ощущении тепла его ладони через джинсовую ткань. Он всё-таки пьёт, перед этим попросив вмешать в джин состав, неспособный нанести ему большой вред — бармен смотрит на него с сомнением, говорит, что выставит его, если эта дрянь начнёт действовать как-то не так. Что, в целом, удовлетворяет и Тео, и Лиама.
Они оба, кажется, не знают, как вести себя посреди музыки: алкоголь берёт медленно, и они недостаточно пьяны, чтобы не чувствовать неловкости вовсе, но уже не настолько трезвые, чтобы махнуть рукой на такое увеселение. Лиам, к тому же, оглядывается на разнообразных существ, сверкающих в прерывистом освещении ярко-жёлтыми глазами, клыками и прочей атрибутикой сверхъестественной жизни: спасибо хоть, что не тянется за оружием — и то, только потому что его под рукой нет.
Тео чуть подпрыгивает на месте, пытаясь втянуть мистера охотника в эту игру, в своё веселье и настроение, чем вызывает смешок:
— Ты с каких пор такой возбуждённый?
— Тут я должен сказать, что я всегда такой рядом с тобой? — ухмыляется он с вызовом, делая ещё пару шагов спиной вперёд — Лиам следует за ним без колебаний, и это, наверное, даже мило. Действительно будоражит.
— А на самом деле? — интересуется Лиам, оглядываясь и тоже подпрыгивая на месте, как будто пробуя музыку. Ему не нужно повышать голос, чтобы Тео его услышал, а вот Рэйкену приходится наклоняться к нему для ответа.
— Полнолуние, — пожимает плечами Тео. Встретив вопрос в голубых глазах, поясняет: — Я пережил много таких, у меня уже нет проблем с самоконтролем, как у молодых оборотней, это скорее… Слишком много энергии в теле. Мне обычно помогает бег и обращение. Большинство здесь выглядят как люди в обычное время, сегодня нам просто чуть сложнее сдерживаться.
— То есть это не проблема, но ты бы предпочёл сейчас бегать на лапах и с хвостом? — спрашивает Лиам, покачиваясь под бит. Он внимательно смотрит в лицо Тео, и тот на секунду ослабляет поводья, просто разрешает глазам загореться холодным жёлтым цветом вместо ответа. Данбар вдруг подаётся вперёд, заставляя его замереть, и зачем-то проводит пальцем по переносице Тео, от места между бровями до кончика носа.
Чем сильно озадачивает.
— Ты пьянеешь, — заключает Тео со смешком, смаргивая жёлтый свет из глаз. Лиам в ответ только беспечно пожимает плечами:
— Я уже очень давно не выбирался никуда, почему бы и нет?
Влиться в музыку, в общую атмосферу оказывается немного проще, если просто начать. Лиам — ужасно тактильный охотник подшофе — цепляется за плечи и локти Тео, двигаясь так, будто танцы для него — плёвое дело. Это получается у него естественно, с непосредственностью, сквозящей в его обычных жестах и интонациях. Тео даже завидует, немного, но в остальном он просто рад, что у Лиама получается расслабиться. Алкоголь сначала не ощущается вовсе, потом его организм пытается бороться с отравой, и только после этого голова становится легче, движения — более плавными.
Они разговаривают обо всём, что приходит в голову, они танцуют, иногда плечом к плечу, чтобы кричать незамысловатый припев, который они выучили во время предыдущих трёх повторов, прямо в сторону диджея, иногда — глядя друг на друга. Это по-дурацки, может быть, но ничего лучше Тео не смог бы придумать.
Он как раз рассказывает Лиаму (с известной долей увлечённости) о том, как его чувства притупляются, приближая его к человеческому обонянию и слуху, когда между ними решает протиснуться другой посетитель. Тео всё ещё с лёгкостью понимает, что перед ними вампир, по характерному запаху. А ещё он немного пьян, и они с Лиамом стоят вплотную, всё время так или иначе касаясь друг друга, и попытка этому помешать вызывает у него раздражение, пробивающееся коротким рычанием посреди предложения.
Этим всё и должно было закончиться: даже Лиам, бросив на вампира недовольный взгляд, просто возвращается и протягивает ладонь, пытаясь притянуть Тео к себе, но нарушитель их спокойствия резко оборачивается, глядя так, как будто Рэйкен предпринял попытку вспороть ему глотку.
— Отвали, — бросает Тео, закатывая глаза. У него никакого настроения цапаться с вампирами сегодня.
— Сваливал бы ты со своим охотником, да поскорее, если не хочешь, чтобы им кто-нибудь закусил, — бросает вампир, показывая плотный ряд острейших клыков.
— Зубы обломаешь, — уверенно отвечает Лиам ещё до того, как что-нибудь в таком же духе скажет Тео.
Рэйкен смотрит на него и чувствует ничем не сдерживаемое сейчас восхищение. Не в первый раз, на самом деле.
— Ты в меньшинстве, в полнолуние, в баре, полном тварей, которые таких как ты на дух не переносят, — скалится вампир.
— Тут постоянно люди шатаются, уймись, — с раздражением отвечает Тео. Он не идиот приводить того, чью жизнь он оберегает уже сколько там месяцев, в смертельно опасное для него место.
Об вампира спотыкается какая-то девушка: она немного навеселе и не следит за руками, но прицельно пихает его с громким «прочь с танцпола, если не танцуете». И так недовольный, тот огрызается на неё, в разговор на повышенных тонах вступает парень, пытаясь успокоить нахала и свою девушку одновременно, потасовка привлекает внимание остальных танцующих и бармена — а это значит, что вскоре появится охрана.
Примерно после «грёбаный кровосос», прозвучавшего в поднявшемся шуме, Тео понимает, что им с Лиамом пора.
И ему нужно только бросить на Лиама взгляд, чтобы тот всё понял, кивнул и потащил за собой к выходу. Они чудом проталкиваются через собирающуюся толпу к выходу: охрана почти что проносится мимо них, так что выскочить наружу не составляет никакого труда. Тео распирает смех пополам с каким-то азартом, его голова всё ещё легче, чем обычно, так что он даже не думает, когда видит Лиама — тяжело дышащего и тоже хихикающего, с его невозможно голубыми глазами и кофтой самого Тео на плечах.
Он не думает, просто целует его в трёх метрах от сверхъестественного бара, откуда они только что выбрались. Лиам отвечает моментально, с жаром; он на вкус как джин и аконит — что неудивительно, но почему-то приводит Тео в восторг.
— Нарушителей сейчас выставят за дверь, — бормочет Лиам, чуть отстранившись, но Тео успевает только издать вопросительный звук в его губы и, честно говоря, моментально забывает, о чём была речь.
Ему нужно некоторое время, прежде чем он собирается и выпрямляется, правда, неспособный смотреть куда-то ещё, кроме чужих губ, покрасневших от напора и чересчур привлекательных сейчас.
— За дверь? — повторяет он с вопросом, побуждая Лиама тоже собраться. Данбар немного рассеянно проводит языком по нижней губе (Тео намертво залипает на этом движении) и медленно кивает, глядя на дверь бара.
— Они же чуть не подрались, их сейчас выставят, это правило всех баров, — наконец говорит Лиам, крепче вцепляясь руками в пояс джинсов Тео.
Рэйкен не помнит, как его пальцы там оказались, но он не против, и даже делает пару шагов, увлекаемый Лиамом и его нехитрым давлением.
— Да, ты прав, — кивает Тео со всей серьёзностью, хотя и не собирается ничего с этим делать. На самом деле ему плевать, он целует Лима снова, встречая его губы на полпути, и каким-то непостижимым образом умудряется сделать ещё несколько шагов примерно в сторону пикапа, повинуясь чужим рукам.
Но даже его притупленные чувства способны уловить шум, поднимающийся со стороны бара, и вот теперь, наконец, он понимает, о чём Лиам говорил.
— О, чёрт, их выставят, — бормочет он, резко разрывая поцелуй, но неспособный убрать руки подальше от шеи Лиама. Есть в этом что-то волчье, что-то, чего он до конца не понимает, но всегда чувствует — прикасаться к уязвимым местам, чтобы убедиться, что ему доверяют, что Данбар не против, если кто-то с когтями будет держать пальцы в опасной близости от жизненно важных артерий.
Ну, не кто-то. Конкретно Тео.
Лиам недовольно хмурится: Тео видит в голубых глазах что-то вроде просчёта, вполне ему знакомого (стоит ли какое-то беспокойство из-за рядового вампира того, чтобы не уделять время друг другу? вряд ли), и принимает решение сразу за двоих, оглядываясь. Его пикап недалеко, и они смогут отъехать на расстояние, достаточное для того, чтобы им уже никто не помешал.
— Нам нужно… — начинает он с чувством какого-то жуткого в масштабах сожаления, но Лиам, небрежно прижавшись к его губам своими напоследок, отодвигается сам.
И недовольно вздыхает:
— Знаю. Но мы ещё вернёмся к этому.
Тео никто не спрашивал, это вообще не был вопрос, и всё же он кивает — с большим энтузиазмом. У него немного трясутся руки, пока он ищет ключи от пикапа в кармане, его всего колотит от переизбытка эмоций, и, боже, он никогда ещё такого не испытывал.
Это что-то…
Это выше его понимания, это, наверное, много для него одного, но ещё это слишком хорошо, чтобы отказываться. Самое лучшее — что Лиам не выказывает ни капли отвращения или презрения, только смотрит на него недовольно, раздражённый его медлительностью, а не самим поцелуем.
И это потрясающе.
Наконец достав ключи, Тео снимает блокировку и открывает водительскую дверь, встречаясь с Лиамом взглядами снова через салон — всего на секунду, но этого достаточно.
— Нам нужно отъехать, — говорит он, как будто оправдываясь.
— Знаю, — кивает Лиам. Его лицо отражает активные размышления, и через пару секунд, уже пристегнувшись, он сообщает: — Я видел спуск, туристический, кажется, милях в десяти отсюда.
— Прекрасно, — моментально соглашается Тео.
На самом деле им нужно поискать место, где можно было бы заночевать, а не какой-нибудь съезд, но это последнее, что беспокоит Тео. Он заводит двигатель, оглядывается на всё ещё закрытую дверь бара и трогается с места.
— Знаешь, возможно, это была плохая идея, — говорит Лиам, натягивая ремень безопасности. Тео бросает на него тревожный взгляд, и он поясняет: — Ты, типа, немного пьян. Тебе наверняка нельзя за руль.
— А, — по-глупому отзывается Тео, крепче цепляясь за руль. Его сердце пропустило пару ударов от испуга — вдруг Лиам всё-таки жалеет? — так что сейчас он просто переживает это маленькое потрясение. — Тебя это беспокоит?
— Не очень, — со смешком фыркает Лиам. — Я не умею водить всё равно.
— Хочешь за руль? — предлагает Тео, воодушевлённый… в целом, да, губами Лиама. По сути.
Лиам таращится на него, потом на дорогу, снова на него, и наконец отвечает, немного невпопад:
— Вау, ты кому-то доверяешь свою тачку?
— Ну, тебе, может быть, — уклончиво говорит Тео.
— Я не сяду за руль здесь, иначе точно разобью твой пикап, а потом ты откусишь мне лицо. — Тео растягивает губы в ухмылке, и Лиам, кажется, как-то это чувствует, потому что поскорее продолжает: — И не в хорошем смысле.
— Есть хороший? — с самым невинным интересом спрашивает Тео, на что Лиам очень тяжело вздыхает.
— Мы скоро? — торопит он, щурясь на дорогу — фары освещают достаточно для Тео, однако деревья немного мешают обзору, и высмотреть направление не слишком просто. И всё же у Тео получается, он едва не пропускает этот поворот, но всё-таки съезжает, сильно сбрасывая скорость — местность тут довольно непредсказуемая, несмотря даже на следы шин. Лиам удовлетворённо кивает: — Супер.
А потом быстро расстёгивает ремень безопасности и ловко перебирается на сидение к Тео, смело перебрасывая ногу через его бёдра — и это не с целью приставить пушку к его голове, но всё так же будоражит. Тео примерно представляет, насколько неудобно это должно быть, учитывая упирающийся в спину Лиама руль с другой стороны, но то, с каким энтузиазмом Данбар прижимается к нему, моментально отбивает охоту думать о чём-то ещё. Тео пробирается ладонью между их телами, забираясь под футболку Лиама, скребёт по напряжённому животу ногтями, ощущая зуд на кончиках пальцев, с которым пытаются вылезти когти.
Вознаграждается выдохом на грани стона, который Лиам выдаёт, прежде чем — по непонятной Тео причине — отстраниться.
— Знаешь, а было неплохо, — вдруг говорит Данбар, с видимым наслаждением зарываясь пальцами в волосы на затылке Тео, чтобы сжать их в кулаке. — Осуждаю идею не рассказать мне, куда мы едем, но я и правда… Ну, знаешь. Не совсем понимаю, как выглядит твоя жизнь.
— Как хорошо, что у тебя есть я, чтобы просветить, верно? — усмехается Тео, широко проводя ладонью по прикрытому джинсовой тканью бедру Данбара.
— Не паясничай, — говорит Лиам, натягивая пальцами пряди. Это ровно на границе между болью и удовольствием, и это немного необычно, но Тео не может сказать, что ему не нравится. — В общем, спасибо, что показал. Только нам от такого отдыха нужен нормальный отдых.
— Нормальный отдых, — повторяет Тео, будто смакуя. — Звучит неплохо, но я даже не помню, когда у меня такой был.
— Я тоже, — смеётся Лиам, прежде чем снова наклониться к нему для поцелуя.
Это, определённо, толчок в их отношениях — какими бы они ни были. Тео вплотную подходит к прощупыванию новых возможностей, в буквальном смысле. Он притягивает Лиама к себе, пока они тусуются на заправке, выбирая между батончиками с кокосом и с орехами, тянется за поцелуем на светофорах, выясняет, насколько неудобно спать на заднем сидении пикапа вдвоём (для справки: очень), и наконец отправляется в кузов, всё ещё с Данбаром под боком.
У них есть на это полтора дня, пока они решают, что же дальше, и возвращаются обратно в Калифорнию. Лиам не боится его целовать — Тео почти уверен, что при друзьях он не станет этого делать, ведь они охотники, однако, когда пикап тормозит рядом с домом Лиама и Тео задумывается, что же такого сказать, Данбар перегибается через подлокотник, бормочет что-то вроде «напиши мне» в его губы, целует и только после этого выбирается из машины.
Мейсон, наблюдавший за этой картиной через лобовое стекло, показывает Тео два больших пальца и подмигивает.
Честно говоря, Тео так и не понял этого жеста.
***
Тео не очень-то заботят вопросы из разряда «кто мы друг другу», по крайней мере первое время. Их с Лиамом переписка становится более оживлённой, чуть более активным флирт, но в остальном ничего не меняется.
Ну, может, у Тео появляется это нездоровое тянущее чувство каждый раз, когда он думает о Лиаме — и примерно всё, о чём думает Тео в первую неделю после полнолуния, заканчивается Лиамом рано или поздно. Его раздирают противоречия. С одной стороны, это потрясающе — то, что у них теперь есть, и Данбар идеальный партнёр хотя бы потому, что его не пугают когти, клыки и его не нужно посвящать в мир сверхъестественного. С другой, вряд ли отношения охотника и химеры закончатся чем-то хорошим. Синдикат никогда не примет выбор Лиама. Да и вообще, может, это только Тео считает, что у них какие-то отношения, что Лиам сделал выбор.
Почти сразу после возвращения из Калифорнии подворачивается дело, на которое Тео едет один, потому что Лиам с синдикатом занят альфа-вампиром, потом Талия зовёт его как свидетеля на переговоры с другой стаей, и только после они, наконец, могут увидеться.
Вообще-то, по делу: есть демон в глубинке Огайо, которого нужно отправить обратно в Ад, откуда он выполз. Тео находит некоторый символизм в том, что первое их совместное дело тоже было связано с демоном, и раньше они не могли и пятнадцати минут высидеть без ругани и подколок, а теперь Рэйкен не может высидеть пятнадцати минут, не коснувшись Лиама каким-нибудь способом.
Приятнее всего понимать, что Данбару тоже не терпится: он прислоняется спиной к пассажирской двери и вытягивает ноги, забрасывая их на бёдра Тео, трогает его за локоть, ерошит волосы, в общем, тоже восполняет это пренеприятное время, пока они не виделись.
Тео снова не волнуют какие-то там вопросы и выяснения.
По приезде оказывается, что местные охотники уже справились, притащив с собой воинственно настроенного священника, и Лиам, завершив вызов, даже не колеблется, прежде чем выпалить:
— Я знаю хорошее место, поехали, отдохнём?
— Показывай дорогу, — с лёгкостью соглашается Тео.
***
Дублин — чудесный город. Тео почти уверен, что Дублин, столица Ирландии, тоже ничего, но местечко рядом с Колумбусом оказывается зелёным и тихим, как раз таким, где можно думать о нормальном отдыхе. Нет причин так сильно радоваться этому, но Тео сейчас вообще всё кажется прекрасным, красочным и удивительным — каким ещё никогда не казалось.
Он знает, что дело в гормонах, с которыми уж никак не помогает регенерация, но ещё ему кажется, что Лиам немного в этом виноват. Сложно оставаться безучастным, когда Данбар ведёт его за собой, восторженно тормоша за плечо каждый раз, когда видит отсылку к лепреконам, четырёхлистникам и в принципе ирландцам. Вообще-то, Тео считает это довольно дешёвыми туристическими трюками, он может отмахнуться от зазывал или привлекающих внимание вывесок, но физически не способен не заразиться настроением Лиама.
Это наполняет его, делает каждый шаг легче, но и осмысленнее тоже. Лиам, кажется, понимает; дразнясь, он комментирует его тихий восторг исключительно довольным:
— Добро пожаловать в мир людей, о котором ты ничего не знаешь.
Тео знает, что он любит Лиама — может быть, не в смысле Любви, большой и сильной, не в той, которая на всю жизнь с одним человеком, состариться вместе и умереть (он, вроде как, не уверен, что не захлебнётся ртутью через пару лет), но он любит все эти маленькие вещи — от морщинки между светлыми бровями до вежливого предупреждения, прежде чем включить свет.
И они вместе складываются в понимание, что он любит всего Лиама.
У них всё ещё довольно сложно с бытовыми ситуациями, которых в целом было немного, и они только учатся взаимодействовать как одно целое, просто прогуливаясь. Лиам тянется поцеловать его посреди оживлённой улицы, и когда Тео в растерянности отодвигается, говорит лишь «хорошо» и берёт его руку в свою.
Когда из Данбара начинает сыпаться его привычное дружелюбие и кокетка из книжной лавки предлагает ему записать номер, чтобы сообщить, если вдруг нужная книга (что-то из цикла Этель Войнич) появится в продаже, нет на самом деле ни одной причины волноваться — Данбар всегда располагает к себе, к нему тянутся — но Тео отчаянно нужно подтверждение, что у него есть какой-то особый кредит или, по крайней мере, особое дружелюбие Лиама Данбара. Он подходит ближе и берёт его за руку, даже не пытаясь сделать это хоть сколько-нибудь ненавязчиво. Ему нужно, чтобы это увидели. Лиам и ухом не ведёт: сжимает его пальцы, а потом и вовсе, без какой-то причины, поднимает их сцепленные ладони к себе, касаясь губами костяшек.
Интерес у девушки-из-книжной-лавки пропадает, и она уже не такая дружелюбная, но в её химических сигналах больше разочарования, чем целенаправленной злобы. Лиам либо что-то понимает изначально, либо сопоставляет её настроение и то, как Тео расслабляется, когда она говорит твёрдое «ничем не могу вам помочь», но это наталкивает его на разговор чуть позже.
Он начинает с тревожного:
— Нам нужно кое-что обсудить.
Тео всё ещё держит его за руку, но тон Лиама кажется слишком серьёзным, так что Рэйкен получает довольно смешанные сигналы. Он хмурится, малодушно собираясь спросить, не подождёт ли обсуждение конца их отдыха, но передумывает в последний момент.
— Хорошо, — покладисто отзывается он, потому что, в конце концов, что он может ещё сказать? — Давай определимся с отелем, а потом поговорим. Что думаешь?
И вот Лиам сидит перед ним, скрестив ноги по-турецки, и разговор, кажется, придётся начать Тео. Он понятия не имеет, какую цель преследует Данбар и что собирается выяснять, но вроде как догадывается. Потому что, да, ему не нравится, если Лиам флиртует с другими, но никто не обещал, что у него есть право на какое-то особое отношение. Тео всё ещё считает, что они слишком часто рискуют жизнями, чтобы размениваться на эмоциональное бодание лбами в духе «я хочу тебя, но я не уверен, что могу это сделать, поэтому ничего тебе не скажу, не получив предварительного намёка».
Тео хочет Лиама во всех смыслах и не собирается мяться, но ещё… он всё же немного опасается услышать что угодно, похожее на «я понял, что это не для нас», какое-нибудь неловкое оправдательное дерьмо, никак не связанное с тем, что Тео — химера, Лиам — охотник и быть вместе они могут только на заданиях. Дело не в нас.
Тео начинает первым, потому что кто-то должен:
— Хочешь обсудить то, что произошло в книжной лавке?
Лиам смотрит на него озадаченно, эта растерянность на секунду вытесняет его молчаливую решительность и задумчивость.
— А что-то произошло? — осторожно спрашивает он. Теперь Тео тоже озадачен. Он расправляет плечи, пытаясь казаться увереннее, и отвечает как можно спокойнее:
— Ну, с тобой флиртовала девушка, и я захотел…
— Это было мило, — перебивает Лиам. Тео в ответ вскидывает брови. — Ну, что ты ревнуешь. Это немного мило. И в смысле да, я хочу поговорить и поэтому тоже, но вообще я не против. Просто… нам нужно обсудить, что это… — он круговым движением пальца указывает на себя и Тео, — … между нами.
Тео делает вдох.
— Когда двое людей проводят достаточно времени вместе и начинают…
— Тео.
— Ты сам хотел обсудить.
— Тео, — с нажимом повторяет Лиам, начиная раздражаться. Тео прикусывает язык, подозревая, что перегнул палку, и чинно складывает руки на коленях.
— Ладно, прости, — говорит он мягче. — Да, ты прав, нам нужно обозначить границы.
Воцаряется молчание: Лиам, взвинченный и нервный, кусает губы, явно не зная, что именно собирался сказать, а Тео смотрит на эти самые губы и никак не может найти что-нибудь, что было бы уместным в этой ситуации. И, вообще-то, он уже начал один раз. Снова толкать диалог вперёд он не собирается. Так что он ждёт долгую минуту, прежде чем Данбар выдыхает, проводит рукой по отросшим за последние пару месяцев волосам и наконец решается:
— Это сложно, ладно? — его тон оборонительный, и Тео поджимает губы, чтобы не выдать что-нибудь обнадёживающее. — Мы не всегда можем… быть вместе. Ты работаешь с Найджелом, в основном, а у меня есть дела синдиката, ты вряд ли захочешь жить в Бейкон-Хиллс, но…
— Погоди, жить в Бейкон-Хиллс? — перебивает Тео. Недоверчиво хмыкает: — Твои друзья меня на лоскуты порежут.
— Скотт не против, — пожимает плечами Лиам.
Скотт. Тео вспоминает почти сразу — лидер с высокими моральными качествами и, ну, протеже Криса Арджента. Того самого, который легендарный охотник. Тео выдавливает из себя что-то вопросительное, и Лиаму приходится расщедриться на подробности, без особого, правда, желания:
— Я говорил со Скоттом… о тебе, в общем. Он, наверное, сразу всё понял, и когда мы разбирались с альфа-вампиром, я сказал ему, что ты теперь часть моей жизни, так что… Придётся подождать, пока он сможет с этим смириться. Он даже готов встретиться с Хейлами, если что.
Тео шокирован вообще всем из того, что говорит Данбар, но одна деталь цепляет его внимание сильнее остальных, так что он, моргнув, переспрашивает:
— Сразу всё понял? Ты про…
— Про тебя, идиот, — огрызается Лиам, теряя терпение. — Я пытаюсь тебе признаться, может, ты заткнёшься? Боже.
Сердце Тео — грубо говоря, не совсем его сердце, но это мелочи — подскакивает к горлу, забившись сильно-сильно. Он открывает рот, готовый что-то сказать, но вместо идей — белый лист, так что он закрывает его обратно. Лиам кивает, вероятно, из благодарности, и сцепляет руки в замок.
— В общем, я хочу попробовать. Встречаться с тобой. Я предлагаю тебе встречаться со мной, вот так. В смысле, наши жизни сопряжены с риском и всё такое, но мы уже достаточно сработались, и я думаю… Я хочу держать тебя за руку и не встречаться больше ни с кем другим. И чтобы ты тоже ни с кем больше не встречался. Вот так.
Наступает очередное молчание. Тео не виноват: ему признаются впервые, и он испытывает на удивление смешанные чувства. И вместе с тем озвучить свой ответ — единственный из возможных — кажется внезапно простым, настолько, что удивительно, как он не сделал этого раньше:
— Мне никто не нужен, кроме тебя.
Что же, зато честно. Лиам чуть хмурится, хотя от него волнами исходит облегчение.
— Ну, это было… — начинает он и умолкает на пару секунд. — Красиво сказано.
Тео воинственно щурится, готовый защищаться, но вместо этого выбирает другую тактику — выбросив руку, настойчиво тянет Лиама к себе, почти опрокидывая его на кровать между ними, и накрывает его губы своими. Данбар ведётся моментально, тает в его руках, уже самостоятельно подбирается ближе — они неловко сталкиваются коленями, и Тео с недовольством отодвигается, чтобы принять какую-нибудь более удобную позу. Лиам пользуется этим моментом, чтобы вцепиться в его футболку и горячо шепнуть:
— Так это «да»? Я не очень понял.
— Ты идиот, — с нежностью отвечает Тео, не уверенный, чего хочет больше: запустить руки ему под футболку или обнять. Он даже не думал, что может испытывать в сторону одного и того же человека желание одновременно стянуть с него штаны и укрыть одеялом.
Вероятно, он просто не в себе.
Вместо этого всего, улучив момент, он просто утыкается носом в шею Лиама и делает глубокий вдох, стараясь пропитать свои рецепторы его запахом, закрепить их там.
Лиам издаёт смешок.
— Озвучишь собачью шутку — я тебя на самом деле укушу, — бурчит Тео, касаясь губами его кожи. Лиам чуть ёжится, но не от испуга.
— Я на самом деле не так уж против, — сообщает он, пробегаясь пальцами по спине Тео. Вверх по позвонкам, потом вниз, к самой пояснице, и обратно. Тео ощущает себя пластилином в его руках. — Но дело не в этом. Я просто… ты правда меня нюхаешь?
— Мгм-м-м-м, — тянет Тео, целуя его ключицу у самой горловины футболки. Да, наверное, он собирается её снять. Одеяло подождёт.
— И… как? — И Лиам, спохватившись, тараторит в продолжение: — Если скажешь, что я пахну какими-нибудь персиками, я сам тебя укушу.
— Это не совсем… — Тео вздыхает и снова утыкается лицом в чужую шею, просто сцепляя руки на пояснице Лиама. Данбар ёрзает, потираясь об его волосы щекой. — Не совсем так работает. Я чувствую отдушку твоего геля для душа, ты пахнешь моим пикапом и порохом, а твой личный запах — это смесь выделений, в основном. Она делает запах уникальным, но я не могу сказать, что он похож на лавандовое мыло или что-нибудь вроде. Ты пахнешь собой, своей одеждой, местами, где ты был.
— Смесь выделений, в основном, — передразнивает Лиам, с нажимом проводя пальцами по его позвоночнику. Он понимает, но больше ничего не говорит, и Тео, чувствуя, что глупых вопросов пока не последует, прихватывает зубами небольшой участок кожи на шее.
Лиам шумно втягивает в себя воздух и тянется поцеловать его снова. В этом уже нет осторожности, как будто кто-то из них готов сбежать при первой возможности, только напор, от которого у Тео идёт кругом голова.
Он наконец добирается до края футболки Лиама и сжимает его, не решаясь потянуть наверх. Они оба знают, что сейчас произойдёт, от Лиама пахнет желанием, и нет ни одной причины сомневаться, но Рэйкен, кажется, попросту проецирует свои проблемы с обнажением — или боится, что у всех остальных одежда тоже является частью защитного панциря. Он тормозит, и Лиам заглядывает ему в глаза, со смешком, больше похожим на громкий выдох, спрашивает:
— Ты чего завис? — Он пару раз стучит пальцами по бедру Тео, как бы невзначай соскальзывая на внутреннюю сторону, и слегка царапает шов на джинсах.
— Хочу её снять, — отвечает Тео, и, да, он понимает ступор Лиама. По счастью, Данбар никак не комментирует его слова — наоборот, отодвигается, чтобы выпутаться из футболки поскорее.
— Так снимай, — командует он.
Тео не хочет, чтобы это было похоже на все его на-одну-ночь случаи. Не собирается действовать по принципу «кроме этой ночи у нас не будет ничего», а поэтому не спешит — изучает, нажав Лиаму на грудь, чтобы он лёг. Скользит пальцами по сетке шрамов на чужом теле, целует рубцы, надавливает пальцами на какой-то бледно-жёлтый синяк, только чтобы увидеть, как Лиам морщится, и, извиняясь, поцеловать повреждённый участок. Тело Лиама сильное, и весь он — как открытая книга, карта, которую довольно просто прочитать. Тео думает, что для того, чтобы распахивать кому-то душу настолько, нужно быть чертовски смелым.
Дыхание Лиама тяжелеет, выдавая владельца с потрохами, и Тео вознаграждается коротким стоном, когда надавливает языком на его сосок. Что-то звериное, пусть и выросшее в пробирке, хочет укусить его, но до того, как он решится, Лиам коротко рычит — всё ещё почти как волк — и поднимается, отталкивая его ближе к изголовью кровати. Тео не удерживается:
— Помнишь, я когда-то говорил, что из тебя бы получился потрясающий волк? — И это чудо, что у него получилось выговорить такую длинную фразу, потому что Лиам жадно толкается ему в рот языком, сбивая с мысли. Окончательно все карты Тео путает рука Данбара, цепляющаяся за пуговицу на его штанах.
— Какой же ты болтливый, — бормочет Лиам, наконец расправившись с нехитрой преградой в виде застёжки. Его пальцы, только расстегнув молнию, моментально ныряют внутрь, сжимая член Тео через бельё, и это — Рэйкен как будто со стороны слышит, как под его когтями трещит разрываемая ткань простыни. Он смаргивает жёлтую вспышку в глазах и втягивает когти обратно, немного ошеломлённый такой бурной реакцией. Только вот дырки от его когтей остаются.
А вот времени убиваться по ним Лиам не оставляет, снова сжимая его. Тео со свистом втягивает воздух, глядя на его довольное лицо.
— Всё ещё хорошо себя контролируешь? — дразнит Лиам, вытаскивая руку из его штанов, чтобы уже привычным движением сесть на бёдра Тео.
Пожалуй, Рэйкен не против того, чтобы это стало постоянным местом для Данбара. Какие-то слова восхищения крутятся у Тео на языке, когда он смотрит на своего отчаянного полугологого охотника снизу вверх, но вместо всего этого он просто подхватывает его под коленями, привлекая к себе. Лиам целенаправленно проезжается по его паху, и этого преступно мало, зато подбадривает Тео, когда его футболку дёргают наверх с очевидным намёком. Он выпутывается буквально за несколько секунд и, отчаянно нуждаясь в контакте кожа к коже, кладёт ладони Лиаму на таз ровно под ремнём с сомнением. Он уже напрягает пальцы, готовый ускорить процесс избавления от штанов, но Данбар шлёпает его по руке и бросает предупредительное:
— Не-а, это хорошие джинсы. Даже не думай их испортить.
— Зануда, — бросает Тео совершенно беззлобно, хотя он ненавидит этот ремень все десять секунд, пока разбирается с застёжкой. Возможно, дело в чужих пальцах, гуляющих по его прессу — немного отвлекает. В принципе то, как Лиам внимательно разглядывает его, должно быть неловким, но все химические сигналы, каждая мелочь, даже скользнувшая к пупку подушечка пальца подсказывает, что это — следствие той же смеси обожания и возбуждения, которую переживает сам Тео.
Наконец у него получается расстегнуть штаны Лиама и добраться до резинки боксёров, моментально скользнув пальцами под неё, чтобы поддеть ткань и услышать шлепок, с которым она ударяет по коже, если отпустить. От Данбара доносится нетерпеливое:
— Развлекаешься?
Тео кивает со всей серьёзностью и начинает:
— О да, я… ох!
Лиам специально елозит на нём, прерывая, и Тео не способен на него злиться за это. Он говорит «долой» и тянет вниз джинсы вместе с бельём, что, на самом деле, жутко неудобно, так что Лиаму приходится скатиться с него и помочь им обоим. Тео даже моргнуть не успевает, но Данбар уже дёргает его за пояс, и, на самом деле, ему нужна минутка просто оценить голого — совершенно красивого и абсолютно точно голого — Лиама перед собой.
Минутки у него нет. Тео захлёбывается стоном, когда, стоит ему откинуться обратно на изголовье, Лиам возвращается и снова обхватывает его член рукой, на этот раз без преграды в виде ткани. Он тут же сжимает зубы покрепче — возможно, это что-то вроде деформации существ с острым слухом, лично Тео приходилось не раз и даже не два слушать громко трахающиеся парочки во время ночёвок, он точно не собирался быть одной из них. Он притягивает Лиама к себе поближе, оставляя мокрый поцелуй на его челюсти, и слышит у уха:
— Да ладно, мне нравится, что ты такой громкий. Расслабься.
Тео вообще-то терпеть не может «расслабься», но, оказывается, всё дело в контексте. Он целует Лиама, хотя по итогу они больше дышат друг другу в рот, касаясь губами и подбородками. Тео выясняет, что стоны Лиама чудесные не только на слух, но и тактильно, когда старательно покрывает его шею поцелуями и чувствует вибрацию его голоса на уровне горла.
Ещё он выясняет, что Лиама буквально колотит, если провести когтями по внутренней стороне бедра — с нажимом, недостаточным, чтобы его поцарапать. Он сжимает чужие ягодицы, стараясь втереть Данбара в себя, оставить его запах на коже, но и покрыть его своим тоже. Лиам, одной рукой держась за его бок, просовывает вторую между их телами, чтобы обхватить оба члена с уже размазанным по коже от хаотичных движений предэякулятом, сжимает их вместе, и Тео чуть не подбрасывает на кровати. Лиам роняет лоб ему на плечо, быстро дыша в ухо, и Рэйкен — он на самом деле не планирует этого, но оставляет моментально розовеющий укус на коже плеча, так удобно подставленного для него. Ему нравится мысль, что это останется на Лиаме — не как множество его шрамов, но как напоминание. Как обещание.
Данбар стонет громче, сжимает пальцы крепче, ускоряя движения вверх-вниз, и Тео приходится держать его бёдра, чтобы не толкаться вверх самому и не давать делать это ему, сбивая ритм. Он зажмуривается, ощущая, как приближается оргазм, накаливая его внутренности до предела, и даже дыхание задерживает, чтобы не пропустить ни секунды Лиама: ни того, как ломается его голос, ни того, как напрягается всё его тело, когда он кончает.
Тео кажется, что он отключается или что его зрение внезапно отказало ему: несколько секунд перед глазами ничего, кроме черноты и нескольких светлых точек. Но скоро всё проясняется, ощущения восстанавливаются понемногу, давая ему кусочки общей картины один за другим.
Лиам, тяжело дыша, лежит на нём, расслабленный и мягкий, но его сердце громко стучит где-то на уровне солнечного сплетения Тео, а дыхание обжигает ухо. Одна его рука всё ещё зажата между ними, а другая устроилась на матрасе, частично придавленная спиной Рэйкена. Лиам тёплый и податливый, от него пахнет чистым удовольствием, сексом и им самим — Тео глубоко вдыхает и запускает пальцы в волосы на его затылке, мягко перебирая пряди.
Нега сковывает его тело, а навалившаяся лень не даёт даже ворочать языком во рту, так что он не хочет говорить. В комнате темно и тихо, но это самая уютная тёмная тишина, в которой он когда-либо находился.
Может быть, немного холодная. Тео сначала думает, что одеяло может и подождать, но замечает мурашки, бегущие от его вздоха по коже Данбара, и всё-таки оглядывается в поисках чего-то, чем можно прикрыться.
Сердце Лиама уже успокоилось, настолько, что он, кажется, вот-вот заснёт, но возня его будит, и он приподнимается, взъерошенный и до невозможного очаровательный сейчас. Он грустно вздыхает и оглядывается, бурча:
— Да где это чёртово… а, вот оно. Ничего, я нашёл. — Но для того, чтобы дотянуться до одеяла, ему приходится сесть рядом. Даже в темноте в глаза бросаются оставленные Тео укусы и засосы, а ещё — испачканный спермой живот. Опустив глаза, Тео видит, что на нём тоже остались смазанные следы — это не хорошо и не плохо, на самом деле, но он вдруг чувствует себя грязным и липким.
Этот тревожный укол моментально рассасывается, если провести пальцами по своему животу, размазывая их общий запах по коже. Лиам морщится и добавляет:
— Думаю, сначала в душ.
Тео ещё пару секунд гипнотизирует свои пальцы взглядом, а потом решается и проводит языком по фалангам, пробуя вязкую белую субстанцию на вкус. Нет ничего ужасного, но и сильно приятным он не кажется. Боковым зрением Тео видит, как тело Лиама дёргается — он выглядит ошарашенным, а приоткрытый для комментария рот так ничего и не произносит. Тео весело усмехается, вдруг думая, что это очень красивый рот, и сообщает:
— Не так уж и плохо. Даже лучше, чем я ожидал.
Лиам сглатывает и мотает головой:
— Не-а. Это было горячо, но просто… нет. Нам нужен душ, пойдём, правда.
И поднимается первым — Тео как раз может оценить его задницу с этого ракурса, прежде чем тоже встать. Он проводит ладонью по оставленным его когтями прорешинам на матрасе и спешит в ванную к Лиаму.
Тот как раз стоит перед зеркалом, рассматривая метки, которые Тео на нём оставил. Задумчиво щупает засос на шее. Тео с опаской заглядывает в его лицо, не уверенный, не было ли это слишком, но Лиам не смотрит на него в ответ, его взгляд направлен ниже — на его шею. Там бледнеет только пара синяков, которые уменьшаются на глазах. Лиам хмурится.
— Это из-за регенерации, да? — Тео осторожно пожимает плечами, проводя раскрытой ладонью по чужой спине. — Я даже не могу оставить на тебе следы.
Сердце Тео болезненно ударяется о рёбра.
— А ты бы хотел? — спрашивает он, хотя знает ответ. Просто для своего удовлетворения.
— Да, — без заминки отвечает Лиам и трогает укус на плече. — Я не знаю, как ещё это сделать. Мне нравятся всякие… Знаешь, то, что показывает принадлежность. Так я чувствую себя ближе.
— Ну, я пахну тобой, — пожимает плечами Тео. — Сильно.
Лиам заметно воодушевляется.
— К тому же, — продолжает Тео, снимая с крючка полотенце, чтобы намочить его в тёплой воде — наверное, душ было слишком громким словом, — если бы на моей коже оставались все шрамы, тебе было бы некуда ставить эти самые следы. Моя кожа просто вся зарубцевалась бы.
— Они не остаются? Или просто сходят?
— Второе.
— Но боль…
— Та же, — кивает Тео, кривя губы. Он проводит пальцами по груди, отлично помня свой первый шрам. Первую операцию. — Даже когда они рассасываются, это… неприятно. Но когда меня обратили, всё зажило, даже старые шрамы, которые я получил до этого. В целом, неплохо.
— Запах тоже неплохо, — хмыкает Лиам, разворачиваясь к нему.
После ванной спать уже хочется не так сильно: в Тео просыпается желание поболтать. Они не одеваются, только подбирают небрежно сброшенное на пол бельё, о чём Рэйкен, кстати говоря, немного жалеет, и ложатся под одеяло, слипнувшись в одну кучу. Тео наполовину лежит на Лиаме, очерчивая пальцами его старые шрамы, и лениво думает о том, какую бы тему поднять, но перебивается внезапно громким в тишине номера:
— Же-е-е-есть.
— М? — интересуется Тео, сдвигаясь так, чтобы видеть лицо Лиама.
— Ты не понравишься моей маме, — жалуется Данбар самым страдальческим тоном.
— Прости? — переспрашивает Тео, неспособный напрячься сейчас или как-то всерьёз задуматься над этим.
— Ты должен будешь познакомиться с моими родителями, — озвучивает Лиам, как будто это само собой разумеется. Но, подумав, Тео приходит к выводу, что так оно и есть. — И моя мама тебя не одобрит. Ну, поначалу. Она замечательная, ей просто нужно время, потому что, ну…
— Почему? —подгоняет Тео, когда Лиам, кажется, передумывает продолжать. Данбар поворачивает к нему голову и неохотно продолжает:
— Потому что люди, которые мне нравились так же сильно, делали мне больно. Всё заканчивалось… не очень. Теперь она очень подозрительная.
— Ты про Хейден? — оживляется Тео. Да, теперь он точно испытывает ревность. Лиам в ответ только кивает. — А кто ещё?
— Это было давно, — уклончиво отвечает Лиам. И продолжает со вздохом, видя изогнутые брови Рэйкена: — Школа, парень из команды по лакроссу, моё РПВ в самом разгаре. Не слишком захватывающая история.
Наверное, Лиам настолько не хочет говорить об этом, что переводит тему, спрашивая:
— А ты? Твоя… слушай, я не уверен, тактичный ли это вопрос, потому что ты… У тебя есть кто-нибудь? Кто угодно. Семья.
Тео мрачнеет, убирая со лба Лиама волосы. Он не отвечает достаточно долго, чтобы суть ответа стала очевидной, так что Лиам обеспокоенно подбирается и поворачивается к нему, прижимаясь ближе. Это не «извини», но оно Тео и не нужно. Они ещё ищут нужную позу некоторое время, прежде чем Рэйкен почти полностью прячет лицо в чужом плече и решается на негромкое:
— Ну, теперь у меня есть ты. И, в каком-то смысле, у меня есть Найджел. И Хейлы, особенно Кора, мне кажется, её очень достают Дерек и Лора, так что она рада любой компании. — Он прислушивается к себе пару секунд, опасаясь услышать собственную ложь, но не находит ничего подобного. И добавляет: — Я не один.
— Ты не один, — повторяет Лиам со всей своей твердолобой уверенностью.
Тео, в общем-то, любит его.
Они не выясняют.